Холт Виктория. Дорога на райский остров

   — Начинаем разведку.
   — А как мы определим, даже если мы на Райском острове?
   — Не знаю. Надо просто подождать и посмотреть, что будет дальше.
   Кое-что уже происходило. К нам приближался мужчина. Он был среднего роста, блондин со светло-голубыми глазами. У меня возникло чувство, что я его уже где-то видела — или я потом вообразила себе это?
   Он протянул руку и произнес:
   — Добро пожаловать на мой остров.
   Я вложила свою руку в его. Мужчина сказал:
   — Разрешите представиться. Я Магнус Перренсен.
   Я была озадачена и не верила своим глазам. Даже теперь мне трудно отчетливо вспомнить тот день. С той минуты, как он взял меня за руку и заговорил, мне стало казаться, что я живу как во сне. Я просто стояла и смотрела на него. В тот момент я не была самой собой. Я была Энн Элис, воплотившейся во мне, также, как и он, возлюбленный из далекого прошлого, стоял теперь передо мной на Львином острове.
   — Я Эннэлис Мэллори, — представилась я.
   — Наконец-то вы приехали, — был ответ.
   — Я… не понимаю. Что все это значит?
   — Вы ведь знаете, кто я, — отозвался он. — Так что нам надо о многом поговорить.
   Похоже, мы оба забыли о Джоне Эвертоне, стоявшем рядом с озадаченным видом, что, впрочем, было неудивительно.
   — Заходите в дом, — пригласил Магнус Перренсен.
   Мы поднялись по склону. Я изо всех сил старалась сохранить остатки здравого смысла. Я сплю и вижу сны, подумала я. Должно быть, это так. Как он может быть Магнусом Перренсеном? Тот ведь должен был умереть много лет назад.
   Дом был великолепен. Он был ослепительно белым, в окружавшем его саду цвели яркие цветы, что создавало ощущение чего-то ирреального.
   Магнус Перренсен провел нас в прохладный холл.
   — Великолепно! — воскликнул Джон Эвертон.
   — Вам следовало привезти сюда мисс Мэллори раньше, — заметил Магнус Перренсен.
   — Мысль посетить остров пришла мистеру Эвертону только сегодня утром, — отозвалась я.
   Мы вошли в комнату с высокими окнами, выходившими на море. Магнус Перренсен повернулся к Джону Звертону:
   — По странному совпадению, — произнес он, — моя семья и семья мисс Мэллори много лет назад были знакомы. Нам многое надо обсудить. Это просто удача, что вы привезли ее сюда. Благодарю вас.
   — Я рад этому, — неловко отозвался Джон Эвертон.
   — У нас здесь нечасто бывают посетители. Мы этого не поощряем. В определенном смысле этот остров — место уединения моей семьи. Мы любим одиночество.
   — Возможно, — начала я, — нам не следовало беспокоить вас…
   Магнус Перренсен с упреком посмотрел на меня:
   — Вам здесь рады… действительно рады.
   Появилась служанка, и он велел принести прохладительные напитки. Его приказ был немедленно выполнен. Я не могла оторвать от него глаз. Я вернулась мыслями в прошлое, к той ночи, когда сидела в постели, читая дневник Энн Элис. Что-то тогда произошло со мной… когда я сидела в той комнате… когда ухаживала за ее могилой… а теперь я была здесь, на далеком острове… сидела лицом к лицу с Магнусом Перренсеном.
   Разумеется, я понимала, что он не тот молодой человек, работавший в нашей мастерской и собиравшийся жениться на Энн Элис и увезти ее на поиски острова, так же, как я и не была девушкой, покоившейся в могиле в Малом Стэнтоне. Но какая-то часть этих людей продолжала жить в нас, и я верила, что нахожусь на пороге великого открытия.
   Наконец, Магнус Перренсен сказал:
   — Мистер Эвертон, вам, наверное, хочется посмотреть остров. Нам с мисс Мэллори о многом надо поговорить, поскольку наши семьи были когда-то связаны. Вам понадобится лошадь. Я договорюсь, чтобы вам все показали. Ленч подадут в час дня.
