Страница:
— Ну что ж, этот Чавез — превосходный солдат. Я не привык, чтобы ко мне подкрадывались сзади так незаметно — S-3 провёл пальцем по шраму на лице. Впрочем, ему это удалось.
— Здесь немало опытных бойцов, Эд. Ты останешься доволен. Пошли пообедаем?
— Хорошая мысль. Когда утром начинается физическая подготовка?
— В шесть пятнадцать. Наш босс любит бег.
Новый S-3 что-то проворчал себе под нос, направляясь к двери. Добро пожаловать в настоящую армию.
— Мистеру Кларку, — ответил заместитель директора ЦРУ по оперативным вопросам.
— Тому самому, который...
— Тому самому.
— Что вы можете рассказать о нём?
— Бывший член спецгруппы военно-морского флота, прослужил девятнадцать месяцев в Юго-Восточной Азии, принимал участие в операциях спецгруппы, которой официально никогда не существовало. Несколько раз ранен, — объяснил Риттер. — Уволили с флота в звании главного старшины, тогда ему было двадцать восемь лет. Один из лучших специалистов. Это он высадился и спас сына Максвелла.
В глазах Каттера мелькнул интерес.
— Я был знаком с Максвеллом, служил у него в штабе младшим лейтенантом. Значит, это Кларк спас сынка? Я так и не узнал, как всё это произошло.
— Адмирал Максвелл тут же произвёл его в главные старшины. Тогда адмирал командовал авианосными силами Тихоокеанского флота. Короче говоря, Кларк уволился с флота и занялся подводными работами в промышленности — расчисткой подводными взрывами; он отменный эксперт и по взрывчатым веществам. Но тут в автомобильной катастрофе в Миссисипи погибла его жена. После этого всё пошло наперекосяк. Он встретил девушку, но её похитили и убили местные торговцы наркотиками — выяснилось, что до встречи с Кларком она занималась переправкой наркотиков через границу. Тогда наш бывший главный старшина взялся за охоту на крупного зверя, причём в одиночку. Сначала у него все получалось лучшим образом, но вскоре полиция напала на его след. Как бы то ни было, к этому времени адмирал Максвелл занимал пост руководителя морских операций. До него тоже дошли слухи. Максвелл много лет назад познакомился с Джеймсом Гриром, тут он и обратился к нему за помощью. Мы пришли к заключению, что мистер Кларк обладает способностями, которые могут нам пригодиться. Поэтому ЦРУ помогло инсценировать его «смерть» во время прогулки на яхте. Мы изменили ему имя — он получил новую биографию, другую личность, словом, стал иным человеком и теперь работает на нас.
— Но как..
— Для этого не потребовалось особых усилий. Его документы, связанные со службой на флоте, изъяты и уничтожены. То же самое мы проделали с документами тех, кто принимает участие в операции «Речной пароход». Отпечатки его пальцев в досье ФБР изменены — это произошло ещё во времена Гувера, у нас с ними существует, ну, договорённость и есть такие способы. Короче говоря, он умер и заново родился как Джон Кларк.
— И что он делал с того момента? — спросил Каттер, увлечённый приключенческой стороной рассказа.
— Вообще-то, он служил инструктором на «Ферме». Время от времени ему поручают выполнить задание, для которого требуются его специальные таланты, объяснил Риттер. — Например, это он вывез с берега жену и дочь Герасимова.
— Вот как. И все это пошло из-за того происшествия с наркотиками?
— Совершенно верно. У него в сердце выделено особое ледяное и тёмное место для торговцев наркотиками. Он ненавидит этих мерзавцев. Пожалуй, это единственное, в чём он непрофессионален.
— Непро...
— Нет-нет, я не имел в виду это. Он с радостью исполнит данное ему поручение. Его чувства не повлияют на то, как он выполнит работу, но мистер Кларк получит от неё удовольствие. Мне не хочется, чтобы вы не правильно истолковали мои слова. Мистер Кларк — исключительно способный оперативник. Он умён, и у него поразительный инстинкт. Он в равной степени умеет планировать операции и их осуществлять.
— И какой же план он предложил?
— Вам этот план очень понравится. — Риттер открыл портфель и начал доставать бумаги. В большинстве своём, заметил Каттер, это были «вертикальные изображения» — спутниковые фотографии.
— Доброе утро, сэр. — Вытянувшись в струнку и приложив руку к головному убору, приветствовал Тим нового руководителя оперативной группы батальона:
S-3 обходил подразделения батальона, знакомясь с личным составом.
— Я слышал, вы пользуетесь хорошей репутацией, лейтенант. — Молодому офицеру всегда приятно слышать такие похвалы. — Кроме того, мне довелось встретиться с одним из ваших командиров отделений.
— С кем именно?
— По-моему, с Чавезом.
— Значит, вы прибыли к нам из Форт-Беннинга, майор?
— Нет, я служил инструктором школы ведения боевых действий в джунглях, в Панаме.
— А чем занимался там Чавез? — недоуменно спросил лейтенант Джексон.
— Убивал меня, — ответил майор с улыбкой. — Неужели все ваши люди так хорошо подготовлены?
— Чавез был у меня лучшим командиром отделения. И всё-таки странно, его собирались сделать инструктором по строевой подготовке.
— Это и есть армейские порядки. Завтра вечером я отправляюсь с ротой «Браво» на учения в Хантер-Лиггетт. Хотел предупредить вас об этом.
— Буду очень рад вашей компании, сэр, — ответил майору Тим Джексон.
Конечно, это не было правдой. Лейтенант все ещё овладевал искусством руководства взводом, и посторонний наблюдатель заставлял испытывать дополнительную неловкость, хотя Джексон понимал, что и к этому нужно привыкнуть. Кроме того, лейтенант был озадачен новостью о Чавезе и решил поручить сержанту Митчеллу проверить полученную информацию. В конце концов, Динг всё ещё был одним из «его» людей.
— Решено приступать к операции. Ждём вас завтра в десять утра.
— Ясно. — Кларк положил трубку.
— Когда? — спросила Сэнди.
— Завтра.
— Сколько времени?
— Пара недель. Не больше месяца. — Наверно, подумал он, но не сказал этого вслух.
— А это...
— Опасно? — Джон Кларк улыбнулся жене. — Милая, если я буду все делать как надо, то нет, не опасно.
