Файнток Дэвид. Надежда патриарха

   «Они повсюду высаживаются. Лейтенант Ле Боу занял шлюз. Пока без происшествий».
   Пока. Мои губы сжались.
   Джефф Торн вызвал моего старого друга Эдгара Толливера, который отдыхал в Лунаполисе. Незадолго до нуля часов Толливер прибыл к воздушному шлюзу Лунаполиса, из которого выходили желающие полюбоваться световым шоу в кратере. Сам он имел вид скучающего зеваки, у которого не было даже станнера.
   Тут же в шлюз начали входить кадеты, высадившиеся с шаттлов Академии, что прилунились рядом с кратером, неподалеку от того места, с которого взлетали мы сами, когда покидали клинику доктора Дженили.
   Без двух минут семь.
   В коридорах орбитальной станции завыли сирены. Возможно, какой-то гардемарин заметил заблокированную переборку. Или бдительный техник из гражданских увидел на своем экране толпу бегущих кадетов.
   Мы прошли через переборку. Охранявший ее кадет посторонился, держа лазер наготове.
   – Поставь его на предохранитель! – рявкнул я. – Одно неточное движение – и нам крышка.
   Семь вечера. Люки переборок впереди нас покоились в своих гнездах, заблокированные металлическими палками. Поблизости пританцовывал от страха кадет:
   – Скорее! Скорее, сэр!
   – Держитесь крепко, мистер Сиф… – Грегори перелетел через вставленную в переборку палку. На мгновение я почувствовал себя как в самолете. Мы со стуком oпустились на палубу. В спине у меня словно что-то взорвалось, я схватился за подлокотники кресла так, словно от этого зависела моя жизнь. А может, и правда зависела.
   Еще одна переборка, потом еще одна. Кадеты отпрыгивали в стороны, чтобы дать нам дорогу. Со мной же был Грегори, который возглавлял утренние пробежки кадетов!
   «Корабль Военно-Космических Сил „Галактика“ вызывает базу Флота. Приближаемся по курсу 320, 31…»
   «Вы на прицеле, „Галактика“. Сифорт, начинай немедленно тормозить, или мы…»
   «Сэр, капитана Сифорта нет на борту».
   «Галактике» предстояло сыграть очень важную роль. Присутствие ее поблизости – особенно ее мощных лазеров – вряд ли бы понравилось орбитальной станции, а для нас стало бы поддерживающим фактором. Она могла спасти нас, а могла просто оставаться в резерве. В любом случае, если бы я и приказал Арлине оставаться вблизи Титана, та вряд ли бы подчинилась. Маловероятно, что Хой позволил бы Арлине высадить пассажиров, но само напоминание, что они на борту, могло помешать ему открыть огонь, если судно не станет предпринимать никаких враждебных действий.
   Три минуты восьмого.
   Впереди показался входной люк к штабу Флота, заблокированный в открытом состоянии. Рядом – три охранника, распластавшиеся с раскинутыми руками на палубе. Сержант Грегори выглядел очень решительно.
   «Конечно, Сифорт у вас на борту. Измените курс или я…»
   «Лунаполис – Сифорту. Наши ребята уже на полпути к базе Флота. Тревоги пока нет. Не знаю почему».
   – Давай вперед! – Я вцепился в кресло. – Скорее, – Я сбросил шлем.
   – Куда?
   – В кабинет адмирала Хоя. Второй коридор. Третья дверь или четвертая. Сразу за поворотом к причальным камерам шаттлов Флота.
   Он прокатил меня через дверь.
   – Нет пробл…
   Сноп огня. Сержант Грегори кашлянул и упал. Мое кресло по инерции покатилось дальше. Один из кадетов вскинул руки, и из дымящихся отверстий в его груди вылетели толстые кровяные сгустки.
   – Я – Сифорт, – воскликнул я. – Хой желает меня видеть! – Я крутил колесики кресла, объезжая смутно видневшиеся перегородки. – Не открывайте огонь!