   — Мне придется вернуться, — объяснила я. — У меня в отеле подруга. Она больна и станет волноваться, что со мной случилось.
   — Если вы отправитесь сразу после ленча, это значит, что вы окажетесь в море в самую жару.
   — Стало быть, мне придется вернуться раньше, — настаивала я.
   Магнус Перренсен улыбнулся мне:
   — Хорошо. Всего один час. Оставьте нас на час. Я велю привезти вас назад, мистер Эвертон, через час. Это даст нам возможность поговорить, а в следующий раз мы сможем побеседовать подольше.
   И я осталась наедине с Магнусом Перренсеном.
   — Я вижу, вы в недоумении, — заметил он.
   — Действительно, это так.
   — Вам известно что-нибудь о том, что произошло много лет назад?
   Я рассказала про ночь бури и о том, как мы нашли дневник.
   — Тот Магнус Перренсен был моим прадедом.
   — Стало быть, вам известно все, что тогда случилось?
   — Эту историю передавали у нас в семье из поколения в поколение. Прадед рассказал ее деду, а тот в свою очередь отцу и мне. Нам всем давали имя Магнус. А вас зовут Эннэлис — немного не так, как Энн Элис, но все же одинаково.
   — Но это же не тот остров… Магнус Перренсен покачал головой.
   — Прошу вас, расскажите мне все, что вам известно, — попросила я.
   — Как я уже говорил, эта история передается в семье из поколения в поколение. Вернувшись в Малый Стэнтон, мой прадед обнаружил свою будущую жену мертвой. Ему сообщили, что она умерла от чумы, свирепствовавшей в окрестностях. По крайней мере, выдвигали такую версию. Он не поверил в это. Все дело было окутано такой тайной, и, кроме того, была та комната. Люди много болтали об этом. Комната была замурована местным плотником и строителем, дела которого с этих пор пошли на лад. Прадед считал, что плотник видел в комнате нечто такое, чего никто не должен был знать, а ценой за его молчание были деньги, давшие ему возможность завести процветающее дело.
   — А что он увидел в комнате?
   — Мой прадед считал, что Энн Элис убили. Убили ее мачеха и ее любовник. Скорее всего, ее застрелили. Тогда по всей комнате должны были быть пятна крови. Застрелить человека и не оставить следов — не возможно. А эти двое не смели показывать то, что произошло в той комнате. Они смогли скрыть свидетельства своего преступления благодаря чуме. Мачехе и ее любовнику удалось выйти сухими из воды. Это у них ни за что бы не получилось, если бы не чума и не продажный плотник.
   — Весьма похоже на правду.
   — Мне кажется, увидев меня, вы в первую минуту решили, что я тот самый Магнус Перренсен. Может быть, вы решили, что превратились в Энн Элис?
   — Я прочитала ее дневник, и он до сих пор очень живо запечатлен в моей памяти. По-моему, после того, как я его прочла, со мной что-то произошло. Я чувствовала себя частью ее, и на мгновение, когда я увидела вас на пляже и вы назвали мне свое имя, у меня возникло странное чувство, я была совершенно озадачена. Да, на мгновение я действительно подумала, что время повернуло вспять.
   — Ничего странного в этом нет, могу вас заверить. Всему, что происходит на Земле, есть разумное объяснение. Полагаю, в каждом из нас есть что-то от наших предков. Разве это не доказано? Черты характера передаются из поколения в поколение… Должно быть, во мне есть что-то от того Магнуса, а в вас — что-то от Энн Элис. Сегодня утром, когда вы приехали, мне это показалось чудом. На мгновение я решил, что прошлое и настоящее соединились.
   — Вы сказали: «Наконец-то вы приехали».
   — Сказал, правда? Это вырвалось против воли, словно кто-то произнес это за меня. Вы это тоже почувствовали.
   — Да, это была странная минута.
   — Ну, а теперь к нам вернулся рассудок.
