Гальего Рубен Давид Гонсалес. Я сижу на берегу

Рубен.В чем?
    Миша.Что так принято?
    Рубен (спокойнее). Уже не очень.
    Миша.Если не уверен, зачем спрашивал? Мог бы и подумать, перед тем как спрашивать.
    Рубен.Я подумал.
    Миша.Мало думал. Или плохо думал.
    Рубен.Наверное, мало. Слушай, это не важно. Какая разница, много я думал или мало? Может, я совсем не думал.
    Миша.Это важно.
    Рубен.Для тебя важно, для меня не важно. Или ни для кого не важно, или для всех важно. Вариантов много.
    Голос молодого ангела.Я совсем запуталась. Не важно, важно, опять не важно. Так это важно или не важно?
    Голос пожилого ангела.Не мешай, дай послушать.
    Голос молодого ангела.Нет. Мне просто слушать неинтересно. Мне важно знать, важно это или не важно.
    Голос пожилого ангела.А мне абсолютно не важно, что для тебя важно. Мне важно, чтобы ты заткнулась немедленно.
    Голос молодого ангела (обиженно). Тебе трудно сказать?
    Голос пожилого ангела.Мне не трудно сказать. Только ты не поймешь, молодая еще. Ты заткнешься или нет?
    Голос молодого ангела.Заткнусь.
    Миша.Так не бывает. То, что важно для всех, то и важно. Истина абсолютна.
    Рубен.Да плевать мне на твою истину. Ты мне рад или нет?
    Миша.Утверждая, что тебе плевать на мою истину, ты подразумеваешь наличие моей, твоей, или какой–либо еще истины. Это утверждение неверно.
    Рубен.Что я теперь, так и буду, как дурак, стоять? Значит, я напрасно шел?
    Миша.Если принесешь стул, то будешь сидеть, как дурак. Если еще и помолчишь, то будешь сидеть, почти как умный.
    Рубен.Ты не ответил на вопрос.
    Миша.Откуда я знаю, зачем ты шел?
    Входит Балерина, вносит стул. Ставит стул Рубена рядом со стулом Миши. Уходит. Рубен смотрит на Балерину все время, пока она на сцене. Недоверчиво смотрит на стул,садится.
    Рубен.Я к тебе шел.
    Миша.Хороший ответ. Подразумевает направление движения. Если ты шел именно ко мне, и если я именно то, к чему ты шел, то ты шел не напрасно.
    Рубен.Но ты мне не рад.
    Миша.Ты шел, чтобы меня обрадовать?
    Рубен.Нет.
    Миша.Тогда в чем дело?
    Рубен.Если я шел к тебе, то имел на это какие–то причины. И одна из причин, что ты мне будешь рад.
    Миша.Это основная причина?
    Рубен.Нет.
    Миша.Тогда есть шанс, что ты шел не напрасно.
    Рубен.Шанс всегда есть.
    Миша.Не всегда. Будешь спорить?
    Рубен.Не буду. Ты приведешь несколько примеров, и я окажусь неправ. Как всегда. Какой смысл спорить, если знаешь результат спора?
    Миша.Какой смысл спрашивать, если знаешь ответ?
    Рубен.Я не знаю ответа.
    Миша.Мог знать. Мог попытаться узнать. В конце концов, мог немного подумать.
    Рубен.Немного? Да я постоянно думаю. Уже голова болит от мыслей. Что толку думать? Время от времени можно, конечно, и подумать для разнообразия. Но если постоянно думать, можно с ума сойти.
    Миша.И давно ты такой умный?
    Рубен.Недавно.
    Миша.Неплохо. Раньше ты не думал, потому что было нечем думать, а сейчас подвел под глупость теоретическую базу.
    Рубен.Ну и что? Я глупый, ты умный. Не всем же обязательно быть умными.
    Миша.Не всем. Но дураками тоже не обязательно всем быть.
    Рубен.Тогда все в порядке. Если есть хотя бы один умный, то все в порядке. Не все дураки, не все умные.
    Миша.Не все.
    Рубен.Ты не согласен?
    Миша.С чем?
    Рубен.Что все в порядке?
    Миша.Согласен, не согласен – какая разница?
