Страница:
Графиня Крэк, очевидно, нашла книги.
Я пришел в себя и подумал, что ей пойдет на пользу изучение психологии и психиатрии. Тогда она поймет, какие это замечательные науки.
Изображение на экране было не в фокусе. Я поправил резкость и начал читать то, что она изучала.
"Раздел 835-932-Н.
Процедуры, регулирующие судебные процессы над офицерами на государственной службе и меры наказания".
Я чуть не закричал. Но подавил рвущийся из горла крик.
На странице появился палец графини и провел по строчкам.
"1. Судебные процедуры в полевых условиях: а) проводятся конституционно узаконенным собранием офицеров; б) проводятся старшим по званию, когда не предоставляется возможности вернуть преступника на базу и подвергнуть его суду; в)…"
Экран поплыл у меня перед глазами. Палец графини снова вернулся к «а». Раньше я и не представлял, что офицеры базы могут судить меня. Я всегда путался во всех этих правилах и считал, что и другие не очень-то в них разбираются. Если Фахт-бею и местным офицерам придет в голову устроить надо мной суд, то они смогут заодно и казнить меня как нарушителя Кодекса.
Крэк перешла к другому разделу.
"Преступления, влекущие за собой смертную казнь.
1. Основные преступления, подлежащие ведению военного трибунала: а) угроза убить, убийство или приказ убить офицера Королевского Флота. б)…"
Теперь и комната закачалась у меня перед глазами. Рат так и сказал, но я думал, что он шутит. А это и вправду есть в законах!
Палец графини переползал со строчки на строчку:
"34. Похищение…"
Из груди у меня рвался вопль. Я отшатнулся от экрана. Господи, как она опасна!
Крэк все еще пытается найти способ уничтожить меня!
Я помчался к ангару и нашел капитана охраны.
— Никому не подходить к заключенной в специальной камере! Даже не заглядывать в окошко! Она страдает смертельно опасным, заразным заболеванием; любой, кто посмотрит на нее, ослепнет.
— А у вас там заключенная? Вы не записали ее в журнал. Когда вы вернулись из полета несколько дней назад, то ничего не сообщили офицеру охраны. Это нарушение правил, офицер Грис. Как ее зовут?
— Инкогнито, — ляпнул я. Он записывал.
— Мисс или миссис? Вы должны выполнять все формальности. Мы не можем содержать базу в порядке, если вы будете швырять людей в камеры и не регистрировать их.
И тут меня осенило.
— Человека, которого я посадил в камеру, нельзя нигде записать. Она не существует. Ее осудили много лет назад. У нее нет никаких законных прав.
— А, одна из этих, — протянул капитан и потерял к ней интерес. Но я знал, что он доложит Фахт-бею.
Я вздохнул, потому что нога моя так и не прошла. Мне трудно было ходить, но сейчас предстояло плестись по длинным туннелям в кабинет Фахт-бея.
Увидев меня, он поднял голову от стола и вздрогнул. Я не люблю, когда при моем появлении вздрагивают.
— Прошлой ночью, когда я вернулся вместе с фронтовым "прыгуном", — сказал я, — я поместил в специальную камеру заключенную. На нее нельзя смотреть, и с ней нельзя разговаривать. Это официально не существующая личность, у нее нет никаких прав. Она представляет угрозу для государства.
Фахт-бей что-то хрюкнул и сделал у себя пометку.
— А как насчет остальных? Мужчина вполне существует. У меня есть его визитка. Его зовут Форрест Клошар из банка "Граббе-Манхэттен".
Пульс у меня участился в несколько раз.
— Ты говорил с ним?
— Нет. А что, мне надо с ним поговорить?
— Нет! — вскрикнул я. Боже, если Фахт-бей обнаружит, что вся его база заложена, то он может созвать собрание офицеров.
— Почему вы его здесь держите? — спросил Фахт-бей.
— Есть причины государственной важности! — торжественно произнес я. — Больше я ничего не могу тебе сообщить.
— Вы уверены?
— Конечно, уверен!
— Мне кажется, вы что-то задумали, офицер Грис. Насилуете женщин, взрываете мечети. Мы должны сидеть тихо и выполнять свой долг. Вы, конечно, знаете, что запасы героина продолжают уменьшаться. За два дня до вашего появления мы проводили инвентаризацию. И у нас не хватало довольно много. Если бы у меня были доказательства, офицер Грис, я бы немедленно созвал собрание офицеров, чтобы обсудить одну личность, которая сейчас стоит передо мной.
— Зачем мне героин? — возмутился я.
— Чтобы загнать его на стороне, — ответил Фахт-бей. — Похоже, у вас появилось много денег, которыми мы вас не снабжали.
— "Бликсо" привез мне суммы из специального фонда, — соврал я.
Фахт-бей поднял брови, откинулся на спинку кресла и продолжил:
— А этот Форрест Клошар может доставить нам массу хлопот. «Граббе-Манхэттен» связан с фармацевтической фирмой ИГ Барбен. Они могут прекратить поставки амфетамина. Я никак не могу понять, зачем вы велели сунуть его в камеру. На самом деле, я и понятия не имею, что вы там замышляете. Но я несу ответственность за эту базу. Поэтому слушайте и запоминайте: если я обнаружу хоть малейшее доказательство, что вы опять собрались втянуть нас в какую-нибудь катастрофу, то немедленно созову собрание офицеров и свяжусь с волтарианскими властями. Мне кажется, что вы им надоели так же, как и нам. Все ясно, офицер Грис?
Я похромал прочь.
Дела становились все хуже.
Через три-четыре дня банк «Граббе-Манхэттен» сообразит, что от Форреста Клошара нет известий. Они пришлют сюда кого-нибудь, и уполномоченный, само собой разумеется, захочет поговорить с Фахт-беем, а тогда командир базы поймет, что над его базой нависла угроза гораздо более опасная, чем все предыдущие неприятности.
Что сделает Фахт-бей? Он скажет им, что у меня нет никакого права распоряжаться этой базой, и выдаст меня турецким властям. Кроме того наказания, которое придумают для меня турки, мне еще придется отвечать перед офицерским собранием, которое наверняка приговорит меня к смерти.
Мое спасение было в убийстве Хеллера.
Которое следовало совершить как можно скорее!
Только тогда все пойдет как надо.
Глава 4
Глава 5
Глава 6
Глава 7
Я пришел в себя и подумал, что ей пойдет на пользу изучение психологии и психиатрии. Тогда она поймет, какие это замечательные науки.
Изображение на экране было не в фокусе. Я поправил резкость и начал читать то, что она изучала.
"Раздел 835-932-Н.
Процедуры, регулирующие судебные процессы над офицерами на государственной службе и меры наказания".