   — Расскажите мне о том, что было потом. Острова ведь не оказалось на этом месте?
   Магнус Перренсен покачал головой.
   — Давайте, я расскажу вам то, что знаю, а вы расскажете мне. Вот история, которую слышали в нашей семье. Мой прадед Магнус Перренсен вернулся в Большой Стэнтон. Он ездил в Лондон договариваться о путешествии назад, на родину. И собирался забрать Энн Элис с собой.
   Я кивнула. Именно это я прочитала в дневнике.
   — Он вернулся и узнал, что его невесты нет в живых. Сказали, умерла от чумы. Ее уже к тому времени похоронили, как это делали со всеми людьми, скончавшимися в подобных обстоятельствах. Замуровали ее комнату из страха, что ее вещи могут быть заразными. Прадед не поверил этому. Он сильно подозревал мачеху и человека, как он предполагал, бывшего ее любовником. Сердце прадеда было разбито. Он хотел знать правду и жаждал отмщения. Больше случаев чумы не было. Судя по всему, были всего три предполагаемые жертвы: двое мужчин и Энн Элис. Мужчины были портными, покупавшими ткани где-то на Ближнем Востоке. Прадед не мог успокоиться. Он хотел докопаться до истины. У него были подозрения. Он стал расспрашивать плотника и не удовлетворился его ответами. Однако больше он ничего не мог сделать. Магнус был молод, к тому же иностранец, а люди, жившие в поместье, были богатыми и влиятельными. Со временем он прекратил попытки и вернулся к семье. Однако покоя ему не было. И он уехал на поиски острова.
   — Он нашел остров?
   Магнус Перренсен покачал головой:
   — Нет. Острова не было. Сначала дед в это не поверил. Прошло много времени, пока он смог примириться с этим. Однако он не уехал из этого района, отправился в Австралию и занялся там поисками золота; он всегда верил, что отыщет остров, но в том месте, где остров должен был находиться, его не было.
   — Выдумаете, это была галлюцинация? Он ведь потерпел кораблекрушение, правда? И пробыл на острове очень недолго. Странно, что он потерпел кораблекрушение во второй раз. Как вы считаете, ему все это пригрезилось? Если так, то его, должно быть, носило по волнам много-много дней.
   — По-моему, мы должны прийти именно к этому выводу — хотя сам прадед так и не поверил в это. Видите ли, остров был совершенством… слишком большим совершенством. Эти дружелюбные туземцы… повсюду золото. Это была мечта… идеал. Возможно, со временем он пришел к этому выводу, хотя наверное я этого не знаю. Как бы там ни было, золото он нашел. И очень преуспел. Поставил горнодобывающее дело на широкую ногу. Он был одержим золотом, ибо оно было тогда на острове. Прадед разбогател, женился на девушке из Мельбурна; у них родился сын — мой дед. Вот и вся история. А этот остров купил мой отец. Мы используем его как убежища. Иногда приезжаем сюда на долгое время…
   — Вы и остальные члены вашей семьи?
   — Большей частью я. У меня нет братьев и сестер. Отец сейчас сюда редко ездит.
   — А ваша собственная семья — жена и дети?
   — Я еще не женат… пока.
   — О… но собираетесь?
   Магнус Перренсен внимательно посмотрел на меня.
   — Полагаю, большая часть людей иногда задумываются о браке. У меня было несколько случаев… но что-то всегда удерживало меня. А вы? Или, возможно, я задаю слишком личный вопрос?
   — Я?
   Он засмеялся:
   — Мы ведь не совсем чужие, верно? Как мы можем быть чужими друг другу при таких необычных обстоятельствах?
   — Это верно. Вы спросили меня, собираюсь ли я замуж. На родине есть один человек. Я думала выйти за него. Он сделал мне предложение, но пока…
   — Я все прекрасно понимаю. И вы приехали сюда?..
   — С подругой, собиравшейся здесь замуж. А я хотела найти своего брата.
   — Вашего брата. Стало, быть, у вас есть семья.
