Хатсон Шон. Язычник

   Джули посмотрела ему вслед и протянула руку Донне, помогая ей сесть в машину.
   — Ну, поехали же, Донна, — ласково сказала она и только тут заметила, что ее сестра смотрит в сторону могилы.
   — Я не знаю, кто они, — спокойно сказала Донна, вытирая нос платком.
   Около могилы стояли трое людей, все в темных костюмах. Один из них, тот, что в центре, выделялся своим ростом и могучим сложением.
   На таком расстоянии Донна не могла различить их лиц.
   — Вероятно, друзья Криса, — предположила Джули. — Ты ведь не знаешь всех его друзей.
   — Знаю почти всех, — ответила Донна, не сводя глаз с троицы.
   Один из них встал на колени и нагнулся, словно что-то искал в глубокой могильной яме.
   — Кто они? — пробормотала Донна, по настоянию сестры все же усаживаясь в машину.
   Водитель спросил, готовы ли они, и медленно тронулся с места.
   Донна повернулась и поглядела в заднее стекло.
   Тот, что был на коленях, уже поднялся, и теперь они все трое внимательно смотрели на гроб.
   Донна откинулась на спинку сиденья, закрыла глаза, и зрелище, которое она только что видела, постепенно поблекло в ее уме.
   Она уже не могла видеть, как самый высокий из троих пинком сбросил комок земли в могильную яму.
   Комок с глухим стуком упал на крышку гроба.