    Рубен.Ты меня совсем с мысли сбил. Давай сначала. Ты мне рад?
    Миша.Не очень.
    Рубен.То есть, как это «не очень»? Должен был быть рад.
    Миша.С чего это вдруг?
    Рубен.Ну, люди встречаются, радуются друг другу, если давно не виделись.
    Миша.Не всегда. Обычно это зависит от многих причин. Какие люди? Когда встречаются? Где встречаются? Зачем встречаются?
    Рубен.Люди всегда поговорить встречаются.
    Миша.Не всегда.
    Рубен.Почти всегда.
    Миша.Уже лучше. Люди почти всегда встречаются, чтобы поговорить.
    Рубен.Так мы что сейчас делаем? Разговариваем.
    Миша.Уточни, что ты подразумеваешь под разговором. Если каждое сотрясение воздуха – разговор, то считай, что разговариваем.
    Рубен.Ты все такой же логичный.
    Миша.Зато ты сильно изменился.
    Рубен.Правда?
    Миша.Правда. Дураком стал, наверное.
    Рубен.Это невозможно. В моем случае логически невозможно стать дураком. Дурак дураком стать не может, умный не может стать умным. Наоборот бывает, но редко.
    Миша.Наоборот не бывает.
    Рубен.Иногда бывает.
    Миша.Никогда не бывает. Логические правила не делают исключений.
    Рубен.Иногда логические правила не действуют.
    Миша.Приведи пример.
    Рубен.Не могу.
    Миша.Тогда заткнись.
    Рубен.Мог бы сказать: «помолчи».
    Миша.В чем была бы разница?
    Рубен.В эмоциональной окраске разговора.
    Миша.Для эмоциональной окраски разговора необходим, как минимум, разговор.
    Рубен.Что нам мешает разговаривать?
    Миша.Ничего. Мне ничего не мешает. И я никому не мешаю.
    Рубен.Но разговор – это, как минимум, двое. Если ты не хочешь разговаривать, что я могу поделать?
    Миша.Кто тебе сказал, что я не хочу разговаривать?
    Рубен.Никто не говорил. Но ты сказал, что не рад меня видеть.
    Миша.Я этого не говорил.
    Рубен.Но ты не сказал, что рад меня видеть.
    Миша.Уже точнее. Я на самом деле не говорил, что рад тебя видеть.
    Рубен.И что из этого логически следует?
    Миша.Ничего. Ровным счетом ничего из этого логически не следует.
    Рубен.Но человек не может одновременно радоваться и не радоваться.
    Миша.Не может. Но человек может, например, не радоваться и не огорчаться одновременно.
    Рубен.Тогда этому человеку все равно.
    Миша.Тогда этому человеку все равно.
    Рубен.Но все равно никогда не бывает. (Встает, ходит около стульев.)
    Миша.Все равно бывает, и ты это знаешь.
    Рубен.Хорошо, пусть бывает. Пусть тебе и все равно, но поговорить мы можем? (Садится.)
    Миша.А заводиться зачем?
    Рубен.Кто заводится?
    Миша.Ты.
    Рубен.Я? Я спокоен.
    Миша.Вставал зачем?
    Рубен.Так, просто.
    Миша.Просто так ничего не происходит.
    Рубен.Хорошо. Ты прав. Не все же могут быть такими спокойными, как ты!
    Миша.Не все. Но суетиться без толку тоже не все могут.
    Рубен.Я не суечусь, я думаю.
    Миша.Что ты делаешь? Повтори.
    Рубен.Стараюсь думать. Во всяком случае, стараюсь понять, а не корчу из себя.
    Миша.Тогда старайся.
    Рубен.Но поговорить–то мы можем? Это цветы не разговаривают, а люди – не цветы.
    Миша.Люди – не цветы. Глубокая мысль. Могу повторить: смотря что считать разговором. Можно принять такую точку отсчета, при которой и цветы разговаривают. Я допускаю, что теоретически даже ты можешь разговаривать.
    Рубен.Я и практически могу.
    Миша.Начинай.
    Рубен.Я спросить хотел.
    Миша.Спрашивай.
    Рубен.Ну, как вообще?
