Коллинз Джеки. Месть Лаки

   – Черт! – Лин нахмурилась.
   – И потом я не стала бы отбивать у тебя парня. Я зареклась заниматься сексом, и тебе это прекрасно известно. Секс мне даже не нравится!
   Лин серьезно кивнула.
   – Вот что, – предложила она, – сейчас я налью нам обеим по стаканчику бренди, потом вытащу сюда эту жирную свинью Фредо и…
   – Я не хочу ничего ему говорить! – испугалась Бриджит. – Я вообще не хочу, чтобы кто-то узнал…
   – Если этот Карло действительно сделал то, что, как ты считаешь, он сделал, – разъярилась Лин, – значит, никакой он не граф, а просто мерзавец! Нам надо его найти, и тут Фредо может нам пригодиться.
   – Со мной еще никогда не случалось ничего подобного! – Бриджит неожиданно всхлипнула.
   – А Мишель Ги? – напомнила Лин сурово. – Вот это было самое скверное. А с этим итальяшкой ты вполне можешь разобраться.
   – Но как? – Бриджит с надеждой посмотрела на подругу. – Ведь я даже не знаю, где он остановился!
   – Говорю же тебе, Фредо должен это знать.
   И он нам скажет, иначе ему несдобровать.
   – И все-таки мне не хотелось бы обращаться к нему и спрашивать адрес его кузена. Фредо может черт знает что подумать!
   – Думай лучше не об этом, а о мести! – Лин свирепо тряхнула головой.
   – Ну, не знаю… – Бриджит неожиданно снова почувствовала себя слабой и одинокой, и на мгновение ей в голову закралась предательская мысль: оставить все как есть и постараться поскорее забыть то, что сделал с нею Карло Витторио Витти. Но Лин была непоколебима.
   – Ты должна отомстить этому подонку, – сказала она решительно. – Я тебе помогу.
   – Правда?
   – Правда. Пусть не думает, что ему все можно. Да я просто перестану себя уважать, если не отомщу этому макароннику!
   – Может быть, ты и права, – промолвила Бриджит, думая о том, что то же самое сказала бы ей и Лаки.
   – Брось переживать, – повторила Лин. – Он от нас не уйдет, или я не супермодель!
   К тому времени, когда приехал Фредо, Лин переоделась в белую майку и потертые джинсы и спрятала свои непослушные волосы под бейсболку с эмблемой «Чикагских медведей».
   – Где твой долбаный кузен? – не спросила, а прорычала она, как только фотограф переступил порог ее квартиры.
   – Как-как вы сказали, синьора? – переспросил Фредо, гадая, что натворил его кузен на этот раз.
   – Мне нужно знать, в каком отеле остановился этот подонок, – сказала Лин еще более свирепо.
   В ответ Фредо неопределенно пожал плечами.
   – Откуда я знаю! В любом случае, сегодня утром он улетает. Он, наверное, уже улетел. – Он зевнул. – Хотел бы я знать, зачем вы вытащили меня из постели? Только затем, чтобы спросить, где Карло?
   – Куда он улетает? – требовательно спросила Лин, не обратив никакого внимания на едкий тон итальянца.
   – Да что с тобой? – удивился Фредо, бросив быстрый взгляд в сторону Бриджит, которая сидела на диване в гостиной, подтянув колени к самому подбородку. – Какая муха тебя укусила?
   – Вонючая навозная муха по имени Карло Витторио, – отрезала Лин. Она была в ярости – Бриджит давно не видела ее такой. – Твой поганый братец изнасиловал Бриджит, понятно?
   – Что за чепуха? – Ухмылка моментально сползла с лица Фредо.
   – Это не чепуха, – подала голос Бриджит. – Он что-то всыпал мне в вино и отключил меня, мерзавец!
   – Не могу поверить! – Фредо быстро заморгал. На самом деле он почти не сомневался, что так оно и было.
   – Придется поверить, – сердито сказала Лин. – Потому что Бриджит хочет отдать его под суд.
   – Нет, не хочу! – быстро вставила Бриджит.
   – Хочешь! – с нажимом сказала Лин и наградила Бриджит таким взглядом, что та решила не продолжать, предоставив подруге действовать по своему усмотрению.