   Из дверей выглянуло чье-то лицо и тут же спряталось обратно:
   – Убейте этого сукиного…
   – Заберите Сифорта обратно! – низким командным голосом крикнул сержант Смит.
   – Нет, сержант! – Я говорил громко, так что все могли меня слышать. – Адмирал Хой должен меня увидеть. – Я катил в своем кресле, стараясь не попасть под огонь, которым прикрывали меня мои кадеты. – Разве не должен?
   Передо мной вырос лазерный пистолет, нацеленный прямо мне в грудь. На долю секунды он коснулся меня и тут же пропал. Какие-то два трясущихся от страха матроса подхватили мое кресло и переправили во внутренний коридор.
   Я натянул шлем:
   – Сифорт вызывает подразделения Лунаполиса. Действуйте, как запланировано. Сифорт – кадетам орбитальной станции. Удерживайте свои позиции. Я буду поддерживать с вами связь. «Галактика», не открывайте огонь.
   Держа снятые с предохранителей пистолеты наготове, матросы Лунаполиса вкатили меня в кабинет Хоя, где мы когда-то с ним встречались.
   Всю стену занимал огромный экран. Мерцали огоньки. Возможно, они принадлежали «Галактике», быстро приближавшейся к станции. Поблизости было еще несколько кораблей, не говоря о местных транспортниках и судах в ремонтных камерах.
   Адмирал Хой поднялся из-за стола – худой, изможденный, с похожими на тлеющие угольки глазами.
   – Сейчас я со всем этим покончу. – Он проверил предохранитель лазера и направил ствол мне в лоб. – Скажете что-нибудь, прежде чем я вас казню?
   – Да. Выйдите, вы оба, – велел я не допускавшим возражений голосом, и, к моему удивлению, матросы направились к выходу. Хой тяжело вздохнул, со свистом втянув воздух. Они замялись. Криво усмехнувшись, он махнул рукой на дверь. Матросы вышли.
   «Хой, это Симович. Эти ублюдки на моей территории».
   Адмирал не обратил никакого внимания на прозвучавшие из громкоговорителя слова.
   – Попытаешься что-то предпринять, и я в то же мгновение тебя убью. – Он внимательно меня оглядел. – Зачем ты сюда пришел?
   – Принять твою капитуляцию.
   – Зачем мне это делать?
   Я смотрел на небритое лицо Хоя с запавшими глазами, слышал насмешку в его голосе. И внезапно я понял, что буду говорить правду. Но, судя по его состоянию, это, скорее всего, приведет к моей гибели.
   – Потому что, – сказал я, – ты сам хочешь этого.
   – Чушь собачья.
   Я наклонился вперед:
   – Потому что тебе известно: все, что ты делаешь, не правильно.
   – О, великий моралист. – Рука его все так же твердо сжимала пистолет. – Я думал, у тебя есть козыри получше.
   – Потому что тебе известно: мятеж никогда ни к чему хорошему не приводит.
   – И потому ты ворвался в мой кабинет, убив моих парней.
   – Потому что ты знаешь: восстание – это вызов Господу Богу.
   – Ты вряд ли из числа тех, кто может мне указывать…
   – Потому что ты ненавидишь то, что сам делаешь…
   – Я не сделал ничего, чтобы…
   – И ненавидишь то, каким ты стал.
   – Хватит!! – В голосе его было слышно страдание. Он сел на край стола, держа пистолет обеими руками. – Ради Бога, Сифорт.
   – Да. Ради Бога. – Я не мигая смотрел ему прямо в глаза.
   «Мистер Сифорт, мы находимся вблизи базы Флота Лунаполиса. Они обороняются. Сильный огонь».
   – Проклятье. – Его глаза сузились. – Кто ты такой, чтобы читать мне лекции? Ты убил моего племянника. У него глаза повылезали из орбит! Кровь у него вскипела так, что стала вырываться через кожу! Ты не предупредил их о декомпрессии, Сифорт? Не включил тревогу?
   – Нет.
   Все мы сами завариваем свою кашу. И теперь я расхлебывал свою.
