Ильин Андрей. Универсальный солдатик

   Но на ночь ушла спать в соседнюю комнату.
   Иван Иванович остался.
   “Жена какая-то, — думал он. — Как будто без нее было плохо... Ну, вообще-то, иногда было. Все-таки я мужик”.
   Иван Иванович ворочался с бока на бок, вспоминая дневные поцелуйчики и объятия.
   А она ничего! Фигура, лицо... И вообще... А ноги... Только почему, если жена, отдельно легла?
   Иван Иванович встал и ощупью пошел к двери.
   Что за ерунда — если жена, значит, жена!
   Открыл дверь, прошел по коридору на цыпочках несколько шагов, замер, прислушиваясь.
   Кажется, спит.
   Потянулся к ручке двери, но вдруг что-то сообразил — напряг торс и мышцы рук, выдвинул вперед подбородок, чтобы придать лицу мужественное выражение, попытался втянуть висящий на резинке трусов живот. Но весь втянуть не смог, только часть.
   Раздался он на дармовых харчах.
   Толкнул дверь и, твердо ступая, пошел прямо к кровати. Но, дойдя, скис и остановился, переминаясь с ноги на ногу.
   — Вы что-то ищете? — спокойно спросила из темноты Маргарита.
   — Я? Да... То есть нет. Я к тебе пришел.
   — Зачем?
   — Как зачем? — возмутился Иванов. — Ты же мне жена! Он так сказал.
   И вдруг, решившись, отбросил край одеяла и толкнул внутрь, в тепло постели, ногу.
   — Стоять! — очень спокойно и очень тихо сказала Маргарита.
   И в его полувтянутый живот воткнулось холодное дуло пистолета. Отчего живот наконец втянулся окончательно.
   — Вы чего это, чего? — сипло прошептал Иванов.
   — Идите спать, — сказала Маргарита. — Поздно уже.
   — Но вы же жена, — промямлил Иванов.
   — Я не для этого жена, — пояснила она.
   — А для чего?
   — Для обеспечения вашей безопасности.
   — Вы? Вы же женщина, — поразился Иванов.
   — Я, между прочим, мастер спорта по пулевой стрельбе. И, если что, не промахнусь.
   Маргарита убрала пистолет и повернулась на бок. Иванов потоптался несколько минут на месте и пошел к себе.
   Какая же это жена — какая-то чугунная баба, а не жена...
   Так и оказалось — Маргарита железной рукой взяла супруга в оборот.
   — В гостиницах больше не живем — дорого. Купим загородный дом.
   Купили.
   — Бытом я заниматься не буду!..
   Наняли челядь.
   — Ваш водитель...
   Ваш садовник...
   Ваша горничная...
   Ваш телохранитель...
   Слуг было много, но все они были какими-то одинаковыми — все с рязанскими мордами и малоразговорчивые. И очень плохо выполняли свои обязанности. Садовник выкорчевал по периметру забора всю растительность, перепахал землю и вырубил возле окон кусты. Горничная шаталась по дому, часто зависая возле окон и, кажется, ничего не делала.
   — Давай уволим горничную, — предложил Иван Иванович жене.
   — Зачем?
   — Она дура и хамка. Вчера сказала мне, чтобы я к ней не привязывался.
   — Вот и не привязывайся, — сказала жена. И весь разговор.
   Поездки по банкам продолжались, но теперь, слава богу, не в шкафу, теперь в собственной машине с собственным водителем, в сопровождении жены и телохранителя.
   Водитель предупредительно, с полупоклоном открывал ему дверцы, улыбался, сдувал пылинки и заискивающе заглядывал в глаза.
   В машине переставал обращать на него внимание.
   — Поезжай тише, — требовал Иванов.
   — Я лучше знаю, как ехать, — грубо отвечал водитель.
   — Ты как со мной разговариваешь! Я тебе кто? — возмущенно орал Иванов.
