Страница:
Я поглядел на нее с любопытством. Истолковав мой взгляд верно, Тина принялась объяснять:
– Ну да, я чувствую Милу – точнее, что ощущает она. Временами даже вижу кое-что, слышу… Как видения, понимаешь?
– Эффект близнецов, – пробормотал я.
Вопросительно она вскинула брови, но я лишь дернул подбородком, предлагая продолжать.
– Ей плохо… очень. Больно и страшно. И скоро должно случиться ужасное. Может, этой ночью.
– Ну, раз должно… – снова пробурчал я, болтая вино в бокале.
Вот теперь Тина сжалась, как от холода. Будто в этом халатике, почти невидимом, ее выбросили в сугроб. Видно, больше ей рассчитывать не на кого – раз заявилась ко мне. Последняя надежда… умирает.
Не хочу, подумал я. Не хочу, чтоб гибли красивые люди… тем более, женщины. Но что я могу? Разве собрать всех приятелей в своем доме, занять круговую оборону. Но с этим я опоздал. Да и вряд ли бы это помогло.
– Ты почувствовала сестру прошлой ночью, – предположил я. – На самом ее пике, да? Некоторое время ощущения нарастали, затем пошли на спад, хотя не пропали. Ты и сейчас чувствуешь, но очень смутно, так?
– Все верно, – прошептала девушка. – Откуда ты…
– Направление смогла уловить? – перебил я.
– Ну, так…
– Где ты находилась в момент наилучшего приема?
– В парилке.
Я вскинул на нее удивленный взгляд.
– Хозяин впихнул меня туда… когда накатило. По-моему, он испугался чего-то. Мы с ним как раз…
– Неважно, – сказал я, поднимаясь. – Пойдем.
По винтовой лестнице, крытой натяжным ковром, мы поднялись в кабинет. Здесь я опустился за пульт, а Тину без лишних церемоний усадил на колени. Развернув на экране план Аскольдового замка, отыскал парилку.
– Ну, откуда к тебе донесся зов?
– Кажется, я сидела тут, – показала она без уверенности. – А шло это…
– Погоди.
Я развернул комнатку в третьем измерении и вывел ее наружу экрана. Мы будто очутились внутри парилки – осталось лишь жару поддать.
– Поехали, – сказал я, вращая картинку вокруг нас, сдвигая туда-сюда.
Теперь дело пошло веселей. Вспоминая, как это было прошлой ночью, Тина оживилась, заерзала на моих коленях – хотя без этого вполне можно было обойтись… и даже лучше бы. Но направление на сей раз указала без особенных колебаний. Знать бы еще, какой тут угловой разброс.
Тотчас я вернул картинку на плоскость и стал уменьшать масштаб карты, вмещая в экран сперва здание, затем окрестности, затем едва не все побережье.
– Значит, нам туда дорога, – пробормотал, вглядываясь в карту. И куда ж эта дорожка ведет? Во всяком случае не в Храм – уже легче.
– И что делать теперь? – спросила Тина.
– Ждать. Одной линии мало, нужно пересечение. Если до темноты с Милой не случится страшного, мы получим если не точку, то хотя бы район. Не искать же по всей полосе?
– То есть ты поможешь мне?
Помедлив, я ответил:
– Если сама не отвернешь.
– С чего вдруг?
– С того, что сейчас начну тебя стращать. И еще до заката мы выясним, насколько ты любишь сестру.
– Я… не понимаю. Ты о чем, Шатун?
Тина продолжала восседать на моих коленях, только сдвинулась на край и обернулась ко мне, чтобы лучше видеть. А я придерживал ее за бедра, вовсе не собираясь позволять себе лишнего. Да она и не ждала этого, и не боялась. Сейчас ее волновало иное.
– Видишь ли, ненавижу ощущать себя жертвой, – пояснил я. – Ввязываться в драку имеет смысл, когда есть шансы. А если шансов нет, это уже не драка – избиение. И у меня подозрение, что тут как раз такой случай.
– И это говоришь ты!..
– Потому что уже имел случай распробовать. Честно скажу: сам бы не стал влезать. Может, я псих – но не настолько же? Однако тебя удерживать не стану. Хочешь сигать в пропасть – на здоровье.
– А ты?
– Что?
– Ты прыгнешь со мной?
– А что остается? Правда, ты не друг мне, даже не подруга…
– Как раз это поправимо, – заметила она. – Времени – вагон.
– …но ты пришла ко мне, – продолжил я, будто не слышал. – И уйдешь туда от меня.
– Законы чести, да? – спросила Тина с едва различимым недоверием. Или с издевкой. Все ж служба под началом Аскольда научила ее многому. Что мог, он передал. А вот как передать то, чего нет?
– Да, – сухо подтвердил я. – И торг, как говорится, неуместен. Конечно, можешь расплатиться потом, если захочешь. И если выживем… что вряд ли.
Вдаваться в подробности было ни к чему. Но есть поступки, на искупление которых не хватит жизни. А с таким грузом лучше не жить.
– По-твоему, тут замешаны ночные твари? – спросила Тина. – Думаешь, Милка у них?
– А кого ты считаешь «ночными тварями»?
– Ну, кто нападает ночами на улицах, забирается в дома…
Я покачал головой:
– Это лютики-одуванчики – с ними еще можно совладать. Аскольд снюхался с чудищами пострашней.
– За это ты и врезал ему вчера?
– И за это, – подтвердил я. – А еще – за тебя. По-твоему, зря?
– Если они такие страшные, то почему Аскольд их не испугался?
– Он боится – еще как! Но хочет сделаться таким же Гудвином.
– Кем?
– Великим и Ужасным. И это желание в нем сильней страха.
– Что же нам делать, Род? – спросила она вновь.
– Жаль, не можем подождать до утра. Тогда бы у нас был шанс.
– А в чем разница?
– В наших противниках. Ночью они выкладываются настолько, что с рассветом делаются вялыми, некоторые даже впадают в летаргию. Но тот, кто над ними, похоже, не спит совсем. Мне и представить жутко, на что способен он!
– Ты о ком толкуешь, Шатун? Не о вампирах?
– Думаешь, спятил? А вот сейчас увидишь записи и решишь сама, кто тут псих. У меня-то хватило ума держаться от этих уродов подальше.
– А может, прав Аскольд и с такими врагами лучше ладить?
– Мы все звереем понемногу, – сказал я. – Но не все превращаемся в зверей. Думаешь, как Мила оказалась у них? Это же вступительный взнос вашего босса! Как бы подтверждение его преданности Хозяину.
– Это… неправда, – сказала Тина. И скривила лицо, будто опять решила всплакнуть.
– Да? – хмыкнул я. – Отчего ж тогда Аскольд взъярился ночью? Он расплачивался с тобой за свои грехи.
Помолчав, она спросила:
– А почему ты решил, что мы звереем?
– Сейчас поймешь.
Следом за мной девушка спустилась в подвал, вступила в тренаж-зал.
