Хаббард Рон Лео. Навстречу Возмездию

   Что это? Патруль? Я не знал.
   Кто-то, скрытый сумраком, стоял у рубки незнакомого судна, вровень с нашей палубой.
   Свет от иллюминатора осветил его лицо.
   Человек с черной челюстью!
   Боже! Что происходит? Мои мозги бешено заработали.
   Я поспешно запахнул плотнее халат, выскочил из комнаты и босой поднялся на палубу. Словно тень, я проскользнул за большой ящик со спасательными жилетами.
   Дождь молотил меня по спине. Я выглянул.
   Судно с глухим ударом пришвартовалось к нам.
   Человек с черной челюстью подошел к поручням.
   На палубе у нас появилась другая фигура и встала у поручней напротив этого толстомордого человека. Их разделяло всего пять футов.
   В руке человека с черной челюстью вспыхнула зажигалка, и ее огонек осветил фигуру напротив.
   У меня кровь застыла в жилах.
   Крошка! Ее глаза и рот невозможно спрятать даже под огромной фуражкой.
   — Незачем было начинать демонстрацию, (…)! — сказала она. — Меня чуть не убили камнем, а что бы ты делал без меня? Мы и так собирались отплывать на следующее утро. Господи, как я зла на тебя!
   — Взаимно! — прошипел человек с черной челюстью. — Незачем было вообще плыть в Фессалонику. Пора было показать тебе, что дело может принять плохой оборот. Ты что, собралась по всему земному шару кататься? Отсрочка за отсрочкой! Что ты на это скажешь?
   — Скажу, что иначе я бы никогда не увидела боя быков и не купила столько шмоток, ты, дешевка. Знаешь, что я думаю? Ты хочешь меня надуть. Не верю, что ты отдашь мне то, что я заработала.
   — Опять слова, слова, слова! Хороший выстрел ты заработала! Это тебе не увеселительная прогулка. Ты должна была заманить его к нам.
   Сердце у меня сделало перебой. И тут до меня постепенно дошло. Вот что это значит! Марихуана, которая сменилась гашишем, а гашиш — гашишным маслом. Ее интерес к картам, стремление увидеть Турцию с вершины горы. Поиски выдающихся преступников, каждый из которых жил все ближе и ближе к Турции. На борту моей собственной яхты она подстроила мне западню, чтобы заманить меня туда, где я буду убит!
   Толстомордый закричал на нее.
   — Потише, — сказала Крошка. — Раньше ты угрожал мне, что подкупишь капитана и кончишь все дело без меня. Ладно, сейчас я тебе кое-что скажу, тупица. Биттс и я работаем вместе. Мы с ним вот так! — И она подняла два пальца. — Это яхта не сдвинется с места, пока я не прикажу. И знаешь, что мне кажется, (…)? Мне кажется, что ты пытаешься использовать меня, а потом умыть свои грязные руки и послать меня прочь. Вот что, по-моему, ты хочешь сделать.
   — Ты ошибаешься, — заявил человек с черной челюстью. — Я держу слово.
   — Черта с два, — возразила Крошка. — Помнишь ювелирный магазин в Риме? Ты сказал, что мы зайдем за ожерельем на обратном пути. А сам забыл об этом!
   — Я не забыл! — ответил толстомордый. — Я купил его на следующий день после вашего отплытия. Вот оно. — Он порылся в кармане и вытащил коробку.
   — Теперь тебе это не поможет, — заявила Крошка, отстраняя его руку. — Ты, наверное, заменил камни на поддельные и надеешься, что я в темноте не разберусь. Нет, сэр, спасибо. Я тебе ни капельки не верю, (…).
   Он сердито запихнул коробку обратно. Крошка погрозила ему пальцем:
   — А теперь внимательно слушай, что я скажу, тупица. Эта яхта не двинется с места, пока я не получу свои десять тысяч.
   — Господи, — выдохнул человек с черной челюстью.
   Я трясся от ярости. Меня разбирало зло. Значит, такова цена, а? Десять тысяч за мою смерть!
   Крошка отошла от поручня. Ее голос перекрыл шум дождя:
   — Десять тысяч, и немедленно, тупица, — только тогда я отдам приказ.
