Страница:
-- эсерами и 37 -- большевиками, причем большевики и левые эсеры
сблокировались81. На остальные партии приходилось 19 мест.
Беспартийных на съезде было 1482. На благополучный для себя
результат работы съезда эсерам рассчитывать не приходилось. Они нервничали,
суетились, дважды уходили со съезда, дважды возвращались. Наконец, ушли в
третий раз, теперь уже не вернулись, а собрались на свое, отдельное
совещание. Левому блоку именно это и было нужно. В избранный уже без эсеров
президиум Чрезвычайного съезда вошло 15 человек, в том числе 10 левых эсеров
и 3 большевиков. Председателем съезда избрали Спиридонову83.
Заседал съезд в Смольном.
14 ноября, в соответствии с договоренностью между Спиридоновой и
Свердловым84, съезд проголосовал за слияние ЦИКов Советов
крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. Однако сделать это можно было
лишь вопреки воле ЦИКа Советов крестьянских депутатов первого созыва. Для
этого Зиновьев и Спиридонова, представляющие, соответственно, Президиумы
ВЦИКа и Чрезвычайного
крестьянского съезда, включили в состав ВЦИКа, насчитывавшего 108
человек, равное число делегатов Чрезвычайного крестьянского съезда, 100
делегатов армии и флота и 50 профсоюзных деятелей. Все эти группы
объединялись между собой на платформе Второго съезда Советов. 108 делегатов
Чрезвычайного крестьянского съезда по соглашению, достигнутому между
большевиками и левыми эсерами, как бы заменяли собой ЦИК Советов
крестьянских депутатов и вливались в новый ВЦИК на паритетных со старым
ВЦИКом началах85.
Это была победа партии левых эсеров, составлявшей теперь в ЦИКе
большинство86. По настоянию левых эсеров в резолюцию
Крестьянского съезда 14 ноября был включен еще и пункт о желательности
формирования правительства "из всех социалистических партий от народных
социалистов до большевиков включительно". Большевики, со своей стороны,
внесли в резолюцию дополнение, лишившее эту поправку какого-либо
практического смысла: коалиция организовывалась на основе программы,
принятой Вторым съездом Советов, и только из партий, признавших эту
программу. А так как было ясно, что на таких условиях эсеры войти в
правительство не могут, специальный, третий, пункт той же резолюции
предусматривал, что, в случае нежелания каких-либо партий участвовать в
создании коалиционного правительства, его образуют те партии или группы,
которые примут "платформу соглашения Исполнительных комитетов Совета
крестьянских, рабочих и солдатских депутатов". Резолюция, таким образом, ни
в чем не противоречила постановлению ЦК РСДРП (б), принятому 1
ноября87.
15 ноября 1917 г. в Смольном состоялось первое заседание нового ЦИКа.
Свердлов от имени президиума немедленно огласил резолюцию, подтверждающую
декреты советского правительства о мире и рабочем контроле. Резолюцию по
аграрному вопросу предложили левые эсеры. Они подвергли резкой критике
Временное правительство всех составов, "правые" группы социалистических
партий и большинство избранного в мае Исполкома Всероссийско-
123
го Совета крестьянских депутатов за проведение земельной политики,
противоречащей "интересам трудового народа" и предложили Совнаркому,
названному "народно-социалистическим правительством", "принять все меры к
практическому осуществлению перехода всей [... ] земли [... ] нетрудовых
хозяйств [... ] и инвентаря в распоряжение демократизированных земельных
комитетов". Левые эсеры поддержали также принятый на Втором съезде Советов
декрет "О земле"88. В ответ большевики поддержали левоэсе-ровскую
резолюцию по аграрному вопросу89. Таким образом, 15 ноября
потенциальная опасность, исходившая от крестьянских Советов, контролируемых
эсерами, была устранена. А еще через два дня, 17 ноября, ПЛСР дала
принципиальное согласие на вхождение в Совнарком и ввод своих представителей
во все коллегии при Совете народных комиссаров. Большевики, со своей
стороны, в принципе согласились передать в ведение левых эсеров наркомат
земледелия90. 24 ноября ВЦИК единогласно утвердил на этом посту
Колегаева, который, однако, пока что не приступал к работе, так как две
партии никак не могли договориться о количестве наркомовских постов,
передаваемых левым эсерам, причем большевики, подорванные внутрипартийной
оппозицией, готовы были предоставить левым эсерам больше наркоматов, пусть и
второстепенных, чем те соглашались взять.
Внутри левоэсеровской партии оппозиция вступления в СНК была крайне
незначительной. Многие и раньше считали, что левоэсеровская фракция на
Втором съезде Советов сделала "ошибку", когда отказалась участвовать в
формировании правительства91. Однако в СНК левые эсеры хотели
войти как оформившаяся самостоятельная партия, а не как осколок ПСР. Поэтому
Временное центральное бюро левых эсеров созвало на 19 ноября Первый съезд
партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов). На открывшемся
в этот день в 3 часа 40 минут съезде присутствовало 116 делегатов,
представлявших 99 отколовшихся от ПСР левоэсеровских организаций. В
президиуме заседали Натансон, Камков, В. А. Алгасов и
124A. А. Шрейдер. Позже избрали в президиум и Спиридоно
ву. Председательствовал Алгасов. Левые эсеры вновь рас
смотрели вопрос о своем отношении к большевикам и эсе
рам, выступили за союз с большевиками, подвергнув рез
кой критике ПСР92, и выбрали первый Центральный ко
митет своей партии93. Открывшийся 25 ноября Четвертый
съезд эсеровской партии подтвердил, со своей стороны, ре
шение ЦК от 1 и 8 ноября об исключении левых из ПСР94.
Представители левых на съезде -- И. 3. Штейнберг и
B. Е. Трутовский -- пытались расколоть эсеров, огласив
резкую резолюцию, направленную против ПСР, и призвав
"всех подлинных революционеров уйти со съезда". К ним
присоединилось, однако, только семь человек9^.
Утверждение ВЦИКом Колегаева, как наркома земледелия, 24 ноября вряд ли
следует считать случайным. 25 ноября, на последнем заседании Чрезвычайного
крестьянского съезда, должно было быть вынесено решение о созыве Второго
Всероссийского съезда Советов крестьянских депутатов; и из тактических
соображений большевики и левые эсеры хотели к этому дню передать ПЛСР
наркомат земледелия. Первоначально открытие съезда намечалось на 26 ноября,
но состоялось днем позже96. Данные о численности фракций на
съезде весьма противоречивы. Все исследователи сходятся на том, что из 790
делегатов съезда большевиков было 91. А вот дальше начинаются разногласия.