   — У меня был брат. Мы были очень близки, наверное, из-за той ситуации, что сложилась у нас в семье. Моя мать умерла, произведя меня на свет, а отец женился вторично и живет за пределами Англии. Опеку надо мной и братом взяла на себя наша бабушка. Когда мы были совсем маленькими, стоял вопрос о том, чтобы разделить нас, и это, конечно, очень нас сблизило. Брат отправился сюда на поиски этого мифического острова… и с тех пор мы о нем больше ничего не слышали.
   — Когда это было?
   — Два года назад.
   — О… это плохо.
   — Я приехала, чтобы найти его.
   — Как вы рассчитывали это сделать?
   — Я не знала точно. Думала, может, найду ключ к разгадке этой тайны.
   — И что-нибудь нашли?
   — Да нет. Люди знали его… помнят его… Он был на Карибе. А потом уехал, и никто понятия не имеет, куда.
   — И вы никого не нашли, кто мог бы вам хоть что-то подсказать?
   Я покачала головой:
   — Я так разочарована. Все кажется таким безнадежным.
   — Да, похоже, это действительно безнадежная задача.
   — Я и впрямь не знаю, что делать. Я выходила в море искать остров. С одним человеком с Карибы. Вы, наверное, знаете его — Милтон Хемминг.
   — Кто же его не знает? Сильный человек. По-моему, ему практически принадлежит весь остров.
   — Ему принадлежит там сахарная плантация.
   — И он отвез вас туда, где, как вы предполагали, находится остров?
   — Да, у меня есть карта. Та, которую мы нашли в замурованной комнате после бури. Брат взял ее с С9бой. А я сделала копию. Так что мы знали, где должен был находиться остров. Но там ничего не оказалось.
   — Совсем ничего?
   — Совершенно. Мистер Хемминг сказал, что в этих местах на сотни миль нет никаких островов.
   — И у вас есть с собой эта карта, то есть копия? Вы уверены, что она верная?
   — Это точная копия той карты, что была найдена в комнате Энн Элис. Я сама ее сделала.
   — Вы сами?!
   — Вы же знаете, чем занимается моя семья. Ваш прадед занимался тем же, когда приехал в Англию. Полагаю, он оставил дело, сменив его на горные разработки.
   — Да, конечно. Все знают карты Мэллори.
   — Я иногда работала в мастерской. И немного разбираюсь в составлении карт… достаточно, чтобы сделать точную копию.
   — Понятно. Жаль, что я не могу вам помочь в поисках вашего брата. Я был бы так рад познакомиться с ним. Это было исключительно волнующее утро.
   — Для меня тоже. Я до сих пор не могу оправиться от удивления — с того момента, как услышала ваше имя.
   — И вы знаете, что я не пришелец из прошлого. Знаете, что я не призрак.
   — Все абсолютно нормально. Вы мне так много объяснили. Правда, это совершенно необычайно — то, что мы встретились?
   — Мне это кажется чудом. И, если подумать, то все сходится к одной точке — к острову, несуществующему острову. Вы приехали искать его так же, как много лет назад это сделал мой прадед. Остров привел его сюда, и он основал династию, правда, в Австралии, но мы все равно думали об острове — и приехали сюда. А вы обнаружили дневник и карту — и вот вы тоже здесь. Прямо заколдованный круг.
   — Да, и поэтому все так волнующе.
   — Вы знаете, что наш час подходит к концу? Неужели вам прямо сейчас необходимо возвращаться?
   — Я должна. Моя подруга, миссис Грэнвилл, станет беспокоиться. А она находится в довольно нервном состоянии. Ей пришлось пережить ужасную трагедию в Австралии. Ее муж погиб насильственной смертью.
   — Ах, да… этот Грэнвилл. Было такое дело. Бандиты, не так ли? Он бросился за ними и упал с балкона, а его пистолет выстрелил.
   — Да, так оно и было.
   — В газетах много писали об этом. Бедная леди, я понимаю, в каком она состоянии.