   Но все только ухмылялись.
   И Иванов быстро вспоминал, кто он.
   Никто.
   Сзади за машиной шла еще одна машина с неприметными на вид водителем и пассажиром. Но очень зоркими водителем и пассажиром.
   — Вон тот красный “Фольксваген”, — показывал пассажир.
   — Вижу. Номер другой.
   — Номер ничего не значит, номер можно сменить.
   — Нет, все-таки нет, у того обивка сидений другая была.
   И водитель с пассажиром замолкали, внимательно наблюдая за потоком машин.
   И где-то совсем сзади, прикрытый десятками автомобилей, шел микроавтобус, набитый одинаковыми на вид молодыми людьми. Несмотря на жару, все они были в костюмах хорошего покроя, но со слегка асимметричными плечами...
   Иван Иванович приезжал на место, где перед ним услужливо распахивали дверцы и где ему на шею вешалась любящая жена.
   Потом ехал домой...
   И та машина, что шла сзади, тоже ехала. В расположенный по соседству дом.
   Уставшие пассажиры высаживались в подземном гараже, на ходу расстегивая воротники рубах и стягивая пистолетные сбруи. После чего шли на доклад.
   — Сегодня ничего подозрительного не было.
   — Ладно, идите отдыхать. Сергей, не забудь, что в час заступаешь на “вышку”.
   В час ночи Сергей поднимался по винтовой лестнице на чердак, где, приняв вахту, вползал на высокий стул, установлений против забранного матовым стеклом оконца, и припадал глазами к окуляру сорокакратного, закрепленного на специальном штативе бинокля. И два часа не отрываясь осматривал прилегающую к дому Иванова территорию.
   Пусто — никого и ничего...
   — Ничего, — докладывал начальник “наружки” Шефу. — Боюсь, мы так никого не дождемся.
   — Почему?
   — Вряд ли его будут искать в кабаках и ночных клубах. Будут — по низам, по дну, на которое, считают, он залег. Он не прячется, и это лучшая маскировка.
   — Что вы предлагаете?
   — Предлагаю дать им в руки ниточку...
   Деньги со счетов были сняты и были перетасованы. Эту часть комбинации Иванов отыграл. И теперь можно было рискнуть...
   — Хорошо, действуйте.
   Через несколько дней в России, в квартире Иванова, раздался телефонный звонок. Трубку взяла его жена. Российская жена. Законная жена.
   — Вот вы здесь, милочка, живете и ничего знать не знаете, — сказал женский голос.
   — Что не знаю? — не поняла жена.
   — Про мужа вашего не знаете. Вот вы здесь, а он там с бабой по заграницам разъезжает. И, между прочим, ее своей женой называет, при вас-то живой! И еще с ней в казино ходит и дорогие подарки дарит! Поэтому она такая вся расфуфыренная!
   — С чего вы взяли?! — вспылила первая и законная жена.
   — Люди говорят! Потому что их видели. В Париже!
   — А вы, кто вы такая?
   — А это не важно. Только я бы на вашем месте этой стерве все глаза выцарапала!..
   И бросила трубку.
   И законная жена бросила.
   И мужчина, который снимал квартиру в соседнем, через стенку, подъезде — тоже.
   А другой, который жил напротив, дождавшись конца разговора и на всякий случай выждав еще минуту, выключил магнитофон.
   Оказывается, Иванов не смотался в Южную Африку, не уехал в Ирак и не прятался в Парагвае! Оказывается, он был рядом, был под боком, был во Франции!
   Кто бы мог подумать...
   Теперь жизнь Иванова должна была измениться. Скоро измениться. И не в лучшую сторону измениться...

Глава 11

   Статья называлась “Кровники”. Подзаголовок — “Приключения русского Шерлока Холмса”.
