Хайнлайн Роберт Энсон. Звездный зверь (пер. О.Колесников)

   – Да? Я уже видел эту чепуху в гостинице. Конечно, это всё чушь.
   – Я уже пытался объяснить это своей матери, – сказал Джон Стюарт скучным тоном, – но она не желает ничего слушать.
   – А ты помолчи, Джон Томас! Итак, мистер Гринберг, что вы можете сказать в свое оправдание?
   У Гринберга не было готового удовлетворительного объяснения. Увидев эти новости в газете, он попытался дозвониться до мистера Кику, но Милдред сообщила, что шеф у министра вместе с мистером Робинсом и их нельзя беспокоить. Он сказал ей, что позвонит позже, смутно опасаясь, что неприятности на этом не закончились.
   – Миссис Стюарт, вы, конечно, знаете, что газетные сообщения очень часто искажают факты. Даже и слова не было сказано о том, чтобы отдавать кого-то в заложники, и…
   – Как вы можете говорить такое, когда именно вот это прямо говориться здесь, в интервью с министром инопланетных дел. Кто может знать об этом лучше? Думаете, вы? Или все-таки сам министр?
   Гринберг имел по этому поводу особое мнение, но не позволил себе его высказать.
   – Пожалуйста, миссис Стюарт, выслушайте меня. Газетные сообщения нельзя понимать буквально. Этот нелепый отчет не имеет ничего общего с истинным положением дел. Я прошу вас приехать в столицу просто за тем, чтобы вы в спокойной обстановке встретились с помощником министра.
   – Но я к этому вовсе не стремлюсь! Если помощник министра хочет меня видеть, пусть приезжает сюда.
   – О да. Он приедет, если это будет необходимо. Мистер Кику – настоящий джентльмен, и он не попросил бы леди приехать к нему, не будь так загружен государственными делами. Вы знаете, что сейчас проходит межпланетная конференция?
   На это она ответила с самодовольным видом:
   – Я придерживаюсь правила не уделять никакого внимания политике.
   Гринберг вздохнул.
   – Некоторым из нас, к сожалению, приходиться этим заниматься. Мистер Кику не может сейчас приехать сюда сегодня как раз из-за этой конференции. Мы надеялись, что вы согласитесь поехать к нему в качестве частного лица.
   – Мистер Гринберг, я без особой охоты согласилась на это, но теперь вижу, что вы меня обманываете. Откуда мне знать, что ваше объяснение – не уловка с вашей стороны, чтобы удался ваш план, в результате которого мой сын будет передан этим чудовищам?
   – Мадам, клянусь честью официального представителя Федерации. Уверяю вас…
   – Не кидайтесь высокими словами, мистер Гринберг. А теперь, с вашего позволения…
   – Миссис Стюарт, я умоляю вас. Если вы хотя бы…
   – Мистер Гринберг, не заставляйте меня быть с вами грубой. Вы мой гость, но мне сказать вам больше нечего.
   Гринберг отступил. Он огляделся, надеясь, что, может быть, увидит мальчика и сумеет поговорить с ним, но Джон Томас за время их разговора незаметно скрылся. Гринберг отправился обратно в гостиницу, но вернуться в столицу, не выполнив свою миссию, он не мог. Однако он решил, что сейчас спорить совершенно бесполезно, нужно дать ей время успокоиться.
   Он попросил водителя аэротакси высадить его на крыше гостиницы, чтобы избежать репортеров, но там его уже ожидал какой-то человек, вооруженный видеокамерой для записи интервью.
   – Полмомента, господин специальный уполномоченный! Меня зовут Хови. Как насчет того, чтобы сказать несколько слов по поводу сообщения министра Макклюра.
   – Без комментариев.
   – Другими словами, вы согласны с его словами?
   – Без комментариев. Я спешу.
   И это было правдой. Он хотел скорее позвонить и выяснить, что же там, черт возьми, произошло?
   – Минуточку, прошу вас. Я всего лишь корреспондент местной службы информации. Мне хотелось бы написать статью до того, как ведущие газеты пошлют сюда своих тяжеловесов, которые меня в момент отодвинут.
   Гринберг немного оттаял. Не было никакого смысла вступать в противостояние с прессой, к тому же этот паренек говорил дело. Он знал, как это бывает, когда кто-нибудь более солидный приезжает, чтобы заняться проблемой, которая начиналась как твоя собственная.
   – Хорошо. Но, пожалуйста, покороче. Я действительно очень спешу. – Он вытащил сигарету. – У вас не найдется спички?