Глава 28

   Донна не считала машин, стоящих возле ее дома, но их было по меньшей мере двенадцать. Они были припаркованы на подъездной дорожке и вдоль тротуара.
   Входя в гостиную, она посмотрела через окно на это скопище машин. Вернувшиеся с похорон гости тихо разговаривали.
   Нанятые Джули официанты поставили большой стол в гостиной и обслуживали гостей сандвичами, легкими закусками и напитками. В кухне они установили большой кипятильник для чая, на плите кипели сразу несколько кофейников для желающих утолить жажду.
   Негромкие разговоры, которые вели гости, прерывались иногда смехом. Теперь, когда торжественная церемония осталась позади, они испытывали явное облегчение. Многие ослабили узлы галстуков.
   Донна, с чашкой чая в руке, сидела у окна; от пролитых слез у нее щипало в глазах, голова болела. Она покорно выслушивала утешительные слова и советы, скрывая свое желание как можно скорее остаться одной. Они принесли свою дань уважения, теперь у них нет никаких причин оставаться. Но она постаралась отбросить эту мысль, признательная за сочувствие.
   К ней плавной походкой подошла Джеки Куинн, поцеловала ее в щеку, крепко пожала руку и присела на подлокотник кресла.
   — Кажется, этот день никогда не кончится, — устало улыбнулась Донна, отвечая своей подруге еще более крепким пожатием. — Спасибо, что пришла, Джеки.
   — Я хотела бы тебе помочь, — сказала Джеки. — Но официанты превосходно справляются и без меня. — И она тоже улыбнулась.
   — Где Дейв? — спросила Донна.
   — Пошел налить себе вина. Я сказала, чтобы он принес и тебе, Донна.
   — Я не могу пить, Джеки. Во всяком случае, сейчас, — запротестовала Донна.
   — Нет, можешь, — спокойно произнесла Джеки. — Глоток бренди поможет тебе расслабиться. — Повернувшись, она увидела, что в комнату, с бокалом в каждой руке, вошел Дейв Тёр-"нер. Он улыбнулся Донне и прошел мимо группы гостей, стоявших возле двери.
   И тут он едва не столкнулся с другим человеком.
   При виде его Донна нахмурилась.
   Это был один из тех троих, что продолжали стоять у могилы, когда она отъехала от кладбища.
   Он извинился и, сопровождаемый своим компаньоном, вышел из комнаты. Донна не знала ни того, ни другого, но была уверена, что это были те самые.
   Тернер вручил ей бокал; сделав глоток, она почувствовала, как бренди обжигает ей горло.
   — Спасибо, Дейв, — сказала она. Он улыбнулся в ответ. — Ты знаешь этого человека, с которым только что столкнулся?
   — Ты думаешь, что я должен его знать?
   — Никак не могу его узнать. Я видела его на кладбище, его и еще двоих. Я знала всех друзей Криса, так я, по крайней мере, считала, но кто эти трое — для меня загадка.
   — Стоит ли беспокоиться из-за этого? — спросила Джеки, вновь стиснув ее руку. — Допей свой бренди.
   Донна сделала еще глоток, слегка передернулась и встала, оглядывая гостиную.
   Сидя в углу, незаметно для нее Коннелли не сводил с нее глаз.
   — Ты не видела Джули? — спросила Донна.
   Джеки покачала головой.
   — Извини, я сейчас вернусь, — сказала Донна.
   Она поговорила с издателем Криса, затем с двумя главными редакторами журналов, друзьями Криса. Ей вновь и вновь выражали соболезнование.
   Сколько есть разных способов сказать: «Примите мое сочувствие»?
   В холле также толпились люди. Они вежливо ей улыбались, когда она проходила мимо, чтобы подняться наверх, где она могла бы побыть одна, не в силах дождаться, когда наконец разъедутся гости. На лестничной площадке она остановилась, чтобы перевести дух. Здесь, на втором этаже, было спокойнее, но атмосфера тяжелее.
   При появлении сестры Джули удивленно подняла взгляд. Ее щеки были влажны от слез, вокруг глаз лежали безобразные черные пятна от смывшейся туши. Она была в явном замешательстве.
   — Прости, Донна, — извинилась Джули, вытирая лицо. — Я не хотела, чтобы ты видела меня в таком раздрызге.
   Донна подошла к ней, и сестры обнялись.
   — Ради тебя я хотела быть сильной, готовой тебе помочь, — говорила Джули, раздосадованная своей несдержанностью. — Поэтому я и поднялась сюда. — Она втянула воздух и улыбнулась. — Со мной все в порядке.
   — Если хочешь, побудь здесь, — предложила Донна.
   — Эти слова должны были исходить от меня, — сказала Джули, отметая ее предложение. — Я же тебе сказала: со мной все в порядке.
   — Ты не должна раскаиваться, что горюешь по нему, Джули. Многие разделяют это горе, — утешала ее Донна.
   Младшая сестра медленно кивнула и встала. Взглянув в зеркало, она неопределенно пожала плечами.
   — Пожалуй, мне надо заняться своим лицом, — произнесла она, слабо улыбнувшись.
   Донна также улыбнулась и вышла из спальни.
   Через несколько секунд она вернулась.
   — Джули, — тихо спросила она с обеспокоенным видом, — кто-нибудь поднимался вместе с тобой? Или следом за тобой?
   — Кто, например?
   — Ты не слышала чьих-либо шагов на лестнице? С тех пор как ты здесь? — допытывалась Донна.
   — Нет, — недоуменно ответила Джули. — А почему ты спрашиваешь?
   Они обе вышли на лестничную площадку. Старшая сестра смотрела на обычно закрытую дверь в конце коридора.
   — Кажется, в кабинете Криса кто-то есть.