   В статье рассказывалось о зэках, мстящих посадившим их следователям, и о Севе Александровском, у которого при задержании ОМОН пристрелил двух братьев и еще полдюжины каких-то родственников, за смерть которых тот поклялся отомстить ментам после отсидки.
   Месть пришлась на день, когда журналистка брала интервью у одного из участников тех памятных событий. У известного читателю отечественного Шерлока Холмса, может быть, последнего честного и по этой причине отправленного начальством в досрочную от — ставку сыщика.
   М-м...
   Далее описывался бой местного значения, развернувшийся между превосходящими силами преступников, с одной стороны и следователем с журналисткой — с другой. В статье фигурировал наградной, с золотыми буквами маузер, подаренный следователю лично Брежневым за поимку серийного маньяка Михайлова и разоблачение узбекских взяточников, снайперы спецназа в доме напротив, нанятые Севой, куски штукатурки, выбитые пулями из стен, ответные, чрезвычайно меткие выстрелы следователя, крики “Держись, девочка!” и попытка закрыть ее своим телом, когда в форточку должна была влететь граната...
   Материал был хорош и читался как хроники Великой Отечественной войны. В конце журналистка сообщала, что следующим мстителем будет остающийся на свободе суперкиллер Иванов, про которого Старков, совершив гражданский подвиг, отважился рассказать свободной прессе и который обещал с ним за это разобраться, придя со дня на день. О чем газета обязательно сообщит читателю в одном из ближайших номеров.
   “Идиотка! — бесился про себя Старков. — Это ж надо такое придумать! Вначале, с дуру, ему, а потом ей! Убить ее за такое мало!..”
   В дверь позвонили.
   “Если она, спущу с лестницы”, — твердо решил Старков.
   И засучил рукава.
   Но это была не она. На площадке стоял хорошо одетый мужчина с кейсом.
   — Редактор телекомпании “Страна”.
   И протянул визитку.
   — Мы готовим цикл передач, посвященных истории российского сыска...
   — Я не даю интервью, — на всякий случай сказал Старков.
   — Мы не за интервью. Мы хотим привлечь вас в качестве главного консультанта. Двести долларов.
   — Что двести долларов? — не понял Старков.
   — Двести долларов в месяц, — улыбнулся продюсер, — если вы, конечно, согласны.
   Старков вспомнил барахлящий с незапамятных времен холодильник, продавленный диван, свой рассыпающийся от старости “Москвич” и свою пенсию.
   — Ну, в принципе...
   — Тогда завтра в десять часов мы пришлем за вами машину.
   Машину за Старковым, кроме оперативных, еще не присылали. Что было приятно.
   — Ну, хорошо...
   В десять ноль-ноль машина была у подъезда. В офисе телекомпании длинноногие, в мини-юбках девицы напоили его кофе. И проводили в кабинет генерального продюсера.
   — Вы знаете, почему народ не любит милицию? — с порога спросил Старкова продюсер.
   — Ну, я не знаю...
   — Потому что милиция совершенно не заботится о поддержании своего имиджа. Вы видели, как Голливуд прописывает образы своих полицейских? Любо-дорого посмотреть! А у нас выплескивают сплошной негатив — все милиционеры взяточники, садисты и тупицы. А ведь на самом деле не все. Ведь не все?
   — Ну, конечно...
   — Так вот, мы решили сломать устоявшуюся порочную практику, поставив себе цель реабилитировать отечественных сыскарей в глазах населения, для чего провести ряд полномасштабных пиаровских акций, направленных на смену сложившимся стереотипам... Как считаете — хорошее дело?
   Старков не успевал следить за витиеватой мыслью продюсера. Но на всякий случай согласился.
   — Ну, наверное...
   — Именно поэтому мы предпочли более привычную зрителю документально-игровую стилистику изложения материла... Сколько можно заполнять “ящики” говорящими головами и прокладками с крылышками? Нужны динамика, действие! Нужен герой!.. Вы согласны?
   — Ну, в целом!..