– Ничего не заметила за собой? – спросил я, остановившись возле настенного динамометра. – Подойди.
Недоуменно хмурясь, она приблизилась к стене.
– Ну-ка, вмажь, – предложил я. – Со всей силы. – И прибавил с ухмылкой: – Представь, что это Аскольд.
Черты Тины вдруг исказились, закаменев в хищную маску, – с разворота она саданула в кожаную подушку. Ее мышцы точно взорвались, жгутами проступив под гладкой кожей… но в следующий миг уже расслабились.
– Теперь – ногой.
От второго удара гул прошел по всему залу, а девушку едва не сорвало с опоры.
– Недурно, – оценил я, глянув на дисплей. – Вполне сравнимо с тяжами и почти втрое против прежнего. Не ожидала? Это твой Зверек разгулялся.
Не поверив, Тина всмотрелась в показатель. Наверняка она ощутила, что удары хороши, – но чтобы настолько?
– У тебя тоже? – спросила растерянно.
– Уже и бить боюсь, – подтвердил я. – Зашкаливает.
– И что это значит?
– Ничего эдакого, – ответил я. – В прежние времена я иногда входил в раж, оборачиваясь берсерком, – оттого меня и боялись. А ныне эти всплески сделались нормой.
– Хорошо, а я?
– Ну, вы с Милой – девочки темпераментные, заводитесь живо. Прежде вам не хватало малости, чтобы заступить, а ныне сама среда способствует.
– И много вокруг… таких?
– Ты бойся не «таких». – Аккуратно взяв за плечо, я повел девушку к выходу. – Эти-то не выходят за человечью грань – просто получили доступ к резервам. Но вот другие…
– Что? – спросила она шепотом.
– С ними сложней, намного.
В гостиной нас ждал накрытый стол. Перекусив, чем Инесса послала, мы вернулись в кабинет. И вот там, как и обещал, я принялся Тину пугать, продемонстрировав ей подборку записей, начиная от крысок с пауками, смахивающих на порождения кошмаров, и заканчивая схваткой с Лущом-вампиром на фоне сотен голов (правда, чтобы разглядеть эту сцену, пришлось замедлить ее вдесятеро). Конечно, кадры впечатлили девушку, но от затеи она не отреклась, и даже колебаний я не заметил – что значит привязанность близнецов!
А день уж близился к закату, хотя из-за непрекращающегося дождя разглядеть это было трудно. И подготовиться к рейду следовало заранее.
Я завел Тину в каморку, под завязку заполненную барахлом, и велел:
– Ну-с, красавица, прелести наголо!
Помедлив, девушка сбросила с себя пеньюар, затем стянула трусики. Без второго можно было обойтись, но я не стал возражать. Все ж нагота сближает, а понимание нам пригодится. Жаль только, что в гостях у ночных тварей голым не побегаешь. Собственно, там и в одежде долго не протянешь.
– Вот, – сказал я, протягивая Тине комбинезон. – По-моему, в самый раз.
Пришлось помочь ей втиснуться в тугую ткань, обтянувшую девушку от подошв до ушей, точно вторая кожа, обшитую эластичными прокладками, словно мускулами. Впрочем, это промежуточный слой – очередь за доспехами.
– Хорошо, что ты подходишь под мой стандарт, – заметил я, роясь в нише. – К счастью, у нас с Аскольдом не слишком разнятся вкусы.
С другой стороны, это не раз приводило к осложнениям – вспомнить хотя бы Лану. Или Аскольд и тут со мной соревнуется? Может, и двойняшек завел мне на зависть?
– Пробовала такую модель? – Я извлек на свет изящный пластиковый скафандр. – Конечно, не самый писк…
– С усилителями? Босс натаскивал нас – на имитаторах. Настоящие скоро должны поступить.
– А к чему вас готовили? – поинтересовался я. – Точнее, против кого?
У Тины разом задеревенело лицо. Вглядевшись в нее, я хмыкнул:
– Хранишь верность своему господину? Хвалю, хвалю!.. А говорят, будто преданных не осталось – одни предатели.
Меня всегда завораживало слово «преданный». И как его развело настолько широко?
– Он говорил: пришло время посчитаться со всеми, – нехотя сообщила девушка. – Выдать каждому, что заслужил.
– Хм… И начал почему-то с Милы. По справедливости, да?
Гостья промолчала.
– Ладно, бог с ним, – сказал я.
И принялся обряжать Тину точно водолаза, скрывая ее прелести под многослойной броней, а поверх навешивая снаряжение. Вся эта оснастка тянула более пуда, но Тина достаточно тренированная для таких тяжестей. Вот мое оборудование куда весомей. Новые рыцари, надо же! А драконы для нас уже готовы, ждут не дождутся свежей порции консервов.
Уже в полном облачении мы поднялись в гостиную и принялись ждать, пока ощущения Тины обретут четкость, достаточную для получения точных координат. Конечно, можно лететь и по лучу, но этим следовало заниматься вчера, на пике чувствительности. Если б она пришла ко мне сразу!.. Всегда мы опаздываем.
Недолго поколебавшись, я наведался глазами в заветный грот –поглядеть, не поменялось ли там чего. Нет, все было, как раньше. И так же призывно светился в дальнем углу просторная Дверь – эдакие врата рая… куда грешникам путь закрыт.
– Чую! – вдруг объявила Тина, словно ведунья. И показала: – Вон там.
Тотчас я провел по карте вторую линию и наконец получил искомое место.
– Ни фига себе, – проворчал. – Ну, ты и попала!
– А что это?
– Компания, секретный наш завод. Эдакая terra incognita.
Вообще я давно хотел туда наведаться, даже подступы присматривал – и если бы не вмешался Черт со своим мщением…
– Ладно, приступаем, – сказал я, поднимаясь. – Теперь главное: успеть до полуночи.
Сбежав по лесенке в гараж, мы втиснулись в кабину «шмеля» и, выкатясь наружу, взлетели. Вся дорога заняла минуты, хотя пришлось дважды перемахнуть хребет, протянувшийся вдоль берега, – чтоб не высвечиваться.
Компания помещалась за городом, по другую сторону моря, и занимала обширную территорию – эдакий закуток, с трех сторон окруженный горами. И сейчас это было мне на руку. Скользнув над хребтом, я послал «шмель» в крутое снижение, затем и вовсе отключил моторы, бесшумно планируя к выбранной точке. На фоне скал разглядеть машину непросто, да и дождь маскировал. Внизу мелькнула ограда, несколько крыш, вполне пригодных для вертикальной посадки, – но такая роскошь сейчас не для нас. А земля уже надвигалась.
Нырнув в провал между корпусами, «шмель» покатился по асфальтированной дорожке, плавно затормозил. На остатках скорости свернул к дому, прячась в его тени. Во всяком случае попали мы, куда требовалось, и пока нас вроде бы не засекли. Ночные твари вообще редко глядят в небо.
