Кларксон Джон. Только один закон

   Девлин положил ладонь на рукоятку пистолета, готовый тут же открыть стрельбу, если прибывшие схватятся за оружие. Он рассчитывал увидеть автоматические винтовки, но ни один из прибывших не был вооружен. Девлин махнул рукой и угрожающе сказал:
   – Быстро назад в машину и убирайтесь отсюда подобру-поздорову.
   Самый здоровый из троицы, Пали, недоброжелательно посмотрел на него и схватился за металлические перила уличного ограждения. Перемахнув через препятствие, мягко приземлился в двух ярдах слева от Девлина. Лиху и Ангел обежали ограждение и теперь приближались справа. Пали принял боевую стойку и боком, словно краб, стремительно двинулся на Девлина. Он выбросил вперед кулак, целясь противнику в голову. Прием больше оказался рассчитан на устрашение, а возможно, каратист хотел, чтобы Девлин, отступая, попал прямо в руки Лиху и Ангела. Но Пали выбрал неудачный объект для демонстрации боевого искусства. Девлин не двинулся с места, а просто чуточку отклонился, легко избежав встречи с кулаком. Дальше Пали намеревался нанести удар предплечьем, но Джек прекрасно знал очередность приемов, и, прежде чем здоровяк попытался атаковать, он уже предвидел план его действий, отступил на шаг, схватил левую кисть нападавшего правой рукой, а левой сжал шею противника, да так сильно, что горло Пали хрустнуло. Девлин мог тут же прикончить бандита, но вместо этого бросил обмякшее тело на Лиху и Ангела, которые подкрадывались с правой стороны.
   Налетев на них, Пали приземлился на четвереньки, судорожно хватая воздух открытым ртом. Теперь настала очередь Девлина атаковать. Он ударил Пали ногой, не замахиваясь, без разворота. Со страшной силой пнул поверженного бандита в лицо, выбив тому три зуба и вдавив носовую кость, казалось, в самый мозг. Голова Пали откинулась назад, кровь хлынула из ноздрей и забила мощной алой струей. Лиху обогнул лежащего товарища и ринулся на Девлина, вытянув перед собой мускулистые руки с растопыренными пальцами. Но он смог сделать лишь несколько шагов. Уклонившись от напряженных, растопыренных пальцев, Девлин схватил Лиху за волосы и нанес сокрушительный удар локтем в челюсть с такой силой, что его собственные ноги на миг оторвались от земли. Челюсть хрустнула, Лиху перелетел через ограждение и приземлился футах в трех от бордюра. Падение было столь сильным, что хрустнули шейные позвонки Лиху, а плечо неестественно вывернулось. Наконец раненый перевалился на спину и затих посередине мостовой. Грудь его едва вздымалась, слышались слабые стоны. Вероятно, теперь его мозг был способен управлять организмом лишь на уровне рефлексов.
   Филиппинец Ангел, до сих пор благоразумно державшийся за спиной более крупного товарища, оказался теперь лицом к лицу с противником. Ему бы, не мешкая, забраться в машину и удрать, но вместо этого он выхватил нож и сделал выпад, целясь лезвием в лицо Девлину. Страх прибавил скорости его движениям, и, если бы не мгновенная реакция Девлина, лезвие раскроило бы последнему физиономию. Отпрянув в сторону, Девлин ткнул Ангела в висок кулаком и отбросил на дверь офиса, которая еле держалась, болтаясь на петлях. Филиппинец махнул ногами и исчез в темном проеме. В два прыжка Девлин настиг его, наступил ногой на запястье руки, сжимающей нож, и сломал лучевую кость. Нож выпал из ослабевших пальцев, мыском кроссовки Девлин поддел и отбросил оружие в сторону. Ухватив Ангела, поднял его за пояс и длинные волосы. Филиппинец, видимо, впал в состояние прострации. Девлин швырнул Ангела головой вперед через ограждение прямо на мостовую. Падение было страшным.