— Тогда почему, — удивлённо подняла брови Сандра Берне Кларк, — именно у меня седые волосы?
— Потому что я не могу зайти в салон красоты и покрасить их. А вот ты можешь.
— Это связано с наркотиками, правда?
— Ты ведь знаешь, что я не могу говорить про это. К тому же ты начнёшь беспокоиться, тогда как оснований для беспокойства нет. — солгал он жене. Кларк привык частенько уклоняться от правды. Сэнди это великолепно, конечно, понимала и большей частью предпочитала, чтобы он не говорил ей правду. Но не в этот раз.
Кларк снова повернулся к телевизору. На лице его промелькнула угрюмая улыбка. Он не преследовал торговцев наркотиками уже долгое, очень долгое время и ещё никогда не пытался добраться до руководителей картеля — в прошлом он не знал, как сделать это, да и не располагал нужными сведениями. Теперь у него было все, что требовалось для проведения такой операции. Даже разрешение президента. Всё-таки работа в Центральном разведывательном управлении имеет свои преимущества.
Итак, что я должен, по их мнению, думать? — спросил он себя. Может быть, американцы послали сюда подразделение своих «зелёных братьев»? Это был последний из пяти аэродромов, которые он успел осмотреть сегодня, перелетая с одного на другой на вертолёте. И хотя Кортес не был профессиональным следователем, он получил превосходную подготовку в установке мин-ловушек и знал, что и где нужно искать. Именно там, где бы он сам решил установить такие мины.
Два охранника, оставленные на этом аэродроме, как и на других, просто исчезли. Это означало, конечно, что их убили, но у него не было доказательств, поэтому Кортес мог всего лишь утверждать, что они исчезли. Возможно, от него ждали, что он подумает, будто охранники сами взорвали горючее, но это были всего лишь простые крестьяне, взятые на службу картелем, самые обычные громилы, которые, по-видимому, даже не патрулировали охраняемый ими аэродром, чтобы убедиться...
— Следуйте за мной. — Он спустился из вертолёта в сопровождении одного из своих помощников. Этот помощник был прежде полицейским и потому обладал самыми рудиментарными навыками; но по крайней мере он понимал, что должен исполнять простые приказы.
Если бы я захотел следить за тем, что происходит на таком аэродроме... я подумал бы, где укрыться, и выбрал бы путь для быстрого отступления в случае необходимости...
У военных есть одно качество не в их пользу — их действия можно предвидеть.
Они выбрали бы место, откуда открывается обзор всей взлётно-посадочной площадки и одновременно был бы виден сарай с запасом горючего. Это значило, что они расположились в одном из двух углов, решил Кортес, и направился к северо-западному. Он потратил полчаса, молча расхаживая меж кустов рядом с ничего не понимающим помощником.
— Они находились вот здесь, — пробормотал Феликс. Земля за глиняным холмиком была тщательно приглажена. Здесь лежали люди. Он обнаружил отпечаток сошек пулемёта.
Кортес не мог определить, сколько времени они следили за аэродромом, но подозревал, что это объясняло исчезновение самолётов. Американцы? Если да, то из какой организации? ЦРУ? Управление по борьбе с наркотиками? Может быть, какое-то специальное военное подразделение?
Но почему они улетели отсюда?
И почему сделали это нарочито очевидным?
Что, если охранники не погибли? А вдруг американцы подкупили их и переманили на свою сторону?
Кортес встал и отряхнул грязь с брюк. Они послали предупреждение?
Разумеется. После убийства директора ФБР — он ещё не успел поговорить со своим хефе об этом безумном поступке — они послали предупреждение, причём такое убедительное, что подобные вещи больше не повторятся.
Сам по себе такой поступок американцев был необычным, разумеется. В конце концов, похищение и (или) убийство американских граждан было самым безопасным поступком для международных террористов. ЦРУ допустило, что один из их резидентов погиб под пытками в Ливане, — и не приняло никаких мер. Сколько морских пехотинцев было убито в результате взрыва, и американцы бездействовали.
Если не считать, что время от времени они посылали предупреждения. Идиотское поведение. На протяжении почти десяти лет американцы посылали предупреждения северовьетнамцам, потерпели полную неудачу и все равно ничему не научились.
Поэтому сейчас, вместо того чтобы никак не отреагировать, они совершили поступок, оказавшийся менее полезным, чем если бы они даже ничего не сделали.
Иметь такую мощь и так мало ценить её, подумал Кортес В отличие от русских.
Когда в Ливане похитили несколько русских, Первое главное управление КГБ тут же отдало приказ своим оперативникам похитить прямо с улицы нескольких заложников, их вернули, по некоторым сведениям, без голов, по некоторым — с другими отрезанными органами, и тут же похищенные русские были доставлены обратно чуть ли не с извинениями. Несмотря на всю свою неотёсанность, русские разбирались в правилах игры. Их действия можно было предвидеть, и игра велась по всем классическим правилам тайной войны, так что их враги знали, чего русские не потерпят. Они вели себя серьёзно, и потому их принимали всерьёз.
В отличие от американцев. Хотя Кортес предостерегал своего босса, что к ним нужно относиться с осторожностью, он был уверен, что они не нанесут ответного удара, даже после такого безумного и вызывающего поступка, как убийство высших чиновников своей администрации!
Очень жаль, сказал себе Кортес. Он мог бы сделать так, что это сработало бы в его пользу.
— Привет, Джек — Адмирал Грир улыбнулся, насколько это было в его силах. — Тебе нравится новая работа?
— Ну что ж, по крайней мере, я не даю остынуть вашему креслу.
— Это теперь твоё кресло, сынок, — напомнил ему заместитель директора ЦРУ по разведке — Даже если мне удастся выбраться отсюда, мне кажется, что наступило время уйти на пенсию. Джеку не понравилось, как Грир произнёс слово «если».
— Я не уверен, сэр, что готов к исполнению ваших обязанностей.
— Никто никогда не бывает готов к этому. Черт побери, ещё когда я был морским офицером, к тому моменту, как я почувствовал себя готовым исполнять обязанности, наступило время уходить с флота. Такова жизнь.