   – Конечно.
   Они закурили. Хови продолжил:
   – Люди говорят, что это интервью министра, имевшее эффект взрыва – лишь дымовая завеса, и что вы приехали сюда, чтобы забрать мальчика Стюарта и отдать его этим хрошиям. Что вы скажете насчет этого?
   – Без коммен… Нет, я не это хотел сказать. Пожалуй, вот какие мои слова вы можете процитировать: ни один гражданин Федерации никогда еще не был и никогда не будет передан где-либо в качестве заложника любой посторонней власти.
   – Это официальное заявление?
   – Да, это официальное заявление, – твердо ответил Гринберг.
   – В таком случае, что же вы здесь делаете? Я знаю, что вы пытаетесь забрать с собой мальчика Стюарта и его мать и увезти их в столицу. Округ столицы по закону не является частью Северо-Американского Союза, не так ли? И если вы доставите его туда, то наши местные или национальные власти уже не смогут защитить его.
   Гринберг сердито покачал головой.
   – Любой гражданин Федерации в столичном округе находится как у себя дом. Он обладает там всеми теми же правами, как и в любом другом месте.
   – Тогда почему же вы хотите, чтобы он оказался там?
   Гринберг начал быстро и гладко врать:
   – Джон Томас Стюарт обладает знаниями особенностей физиологии хроший, которых не имеет ни одни другой землянин. Мы хотим воспользоваться его помощью во время переговоров с ними.
   – Да, это похоже на правду. «ПОДРОСТОК ИЗ УЭСТВИЛЛЯ ПРИЗВАН НА ДИПЛОМАТИЧЕСКУЮ СЛУЖБУ». Сойдет для заголовка?
   – Да, звучит неплохо, – согласился Гринберг. – Итак, вы получили от меня достаточно информации? Я действительно очень спешу.
   – Вполне, – согласился Хови. – Я сам добавлю сюда что-нибудь еще, чтобы получилось около пяти тысяч слов. Благодарю вас, господин специальный уполномоченный. До свидания.
   Гринберг спустился в свой номер и заперся, затем повернулся к видеофону, намереваясь позвонить в министерство. Но не успел он этого сделать, как видеофон зазвонил сам.
   С экрана на него смотрел шеф Драйзер.
   – Господин специальный уполномоченный Гринберг…
   – Как поживаете, шеф?
   – Вполне неплохо, благодарю вас. Но, мистер Гринберг, я только что разговаривал по видеофону с миссис Стюарт…
   – Да? – Гринберг внезапно почувствовал необходимость принять одну из тех пилюль, которыми пользовался его шеф.
   – Мистер Гринберг, мы всегда готовы сотрудничать с джентльменами из вашего министерства.
   Гринберг попытался поставить его на место:
   – Вот как? Вы называете сотрудничеством попытку убить хрошию, даже не испросив на это разрешения?
   Драйзер покраснел.
   – Это была всего лишь ошибка. Я хочу вам сказать совсем не это.
   – И что же вы хотите сказать?
   – Сын миссис Стюарт пропал. Она почему-то думает, что он у вас.
   – Да? Она ошибается. Я не знаю, где он.
   – Это действительно так, господин специальный уполномоченный?
   – Шеф, я не переношу, когда меня называют лгуном.
   Тем не менее, Драйзер продолжал гнуть свою линию.
   – Извините, но должен добавить кое-что еще. Миссис Стюарт не хочет, чтобы ее сын уезжал из нашего города. Полицейский департамент поддерживает ее в этом на все сто.
   – Это вполне естественно.
   – Не поймите меня неправильно, господин специальный уполномоченный. Вы – весьма влиятельное официальное лицо, но для нас – всего лишь один из граждан, и если вы начнете нарушать порядок… Я читал сообщения в газетах, и они мне совсем не понравились.
   – Шеф, если вы обнаружите, что я делаю что-либо противозаконное, то я даже буду настаивать, чтобы вы выполнили свой долг.
   – И я его выполню, сэр, определенно выполню.
   Гринберг отключился и начал было набирать номер, но затем передумал. Будь у шефа новые инструкции, он, конечно, уже прислал бы их ему. А Кику очень не любил, если его оперативные агенты постоянно спрашивают у него, что делать, как маленькие дети бегут к маме при малейшем признаке неприятности. Ему необходимо изменить настроение миссис Стюарт – или же придется здесь и перезимовать.
   Пока он размышлял об этом, снова зазвенел звонок.