Я чуть не закричал. Но подавил рвущийся из горла крик.
На странице появился палец графини и провел по строчкам.
"1. Судебные процедуры в полевых условиях: а) проводятся конституционно узаконенным собранием офицеров; б) проводятся старшим по званию, когда не предоставляется возможности вернуть преступника на базу и подвергнуть его суду; в)…"
Экран поплыл у меня перед глазами. Палец графини снова вернулся к «а». Раньше я и не представлял, что офицеры базы могут судить меня. Я всегда путался во всех этих правилах и считал, что и другие не очень-то в них разбираются. Если Фахт-бею и местным офицерам придет в голову устроить надо мной суд, то они смогут заодно и казнить меня как нарушителя Кодекса.
Крэк перешла к другому разделу.
"Преступления, влекущие за собой смертную казнь.
1. Основные преступления, подлежащие ведению военного трибунала: а) угроза убить, убийство или приказ убить офицера Королевского Флота. б)…"
Теперь и комната закачалась у меня перед глазами. Рат так и сказал, но я думал, что он шутит. А это и вправду есть в законах!
Палец графини переползал со строчки на строчку:
"34. Похищение…"
Из груди у меня рвался вопль. Я отшатнулся от экрана. Господи, как она опасна!
Крэк все еще пытается найти способ уничтожить меня!
Я помчался к ангару и нашел капитана охраны.
— Никому не подходить к заключенной в специальной камере! Даже не заглядывать в окошко! Она страдает смертельно опасным, заразным заболеванием; любой, кто посмотрит на нее, ослепнет.
— А у вас там заключенная? Вы не записали ее в журнал. Когда вы вернулись из полета несколько дней назад, то ничего не сообщили офицеру охраны. Это нарушение правил, офицер Грис. Как ее зовут?
— Инкогнито, — ляпнул я. Он записывал.
— Мисс или миссис? Вы должны выполнять все формальности. Мы не можем содержать базу в порядке, если вы будете швырять людей в камеры и не регистрировать их.
И тут меня осенило.
— Человека, которого я посадил в камеру, нельзя нигде записать. Она не существует. Ее осудили много лет назад. У нее нет никаких законных прав.
— А, одна из этих, — протянул капитан и потерял к ней интерес. Но я знал, что он доложит Фахт-бею.
Я вздохнул, потому что нога моя так и не прошла. Мне трудно было ходить, но сейчас предстояло плестись по длинным туннелям в кабинет Фахт-бея.
Увидев меня, он поднял голову от стола и вздрогнул. Я не люблю, когда при моем появлении вздрагивают.
— Прошлой ночью, когда я вернулся вместе с фронтовым "прыгуном", — сказал я, — я поместил в специальную камеру заключенную. На нее нельзя смотреть, и с ней нельзя разговаривать. Это официально не существующая личность, у нее нет никаких прав. Она представляет угрозу для государства.
Фахт-бей что-то хрюкнул и сделал у себя пометку.
— А как насчет остальных? Мужчина вполне существует. У меня есть его визитка. Его зовут Форрест Клошар из банка "Граббе-Манхэттен".
Пульс у меня участился в несколько раз.
— Ты говорил с ним?
— Нет. А что, мне надо с ним поговорить?
— Нет! — вскрикнул я. Боже, если Фахт-бей обнаружит, что вся его база заложена, то он может созвать собрание офицеров.
— Почему вы его здесь держите? — спросил Фахт-бей.
— Есть причины государственной важности! — торжественно произнес я. — Больше я ничего не могу тебе сообщить.
— Вы уверены?
— Конечно, уверен!
— Мне кажется, вы что-то задумали, офицер Грис. Насилуете женщин, взрываете мечети. Мы должны сидеть тихо и выполнять свой долг. Вы, конечно, знаете, что запасы героина продолжают уменьшаться. За два дня до вашего появления мы проводили инвентаризацию. И у нас не хватало довольно много. Если бы у меня были доказательства, офицер Грис, я бы немедленно созвал собрание офицеров, чтобы обсудить одну личность, которая сейчас стоит передо мной.
— Зачем мне героин? — возмутился я.
— Чтобы загнать его на стороне, — ответил Фахт-бей. — Похоже, у вас появилось много денег, которыми мы вас не снабжали.
— "Бликсо" привез мне суммы из специального фонда, — соврал я.
Фахт-бей поднял брови, откинулся на спинку кресла и продолжил:
— А этот Форрест Клошар может доставить нам массу хлопот. «Граббе-Манхэттен» связан с фармацевтической фирмой ИГ Барбен. Они могут прекратить поставки амфетамина. Я никак не могу понять, зачем вы велели сунуть его в камеру. На самом деле, я и понятия не имею, что вы там замышляете. Но я несу ответственность за эту базу. Поэтому слушайте и запоминайте: если я обнаружу хоть малейшее доказательство, что вы опять собрались втянуть нас в какую-нибудь катастрофу, то немедленно созову собрание офицеров и свяжусь с волтарианскими властями. Мне кажется, что вы им надоели так же, как и нам. Все ясно, офицер Грис?
Я похромал прочь.
Дела становились все хуже.
Через три-четыре дня банк «Граббе-Манхэттен» сообразит, что от Форреста Клошара нет известий. Они пришлют сюда кого-нибудь, и уполномоченный, само собой разумеется, захочет поговорить с Фахт-беем, а тогда командир базы поймет, что над его базой нависла угроза гораздо более опасная, чем все предыдущие неприятности.
Что сделает Фахт-бей? Он скажет им, что у меня нет никакого права распоряжаться этой базой, и выдаст меня турецким властям. Кроме того наказания, которое придумают для меня турки, мне еще придется отвечать перед офицерским собранием, которое наверняка приговорит меня к смерти.
Мое спасение было в убийстве Хеллера.
Которое следовало совершить как можно скорее!
Только тогда все пойдет как надо.
Глава 4
На следующее утро я чувствовал себя ужасно измученным. Меня немного утешало то, что убить Хеллера мне приказал Ломбар Хисст, поэтому меня нельзя обвинить в этом. Но угроза оставалась, и если мне не удастся расправиться с Хеллером, то список моих врагов пополнится именем Ломбара.
Кроме всего прочего, нога у меня не заживала. Прогулки с порезами на ноге по козьему помету не способствуют укреплению здоровья. Раны нагноились.
Я велел Терсу отвести меня в больницу. Сестра Билдирджина, моя третья жена, проследовала мимо меня по коридору, даже не посмотрев в мою сторону.
Я устал от всего этого.
Прахда я нашел в операционной, где он мыл руки после операции.
— Прием пациентов на сегодня прекращен, — сказал он.