По одним данным эсеров было 370 и они являлись самой многочисленной фракцией
съезда, а левых эсеров -- 31997; по другим -- эсеров было только
305, левых эсеров -- 350, а беспартийных -- 4498. Разночтения
статистических данных связаны с тем, что в ходе съезда численность депутатов
менялась, прежде всего потому, что крестьянские (эсеровские) делегаты
прибывали на съезд с опозданием (им было труднее, чем солдатам, добраться до
Петрограда).
Уже в первый день работы съезда началась ожесточенная борьба между
сторонниками Исполкома (эсерами) и президиумом Чрезвычайного съезда
(большевиками и левыми эсерами) по вопросу о том, кто откроет
съезд99. Речь фактически шла о легализации Исполкомом
Чрезвычайно-
125
го съезда и его президиума. Поскольку левые эсеры и большевики сумели
организовать быстрый приезд на съезд армейских делегатов так называемых
"крестьянских секций" фронта, тыловых гарнизонов и флота, первоначально у
левого блока оказалось большинство. Эсеры при голосовании потерпели поэтому
поражение и вынуждены были признать президиум Чрезвычайного съезда, который
и открыл Второй Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов.
Председателем съезда избрали Спиридонову. За нее голосовало 246 делегатов.
За Чернова -- 233100. За Спиридонову голосовали, в основном,
"серые шинели", что было отчетливо видно, поскольку голосование
производилось путем выхода делегатов в разные двери.
Соотношение сил, однако, вскоре изменилось в пользу эсеров за счет
прибывших эсеровских крестьянских депутатов. Когда на съезде появился Ленин,
большинство зала было уже не на его стороне. Ленин попытался получить слово
как председатель СНК. В этом ему было отказано, так как съезд указал, что не
решил еще вопроса о признании советского правительства законной властью.
Тогда Ленин запросил слово как член большевистской фракции съезда и заявил,
что уйдет в отставку, если съезд вынесет Совнаркому вотум недоверия.
Разумеется Ленин рассчитывал на благоприятный исход голосования. Но расчет
не оправдался. 360 голосами против 321 съезд вынес вотум недоверия
советскому правительству и постановил настаивать на созыве Учредительного
собрания.
В отставку Ленин, разумеется, не ушел. На следующий день для спасения
положения на съезд прибыл Троцкий. Его появление совпало с публикацией в
газете статьи Троцкого с угрозой воспользоваться против врагов советской
власти "изобретенной еще во время великой французской революции машинкой,
укорачивающей человека ровно на длину головы". И Троцкому пришлось покинуть
трибуну под негодующие крики делегатов, не сумев сказать и слова. Избранный
в первые дни работы съезда левым блоком президиум, будучи не в силах
успокоить возмущенных
126делегатов, ушел вместе с левой половиной съезда в отдельный зал, где
Троцкий прочитал свой доклад.
С этого момента съезд распался на две части, которые хоть и пробовали
несколько раз снова слиться и работать вместе, каждый раз после бурных
столкновений расходились по своим залам. В одно из совместных заседаний
эсерами был поднят вопрос о переизбрании временного президиума съезда и
замене его постоянным. Переизбрание Спиридоновой и других сторонников левого
блока было неизбежно. Чтобы спасти положение, левые эсеры зачислили в свою
фракцию делегатов, не имевших оформленных мандатов. Эсеры пробовали
протестовать. Тогда Спиридонова заявила, что слагает полномочия и вместе со
всем левым блоком покидает съезд. На девятый день работы съезда, 4 декабря,
съезд окончательно раскололся. Левые отправились заседать в Смольный.
Эсеровская половина назвала себя "Всероссийский съезд Советов крестьянских
депутатов (часть в составе 347 делегатов, стоящих на защите Учредительного
собрания)" и до 11 декабря, когда была разогнана красногвардейским отрядом,
заседала в старом помещении Крестьянского ЦИКа101. Съездом был
избран временный Исполнительный комитет и на 8 января 1918 года назначен
Третий Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов.
В этот период разногласия между большевиками и левыми эсерами
фактически сгладились. Левые эсеры уже не выставляли требования о
формировании "однородного социалистического правительства", 6 декабря вместе
с большевиками, обвинили Исполком Первого Всероссийского съезда Советов
крестьянских депутатов в борьбе с советской властью и соглашательстве с
буржуазией и помещиками102, а 7-8 декабря, в разгар работы
Крестьянского съезда, где большевики и левые эсеры проводили общую линию,
получили в распоряжение ПЛСР несколько наркоматов103. 9 декабря
левый эсер Штейнберг стал наркомом юстиции; Трутовский -- наркомом по
городскому и местному самоуправлению; Алгасов и Карелин -- "министрами без
портфеля" и членами коллегии по внутренним делам; Прошьян
127
-- наркомом почт и телеграфов; А. А. Измаилович -- нар
комом по дворцам республики. Колегаев, как и было поста
новлено ранее, оставался наркомом земледелия104.
После ухода эсеров со Второго Всероссийского съезда Советов
крестьянских депутатов земельным делам съезд внимания почти не уделял. Этот
вопрос был затронут лишь на последнем заседании, 10 декабря. От левых эсеров
с большим докладом выступил делегат Саратовской губернии Н. С. Арефьев. Он
осудил эсеров и Временное правительство, чья аграрная политика обусловила
"успех народного восстания в октябре". В то же время Арефьев оценил декрет
"О земле" как "благодетельный шаг", проникнутый "духом программы партии
эсеров без всяких уступок и логических противоречий". За принятие этого
декрета левый эсер благодарил Ленина и призывал делегатов высказаться за
решение земельного вопроса в духе аграрной программы эсеров и провести в
жизнь принцип уравнительного землепользования: до утверждения Учредительным
собранием
-- на временной основе, а после -- на постоянной105.