   Девлин вернулся в офис, подобрал нож, вонзил его с наружной стороны в косяк двери, резким движением отломал ручку и бросил ее в водосточный желоб.
   Обломок клинка сверкающей занозой торчал в дверном косяке. Девлин бросил перчатку своему противнику.

Глава 23

   Разобравшись с подручными Ки, Девлин вернулся в гостиницу. В это время Рейчел вышла из конторки с конвертом в руках.
   – Мистер Девлин, – окликнула она и попросила: – Вы не могли бы выписать чек? Терпеть не могу деньги в крупных купюрах. Мне всегда кажется, что могу потерять стодолларовую банкноту так же легко, как и однодолларовую.
   Девлин уже стоял у двери своего номера. Он оглянулся и сообщил:
   – У меня нет чековой книжки, Рейчел.
   – Вот как! – Несколько секунд она озадаченно смотрела на него, пока не догадалась, почему он не пользуется чеками. – Тогда почему бы вам не заплатить мне попозже, когда будете выезжать?
   Девлин внимательно посмотрел на женщину. Он был все еще взвинчен после потасовки возле офиса Ки, но сдержался и спокойно сказал:
   – Нет. Пусть деньги находятся у вас. Вдруг потом забуду.
   Рейчел сняла очки и изумленно взглянула на него. Она, конечно, представления не имела о том, что он сумел сейчас расправиться с тремя противниками. Но и без очков смогла хорошенько разглядеть его и поняла, как нелегко ему сейчас сохранять самообладание и вежливо беседовать. Ей стало неловко.
   – О, извините. С вами все в порядке?
   – Да, Рейчел. Все хорошо. Оставьте комнату пока за мной, пожалуйста. Но для всех остальных я выехал, и вы не знаете, куда.
   – О господи! К подобному я не привыкла.
   – Просто скажите, что я уехал. Рассчитался и уехал.
   – Хорошо, я поняла.
   Девлин кивнул и вошел к себе. Переоделся в футболку, обулся в легкие туфли. Из дорожной сумки вынул пакет, уложил в него «ЗИГ-зауэр», полотенце, плавки и литровую бутылку воды. «Беретта» заняла место «Зауэра» в кобуре на поясе. Одернув футболку, Девлин закинул пакет на плечо, вышел из гостиницы и зашагал пешком из города в западном направлении. Он внимательно следил за тем, чтобы никто не увязался следом.
   Постепенно напряжение недавней жестокой схватки ослабело. Девлин терялся в догадках и предположениях, каким образом Ки удалось устроить засаду ему и Тули в дождевом лесу. Когда Девлин ехал вчера из города, то не заметил за собой хвоста. Он не верил, что Ки и его люди способны организовать настоящую профессиональную слежку. Для этого потребовались бы, как минимум, три радиофицированных автомобиля с водителями, которые знали бы, что делать. Наконец он решил, что, скорее всего, люди были расставлены вдоль всего пути его следования. Такое объяснение выглядело правдоподобным. Машину, которую он выбрал в прокате, засечь было нетрудно. Большинство местных жителей ездят в пикапах и на всяком автомобильном хламе. Из города ведет только одна дорога. Людей у Ки, должно быть, хватает. Плюс родственники и домочадцы. Округ Пуна превратился для Девлина в некое подобие заповедных территорий в Аппалачах, где чужие глаза и уши прячутся за каждым кустом, каждой скалой, в каждой расщелине. Без прокатной машины, на своих двоих, Девлин чувствовал себя гораздо увереннее. Так можно больше увидеть, понять, лучше разобраться в обстановке. Даже если, паче чаяния, кто-то увидит его садящимся в фургон Ленлани, со стороны это будет выглядеть как обычная поездка на попутке, а не заранее спланированная встреча.
   Он прошел еще милю и свернул налево, к берегу океана. Возбуждение, вызванное утренней встряской наконец ослабело. Адреналин постепенно рассасывался. Девлин с удовольствием подставил спину жаркому солнцу.