– Пошли, – сказал я, опуская забрало и включая «кошачий глаз».
Разом мы выскочили в дождь и вдоль здания пробежали к его углу, ориентируясь в здешней темени вполне уверенно.
– Куда? – спросил я уже по рации.
Тина молча ткнула рукой. Правильно, эфир лучше не тревожить без крайней надобности.
Перебежав к следующей точке, я вопросительно оглянулся на Тину, отставшую лишь на пару секунд, – она опять ответила жестом. Кажется, мне повезло с напарником: умеет Аскольд готовить кадры. Его Кирю я до сих пор поминал добром.
Кстати, мой пресловутый Зверь, заслуживший признание в масштабах губернии, сейчас забился в угол и поджал хвост, точно трусливая шавка. Я давно не боялся людей, поскольку неплохо представлял, чего от них ждать. Но на что можно нарваться тут, понятия не имел – а неведомое пугает больше.
Пока что, слава богам, вокруг было тихо, даже сторожевики на глаза не попадались, больше озабоченные охраной периметра. А Хищники то ли не любили дождь, то ли были заняты иным – во всяком случае по здешним окрестностям не слонялись. Не сказал бы, что мне сильно их недостает.
Дальше нам пришлось поплутать, потому что внутренний локатор Тины вдруг засбоил – словно компас над рудными залежами. Несколько раз мы проникали в здания, бродили по цехам и лабораториям, наблюдая занятное, узнавая новое, складывая с уже известным. Из крестьянской жадности я даже прихватил кое-что, загрузив рюкзак, – хотя смысла в этом было мало.
А на свою цель наткнулись неожиданно, обыскивая очередной корпус, тоже сперва показавшийся пустым. Почему-то Тину повлекло к крыше, да и мой Зверь вроде тянул туда, словно бы там было безопасней. Верхний этаж оказался низким, как чердак, а все его коридоры и комнаты – крошечными, почти игрушечными. Даже Тине приходилось наклонять голову, минуя проемы, а моя макушка и вовсе цепляла потолок. Наверно, поэтому, войдя в очередную дверь, я задохнулся от внезапности.
Мы очутились на маленьком балконе, который лепился наверху стены, уходящей вниз на десятки метров, далеко за уровень земли. А открывшийся под нами зал подавлял громадностью. В нем могли уместиться тысячи зрителей… но находилось чуть более сотни. И все равно сборище было редким.
Насколько я мог судить, тут собрались едва не все Хищники здешней Пирамиды. А перед ними, на просторной эстраде, озаренной мерцанием факелов, за банальным президиумным столом, восседало девять субъектов того же уровня, что покойный Лещ, – большие начальники, как на подбор. Перед президиумом зачем-то установили штуковину, сильно напоминающую плаху, а взамен трибуны возвышался трон, занятый Клопом. За спинами Всадников натянули полотно цвета венозной крови, поверх него закрепили Х-образный крест, знакомый мне по первой части этого сериала, – на котором, как и тогда, распяли девушку. Правда, нынешнюю для разнообразия подвесили вверх ногами, пристегнув за щиколотки и запястья. Синяков на ней хватало, но до порезов пока не дошло. Пребывала она в сознании и собравшуюся публику озирала с ужасом. Да и кому бы понравилось стать на ужине главным блюдом?
– Мила! – прошептала моя напарница – на случай, если я еще не понял.
Ну откуда у чинуш такая тяга к пышным церемониям? И как узнаваемо все – до оскомины! Будто надергали фрагментов и устроили представление. Эдакая помесь царского приема, съезда коммунистов и факельного шествия.
– Жаль, Калида не видит, – пробормотал я. – Ему б понравилось.
Потянув Тину к себе, я присел за перила, продолжая подглядывать в щель. Конечно, свет сюда не достает, а все равно, лучше не подставляться. У Хищников с каждой минутой прибывает чуткость – и без наших датчиков смогут обойтись. Не думал я, что нас подпустят настолько близко!.. Или тут наиболее эффективны как раз дурацкие ходы?
– И что теперь? – спросил я. – Мы вчера одного вампа еле заломали, а тут их – десяток!.. Не говоря о прочей публике.
А заседание внизу было уже в разгаре. (Кстати, и полночь наступила, пока мы с Тиной блудили по окрестностям.) Не знаю, что у них планировалось дальше, но сейчас на повестке стояло важное: прием во Всадники нового члена. И этим, пардон, членом оказался Аскольд – то ли его и готовили на сегодня, то ли кончина Леща ускорила процесс. Все положенные речи мы, слава богу, пропустили – как раз приступили к ритуалу. А банкет по случаю приема, видимо, начнется позже. И чего главарь пожмотился – мог бы обеих сестер пустить на корм!..
Неспешным шагом Аскольд прошествовал мимо трона к плахе, не глядя ни на кого, а тем более не обращая внимания на Милу, взирающую на хозяина с мольбой. Дойдя, постоял с минуту, отрешенный словно атлет перед штангой, затем, приспустив штаны, улегся на плаху корпусом. Посмеиваясь и суетливо потирая ладони, Клоп уже спускался со своего пьедестала.
– Он что, собирается патрона бить? – удивилась Тина.
– Ага, бить, – пробурчал я. – Как же!
Наставив на Клопа бластер, я еще прикидывал, сразу садануть или не лишать Аскольда заслуженной радости, когда на сцене возникли трое. То есть действительно на сцене и в самом деле возникли – выпрыгнув из пустоты. Вот эти гляделись лихо: громадного роста, с широченными плечами, облаченные в шипастые доспехи, увешанные оружием. И средний из них показался мне знакомым.
Черт, это же Шейнин! Но как переменился, а? И дружки у него, надо признать… Вот с этим, слева, я толковал на днях в подъезде – к счастью, недолго. Значит, они из одной команды? И, стало быть, сей рубака у Шейнина на подхвате – его-то и дожидался тарелочник, заговаривая мне зубы… «Тарелочник», ну да! По принципу «держи вора». Откуда же свалились эти ребята? Уж они точно не местные – в смысле, не земляне. И чем им глянулась наша провинция?
– Заседание объявляю закрытым, – ощерясь, произнес Шейнин. – Караул устал.
Мгновенно ухватясь за стол, гигант опрокинул его на Всадников. Тотчас другие два вымахнули из-за спин стальные цепы и, спрыгнув в зал, принялись гвоздить ими с чудовищной силой и быстротой, будто молотилки заработали. С воем Хищники метались вокруг них, отбиваясь креслами, но оружие было не равным. Впрочем, как и численность.
А стол уже взмыл ввысь, разлетаясь на куски, и из-под него рванулась на Шейнина дружная стая. Но рядом с тем выросла новая пара исполинов, тоже выскочивших невесть откуда, и девятерых вампиров встретили сразу шесть трехзвенных клинков. Оскалясь, Клоп пригнулся и сам ринулся в схватку, будто растворившись в воздухе. Собственно, и остальные драчуны смахивали на смерчи, и понять что-то в этой сумятице было не по моим мозгам.