Резолюция по докладу была утверждена большинством голосов. В ней, в
частности, указывалось, что съезд утверждает новое "Положение о земельных
комитетах" и "Временные правила об урегулировании земельными комитетами
земельных и сельскохозяйственных отношений". Документы эти в наркомате
земледелия разработали левые эсеры106. В середине декабря
большевики нашли возможным утвердить эти документы практически без
изменений. ("Временные правила" после утверждения Совнаркомом стали
называться "Инструкцией")107. "Положение" и "Инструкция" имели и
общеполитическое значение: несмотря на свой временный характер -- "до
окончательной земельной реформы" -- они не упоминали об Учредительном
собрании как о высшей и последней инстанции для выработки всех аграрных
инструкций и законов108. И это было признаком того, что левые
эсеры, как и большевики, становятся на дорогу противостояния Учредительному
собранию.
128Разногласия отошли в прошлое10'. Левые эсеры готовы были
забыть теперь и декрет о печати, и разгон эсеровской Петроградской городской
думы110. Большевики -- "приняв целиком, без единого изменения,
эсеровскую аграрную программу" социализации земли и сняв на время лозунг
национализации -- пошли на "несомненный компромисс" и заключили "очень
важный (и очень успешный) политический блок"11'.
Если бы в конце 1917 года большевики не пошли на союз с левыми эсерами,
они никогда не смогли бы проникнуть в деревню112, укрепиться в
городах, преодолеть сопротивление меньшевиков и эсеров, выступавших за
"однородное социалистическое правительство". Иными словами, если б не
поддержавшие большевиков в критические моменты левые эсеры, большевики
никогда не смогли бы удержать власть. Без левых эсеров они не смогли бы
устранить и еще одного конкурента -- Учредительное собрание, стоящее на пути
ленинского правительства вообще и сепаратных переговоров с Германией, в
частности. Учредительное собрание никогда не согласилось бы подписать и
ратифицировать Брестский мир в той форме, в какой задумал его Ленин. Нужно
было спешить, чтобы поставить Собрание перед совершившимся фактом начала
мирных переговоров и демобилизации русской армии. Эту сложнейшую задачу
первых дней революции взял на себя Лев Троцкий.
129
Как пишет Е. Г. Гимпельсон, "коммунистическая партия, подго
товляя социалистическую революцию в России, нигде и никогда
не ставила вопроса о том, что государство диктатуры пролетариата
обязательно должно быть однопартийным" (Вопросы истории,
No11, 1965, с. 16). В примечаниях к протоколам Восьмого съезда
РКП (б), однако, указано, что в произведениях Ленина дооктябрь
ского периода нет высказываний о допущении в рамках советской
социалистической России нескольких партий (Восьмой съезд
РКП (б), с. 293). О том же пишет А. М. Малашко: "Е. Г. Гимпель
сон не приводит [...] ни одного положения из дооктябрьских работ
В. И. Ленина или из общепартийных документов, где говорилось
бы, что такое государство должно быть многопартийным" (Ма
лашко. К вопросу об оформлении однопартийной системы, с. 52).
Таким образом, приходится заключить, что намерения Ленина в
тот период были никому не известны. Да и сам он, возможно, не
вполне отдавал себе отчет в том, куда заведет его политическая
борьба.
Второй съезд (1928), с. 25, 81.
Там же, с. 25-26, 82.
Голос народа, 29 октября 1917. Если в центре многое определяли
речи и резолюции, на местах все зависело от особенностей момен
та. На короткий период времени блок "демократических органи
заций" был создан в Ростове-на-Дону из-за угрозы, созданной
сопротивлением казачьего атамана А. М. Каледина. В ВРК, со
зданный в этом городе, вошли большевики и левые эсеры, причем
последние при выборах в исполком Совета солдатских депутатов
получили большинство. На совещании представителей Совета
рабочих и Совета солдатских депутатов, ВРК, "Комитета спасения
родины и революции" (в котором доминировали эсеры и меньше
вики) и областного военного комитета, во главе которого стоял
левый эсер Арнаутов, большевистские условия соглашения с эсе
рами и меньшевиками ни в чем не отличались от левоэсеровских
(Переписка секретариата ЦК, т. 2, с. 256). И 12 ноября совещание
согласилось объединиться для борьбы с Калединым. ВРК тем
временем вступил с Калединым в переговоры, которые рассмат
ривались большевиками и левыми эсерами "как прикрытие под
готовки к военным действиям" (Гусев. Партия эсеров, с. 175).
Блок, однако, рухнул перед самым началом вооруженных столк
новений, когда эсеры и меньшевики вышли из ВРК, заявив, что
"усилия предотвратить гражданскую войну оказались тщетны
ми". А вот левые эсеры остались в ВРК вместе с большевиками и
130
приняли участие в столкновениях с войсками Каледина. (Пролетарская
революция на Дону, с. 49-50). Создать единый блок левые эсеры пытались и в
Туркестане, для чего 27 октября там было созвано совещание краевого Совета.
Но попытка эта успеха не имела (Победа советской власти, с. 358- 359).
Второй съезд (1928), с. 83.
В протоколе заседания ЦК РСДРП (б) от 29 октября по этому
вопросу было записано, что ЦК не делает "ультиматума из вхож
дения в правительство всех социалистических партий до народ
ных социалистов включительно" и соглашается "отказаться от
кандидатур Троцкого и Ленина, если этого потребуют" (Протоко
лы ЦК РСДРП (б), 1958, с. 122). При голосовании, однако, часть
фразы про Троцкого и Ленина была вычеркнута. Пойти столь
далеко вопреки воле руководителей партии члены ЦК не отважи
лись.
АИГН, 198/23, с. 8.
Там же, с. 9
Съезд железнодорожных рабочих. Доклад Вомпе, представителя
Викжеля. -- НЖ, 15 (28) декабря 1917, 202 (196).
Протоколы II созыва, с. 9-10.
Там же, с. 10.
АИГН, 10/3, с. 61-62.
Советы в Октябре, с. 61.
Там же, с. 60-61.
Протоколы II созыва, с. 10.
Революция 1917 года, т. IV, с. 22.
Вомпе. Дни Октябрьской революции и железнодорожники, с. 26-
32.
Революция 1917 года, т. IV, с. 39. О позиции Викжеля см. также
Leonard Schapiro. The Origin of the Communist Autocracy, pp. 70,71,73.
