Иванов Сергей Григорьевич. Оборотная сторона Бога

   Рельеф же в этом райском аду оказался безукоризненно ровным. Горам здесь было некуда подняться, а поверхность даже небольшого возвышения сделалась бы слишком жаркой для обитания, превратившись в пустыню, выжженную близостью магмы. Да и моря тут скорее всего отсутствовали – к чему тратить поверхность под разливы бесполезной воды? Вряд ли в Сирке живет ностальгия по океану. Впрочем, если он всерьез старается потрафить захваченным душам… Кстати, скольких он уже выловил? Во всяком случае, бездушные здесь не бродят, как в мире Светлана, – так что население подземелья вряд ли превышает… э-э… миллиард? Хорошая цифра, круглая… А полезная площадь внутренней поверхности коры чуть ли не на порядок больше того, что снаружи, – сплошной субтропический лес, ни тебе полярных холодов, ни экваторной жары. То есть перенаселение местной публике явно не грозит. И к пурпурному бурлящему небу, затянутому белесой дымкой, можно привыкнуть, со временем оно даже начинает казаться красивым. А что нет ночей – так ведь души не тела, им ни к чему сон. Или какими-то подобиями тел грешники обзаводятся и после смерти?
   – Как выглядят здешние тени? – спросил Светлан у Грэма, бежавшего вплотную за ним. – Они должны взаимодействовать с окрестной природой – иначе к чему такие роскошества?
   – Зависит от стажа, – охотно ответил тот. – Мало-помалу душа обрастает плотью – ее же не изолируют от вещественного мира, как это делает Скиталец. Внешне подземельцы начинают походить на себя, какими были при жизни, – точнее, какими могли бы стать, не зная старости и болезней, избавясь от скверных генов, копившихся поколениями, и от уродства, вызываемого излишествами.
   Истосковавшись по людям, черт вел себя как образцовый арестант, будто следовал известной рекомендацией: не вышло отвертеться – расслабься и лови кайф. Обязанности гида он исполнял с видимым удовольствием, подробно расписывая примечательности, встречавшиеся на пути. Походный бег рыцарей оказался ему вовсе не в тягость, благо Грэм, как и положено, отличался дьявольской грацией, а усталости, видимо, не знал вовсе.
   – А разгуливают голышом, да? – продолжал Светлан. – Им же не от кого прятаться и нечего скрывать – ходи и красуйся друг перед другом. Кстати, вместе с телом к душе возвращаются все функции? Я имею в виду…
   Но Грэм уже кивал, показывая, что понял, – еще б ему не знать людских слабостей!..
   – Ну зачем же лишать души радости? – промурлыкал он, снова переходя на контральто. – Общение полов – это, знаете ли… Надо брать от жизни максимум.
   – Жизнь после смерти, ну да. А как насчет того, чтобы подраться?
   – Если желание обоюдное – почему нет? Раны тут заживают быстро, смерти бояться поздно… Но агрессия пресекается на корню – с этим строго.
   – Ей-богу, – сказал Светлан, оборачиваясь к Артуру, – такая преисподняя мне куда милей рая, каким его рисуют церковники, – жуткая преснятина, сплошное низ-зя!..
   – Зато Скиталец не выводит души из обращения, – возразил король. – А недолгий пост им, наверно, даже на пользу: тем больше станут будут ценить земные радости, когда вернутся.
   – Это – довод, – согласился Светлан. И вздохнул: а сколько еще поститься мне? Этот долгий путь домой… И где же мой дом, интересно? Там, где Анджелла?
   – Странно, что до сих пор нам не встретилась ни одна живая… гм… душа, – заметил он. – По статистике полагалось бы.
   – Мы пока не выбрались из мертвой… хм… зоны, – пояснил черт. – Видите ли, вблизи вентиляционных озер душам зябко – это как бы заложено в их природе…
   – Природе? – перебил Светлан резко. – Или программе?