    Миша.Умный вопрос. Почти гениальный. Ты б еще про погоду спросил, потом объяснил, что у людей так принято.
    Рубен.Нормальный вопрос. Как дела? Как поживаешь?
    Миша.Нормальный вопрос подразумевал бы нормальный ответ.
    Рубен.О чем тогда спрашивать?
    Миша.Обо всем. О чем хочешь можно спрашивать. Я на все вопросы смогу ответить.
    Рубен.Я не такой умный, конечно, но тоже могу кое–что. Почему ты ни о чем не спрашиваешь?
    В ходит Балерина. Подходит к Мише, повязывает ему на шею шарф. Уходит.
    Миша.Бесполезно. О чем тебя можно спрашивать? Ты на простейшие вопросы ответить не сможешь.
    Рубен.На простейшие – смогу.
    Миша.Это шарф или пояс?
    Рубен.Шарф, конечно.
    Миша.Ты уверен?
    Рубен.Абсолютно. В чем тут сомневаться?
    Миша (снимает шарф с шеи, повязывает его на поясе). А теперь?
    Рубен.Что «теперь»?
    Миша.Теперь это шарф или пояс?
    Рубен.Шарф. Вязаный, разноцветный. Это шарф, хоть ты его на руку намотай. Можно еще на голову повязать. Он от этого тюрбаном не станет.
    Миша.Но он на поясе.
    Рубен.Это ничего не значит.
    Миша.Совсем ничего?
    Рубен.Совсем.
    Миша.Ты уверен?
    Рубен.Уверен.
    Миша.Тогда я тебе говорю – это пояс. Будешь спорить?
    Рубен.Не буду. Если ты говоришь, что это пояс, то это пояс. Мне–то что? Как хочешь его называй. Спорить с тобой смысла нет. Ты кому угодно можешь доказать, что белое – это черное, а черное – это белое. Тем более мне.
    Миша.Белое не может быть черным.
    Рубен.Ты прав.
    Миша.А черное не может быть белым.
    Рубен.Слушай, ты опять прав. Какое совпадение. Ты всегда прав. Тебе не надоело?
    Миша.Не надоело.
    Рубен.Ты с Полом Морфи играл?
    Миша.Играл.
    Рубен.И как?
    Миша.Глупый вопрос.
    Рубен.Нормальный вопрос. У шахматной партии всегда есть результат. Кто–то выигрывает, кто–то проигрывает.
    Миша.Он давал пешку и право первого хода.
    Рубен.Так ты выиграл?
    Миша.Тебе повторить?
    Рубен.Не надо. Я и до этого знал, что Пол Морфи отказывался играть со всяким, кто не принимал форы. (Встает, ходит около стульев.)
    Миша.Сядь.
    Рубен.Зачем? Мне и так хорошо.
    Миша.Сядь и подумай.
    Рубен.Зачем? Я могу ходить и думать. Или не ходить и не думать. Вообще, логически возможно четыре варианта. (Садится.)Значит, ты выиграл. Но почему он согласился играть?
    Миша.Не догадываешься?
    Рубен.Не догадываюсь. Кроме жертвы пешки и права первого хода, было еще одно маленькое условие. Пол Морфи отказывался играть со всеми, кроме Бога.
    Миша.Ну и что? Я пришел, сказал, что я – Бог.
    Рубен.Ты не Бог.
    Миша.Я знаю. Я и не говорю тебе, что я Бог. Я Полу Морфи сказал, что я Бог, а он не смог доказать обратного. Пришлось играть.
    Рубен.Бог есть?
    Миша.Не знаю.
    Рубен.Мне кто–то только что утверждал, что может ответить на любой вопрос.
    Миша.Я могу ответить на любой вопрос.
    Рубен.Но «не знаю» – это не ответ.
    Миша.Почему?
    Рубен.Потому что, если принять за ответ незнание ответа, то всякий человек сможет на любой вопрос ответить «не знаю». Получится, что все знают всё.
    Миша.Не получится. Если человек ответит «не знаю» и при этом на самом деле не будет знать, то все в порядке, он знает ответ. Но если он ответит «не знаю», а на самом деле ответ будет у него в голове?
