Страница:
– Ты хоть что-нибудь понимаешь? – спросил у меня металлист.
– Не-а, – покачала я головой.
– А если подумать? – пристально посмотрел на меня товарищ.
Точно также он смотрел на меня, когда помогал постигать металл. Хорошее было время.
– В смысле высказать безумную идею? По-моему, наш серый визитер с кем-то меня перепутал.
Илья ничего не ответил – только кивнул. Лицо его из любопытного превратилось в озабоченное. Мне даже и в мысли его проникать не потребовалось – и так было ясно, что бывший наставник сопоставляет все те «непонятки» с моим участием, что в изобилии имели место быть последнее время, и пытается сделать вывод. Я тоже хотела бы с ним пообщаться на ту же тему, но что-то меня останавливало. Наверное то, что корни всех этих перемен, как я начала подозревать, глубоко завязли в том самом измерении, куда компаньон угодил, потянувшись за высокой поэзией металла. И кто поручится за то, что, начни мы сейчас докапываться до истины, не влезем с головой в ссоры и споры по поводу того, кто прав, а кто виноват. И тогда – пиши «пропало», все старания по спасению погнавшегося за мечтой пошли прахом.
– Ты это… – наконец заговорил Илья. – Амулет не снимай больше, ладно?
– Постараюсь, – ответила я. – Ну что? К Веле с Зевулом? Или напрямик в замок сунемся?
– Я бы не стал лезть на рожон без разведки-то…
– А вдруг опоздаем? – кольнуло меня беспокойство.
– Если они его сразу не убили, – покачал головой металлист, – то полчаса погоды не сделают. Парень он крепкий, выдержит.
– Как скажешь, – согласилась я, вскидывая котомку на плечи. – Руку давай.
Пока мы глазели по сторонам, подмечая все новые и новые признаки изменения местности к худшему, в конце скверика показался патруль человек в двадцать.
– Сейчас начнется разбирательство, и мы только потеряем время, – повернулась я к своему спутнику. – Давай руку.
– Нехорошо как-то получается, – глядя на приближающиеся нестройные ряды людей явно крестьянского происхождения, ответил металлист. – Мы же на территории друзей.
– Но перед нами-то не друзья, – напомнила я, – а непонятно кто. А если у Вели сейчас дела, и нас, вместо того, чтобы препроводить к ее всемогуществу, бросят в темницу?
– Ты же маг, – смерил меня глазами Илья. – Неужто не выберешься?
– А замок Ромуальда? – изо всех сил пыталась я выдержать «безупречный», в смысле отсутствия упреков, тон. – Там же была темница, блокирующая магию.
Патруль тем временем практически достиг цели – нас, то бишь. Деревенские парни, ряженые в немыслимо-розовато-цветочную якобы военную форму (наверняка жены шили, старались), совершили хитрый маневр, и отправились окружать нас со всех сторон. Это было настолько забавное зрелище, а у патрульных – настолько вдохновенные лица, что мы, засмотревшись, позволили взять себя в кольцо. Впрочем, деревенские парни не приближались к нам близко, замерли по кособокой стойке «смирно» на почтительном расстоянии.
– Кто вы такие? – вопросил нас местный заводила.
То бишь, командующий патрулем. Росту в нем было не меньше двух метров, в плечах помещалась не одна косая сажень, а, как минимум, две.
– Мы друзья Вели и Зевула, – миролюбиво ответила я. – В замок к ним собираемся.
– Извольте следовать за нами к руководству, господа, – ответили мне с высоты двухметрового росту. – Я вас представлю нашему капитану.
То ли детинушка был туговат на ухо, то ли он, словно наши техногенные высокие политики, изволил выражаться лишь заранее заготовленными фразами, вне зависимости от ответа собеседника. Вести дебаты было бесполезно, и это понял даже металлист – я почувствовала, как мою руку сжала его ладонь.
У Вели и Зевула в замке тоже произошли изменения, и тоже не в цветуще-мирную сторону. На шпиле гордо реял Веселый Роджер, красиво подсвеченный многочисленными светляками. Вместо клумб теперь громоздились пирамидки литых ядер, к стенам вели крутые насыпи, увенчанные агрегатами метательного свойства. Меня немного озадачили прикрепленные к окнам замкам и бойницам в стенах веревочные лестницы. Второй конец этих вант крепился к земле, создавая у тех, кто находился во дворе, ощущение не то цирковой арены, не то палубы корабля. Все это вызывало у меня недоумение, но лишь до тех пор, пока не вспомнила о пиратском прошлом хозяйки.
Внезапно я почувствовала, как чья-то (довольно озорная) воля соприкоснулась с моей, послышался посвист рассекаемого тяжелым предметом воздуха… Детки некромантские! Я создала воздушную бочку перед собой, пара кинжалов отправилась в обратный полет. Оставалось лишь подкорректировать траекторию – увечье Велиных отпрысков совсем не входило в наши планы.
– Па-аберегись! – раздался знакомый возглас, и хозяйка замка, эффектно прокрутив винтовое сальто, зависла головой вниз в паре сантиметров над землей. Как она миновала ванты, лично для меня было загадкой.
– Мама! Мы шпионов поймали!
– Дорогая, все в порядке?
– Зевул! – завопила я, бросаясь по направлению к некроманту. – Как же я соскучилась!
– Лиса! Илья! Рад вас видеть, ребята. Где ваш товарищ? – светился темными глазами Зевул, тряся мою руку.
– У него дочка родилась, он не смог пойти с ребятами, – ответила за меня Веля. – А вы все-таки добрались до нас.
– Да-а… – протянула я, вспоминая то, почему мы здесь. – Мы бы у вас с удовольствием задержались, но нам в замок Жидомира надобно.
– Вы что, совсем с головой в ссоре? – удивленно уставилась на меня суккуб. – Мы и то не отваживаемся на штурм его крепости.
– У нас там товарищ, – глухо ответил металлист.
– Я бы пошла с вами, – мгновенно изменился тон Вели, – да не могу покинуть свой корабль в военное время.
Я, собственно, другого ответа от нее и не ожидала. Да и притекли мы сюда не за соратниками по безумной вылазке, а за бесценными сведениями. Последними нас снабдили, и с избытком. Слава богам, в числе унылых рекомендаций (как то: крепость непреступна; вас засекут как только, так сразу, и высосут ваши жизненные силы, и т.д. и т.п.) имелась и пара дельных.
– В пяти верстах от логова врага начинается потайной ход в подземелья замка, – переставляя костыли, приблизился к нам увечный калека. – Я им из полона сутки выползал.