— Постойте! — закричал я. — Я могу умереть от заражения крови. Я даже не могу обуть ботинки.
— Значит, вы никого не сможете пнуть ногой, — ответил он. И собрался уходить.
Я загородил ему дорогу:
— Вы не можете так со мной обращаться.
— Я вообще никак не собираюсь с вами обращаться, офицер Грис. Вы должны мне чек. Вы не сделали распоряжений насчет организации фонда для покрытия расходов по борьбе с заразными заболеваниями. Вы не заплатили каффарах деревням обиженных вами женщин. А подписанный вами свадебный чек банк не принимает к оплате. Когда у вас найдется время съездить в Стамбул и уладить свои дела с Мудуром Зенгином, тогда у меня найдется время поговорить с вами.
— Как я поеду в Стамбул, когда у меня ноги болят? — воскликнул я.
— Украдете костыли, — ответил Прахд. — Потому что напрокат вам их тут никто не даст. — И он ушел.
Я не собирался ехать в Стамбул и разговаривать с разъяренным Мудуром Зенгином из Национального банка «Пиастры». Скорее всего он просто велит арестовать меня.
Возвращаясь домой, я как следует обдумал сложившуюся ситуацию. Совершенно очевидно, что когда я убью Хеллера и верну расположение Роксентера, то смогу наладить финансовые отношения с банком «Граббе-Манхэттен». До этого момента мне придется оставить все как есть. К черту всех (…) жен. И кому какое дело, если эти бездельницы захворают заразными болезнями?
В ванной я промыл гноящиеся ноги солями Эпсома и решил, что это поможет.
Ожило радио. Рат!
— Ты убил его? — закричал я.
— Как раз об этом я и хочу с вами поговорить, — сказал Рат.
— Говори!
— Это я и пытаюсь сделать. Вам нужны мои доклады или нет?
Я временно затаил свою ярость.
— Докладывай!
— Так-то лучше. Доклад агента должен быть точным, неторопливым и связным. А вы так заорали, что я чуть не оглох. Итак, о чем это я? Да. Я приехал в Термоли, но у них не оказалось рыбацких лодок. Все суда — направились к месту катастрофы. Поэтому я проехал по побережью до Пескары — это город побольше — и взял лодку.
Пескара расположена примерно в ста двадцати милях от Палагружи, где разбился самолет, и потребовалось время, чтобы туда добраться. Сейчас на Адриатике сильно штормит, большие волны.
Самолет ушел под воду приблизительно на сотню футов. Итальянские военно-морские силы пытались поднять его краном. Он зарылся в песок на дне и лежал вверх брюхом.
Такой самолет весит сорок или пятьдесят тонн, и крану этот груз оказался не под силу.
Им помогал офицер Королевского Флота. Они пытались накачать в самолет особую разновидность быстротвердеющей легкой пены, но лайнер так разбит, что вся пена просто вымывалась. Поэтому офицер Королевского Флота спустился вниз в водолазном костюме, и они начали поднимать тела.
Вы знаете, что на самолете было много детей? Так что пришлось подогнать еще корабль, чтобы принимать тела. Там же находился священник, который осенял крестом каждое тело. Я насчитал тридцать пять. Служащие из авиакомпании говорят, что было сорок девять, включая пилотов. Но в результате катастрофы борт самолета треснул, и они считают, что четырнадцать тел унесло в море. Они долго пытались найти их, но не смогли.
Королевский офицер нанял вертолеты, чтобы осмотреть окрестности и пляжи, но нашел только обломки от самолета. Поэтому он снова спустился вниз и начал обшаривать ручную кладь в салоне. Они нашли пару шарфов, которые опознали как те, которые женщина купила в римском аэропорту, и мне кажется, он только тогда поверил, что она действительно была на борту, потому что чуть не упал.
В конце концов военно-морские силы доставили из Таранто режущие инструменты, вскрыли отделение с багажом, и он нашел ее сумку. После этого он, похоже, потерял ко всему интерес.
Власти пытаются найти причину катастрофы. Запись полета отсутствует…
— (…) тебя, Рат! — взревел я. — Ты убил его или нет?
— Теперь я понимаю, как вы замучили и убили бедного Терба. У вас нет никакого плана. Там полно офицеров итальянских военно-морских сил. Если бы я выстрелил, то мне пришлось бы удирать еще сто двадцать миль по воде в утлой тихоходной лодочке, а у меня на хвосте висел бы патрульный катер. Чтобы выполнить такое задание, надо заманить объект в укромное местечко без свидетелей, где можно его спокойно убрать.
— Значит, ты его не убил.
— Еще нет. Но я должен был доложить.
Я понял, что придется дать ему четкие указания.
— Где он сейчас?
— Уезжает. Вот почему я докладываю.
— Рат, если ты не выполнишь приказ, ты конченый человек. Я сам тебя убью! Ты упустил свой шанс!
— Да у меня не было ни одного шанса! — огрызнулся он.
— Ты собираешься его убить или нет?
— Конечно собираюсь. Мне кажется, что он вернется в Нью-Йорк, и я последую за ним. Как только он окажется один, я его прихлопну. Но мне нужна помощь.
— Какая? — подозрительно поинтересовался я.
— Когда он вернется в Нью-Йорк, то снова появится у вас на экране, правильно?
— Правильно, — подтвердил я.
— Как только вы его увидите, скажите мне. И сообщите, если сможете, где он. Мне нужно всего лишь несколько минут, и чтобы он был один. Я выстрелю, и он мертв. А я смогу убраться восвояси.
Опять он медлит. Этого нельзя допустить. Но все-таки он собирался это сделать.
— Я помогу тебе, — пообещал я. Рат выключил радио.
Я немного повеселел. Много раз я пытался добраться до графини Крэк и терпел поражение. Но теперь она моя пленница, и я могу убить ее, бросив в вентиляцию капсулы с ядовитым газом.
Я решил, что с Хеллером мне тоже повезет. Даже он не сможет уйти от поражения, если по пятам его станет преследовать убийца, который будет стрелять из надежного укрытия.
Кроме всего прочего, нога у меня не заживала. Прогулки с порезами на ноге по козьему помету не способствуют укреплению здоровья. Раны нагноились.
Я велел Терсу отвести меня в больницу. Сестра Билдирджина, моя третья жена, проследовала мимо меня по коридору, даже не посмотрев в мою сторону.
Я устал от всего этого.
Прахда я нашел в операционной, где он мыл руки после операции.
— Прием пациентов на сегодня прекращен, — сказал он.
— Постойте! — закричал я. — Я могу умереть от заражения крови. Я даже не могу обуть ботинки.
— Значит, вы никого не сможете пнуть ногой, — ответил он. И собрался уходить.
