Страница:
— Какие же еще?
— Это вам будет неинтересно.
— Сегодня роскошный вечер. Хочется расслабиться.
— А я-то думал, что вы наняли меня на работу не для развлечений.
Ее лицо посуровело.
— Слушайте, мистер, я пригласила вас сюда не для того, чтобы выслушивать фривольные двусмысленности.
Дым от их сигарет поднимался к потолку.
— Извините, — смутился Джуд.
Нора пожала плечами:
— Хотите начать заново нашу беседу?
— Теперь я вообще боюсь говорить.
Она встала с дивана, не глядя на Джуда, прошла мимо стула, на котором он сидел, взяла на кухне кружки с кофе и вернулась в гостиную.
— И все-таки начнем беседу заново, — сказала она, ставя на ладонь Джуда горячую кружку.
Когда она легла на диван, Джуд разглядел под ее платьем белые трусики. Бедра у нее были узкие.
— Поговорим о настоящем, — добавила она, поудобнее устраиваясь на диване и отпивая кофе. — Только без пошлостей. Известно ли вам, что мне сорок восемь лет?
Джуд вздрогнул от неожиданности.
— Я знала, что вы удивитесь. Думаю, я на несколько лет старше вас.
— Но мы совсем не старики. — Джуд пожал плечами. — И мне никогда и в голову не приходило жить на подачки. Даже от женщины, — добавил он вдруг, глядя на нее в упор. — Впрочем, не волнуйтесь. Мои беды меня здесь не настигнут.
— Небольшая беда — это не безнадежно плохо.
— Поверьте мне, мои беды — весьма серьезные.
Она прикурила еще одну сигарету:
— Что ж, верю вам.
— А если верите, то почему... не боитесь того, что я остался здесь? Женщина вы умная и, возможно, обо всем уже догадались.
— Ох, если бы я была умная... — Она очертила в воздухе круг сигаретой. — Я сама поселилась здесь только для того, чтобы вырваться из Лас-Вегаса, чтобы перевести дух после той круговерти, в которой я жила. Здесь я уже девять месяцев. И иногда мне кажется, что я гнию заживо. Разве это жизнь?
Нора помолчала, а потом вдруг спросила:
— Так вы... плохой человек?
— Вы хотите сказать — вор?
— Может быть, и так. А может быть, насильник, наркоделец, финансовый махинатор или просто человек с плохой наследственностью и несчастной судьбой...
— Я — шпион.
Нора пожала плечами:
— Правда? Но ведь в наше время у шпионов нет работы.
Джуд рассмеялся вместе с ней.
— Вы женаты? — спросила она.
В гостиной было тепло и уютно. В ней пахло лимоном от полироли для мебели, песком из пустыни, кофе и сигаретами.
— Я был женат.
— Какая была ваша жена?
— Она была очень красивой. У нее были роскошные каштановые волосы. Один мой друг-писатель говорил, что лицом она походила на красавиц с полотен итальянских мастеров, а вид ее тела оживил бы и покойника.
— И я когда-то была такой, — вздохнула Нора. — Разница лишь в том, что я блондинка.
— И еще характер у вас будет покруче.
— Это только сейчас. Как звали вашу жену?
— Лорри.
— Она была умной, смешной?..
— Иногда.
— Почему вы расстались? Что произошло?
— Она стала... как бы это сказать?.. жертвой игры.
— Мы договорились обходиться без пошлостей.
— Это не пошлость.
— Рассказывать о человеке и ничего не сказать о нем — это тоже пошлость... Вы любили ее?
— Наверное, любил. — Джуду стало вдруг тяжело дышать.
— И где она?
— Ушла. — Джуд покачал головой. — А где ваш мужчина?
— В этот момент, — сказала она, — я ни в кого не влюблена.
— На меня тоже не рассчитывайте.
— Боже мой, что вы говорите?! — воскликнула она тоненьким, как у школьницы, голоском. У нее был вид настоящей девственницы. — Спасибо, что предупредили!
Они расхохотались. Джуд почувствовал себя полностью раскрепощенным.
— В тот первый день нашего знакомства, — сказала Нора, — меня заинтриговало ваше поведение. Помните, вы тогда пригвоздили руку Гарольда к стойке? И я подумала: как это только пришло вам в голову? Больше того. Вы сделали это, а потом забыли все нанесенные вам обиды и позволили Гарольду уйти. Для того круга, в котором я вращалась раньше, это слишком уж необычно. В какой-то степени, — продолжала она, — это повлияло на мое решение пригласить вас к себе на работу. Я давно искала работника, но когда увидела вас, решила: этот находчивый и остроумный парень больше всего подходит мне. Вы верно сказали, что смогли даже смягчить суровое сердце Кармен. Одним словом, вы мне нравитесь.
Сердце Джуда бешено заколотилось.
— Мне кажется, вы тот редкий человек, который сможет меня понять, — улыбнулась Нора.
Джуду показалось, что в слабо освещенной гостиной появилось солнце.
Нора привстала и наклонилась к Джуду. От нее нежно пахло дорогими духами.
— И речь не только о том, что вы сможете меня понять.
Она ласково поцеловала его и позволила поцеловать себя.
Джуд вдруг нервно выпалил:
— Мне бы не хотелось, чтобы завтра утром ты перестала уважать меня.
— Поживем — увидим.
Она взяла его за руку и повела в спальню. Они разделись в полумраке и залезли под одеяло. Джуд стал целовать Нору, гладя ее бедра, живот, груди. Она страстно отвечала на его поцелуи. Ему казалось, что он хочет ее, но мужская сила так и не просыпалась в нем. Он заставил себя вспомнить буйные годы своей молодости, Лорри, других женщин... Но — опять ничего. Он не понимал, что с ним происходит. Ему захотелось немедленно бежать отсюда куда глаза глядят.
Нора привстала. Ее волосы защекотали его живот. Она искусно ласкала его безвольную мужскую плоть.
Но — опять ничего.
Джуд сгорал от стыда.
— Знаешь, — начал он и сразу же умолк. Даже язык не слушался его.
— Есть сотни причин, из-за которых мужчина... не может, — тихо сказала Нора, целуя его в щеку. — Вот и с тобой это случилось. Не паникуй, успокойся. В конце концов я пригласила тебя к себе не только для любовных игр.
— Ты предлагаешь отнестись к этому с юмором?
— Хотя бы и так.
— Честно говоря, мне сейчас не до смеха.
— Что ж, ничем помочь не могу.
— Жаль. Хотя о чем жалеть? Ведь это всего лишь приключение. Это не любовь.
