Страница:
Так оно и вышло. Едва я оказалась в пещере, как кольцо Полоза начало себя странно вести – я бы сказала, беспокоиться, если подобное понятие вообще применимо к кусочку металла – его явно тянуло вглубь драконьего логова. Я сделала пару шагов в том направлении. Кольцо обрадовалось – так, мол, туда, мол, все правильно. Одно меня настораживало – я уловила в нем едва различимые панические нотки.
Я повернулась к металлисту – вдруг тот объяснит поведение кольца.
– Как будто страхом Полоза от него веет, – задумчиво произнес тот. – Может, не будем делать резких движений, посоветуемся со старшими?
– Наверное, ты прав, – ответила я, прислушиваясь к ощущениям в своем организме. Инстинкт самосохранения прямо-таки кричал о том, что не нужно идти по этому следу.
Пока я колебалась, зашумели крылья, на площадку перед пещерой приземлилась драконесса. След мгновенно потерялся, забитый мощью змеюки.
– Нашли что-нибудь? – переливчато осведомилась она.
– Оставайся тут, мне надо посоветоваться с начальством, – ушла я от ответа. – Жди, я тебя позову, если что.
Драконесса вздохнула дымом, в пещере стало трудно дышать. В горле запершило, меня разобрал кашель, металлист вторил мне по мере объема легких. Вдобавок ко всему я кожей ощущала на себе ехидный взгляд драконихи – мол, кто тут сильнее и мощнее? Я пожала плечами, и, схватив за руку друга, ретировалась.
«Ну, хоть кому-то подняла настроение», – думала я, входя в начальскую избушку.
Полоз был все еще там, потреблял очередную чашку чая.
– Ну, как прошел сеанс психотерапии? – ехидно осведомился волхв.
– Дымно. Но я пришла не жаловаться.
– Я знаю, зачем ты пришла, – оторвался от чашки Хранитель. – Я почуял Его зов через твое кольцо.
– Алхимика? – округлились и пожелтели глаза Бориса Ивановича.
– Да, Его. Не ходи туда, Лиса. Это очень плохое, коварное и жадное место. Там закипает кровь, и все живое превращается в золото. Говорят, даже камни, и те превращаются.
– Я была уже там, – тихо произнесла я. – Во сне. Совсем еще неразумным драконом, таким вот, как наш Синий, пардон, Смелый.
Чашка в руке у Полоза мелко задрожала.
– Ты уверена? Как же ты уцелела? – по-змеиному вкрадчиво осведомился он, и я заметила, что ногти металлиста блеснули железом.
– Против воли, – усмехнулась я. – Там на входе стояло мощнейшее заклинание, меня скрутило болью так, что я, наверное, и не смогу вспомнить – организм не захочет. А камень проскочил сквозь защитную пелену спокойно, и зазвенел золотом.
– Странно… Кто-то заботится о том, чтобы живые существа не пострадали. И что было потом?
– А потом я ошарашено села на свою драконью задницу, и мне приснился порядковый номер золота по системе Менделеева, и я решила посетить планету под названием «Грунт», – охотно ответила я.
Полоз удивленно посмотрел на меня, потом на мое начальство.
– Как всегда, в своем репертуаре, – охотно пояснил мое поведение Борис Иванович. – А дальше что-нибудь тебе снилось?
Я рассказала про свои наблюдения за актами купли-продажи, про то, как решила в конце концов, что золото – лишь некий денежный эквивалент. Пока я рассказывала, в комнате царила гробовая тишина.
– Я видел, как менялось кольцо на ее пальце, – задумчиво произнес металлист, как только я закончила свой рассказ. – Сначала оно было очень… жадным. К концу сна оно стало практически прежним.
– Вот как? – удивленно посмотрел на меня Полоз. – Скажи-ка, Лиса, а кем работает твой отец?
– Художником. Работал. Его уже нет в живых.
– Что-нибудь еще?
Я поскребла в затылке. Папаня увлекался много чем, в том числе математикой и философией.
Волхв с Полозом переглянулись, синхронно покачали головой. Волхв – на человеческий манер, Полоз – как-то странно.
– А кем он был по убеждениям?
– Абсолютным и бесповоротным коммунистом, – тяжело вздохнула я. – Абсолютным бессребреником. А что?
– Силен в тебе папаня, ничего не скажешь, – непонятно для меня ответил Хранитель.
– Да уж, – задумчиво произнес волхв. – Интересный расклад получается. Может, рискнем?
– Я бы не стал, – покачал тяжелой головой Полоз.
– То ты, у тебя вместо крови золото течет, – чуть возбужденно произнес волхв. – А то она – у нее вместо тела уже только огонь один остался. Ну, почти остался, если быть точным.
Металлист вздрогнул, с тревогой посмотрел на меня. Я пожала плечами – мол, что с них, умудренных, возьмешь? Болтают себе всякие глупости. Кстати!
– Самое главное-то я и не сказала, – вдруг вспомнила я. – Синий, то есть, Смелый пропал. Он-то и ушел по этому следу. Ему сейчас, поди, туго, плохо и больно.
– Живучая тварь, – повторил слова металлиста волхв. – Теперь мне все ясно.
– Что ясно? – вскинулся металлист.
– Ясно, что это все происки Черного Дракона, – посуровел волхв. – Он рассчитывает на то, что мы за пропавшим драконом последуем. Вот что ребята… Идите отсюда. Копать, работать, в кино, еще куда-нибудь, и чтобы я вас часа четыре не видел. Мне крепко подумать надо.
– А как же Синий? Э-э-э… Смелый?
– Дракон-то этот? Ничего с ним за четыре часа не сделается, раз там есть защита от незваных гостей, – отрезал волхв. – И его дама наконец отдохнет от участи сиделки. В жизнь не видел такого обязательного и доброго дракона, да еще и женского полу. Я сейчас дам распоряжение Гоше, он ей снотворного в еду подмешает. Все. Ступайте.
Заповедник, с любовью построенный волхвом, немедленно отозвался – откуда ни возьмись, над Илюхой в небе нарисовалась ворона, и чуть было не разукрасила по-свойски лицо моему боевому другу и товарищу – тот в самый последний момент успел отвернуться. Попало на волосы.
– Пошли ко мне, смоешь, – что есть силы сдерживала я себя, чтобы не расхохотаться.
– Вот гадский папа! – тревожно озираясь по сторонам, но все же с чувством произнес металлист. – Уж и слова ему поперек не скажи!