– Привет, Везунчик! – повернулась на звук голоса Веля.
А на меня, телепатическую, пахнуло вонью, безумной надеждой, и стиснутыми от нечеловеческой боли зубами. Я уже было осознала, что мне никогда не бегать, как раньше – левая нога была короче правой на добрые полметра – когда до меня с невероятным облегчением дошло, что это, собственно, не мои переживания.
– Выход на поверхность покажите мне, пожалуйста, – повернулась я к калеке. – И, по возможности, менее эмоционально.
Почувствовав чей-то пристальный взгляд, я обернулась в том направлении. Хозяйка замка пристально посмотрела на меня. Я вспомнила, что от талантливого суккуба в прошлый наш визит не удалось скрыть, ни кто мы такие, ни наши скромные магические способности, и развела руками. Такая я теперь, мол, телепатическая. Надеюсь, что это ненадолго – не нравится мне созерцать чужой внутренний мир. Человек-то и наружу не самое лучшее, что у него есть, выдает, а уж у себя «на кухне» и вовсе прибраться забывает…
Пока я жалела себя, любимую, Веля закончила меня изучать, подумала чуть, и перевела свой рентгеноподобный взгляд на металлиста. Через пару секунд человеколюбивый суккуб издала горестный вздох, сочувственно посмотрела на меня.
– Немного уже осталось, – сообщила она мне.
– О чем это вы? – сделал стойку металлист.
– О своем, о женском, – отрезала Веля таким тоном, что мой, вообще говоря, толстокожий, товарищ смутился и покраснел, аки девица, первый раз узнавшая (узревшая?), что именно из себя представляет достоинство мужчины. – Как спасете товарища, сразу возвращайтесь в замок. Возражения не принимаются.
Как ни странно, «просьба» Вели завернуть к ней на огонек вселила в меня уверенность в завтрашнем дне – даже коленки, пустившиеся в самостоятельный пляс после подслушанных воспоминаний потерпевшего (кажется, все же мага) трястись перестали.
Трудно быть телепатом. Тем более таким внезапным, как я – иммунитет против чужого «внутреннего мира» у меня, понятное дело, еще не успел развиться.
– Какой-то мерзавец ликвидировал лестницу, – встретил меня металлист.
– Не беда, мне Веля канат с собой дала, – принялась я рыться в котомке. – На всякий случай. Крепкий. Жаль, что тонкий, – вертела я веревку в руках.
Судя по словам калеки, подземный ход располагался на приличной глубине. Может, это ему, конечно, с усталости померещилось, но мне почему-то казалось, что спускаться нам придется довольно долго.
– Веревки бы этой хватило, – скептически произнес металлист.
– В крайнем случае будем штурмовать замок, – деланно-оптимистично заявила я. – Давай что ли, привяжем канат-то.
– Идея! – осветилось радостью лицо товарища. – Сейчас мы спустим что-нибудь тяжелое, и посмотрим, как скоро оно стукнется о землю.
Вопреки нашим опасениям, лаз залегал не слишком глубоко. Из выданной нам веревки можно было бы спокойно сплести лестницу – и то осталось бы. Но для этого у нас не было ни времени, ни умения. Металлист скептически оглядел меня с ног до головы:
– Ты хоть лазать по канату умеешь? Справишься без магии-то?
– Последний раз я это делала на уроке физкультуры в школе, – честно призналась я.
– И что тебе поставили? – с интересом уставился на меня спутник.
– Не помню, – пожала я плечами. – Разве это так важно?
– Значит, три балла, – уверенно произнес вредный компаньон. – Кстати, по веревке такой толщины карабкаться будет не в пример труднее… Знаешь что? Завяжу-ка я узлы, может, и не ссыплешься…
Спасибо, как говорится за заботу…
– Кто первым лезет? Я?
– Вместе, – хмуро ответил товарищ. – Еще не хватало, чтобы ты опять во что-нибудь влипла, меня дожидаючись.
Честное слово, когда все это закончится, металлисту придется туго…
Особенно, если учесть тот факт, что веревка пребольно врезается в пальцы – это вам действительно не толстенный канат на уроке физкультуры. Да и кругом темно – хоть глаз коли. Оно, конечно, с одной стороны хорошо – голова не кружится. А, с другой стороны, не очень – кажется, что спуск будет долгим, черным, и продлится до конца времен. Поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как цепляться в веревку со всех сил – до боли в норовящих свестись судорогой пальцах. Как же тот узник тут полз? Да еще с одной ногой? Это сравнение подстегнуло меня, но ненадолго. Я, привыкшая вовсю пользоваться магией, теперь была лишена хорошо, если половины своей обычной силы. Мышцы, лишенные дополнительной подпитки, отказывались работать, как полагается. В тот момент, когда я уже была готова отпустить руки (авось, угроблюсь сразу, и безболезненно!), мои ноги коснулись земли.
– Ф-ф-ух, – выдохнула я.
– Быстро ты, – произнес невидимый в темноте компаньон. – Я даже заснуть как следует не успел. Пожалуй, у тебя все же была не тройка…
Я не удержалась, и от всей души пхнула металлиста локтем, искренне надеясь, что попаду в область печени. А где-то на задворках сознание маячило облегчение – хорошо, что мой товарищ не видел, как я на веревочке барахтаюсь. Почему-то осознание этого факта меня согревало.
– Светляка доставай, – услышала я шепот металлиста справа от себя.
Я полезла в карман куртки – там у меня сидел даденный пираткой жук. Света он, правда, давал крайне мало – его всего-то хватало, чтобы разглядеть свою руку, вытянутую вперед.
– Не густо у нас со светом, – оценил возможности насекомого металлист. – Пошли, что ли. Я первый, ты – за мной. И чтобы я слышал твое дыхание, а не то…
– Постой, – внезапно вспомнила я. – А тут змеи водятся?
Не люблю змей. Боюсь. Помню, как-то была в походе на Алтае. Всю дорогу боялась наступить на гадюку. Настолько, что оценивала каждое поваленное дерево на предмет его удобства для ползучих гадов. И, когда передо мной предстала свежеповаленная ель с кучей веток, я подумала с облегчением, что уж на этом дереве змеям точно будет неуютно. Но, как оказалось, я совсем не знала повадок пресмыкающихся. Я уже было занесла ногу над серым шершавым стволом, когда меня потянул за капюшон шедший сзади походник. На меня, камикадзе, сбежалась посмотреть вся наша группа – на стволе сосны лежал, свернувшись загогулиной, немаленький такой щитомордник, и недовольно взирал на глупую туристку, потревожившую его покой…
– Место пустое, наверняка тут кто-то живет, – «успокоил» меня компаньон. – Но, если оно не шибко большое, то и уползти может, так и не напав.
