Герберт Фрэнк. Ящик Пандоры

   «Твой путь станет верен, когда в черной драконьей ночи синий увидишь прочерчен рассвет».
   Хали была рядом, она тоже слышала эти строки – и отвергала их. Ваэлу захлестнуло чувство, заставив мысленно потянуться к Хали, обнять, утешить, и она знала это чувство – любовь одного мужчины. Но Пандора была уже близко – белая полоса бешеного прибоя, от которой Ваэле хотелось шарахнуться. И дитя в своем чреве она тоже ощущала, еще одно сознание, чье бытие распространялось, и распространялось, и распространялось…
   Ваэла вскрикнула, но голос ее потерялся в грохоте, стоне измученного металла, когда челнок ударился днищем о воду. На несколько секунд вибрация унялась; челнок скользил к берегу, утюжа воду и постепенно теряя скорость, потом подпрыгнул, со скрежещущим раздирающим уши грохотом ударился о берег и остановился.
   – А где же люди? – Это был голос Хали.
   Ваэла открыла глаза и увидала потолок убогой пассажирской кабины челнока – стальные балки, слабый багровый свет аварийных ламп. Где-то шумел прибой. Челнок покачивало и трясло, время от времени слегка разворачивая.
   – Там кто-то есть. – Старик Ферри.
   Повернув голову, Ваэла увидела, как Хали и Ферри отстегивают ремни безопасности. Плазовый иллюминатор за их спинами обрамлял трещиноватую стену черного камня, подсвеченную наружными лампами.
   Ферри коснулся пульта; что-то зашипело под ногами Ваэлы, и в открытый люк ворвался холодный морской ветер. За лучами прожекторов царила темнота. На миг в люке столкнулись две фигуры, и, словно пробуждаясь ото сна, Ваэла узнала входящих – это были Керро и Томас.
   – Ваэла! – воскликнули оба разом, явно пораженные ее видом.
   Хали отодвинулась от пульта, заметив, как пристально Керро смотрит на огромный живот Ваэлы. Она сообразила, что ни он, ни его спутник не ожидали увидеть здесь эту женщину, во всяком случае, не на последней стадии беременности.
   – Керро, – пробормотала она.
   Все в том же изумлении он обернулся к ней.
   – Хали?
   Томас неожиданно расхохотался, запрокинув голову.
   – Ну ты посмотри! Действительно – сюрприз от Корабля!
   Ваэла завозилась, расстегивая пряжки, и Хали бросилась ей на помощь. Снаружи гремел прибой, и волны заплескивались в люк.
   – Привет, – прошептала Ваэла.
   Сделав три коротких шажка, она подошла к Томасу и обняла его.
   Хали попыталась разобраться в чувствах, отразившихся на лице незнакомца. «Страх?»
   Керро тронул ее за руку.
   – Это Раджа Томас, полководец и Немезида Моргана Оукса.
   – Полководец? – Хали недоуменно переводила взгляд с Керро на Томаса и обратно.
   Томас осторожно высвободился из объятий Ваэлы и, поддерживая ее за плечи, обернулся к поэту.
   – Ты можешь смеяться над этим?
   – Да никогда в жизни. – Керро помотал головой.
   Какой смысл крылся за этими репликами, Хали не понимала и готова была уже спросить, когда Томас заговорил.
   – Что еще на борту?
   Ответил Биттен-автопилот. Скрежещущий голос из динамика забивался треском помех, но перечень грузов прозвучал вполне разборчиво.
   – Оружие! – воскликнул Томас. Он подбежал к распахнутому люку, крикнул что-то собравшимся на берегу, обернулся. – Надо разгрузить эту посудину, прежде чем ее разобьет прибой или сюда явятся люди Оукса. Все наружу!
   Кто-то коснулся плеча медтехника. Она обернулась – Ферри.
   – Кажется, ты должна кое-что объяснить.
   Даже требования его звучали как-то стыдливо.
   – Потом, – отмахнулся Томас. – На берегу ждет проводник, она покажет дорогу в лагерь. И расскажет все, что вам следует знать.