   – Ты подлая тварь.
   «Хой, вы на связи? Через несколько минут они захватят мои пульты управления лазерами. Отвечайте!»
   Внимательно смотря мне в глаза, он схватил микрофон:
   – Хой слушает.
   «Надо, чтобы вы ударили по шести подземным поселениям, окружающим районы базирования Флота».
   – Симович, я взял Сифорта. «Где?»
   – У себя в кабинете. Лазер нацелен ему между глаз. Послышался вздох облегчения.
   «Слава богу. Беру назад свою просьбу. Его жизнь – за их капитуляцию».
   – Это не сработает, – сказал я с невозмутимым видом. – Им отданы весьма специфические приказы.
   – Тут кое-какие проблемы, Эндрю. «Галактика» возвращается.
   «А какие у нее намерения?»
   – Не совсем ясно. Сифорт мне расскажет.
   – Как ни странно, не расскажу. У меня лазер в кобуре. Будешь давить слишком сильно – и я его достану.
   – Я убью тебя.
   – Совершенно верно. И у тебя не останется связи с «Галактикой», и не будет больше возможности сдаться.
   Хой хмуро промолвил в микрофон:
   – Симович, скажи своим людям, что Сифорт у нас. Я тебе перезвоню. – Он отключил микрофон. – А теперь – что касается капитуляции твоих подразделений…
   – Твоих подразделений. Вы будете сдаваться.
   – Почему это?
   – Для спасения твоей души.
   – Не беспокойся о моей душе.
   Я не моргая смотрел в черную пустоту его глаз:
   – Если не я, то кто же?
   Он издал глухой утробный стон. Потом Хой сказал:
   – Прощай, Сифорт.
   Я пристально смотрел прямо ему в глаза.
   Он выстрелил.
   Белое пламя скользнуло по моим волосам. Сзади меня, чуть выше моей головы, хрустнула стенка. Я сидел как каменный.
   – Ты хочешь умереть?
   – Наверное, я должен это сделать, чтобы покончить со всем этим. – На его вопрос я не ответил, но он, судя по всему, этого не заметил.
   – В полном смысле слова ловко сработано, – сказал он. – Как вы все распланировали. А ты, конечно, изменник.
   – Да. – По отношению к Господу Богу и его представителям на Земле.
   Он говорил так, будто хотел опровергнуть какие-то доказательства:
   – В полном смысле слова предатель. И в самом деле, наше выживание зависит от колониального импорта. И для его защиты необходим сильный флот. А теперь, после всего этого, ты лишился нашей поддержки. Мы обязаны были остановить тебя.
   – Но не угрожая собственному народу.
   – Собственному?
   – Нашему. Нацеливать лазеры на Землю – это мерзость, которой мы бы никогда не допустили. И мы положим этому конец. – Я пошевелился. – Время пришло, адмирал. Отдайте мне пистолет и позовите ваших часовых.
   Словно размышляя, он промолвил:
   – Только не для тебя.
   – Нет, – мягко возразил я, – для тебя. «Покажите мне капитана Сифорта живым и невредимым, или я разрежу вашу станцию на части», – раздался решительный голос Арлины.
   «Галактика» на экране быстро увеличивалась. Работали ее хвостовые двигатели. Вот-вот она должна начать тормозить носовыми двигателями.
   – Можно мне ответить? Он устало кивнул.
   Я надел свой шлем:
   – Капитан Сандерс, со мной все в порядке. Ждите приказов.
   «Но…»
   – Капитан.
   «Слушаюсь, сэр». – Она словно обещала после со мной поквитаться.
   «Хой, почему вы позволяете ему передавать сообщения? Он что, захватил станцию?»
   Пистолет в руке адмирала задрожал. Я флегматично смотрел на экран.
   – Пока нет.
   «Проклятые лунатики… – Симович оборвал фразу на полуслове. – Он послал кадетов! Он вынуждает моих солдат убивать детей! Я не смогу долго продержаться, если вы не ударите по лунным поселениям. – Вдруг он заявил:
   – Я уничтожу „Галактику“».
