Хаббард Рон Лео. Навстречу Возмездию

   "Блюфлэш"!
   — Алло! — заорал я в трубку.
   В ответ неслись только звуки нео-панк-рока.
   Ваааааауууууууу!

Глава 5

   Графиня Крэк отворила дверь гостиной. Игла проигрывателя застряла на последней дорожке и тихо шуршала.
   Она пересчитала тела на полу и брезгливо поморщилась.
   Охранник свалился рядом с телефонным столиком, трубка выпала у него из рук. Я испугался. Она слышала звонок телефона!
   Крэк подошла к столику, подняла трубку и поднесла ее к уху.
   — Кто это? — спросила она.
   Меня охватила паника.
   Графиня Крэк связалась со мной!
   Она говорила со мной!
   Боже мой, давление у меня подскочило дальше некуда.
   Еще секунда — и мстительная графиня разоблачит меня!
   — Кто это? — повторила она. — Я слышу, как вы дышите.
   Господи! Я затаил дыхание.
   Слышит ли она, как у меня бьется сердце?
   А что, если она может отследить звонок? Крэк была одета полицейским. Может, она захочет арестовать меня за безнравственность.
   Поверьте, это ужасное ощущение. Я видел ее на экране. А она слышала меня по телефону!
   Неожиданно я испугался, что сейчас начну что-то бормотать.
   И тут меня осенила замечательная идея. Нужно повесить трубку!
   Но я не мог пошевелить рукой.
   Огромным усилием воли, какое возможно только в минуты смертельной опасности, я заставил мускулы слушаться меня.
   Я положил трубку на рычаг и с неимоверным трудом приказал пальцам разжаться.
   Потом откинулся на спинку стула и невидящими глазами уставился на экран. Графиня чуть-чуть не настигла меня!
   Что она сделает, когда узнает, что я в Нью-Йорке? Что она сделает, когда поймет, что это я преследовал ее?
   Она убьет меня!
   У меня задрожали руки. Вместо экрана передо мной возникло тело желтокожего мужчины, которого графиня Крэк убила там, на Волтаре. Он застывшими глазами смотрел мне в лицо. Он сказал… Но нет, сейчас это был уже Торпедо. Он говорил…
   — Постой, Грис, — пробормотал я. — Сейчас не время сходить с ума.
   — Кто говорит? — спросил я.
   — Офицер Грис из волтарианского Аппарата координированной информации, начальник четыреста пятьдесят первого отдела, Блито-ПЗ. Как дела?
   — Ужасно, — ответил я. — Как поживает Ломбар Хисст?
   — Отлично, — сообщил я и в свою очередь спросил: — А в горах Блайка хорошо охотиться?
   — Так себе. Но теперь, когда я стал Хеллером…
   — Заткнись! — рявкнул я.
   Но это не помогло. В комнате раздавался еще чей-то голос!
   — Ради Бога, чего ты орешь, Инксвитч? — Это пришла Адора. — Не стоит смотреть по телевизору фильмы со сценами насилия, если ты потом начинаешь кричать.
   Обычно я терпеть не мог, когда она бросалась на меня. Но сейчас обрадовался. Обе мои жены пришли домой.
   Адора захлопнула дверь.
   Как мало у меня осталось здравого смысла!
   Я наблюдал за экраном.
   Графиня Крэк обыскивала комнату, открывала шкафы… Искала письма? Бумаги? Какая удача, что я никогда не имел дела напрямую с этой женщиной! Скорее всего она ничего не найдет.
   И тут я заметил нечто ужасное. Перчатки! Она надела хирургические перчатки от Занко! Потом склонилась над грудой сплетенных тел. Неужели она хочет разрезать их на кусочки? Бедные, беззащитные жертвы, лежат без сознания под безжалостным взглядом жестокой ведьмы! Я затаил дыхание. Крэк заговорила.
   — Боже мой, — пробормотала она, — похоже, эти примитивные создания окончательно запутались в вопросах секса.