– Да ладно тебе, – махнула я рукой. – Если ты обо мне печешься, то я уже и впрямь… это… не совсем человек. Меня сегодня Маня только из-за собственной невероятной силы воли выдержала. Завтра я и не пойду к ней – еще подожгу ненароком. Да не стой ты столбом. Входи, снимай обувь, смой с себя каку.
Илья смерил меня непонятным взглядом, тихо разулся, пошел к душевой. Я прошла в комнату, села с ногами на кровать. В домике чувствовалось недавнее присутствие старшего друида – теперь я очень хорошо это ощущала. Проведя рукой по покрывалу, я обнаружила, что оно «пропитано» огнеупорным заклинанием. Равно как и вся остальная избушка. Почему-то мне показалось, что я больше никогда не увижу доброго деда Макса, и от этого чувства на душе скребли когтями даже не кошки, но уже тигры.
Драконье заклинание выжигало в моей жизни все, что в ней было самого дорогого и близкого моему сердцу. А я-то думала, что достаточно отказаться от собственных защитных механизмов – как то, смотреть на людей свысока в случае своей тотальной неуверенности в себе – и дело в шляпе. Ан нет, не вышло.
Вот и Борис Иванович, ранее предостерегающий меня от пути дракона, теперь уже, по факту произнесения заклинания Черным Драконом, не стеснялся использовать сложившуюся ситуацию себе на пользу. Как он там сказанул? «Интересный расклад получается?» Да, наверное, интересный. Но я не хочу быть безликой пешкой в чьей-то шахматной партии!
Я вскочила, прошлась по комнате, села снова. Огонь в камине было загудел, как лесной пожар, но очень быстро прекратил буйствовать – видать, сказывались принятые друидом Максом охранные меры.
С другой стороны, волхва тоже понять можно. Другой на его месте плюнул бы наверное, на все, и подался себе на изнанку, в свой родной мир. Ему там, поди, вольготнее жилось, вот как киту хорошо живется в океане, а не в тесном бассейне посреди мегаполиса, утонувшего в продуктах человеческой жизнедеятельности. Здесь же его держали только обязательства перед теми, кого он приручил. Ну и пост смотрителя накопителя, разумеется.
Нет, против него я выступать не буду, как бы не подбивала меня на это моя вспыльчивая натура. А вот заодно с ним – можно. По пути, так сказать. Осталось только понять, что я умею в этой жизни. Огненными шариками в некромантов средней руки швыряться? В этой истории мое сногсшибательное умение не прокатит. Черного Дракона шариком не возьмешь. Даже если учесть то, что шарики у меня теперь выходили куда больше да мощнее. Значит…
Значит, я буду жить. Собой. До тех пор, пока во мне не сгорит последняя частичка человека. А там посмотрим.
– Ты как, в кино хочешь? – появился из душа отмывшийся металлист.
– В кино… А что за фильм?
– Та-а-ак… Поглядим, – засветил экран наладонника металлист. – Ого! Уже четыре икса! Как, пойдешь?
– Что-то не хочется, – потрясла я головой.
Когда у тебя остается не так много времени, расходовать его на всякую ерунду кажется кощунством.
– Я так и думал, – усмехнулся Илья. – Тогда… Знаешь что? Поехали в киноцентр, что на Красной Пресне. Там, правда, программа не объявлена, но наверняка что-нибудь душевное найдется. А нет – так хоть прокатимся.
– Идет, – полезла я в шкаф за шлемом и экипировкой. Но потом спохватилась: – Слушай… А твой мотоцикл согласится меня везти?
– Он не настолько одушевленный, – покачал головой металлист. – Если, конечно, ты не сожжешь меня вместе с ним.
– Щаз! Чего-чего, а слава жуткой женщины-убийцы меня никогда не прельщала.
– Ну, тогда я за себя спокоен, – как ни в чем ни бывало, ответил металлист. – Оделась?
– Да, пошли.
Я могла бы и не одевать шлем. Первый раз за все время катания на мотоцикле он мне был не нужен. Что-то случилось с моим дыхательным аппаратом, и он теперь безотказно пропускал сквозь себя сколь угодно мощный и стремительный поток воздуха. Что же касается аварии… Непонятно откуда ко мне пришло видение дороги. Я знала все, что на ней случится – и то, что КАМАЗ подрежет «оку», и та в последний момент чудом успеет отвернуть в сторону, и, сыпля осколками от разбитой фары, раскорячится посреди дороги. И что из чуть не налетевшего на нее «мерина» польется мат-перемат. Знала я о пробке на МКАДе, и о том, что мы доедем без приключений. Вот бы еще знать, что меня ждет через три – четыре дня… Но на это будущее мой спонтанный дар, увы, не распространялся.
Выбор фильмов в киноцентре оказался хоть и велик, но все с каким-то вычурно-режиссерско-заумно-творческим уклоном. Мою незамысловатую душу никогда не прельщали подобные фильмы, и я твердо усекла – чем больше у киноленты «Оскаров», тем больше вероятность того, что фильм вызовет в лучшем случае недоумение типа: «эк режиссера, или кого там, прихватило-то». А в худшем… Я как-то просила волхва, чтобы почистил память. Тот, правда, смерил меня уничижительным взглядом, но просьбу исполнил.
Правда, в киноцентре шла еще пара фильмов. Один из них, хит недавних лет, назывался «Знакомьтесь, Джо Блэк», что с Бредом Питтом в главной роли. Второй – все те же «четыре икса». От первого скрючилось лицо у металлиста, от второго – у меня.
– Ну что, пойдешь на Блэка? – наконец набрался мужества Илюха. – Я, так и быть, посплю два часика.
– Ага! Я знаю, ты просто жалеешь тех, кто смотрит слезливые мелодрамы, а посему решил им помешать улететь в розовые грезы громовым храпом. Это правильно – нечего убегать от действительности.
– Язвительный будет дракон, ничего не скажешь.
– Никакой будет дракон, – вздохнула я. – Ни тяги к сокровищам, ни власти, ни мощи. Так, курица дохлая, одним словом.
Металлист слушал мой приступ самокритики с видом человека, которому в голову пришла сногсшибательная идея, и он не перебивает собеседника лишь из вежливости.
– Слушай! – возбужденно блестя глазами, чуть ли не заорал он, как только я закончила убиваться по поводу своего безнадежного будущего. – Я сейчас съезжу в одно место, а ты любуйся на свой секс-символ себе, сколько тебе влезет.
– На тебе два часа времени, и ни в чем себе не отказывай? А что, я согласна!