   Внезапно он услышал ворчание старого мотора и скрип тормозов. Выхватив из-за пояса «Беретту», Девлин быстро обернулся. Узнав сидящую за рулем Ленлани, расслабился и внимательно оглядел дорогу в обоих направлениях. Не заметив ни одной встречной или попутной машины, открыл дверцу и вспрыгнул на сиденье. Ленлани без промедления вновь выехала на полосу, не заставляя себя поторапливаться.
   Девлин сполз пониже, чтобы снаружи его не было видно. Он вел себя на всякий случай предусмотрительно.
   – В городе только о тебе и говорят, – заявила Ленлани.
   – Гм-м.
   – Ки объявился минут через двадцать после того, как ты исчез. Он был в бешенстве. Орал и угрожал всем и вся. Идут разговоры, что они будут тебя разыскивать.
   – Прекрасно. Ты разузнала что-нибудь о ранчо Ки?
   – Не задавая лишних вопросов, я сумела выяснить, что ранчо находится в резервации Олаа. Где-то к северу от шоссе номер одиннадцать и немного западнее от Куртистауна.
   – О'кей. Это мне пригодится. Ты здорово работаешь. Каким образом удалось узнать?
   – В основном благодаря Уолтеру и женской солидарности.
   – Женской солидарности? Интересно.
   – Большая сила, приятель. В этом городе много женщин. Большей частью матери-одиночки. Никогда не видела столько женщин-хаоле на содержании.
   – С какой стати они благоволят тебе?
   – Что ты имеешь в виду?
   – Мне казалось, ты слишком...
   – Что?
   – М-м, эффектная.
   – Эффектная?
   – Привлекательная.
   – Привлекательная?
   – В чем дело? Напрашиваешься на комплименты? – возмутился Девлин.
   Ленлани рассмеялась, естественно, задорно, весело. Девлину даже немного полегчало.
   – Да. Я с удовольствием слышу такие слова. Особенно, когда их произносишь ты. Для них я, во-первых, работающая женщина. Человек, которому приходится зарабатывать себе на жизнь. Некоторые меня недолюбливают, но знают, что мне наплевать на их мнение. Им нравится, что я наконец расколола Уолтера и после моего отъезда в городе, возможно, появится свободное рабочее место.
   – Понятно.
   – Так что, собственно, ты с ними сделал? Всех троих увезли в скорой помощи.
   Девлин сразу же помрачнел. Ленлани пожалела, что задала этот вопрос. Повисло напряженное молчание. Наконец Девлин просто сказал:
   – Ничего, выживут.
   Он сел пониже и скрестил руки на груди. Ленлани больше не произнесла ни слова, она сосредоточенно и внимательно смотрела на дорогу.
   Шоссе номер сто тридцать кончилось, и фургон свернул в западном направлении, на дорогу, идущую вдоль берега. От кромки воды их отделяла полоса застывшей лавы. Она полностью покрыла почву, растительность и песок пляжа. Черная масса уходила прямо в океанскую воду.
   Девлин подумал, что природа словно бы сама решила создать здесь огромную, но уж очень какую-то негостеприимную автостоянку. Все, что было на этом месте раньше, покоилось теперь под неимоверной тяжестью пластов расплавленных черных скал.
   Они проехали еще милю и остановились перед деревянной оградой, перегораживающей шоссе. Ленлани развернула машину, поставила ее на обочине и показала на обширный участок шоссе, залитый лавой.
   – Здесь поток пересек дорогу и устремился к океану. Лавовое поле, мимо которого мы проезжали, это тот же поток, расплывшийся по пляжу. А источник находится в шести милях северо-западнее.
   – Так далеко?
   – Да. Все на шесть миль к северу покрыто каменной рекой и составляет в ширину около двух миль. Людям пришлось переселиться в другое место. Исчез чудесный пляж у Калапаны. Собственно, не стало и самой Калапаны.
   Девлин посмотрел на огромную площадь, покрытую черной массой, похожей на расплавленный асфальт.