Я стиснула зубы. Металлист, чуть помедлив, сделал шаг вперед. Я – за ним. Под ногой что-то неприятно хрупнуло, за шиворот посыпалась земля. «Приключение» началось.
Вокруг царила полная темнота – светляка я отдала впередсмотрящему, и его свет был скрыт от меня широкой спиной компаньона. Но спустя какое-то время я смогла увидеть стены лаза. И увиденное мне совсем не понравилось – стены кишмя кишели пауками, жуками и многоножками. Меня передернуло, я инстинктивно вцепилась в товарища. Тот хмыкнул:
– Трусишка-зайка серенький.
«Сам».
– Стой. Там кто-то есть.
– Где? – осторожно выглянула я из-за обширной спины компаньона. – По-моему, это корни дерева.
– Да нет, там кто-то шипит.
– Шутишь?
– Ни капли.
Я прислушалась. Спереди и вправду кто-то издавал на диво поганые для моего слуха звуки. Я попятилась. Сзади тоже что-то зашипело. Тогда я сделала единственное, что мне оставалось – запрыгнула на спину металлиста. И тут же уперлась головой во что-то ползущее.
– Мама! – завопила я, что есть мочи полируя колечко Полоза.
О том, что в этом месте никакая магия не работает, я, естественно, не подумала.
Не успела я перевести дух, и сползти со спины металлиста, как спереди послышались шаги, появилось пятно света, а вслед за ним и невероятной красоты женщина. Ее волосы, с сильной проседью, были переплетены в толстенную косу, на груди покоящуюся, сама она – одета в платье, переливающемся змеиной чешуей. Глаза ее зеленые могли бы показаться молодыми, кабы не отражалась в них многовековая мудрость. Нападать на нас она не собиралась – стояла, смотрела где-то даже с интересом.
– Здравствуйте, – осмелела я.
– И вы здравствуйте, душевные други моего сына, – шелестяще ответствовала она. – Не заглянете ли в гости?
Так это же мать Полоза! Вот так встреча… Сколько же ей лет, если Хранителю золота самому годов немеряно?
Дама молча ожидала ответа. Я опомнилась.
– Чаю я бы с удовольствием выпила, но нам спешить надобно. Дело срочное у нас. И, спасибо вам, что от…
Я хотела сказать, «от гадов ползучих» спасли, но вовремя получила локтем в бок от металлиста, и смущенно замолкла.
– Спешка еще никого до добра не доводила, – усмехнулась змеиная матушка. – Меня зовут Силия. Приглашаю вас к себе.
Мы назвались в ответ, и, не смея перечить, двинулись следом.
Шли мы недолго. Я не столько смотрела под ноги, сколько глазела на ведущую нас змеевну. Та не то что шла, но струилась и переливалась из шага в шаг. Зрелище было поистине завораживающим, я засмотрелась, и очнулась только тогда, когда боковая стена прохода исчезла. Силия остановилась на пороге:
– Добро пожаловать в мое скромное жилище, – наклонила голову она.
Мы с металлистом осторожно переступили через порог, и оказались в пещере.
– Вот это да! – выдохнула я.
Вокруг все струилось – ползли по стенам лианы, из зарослей вьюнка лился мягкий зеленоватый свет, значительную часть противоположной от входа стены занимало широченное покрывало водопада. Да и по бокам кое-где покапывало.
– Нравится? – спросила хозяйка.
Я только закивала головой. Слов у меня не хватало, чтобы передать свой восторг.
«Но змей я все равно боюсь», – упрямо подумалось мне. – «Даже после такой красотищи».
– Это я уже поняла, – понимающе усмехнулась Силия, жестом приглашая нас к беседке. – Иначе вас бы так не встречали. Страх простое зверье обычно притягивает.
Металлист вопросительно посмотрел на меня. Я мотнула головой – потом, мол.
Мы расселись на креслах из резного красного дерева вокруг небольшого круглого стола. Сквозь плетеные стены беседки виднелся симпатичный водопадик, сверкающими капельками орошающий широкие густо-зеленые листья какой-то разновидности фикуса.
– Чаю? – мягко осведомилась Силия. – Может быть еще чего?
– А нет у вас чего-нибудь, прибавляющего удачи? – вспомнила я о предстоящем задании.
Уж очень неуверенно я себя ощущала. Особенно теперь, когда магии в себе не чувствовала. Еще и спуск этот по веревочке… Да… Девчонка, как девчонка. Местами без башни, местами с колотящимся заячьим сердечком. А вдруг подземелье в замке тоже будет наглухо блокировать наши хилые способности? И что тогда?
– Будет тебе магия в подземелье, – проницательно посмотрев на меня, пообещала Силия. – Это не от злодеев, что в замке засели, зависит, а от меня. Мне даже сам замок их доступен, хотя для маломальского проникновения туда сил придется потратить куда больше. Так, может, шербету?
На столе все было так изящно сервировано, а у нас маковой росинки во рту после жуткого солдатского пайка не было.
Когда третья чашка медвяно-мятного настоя была выпита, а пиала с шербетом опустела не меньше, чем наполовину, Силия осведомилась, не угодно ли нам взглянуть, что сейчас делается в подземелье.
– Правда, я не знаю в лицо вашего друга, но мне кажется, что мы его отыщем.
Секунду спустя мы оказались сидящими на плетеной скамейке перед завесой водопада. Качество изображения, появившегося перед нами, конечно, не тянуло на то, чем могут похвастать современные плазменные телевизоры, но картинка была по-своему чудесной, радовала глаз мягкими переливами, и, что самое главное, вполне сносно отображала действительность. Перебрав четыре камеры, Силия покачала головой:
– Наверное, его уже… Впрочем, нет, мы еще в зале допросов не смотрели… Так… Сейчас…
Я замерла, не дыша. Она встала, прошелестела к стене, надавила на что-то. Свет в пещере как будто угас самую малость.
– Это он! – завопила я, указывая на сменившуюся картинку.
Перед нами находился связанный по рукам, залитый кровью, с заплывшим глазом, но все еще не сломленный Сан Саныч. Перед ним стояли упитанный Тихоний и сморщенный Велимир. Я, конечно, ожидала чего-то подобного, но увидеть свои предположения было, как минимум, грустно.
