Страница:
однако согласно кивнул головой.
Пропустив вбежавшую в кабинет жену Тараки, Пузанов и
сопровождающие его товарищи вышли из кабинета. Мимо бледных, но
решительно сжавших автоматы Касыма и Бабрака, стараясь не наступать на
кровь, залившую ступени, обойдя тело убитого Таруна, советские гости
поспешили к своим машинам.
Необходимое послесловие.
Бабрак и Касым будут арестованы на следующий день и сразу же, без
суда и следствия, расстреляны по приказу Амина.
Похороны Таруна превратятся в день национальной скорби. Опять же
по распоряжению Амина будут приспущены государственные флаги не только
в самом Афганистане, но и в афганских посольствах и представительствах
за рубежом. Все газеты ДРА выйдут с краткой биографией Таруна: родился
в 1942 году, в 1962 году учился в военном училище в СССР, после
Апрельской революции - начальник царандоя, затем главный адъютант
Тараки. Убит контрреволюционными элементами. Город Джелалабад по
указанию Амина переименовывался в Таруншар.
Однако название не прижилось, и о Таруне забылось быстрее, чем
предполагалось. Этого желал, кстати, и сам Амии. Ему крайне не
хотелось, чтобы ворошилось прошлое Сайеда, что это именно Тарун
исполнил его приказ по штурму номера, где находился американский посол
Дабс, что это он рекомендовал его главным адъютантом Генеральному
секретарю. Дважды сообщал Тарун своему кумиру о готовящемся на него
покушении. И когда утром 14 сентября Амин приказал ему быть готовым ко
всем неожиданностям, когда шел на провоцирование стрельбы, впереди
себя послал именно Таруна с приказом: на моем пути не должно быть ни
одного человека с оружием. Увидев на втором этаже Касыма и Бабрака с
автоматами, Тарун потребовал очистить дорогу. Те, имея аналогичный
приказ Тараки, в свою очередь приказали ему самому уйти с лестницы.
Тарун же, словно революционный матрос 17-го года, имел привычку
носить за поясом два пистолета. Рука привычно потянулась к оружию, и
Бабрак, не ожидая развязки, сам нажал на спусковой крючок. Амин
находился в это время еще за углом, отпустив на этот раз от себя
охрану вперед достаточно далеко. И, услышав выстрелы, больше
обрадовался, чем испугался. Он шел в кабинет Генерального секретаря с
твердым решением объявить ему при советских товарищах о том, что он
больше не подчиняется ему и не считает его главой государства. Об этом
он сказал Тараки вчера по телефону, теперь пришла очередь действовать
окончательно и решительно. Что ж, выстрелы во Дворце избавили его от
лишних слов. За него - армия, Ревсовет и Политбюро. Страной должен
управлять тот, кто работает, а не любуется собой.
14 сентября 1979 года. 15 часов 30 минут. Кабул.
Василий Петрович Заплатин стоял на балконе своего кабинета, когда
подъехала машина Амина. К ней выбежали офицеры, помогли выбраться
окровавленному Амину, начали вытаскивать его адъютанта.
- Экбаль! - придя в себя, позвал Василий Петрович.
Амин уже скрылся в здании, но начальник Главпура, глянув на
машину министра, без слов побежал вниз, в его кабинет. Заплатин пошел
было за ним, но сдержался: чтобы как-то реагировать на происходящее,
надо знать происшедшее. Кто стрелял в Амина? Он поехал к Тараки -
неужели там? Не вытерпев, спустился на первый этаж. По коридору бегали
офицеры, раздавались команды. У дверей Амина появились часовые.
Наконец вышел встревоженный Экбаль. Ни слова не говоря друг
другу, советник и подсоветный поднялись к себе в кабинет.
- Амина обстреляла охрана Тараки, - тихо сообщил Экбаль.
- Он ранен?
- Нет. Ранен адъютант. Убит главный адъютант Тараки Тарун.
- Что делает Амин?
- Звонит Тараки.
- О чем говорят?
- Амин сказал: "Спасибо, ты хорошо меня встретил. Теперь приезжай
ко мне, я тоже тебя угощу чаем".
За окном послышался шум, и подбежавшие к окну Заплатин и Экбаль
увидели выходящих из машин Пузанова, Павловского, Иванова и Горелова.
На ходу каждый из них дотронулся до автомобиля Амина, и все четверо
вошли в здание.
- Я зайду к министру, - решил Экбаль.
Когда он вошел в кабинет Амина, тот вытирал платком руки от
крови.
- Мы просим пока ничего не предпринимать, - говорил Пузанов. -
Надо во всем разобраться.
- В чем? - резко спросил Амин и бросил платок в корзину для
бумаг. - Тараки предпринял на меня покушение. Мы сами разберемся.
- Мы считаем, что Тараки, как знамя революции, следует оставить
председателем Революционного совета, - стараясь не реагировать на
резкость Амина, продолжал советский посол.
Амин дождался перевода и усмехнулся:
- Это решит ЦК.
И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
14 сентября 1979 года. 17 часов 30 минут. Кабул.
- Товарищ генерал, разрешите? - Начальник Генерального штаба
подполковник Якуб вошел стремительно, приблизился к самому столу: -
Товарищ генерал, в эфир постоянно идет сигнал: "Первый окружен вторым,
первый просит помощи". Что посоветуете делать?
Заплатин внимательно посмотрел на Якуба: насколько он искренен?
Начальник Генштаба предан Амину, их жены - родные сестры. Если Амин
берет власть, Якуб конечно же будет на его стороне. Зачем же тогда он
спрашивает совета? Перестраховка на всякий случай или все-таки честь
офицера заставляет искать компромисс?
- Вы понимаете, что это Тараки просит помощи?
- Да.
- Это Амин... послал своих людей к нему?
Якуб замялся, но все же ответил правду:
- Да. Касым и Бабрак уже арестованы.
- Значит, следующий - Тараки?
На этот раз Якуб промолчал, нервно побарабанил пальцами по столу.
- Знаете, мы, наверное, не вправе вмешиваться в ваши внутренние
дела, и особенно в такие моменты, - вспомнив просьбу Якуба, ответил
Заплатин. - Мы можем советовать до начала событий, а если они уже
идут... и тем более, когда уже поздно... - Василий Петрович пристально
посмотрел на Якуба. - Единственный совет, если можно, - не поднимайте
войска. Зачем вам кровь?