Глава 29

   Когда обе женщины приблизились к двери, Донна заметила, что она закрыта неплотно. Изнутри слышалось шуршание бумаг, а иногда легкое поскрипывание выдвигаемых ящиков. Затем наступила тишина.
   Донна толкнула дверь и вошла внутрь.
   Какой-то человек медленно повернулся и уставился прямо на нее.
   Он был высокого роста, с короткими волосами, почти начисто выстриженными на затылке. Лицо у него было тонкое, шея — непропорционально могучая. Ее появление, казалось, ничуть его не смутило: более того, на взгляд Донны он ответил таким дерзким взглядом, как будто это не он, а она вторглась в чужую комнату.
   — Что вы тут, черт побери, делаете? — резко спросила она, оглядывая сперва его, потом кабинет.
   Он все еще держал в руке лист бумаги, извлеченный им из ящика стола.
   — Кто вам дал разрешение вламываться сюда? — продолжала возмущаться Донна.
   Незнакомец улыбнулся.
   — Слово «вламываться» вряд ли здесь уместно, миссис Уорд, — сказал он, презрительно выпятив нижнюю губу. — Вероятно, мне в самом деле следовало попросить у вас разрешения, но я не хотел тревожить вас по такому пустяковому делу. — И он театральным жестом положил лист бумаги на стол.
   — Убирайтесь отсюда! — потребовала она, не спуская рассерженных глаз с незнакомца.
   — Позвольте мне вам объяснить... — начал он.
   — Я не желаю слушать никаких объяснений, — оборвала она. — Немедленно убирайтесь отсюда, пока я не вызвала полицию. Как вы смеете рыться в чужих вещах?
   Незнакомец посмотрел сперва на Джули, потом опять на Донну.
   — Я искал то, что по праву принадлежит мне, — хладнокровно ответил он. — Мы работали вместе с вашим мужем. И он взял у меня несколько справочных книг.
   — Работали вместе с моим мужем? — удивилась Донна. — Крис всегда работал один. И никогда даже не упоминал, что с кем-либо сотрудничал. Как вас зовут?
   — Питер Фаррелл.. Не может быть, чтобы ваш муж не упоминал обо мне, — сказал незнакомец, приглаживая своей большой ручищей короткие волосы.
   Донна покачала головой.
   — Почему вы копались в его бумагах? — настойчиво требовала она ответа.
   — Я же вам сказал, — продолжал стоять на своем Фаррелл. — Я искал свои книги. Вас же я не хотел беспокоить. У вас и без меня много забот.
   — Благодарю за участие, — саркастически усмехнулась Донна. — Поэтому, чтобы не беспокоить меня, вы без всякого позволения вломились в кабинет моего мужа?
   Фаррелл с улыбкой покачал головой.
   — Не смей улыбаться, чертов ублюдок! — решительно осадила его Донна. — Если через минуту ты не уберешься из этой комнаты и из этого дома, я вызову полицию.
   Фаррелл пожал плечами и тотчас же направился к двери. Проходя мимо Донны, он скользнул по ней своими наглыми стального цвета глазами.
   — Я хотел бы получить свои книги, миссис Уорд, — сказал он. — Я оставлю вам свой номер телефона. Я был бы вам благодарен, если бы вы нашли их и сообщили мне об этом. — Из внутреннего кармана своего пиджака он извлек что-то похожее на визитную карточку. На обратной стороне он написал номер своего телефона и имя и вручил карточку Донне.
   — Как называются эти книги? — спросила она.
   — Книги по живописи. Каталоги. Я был бы благодарен вам, если бы вы их нашли и позвонили. — Он быстрыми шагами направился к лестнице и спустился по ней. Донна наблюдала за ним с лестничной площадки.
   — Ты знаешь его? — спросила Джули.
   Донна покачала головой. Она опустила взгляд на карточку.
   ПИТЕР ФАРРЕЛЛ.
   Книги по живописи?
   — Господи Боже! — пробормотала Донна.
   — В чем дело? — озабоченно спросила Джули.
   Донна вспомнила запись в дневнике:
   «ДЖЕЙМС УОРСДЕЙЛ. ДУБЛИНСКАЯ НАЦИОНАЛЬНАЯ ГАЛЕРЕЯ».
   Случайное совпадение?
   Глядя через перила, она увидела, как Фаррелл ушел, сопровождаемый двумя другими людьми. Теми, что были на похоронах.
   Донна подошла к окну на лестничной площадке и выглянула наружу. Трое мужчин уселись в голубую «сьерру». Фаррелл занял место рядом с водителем; прежде чем машина тронулась, он оглянулся.
   Внезапная догадка озарила лицо Донны: она поспешила к себе в спальню, открыла прикроватную тумбочку, вынула оттуда фото, взятые из кабинета Криса и квартиры Сьюзан Риган, и положила их на постель.
   — Так я и знала, — мягким, еле внятным шепотом сказала Донна. — Взгляни-ка.
   Она показала на фото, где Крис был снят с пятью другими людьми.
   — Так я и знала, — повторила она, на этот раз более отчетливо.
   Она узнала коротко стриженные волосы, тонкое лицо и бычью шею.
   С обеих фотографий на нее мрачно взирал Питер Фаррелл.