   Судя по всему, она не знала, как ей разобраться в груде тел. Наконец она решилась. Схватила испанца за лодыжки, отволокла в сторону и прислонила к стене. Затем взяла темнокожего за запястья и перетащила через остальных. Она складывала тела аккуратным рядком.
   Наконец Крэк высвободила голову Долорес из-под ног Пупси Лупцевич и положила обеих рядышком.
   — Ох, — сказала графиня, взглянув на последнее тело на полу, Кукурузеллы Трахнер. — Эти примитивные личности даже не в состоянии вымыться! — Она уложила Кукурузеллу рядом с остальными женщинами и оглядела всех трех. — Боже, как я была не права насчет Джеттеро! Он бы никогда в жизни не притронулся к такой мерзости!
   Графиня Крэк потянулась за стулом. Там что-то лежало, и она собралась смахнуть это на пол. Но потом пригляделась повнимательнее.
   Это была подушка особой формы с завязками. Крэк перевела взгляд на Кукурузеллу Трахнер, лежащую у стены.
   — Вот как, подлая потаскушка! — произнесла она. — Так ты не беременна!
   И действительно, живот Кукурузеллы Трахнер оказался плоским, как столешница.
   — Ладно, сейчас мы узнаем, — сказала графиня Крэк, — кто втянул вас в эту интригу!
   Она открыла чемоданчик, который принесла с собой, и что-то вытащила из него.
   Гипношлем!
   Боже, мне наверняка пришел конец.
   Что могут знать эти девицы?
   О, если бы я подумал об этом заранее, то мог бы расположиться в радиусе двух миль от нее, и тогда гипношлем не стал бы работать из-за прерывателя, вживленного в мой череп. Но сейчас уже слишком поздно бежать отсюда в Бронкс. С другой стороны, я был уверен, что не смог бы владеть своими нервами, если бы оказался еще хоть на сантиметр ближе к опасной графине Крэк.
   Она включила шлем, подошла к одному из парней и спокойно надела его на болтающуюся голову. Я был поражен. Я не думал, что гипношлем действует на людей, которые потеряли сознание под действием «блюфлэш». Оказывается, не было никакой разницы. Графиня Крэк включила микрофон.
   — Ты не вспомнишь о том, что видел или слышал этим вечером женщину-полицейского. Ты забудешь о моем посещении. Ты проснешься, когда я три раза щелкну пальцами.
   Она сняла шлем, натянула его на голову темнокожего и повторила то же самое. После чего проделала эту же операцию с оставшимися парнями.
   Потом подошла к Долорес и села перед ней на стул. У той что-то сочилось изо рта.
   — Ой, — произнесла графиня, взяла хирургический тампон из набора Занко и, вытерев девушке лицо, брезгливо швырнула смятый комочек на ее обнаженный живот. — У нее мозгов не хватает даже для того, чтобы правильно заниматься сексом. Посмотрим, насколько она осведомлена в других вещах.
   Крэк осторожно надела шлем на темноволосую голову.
   — Спи, спи, крепко спи, — произнесла графиня в микрофон. — Сейчас ты расскажешь мне правду, всю правду и только правду, и да поможет тебе Бог. Когда ты впервые услышала об Уистере?
   — В газетах, — послышался монотонный голос. — По телевизору, когда он участвовал в гонках.
   — Ты когда-нибудь встречалась с Уистером?
   — Нет.
   — Кто заставил тебя подать иск и солгать?
   — Меня наняли Психо, Шизи и Словоблудинг. Они приехали в наш городок и сказали, что есть стоящее дельце, я могу попасть в газеты и заработать кучу денег, если сделаю то, что они скажут.
   — Кем ты была?
   — Местной проституткой.
   — Кто тебе платит?
   — Психо, Шизи и Словоблудинг.
   — Ты знаешь, кто еще причастен к этой фальсификаций и подложному иску?
   — Нет.