За окном, заставив зазвенеть стекла, прогремел артиллерийский
выстрел. Якуб и Заплатин, переглянувшись, стремительно вышли на
балкон. Над Дворцом Арк рассеивалось белое облачко, - значит, выстрел
был сигнальный. Тараки просил о помощи или Амин возвещал о победе?
Якуб поспешил из кабинета.
Необходимое послесловие.
15 сентября центральные афганские газеты еще вышли с текстом
пресс-конференции Тараки в Гаване, а 16-го радио Афганистана в восемь
часов вечера передало текст Заявления Пленума ЦК НДПА (авангарда
рабочего класса страны):
"Сегодня с 9 до 13 часов состоялся чрезвычайный Пленум ЦК НДПА
под председательством секретаря ЦК НДПА, члена Политбюро д-ра Шах
Вали.
На этом заседании была всесторонне рассмотрена и обсуждена
просьба Н. М. Тараки. В своей просьбе Н. М. Тараки заявил, что по
состоянию здоровья не может продолжать исполнение партийных и
государственных обязанностей. Пленум ЦК НДПА всесторонне и внимательно
рассмотрел эту просьбу и единогласно удовлетворил ее.
Пленум ЦК НДПА избрал Генеральным секретарем ЦК НДПА секретаря ЦК
НДПА премьер-министра ДРА товарища Хафизуллу Амина",
Далее радио Афганистана сообщало, что с 15 часов до 17 часов
этого же дня состоялось заседание Ревсовета республики. Председателем
его избран Амин. Минутой молчания участники заседания почтили память
Сайеда Таруна.
17 сентября в редакционной статье "Кабул таймс" сообщила, что
"назначение X. Амина... - это хорошая новость. Его энергия, храбрость
и мудрость вселяют в нас надежду и уверенность в том, что задача
построения бесклассового общества будет выполнена.
Да здравствует наш товарищ "командир Апрельской революции".
На пресс-конференции д-р Шах Вали скажет иностранным
корреспондентам, что к событиям во Дворце могли быть причастны и
советские товарищи, которые там как раз и находились. Узнав об этом,
посол СССР поедет к Амину и потребует объяснений об этом голословном
обвинении. Амин встретит очень прохладно, будет говорить повышенным
тоном, взволнованно. Под конец встречи, правда, извинится:
- Вы извините, что я громко говорю. Я просто родился и рос в
горах, а там трудно услышать друг друга, поэтому приходилось кричать.
И надо сказать, что уже 23 сентября на собственной
пресс-конференции, говоря о том дне, скажет:
- Тараки жив. Как правило, авторитетные лидеры сами не отдают
власть добровольно. Их обычно устраняет от власти народ.
- Тараки лично убил Таруна?
- Нет.
- Знали ли советские руководители о происходивших событиях?
- Совершенно точно - нет.
Самого Тараки на пленум и заседание Ревсовета не приглашали. С 15
сентября у него в кабинете, во всех помещениях, где жил он и его
родственники, отключили телефоны. Выходить самим и принимать гостей не
разрешалось. Потом родственников увезут в тюрьму, а через какое-то
время за ними последует и Нурбиби - жена Тараки.
Гулябзой, Ватанджар и Сарвари, получив сведения, что специально
выделенный Амином батальон выехал арестовывать их, переоделись в
национальную одежду и затерялись в городе. Одно время они жили на
вилле одного советского разведчика. Кольцо поисков сужалось, и тогда
было принято решение вывезти их из страны. Были заготовлены ящики, в
которые и поместили министров. Грузы, отправляемые в Советский Союз,
Амин приказал осматривать особенно тщательно, и рейс самолета, в
который загрузили "гробы", объявили на Софию.
Однако уже через день эта информация просочилась к Амину. И
придет приказ - осматривать любой рейс, вскрывать даже гробы. И в
самом деле вскрыли настоящий гроб, следовавший в Союз. Накануне в
Баграме в батальоне Ломакина застрелился представитель особого отдела
капитан Чепурной. Выехали они с комбатом на природу, выпили немного,
капитан достал итальянский пистолет, повертел его в руках и, скорее
всего случайно, нажал на спусковой крючок. Рана оказалась смертельной.
Гроб с телом капитана генерал-лейтенант Гуськов будет вывозить
через Кабул, вот там и прикажут ему поднять крышку. Еще ничего не зная
о событиях с министрами, Гуськов было возмутится, но полиция окажется
непреклонной: вскрывать. И только убедившись, что в гробу в самом деле
погибший шурави, разрешат загрузку в самолет.
На Ломакина буквально на следующий день после этого выстрела
придет приказ на увольнение из Вооруженных Сил. Во-первых, он не имел
права покидать расположения батальона (кроме одного раза в неделю для
выезда в Кабул на узел связи). Во-вторых, батальону был объявлен сухой
закон. В-третьих, события в Кабуле разворачивались настолько
непредсказуемо, что поведение комбата не давало больше гарантии для
той степени готовности, которая могла потребоваться от батальона.
Единственное, что удалось отстоять командованию ВДВ перед Генштабом, -
это не лишать подполковника пенсии.
На место Ломакина прилетит майор Пустовит. Гуськов даст прочесть
ему тот самый приказ в серенькой записной книжице, и майор распишется
на нем после фамилии Ломакина. Уже при нем батальон поднимут по
тревоге, заставят загрузиться боеприпасами и посадят в самолеты -
лететь в Кабул на спасение Тараки. Но промаявшимся несколько часов в
"анах" десантникам дадут отбой. Без каких-либо объяснений.
Из четверки министров в сети Амина попадет лишь Маздурьяр. В день
ареста он поедет отдыхать в Пагман - курортный городок на севере от
Кабула, там его и схватит полиция. И прямым назначением - в
Пули-Чархи.
Документ (из секретной переписки американских внешнеполитических
ведомств по Афганистану):
"15 сентября 1979 г., Э 6874.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно. В первую очередь: в
посольства США: в Анкаре, Пекине, Дакке, Исламабаде, Джидде; в
консульство США в Карачи; в посольства США: в Лондоне, Москве; в
миссию США в НАТО; в посольства США: в Дели, Париже; в консульство США
в Пешаваре; в посольство США в Тегеране - в первую очередь.
Секретно.
Тема (ограниченное служебное использование): Халькистский режим
принял в Кабуле жесткие меры безопасности.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Кабул живет в затишье перед бурей. В то время как халькистское
руководство, как представляется, ожидает резкой реакции армии на вывод
из кабинета трех оставшихся в нем военных, основные воинские части в
Кабуле, видимо, остались верны премьер-министру Хафизулле Амину.