Глава 30

   Последние из собравшихся на поминки ушли сразу же после шести вечера. С чувством, весьма похожим на чувство облегчения, Донна благосклонно выслушала последние утешительные слова и слова прощания. Друзья ее мужа сказали, чтобы она не забывала о них, и пообещали звонить сами. Все то, что принято обычно говорить вдовам. Любопытно, многие ли из них сдержат свои обещания, подумала она.
   Зайдя в кухню, Донна увидела там Мартина Коннелли. Он перестал жевать сандвич и улыбнулся. Она ответила ему улыбкой, мысленно недоумевая, почему литературный агент не ушел со всеми.
   Джули складывала тарелки в посудомоечную машину.
   Донна хотела упомянуть о происшествии с Фарреллом, но передумала.
   — У него было много друзей, Донна, — сказал Коннелли.
   — Ты так думаешь, Мартин? — устало спросила она.
   Коннелли был явно озадачен ее словами.
   — На похоронах и в самом деле было множество народу, но я не уверена, что все это друзья Криса. — Она вздохнула. — Он был популярным человеком, но я сомневаюсь, что у него были настоящие друзья. В сущности, ему было наплевать на всех.
   — Так ли уж наплевать, Донна?
   — Я не имею в виду ничего плохого, — объяснила она. — Просто говорю то, что думаю. Люди любили Криса, но сам он избегал близости с кем бы то ни было. Люди звонили ему, писали, но он редко отвечал на звонки и письма. Ты и еще двое других — вот и весь круг его друзей. «Если я кому-нибудь очень нужен, — говорил Крис, — он позвонит еще». — Она улыбнулась при этом воспоминании. — Он был одиноким человеком. Предпочитал свое общество обществу других людей.
   И общество Сьюзан Риган.
   — Вероятно, поэтому многие женщины находили его таким привлекательным, — печально продолжала она. — Потому что он относился к ним с полным равнодушием.
   Коннелли положил остатки сандвича на тарелку, смахнул крошки со рта и встал.
   — Я думаю, ты несправедлива к нему, Донна, — сказал он. Она улыбнулась:
   — Почему? Это как раз мне и нравилось в нем. Коннелли нежно поцеловал ее в обе щеки.
   — Если я ничем не могу вам помочь, я пошел.
   — У нас будет все в порядке, Мартин. Спасибо тебе. Он направился к двери.
   — До свидания, Джули, — сказал он младшей сестре. Та даже не обернулась.
   — До свидания, — ответила она, продолжая закладывать тарелки в посудомойку.
   Донна проводила Коннелли до его «порше», наблюдая, как он ищет в кармане пиджака ключи от машины.
   — Ты по-прежнему намереваешься поехать в Дублин? — спросил он.
   Она кивнула.
   Может, упомянуть о Фаррелле?
   — Прояви понимание, — сказала она, когда он уселся за руль и вставил ключ в замок зажигания.
   — Поедет ли с тобой Джули?
   — Нет, она останется и присмотрит за домом.
   Коннелли постучал руками по рулю и поднял глаза на
   Донну.
   — Если тебе нужен спутник... — Конец фразы повис в воздухе.
   — Я поговорю с тобой, когда вернусь, Мартин, — резко сказала она.
   Литературный агент кивнул, завел двигатель и сильно нажал на педаль акселератора. Машина тронулась с пробуксовкой.
   Донна стояла на подъездной дорожке, пока задние огни не скрылись за углом.
   Когда она возвращалась домой, холодный ветер взъерошил ее волосы, она вздрогнула.
   Она вздрогнула бы еще сильнее, если бы заметила, что за ней наблюдают.