Кроме общих совещаний были еще, кажется, и частные. Так, по
свидетельству Сагирашвили, члена одной из многочисленных
групп внутри меньшевистской партии, их группе предлагали при
нять участие в формировании правительства Совета народных
комиссаров. С Сагирашвили об этом говорил Сталин. Но группа
от участия в правительстве отказалась, так как пожелала "остать
ся в Исполкоме только как оппозиция". Впрочем, как признает
Сагирашвили, отказ их не имел практического значения. Уже
через несколько часов после беседы со Сталиным стало ясно, что
большевики решили составить правительство исключительно из
членов своей партии. И "скоро съезду Советов был предложен на
утверждение список будущих народных комиссаров, куда не
включены были даже левые социалисты-революционеры".
(АИГН, 198/23, с. 7-8.)
АИГН, 198/23, с. 10-11.
Зиновьев и Каменев говорят, что мы не захватим власти. Я не в
состоянии спокойно выслушивать это. Рассматриваю как измену.
[...) Соглашение?.. Я не могу даже говорить об этом серьезно.
Троцкий давно сказал, что объединение невозможно [...]. Нам бы
еще стали предлагать соглашение [...] с Викжелем [...]. Это
торгашество [...]. Согласиться с соглашателями, а потом они будут
вставлять палки в колеса. [...] Если будет раскол -- пусть. Если
будет их большинство -- берите власть в Центральном исполни
тельном комитете и действуйте, а мы пойдем к матросам. Мы у
власти. [...] Они говорят, что мы одни не удержим власти [...]. Но
мы не одни. Перед нами целая Европа. Мы должны начать. Теперь
возможна только социалистическая революция. [...] Необходимо
арестовывать -- и мы будем. И пускай нам на это будут говорить
ужасы о диктатуре пролетариата. Вот викжелевцев арестовать --
это я понимаю. Пусть вопят об арестах [...]. Наш лозунг теперь'
без соглашений, т. е. однородное большевистское правительство!"
(Заседание Петербургского комитета РСДРП (б),с. 32-33).
"Нельзя, говорят, сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя [...].
Ведь никто еще не знает, какие жесткие меры мы вынуждены
будем проводить [...]. Почему, на каком основании эту партию,
которая захватила власть с бою [...] они хотят обезглавить, отстра
нив Ленина? [...) Всякая власть есть насилие, а не соглашение"
(там же, с. 35, 36, 37).
Протоколы ЦК РСДРП (б), 1958, с. 125-127.
Там же, с. 125.
Там же, с. 128.
Там же, с. 127, 128.
Революция 1917 года, т. IV, с. 49.
Протоколы ЦК РСДРП (б), 1929, с. 155-156.
Протоколы II созыва, с. 11.
Протоколы ЦК ПСР, 14 ноября 1917; АИГН, 633/37, с. 1-2.
Из ультиматумов Викжеля большевики и левые эсеры извлекли
своеобразный урок: они поставили себе целью захватить контроль
над профсоюзом железнодорожников. Возможность для этого
представилась на Втором Всероссийском чрезвычайном железно
дорожном съезде, открывшемся 19 декабря 1917 года в Петрограде
в Институте инженеров путей сообщения. На съезде присутство
вало около 550 делегатов: около 120 большевиков, 80 левых
эсеров, 60 объединенных интернационалистов, около 40 меньше
виков, более 100 эсеров центра и правых. Остальные -- беспар
тийные. Тон работе съезда был задан в первый же день заявлением
одного из большевистских делегатов: "Предоставим Викжелю
подышать последние минуты". Член Викжеля В. А. Плансон,
резко протестуя против этого заявления, вместе с остальными
членами Викжеля покидает зал заседаний. В зале поднимается
132
шум и большинство делегатов требует удаления большевистского делегата
(не удаляют).
Следующая ссора происходит по вопросу о президиуме съезда. Вечером 19
декабря большевик Жук "от имени межфракционных совещаний большевиков, левых
эсеров и с.-д. интернационалистов заявляет о достигнутом соглашении по
вопросу о конструкции временного президиума из 12 человек при следующем
представительстве: от большевиков -- 5 человек, от левых эсеров -- 3, от
интернационалистов-объединенных -- 2, от эсеров центра и правых -- 1 и от
группы профессионалов -- 1 представитель не правее с.-д. интернационалистов.
[...] Тов. Браун от имени левых эсеров и тов. Вомпе от объединенных
интернационалистов поддерживают предложение большевиков". Остальным
делегатам приходится уступить, и день за днем они терпят все новые
поражения. Большевики и левые эсеры на съезде выступают единым блоком,
голосуют за одни и те же резолюции и провоцируют правых на разрыв (так, что
часть правых не выдерживает и покидает съезд 23 декабря). В целом большевики
и левые эсеры пытаются саботировать любую эсеровскую резолюцию. Так, когда
обсуждался вопрос о предоставлении решающего голоса Церетели, Скобелеву и
Зурабову, получивших телеграфный мандат от железнодорожников Закавказья,
фракции левых эсеров и большевиков выступают против, так как "Церетели и
др., не являясь железнодорожниками, не могут по уставу железнодорожного
союза представлять железнодорожников, но только могут быть выслушаны на
съезде как политические деятели". В результате всем троим дали право
совещательного голоса.
27 декабря большевики и левые эсеры пытаются провести большевика
постоянным председателем съезда. Незначительным большинством голосов это
предложение отклоняется, и "фракция большевиков заявляет, что в связи с
принятым решением фракция не будет принимать участия в конструировании
президиума и поддержки сконструированному таким образом президиуму не
окажет. От имени фракции левых эсеров тов. Крушинский заявляет, что в виду
возможности -- после отказа большевиков от участия в президиуме -- создания
"коллегии" с преобладанием правого крыла съезда, фракция левых эсеров также
воздерживается от участия в образовании коллегиального президиума.
Аналогичное заявление поступает и от фракции объединенных
интернационалистов". Тогда "правые" уступили и вопрос о президиуме и
председателе Съезда был решен так, как предлагали большевики и левые эсеры.
Председателем, голосами большевиков, левых эсеров и объединенцев был избран
Жук (при "воздержании" правой части съезда). А в секретариат избрали 11
человек, "с преобладанием в нем левого крыла съезда". Не удивительно,
133
что 4 января, перед самым созывом Учредительного собрания, съезд
закончился полным расколом. Большинством в 12 голосов была принята резолюция
"правого сектора" в поддержку Учредительного собрания, и левые "после
оглашения соответствующих заявлений покинули зал заседаний". Собравшись
затем отдельно, 6 января, уже после разгона Учредительного собрания, левые
возобновили свою работу, составили президиум из 9 человек -- 5 большевиков,
сблокировались81. На остальные партии приходилось 19 мест.