    Рубен.Если человек знает ответ, но не знает, что он знает ответ, то этот человек сумасшедший.
    Миша.Не всегда. Например, если человек знает, что Бог есть, или знает, что Бога нет, – он точно сумасшедший. Единственно возможный разумный ответ на вопрос о существовании Бога – «не знаю». Я, по крайней мере, знаю, что не знаю.
    Голос молодого ангела.Чего это они?
    Голос пожилого ангела.Ничего. Все нормально.
    Голос молодого ангела.Но я ничего не понимаю.
    Голос пожилого ангела.Не волнуйся. Я тоже ничего не понимаю. Они же сумасшедшие, ненормальные. Их только Доктор понимает, да и то не всегда.
    Рубен.А Дьявол есть?
    Миша.Дьявол есть.
    Рубен.Откуда ты знаешь?
    Миша.Я с ним в шахматы играл.
    Рубен.И как?
    Миша.Нормально.
    Рубен.На душу играли?
    Миша.На чью? Мою или его? Странное у тебя чувство юмора. На ошейник. Кто проиграет, того на ошейник.
    Рубен встает, подходит к ошейникам. Ошейники тянутся к нему, он гладит невидимых собак. Подходит к Собаке.
    Рубен.Что–то не вижу я Дьявола на ошейнике. Миша. Сядь, не суетись.
    Рубен возвращается к стулу, садится.
    Рубен.Так чем закончилась партия? Ты выиграл?
    Миша.У Дьявола нельзя выиграть.
    Рубен.Проиграл?
    Миша.Я не хотел надевать ошейник.
    Рубен.Тогда я ничего не понимаю.
    Миша.Да и понимать тут нечего. Дьявол всегда играет черными, переигровка невозможна. Одна партия на всю жизнь. Если играть по теории, белыми всегда можно свести любую партию вничью. С любым противником.
    Рубен.Ты сыграл с Дьяволом вничью?
    Миша.Ты как будто не знал?
    Рубен.Знать – не знал. Так, догадывался.
    Миша.Еще вопросы будут?
    Рубен.Будут. Почему Собаке пришлось играть с Доктором, а тебе с Дьяволом?
    Миша.Я не собака.
    Рубен.Ты уверен?
    Миша.Нет. Не уверен. Но могу это предположить. А ты?
    Рубен.Что я? Я ни в чем не уверен. Может, я – собака, может – не собака.
    Миша.Еще вопросы?
    Рубен.Куда ты так торопишься? У нас мало времени?
    Миша.У нас очень мало времени.
    Рубен.Сколько примерно?
    Миша.Ровно столько, сколько надо. Ты хотел спросить – спрашивай, только быстрее. Нам еще танцевать.
    Рубен.Не хочется мне что–то спрашивать. Ты спрашивай.
    Миша.О чем?
    Рубен.Ты ни о чем не хочешь меня спросить?
    Миша.Нет.
    Рубен.Странно.
    Миша.Что тут странного? О чем вообще я могу тебя спросить? Я знаю все, а ты не знаешь элементарных вещей.
    Рубен.Я мог бы рассказать.
    Миша.О чем?
    Рубен.Да о чем угодно. Я о многом мог бы рассказать.
    Миша.Тогда рассказывай.
    Рубен.Не буду. Если тебе неинтересно, зачем рассказывать?
    Миша.Не знаю. Может, Публике интересно. Или тебе самому интересно рассказывать.
    Рубен.Я книгу написал.
    Миша.Ну и дурак.
    Рубен.Я знаю. Умные книг не пишут. Но я все равно написал, а люди читали.
    Миша.Это все? Я и раньше знал, что одни дураки пишут, другие читают.
    Рубен вскакивает со стула, выходит немного вперед, делает несколько чечеточных движений.
    Рубен (громко). Я Королеву видел!
    Миша.Сядь.
    Рубен садится. Видно, что он злится, но старается не показывать это.
    Рубен.Я видел Королеву.
    Миша.Белую или черную?
    Рубен.Не понял.
    Миша.Ты белую видел королеву или черную? Простейший же вопрос.
    Рубен.Это ты не понял. Я настоящую королеву видел, а не шахматную.