Джек Райан задумался над этим, осматривая комнату. Адмирал Грир получал питание через прозрачные пластиковые трубки. Сине-зелёный прибор, похожий на шину, накладываемую при переломах, удерживал на месте иглы, входящие в его руку Однако Джек видел безобразные синяки там, куда раньше вставлялись иглы для внутривенного вливания.. Это было плохим признаком. Рядом с сосудом с физиологическим раствором находился сосуд поменьше с надписью DSW. Это было средство, применяемое при химиотерапии. Так затейливо именовался яд, а это был действительно яд, биоцид, который убивал клетки, поражённые раком, чуть быстрее, чем пациента. Джек не знал, что означает это сокращение, какой-то акроним, означающий соединение, разработанное Национальным институтом здравоохранения, а не Армейским центром химической войны. А может быть, подумал он, эти две организации работают вместе, создавая подобные снадобья. Глядя на Грира, можно было подумать, что адмирал стал жертвой какого-то ужасного, бесчеловечного эксперимента. Но это было не так. Лучшие специалисты в области онкологии объединили свои усилия, чтобы как можно дольше сохранить ему жизнь. И все их усилия были обречены на неудачу. Райан ещё никогда не видел своего босса таким худым и измождённым. Казалось, всякий раз, когда Райан приходил навестить его — не реже трех раз в неделю, — Грир выглядел ещё хуже. Его глаза горели вызывающим пламенем, он отказывался сдаваться, однако свет в конце этого туннеля, полного боли и страданий, не вёл к выздоровлению И адмирал знал об этом. Джек — тоже.
Существовал всего один способ, с помощью которого Джек мог облегчить эту боль, и он взялся за дело. Райан крыл портфель и достал пачку документов.
— Вы хотели взглянуть вот на это, — и он протянул Гриру. Адмирал взял протянутые ему документы, едва не запутав трубки для внутривенного вливания. Джек услышал, как Грир недовольно заворчал, осторожно расправляя эти пластмассовые спагетти.
— Ты летишь в Бельгию завтра вечером?
— Да, сэр.
— Передай привет от меня Руди и Францу из BND. И не увлекайся тамошним пивом, сынок.
— Не буду, сэр, — рассмеялся Райан. Адмирал Грир взглянул на первый документ.
— Вижу, что венгры все ещё не прекратили свои штучки.
— Им передали, чтобы они умерили активность, и они выполнили просьбу, но проблема, лежащая в основе всего этого, не исчезает с такой лёгкостью. Думаю, в наших общих интересах убедить их сбавить обороты. Наш друг Герасимов дал нам кое-какие рекомендации относительно того, кому нужно намекнуть и как, — мы сделаем это сами.
Грир едва не рассмеялся.
— Уж он-то знает. Ну и как бывший председатель КГБ осваивает жизнь в Америке?
— Не с такой лёгкостью, как его дочь. Оказалось, что ей хотелось проделать косметическую операцию на переносице. Теперь её желание сбылось. — Джек усмехнулся. — Когда я видел её последний раз, она загорала. Будущей осенью возобновит учёбу в колледже. Жена все ещё не беспокоится, а сам Герасимов оказывает нам помощь. Впрочем, мы так и не решили, как поступить с ним, после того как выкачаем из него всю информацию.
— Передай Артуру, пусть покажет ему мой старый дом в штате Мэн. Герасимову понравится климат, да и охранять его там будет просто.
— Обязательно передам.
— Ну и как тебе нравится знать все о проводящихся операциях? — поинтересовался Джеймс Грир.
— Ну что ж, то, что мне позволяют увидеть, производит немалое впечатление, и всё-таки приходится постоянно думать о принципе «следует знать лишь то, что нужно для работы».
— Это кто сказал тебе? — удивлённо спросил заместитель директора по разведке.
— Судья Мур, — ответил Джек. — У них проводится пара операций, к которым меня не допускают.
— Вот как? — Адмирал Грир на мгновение задумался. — Джек, если тебе ещё никто не говорил об этом, то директор ЦРУ, его заместитель — они все ещё не назначили постоянного заместителя, не так ли? — и начальники главных управлений имеют допуск ко всем материалам и операциям без исключения. Сейчас ты занимаешь пост начальника главного управления, поэтому должен допускаться ко всему и знакомиться со всеми операциями. Ты просто не можешь не иметь такого допуска, иначе как ты сумеешь информировать конгресс?
Райан попытался перевести разговор на другую тему. В конце концов, подумал он, это не так уж важно.
— Может быть, судья Мур считает по-другому и... — Заместитель директора ЦРУ попытался сесть в постели.
— Слушай, сынок. Не говори таких глупостей. Ты обязан знать обо всём. Передай Артуру, что об этом сказал тебе я. Этот идиотский принцип «знать лишь то, что необходимо для работы» перестаёт работать у дверей моего кабинета.
— Да, сэр. Я займусь этим. — Райану не хотелось, чтобы его начальник расстраивался по этому поводу. В конце концов, Райан всего лишь исполнял обязанности начальника главного управления и привык к тому, что его не допускают к оперативным проблемам; более того, на протяжении шести лет был даже этим доволен — пусть их решают другие. Джек не собирался припирать директора ЦРУ к стенке или требовать от него чего-то. А вот что касается того, как ему информировать конгресс по вопросам, связанным с деятельностью разведывательного управления, — об этом он поговорит с судьёй Муром.
— Послушай, Джек, это ведь совсем не шутки.
— Да, сэр, — повторил Райан и указал на другую папку. Он уже решил, что поднимет этот вопрос после возвращения из Европы. — Вот посмотрите, эти события в Южной Америке представляют для нас особый интерес, и мне хотелось бы узнать ваше мнение...
Глава 15
— Здесь немало опытных бойцов, Эд. Ты останешься доволен. Пошли пообедаем?
— Хорошая мысль. Когда утром начинается физическая подготовка?
— В шесть пятнадцать. Наш босс любит бег.
Новый S-3 что-то проворчал себе под нос, направляясь к двери. Добро пожаловать в настоящую армию.
* * *
— Похоже, что наши друзья на Юге немного расстроены, — заметил адмирал Каттер. Он держал в руке телекс, полученный от той части общей операции, которая носила название «Кейпер». — Кому пришла в голову мысль прослушивать их переговоры?— Мистеру Кларку, — ответил заместитель директора ЦРУ по оперативным вопросам.
— Тому самому, который...
— Тому самому.
— Что вы можете рассказать о нём?