Илья привлек меня к себе – и я на какой-то миг подумала, что я ни в какое кино не пойду. Вот так и буду стоять тут, возле кассы, счастливая до безобразия. Но металлист резко оттолкнул меня, и, не оборачиваясь, вышел на улицу. Я вздохнула, и отправилась «любоваться на секс-символ», по меткому выражению боевого друга и товарища.
Сказка Голливуду удалась. Бред Питт был, как всегда, на высоте. Энтони Хопкинс – тоже ничего. Только вот концовка – человеческое счастье, подаренное всем участникам действа великодушной Смертью в облике «секс-символа», немного подкачала. Неправильная там была главная героиня. Словно девочка, оставшаяся в детских грезах о прекрасном принце, и не чувствующая за их сладкой оболочкой того, с кем, скажем так, крутила роман. А Смерть как жалко – просто до слез. А этот, извините меня, плейбой с провалами в памяти, появляющийся для хэппи-энду, уж совсем ни к селу, ни к городу пришелся.
«Наверное, к Голливуду», – философски решила я, и отправилась вызванивать металлиста.
Тот поднял трубку сразу же – наверное, ждал моего звонка.
– Привет! – быстро произнес он. – Ты знаешь, где находится лавчонка «С собою по пути»? Я тут одним важным делом занят, присоединяйся ко мне. Я на втором этаже. Отыщешь, короче.
– Сейчас буду.
Наверное, детство никогда не умрет во мне. Вот и сейчас я эффектно появилась посреди торгового зала магазина для повернутых на эзотерике людей. С грохотом, в клубах дыма, окруженная сиянием, с молниями из глаз. Публика присела, замерла. Какой-то дохлый парень с глазами фанатика попытался пасть ниц, и приложиться лбом, но я вкрадчиво осведомилась у этого поборника физкультуры, достаточно ли он дурак для того, чтобы не посрамить знаменитую русскую пословицу. Тот замер, с испугом глядя на очередную молнию, возникшую в области моего лица. Как на зло, на уровне носа. Я решила больше не испытывать судьбу, и, набросив полог невидимости, удалилась на второй этаж. Народ немедленно ожил, загудел, как пчелиный улей.
– Ты не знаешь, что там внизу стряслось? – встретил меня вопросом металлист. – Что-то там громыхнуло, может, ты в курсе?
– Понятия не имею, – невинно отозвалась я. – А что, сильно бабахнуло?
– Проехали, – отвернулся от меня Илья. – Знакомься, это Ян. Он гадальщиком по картам Таро в этом магазине подвизается, а также утверждает, что знает, как расколдовать дракона.
Я пристально посмотрела на гадальщика. Парень был магом. Эмпатом, если быть точнее. Нашим эмпатом, техногенным, темным. В Заповеднике я его ни разу не видела, видать он был из местной конторы. Это-то меня и насторожило – я вспомнила пресс-конференцию в Доме Журналиста, и свое участие в оной. Однако, стоило притвориться, будто я рада безмерно такому вот повороту событий, и послушать мысли новоявленного спасителя угнетенных и заколдованных.
– А как вы вообще узнали про дракона? – невинно осведомилась я. – Насколько я знаю, мой друг не таков, чтобы рассказывать о своих проблемах первому встречному.
– Я увидел, что в амулете, который надет на шею вашего друга, заключена душа дракона, – быстро ответил парень, избегая контакта глазами.
Впрочем, это ему не особенно помогло – с первого же произнесенного звука было ясно, что он лжет. И отчаянно пытается закрыться. Что же. У драконов есть свои преимущества, даже у таких «дохлых куриц», как я.
– А вы что, видели подобное раньше? – распахнула я как можно шире глаза, с поддельно-откровенным восхищением глядя на Яна.
Металлист напрягся, я поставила себе «пять баллов» за актерское мастерство.
– Конечно, видел! – осмелел эмпат.
Тут он сказал чистую правду.
– Вот это классно! – рискнула вызвать я ревность у Илюхи, на всякий случай отодвигаясь от него подальше. – И что, их много было?
– Только один, – скромно потупил глазки «гадальщик». – Но у меня отличная память на такие вещи.
Врешь, собака! Ты присутствовал при отправке целой связки амулетов на Урал. Эх! Жаль, что тебя на той конференции не было! Но это ничего, это легко исправить. Один пристальный взгляд, одна четко сказанная фраза:
– Сейчас ты встанешь посреди зала, и громко расскажешь посетителям магазина о том, как ты их обманывал.
И вот «гадальщик» с остекленевшими глазами отмеривает шагами положенную ему дистанцию, и начинает пронзительно оповещать покупателей о том, что он ничего не понимает в картах Таро. Просто он умеет вызывать различные эмоции в людях, вдобавок он неплохой психолог, и это ему помогает в его работе. Но пусть на него люди не сердятся – он такой с рождения.
Посетители магазина «С собою по пути» отреагировали правильно. Среди них оказались те, что успели щедро поделиться своими кровными с «гадальщиком», и они выступили, в соответствии с обуреваемыми их чувствами.
– Хулиганка ты, Лиса, – удивленно потряс головой металлист. – Я тоже додумался до того, что этот тип – ненатуральный гадальщик и ведун драконьих амулетов. Но до такого…
Кругом уже началась драка – кто-то задел кого-то, с первого этажа валом валили любопытные, бежали вышибалы.
– Сами разберутся, махнула я рукой. – Ты все узнал, что тебе нужно?
– Если даже и не все, то оставаться здесь не имеет смысла. Давай руку, телепортируй нас к мотоциклу. Подумать только! Второе возмущение общественного спокойствия меньше, чем за месяц!
Я пожала плечами. Ну не люблю я темных, не люблю. Мне осталось не так много времени, могу я себя не сдерживать? По-моему, так имею право. Кстати! Всегда хотела спросить.
– А почему ты не умеешь телепортироваться?
– Это вообще редко кто умеет из местных магов, – «открыл мне прописную истину» металлист. – А ты что, не знала?
– Нет, – искренне ответила я. – Я же недавно среди… своих. А почему?
– Не знаю. Я вообще пользоваться ПТ могу только с набором точных координат. Так что в этом вопросе ты меня обошла, поздравляю.
– И скоро обойду еще больше, – помрачнела я. – Ты шлем прикрепи к багажнику, он мне уже не нужен.
– Еще не вечер, – встряхнул меня Илья. – Я тут литературу всякую читал…
– И что, много интересного наврали?