   – Ну, может быть… Собственно, потому я и обосновался тут: меньше шансов попасться Сирку на глаза. А гостей, кои к нему хаживают, я научился избегать.
   – Вот на нас прокололся, да? Что ж, с каждым случается… Ну, далеко еще? – спросил он у Крона. – Вообще, громила, твой дальномер исправен?
   – Рядом уже – совсем, – пророкотал великан. – У меня шкура дыбом, настолько близко.
   – Все ближее и ближее, – проворчал Светлан. – Что-то затянулся наш роман – пора бы, наконец, дойти.
   – Твое желание исполнилось, человече, – раздался внезапный голос, звучавший словно бы с неба. – Дойти-то вы дошли…
   Круто затормозив, Светлан вскинул взгляд к верхушке ближнего дерева, где в широкой развилке удобно расположился пышноволосый субъект пепельного окраса и в элегантной бордовой рубахе до колен, дополненной узкими штанами того же цвета. Обуви на нем не было и, судя по нежным подошвам, не требовалось – видимо, на грешную землю субъект ступал редко, а если прогуливался, то по здешней траве, больше смахивающей на ковер. Пошлых ангельских крыльев на нем тоже не наблюдалось – конечно, левитация куда практичней. Выглядел он не таким изящным и лощеным, как Грэм, но тоже был редкостно благообразен – эдакий божий одуванчик.
   – Что за тип? – негромко поинтересовался Светлан.
   – Это Гавр, архичерт, – сообщил Грэм тихонько. – Он… как бы это выразиться… одна из правых рук Сирка.
   – Карающая длань, что ли? – спросил Светлан.
   – Всяко случается, – ответил уже Гавр, тезка симпатяги-попрошайки, прикормленного отшельником. – Работа есть работа. Но вообще мы по охранной части… А ты, вижу, сыскал себе новую команду, – обратился он к Грэму. – И хозяина, верно, сменил? Ведь говорил тебе, что твое невмешательство – блеф!.. Кого ты хотел надуть: себя?
   Грэм не возразил, лишь укоризненно посмотрел на Светлана.
   – Не спеши с выводами, Гавруша, – тотчас же сказал тот. – Мы захватили твоего коллегу в плен, а с собой идти принудили. Уж он так противился!..
   – Я представляю, – хмыкнул Гавр саркастически. – «Держите меня, люди, а то всех поубиваю!.. если не сбегу».
   – И хозяина у нас нет, как ни трудно тебе в это поверить. Мы – вольные рыцари.
   – Ага, особенно вон тот, в шкуре, ростом с дерево. Наверное, граф?
   – Запросто, – сказал Светлан. – Потому что третий в нашем отряде – король, а уж он может назначить хоть герцогом.
   – Удобно, – признал архичерт. – И от королей, оказывается, бывает польза.
   Покачав головой, Светлан предостерег:
   – Монархов, как класс, можешь хаять сколько угодно, но вот с этим, конкретным, связываться не советую. Уж если он приголубит своей царственной десницей…
   – Да когда я переходил на личности? – оскорбился Гавр. – Я ж не критик какой, разумение имею.
   Оттолкнувшись руками, он плавно спланировал на траву, не побоявшись загородить Светлану путь, хотя ростом был ему по пояс. Бойкий, однако, дяденька.
   Впрочем, из-за стволов тотчас выступили три местных стража, выглядящих гораздо более убедительно. Но все ж не настолько, чтобы это походило на конвой, – скорее сопровождение. Вдобавок они тоже оказались без оружия – ни огненных мечей, ни трезубцев, ни даже хлыстов. «Мы – мирные люди», вот именно… А что за пазухой?
   – Ну пошли, что ли? – произнес Гавр. – Хозяин-то, поди, заждался. Все равно ж его не обойти.
   – Во-во, – зарокотал Крон, грозно насупясь. – Один уже вдалбливал это.
   – И что?
   – Не обошли, точно. Затоптали.
   Архичерт хохотнул, будто от удачной шутки, и выжидательно прищурился на Светлана.
   – А далеко?