   Он включил аппарат и увидел перед собой лицо Бетти Соренсон. Она улыбнулась и сказала:
   – С вами разговаривает мисс Смит.
   – Как вы поживаете, мисс Смит?
   – Спасибо, ничего. Я по делу. Моего клиента, некого мистера Брауна, заставляют совершить вынужденное путешествие. Он хочет знать следующее: у него имеется друг в том городе, куда он должен направиться, и если он совершит это путешествие, то удастся ли ему встретиться со своим другом?
   Гринберг быстро продумал ответ. Конечно, остальные хрошии будут окружать Ламокса, кишмя кишеть вокруг него, как мухи, и, наверное, опасно разрешать мальчику отправиться туда, где их так много. Он был уверен, что это не входило в намерения мистера Кику. Но полиция может создать блокирующее поле по всему периметру космопорта, если в этом будет необходимость. Хрошии не обладали какими-то сверхъестественными возможностями.
   – Скажите мистеру Брауну, что он сможет увидеть своего друга.
   – Благодарю вас. Да, мистер Джонс, когда вы планируете нас забрать?
   Гринберг несколько замялся.
   – Для мистера Брауна убудет лучше, если он совершит свое путешествие, воспользовавшись коммерческой авиалинией. Минуточку, – он нашел расписание, обычно имевшееся в каждом гостиничном номере. – Итак, есть рейс из порта штата примерно через час. Сможет он добраться туда за это время?
   – Да, конечно. Но… есть некоторые проблемы… финансового плана…
   – Гм-м… Предположим, я дам взаймы. Лично вам. Вам, а не мистеру Брауну.
   Она ухмыльнулась.
   – Это будет очень мило с вашей стороны.
   – Есть ли у вас соображения относительно того, как мне лучше передать вам деньги?
   У Бетти такие соображения были – кафе под названием «Шоколадный бар» как раз напротив Центральной Высшей Школы. Через несколько минут он уже ожидал внутри него, потягивая какое-то месиво из шоколада и молока. Появилась Бетти, он передал ей конверт, после чего она вышла. Гринберг оставался там еще некоторое время, до тех пор пока уже не мог больше переносить вида содержимого своего стакана, затем вернулся в гостиницу.
   Он выждал два часа, после чего позвонил миссис Стюарт:
   – Мне только что сообщили, что ваш сын самовольно отправился в столицу.
   Он подождал, пока она успокоится, затем добавил:
   – Миссис Стюарт, я все еще нахожусь в Уэствилле, но скоро полечу в столицу. Не согласитесь ли вы отправиться со мной? Мой корабль быстрее, чем коммерческие авиалинии.
   Полчаса спустя они вылетели в столицу.
   Мистер Кику увидел Джона Томаса впервые. Он был настолько старше мальчика, что мог бы приходиться ему дедушкой. Однако обращался к нему как к равному. Поблагодарил его за то, что он приехал, и предложил перекусить. Коротко объяснил ему, что Ламокс не желает возвращаться к себе на родную планету, если Джон Томас не отправится вместе с ним, и что для самих хроший очень важно, чтобы Ламокс обязательно вернулся. Что касается нас, то это для нас тоже очень важно, но по другим причинам.
   – Вы имеете в виду, – прямо спросил Джон Томас, – что они собираются начать войну, если я не полечу? Во всяком случае, так говорится в газетах.
   Мистер Кику выдержал небольшую паузу.
   – Они могут это сделать, но я имел в виду не это. Сомневаюсь, что хрошии попытаются сделать что-либо, если ваш друг Ламокс будет против этого – а я полагаю, что так и случится, поскольку тогда и вам будет грозить опасность. Например, в результате их нападения на нашу планету.
   – О, я в этом совершенно уверен. Если, конечно, Лами сумеет на них повлиять. Но почему они обязательно будут слушаться его? Он что, королевского происхождения или что-то в этом роде?
   – Возможно, слова «королевское происхождение» подходят. Хотя мы и не знаем их обычаев, но желания Ламокса весьма и весьма уважаются.
   Джон Томас с удивлением покачал головой.
   – Это кажется странным и даже забавным, если вспомнить, как я обращался с ним.
   – Во всяком случае, я не собираюсь просить вас, чтобы, вы спасли нас от возможной войны. Я думаю о позитивных сторонах проблемы, а не о негативных. Мы хотели бы установить дружеские отношения с этими существами. Я просил вас приехать сюда, чтобы узнать о ваших собственных планах. Если бы вам представилась возможность вместе с Ламоксом отправиться на их планету – она называется Хрошиюд, – что бы вы ответили на это? Конечно, можете подумать, если не хотите отвечать сразу.