— Может быть, и не любовь, но и не приключение.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что, если бы это было просто приключение, твоя мужская плоть трепетала бы от вожделения и была бы твердой, как бейсбольная бита.
— Нет, как дерево.
— Да, как дуб.
— Нет, как огромное красное дерево.
Кровать затряслась от их смеха.
— Хорошие пружины на твоей кровати, — сказал Джуд.
— А тебе-то что до этого?
— Ты хочешь, чтобы я ушел в свой вагончик?
— Да нет же!
Джуд вздохнул с облегчением.
— Так почему же ты считаешь, что я смогу тебя понять? — спросил он.
Нора задумалась.
— В Лас-Вегасе я работала крупье. Играла с клиентами в «двадцать одно». И страшно ненавидела эту работу, как, кстати, и все крупье. Парковала машину у казино, ела тамошнюю отвратительную еду, шла к стойке и сдавала карты. Самой себе я казалась механическим роботом на фабрике, делающей деньги. Оттуда все хотят сбежать, но не могут — уж слишком хорошо там платят... — Но вообще-то... — она сделала паузу, — до этого я была проституткой.
Джуд молчал.
— Я была проституткой целых восемнадцать лет, — продолжала она. — И не какой-то там уличной девкой, которая отдается за еду и крышу над головой. Нет, я работала с клиентами из высшего света. Несколько тысяч баксов за свидание. Вот это было время!
Джуд почувствовал ее дыхание на своей щеке.
— Тебя все это коробит? — спросила она.
— Нет, — сказал он.
— Тогда, может быть, это возбуждает тебя?
— Тоже нет.
Она поцеловала его.
— Ты — действительно хороший человек. — Она положила голову ему на грудь. — И вот ведь что интересно, — продолжала она, — еще до того, как я узнала, что ты собой представляешь, я чувствовала, что ты хороший человек. О шпионской работе я кое-что знаю. Думаю, и шпиону известно о моей прежней работе немало.
От запаха ее волос у Джуда кружилась голова.
— Ты устал слушать мой рассказ?
— Как это я могу устать, когда хозяйка проводит со своим работником воспитательную беседу? — улыбнулся он.
— О, над тобой еще надо много работать!
Они дружно рассмеялись. Она еще теснее прижалась к нему.
— Не надо ничего говорить, — прошептала Нора.
— А слушать можно? — спросил он.
— Чертовски правильный подход к делу, — улыбнулась она. — Только вот больше говорить я не буду. Давай просто полежим и помечтаем...
Нора вздохнула и что-то еще проворчала совсем уж сонным голосом, поудобнее устраивая свою голову на груди Джуда.
Он прислушивался к незнакомым шумам этого дома: от порыва ветра заскрипела оконная рама, задрожала и входная дверь. Нора тихо посапывала во сне.
Где-то в пустыне завыл койот. И на Джуда нахлынули воспоминания...
Шах Ирана был американским любимцем. Америка ревниво оберегала этого диктатора: в его стране были обнаружены крупные запасы нефти. Кроме того, Иран граничил с Советским Союзом.
В 1953 году ЦРУ организовало государственный переворот, который и привел шаха к власти. ЦРУ обучало и тайную шахскую полицию «Савак». Рассказывали, что как-то люди из «Савак» сообщили шаху об одном учителе из Тебриза, который непотребными словами критиковал его. У шаха был свой личный зоопарк, и когда обезумевшего от страха учителя втолкнули в клетку с голодными львами, шах покатывался со смеху.
Операция «Озеро в пустыне» была учебной. Ее цель состояла в том, чтобы научить армию шаха вести вооруженную борьбу со всеми, кто мог посягнуть на диктаторский режим. «Зеленые береты» должны были также показать собравшимся иранским офицерам, что их столичный аэропорт легко уязвим. Операция была задумана и как демонстрация несокрушимой американской мощи приглашенным в Тегеран арабам и другим представителям третьего мира.
Джуд появился в группе парашютистов, проходивших подготовку в Форт-Брагге, Северная Каролина, в тот самый момент, когда десантники уже шли к самолетам, которые должны были доставить их в Иран. Эти восемьдесят шесть бойцов готовились к заданию восемь недель. Джуд сказал десантникам, что его зовут Харрис и что его в последний момент включили в группу в качестве помощника командира по административным вопросам.
— Я всего лишь мальчишка на побегушках, — ни на кого не глядя, скромно добавил он.
Десантники прыгнули из самолетов точно по графику. Восемьдесят семь парашютов раскрылись над городом, окруженным грядой заснеженных горных вершин.
Нормативная степень травматизма при прыжках в песчаные барханы Северной Каролины составляла один процент от участвовавших в десантировании. Сильный ветер над Тегераном в то утро безжалостно перечеркнул эти нормы американских стратегов и тактиков парашютного дела. Восемнадцать десантников — то есть двадцать процентов от общего числа десантировавшихся, из-за ветра, разметавшего их в воздухе, не смогли справиться с управлением парашютами и при приземлении получили ранения различной степени тяжести: двое сломали ноги, один сломал руку, остальные отделались вывихами и ушибами.
Наблюдавший за десантированием высокопоставленный американский военный советник прекрасно понимал, что операция началась с провала. Но он повернулся к стоявшему рядом иранскому генералу, самодовольно ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:
— Приземлились точно на цель и точно по графику.
Ничуть не смущаясь, советник принял поздравления иранского генерала.
На летном поле десантники «гасили» свои парашюты, приводили в порядок экипировку, помогали раненым товарищам добраться до поджидавших в стороне грузовиков.
На поле выскочил военный джип, которым управлял блондин в спортивном пиджаке и темных очках.
— Держите меня, — пробурчал Джуд, увидев водителя. Он сложил свой парашют, снял десантные доспехи, бросил все это в кузов грузовика, а сам, подхватив рюкзак с личными вещами, пошел в сторону джипа.
— Куда это ты направился? — крикнул ему в спину один из десантников.
— Ты, парень, заткнись! — приказал десантнику командир «зеленых беретов».
Когда Джуд поравнялся с джипом, его водитель кивнул в сторону раненых десантников, на стоянку пассажирских самолетов, среди которых были и самолеты из Советского Союза, на афганских охранников и туристов с камерами на смотровой площадке в здании аэропорта.
— Более сумасшедшего способа нелегально проникнуть в страну под взглядом сотен людей просто не бывает!
— Что ж, если есть другие идеи, предложите их кому следует, — проворчал Джуд, бросая свой рюкзак на заднее сиденье джипа и садясь на переднее рядом с водителем.
— Думаю, вряд ли можно придумать что-то новое, — заметил водитель, выруливая на шоссе, ведущее в город.