   – Пошли. Выйдя на плато, мы сможем за несколько миль заметить того, кто захочет приблизиться, – сказала Ленлани.
   Она легко выпрыгнула из машины. На ней были шорты из легкой ткани, красный одноцветный топик и пара кроссовок на упругой рифленой подошве. Ничего другого, что сковывало бы ее движения, девушка не носила. Она взяла из кабины забавный разноцветный мешок на шнурке, забросила его за спину, повесила на шею большое полотенце и, не сказав больше ни слова, двинулась вперед. Девлин подумал, что на этот раз ему будет не просто угнаться за длинноногой Ариадной.
   Он ступил на лавовое поле. Поверхность плато была холмистой и сморщенной, словно гигантский пудинг, ссохшийся в плотную черную массу. Местами поверхность словно бы шелушилась, сверкали черные слюдяные пластинки. В других местах каменные струи застыли в виде веревок, скрученных толстыми жгутами. Виднелись блестящие полусферы окаменевших пузырей, полых внутри. Когда Девлин ступал на них, они с хрустом проламывались. Но основная масса плато оказалась одной сплошной каменной глыбой.
   Прогулка напоминала пешеходные соревнования по могулу: вверх-вниз, вверх-вниз по каменным волнам. Здесь не было ни раскисшей почвы, ни растительности, ни замаскированных палой листвой ям-ловушек, так что путешествие показалось Девлину намного приятнее, чем вчерашняя бешеная гонка по дождевому лесу.
   Доставляли неудобства разве что довольно широкие разломы матово-черной поверхности. Они достигали примерно шести дюймов в ширину и футов пяти-шести в глубину. Проходя над ним, Девлин ощущал восходящие потоки раскаленного воздуха. Спустя три года после извержения, лава все еще продолжала остывать.
   Ленлани намного опередила его, и теперь расстояние между ними составляло около ста ярдов. До намеченного места оставалось пройти еще столько же. Время от времени девушка останавливалась, чтобы поправить на плече сумку и свериться с ориентирами.
   Когда Девлин ее нагнал, она приложила ладонь к глазам, вытянула вперед руку и сказала:
   – Посмотри вон туда.
   Девлин оглянулся назад.
   – Если нам придется возвращаться порознь, то иди на ту скалу. Видишь? На ней еще какие-то странные бурые разводы. Когда приблизишься к ней, то сразу же увидишь и дорогу.
   Девлин согласно кивнул, Ленлани повернулась в другую сторону.
   – А вон там три пальмы рядом. Видишь?
   Девлин снова кивнул.
   – Вижу.
   – Если я слишком быстро иду и ты не поспеваешь, то держи курс прямо на них.
   Впереди виднелись не только пальмы, но и полоса зелени, которая, как решил он, тянулась вдоль самой воды.
   – Пляж там?
   – Видимо, там. Должно быть, большая кипука.
   – Что это такое? – поинтересовался он.
   – Когда лавовый поток огибает участок земли, оставляя его нетронутым, это и есть кипука. Конечно, толку от такой земли немного, не так просто бывает до нее добраться. Существует множество легенд о том, как лава обходила стороной древние святилища, места поклонения и жертвоприношений. До прихода белых людей на острове было много священных мест. Они отмечали древние торговые пути. Практически они располагались вдоль всего побережья, а порой – и в глубине острова.
   – Почти все исчезли?
   – О да, – ответила Ленлани с сожалением. – Святые места зачахли и исчезли. Присутствие белого человека оказалось для них более губительным, чем извержения вулканов.
   Сейчас, под палящими лучами солнца, стоя посреди черной пустыни, Ленлани выглядела более полинезийкой, чем раньше. Он почувствовал странное волнение. Девушка стремительно повернулась и пошла вперед – легконогая, воздушная, уверенная в себе и в каждом своем движении.
   Девлин лениво побрел следом, перешагивая через бугры и пузыри. Ленлани словно плыла впереди по каменным волнам. Он же осторожно спускался в неглубокие русла, а потом неторопливо выбирался на крутые гребни, упираясь ладонями в колени.