5. 13 сентября до английского посольства дошел слух, что бывший
министр внутренних дел Аслам Ватанджар и министр границ Ширджан
Маздурьяр похищены повстанцами... Радио Афганистана не сообщило о
судьбе смещенных министров. Хотя предположительно они могут быть еще
на свободе, из-за чего, возможно, и объявлена военная тревога. Все же
наиболее вероятно, что халькистское руководство смогло арестовать их.
Такой потенциально опасный деятель, как Ватанджар, возможно, уже
умерщвлен после короткого "следствия" (индийский дипломат заметил до
полудня 14 сентября большую активность в специальном следственном
центре АГСА, который расположен напротив здания индийского
посольства).
... 7. Взрыв во Дворце Арк 14 сентября в 17.50, по свидетельству
нескольких очевидцев, был взрывом в воздухе. Это мог быть
артиллерийский снаряд, выпущенный в сторону Арка, возможно, в целях
сигнализации.
8. Имеются признаки, что события 14 сентября поставили Советы
перед свершившимся фактом.
11. Все же еще не ясно, знали ли заранее Советы о шаге,
предпринятом Амином, или сами внезапно оказались перед свершившимся
фактом. Москва, конечно, не может быть довольна, что вопреки ее
советам халькисты еще больше сокращают основу своей политической
власти, тем самым еще более затрудняя нынешнюю борьбу за выживание
режима. Возможно, теперь Советам придет в голову мысль, что быстрый
военный переворот смог бы стабилизировать нынешнюю политическую
неразбериху. Это позволило бы совершенно новому составу лидеров взять
все в свои руки.
Амстутц".
Документ (из переписки советского Министерства иностранных дел с
посольством СССР в Кабуле):
"15 сентября 1979 г.
Советским представителям в Кабуле.
1. Признано целесообразным, считаясь с реальным положением дел,
как оно сейчас складывается в Афганистане, не отказываться иметь дело
с Амином и возглавляемым им руководством. При этом необходимо всячески
удерживать Амина от репрессий против сторонников Тараки и других
неугодных ему лиц, не являющихся врагами революции. Одновременно
необходимо использовать контакты с Амином для дальнейшего выявления
его политического лица и намерений.
2. Признано также целесообразным, чтобы наши военные советники,
находящиеся в афганских частях, а также советники органов безопасности
и внутренних дел оставались на своих местах. Они должны исполнять свои
прямые функции, связанные с подготовкой и проведением боевых действий
против мятежных формирований и других контрреволюционных сил. Они,
разумеется, не должны принимать никакого участия в репрессивных мерах
против неугодных Амину лиц в случае привлечения к этим действиям
частей и подразделений, в которых находятся наши советники.
А. Громыко".
Документы (из секретной переписки американских внешнеполитических
ведомств по Афганистану):
"17 сентября 1979 г., Э 6936.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно. В первую очередь: в
посольства США: в Пекине, Дакке, Исламабаде, Джидде; в консульство США
в Карачи; в посольства США: в Лондоне, Москве, Дели, Париже, Тегеране;
в миссию США в НАТО.
Конфиденциально.
Тема (ограниченное официальное использование): Напряжение в
Кабуле уменьшается, по мере того как президент Амин использует свои
политические завоевания.
1. (Полный текст документа - секретно.)
3. На 16.00 по кабульскому времени 17 сентября политическая
напряженность последних дней ослабевает. Хотя танки все еще охраняют
ключевые позиции вокруг Дворца Арк ("Дом народов") и комплекс "Радио
Афганистана", танковые экипажи отдыхают в тени около своих машин.
4. На сегодняшний вечер запланировано обращение Амина к нации в
20.00 (на пушту) и в 22.30 (на дари). Афганцы ожидают услышать
некоторые детали. Например, будет ли Амин по-прежнему следовать
уважительному топу по отношению к "больному", уходящему "великому
лидеру Нуру Мухаммеду Тараки"... или он начнет развенчивата "великого
учителя", под которым он служил в качества "героического ученика"...
По заслуживающим доверия сведениям, дочь Амина 16 сентября сорвала в
своей школа портреты Тараки и назвала его плохим человеком.
6. Что случилось с Тараки? Большинство кабульцев, с которыми
сотрудники посольства беседовали... считают, что Тараки уже умер от
огнестрельных ран, полученных в перестрелке, в которой был убит его
охранник, печально известный Сайед Дауд Тарун, 14 или 15 сентября
(точная дата пока неизвестна). Вполне могло быть, что Тараки и Тарун
вольно или невольно принимали участие в насилии, которое сопровождало
чистку последних военных членов кабинета. Сами они в этот момент еще
не были включены в график Амина для уничтожения. Согласно расписанию
Амина их очередь была еще впереди. Тем не менее, раз предоставилась
возможность, Амин мог быстро воспользоваться ею. Другой вопрос -
почему же тогда Амин держал смерть Тараки в тайне, когда он дал
указание о похоронах погибшего Таруна 16 сентября. Многие пока верят,
что Тараки еще жив, но умирает, и что о его смерти режим в конце
концов объявит...
8. Советская реакция в Кабуле... Пока еще не ясно, знало ли
советское посольство в Кабуле об акции Амина против Ватанджара
заранее. Оказавшись перед свершившимся фактом (если это предположение
верно), Советы не имели другого выхода, как терпеливо переждать
быструю смену событий. Кабульская пресса сообщила, что советский посол
А. М. Пузанов посетил Амина 15 сентября в 10.00. Один из наших
источников сообщил нам, что встреча продолжалась до полудня. На этой
встрече, как можно предположить, между восходящим лидером и его
советскими покровителями достигнуто взаимопонимание.
9. Общее впечатление среди дипломатов и осведомленных афганцев:
Советы не в восторге, но, возможно, осознают, что в данный момент у
них нет иного выхода, как поддержать амбициозного и жестокого Амина...
Теперь Амин - это все, что им осталось. До тех пор, пока не появится
другой подходящий момент, он является единственным орудием, с помощью
которого Москва может защищать "братскую партию" и сохранить
"прогрессивную революцию"...
10. Тем не менее это не означает, что Советы молчаливо
соглашаются с этой ситуацией. 17 сентября младший советский дипломат
раздраженно говорил нашему сотруднику посольства, что халькисты
совершают ошибку, "пытаясь сделать слишком много слишком быстро". Он
считал, что режиму потребовалось бы четыре-пять лет, чтобы осуществить
то, что они пытаются сделать за четыре месяца. Советский дипломат дал
ясно понять, что, по его мнению, халькисты терпят неудачу.