— Не вы ли случайно оказались не так давно на крыше одного борделя, Монтерастелли? — фамильярным тоном спросил Джуд офицера.
Монтерастелли не придал никакого значения этому тону.
— Зовите меня просто Арт, — сказал он.
— Есть, сэр! — отвечал по уставу Джуд.
— Кто-нибудь из иранцев заметил вас? — спросил Арт.
— Да мы десантировали на виду у всего города! — засмеялся Джуд.
Арт съехал с шоссе на безлюдную в это утро строительную площадку с застывшими кранами. У одного из кранов был припаркован «форд». Арт остановил джип рядом с ним и сказал:
— Даже если иранцы и заметили, как я подобрал вас на летном поле, мы все равно сумеем замести следы.
Они сели в «форд». На его заднем сиденье стоял железный ящик, похожий на оболочку парового котла. Джуд положил свой рюкзак рядом с ним. Арт снова вырулил на шоссе.
— С тех пор, как вы вернулись из Лаоса, вы многому научились, — сказал он. — Но хочу спросить: не создадут ли нам проблем специалисты по замкам, с которыми вы проходили подготовку?
— Нет. Им было прекрасно известно, что я из ЦРУ.
— А вы вправду оттуда? — усмехнулся Арт.
— Да это у меня на лице написано, — улыбнулся Джуд.
— Хватит шутить! Своими шуточками вы можете поставить под удар всю нашу операцию!
Они проехали под огромной триумфальной аркой, построенной шахом. Рассказывали, что строительство этой показной арки было нарочитым вызовом шаха правоверным мусульманам своей страны.
— Так почему же выбор пал на меня? — спросил Джуд.
— Они сами назвали вас.
— А кто сообщил им мое имя?
— А вот это в данном случае не имеет значения, — отрезал Арт. — Слушайте, Джуд, как у вас дела с фарси?
— Я изучал его по ускоренной программе в школе иностранных языков министерства обороны. Мучился целых шестнадцать недель; но теперь вполне сносно могу спросить, где находится ближайший туалет.
Арт направил машину в подземный гараж на одной из улиц Тегерана. Стоявший у въезда мужчина кивнул Арту. У дальней стены гаража был припаркован «мерседес» с затемненными стеклами. Когда Арт подъехал к нему, двигатель лимузина заработал. Передняя левая дверь открылась, и из машины выбрался здоровенный смуглый мужчина, похожий на гориллу. Он распахнул заднюю дверь.
— Ну, покажите им все, на что способны, — сказал Арт Джуду, когда тот усаживался в «мерседес».
Человек-горилла взял с заднего сиденья «форда» железный ящик и положил его в багажник «мерседеса»: амортизаторы лимузина заметно просели от тяжести.
Человек-горилла сел за руль и на огромной скорости выехал из гаража. Арт остался в своем «форде».
Они ехали по Тегерану почти час. На перекрестке у базара дорогу им преградила отара овец, которую гнал изможденный чабан в арабской накидке. Человек-горилла чертыхнулся и яростно засигналил. Но им все равно пришлось ждать, пока отара не перейдет улицу. Прохожие-мужчины старались не смотреть на стоявший «мерседес» с затемненными стеклами. Лица проходящих женщин прятались под паранджой. В воздухе густо пахло пылью, навозом, какими-то отбросами; везде чувствовалось запустение.
Наконец они двинулись вперед. Вскоре прямо перед ними возникла высокая бетонная стена. Ворота в стене охраняли с полдюжины иранцев в потрепанной форме цвета хаки. В руках у них были винтовки времен первой мировой войны. Когда охранники увидели «мерседес», они поспешно отворили ворота.
Лимузин въехал совсем в другой мир.
За стеной был разбит роскошный сад с аккуратными дорожками, обрамленными яркими цветами и заботливо подстриженными кустами. Драгоценная в этих местах влага обильно разбрызгивалась поливальным устройством над изумрудно-зелеными лужайками между деревьями. Белоснежные лебеди медленно плыли по глади огромного бассейна, выложенного по краям разноцветной плиткой. К бассейну выходили две двухэтажные современные казармы. За ними располагалось похожее на штаб здание с антеннами на крыше. А еще дальше стоял красивый персидский дом с белыми колоннами.
Этот роскошный мир охраняли молодые люди в европейских костюмах, дорогих солнцезащитных очках и безупречных итальянских туфлях. В руках у них были миниатюрные израильские автоматы «узи».
Человек-горилла поставил «мерседес» рядом с дюжиной других «мерседесов», тремя итальянскими джипами, двумя грузовиками и одним роскошным «порше».
Дверь Джуду открыл выскочивший из дома молодой человек в белой тунике. Он поклонился.
— Разрешите мне проводить вас.
Джуд последовал за слугой. В зеленом берете, в костюме десантника, в грубых ботинках, он чувствовал себя неловко на фоне окружавшей его роскоши.
Они вошли в дом с белыми колоннами, прошли по толстым персидским коврам первого этажа и поднялись на второй, где находилась гостиная с великолепной мебелью. Ее окна смотрели на зеркальную гладь бассейна. На огромном столе стояли дорогие хрустальные вазы с фруктами, изящные серебряные тарелки с черной икрой и с копченым мясом, золотистого цвета кофейный сервиз. На сервировочном столике были расставлены ведерки с бутылками шампанского. В баре у стены находилась тщательно подобранная коллекция крепких напитков.
Слуга пригласил Джуда сесть в кресло.
— За этой дверью, — сказал он, показывая на белую дверь в стене, — ванная комната. Вы можете освежиться с дороги.
Слуга ушел.
Ровно один час и двадцать минут Джуд находился в одиночестве. Он так и не встал с кресла и ни к чему в гостиной не прикоснулся.
Наконец створчатые двери гостиной отворились и в комнату вошли шестеро мужчин. Один из них — смуглый господин в костюме от Кардена, в розовой рубашке и шелковом галстуке с зачесанными назад черными волосами — дружелюбно улыбнулся Джуду.
— Как у вас дела? Все в порядке? Очень рад вашему прибытию.
Мужчина протянул ему руку. Джуд встал. Пятеро других мужчин молча стояли у стола.
— Разрешите называть вас просто Джуд, — продолжал мужчина. — А я для вас просто Алекси. Я — генерал, вы — сержант, но все мы здесь друзья, вне зависимости от чинов. Не так ли?
— Да, — ответил Джуд, обменявшись с генералом рукопожатием и снова садясь в кресло в ответ на гостеприимный жест хозяина. Алекси пододвинул свое кресло поближе к Джуду и тоже сел. Сопровождавшие его мужчины стояли.