   У меня мороз прошел по коже.
   Хой потянулся за микрофоном:
   – Подождите, мы ведем переговоры о… «Мистер Сарно, цель пять тире семь. Огонь!»
   – Нет! – Я попытался вскочить с кресла, но тут же упал задыхаясь.
   Свет доходит с поверхности Луны до орбитальной станции за три секунды, не более.
   Но мне показалось, что прошла целая жизнь.
   – Хой, остановите его!
   Невидимый сгусток энергии ударил «Галактику» в правый борт, выше дисков, в которых располагались экипаж и пассажирские кабины. Корпус раскалился и стал плавиться. Если это все… Если безжалостный луч лазера прожег ее насквозь…
   – Симович, прекратить огонь!
   Откуда-то изнутри «Галактики» вылетело пламя. Вырывающиеся языки пламени тут же гасли в вакууме.
   – Что он наделал… – проговорил Хой.
   – О боже, нет! – Я сглотнул слюну. – Там ракетное топливо. Он попал в бак с горючим.
   «Галактика», как и все космические летательные аппараты, была оснащена реактивными двигателями. На небольших кораблях горючее хранилось в центральном баке и при необходимости подавалось насосами к двигателям. На огромной «Галактике» таких емкостей было несколько. Самая большая располагалась над грузовыми трюмами.
   Подталкиваемая реактивной струей от вспыхнувших нескольких десятков тысяч фунтов горючего, корма «Галактики» начала разворачиваться влево.
   Чтобы остановить вращение, Арлина включила двигатели левого борта. В результате этого маневра «Галактика» стала падать на орбитальную станцию. Включились и передние двигатели, корабль пытался замедлить стремительное приближение к орбитальной станции.
   Левые двигатели начали противодействовать поворачиванию, которое вызывалось непрерывно вырывающимися из правого борта языками пламени. Движение «Галактики» выровнялось.
   Лазеры Симовича в Лунаполисе еще раз вспыхнули выстрелами. Причудливо изогнутая поверхность сверхсветовых двигателей местами начала плавиться. Корабль был слишком близко к Земле, чтобы безопасно перейти в сверхсветовой режим. Хотя иногда капитаны в подобных ситуациях идут на риск. Некоторые при этом погибают. Но Арлина вряд ли стала бы в такой ситуации испытывать судьбу.
   – Выключите лазеры, Симович! Прекратите огонь, или я сам по вам ударю! – дико заорал Хой. – Отставить! – Он уставился на экран. «Галактика» стремительно увеличивалась в размерах.
   Хой смотрел на нее как завороженный, подобно кролику в свете фар автомашины. Корабль неумолимо приближался. Адмирал встряхнулся и потянулся к микрофону:
   – Господи, она вот-вот в нас врежется! Лазеры, открывайте огонь по готовности! Раздолбайте ее!
   Тут же, словно только и ждали его приказа, лазерные лучи уперлись в приближающегося космического гиппопотама.
   Я катнул кресло к столу Хоя, вырвал микрофон из его рук:
   – Отставить! Прекратить огонь!
   Еще несколько секунд, пока не погасли безжалостные струи лазеров, прошли словно в агонии. Правый носовой двигатель «Галактики» выбросил языки пламени. Корабль больше не мог тормозить.
   Лазерные лучи погасли.
   Чтобы разойтись со станцией, Арлина хладнокровно выключила левые двигатели, а правые тут же заработали на полную мощность.
   Завыли сирены.
   «Тревога в связи с декомпрессией. Всему персоналу станции покинуть уровень 4 и перейти на уровень 6!»
   Нос «Галактики» неторопливо отвернулся от огромных дисков станции. Гигантский космический корабль занял почти все пространство на экране адмирала Хоя. Словно парализованный, я мог только наблюдать за происходящим, отчаянно надеясь, что мы не станем жертвами неумолимых законов физики.