Амстутц".
"18 сентября 1979 г., Э 6976.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно.
"Конфиденциально.
Тема: Некоторые соображения об афганском политическом кризисе.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. ...Поступают много сообщений и некоторые данные о том, что
трем смещенным военным деятелям (Ватанджару, Гулябзою и Маздурьяру)
удалось бежать из города и что они на свободе.
Вот уже 18 месяцев мы наблюдаем, как эта марксистская партия
(НДПА) сама себя уничтожает. Одно афганское официальное лицо вчера в
беседе с работником посольства потихоньку назвало руководство "кучкой
скорпионов, смертельно кусающих друг друга".
Для иллюстрации: если взять список министров, утвержденных в
апреле 1978 года, то в нем произведено 25 изменений. Количество
изменений среди заместителей министров еще большее - 34. Одна чистка
сменяет другую, и трудно даже представить себе, каким образом этому
режиму удается выжить... Количество убитых политических заключенных,
видимо, достигает 6000...
...Я не знаю, что принесет будущее. Поразительно, но Амин
выживает, несмотря на заговоры против него, которые следуют один за
другим. Конечно, закон средних чисел в конце концов должен настичь и
его... Лично я не дал бы ему более 50 процентов шансов, что он
останется у власти в этом календарном году.
Я считаю, что его шансы умереть в постели в преклонном возрасте
равны нулю.
Амстутц".
"22 сентября 1979 г., Э 250373.
От госсекретаря. Вашингтон.
В посольство США в Исламабаде. Немедленно.
Секретно.
Тема (секретно): Анализ ситуации в Афганистане правительством
Пакистана.
На Э 10702 из Исламабада.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Вам надлежит ответить на вопросы, поставленные Османом,
придерживаясь следующих положений.
Мы заметили необычайную активность севернее реки Амударья,
свидетельствующую о приготовлениях некоторых воздушно-десантных частей
выйти из гарнизонов. Это может иметь отношение к событиям в
Афганистане, но прямых подтверждений этому нет.
Мы не наблюдаем сосредоточения советских войск севернее
границы...
Первоначальные советские оценки последних изменений в Кабуле, в
том числе поздравительное послание Брежнева Амину, были сдержанными.
Тем не менее мы считаем, что Советы не имеют другого выбора, кроме как
поддерживать Амина в ближайшем будущем...
3. Для Исламабада. Вы получите для информации текст телеграммы, в
которой нашим представительствам дается указание сообщить свои
соображения о вмешательстве Советов в Афганистане.
Вэнс".
"27 сентября 1978 г. Э 7218
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно.
Конфиденциально.
Тема: Визит поверенного в делах к президенту Амину.
На Э 250412 и Э 250278 из госдела.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Сегодня утром я имел дружественную, непринужденную встречу с
президентом Амином. Будучи весь обаяние и дружелюбие, он ратовал за
лучшие отношения с правительством США. Никаких по-настоящему серьезных
вопросов не обсуждалось.
4. Амин держался непринужденно, был уверенным в себе и
чрезвычайно дружелюбным. Нет никаких признаков, что он был ранен в
перестрелке во Дворце 14 сентября, о чем поступали сообщения. Глядя на
этого добродушного человека, было трудно поверить, что это он выживает
от одного до другого заговора и достигает вершины. Когда я смотрел на
него, я не мог не вспомнить, что только два года тому назад, в 1977
году, когда мы занимались одним из списков-прогнозов потенциальных
лидеров, мы не включили туда Амина. Трудно также понять, говоря с этим
дружески настроенным парнем, что он несет прямую ответственность за
казнь около 6000 политических оппонентов...
5. Как известно департаменту, я был ограничен двумя строгими
указаниями. Первое: сделать встречу короткой; второе: не говорить
ничего существенного, кроме упоминания, что правительство США
разделяет стремление Амина (и его часто повторяемые просьбы) к
улучшению отношений. Когда вы знаете, что обязательный в таких случаях
ритуал чаепития не начнется раньше, чем через несколько минут, и что
слишком поспешное отступление может быть расценено как преднамеренное
оскорбление, то мне и моим помощникам пришлось накануне поломать
голову над тем, к какому же небольшому разговору я могу прибегнуть,
чтобы заполнить отпущенное время. Но все обернулось не такой большой
проблемой, как я опасался. Амин был словоохотлив, и я предоставил ему
возможность говорить самому. Нас сфотографировали вместе (это заняло
около четырех минут), и, к моему удивлению, два фотографа
сфотографировали нас девять раз...
6. Как только фотографы вышли, Амин заявил, что он хочет, чтобы
Вашингтону было ясно, что он стремится к "лучшим и дружественным
отношениям". Слава Богу, что я оказался в состоянии ответить, что
Вашингтон тоже разделяет стремление к дружественным отношениям...
7. Он также продолжил свою линию, извиняясь за то, что не имеет
своих послов во многих странах (читай: среди них и в США), объясняя
это тем, что партия испытывает отчаянный недостаток квалифицированных
людей, кто мог бы достойным образом представлять режим. В результате,
сказал он, он рассматривает меня как канал для двусторонних отношений
между США и Афганистаном. Развивая эту тему, он дважды повторил, что
его дверь всегда открыта для меня, когда бы я ни пожелал
посоветоваться с ним...
9. Это почти все. Я думаю, что мой визит к нему был мудрым шагом.
Я думаю, что он был рад случаю направить в госдеп послание об
улучшении отношений. Он тщательно избегал тем, вызывающих
разногласие...
10. Памятуя об указании госдепа о том, чтобы я провел короткую
встречу, уходя от Амина, я взглянул на часы. Если не считать времени
на фотографирование, которое заняло четыре минуты, я пробыл в приемной
Амина 19 минут. Общее время визита, я думаю, было верным.
Амстутц".
8 октября 1979 года. 18 часов. Кабул.
Начальник караульной службы охраны Дворца лейтенант Экбаль уже
переоделся в гражданское платье, чтобы идти домой, когда его вызвал к
себе начальник Гвардии майор Джандад. Поглядывая на часы и чертыхаясь
- должна, была подъехать машина и подбросить его до остановки,
лейтенант вновь облачился в форму, поднялся на второй этаж.