– Дык, я по сказкам всяким прошелся, а не по умникам, – посмотрел на меня, как на дите малое, товарищ. – И знаешь, везде написано между строк, что…
– Что любовь – это сила великая? – поймала я металлическую мысль. – Вероятно. Хотелось бы верить. Знаешь, когда я сегодня заглянула в Манькины глаза, и поняла, что я уже в чем-то не человек, а потом почувствовала, что скоро и того последнего, что у меня есть сейчас, от меня не останется… Поехали, что ли?
На улицу по одному начали вылетать участники побоища. Среди них еще пока отсутствовал злосчастный «гадальщик».
Металлист надел шлем, мотоцикл, повинуясь его воле, загудел, я села позади товарища, привычно ухватилась за ремни на куртке. Из дверей эзотерического заведения кубарем вылетел Ян.
Мы тихо поехали со двора. Уже набрали скорость, и только тогда я вспомнила, что не спросила у товарища, чего это его понесло к гадальщику. Но потом махнула рукой – так ли уж мне нужен был этот ответ?
– Неужели Заповедник готовится к сдаче и переходу под новое командование? – предположила я худшее из того, что могло случиться.
– Сейчас узнаем, – с изумлением глядя на товарищей по Слитку, ответил металлист. – До избушки начальства остались какие-то пятьдесят метров. Смотри! Гоша сейчас дырку в крыше протрет!
Домовой сидел на окорочках, упакованных в ливрею, и старательно драил избушку, то и дело обмахиваясь хвостом. На его мохнатом лице была написана небывалая, прямо-таки недетская сосредоточенность.
– Гоша!
– О! Явились, наконец-то, – радостно оскалился он, увидев нас. – Проходите скорее, совет уже вовсю идет.
– Скажи, Гоша, – притормозила я перед крылечком. – А чем это все заняты?
– Хозяин сказал, принимать решающий бой надо при полном параде, – доложил домовой. – Проходите скорее. Вас все ждут.
Он отвернулся, и принялся с особым неистовством за крышу. Вот зарядят настоящие осенние дожди, и волхв не погладит домового по головке…
– Ты иди, – повернулась я к металлисту.
– А ты?
– А я постою немного, – спокойно глядя в обеспокоенные глаза товарища, ответила я. – Мне хочется побыть одной.
Илюха прошел внутрь.
Я осталась.
Возможно, я сюда еще вернусь. И все мои переживания покажутся мне просто сном. Порой кошмарным, порой забавным.
Юный друид, в еще совсем короткой мантии, старательно полз по стволу Дерева, счищая лишайник.
А, возможно, это будет моим последним взглядом на это гостеприимное место.
Я повернулась, пошла на совет.
Глава 16.
Я повернулась к металлисту – вдруг тот объяснит поведение кольца.
– Как будто страхом Полоза от него веет, – задумчиво произнес тот. – Может, не будем делать резких движений, посоветуемся со старшими?
– Наверное, ты прав, – ответила я, прислушиваясь к ощущениям в своем организме. Инстинкт самосохранения прямо-таки кричал о том, что не нужно идти по этому следу.
Пока я колебалась, зашумели крылья, на площадку перед пещерой приземлилась драконесса. След мгновенно потерялся, забитый мощью змеюки.
– Нашли что-нибудь? – переливчато осведомилась она.
– Оставайся тут, мне надо посоветоваться с начальством, – ушла я от ответа. – Жди, я тебя позову, если что.
Драконесса вздохнула дымом, в пещере стало трудно дышать. В горле запершило, меня разобрал кашель, металлист вторил мне по мере объема легких. Вдобавок ко всему я кожей ощущала на себе ехидный взгляд драконихи – мол, кто тут сильнее и мощнее? Я пожала плечами, и, схватив за руку друга, ретировалась.
«Ну, хоть кому-то подняла настроение», – думала я, входя в начальскую избушку.
Полоз был все еще там, потреблял очередную чашку чая.
– Ну, как прошел сеанс психотерапии? – ехидно осведомился волхв.
– Дымно. Но я пришла не жаловаться.
– Я знаю, зачем ты пришла, – оторвался от чашки Хранитель. – Я почуял Его зов через твое кольцо.
– Алхимика? – округлились и пожелтели глаза Бориса Ивановича.
– Да, Его. Не ходи туда, Лиса. Это очень плохое, коварное и жадное место. Там закипает кровь, и все живое превращается в золото. Говорят, даже камни, и те превращаются.
– Я была уже там, – тихо произнесла я. – Во сне. Совсем еще неразумным драконом, таким вот, как наш Синий, пардон, Смелый.
Чашка в руке у Полоза мелко задрожала.
– Ты уверена? Как же ты уцелела? – по-змеиному вкрадчиво осведомился он, и я заметила, что ногти металлиста блеснули железом.
– Против воли, – усмехнулась я. – Там на входе стояло мощнейшее заклинание, меня скрутило болью так, что я, наверное, и не смогу вспомнить – организм не захочет. А камень проскочил сквозь защитную пелену спокойно, и зазвенел золотом.
– Странно… Кто-то заботится о том, чтобы живые существа не пострадали. И что было потом?
– А потом я ошарашено села на свою драконью задницу, и мне приснился порядковый номер золота по системе Менделеева, и я решила посетить планету под названием «Грунт», – охотно ответила я.
Полоз удивленно посмотрел на меня, потом на мое начальство.
– Как всегда, в своем репертуаре, – охотно пояснил мое поведение Борис Иванович. – А дальше что-нибудь тебе снилось?
Я рассказала про свои наблюдения за актами купли-продажи, про то, как решила в конце концов, что золото – лишь некий денежный эквивалент. Пока я рассказывала, в комнате царила гробовая тишина.
– Я видел, как менялось кольцо на ее пальце, – задумчиво произнес металлист, как только я закончила свой рассказ. – Сначала оно было очень… жадным. К концу сна оно стало практически прежним.
– Вот как? – удивленно посмотрел на меня Полоз. – Скажи-ка, Лиса, а кем работает твой отец?
– Художником. Работал. Его уже нет в живых.
– Что-нибудь еще?
Я поскребла в затылке. Папаня увлекался много чем, в том числе математикой и философией.
Волхв с Полозом переглянулись, синхронно покачали головой. Волхв – на человеческий манер, Полоз – как-то странно.
– А кем он был по убеждениям?
– Абсолютным и бесповоротным коммунистом, – тяжело вздохнула я. – Абсолютным бессребреником. А что?
– Силен в тебе папаня, ничего не скажешь, – непонятно для меня ответил Хранитель.
– Да уж, – задумчиво произнес волхв. – Интересный расклад получается. Может, рискнем?
– Я бы не стал, – покачал тяжелой головой Полоз.