– Кто это? – изумленно вопросила Тина. – Что творится тут?
– Плевать! – рявкнул я. – Это шанс.
Распрямившись, нацелил руку в потолок. Выстрел шатнул меня, хотя я вцепился в перила, – но гарпун угодил в расчетную точку и завяз крепко. Конечно, я не Бэтмен, однако несколько полезных приемов у него перенял.
– Беги к «шмелю», – велел Тине. – Подгони ко входу, нацель пушку на дверь, будь наготове… Трофеи не забудь!
Подхватив рюкзак, девушка метнулась прочь, и сразу я по широкой дуге полетел над залом, сперва выбирая лебедкой трос, чтобы не вмазаться в драку, затем вытравливая его, чтоб не промахнуться мимо цели. Один Хищник все же попробовал меня достать, сиганув метра на три. Смог бы и выше, если б я не встретил прыгуна молнией, взорвав в клочья. И тут же спрятал бластер, поскольку багровое полотнище уже надвигалось. С налета саданул в него кулаком, проломив дыру в дощатой перегородке, которую оно закрывало. И тут же повис на руке, оказавшись вплотную к Миле.
Выхватив меч, в четыре удара перерубил ремни. Успел подхватить напрягшееся тело прежде, чем оно сорвалось с креста, и полетел обратно, прижимая добычу к себе и готовясь лягаться, если кто-то опять попытается прыгнуть. Но внизу было не до меня – там творилось такое месилово!.. Воздух наполняли лязг и рыки, по сторонам разлетались куски. Но меня заботило иное: вырвать, вырвать у судьбы крохотный шанс, в какой я и сам еще не смел верить! Если вмешается хоть один сбой…
Лебедка спустила нас едва не к самой двери – отстегнув трос, я бросил Милу на плечо и вбежал в проем, опять выхватывая бластер. К счастью, за дверью оказалось пусто, на лестнице – никого. Лишь перед самым выходом, как и предполагал, нас встретили трое Хищников, сейчас же перегородив путь.
– Огонь! – крикнул я, шарахаясь в сторону.
Двустворчатая дверь с грохотом взорвалась, заодно разметав тварей. Двух пришибло или оглушило, третья взметнулась из-под обломков, рванулась на меня – пришлось и на нее потратить заряд.
– Готовь место, – выдохнул я, покидая здание. – Уходим.
«Шмель» уже подкатил вплотную – дверца открыта, кресло сдвинуто. Сунув Милу сестре, я протиснулся к управлению и, пока они устраивались в здешней тесноте, поднял машину в воздух.
– Пристегнитесь, – пробурчал сквозь зубы. – Не люблю случайностей.
А в голове стучало: неужто вырвались? Да быть не может!.. Но «шмель» уже набирал скорость, через десяток секунд оставив позади корпуса Компании и то дикое, несуразное побоище, которое, собственно, и спасло нас. Неужто вырвались?
Глянув на экран заднего вида, я понял, что правильно не доверяю счастливым финалам, – парочку пакостных сюрпризов обычно приберегают под занавес. И в этом нас не обделили: кто-то плотно сел «шмелю» на хвост.
– Ч-черт, – процедил я. – Ну, сестрицы, держитесь!..
«Шмель» уже разогнался до своего заявленного предела, но второй летун не отставал. Точнее, он настигал нас, причем без видимого напряга, будто не рассекал воздух, как мы, а пропускал сквозь себя. И конечно, его не заносило на поворотах. Пожалуй, вот это уже можно назвать флайером.
Такую гонку я переживал до сих пор лишь в симуляторах, и вовсе не стремился испытать ее в реальности. За секунду мы проскакивали сотни метров, а мчали близ земли, так что детали внизу сливались в фон. Без страховки Дворецкого я не решился бы на такую высоту, но сейчас даже это не спасало. А преследователь придвинулся настолько, что начал стрелять – как и ожидалось, молниями. Я огрызался короткими очередями, вполне сознавая, что его Защиту не пронять пулями. Против такого летуна у нас не было шансов.
Затем впереди выросли здания. Проскочив над одноэтажками, я с разгона влетел в улицу. Сцепив зубы, бросал «шмель» из поворота в поворот, на заносах почти задевая стены, но стряхнуть флайер не мог. Он висел у нас на хвосте как привязанный, гвоздя раз за разом, но попадал пока лишь в дома – слава богу, пустые. За нами тянулась полоса пожаров, будто за кометой, вздумавшей порезвиться в городе. Эти вспышки, больше похожие на взрывы, возникали прямо перед носом противника, заслоняя ему обзор, – и все равно он не отставал, будто для него не было цели важней, чем изжарить нас в угли.
Вот теперь моего Зверя загнали в бешенство. Если бы не сестры, я бы развернулся и встретил погонщика из всех стволов – может, тогда б его Защита не выдержала. Но рисковать сразу тремя жизнями…
Впрочем, был еще один вариант. Круто повернув, я устремился к торговой слободе, вызывая на связь Карима. К счастью, горца пока никто не подменил, иначе времени на болтовню ушло бы куда больше, а его у нас не оставалось – я и без того гнал, отбросив всякую осторожность.
И когда оба летуна возникли перед периметром, нашего преследователя захлестнул огненный шквал. Его Защита выдержала не больше секунды, затем флайер взорвался, превратившись в пылающий метеор, и круто спикировал в землю. Но и я уже не вписывался в поворот, хотя тормозил изо всех сил, пытаясь отвернуть от громадного дома. Он надвигался все ближе, ближе…
Оскалясь, я потащил штурвал на себя, будто решил вырвать его с корнем. Но лишь и добился, что «шмель» ударился о массивную стену колесами, а не врезался носом. И все равно меня едва не расплющило о кресло, глаза захлестнуло мутью – на секунду я, видимо, выключился. Когда сознание вернулось, «шмель» еще сыпался к подножью, скрежеща и теряя части. А после удара оземь от него остался один корпус, к счастью со всеми пассажирами.
Но это не значит, что пассажиры уцелели. Нас-то с Тиной выручили скафандры, а вот Миле досталось крепко. Я даже не решился ее отстегивать – вытащил из кабины вместе с креслом. Отнеся в сторону от «шмеля», захромал к обломкам флайера. Накрыв лицо забралом, влез в самое пламя, мерзко шипящее из-за проливного дождя, заглянул внутрь.
Что-то различить в обгорелом трупе можно было лишь при большом желании. И оно у меня нашлось. Не задерживаясь, я выбрался из огня.
– Кто? – спросила Тина, оторвав взгляд от сестры.
– Аскольд, – ответил я.
– Гниль! – выдохнула она с ненавистью. От такой любви, действительно, – один шаг. Преданные не прощают.
К нам уже подкатывал «танк», изо всех сил спешащий к месту падения. Счастье, что гонка не унесла нас далеко. Могли ведь и в море упасть.