В кабинете кроме начальника сидел и его заместитель по
Пропустив вбежавшую в кабинет жену Тараки, Пузанов и
сопровождающие его товарищи вышли из кабинета. Мимо бледных, но
решительно сжавших автоматы Касыма и Бабрака, стараясь не наступать на
кровь, залившую ступени, обойдя тело убитого Таруна, советские гости
поспешили к своим машинам.
Необходимое послесловие.
Бабрак и Касым будут арестованы на следующий день и сразу же, без
суда и следствия, расстреляны по приказу Амина.
Похороны Таруна превратятся в день национальной скорби. Опять же
по распоряжению Амина будут приспущены государственные флаги не только
в самом Афганистане, но и в афганских посольствах и представительствах
за рубежом. Все газеты ДРА выйдут с краткой биографией Таруна: родился
в 1942 году, в 1962 году учился в военном училище в СССР, после
Апрельской революции - начальник царандоя, затем главный адъютант
Тараки. Убит контрреволюционными элементами. Город Джелалабад по
указанию Амина переименовывался в Таруншар.
Однако название не прижилось, и о Таруне забылось быстрее, чем
предполагалось. Этого желал, кстати, и сам Амии. Ему крайне не
хотелось, чтобы ворошилось прошлое Сайеда, что это именно Тарун
исполнил его приказ по штурму номера, где находился американский посол
Дабс, что это он рекомендовал его главным адъютантом Генеральному
секретарю. Дважды сообщал Тарун своему кумиру о готовящемся на него
покушении. И когда утром 14 сентября Амин приказал ему быть готовым ко
всем неожиданностям, когда шел на провоцирование стрельбы, впереди
себя послал именно Таруна с приказом: на моем пути не должно быть ни
одного человека с оружием. Увидев на втором этаже Касыма и Бабрака с
автоматами, Тарун потребовал очистить дорогу. Те, имея аналогичный
приказ Тараки, в свою очередь приказали ему самому уйти с лестницы.
Тарун же, словно революционный матрос 17-го года, имел привычку
носить за поясом два пистолета. Рука привычно потянулась к оружию, и
Бабрак, не ожидая развязки, сам нажал на спусковой крючок. Амин
находился в это время еще за углом, отпустив на этот раз от себя
охрану вперед достаточно далеко. И, услышав выстрелы, больше
обрадовался, чем испугался. Он шел в кабинет Генерального секретаря с
твердым решением объявить ему при советских товарищах о том, что он
больше не подчиняется ему и не считает его главой государства. Об этом
он сказал Тараки вчера по телефону, теперь пришла очередь действовать
окончательно и решительно. Что ж, выстрелы во Дворце избавили его от
лишних слов. За него - армия, Ревсовет и Политбюро. Страной должен
управлять тот, кто работает, а не любуется собой.
14 сентября 1979 года. 15 часов 30 минут. Кабул.
Василий Петрович Заплатин стоял на балконе своего кабинета, когда
подъехала машина Амина. К ней выбежали офицеры, помогли выбраться
окровавленному Амину, начали вытаскивать его адъютанта.
- Экбаль! - придя в себя, позвал Василий Петрович.
Амин уже скрылся в здании, но начальник Главпура, глянув на
машину министра, без слов побежал вниз, в его кабинет. Заплатин пошел
было за ним, но сдержался: чтобы как-то реагировать на происходящее,
надо знать происшедшее. Кто стрелял в Амина? Он поехал к Тараки -
неужели там? Не вытерпев, спустился на первый этаж. По коридору бегали
офицеры, раздавались команды. У дверей Амина появились часовые.
Наконец вышел встревоженный Экбаль. Ни слова не говоря друг
другу, советник и подсоветный поднялись к себе в кабинет.
- Амина обстреляла охрана Тараки, - тихо сообщил Экбаль.
- Он ранен?
- Нет. Ранен адъютант. Убит главный адъютант Тараки Тарун.
- Что делает Амин?
- Звонит Тараки.
- О чем говорят?
- Амин сказал: "Спасибо, ты хорошо меня встретил. Теперь приезжай
ко мне, я тоже тебя угощу чаем".
За окном послышался шум, и подбежавшие к окну Заплатин и Экбаль
увидели выходящих из машин Пузанова, Павловского, Иванова и Горелова.
На ходу каждый из них дотронулся до автомобиля Амина, и все четверо
вошли в здание.
- Я зайду к министру, - решил Экбаль.
Когда он вошел в кабинет Амина, тот вытирал платком руки от
крови.
- Мы просим пока ничего не предпринимать, - говорил Пузанов. -
Надо во всем разобраться.
- В чем? - резко спросил Амин и бросил платок в корзину для
бумаг. - Тараки предпринял на меня покушение. Мы сами разберемся.
- Мы считаем, что Тараки, как знамя революции, следует оставить
председателем Революционного совета, - стараясь не реагировать на
резкость Амина, продолжал советский посол.
Амин дождался перевода и усмехнулся:
- Это решит ЦК.
И отвернулся, давая понять, что разговор окончен.
14 сентября 1979 года. 17 часов 30 минут. Кабул.
- Товарищ генерал, разрешите? - Начальник Генерального штаба
подполковник Якуб вошел стремительно, приблизился к самому столу: -
Товарищ генерал, в эфир постоянно идет сигнал: "Первый окружен вторым,
первый просит помощи". Что посоветуете делать?
Заплатин внимательно посмотрел на Якуба: насколько он искренен?
Начальник Генштаба предан Амину, их жены - родные сестры. Если Амин
берет власть, Якуб конечно же будет на его стороне. Зачем же тогда он
спрашивает совета? Перестраховка на всякий случай или все-таки честь
офицера заставляет искать компромисс?
- Вы понимаете, что это Тараки просит помощи?
- Да.
- Это Амин... послал своих людей к нему?
Якуб замялся, но все же ответил правду:
- Да. Касым и Бабрак уже арестованы.
- Значит, следующий - Тараки?
На этот раз Якуб промолчал, нервно побарабанил пальцами по столу.
- Знаете, мы, наверное, не вправе вмешиваться в ваши внутренние
дела, и особенно в такие моменты, - вспомнив просьбу Якуба, ответил
Заплатин. - Мы можем советовать до начала событий, а если они уже
идут... и тем более, когда уже поздно... - Василий Петрович пристально
посмотрел на Якуба. - Единственный совет, если можно, - не поднимайте
войска. Зачем вам кровь?