Беспартийных на съезде было 1482. На благополучный для себя
результат работы съезда эсерам рассчитывать не приходилось. Они нервничали,
суетились, дважды уходили со съезда, дважды возвращались. Наконец, ушли в
третий раз, теперь уже не вернулись, а собрались на свое, отдельное
совещание. Левому блоку именно это и было нужно. В избранный уже без эсеров
президиум Чрезвычайного съезда вошло 15 человек, в том числе 10 левых эсеров
и 3 большевиков. Председателем съезда избрали Спиридонову83.
Заседал съезд в Смольном.
14 ноября, в соответствии с договоренностью между Спиридоновой и
Свердловым84, съезд проголосовал за слияние ЦИКов Советов
крестьянских, рабочих и солдатских депутатов. Однако сделать это можно было
лишь вопреки воле ЦИКа Советов крестьянских депутатов первого созыва. Для
этого Зиновьев и Спиридонова, представляющие, соответственно, Президиумы
ВЦИКа и Чрезвычайного
крестьянского съезда, включили в состав ВЦИКа, насчитывавшего 108
человек, равное число делегатов Чрезвычайного крестьянского съезда, 100
делегатов армии и флота и 50 профсоюзных деятелей. Все эти группы
объединялись между собой на платформе Второго съезда Советов. 108 делегатов
Чрезвычайного крестьянского съезда по соглашению, достигнутому между
большевиками и левыми эсерами, как бы заменяли собой ЦИК Советов
крестьянских депутатов и вливались в новый ВЦИК на паритетных со старым
ВЦИКом началах85.
Это была победа партии левых эсеров, составлявшей теперь в ЦИКе
большинство86. По настоянию левых эсеров в резолюцию
Крестьянского съезда 14 ноября был включен еще и пункт о желательности
формирования правительства "из всех социалистических партий от народных
социалистов до большевиков включительно". Большевики, со своей стороны,
внесли в резолюцию дополнение, лишившее эту поправку какого-либо
практического смысла: коалиция организовывалась на основе программы,
принятой Вторым съездом Советов, и только из партий, признавших эту
программу. А так как было ясно, что на таких условиях эсеры войти в
правительство не могут, специальный, третий, пункт той же резолюции
предусматривал, что, в случае нежелания каких-либо партий участвовать в
создании коалиционного правительства, его образуют те партии или группы,
которые примут "платформу соглашения Исполнительных комитетов Совета
крестьянских, рабочих и солдатских депутатов". Резолюция, таким образом, ни
в чем не противоречила постановлению ЦК РСДРП (б), принятому 1
ноября87.
15 ноября 1917 г. в Смольном состоялось первое заседание нового ЦИКа.
Свердлов от имени президиума немедленно огласил резолюцию, подтверждающую
декреты советского правительства о мире и рабочем контроле. Резолюцию по
аграрному вопросу предложили левые эсеры. Они подвергли резкой критике
Временное правительство всех составов, "правые" группы социалистических
партий и большинство избранного в мае Исполкома Всероссийско-
123
го Совета крестьянских депутатов за проведение земельной политики,
противоречащей "интересам трудового народа" и предложили Совнаркому,
названному "народно-социалистическим правительством", "принять все меры к
практическому осуществлению перехода всей [... ] земли [... ] нетрудовых
хозяйств [... ] и инвентаря в распоряжение демократизированных земельных
комитетов". Левые эсеры поддержали также принятый на Втором съезде Советов
декрет "О земле"88. В ответ большевики поддержали левоэсе-ровскую
резолюцию по аграрному вопросу89. Таким образом, 15 ноября
потенциальная опасность, исходившая от крестьянских Советов, контролируемых
эсерами, была устранена. А еще через два дня, 17 ноября, ПЛСР дала
принципиальное согласие на вхождение в Совнарком и ввод своих представителей
во все коллегии при Совете народных комиссаров. Большевики, со своей
стороны, в принципе согласились передать в ведение левых эсеров наркомат
земледелия90. 24 ноября ВЦИК единогласно утвердил на этом посту
Колегаева, который, однако, пока что не приступал к работе, так как две
партии никак не могли договориться о количестве наркомовских постов,
передаваемых левым эсерам, причем большевики, подорванные внутрипартийной
оппозицией, готовы были предоставить левым эсерам больше наркоматов, пусть и
второстепенных, чем те соглашались взять.
Внутри левоэсеровской партии оппозиция вступления в СНК была крайне
незначительной. Многие и раньше считали, что левоэсеровская фракция на
Втором съезде Советов сделала "ошибку", когда отказалась участвовать в
формировании правительства91. Однако в СНК левые эсеры хотели
войти как оформившаяся самостоятельная партия, а не как осколок ПСР. Поэтому
Временное центральное бюро левых эсеров созвало на 19 ноября Первый съезд
партии левых социалистов-революционеров (интернационалистов). На открывшемся
в этот день в 3 часа 40 минут съезде присутствовало 116 делегатов,
представлявших 99 отколовшихся от ПСР левоэсеровских организаций. В
президиуме заседали Натансон, Камков, В. А. Алгасов и
124A. А. Шрейдер. Позже избрали в президиум и Спиридоно
ву. Председательствовал Алгасов. Левые эсеры вновь рас
смотрели вопрос о своем отношении к большевикам и эсе
рам, выступили за союз с большевиками, подвергнув рез
кой критике ПСР92, и выбрали первый Центральный ко
митет своей партии93. Открывшийся 25 ноября Четвертый
съезд эсеровской партии подтвердил, со своей стороны, ре
шение ЦК от 1 и 8 ноября об исключении левых из ПСР94.
Представители левых на съезде -- И. 3. Штейнберг и
B. Е. Трутовский -- пытались расколоть эсеров, огласив
резкую резолюцию, направленную против ПСР, и призвав
"всех подлинных революционеров уйти со съезда". К ним
присоединилось, однако, только семь человек9^.
Утверждение ВЦИКом Колегаева, как наркома земледелия, 24 ноября вряд ли
следует считать случайным. 25 ноября, на последнем заседании Чрезвычайного
крестьянского съезда, должно было быть вынесено решение о созыве Второго
Всероссийского съезда Советов крестьянских депутатов; и из тактических
соображений большевики и левые эсеры хотели к этому дню передать ПЛСР
наркомат земледелия. Первоначально открытие съезда намечалось на 26 ноября,
но состоялось днем позже96. Данные о численности фракций на
съезде весьма противоречивы. Все исследователи сходятся на том, что из 790
делегатов съезда большевиков было 91. А вот дальше начинаются разногласия.