   — Я очень рад, что наши взгляды подобны, что мы нашли с вами общий язык, — искренне обрадовался продюсер. — Остался пустяк, так, некоторые формальности.
   И бросил на стол скрепленные в углу скобой степлера бумаги.
   — Вам нужно расписаться здесь и здесь. Ну что, вы согласны с предложенной нами художественной концепцией? С той, которую мы с вами здесь только что обсудили. Или вы не согласны с созданием положительного образа отечественного милиционера?
   — Ну, почему же?..
   Старков расписался.
   — Вот и прекрасно.
   Продюсер бросил бумаги в стол и закрыл его на ключ.
   — Мы вызовем вас, когда вы нам понадобитесь. Спасибо.
   Старков встал и пошел к двери. Но тут вспомнил про обещанные деньги. Было, конечно, неудобно крохоборствовать перед лицом высокого искусства, но холодильник надо было чинить.
   — Простите, ради бога. Но тут вот говорили... Насчет денег говорили...
   — Ах, денег... Ну что вы... Это не сейчас, это потом... Совсем потом! Мы ведь не магазин или газета какая-нибудь — телевидение — это процесс — проекты, сценарии, согласования, работа с каналами, мизансцены, статисты, бутафоры... Сплошная головная боль. Мы даже еще не знаем, будет ли передача. Но как только... Так сразу...
   Возвращаясь домой на троллейбусе, Старков пытался вспомнить, о чем они там договорились и о чем говорили. Но вспомнить не мог — говорили много, но как-то все в общем целом...
   Ладно, время еще есть — пока они напишут сценарий и договорятся с каналами, он успеет все хорошенько обдумать...
   Передача вышла через неделю.
   Старков смотрел по первому каналу новости и чуть с кресла не упал, когда сразу после них увидел на экране свою физиономию.
   Ни фига себе!..
   Угрюмый голос за кадром сообщил, что телезрителям выпала редкая возможность познакомиться с человеком закрытой профессии, которых обычно не показывают по телевизору, — со следователем по особо важным делам, с русским Пинкертоном и Шерлоком Холмсом, в одиночку раскрывшим сотни запутаннейших дел.
   После чего зазвучала хорошо узнаваемая музыка из отечественного сериала про английского сыщика и лицо Старкова на глазах зрителей стало превращаться в лицо популярного актера в гриме Шерлока Холмса.
   У Старкова отпала челюсть. Потом он взвыл и швырнул в экран тапкой.
   Но диктор не обратил на тапку никакого внимания. Он рассказывал о подвигах героя передачи, интриговал и обещал скорое незабываемое зрелище.
   — Это тот случай, когда жизнь вносит свои коррективы, когда реальность превосходит самые смелые сценарные ходы, — вещал он. — Готовя эту передачу, мы не могли предполагать, что станем свидетелями удивительных событий...
   Музыка зазвучала еще громче, приобретая нотки бравурности.
   — Совсем недавно, буквально несколько дней назад, наш герой попал в серьезную переделку. Но мы не будем об этом рассказывать, потому что слова бессильны передать трагизм ситуации. Мы реконструировали события того памятного вечера, документально, шаг за шагом воспроизведя действия каждого из его участников...
   По экрану заметались какие-то фигуры. Мордатые, с узкими, как школьные линейки, лбами, с наплывающими на глаза надбровными дугами, в наколках и шрамах урки-статисты с автоматами наперевес выскакивали из огромного черного джипа.
   Перед ними с микрофоном в руках туда-сюда бегал ведущий.
   — Это так называемые “кровники”, — комментировал он происходящее. — Несведущим людям поясню: “кровниками” на милицейском жаргоне называют преступников, которые пытаются отомстить следователям, посадившим их на скамью подсудимых. Это именно такой случай.
   Известный рецидивист и убийца Упырь...
   Какой Упырь?! Что он такое городит?!