   – А демоны? – поинтересовался Ферри.
   – Здесь их нет, – бросил Томас. – Теперь скорее, пока…
   – К нему нельзя так относиться! – возмутилась Хали. – Если бы не он, Мердок… мы бы погибли!
   Керро бросил загадочный взгляд поначалу на Хали, потом на старика.
   – Хали, этот хрыч работает на Оукса… но больше на самого себя. Он искушен во всех тонкостях политики и знает, что нас можно продать дорого.
   – Это все в прошлом! – забулькал Ферри. Жилки на его носу вздулись червячками.
   – Проводник ждет, – повторил Томас.
   – Ее зовут Рю, – добавил Паниль. – Ты можешь ее помнить… как соседку Рашель Демарест по каюте.
   Ферри сделал глотательное движение, попытался заговорить, глотнул снова.
   – Рашель?.. – наконец выдавил он.
   Керро медленно покачал головой.
   Из глаз Ферри выкатилась единственная слезинка и скользнула по исчерченной морщинами щеке. Он судорожно вздохнул и, отвернувшись, поплелся к люку. Все силы, вся настойчивость, которые он выказывал только что, разом покинули его.
   – Он правда спас нас, – проговорила Хали. – Я знаю, что он шпион, но…
   – А вы кто? – поинтересовался Томас.
   – Медтехник Хали Экель, – представил ее Керро.
   Хали поглядела на Томаса. Какой он высокий! Лицо его словно застыло навек в безвременной зрелости, но протянутая для пожатия рука оказалась по-юношески крепкой. Твердая рука, уверенная. Хали осознала вдруг, что Керро обнимает Ваэлу, подталкивая ее к люку.
   – Медтехник, – повторил Томас. – Вы нам очень пригодитесь, Хали Экель. Пойдемте.
   Хали не поддалась его цепкой хватке. Она внимательно смотрела, как Керро с любопытством касается пальцем живота Ваэлы. Томас тоже заметил этот жест.
   – С ней что-то не так. Живот так быстро растет…
   «Томас любит ее», – поняла Хали. Такая забота звучит в его словах…
   – Мой прибокс показывает, что до родов осталось двое суток, – отозвалась она.
   – Не может быть!
   – Но это так. Двое суток. В остальном… – Хали пожала плечами, – она совершенно здорова.
   – А я говорю – это невозможно! Чтобы развиться до такой стадии, плоду требуется…
   – Льюису это под силу. Ты же помнишь, что рассказывали спецклоны, – заметил Керро, не скрывая, что недоумение Томаса его смешит.
   – Да, но… – Томас помотал головой.
   – Сможешь сама добраться до берега, Хали? – спросил Керро. – Корма челнока уже рушится. И, мне кажется, Ваэла…
   – Да, конечно.
   Она прошла мимо него – знакомое лицо, знакомое тело, только страшно исхудавшее, но почему-то ей показалось: «Это не Керро, которого я знала! Он изменился… и сильно».
   – Я хочу осмотреть ее, – пробормотал Томас за ее спиной.

   Ибо человек не знает своего времени. Как рыбы попадаются в пагубную сеть, и как птицы запутываются в силках, так сыны человеческие уловляются в бедственное время, когда оно неожиданно находит на них.^[14]

Христианская «Книга мертвых», из корабельных архивов.

   – Взорвите этот резак! Детали меня не интересуют. – Льюис отключил линию связи и обернулся к Оуксу, стоявшему в другом конце центра управления. И, словно взгляд этот был исполнен некоего мистического значения, оба посмотрели на большой экран.
   Вокруг них продолжалась рабочая суета – пять десятков человек руководили оборонительными системами Редута под надзором расставленных по углам зала природнорожденных с оружием в руках. Но стоявшей рядом с Оуксом Легате показалось, что на зал опустилась ватная тишина. Она тоже глянула на экран.