За окном, заставив зазвенеть стекла, прогремел артиллерийский
выстрел. Якуб и Заплатин, переглянувшись, стремительно вышли на
балкон. Над Дворцом Арк рассеивалось белое облачко, - значит, выстрел
был сигнальный. Тараки просил о помощи или Амин возвещал о победе?
Якуб поспешил из кабинета.
Необходимое послесловие.
15 сентября центральные афганские газеты еще вышли с текстом
пресс-конференции Тараки в Гаване, а 16-го радио Афганистана в восемь
часов вечера передало текст Заявления Пленума ЦК НДПА (авангарда
рабочего класса страны):
"Сегодня с 9 до 13 часов состоялся чрезвычайный Пленум ЦК НДПА
под председательством секретаря ЦК НДПА, члена Политбюро д-ра Шах
Вали.
На этом заседании была всесторонне рассмотрена и обсуждена
просьба Н. М. Тараки. В своей просьбе Н. М. Тараки заявил, что по
состоянию здоровья не может продолжать исполнение партийных и
государственных обязанностей. Пленум ЦК НДПА всесторонне и внимательно
рассмотрел эту просьбу и единогласно удовлетворил ее.
Пленум ЦК НДПА избрал Генеральным секретарем ЦК НДПА секретаря ЦК
НДПА премьер-министра ДРА товарища Хафизуллу Амина",
Далее радио Афганистана сообщало, что с 15 часов до 17 часов
этого же дня состоялось заседание Ревсовета республики. Председателем
его избран Амин. Минутой молчания участники заседания почтили память
Сайеда Таруна.
17 сентября в редакционной статье "Кабул таймс" сообщила, что
"назначение X. Амина... - это хорошая новость. Его энергия, храбрость
и мудрость вселяют в нас надежду и уверенность в том, что задача
построения бесклассового общества будет выполнена.
Да здравствует наш товарищ "командир Апрельской революции".
На пресс-конференции д-р Шах Вали скажет иностранным
корреспондентам, что к событиям во Дворце могли быть причастны и
советские товарищи, которые там как раз и находились. Узнав об этом,
посол СССР поедет к Амину и потребует объяснений об этом голословном
обвинении. Амин встретит очень прохладно, будет говорить повышенным
тоном, взволнованно. Под конец встречи, правда, извинится:
- Вы извините, что я громко говорю. Я просто родился и рос в
горах, а там трудно услышать друг друга, поэтому приходилось кричать.
И надо сказать, что уже 23 сентября на собственной
пресс-конференции, говоря о том дне, скажет:
- Тараки жив. Как правило, авторитетные лидеры сами не отдают
власть добровольно. Их обычно устраняет от власти народ.
- Тараки лично убил Таруна?
- Нет.
- Знали ли советские руководители о происходивших событиях?
- Совершенно точно - нет.
Самого Тараки на пленум и заседание Ревсовета не приглашали. С 15
сентября у него в кабинете, во всех помещениях, где жил он и его
родственники, отключили телефоны. Выходить самим и принимать гостей не
разрешалось. Потом родственников увезут в тюрьму, а через какое-то
время за ними последует и Нурбиби - жена Тараки.
Гулябзой, Ватанджар и Сарвари, получив сведения, что специально
выделенный Амином батальон выехал арестовывать их, переоделись в
национальную одежду и затерялись в городе. Одно время они жили на
вилле одного советского разведчика. Кольцо поисков сужалось, и тогда
было принято решение вывезти их из страны. Были заготовлены ящики, в
которые и поместили министров. Грузы, отправляемые в Советский Союз,
Амин приказал осматривать особенно тщательно, и рейс самолета, в
который загрузили "гробы", объявили на Софию.
Однако уже через день эта информация просочилась к Амину. И
придет приказ - осматривать любой рейс, вскрывать даже гробы. И в
самом деле вскрыли настоящий гроб, следовавший в Союз. Накануне в
Баграме в батальоне Ломакина застрелился представитель особого отдела
капитан Чепурной. Выехали они с комбатом на природу, выпили немного,
капитан достал итальянский пистолет, повертел его в руках и, скорее
всего случайно, нажал на спусковой крючок. Рана оказалась смертельной.
Гроб с телом капитана генерал-лейтенант Гуськов будет вывозить
через Кабул, вот там и прикажут ему поднять крышку. Еще ничего не зная
о событиях с министрами, Гуськов было возмутится, но полиция окажется
непреклонной: вскрывать. И только убедившись, что в гробу в самом деле
погибший шурави, разрешат загрузку в самолет.
На Ломакина буквально на следующий день после этого выстрела
придет приказ на увольнение из Вооруженных Сил. Во-первых, он не имел
права покидать расположения батальона (кроме одного раза в неделю для
выезда в Кабул на узел связи). Во-вторых, батальону был объявлен сухой
закон. В-третьих, события в Кабуле разворачивались настолько
непредсказуемо, что поведение комбата не давало больше гарантии для
той степени готовности, которая могла потребоваться от батальона.
Единственное, что удалось отстоять командованию ВДВ перед Генштабом, -
это не лишать подполковника пенсии.
На место Ломакина прилетит майор Пустовит. Гуськов даст прочесть
ему тот самый приказ в серенькой записной книжице, и майор распишется
на нем после фамилии Ломакина. Уже при нем батальон поднимут по
тревоге, заставят загрузиться боеприпасами и посадят в самолеты -
лететь в Кабул на спасение Тараки. Но промаявшимся несколько часов в
"анах" десантникам дадут отбой. Без каких-либо объяснений.
Из четверки министров в сети Амина попадет лишь Маздурьяр. В день
ареста он поедет отдыхать в Пагман - курортный городок на севере от
Кабула, там его и схватит полиция. И прямым назначением - в
Пули-Чархи.
Документ (из секретной переписки американских внешнеполитических
ведомств по Афганистану):
"15 сентября 1979 г., Э 6874.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно. В первую очередь: в
посольства США: в Анкаре, Пекине, Дакке, Исламабаде, Джидде; в
консульство США в Карачи; в посольства США: в Лондоне, Москве; в
миссию США в НАТО; в посольства США: в Дели, Париже; в консульство США
в Пешаваре; в посольство США в Тегеране - в первую очередь.
Секретно.
Тема (ограниченное служебное использование): Халькистский режим
принял в Кабуле жесткие меры безопасности.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Кабул живет в затишье перед бурей. В то время как халькистское
руководство, как представляется, ожидает резкой реакции армии на вывод
из кабинета трех оставшихся в нем военных, основные воинские части в
Кабуле, видимо, остались верны премьер-министру Хафизулле Амину.