   – Ой, какое!.. В пяти минутах.
   – Ладно, прогуляемся, – решил тот. – Вдруг сумеем столковаться по-доброму?
   – И верно, к чему лишние хлопоты, – одобрил Гавр. – Шанс – он всегда имеется.
   Вообще-то слабое утешение. Но чем черт не шутит? А уж тем более – дьявол.
   – Веди, Гаврила, – велел Светлан. – Конечно, если еще не разучился ходить.
   – Дык я и по воздуху могу.
   Развернувшись, он в самом деле поплыл над землей, взяв слегка в сторону от их прежнего курса.
   – По крайней мере это небольшой крюк, – утешил Светлан великана, еще пребывающего в сомнении. – Забыл: короткие пути не самые верные?
   Шумно вздохнув, Крон кивнул – с большой неохотой. И они, все четверо, устремились вдогонку за скользящим бордовым силуэтом, похожим на призрак. В ту же секунду с мест сорвались сопровождающие, замкнув отрядец с оставшихся трех сторон, – ненавязчивое, однако надежное охранение.
   – А это что за бестия? – спросил Светлан, кивая на бегущего справа мускулистого белокурого типа с прекрасным как у греческой статуи лицом, облаченного в короткую тунику, конечно же, снежнобелую, и сандалии из ремней. – Как звать?
   – Его? – пробормотал Грэм. – Амазон.
   – Пф-ф!.. «Вообще-то я женщина», да?
   Невольно черт улыбнулся, пожал плечами.
   – И что, такой типаж пользуется у людей спросом?
   – Ну, как ловец Амазон не особенно преуспел. Зато, когда стали набирать сторожей, он сразу попал в струю и вскоре поднялся на самый верх, сделавшись весьма полезным.
   – Одна из правых рук правой руки?
   – Вроде того, – ухмыльнулся Грэм. – Теперь у него своя группа, подчиненная лишь Гавру и Сирку, а поручают ей особые задания, требующие исполнителей жестких и решительных, лишенных сантиментов.
   – Проще говоря, убийц?
   – Ну, если говорить о психике, абстрагируясь от целей и мотивов…
   – Чертовщина!.. И тут не обошлось без спецслужб.
   – А, думаете, у ангелов не так?
   – Стало быть, сейчас Амазону поручили нас, – заключил Светлан. – А это, верно, его подручные, – кивнул он налево и назад. – Под себя подбирал?
   Действительно, два других охранника походили на первого точно близнецы – то ли мужественные красотки, то ли женственные красавцы, с недурной мускулатурой и отточенной пластикой. Эдакие культуристки, перебравшие стероидов. И одеты были почти так же, будто в униформу. В сравнении с ними Грэм казался хрупкой гимназисткой. Но чтобы совладать с богатырями, таких спец-ангелов (пардон, чертей) потребовалось бы не меньше роты, причем в полном вооружении, – так что это все-таки не конвой. Пока.
   А деревья перед ними уже расступались, между стволами блестело широкое озеро, отражая багровое небо, и само похожее на разлив лавы. Следом за Гавром отрядец вынесся на покатый берег, усыпанный золотистым песком, и остановился перед двухэтажным деревянным домом, построенным вплотную к озеру. К дому примыкала просторная крытая веранда, возведенная уже над самой водой, и вот там, на плетеном шезлонге, возлежал невзрачный мужчина в полотняном костюме и соломенной шляпе, не худой и не толстый, не старый и не молодой, не красавец и не урод – как говорится, без особых примет. На явившуюся перед его глаза компанию он поглядывал без всякой строгости, скорее благосклонно. И вообще злобным не казался – не сравнить, скажем, с Мифеем. Чем-то он смахивал на покойника, загримированного к похоронам. Вот только его улыбка не очень подходила к печальному действу. Хотя есть же народы, у которых с мертвецами прощаются весело?
   – Это и есть пресловутый Сирк? – прошептал Светлан.