   «Капитан Сифорт! Докладывает Эдгар Толливер. Они… то есть мы захватили дальнобойные лазеры Лунаполиса. Симович…»
   «Коридорные переборки станции закрыть через тридцать секунд!»
   – Давай, Арлина! «Галактика» заполнила весь экран.
   – Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, – монотонно твердил Хой. – Пожалуйста.
   Полную аварийную нагрузку на двигатели, Арлина. Взорви их, если необходимо. Поворачивай. Нос уже прошел мимо. Выбросы пламени из поврежденного бака развернут корабль, и тогда…
   «Галактика» ударилась о станцию.
   К нашему отчаянию, она ужасающе медленно врезалась в незащищенную станцию и пробила рваную рану в ее правом борту в нескольких сотнях метров от носовой части. Сила инерции тащила «Галактику» дальше, и пробоина поднялась до диска первого уровня, потом второго. Я застонал. Третий уровень…
   «В секциях с третьей по шестую уровня 5 – декомпрессия. Персоналу перейти на аварийно-спасательные участки!»
   Из носа «Галактики» вырывались языки пламени. Я натянул шлем и непроизвольно пробежался пальцами по застежкам скафандра.
   – Что мы наделали? – протянул Хой измученным голосом. – Сифорт, что мы наделали?
   Гигантский звездный корабль перестал рвать корпус станции и по инерции двигался дальше. Медленно вращаясь, «Галактика» прошла мимо голографокамер станции в темноту ночи.
   «Старший офицер Рейне с борта корабля В КС „Новый Орлеан“. Мы получили серьезные повреждения, и у нас декомпрессия в доке-камере 6-й орбитальной станции. Я блокирован на капитанском мостике. Может ли кто-то мне помочь?»
   Я был на ногах, хотя на меня давил вес собственного тела да еще такая же тяжесть скафандра. Как мне удалось встать – уму непостижимо. Пот катился с меня градом.
   – А теперь слушайте, – хрипло проговорил в микрофон Хой. – Я возвращаю орбитальную станцию и все ее оборудование Адмиралтейству и правительству Генсека Сифорта. Прекратить сопротивление.
   Опираясь на трости, я заковылял к двери.
   – Сифорт! – позвал адмирал. – Вы были правы. Я капитулирую. – Он вскинул правую руку вверх и отдал мне честь. Левая его рука с пистолетом поднялась к виску.
   Дымящаяся кровь забрызгала мой скафандр и стекло шлема. Я выбрался в коридор.
   Передвигаться с помощью тростей не так уж сложно, если не обращать внимания на белые всполохи перед глазами, пронзительную боль и тупые уколы, когда все это точно разрывает тебя на части.
   – Мистер Сифорт, вы уже…
   – С дороги! – Я проковылял мимо испуганного гардемарина Спика. Если мои колени не подогнутся, я смогу сохранить вертикальное положение и сделаю еще один шаг, потом еще. А каждое движение приближало меня к причальным камерам для шаттлов.
   Осталось двадцать метров. Пятнадцать.
   «Корабль ВКС „Галактика“ – всем летательным аппаратам и орбитальной станции. Помогите кто может, – услышал я спокойный голос Арлины. – Нужны космические катера для экстренной эвакуации пассажиров и экипажа».
   На «Галактике» имелось четыре катера. Каждый вмещал тридцать шесть человек. Еще были две шлюпки. По восемь человек в каждой.
   – Сэр, позвольте мне достать кресло…
   – К дьяволу кресло. – Я больше никогда не буду им пользоваться. Лучше я умру.
   Десять метров.
   Гигантский внешний люк приемной камеры для шаттлов был распахнут в ночь. Я мельком увидел Землю, большую и очень красивую на фоне темного бархата неба. Я нажал на кнопку и вошел в шлюз.
   Гардемарину Спику, который был без скафандра, оставалось только наблюдать за мной:
   – Куда вы направляетесь?
   – На свой корабль!
   Люк между нами закрылся. Через мгновения, которые казались столетиями, воздух из шлюза был откачан.