   — Ты поступишь так, как я скажу. Прежде всего завтра утром ты пойдешь к Психо, Шизи и Словоблудингу и попросишь, чтобы они позволили тебе сделать признание перед судом в том, что иск фальшивый, что ты принесла ложную присягу и что необходимо отменить иск и ордера на Уистера. Ты пригрозишь им, что выдашь их коллегии адвокатов, если они этого не сделают, что в противном случае ты перевернешь небо и землю, чтобы уничтожить их. Понятно?
   — Да.
   — Ты забудешь, что я была здесь, и не сможешь вспомнить, что это я велела тебе так поступить. Ты будешь считать, что сама все придумала. Ты проснешься, когда я щелкну пальцами три раза.
   Потом графиня по очереди подошла к Пупси Лупцевич и Кукурузелле Трахнер, выслушала такие же ответы и внушила им то же самое. Немногим отличалось только то, что она сказала Кукурузелле Трахнер:
   — Ты снимешь эту чертову подушку, покажешь ее всем и признаешься, что никогда не была беременна и что ты лгала.
   Заканчивая говорить с Кукурузеллой, Крэк краем глаза заметила, что охранник шевелится и шарит вокруг себя в поисках оружия.
   Графиня нацепила ему на голову шлем.
   — Спи, спи, крепко спи. Когда ты проснешься, то решишь разобраться с этой оргией. Если твои коллеги внизу спросят тебя, скажешь, что приходила женщина-полицейский и говорила с одним из парней о счете за коктейль, но ты не обратил внимания, с кем именно. Ты не запомнишь, как я выглядела. Ты не вспомнишь, что звонил телефон. Ты проснешься, когда я щелкну пальцами три раза.
   Она выключила гипношлем и убрала его. Огляделась. Подобрала салфетку, которой вытирала Долорес. После чего подошла к входной двери, открыла ее и выглянула в коридор. Потом сняла хирургические перчатки, бросила их в пепельницу, туда же швырнула салфетку и подожгла. Все мгновенно загорелось.
   Графиня Крэк громко щелкнула пальцами три раза и с отвращением прислушалась, как вскрики трех девушек слились со страстными вздохами пяти парней. Тела сплелись. Пластинка заиграла.
   Охранник встал и оглядел груду тел на полу.
   — Подвинься! — рявкнул он на парня, похожего на испанца. — Мне надо разобраться с вами! — И он стал расстегивать брюки.
   — Никогда не смогу понять этих примитивных тварей, — сказала графиня Крэк. — Ты говоришь им о простейших вещах, а они все умудряются понять неверно.
   Она вышла из квартиры, закрыла за собой дверь и спустилась вниз.
   — Ну как, появилась цветочница с корзиной? — спросила она у охранника.
   — Пока нам везло, ее нет, — ответил тот. — А у тебя как дела?
   — Отлично, — сказала графиня Крэк. — Я заставила его заплатить.
   Она пошла по растрескавшемуся тротуару вдоль плохо освещенной улицы и через минуту приблизилась к какому-то массивному темному пятну. (…), я не смог разглядеть машину!
   Послышался звук открывающейся дверцы. Света нет. Дверь захлопнулась.
   Шуршание одежды. Наверное, графиня раздевалась. Снова шуршит одежда. Крэк одевается? Все происходило слишком быстро.
   Щелчок. Зажегся свет.
   Женщина-полицейский не связана!
   Она лежала на узенькой койке.
   Ни следа веревок.
   И при этом смотрела в потолок и улыбалась, совершенно не замечая графиню Крэк.
   Загудел мотор. Машина тронулась с места.
   Женщина потянулась к своей одежде и начала одеваться.
   К тому времени когда она оделась, машина снова остановилась.
   Женщина взялась за ручку и открыла дверцу. На другой стороне улицы виднелось ярко освещенное отделение полиции нравов, дивизион Бронкса.
   Напевая себе под нос какую-то песенку, женщина вышла и направилась к зданию.
   Крэк закрыла дверцу. Машина поехала.
   Графиня взглянула вниз. На полу валялся конверт с надписью "Глаза и Уши Волтара". В нем лежала штучка, носившая название "компонент Б".