   — ...несколько дней назад сбежал из мест заключения, убив двух охранников и завладев их оружием... Почему сбежал-то?!!
   — Сбежал с единственной целью — отомстить следователю, засадившему его в тюрягу. Отомстить нашему герою.
   Бандиты с автоматами добежали до подъезда и, прыгая через три ступеньки и сбивая с ног приклада — ми встретившихся на пути жильцов дома, побежали на пятый этаж.
   — Вряд ли их способен кто-нибудь остановить, это просто невозможно, — заходился криком ведущий, прыгая вслед им по ступенькам. — Хочу напомнить, что вес Упыря сто десять, килограммов, сто десять килограммов хорошо натренированных на убийство мышц, одних только мышц, потому что нагулять на зоне жир невозможно!
   Бандиты добежали до заветной двери и стали колотить в нее ногами и прикладами автоматов.
   Дверь не могла долго выдерживать такой напор. Дверь рухнула, и зритель увидел стоящего в глубине коридора благородного, с лицом Алена Делона следователя Старкова. Он был в тапочках и парадной, при всех медалях и знаках отличия форме.
   — А-а, Упырь, — спокойно сказал он. — Зачем ты здесь? Ведь тебе еще десять лет сидеть.
   — Меня “зеленый прокурор освободил”, чтобы я тебя, мента поганого, завалил, — заорал Упырь.
   — Не делай глупостей. Брось оружие, и я договорюсь, чтобы тебе списали побег, — ровным голосом сказал следователь.
   — Поздно!..
   Упырь развернул в сторону следователя автомат. Но тот не тронулся с места, а каким-то неуловимым движением выдернул из-под мышки пистолет.
   — Я буду вынужден стрелять! — сказал он.
   Тут в коридор, толкая друг друга, полезли остальные бандиты.
   Но следователь не стал в них стрелять, он задрал дуло пистолета вверх.
   — Первый выстрел в воздух, второй в ноги, третий на поражение, — предупредил он. Ведущий задохнулся от счастья.
   — Да, даже в такой ситуации наш герой вынужден следовать уставу. Сколько еще милиционеров должны погибнуть от пуль преступников, прежде чем силовые министры удосужатся переписать не соответствующий современным реалиям устав...
   — Ну все, сейчас я тебя завалю! — заорал Упырь. И все заорали и задергали затворами автоматов.
   — Последний раз предупреждаю — сдавайте оружие. Все!
   Бандиты заржали и заругались.
   Следователь выстрелил в потолок.
   И три раза выстрелил в конец коридора.
   Три бандита, схватившись за руки и за ноги, упали на пол.
   Упырь нажал на спусковой крючок, но автомат дал осечку.
   Следователь направил на него пистолет.
   — Ну, давай, мент позорный, стреляй, мочи, твоя взяла! — завопил Упырь и рванул на груди рубаху, открыв богатую татуировку.
   Но следователь медлил, а потом вдруг отбросил пистолет. И сказал:
   — Нет, ты мне нужен живой.
   Упырь бросился вперед.
   — Сто десять килограммов! Сейчас он размажет его по стенке, — бесновался ведущий.
   Но следователь поднырнул под тушу Упыря и, проведя прием, перебросил его через себя.
   — Вы видели это, вы видели, — ревел ведущий. — Какая техника! Но надо его добить, надо пнуть его между ног, надо сделать смятку! Что же он медлит?...
   Но следователь не стал пинать между ног, он вытащил из кармана и ловко защелкнул на запястье Упыря браслет. .
   — Вы арестованы. Предупреждаю, что вы имеете право хранить молчание, что все сказанное вами...
   — Да, так это и было, — всхлипывал ведущий. — Именно так. Потому что жизнь зачастую бывает куда круче голливудских блокбастеров.
   Старков сидел ни жив ни мертв, сидел онемевший и парализованный.
   Зрители перевели дыхание.
   Но это был не конец передачи и даже не ее кульминация! Это был всего лишь разогрев.