Я загородил ему дорогу:
— Вы не можете так со мной обращаться.
— Я вообще никак не собираюсь с вами обращаться, офицер Грис. Вы должны мне чек. Вы не сделали распоряжений насчет организации фонда для покрытия расходов по борьбе с заразными заболеваниями. Вы не заплатили каффарах деревням обиженных вами женщин. А подписанный вами свадебный чек банк не принимает к оплате. Когда у вас найдется время съездить в Стамбул и уладить свои дела с Мудуром Зенгином, тогда у меня найдется время поговорить с вами.
— Как я поеду в Стамбул, когда у меня ноги болят? — воскликнул я.
— Украдете костыли, — ответил Прахд. — Потому что напрокат вам их тут никто не даст. — И он ушел.
Я не собирался ехать в Стамбул и разговаривать с разъяренным Мудуром Зенгином из Национального банка «Пиастры». Скорее всего он просто велит арестовать меня.
Возвращаясь домой, я как следует обдумал сложившуюся ситуацию. Совершенно очевидно, что когда я убью Хеллера и верну расположение Роксентера, то смогу наладить финансовые отношения с банком «Граббе-Манхэттен». До этого момента мне придется оставить все как есть. К черту всех (…) жен. И кому какое дело, если эти бездельницы захворают заразными болезнями?
В ванной я промыл гноящиеся ноги солями Эпсома и решил, что это поможет.
Ожило радио. Рат!
— Ты убил его? — закричал я.
— Как раз об этом я и хочу с вами поговорить, — сказал Рат.
— Говори!
— Это я и пытаюсь сделать. Вам нужны мои доклады или нет?
Я временно затаил свою ярость.
— Докладывай!
— Так-то лучше. Доклад агента должен быть точным, неторопливым и связным. А вы так заорали, что я чуть не оглох. Итак, о чем это я? Да. Я приехал в Термоли, но у них не оказалось рыбацких лодок. Все суда — направились к месту катастрофы. Поэтому я проехал по побережью до Пескары — это город побольше — и взял лодку.
Пескара расположена примерно в ста двадцати милях от Палагружи, где разбился самолет, и потребовалось время, чтобы туда добраться. Сейчас на Адриатике сильно штормит, большие волны.
Самолет ушел под воду приблизительно на сотню футов. Итальянские военно-морские силы пытались поднять его краном. Он зарылся в песок на дне и лежал вверх брюхом.
Такой самолет весит сорок или пятьдесят тонн, и крану этот груз оказался не под силу.
Им помогал офицер Королевского Флота. Они пытались накачать в самолет особую разновидность быстротвердеющей легкой пены, но лайнер так разбит, что вся пена просто вымывалась. Поэтому офицер Королевского Флота спустился вниз в водолазном костюме, и они начали поднимать тела.
Вы знаете, что на самолете было много детей? Так что пришлось подогнать еще корабль, чтобы принимать тела. Там же находился священник, который осенял крестом каждое тело. Я насчитал тридцать пять. Служащие из авиакомпании говорят, что было сорок девять, включая пилотов. Но в результате катастрофы борт самолета треснул, и они считают, что четырнадцать тел унесло в море. Они долго пытались найти их, но не смогли.
Королевский офицер нанял вертолеты, чтобы осмотреть окрестности и пляжи, но нашел только обломки от самолета. Поэтому он снова спустился вниз и начал обшаривать ручную кладь в салоне. Они нашли пару шарфов, которые опознали как те, которые женщина купила в римском аэропорту, и мне кажется, он только тогда поверил, что она действительно была на борту, потому что чуть не упал.
В конце концов военно-морские силы доставили из Таранто режущие инструменты, вскрыли отделение с багажом, и он нашел ее сумку. После этого он, похоже, потерял ко всему интерес.
Власти пытаются найти причину катастрофы. Запись полета отсутствует…
— (…) тебя, Рат! — взревел я. — Ты убил его или нет?
— Теперь я понимаю, как вы замучили и убили бедного Терба. У вас нет никакого плана. Там полно офицеров итальянских военно-морских сил. Если бы я выстрелил, то мне пришлось бы удирать еще сто двадцать миль по воде в утлой тихоходной лодочке, а у меня на хвосте висел бы патрульный катер. Чтобы выполнить такое задание, надо заманить объект в укромное местечко без свидетелей, где можно его спокойно убрать.
— Значит, ты его не убил.
— Еще нет. Но я должен был доложить.
Я понял, что придется дать ему четкие указания.
— Где он сейчас?
— Уезжает. Вот почему я докладываю.
— Рат, если ты не выполнишь приказ, ты конченый человек. Я сам тебя убью! Ты упустил свой шанс!
— Да у меня не было ни одного шанса! — огрызнулся он.
— Ты собираешься его убить или нет?
— Конечно собираюсь. Мне кажется, что он вернется в Нью-Йорк, и я последую за ним. Как только он окажется один, я его прихлопну. Но мне нужна помощь.
— Какая? — подозрительно поинтересовался я.
— Когда он вернется в Нью-Йорк, то снова появится у вас на экране, правильно?
— Правильно, — подтвердил я.
— Как только вы его увидите, скажите мне. И сообщите, если сможете, где он. Мне нужно всего лишь несколько минут, и чтобы он был один. Я выстрелю, и он мертв. А я смогу убраться восвояси.
Опять он медлит. Этого нельзя допустить. Но все-таки он собирался это сделать.
— Я помогу тебе, — пообещал я. Рат выключил радио.
Я немного повеселел. Много раз я пытался добраться до графини Крэк и терпел поражение. Но теперь она моя пленница, и я могу убить ее, бросив в вентиляцию капсулы с ядовитым газом.
Я решил, что с Хеллером мне тоже повезет. Даже он не сможет уйти от поражения, если по пятам его станет преследовать убийца, который будет стрелять из надежного укрытия.
Глава 5
Я не знал, вернулся Хеллер в Нью-Йорк или нет. Рат не сообщил, садился ли он на самолет, следующий нью-йоркским рейсом. Вместо этого он вполне мог отправиться в Турцию.
Я нервничал и старался что-нибудь придумать, чтобы предотвратить такой поворот в развитии событий.
Я вышел и проверил кнопку сигнала тревоги на воротах. Мусеф и Торгут были настороже, вооружены и готовы пристрелить любого незваного гостя.
В потайной комнате я проверил половицу паркета, которая, если на нее наступить, включала сигнал общей тревоги в ангаре и поднимала базу в ружье. Она работала превосходно.