   — Бац-Бац, — позвала графиня. — Разве вы не брали с собой эту черную штуку?
   — Конечно, нет, — послышался ответ Бац-Баца. — Я не доверяю всяким штучкам из игрушечного магазина.
   — Но женщина из полиции нравов пошла за вами?
   — Ага.
   — И что же вы ей сказали?
   — Ничего особенного, — пробормотал Бац-Бац.
   — Бац-Бац, вы что-то скрываете от меня?
   — Я, мисс Рада?

Глава 6

   Когда у вас появляется предательская, полная оптимизма мысль, что все худшее уже позади, берегитесь!
   На следующее утро я проснулся поздно, потому что не мог прийти в себя после огромной дозы адреналина, которую выработал мой организм под воздействием шока от разговора с графиней Крэк.
   Я рассчитывал, что смогу перемотать запись назад и посмотреть, что случилось за это время. Но когда я встал с постели в десять утра, то сделал ужасное открытие: у меня не осталось больше видеопленки. Если я не буду постоянно наблюдать за экраном, то могу пропустить жизненно важную информацию, необходимую для того, чтобы заманить эту преступницу в ловушку в разгаре ее кровавых дел.
   Но если бы меня в тот день преследовало только одно невезение, то не стоило бы даже говорить об этом. Нет, на этом неприятности не закончились, как показали дальнейшие события того несчастливого дня.
   Графиня Крэк провела ночь в каком-то первоклассном отеле. Я не мог определить, под каким именем она записалась, потому что место на бланке, которое предстало моим глазам на экране, осталось чистым.
   Крэк заканчивала завтракать в своем номере. Серебряные тарелки на белоснежной льняной скатерти и их изящное содержимое так и притягивали взор. Она раскрыла огромный свод законов и, продолжая завтракать и не выпуская вилку из руки, прочла две страницы.
   В дверь постучали. Крэк сказала: «Войдите» — и на пороге появился Бац-Бац со шляпой в руке.
   — Тачка у черного входа, — сказал он. — Поехали, или опоздаем, мисс Рада.
   Графиня засуетилась и вскоре вышла с книжкой и чемоданчиком в руках.
   Вот мой шанс!
   Крэк спустилась по черному ходу и вышла на улицу. Там стоял белый микроавтобус!
   Бац-Бац отодвинул боковую дверцу, графиня уселась, и автобус тронулся с места.
   Ага! Белый микроавтобус. Транспортное средство для коммерческого использования без боковых окон, переоборудованный для повседневного употребления.
   Если мне удастся вычислить его местонахождение, то я свяжусь с Психо, Шизи и Словоблудингом. Они вручат ей ордера, графиня Крэк окажется в Белльвью, и тогда — какое счастье! — с ней будет покончено.
   Насколько я знал, фирма типа этой ни за что не сдастся! К черту клиентуру, дело превыше всего!
   Я позвонил в отделение транспортных средств и, представившись федеральным агентом, сказал, что мне нужны все данные о белом микроавтобусе.
   — Марка? — спросили меня. Я не знал.
   — Номер? Я не знал.
   — Послушайте, (…), мистер фэбээровец, в Нью-Йорке тысячи белых микроавтобусов. В следующий раз разузнайте о нем подробнее. — Трубку повесили.
   Неудача меня не смутила. Я буду продолжать наблюдение. Кроме того, я еще раз поговорю с Психо, Шизи и Словоблудингом. Я набрал номер.
   — Они в суде, — ответил женский голос в их офисе.
   — Вы должны соединить меня с ними! — сказал я.
   — Извини, приятель. Я здесь не работаю. Я клиентка и собираюсь подать иск на миллионера за то, что он неправильно застегнул мне платье, когда три года назад наткнулся на меня недалеко от Кони-Айленда. Я там плавала совершенно (…) голая. Славное выгорит дельце. Хочешь, подъезжай и будешь свидетелем. Мне, наверное, придется еще пару часиков подождать. Можем (…) приятно скоротать время и обсудить все детали.