   — Она была в доме, когда все случилось. Я привезла ее с собой на Карибу. А потом мы вместе уедем домой.
   — Надеюсь, еще не скоро.
   — Полагаю, мы еще немного побудем здесь, хотя я вижу, что узнать, что случилось с моим братом — довольно безнадежная задача.
   — Боюсь, что так.
   — И, как вы понимаете, я не могу доставлять подруге беспокойство.
   — Ну, конечно. Скоро приведут вашего спутника. Вы приедете снова?
   — С удовольствием. Я уверена, что после отъезда вспомню много разных вещей, которые хотела сказать.
   — И, если можно, я приеду на Карибу.
   — Это было бы очень приятно.
   — И теперь, когда мы нашли друг друга, это будет началом. Ну, вот, я слышу — они возвращаются.
   — Тогда я должна попрощаться.
   — Сказать «до встречи», — поправил меня Магнус Перренсен.
   Вошел Джон Эвертон, он раскраснелся, и вид у него был очень довольный.
   — Остров прекрасен. Как жаль, что вы не можете задержаться и осмотреть его.
   — Мисс Мэллори обещала приехать снова, — заметил Магнус Перренсен.
   Он спустился с нами на пляж, взял мою руку и поцеловал. У меня по-прежнему слегка кружилась голова.
   — Какое странное утро, — сказал Джон Эвертон, когда мы скользили по прозрачной воде. — Кто бы мог подумать, что нас так гостеприимно встретят! И какое странное совпадение, что он знает вашу семью. Вы все обсудили?
   — Да. Действительно, очень странно, что наши семьи были знакомы сто лет назад.
   — Это просто поразительно. Для меня большая честь, что я свел вас вместе.
   — Благодарю вас. Это было чудесно.
   Сиди в лодке и наблюдая, как растворяется вдалеке развалившийся лев, я по-прежнему ощущала себя словно во сне.
 
   Я сидела во дворе дома Милтона Хемминга и рассказывала ему о своем утреннем приключении. Я попросила Марию время от времени приглядывать за Фелисити и, случись такая необходимость, немедленно послать за мной. Мария кивнула и захихикала. Должно быть, по поводу моих визитов в дом Милтона ходило много слухов.
   Милтон выслушал мой рассказ, и ему явно все это не очень понравилось. Полагаю, его задело то, что в окрестностях живет человек, столь же влиятельный в своей отрасли, как и сам Милтон.
   — Вы хотите сказать, что отправились на лодке с этим мужчиной?
   — Ну, был ведь и другой случай, когда я плавала на лодке с мужчиной. И поскольку его зовут Милтон Хемминг, в тот раз все было прилично, не так ли?
   — Ну, разумеется.
   — Видите ли, мне показалось, что это необходимо, ведь я должна использовать каждый шанс?
   — И вы отправились на остров и встретились с этим таинственным золотодобытчиком.
   — Это было так странно — самое необычайное, что когда-либо со мной случалось. Когда я стояла на пляже, и он сказал, что его зовут Магнус Перренсен — а это, как я говорила, имя человека, за которого собиралась замуж Энн Элис — мне показалось, что я сплю… или что я перенеслась в прошлое. Это было настоящим чудом, а потом я узнала, что он — потомок того человека и знает всю историю — все то, что было описано в дневнике, ибо она передавалась у них в семье из поколения в поколение.
   — А что было потом?
   — Мы просто сидели и разговаривали… Он хотел, чтобы я осталась на ленч, но я думала о Фелисити. Мне не хотелось ее расстраивать. Так что мы вернулись. Вам не кажется совершенно необычайным, что мы вот так встретились?
   — Это даже чересчур необычайно, — заметил Милтон. — И мне это очень не нравится.
   — Вам это не нравится, потому что вы там не присутствовали и вас это не касается.
   — Касается, если касается вас. Я хочу узнать побольше об этом пришельце из прошлого.
   — Он не пришелец из прошлого. Просто потомок. Ох, как все это странно! Никогда бы не подумала, что такое может случиться.
   — Вы словно в полусне, и так весь вечер.