– Что, старина, – вкрадчиво прошамкал Велимир. – Не стремятся к тебе твои друзья на выручку?
– Пока ты тут мучаешься, они задание гадов ползучих выполняют, – поддержал коллегу Тихоний. Я скосила глаза на Силию. Та нехорошо так улыбалась. – Плевать им на тебя, они перед другими чинами выслуживаются.
Наш компаньон ничего не ответил. Даже не пошевелился. Велимир жестом поманил Тихония в сторонку. Сблизив головы, два подонка о чем-то зашептались, периодически взглядывая на Сан Саныча.
– Они говорят, что это будет последняя мера, – сказала вдруг Силия. – Если она не подействует на его красноречие, ваш друг на рассвете умрет.
– Какая еще такая мера? – подозрительно спросила я.
Силия отрицательно покачала головой – не знаю, мол. Тихоний хлопнул пару раз в ладоши, и в камеру вошел… Вадик. Собственной персоной.
– Ой, – только и смогла сказать я.
– Твой знакомый? – удивленно повернулся ко мне металлист.
– Ну да, – все еще оторопело пялилась я на водопад, по которому, переливаясь, двигалась несостоявшаяся Танькина «большая и светлая любовь».
В руках Вадик держал бесноватую железяку на кожаном ремешке. Сан Саныча передернуло. На миг в его единственном здоровом глазу промелькнуло отчаяние. А потом я увидела, как он усмехнулся, и внутренне собрался. Приготовился.
Умирать, судя по всему. Но я очень надеялась, что он будет бороться с бесом.
– Этот человек… – задумчиво произнесла Силия, – не знаю… может, и выдержит… немного…
– Так никто же не выдерживает! – со слезами в голосе выкрикнула я.
– У него была специфическая тренировка, – повернулась ко мне змеевна. – Я это очень хорошо вижу. Но я бы советовала вам поторопиться. Чем быстрее вы его отведете к толковому некроманту, тем лучше для него. Твой дар, – она пристально посмотрела на меня, – тоже может полезным оказаться. Только вот, нужно ли тебе это?
– Что нужно? – насторожился металлист. – И кто, скажи мне на милость, этот парень? – ткнул он в водопад.
– Танькин знакомый, – быстро ответила я, проигнорировав первый вопрос, на который и сама толком не знала ответа. Только интуитивно чувствовала, о чем идет речь. – Смотри, он одевает ему на шею эту мерзость… Заправляет ее под рубашку… Гадость! Ну, попадись ты мне еще, скотина!
– У твоей университетской подруги был знакомый некромант средненьких способностей? – не отрываясь от водопада, поинтересовался Илья.
– Одержимый бесом? – добавила Силия.
– Нет, – затрясла я головой. – Ребята, я сама ничегошеньки не понимаю! Только то, что Танька в жуткой опасности!
Понукаемый пинками, Сан Саныч медленно поднялся, и заковылял к выходу.
– В таком случае, вам надо поторопиться, друзья мои, – поднялась Силия со скамьи. – Ваш друг пока еще держится… Вот, возьмите перчатки, снимете с него эту заразу, и уничтожите, как только отойдете в безопасное место. Пойдемте, я провожу вас до подземелья.
– Постойте… – заговорил металлист. – Мы же не знаем, в какой камере он будет.
– Сами найдете, – как само собой разумеющееся, ответила змеевна.
Она повела рукой перед стенкой, густо поросшей вьюнком, и перед нами открылся проход. Перед тем, как шагнуть в него, я все же не удержалась – оглянулась на чудо-пещеру.
Шли мы недолго – метров двести от силы. Ход шел в толще скалы. Он был узкий, местами приходилось протискиваться боком. Силия, льющаяся меж каменных стен со светильником впереди, преодолевала узкие места струясь водным потоком, а как уж по ним пролезал металлист, я не ведаю. Мне, признаться, было не по себе – я представила каменный массив, посреди которого мы находилась. Вот осядет горная порода, и…
Наконец Силия остановилась.
– Я сейчас приоткрою ход, и вы окажетесь в подземелье. Там всего четыре камеры – больше злодею, видать, не требовалось. И во всех них решетки вместо дверей. Так что не промахнетесь. Магию я вам обеспечу. Караульных усыплю. Заберете товарища, и окажете ему помощь.
На прощанье змеевна протянула мне изящный серебряный браслет с вкраплением слезинок какого-то пестрого камушка.
– Прими-ка, внучка, на память, – сказала она. – И не бойся больше змей. Ни одна тебя не тронет.
«Зато будут приползать погреться», – уловила я металлическую мысль.
Магия заработала.
Мы свернули пару раз за угол, миновали одну пустующую камеру, троих спящих, и осторожно приблизились к той решетке, где сидел Сан Саныч. Он не дрогнул, увидев нас. Металлист повел рукой перед замком, и тот беззвучно растекся по прутьям решетки, и застыл пару секунд спустя. Открылась маленькая дверца, Сан Саныч медленно поднялся, и, как был, с бесстрастной миной на лице, поковылял к выходу. Он сильно хромал на правую ногу, и я, приглядевшись повнимательнее к его полю, увидела разрыв в области голени. Сколько же можно оставаться в гармонии непонятно с чем, игнорируя надежду на спасение, боль и тревогу? Только бы до помощи добраться поскорее!
– Не-а, – покачала я головой.
– А если подумать? – пристально посмотрел на меня товарищ.
Точно также он смотрел на меня, когда помогал постигать металл. Хорошее было время.
– В смысле высказать безумную идею? По-моему, наш серый визитер с кем-то меня перепутал.
Илья ничего не ответил – только кивнул. Лицо его из любопытного превратилось в озабоченное. Мне даже и в мысли его проникать не потребовалось – и так было ясно, что бывший наставник сопоставляет все те «непонятки» с моим участием, что в изобилии имели место быть последнее время, и пытается сделать вывод. Я тоже хотела бы с ним пообщаться на ту же тему, но что-то меня останавливало. Наверное то, что корни всех этих перемен, как я начала подозревать, глубоко завязли в том самом измерении, куда компаньон угодил, потянувшись за высокой поэзией металла. И кто поручится за то, что, начни мы сейчас докапываться до истины, не влезем с головой в ссоры и споры по поводу того, кто прав, а кто виноват. И тогда – пиши «пропало», все старания по спасению погнавшегося за мечтой пошли прахом.
– Ты это… – наконец заговорил Илья. – Амулет не снимай больше, ладно?