    Миша.Белую или черную?
    Рубен.Испанскую. Настоящую, живую королеву.
    Миша.С тобой невозможно разговаривать. Ты способен отличить белое от черного?
    Рубен.Иногда.
    Миша.По правилам шахматной игры фигуры могут быть двух цветов: белые или черные. Что тут непонятного? Белую или черную?
    Рубен.Она не фигура.
    Миша.И ты – не фигура? Ты уверен?
    Рубен.Уже не уверен. Я когда с тобой разговариваю, никогда ни в чем не уверен. Пусть я и фигура, пусть и Королева – фигура. Только я людей по цветам не делю.
    Миша.Белая или черная?
    Рубен.Не знаю.
    Миша.Это же элементарно. Если фигуры бывает двух цветов, то и королевы тоже бывают двух цветов.
    Голос молодого ангел а.Еще бубны бывают. И черви.
    Голос пожилого ангела.Ты–то хоть помолчи. И так ничего не понятно.
    Голос молодого ангела.Да что тут непонятного? Все понятно. Один у них умный, другой дурак. Тот, который дурак, не только играть не умеет. Он даже масть не различает. И правил не знает.
    Голос пожилого ангела.Ты умная?
    Голос молодого ангела.Во всяком случае, играть умею.
    Голос пожилого ангела.И правила знаешь?
    Голос молодого ангела.Кто их не знает?
    Голос пожилого ангела.Не похожа ты на шахматистку.
    Голос молодого ангела.Я в карты играть умею. Во всяком случае, королеву от валета отличу. Не то что некоторые.
    Миша.Белую или черную?
    Рубен.Все. Надоело болтать. Не знаю я, какая она. Я ее живую только один раз видел, и несколько раз по телевизору, но по телевизору вообще ничего не понятно. Тебя только цвет интересует?
    Миша.Не только. Меня гораздо больше интересуют правила игры и набор фигур. Но раз ты даже цвета различить не можешь, чего с тобой и разговаривать?
    Рубен.Я могу. Редко, но могу. И правила знаю. Некоторые.
    Миша.Дурак.
    Рубен.Знаю.
    Миша.Мне тоже надоело болтать. И кто таких дураков в театр играть берет?
    Рубен.Режиссер. Так по пьесе положено. Два человека. Один – умный, другой – дурак.
    Миша.Но не до такой же степени?
    Рубен.А до какой?
    Миша.Убедил. Все. Танцуем.
    Рубен.Прямо сейчас? Миша. Прямо сейчас.
    Миша встает, отодвигает свой стул в сторону. Рубен смотрит на Мишу и делает то же самое. Они стоят между двух стульев.
    Миша (переступает с ноги на ногу, медленно начинает отбивать ритм). Когда я был маленький, меня ставили на стул в центре комнаты. Был праздник. У нас в доме собирались гости.
    Рубен.И дядя Петя был?
    Миша.Обязательно. Он вкатывался на тележке, в военной форме, с орденами. Ордена звенели, и он давал мне их потрогать.
    Рубен и Миша отбивают чечетку. Ритм все ускоряется. Из динамиков слышится чечеточное эхо еще двух пар ног.
    Голос молодого ангела.А мы зачем танцуем?
    Голос пожилого ангела.Заткнись. Так надо.
    Миша.У меня была почти настоящая матросская тельняшка. Бабушка перешила ее из большой. И китель был почти настоящий.
    Входит Балерина, одевает Мише на голову бескозырку. На бескозырке надпись «Варяг».
   Я стоял на стуле и читал стихи. Гости смеялись и давали мне конфеты. На столе было все. Большая бутылка самогона, картошка в мундире, соленые огурцы и колбаса.
    Рубен.А водка?
    Миша.Водка была иногда, когда дедушка приезжал из города. Зачем водка, когда есть самогон? У нас был свой самогон, своя колбаса, своя сметана. Бабушка держала корову. Мы жили дружно и счастливо. У меня ничего не болело, и я мог ходить и даже бегать сколько захочу. Свой дом, своя корова. Все было свое.
    Рубен.И молоко было?
    Миша.И молоко.