   Снаружи вставала Рега, и в ее свете виднелись плотное кольцо дирижабликов и толпы демонов, ожидающих среди окрестных скал и до сих пор не двинувшихся с места. Но этим утром к уже знакомой картине добавился новый элемент. На плоской вершине утеса, что на юго-восток от периметра, сидел оплетенный щупальцами дирижабликов нагой мужчина. Телескопические объективы позволяли рассмотреть его лицо. Это был поэт Керро Паниль.
   А на равнине у подножия утеса стоял поставленный на колеса резак по пластали. Вокруг установки сгрудились спецклоны и природники. Смертоносное жерло резака смотрело прямо на Редут – слишком далекое, чтобы причинить реальный вред, но, несомненно, угрожающее.
   А страшнее всего было, что ни один демон не бросился на выжидающих рядом с резаком людей. Чудовищные твари Пандоры в загадочной покорности ждали вместе с ними.
   – Через пару секунд узнаем, – бросил Льюис.
   Пока Легата глядела в экран, он пересек зал и остановился рядом с Оуксом.
   – А что, людей туда послать нельзя? – спросил Оукс. – Лобовым штурмом мы смогли бы эту штуку разнести.
   – И кого мы пошлем?
   – Клонов! Их у нас – вот сколько! – Он провел ребром ладони по горлу. – А жратвы на всех не хватит. Если послать толпу, хоть половина да добежит.
   – И с чего бы им это делать? – полюбопытствовала Легата.
   – Что? – Оукс недоуменно воззрился на дерзкую.
   – С какой стати им выполнять такой приказ? Они прекрасно видят демонов. Где-то на равнине будут нервоеды. Зачем клонам рисковать?
   – Чтобы спастись, конечно. Если они останутся здесь, ничего не делая… – Оукс сбился и замолк.
   – Твоя судьба – их судьба, – заметила Легата. – Может, даже хуже. Они спрашивают, почему ты не с ними.
   – Потому что… я – кэп! Моя жизнь важнее для общего спасения!
   – Важнее, чем их жизни – для них самих?
   – Легата, что ты…
   Оукса прервала ослепительная вспышка на экране и грохот, настолько мощный, что у него едва не лопнули барабанные перепонки. Изображение с большого экрана пропало, сменившись «снегом» помех. Легату грохот едва не сбил с ног, и она уцепилась за край пульта. Льюис упал. В коридоре за дверями центра управления визжали люди и слышался топот ног.
   – Включи экран! – бросил Оукс Легате.
   – Должно быть, мы попали в резак, – прохрипел Льюис, поднимаясь на ноги.
   Легата подскочила к пульту, запустив программу поиска действующих сенсоров периметра. Нашелся один, откуда Редут был виден сверху, до самых утесов, где плыли стаи дирижабликов. Паниль все еще восседал на скале, резак и обслуживающая его команда торчали у подножия. Ничего не изменилось.
   В люк центра управления замолотили кулаки. Кто-то открыл замок, и в зал хлынули спецклоны и природники с воплями: «Нервоеды! Нервоеды! Закройте двери!»
   Льюис метнулся к ближайшему пульту, запуская программу герметизации. Зашипели затворы, и в ту же минуту все увидали, как на стену Редута налетает первая волна перепуганных беглецов. Легата повернула камеру, и все увидели дымящийся пролом в стене периметра и толпу, с разбегу разбивающуюся о запертые створки шлюзов. Забарабанили по люкам кулаки. Издалека глухой стук казался еще более ужасным, придавая всей сцене нечто неестественное.
   Внезапно Льюис схватил за руку одного из новоприбывших и потащил его к Оуксу. Легата узнала его – один из надсмотрщиков, природник по имени Марко.
   – Что там произошло, черт побери? – грозно спросил босс.
   – Не знаю. – Надсмотрщик беспомощно моргнул, глядя больше на экран, чем на своего начальника. – Мы взяли новый резак, дальнобойный, и врезали в радиусе метра от них…
   – Промахнулись, что ли? – взвыл Оукс, багровея.