– То ты, у тебя вместо крови золото течет, – чуть возбужденно произнес волхв. – А то она – у нее вместо тела уже только огонь один остался. Ну, почти остался, если быть точным.
Металлист вздрогнул, с тревогой посмотрел на меня. Я пожала плечами – мол, что с них, умудренных, возьмешь? Болтают себе всякие глупости. Кстати!
– Самое главное-то я и не сказала, – вдруг вспомнила я. – Синий, то есть, Смелый пропал. Он-то и ушел по этому следу. Ему сейчас, поди, туго, плохо и больно.
– Живучая тварь, – повторил слова металлиста волхв. – Теперь мне все ясно.
– Что ясно? – вскинулся металлист.
– Ясно, что это все происки Черного Дракона, – посуровел волхв. – Он рассчитывает на то, что мы за пропавшим драконом последуем. Вот что ребята… Идите отсюда. Копать, работать, в кино, еще куда-нибудь, и чтобы я вас часа четыре не видел. Мне крепко подумать надо.
– А как же Синий? Э-э-э… Смелый?
– Дракон-то этот? Ничего с ним за четыре часа не сделается, раз там есть защита от незваных гостей, – отрезал волхв. – И его дама наконец отдохнет от участи сиделки. В жизнь не видел такого обязательного и доброго дракона, да еще и женского полу. Я сейчас дам распоряжение Гоше, он ей снотворного в еду подмешает. Все. Ступайте.
* * *
Оказавшись на свежем воздухе, металлист воздел руки к небесам, и смачно выругался.Заповедник, с любовью построенный волхвом, немедленно отозвался – откуда ни возьмись, над Илюхой в небе нарисовалась ворона, и чуть было не разукрасила по-свойски лицо моему боевому другу и товарищу – тот в самый последний момент успел отвернуться. Попало на волосы.
– Пошли ко мне, смоешь, – что есть силы сдерживала я себя, чтобы не расхохотаться.
– Вот гадский папа! – тревожно озираясь по сторонам, но все же с чувством произнес металлист. – Уж и слова ему поперек не скажи!
– Да ладно тебе, – махнула я рукой. – Если ты обо мне печешься, то я уже и впрямь… это… не совсем человек. Меня сегодня Маня только из-за собственной невероятной силы воли выдержала. Завтра я и не пойду к ней – еще подожгу ненароком. Да не стой ты столбом. Входи, снимай обувь, смой с себя каку.
Илья смерил меня непонятным взглядом, тихо разулся, пошел к душевой. Я прошла в комнату, села с ногами на кровать. В домике чувствовалось недавнее присутствие старшего друида – теперь я очень хорошо это ощущала. Проведя рукой по покрывалу, я обнаружила, что оно «пропитано» огнеупорным заклинанием. Равно как и вся остальная избушка. Почему-то мне показалось, что я больше никогда не увижу доброго деда Макса, и от этого чувства на душе скребли когтями даже не кошки, но уже тигры.
Драконье заклинание выжигало в моей жизни все, что в ней было самого дорогого и близкого моему сердцу. А я-то думала, что достаточно отказаться от собственных защитных механизмов – как то, смотреть на людей свысока в случае своей тотальной неуверенности в себе – и дело в шляпе. Ан нет, не вышло.
Вот и Борис Иванович, ранее предостерегающий меня от пути дракона, теперь уже, по факту произнесения заклинания Черным Драконом, не стеснялся использовать сложившуюся ситуацию себе на пользу. Как он там сказанул? «Интересный расклад получается?» Да, наверное, интересный. Но я не хочу быть безликой пешкой в чьей-то шахматной партии!
Я вскочила, прошлась по комнате, села снова. Огонь в камине было загудел, как лесной пожар, но очень быстро прекратил буйствовать – видать, сказывались принятые друидом Максом охранные меры.
С другой стороны, волхва тоже понять можно. Другой на его месте плюнул бы наверное, на все, и подался себе на изнанку, в свой родной мир. Ему там, поди, вольготнее жилось, вот как киту хорошо живется в океане, а не в тесном бассейне посреди мегаполиса, утонувшего в продуктах человеческой жизнедеятельности. Здесь же его держали только обязательства перед теми, кого он приручил. Ну и пост смотрителя накопителя, разумеется.
Нет, против него я выступать не буду, как бы не подбивала меня на это моя вспыльчивая натура. А вот заодно с ним – можно. По пути, так сказать. Осталось только понять, что я умею в этой жизни. Огненными шариками в некромантов средней руки швыряться? В этой истории мое сногсшибательное умение не прокатит. Черного Дракона шариком не возьмешь. Даже если учесть то, что шарики у меня теперь выходили куда больше да мощнее. Значит…
Значит, я буду жить. Собой. До тех пор, пока во мне не сгорит последняя частичка человека. А там посмотрим.
– Ты как, в кино хочешь? – появился из душа отмывшийся металлист.
– В кино… А что за фильм?
– Та-а-ак… Поглядим, – засветил экран наладонника металлист. – Ого! Уже четыре икса! Как, пойдешь?
– Что-то не хочется, – потрясла я головой.
Когда у тебя остается не так много времени, расходовать его на всякую ерунду кажется кощунством.
– Я так и думал, – усмехнулся Илья. – Тогда… Знаешь что? Поехали в киноцентр, что на Красной Пресне. Там, правда, программа не объявлена, но наверняка что-нибудь душевное найдется. А нет – так хоть прокатимся.
– Идет, – полезла я в шкаф за шлемом и экипировкой. Но потом спохватилась: – Слушай… А твой мотоцикл согласится меня везти?
– Он не настолько одушевленный, – покачал головой металлист. – Если, конечно, ты не сожжешь меня вместе с ним.
– Щаз! Чего-чего, а слава жуткой женщины-убийцы меня никогда не прельщала.
– Ну, тогда я за себя спокоен, – как ни в чем ни бывало, ответил металлист. – Оделась?
– Да, пошли.
Я могла бы и не одевать шлем. Первый раз за все время катания на мотоцикле он мне был не нужен. Что-то случилось с моим дыхательным аппаратом, и он теперь безотказно пропускал сквозь себя сколь угодно мощный и стремительный поток воздуха. Что же касается аварии… Непонятно откуда ко мне пришло видение дороги. Я знала все, что на ней случится – и то, что КАМАЗ подрежет «оку», и та в последний момент чудом успеет отвернуть в сторону, и, сыпля осколками от разбитой фары, раскорячится посреди дороги. И что из чуть не налетевшего на нее «мерина» польется мат-перемат. Знала я о пробке на МКАДе, и о том, что мы доедем без приключений. Вот бы еще знать, что меня ждет через три – четыре дня… Но на это будущее мой спонтанный дар, увы, не распространялся.