— Бывший член спецгруппы военно-морского флота, прослужил девятнадцать месяцев в Юго-Восточной Азии, принимал участие в операциях спецгруппы, которой официально никогда не существовало. Несколько раз ранен, — объяснил Риттер. — Уволили с флота в звании главного старшины, тогда ему было двадцать восемь лет. Один из лучших специалистов. Это он высадился и спас сына Максвелла.
В глазах Каттера мелькнул интерес.
— Я был знаком с Максвеллом, служил у него в штабе младшим лейтенантом. Значит, это Кларк спас сынка? Я так и не узнал, как всё это произошло.
— Адмирал Максвелл тут же произвёл его в главные старшины. Тогда адмирал командовал авианосными силами Тихоокеанского флота. Короче говоря, Кларк уволился с флота и занялся подводными работами в промышленности — расчисткой подводными взрывами; он отменный эксперт и по взрывчатым веществам. Но тут в автомобильной катастрофе в Миссисипи погибла его жена. После этого всё пошло наперекосяк. Он встретил девушку, но её похитили и убили местные торговцы наркотиками — выяснилось, что до встречи с Кларком она занималась переправкой наркотиков через границу. Тогда наш бывший главный старшина взялся за охоту на крупного зверя, причём в одиночку. Сначала у него все получалось лучшим образом, но вскоре полиция напала на его след. Как бы то ни было, к этому времени адмирал Максвелл занимал пост руководителя морских операций. До него тоже дошли слухи. Максвелл много лет назад познакомился с Джеймсом Гриром, тут он и обратился к нему за помощью. Мы пришли к заключению, что мистер Кларк обладает способностями, которые могут нам пригодиться. Поэтому ЦРУ помогло инсценировать его «смерть» во время прогулки на яхте. Мы изменили ему имя — он получил новую биографию, другую личность, словом, стал иным человеком и теперь работает на нас.
— Но как..
— Для этого не потребовалось особых усилий. Его документы, связанные со службой на флоте, изъяты и уничтожены. То же самое мы проделали с документами тех, кто принимает участие в операции «Речной пароход». Отпечатки его пальцев в досье ФБР изменены — это произошло ещё во времена Гувера, у нас с ними существует, ну, договорённость и есть такие способы. Короче говоря, он умер и заново родился как Джон Кларк.
— И что он делал с того момента? — спросил Каттер, увлечённый приключенческой стороной рассказа.
— Вообще-то, он служил инструктором на «Ферме». Время от времени ему поручают выполнить задание, для которого требуются его специальные таланты, объяснил Риттер. — Например, это он вывез с берега жену и дочь Герасимова.
— Вот как. И все это пошло из-за того происшествия с наркотиками?
— Совершенно верно. У него в сердце выделено особое ледяное и тёмное место для торговцев наркотиками. Он ненавидит этих мерзавцев. Пожалуй, это единственное, в чём он непрофессионален.
— Непро...
— Нет-нет, я не имел в виду это. Он с радостью исполнит данное ему поручение. Его чувства не повлияют на то, как он выполнит работу, но мистер Кларк получит от неё удовольствие. Мне не хочется, чтобы вы не правильно истолковали мои слова. Мистер Кларк — исключительно способный оперативник. Он умён, и у него поразительный инстинкт. Он в равной степени умеет планировать операции и их осуществлять.
— И какой же план он предложил?
— Вам этот план очень понравится. — Риттер открыл портфель и начал доставать бумаги. В большинстве своём, заметил Каттер, это были «вертикальные изображения» — спутниковые фотографии.
* * *
— Лейтенант Джексон?— Доброе утро, сэр. — Вытянувшись в струнку и приложив руку к головному убору, приветствовал Тим нового руководителя оперативной группы батальона:
S-3 обходил подразделения батальона, знакомясь с личным составом.
— Я слышал, вы пользуетесь хорошей репутацией, лейтенант. — Молодому офицеру всегда приятно слышать такие похвалы. — Кроме того, мне довелось встретиться с одним из ваших командиров отделений.
— С кем именно?
— По-моему, с Чавезом.
— Значит, вы прибыли к нам из Форт-Беннинга, майор?
— Нет, я служил инструктором школы ведения боевых действий в джунглях, в Панаме.
— А чем занимался там Чавез? — недоуменно спросил лейтенант Джексон.
— Убивал меня, — ответил майор с улыбкой. — Неужели все ваши люди так хорошо подготовлены?
— Чавез был у меня лучшим командиром отделения. И всё-таки странно, его собирались сделать инструктором по строевой подготовке.
— Это и есть армейские порядки. Завтра вечером я отправляюсь с ротой «Браво» на учения в Хантер-Лиггетт. Хотел предупредить вас об этом.
— Буду очень рад вашей компании, сэр, — ответил майору Тим Джексон.
Конечно, это не было правдой. Лейтенант все ещё овладевал искусством руководства взводом, и посторонний наблюдатель заставлял испытывать дополнительную неловкость, хотя Джексон понимал, что и к этому нужно привыкнуть. Кроме того, лейтенант был озадачен новостью о Чавезе и решил поручить сержанту Митчеллу проверить полученную информацию. В конце концов, Динг всё ещё был одним из «его» людей.
* * *
— Кларк. — Так он всегда отвечал по телефону. А этот звонок поступил по «служебной» линии.— Решено приступать к операции. Ждём вас завтра в десять утра.
— Ясно. — Кларк положил трубку.
— Когда? — спросила Сэнди.
— Завтра.
— Сколько времени?
— Пара недель. Не больше месяца. — Наверно, подумал он, но не сказал этого вслух.
— А это...
— Опасно? — Джон Кларк улыбнулся жене. — Милая, если я буду все делать как надо, то нет, не опасно.
— Тогда почему, — удивлённо подняла брови Сандра Берне Кларк, — именно у меня седые волосы?
— Потому что я не могу зайти в салон красоты и покрасить их. А вот ты можешь.
— Это связано с наркотиками, правда?
— Ты ведь знаешь, что я не могу говорить про это. К тому же ты начнёшь беспокоиться, тогда как оснований для беспокойства нет. — солгал он жене. Кларк привык частенько уклоняться от правды. Сэнди это великолепно, конечно, понимала и большей частью предпочитала, чтобы он не говорил ей правду. Но не в этот раз.
Кларк снова повернулся к телевизору. На лице его промелькнула угрюмая улыбка. Он не преследовал торговцев наркотиками уже долгое, очень долгое время и ещё никогда не пытался добраться до руководителей картеля — в прошлом он не знал, как сделать это, да и не располагал нужными сведениями. Теперь у него было все, что требовалось для проведения такой операции. Даже разрешение президента. Всё-таки работа в Центральном разведывательном управлении имеет свои преимущества.