   – Он, – так же тихо подтвердил Грэм, непроизвольно придвигаясь ближе к богатырю, чуть ли не прижимаясь. – Точнее, одно из его воплощений.
   А сколько их всего? – сразу подумалось. Ведь какая территория под контролем!.. Но главный босс оказался именно здесь, и не похоже, что прибыл только что. Наверно, таких же тел по Преисподней разбросано сотни – вместе с резиденциями, где они содержатся. А Сирк лишь переносится сознанием из одного в другое – во всяком случае, такой способ экономней, чем гонять туда-сюда единственную тушку. И намного безопасней. Потому-то мы Врагу не страшны совершенно.
   – Ну, вот и встретились, – заговорил Сирк, одобрительно озирая троицу силачей. – Глубоко ж вы забрались ребята – причем в обоих смыслах. Я-то полагал: здесь меня не достать никому из смертных.
   – Уж извини, – откликнулся Светлан. – Не оправдали.
   Кривя рот, Артур удивленно разглядывал властителя преисподней. Кажется, и великан несколько растерялся, вдруг заполучив в противники не монстра еще похлеще гоблинского царя, а эдакого тюфяка.
   – И как вам такая «Тьма»? – спросил хозяин самодовольно. – Как тут дышится, а? Какой воздух, ароматы, сколько солнца!..
   – Разве много? – удивился Светлан.
   – Пускай оно крохотное, зато близко, – живо среагировал Сирк. – Разве вам мало тепла и света?
   – В самый раз, – пришлось признать. – Если ходить голышом.
   Вполне удовлетворенный ответом, правитель перевел взгляд на черта-отшельника.
   – А-а, – сказал он, – и мой блудный слуга сыскался!
   – Скорее бывший, чем блудный, – поправил Грэм с неожиданной твердостью. – Уволился вчистую.
   – От меня не уходят, милый, – усмехнулся Сирк. – Чертей изгоняют, как ты знаешь.
   – Так изгоняйте, – пожал плечами красавец. – В конце концов, важен итог.
   – Когда низвергают ангела, он попадает ко мне и обычно не жалеет об этом – вон, спроси Амазона. Но я не так привередлив, как мой верхний братец, принимаю всех изгоев. А ты что ж, надеешься вознестись на ангельскую должность?
   – Я ушел не от вас, уважаемый, – возразил Грэм. – Я не хочу служить никому.
   – Или прислуживать?
   – Не вижу существенной разницы. Еще можно служить идее…
   – А личности, стало быть, нельзя, – заключил Сирк. – Ну-ну.
   – Это мой выбор. Другие пускай поступают, как знают.
   – Не любишь ты меня, – вздохнул хозяин. – Оттого и слинял – всё просто.
   Черт чуть искривил губы в ироничной улыбке.
   – Вас утешит, если скажу, что Скитальца я люблю еще меньше? Моим пленителям я уже говорил это.
   – Это в каком же смысле «пленителям»? – сощурился Сирк. – Ты, милый мой, всегда любил словеса с двойным дном!..
   – Работа была такая. Как к ловцу, ко мне имелись претензии?
   – Да нет, справлялся ты лучше многих. Потому и жаль терять.
   – Не жалейте, – посоветовал Грэм. – Я выдохся, от меня теперь мало прока. А в отстающих пребывать не привык – уж лучше сойти с дистанции.
   – Нет, вы полюбуйтесь, какие кружева плетет! – восхитился Сирк. – Оказывается, он слинял для моего же блага. Профессионал, ничего не скажешь.
   Черт потупился, явно борясь с искушением нырнуть за спину Светлана. А Крон, судя по его виду, уже прикидывал, что произойдет, если садануть четырехлезвийной суперсекирой сперва по веранде, затем по остальному зданию. Ну, дома не станет. И у Сирка сделается на одно тулово меньше. Всё?
   – Послушай, шеф, – заговорил Светлан. – А что, гостей тут не принято приглашать за стол? Нехорошо как-то – ты вон развалился, мы стоим…
   – Ага, – молвил правитель. – Так вы, стало быть, гости?