   — Господи, — взмолился человек с черной челюстью. — У меня нет с собой десяти тысяч.
   — Вот видишь? — сказала Крошка. — Ты хотел надуть меня. Ты вовсе не собирался мне платить. Но я-то знаю, как разговаривать с такими, как ты. Я такого навидалась в жизни, что меня не обведешь вокруг пальца.
   — Послушай, — сказал собеседник Крошки. — Здесь рядом Измир. Наш агент получит деньги. Они будут здесь через два часа. Если я заплачу, ты отдашь приказ яхте идти в Стамбул? Ты, (…), хорошо знаешь, что мы должны его схватить.
   — Ладно, — сказала Крошка. — Мы подождем здесь, у Хиоса.
   — Нет, не ладно! — рявкнул человек с черной челюстью. — Откуда я знаю, что вы не поплывете дальше, как только я отчалю? Ты отправишься со мной, так будет лучше.
   — Хорошо, — согласилась Крошка. — Я только предупрежу Биттса.
   Она прошла всего в трех шагах от меня и приблизилась к лестнице, ведущей на капитанский мостик.
   — Не двигайтесь с места! — крикнула она наверх. — Мы едем в Измир. Я вернусь через пару часов.
   — Ладно, — донеслось из темноты. Она снова прошла мимо меня.
   — Ты уверена, что он ничего не подозревает? — спросил человек в темном, протягивая ей руку.
   — Можешь быть уверен, — ответила Крошка. — Я накачала его наркотиками под завязку. Он думает, что плывет в Египет. Хочешь пойти взглянуть?
   — Мы зря тратим время. Прыгай.
   Крошка перелезла к нему на палубу. Матросы принялись за работу. Маленькое судно скрылось во мраке. Вот и доверяй после этого женщинам! Я был до глубины души уязвлен ее предательством. Мне надо было действовать!

Глава 6

   Два часа! Два часа могут пролететь как две минуты, если я не буду поторапливаться.
   Дождь ненадолго перестал. Луна осветила зеленоватым светом все вокруг.
   В миле или двух показалась земля. Это был Хиос, греческий остров, лежащий почти напротив Турции.
   Я до боли в глазах вглядывался в него. Боже, если бы я только мог добраться до него, то стал бы недосягаем для их грязных лап.
   Снова пошел дождь. Но даже мимолетное видение земли было добрым знаком. Я должен действовать.
   Действовать!
   Мне нужно срочно что-то делать! Тяжелые камни, которыми меня должны были побить за измену, уже летели ко мне. Внезапно я догадался; что камни демонстрантов тоже были посланным мне свыше предупреждением. Это был знак, а я его не понял!
   Больше я не допущу такой ошибки!
   Тихо, словно кошка, я скользнул вниз. Есть ли у меня время собрать вещи? Запонки, которые Крошка купила для меня в Риме, валялись на полу в туалете. Все, к чему прикасалась эта (…), сулит несчастье. Я шарахнулся от них. Нет, у меня нет времени собирать вещи.
   Я схватил первое, что попалось под руку: шорты, пиджак, соломенную шляпу, шлепанцы.
   Постой, постой. Надо подойти к сборам здраво. Я не могу бросить радиопередатчик, деньги и паспорта. В корзине валялся один из пакетов, в которые кладут вещи в магазинах. Они непромокаемы. Я засунул туда ценные вещи, завязал пакет и прикрепил к поясу.
   Теперь я был готов к плаванию.
   Постой, постой. У меня нет оружия. Я открыл шкаф, в который сунул свое оружие, и инстинктивно схватился за ружье самого большого калибра. Потом передумал. Если я начну стрелять в экипаж, то звуки выстрелов разнесутся на несколько миль вокруг. Ружье с глушителем, вот что мне надо. Но в моем распоряжении был только автомат с глушителем старого образца, модель 180. Я купил его у какого-то проходимца в Палермо и только потом обнаружил, что он всего лишь 22-го калибра. Зато это настоящее автоматическое ружье, почти пулемет. Проходимец продал мне все запчасти и запасную ленту патронов. Я в тревоге взглянул на четыре запасных магазина. Патроны есть!