* * *

   Обеим женщинам понадобилось меньше тридцати минут, чтобы просмотреть все книги в кабинете Криса.
   Географические атласы, словари, по меньшей мере дюжина книг об оружии, но ни одной книги по искусству.
   — Книги по живописи, — раздраженно пробурчала Донна.
   — Попробуй позвони по его номеру, — неожиданно предложила Джули.
   Старшая сестра быстро сходила за карточкой, оставленной высоким незнакомцем, сняла телефонную трубку и набрала номер. Джули внимательно за ней наблюдала.
   Донна слышала характерные шумы, которые бывают при соединении, затем послышалось непрерывное ровное гудение, означавшее, что линия никуда не подключена.
   — Пустой номер, — сказала она. — Могли бы догадаться. — Она сделала еще одну попытку, услышала то же самое непрерывное гудение и опустила трубку на рычаг.
   — Вероятно, и фамилию он назвал ненастоящую, — предположила Джули.
   — Вероятно. Но человек он реально существующий, и, кто бы он ни был, он что-то искал в кабинете Криса. — Наморщив лоб, Донна поглядела на Джули. — Что именно?

Глава 31

   Когда Мартин нажал на педаль акселератора, прежде чем окончательно снять с нее ногу, рев двигателя «порше» заполнил весь гараж. Через открытое окно ворвался резкий запах выхлопных газов. Мартин откинулся назад и выключил двигатель. Через несколько мгновений он остановился.
   — "Я поговорю с тобой, когда вернусь", — слегка повысив голос, повторил он слова Донны. Вышел из машины и с силой захлопнул дверь.
   Коннелли закрыл ворота и запер их изнутри. Для того чтобы войти в дом, была отдельная дверь. Запирая гараж, он не включил лампы дневного света. Гараж освещался через небольшое окошко вверху. Подняв глаза, Коннелли увидел, что в небесах уже воцарилась ночь. Снаружи было почти так же темно, как и в гараже.
   Изо рта у него попахивало спиртным. По пути домой он заглянул в паб и выпил пару рюмок водки. Отличное пойло. Как раз то, что нужно. Отъезжая, дома он решил выпить еще пару рюмок. Литературный агент нашел среди связки ключей тот, что отпирал дверь между гаражом и домом. Но едва он вошел в холл, как вокруг его горла обвилась чья-то могучая рука. Рука оторвала его от пола.
   Он попытался закричать, но горло было сдавлено.
   В следующий миг к его шее, как раз под левым ухом, был приставлен кончик ножа.
   Коннелли вздрогнул, он почувствовал холод в животе.
   — Молчи, — предупредил его грубый голос.
   Внезапно в царившем в холле мраке вырисовались две тени.
   Они приблизились к нему и остановились — две безликие тени, похожие на зрителей, садистски наблюдающих за каким-то варварским зрелищем.
   — Где книга? — спросил один из них.
   Рука ослабила свою хватку, и Коннелли смог просипеть:
   — Какая книга?
   Однако передышка оказалась короткой, рука сдавила горло с еще большей жестокостью.
   Одна из фигур выступила вперед и с неимоверной силой ударила Коннелли в живот. Он задохнулся, промычал что-то невнятное и упал бы на колени, если бы не державшая его за шею рука.
   Кончик ножа больно кольнул в мягкое место под ухом.
   — Чертов придурок, — презрительно сказала тень. Она наклонилась вперед, вплотную приблизившись лицом к лицу Коннелли. Тусклый свет, проникавший через окно холла, почти не озарял темные фигуры, и Коннелли не мог разглядеть лица Питера Фаррелла. — Ты что, вздумал шутки шутить? — Он щелкнул пальцами, и ему тут же вручили нож.
   — Клянусь Христом, я не знаю, где книга, — с трудом прохрипел Коннелли, которого так и не выпускали из тисков.
   — Врешь, — сказал Фаррелл. Он провел ножом по щеке литературного агента, вплоть до самого края глаза. — А ты знаешь, что я могу вырезать тебе глаз одним движением?
   — Клянусь вам, я не знаю, где эта чертова книга, — выдавил Коннелли; глаза у него были безумно выпучены.
   — Ты был его литературным агентом. Ты знал, над чем он работает.
   Фаррелл подвел нож к нижней губе Коннелли и нажал. Сперва слегка.
   — Нет, — сказал Коннелли, боясь пошевелить губами.
   Фаррелл слегка отодвинул нож.
   — Он говорил тебе, над чем работает?
   — Редко. Он очень неохотно говорил о своей работе.
   — А ты никогда не спрашивал?
   Кончик ножа переместился на нижнюю часть подбородка.
   — Скажи, что ты знаешь, — велел высокий человек. — Скажи, что ты знаешь о книге.
   — Могу только повторить, он никогда не говорил о своей работе.
   Нож углубился в подбородок. По шее Коннелли, обагряя воротник рубашки, хлынула кровь.
   — Найди книгу, — спокойно произнес Фаррелл, чиркнув ножом по щеке, а затем по ушной мочке. — Найди ее. Мы будем наблюдать за тобой, не все время, но ты не будешь знать, когда именно. А если ты обратишься в полицию, я лично приду к тебе и отрежу твою чертову башку. Понял?
   Коннелли закрыл глаза, чувствуя, что кровь продолжает литься из распоротого подбородка.
   — Понял? — злобно прошипел Фаррелл.
   — Да, — прохрипел Коннелли.
   Фаррелл снова взмахнул ножом. Молниеносный и сильный удар распорол мочку левого уха. Мочка лопнула, словно набухшая почка, и оттуда брызнула кровь. Когда тот, кто сжимал его шею, убрал руку, литературный агент рухнул ничком на пол, держа кровоточащую мочку. Сквозь его пальцы струилась алая жидкость.
   Открыв дверь, Фаррелл выпустил своих спутников и обернулся к раненому Коннелли.
   — Мы еще поговорим с тобой, — сказал он.