   — А теперь мы приоткроем завесу над одной тайной, — сказал ведущий.
   Зловещая пауза. И зловещая музыка.
   — Много лет назад наш российский Шерлок Холмс... Портрет Старкова.
   — ...вступил в единоборство со страшным, может быть, самым страшным за всю историю криминалистики преступником...
   На экране появился портрет Иванова, взятый из его личного дела в отделе кадров...
   — С этаким злым гением преступного мира, в сравнении с которым небезызвестный Мориарти не более чем добрый самаритянин, распространяющий гуманитарную помощь. Наш герой встал на пути суперубийцы, скрывающегося за простой русской фамилией Иванов!..
   — Глянь, это же Ванька! — показал на телевизор вилкой один из однокашников Иванова по институту. И из его рта выпал на стол надкушенный помидор.
   — Где, где? — засуетилась жена.
   — Да вон же, по ящику показывают. Оказывается, киллер он. А говорил, что рядовым мэнээсом работает...
   И еще раз ткнул вилкой в экран телевизора.
   — На его счету не одна и не две человеческие жизни, на его счету десятки жертв, — нагнетал атмосферу ведущий. — Удивительная изобретательность, хладнокровие, великолепная техника владения любыми типами оружия характеризуют этого преступника. Как считают многие — преступника нового типа...
   В кабинет Юрия Антоновича ворвался его помощник.
   — Там нашего показывают, — с порога заорал он.
   — Кого нашего? Из депутатов что ли? — не понял Юрий Антонович.
   — Из каких депутатов, — Иванова! Юрий Антонович рванулся к телевизору...
   Жена Иванова тоже смотрела телевизор. Смотрела, широко раскрыв глаза и рот.
   “Ваня, — обалдело думала она. — Когда же он успевал? По совместительству что ли? Или в командировках?..”
   В стены барабанили кулаками соседи и звонили сослуживцы мужа...
   — Включайте телик, там нашего Ваньку показывают! — восторженно орали они...
   В один день Иванов приобрел почти всемирную славу... Такова специфика телевидения, особенно центральных каналов, особенно если вечером, сразу после новостей...
   — Кто победит? — вопрошал ведущий. — Порядок или Криминал? Закон или Беспредел? Кто сильнее в России — Старковы или Ивановы?
   В конце передачи была анонсирована следующая передача, целиком посвященная суперкиллеру Иванову...
   Старков вышел из паралича и сглотнул перехвативший горло комок.
   Охренеть можно!..
   — Слушай, ты не помнишь, он не обидчивый? — обратился бывший начальник Иванова к сидящей на его коленях секретарше. — А то я, помнится, на него орал. И на овощную базу вне очереди посылал.
   Но секретарша ничего не ответила, потому что вопроса не услышала, секретарша, не отрывая глаз, смотрела на экран, где снова показывали портрет Иванова.
   Нет, все-таки было в этом Иванове что-то демоническое...
   Во дела...

Глава 12

   — “Объект” проявил себя, — доложили генералу Трофимову. — Он находится в Париже.
   — Откуда информация?
   — Какая-то женщина позвонила его жене и сообщила, что ее муж с любовницей находится во Франции, в Париже.
   “Какая-то женщина” звучало очень абстрактно для генерала ФСБ. Мало ли кто мог позвонить жене пропавшего Иванова и мало ли что мог ляпнуть.
   Да и не похоже, чтобы он был в Париже. После событий, имевших место в Швейцарии, Иванов вряд ли будет болтаться по европейским столицам, рискуя нарваться на какого-нибудь особо рьяного служаку-полицейского, который проверит у него документы и тут же отправит в кутузку. Для человека, хапнувшего такие деньги, подобная линия поведения нелогична. Ладно бы он украл пару сотен тысяч — тогда понятно, тогда можно рисковать, мотая их по казино и ночным клубам. Но ставить на кон четыре с половиной миллиарда!..