Выбор фильмов в киноцентре оказался хоть и велик, но все с каким-то вычурно-режиссерско-заумно-творческим уклоном. Мою незамысловатую душу никогда не прельщали подобные фильмы, и я твердо усекла – чем больше у киноленты «Оскаров», тем больше вероятность того, что фильм вызовет в лучшем случае недоумение типа: «эк режиссера, или кого там, прихватило-то». А в худшем… Я как-то просила волхва, чтобы почистил память. Тот, правда, смерил меня уничижительным взглядом, но просьбу исполнил.
Правда, в киноцентре шла еще пара фильмов. Один из них, хит недавних лет, назывался «Знакомьтесь, Джо Блэк», что с Бредом Питтом в главной роли. Второй – все те же «четыре икса». От первого скрючилось лицо у металлиста, от второго – у меня.
– Ну что, пойдешь на Блэка? – наконец набрался мужества Илюха. – Я, так и быть, посплю два часика.
– Ага! Я знаю, ты просто жалеешь тех, кто смотрит слезливые мелодрамы, а посему решил им помешать улететь в розовые грезы громовым храпом. Это правильно – нечего убегать от действительности.
– Язвительный будет дракон, ничего не скажешь.
– Никакой будет дракон, – вздохнула я. – Ни тяги к сокровищам, ни власти, ни мощи. Так, курица дохлая, одним словом.
Металлист слушал мой приступ самокритики с видом человека, которому в голову пришла сногсшибательная идея, и он не перебивает собеседника лишь из вежливости.
– Слушай! – возбужденно блестя глазами, чуть ли не заорал он, как только я закончила убиваться по поводу своего безнадежного будущего. – Я сейчас съезжу в одно место, а ты любуйся на свой секс-символ себе, сколько тебе влезет.
– На тебе два часа времени, и ни в чем себе не отказывай? А что, я согласна!
Илья привлек меня к себе – и я на какой-то миг подумала, что я ни в какое кино не пойду. Вот так и буду стоять тут, возле кассы, счастливая до безобразия. Но металлист резко оттолкнул меня, и, не оборачиваясь, вышел на улицу. Я вздохнула, и отправилась «любоваться на секс-символ», по меткому выражению боевого друга и товарища.
Сказка Голливуду удалась. Бред Питт был, как всегда, на высоте. Энтони Хопкинс – тоже ничего. Только вот концовка – человеческое счастье, подаренное всем участникам действа великодушной Смертью в облике «секс-символа», немного подкачала. Неправильная там была главная героиня. Словно девочка, оставшаяся в детских грезах о прекрасном принце, и не чувствующая за их сладкой оболочкой того, с кем, скажем так, крутила роман. А Смерть как жалко – просто до слез. А этот, извините меня, плейбой с провалами в памяти, появляющийся для хэппи-энду, уж совсем ни к селу, ни к городу пришелся.
«Наверное, к Голливуду», – философски решила я, и отправилась вызванивать металлиста.
Тот поднял трубку сразу же – наверное, ждал моего звонка.
– Привет! – быстро произнес он. – Ты знаешь, где находится лавчонка «С собою по пути»? Я тут одним важным делом занят, присоединяйся ко мне. Я на втором этаже. Отыщешь, короче.
– Сейчас буду.
Наверное, детство никогда не умрет во мне. Вот и сейчас я эффектно появилась посреди торгового зала магазина для повернутых на эзотерике людей. С грохотом, в клубах дыма, окруженная сиянием, с молниями из глаз. Публика присела, замерла. Какой-то дохлый парень с глазами фанатика попытался пасть ниц, и приложиться лбом, но я вкрадчиво осведомилась у этого поборника физкультуры, достаточно ли он дурак для того, чтобы не посрамить знаменитую русскую пословицу. Тот замер, с испугом глядя на очередную молнию, возникшую в области моего лица. Как на зло, на уровне носа. Я решила больше не испытывать судьбу, и, набросив полог невидимости, удалилась на второй этаж. Народ немедленно ожил, загудел, как пчелиный улей.
– Ты не знаешь, что там внизу стряслось? – встретил меня вопросом металлист. – Что-то там громыхнуло, может, ты в курсе?
– Понятия не имею, – невинно отозвалась я. – А что, сильно бабахнуло?
– Проехали, – отвернулся от меня Илья. – Знакомься, это Ян. Он гадальщиком по картам Таро в этом магазине подвизается, а также утверждает, что знает, как расколдовать дракона.
Я пристально посмотрела на гадальщика. Парень был магом. Эмпатом, если быть точнее. Нашим эмпатом, техногенным, темным. В Заповеднике я его ни разу не видела, видать он был из местной конторы. Это-то меня и насторожило – я вспомнила пресс-конференцию в Доме Журналиста, и свое участие в оной. Однако, стоило притвориться, будто я рада безмерно такому вот повороту событий, и послушать мысли новоявленного спасителя угнетенных и заколдованных.
– А как вы вообще узнали про дракона? – невинно осведомилась я. – Насколько я знаю, мой друг не таков, чтобы рассказывать о своих проблемах первому встречному.
– Я увидел, что в амулете, который надет на шею вашего друга, заключена душа дракона, – быстро ответил парень, избегая контакта глазами.
Впрочем, это ему не особенно помогло – с первого же произнесенного звука было ясно, что он лжет. И отчаянно пытается закрыться. Что же. У драконов есть свои преимущества, даже у таких «дохлых куриц», как я.
– А вы что, видели подобное раньше? – распахнула я как можно шире глаза, с поддельно-откровенным восхищением глядя на Яна.
Металлист напрягся, я поставила себе «пять баллов» за актерское мастерство.
– Конечно, видел! – осмелел эмпат.
Тут он сказал чистую правду.
– Вот это классно! – рискнула вызвать я ревность у Илюхи, на всякий случай отодвигаясь от него подальше. – И что, их много было?
– Только один, – скромно потупил глазки «гадальщик». – Но у меня отличная память на такие вещи.
Врешь, собака! Ты присутствовал при отправке целой связки амулетов на Урал. Эх! Жаль, что тебя на той конференции не было! Но это ничего, это легко исправить. Один пристальный взгляд, одна четко сказанная фраза:
– Сейчас ты встанешь посреди зала, и громко расскажешь посетителям магазина о том, как ты их обманывал.