   – Нет! Нет, сэр. Метра хватит. С такой дистанции резак плавит скалу на десять метров от эпицентра. Просто…
   – Все в порядке, Марко, – успокоил его Льюис. – Просто расскажи, что случилось.
   – Этот все тот парень на скале. – Марко ткнул пальцем в экран.
   – Он ничего не делал, – возразил Оукс. – Мы все время смотрели на экран и…
   – Пусть Марко расскажет, – перебил его Льюис.
   – Едва можно было взглядом уследить, – пояснил надсмотрщик. – Луч ударил в метре от них, я уже видел, как раскаляется камень. А потом он… изогнулся. Врезал прямо в того парня на вершине. Я почти увидел, как он светится, а потом луч отразился и упал на нас!
   – Наш резак… рванул? – уточнил Льюис.
   – Так быстро, что едва пара наших спаслась.
   – Пошлите клонов… – распорядился Оукс.
   Только увидав, как толпа непроизвольно качнулась к нему, он осознал, в какой опасности находится. Более половины работников центра были клонами, и почти все беглецы, набившиеся в безопасный зал, – тоже.
   – Точно! – гаркнул кто-то из-за спин. – Вам здесь торчать, а нам – головами платить!
   Из противоположного конца зала послышался другой голос, хриплый и гортанный:
   – Да, пошлите клонов. Демонам на пропитание. Пусть отвлекутся, пока вы, природники, вернетесь в Колонию к своим рюмкам!
   Оукс окинул взглядом надвигавшееся кольцо гневных лиц. Даже природников захватила всеобщая злоба. Не время объявлять им, что Колонии больше нет. Тогда они осознают свою власть. Поймут, насколько он нуждается в них.
   – Нет! – Оукс вскинул руку. – Все решения, касающиеся выживания команды, принимает кэп. Я – глас и посланник Корабля!
   – А, теперь уже Корабля! – крикнул кто-то.
   – Мы не побежим назад в Колонию, – продолжал Оукс. – Мы будем сражаться рядом с вами… если потребуется – до последнего человека.
   – Никуда вы не денетесь, – уверил его гортанный хриплый голос, – это точно!
   Зал наполнило неестественная тишина, и в нее канул ясный голос Льюиса:
   – Нас не сломить.
   – Мы почти уничтожили келп, – подхватил Оукс, – мешавший нам наладить марикультуру. Потом настанет черед дирижабликов. Горстка бунтарей не помешает нам построить достойную жизнь.
   Он покосился на Льюиса, с изумлением поймав на его лице мимолетную улыбку.
   – Приказывай нам, – заявил Льюис.
   – Да, приказывай! – подхватил кто-то из его присных в толпе.
   «Своевременно сделанное внушение окупается сторицей», – подумал он.
   – Во-первых, – проговорил Оукс вслух, – надо оценить положение.
   – Я слежу за экраном, – объявил Льюис. – И пока нервоедов не вижу. Легата, а ты?
   – Ни единого.
   – Ни один нервоед не попытался проникнуть в Редут, – заметил Льюис. – Они помнят, что такое хлор.
   – А вы весь периметр осмотрели? – поинтересовался кто-то.
   – Нет, но посмотрите на наших людей у пролома! – Льюис ткнул в экран пальцем. – Никто из них не пострадал. Я открываю люки.
   – Нет! – Оукс выступил вперед. – Тот, кто задал вопрос, был прав. Надо удостовериться. – Он повернулся к Легате: – Хватит у нас сенсоров на весь периметр?
   – Не вполне… но Хесус прав – наших людей за стеной пока не трогают.
   – Тогда пошлем добровольцев с портативными сенсорами, – заявил Льюис. – И пару команд ремонтников. Если хотите, я пойду с ними.
   Оукс недоуменно воззрился на своего помощника. Да может ли человек быть настолько храбрым? Чтобы нервоеды помнили о хлоре? Невозможно. Демонов удерживает что-то иное. При этой мысли на Оукса накатило странное ощущение: будто вся планета ополчилась на него, только выжидая удобного момента, чтобы наброситься и растерзать.