   Ружье было разобрано. Трясущимися руками я кое-как его собрал и сверху присоединил плоский магазин с патронами. Потом прикрутил глушитель. Автомат делает 1200 выстрелов в минуту и может уложить кучу народу. Я взял запасные магазины. Нужно было их куда-то положить. Я попытался найти подходящее место. Спасательный жилет! Я торопливо проделал надрез в подкладке, отвернул ее и засунул в дыру магазины.
   Потом перекинул автомат через плечо и надел спасательный жилет. Но тут же понял, что сделал глупость. Я снял жилет, высвободил ружье, снова надел жилет и накинул автомат… Все слишком тяжелое! Я пойду ко дну, словно кирпич. Что делать?
   И тут я вспомнил про Мэдисона. Я не мог оставить его на борту. Если яхту захватят, об этом напишут в газетах. Его имя может всплыть. Крэк узнает, что он был на борту, найдет его, расспросит, а потом убьет меня! Я не могу оставить его здесь. Ему придется плыть со мной.
   Катер. Я должен заставить Биттса дать мне катер! Я помчался в каюту Мэдисона. Тот мирно спал.
   Я зажал ему рот, чтобы он не закричал. Мне нужно что-то придумать. Как-то объяснить ему происходящее.
   — Мэдисон, — хрипло прошептал я, — не ори. Нам надо срочно бежать, нашим жизням угрожает опасность. Я только что узнал, что мафия подкупила капитана, чтобы он оскопил нас и продал в рабство как евнухов.
   Он в ужасе открыл глаза. Этого я и добивался.
   — Одевайся! Я хочу захватить катер и добраться до греческого острова. Быстрее! Быстрее!
   — Так я и знал, — запричитал Мэдисон. — С самого Палермо он хихикает мне в спину, особенно когда обыгрывает в покер.
   — Поторапливайся. Работорговцы сейчас будут здесь.
   Он бросился к своим вещам.
   — Нет времени на сборы, — прошептал я.
   — Но я же не могу уйти голым!
   — Тогда одевайся!
   — Так я этим и занимаюсь.
   — Ты собираешь вещи.
   — Мне надо собраться. Нельзя же выступать на пресс-конференциях одетым как дикарь. Даже перед работорговцами.
   Я знал, что его не переубедить, и, сняв автомат с предохранителя, встал на страже у двери, в ужасе прислушиваясь, не раздадутся ли на лестнице шаги.
   Наконец Мэдисон закончил собираться. Потом взял спортивный костюм и тоже сунул в сумку. Тут он заметил, что на мне спасательный жилет, и достал свой из-под кровати. Затем выглянул в иллюминатор. Было темно, но Мэдисон увидел, что идет дождь, и прихватил из гардероба пару плащей. Одним он замотал вещи, другой надел и сверху нацепил спасательный жилет. Он все еще медлил.
   — Не задерживайся, — торопливо зашептал я. — Что ты ищешь?
   — Что-нибудь пуленепробиваемое, — ответил Мэдисон.
   Я вытолкнул его из дверей. Он метнулся обратно и схватил свои вещи.
   Я выпихнул его на верхнюю палубу и прошептал ему на ухо:
   — Что бы ни случилось, никуда не уходи.
   Шел проливной дождь.
   С кошачьей гибкостью, держа автомат наперевес, я вскарабкался на капитанский мостик.
   Там никого не оказалось.
   Где-то надо мной раздавались голоса.
   Сигнальный мостик!
   Я взобрался еще по одной лестнице.
   Капитан Биттс и два матроса в непромокаемых плащах стояли у основания мачты. Они пытались поднять сигнальные огни на фок-рее.
   Сигналы! Они догадались, что я хочу убежать! Сигнальные фонари были привязаны к тросу, который шел наверх. Они хотели подать сигнал на берег!
   — Чертов блок, (…), заело, — сказал Биттс одному из матросов. — Попробуй высвободить другой фал. Мы не можем здесь стоять всю ночь без сигнальных огней. — И обратился к другому: — Ты докладывал электрику, что лампы перегорели?