По одним данным эсеров было 370 и они являлись самой многочисленной фракцией
съезда, а левых эсеров -- 31997; по другим -- эсеров было только
305, левых эсеров -- 350, а беспартийных -- 4498. Разночтения
статистических данных связаны с тем, что в ходе съезда численность депутатов
менялась, прежде всего потому, что крестьянские (эсеровские) делегаты
прибывали на съезд с опозданием (им было труднее, чем солдатам, добраться до
Петрограда).
Уже в первый день работы съезда началась ожесточенная борьба между
сторонниками Исполкома (эсерами) и президиумом Чрезвычайного съезда
(большевиками и левыми эсерами) по вопросу о том, кто откроет
съезд99. Речь фактически шла о легализации Исполкомом
Чрезвычайно-
125
го съезда и его президиума. Поскольку левые эсеры и большевики сумели
организовать быстрый приезд на съезд армейских делегатов так называемых
"крестьянских секций" фронта, тыловых гарнизонов и флота, первоначально у
левого блока оказалось большинство. Эсеры при голосовании потерпели поэтому
поражение и вынуждены были признать президиум Чрезвычайного съезда, который
и открыл Второй Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов.
Председателем съезда избрали Спиридонову. За нее голосовало 246 делегатов.
За Чернова -- 233100. За Спиридонову голосовали, в основном,
"серые шинели", что было отчетливо видно, поскольку голосование
производилось путем выхода делегатов в разные двери.
Соотношение сил, однако, вскоре изменилось в пользу эсеров за счет
прибывших эсеровских крестьянских депутатов. Когда на съезде появился Ленин,
большинство зала было уже не на его стороне. Ленин попытался получить слово
как председатель СНК. В этом ему было отказано, так как съезд указал, что не
решил еще вопроса о признании советского правительства законной властью.
Тогда Ленин запросил слово как член большевистской фракции съезда и заявил,
что уйдет в отставку, если съезд вынесет Совнаркому вотум недоверия.
Разумеется Ленин рассчитывал на благоприятный исход голосования. Но расчет
не оправдался. 360 голосами против 321 съезд вынес вотум недоверия
советскому правительству и постановил настаивать на созыве Учредительного
собрания.
В отставку Ленин, разумеется, не ушел. На следующий день для спасения
положения на съезд прибыл Троцкий. Его появление совпало с публикацией в
газете статьи Троцкого с угрозой воспользоваться против врагов советской
власти "изобретенной еще во время великой французской революции машинкой,
укорачивающей человека ровно на длину головы". И Троцкому пришлось покинуть
трибуну под негодующие крики делегатов, не сумев сказать и слова. Избранный
в первые дни работы съезда левым блоком президиум, будучи не в силах
успокоить возмущенных
126делегатов, ушел вместе с левой половиной съезда в отдельный зал, где
Троцкий прочитал свой доклад.
С этого момента съезд распался на две части, которые хоть и пробовали
несколько раз снова слиться и работать вместе, каждый раз после бурных
столкновений расходились по своим залам. В одно из совместных заседаний
эсерами был поднят вопрос о переизбрании временного президиума съезда и
замене его постоянным. Переизбрание Спиридоновой и других сторонников левого
блока было неизбежно. Чтобы спасти положение, левые эсеры зачислили в свою
фракцию делегатов, не имевших оформленных мандатов. Эсеры пробовали
протестовать. Тогда Спиридонова заявила, что слагает полномочия и вместе со
всем левым блоком покидает съезд. На девятый день работы съезда, 4 декабря,
съезд окончательно раскололся. Левые отправились заседать в Смольный.
Эсеровская половина назвала себя "Всероссийский съезд Советов крестьянских
депутатов (часть в составе 347 делегатов, стоящих на защите Учредительного
собрания)" и до 11 декабря, когда была разогнана красногвардейским отрядом,
заседала в старом помещении Крестьянского ЦИКа101. Съездом был
избран временный Исполнительный комитет и на 8 января 1918 года назначен
Третий Всероссийский съезд Советов крестьянских депутатов.
В этот период разногласия между большевиками и левыми эсерами
фактически сгладились. Левые эсеры уже не выставляли требования о
формировании "однородного социалистического правительства", 6 декабря вместе
с большевиками, обвинили Исполком Первого Всероссийского съезда Советов
крестьянских депутатов в борьбе с советской властью и соглашательстве с
буржуазией и помещиками102, а 7-8 декабря, в разгар работы
Крестьянского съезда, где большевики и левые эсеры проводили общую линию,
получили в распоряжение ПЛСР несколько наркоматов103. 9 декабря
левый эсер Штейнберг стал наркомом юстиции; Трутовский -- наркомом по
городскому и местному самоуправлению; Алгасов и Карелин -- "министрами без
портфеля" и членами коллегии по внутренним делам; Прошьян
127
-- наркомом почт и телеграфов; А. А. Измаилович -- нар
комом по дворцам республики. Колегаев, как и было поста
новлено ранее, оставался наркомом земледелия104.
После ухода эсеров со Второго Всероссийского съезда Советов
крестьянских депутатов земельным делам съезд внимания почти не уделял. Этот
вопрос был затронут лишь на последнем заседании, 10 декабря. От левых эсеров
с большим докладом выступил делегат Саратовской губернии Н. С. Арефьев. Он
осудил эсеров и Временное правительство, чья аграрная политика обусловила
"успех народного восстания в октябре". В то же время Арефьев оценил декрет
"О земле" как "благодетельный шаг", проникнутый "духом программы партии
эсеров без всяких уступок и логических противоречий". За принятие этого
декрета левый эсер благодарил Ленина и призывал делегатов высказаться за
решение земельного вопроса в духе аграрной программы эсеров и провести в
жизнь принцип уравнительного землепользования: до утверждения Учредительным
собранием
-- на временной основе, а после -- на постоянной105.