– Ну да, я чувствую Милу – точнее, что ощущает она. Временами даже вижу кое-что, слышу… Как видения, понимаешь?
– Эффект близнецов, – пробормотал я.
Вопросительно она вскинула брови, но я лишь дернул подбородком, предлагая продолжать.
– Ей плохо… очень. Больно и страшно. И скоро должно случиться ужасное. Может, этой ночью.
– Ну, раз должно… – снова пробурчал я, болтая вино в бокале.
Вот теперь Тина сжалась, как от холода. Будто в этом халатике, почти невидимом, ее выбросили в сугроб. Видно, больше ей рассчитывать не на кого – раз заявилась ко мне. Последняя надежда… умирает.
Не хочу, подумал я. Не хочу, чтоб гибли красивые люди… тем более, женщины. Но что я могу? Разве собрать всех приятелей в своем доме, занять круговую оборону. Но с этим я опоздал. Да и вряд ли бы это помогло.
– Ты почувствовала сестру прошлой ночью, – предположил я. – На самом ее пике, да? Некоторое время ощущения нарастали, затем пошли на спад, хотя не пропали. Ты и сейчас чувствуешь, но очень смутно, так?
– Все верно, – прошептала девушка. – Откуда ты…
– Направление смогла уловить? – перебил я.
– Ну, так…
– Где ты находилась в момент наилучшего приема?
– В парилке.
Я вскинул на нее удивленный взгляд.
– Хозяин впихнул меня туда… когда накатило. По-моему, он испугался чего-то. Мы с ним как раз…
– Неважно, – сказал я, поднимаясь. – Пойдем.
По винтовой лестнице, крытой натяжным ковром, мы поднялись в кабинет. Здесь я опустился за пульт, а Тину без лишних церемоний усадил на колени. Развернув на экране план Аскольдового замка, отыскал парилку.
– Ну, откуда к тебе донесся зов?
– Кажется, я сидела тут, – показала она без уверенности. – А шло это…
– Погоди.
Я развернул комнатку в третьем измерении и вывел ее наружу экрана. Мы будто очутились внутри парилки – осталось лишь жару поддать.
– Поехали, – сказал я, вращая картинку вокруг нас, сдвигая туда-сюда.
Теперь дело пошло веселей. Вспоминая, как это было прошлой ночью, Тина оживилась, заерзала на моих коленях – хотя без этого вполне можно было обойтись… и даже лучше бы. Но направление на сей раз указала без особенных колебаний. Знать бы еще, какой тут угловой разброс.
Тотчас я вернул картинку на плоскость и стал уменьшать масштаб карты, вмещая в экран сперва здание, затем окрестности, затем едва не все побережье.
– Значит, нам туда дорога, – пробормотал, вглядываясь в карту. И куда ж эта дорожка ведет? Во всяком случае не в Храм – уже легче.
– И что делать теперь? – спросила Тина.
– Ждать. Одной линии мало, нужно пересечение. Если до темноты с Милой не случится страшного, мы получим если не точку, то хотя бы район. Не искать же по всей полосе?
– То есть ты поможешь мне?
Помедлив, я ответил:
– Если сама не отвернешь.
– С чего вдруг?
– С того, что сейчас начну тебя стращать. И еще до заката мы выясним, насколько ты любишь сестру.
– Я… не понимаю. Ты о чем, Шатун?
Тина продолжала восседать на моих коленях, только сдвинулась на край и обернулась ко мне, чтобы лучше видеть. А я придерживал ее за бедра, вовсе не собираясь позволять себе лишнего. Да она и не ждала этого, и не боялась. Сейчас ее волновало иное.
– Видишь ли, ненавижу ощущать себя жертвой, – пояснил я. – Ввязываться в драку имеет смысл, когда есть шансы. А если шансов нет, это уже не драка – избиение. И у меня подозрение, что тут как раз такой случай.
– И это говоришь ты!..
– Потому что уже имел случай распробовать. Честно скажу: сам бы не стал влезать. Может, я псих – но не настолько же? Однако тебя удерживать не стану. Хочешь сигать в пропасть – на здоровье.
– А ты?
– Что?
– Ты прыгнешь со мной?
– А что остается? Правда, ты не друг мне, даже не подруга…
– Как раз это поправимо, – заметила она. – Времени – вагон.
– …но ты пришла ко мне, – продолжил я, будто не слышал. – И уйдешь туда от меня.
– Законы чести, да? – спросила Тина с едва различимым недоверием. Или с издевкой. Все ж служба под началом Аскольда научила ее многому. Что мог, он передал. А вот как передать то, чего нет?
– Да, – сухо подтвердил я. – И торг, как говорится, неуместен. Конечно, можешь расплатиться потом, если захочешь. И если выживем… что вряд ли.
Вдаваться в подробности было ни к чему. Но есть поступки, на искупление которых не хватит жизни. А с таким грузом лучше не жить.
– По-твоему, тут замешаны ночные твари? – спросила Тина. – Думаешь, Милка у них?
– А кого ты считаешь «ночными тварями»?
– Ну, кто нападает ночами на улицах, забирается в дома…
Я покачал головой:
– Это лютики-одуванчики – с ними еще можно совладать. Аскольд снюхался с чудищами пострашней.
– За это ты и врезал ему вчера?
– И за это, – подтвердил я. – А еще – за тебя. По-твоему, зря?
– Если они такие страшные, то почему Аскольд их не испугался?
– Он боится – еще как! Но хочет сделаться таким же Гудвином.
– Кем?
– Великим и Ужасным. И это желание в нем сильней страха.
– Что же нам делать, Род? – спросила она вновь.
– Жаль, не можем подождать до утра. Тогда бы у нас был шанс.
– А в чем разница?
– В наших противниках. Ночью они выкладываются настолько, что с рассветом делаются вялыми, некоторые даже впадают в летаргию. Но тот, кто над ними, похоже, не спит совсем. Мне и представить жутко, на что способен он!
– Ты о ком толкуешь, Шатун? Не о вампирах?
– Думаешь, спятил? А вот сейчас увидишь записи и решишь сама, кто тут псих. У меня-то хватило ума держаться от этих уродов подальше.
– А может, прав Аскольд и с такими врагами лучше ладить?
– Мы все звереем понемногу, – сказал я. – Но не все превращаемся в зверей. Думаешь, как Мила оказалась у них? Это же вступительный взнос вашего босса! Как бы подтверждение его преданности Хозяину.
– Это… неправда, – сказала Тина. И скривила лицо, будто опять решила всплакнуть.
– Да? – хмыкнул я. – Отчего ж тогда Аскольд взъярился ночью? Он расплачивался с тобой за свои грехи.
Помолчав, она спросила:
– А почему ты решил, что мы звереем?
– Сейчас поймешь.
Следом за мной девушка спустилась в подвал, вступила в тренаж-зал.