Потом я проверил видеоприбор Крэк. Графиня ела еду из космического рациона и читала "Руководство по Конфедерации Волтар", раздел "Королевские указы". Я знал, что она думает о тех двух подложных королевских указах, которые я ей подсунул. Интересно, что она с ними сделала? Впрочем, беспокоиться не о чем. Если она попытается предъявить их, ее привлекут за это к суду.
Но лучше мне все-таки удостовериться, что ее камера надежно заперта. Я спустился в ангар и прошел по туннелю к камерам. Издалека я осмотрел ее дверь.
Даже если Хеллер доберется сюда, он никогда не заподозрит, что я держу ее здесь. Ее имя не записано в журнале.
Я поразмыслил, не осталось ли еще каких-то следов, и помчался к капитану Стэббу.
— Мы обдумываем ограбления банков, — сказал он. — В Европе или Африке можно использовать фронтовой «прыгун». Но если мы отправимся в Америку, то лучше взять буксир. Сегодня мы проверили запасы воды и воздуха. Буксир полностью заправлен топливом и может раз пятнадцать — двадцать слетать на любое ограбление и вернуться обратно.
— Если вы возьмете "Буксир-один", — ответил я, — пилоты-убийцы набросятся на нас со своими летающими пушками.
— Они не тронут нас, пока мы не попытаемся покинуть планету. Между прочим, здесь ваша доля добычи. Она здесь.
Я пошел за ним в унылую комнату с каменными стенами, которая служила антиманковцам спальней, и с ужасом увидел, что они разложили на столе ценные вещи, принадлежавшие пассажирам. Улики!
Часы, кольца, чеки, деньги и кредитные карточки!
— Дьявол! — вскричал я. — Мы не можем все это здесь оставить. Иначе станет ясно, что мы связаны с катастрофой!
— Ну, мы просто ждали вашего прихода. Мы вытащим камни из ювелирных изделий, расплавим золото…
— И выбросите все кошельки, — добавил я. Стэбб пожал плечами.
— И не пытайтесь обналичить подписанные чеки, — предупредил его я.
Он скорчил гримасу.
Я уже собрался забрать их с собой, но тут заметил еще кое-что.
Сумка Крэк!
Вот и говори после этого об отсутствии доказательств! Я схватил ее.
— Спокойно, — остановил меня Стэбб, — оставьте ее. Там полно денег.
— Если здесь появится тот офицер Королевского Флота и найдет сумку, он нас на мелкие кусочки разорвет!
— А он что, собирается сюда?
— Возможно.
— Я думал, что его убьют.
— Это может произойти в любую минуту.
— Ну и ладно. Тогда о чем беспокоиться?
— Но он может вначале явиться сюда.
— Ого! — воскликнул капитан Стэбб. — В таком случае я прикажу своим людям иметь при себе оружие даже в ангаре. Вам не о чем волноваться, офицер Грис. Как только он сунется сюда, мы его пристрелим. Идет?
Меня это немного утешило.
Я отдал антиманковцам свою долю, и за это они согласились немедленно уничтожить все улики и отдать мне сумку Крэк.
Я снова вернулся в свою комнату и осмотрел сумку.
Моя кредитная карточка компании "Соковыжималка"!
После всех неприятностей, произошедших по ее вине, она снова у меня!
Эта отрадная неожиданность на несколько часов вернула мне бодрость духа.
Я воспринял ее как добрый знак грядущей удачи. Мне казалось, что дела и правда пошли на лад.
Я нервничал и старался что-нибудь придумать, чтобы предотвратить такой поворот в развитии событий.
Я вышел и проверил кнопку сигнала тревоги на воротах. Мусеф и Торгут были настороже, вооружены и готовы пристрелить любого незваного гостя.
В потайной комнате я проверил половицу паркета, которая, если на нее наступить, включала сигнал общей тревоги в ангаре и поднимала базу в ружье. Она работала превосходно.
Потом я проверил видеоприбор Крэк. Графиня ела еду из космического рациона и читала "Руководство по Конфедерации Волтар", раздел "Королевские указы". Я знал, что она думает о тех двух подложных королевских указах, которые я ей подсунул. Интересно, что она с ними сделала? Впрочем, беспокоиться не о чем. Если она попытается предъявить их, ее привлекут за это к суду.
Но лучше мне все-таки удостовериться, что ее камера надежно заперта. Я спустился в ангар и прошел по туннелю к камерам. Издалека я осмотрел ее дверь.
Даже если Хеллер доберется сюда, он никогда не заподозрит, что я держу ее здесь. Ее имя не записано в журнале.
Я поразмыслил, не осталось ли еще каких-то следов, и помчался к капитану Стэббу.
— Мы обдумываем ограбления банков, — сказал он. — В Европе или Африке можно использовать фронтовой «прыгун». Но если мы отправимся в Америку, то лучше взять буксир. Сегодня мы проверили запасы воды и воздуха. Буксир полностью заправлен топливом и может раз пятнадцать — двадцать слетать на любое ограбление и вернуться обратно.
— Если вы возьмете "Буксир-один", — ответил я, — пилоты-убийцы набросятся на нас со своими летающими пушками.
— Они не тронут нас, пока мы не попытаемся покинуть планету. Между прочим, здесь ваша доля добычи. Она здесь.
Я пошел за ним в унылую комнату с каменными стенами, которая служила антиманковцам спальней, и с ужасом увидел, что они разложили на столе ценные вещи, принадлежавшие пассажирам. Улики!
Часы, кольца, чеки, деньги и кредитные карточки!
— Дьявол! — вскричал я. — Мы не можем все это здесь оставить. Иначе станет ясно, что мы связаны с катастрофой!
— Ну, мы просто ждали вашего прихода. Мы вытащим камни из ювелирных изделий, расплавим золото…
— И выбросите все кошельки, — добавил я. Стэбб пожал плечами.
— И не пытайтесь обналичить подписанные чеки, — предупредил его я.
Он скорчил гримасу.
Я уже собрался забрать их с собой, но тут заметил еще кое-что.
Сумка Крэк!
Вот и говори после этого об отсутствии доказательств! Я схватил ее.
— Спокойно, — остановил меня Стэбб, — оставьте ее. Там полно денег.
— Если здесь появится тот офицер Королевского Флота и найдет сумку, он нас на мелкие кусочки разорвет!
— А он что, собирается сюда?
— Возможно.
— Я думал, что его убьют.
— Это может произойти в любую минуту.
— Ну и ладно. Тогда о чем беспокоиться?
— Но он может вначале явиться сюда.
— Ого! — воскликнул капитан Стэбб. — В таком случае я прикажу своим людям иметь при себе оружие даже в ангаре. Вам не о чем волноваться, офицер Грис. Как только он сунется сюда, мы его пристрелим. Идет?
Меня это немного утешило.