* * *
Кортес осмотрел аэродром — вернее то, что осталось от него, — с чувством удовлетворения и гнева. Ни полиция, ни армия ещё не побывали здесь, хотя, в конце концов, обязательно прибудут. Тот, кто занимался этим, проделал тщательную, профессиональную работу.Итак, что я должен, по их мнению, думать? — спросил он себя. Может быть, американцы послали сюда подразделение своих «зелёных братьев»? Это был последний из пяти аэродромов, которые он успел осмотреть сегодня, перелетая с одного на другой на вертолёте. И хотя Кортес не был профессиональным следователем, он получил превосходную подготовку в установке мин-ловушек и знал, что и где нужно искать. Именно там, где бы он сам решил установить такие мины.
Два охранника, оставленные на этом аэродроме, как и на других, просто исчезли. Это означало, конечно, что их убили, но у него не было доказательств, поэтому Кортес мог всего лишь утверждать, что они исчезли. Возможно, от него ждали, что он подумает, будто охранники сами взорвали горючее, но это были всего лишь простые крестьяне, взятые на службу картелем, самые обычные громилы, которые, по-видимому, даже не патрулировали охраняемый ими аэродром, чтобы убедиться...
— Следуйте за мной. — Он спустился из вертолёта в сопровождении одного из своих помощников. Этот помощник был прежде полицейским и потому обладал самыми рудиментарными навыками; но по крайней мере он понимал, что должен исполнять простые приказы.
Если бы я захотел следить за тем, что происходит на таком аэродроме... я подумал бы, где укрыться, и выбрал бы путь для быстрого отступления в случае необходимости...
У военных есть одно качество не в их пользу — их действия можно предвидеть.
Они выбрали бы место, откуда открывается обзор всей взлётно-посадочной площадки и одновременно был бы виден сарай с запасом горючего. Это значило, что они расположились в одном из двух углов, решил Кортес, и направился к северо-западному. Он потратил полчаса, молча расхаживая меж кустов рядом с ничего не понимающим помощником.
— Они находились вот здесь, — пробормотал Феликс. Земля за глиняным холмиком была тщательно приглажена. Здесь лежали люди. Он обнаружил отпечаток сошек пулемёта.
Кортес не мог определить, сколько времени они следили за аэродромом, но подозревал, что это объясняло исчезновение самолётов. Американцы? Если да, то из какой организации? ЦРУ? Управление по борьбе с наркотиками? Может быть, какое-то специальное военное подразделение?
Но почему они улетели отсюда?
И почему сделали это нарочито очевидным?
Что, если охранники не погибли? А вдруг американцы подкупили их и переманили на свою сторону?
Кортес встал и отряхнул грязь с брюк. Они послали предупреждение?
Разумеется. После убийства директора ФБР — он ещё не успел поговорить со своим хефе об этом безумном поступке — они послали предупреждение, причём такое убедительное, что подобные вещи больше не повторятся.
Сам по себе такой поступок американцев был необычным, разумеется. В конце концов, похищение и (или) убийство американских граждан было самым безопасным поступком для международных террористов. ЦРУ допустило, что один из их резидентов погиб под пытками в Ливане, — и не приняло никаких мер. Сколько морских пехотинцев было убито в результате взрыва, и американцы бездействовали.
Если не считать, что время от времени они посылали предупреждения. Идиотское поведение. На протяжении почти десяти лет американцы посылали предупреждения северовьетнамцам, потерпели полную неудачу и все равно ничему не научились.
Поэтому сейчас, вместо того чтобы никак не отреагировать, они совершили поступок, оказавшийся менее полезным, чем если бы они даже ничего не сделали.
Иметь такую мощь и так мало ценить её, подумал Кортес В отличие от русских.
Когда в Ливане похитили несколько русских, Первое главное управление КГБ тут же отдало приказ своим оперативникам похитить прямо с улицы нескольких заложников, их вернули, по некоторым сведениям, без голов, по некоторым — с другими отрезанными органами, и тут же похищенные русские были доставлены обратно чуть ли не с извинениями. Несмотря на всю свою неотёсанность, русские разбирались в правилах игры. Их действия можно было предвидеть, и игра велась по всем классическим правилам тайной войны, так что их враги знали, чего русские не потерпят. Они вели себя серьёзно, и потому их принимали всерьёз.
В отличие от американцев. Хотя Кортес предостерегал своего босса, что к ним нужно относиться с осторожностью, он был уверен, что они не нанесут ответного удара, даже после такого безумного и вызывающего поступка, как убийство высших чиновников своей администрации!
Очень жаль, сказал себе Кортес. Он мог бы сделать так, что это сработало бы в его пользу.
* * *
— Добрый вечер, босс, — произнёс Райан, опускаясь на стул.— Привет, Джек — Адмирал Грир улыбнулся, насколько это было в его силах. — Тебе нравится новая работа?
— Ну что ж, по крайней мере, я не даю остынуть вашему креслу.
— Это теперь твоё кресло, сынок, — напомнил ему заместитель директора ЦРУ по разведке — Даже если мне удастся выбраться отсюда, мне кажется, что наступило время уйти на пенсию. Джеку не понравилось, как Грир произнёс слово «если».
— Я не уверен, сэр, что готов к исполнению ваших обязанностей.
— Никто никогда не бывает готов к этому. Черт побери, ещё когда я был морским офицером, к тому моменту, как я почувствовал себя готовым исполнять обязанности, наступило время уходить с флота. Такова жизнь.