   Я повесил трубку.
   Суд!
   Речь наверняка идет о Верховном суде и судье Куваддере Твисте!
   Я быстренько нашел номер, набрал его и соединился с оператором, который отправил меня к другому оператору, а тот — еще к другому, и так далее. Очень сложная система. После получасовых переговоров один из клерков в каком-то департаменте сказал, что, по его мнению, судья Твист сейчас находится в суде.
   Господи, неужели здесь ни до кого невозможно добраться? Даже по телефону.
   Ага! Еще не все потеряно. Я подумал и позвонил в службу охраны "Орлиный глаз".
   — Ваших ребят прошлой ночью обвели вокруг пальца, — сообщил я шефу.
   — Как это? — спросил прокуренный бас.
   — Эта свирепая ведьма пробралась туда и делала с бедными девушками, которых вы охраняете, все что хотела. А они клиентки Психо.
   — Ах, вы об этих, — сказал он. — Мои ребята сообщили, что у них в квартире была славная вечеринка.
   — Не сомневаюсь, — заметил я. — Но дело не в этом. Эту женщину ведь так и не нашли.
   — Верно, — ответил он. — Но если мы ее засечем, то получим десять штук. Мы будем вам очень благодарны, если вы сообщите нам любую информацию, которая поможет отыскать ее и засадить в Белльвью.
   — Буду поддерживать с вами связь, — заявил я, положил трубку и снова повернулся к экрану.
   И остолбенел!
   Передо мной был зал суда. Графиня Крэк сидела среди зрителей. Не могу сказать, где именно, поскольку я видел только море голов и судью за кафедрой. Судья Кувалдер Твист!
   Я снова вцепился в телефон:
   — Она сидит в зале суда на заседании судьи Твиста! В это самое мгновение! Схватите ее!
   На другом конце сразу швырнули трубку.
   Ага! Они взялись за дело. Десять тысяч долларов на полу не валяются.
   Происходящее в суде привлекло мое внимание.
   Долорес, Пупси и Кукурузелла сидели за столом перед кафедрой. Психо, Шизи и Словоблудинг стояли перед судьей.
   — Это весьма необычно, — сказал судья Кувалдер Твист. — Вы хотите сказать, что отказываетесь от дела? Вы разрушите всю нашу систему судопроизводства! Жизнь каждого человека связана с системой законов и зависит от присоединения новых дел к судебному расписанию, а не от их изъятия?! Это весьма необычно!
   У судьи был очень грозный и свирепый вид.
   — За это вас можно лишить членства в коллегии адвокатов! — продолжал Твист. — Я должен собственными ушами услышать об этом из уст ваших клиентов, иначе не поверю! Клерк, приведите к присяге Пупси Лупцевич-Уистер.
   Пупси выпихнули к стойке и привели к присяге.
   — Да, — сказала она. — Это правда, что я хочу отказаться от всех выдвинутых мною против Уистера исков. Я никогда не была замужем. На самом деле я просто ехала на поезде. Уистер украл мою одежду и соломенную шляпу, чтобы сбежать, и, пока он меня связывал, я стонала и умоляла, чтобы он меня (…), но он отказался. Поэтому я хочу подать новый иск за то, что он покинул меня, не удовлетворив мою женскую сущность.
   Судья со вздохом облегчения стукнул молотком.
   — Другой иск. Так-то лучше. Садитесь, мисс Лупцевич. Теперь я хочу послушать мисс Кукурузеллу Трахнер-Уистер.
   Клерк привел ее к присяге, она встала перед кафедрой и сказала:
   — Все данные мной прежде свидетельства о моих отношениях с Уистером не соответствуют действительности. Я отказываюсь от предыдущих исков. — Она продемонстрировала суду подушку. — Я носила это, чтобы казалось, будто я беременна, а на самом деле это не так. Пусть все видят. — Она задрала юбку и продемонстрировала Твисту гораздо больше, чем свой плоский живот.
   — Похоже на сфабрикованное дело, — заметил судья Твист.