   Ленлани, спускаясь, как бы разгонялась, а потом легко взбегала на застывшие валы. Угнаться за ней было практически невозможно. Поэтому Девлин ориентировался по ее совету, в основном на три путеводные пальмы.

Глава 24

   Слух о драке Девлина с Лиху, Ангелом и Пали разнесся по городу чрезвычайно быстро. Люди Ки примчались в Кахоа, готовые накинуться на кого угодно. Восемь человек собрались в помещении офиса: братья Ангела – Вильфредо и Рамон, трое местных под кличками Фето, Ака и Томми, постоянно работающие на Ки. А также кузены Ака, Фрэнк, Пана и Кимо, появляющиеся, когда возникают серьезные неприятности.
   Вот-вот должны подъехать и другие. Пока бандиты собирались, развлекая друг друга байками о действительных и воображаемых подвигах, Ки сидел в кабинете, обставленном модной мебелью и курил. Его так и подмывало перейти улицу и вынудить старуху Рейчел сообщить, где укрывается теперь Девлин. Но Энджел не пустил его.
   – Ты должен находиться здесь и ждать приезда Лиху. У него свои планы. Ты должен его дождаться, – урезонивал адвокат.
   – К черту Лиху. Кто он, черт возьми, такой этот Девлин? Он уверен, что может заявляться сюда и делать все, что ему вздумается, не обращая на нас внимания!
   – Объясняю еще раз, – спокойно возразил Энджел, – он работает на агентство под названием Тихоокеанская безопасность. Это частная контора. Агента наняла семья того парня, Крэнстона, или Красное Солнышко, или как его там еще.
   – Это вы, дураки, должны были позаботиться о нем раньше, а вы дозволили ему приехать в мой город. Теперь я с ним сам разберусь. По-своему.
   – Лиху все уладит.
   – Как?
   – Расскажет, когда приедет.
   Ки взглянул на нескладного бледнолицего адвоката и с трудом подавил желание схватить того за горло и немедленно придушить. Он с удовольствием представил, как хрустнут позвонки цыплячьей шеи, когда он сожмет на ней пальцы. Представил, как глаза стряпчего выкатываются из орбит, а костлявые пальцы тянутся, цепляются за него, когда он начинает сильнее сжимать худую шею законника.
   – Ну ты, никчемный костлявый кусок белого дерьма. Лиху приедет не так скоро. Я собираюсь найти этого ублюдка, убить, порезать на куски и скормить своим собакам.
   – Лиху уже едет, – заверил Энджел. – Уже едет.
   Ки недовольно посмотрел на него, взъерошил пальцами волосы, запрокинул голову и злобно закричал:
   – Чертов поло хупо!
   Пока Ки орал, уставившись в потолок, Энджел нервно поглядывал на часы.

* * *

   Менее чем через час Ленлани достигла границы лавового поля. Она присела и стала дожидаться Девлина, внимательно всматриваясь вдаль: он был единственным движущимся объектом в поле зрения.
   Когда Девлин приблизился, Ленлани поднялась и махнула, показывая, чтобы он двигался за ней дальше, туда, куда не дошел лавовый поток. Там располагался самый настоящий оазис, поражающий яркой зеленью среди мертвой черноты камней. Пальмы вздымали вверх стволы. Ленлани с Девлином все время ориентировались на эти деревья. Пальмы оказались необычно высокими, не менее шестидесяти футов.