   Приняв его молчание за знак согласия, Льюис начал проталкиваться к выходу, по дороге набирая себе команду: «Ты… ты… ты… и ты – со мной. Ларий – собери ремонтников, отправляйся вниз и приведи наши глаза и уши в порядок».
   Он отворил люк в дальнем конце зала, выпихнул наружу своих «добровольцев» и, прежде чем последовать за ними, обернулся:
   – Ладно, Морган, теперь ты отвечаешь за все.
   «Что он хотел сказать? – Оукс не сводил взгляда с затворяющегося люка. – Я должен что-то сделать!»
   – Все за работу! – крикнул он в толпу. – Всем, кроме операторов центра, выйти в коридор.
   Повиновались неохотно.
   – Когда Хесус открыл люк, ничего там не было, – убеждал он людей. – Давайте. У нас работы много. У вас – тоже.
   – Если боитесь, оставьте люк открытым, – добавила Легата.
   Оуксу идея не понравилась, но предложение Легаты сработало – толпа начала расходиться. Легата вернулась к пульту у большого экрана. Оукс подошел к ней и со внезапной остротой ощутил окутывавший ее мускусный запах.
   – Мы сражаемся со всей долбаной планетой, – пробурчал он.
   Он наблюдал, как портативные сенсоры один за другим восстанавливают круговой обзор периметра. По мере того как вступали в строй все новые камеры, становилось очевидно, что какая-то сила вывела из строя сенсоры периметра на дуге в семьдесят градусов ниже десятиметровой отметки – остальные отключились из-за пережженных проводов. В общем, повреждения были куда меньше, чем Оукс предполагал. Он глубоко вздохнул, только теперь сообразив, что все это время бессознательно задерживал дыхание.
   Через некоторое время Льюис вернулся.
   – Хотите, чтобы эти ребята так и торчали в коридоре? – поинтересовался он, подходя.
   – Нет. – Оукс помотал головой, не отводя глаз от экрана.
   – Я разослал их по делам. – Льюис кивнул. – Снаружи все по-прежнему. Чего они ждут?
   – Нервы мотают, – предположил Оукс.
   – Возможно.
   – Надо составить план атаки, – проговорил Оукс. – И убедить клонов в ее необходимости.
   Льюис наблюдал, как бегают пальцы Легаты по клавишам, время от времени поглядывая на экран, где всплывали отчеты ТВА. Рега поднялась в небо уже высоко, и Алки начала выкатываться из-за горизонта. Ослепительные лучи высвечивали каждую мелочь на равнине.
   – И как ты убедишь клонов? – поинтересовался Льюис.
   – Приведи сюда пару, – распорядился Оукс.
   Льюис смерил начальника недоуменным взглядом, но подчинился. Вернулся он с дюжиной спецклонов, внешне изрядно походивших на нормалов, если бы не наращенные сверх обычного мышцы плеч и бедер. Сам босс втайне полагал подобную выдающуюся мускулатуру отвратительной, но свое мнение держал при себе.
   Подопечные Льюиса выстроились полукругом в трех шагах от Оукса. Тот узнал в лицо кое-кого из тех, кто еще недавно прятался в центре управления. На лицах клонов читалось явственное недоверие, и Оукс обратил внимание, что Льюис счел нужным пристегнуть к поясу лазер в кобуре, а природники по углам зала тревожно напряглись.
   – В Колонию я не вернусь, – начал Оукс. – Никогда. Мы здесь…
   – Ты-то можешь на Корабль сбежать! – Это рявкнул клон по левую руку от Льюиса.
   – Корабль не отвечает нам, – проговорила Легата. – Мы предоставлены самим себе.
   «Да чтоб ей провалиться!» Оукс побледнел. Или эта баба не понимает, насколько опасно признавать собственную зависимость от других?
   – Это наше испытание, – проронил он, глядя на Льюиса, и поймал на его лице еще одну мимолетную усмешку.