   — Он сказал, что это короткое замыкание из-за дождя. Но он не хочет лезть наверх до утра.
   — Тогда помоги освободить этот (…) фал! — рявкнул Биттс.
   И тут я испортил их приятную беседу.
   — Ни с места! — скомандовал я, подняв автомат. — Стойте, где стоите, или я разнесу вас на мелкие кусочки.
   — Господи Боже мой! — воскликнул Биттс, уставившись на меня.
   — Тебе есть чему удивляться, — холодно заметил я. — Ты и не подозревал, с кем имеешь дело! Спусти катер на воду, или получишь свинцовый заряд в живот. Ты высадишь меня на берег, прямо сейчас! — И я махнул рукой в ту сторону, где видел темные очертания берега.
   Капитан и оба матроса застыли на месте. В руках они держали фал. Сигнальные фонари вокруг них переливались разноцветными огнями. Биттс, похоже, пришел в себя.
   — Нет! — ответил он. — На яхте волнение не заметно, но катер его не выдержит. Вы утонете!
   Он хотел подловить меня. Он думал, что ему удастся заманить меня в ловушку и удержать на борту. Но я хорошо все рассмотрел, когда бродил по судну.
   — Не пойдет, — разозлился я. — На борту есть надувные лодки — они не тонут, и им не страшен никакой шторм. Спускай лодку на воду и опусти трап!
   — Послушайте… — начал Биттс.
   — Заткнись! Не спорь со мной! Еще одно слово, и я стреляю! — Я прицелился.
   — Подождите, — произнес Биттс. — Я должен вам сказать, что…
   Я поднял ствол чуть выше голов. И нажал на курок.
   Из автомата вырвалось оранжевое пламя и озарило палубу.
   Короткие щелчки стрельбы с глушителем были четко различимы на фоне дождя. Щелк! Бах! Пули перебили фал.
   Тяжелые сигнальные фонари свалились на стоящих мужчин.
   Один из них задел капитана Биттса.
   Тот упал, сверху на него свалился еще один фонарь, потом еще один. Какой-то из них загорелся.
   Двое матросов шарахнулись в стороны.
   Я знал, что если они разбегутся, то поднимут тревогу.
   — Стоять! — рявкнул я, направив на них автомат.
   Они застыли на месте, уставившись на меня выпученными глазами. На их лица падал отблеск горящего фонаря.
   Дождь полил с новой силой.
   Языки пламени потухли.
   — Спускайте лодку! — гаркнул я. — Шевелитесь, или я стреляю!
   Они зашевелились, но один задержался возле капитана Биттса и нагнулся. Я понял, что он ищет оружие.
   И снова выстрелил. Оранжевое пламя полыхнуло над их головами.
   Они бросились к лестнице и помчались вниз. Я последовал за ними. Один размотал веревочный трап и перекинул его через борт. Другой вытаскивал из ящика лодку.
   Я тревожно вглядывался вдаль. Может, чужой корабль уже возвращается? За дождем ничего не было видно.
   Матрос кинул в лодку конец троса.
   — Ты меня не надуешь, — холодно процедил я. — Даивай весла.
   — А разве вы не с мотором поедете? — удивился он.
   Я точно знал, что мотор не заработает. Они пытаются обставить меня. Даже если мотор окажется исправным, они смогут выследить меня по звуку.
   — Весла! — рявкнул я.
   — Они прикреплены к лодке, — ответил матрос и перебросил лодку через поручень. До воды она летела достаточно долго. Наконец лодка ударилась о воду, и вода вытеснила газ из баллонов. Они с шипением заработали.
   До этого я не замечал волнения. Стабилизаторы снимали качку. Но надувная лодка моталась на волнах, словно поплавок.
   Нужно быть храбрым. Я уже собрался перелезть через поручень, когда вспомнил о Мэдисоне. Он стоял на палубе. Я отправил его вниз первым.
   Он спустился, держа под мышкой обернутую плащом сумку, и ногой подтащил скачущую на волнах лодку к трапу. Потом забрался в лодку и подтянул ее к судну. Я швырнул Мэдисону фонарь.