— Может быть, вы голодны? — поинтересовался Алекси. — Попробуйте этих фруктов.
С этими словами он взял из вазы красное яблоко и надкусил его.
— Очень вкусно. Это ваш сорт — из штата Вашингтон. — Я очень много слышал о вас, — продолжал Алекси.
— От кого?
— От наших общих друзей. Впрочем, важно не это. Важно то, что наши страны остаются верными союзниками. Его величество шах как раз обсуждал со мной этот вопрос вчера вечером. Мы разошлись уже за полночь...
— Понятно, — заметил Джуд.
— И говорили мы о том, что наши правительства очень похожи: они руководят мощными странами, у которых есть опасные враги. Однако в вашей стране все важные вопросы решаются значительно сложнее. Уж слишком много у ваших политиков перекрещивающихся интересов. Мы же едины в наших устремлениях по милости Его величества шаха... Кстати, — улыбнулся Алекси, — вы — единственный американец, которому когда-либо разрешалось войти сюда.
— Я считаю это честью для себя, — сказал Джуд.
— Видите ли, — продолжал Алекси, — ЦРУ считает «Савак» своим детищем. Да, у нас превосходные отношения, но ребенок растет. И теперь ему нужна не только помощь отца, но и уважение со стороны отца к своей независимости. Так вот, ваше ЦРУ по-прежнему относится к нам как к детям, а мы-то уже выросли. ЦРУ следит за нами, его камеры с телеобъективами направлены на наши ворота.
— Нет!
— Не волнуйтесь, Джуд. Вам ничего не грозит: стекла у наших автомобилей затемненные, а стены у нас очень высокие. Так что для посторонних глаз вас здесь как бы и нет. И это проявление высшей дипломатии. Я знаю, что в такой сложной стране, как ваша, перекрещивающиеся интересы различных сил заставляют чиновников развивать плодотворное сотрудничество и взаимообмен...
— С «Савак», например, — заметил Джуд.
— Да, и это естественно. Ведь у всех нас в конце концов одинаковые цели.
— Конечно.
— Поэтому мы и приняли решение помочь вам, американским военным, в проведении операции «Озеро в пустыне» и, в свою очередь, разрешить военным передать вас нам.
— Мы очень признательны вам за это, — сказал Джуд.
— А теперь я вам кое-что покажу.
Алекси в сопровождении Джуда быстро вышел из гостиной. За ними молча следовали пять охранников.
Алекси привел их на первый этаж одной из казарм. Там в большой комнате, которая, видимо, использовалась раньше для проведения совещаний, стояло множество коробок и ящиков с замками и охранными системами. Все это было сделано в Америке.
— Вот видите, у нас есть все необходимое, — заявил Алекси, — и вы можете начинать работу. Но для этого... Дело в том, что у нас возникла серьезная проблема, решить которую под силу лишь человеку с такими способностями, как ваши, Джуд Стюарт. Ваше начальство заверило нас в этом.
— Я сделаю все, что от меня зависит, — сказал Джуд. Судя по всему, никто не собирался подвергать его способности проверке.
Алекси повел Джуда в подвал другой казармы. Охранники в большой комнате, стоя по стойке смирно, настороженно смотрели, как они подходят к закрытой массивной двери.
За этой дверью находился кабинет без окон, в котором стояли рабочий стол, обшарпанный стул и сильно потертый кожаный диван. В углу на тумбочке помещалась пишущая машинка. На столе были беспорядочно разбросаны какие-то досье. Ящики стола были открыты. На кафельном полу между столом и дверью темнело какое-то пятно.
В одну из стен кабинета была вмонтирована стальная плита размером полтора на два метра. В плите имелось отверстие для ключа странной конфигурации — Джуду никогда раньше не доводилось видеть такую.
— Это сделал один еврей много лет назад, — сказал Алекси. Он слегка вздрогнул. — А вы случайно не еврей? Вроде бы не похожи...
— Нет, — твердо сказал Джуд.
— Мне жалко этих людей... — Алекси сжал губы. — Хозяин этого кабинета, — продолжал он после паузы, — пользовался у шаха огромным доверием. Он хранил некоторые наши тайны, которые не полагалось знать даже нашим друзьям американцам. У него был единственный ключ от сейфа за этой стальной плитой. Советские шпионы выкрали ключ.
— Нет! — воскликнул Джуд.
— Да! И сейф надо открыть. Наши специалисты не могут гарантировать сохранность находящихся там бумаг, если вскрывать сейф автогеном. И у нас нет никого, кто смог бы его... «взломать» — я использую верное слово?
— Нет, лучше сказать — «квалифицированно открыть».
— Вот и откройте его. Вы должны это сделать для нас. Прежде чем мы перейдем к другим делам. Прежде чем... поможем вам. Сделайте это прямо сейчас.
— Где находится человек, у которого был ключ?
— Его... нет поблизости.
Джуд задумался.
— Во-первых, — сказал он наконец, — работать я буду в одиночку. Если меня будут беспокоить, сейф открыть мне не удастся. — Он пожал плечами. — Концентрация воли — важная штука при квалифицированном вскрытии сейфа.
— Но... его содержимое...
— Что ж, тогда оно навсегда останется его содержимым.
Было видно, что Алекси заколебался: он мучительно думал, наморщив лоб. Через несколько минут он посмотрел на Джуда и приказал ему открыть уже принесенный в подвал человеком-гориллой железный ящик, похожий на оболочку парового котла.
К стенам ящика были прикреплены хитрые инструменты. На дне лежал внушительных размеров брезентовый вещмешок. Его горловина была стянута железным обручем и скреплена висячим замком.
— Что в этом мешке? — суровым тоном спросил Алекси.
— В нашей сделке, Ваше превосходительство, это касается только меня, — глядя прямо в глаза генерала, ответил Джуд.
Один из охранников — судя по звездам на его погонах, лейтенант — побледнел. Человек-горилла, стоявший рядом, сжал кулаки.
Алекси еще подумал, а потом отдал приказ на фарси. Человек-горилла вынул из ящика вещмешок и положил его на пол. Затем он внимательно исследовал содержимое рюкзака Джуда — там была только одежда, осмотрел инструменты, пожал плечами и отошел в сторону.
— Как долго вы будете работать? — поинтересовался Алекси.
— Может быть, несколько дней, — сказал Джуд, а про себя подумал: «Почему бы не использовать в своих целях его предрассудки?» — Знаете, — продолжил Джуд, — эти евреи — слишком уж коварные и хитроумные типы.
— Это вам будет неинтересно.
— Сегодня роскошный вечер. Хочется расслабиться.
— А я-то думал, что вы наняли меня на работу не для развлечений.