И вот «гадальщик» с остекленевшими глазами отмеривает шагами положенную ему дистанцию, и начинает пронзительно оповещать покупателей о том, что он ничего не понимает в картах Таро. Просто он умеет вызывать различные эмоции в людях, вдобавок он неплохой психолог, и это ему помогает в его работе. Но пусть на него люди не сердятся – он такой с рождения.
Посетители магазина «С собою по пути» отреагировали правильно. Среди них оказались те, что успели щедро поделиться своими кровными с «гадальщиком», и они выступили, в соответствии с обуреваемыми их чувствами.
– Хулиганка ты, Лиса, – удивленно потряс головой металлист. – Я тоже додумался до того, что этот тип – ненатуральный гадальщик и ведун драконьих амулетов. Но до такого…
Кругом уже началась драка – кто-то задел кого-то, с первого этажа валом валили любопытные, бежали вышибалы.
– Сами разберутся, махнула я рукой. – Ты все узнал, что тебе нужно?
– Если даже и не все, то оставаться здесь не имеет смысла. Давай руку, телепортируй нас к мотоциклу. Подумать только! Второе возмущение общественного спокойствия меньше, чем за месяц!
Я пожала плечами. Ну не люблю я темных, не люблю. Мне осталось не так много времени, могу я себя не сдерживать? По-моему, так имею право. Кстати! Всегда хотела спросить.
– А почему ты не умеешь телепортироваться?
– Это вообще редко кто умеет из местных магов, – «открыл мне прописную истину» металлист. – А ты что, не знала?
– Нет, – искренне ответила я. – Я же недавно среди… своих. А почему?
– Не знаю. Я вообще пользоваться ПТ могу только с набором точных координат. Так что в этом вопросе ты меня обошла, поздравляю.
– И скоро обойду еще больше, – помрачнела я. – Ты шлем прикрепи к багажнику, он мне уже не нужен.
– Еще не вечер, – встряхнул меня Илья. – Я тут литературу всякую читал…
– И что, много интересного наврали?
– Дык, я по сказкам всяким прошелся, а не по умникам, – посмотрел на меня, как на дите малое, товарищ. – И знаешь, везде написано между строк, что…
– Что любовь – это сила великая? – поймала я металлическую мысль. – Вероятно. Хотелось бы верить. Знаешь, когда я сегодня заглянула в Манькины глаза, и поняла, что я уже в чем-то не человек, а потом почувствовала, что скоро и того последнего, что у меня есть сейчас, от меня не останется… Поехали, что ли?
На улицу по одному начали вылетать участники побоища. Среди них еще пока отсутствовал злосчастный «гадальщик».
Металлист надел шлем, мотоцикл, повинуясь его воле, загудел, я села позади товарища, привычно ухватилась за ремни на куртке. Из дверей эзотерического заведения кубарем вылетел Ян.
Мы тихо поехали со двора. Уже набрали скорость, и только тогда я вспомнила, что не спросила у товарища, чего это его понесло к гадальщику. Но потом махнула рукой – так ли уж мне нужен был этот ответ?
* * *
Заповедник кипел. Водяные старательно чистили бассейн, огневики наводили глянец на камни своего жилища о трех псевдо-огненных лепестках, друиды очищали ствол Дерева ото мха, металлисты водили швабрами по Слитку, земляные руками пололи свое пристанище. Эмпаты ничего не могли исправить в своем здании – их двуликий тролль не допускал вмешательства в свою неповторимую внешность. Он считал, что генеральная уборка один раз в год как нельзя лучше способствует процветанию и долголетию. Одна, и баста. Не больше, но и не меньше. И она уже была. А потому его обитатели, взбудораженные, как и все остальные жители Заповедника, чинно расселись во дворе, темные со светлыми вперемежку, и нервно курили.– Неужели Заповедник готовится к сдаче и переходу под новое командование? – предположила я худшее из того, что могло случиться.
– Сейчас узнаем, – с изумлением глядя на товарищей по Слитку, ответил металлист. – До избушки начальства остались какие-то пятьдесят метров. Смотри! Гоша сейчас дырку в крыше протрет!
Домовой сидел на окорочках, упакованных в ливрею, и старательно драил избушку, то и дело обмахиваясь хвостом. На его мохнатом лице была написана небывалая, прямо-таки недетская сосредоточенность.
– Гоша!
– О! Явились, наконец-то, – радостно оскалился он, увидев нас. – Проходите скорее, совет уже вовсю идет.
– Скажи, Гоша, – притормозила я перед крылечком. – А чем это все заняты?
– Хозяин сказал, принимать решающий бой надо при полном параде, – доложил домовой. – Проходите скорее. Вас все ждут.
Он отвернулся, и принялся с особым неистовством за крышу. Вот зарядят настоящие осенние дожди, и волхв не погладит домового по головке…
– Ты иди, – повернулась я к металлисту.
– А ты?
– А я постою немного, – спокойно глядя в обеспокоенные глаза товарища, ответила я. – Мне хочется побыть одной.
Илюха прошел внутрь.
Я осталась.
Возможно, я сюда еще вернусь. И все мои переживания покажутся мне просто сном. Порой кошмарным, порой забавным.
Юный друид, в еще совсем короткой мантии, старательно полз по стволу Дерева, счищая лишайник.
А, возможно, это будет моим последним взглядом на это гостеприимное место.
Я повернулась, пошла на совет.
Глава 16.
Народу в избушке набилось изрядно. Для того, чтобы устроить всех с комфортом, из комнаты была вынесена практически вся мебель, а на полу расстелен пушистый ковер, на котором и устроились приглашенные. Как только я вошла, мне в глаза бросилась плюшевая фигура наставника ушу, мастера Лина. По левую руку от него сидел Начальник Заповедника, по правую – бывший агент спецподразделений. Кроме означенных лиц, собрались все начальники корпусов, и я искренне порадовалась, увидев деда Макса. Тот посмотрел мне в глаза (и я поняла, что дерева во мне практически не осталось), покачал головой – печально, и в то же время негодующе. Но потом все же взял себя в руки:
– Садись, Лиса, – освободил он мне место рядом с собой. – Не бойся, не сгорю.
Я протиснулась между старшим огневиком и металлистом, осторожно присела рядом со старым друидом. Интересно, что тут делает мастер Лин?
– Итак, друзья, – взял слово Борис Иванович. – Теперь мы все в сборе, и можно приступать к самому главному вопросу на повестке дня. Внимание, вопрос: кто согласен с тем, чтобы полностью выйти из-под подчинения московской конторе и «розе»?