   После чего пригрозил матросам автоматом и начал спускаться.
   Надувная лодка ныряла в волнах вверх и вниз.
   Но я собрался с духом и прыгнул.
   И с глухим ударом приземлился посередине лодки.
   Матрос на палубе отпустил трос.
   Мы отвалили от кормы и поплыли прочь от судна. Нас подхватил шквал ветра вперемешку с дождем и понес вперед.
   Я обернулся.
   В темноте корабль казался смутной огромной тенью.
   Я спасся!
   Только бы добраться до греческого берега!

Глава 7

   Море казалось совершенно черным, лил черный дождь, и небо почернело. Мне чудилось, что меня засунули в чернильницу.
   Исчезло ощущение пространства, стабильности, и через несколько минут вся еда, которую я съел за последние три дня, подступила мне к горлу.
   Тошно сказать, но у меня жуткая морская болезнь.
   — Греби! — простонал я между приступами рвоты.
   — Грести куда? — спросил Мэдисон.
   — Куда угодно, но, ради Бога, доставь меня на берег. Я умираю!
   Единственное преимущество нашего положения заключалось в том, что дождь смывал грязь с лица. Я чувствовал себя так, словно весь океан и все небеса сговорились превратиться в огромный душ.
   — Лучше сядьте и вычерпывайте воду, — сказал Мэдисон. — Вода мне уже по колено.
   Может, лучше утонуть и сразу со всем покончить? Мне казалось, что я попал в стиральную машину-автомат, в которой не было света.
   Облака на секунду разошлись, и мелькнул неверный свет луны. Мэдисон пытался сделать что-то с веслами.
   Вода, плескавшаяся в лодке, доходила мне до груди. Это потому, что я лежал.
   — Черпайте! — рявкнул Мэдисон.
   Но черпать оказалось нечем. У меня была только соломенная шляпа. И я воспользовался ею. Но вода прибывала с такой же скоростью, с какой я ее вычерпывал.
   — Здесь быстрое течение! — прокричал Мэдисон сквозь шум ливня. — Вы заметили, как быстро мы отплыли от судна? Может, это ветер? Нет, ветра нет. Да, наверное, это ветер… — Он поднял палец, чтобы определить направление ветра, но волна сбила его руку. — Нет, ветра нет. Волны. Да, наверное, все-таки ветер…
   — Господи, да прими же какое-нибудь решение! — простонал я, пытаясь вычерпать воду соломенной шляпой.
   — Мне лучше удаются короткие сообщения, — ответил Мэдисон. — Дайте мне палубу, которая не качается, и я напишу отличное сообщение. Шрифт восемнадцать пунктов кавычки ШТОРМ закрыть кавычки, шрифт двадцать пунктов кавычки ШТОРМ ПРОДОЛЖАЕТСЯ кавычки закрыть, шрифт двадцать два пункта кавычки МЭДИСОН СПАСЕН…
   Мне показалось, что надувная лодка взлетела в воздух, пронеслась, словно летающая тарелка, и снова плюхнулась в воду. Потом перевалилась с одного гигантского гребня волны на другой и опять собралась полетать.
   — Постойте, — произнес Мэдисон. — Мне кажется, я слышу шум прибоя.
   Я перестал черпать воду. Она все равно вытекала из дыр в шляпе. Меня опять рвало.
   На мгновение слабый свет луны стал ярче.
   — Земля! — крикнул Мэдисон.
   Он схватился за весла, и, хотя он греб ими как попало, мы, похоже, продвигались вперед.
   Справа мне почудилось какое-то движение. Я сразу понял, что это. Морское чудовище, которое много дней выжидало и наконец выбрало подходящий момент для атаки. Я заметил слабый отблеск чего-то белого. Это могли быть только зубы.
   — Держись! — заорал Мэдисон. — Я попытаюсь воспользоваться прибоем!
   Нас взметнуло вверх. Потом нос нашей лодки нырнул вниз. И внезапно мы понеслись со скоростью шестидесяти миль в час сквозь ощетинившуюся белыми зубами тьму.