5. 13 сентября до английского посольства дошел слух, что бывший
министр внутренних дел Аслам Ватанджар и министр границ Ширджан
Маздурьяр похищены повстанцами... Радио Афганистана не сообщило о
судьбе смещенных министров. Хотя предположительно они могут быть еще
на свободе, из-за чего, возможно, и объявлена военная тревога. Все же
наиболее вероятно, что халькистское руководство смогло арестовать их.
Такой потенциально опасный деятель, как Ватанджар, возможно, уже
умерщвлен после короткого "следствия" (индийский дипломат заметил до
полудня 14 сентября большую активность в специальном следственном
центре АГСА, который расположен напротив здания индийского
посольства).
... 7. Взрыв во Дворце Арк 14 сентября в 17.50, по свидетельству
нескольких очевидцев, был взрывом в воздухе. Это мог быть
артиллерийский снаряд, выпущенный в сторону Арка, возможно, в целях
сигнализации.
8. Имеются признаки, что события 14 сентября поставили Советы
перед свершившимся фактом.
11. Все же еще не ясно, знали ли заранее Советы о шаге,
предпринятом Амином, или сами внезапно оказались перед свершившимся
фактом. Москва, конечно, не может быть довольна, что вопреки ее
советам халькисты еще больше сокращают основу своей политической
власти, тем самым еще более затрудняя нынешнюю борьбу за выживание
режима. Возможно, теперь Советам придет в голову мысль, что быстрый
военный переворот смог бы стабилизировать нынешнюю политическую
неразбериху. Это позволило бы совершенно новому составу лидеров взять
все в свои руки.
Амстутц".
Документ (из переписки советского Министерства иностранных дел с
посольством СССР в Кабуле):
"15 сентября 1979 г.
Советским представителям в Кабуле.
1. Признано целесообразным, считаясь с реальным положением дел,
как оно сейчас складывается в Афганистане, не отказываться иметь дело
с Амином и возглавляемым им руководством. При этом необходимо всячески
удерживать Амина от репрессий против сторонников Тараки и других
неугодных ему лиц, не являющихся врагами революции. Одновременно
необходимо использовать контакты с Амином для дальнейшего выявления
его политического лица и намерений.
2. Признано также целесообразным, чтобы наши военные советники,
находящиеся в афганских частях, а также советники органов безопасности
и внутренних дел оставались на своих местах. Они должны исполнять свои
прямые функции, связанные с подготовкой и проведением боевых действий
против мятежных формирований и других контрреволюционных сил. Они,
разумеется, не должны принимать никакого участия в репрессивных мерах
против неугодных Амину лиц в случае привлечения к этим действиям
частей и подразделений, в которых находятся наши советники.
А. Громыко".
Документы (из секретной переписки американских внешнеполитических
ведомств по Афганистану):
"17 сентября 1979 г., Э 6936.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно. В первую очередь: в
посольства США: в Пекине, Дакке, Исламабаде, Джидде; в консульство США
в Карачи; в посольства США: в Лондоне, Москве, Дели, Париже, Тегеране;
в миссию США в НАТО.
Конфиденциально.
Тема (ограниченное официальное использование): Напряжение в
Кабуле уменьшается, по мере того как президент Амин использует свои
политические завоевания.
1. (Полный текст документа - секретно.)
3. На 16.00 по кабульскому времени 17 сентября политическая
напряженность последних дней ослабевает. Хотя танки все еще охраняют
ключевые позиции вокруг Дворца Арк ("Дом народов") и комплекс "Радио
Афганистана", танковые экипажи отдыхают в тени около своих машин.
4. На сегодняшний вечер запланировано обращение Амина к нации в
20.00 (на пушту) и в 22.30 (на дари). Афганцы ожидают услышать
некоторые детали. Например, будет ли Амин по-прежнему следовать
уважительному топу по отношению к "больному", уходящему "великому
лидеру Нуру Мухаммеду Тараки"... или он начнет развенчивата "великого
учителя", под которым он служил в качества "героического ученика"...
По заслуживающим доверия сведениям, дочь Амина 16 сентября сорвала в
своей школа портреты Тараки и назвала его плохим человеком.
6. Что случилось с Тараки? Большинство кабульцев, с которыми
сотрудники посольства беседовали... считают, что Тараки уже умер от
огнестрельных ран, полученных в перестрелке, в которой был убит его
охранник, печально известный Сайед Дауд Тарун, 14 или 15 сентября
(точная дата пока неизвестна). Вполне могло быть, что Тараки и Тарун
вольно или невольно принимали участие в насилии, которое сопровождало
чистку последних военных членов кабинета. Сами они в этот момент еще
не были включены в график Амина для уничтожения. Согласно расписанию
Амина их очередь была еще впереди. Тем не менее, раз предоставилась
возможность, Амин мог быстро воспользоваться ею. Другой вопрос -
почему же тогда Амин держал смерть Тараки в тайне, когда он дал
указание о похоронах погибшего Таруна 16 сентября. Многие пока верят,
что Тараки еще жив, но умирает, и что о его смерти режим в конце
концов объявит...
8. Советская реакция в Кабуле... Пока еще не ясно, знало ли
советское посольство в Кабуле об акции Амина против Ватанджара
заранее. Оказавшись перед свершившимся фактом (если это предположение
верно), Советы не имели другого выхода, как терпеливо переждать
быструю смену событий. Кабульская пресса сообщила, что советский посол
А. М. Пузанов посетил Амина 15 сентября в 10.00. Один из наших
источников сообщил нам, что встреча продолжалась до полудня. На этой
встрече, как можно предположить, между восходящим лидером и его
советскими покровителями достигнуто взаимопонимание.
9. Общее впечатление среди дипломатов и осведомленных афганцев:
Советы не в восторге, но, возможно, осознают, что в данный момент у
них нет иного выхода, как поддержать амбициозного и жестокого Амина...
Теперь Амин - это все, что им осталось. До тех пор, пока не появится
другой подходящий момент, он является единственным орудием, с помощью
которого Москва может защищать "братскую партию" и сохранить
"прогрессивную революцию"...
10. Тем не менее это не означает, что Советы молчаливо
соглашаются с этой ситуацией. 17 сентября младший советский дипломат
раздраженно говорил нашему сотруднику посольства, что халькисты
совершают ошибку, "пытаясь сделать слишком много слишком быстро". Он
считал, что режиму потребовалось бы четыре-пять лет, чтобы осуществить
то, что они пытаются сделать за четыре месяца. Советский дипломат дал
ясно понять, что, по его мнению, халькисты терпят неудачу.