– Постараюсь, – ответила я. – Ну что? К Веле с Зевулом? Или напрямик в замок сунемся?
– Я бы не стал лезть на рожон без разведки-то…
– А вдруг опоздаем? – кольнуло меня беспокойство.
– Если они его сразу не убили, – покачал головой металлист, – то полчаса погоды не сделают. Парень он крепкий, выдержит.
– Как скажешь, – согласилась я, вскидывая котомку на плечи. – Руку давай.
* * *
Метила я в тот же благоустроенный скверик, где меня в прошлое появление в сих дивных местах одарили мороженым. Вкусным, и на халяву. Там мы и очутились. Правда, на сей раз не при дневном свете, но в густых сумерках. Доброй продавщицы не наблюдалось, да и атмосферой праздника кругом не пахло. Русло водопада в парке напротив, что в прошлый раз радовало глаз полосатой радугой, пересохло, и маленькие цветные прожектора освещали лишь ржаво-зеленый слив. Приглядевшись, я заметила, что это никакие не прожектора делали зряшную работу, но гигантские светлячки следовали своей природе.Пока мы глазели по сторонам, подмечая все новые и новые признаки изменения местности к худшему, в конце скверика показался патруль человек в двадцать.
– Сейчас начнется разбирательство, и мы только потеряем время, – повернулась я к своему спутнику. – Давай руку.
– Нехорошо как-то получается, – глядя на приближающиеся нестройные ряды людей явно крестьянского происхождения, ответил металлист. – Мы же на территории друзей.
– Но перед нами-то не друзья, – напомнила я, – а непонятно кто. А если у Вели сейчас дела, и нас, вместо того, чтобы препроводить к ее всемогуществу, бросят в темницу?
– Ты же маг, – смерил меня глазами Илья. – Неужто не выберешься?
– А замок Ромуальда? – изо всех сил пыталась я выдержать «безупречный», в смысле отсутствия упреков, тон. – Там же была темница, блокирующая магию.
Патруль тем временем практически достиг цели – нас, то бишь. Деревенские парни, ряженые в немыслимо-розовато-цветочную якобы военную форму (наверняка жены шили, старались), совершили хитрый маневр, и отправились окружать нас со всех сторон. Это было настолько забавное зрелище, а у патрульных – настолько вдохновенные лица, что мы, засмотревшись, позволили взять себя в кольцо. Впрочем, деревенские парни не приближались к нам близко, замерли по кособокой стойке «смирно» на почтительном расстоянии.
– Кто вы такие? – вопросил нас местный заводила.
То бишь, командующий патрулем. Росту в нем было не меньше двух метров, в плечах помещалась не одна косая сажень, а, как минимум, две.
– Мы друзья Вели и Зевула, – миролюбиво ответила я. – В замок к ним собираемся.
– Извольте следовать за нами к руководству, господа, – ответили мне с высоты двухметрового росту. – Я вас представлю нашему капитану.
То ли детинушка был туговат на ухо, то ли он, словно наши техногенные высокие политики, изволил выражаться лишь заранее заготовленными фразами, вне зависимости от ответа собеседника. Вести дебаты было бесполезно, и это понял даже металлист – я почувствовала, как мою руку сжала его ладонь.
У Вели и Зевула в замке тоже произошли изменения, и тоже не в цветуще-мирную сторону. На шпиле гордо реял Веселый Роджер, красиво подсвеченный многочисленными светляками. Вместо клумб теперь громоздились пирамидки литых ядер, к стенам вели крутые насыпи, увенчанные агрегатами метательного свойства. Меня немного озадачили прикрепленные к окнам замкам и бойницам в стенах веревочные лестницы. Второй конец этих вант крепился к земле, создавая у тех, кто находился во дворе, ощущение не то цирковой арены, не то палубы корабля. Все это вызывало у меня недоумение, но лишь до тех пор, пока не вспомнила о пиратском прошлом хозяйки.
Внезапно я почувствовала, как чья-то (довольно озорная) воля соприкоснулась с моей, послышался посвист рассекаемого тяжелым предметом воздуха… Детки некромантские! Я создала воздушную бочку перед собой, пара кинжалов отправилась в обратный полет. Оставалось лишь подкорректировать траекторию – увечье Велиных отпрысков совсем не входило в наши планы.
– Па-аберегись! – раздался знакомый возглас, и хозяйка замка, эффектно прокрутив винтовое сальто, зависла головой вниз в паре сантиметров над землей. Как она миновала ванты, лично для меня было загадкой.
– Мама! Мы шпионов поймали!
– Дорогая, все в порядке?
– Зевул! – завопила я, бросаясь по направлению к некроманту. – Как же я соскучилась!
– Лиса! Илья! Рад вас видеть, ребята. Где ваш товарищ? – светился темными глазами Зевул, тряся мою руку.
– У него дочка родилась, он не смог пойти с ребятами, – ответила за меня Веля. – А вы все-таки добрались до нас.
– Да-а… – протянула я, вспоминая то, почему мы здесь. – Мы бы у вас с удовольствием задержались, но нам в замок Жидомира надобно.
– Вы что, совсем с головой в ссоре? – удивленно уставилась на меня суккуб. – Мы и то не отваживаемся на штурм его крепости.
– У нас там товарищ, – глухо ответил металлист.
– Я бы пошла с вами, – мгновенно изменился тон Вели, – да не могу покинуть свой корабль в военное время.
Я, собственно, другого ответа от нее и не ожидала. Да и притекли мы сюда не за соратниками по безумной вылазке, а за бесценными сведениями. Последними нас снабдили, и с избытком. Слава богам, в числе унылых рекомендаций (как то: крепость непреступна; вас засекут как только, так сразу, и высосут ваши жизненные силы, и т.д. и т.п.) имелась и пара дельных.
– В пяти верстах от логова врага начинается потайной ход в подземелья замка, – переставляя костыли, приблизился к нам увечный калека. – Я им из полона сутки выползал.
– Привет, Везунчик! – повернулась на звук голоса Веля.
А на меня, телепатическую, пахнуло вонью, безумной надеждой, и стиснутыми от нечеловеческой боли зубами. Я уже было осознала, что мне никогда не бегать, как раньше – левая нога была короче правой на добрые полметра – когда до меня с невероятным облегчением дошло, что это, собственно, не мои переживания.
– Выход на поверхность покажите мне, пожалуйста, – повернулась я к калеке. – И, по возможности, менее эмоционально.