   Потом мы застряли. -
   С ужасным ревом прибой накрыл нас, и я полетел в ревущий поток.
   И тут же понял, что мой спасательный жилет перестал выполнять свою функцию. Это был смертоносный жилет. Полный патронов, он тащил меня на дно.
   Я попытался скинуть его. Но его удерживал автомат у меня на груди.
   Я чувствовал, что погружаюсь в глубину.
   Но что-то меня обхватило!
   Я ударился обо что-то на дне. Камень?
   Что-то опутало меня!
   Господи, наверное, морское чудовище решило затащить меня в какую-то пещеру, чтобы потом спокойно съесть.
   Больше я не мог выдержать. И вырубился.
   Спустя какое-то время я очнулся. В ушах у меня гудело.
   Что-то шевелилось рядом со мной на фоне темного неба. Вот куда меня выбросило морем, вот где со мной расправится морское чудовище.
   — Слава Богу, — произнес голос. — Как хорошо, что вы живы.
   Морские чудовища не говорят по-английски и радуются, когда кто-то умирает. Это я знал наверняка.
   Я приподнял голову. Гудело не у меня в ушах. Шумели волны. Они гудели и стонали в десятке футов от меня.
   Но меня по-прежнему что-то душило. Я попытался избавиться от этого. Носовой фалинь! Он был обвязан вокруг моей шеи. Когда я его резко дернул, лежавшая рядом лодка тоже вздрогнула.
   — Какое счастье, что мне не пришлось нырять за вами, — продолжал Мэдисон. — Когда я вытащил лодку из воды, чтобы забрать свою сумку, то оказалось, что вы к ней привязаны. Вам повезло.
   — Не говори о везении! — возразил я, распутывая веревку.
   Потом я обследовал землю. Действительно земля. Но, кажется, она шевелится. Я снова ее потрогал. Движение стало слабее. Я положил обе руки на землю и толкнул. Она не двигалась. Может, мне и правда повезло.
   — А они нас не будут преследовать? — поинтересовался Мэдисон.
   Его замечание отрезвило меня очень быстро. Небо посветлело, но дождь все еще лил. Яхты или ее огней не было видно, но я и не знал, в какую сторону смотреть. Мы могли сбиться с курса.
   Я обернулся. В глубине острова виднелись неясные очертания холма.
   — Пошли! — сказал я. — Нам надо найти укрытие! Если они пошлют кого-нибудь искать нас, то нам лучше убраться с открытого места.
   Я поднялся и двинулся вперед. Ой! Я бос! Шлепанцы потерялись.
   Но я все равно должен идти вперед!
   Спотыкаясь, я полез к холму сквозь заросли колючего кустарника. Мы карабкались все выше. В конце концов я, хромая, выбрался на ровное место, которое поначалу принял за дорогу, потому что там лежали камни. Молния на мгновение осветила окрестности. Это не дорога. Поверхность была похожа на пол в огромной зале, площадью по крайней мере в полакра.
   Ага! Разрушенный город или что-то вроде этого. В Греции их полно. И подумал, что теперь знаю, где мы. Это древний город Бронзового века, откопанный археологами на юго-восточной окраине Хиоса. Он находится на ближайшей к Турции стороне острова. И называется, кажется, Эмбориос. Я почувствовал прилив бодрости. Я был уверен, что мы высадились на острове, на котором Гомер слагал свои бессмертные поэмы. Моя собственная одиссея, наверное, не удовлетворила бы Улисса, но зато страшных приключений в ней было гораздо больше.
   Я снова полез наверх, Мэдисон за мной. Вскоре я добрался до выступающей скалы и тут сквозь шум дождя расслышал блеяние коз. Может, где-то неподалеку есть какое-нибудь убежище?
   Я взял у Мэдисона фонарь, внимательно осмотрел землю под ногами и обнаружил едва заметную тропинку, которая вела к узкой расщелине, переходящей в грот.
   Своды оказались низковаты, и по всем признакам стало ясно, что здесь прятались от дождя козы, но все-таки это было хоть какое-то убежище. Я заполз внутрь, и Мэдисон последовал за мной.