   — На самом деле, — продолжала Кукурузелла, — тот факт, что он не притрагивался ко мне и что я небеременна, — это повод для нового иска. Я выдвигаю новый иск на два миллиарда долларов от имени всех женщин Канзаса, которых Уистер не(…) и которые незабеременели от него. Это нарушение прав женщины, настоящая дискриминация. Мы заявляем, что самый известный и выдающийся из преступников всех времен, и народов пренебрег нами, и требуем наказания за моральный ущерб, а также возмещения убытков.
   — Теперь у нас есть кое-что, — произнес судья. — Садитесь. Я хочу выслушать Долорес Пубиано де Копула-Уистер.
   Клерк привел ее к присяге. Мексиканская красавица встала перед кафедрой и, подтянув повыше юбку, улыбнулась судье. Старательно выговаривая английские слова, Долорес произнесла:
   — Я всего лишь бесприютная сирота из крохотного селения к югу от границы и объявляю о том, что отказываюсь от всех предъявленных мной Уистеру исков. Я никогда не состояла с ним в браке. Но когда он был в бегах в Мексике, то остановился рядом с нашей гасиендой. Тогда я была ребенком, мне было двенадцать. Я стояла на солнцепеке, с распущенными черными волосами, а кожа у меня была белая, как молоко. С восхищением я глядела, как он мчался, всего на несколько шагов опережая погоню. Его лошадь рухнула к моим ногам. Я сказала: "Кабальеро с волосами цвета солнца и небесно-голубыми глазами, пожалуйста, прими в дар моего осла и умчись на нем навстречу свободе, прежде чем тебя нагонят преследователи".
   Она запнулась и взглянула на Психо. Тот ткнул пальцем в бумаги у нее в руках. Долорес посмотрела в свои записи.
   — Ах да, — продолжила она, поднимая глаза на судью. — Сейчас будет самое интересное. Хотя стражники без остановки стреляли в него, Уистер спрыгнул с лошади, и его серебряная шпора блеснула на солнце. — Она снова сверилась со своими заметками. — Он сказал: "Ах, гордая красавица, наконец-то я могу обладать тобой". Он схватил меня, затащил под кактусы, задрал юбки и (…) меня. Потом он взял моего осла и уехал. Я тут же пустилась за ним в погоню на лошади, но не смогла догнать его. У судьи Твиста заблестели глаза.
   — Продолжайте, — сказал он, облизав губы. Девушка взглянула на Психо, который снова ткнул пальцем в бумаги, и прочла:
   — Поэтому я предъявляю иск Уистеру за кражу осла. Но это не самое главное. Я заявляю, что Уистера необходимо привлечь к уголовной ответственности за изнасилование. Тогда мне было только двенадцать, я была несовершеннолетней, поэтому, хотя прошло уже много лет, дело не может быть закрыто в связи с давностью происшедшего. Я требую возбуждения уголовного дела против Уистера за изнасилование несовершеннолетней!
   — Ну-ну, — произнес судья Твист, стукнув молотком. — Я знал, что на этом дело не будет закрыто.
   Какой-то человек в костюме-тройке протиснулся к кафедре и что-то быстро зашептал председательствующему.
   Судья поднял молоток.
   — Прокурор-обвинитель напомнил мне, что мы должны сделать еще кое-что. Тем более что все три истицы, они же ответчицы, присутствуют здесь.
   Психо, Шизи и Словоблудинг, очевидно, успели переговорить с судьей до начала заседания, потому что у них уже все было готово. Они подтолкнули трех девушек к судье.
   — Каждая из вас, — сказал тот, — обвиняется в лжесвидетельстве, введении суда в заблуждение и прочая, и прочая. Признаете ли вы себя виновными?
   — Признаем, — хором ответили за своих клиенток Психо, Шизи и Словоблудинг.
   — Признаны виновными в названных преступлениях, — заявил судья и стукнул молотком. — Все трое приговорены к десяти минутам тюремного заключения за каждое из названных преступлений. Приговор подлежит немедленному исполнению. — Он взглянул на прокурора, тот согласно кивнул.