   – Ну, раз ты пригласил нас к себе…
   – И чем же вас ублажать: яствами, беседой, зрелищами?
   – На твое усмотрение.
   Крон заворчал было, но Светлан исподтишка показал ему кулак: заглохни, мол, не порти мне дипломатию, если не врубаешься. Все равно ж на этого шибздика бессмысленно наскакивать.
   – Это любопытно, да… Что ж, поднимайтесь сюда, поиграем в радушие.
   Жестом Сирк велел охранникам не встревать, затем щелкнул пальцами, и на веранде возник полный набор: просторный стол, уставленный легкой закуской и напитками, плетеные кресла, как раз под габариты богатырей, низенькая табуретка для Крона, больше похожая на тахту.
   – Смелее, здоровяк, – подбодрил хозяин великана, с сомнением взирающего на площадку. – Этот пол куда прочнее, чем кажется, а сиденье выдержит даже слона.
   Крыша здесь была довольно высокой, но Крону пришлось стать на четвереньки, чтобы пробраться к своему месту. А когда он сел, скрестив ноги, колени разъехались далеко за края стола. Зато бедняга Грэм совершенно утонул в своем кресле, сотворенном таким большим, возможно, не только ради единообразия, – маленькая месть со стороны бывшего работодателя.
   – Кстати, зрелища уже на подходе, – объявил Сирк. – Такого вы еще не видели – глядите, – и он указал на озерную гладь.
   Опустившись в кресло, Светлан послушно повернул голову и на окрашенной в пурпур поверхности, почти в самой близи, впервые узрел тени. Неудивительно, что заметил их лишь сейчас: были они прозрачные и воздушные, словно не успели еще обрасти плотью, – да иначе и не смогли бы разгуливать по воде, проваливаясь по щиколотку. Конечно, никакой одежды, если не считать волос, пышными волнами спадавших ниже бедер. Состав преимущественно женский, словно бы в угоду гостям, а отбирали танцовщиц построже, чем в «Moulin Rouge». Конечно, здешние были гораздо пышней, однако в потребных местах, ничего лишнего. Наверно, они действительно сделались красивей, чем при жизни, а некоторые прямо завораживали гармонией форм и неземной грацией. Пока что девушки двигались с ленцой, словно бы в сладкой истоме, неспешно набирая обороты, – видно было, что танцуют в охотку, больше для своего удовольствия, а благодарная публика им вовсе не мешает, наоборот. То есть принуждением тут не пахло, слава богу. А вместе с танцем понемногу набирала силу музыку, звучащая невесть откуда.
   Вот так же любят выплясывать наши ведьмы, кольнуло Светлана. Но почему эти крали угодили сюда, кто выпихнул их души в потерянные? Не этих ли бедолаг ломали пытками, прежде чем сжечь или утопить? Вот и «спасли» – на радость Врагу.
   – Опасная все-таки вещь: красота, – заметил Сирк, проницательно за ним наблюдая. – Не зря с ней так воюют церковники. Сколько людей угодило к ней в рабство – ужас!
   – Как глаголет наш общий приятель, они просто поменяли хозяина, ибо рабами были и раньше. И нечего валить с больной головы!.. Каждому своя стезя – свободные-то остаются свободными. Можно боготворить красоту, но обвинять ее в собственных грехах… – Светлан пожал плечами.
   – Богатырю легко говорить, – хмыкнул Сирк. – А у многих хватит на это силы? Впрочем, сие не вопрос – риторика. Мне ли не знать, как слабы люди!
   – Вероятно, потому, что вербуешь как раз таких.
   – А может, они лишь более несчастные? Обиженные, непонятые, отвергнутые.
   – Под себя подбираешь? – съязвил Светлан. – И кто же тебя-то отверг?
   – А ты еще не понял? – засмеялся хозяин. – Хотя точнее будет сказать: извергнул, – изверг эдакий, вот именно.
   – Значит, все-таки Скиталец?