   Укрывшись от дождя, я осветил свои ноги. Кровь! Я понял, что не смогу больше идти: у меня не было обуви.
   Я пристально вглядывался вниз, туда, где находилось темное море. Нас будут преследовать, в этом нет ни малейшего сомнения. Черная Челюсть знал свое дело. Похитить нас на греческой территории, особенно при отсутствии свидетелей, — для него дело плевое.
   Я помрачнел. Может, здесь и не так безопасно, как кажется?

Часть ПЯТЬДЕСЯТ ДЕВЯТАЯ

Глава 1

   Лежа в вонючей пещере, куда время от времени долетали порывы шквального ветра вместе с дождем, я размышлял о будущем. Оно представлялось мне ужасным. И я не ошибся. Музыка!
   Домой, на родные луга,
   Где играют бизон и олень,
   Где услышишь едва
   Ты унынья слова
   И где небо синеет весь день!
   Господи! Кто может петь западную балладу на Хиосе, греческом острове, где под дождем бродит дух Гомера?
   Это оказался Мэдисон. Он достал из сумки портативный радиоприемник и настроил его на радио "Люксембург".
   — Выключи его! — взвыл я.
   — Я хотел поднять настроение, — заметил он. — Становится скучновато.
   — Как только рассветет, — ехидно отозвался я, — тебе уже не будет скучно. Я лично собираюсь продать наши жизни как можно дороже.
   — Может, мне удастся найти какие-нибудь блюзы, — продолжал он. — Но баллада в стиле кантри больше подходит как фон для выстрелов.
   Голос по радио сказал: "А сейчас по заявке наших вооруженных сил в Турции песня "С нами прямо на небо".
   — Боже мой, выключи, — взмолился я. Мэдисон послушался.
   Минуточку. Радио! Неожиданно меня осенила замечательная идея.
   Я отвязал от пояса пакет, высыпал содержимое на землю и взял радиопередатчик.
   Слава Богу, Рат ответил!
   Быстрой скороговоркой по-волтариански я заговорил:
   — Слушай и запоминай. Передай на базу приказ для капитана Стэбба взлететь и быстро подобрать меня! — У меня вновь появилась надежда. Плоское плато рядом с нами сойдет за посадочную площадку. А Стэбб может доставить меня хоть в Африку, в общем, подальше отсюда.
   — Понял вас, — ответил Рат. — А где вы находитесь?
   — Думаю, где-то на юго-западном побережье греческого острова Хиос.
   — Вы думаете, — повторил Рат. — Если космический корабль вылетит, чтобы подобрать вас, то вы должны знать, где находитесь, и сидеть там. Они же не станут болтаться вокруг и искать вас. Им придется убить всех местных жителей, на которых они случайно наткнутся при поисках. Вы рискуете нарушить Кодекс.
   — Послушай, — сказал я, — у меня нет времени. На рассвете за мной начнется охота. Вычисли мое местоположение по рации.
   — На таком расстоянии не получится. Знаете что: я сейчас не в офисе, но уже бегу туда. Я смогу вычислить координаты с помощью анализа передающего луча. Ждите. Я скоро буду. — И Рат прекратил передачу.
   — На каком языке вы разговаривали? — спросил Мэдисон. — Не похож ни на один из тех, которые я слышал.
   Я заслонил фонарь и взглянул на него. Он уже слишком много знал. Если графиня Крэк доберется до него, я погиб!
   Мэдисон взял фонарь и направил его на высыпавшиеся из моего пакета бумаги, и я не успел ему помешать.
   — Гляди-ка, сколько паспортов! — воскликнул он. — Инксвитч, федеральная служба; Ахмед Бен-Натти, Объединенная Арабская лига; Султан-бей… А с фамилией Смит нет. — Мэдисон поднял голову. — Как вас на самом деле зовут? — И он снова уткнулся в бумаги. — А это что?
   Я использовал незаполненный бланк «аппаратного» пропуска, чтобы подсчитать деньги: там, разумеется, стояла трехмерная печать и было написано черным по белому: "Аппарат координированной информации, Конфедерация Волтар". Там же красовалась фирменная эмблема.