Джек Райан задумался над этим, осматривая комнату. Адмирал Грир получал питание через прозрачные пластиковые трубки. Сине-зелёный прибор, похожий на шину, накладываемую при переломах, удерживал на месте иглы, входящие в его руку Однако Джек видел безобразные синяки там, куда раньше вставлялись иглы для внутривенного вливания.. Это было плохим признаком. Рядом с сосудом с физиологическим раствором находился сосуд поменьше с надписью DSW. Это было средство, применяемое при химиотерапии. Так затейливо именовался яд, а это был действительно яд, биоцид, который убивал клетки, поражённые раком, чуть быстрее, чем пациента. Джек не знал, что означает это сокращение, какой-то акроним, означающий соединение, разработанное Национальным институтом здравоохранения, а не Армейским центром химической войны. А может быть, подумал он, эти две организации работают вместе, создавая подобные снадобья. Глядя на Грира, можно было подумать, что адмирал стал жертвой какого-то ужасного, бесчеловечного эксперимента. Но это было не так. Лучшие специалисты в области онкологии объединили свои усилия, чтобы как можно дольше сохранить ему жизнь. И все их усилия были обречены на неудачу. Райан ещё никогда не видел своего босса таким худым и измождённым. Казалось, всякий раз, когда Райан приходил навестить его — не реже трех раз в неделю, — Грир выглядел ещё хуже. Его глаза горели вызывающим пламенем, он отказывался сдаваться, однако свет в конце этого туннеля, полного боли и страданий, не вёл к выздоровлению И адмирал знал об этом. Джек — тоже.
Существовал всего один способ, с помощью которого Джек мог облегчить эту боль, и он взялся за дело. Райан крыл портфель и достал пачку документов.
— Вы хотели взглянуть вот на это, — и он протянул Гриру. Адмирал взял протянутые ему документы, едва не запутав трубки для внутривенного вливания. Джек услышал, как Грир недовольно заворчал, осторожно расправляя эти пластмассовые спагетти.
— Ты летишь в Бельгию завтра вечером?
— Да, сэр.
— Передай привет от меня Руди и Францу из BND. И не увлекайся тамошним пивом, сынок.
— Не буду, сэр, — рассмеялся Райан. Адмирал Грир взглянул на первый документ.
— Вижу, что венгры все ещё не прекратили свои штучки.
— Им передали, чтобы они умерили активность, и они выполнили просьбу, но проблема, лежащая в основе всего этого, не исчезает с такой лёгкостью. Думаю, в наших общих интересах убедить их сбавить обороты. Наш друг Герасимов дал нам кое-какие рекомендации относительно того, кому нужно намекнуть и как, — мы сделаем это сами.
Грир едва не рассмеялся.
— Уж он-то знает. Ну и как бывший председатель КГБ осваивает жизнь в Америке?
— Не с такой лёгкостью, как его дочь. Оказалось, что ей хотелось проделать косметическую операцию на переносице. Теперь её желание сбылось. — Джек усмехнулся. — Когда я видел её последний раз, она загорала. Будущей осенью возобновит учёбу в колледже. Жена все ещё не беспокоится, а сам Герасимов оказывает нам помощь. Впрочем, мы так и не решили, как поступить с ним, после того как выкачаем из него всю информацию.
— Передай Артуру, пусть покажет ему мой старый дом в штате Мэн. Герасимову понравится климат, да и охранять его там будет просто.
— Обязательно передам.
— Ну и как тебе нравится знать все о проводящихся операциях? — поинтересовался Джеймс Грир.
— Ну что ж, то, что мне позволяют увидеть, производит немалое впечатление, и всё-таки приходится постоянно думать о принципе «следует знать лишь то, что нужно для работы».
— Это кто сказал тебе? — удивлённо спросил заместитель директора по разведке.
— Судья Мур, — ответил Джек. — У них проводится пара операций, к которым меня не допускают.
— Вот как? — Адмирал Грир на мгновение задумался. — Джек, если тебе ещё никто не говорил об этом, то директор ЦРУ, его заместитель — они все ещё не назначили постоянного заместителя, не так ли? — и начальники главных управлений имеют допуск ко всем материалам и операциям без исключения. Сейчас ты занимаешь пост начальника главного управления, поэтому должен допускаться ко всему и знакомиться со всеми операциями. Ты просто не можешь не иметь такого допуска, иначе как ты сумеешь информировать конгресс?
Райан попытался перевести разговор на другую тему. В конце концов, подумал он, это не так уж важно.
— Может быть, судья Мур считает по-другому и... — Заместитель директора ЦРУ попытался сесть в постели.
— Слушай, сынок. Не говори таких глупостей. Ты обязан знать обо всём. Передай Артуру, что об этом сказал тебе я. Этот идиотский принцип «знать лишь то, что необходимо для работы» перестаёт работать у дверей моего кабинета.
— Да, сэр. Я займусь этим. — Райану не хотелось, чтобы его начальник расстраивался по этому поводу. В конце концов, Райан всего лишь исполнял обязанности начальника главного управления и привык к тому, что его не допускают к оперативным проблемам; более того, на протяжении шести лет был даже этим доволен — пусть их решают другие. Джек не собирался припирать директора ЦРУ к стенке или требовать от него чего-то. А вот что касается того, как ему информировать конгресс по вопросам, связанным с деятельностью разведывательного управления, — об этом он поговорит с судьёй Муром.
— Послушай, Джек, это ведь совсем не шутки.
— Да, сэр, — повторил Райан и указал на другую папку. Он уже решил, что поднимет этот вопрос после возвращения из Европы. — Вот посмотрите, эти события в Южной Америке представляют для нас особый интерес, и мне хотелось бы узнать ваше мнение...
Глава 15
Специалисты по доставке
После прибытия в Сан-Диего Кларк вышел из самолёта авиакомпании «Юнайтед» и арендовал машину, чтобы доехать до расположенной поблизости военно-морской базы. При виде грозно возвышающихся серо-голубых корпусов кораблей он, как всегда, почувствовал приступ ностальгии. Когда-то он тоже был частицей этого огромного механизма и, хотя был тогда молодым и неопытным, с радостной грустью вспоминал времена, когда всё было намного проще.
Авианосец «Рейнджер» находился в центре общего оживления. Кларк поставил автомобиль там, где стояли машины рядового и старшинского состава, и направился к пирсу, лавируя между грузовиками, подъёмными кранами и другими машинами, сновавшими туда-сюда, выполняя свои многочисленные задачи. Авианосец готовился к отплытию через восемь часов, и тысячи матросов его экипажа грузили на борт самые разные припасы. Взлётно-посадочная палуба была пуста, за исключением одного старого истребителя F-4 «Фантом», с него уже сняли двигатели и использовали в качестве тренажёра для подготовки палубной команды. Авиакрыло, базирующееся на авианосце, было распределено между тремя береговыми авиационными базами военно-морского флота и переберётся на авианосец после того, как тот выйдет в море. Это помогало лётчикам избежать нервотрёпки, обычной перед отплытием авианосца. Всем лётчикам, за исключением одного.