– Ничего не заметила за собой? – спросил я, остановившись возле настенного динамометра. – Подойди.
Недоуменно хмурясь, она приблизилась к стене.
– Ну-ка, вмажь, – предложил я. – Со всей силы. – И прибавил с ухмылкой: – Представь, что это Аскольд.
Черты Тины вдруг исказились, закаменев в хищную маску, – с разворота она саданула в кожаную подушку. Ее мышцы точно взорвались, жгутами проступив под гладкой кожей… но в следующий миг уже расслабились.
– Теперь – ногой.
От второго удара гул прошел по всему залу, а девушку едва не сорвало с опоры.
– Недурно, – оценил я, глянув на дисплей. – Вполне сравнимо с тяжами и почти втрое против прежнего. Не ожидала? Это твой Зверек разгулялся.
Не поверив, Тина всмотрелась в показатель. Наверняка она ощутила, что удары хороши, – но чтобы настолько?
– У тебя тоже? – спросила растерянно.
– Уже и бить боюсь, – подтвердил я. – Зашкаливает.
– И что это значит?
– Ничего эдакого, – ответил я. – В прежние времена я иногда входил в раж, оборачиваясь берсерком, – оттого меня и боялись. А ныне эти всплески сделались нормой.
– Хорошо, а я?
– Ну, вы с Милой – девочки темпераментные, заводитесь живо. Прежде вам не хватало малости, чтобы заступить, а ныне сама среда способствует.
– И много вокруг… таких?
– Ты бойся не «таких». – Аккуратно взяв за плечо, я повел девушку к выходу. – Эти-то не выходят за человечью грань – просто получили доступ к резервам. Но вот другие…
– Что? – спросила она шепотом.
– С ними сложней, намного.
В гостиной нас ждал накрытый стол. Перекусив, чем Инесса послала, мы вернулись в кабинет. И вот там, как и обещал, я принялся Тину пугать, продемонстрировав ей подборку записей, начиная от крысок с пауками, смахивающих на порождения кошмаров, и заканчивая схваткой с Лущом-вампиром на фоне сотен голов (правда, чтобы разглядеть эту сцену, пришлось замедлить ее вдесятеро). Конечно, кадры впечатлили девушку, но от затеи она не отреклась, и даже колебаний я не заметил – что значит привязанность близнецов!
А день уж близился к закату, хотя из-за непрекращающегося дождя разглядеть это было трудно. И подготовиться к рейду следовало заранее.
Я завел Тину в каморку, под завязку заполненную барахлом, и велел:
– Ну-с, красавица, прелести наголо!
Помедлив, девушка сбросила с себя пеньюар, затем стянула трусики. Без второго можно было обойтись, но я не стал возражать. Все ж нагота сближает, а понимание нам пригодится. Жаль только, что в гостях у ночных тварей голым не побегаешь. Собственно, там и в одежде долго не протянешь.
– Вот, – сказал я, протягивая Тине комбинезон. – По-моему, в самый раз.
Пришлось помочь ей втиснуться в тугую ткань, обтянувшую девушку от подошв до ушей, точно вторая кожа, обшитую эластичными прокладками, словно мускулами. Впрочем, это промежуточный слой – очередь за доспехами.
– Хорошо, что ты подходишь под мой стандарт, – заметил я, роясь в нише. – К счастью, у нас с Аскольдом не слишком разнятся вкусы.
С другой стороны, это не раз приводило к осложнениям – вспомнить хотя бы Лану. Или Аскольд и тут со мной соревнуется? Может, и двойняшек завел мне на зависть?
– Пробовала такую модель? – Я извлек на свет изящный пластиковый скафандр. – Конечно, не самый писк…
– С усилителями? Босс натаскивал нас – на имитаторах. Настоящие скоро должны поступить.
– А к чему вас готовили? – поинтересовался я. – Точнее, против кого?
У Тины разом задеревенело лицо. Вглядевшись в нее, я хмыкнул:
– Хранишь верность своему господину? Хвалю, хвалю!.. А говорят, будто преданных не осталось – одни предатели.
Меня всегда завораживало слово «преданный». И как его развело настолько широко?
– Он говорил: пришло время посчитаться со всеми, – нехотя сообщила девушка. – Выдать каждому, что заслужил.
– Хм… И начал почему-то с Милы. По справедливости, да?
Гостья промолчала.
– Ладно, бог с ним, – сказал я.
И принялся обряжать Тину точно водолаза, скрывая ее прелести под многослойной броней, а поверх навешивая снаряжение. Вся эта оснастка тянула более пуда, но Тина достаточно тренированная для таких тяжестей. Вот мое оборудование куда весомей. Новые рыцари, надо же! А драконы для нас уже готовы, ждут не дождутся свежей порции консервов.
Уже в полном облачении мы поднялись в гостиную и принялись ждать, пока ощущения Тины обретут четкость, достаточную для получения точных координат. Конечно, можно лететь и по лучу, но этим следовало заниматься вчера, на пике чувствительности. Если б она пришла ко мне сразу!.. Всегда мы опаздываем.
Недолго поколебавшись, я наведался глазами в заветный грот –поглядеть, не поменялось ли там чего. Нет, все было, как раньше. И так же призывно светился в дальнем углу просторная Дверь – эдакие врата рая… куда грешникам путь закрыт.
– Чую! – вдруг объявила Тина, словно ведунья. И показала: – Вон там.
Тотчас я провел по карте вторую линию и наконец получил искомое место.
– Ни фига себе, – проворчал. – Ну, ты и попала!
– А что это?
– Компания, секретный наш завод. Эдакая terra incognita.
Вообще я давно хотел туда наведаться, даже подступы присматривал – и если бы не вмешался Черт со своим мщением…
– Ладно, приступаем, – сказал я, поднимаясь. – Теперь главное: успеть до полуночи.
Сбежав по лесенке в гараж, мы втиснулись в кабину «шмеля» и, выкатясь наружу, взлетели. Вся дорога заняла минуты, хотя пришлось дважды перемахнуть хребет, протянувшийся вдоль берега, – чтоб не высвечиваться.
Компания помещалась за городом, по другую сторону моря, и занимала обширную территорию – эдакий закуток, с трех сторон окруженный горами. И сейчас это было мне на руку. Скользнув над хребтом, я послал «шмель» в крутое снижение, затем и вовсе отключил моторы, бесшумно планируя к выбранной точке. На фоне скал разглядеть машину непросто, да и дождь маскировал. Внизу мелькнула ограда, несколько крыш, вполне пригодных для вертикальной посадки, – но такая роскошь сейчас не для нас. А земля уже надвигалась.
Нырнув в провал между корпусами, «шмель» покатился по асфальтированной дорожке, плавно затормозил. На остатках скорости свернул к дому, прячась в его тени. Во всяком случае попали мы, куда требовалось, и пока нас вроде бы не засекли. Ночные твари вообще редко глядят в небо.
– Пошли, – сказал я, опуская забрало и включая «кошачий глаз».