Резолюция по докладу была утверждена большинством голосов. В ней, в
частности, указывалось, что съезд утверждает новое "Положение о земельных
комитетах" и "Временные правила об урегулировании земельными комитетами
земельных и сельскохозяйственных отношений". Документы эти в наркомате
земледелия разработали левые эсеры106. В середине декабря
большевики нашли возможным утвердить эти документы практически без
изменений. ("Временные правила" после утверждения Совнаркомом стали
называться "Инструкцией")107. "Положение" и "Инструкция" имели и
общеполитическое значение: несмотря на свой временный характер -- "до
окончательной земельной реформы" -- они не упоминали об Учредительном
собрании как о высшей и последней инстанции для выработки всех аграрных
инструкций и законов108. И это было признаком того, что левые
эсеры, как и большевики, становятся на дорогу противостояния Учредительному
собранию.
128Разногласия отошли в прошлое10'. Левые эсеры готовы были
забыть теперь и декрет о печати, и разгон эсеровской Петроградской городской
думы110. Большевики -- "приняв целиком, без единого изменения,
эсеровскую аграрную программу" социализации земли и сняв на время лозунг
национализации -- пошли на "несомненный компромисс" и заключили "очень
важный (и очень успешный) политический блок"11'.
Если бы в конце 1917 года большевики не пошли на союз с левыми эсерами,
они никогда не смогли бы проникнуть в деревню112, укрепиться в
городах, преодолеть сопротивление меньшевиков и эсеров, выступавших за
"однородное социалистическое правительство". Иными словами, если б не
поддержавшие большевиков в критические моменты левые эсеры, большевики
никогда не смогли бы удержать власть. Без левых эсеров они не смогли бы
устранить и еще одного конкурента -- Учредительное собрание, стоящее на пути
ленинского правительства вообще и сепаратных переговоров с Германией, в
частности. Учредительное собрание никогда не согласилось бы подписать и
ратифицировать Брестский мир в той форме, в какой задумал его Ленин. Нужно
было спешить, чтобы поставить Собрание перед совершившимся фактом начала
мирных переговоров и демобилизации русской армии. Эту сложнейшую задачу
первых дней революции взял на себя Лев Троцкий.
129
Как пишет Е. Г. Гимпельсон, "коммунистическая партия, подго
товляя социалистическую революцию в России, нигде и никогда
не ставила вопроса о том, что государство диктатуры пролетариата
обязательно должно быть однопартийным" (Вопросы истории,
No11, 1965, с. 16). В примечаниях к протоколам Восьмого съезда
РКП (б), однако, указано, что в произведениях Ленина дооктябрь
ского периода нет высказываний о допущении в рамках советской
социалистической России нескольких партий (Восьмой съезд
РКП (б), с. 293). О том же пишет А. М. Малашко: "Е. Г. Гимпель
сон не приводит [...] ни одного положения из дооктябрьских работ
В. И. Ленина или из общепартийных документов, где говорилось
бы, что такое государство должно быть многопартийным" (Ма
лашко. К вопросу об оформлении однопартийной системы, с. 52).
Таким образом, приходится заключить, что намерения Ленина в
тот период были никому не известны. Да и сам он, возможно, не
вполне отдавал себе отчет в том, куда заведет его политическая
борьба.
Второй съезд (1928), с. 25, 81.
Там же, с. 25-26, 82.
Голос народа, 29 октября 1917. Если в центре многое определяли
речи и резолюции, на местах все зависело от особенностей момен
та. На короткий период времени блок "демократических органи
заций" был создан в Ростове-на-Дону из-за угрозы, созданной
сопротивлением казачьего атамана А. М. Каледина. В ВРК, со
зданный в этом городе, вошли большевики и левые эсеры, причем
последние при выборах в исполком Совета солдатских депутатов
получили большинство. На совещании представителей Совета
рабочих и Совета солдатских депутатов, ВРК, "Комитета спасения
родины и революции" (в котором доминировали эсеры и меньше
вики) и областного военного комитета, во главе которого стоял
левый эсер Арнаутов, большевистские условия соглашения с эсе
рами и меньшевиками ни в чем не отличались от левоэсеровских
(Переписка секретариата ЦК, т. 2, с. 256). И 12 ноября совещание
согласилось объединиться для борьбы с Калединым. ВРК тем
временем вступил с Калединым в переговоры, которые рассмат
ривались большевиками и левыми эсерами "как прикрытие под
готовки к военным действиям" (Гусев. Партия эсеров, с. 175).
Блок, однако, рухнул перед самым началом вооруженных столк
новений, когда эсеры и меньшевики вышли из ВРК, заявив, что
"усилия предотвратить гражданскую войну оказались тщетны
ми". А вот левые эсеры остались в ВРК вместе с большевиками и
130
приняли участие в столкновениях с войсками Каледина. (Пролетарская
революция на Дону, с. 49-50). Создать единый блок левые эсеры пытались и в
Туркестане, для чего 27 октября там было созвано совещание краевого Совета.
Но попытка эта успеха не имела (Победа советской власти, с. 358- 359).
Второй съезд (1928), с. 83.
В протоколе заседания ЦК РСДРП (б) от 29 октября по этому
вопросу было записано, что ЦК не делает "ультиматума из вхож
дения в правительство всех социалистических партий до народ
ных социалистов включительно" и соглашается "отказаться от
кандидатур Троцкого и Ленина, если этого потребуют" (Протоко
лы ЦК РСДРП (б), 1958, с. 122). При голосовании, однако, часть
фразы про Троцкого и Ленина была вычеркнута. Пойти столь
далеко вопреки воле руководителей партии члены ЦК не отважи
лись.
АИГН, 198/23, с. 8.
Там же, с. 9
Съезд железнодорожных рабочих. Доклад Вомпе, представителя
Викжеля. -- НЖ, 15 (28) декабря 1917, 202 (196).
Протоколы II созыва, с. 9-10.
Там же, с. 10.
АИГН, 10/3, с. 61-62.
Советы в Октябре, с. 61.
Там же, с. 60-61.
Протоколы II созыва, с. 10.
Революция 1917 года, т. IV, с. 22.
Вомпе. Дни Октябрьской революции и железнодорожники, с. 26-
32.
Революция 1917 года, т. IV, с. 39. О позиции Викжеля см. также
Leonard Schapiro. The Origin of the Communist Autocracy, pp. 70,71,73.