   Джон Томас сделал глотательное движение.
   – Мне не нужно обдумывать это. Конечно, я бы поехал.
   – Не торопитесь.
   – Я вовсе не тороплюсь. Я нужен Лами. Он никогда не бывает счастлив, если остается среди незнакомцев. К тому же, он сам хочет, чтобы я поехал с ним. Вы же не думаете, что я подведу его, правда?
   – Нет. Но это очень серьезное решение. Ведь вы отправитесь за тысячу световых лет от дома.
   Джон Томас пожал плечами.
   – Мой прадедушка летал туда, почему бы и мне этого не сделать?
   – М-да… конечно. Я все время забываю, чей вы потомок. Но разве вас не интересует, кто еще из землян отправится с вами? И будут ли такие вообще?
   – Вот оно что. – Джон Томас поразмыслил над сказанным. – Думаю, с этими деталями разберутся как-нибудь без меня. Это ведь не мое дело.
   – Конечно, эти детали будут продуманы, – сказал мистер Кику. Затем встал. – Благодарю вас за то, что вы приехали.
   – Не стоит благодарности, сэр. А когда же я могу увидеться с Лами?
   Мистер Кику поджал губы.
   – Не прямо сейчас. У нас есть некоторые проблемы, которые нужно прежде урегулировать. А пока будет очень неплохо, если вы приятно проведете время. Я дам вам человека, который будет вашим гидом и оплатит все ваши расходы. Заодно будет за вами присматривать.
   – Присматривать? Зачем? Ведь я же взрослый.
   – Да, вы взрослый. Но есть и другие причины. Например, я бы не хотел, чтобы вы разговаривали с репортерами. Вы ничего не имеете против? Конечно, у меня нет никаких прав запрещать вам это, но тем не менее…
   – Нет, мистер Кику. Если это нужно, я не буду разговаривать с ними.
   – Да, это было бы полезно для дела.
   Мистер Кику принимал Джона Томаса в своем кабинете, сидя за рабочим столом. А миссис Стюарт он принял в роскошно обставленной гостиной без всяких рабочих столов и делового оборудования, специально обустроенной психологами, чтобы создавать интимную обстановку домашнего уюта. Мистер Кику знал, что ему предстоит довольно трудная встреча.
   Он предложил ей чай и повел разговор так, чтобы затрагивались в основном всякие пустяки.
   – Это замечательно, что вы приехали, мадам. Желаете сахар, лимон?
   – Нет, ни то, ни другое. Мистер Кику, я должна сразу же внести ясность…
   – Попробуйте вот эти маленькие печеньица. Удобно ли вас устроил мистер Гринберг?
   – Что? А, да, чудесный номер, из окна вид на райский сад. Но, мистер Кику…
   – Мне было весьма неудобно просить вас приехать сюда. Но я – узник своих обязанностей, вы понимаете меня? – Он беспомощно развел руками. – В некоторых случаях я не могу оставить столицу.
   – Это понятно. Но…
   – Я очень ценю вашу любезность. Безусловно, вы можете пребывать в столице в качестве официального гостя правительства так долго, сколько сочтете нужным. Столица стоит того, чтобы осмотреть ее, даже если вам уже не раз приходится бывать в ней… Конечно же, вы наверняка здесь бывали, не так ли? Тем не менее, думаю, вы сможете сделать здесь неплохие покупки.
   – Ну, прежде всего должна сказать, что оказалась здесь впервые. А некоторые из здешних магазинов выглядят очень заманчиво.
   – Тогда доставьте себе это удовольствие, дорогая леди. Нет никаких препятствий к тому, чтобы вы совместили приятное с полезным. И это, я полагаю, подводит нас к делу. Я имел беседу с вашим сыном…
   – Мистер Кику…
   – Пожалуйста, не перебивайте меня, я буду очень краток. Мы собираемся отправить довольно многочисленную делегацию с культурными и научными целями на планету хроший. Я хотел бы включить в нее вашего сына в качестве специального атташе. Он сам выразил желание поехать.
   Он ждал взрыва с ее стороны.
   – Это совершенно невозможно! Полностью исключено!
   – Но почему, миссис Стюарт?
   – Мистер Кику, да вы просто какой-то бездушный зверь! Я ведь знаю, чего вы хотите. Вы хотите отдать моего сына, моего единственного ребенка, этим монстрам в качестве заложника. Это возмутительно!
   Он покачал головой.