– А в чем дело-то? – шепотом спросила я у Илюхи, глядя, как голосуют все пять начальников корпусов, и оба эмпата, светлый и темный. Последним поднял руку Николай Петрович, и я невольно усмехнулась – меня им пугали, аки младенца (мол, не будешь стараться познать металл, направим на обучение), а довелось мне его увидеть только сейчас, когда за моей спиной уже были готовы расправиться драконьи крылья. Он и впрямь был зловреден до потери сознания – теперь мне это было вполне очевидно.
– Мы решили драться, – ответил за него старший друид. – Если надо, то и насмерть.
– Отлично, – потер руки Борис Иванович. – Единогласно. Тогда идите, и готовьте своих подчиненных и корпуса к обороне. Действуйте.
Один за другим начальники поднялись, и покинули совет. Эмпаты чуть было не устроили шоу в дверях, но потом спохватились, перемигнулись, и протиснулись в проем одновременно, чуть ли не под ручку. Последним покидал собрание старший друид. Перед тем, как скрыться окончательно, он обернулся, посмотрел на меня.
«Удачи. И… Постарайся остаться человеком. Я буду ждать тебя».
Я попробую. По крайней мере, сейчас это то, чего я хочу больше всего на свете.
Друид Макс ушел.
И тотчас прямо из пола вырос Полоз.
– Я к вашим услугам, как и обещал, – прошелестела змеиная голова.
– Итак, нам предстоит решить, кто вместе с ней, – кивнул на меня Борис Иванович, – отправится к Великому Алхимику. Оттуда провожатый вернется, а Лиса продолжит свой путь одна.
– Как, уже? – опешила я. – Я же еще не совсем… того…
– Во-первых, – не смог сдержать усмешки волхв, ты превращаешься гораздо быстрее, чем могла бы. Я думаю, сегодня к ночи…
– Конечно, ведь мне не нравится быть непонятно кем, – с вызовом перебила я начальство.
– И я тебя вполне понимаю, – успокоил меня жестом Борис Иванович.
– Так я пошла? – поднялась я с ковра. – Куда мне?
– Сядь, Лиса, – мягко произнес мастер Лин. – Еще не время.
Его голос обычно заставлял меня отрабатывать мощнейшие удары вне зависимости от того, в каком состоянии души и тела я пребывала. Сейчас он обволакивал, успокаивал, чуть ли не гладил по голове. Я села.
Борис Иванович устремил на китайца благодарный взгляд:
– А во-вторых, тебе еще нужно будет какое-то время, прежде чем Источник позовет тебя.
Об Источнике я как-то и не подумала. Он что, серьезно? Я, в трезвом уме и твердой памяти (или наоборот), устрою акт добровольного самосожжения? Да ни за что!
– Ты к тому моменту и так станешь огнем, – «успокоило» меня начальство. – И тебе уже будет все равно, гореть так, или раствориться в стихии. Так что не переживай на пустом месте.
– Спасибо, мне уже стало куда спокойнее, – не смогла удержаться я от кривой усмешки. – Так что мы решили с провожатым? И зачем он, собственно, нужен? След-то я почувствую в драконьей пещере.
– Садись, Лиса, – освободил он мне место рядом с собой. – Не бойся, не сгорю.
Я протиснулась между старшим огневиком и металлистом, осторожно присела рядом со старым друидом. Интересно, что тут делает мастер Лин?
– Итак, друзья, – взял слово Борис Иванович. – Теперь мы все в сборе, и можно приступать к самому главному вопросу на повестке дня. Внимание, вопрос: кто согласен с тем, чтобы полностью выйти из-под подчинения московской конторе и «розе»?
– А в чем дело-то? – шепотом спросила я у Илюхи, глядя, как голосуют все пять начальников корпусов, и оба эмпата, светлый и темный. Последним поднял руку Николай Петрович, и я невольно усмехнулась – меня им пугали, аки младенца (мол, не будешь стараться познать металл, направим на обучение), а довелось мне его увидеть только сейчас, когда за моей спиной уже были готовы расправиться драконьи крылья. Он и впрямь был зловреден до потери сознания – теперь мне это было вполне очевидно.
– Мы решили драться, – ответил за него старший друид. – Если надо, то и насмерть.
– Отлично, – потер руки Борис Иванович. – Единогласно. Тогда идите, и готовьте своих подчиненных и корпуса к обороне. Действуйте.
Один за другим начальники поднялись, и покинули совет. Эмпаты чуть было не устроили шоу в дверях, но потом спохватились, перемигнулись, и протиснулись в проем одновременно, чуть ли не под ручку. Последним покидал собрание старший друид. Перед тем, как скрыться окончательно, он обернулся, посмотрел на меня.
«Удачи. И… Постарайся остаться человеком. Я буду ждать тебя».
Я попробую. По крайней мере, сейчас это то, чего я хочу больше всего на свете.
Друид Макс ушел.
И тотчас прямо из пола вырос Полоз.
– Я к вашим услугам, как и обещал, – прошелестела змеиная голова.
– Итак, нам предстоит решить, кто вместе с ней, – кивнул на меня Борис Иванович, – отправится к Великому Алхимику. Оттуда провожатый вернется, а Лиса продолжит свой путь одна.
– Как, уже? – опешила я. – Я же еще не совсем… того…
– Во-первых, – не смог сдержать усмешки волхв, ты превращаешься гораздо быстрее, чем могла бы. Я думаю, сегодня к ночи…
– Конечно, ведь мне не нравится быть непонятно кем, – с вызовом перебила я начальство.
– И я тебя вполне понимаю, – успокоил меня жестом Борис Иванович.
– Так я пошла? – поднялась я с ковра. – Куда мне?
– Сядь, Лиса, – мягко произнес мастер Лин. – Еще не время.
Его голос обычно заставлял меня отрабатывать мощнейшие удары вне зависимости от того, в каком состоянии души и тела я пребывала. Сейчас он обволакивал, успокаивал, чуть ли не гладил по голове. Я села.
Борис Иванович устремил на китайца благодарный взгляд:
– А во-вторых, тебе еще нужно будет какое-то время, прежде чем Источник позовет тебя.
Об Источнике я как-то и не подумала. Он что, серьезно? Я, в трезвом уме и твердой памяти (или наоборот), устрою акт добровольного самосожжения? Да ни за что!
– Ты к тому моменту и так станешь огнем, – «успокоило» меня начальство. – И тебе уже будет все равно, гореть так, или раствориться в стихии. Так что не переживай на пустом месте.
– Спасибо, мне уже стало куда спокойнее, – не смогла удержаться я от кривой усмешки. – Так что мы решили с провожатым? И зачем он, собственно, нужен? След-то я почувствую в драконьей пещере.