   – Может, нам полагается выйти за стену и припустить что есть мочи? – предположила Легата задумчиво. Пальцы ее по-прежнему летали над клавишами. – Может, это просто игра. Как Комната ужасов или бег по периметру.
   «Что она делает?» – беззвучно взвыл Оукс, косясь на свою помощницу, – но та была поглощена своим занятием.
   – Они что-то затевают, – произнесла Легата внезапно.
   Все обернулись к экрану, где виднелась панорама утесов за южной равниной. Паниль поднялся на ноги, держась за щупальце дирижаблика. У резака собралась уже изрядная толпа спецклонов и натуралов. Демоны вышли из тени утесов. Даже кольцо дирижабликов стало теснее; чудовища возбужденно метались, меняя высоту.
   Легата поймала в фокус стоявшего слева от резака мужчину и дала увеличение.
   – Томас, – выговорила она. – Но дирижаблики…
   – Он стакнулся с ними, – воскликнул Льюис. – С самого начала!
   Легата уставилась на поле. Возможно ли это? Она уже собиралась разоблачить Оукса как клона, но заколебалась. Что она на самом деле знает об этом Томасе?
   Не успела она додумать, как Томас взмахнул рукой, и один из колоссальных дирижабликов подхватил Паниля с вершины утеса и бережно опустил вниз.
   Люди Томаса двинулись вперед, выстраиваясь в цепь по обе стороны медленно ползущего резака.
   – Их там не меньше тысячи, – пробормотал Льюис. – Где он набрал такую ораву?
   – Что делают демоны? – спросила Легата.
   Твари оставили свои скалы – рвачи, прядильщики, плоскокрылы и прочие, даже парочка редкостных жрителей. Неохотно, сохраняя дистанцию, они двинулись вслед за нападающими.
   – Если они подведут резак к нам на расстояние удара, нам хана, – заметил Оукс. – Ну, – он обернулся к Льюису, – теперь ты вышлешь наконец бойцов?
   – Выбора нет, – согласился Льюис, покосившись на клонов. – Все видят, да?
   Клоны не отводили глаз от экрана, где надвигался на стену резак и ползли следом демоны.
   – Все понятно, – заключил Льюис. – Они пробьют периметр и запустят демонов внутрь. Мы все покойники. Но если мы остановим их…
   – Слушайте все! – крикнул Оукс. – Я предоставлю все права природников каждому клону, который вызовется добровольцем. Эти мятежники – последняя реальная угроза нашему выживанию. Когда они передохнут, мы сделаем из этой планеты рай!
   Клоны двинулись к выходу, поначалу медленно, потом все торопливей. К ним присоединялись другие.
   – Шевели их, Льюис, – приказал Оукс вполголоса. – На выходе раздавай оружие. Мы победим числом.

   Некогда мою жажду фантазий утоляли мечты о достоинстве, славе, наслаждениях. Некогда питал я тщетные надежды встретить существо, которое, простив мое внешнее уродство, полюбит во мне те достоинства, которые был я способен проявить.

Слова чудовища Франкенштейна, из корабельных архивов.

   Когда Томас подал сигнал к атаке, его пронзило странное ощущение – будто не по Редуту он наносит удар, но по самому Кораблю.
   «Ты подстроил это, Корабль! Видишь, что Ты наделал?»
   Ответа не было.
   Томас двинулся вперед, увлекая армию за собой.
   На равнине у подножия скал было жарко. Оба солнца приближались к зениту, их ослепительный свет заставлял Томаса жмуриться, стоило ему только поднять глаза к небу. В воздухе витала взбитая сотнями ног горькая кремнистая пыль.
   Томас огляделся. Мог ли кто-то представить столь разношерстную команду в столь диком предприятии? Нормалы в коллекции Авааты представляли ничтожное меньшинство, их заслоняли фигуры самые фантастические: раздутые черепа, странно посаженные глаза, уши, носы и рты, груди могучие и тощие, тонкие щупальца и обычные пальцы, ноги и культи. Клоны шли, ковыляли, волоклись, покорные слову командира. Прилаженные к станине резака колеса скрипели на песке, лязгали на каждом камушке. Бормоча, похрюкивая, хрипя, армия Томаса продвигалась вперед. Кто-то из спецклонов завел непрестанное: «Аваата! Аваата! Аваата!» Демоны, заметил Томас, держались поодаль, как и обещал Керро.