Кларк подошёл к офицерскому трапу, у которого стоял капрал морской пехоты с блокнотом, где его имя должно было значиться в списке официальных посетителей. Морской пехотинец нашёл имя подошедшего и поднял трубку телефона, чтобы сообщить об этом, — таково было правило. Кларк, не останавливаясь, продолжал подниматься по трапу, вошёл на авианосец на уровне ангаров и огляделся по сторонам, стараясь найти путь на лётную палубу. Для непосвящённых ориентироваться на авианосце всегда трудно, но если идти вперёд и не останавливаться, то рано или поздно попадёшь на лётную палубу. Кларк быстро нашёл такой способ, направившись к носовому лифту по правому борту. Там стоял офицер, на воротнике его мундира цвета хаки красовался серебряный лист — эмблема капитана третьего ранга ВМФ США. Кроме того, у него на груди была золотая звезда, что означало командование морскими операциями. Кларк приехал сюда, чтобы поговорить с командиром эскадрильи средних ударных бомбардировщиков Грумман А-6Е «Интрудер».
— Это вы — Дженсен? — спросил Кларк. Он специально прилетел так рано для этой встречи.
— Совершенно верно, сэр. Рой Дженсен. А вы мистер Карлсон?
Кларк улыбнулся.
— Что-то вроде этого.
Он сделал знак офицеру, чтобы тот следовал за ним в сторону носа. Лётная палуба здесь пустовала. Лихорадочная деятельность, погрузка и всё остальное велись на корме. Они подошли к самому носу, ступая по чёрному нескользкому пластику, которым была устлана палуба, — внешне он мало отличался от обычного асфальта на шоссе. Обоим приходилось разговаривать громко, чтобы слышать друг друга. С пирса доносился громкий шум, да и к тому же со стороны берега дул ветер узлов в пятнадцать. Несколько человек обратили внимание на беседующих офицеров, но на кормовой части лётной палубы кипела такая лихорадочная работа, что вряд ли кто-нибудь мог придать этому особое значение. Да и установить подслушивающие устройства на лётной палубе невозможно. Кларк передал лётчику запечатанный конверт, и Дженсен, прежде чем вернуть его обратно, прочитал то, что в нём находилось. Они стояли между рельсами двух катапульт.
— И это будет настоящая операция, не учение?
— Да. Вы справитесь с этим?
Дженсен на мгновение задумался, глядя на военно-морскую базу.
— Конечно. Кто будет находиться на земле и осуществлять наводку на цель?
— Вообще-то, вам не положено это знать, но там буду я.
— Понимаете, авианосная группа направляется не в ту сторону...
— Это уже изменилось.
— А как относительно боезапаса?
— Его погрузят на борт «Шасты» завтра. Бомбы будут окрашены в синий цвет и могут показаться слишком лёгкими для...
— Я знаю. Несколько недель назад я производил бомбометание на полигоне Чайна-Лейк.
— Командир авианосной группы получит приказ через три дня. Однако ему не будет известно, что происходит на самом деле. Этого никто не будет знать. Вместе с бомбами на борт авианосца должен прибыть «технический представитель». Он будет следить за выполнением операции с вашей стороны. Ему вы передадите видеокассеты с записью бомбометания. Кроме него, никто не должен их видеть. Он привезёт с собой свои кассеты, они будут окрашены особым цветным кодом — с оранжево-пурпурной полосой, — чтобы не спутать их с чем-нибудь иным. У вас в эскадрилье есть штурман-бомбардир, который умеет хранить тайну?
— Получив такой приказ? — спросил капитан третьего ранга Дженсен. — Разумеется.
— Отлично. Когда «технический представитель» прибудет на борт авианосца, он доставит все дальнейшие подробности операции. Сначала он доложит командиру авианосной группы, а затем обратится с просьбой поговорить с вами. Начиная с того момента, всё будет идти под грифом «только для вас». Командиру авианосной группы сообщат, что операция должна проводиться без лишнего шума. Если он начнёт расспрашивать вас, просто передайте, что вам поручено произвести учебное бомбометание, чтобы оценить качества нового вооружения. — Кларк посмотрел на лётчика лукавым взглядом. — Ведь это и вправду учебное бомбометание, верно?
— Те, на кого...
— Кто они? Вам не нужно этого знать. Вы просто не захотите этого знать, — прервал его Кларк. — Если у вас есть сомнения, скажите мне об этом прямо сейчас.
— Ну что вы, я ведь уже сказал, что мы выполним приказ. Просто мне интересно.
— Вы достаточно взрослый человек, чтобы понимать, насколько ошибаетесь, проявляя любопытство. — Кларк произнёс эту фразу как можно мягче. Ему не хотелось обижать офицера, хотя предупреждение было необходимо.
— О'кей.
Авианосец «Рейнджер» отправлялся в длительное плавание в составе авианосной группы для осуществления целого ряда учебных операций, назначением которых была подготовка для развёртывания группы в Индийском океане. Им предстояло провести три недели напряжённых учений, включавших все — от посадки на авианосец до пополнения запасов во время плавания, причём им понадобится отразить учебную атаку со стороны другой авианосной группы, возвращающейся из западного района Тихого океана. Капитану третьего ранга Дженсену только что стало известно, что учения будут проводиться примерно в трехстах милях от Панамы вместо ранее намеченной более западной точки. Командир эскадрильи попытался догадаться, кто обладает такой властью, чтобы изменить район учений, куда направляется тридцать один военный корабль, причём некоторые из них потребляют просто невероятное количество топлива. Это лишь подтверждало, из какого источника поступил приказ, который он только что прочитал. Дженсен был осторожным человеком; несмотря на то, что совсем недавно он получил по телефону официальное распоряжение от очень высокопоставленного лица, а в приказе, переданном ему из рук в руки мистером Карлсоном, все излагалось совершенно ясно и недвусмысленно, всё-таки получить дополнительное подтверждение было неплохо.