   — Не могу об этом не думать.
   — Он вдруг что-то стал слишком любезным. Я всегда слышал, что он не любит, когда вторгаются на его остров.
   — Но ведь здесь были чрезвычайные обстоятельства.
   — Постараюсь узнать о нем все, что смогу.
   — Что вы имеете в виду?
   — Мне не нравятся таинственные личности. Этот ваш Перренсен иногда приезжает сюда… Полагают, что он сказочно богат. Единственные золотые разработки, дающие в наши дни продукцию, принадлежат ему. Он, наверное, какой-то феномен.
   — А если уж говорить о феноменах, водящихся в округе, то вы хотите быть единственным.
   — Естественно. Надеюсь, у вас не войдет в привычку ездить по разным местам с незнакомцами. Обещайте посоветоваться со мной, прежде чем снова предпримете какую-нибудь рискованную авантюру.
   — Предложение рискованной авантюры с тем же успехом может поступить и от вас.
   — Это другое дело.
   — Понятно, — улыбнулась ему я.
   Я была рада видеть его рядом. Я вспоминала, как разволновалась, узнав, что он на дне морском, а по соседству бродят акулы.
   — Кстати, — продолжал Милтон. — Магда Мануэль. приглашает вас отобедать с ней и предлагает, чтобы я привез вас.
   — Буду ждать этого с нетерпением.
   — Вечером послезавтра. Фелисити тоже приглашена, если будет достаточно хорошо себя чувствовать.
   Я покачала головой:
   — Она по-прежнему отказывается встречаться с людьми. Как вы думаете, она поправляется?
   — По-моему, чтобы оправиться после такого потрясения, необходимо много времени.
   — Я спрошу ее. Как бы там ни было, я буду рада поехать. Милтон отвез меня назад в отель в своем экипаже.
   Прощаясь он добавил:
   — Кстати, мне бы хотелось еще раз взглянуть на карту.
   — На карту? Но мы же там были. И там ничего нет.
   — И все же мне хотелось бы еще раз взглянуть.
   — Как хотите. Я дам вам ее в нашу следующую встречу.
   Я поднялась в свою комнату. И сразу подумала о карте. Я должна вынуть ее, чтобы не забыть завтра. Я держала карту в глубине ящика, наверное, потому что так поступала Энн Элис.
   Я подошла к ящику. Карты не было. Я не могла поверить своим глазам. Я не вынимала ее и никуда не перекладывала. Это было очень странно. Я перевернула весь ящик, но карты не нашла. Как все-таки странно! Должно быть, я положила ее в другое место. Но куда? Утром поищу как следует.
   Но заснуть мне не удалось. Я все время возвращалась к той минуте, когда он произнес:
   — Я Магнус Перренсен.
   Я знала, что этому существует логичное объяснение, но почему-то не могла принять его. Все было так, словно меня привели на остров с какой-то целью, и целью этой была встреча с Магнусом Перренсеном.
   Я легко могла поверить в то, что я — Энн Элис, что это она привела меня туда, ибо хотела познакомить со своим возлюбленным, хотела, чтобы я прожила жизнь, какую прожила бы она, если бы не умерла столь трагически в ту ночь, когда сделала последнюю запись в своем дневнике. Нас свели вместе с какой-то целью. Но с какой? Теперь я была более или менее уверена, что влюблена в Милтона Хемминга. Он волновал меня, я любила наши словесные перепалки, я чувствовала, что могу умереть от страха, представляя его на дне моря. Была ли это любовь? Я бы не сомневалась в этом, если бы не Реймонд. Реймонда я тоже любила. Я доверяла Реймонду. А доверяла ли я Милтону? Возможно, не совсем, и все же даже в этом недоверии было что-то волнующее. Реймонд стал бы мне верным мужем. А Милтон? Тень Магды Мануэль уже давала мне повод для раздумий. Я была уверена, что между ними существовали какие-то близкие отношения. Жизнь с Милтоном была бы бурной. С Реймондом она была бы тихой, я жила бы мирно. Чего же я хотела? Я и сама не знала.