   Фредо молчал. Во-первых, он просто не знал, что тут сказать, а кроме того, ему казалось, что промолчать будет безопаснее. Больше всего на свете ему хотелось смотаться отсюда куда подальше.
   – Наверное, этот мешок дерьма решил вернуться в Лондон, к своей невесте, – продолжала тем временем неумолимая Лин. – Кстати, есть у него невеста или нет?
   – Насколько я знаю, невеста у него была… – Фредо сделал неопределенный жест.
   – Кстати, чем занимается твой кузен? И зачем ты нас с ним познакомил, ты-то ведь знал, какой он подонок.
   – Никогда не прощу себе! – Фредо экспансивно всплеснул руками. – Я не думал, что он может причинить вам вред. Мы вместе росли, это было еще в Риме… И я не думал, что Карло…
   – Как так? – удивилась Лин.
   – Когда умерла моя мать, меня отправили в его семью. Отец Карло – брат моей матери, – объяснил Фредо. – Мой брат всегда был красавчиком, что касалось меня, то там на меня смотрели как на обузу и нахлебника… – В его голосе слышалась застарелая обида. – И только когда я переехал в Америку и добился успеха, я сумел заставить их уважать себя. Каждый раз, когда Карло приезжает в Нью-Йорк, я знакомлю его с лучшими, самыми красивыми моделями, пусть они все наконец поймут – я не какой-нибудь кусок дерьма.
   – Твой кузен – подонок, – отрезала Лин. – Он изнасиловал мою подругу, и ты обязан что-то предпринять.
   – Говорю же вам! – воскликнул Фредо. – Карло наверняка уже уехал, и я не знаю, как с ним связаться.
   – Вот что, – неожиданно сказала Бриджит, спрыгивая с дивана, – давайте забудем об этом, ладно? Я не хочу больше видеть этого человека или слышать его имя. Договорились, Фредо?
   А ты, Лин?
   – Ты хочешь это так и оставить? – спросила Лин с легким презрением. – И ничего не предпримешь?
   – Да, – кивнула Бриджит. – Мне хочется как можно скорее обо всем забыть, понятно?
   – Если Карло действительно сделал то, о чем ты говоришь, то мне очень жаль… – вставил Фредо, прекрасно понимавший, что Бриджит скорее всего права в своих подозрениях. Его кузен никогда не принадлежал к людям, которым можно было доверять.
   – Тебе не мешало бы извиниться за него, – сказала Лин с угрозой. – Но, похоже, что это ничего не изменит. Дерьмо, оно и в Италии дерьмо.
   Когда Фредо ушел, Бриджит почувствовала себя спокойнее. У нее словно камень с души свалился. Если Фредо будет молчать, рассуждала она, то ей, похоже, удастся избежать огласки. А в том, что фотограф будет держать рот на замке, Бриджит не сомневалась: история была мерзкой и выставляла в невыгодном свете самого Фредо.
   Вернувшись к себе в квартиру, Бриджит пошла в душ и, вооружившись мочалкой, принялась яростно тереть себя, словно стараясь смыть с себя невидимую грязь. Одновременно она гадала, как именно Карло воспользовался своим преимуществом и что он проделывал с нею, пока она валялась в отключке.
   В конце концов она все же решила, что лучше ей про это не думать. Когда Лаки стала женой деда Бриджит, она и не думала, что займет такое место в жизни его внучки. Но со временем именно Лаки стала авторитетом для девочки, фактически заменив ей умершую мать. Лаки научила Бриджит тому, что даже если с тобой случилась беда, самое важное – не зацикливаться на ней, а идти дальше. И никогда не оглядываться назад.
   Именно так она и собиралась поступить. Не далее как завтра утром они с Лин улетали на Багамы на съемки. Она будет загорать, позировать фотографам и скоро забудет и о Карло, и о его подлом поступке.
   Но мысль о мести все-таки поселилась в голове Бриджит.

Глава 22

   Детектив Джонсон вошел в палату и остановился у кровати Ленни. Он был высоким широкоплечим человеком лет сорока с короткими, подстриженными на армейский манер, но уже седыми волосами. На носу он носил очки в тонкой металлической оправе. Сейчас лицо детектива выглядело несколько смущенным, поскольку ему было хорошо известно, что Ленни Голден – знаменитость, а любой полицейский в Голливуде отлично знал, что значит иметь дело со «звездами».