   Нет, вряд ли. Хапнуть деньги, нырнуть в какую-нибудь за тридевять земель глушь — в Бангкок или Коста-Рику и тихо, не высовываясь, отсидеть там год или два, дожидаясь, пока ажиотаж поисков спадет. Потом не спеша и не рискуя подобрать подходящего пластического хирурга, изменить внешность, выправить документы, став гражданином какой-нибудь третьей страны, например Новой Зеландии, и лишь потом, ничем не рискуя, объявиться в Париже.
   По крайней мере он, генерал, поступил бы именно так.
   Поэтому, если бы женщина позвонила откуда-нибудь из Буркина-Фасо и сообщила, что видела Иванова в задрипанной третьесортной гостинице, где он носа из номера не высовывал, а если выходил, то только ночью, в затемненных очках и с приклеенной бородой, это бы более походило на правду.
   А чтобы в Париже...
   Выйдя с такой информацией наверх, можно было запросто сесть в лужу. И тем поставить под удар отдыхающее в неизвестном ведомственном пансионате семейство.
   Нет, в таких делах спешить нельзя.
   — Проверьте, откуда был исходящий звонок, и опросите всех подруг жены Иванова на предмет выявления общих знакомых, которые в последний месяц выезжали по путевкам или в командировку за границу, конкретно во Францию и страны Шенгенской зоны...
   Если такие знакомые найдутся, то звонок можно будет взять в разработку. Если нет, то все равно взять, но взять аккуратно, обходясь по возможности своими силами и не баламутя лишний раз начальство.
   Так-то лучше будет...
   Хотя на самом деле не лучше...
   Но откуда было знать генералу, что Иванов не “хапнул” никакие четыре миллиарда, а что в лучшем случае имеет на карманные расходы пару тысяч и что не он решает, куда ему ехать и как жить. А кабы решил, то точно смотался бы куда-нибудь на самый край света и забился бы в какую-нибудь норку, где его ни одна собака...
   На этот раз генерал Трофимов дал маху, на этот раз он перехитрил сам себя...

Глава 13

   — Я знаю, где скрывается Иванов! — доложил Юрию Антоновичу радостную весть начальник его службы безопасности. — Мы его по медвежьим углам шукаем, а он, оказывается, в Париже с любовницей развлекается!
   — С чего вы взяли? — удивился Юрий Антонович.
   — Сработала поставленная по месту жительства Иванова засада.
   — Он что, жене позвонил?
   — Нет, не он, какая-то анонимная доброжелательница, по всей видимости, подруга жены.
   — Что она сказала?
   — Сейчас, минуточку.
   Начальник службы безопасности вытащил из кармана диктофон и включил воспроизведение.
   — Вот вы здесь, милочка, живете и ничего знать не знаете, — воспроизвел внутренний динамик диктофона первую реплику неизвестной доброжелательницы.
   — Что не знаю?
   — Это жена, — быстро подсказал начальник службы безопасности.
   — Про мужа вашего не знаете, — прозвучала вторая реплика. — Вот вы здесь, а он там с бабой по заграницам разъезжает. И, между прочим, ее своей женой называет, при вас-то живой! И еще с ней в казино ходит и дорогие подарки дарит! Поэтому она такая вся расфуфыренная!
   — С чего вы взяли?!
   — Люди говорят! Потому что их видели. В Париже!
   Начальник службы безопасности выключил диктофон.
   — Это все? — спросил Юрий Антонович.
   — Дальше не относящаяся к делу лирика.
   — А если это ошибка? — насторожился Юрий Антонович.
   — Может, и ошибка. Но никаких других наводок все равно нет. Эта — единственная.
   — Что предлагаешь?
   — Предлагаю срочно командировать в Париж наших людей. Пусть пошарят по отелям, казино и ресторанам, вдруг им повезет, и они на него наткнутся.