Амстутц".
"18 сентября 1979 г., Э 6976.
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно.
"Конфиденциально.
Тема: Некоторые соображения об афганском политическом кризисе.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. ...Поступают много сообщений и некоторые данные о том, что
трем смещенным военным деятелям (Ватанджару, Гулябзою и Маздурьяру)
удалось бежать из города и что они на свободе.
Вот уже 18 месяцев мы наблюдаем, как эта марксистская партия
(НДПА) сама себя уничтожает. Одно афганское официальное лицо вчера в
беседе с работником посольства потихоньку назвало руководство "кучкой
скорпионов, смертельно кусающих друг друга".
Для иллюстрации: если взять список министров, утвержденных в
апреле 1978 года, то в нем произведено 25 изменений. Количество
изменений среди заместителей министров еще большее - 34. Одна чистка
сменяет другую, и трудно даже представить себе, каким образом этому
режиму удается выжить... Количество убитых политических заключенных,
видимо, достигает 6000...
...Я не знаю, что принесет будущее. Поразительно, но Амин
выживает, несмотря на заговоры против него, которые следуют один за
другим. Конечно, закон средних чисел в конце концов должен настичь и
его... Лично я не дал бы ему более 50 процентов шансов, что он
останется у власти в этом календарном году.
Я считаю, что его шансы умереть в постели в преклонном возрасте
равны нулю.
Амстутц".
"22 сентября 1979 г., Э 250373.
От госсекретаря. Вашингтон.
В посольство США в Исламабаде. Немедленно.
Секретно.
Тема (секретно): Анализ ситуации в Афганистане правительством
Пакистана.
На Э 10702 из Исламабада.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Вам надлежит ответить на вопросы, поставленные Османом,
придерживаясь следующих положений.
Мы заметили необычайную активность севернее реки Амударья,
свидетельствующую о приготовлениях некоторых воздушно-десантных частей
выйти из гарнизонов. Это может иметь отношение к событиям в
Афганистане, но прямых подтверждений этому нет.
Мы не наблюдаем сосредоточения советских войск севернее
границы...
Первоначальные советские оценки последних изменений в Кабуле, в
том числе поздравительное послание Брежнева Амину, были сдержанными.
Тем не менее мы считаем, что Советы не имеют другого выбора, кроме как
поддерживать Амина в ближайшем будущем...
3. Для Исламабада. Вы получите для информации текст телеграммы, в
которой нашим представительствам дается указание сообщить свои
соображения о вмешательстве Советов в Афганистане.
Вэнс".
"27 сентября 1978 г. Э 7218
Из посольства США в Кабуле.
Госсекретарю. Вашингтон. Немедленно.
Конфиденциально.
Тема: Визит поверенного в делах к президенту Амину.
На Э 250412 и Э 250278 из госдела.
1. (Полный текст документа - секретно.)
2. Сегодня утром я имел дружественную, непринужденную встречу с
президентом Амином. Будучи весь обаяние и дружелюбие, он ратовал за
лучшие отношения с правительством США. Никаких по-настоящему серьезных
вопросов не обсуждалось.
4. Амин держался непринужденно, был уверенным в себе и
чрезвычайно дружелюбным. Нет никаких признаков, что он был ранен в
перестрелке во Дворце 14 сентября, о чем поступали сообщения. Глядя на
этого добродушного человека, было трудно поверить, что это он выживает
от одного до другого заговора и достигает вершины. Когда я смотрел на
него, я не мог не вспомнить, что только два года тому назад, в 1977
году, когда мы занимались одним из списков-прогнозов потенциальных
лидеров, мы не включили туда Амина. Трудно также понять, говоря с этим
дружески настроенным парнем, что он несет прямую ответственность за
казнь около 6000 политических оппонентов...
5. Как известно департаменту, я был ограничен двумя строгими
указаниями. Первое: сделать встречу короткой; второе: не говорить
ничего существенного, кроме упоминания, что правительство США
разделяет стремление Амина (и его часто повторяемые просьбы) к
улучшению отношений. Когда вы знаете, что обязательный в таких случаях
ритуал чаепития не начнется раньше, чем через несколько минут, и что
слишком поспешное отступление может быть расценено как преднамеренное
оскорбление, то мне и моим помощникам пришлось накануне поломать
голову над тем, к какому же небольшому разговору я могу прибегнуть,
чтобы заполнить отпущенное время. Но все обернулось не такой большой
проблемой, как я опасался. Амин был словоохотлив, и я предоставил ему
возможность говорить самому. Нас сфотографировали вместе (это заняло
около четырех минут), и, к моему удивлению, два фотографа
сфотографировали нас девять раз...
6. Как только фотографы вышли, Амин заявил, что он хочет, чтобы
Вашингтону было ясно, что он стремится к "лучшим и дружественным
отношениям". Слава Богу, что я оказался в состоянии ответить, что
Вашингтон тоже разделяет стремление к дружественным отношениям...
7. Он также продолжил свою линию, извиняясь за то, что не имеет
своих послов во многих странах (читай: среди них и в США), объясняя
это тем, что партия испытывает отчаянный недостаток квалифицированных
людей, кто мог бы достойным образом представлять режим. В результате,
сказал он, он рассматривает меня как канал для двусторонних отношений
между США и Афганистаном. Развивая эту тему, он дважды повторил, что
его дверь всегда открыта для меня, когда бы я ни пожелал
посоветоваться с ним...
9. Это почти все. Я думаю, что мой визит к нему был мудрым шагом.
Я думаю, что он был рад случаю направить в госдеп послание об
улучшении отношений. Он тщательно избегал тем, вызывающих
разногласие...
10. Памятуя об указании госдепа о том, чтобы я провел короткую
встречу, уходя от Амина, я взглянул на часы. Если не считать времени
на фотографирование, которое заняло четыре минуты, я пробыл в приемной
Амина 19 минут. Общее время визита, я думаю, было верным.
Амстутц".
8 октября 1979 года. 18 часов. Кабул.
Начальник караульной службы охраны Дворца лейтенант Экбаль уже
переоделся в гражданское платье, чтобы идти домой, когда его вызвал к
себе начальник Гвардии майор Джандад. Поглядывая на часы и чертыхаясь
- должна, была подъехать машина и подбросить его до остановки,
лейтенант вновь облачился в форму, поднялся на второй этаж.
В кабинете кроме начальника сидел и его заместитель по