Я отдал антиманковцам свою долю, и за это они согласились немедленно уничтожить все улики и отдать мне сумку Крэк.
Я снова вернулся в свою комнату и осмотрел сумку.
Моя кредитная карточка компании "Соковыжималка"!
После всех неприятностей, произошедших по ее вине, она снова у меня!
Эта отрадная неожиданность на несколько часов вернула мне бодрость духа.
Я воспринял ее как добрый знак грядущей удачи. Мне казалось, что дела и правда пошли на лад.
Глава 6
Когда мои нервы уже были готовы лопнуть от непомерного напряжения, экран Хеллера заработал.
Какое облегчение!
Он выходил из самолета авиакомпании «Пан-америкэн» в аэропорту Джона Ф. Кеннеди в Нью-Йорке. Там было раннее утро.
Хеллер шел очень медленно. Таможенникам пришлось дважды попросить у него паспорт. А одному офицеру с каменным выражением лица — даже самому открыть его сумку.
Хеллер вышел в зал. Его имя объявили по радио, и он подошел к информационной стойке.
Там его ждал шофер.
— Вы привезли сумку? — спросил Хеллер.
— Да, сэр, — ответил шофер. — А «порше» припаркован на стоянке.
Хеллер полез в карман и, достав деньги, сунул их шоферу:
— Возьмите себе такси. Я не поеду домой.
— Сэр, не хочу вмешиваться в вашу личную жизнь, но вы уверены, что поступаете правильно? Мы все считаем, что вам будет намного лучше в привычной обстановке.
— В этот-то и проблема, — тусклым голосом ответил Хеллер. — Дома слишком привычная обстановка.
— Сэр, мистер Эпштейн сказал, что…
— Знаю. Я звонил ему из самолета после звонка домой. Я знаю, что вы уговариваете меня от всего сердца. Но я хочу немного побыть один и прийти в себя.
Мне все еще везло! Только этого я и добивался! Я поспешно вызвал Рата по радио:
— Где ты?
— Я буду в аэропорту Кеннеди через час. Я лечу рейсом из Рима через Брюссель. — Мне был слышен шум работающих двигателей.
— Хеллер собирается побыть один. Позвони мне, как только приземлишься.
— Будет сделано, — ответил Рат и разъединился. Мое внимание снова переключилось на Хеллера.
Тот шел за шофером к стоянке, где стоял "порше".
Кот!
Он сидел у окна.
Шофер открыл дверцу, и кот прыгнул Хеллеру на грудь. Хеллер погладил его и посадил себе на плечо.
— Хоть он составит вам компанию, — заметил шофер, — Он слонялся по всему дому. Я положил его еду и вещи в сумку. Как вы велели.
Хеллер сел в машину, взял ключи и завел ее. Шофер помахал рукой, и Хеллер уехал.
— Ну, киска, — произнес он, — придется нам привыкать к тому, что ее больше нет. — Голос у него дрогнул. Экран у меня затянулся водянистой пеленой.
Отлично. Хеллер не сможет обороняться! Он даже машину вел медленно и как-то напряженно. Я все, придумал даже лучше, чем мне казалось вначале. Я совершенно выбил его из колеи. Из него получится отличная мишень!
Хеллер ехал к северу по скоростному шоссе Ван Вик. Но я все еще не мог понять, куда он направляется.
Вот он миновал поворот на Нью-Йорк и продолжал ехать прямо. Свернул на скоростное шоссе Уайт-стоун и вскоре переехал мост Бронкс-Уайтстоун. Дальше Хеллер двинулся на север вдоль Хатчинсон Ривер-Паркуэй. У съезда номер шесть он повернул на скоростную трассу, ведущую в Новую Англию.
Вдруг я догадался, куда он едет. Я не мог поверить в такую удачу! Хеллер ехал в заброшенный дом в Коннектикуте! Я был уверен в этом!
Мне нужно было направить туда Рата и подсказать ему, как обойти слепую старуху и помощников шерифа.
Ну, это я мог сделать.
Я схватил карту. От аэропорта Кеннеди до этого места было всего сорок пять миль.
Хеллер свернул с шоссе и проехал через город. Затем снова выбрался на государственное шоссе и наконец повернул на еле заметную проселочную дорогу. Так он добрался до заброшенной ремонтной мастерской.
На пороге появилась старуха.
— А где же ваша подружка? — спросила она.
Хеллер не смог ей ответить. Экран у меня опять затуманился.
Он выкатил джип и поставил «порше» в гараж. Затем перенес свои вещи и тронулся с места.
Я еще раньше понял, что эта поросшая травой дорога вела и к заброшенному дому. И, конечно, Хеллер проехал сквозь кустарник, потом между деревьями и подкатил к поломанному деревянному мостику. Пересек ручеек по пересохшему дну, взобрался на противоположный берег и скоро затормозил под гигантскими кленами.
Там он вытащил багаж, подошел к дому, отпер дверь и, двигаясь очень медленно, принялся наводить порядок в одной из спален.
Заработало мое радио.
— Я прошел таможню, — сообщил Рат.
— Тебе везет, — сказал я. — Слушай внимательно. — И я дал ему четкие указания, где взять напрокат машину и куда ехать. — А когда ты увидишь впереди заброшенную ремонтную мастерскую, оставь машину и иди пешком. Выйдет старуха. Для незнакомцев она держит ружье. Застрели ее. Дальше тоже иди пешком. — И я рассказал ему, как добраться до заброшенного дома. — Когда перейдешь ручей, спрячься в кустах и позови Хеллера. Он выйдет, потому что решит, что это один из уполномоченных шерифа. Когда он выйдет, застрели его.
— Я все понял, — ответил Рат. — Но есть еще кое-что. Я хочу, чтобы вы дали мне прямой приказ, очень четкий и ясный, убить офицера Королевского Флота и назвали его по имени. У меня с собой магнитофон. Таким образом, если дело дойдет до суда, отвечать будете вы.
Я чуть не расхохотался. Приказ исходил от Ломбара Хисста, а он держит в руках весь Волтар, даже императора.
— Я офицер Грис, — сказал я, — приказываю тебе, агенту Рату, убить Джеттеро Хеллера, военного инженера Королевского Флота, офицера X ранга. — И еще сообщил дату и время.
— И еще кое-что, — не унимался Рат. — Я хочу получить за это десять тысяч долларов наличными. Я не собираюсь влезать в это дело просто так. Вы задерживаете мою зарплату месяцами, а я хочу что-нибудь привезти домой.
Я просто лопался от смеха. Ладно, я потрачу еще десять тысяч долларов, но пристрелю его, как только увижу.
— Конечно, — согласился я. — И знаешь что? Пусть будет двадцать тысяч. Идет?