   – А кто ж еще – разумеется, он, вседержитель!
   И Сирк насмешливо вскинул руки, словно бы возглашал осанну. Затем опять щелкнул пальцами, и за спинами гостей выросли новые тени, столь же прелестные, как танцовщицы, но гораздо менее прозрачные – наверно, в озеро они погрузились бы до ягодиц. А их руки, от локтей и ниже, не просвечивали вовсе – чтобы не ронять посуду, прислуживая за столом. Эти малышки тоже смахивали на добровольцев и вовсе не стеснялись господина: хихикали, пересмеивались, стреляли глазищами. Хотя за рамки не выходили, точно боялись лишиться такого забавы. «Служить вам рады», ну да.
   – Если Яхве – бог-отец, – продолжил Сирк, – то, выходит, бог-сын – я. Или даже брат.
   – А не Христос?
   – Иська – самозванец, – заклеймил Враг. – Эдак любого приблуду можно окрестить сыном божьим, а его мамашу объявить мадонной и вечной девственницей!.. Мало ли у кого хорошо подвешен язык и за кем бродят стада?
   – Ладно, а почему «брат»?
   – Да потому, что Бог, которого вы знаете, – уже не вполне Скиталец. Как раз Скиталец и породил нас обоих сразу после Большого Сражения. Увидел он, что натворил в горячке боя, и ужаснулся. Отбросил подальше доспехи, выкованные мастерами с далеких звезд, и принялся искать виноватого в Себе. Ну и нашел – меня. После чего разделился на две сути, исторгнув меньшую из себя, и вознесся по времени на многие миллионы лет, весь из себя сияющий и просветленный, свалив все свои прегрешения на другого. Будто бы!.. А кто затевал Потоп, чтобы начать все сызнова, кто стирал с поверхности целые города? У него всегда виновны другие. Ладно я, но люди-то при чем? Если они так подвержены слабостям, зачем Бог создал их такими податливыми?
   Ага, значит, доспехи все-таки были!.. Переглянувшись с королем, Светлан покачал головой: лучше не встревай. В дискуссии с сатаной уместнее безбожник, чем христианин.
   – Пожалуй, тогда вы действительно братья, – признал он. – Хотя…
   – Что? – сейчас же спросил Сирк.
   – Может, ты – лишь заклятие Скитальца? Некая наложенная на его сознание матрица, от которой он не мог избавиться, пока не искалечил нашу планету, схватившись с Великими.
   – Скорее, я был его боевым скафандром.
   – Это что, помимо «доспехов»?
   – А много ли стоит оружие, если нет духа бойца? Уж вы должны это понимать!.. А противники у нас были сильные, хотя разрозненные – потому и не смогли нас прогнать. Но если б я не подталкивал, не тянул напарника изо всех сил…
   – А ты не переоцениваешь свою роль? Тебя послушать, так это ты затеял войну!..
   – Вот чужой славы мне не надо, – осклабился хозяин. – Я был исполнителем, не более. А цели ставил ваш нынешний Бог… хотя иной раз сам их пугался. Очень ему глянулась эта планета, да и устал – скитаться-то. Ну, и как водится, с самыми благими намерениями… Братец-то у меня лицемер – даже себе врет. Или не знали?
   – А ты, стало быть, не такой, – сказал Светлан. – И во всех своих проколах винишь себя.
   – Все не без греха, – хмыкнул Сирк.
   – Даже дьявол? – удивился богатырь.
   Дачник залился беспечным смехом, одобрительно кивая. Интересно, вдруг подумал Светлан, а что поделывают остальные его тела, рассеянные по преисподней? Наверно, в отсутствие господина ведут себя смирно, ублажая плоть простыми радостями, воздерживаясь от излишеств. Ну, а в здоровом теле, как известно… Обратная связь, как же без нее.
   И сколько из этих тел – женщины? Уж этот типчик может позволить себе не привязываться к одному полу. Кстати, и Яхве представляют мужчиной скорее по традиции, в силу сложившегося патриархата, а на самом-то деле он универсален. Неудивительно, что двуполые ангелочерти прибились к этой нескучной парочке.