   Из другого, открытого, люка полдюжины членов экипажа станции, бывшие в безопасности благодаря своим скафандрам, наблюдали, как сверкающий огнями космический лайнер уплывал прочь.
   В моих баллонах хватило бы воздуха на два часа. Выпрямив ноги, я прислонился к стене и отставил на время в сторону трости. В безвоздушном пространстве сила тяготения почти равнялась земной. Это значило, что мне понадобится едва ли не вся мощность моих двигателей, чтобы преодолеть притяжение гравитронов станции.
   Я включил двигатели и стал подниматься вверх.
   «„Галактика“, говорит транспортник-рудовоз „Анаконда-3“, дрейфующий рядом с орбитальной станцией. Мы посылаем катер. Будьте наготове».
   Не рассчитав, я поднялся слишком мало. Я дал больше тяги двигателям, но было поздно. Когда я вылетал из люка, то задел ногой голову одного матроса. Я надеялся, что не разбил ему шлем.
   Проблема была не в том, чтобы догнать «Галактику»: хоть и с большими усилиями, но она должна была затормозить. Сложно оказалось выровнять наши скорости и приноровиться к ее медленному вращению.
   «„Галактика“ сообщает, что у нас вышло из строя большинство двигателей. Мы будем пытаться стабилизировать кружение…»
   Ее приемная камера-бухта для катеров на втором уровне была открыта. Рядом с ней кружились фигуры в скафандрах. Затормозив, я влетел в камеру, ожидая, что гравитационный толчок опустит меня вниз.
   Но тяготения не было. Выругавшись, я изменил тягу своих двигателей на противоположную и включил их. И сразу снизил скорость – иначе мои ноги не выдержали бы удара.
   «Всем пассажирам надеть скафандры. Это не учения. Начальник двигательного отсека, вы можете стабилизировать работу гравитронов?»
   В невесомости пассажиры делаются почти беспомощными. Какой-то офицер – я не мог разглядеть его лица в запотевшем шлеме – одной рукой держался за выступ люка, а другой по очереди затягивал в камеру дрейфующих людей.
   Я включил двигатели и подлетел к тому шлюзу, что отделял камеру приема шаттлов от коридора второго уровня. Едва я проник внутрь, люк закрылся. Опершись о стену, я с нетерпением ждал, когда шлюз наполнится воздухом. Наконец открылся внутренний люк.
   В коридоре плавали орды одетых в скафандры пассажиров. Я оказался прижатым к палубе. Мужчины и женщины цеплялись за поручни. Кто-то больно наступил мне на руку. Я молил Бога, чтобы в этой толчее не разбился мой шлем.
   Потом люк между коридором и шлюзом с Людьми закрылся. Началось выкачивание воздуха. Безумная толпа бросилась в приемную камеру для шаттлов. Меня стало подташнивать, но дышать я все же дышал. Скафандр мой остался неповрежденным. Я закрыл люк и вытащил из сумки станнер. Воздух снова начал выкачиваться.
   У шлюза летали около дюжины человек, цепляясь за что попало.
   – Все пассажиры должны быть в скафандрах. Большая опасность декомпрессии. Если вам необходима помощь…
   Станнер может действовать через скафандр, но для этого его надо плотно прижать к торсу. Очевидно, плававшим в коридоре пассажирам это было известно, потому что даже в столь чрезвычайных обстоятельствах они избегали приближаться ко мне. Хотя одна обезумевшая женщина попыталась пробраться мимо меня.
   – Вам нельзя туда… – начал было я.
   – Прочь с дороги! – Она локтем ударила меня по шлему, и моя голова откинулась назад. На мгновение показалось, что у меня сломана шея. Я ткнул в пассажирку станнером. Ее тело обмякло. Я толкнул ее из шлюза. Ее скафандр был не застегнут.
   – Вы, там, открывайте следующий шкаф со скафандрами! – Дерек Кэрр, со станнером в руке, сдерживал беснующуюся толпу. Матрос возился с дверцей шкафа.