   – Мэм, вы просто введены в заблуждение газетной статьей, не соответствующей фактам. Разве вы не видели более поздние сообщения в газетах? Например, речь министра в Совете?
   – Нет, но…
   – Я дам вам эту газету. Там объясняется вся та чепуха, которая почему-то попала на страницы газет. А кроме того, в ней подтверждается традиционная политика нашей Федерации: каждый за всех и все за одного, против всей Галактики, если это будет нужно. В нашем случае ваш сын как раз является тем одним, за которого выступают все. За него готова постоять не одна планета, но вопрос о его защите и не возникал. Ваш сын будет всего лишь одним из членов мирной делегации, посланной на дружественную планету. Он поможет построить культурный мост между двумя цивилизованными, но очень отдаленными друг от друга расами.
   – Вот как? А в газете говорилось, что эти хрошии требуют, чтобы вы отдали им моего сына в качестве заложника. Попробуйте-ка объяснить мне это, если сможете.
   – Это связано с трудностями перевода. Они попросили, чтобы ваш сын был послан, просили от лица той самой хрошии, которая была членом вашей семьи в течение многих лет и звалась Ламокс, поскольку она глубоко привязана к вашему сыну. И эти дружба и понимание между существами столь разными – одна из величайших задач, которые когда-либо выпадали человечеству с тех пор, когда люди открыли, что не являются единственными наследниками Всемогущего Бога. Это редчайшее стечение обстоятельств позволит нам сократить период недоразумений и болезненного непонимания, связанный со множеством проб и ошибок, иногда растягивающийся на многие годы. – Он сделал паузу. – Мне кажется, ваш сын – это подарок, который преподнесла нам судьба.
   Миссис Стюарт фыркнула.
   – Судьба? Это чепуха!
   – Вы совершенно уверены в том, что говорите, мэм?
   – Совершенно уверена. Мой сын ни в коем случае никуда не поедет. На следующее неделе он должен поступить в колледж. Именно там его место.
   – Так, значит, вас беспокоит вопрос его образования, мэм?
   – Что? Конечно, беспокоит. Я хочу, чтобы он получил хорошее образование. Его отец оставил для этого деньги, и я намерена выполнить его волю.
   – В таком случае, могу вас успокоить. В составе делегации, кроме посольства, отправляется еще и культурная, научная, экономическая и торговая миссии, укомплектованные множеством специалистов и ученых самого высокого класса. Ни в одном колледже в мире нет такого количества светил науки. Даже самые крупные институты вряд ли могут конкурировать с этим. У вашего сына будет возможность для систематического обучения, и когда он получит диплом, тот будет выдан Институтом космических исследований. – Он улыбнулся. – Как, это вам подойдет?
   – Никогда не слышала о подобной глупости. Во всяком случае, институт – это ведь не колледж.
   – Но он может выдать диплом. И даже если раньше ему этого делать не приходилось, мы изменим правила. Но диплом – не самое важное, мэм. Дело в том, что ваш сын получит исключительно высокое научное образование, с которым вряд ли может сравниться какое-либо другое. Он, вроде бы, желает изучать ксенологию? Ну что ж, он не только получит самых лучших преподавателей, но и будет жить прямо как бы в ксенологической лаборатории и принимать непосредственное участие в исследованиях. Мы очень мало знаем о хрошиях, и он будет работать на переднем крае науки.
   – Но он не будет изучать ксенологию.
   – Да? Но он сказал мистеру Гринбергу, что желает изучать ее.
   – Да, была у него эта глупая идея, но я не намерена ему это позволять. Он будет обучаться какой-нибудь солидной профессии. Например, праву.
   Брови мистера Кику поползли вверх.
   – Умоляю вас, миссис Стюарт, только не это. Я сам по профессии адвокат, и в конечном счете он может оказаться на моем месте.
   Она злобно посмотрела на него, и он продолжил:
   – Вы могли бы объяснить мне, почему хотите лишить его этой возможности?
   – Но я не… Я не вижу никаких причин, почему бы мне поступать иначе, мистер Кику, и считаю, что наш разговор бесполезен.
   – Полагаю, что нет, мэм. Вы позволите мне рассказать вам кое-что? – Он принял молчание за знак согласия и продолжил: – Эти хрошии, они непохожи на нас. То, что вам кажется естественным, то необычно для них, и наоборот. Если и есть что-то общее между нашими расами, то это разум. Они кажутся такими недружелюбными, такими далекими от нас, что я, наверное, оказался бы в отчаянии, если бы не одно обстоятельство. Можете ли вы догадаться, какое именно?