Ее лицо посуровело.
— Слушайте, мистер, я пригласила вас сюда не для того, чтобы выслушивать фривольные двусмысленности.
Дым от их сигарет поднимался к потолку.
— Извините, — смутился Джуд.
Нора пожала плечами:
— Хотите начать заново нашу беседу?
— Теперь я вообще боюсь говорить.
Она встала с дивана, не глядя на Джуда, прошла мимо стула, на котором он сидел, взяла на кухне кружки с кофе и вернулась в гостиную.
— И все-таки начнем беседу заново, — сказала она, ставя на ладонь Джуда горячую кружку.
Когда она легла на диван, Джуд разглядел под ее платьем белые трусики. Бедра у нее были узкие.
— Поговорим о настоящем, — добавила она, поудобнее устраиваясь на диване и отпивая кофе. — Только без пошлостей. Известно ли вам, что мне сорок восемь лет?
Джуд вздрогнул от неожиданности.
— Я знала, что вы удивитесь. Думаю, я на несколько лет старше вас.
— Но мы совсем не старики. — Джуд пожал плечами. — И мне никогда и в голову не приходило жить на подачки. Даже от женщины, — добавил он вдруг, глядя на нее в упор. — Впрочем, не волнуйтесь. Мои беды меня здесь не настигнут.
— Небольшая беда — это не безнадежно плохо.
— Поверьте мне, мои беды — весьма серьезные.
Она прикурила еще одну сигарету:
— Что ж, верю вам.
— А если верите, то почему... не боитесь того, что я остался здесь? Женщина вы умная и, возможно, обо всем уже догадались.
— Ох, если бы я была умная... — Она очертила в воздухе круг сигаретой. — Я сама поселилась здесь только для того, чтобы вырваться из Лас-Вегаса, чтобы перевести дух после той круговерти, в которой я жила. Здесь я уже девять месяцев. И иногда мне кажется, что я гнию заживо. Разве это жизнь?
Нора помолчала, а потом вдруг спросила:
— Так вы... плохой человек?
— Вы хотите сказать — вор?
— Может быть, и так. А может быть, насильник, наркоделец, финансовый махинатор или просто человек с плохой наследственностью и несчастной судьбой...
— Я — шпион.
Нора пожала плечами:
— Правда? Но ведь в наше время у шпионов нет работы.
Джуд рассмеялся вместе с ней.
— Вы женаты? — спросила она.
В гостиной было тепло и уютно. В ней пахло лимоном от полироли для мебели, песком из пустыни, кофе и сигаретами.
— Я был женат.
— Какая была ваша жена?
— Она была очень красивой. У нее были роскошные каштановые волосы. Один мой друг-писатель говорил, что лицом она походила на красавиц с полотен итальянских мастеров, а вид ее тела оживил бы и покойника.
— И я когда-то была такой, — вздохнула Нора. — Разница лишь в том, что я блондинка.
— И еще характер у вас будет покруче.
— Это только сейчас. Как звали вашу жену?
— Лорри.
— Она была умной, смешной?..
— Иногда.
— Почему вы расстались? Что произошло?
— Она стала... как бы это сказать?.. жертвой игры.
— Мы договорились обходиться без пошлостей.
— Это не пошлость.
— Рассказывать о человеке и ничего не сказать о нем — это тоже пошлость... Вы любили ее?
— Наверное, любил. — Джуду стало вдруг тяжело дышать.
— И где она?
— Ушла. — Джуд покачал головой. — А где ваш мужчина?
— В этот момент, — сказала она, — я ни в кого не влюблена.
— На меня тоже не рассчитывайте.
— Боже мой, что вы говорите?! — воскликнула она тоненьким, как у школьницы, голоском. У нее был вид настоящей девственницы. — Спасибо, что предупредили!
Они расхохотались. Джуд почувствовал себя полностью раскрепощенным.
— В тот первый день нашего знакомства, — сказала Нора, — меня заинтриговало ваше поведение. Помните, вы тогда пригвоздили руку Гарольда к стойке? И я подумала: как это только пришло вам в голову? Больше того. Вы сделали это, а потом забыли все нанесенные вам обиды и позволили Гарольду уйти. Для того круга, в котором я вращалась раньше, это слишком уж необычно. В какой-то степени, — продолжала она, — это повлияло на мое решение пригласить вас к себе на работу. Я давно искала работника, но когда увидела вас, решила: этот находчивый и остроумный парень больше всего подходит мне. Вы верно сказали, что смогли даже смягчить суровое сердце Кармен. Одним словом, вы мне нравитесь.
Сердце Джуда бешено заколотилось.
— Мне кажется, вы тот редкий человек, который сможет меня понять, — улыбнулась Нора.
Джуду показалось, что в слабо освещенной гостиной появилось солнце.
Нора привстала и наклонилась к Джуду. От нее нежно пахло дорогими духами.
— И речь не только о том, что вы сможете меня понять.
Она ласково поцеловала его и позволила поцеловать себя.
Джуд вдруг нервно выпалил:
— Мне бы не хотелось, чтобы завтра утром ты перестала уважать меня.
— Поживем — увидим.
Она взяла его за руку и повела в спальню. Они разделись в полумраке и залезли под одеяло. Джуд стал целовать Нору, гладя ее бедра, живот, груди. Она страстно отвечала на его поцелуи. Ему казалось, что он хочет ее, но мужская сила так и не просыпалась в нем. Он заставил себя вспомнить буйные годы своей молодости, Лорри, других женщин... Но — опять ничего. Он не понимал, что с ним происходит. Ему захотелось немедленно бежать отсюда куда глаза глядят.
Нора привстала. Ее волосы защекотали его живот. Она искусно ласкала его безвольную мужскую плоть.
Но — опять ничего.
Джуд сгорал от стыда.
— Знаешь, — начал он и сразу же умолк. Даже язык не слушался его.
— Есть сотни причин, из-за которых мужчина... не может, — тихо сказала Нора, целуя его в щеку. — Вот и с тобой это случилось. Не паникуй, успокойся. В конце концов я пригласила тебя к себе не только для любовных игр.
— Ты предлагаешь отнестись к этому с юмором?
— Хотя бы и так.
— Честно говоря, мне сейчас не до смеха.
— Что ж, ничем помочь не могу.
— Жаль. Хотя о чем жалеть? Ведь это всего лишь приключение. Это не любовь.
— Может быть, и не любовь, но и не приключение.
— Что ты имеешь в виду?
— А то, что, если бы это было просто приключение, твоя мужская плоть трепетала бы от вожделения и была бы твердой, как бейсбольная бита.
— Нет, как дерево.