Разом мы выскочили в дождь и вдоль здания пробежали к его углу, ориентируясь в здешней темени вполне уверенно.
– Куда? – спросил я уже по рации.
Тина молча ткнула рукой. Правильно, эфир лучше не тревожить без крайней надобности.
Перебежав к следующей точке, я вопросительно оглянулся на Тину, отставшую лишь на пару секунд, – она опять ответила жестом. Кажется, мне повезло с напарником: умеет Аскольд готовить кадры. Его Кирю я до сих пор поминал добром.
Кстати, мой пресловутый Зверь, заслуживший признание в масштабах губернии, сейчас забился в угол и поджал хвост, точно трусливая шавка. Я давно не боялся людей, поскольку неплохо представлял, чего от них ждать. Но на что можно нарваться тут, понятия не имел – а неведомое пугает больше.
Пока что, слава богам, вокруг было тихо, даже сторожевики на глаза не попадались, больше озабоченные охраной периметра. А Хищники то ли не любили дождь, то ли были заняты иным – во всяком случае по здешним окрестностям не слонялись. Не сказал бы, что мне сильно их недостает.
Дальше нам пришлось поплутать, потому что внутренний локатор Тины вдруг засбоил – словно компас над рудными залежами. Несколько раз мы проникали в здания, бродили по цехам и лабораториям, наблюдая занятное, узнавая новое, складывая с уже известным. Из крестьянской жадности я даже прихватил кое-что, загрузив рюкзак, – хотя смысла в этом было мало.
А на свою цель наткнулись неожиданно, обыскивая очередной корпус, тоже сперва показавшийся пустым. Почему-то Тину повлекло к крыше, да и мой Зверь вроде тянул туда, словно бы там было безопасней. Верхний этаж оказался низким, как чердак, а все его коридоры и комнаты – крошечными, почти игрушечными. Даже Тине приходилось наклонять голову, минуя проемы, а моя макушка и вовсе цепляла потолок. Наверно, поэтому, войдя в очередную дверь, я задохнулся от внезапности.
Мы очутились на маленьком балконе, который лепился наверху стены, уходящей вниз на десятки метров, далеко за уровень земли. А открывшийся под нами зал подавлял громадностью. В нем могли уместиться тысячи зрителей… но находилось чуть более сотни. И все равно сборище было редким.
Насколько я мог судить, тут собрались едва не все Хищники здешней Пирамиды. А перед ними, на просторной эстраде, озаренной мерцанием факелов, за банальным президиумным столом, восседало девять субъектов того же уровня, что покойный Лещ, – большие начальники, как на подбор. Перед президиумом зачем-то установили штуковину, сильно напоминающую плаху, а взамен трибуны возвышался трон, занятый Клопом. За спинами Всадников натянули полотно цвета венозной крови, поверх него закрепили Х-образный крест, знакомый мне по первой части этого сериала, – на котором, как и тогда, распяли девушку. Правда, нынешнюю для разнообразия подвесили вверх ногами, пристегнув за щиколотки и запястья. Синяков на ней хватало, но до порезов пока не дошло. Пребывала она в сознании и собравшуюся публику озирала с ужасом. Да и кому бы понравилось стать на ужине главным блюдом?
– Мила! – прошептала моя напарница – на случай, если я еще не понял.
Ну откуда у чинуш такая тяга к пышным церемониям? И как узнаваемо все – до оскомины! Будто надергали фрагментов и устроили представление. Эдакая помесь царского приема, съезда коммунистов и факельного шествия.
– Жаль, Калида не видит, – пробормотал я. – Ему б понравилось.
Потянув Тину к себе, я присел за перила, продолжая подглядывать в щель. Конечно, свет сюда не достает, а все равно, лучше не подставляться. У Хищников с каждой минутой прибывает чуткость – и без наших датчиков смогут обойтись. Не думал я, что нас подпустят настолько близко!.. Или тут наиболее эффективны как раз дурацкие ходы?
– И что теперь? – спросил я. – Мы вчера одного вампа еле заломали, а тут их – десяток!.. Не говоря о прочей публике.
А заседание внизу было уже в разгаре. (Кстати, и полночь наступила, пока мы с Тиной блудили по окрестностям.) Не знаю, что у них планировалось дальше, но сейчас на повестке стояло важное: прием во Всадники нового члена. И этим, пардон, членом оказался Аскольд – то ли его и готовили на сегодня, то ли кончина Леща ускорила процесс. Все положенные речи мы, слава богу, пропустили – как раз приступили к ритуалу. А банкет по случаю приема, видимо, начнется позже. И чего главарь пожмотился – мог бы обеих сестер пустить на корм!..
Неспешным шагом Аскольд прошествовал мимо трона к плахе, не глядя ни на кого, а тем более не обращая внимания на Милу, взирающую на хозяина с мольбой. Дойдя, постоял с минуту, отрешенный словно атлет перед штангой, затем, приспустив штаны, улегся на плаху корпусом. Посмеиваясь и суетливо потирая ладони, Клоп уже спускался со своего пьедестала.
– Он что, собирается патрона бить? – удивилась Тина.
– Ага, бить, – пробурчал я. – Как же!
Наставив на Клопа бластер, я еще прикидывал, сразу садануть или не лишать Аскольда заслуженной радости, когда на сцене возникли трое. То есть действительно на сцене и в самом деле возникли – выпрыгнув из пустоты. Вот эти гляделись лихо: громадного роста, с широченными плечами, облаченные в шипастые доспехи, увешанные оружием. И средний из них показался мне знакомым.
Черт, это же Шейнин! Но как переменился, а? И дружки у него, надо признать… Вот с этим, слева, я толковал на днях в подъезде – к счастью, недолго. Значит, они из одной команды? И, стало быть, сей рубака у Шейнина на подхвате – его-то и дожидался тарелочник, заговаривая мне зубы… «Тарелочник», ну да! По принципу «держи вора». Откуда же свалились эти ребята? Уж они точно не местные – в смысле, не земляне. И чем им глянулась наша провинция?
– Заседание объявляю закрытым, – ощерясь, произнес Шейнин. – Караул устал.
Мгновенно ухватясь за стол, гигант опрокинул его на Всадников. Тотчас другие два вымахнули из-за спин стальные цепы и, спрыгнув в зал, принялись гвоздить ими с чудовищной силой и быстротой, будто молотилки заработали. С воем Хищники метались вокруг них, отбиваясь креслами, но оружие было не равным. Впрочем, как и численность.
А стол уже взмыл ввысь, разлетаясь на куски, и из-под него рванулась на Шейнина дружная стая. Но рядом с тем выросла новая пара исполинов, тоже выскочивших невесть откуда, и девятерых вампиров встретили сразу шесть трехзвенных клинков. Оскалясь, Клоп пригнулся и сам ринулся в схватку, будто растворившись в воздухе. Собственно, и остальные драчуны смахивали на смерчи, и понять что-то в этой сумятице было не по моим мозгам.