   Ленлани по-прежнему легко ступала по языкам застывшей лавы, которая все чаще перемежалась островками сочной и обильной растительности. Прежде чем полностью уступить территорию живой зеленой массе, раскаленный поток проложил твердокаменную дорогу между порослью кустарника и тремя пальмами. Ленлани и Девлин в конце концов поднялись на шестифутовую глыбу, которую со всех сторон окружали высокая густая трава и кустарники, переплетенные лианами. Трава колыхалась под ветром и благоухала. С лиан свисали пурпурные орхидеи, источая приторно-сладкий аромат. Пахло имбирем, благоухали гуавы, гардения, алые и малиновые бугенвиллеи, трепетали под океанским бризом стайки хрупких деревьев ти. Узкая тропинка вилась через душистое разноцветное великолепие. Следом за Ленлани Девлин пошел по тропинке, прислушиваясь к шуму океанского прибоя, доносящемуся из-за стены кустов, переплетенных вьющимися орхидеями.
   Скоро молодые люди набрели на остров с небольшими пальмами и высоким густым папоротником. Пригнувшись под низкими пальмовыми кронами, они наконец добрались до самого красивого, загадочного и уединенного пляжа. Девлин никогда не видел более очаровывающего места.
   Пляж из совершенно черного песка выгнулся пологой дугой на сто ярдов вдоль кромки воды и был шириной ярдов в двадцать. Северная и южная оконечности венчались высокими утесами, наклонно уходящими в океан. Волны уже успели отшлифовать их, промыли ниши и пещеры в матовой поверхности. Основания скал обрамлялись лавовыми наплывами. Наплывы напоминали формой окаменевшие пологие волны океана и были отделены от песка пляжа сначала нагромождением крупных валунов, а потом россыпью лавовой же гальки.
   Со стороны острова пляж был окаймлен переплетением лиан, которые вились на пальмах и палисандрах, волновались и трепетали под ветром, спускаясь в буйные папоротники. Под подошвами похрустывал мелкий черный песок.
   Они отыскали клочок первозданного рая, и оказались совершенно одни на пляже, которому, возможно, десять тысяч лет, и на котором, возможно, не появлялся еще ни один человек.
   – Откуда ты узнала об этом пляже? – поинтересовался удивленный Девлин.
   – Одна из женщин в городе рассказала. Пляж образовался, говорят, после недавнего извержения. Никто не знает о нем, кроме местных жителей. Но они здесь редко бывают.
   – Это просто удивительно.
   – Это прекрасно.
   Ленлани стояла в нескольких футах от Девлина, повернувшись лицом к океану. Она стянула через голову топик и выскользнула из шорт. Не говоря ни слова, сняла белые миниатюрные трусики и повернулась к Девлину, «одетая» только в тонкий золотой браслет на лодыжке.
   Девлин даже и не пытался проявить деликатность и скромность. Он просто стоял и смотрел на нее. Фигура девушки была безупречной. Кожа грудь, великолепные темные соски. Аккуратный треугольник вьющихся волос между бедрами. Ему хотелось любоваться всем сразу, но взгляд непроизвольно задерживался на деталях. Ленлани сдержанно улыбнулась, потом произнесла:
   – С первой минуты нашей встречи ты пытался увидеть сквозь одежду мое тело. Я не люблю купаться в одежде и не хочу менять своих привычек. К тому же решила, что лучше нам сразу покончить с вопросом физиологии и больше им не мучиться.
   Девлин судорожно сглотнул слюну.
   – Физиологии?
   – Все эти мужские взгляды, которые я на себе ловлю... Хочу стряхнуть их с себя, освободиться, что ли... – Ленлани подошла к нему вплотную, приподняла его майку. – Ну же, раздевайся. Я тоже хочу тебя видеть.
   Девлин поднял руки и покорно позволил ей стянуть майку. Какое-то мгновение Ленлани смотрела на его обнаженное тело, но ничего не сказала по поводу забинтованных ран и других повреждений. Она бросила майку на песок. Девлин хотел раздеться, но Ленлани сама расстегнула пряжку его пояса и замок. Снимая носки, Девлин опирался рукой на плечо девушки. Пока он сражался со вторым непослушным носком, она, мягко улыбаясь, придерживала его за пояс. Когда он выпрямился, Ленлани спустила с него шорты, они упали на песок к его ступням. Затем девушка бережно высвободила из эластичной ткани трусиков его отвердевший член и потянула трусики вниз, вдоль мускулистых ног мужчины. Ленлани встала на колени и поцеловала его восставшую плоть у самого основания.