— Да, как дуб.
— Нет, как огромное красное дерево.
Кровать затряслась от их смеха.
— Хорошие пружины на твоей кровати, — сказал Джуд.
— А тебе-то что до этого?
— Ты хочешь, чтобы я ушел в свой вагончик?
— Да нет же!
Джуд вздохнул с облегчением.
— Так почему же ты считаешь, что я смогу тебя понять? — спросил он.
Нора задумалась.
— В Лас-Вегасе я работала крупье. Играла с клиентами в «двадцать одно». И страшно ненавидела эту работу, как, кстати, и все крупье. Парковала машину у казино, ела тамошнюю отвратительную еду, шла к стойке и сдавала карты. Самой себе я казалась механическим роботом на фабрике, делающей деньги. Оттуда все хотят сбежать, но не могут — уж слишком хорошо там платят... — Но вообще-то... — она сделала паузу, — до этого я была проституткой.
Джуд молчал.
— Я была проституткой целых восемнадцать лет, — продолжала она. — И не какой-то там уличной девкой, которая отдается за еду и крышу над головой. Нет, я работала с клиентами из высшего света. Несколько тысяч баксов за свидание. Вот это было время!
Джуд почувствовал ее дыхание на своей щеке.
— Тебя все это коробит? — спросила она.
— Нет, — сказал он.
— Тогда, может быть, это возбуждает тебя?
— Тоже нет.
Она поцеловала его.
— Ты — действительно хороший человек. — Она положила голову ему на грудь. — И вот ведь что интересно, — продолжала она, — еще до того, как я узнала, что ты собой представляешь, я чувствовала, что ты хороший человек. О шпионской работе я кое-что знаю. Думаю, и шпиону известно о моей прежней работе немало.
От запаха ее волос у Джуда кружилась голова.
— Ты устал слушать мой рассказ?
— Как это я могу устать, когда хозяйка проводит со своим работником воспитательную беседу? — улыбнулся он.
— О, над тобой еще надо много работать!
Они дружно рассмеялись. Она еще теснее прижалась к нему.
— Не надо ничего говорить, — прошептала Нора.
— А слушать можно? — спросил он.
— Чертовски правильный подход к делу, — улыбнулась она. — Только вот больше говорить я не буду. Давай просто полежим и помечтаем...
Нора вздохнула и что-то еще проворчала совсем уж сонным голосом, поудобнее устраивая свою голову на груди Джуда.
Он прислушивался к незнакомым шумам этого дома: от порыва ветра заскрипела оконная рама, задрожала и входная дверь. Нора тихо посапывала во сне.
Где-то в пустыне завыл койот. И на Джуда нахлынули воспоминания...
* * *
Ветреным ноябрьским утром 1970 года Джуд и еще восемьдесят шесть бойцов из подразделения спецвойск были десантированы в тегеранский аэропорт. Этот десант был частью запланированной операции под кодовым названием «Озеро в пустыне».Шах Ирана был американским любимцем. Америка ревниво оберегала этого диктатора: в его стране были обнаружены крупные запасы нефти. Кроме того, Иран граничил с Советским Союзом.
В 1953 году ЦРУ организовало государственный переворот, который и привел шаха к власти. ЦРУ обучало и тайную шахскую полицию «Савак». Рассказывали, что как-то люди из «Савак» сообщили шаху об одном учителе из Тебриза, который непотребными словами критиковал его. У шаха был свой личный зоопарк, и когда обезумевшего от страха учителя втолкнули в клетку с голодными львами, шах покатывался со смеху.
Операция «Озеро в пустыне» была учебной. Ее цель состояла в том, чтобы научить армию шаха вести вооруженную борьбу со всеми, кто мог посягнуть на диктаторский режим. «Зеленые береты» должны были также показать собравшимся иранским офицерам, что их столичный аэропорт легко уязвим. Операция была задумана и как демонстрация несокрушимой американской мощи приглашенным в Тегеран арабам и другим представителям третьего мира.
Джуд появился в группе парашютистов, проходивших подготовку в Форт-Брагге, Северная Каролина, в тот самый момент, когда десантники уже шли к самолетам, которые должны были доставить их в Иран. Эти восемьдесят шесть бойцов готовились к заданию восемь недель. Джуд сказал десантникам, что его зовут Харрис и что его в последний момент включили в группу в качестве помощника командира по административным вопросам.
— Я всего лишь мальчишка на побегушках, — ни на кого не глядя, скромно добавил он.
Десантники прыгнули из самолетов точно по графику. Восемьдесят семь парашютов раскрылись над городом, окруженным грядой заснеженных горных вершин.
Нормативная степень травматизма при прыжках в песчаные барханы Северной Каролины составляла один процент от участвовавших в десантировании. Сильный ветер над Тегераном в то утро безжалостно перечеркнул эти нормы американских стратегов и тактиков парашютного дела. Восемнадцать десантников — то есть двадцать процентов от общего числа десантировавшихся, из-за ветра, разметавшего их в воздухе, не смогли справиться с управлением парашютами и при приземлении получили ранения различной степени тяжести: двое сломали ноги, один сломал руку, остальные отделались вывихами и ушибами.
Наблюдавший за десантированием высокопоставленный американский военный советник прекрасно понимал, что операция началась с провала. Но он повернулся к стоявшему рядом иранскому генералу, самодовольно ухмыльнулся и процедил сквозь зубы:
— Приземлились точно на цель и точно по графику.
Ничуть не смущаясь, советник принял поздравления иранского генерала.
На летном поле десантники «гасили» свои парашюты, приводили в порядок экипировку, помогали раненым товарищам добраться до поджидавших в стороне грузовиков.
На поле выскочил военный джип, которым управлял блондин в спортивном пиджаке и темных очках.
— Держите меня, — пробурчал Джуд, увидев водителя. Он сложил свой парашют, снял десантные доспехи, бросил все это в кузов грузовика, а сам, подхватив рюкзак с личными вещами, пошел в сторону джипа.
— Куда это ты направился? — крикнул ему в спину один из десантников.
— Ты, парень, заткнись! — приказал десантнику командир «зеленых беретов».
Когда Джуд поравнялся с джипом, его водитель кивнул в сторону раненых десантников, на стоянку пассажирских самолетов, среди которых были и самолеты из Советского Союза, на афганских охранников и туристов с камерами на смотровой площадке в здании аэропорта.
— Более сумасшедшего способа нелегально проникнуть в страну под взглядом сотен людей просто не бывает!
— Что ж, если есть другие идеи, предложите их кому следует, — проворчал Джуд, бросая свой рюкзак на заднее сиденье джипа и садясь на переднее рядом с водителем.