Кроме общих совещаний были еще, кажется, и частные. Так, по
свидетельству Сагирашвили, члена одной из многочисленных
групп внутри меньшевистской партии, их группе предлагали при
нять участие в формировании правительства Совета народных
комиссаров. С Сагирашвили об этом говорил Сталин. Но группа
от участия в правительстве отказалась, так как пожелала "остать
ся в Исполкоме только как оппозиция". Впрочем, как признает
Сагирашвили, отказ их не имел практического значения. Уже
через несколько часов после беседы со Сталиным стало ясно, что
большевики решили составить правительство исключительно из
членов своей партии. И "скоро съезду Советов был предложен на
утверждение список будущих народных комиссаров, куда не
включены были даже левые социалисты-революционеры".
(АИГН, 198/23, с. 7-8.)
АИГН, 198/23, с. 10-11.
Зиновьев и Каменев говорят, что мы не захватим власти. Я не в
состоянии спокойно выслушивать это. Рассматриваю как измену.
[...) Соглашение?.. Я не могу даже говорить об этом серьезно.
Троцкий давно сказал, что объединение невозможно [...]. Нам бы
еще стали предлагать соглашение [...] с Викжелем [...]. Это
торгашество [...]. Согласиться с соглашателями, а потом они будут
вставлять палки в колеса. [...] Если будет раскол -- пусть. Если
будет их большинство -- берите власть в Центральном исполни
тельном комитете и действуйте, а мы пойдем к матросам. Мы у
власти. [...] Они говорят, что мы одни не удержим власти [...]. Но
мы не одни. Перед нами целая Европа. Мы должны начать. Теперь
возможна только социалистическая революция. [...] Необходимо
арестовывать -- и мы будем. И пускай нам на это будут говорить
ужасы о диктатуре пролетариата. Вот викжелевцев арестовать --
это я понимаю. Пусть вопят об арестах [...]. Наш лозунг теперь'
без соглашений, т. е. однородное большевистское правительство!"
(Заседание Петербургского комитета РСДРП (б),с. 32-33).
"Нельзя, говорят, сидеть на штыках. Но и без штыков нельзя [...].
Ведь никто еще не знает, какие жесткие меры мы вынуждены
будем проводить [...]. Почему, на каком основании эту партию,
которая захватила власть с бою [...] они хотят обезглавить, отстра
нив Ленина? [...) Всякая власть есть насилие, а не соглашение"
(там же, с. 35, 36, 37).
Протоколы ЦК РСДРП (б), 1958, с. 125-127.
Там же, с. 125.
Там же, с. 128.
Там же, с. 127, 128.
Революция 1917 года, т. IV, с. 49.
Протоколы ЦК РСДРП (б), 1929, с. 155-156.
Протоколы II созыва, с. 11.
Протоколы ЦК ПСР, 14 ноября 1917; АИГН, 633/37, с. 1-2.
Из ультиматумов Викжеля большевики и левые эсеры извлекли
своеобразный урок: они поставили себе целью захватить контроль
над профсоюзом железнодорожников. Возможность для этого
представилась на Втором Всероссийском чрезвычайном железно
дорожном съезде, открывшемся 19 декабря 1917 года в Петрограде
в Институте инженеров путей сообщения. На съезде присутство
вало около 550 делегатов: около 120 большевиков, 80 левых
эсеров, 60 объединенных интернационалистов, около 40 меньше
виков, более 100 эсеров центра и правых. Остальные -- беспар
тийные. Тон работе съезда был задан в первый же день заявлением
одного из большевистских делегатов: "Предоставим Викжелю
подышать последние минуты". Член Викжеля В. А. Плансон,
резко протестуя против этого заявления, вместе с остальными
членами Викжеля покидает зал заседаний. В зале поднимается
132
шум и большинство делегатов требует удаления большевистского делегата
(не удаляют).
Следующая ссора происходит по вопросу о президиуме съезда. Вечером 19
декабря большевик Жук "от имени межфракционных совещаний большевиков, левых
эсеров и с.-д. интернационалистов заявляет о достигнутом соглашении по
вопросу о конструкции временного президиума из 12 человек при следующем
представительстве: от большевиков -- 5 человек, от левых эсеров -- 3, от
интернационалистов-объединенных -- 2, от эсеров центра и правых -- 1 и от
группы профессионалов -- 1 представитель не правее с.-д. интернационалистов.
[...] Тов. Браун от имени левых эсеров и тов. Вомпе от объединенных
интернационалистов поддерживают предложение большевиков". Остальным
делегатам приходится уступить, и день за днем они терпят все новые
поражения. Большевики и левые эсеры на съезде выступают единым блоком,
голосуют за одни и те же резолюции и провоцируют правых на разрыв (так, что
часть правых не выдерживает и покидает съезд 23 декабря). В целом большевики
и левые эсеры пытаются саботировать любую эсеровскую резолюцию. Так, когда
обсуждался вопрос о предоставлении решающего голоса Церетели, Скобелеву и
Зурабову, получивших телеграфный мандат от железнодорожников Закавказья,
фракции левых эсеров и большевиков выступают против, так как "Церетели и
др., не являясь железнодорожниками, не могут по уставу железнодорожного
союза представлять железнодорожников, но только могут быть выслушаны на
съезде как политические деятели". В результате всем троим дали право
совещательного голоса.
27 декабря большевики и левые эсеры пытаются провести большевика
постоянным председателем съезда. Незначительным большинством голосов это
предложение отклоняется, и "фракция большевиков заявляет, что в связи с
принятым решением фракция не будет принимать участия в конструировании
президиума и поддержки сконструированному таким образом президиуму не
окажет. От имени фракции левых эсеров тов. Крушинский заявляет, что в виду
возможности -- после отказа большевиков от участия в президиуме -- создания
"коллегии" с преобладанием правого крыла съезда, фракция левых эсеров также
воздерживается от участия в образовании коллегиального президиума.
Аналогичное заявление поступает и от фракции объединенных
интернационалистов". Тогда "правые" уступили и вопрос о президиуме и
председателе Съезда был решен так, как предлагали большевики и левые эсеры.
Председателем, голосами большевиков, левых эсеров и объединенцев был избран
Жук (при "воздержании" правой части съезда). А в секретариат избрали 11
человек, "с преобладанием в нем левого крыла съезда". Не удивительно,
133
что 4 января, перед самым созывом Учредительного собрания, съезд
закончился полным расколом. Большинством в 12 голосов была принята резолюция
"правого сектора" в поддержку Учредительного собрания, и левые "после
оглашения соответствующих заявлений покинули зал заседаний". Собравшись
затем отдельно, 6 января, уже после разгона Учредительного собрания, левые
возобновили свою работу, составили президиум из 9 человек -- 5 большевиков,