   – Знаете, все же мне недостает родича, – вдруг признался Сирк, – Потому и захотелось с вами поболтать: ведь вы, люди, носите его в себе.
   – А как же эти? – Светлан кивнул на тень, подливавшую янтарное вино в его бокал. – Тоже некоторым образом божьи дети.
   – Не то, нет, – покачал головой хозяин, грустно вздыхая. – Что-то происходит с ними, когда поворачиваются ко мне. Вроде и остается прежняя суть, но Яхве они больше не слышат.
   – Так и я к нему не особенно благоволю.
   – Но ведь не отринул? Не перебежал на другую сторону баррикады?
   – Потому что вообще не люблю баррикад. А что хорошего в твоем брате?
   – Ну, это ты зря, – вступился Враг. – Да ты и сам так не считаешь. Прежде всего Яхве умен – тут мне не угнаться за ним, вынужден признать. Кроме того, он – творец, настоящий. Таких талантов даже среди Великих не было, а ведь они тоже строили мир. К примеру, никто из них не сумел создать людей.
   – А разве эльфы хуже?
   – Смотря как оценивать. Если брать по отдельности – вряд ли. А если просуммировать… В конце концов, о расе судят по общему результату. И кто сможет конкурировать с человечеством? Как ни крути, это – шедевр, создание гения.
   – Просто ты необъективен к нему – по-родственному.
   – Может быть. Но теперь я начну бранить. Как всякий интеллектуал, Яхве слишком увлекается. Заносит его, понимаете?
   – «Безумный ученый»?
   – Вроде того. Сперва натворит дел, затем начинает оценивать. Поступил-то он со мной по-свински, бросил на руинах захваченного мира, точно заезженную лошадь, и – воспарил. Думал, не дотянусь до него из этих глубин. Недооценил меня, недооценил!..
   – Когда затевают игры со временем, я начинаю путаться в причинных связях, – сказал Светлан. – Ведь ты бессмертен? Значит, рано или поздно достал бы брательника – даже без Шахт. Или все же время – река? Причем такая, где пристать к берегу можно лишь в немногих местах. Да и сами пристани вроде как дрейфуют по течению.
   – Скорее второе. Во всяком случае, предпочитаю исходить из этого, а не ждать, пока течение донесет меня до царства божьего, выстроенного Яхве. Видите ли, мои дорогие, хотя незваные гости, за миллионы лет можно измениться так, что себя не узнаешь. Вот вам пример: Мифей. Поначалу-то он был вовсе не плох.
   – Кстати, вы не в претензии, что мы низвергли вашего ставленника? – осведомился король.
   – Ой, парни, да бог с ним! – Сирк хихикнул. – Точнее, дьявол. Он уже отыграл свою роль.
   – Мавр сделал свое дело? – спросил Светлан.
   – Именно, – подтвердил хозяин, внимательно на него поглядев. – Честно сказать, последнее время Мифей стал меня раздражать. Пирамиду-то он выстроил отменную и очень постарался, чтоб его некем было заменить. Но возомнил о себе, сам уверовал в свою божественную суть… даже принялся под меня копать, дурачок. Конечно, я не гоблин и меняюсь намного медленней, однако миллионы лет – это такая пропасть!.. К тому же я боялся опоздать.
   – К дележке пирога?
   – Да что там делить, господи!.. Вы, люди, как та машина – мощная, но без тормозов. Вас же спасать надо, пока сами себя не уделали.
   – Это у вас семейное? – поинтересовался Светлан.
   Сирк вскинул брови в удивленном вопросе.
   – Я о лицемерии, – пояснил Светлан. – Ты кому врешь: нам или себе? Спаситель, надо же! Не Враг – друг… и тоже, наверно, с прописной буквы. Чего ж ты затеял: эвакуацию? Хочешь перетащить сюда, кого удастся, пока не разразилась буря?