Почувствовав чей-то пристальный взгляд, я обернулась в том направлении. Хозяйка замка пристально посмотрела на меня. Я вспомнила, что от талантливого суккуба в прошлый наш визит не удалось скрыть, ни кто мы такие, ни наши скромные магические способности, и развела руками. Такая я теперь, мол, телепатическая. Надеюсь, что это ненадолго – не нравится мне созерцать чужой внутренний мир. Человек-то и наружу не самое лучшее, что у него есть, выдает, а уж у себя «на кухне» и вовсе прибраться забывает…
Пока я жалела себя, любимую, Веля закончила меня изучать, подумала чуть, и перевела свой рентгеноподобный взгляд на металлиста. Через пару секунд человеколюбивый суккуб издала горестный вздох, сочувственно посмотрела на меня.
– Немного уже осталось, – сообщила она мне.
– О чем это вы? – сделал стойку металлист.
– О своем, о женском, – отрезала Веля таким тоном, что мой, вообще говоря, толстокожий, товарищ смутился и покраснел, аки девица, первый раз узнавшая (узревшая?), что именно из себя представляет достоинство мужчины. – Как спасете товарища, сразу возвращайтесь в замок. Возражения не принимаются.
Как ни странно, «просьба» Вели завернуть к ней на огонек вселила в меня уверенность в завтрашнем дне – даже коленки, пустившиеся в самостоятельный пляс после подслушанных воспоминаний потерпевшего (кажется, все же мага) трястись перестали.
* * *
Вход в защищенный от всякой магии лаз располагался в стволе необъятного дуба. Уж не знаю, какая добрая душа его прокопала, но я от всей души поблагодарила ее – если бы не она, штурмовать бы нам замок. Телепортировались мы правильно и с первого же раза – как не просила я нашего разведчика поневоле избавить меня от букета своих эмоций, тот выполнить эту просьбу был не в состоянии. Зато я, снабженная столь точным ориентиром, не могла уже промахнуться. Правда, после того, как мы убедились в том, что прибыли по адресу, я немедленно удалилась в кустики – организм не вынес то количество горя, что сидело внутри калеки, и меня банально вывернуло наизнанку. Хорошо хоть, фляжка с водой была мною предусмотрительно захвачена в замке пиратки.Трудно быть телепатом. Тем более таким внезапным, как я – иммунитет против чужого «внутреннего мира» у меня, понятное дело, еще не успел развиться.
– Какой-то мерзавец ликвидировал лестницу, – встретил меня металлист.
– Не беда, мне Веля канат с собой дала, – принялась я рыться в котомке. – На всякий случай. Крепкий. Жаль, что тонкий, – вертела я веревку в руках.
Судя по словам калеки, подземный ход располагался на приличной глубине. Может, это ему, конечно, с усталости померещилось, но мне почему-то казалось, что спускаться нам придется довольно долго.
– Веревки бы этой хватило, – скептически произнес металлист.
– В крайнем случае будем штурмовать замок, – деланно-оптимистично заявила я. – Давай что ли, привяжем канат-то.
– Идея! – осветилось радостью лицо товарища. – Сейчас мы спустим что-нибудь тяжелое, и посмотрим, как скоро оно стукнется о землю.
Вопреки нашим опасениям, лаз залегал не слишком глубоко. Из выданной нам веревки можно было бы спокойно сплести лестницу – и то осталось бы. Но для этого у нас не было ни времени, ни умения. Металлист скептически оглядел меня с ног до головы:
– Ты хоть лазать по канату умеешь? Справишься без магии-то?
– Последний раз я это делала на уроке физкультуры в школе, – честно призналась я.
– И что тебе поставили? – с интересом уставился на меня спутник.
– Не помню, – пожала я плечами. – Разве это так важно?
– Значит, три балла, – уверенно произнес вредный компаньон. – Кстати, по веревке такой толщины карабкаться будет не в пример труднее… Знаешь что? Завяжу-ка я узлы, может, и не ссыплешься…
Спасибо, как говорится за заботу…
– Кто первым лезет? Я?
– Вместе, – хмуро ответил товарищ. – Еще не хватало, чтобы ты опять во что-нибудь влипла, меня дожидаючись.
Честное слово, когда все это закончится, металлисту придется туго…
Особенно, если учесть тот факт, что веревка пребольно врезается в пальцы – это вам действительно не толстенный канат на уроке физкультуры. Да и кругом темно – хоть глаз коли. Оно, конечно, с одной стороны хорошо – голова не кружится. А, с другой стороны, не очень – кажется, что спуск будет долгим, черным, и продлится до конца времен. Поэтому мне ничего не оставалось делать, кроме как цепляться в веревку со всех сил – до боли в норовящих свестись судорогой пальцах. Как же тот узник тут полз? Да еще с одной ногой? Это сравнение подстегнуло меня, но ненадолго. Я, привыкшая вовсю пользоваться магией, теперь была лишена хорошо, если половины своей обычной силы. Мышцы, лишенные дополнительной подпитки, отказывались работать, как полагается. В тот момент, когда я уже была готова отпустить руки (авось, угроблюсь сразу, и безболезненно!), мои ноги коснулись земли.
– Ф-ф-ух, – выдохнула я.
– Быстро ты, – произнес невидимый в темноте компаньон. – Я даже заснуть как следует не успел. Пожалуй, у тебя все же была не тройка…
Я не удержалась, и от всей души пхнула металлиста локтем, искренне надеясь, что попаду в область печени. А где-то на задворках сознание маячило облегчение – хорошо, что мой товарищ не видел, как я на веревочке барахтаюсь. Почему-то осознание этого факта меня согревало.
– Светляка доставай, – услышала я шепот металлиста справа от себя.
Я полезла в карман куртки – там у меня сидел даденный пираткой жук. Света он, правда, давал крайне мало – его всего-то хватало, чтобы разглядеть свою руку, вытянутую вперед.
– Не густо у нас со светом, – оценил возможности насекомого металлист. – Пошли, что ли. Я первый, ты – за мной. И чтобы я слышал твое дыхание, а не то…
– Постой, – внезапно вспомнила я. – А тут змеи водятся?