    Рубен.Подожди. Ты же рассказывал, что у вас не было коровы. Бабушка только копила на корову.
    Миша.Ты не мог бы побыстрее?
    Рубен.Мог бы, но зачем?
    Миша.Так надо. Сейчас надо еще быстрее.
    Рубен.Ты сбиваешь меня с ритма. Так была корова или нет?
    Миша.Бабушка мечтала о корове, значит, корова была.
    Рубен.По–моему ничего это не значит. Мало ли о чем мечтала твоя бабушка. Это вообще неважно, о чем она мечтала.
    Миша.Важно. Это сейчас очень важно. Теперь все будет по–другому. Теперь все сбудется.
    Рубен.Все?
    Миша.Все. Теперь сбудется все.
    Рубен.Совсем все?
    Миша.Абсолютно. Как станцуем, так и будет.
    Рубен.Так не бывает.
    Миша.Бывает. Так бывает. Это же театр. Здесь все бывает.
    Рубен.Я не понимаю.
    Миша.Чего именно ты на этот раз не понимаешь?
    Рубен.Это же все было в прошлом. Прошлое изменить нельзя.
    Миша.Можно. Если можно изменить будущее, то можно и прошлое.
    Рубен.И для этого обязательно нужно танцевать?
    Миша.Не обязательно. Можно спеть или нарисовать картину. В крайнем случае – написать. Но написанному не поверят.
    Рубен быстро садится на стул. Миша нехотя тоже садится.
    Рубен.А потом? Что будет потом?
    Миша.Потом все будет хорошо. Потом все будет по–другому. Намного лучше, чем было раньше. Мы остановились, это плохо. Надо танцевать без остановки.
    Встают. Миша начинает бить чечетку, Рубен нехотя подключается, но быстро подстраивается под ритм.
   Ты прав. Не было у нас коровы. И бабушки у меня не было. И Миши не было никакого.
    Рубен.Подожди, как это не было?
    Миша.Не было, и все. И детских домов никаких не было. И страны такой нет на карте, и никогда не было.
    Ритм чечетки становится сверхбыстрым, в динамиках слышится стук каблуков. Выходит Балерина, подходит к Мише. Миша отдает ей бескозырку, Балерина уходит.
    Рубен.Как это, Миши не было?
    Миша.Очень просто. Ты все придумал. Пацанов, кашу, Мишу этого, который играл в шахматы. Не бывает такого. Неправда это.
    Рубен.Как неправда?
    Миша.Элементарно. Все это – ложь, вымысел, плод твоего воображения. Ты все придумал. Надо в этом признаться, и все будет хорошо.
    Рубен.Ты уверен?
    Миша.Абсолютно.
    Рубен внезапно останавливается, медленно переступает с ноги на ногу. Мише приходится подстраиваться под ритм Рубена.
    Рубен.Подожди.
    Миша.Некогда ждать, времени совсем мало. Мы и так опаздываем.
    Рубен.Тогда и девочки не было?
    Миша.Не было. Не было никакой девочки.
    Рубен.Была девочка, я точно помню. Она сидела на передней парте, а потом нам рассказывали, что ее сбила машина. Понимаешь, она шла на костылях, а машина выехала на красный свет. Водителю ничего не было.
    Миша.И как ее звали?
    Рубен.Не помню.
    Миша.Если не помнишь, значит, ее точно не было.
    Миша ускоряет танец, Рубен следует за ним. Они молча бьют чечетку. Внезапно Рубен останавливается. Миша продолжает медленно пританцовывать. Звук каблуков из динамиков прекращается.
    Рубен.Нет. Я не согласен. И той женщины не было?
    Миша.Не было никакой женщины. Ты про что?
    Рубен.Ее привезли в дом престарелых, а она выпила стакан уксусной эссенции.
    Миша.Бред. Ты пробовал уксус?
    Рубен.Пробовал.
    Миша.И как?
    Рубен.Не смог сделать глоток. Даже чайную ложку.
    Миша.Видишь. Мелешь что попало. Если ты не смог выпить уксус, то и она бы не смогла. Ты ее придумал.
    Рубен.Не придумывал я ее. Мне рассказывали.
    Миша.Мало ли что расскажут. Ты всему станешь верить?