Рат ошарашенно замолчал. Потом раздался восхищенный вопль:
— Идет! Но я не стану брать автомобиль напрокат. Я поеду в город и украду машину и еще раздобуду ружье с глушителем. На это мне потребуется лишний час. Я хочу быть во всем уверенным. Ладно?
— Надеюсь, ружье будет большого калибра, — сказал я.
— Будет сделано, офицер Грис. Большое спасибо! — Рат выключил радио.
Я потер руки.
Итак, скоро Хеллер умрет!
Вот тогда-то я и порадуюсь!
Какое облегчение!
Он выходил из самолета авиакомпании «Пан-америкэн» в аэропорту Джона Ф. Кеннеди в Нью-Йорке. Там было раннее утро.
Хеллер шел очень медленно. Таможенникам пришлось дважды попросить у него паспорт. А одному офицеру с каменным выражением лица — даже самому открыть его сумку.
Хеллер вышел в зал. Его имя объявили по радио, и он подошел к информационной стойке.
Там его ждал шофер.
— Вы привезли сумку? — спросил Хеллер.
— Да, сэр, — ответил шофер. — А «порше» припаркован на стоянке.
Хеллер полез в карман и, достав деньги, сунул их шоферу:
— Возьмите себе такси. Я не поеду домой.
— Сэр, не хочу вмешиваться в вашу личную жизнь, но вы уверены, что поступаете правильно? Мы все считаем, что вам будет намного лучше в привычной обстановке.
— В этот-то и проблема, — тусклым голосом ответил Хеллер. — Дома слишком привычная обстановка.
— Сэр, мистер Эпштейн сказал, что…
— Знаю. Я звонил ему из самолета после звонка домой. Я знаю, что вы уговариваете меня от всего сердца. Но я хочу немного побыть один и прийти в себя.
Мне все еще везло! Только этого я и добивался! Я поспешно вызвал Рата по радио:
— Где ты?
— Я буду в аэропорту Кеннеди через час. Я лечу рейсом из Рима через Брюссель. — Мне был слышен шум работающих двигателей.
— Хеллер собирается побыть один. Позвони мне, как только приземлишься.
— Будет сделано, — ответил Рат и разъединился. Мое внимание снова переключилось на Хеллера.
Тот шел за шофером к стоянке, где стоял "порше".
Кот!
Он сидел у окна.
Шофер открыл дверцу, и кот прыгнул Хеллеру на грудь. Хеллер погладил его и посадил себе на плечо.
— Хоть он составит вам компанию, — заметил шофер, — Он слонялся по всему дому. Я положил его еду и вещи в сумку. Как вы велели.
Хеллер сел в машину, взял ключи и завел ее. Шофер помахал рукой, и Хеллер уехал.
— Ну, киска, — произнес он, — придется нам привыкать к тому, что ее больше нет. — Голос у него дрогнул. Экран у меня затянулся водянистой пеленой.
Отлично. Хеллер не сможет обороняться! Он даже машину вел медленно и как-то напряженно. Я все, придумал даже лучше, чем мне казалось вначале. Я совершенно выбил его из колеи. Из него получится отличная мишень!
Хеллер ехал к северу по скоростному шоссе Ван Вик. Но я все еще не мог понять, куда он направляется.
Вот он миновал поворот на Нью-Йорк и продолжал ехать прямо. Свернул на скоростное шоссе Уайт-стоун и вскоре переехал мост Бронкс-Уайтстоун. Дальше Хеллер двинулся на север вдоль Хатчинсон Ривер-Паркуэй. У съезда номер шесть он повернул на скоростную трассу, ведущую в Новую Англию.
Вдруг я догадался, куда он едет. Я не мог поверить в такую удачу! Хеллер ехал в заброшенный дом в Коннектикуте! Я был уверен в этом!
Мне нужно было направить туда Рата и подсказать ему, как обойти слепую старуху и помощников шерифа.
Ну, это я мог сделать.
Я схватил карту. От аэропорта Кеннеди до этого места было всего сорок пять миль.
Хеллер свернул с шоссе и проехал через город. Затем снова выбрался на государственное шоссе и наконец повернул на еле заметную проселочную дорогу. Так он добрался до заброшенной ремонтной мастерской.
На пороге появилась старуха.
— А где же ваша подружка? — спросила она.
Хеллер не смог ей ответить. Экран у меня опять затуманился.
Он выкатил джип и поставил «порше» в гараж. Затем перенес свои вещи и тронулся с места.
Я еще раньше понял, что эта поросшая травой дорога вела и к заброшенному дому. И, конечно, Хеллер проехал сквозь кустарник, потом между деревьями и подкатил к поломанному деревянному мостику. Пересек ручеек по пересохшему дну, взобрался на противоположный берег и скоро затормозил под гигантскими кленами.
Там он вытащил багаж, подошел к дому, отпер дверь и, двигаясь очень медленно, принялся наводить порядок в одной из спален.
Заработало мое радио.
— Я прошел таможню, — сообщил Рат.
— Тебе везет, — сказал я. — Слушай внимательно. — И я дал ему четкие указания, где взять напрокат машину и куда ехать. — А когда ты увидишь впереди заброшенную ремонтную мастерскую, оставь машину и иди пешком. Выйдет старуха. Для незнакомцев она держит ружье. Застрели ее. Дальше тоже иди пешком. — И я рассказал ему, как добраться до заброшенного дома. — Когда перейдешь ручей, спрячься в кустах и позови Хеллера. Он выйдет, потому что решит, что это один из уполномоченных шерифа. Когда он выйдет, застрели его.
— Я все понял, — ответил Рат. — Но есть еще кое-что. Я хочу, чтобы вы дали мне прямой приказ, очень четкий и ясный, убить офицера Королевского Флота и назвали его по имени. У меня с собой магнитофон. Таким образом, если дело дойдет до суда, отвечать будете вы.
Я чуть не расхохотался. Приказ исходил от Ломбара Хисста, а он держит в руках весь Волтар, даже императора.
— Я офицер Грис, — сказал я, — приказываю тебе, агенту Рату, убить Джеттеро Хеллера, военного инженера Королевского Флота, офицера X ранга. — И еще сообщил дату и время.
— И еще кое-что, — не унимался Рат. — Я хочу получить за это десять тысяч долларов наличными. Я не собираюсь влезать в это дело просто так. Вы задерживаете мою зарплату месяцами, а я хочу что-нибудь привезти домой.
Я просто лопался от смеха. Ладно, я потрачу еще десять тысяч долларов, но пристрелю его, как только увижу.
— Конечно, — согласился я. — И знаешь что? Пусть будет двадцать тысяч. Идет?