Не люблю змей. Боюсь. Помню, как-то была в походе на Алтае. Всю дорогу боялась наступить на гадюку. Настолько, что оценивала каждое поваленное дерево на предмет его удобства для ползучих гадов. И, когда передо мной предстала свежеповаленная ель с кучей веток, я подумала с облегчением, что уж на этом дереве змеям точно будет неуютно. Но, как оказалось, я совсем не знала повадок пресмыкающихся. Я уже было занесла ногу над серым шершавым стволом, когда меня потянул за капюшон шедший сзади походник. На меня, камикадзе, сбежалась посмотреть вся наша группа – на стволе сосны лежал, свернувшись загогулиной, немаленький такой щитомордник, и недовольно взирал на глупую туристку, потревожившую его покой…
– Место пустое, наверняка тут кто-то живет, – «успокоил» меня компаньон. – Но, если оно не шибко большое, то и уползти может, так и не напав.
Я стиснула зубы. Металлист, чуть помедлив, сделал шаг вперед. Я – за ним. Под ногой что-то неприятно хрупнуло, за шиворот посыпалась земля. «Приключение» началось.
Вокруг царила полная темнота – светляка я отдала впередсмотрящему, и его свет был скрыт от меня широкой спиной компаньона. Но спустя какое-то время я смогла увидеть стены лаза. И увиденное мне совсем не понравилось – стены кишмя кишели пауками, жуками и многоножками. Меня передернуло, я инстинктивно вцепилась в товарища. Тот хмыкнул:
– Трусишка-зайка серенький.
«Сам».
– Стой. Там кто-то есть.
– Где? – осторожно выглянула я из-за обширной спины компаньона. – По-моему, это корни дерева.
– Да нет, там кто-то шипит.
– Шутишь?
– Ни капли.
Я прислушалась. Спереди и вправду кто-то издавал на диво поганые для моего слуха звуки. Я попятилась. Сзади тоже что-то зашипело. Тогда я сделала единственное, что мне оставалось – запрыгнула на спину металлиста. И тут же уперлась головой во что-то ползущее.
– Мама! – завопила я, что есть мочи полируя колечко Полоза.
О том, что в этом месте никакая магия не работает, я, естественно, не подумала.
* * *
Но, как ни странно, мой отчаянный маневр сработал – хотя и не совсем так, как я ожидала. Шипение прекратилось, и мои глаза, привыкшие к темноте, увидели, как ползут многочисленные змеи. Прочь от нас.Не успела я перевести дух, и сползти со спины металлиста, как спереди послышались шаги, появилось пятно света, а вслед за ним и невероятной красоты женщина. Ее волосы, с сильной проседью, были переплетены в толстенную косу, на груди покоящуюся, сама она – одета в платье, переливающемся змеиной чешуей. Глаза ее зеленые могли бы показаться молодыми, кабы не отражалась в них многовековая мудрость. Нападать на нас она не собиралась – стояла, смотрела где-то даже с интересом.
– Здравствуйте, – осмелела я.
– И вы здравствуйте, душевные други моего сына, – шелестяще ответствовала она. – Не заглянете ли в гости?
Так это же мать Полоза! Вот так встреча… Сколько же ей лет, если Хранителю золота самому годов немеряно?
Дама молча ожидала ответа. Я опомнилась.
– Чаю я бы с удовольствием выпила, но нам спешить надобно. Дело срочное у нас. И, спасибо вам, что от…
Я хотела сказать, «от гадов ползучих» спасли, но вовремя получила локтем в бок от металлиста, и смущенно замолкла.
– Спешка еще никого до добра не доводила, – усмехнулась змеиная матушка. – Меня зовут Силия. Приглашаю вас к себе.
Мы назвались в ответ, и, не смея перечить, двинулись следом.
Шли мы недолго. Я не столько смотрела под ноги, сколько глазела на ведущую нас змеевну. Та не то что шла, но струилась и переливалась из шага в шаг. Зрелище было поистине завораживающим, я засмотрелась, и очнулась только тогда, когда боковая стена прохода исчезла. Силия остановилась на пороге:
– Добро пожаловать в мое скромное жилище, – наклонила голову она.
Мы с металлистом осторожно переступили через порог, и оказались в пещере.
– Вот это да! – выдохнула я.
Вокруг все струилось – ползли по стенам лианы, из зарослей вьюнка лился мягкий зеленоватый свет, значительную часть противоположной от входа стены занимало широченное покрывало водопада. Да и по бокам кое-где покапывало.
– Нравится? – спросила хозяйка.
Я только закивала головой. Слов у меня не хватало, чтобы передать свой восторг.
«Но змей я все равно боюсь», – упрямо подумалось мне. – «Даже после такой красотищи».
– Это я уже поняла, – понимающе усмехнулась Силия, жестом приглашая нас к беседке. – Иначе вас бы так не встречали. Страх простое зверье обычно притягивает.
Металлист вопросительно посмотрел на меня. Я мотнула головой – потом, мол.
Мы расселись на креслах из резного красного дерева вокруг небольшого круглого стола. Сквозь плетеные стены беседки виднелся симпатичный водопадик, сверкающими капельками орошающий широкие густо-зеленые листья какой-то разновидности фикуса.
– Чаю? – мягко осведомилась Силия. – Может быть еще чего?
– А нет у вас чего-нибудь, прибавляющего удачи? – вспомнила я о предстоящем задании.
Уж очень неуверенно я себя ощущала. Особенно теперь, когда магии в себе не чувствовала. Еще и спуск этот по веревочке… Да… Девчонка, как девчонка. Местами без башни, местами с колотящимся заячьим сердечком. А вдруг подземелье в замке тоже будет наглухо блокировать наши хилые способности? И что тогда?
– Будет тебе магия в подземелье, – проницательно посмотрев на меня, пообещала Силия. – Это не от злодеев, что в замке засели, зависит, а от меня. Мне даже сам замок их доступен, хотя для маломальского проникновения туда сил придется потратить куда больше. Так, может, шербету?
На столе все было так изящно сервировано, а у нас маковой росинки во рту после жуткого солдатского пайка не было.
Когда третья чашка медвяно-мятного настоя была выпита, а пиала с шербетом опустела не меньше, чем наполовину, Силия осведомилась, не угодно ли нам взглянуть, что сейчас делается в подземелье.
– Правда, я не знаю в лицо вашего друга, но мне кажется, что мы его отыщем.
Секунду спустя мы оказались сидящими на плетеной скамейке перед завесой водопада. Качество изображения, появившегося перед нами, конечно, не тянуло на то, чем могут похвастать современные плазменные телевизоры, но картинка была по-своему чудесной, радовала глаз мягкими переливами, и, что самое главное, вполне сносно отображала действительность. Перебрав четыре камеры, Силия покачала головой:
– Наверное, его уже… Впрочем, нет, мы еще в зале допросов не смотрели… Так… Сейчас…
Я замерла, не дыша. Она встала, прошелестела к стене, надавила на что-то. Свет в пещере как будто угас самую малость.