Авианосец «Рейнджер» находился в центре общего оживления. Кларк поставил автомобиль там, где стояли машины рядового и старшинского состава, и направился к пирсу, лавируя между грузовиками, подъёмными кранами и другими машинами, сновавшими туда-сюда, выполняя свои многочисленные задачи. Авианосец готовился к отплытию через восемь часов, и тысячи матросов его экипажа грузили на борт самые разные припасы. Взлётно-посадочная палуба была пуста, за исключением одного старого истребителя F-4 «Фантом», с него уже сняли двигатели и использовали в качестве тренажёра для подготовки палубной команды. Авиакрыло, базирующееся на авианосце, было распределено между тремя береговыми авиационными базами военно-морского флота и переберётся на авианосец после того, как тот выйдет в море. Это помогало лётчикам избежать нервотрёпки, обычной перед отплытием авианосца. Всем лётчикам, за исключением одного.
Кларк подошёл к офицерскому трапу, у которого стоял капрал морской пехоты с блокнотом, где его имя должно было значиться в списке официальных посетителей. Морской пехотинец нашёл имя подошедшего и поднял трубку телефона, чтобы сообщить об этом, — таково было правило. Кларк, не останавливаясь, продолжал подниматься по трапу, вошёл на авианосец на уровне ангаров и огляделся по сторонам, стараясь найти путь на лётную палубу. Для непосвящённых ориентироваться на авианосце всегда трудно, но если идти вперёд и не останавливаться, то рано или поздно попадёшь на лётную палубу. Кларк быстро нашёл такой способ, направившись к носовому лифту по правому борту. Там стоял офицер, на воротнике его мундира цвета хаки красовался серебряный лист — эмблема капитана третьего ранга ВМФ США. Кроме того, у него на груди была золотая звезда, что означало командование морскими операциями. Кларк приехал сюда, чтобы поговорить с командиром эскадрильи средних ударных бомбардировщиков Грумман А-6Е «Интрудер».
— Это вы — Дженсен? — спросил Кларк. Он специально прилетел так рано для этой встречи.
— Совершенно верно, сэр. Рой Дженсен. А вы мистер Карлсон?
Кларк улыбнулся.
— Что-то вроде этого.
Он сделал знак офицеру, чтобы тот следовал за ним в сторону носа. Лётная палуба здесь пустовала. Лихорадочная деятельность, погрузка и всё остальное велись на корме. Они подошли к самому носу, ступая по чёрному нескользкому пластику, которым была устлана палуба, — внешне он мало отличался от обычного асфальта на шоссе. Обоим приходилось разговаривать громко, чтобы слышать друг друга. С пирса доносился громкий шум, да и к тому же со стороны берега дул ветер узлов в пятнадцать. Несколько человек обратили внимание на беседующих офицеров, но на кормовой части лётной палубы кипела такая лихорадочная работа, что вряд ли кто-нибудь мог придать этому особое значение. Да и установить подслушивающие устройства на лётной палубе невозможно. Кларк передал лётчику запечатанный конверт, и Дженсен, прежде чем вернуть его обратно, прочитал то, что в нём находилось. Они стояли между рельсами двух катапульт.
— И это будет настоящая операция, не учение?
— Да. Вы справитесь с этим?
Дженсен на мгновение задумался, глядя на военно-морскую базу.
— Конечно. Кто будет находиться на земле и осуществлять наводку на цель?
— Вообще-то, вам не положено это знать, но там буду я.
— Понимаете, авианосная группа направляется не в ту сторону...
— Это уже изменилось.
— А как относительно боезапаса?
— Его погрузят на борт «Шасты» завтра. Бомбы будут окрашены в синий цвет и могут показаться слишком лёгкими для...
— Я знаю. Несколько недель назад я производил бомбометание на полигоне Чайна-Лейк.
— Командир авианосной группы получит приказ через три дня. Однако ему не будет известно, что происходит на самом деле. Этого никто не будет знать. Вместе с бомбами на борт авианосца должен прибыть «технический представитель». Он будет следить за выполнением операции с вашей стороны. Ему вы передадите видеокассеты с записью бомбометания. Кроме него, никто не должен их видеть. Он привезёт с собой свои кассеты, они будут окрашены особым цветным кодом — с оранжево-пурпурной полосой, — чтобы не спутать их с чем-нибудь иным. У вас в эскадрилье есть штурман-бомбардир, который умеет хранить тайну?
— Получив такой приказ? — спросил капитан третьего ранга Дженсен. — Разумеется.
— Отлично. Когда «технический представитель» прибудет на борт авианосца, он доставит все дальнейшие подробности операции. Сначала он доложит командиру авианосной группы, а затем обратится с просьбой поговорить с вами. Начиная с того момента, всё будет идти под грифом «только для вас». Командиру авианосной группы сообщат, что операция должна проводиться без лишнего шума. Если он начнёт расспрашивать вас, просто передайте, что вам поручено произвести учебное бомбометание, чтобы оценить качества нового вооружения. — Кларк посмотрел на лётчика лукавым взглядом. — Ведь это и вправду учебное бомбометание, верно?
— Те, на кого...
— Кто они? Вам не нужно этого знать. Вы просто не захотите этого знать, — прервал его Кларк. — Если у вас есть сомнения, скажите мне об этом прямо сейчас.
— Ну что вы, я ведь уже сказал, что мы выполним приказ. Просто мне интересно.
— Вы достаточно взрослый человек, чтобы понимать, насколько ошибаетесь, проявляя любопытство. — Кларк произнёс эту фразу как можно мягче. Ему не хотелось обижать офицера, хотя предупреждение было необходимо.
— О'кей.
Авианосец «Рейнджер» отправлялся в длительное плавание в составе авианосной группы для осуществления целого ряда учебных операций, назначением которых была подготовка для развёртывания группы в Индийском океане. Им предстояло провести три недели напряжённых учений, включавших все — от посадки на авианосец до пополнения запасов во время плавания, причём им понадобится отразить учебную атаку со стороны другой авианосной группы, возвращающейся из западного района Тихого океана. Капитану третьего ранга Дженсену только что стало известно, что учения будут проводиться примерно в трехстах милях от Панамы вместо ранее намеченной более западной точки. Командир эскадрильи попытался догадаться, кто обладает такой властью, чтобы изменить район учений, куда направляется тридцать один военный корабль, причём некоторые из них потребляют просто невероятное количество топлива. Это лишь подтверждало, из какого источника поступил приказ, который он только что прочитал. Дженсен был осторожным человеком; несмотря на то, что совсем недавно он получил по телефону официальное распоряжение от очень высокопоставленного лица, а в приказе, переданном ему из рук в руки мистером Карлсоном, все излагалось совершенно ясно и недвусмысленно, всё-таки получить дополнительное подтверждение было неплохо.