Рат ошарашенно замолчал. Потом раздался восхищенный вопль:
— Идет! Но я не стану брать автомобиль напрокат. Я поеду в город и украду машину и еще раздобуду ружье с глушителем. На это мне потребуется лишний час. Я хочу быть во всем уверенным. Ладно?
— Надеюсь, ружье будет большого калибра, — сказал я.
— Будет сделано, офицер Грис. Большое спасибо! — Рат выключил радио.
Я потер руки.
Итак, скоро Хеллер умрет!
Вот тогда-то я и порадуюсь!
Глава 7
Хеллер сидел в зале старой бутлегерской забегаловки в Коннектикуте. Дверь была открыта, но в комнате царил полумрак.
Низко опустив голову, он держал в руках носовой платок с инициалами «К». Наверное, ему было очень плохо.
Кот, похоже, разделял настроение хозяина, сидел молча и смотрел на него.
Прошло два часа, а Хеллер ни разу не пошевелился.
Заработало радио. Раздался приглушенный голос Рата:
— Я на другой стороне ручья и вижу дом.
— Не шуми, — предостерег его я. — У него хороший слух. Он сидит в зале, а дверь открыта. Какое у тебя ружье?
— Класс «сафари», калибр 300, системы "винчестер магнум". Начальная скорость полета пули — тридцать две сотни футов в секунду.
— Отлично, — одобрил я. — Одним выстрелом можно башку разнести.
— Да. И я специально зарядил разрывными пулями. Ружье с глушителем.
— Ты разделался со слепой старухой?
— Я о ней позаботился, не беспокойтесь, — ответил он. — Вы не забыли о двадцати тысячах?
— Не забыл, — успокоил его я. — А теперь слушай: иди вперед, пока не окажешься напротив двери и не заметишь его. Стреляй наверняка, убей его с первого выстрела.
— Ладно. Не волнуйтесь, а если он услышит шум, сообщите мне.
— Хорошо.
Я внимательно следил за экраном. Хеллер сидел, не шевелясь, на одном месте. Отличная мишень.
Потекли минуты. Потом снова затрещало радио. Рат говорил едва слышным шепотом:
— Я сижу под кустом примерно в двадцати пяти ярдах от дома. Но я не вижу дверь. Кругом деревья. Может, мне позвать его, чтобы он вышел на крыльцо? Как только я увижу его голову, тут же выстрелю.
— Давай скорее! — нетерпеливо воскликнул я. Я не мог оторваться от экрана.
Потом в моих колонках раздался оклик:
— Эй, белый инженер! — Отлично, он подумает, что это уполномоченные шерифа.
Хеллер приподнял голову и взглянул в сторону открытой двери. Крик повторился:
— Белый инженер!
Хеллер убрал платок в карман, потянулся к поясу и достал пистолет 45-го калибра. Я и не подозревал, что он вооружен или может что-то заподозрить.
Он встал и направился к двери.
Но ничего не увидел и вышел на крыльцо.
Бам!
Разрывная пуля раздробила камень слева от него.
Рат промахнулся!
Хеллер опустился на колено и стал вглядываться в кусты.
Потом поднял пистолет 45-го калибра и выстрелил, не целясь!
Раздался крик боли!
Потом снова грохот выстрела из кустов.
Бам!
Изображение на моем экране погасло!
Раздался металлический стук. Пистолет упал на каменные ступеньки. Потом звук падающего тела.
Бам!
Звук у меня тоже пропал.
Еще мгновение я сидел не шевелясь.
Нет изображения.
Нет звука.
Постепенно до меня дошло, что пуля попала Хеллеру в голову и повредила зрительные центры. А потом он выронил пистолет и упал. А Рат, действуя наверняка, выстрелил ему еще раз в голову и уничтожил "жучок".
Низко опустив голову, он держал в руках носовой платок с инициалами «К». Наверное, ему было очень плохо.
Кот, похоже, разделял настроение хозяина, сидел молча и смотрел на него.
Прошло два часа, а Хеллер ни разу не пошевелился.
Заработало радио. Раздался приглушенный голос Рата:
— Я на другой стороне ручья и вижу дом.
— Не шуми, — предостерег его я. — У него хороший слух. Он сидит в зале, а дверь открыта. Какое у тебя ружье?
— Класс «сафари», калибр 300, системы "винчестер магнум". Начальная скорость полета пули — тридцать две сотни футов в секунду.
— Отлично, — одобрил я. — Одним выстрелом можно башку разнести.
— Да. И я специально зарядил разрывными пулями. Ружье с глушителем.
— Ты разделался со слепой старухой?
— Я о ней позаботился, не беспокойтесь, — ответил он. — Вы не забыли о двадцати тысячах?
— Не забыл, — успокоил его я. — А теперь слушай: иди вперед, пока не окажешься напротив двери и не заметишь его. Стреляй наверняка, убей его с первого выстрела.
— Ладно. Не волнуйтесь, а если он услышит шум, сообщите мне.
— Хорошо.
Я внимательно следил за экраном. Хеллер сидел, не шевелясь, на одном месте. Отличная мишень.
Потекли минуты. Потом снова затрещало радио. Рат говорил едва слышным шепотом:
— Я сижу под кустом примерно в двадцати пяти ярдах от дома. Но я не вижу дверь. Кругом деревья. Может, мне позвать его, чтобы он вышел на крыльцо? Как только я увижу его голову, тут же выстрелю.
— Давай скорее! — нетерпеливо воскликнул я. Я не мог оторваться от экрана.
Потом в моих колонках раздался оклик:
— Эй, белый инженер! — Отлично, он подумает, что это уполномоченные шерифа.
Хеллер приподнял голову и взглянул в сторону открытой двери. Крик повторился:
— Белый инженер!
Хеллер убрал платок в карман, потянулся к поясу и достал пистолет 45-го калибра. Я и не подозревал, что он вооружен или может что-то заподозрить.
Он встал и направился к двери.
Но ничего не увидел и вышел на крыльцо.
Бам!
Разрывная пуля раздробила камень слева от него.
Рат промахнулся!
Хеллер опустился на колено и стал вглядываться в кусты.
Потом поднял пистолет 45-го калибра и выстрелил, не целясь!
Раздался крик боли!
Потом снова грохот выстрела из кустов.
Бам!
Изображение на моем экране погасло!
Раздался металлический стук. Пистолет упал на каменные ступеньки. Потом звук падающего тела.
Бам!
Звук у меня тоже пропал.
Еще мгновение я сидел не шевелясь.
Нет изображения.
Нет звука.
Постепенно до меня дошло, что пуля попала Хеллеру в голову и повредила зрительные центры. А потом он выронил пистолет и упал. А Рат, действуя наверняка, выстрелил ему еще раз в голову и уничтожил "жучок".