– Это он! – завопила я, указывая на сменившуюся картинку.
Перед нами находился связанный по рукам, залитый кровью, с заплывшим глазом, но все еще не сломленный Сан Саныч. Перед ним стояли упитанный Тихоний и сморщенный Велимир. Я, конечно, ожидала чего-то подобного, но увидеть свои предположения было, как минимум, грустно.
– Что, старина, – вкрадчиво прошамкал Велимир. – Не стремятся к тебе твои друзья на выручку?
– Пока ты тут мучаешься, они задание гадов ползучих выполняют, – поддержал коллегу Тихоний. Я скосила глаза на Силию. Та нехорошо так улыбалась. – Плевать им на тебя, они перед другими чинами выслуживаются.
Наш компаньон ничего не ответил. Даже не пошевелился. Велимир жестом поманил Тихония в сторонку. Сблизив головы, два подонка о чем-то зашептались, периодически взглядывая на Сан Саныча.
– Они говорят, что это будет последняя мера, – сказала вдруг Силия. – Если она не подействует на его красноречие, ваш друг на рассвете умрет.
– Какая еще такая мера? – подозрительно спросила я.
Силия отрицательно покачала головой – не знаю, мол. Тихоний хлопнул пару раз в ладоши, и в камеру вошел… Вадик. Собственной персоной.
– Ой, – только и смогла сказать я.
– Твой знакомый? – удивленно повернулся ко мне металлист.
– Ну да, – все еще оторопело пялилась я на водопад, по которому, переливаясь, двигалась несостоявшаяся Танькина «большая и светлая любовь».
В руках Вадик держал бесноватую железяку на кожаном ремешке. Сан Саныча передернуло. На миг в его единственном здоровом глазу промелькнуло отчаяние. А потом я увидела, как он усмехнулся, и внутренне собрался. Приготовился.
Умирать, судя по всему. Но я очень надеялась, что он будет бороться с бесом.
– Этот человек… – задумчиво произнесла Силия, – не знаю… может, и выдержит… немного…
– Так никто же не выдерживает! – со слезами в голосе выкрикнула я.
– У него была специфическая тренировка, – повернулась ко мне змеевна. – Я это очень хорошо вижу. Но я бы советовала вам поторопиться. Чем быстрее вы его отведете к толковому некроманту, тем лучше для него. Твой дар, – она пристально посмотрела на меня, – тоже может полезным оказаться. Только вот, нужно ли тебе это?
– Что нужно? – насторожился металлист. – И кто, скажи мне на милость, этот парень? – ткнул он в водопад.
– Танькин знакомый, – быстро ответила я, проигнорировав первый вопрос, на который и сама толком не знала ответа. Только интуитивно чувствовала, о чем идет речь. – Смотри, он одевает ему на шею эту мерзость… Заправляет ее под рубашку… Гадость! Ну, попадись ты мне еще, скотина!
– У твоей университетской подруги был знакомый некромант средненьких способностей? – не отрываясь от водопада, поинтересовался Илья.
– Одержимый бесом? – добавила Силия.
– Нет, – затрясла я головой. – Ребята, я сама ничегошеньки не понимаю! Только то, что Танька в жуткой опасности!
Понукаемый пинками, Сан Саныч медленно поднялся, и заковылял к выходу.
– В таком случае, вам надо поторопиться, друзья мои, – поднялась Силия со скамьи. – Ваш друг пока еще держится… Вот, возьмите перчатки, снимете с него эту заразу, и уничтожите, как только отойдете в безопасное место. Пойдемте, я провожу вас до подземелья.
– Постойте… – заговорил металлист. – Мы же не знаем, в какой камере он будет.
– Сами найдете, – как само собой разумеющееся, ответила змеевна.
Она повела рукой перед стенкой, густо поросшей вьюнком, и перед нами открылся проход. Перед тем, как шагнуть в него, я все же не удержалась – оглянулась на чудо-пещеру.
Шли мы недолго – метров двести от силы. Ход шел в толще скалы. Он был узкий, местами приходилось протискиваться боком. Силия, льющаяся меж каменных стен со светильником впереди, преодолевала узкие места струясь водным потоком, а как уж по ним пролезал металлист, я не ведаю. Мне, признаться, было не по себе – я представила каменный массив, посреди которого мы находилась. Вот осядет горная порода, и…
Наконец Силия остановилась.
– Я сейчас приоткрою ход, и вы окажетесь в подземелье. Там всего четыре камеры – больше злодею, видать, не требовалось. И во всех них решетки вместо дверей. Так что не промахнетесь. Магию я вам обеспечу. Караульных усыплю. Заберете товарища, и окажете ему помощь.
На прощанье змеевна протянула мне изящный серебряный браслет с вкраплением слезинок какого-то пестрого камушка.
– Прими-ка, внучка, на память, – сказала она. – И не бойся больше змей. Ни одна тебя не тронет.
«Зато будут приползать погреться», – уловила я металлическую мысль.
Магия заработала.
* * *
Вывалившись из толщи камня в коридор подземелья Жидомирового замка, я испытала несказанное облегчение, да и металлист украдкой перевел дух. Огляделся по сторонам, прислушался к ощущениям, уверенно показал налево – туда нам, мол. Я вызвала образ Сан Саныча в сердце своем. Илюха оказался прав – слева от меня уживались в одном теле бес и агент спецподразделения. Сан Саныч избрал тактику ничего неделания – он ничего не хотел, и никуда не стремился, даже на свободу, и бес, сидя в таком нелепом транспортном средстве, изнывал от скуки. Только вот, останется вояка таким же беспристрастным, увидев нас? Ведь стоит ему отвлечься на что-то постороннее хоть на тысячную долю секунды, как бес использует этот шанс.Мы свернули пару раз за угол, миновали одну пустующую камеру, троих спящих, и осторожно приблизились к той решетке, где сидел Сан Саныч. Он не дрогнул, увидев нас. Металлист повел рукой перед замком, и тот беззвучно растекся по прутьям решетки, и застыл пару секунд спустя. Открылась маленькая дверца, Сан Саныч медленно поднялся, и, как был, с бесстрастной миной на лице, поковылял к выходу. Он сильно хромал на правую ногу, и я, приглядевшись повнимательнее к его полю, увидела разрыв в области голени. Сколько же можно оставаться в гармонии непонятно с чем, игнорируя надежду на спасение, боль и тревогу? Только бы до помощи добраться поскорее!