   – Я открыл его. Отойдите в сторонку. – Тэд Ансельм был весь взъерошен, в помятой форме, как после драки.
   Я крепко схватил его за руку:
   – Одевайся.
   – Слушаюсь, сэр. Как только все…
   – Ты оденешься раньше всех.
   – Слушаюсь, сэр. – Он открыл шкафчик и вытащил скафандр подходящего размера.
   Эта секция коридора проветривалась. Инструкции жестко требовали пользоваться скафандрами с двигателями только в проветриваемых помещениях. Я подумал, не воспользоваться ли мне для передвижения моими тростями. Черт побери! Я огляделся, чтобы не причинить никому вреда реактивными струями своих двигателей, включил их и двинулся к следующей секции и лестнице.
   Коридорная переборка была закрыта. Ее охранял гардемарин Энтони Пайл.
   – Вам нельзя… О, это вы, капитан. – Он четко отдал честь, приложив руку к шлему. – Сэр, по другую сторону вакуум. Я не могу открыть люк, потому что и в этой секции произойдет декомпрессия.
   – Мне надо на капитанский мостик.
   – Несколько минут назад западная лестница была еще открыта. А сейчас не знаю. – В глазах у гардемарина читалось беспокойство. – Мы теряем секции одну за другой, сэр. От жара плавятся…
   Но я уже удалился от него. Включив двигатели на полную мощность, я летел над головами дрейфующих пассажиров и членов экипажа.
   Западная лестница располагалась в четырех секциях от меня. Ни один из внутрикоридорных люков не был закрыт. Я летел по коридору, уворачиваясь от выступов.
   – Опускайся вниз! – Запыхавшийся Дерек двигался от одного поручня к другому. Голубая униформа прилипла к его худому телу.
   – Тебе было сказано надеть костюм, – прорычал я.
   – Вы говорили это Ансельму. Куда вы спешите?
   – С Арлиной все в порядке?
   – Несколько минут назад отдавала приказы с капитанского мостика.
   Я схватил его за запястье и дал газу своими двигателями:
   – А Майкл?
   – В первом спасательном катере, вместе с детьми. Похныкал немного, но никакого вреда ему никто не причинил.
   – Спасибо тебе.
   – Он просто перепуганный мальчишка. И я хочу убить того, кто отрыл по нам огонь.
   – Это сделал задница Симович из Лунаполиса. «Главный инженер, на уровне 5 кончилась вода, а она нужна мне сию же секунду! – Голос Арлины не предвещал ничего хорошего. – Пожар распространяется все дальше. Я не могу погасить его декомпрессией, потому что в отсеках остаются пассажиры…»
   – Я пошлю ему вызов, – просто сказал Дерек. Общество относилось с неодобрением к дуэлям, хотя они и не запрещались законом. Хотя, пока адмирал Симович являлся офицером и состоял на действительной службе, Дерек не мог его… Я прогнал прочь эту мысль. Думать о мести время еще не пришло.
   – Папа! – Фити оторвался от поручня. – Мама на мостике. Она не сможет оттуда выйти. «Галактика» разваливается на части.
   Я схватил его и притянул к себе:
   – Немедленно надень скафандр!
   – Проблема в наших кислородных хранилищах и баках с горючим. Склады охвачены огнем, первая камера для катеров – тоже. Внутренние стены не такие крепкие, как внешний корпус…
   – Сейчас же надень скафандр! – потряс я его, словно тряпичную куклу.
   – Они разрушаются, и огонь распространяется дальше. Мы не можем начать выкачивать воздух, пока…
   – Где шкафы со скафандрами? – Я стал озираться по сторонам.
   – Сразу за переборкой, – сказал Дерек. – И мигом возвращайся. – Он извивался, держась за поручень, с не свойственной его возрасту живостью.
   Филип крепко держался за его китель.
   – Папа, пожар можно погасить только вакуумом, но он убьет пассажиров. Мама приказала техникам двигательного отсека развернуть пожарные шланги, но…
   Дерек отплыл назад, держа скафандр под мышкой.