    Рубен.Ты же сам и рассказывал!
    Миша.Не помню.
    Рубен (садится на стул). С меня хватит. Надоело. Не буду я танцевать.
    Миша.Будешь.
    Рубен.Не буду.
    Миша.Будешь, но тогда придется начинать все с начала.
    Рубен.Надо с начала – начнем с начала. Я поговорить хотел.
    Миша.Потом продолжим?
    Рубен.Потом продолжим.
    Миша (садится на стул). Тогда говори, только быстро.
    Рубен.Как тут вообще?
    Миша.Нормально. Табличку видишь?
    Рубен.Вижу. Очень содержательная табличка. «Дурдом» написано. Радостная такая.
    Миша.Нормальная табличка. Дурдом как дурдом. Что тебе не нравится?
    Рубен.Все. Мне здесь все не нравится. Ангелы эти дурацкие, ты не нравишься, пьеса не нравится.
    Миша.И Публика?
    Рубен.И Публика не нравится.
    Миша.И Балерина?
    Рубен.И Балерина.
    Миша.И Доктор?
    Рубен.И Доктор.
    Миша (вверх). Доктор!
    Голос Доктора из динамиков.Здесь я, здесь.
    Миша.Если тебе все не нравится, значит, ты сошел с ума. Это не ко мне, это к врачу.
    Рубен.Он не врач.
    Миша.Другого все равно нет.
    Выбегает Доктор со стулом. Стул Доктор ставит около стула Рубена, с противоположной стороны от стула Миши. Миша уходит к шахматному столику. На сцену выходит Балерина. Миша с Балериной садятся за стол, играют блиц. Во время разговора Доктора с Рубеном в динамиках слышится тиканье и звуки передачи хода шахматных часов. Доктор садится.
    Доктор.На что жалуемся?
    Рубен.Ни на что.
    Доктор.Так не бывает. Если звали доктора, значит, что–то не в порядке.
    Рубен.У меня все в порядке.
    Доктор.Так тоже не бывает. Не бывает, чтобы у человека все было в порядке.
    Рубен.У меня не все в порядке, но это не ваше дело.
    Доктор.Вот и хорошо, вот и славненько. Вы только что сказали, что у вас все в порядке, потом – что не все в порядке. А в остальном у вас все хорошо, верно? Так вы в порядке или нет?
    Рубен.Я в порядке.
    Доктор.То есть в норме?
    Рубен.В норме.
    Доктор.И вам все нравится?
    Рубен.И мне ничего не нравится.
    Доктор.Вот и хорошо. Тогда начнем. Что вам конкретно не нравится?
    Рубен.Мне конкретно вы не нравитесь. Вы не настоящий доктор.
    Доктор.Как правильно заметил ваш коллега, другого доктора у вас нет. К тому же я настоящий доктор. У меня шапочка есть.
    Рубен.Дурдом. Мне теперь всякого, у кого есть шапочка с крестом, считать настоящим доктором?
    Доктор.А как же? Головной убор – самое верное. Шлем или шляпа, я вам замечу, не одно и то же.
    Голос молодого ангела.А погоны?
    Доктор.Правильно, еще погоны и обувь. Не забывайте про обувь.
    Рубен.Чушь. Простите, но вы несете чушь. Одежда – это то, что снаружи. Может, снаружи вы и доктор, а внутри?
    Доктор.Внутри – диплом. У меня снаружи шапочка, а внутри – диплом. Показать?
    Рубен.Что показать?
    Доктор.Диплом показать? У меня настоящий диплом.
    Рубен.Не надо. Я вам верю. У вас настоящий диплом и настоящая шапочка. Какая шапочка, такой и диплом. Врачи такими не бывают.
    Доктор.И какими же, по–вашему, бывают врачи?
    Рубен.Какими угодно, но не такими.
    Доктор.Точнее, пожалуйста.
    Рубен.Куда точнее? Бегаете по сцене пьяный, с собаками в шахматы играете.
    Доктор.Не бегаю по сцене, а хожу. Заметьте: спокойно хожу по сцене. И в шахматы я играю не с собаками, а с собакой.
    Рубен.Какая разница?