   – Нет, не могу.
   – Это ваш сын и Ламокс. Они указывают на возможности, которые могут быть реализованы, если мы постараемся приложить усилия, чтобы достичь их. Но я отвлекся. Более чем сто лет назад юное существо встретилось с дружелюбным незнакомцем и отправилось с ним. Вы знаете часть этой истории. Вторую часть я вам сейчас расскажу – она стала известной от переводчика и специалистов-ксенологов. Эта маленькая хрошия была очень важна для них, и они очень хотели, чтобы она вернулась. Их обычаи непохожи на наши. Им нужно соединить шесть различных типов генетического материала в схеме, излагать которую слишком долго. Эта маленькая хрошия должна сыграть важную роль в соответствии с планом, составленным около двух тысяч лет назад, примерно во времена Иисуса Христа. И этот план был частью еще более важного замысла – развития расы, опережающей нас, как мне сказали, примерно на тридцать восемь тысяч лет. Вы в состоянии представить себе такое, миссис Стюарт? Я, например, с трудом представляю. То есть, этот план ведет начало от тех времен, когда один из кроманьонцев обсуждал с неандертальцами цену за их планету. Но, вероятно, причина этого – в том факте, что мы представители короткоживущей расы, если говорить об индивидуальной жизни. Что бы вы сделали, если бы ваш ребенок потерялся и отсутствовал в течение столетия? Обсуждать это бессмысленно. Но известно, как поступили в этом случае хрошии. Они не слишком беспокоились, что с ней приключится что-нибудь плохое. И, конечно, они не думали, что она умерла, просто ее местонахождение было неизвестным. Они не умирают так просто. Они даже от голода не могут умереть. Вы слышали что-нибудь о ленточных червях-планариях?
   – Мистер Кику, я никогда не интересовалась ксенобиологией.
   – Я сделал ту же ошибку, мэм, и даже спросил: «А с какой они планеты?» Оказывается, планарии – наши сожители по планете, и на Земле их даже больше, чем людей. Но у них есть нечто общее с хрошиями: для них обоих характерно, что особи растут, когда питаются, и уменьшают свои размеры, когда не получают пищи… И, в общем-то, похоже, что эти хрошии бессмертны. Если, конечно, не произойдет несчастного случая. Я сначала удивлялся, что Ламокс настолько больше остальных хроший. Но в этом нет ничего таинственного. Вы слишком хорошо его кормили.
   – Я всегда говорила это Джону Томасу!
   – Как бы там ни было, это не причинило ей никакого вреда. Они уже сокращают ее размеры. Похоже, хроший даже не рассердило, что она была похищена и увезена.
   Они знали, что у нее очень живой характер, и она сама искала приключений. Такой ее воспитывали. Но они хотели, чтобы она вернулась. И искали ее год за годом, идя по единственному следу, который имели: она могла улететь лишь с одной группой пришельцев из космоса. Они знали, как выглядят эти существа, но не знали, из какой части Вселенной те прибыли. Это, конечно, поставило бы перед нами очень большие трудности – но не перед ними. Похоже, они потратили целое столетие на то, чтобы проверять различные слухи, наводить справки, исследовать незнакомые планеты, и все это в течение времени, которое по их масштабам его ответствует всего лишь нескольким месяцам в нашем понимании. Конечно, по прошествии какого-то времени они в любом случае нашли бы ее, и тогда также не испытывали бы к нам ни благодарности, ни возмущения. С нами просто не считались. Могло случится так, что это был бы наш первый и последний контакт с «благородными» хрошиями, если не произошло бы некоторого осложнения, а именно: хрошия, которая хоть и выросла, но все еще очень молода, отказывается уехать без своего монстрообразного друга – конечно, монстрообразного с точки зрения хроший. Это было для них страшным ударом, но принудить ее они не в силах. Насколько велико было их разочарование, вы вряд ли сможете даже вообразить. Спаривание, запланированное еще тогда, когда Цезарь воевал с галлами, теперь, когда все уже готово к этому, когда остальные партнеры уже подросли и пришла пора встретиться, не может состояться, потому что Лами отказывается ехать домой. Она не проявляет никакого интереса к своей судьбе – не забывайте, что она еще очень молода. У наших собственных детей тоже отсутствует чувство ответственности перед обществом. Во всяком случае, она и не думает уезжать без Джона Томаса Стюарта, – он развел руками. – Можете себе представить сложность положения, в котором они оказались?
   Миссис Стюарт поджала губы.