   Судья стукнул молотком. — А теперь суд, без сомнения, принимает новые гражданские иски и подтверждает, что им будет дан ход. Но с уголовным преследованием возможны осложнения. Изнасилование несовершеннолетней произошло в Мексике. Я бы советовал вам возбудить уголовное дело там, отправив жалобу по почте. Ордер на арест мы получим приблизительно через пять дней. Устроит вас это, Психо?
   — Вполне, — ответил Психо.
   — А обвинение?
   — Вполне приемлемо, — отозвался прокурор. — Не забудьте, что послезавтра мы приглашены на классический гольф в Майами. А на следующий день мы должны быть дома, чтобы успеть на серфинговый гандикап в Акведуке.
   — И в самом деле, — согласился судья и вновь обратился к суду: — Изнасилование несовершеннолетней является очень тяжким преступлением, которое влечет за собой длительное тюремное заключение, вплоть до пожизненного. Только что принятый закон, кроме того, предусматривает стерилизацию ответчика, а стерилизация взрослой особи мужского пола нередко заканчивается его смертью. Суд не может уклоняться от исполнения своих обязанностей, поэтому через пять дней мы вновь обсудим ордер на арест Уистера в связи с серьезным обвинением в изнасиловании несовершеннолетней. Я считаю, что мы можем со спокойной совестью пренебречь такой формальностью, как созыв большого жюри, потому что, как я уже говорил сегодня, это не новое, а возобновленное дело. Заседание суда закончено. — Судья стукнул молотком по кафедре и встал.
   Все находящиеся в зале заседания тоже поднялись. Судья торжественно пожал руки своим помощникам.
   — Шлюхи! — с плохо скрываемой яростью бормотала в толпе зрителей графиня Крэк. — Грязные девки! Они многое добавили от себя к тому, что я им велела!
   Десять минут спустя, сидя в белом микроавтобусе, она пересказывала все происшедшее Бац-Бацу.
   — Кто-то их подучил! — закончила она. — Кто-то стоит за всем этим!
   — Может, тот придурок со вставной челюстью, который выдает себя за Джета? — предположил Бац-Бац, обгоняя грузовик. — Может, это его рук дело?
   — Думаю, вы попали в самую точку, Бац-Бац, — произнесла графиня Крэк. — Но как нам его найти?
   — Будем искать, — ответил Бац-Бац. — Может, я и не поражаю воображение своими габаритами, но тем не менее запросто могу выбить правду из человека. Предоставьте это мне. Мы вытащим Джета из пут закона!

Глава 7

   Я позвонил в агентство "Орлиный глаз". — Они ушли, — сказал я. — Как вы могли их упустить?
   — Мы не были готовы к такому, — ответил прокуренный голос. — Никому и в голову не придет искать преступника в суде, если не брать в расчет самих судей, конечно. Туда ведь не просто попасть. К тому моменту когда мои люди нашли нужный зал заседания, слушание уже закончилось. Но ничего страшного. Психо, Шизи и Словоблудинг предполагают, что в этом деле есть какой-то подвох. Сегодня утром они сказали мне, что раньше не было такого, чтобы их клиенты внезапно меняли решение, и им пришлось основательно пораскинуть мозгами, чтобы придумать, как составить новые иски. Они выдвинули новый вариант — изнасилование несовершеннолетней — и теперь собирают улики и так далее. Они увеличили награду для того, кто поможет упрятать эту женщину в Белльвью, до пятидесяти тысяч.
   — Отлично, — сказал я, вновь обретая надежду.
   — Да, слушайте. Похоже, вы, агенты ФБР, хорошо осведомлены об этом деле. Может, у вас есть ее фотография?
   Ого! У меня была одна фотография Крэк. Копия ее фото на паспорте.
   — Я немедленно доставлю ее вам, — сказал я.
   Я повесил трубку, связался по радио с Ратом и потребовал, чтобы он зашел за фотографией и отнес ее.