   «Ждут поживы».
   Что видели сейчас твари? Паниль уверял, что он на пару с дирижабликами может сдерживать их, обманывая иллюзиями. Некоторые спецклоны тоже обладали такой способностью – как решил Томас, то был побочный эффект внедрения генов келпа в человеческий организм. Против столь агрессивных хищников иллюзии казались слишком ненадежной защитой. Впрочем, во всем предприятии не было ничего надежного – не хватало оружия, людей, времени, чтобы строить планы и обучать бойцов.
   Он оглянулся. Демоны двигались вслед наступающим, и Паниль брел среди них. Здоровенный рвач толкнул поэта плечом, потом отвернул. Томаса передернуло. Паниль сказал, что не примет участия в убийстве, но постарается как может защитить армию. Медтехник с командой отобранных помощников ждала у подножия скал. Теперь все зависело о того, сможет ли это нелепое войско запугать Оукса так, чтобы он сдался.
   В условленное время Томас подал своим бойцам знак рассеяться по равнине. Если дар Паниля не подведет, обороняющиеся увидят лишь плотно сбитое ядро атакующих, прущее напролом, прямо под удар защитных установок Редута. Томас присоединился к команде резака, медленно поворачивающего влево.
   Сомнения одолевали его. По его расчетам, до конца срока, отведенного Кораблем человечеству, оставалось несколько часов. Предприятие казалось безнадежным. Ему предстояло взять приступом Редут, собрать уцелевших, найти подобающий способ богоТворения и доказать Кораблю, что род людской достоин жизни.
   «Времени не хватит».
   Паниль! Это все Паниль виноват, что они так задержались! На каждый аргумент в пользу немедленного штурма поэт отвечал спокойным увещеванием.
   Он говорил, что гнездо – это рай и этого достаточно.
   Томас был готов согласиться: гнездо казалось раем – бесконечная весна для земных растений, ни гнили, ни плесени, ни паразитов… и даже демоны не тревожили насельников кратера.
   Гнездо было зародышем новой Земли, беспорядочным сплетением элементов, стремящихся упорядочить себя в росте.
   «Но километровая плешь рая не делает планету обитаемой».
   И снова Паниль со своими бессмысленными наблюдениями:
   – То, что ты творишь с землей под ногами, и есть молитва.
   «Тебе это нужно, Корабль? Такая молитва?»
   Ответа не было – только шуршит песок под ногами его войска, в наступлении на Редут растянувшегося по равнине широким фронтом.
   «Я один здесь. Помощи от Корабля не будет».
   Ему вспомнился безднолет «Землянин» – корабль, не ставший еще Кораблем. Вспомнилась команда и долгие совместные тренировки на Лунбазе. Что-то с ними сталось? Покоится ли еще хоть один в гибернации? Накатила внезапная тоска по Бикелю. Вот кого сейчас хорошо было бы иметь рядом – Джона Бикеля, прямодушного и упрямого. И где сейчас Бикель?
   Песок скрипел под ногами – как на тренировочной площадке Лунбазы. Лунный песок, не земной. Столько лет Раджа смотрел на Землю в ночном небе – бело-голубой диск во славе своей. И не о звездах он мечтал, не о математических абстракциях тау Кита. Он мечтал только о Земле – единственном месте во Вселенной, что было для него навеки запретным.
   «Пандора – не Земля».
   Но гнездо искушало Томаса Землей его мечтаний.
   «Вряд ли это похоже на настоящую Землю. Что я, в конце концов, знаю о Земле?»
   Его родиной были ясли клонов на Лунбазе, и от оригиналов-людей его всегда отделяли стеклянные стены. Стены из стекла – и эрзац-Земля… как клоны были суррогатными людьми.