Глава 32

   Сперва Джули думала, что этот шум снится ей во сне, но когда присела на кровати, поняла, что это не так.
   Она напряженно вслушивалась. В доме, казалось, царило полное безмолвие. Но вот она опять услышала.
   Внизу, на первом этаже.
   Чьи-то шаги.
   Тихие, почти бесшумные, и все же это были шаги.
   Протянув руку, она сильно толкнула Донну и, видя, что та не проснулась, стала ее трясти. Старшая сестра медленно перекатилась на другой бок и подняла еще сонные глаза.
   — В чем дело? — прошептала она, не спеша проводя рукой по лицу.
   — Я слышала какой-то шум, — тихо сказала ей Джули. — Кажется, кто-то забрался в наш дом.
   Донна несколько раз моргнула, ее голова вдруг прояснилась. Она села на краю кровати, спустив ноги на ковер, и тоже напрягла слух.
   — Слышишь? — спросила Джули.
   Донна, кивнув, встала и быстро и тихо подошла к одному из гардеробов.
   — Вызови полицию, — шепнула она Джули, которая еще до ее слов протянула руку к телефону, стоявшему возле кровати. Сняв трубку, она, нахмурившись, несколько раз нажала на рычаг.
   — Никаких сигналов, — сказала она. — Наверно, линия перерезана. — В ее голосе слышались нотки страха. Она положила на место трубку и стала наблюдать за сестрой, одновременно прислушиваясь к шуму внизу.
   Донна открыла гардероб. Присела на корточках перед похожим на сейф металлическим шкафчиком, обшитым дубом. Взяла ключ, лежавший на шкафчике, и открыла его дверцу.
   — Боже! — ахнула Джули, глядя на его содержимое.
   Внутри лежали четыре тускло поблескивавших пистолета: «смит-и-вессон», девятимиллиметровая автоматическая «беретта», хромированный «магнум» и «патфайндер». В самом низу шкафчика были сложены коробки с патронами.
   Донна взяла «смит-и-вессон», выдвинула барабан и набила его патронами.
   Джули наблюдала за ней широко раскрытыми глазами и даже подпрыгнула, когда ее сестра вдвинула барабан обратно. Она поднялась, и Джули подумала, что никогда еще не видела сестру такой: со все еще встрепанными волосами, в тонкой ночной рубашке и с посверкивающим револьвером в руке. Если бы не серьезность их положения, это зрелище показалось бы ей нелепым.
   — Что ты собираешься делать? — спросила Джули, надевая халат и опасливо поглядывая на револьвер, который Донна, как опытный стрелок, держала обеими руками. — Ты же не можешь убивать людей, кто бы они ни были. Это ведь не кинобоевик.
   — Я знаю. Но ведь эти люди внизу не убегут, если мы поднимем крик.
   Сестры обменялись взглядами. Джули вздрогнула при виде решимости, которая даже в этом полумраке светилась в глазах Донны.
   — Пошли, — сказала Донна, медленно направляясь к двери.
   Какое-то мгновение Джули колебалась.
   — Ты хочешь дождаться, пока они поднимутся сюда? — с вызовом спросила Донна.
   Джули покачала головой. Обе они застыли у двери, внимательно прислушиваясь.
   Донна услышала хорошо знакомый скрип.
   Это открывали дверь гостиной.
   Кто-то вошел в холл.
   Можно было не сомневаться, что скоро он поднимется по лестнице.