— Думаю, вряд ли можно придумать что-то новое, — заметил водитель, выруливая на шоссе, ведущее в город.
— Не вы ли случайно оказались не так давно на крыше одного борделя, Монтерастелли? — фамильярным тоном спросил Джуд офицера.
Монтерастелли не придал никакого значения этому тону.
— Зовите меня просто Арт, — сказал он.
— Есть, сэр! — отвечал по уставу Джуд.
— Кто-нибудь из иранцев заметил вас? — спросил Арт.
— Да мы десантировали на виду у всего города! — засмеялся Джуд.
Арт съехал с шоссе на безлюдную в это утро строительную площадку с застывшими кранами. У одного из кранов был припаркован «форд». Арт остановил джип рядом с ним и сказал:
— Даже если иранцы и заметили, как я подобрал вас на летном поле, мы все равно сумеем замести следы.
Они сели в «форд». На его заднем сиденье стоял железный ящик, похожий на оболочку парового котла. Джуд положил свой рюкзак рядом с ним. Арт снова вырулил на шоссе.
— С тех пор, как вы вернулись из Лаоса, вы многому научились, — сказал он. — Но хочу спросить: не создадут ли нам проблем специалисты по замкам, с которыми вы проходили подготовку?
— Нет. Им было прекрасно известно, что я из ЦРУ.
— А вы вправду оттуда? — усмехнулся Арт.
— Да это у меня на лице написано, — улыбнулся Джуд.
— Хватит шутить! Своими шуточками вы можете поставить под удар всю нашу операцию!
Они проехали под огромной триумфальной аркой, построенной шахом. Рассказывали, что строительство этой показной арки было нарочитым вызовом шаха правоверным мусульманам своей страны.
— Так почему же выбор пал на меня? — спросил Джуд.
— Они сами назвали вас.
— А кто сообщил им мое имя?
— А вот это в данном случае не имеет значения, — отрезал Арт. — Слушайте, Джуд, как у вас дела с фарси?
— Я изучал его по ускоренной программе в школе иностранных языков министерства обороны. Мучился целых шестнадцать недель; но теперь вполне сносно могу спросить, где находится ближайший туалет.
Арт направил машину в подземный гараж на одной из улиц Тегерана. Стоявший у въезда мужчина кивнул Арту. У дальней стены гаража был припаркован «мерседес» с затемненными стеклами. Когда Арт подъехал к нему, двигатель лимузина заработал. Передняя левая дверь открылась, и из машины выбрался здоровенный смуглый мужчина, похожий на гориллу. Он распахнул заднюю дверь.
— Ну, покажите им все, на что способны, — сказал Арт Джуду, когда тот усаживался в «мерседес».
Человек-горилла взял с заднего сиденья «форда» железный ящик и положил его в багажник «мерседеса»: амортизаторы лимузина заметно просели от тяжести.
Человек-горилла сел за руль и на огромной скорости выехал из гаража. Арт остался в своем «форде».
Они ехали по Тегерану почти час. На перекрестке у базара дорогу им преградила отара овец, которую гнал изможденный чабан в арабской накидке. Человек-горилла чертыхнулся и яростно засигналил. Но им все равно пришлось ждать, пока отара не перейдет улицу. Прохожие-мужчины старались не смотреть на стоявший «мерседес» с затемненными стеклами. Лица проходящих женщин прятались под паранджой. В воздухе густо пахло пылью, навозом, какими-то отбросами; везде чувствовалось запустение.
Наконец они двинулись вперед. Вскоре прямо перед ними возникла высокая бетонная стена. Ворота в стене охраняли с полдюжины иранцев в потрепанной форме цвета хаки. В руках у них были винтовки времен первой мировой войны. Когда охранники увидели «мерседес», они поспешно отворили ворота.
Лимузин въехал совсем в другой мир.
За стеной был разбит роскошный сад с аккуратными дорожками, обрамленными яркими цветами и заботливо подстриженными кустами. Драгоценная в этих местах влага обильно разбрызгивалась поливальным устройством над изумрудно-зелеными лужайками между деревьями. Белоснежные лебеди медленно плыли по глади огромного бассейна, выложенного по краям разноцветной плиткой. К бассейну выходили две двухэтажные современные казармы. За ними располагалось похожее на штаб здание с антеннами на крыше. А еще дальше стоял красивый персидский дом с белыми колоннами.
Этот роскошный мир охраняли молодые люди в европейских костюмах, дорогих солнцезащитных очках и безупречных итальянских туфлях. В руках у них были миниатюрные израильские автоматы «узи».
Человек-горилла поставил «мерседес» рядом с дюжиной других «мерседесов», тремя итальянскими джипами, двумя грузовиками и одним роскошным «порше».
Дверь Джуду открыл выскочивший из дома молодой человек в белой тунике. Он поклонился.
— Разрешите мне проводить вас.
Джуд последовал за слугой. В зеленом берете, в костюме десантника, в грубых ботинках, он чувствовал себя неловко на фоне окружавшей его роскоши.
Они вошли в дом с белыми колоннами, прошли по толстым персидским коврам первого этажа и поднялись на второй, где находилась гостиная с великолепной мебелью. Ее окна смотрели на зеркальную гладь бассейна. На огромном столе стояли дорогие хрустальные вазы с фруктами, изящные серебряные тарелки с черной икрой и с копченым мясом, золотистого цвета кофейный сервиз. На сервировочном столике были расставлены ведерки с бутылками шампанского. В баре у стены находилась тщательно подобранная коллекция крепких напитков.
Слуга пригласил Джуда сесть в кресло.
— За этой дверью, — сказал он, показывая на белую дверь в стене, — ванная комната. Вы можете освежиться с дороги.
Слуга ушел.
Ровно один час и двадцать минут Джуд находился в одиночестве. Он так и не встал с кресла и ни к чему в гостиной не прикоснулся.
Наконец створчатые двери гостиной отворились и в комнату вошли шестеро мужчин. Один из них — смуглый господин в костюме от Кардена, в розовой рубашке и шелковом галстуке с зачесанными назад черными волосами — дружелюбно улыбнулся Джуду.
— Как у вас дела? Все в порядке? Очень рад вашему прибытию.
Мужчина протянул ему руку. Джуд встал. Пятеро других мужчин молча стояли у стола.
— Разрешите называть вас просто Джуд, — продолжал мужчина. — А я для вас просто Алекси. Я — генерал, вы — сержант, но все мы здесь друзья, вне зависимости от чинов. Не так ли?