– Кто это? – изумленно вопросила Тина. – Что творится тут?
– Плевать! – рявкнул я. – Это шанс.
Распрямившись, нацелил руку в потолок. Выстрел шатнул меня, хотя я вцепился в перила, – но гарпун угодил в расчетную точку и завяз крепко. Конечно, я не Бэтмен, однако несколько полезных приемов у него перенял.
– Беги к «шмелю», – велел Тине. – Подгони ко входу, нацель пушку на дверь, будь наготове… Трофеи не забудь!
Подхватив рюкзак, девушка метнулась прочь, и сразу я по широкой дуге полетел над залом, сперва выбирая лебедкой трос, чтобы не вмазаться в драку, затем вытравливая его, чтоб не промахнуться мимо цели. Один Хищник все же попробовал меня достать, сиганув метра на три. Смог бы и выше, если б я не встретил прыгуна молнией, взорвав в клочья. И тут же спрятал бластер, поскольку багровое полотнище уже надвигалось. С налета саданул в него кулаком, проломив дыру в дощатой перегородке, которую оно закрывало. И тут же повис на руке, оказавшись вплотную к Миле.
Выхватив меч, в четыре удара перерубил ремни. Успел подхватить напрягшееся тело прежде, чем оно сорвалось с креста, и полетел обратно, прижимая добычу к себе и готовясь лягаться, если кто-то опять попытается прыгнуть. Но внизу было не до меня – там творилось такое месилово!.. Воздух наполняли лязг и рыки, по сторонам разлетались куски. Но меня заботило иное: вырвать, вырвать у судьбы крохотный шанс, в какой я и сам еще не смел верить! Если вмешается хоть один сбой…
Лебедка спустила нас едва не к самой двери – отстегнув трос, я бросил Милу на плечо и вбежал в проем, опять выхватывая бластер. К счастью, за дверью оказалось пусто, на лестнице – никого. Лишь перед самым выходом, как и предполагал, нас встретили трое Хищников, сейчас же перегородив путь.
– Огонь! – крикнул я, шарахаясь в сторону.
Двустворчатая дверь с грохотом взорвалась, заодно разметав тварей. Двух пришибло или оглушило, третья взметнулась из-под обломков, рванулась на меня – пришлось и на нее потратить заряд.
– Готовь место, – выдохнул я, покидая здание. – Уходим.
«Шмель» уже подкатил вплотную – дверца открыта, кресло сдвинуто. Сунув Милу сестре, я протиснулся к управлению и, пока они устраивались в здешней тесноте, поднял машину в воздух.
– Пристегнитесь, – пробурчал сквозь зубы. – Не люблю случайностей.
А в голове стучало: неужто вырвались? Да быть не может!.. Но «шмель» уже набирал скорость, через десяток секунд оставив позади корпуса Компании и то дикое, несуразное побоище, которое, собственно, и спасло нас. Неужто вырвались?
Глянув на экран заднего вида, я понял, что правильно не доверяю счастливым финалам, – парочку пакостных сюрпризов обычно приберегают под занавес. И в этом нас не обделили: кто-то плотно сел «шмелю» на хвост.
– Ч-черт, – процедил я. – Ну, сестрицы, держитесь!..
«Шмель» уже разогнался до своего заявленного предела, но второй летун не отставал. Точнее, он настигал нас, причем без видимого напряга, будто не рассекал воздух, как мы, а пропускал сквозь себя. И конечно, его не заносило на поворотах. Пожалуй, вот это уже можно назвать флайером.
Такую гонку я переживал до сих пор лишь в симуляторах, и вовсе не стремился испытать ее в реальности. За секунду мы проскакивали сотни метров, а мчали близ земли, так что детали внизу сливались в фон. Без страховки Дворецкого я не решился бы на такую высоту, но сейчас даже это не спасало. А преследователь придвинулся настолько, что начал стрелять – как и ожидалось, молниями. Я огрызался короткими очередями, вполне сознавая, что его Защиту не пронять пулями. Против такого летуна у нас не было шансов.
Затем впереди выросли здания. Проскочив над одноэтажками, я с разгона влетел в улицу. Сцепив зубы, бросал «шмель» из поворота в поворот, на заносах почти задевая стены, но стряхнуть флайер не мог. Он висел у нас на хвосте как привязанный, гвоздя раз за разом, но попадал пока лишь в дома – слава богу, пустые. За нами тянулась полоса пожаров, будто за кометой, вздумавшей порезвиться в городе. Эти вспышки, больше похожие на взрывы, возникали прямо перед носом противника, заслоняя ему обзор, – и все равно он не отставал, будто для него не было цели важней, чем изжарить нас в угли.
Вот теперь моего Зверя загнали в бешенство. Если бы не сестры, я бы развернулся и встретил погонщика из всех стволов – может, тогда б его Защита не выдержала. Но рисковать сразу тремя жизнями…
Впрочем, был еще один вариант. Круто повернув, я устремился к торговой слободе, вызывая на связь Карима. К счастью, горца пока никто не подменил, иначе времени на болтовню ушло бы куда больше, а его у нас не оставалось – я и без того гнал, отбросив всякую осторожность.
И когда оба летуна возникли перед периметром, нашего преследователя захлестнул огненный шквал. Его Защита выдержала не больше секунды, затем флайер взорвался, превратившись в пылающий метеор, и круто спикировал в землю. Но и я уже не вписывался в поворот, хотя тормозил изо всех сил, пытаясь отвернуть от громадного дома. Он надвигался все ближе, ближе…
Оскалясь, я потащил штурвал на себя, будто решил вырвать его с корнем. Но лишь и добился, что «шмель» ударился о массивную стену колесами, а не врезался носом. И все равно меня едва не расплющило о кресло, глаза захлестнуло мутью – на секунду я, видимо, выключился. Когда сознание вернулось, «шмель» еще сыпался к подножью, скрежеща и теряя части. А после удара оземь от него остался один корпус, к счастью со всеми пассажирами.
Но это не значит, что пассажиры уцелели. Нас-то с Тиной выручили скафандры, а вот Миле досталось крепко. Я даже не решился ее отстегивать – вытащил из кабины вместе с креслом. Отнеся в сторону от «шмеля», захромал к обломкам флайера. Накрыв лицо забралом, влез в самое пламя, мерзко шипящее из-за проливного дождя, заглянул внутрь.
Что-то различить в обгорелом трупе можно было лишь при большом желании. И оно у меня нашлось. Не задерживаясь, я выбрался из огня.
– Кто? – спросила Тина, оторвав взгляд от сестры.
– Аскольд, – ответил я.
– Гниль! – выдохнула она с ненавистью. От такой любви, действительно, – один шаг. Преданные не прощают.
К нам уже подкатывал «танк», изо всех сил спешащий к месту падения. Счастье, что гонка не унесла нас далеко. Могли ведь и в море упасть.