   А теперь еще Магнус Перренсен. Я видела его всего лишь раз, зато сколько раз я думала о том, другом Магнусе. У меня было такое ощущение, что я его знаю. Я пережила те страницы дневника так, словно они были реальностью. До некоторой степени я действительно была Энн Элис.
   Жизнь все больше и больше осложнялась. В эту ночь мне неизбежно должен был присниться сон. Я была в замурованной комнате, сидела за туалетным столиком, записывая в дневнике то, что случилось со мной в тот день. Я была Энн Элис, и я все время прислушивалась к шагам на лестнице.
   «Я СЛЫШУ ГОЛОСА… ЧТО-ТО ПРОИСХОДИТ ВНИЗУ… ОНИ ИДУТ.»
   И тут я услышала шаги на ступеньках. я бросила взгляд на ключ в двери, и тут он вдруг выпал из скважины. Я услышала дыхание за отворяемой дверью.
   Я закричала и проснулась… и обнаружила, что лежу под москитной сеткой. Я была женщиной, умершей сто лет назад и заново возродившейся к жизни. Я была и Энн Элис и Эннэлис одновременно. Это Энн Элис силой своей воли заставила меня приехать сюда… и вот я здесь. Этого она и хотела.
   Я уставилась на дверь. Она открывалась. На мгновение я решила, что все еще вижу сон. Я ждала появления зловещей мачехи и ее любовника с пистолетом в руке.
   — Фелисити! — воскликнула я.
   Фелисити в своей белой ночной рубашке с распущенными волосами была похожа на привидение.
   — Я услышала, как ты кричишь, — сказала она. Фелисити подошла к моей кровати, и я прошептала:
   — Это был… кошмар.
   — Стало быть, у тебя они тоже бывают.
   — Наверное, иногда они бывают у всех. Фелисити неожиданно рассмеялась:
   — Все наоборот, — произнесла она. — Я прихожу, чтобы успокоить тебя.
   Ко мне пришло огромное облегчение. Я уже давно не видела Фелисити такой, как прежде.
   Я отвела подругу в ее комнату и села у ее кровати. Мы немного поговорили, а потом она уснула.
   Я вернулась в постель. Теперь я окончательно пришла в себя. Фантазии рассеялись. И всему было логическое объяснение.

НОЧЬ НА ПУСТЫННОМ ОСТРОВЕ

 
   Милтон отвез меня на остров, где у Магды была плантация. Фелисити сначала согласилась ехать, что доказывало, насколько лучше она стала себя чувствовать, но в последнюю минуту объявила, что пока не может встречаться с незнакомыми людьми. Я не пыталась ее уговаривать, понимая, что надо оставить девушку в покое, пока она сама не будет готова. Состояние Фелисити немного улучшилось, и мне не хотелось ничего портить.
   И вот я была в лодке наедине с Милтоном. Он греб с такой легкостью, что, казалось, совсем не прилагал никаких усилий.
   Ветра не было. В этот вечер в воздухе стоял легкий туман, и царила тишина, нарушаемая лишь всплесками весел по воде.
   Я была очень заинтригована перспективой увидеть Магду Мануэль в ее собственном доме. Должна признаться, что немного ревновала. Когда Магда приезжала в отель, она показалась мне такой исполненной достоинства, такой красивой.
   Я спросила Милтона:
   — Магда — ваш большой друг, не так ли?
   И он загадочно ответил:
   — Очень большой друг.
   Расстояние между островами было невелико, и мы покрыли его за короткое время. Милтон закрепил весла, выпрыгнул из лодки и помог мне сойти.
   На мне было свободного покроя бледно-сиреневое платье, купленное в Сиднее к свадьбе Фелисити. В нем было не жарко, и оно подходило к местному климату. На шее у меня было ожерелье, подаренное бабулей М к моему семнадцатилетию — аметисты в золотой оправе идеально подходившие к платью. В, этот вечер я уделила большое внимание своей внешности.