   – Он прекрасен, – тихо сказала она и позволила Джеку освободить ступни от спущенных шорт и плавок.
   Аккуратно сложив одежду в стопку, она стала медленно подниматься, осторожно обхватив пальцами напряженный член, а левой ладонью проводя вверх по ноге Девлина, его крепким упругим ягодицам. Ее ладонь замерла на широком сильном плече. Девушка плотно прижалась обнаженным телом к телу Девлина. Ее смуглая кожа оказалась прохладной и гладкой.
   – Ты это имела в виду, когда говорила о физиологии? – поинтересовался он.
   – Видимо, да, – подтвердила она, осторожно сжимая и нежно лаская пальцами его пенис. Потом обвила руками шею мужчины. Он сильно сжал ее в своих объятиях и притянул к себе, почувствовал на своей груди ее упругие груди. Плоским прохладным животом она ласкала пульсирующую плоть Девлина. Потом поднялась на мысочки. Джек жадно припал губами к ее губам и поцеловал. Губы у нее тоже оказались прохладными, податливыми, чувственными. Языки боролись и сплетались.
   Наконец молодые люди насладились первым волнующим поцелуем и посмотрели в глаза друг другу. Девлин ласкал пальцами нежную шелковистую кожу на спине Ленлани. Она проводила ладонями по выпуклым мышцам на руках мужчины, играла завитками волос на его шее.
   – Мне все кажется нереальным, – тихо сказал он.
   – Это хорошо или плохо?
   – Плохо. Очень плохо.
   – Почему?
   – Нам не следует этого делать.
   – Чепуха.
   Они не прекращали ласкать друг друга. Внезапно Ленлани ни замерла.
   – Ведь ты не женат, правда?
   – Не женат.
   – Кому-то обещан?
   – Нет.
   Нежные движения ее рук возобновились.
   – Значит, слова о том, что нам не следует это делать, всего лишь попытка одуматься?
   – Скорее всего. Работать потом вместе станет не легче.
   – Кому? – спросила она.
   – Обоим. К тому же я против того, чтобы заниматься любовью на пляже.
   – Почему?
   – Из этого никогда ничего хорошего не получается, – пояснил он. – Везде будет песок.
   Она рассмеялась и отступила.
   – Ладно, объяснил. Я просто хотела посмотреть на твое тело, почувствовать его. Займемся любовью как-нибудь в более подходящей обстановке, – сказала она спокойно и испытующе посмотрела ему в глаза.
   Девлин коснулся ладонью ее лица и чуть слышно застонал. Ленлани лукаво улыбнулась и легонько шлепнула ладошкой по плечу.
   – Что с тобой? Ты прав. Конечно, нам надо набраться терпения.
   Она быстро наклонилась и поцеловала подрагивающую головку пениса, обвивая и терзая ее языком, позволяя ей ненадолго проникнуть в рот. Потом отстранилась и игриво посмотрела на свою жертву.
   – Ну же, прекрати, – растерянно пробормотал Девлин и отступил.
   Ленлани встала и опять придвинулась к нему.
   – Хорошо, хорошо, – произнесла она успокаивающе, с видом послушной девочки. Потом быстро обхватила его сильными руками, крепко прижалась всем телом. И вновь отпустила.
   Он не мог совладать с собой и, не говоря больше ни слова, прильнул губами к влажным губам девушки. Через мгновение уже была преодолена грань, за которой пути назад нет. Она прижала его к себе столь тесно, что тела сплелись в одно целое. Ленлани страстно целовала его, посасывая губы и язык, глубоко погружая свой язык в его рот. Руки непрестанно двигались. Она обвила его высоко поднятой ногой. Джек ласкал ее напряженные ягодицы, впивался в них пальцами, почти приподнимая девушку. Она прижалась к нему разгоряченным телом, выгибалась и терлась клитором о напряженный член.