Глава 33

   — Открывай, — велела Донна, показывая головой на ручку двери.
   Джули протянула руку и, поколебавшись, схватила дрожащей рукой холодную медь. Все ее существо пронизывал холод. Ее руки покрылись мелкими пупырышками. На какой-то миг она усомнилась, хватит ли у нее сил открыть дверь.
   Что там снаружи, во тьме?
   — Я выйду первая, — шепнула Донна. — Когда я скажу, включай сразу все лампы.
   Джули кивнула, вспомнив, что рядом с дверью находится доска с четырьмя выключателями, которые включали освещение на лестничной площадке, лестнице и в холле.
   Донна еще крепче стиснула револьвер, слегка дрожа от напряжения и страха.
   Что, если этот ночной гость вооружен?
   Что, если ей и в самом деле придется стрелять?
   Она вспомнила, как они с мужем, увлекаясь стрельбой, проводили долгие часы в тире. Постепенно стали неплохими, а затем и превосходными стрелками. Правда, стреляли по мишеням, а не по живым целям.
   А мишени не стреляют в ответ.
   Этот человек все еще в холле?
   Если так, то каков наилучший план действий?
   Встретить его лицом к лицу? Держать под прицелом «смит-и-вессона» до прибытия полиции? А как вызвать полицейских, если линия перерезана?
   Мысли лихорадочно роились в ее мозгу.
   Что, если он уже стоит по ту сторону двери, ожидая ее появления?
   Она закрыла на миг глаза, пытаясь собраться с мыслями, решить, что делать.
   Вперед, только вперед.
   Она слышала, как ее сердце толкается о ребра, в ушах шумит кровь.
   Не можешь же ты ждать всю ночь!
   Донна подняла револьвер.
   Вперед.
   — Открывай, — велела она и, когда Джули открыла дверь, выскользнула на лестничную площадку.
   Держа револьвер в руках, идти по ковру было очень неудобно.
   На площадке было темно, слабый свет просачивался лишь в небольшое окно посреди лестницы.
   И в этом свете Донна увидела фигуру человека.
   Он поднимался по лестнице.
   — Свет! — отчаянно закричала она. Джули вышла на площадку и щелкнула всеми выключателями.
   Лампы ярко озарили площадку, лестницу и холл. В этом ослепительном сиянии можно было ясно видеть забравшегося в их дом человека.
   Джули вскрикнула.
   Ее крик, заметавшись среди стен, больно ударил Донну по перепонкам, она отпрянула от перил.
   Человек остановился, видимо ошеломленный внезапным появлением двух женщин и еще более — зрелищем револьвера в руках одной из них.