— Да, — ответил Джуд, обменявшись с генералом рукопожатием и снова садясь в кресло в ответ на гостеприимный жест хозяина. Алекси пододвинул свое кресло поближе к Джуду и тоже сел. Сопровождавшие его мужчины стояли.
— Может быть, вы голодны? — поинтересовался Алекси. — Попробуйте этих фруктов.
С этими словами он взял из вазы красное яблоко и надкусил его.
— Очень вкусно. Это ваш сорт — из штата Вашингтон. — Я очень много слышал о вас, — продолжал Алекси.
— От кого?
— От наших общих друзей. Впрочем, важно не это. Важно то, что наши страны остаются верными союзниками. Его величество шах как раз обсуждал со мной этот вопрос вчера вечером. Мы разошлись уже за полночь...
— Понятно, — заметил Джуд.
— И говорили мы о том, что наши правительства очень похожи: они руководят мощными странами, у которых есть опасные враги. Однако в вашей стране все важные вопросы решаются значительно сложнее. Уж слишком много у ваших политиков перекрещивающихся интересов. Мы же едины в наших устремлениях по милости Его величества шаха... Кстати, — улыбнулся Алекси, — вы — единственный американец, которому когда-либо разрешалось войти сюда.
— Я считаю это честью для себя, — сказал Джуд.
— Видите ли, — продолжал Алекси, — ЦРУ считает «Савак» своим детищем. Да, у нас превосходные отношения, но ребенок растет. И теперь ему нужна не только помощь отца, но и уважение со стороны отца к своей независимости. Так вот, ваше ЦРУ по-прежнему относится к нам как к детям, а мы-то уже выросли. ЦРУ следит за нами, его камеры с телеобъективами направлены на наши ворота.
— Нет!
— Не волнуйтесь, Джуд. Вам ничего не грозит: стекла у наших автомобилей затемненные, а стены у нас очень высокие. Так что для посторонних глаз вас здесь как бы и нет. И это проявление высшей дипломатии. Я знаю, что в такой сложной стране, как ваша, перекрещивающиеся интересы различных сил заставляют чиновников развивать плодотворное сотрудничество и взаимообмен...
— С «Савак», например, — заметил Джуд.
— Да, и это естественно. Ведь у всех нас в конце концов одинаковые цели.
— Конечно.
— Поэтому мы и приняли решение помочь вам, американским военным, в проведении операции «Озеро в пустыне» и, в свою очередь, разрешить военным передать вас нам.
— Мы очень признательны вам за это, — сказал Джуд.
— А теперь я вам кое-что покажу.
Алекси в сопровождении Джуда быстро вышел из гостиной. За ними молча следовали пять охранников.
Алекси привел их на первый этаж одной из казарм. Там в большой комнате, которая, видимо, использовалась раньше для проведения совещаний, стояло множество коробок и ящиков с замками и охранными системами. Все это было сделано в Америке.
— Вот видите, у нас есть все необходимое, — заявил Алекси, — и вы можете начинать работу. Но для этого... Дело в том, что у нас возникла серьезная проблема, решить которую под силу лишь человеку с такими способностями, как ваши, Джуд Стюарт. Ваше начальство заверило нас в этом.
— Я сделаю все, что от меня зависит, — сказал Джуд. Судя по всему, никто не собирался подвергать его способности проверке.
Алекси повел Джуда в подвал другой казармы. Охранники в большой комнате, стоя по стойке смирно, настороженно смотрели, как они подходят к закрытой массивной двери.
За этой дверью находился кабинет без окон, в котором стояли рабочий стол, обшарпанный стул и сильно потертый кожаный диван. В углу на тумбочке помещалась пишущая машинка. На столе были беспорядочно разбросаны какие-то досье. Ящики стола были открыты. На кафельном полу между столом и дверью темнело какое-то пятно.
В одну из стен кабинета была вмонтирована стальная плита размером полтора на два метра. В плите имелось отверстие для ключа странной конфигурации — Джуду никогда раньше не доводилось видеть такую.
— Это сделал один еврей много лет назад, — сказал Алекси. Он слегка вздрогнул. — А вы случайно не еврей? Вроде бы не похожи...
— Нет, — твердо сказал Джуд.
— Мне жалко этих людей... — Алекси сжал губы. — Хозяин этого кабинета, — продолжал он после паузы, — пользовался у шаха огромным доверием. Он хранил некоторые наши тайны, которые не полагалось знать даже нашим друзьям американцам. У него был единственный ключ от сейфа за этой стальной плитой. Советские шпионы выкрали ключ.
— Нет! — воскликнул Джуд.
— Да! И сейф надо открыть. Наши специалисты не могут гарантировать сохранность находящихся там бумаг, если вскрывать сейф автогеном. И у нас нет никого, кто смог бы его... «взломать» — я использую верное слово?
— Нет, лучше сказать — «квалифицированно открыть».
— Вот и откройте его. Вы должны это сделать для нас. Прежде чем мы перейдем к другим делам. Прежде чем... поможем вам. Сделайте это прямо сейчас.
— Где находится человек, у которого был ключ?
— Его... нет поблизости.
Джуд задумался.
— Во-первых, — сказал он наконец, — работать я буду в одиночку. Если меня будут беспокоить, сейф открыть мне не удастся. — Он пожал плечами. — Концентрация воли — важная штука при квалифицированном вскрытии сейфа.
— Но... его содержимое...
— Что ж, тогда оно навсегда останется его содержимым.
Было видно, что Алекси заколебался: он мучительно думал, наморщив лоб. Через несколько минут он посмотрел на Джуда и приказал ему открыть уже принесенный в подвал человеком-гориллой железный ящик, похожий на оболочку парового котла.
К стенам ящика были прикреплены хитрые инструменты. На дне лежал внушительных размеров брезентовый вещмешок. Его горловина была стянута железным обручем и скреплена висячим замком.
— Что в этом мешке? — суровым тоном спросил Алекси.
— В нашей сделке, Ваше превосходительство, это касается только меня, — глядя прямо в глаза генерала, ответил Джуд.
Один из охранников — судя по звездам на его погонах, лейтенант — побледнел. Человек-горилла, стоявший рядом, сжал кулаки.
Алекси еще подумал, а потом отдал приказ на фарси. Человек-горилла вынул из ящика вещмешок и положил его на пол. Затем он внимательно исследовал содержимое рюкзака Джуда — там была только одежда, осмотрел инструменты, пожал плечами и отошел в сторону.
— Как долго вы будете работать? — поинтересовался Алекси.
— Может быть, несколько дней, — сказал Джуд, а про себя подумал: «Почему бы не использовать в своих целях его предрассудки?» — Знаете, — продолжил Джуд, — эти евреи — слишком уж коварные и хитроумные типы.