   Пройдет всего несколько часов, и больница – а также полицейский участок – будет просто кишеть репортерами, особенно если спутница Голдена Мэри Лу Беркли умрет. А это, если верить врачам, было более чем вероятно. Именно в эти минуты она находилась в операционной, и над ней трудилась целая бригада хирургов, но детектив уже знал, что надежды почти нет.
   – Они были в черном джипе, – сказал Ленни, отвечая на вопрос полицейского. – Их было двое: белая девушка и темнокожий парень, почти подросток.
   – Сколько лет им было, на ваш взгляд? – спросил детектив, делая в блокноте какие-то пометки.
   – Парню я бы дал лет шестнадцать-семнадцать, девице – около двадцати, – устало проговорил Ленни, и Джонсон снова что-то черкнул в блокноте. – Кто-нибудь сообщил моей жене? – поинтересовался Ленни.
   – О да, не беспокойтесь. Она уже едет сюда.
   – А как… Мэри Лу?
   – Ее оперируют.
   – Черт! – выдохнул Ленни. – Насколько серьезно она пострадала?
   – Врачи надеются на благоприятный исход, но… – Детектив покачал головой. – Простите, мистер Голден, я понимаю, что вы плохо себя чувствуете, но нам необходимо как можно скорее ознакомиться с фактами.
   – Да-да, детектив, конечно. Спрашивайте.
   – Опишите, пожалуйста, девушку. Как она выглядела?
   – Как я уже сказал, ей на вид было лет двадцать, хотя, возможно, она была несколько моложе. Роста среднего, худая, волосы темные, почти черные, подстрижены коротко и так… неровно.
   Как будто их кто-то ножом кромсал. Револьвер был именно у нее. Фактически только она и говорила…
   – Говорила? О чем?
   Ленни вздохнул.
   – Она потребовала, чтобы Мэри Лу сняла свои драгоценности. «Брюлики», как она выражалась. Угрожала «продырявить ей башку», если она не послушается. Это было совсем как в кино, детектив, только… – Он с горечью рассмеялся. – Только, увы, это была жизнь.
   – Что в это время делал парень?
   – Ничего. Просто стоял чуть позади девушки.
   Он и держался так, словно ему все это до лампочки. Мне это показалось странным.
   – Наверное, просто обкурился, – предположил детектив, но Ленни отрицательно покачал головой.
   – Мне показалось, что главарем, если можно так выразиться, была именно девица. Парень явно был на подхвате.
   – Что же произошло дальше?
   – Мэри Лу стала снимать ожерелье, но застежку заело. Тогда девица просто сорвала его с шеи Мэри Лу.
   – Вот как?
   – Да. – Ленни устало откинулся на подушку. – Извините, детектив, дальше я помню не очень хорошо. Мы услышали полицейскую сирену. Она приближалась, но девица потребовала, чтобы Мэри Лу сняла еще и серьги. Мэри отказалась, и тогда…
   – Тогда девушка выстрелила? – спросил Джонсон.
   – Нет. Она ударила Мэри Лу револьвером по лицу… Что было потом, я видел не очень хорошо…
   – Почему?
   – Я попытался достать свой револьвер. Он лежал в «бардачке»и… И в этот момент девушка выстрелила в Мэри Лу. Хладнокровно, в упор…
   – Что в это время делал парень?
   – Ничего. – Ленни попытался пожать плечами, но сразу сморщился от боли. – Он стоял у девушки за спиной. Она сунула ему ожерелье, и он положил его в карман.
   – Что было потом?
   – Девушка решила снять с Мэри Лу серьги.
   Я пытался помешать, и она выстрелила в меня.
   Потом они убежали… То есть уехали.
   – На джипе?
   – Да.
   – Вы не заметили номер?
   – Я… не помню, – пробормотал Ленни, качая головой. – Я не могу сказать наверняка.
   Я был ранен, и…
   – Прошу прощения, детектив. – Вошедшая в палату сиделка наклонилась над Ленни, чтобы проверить его пульс. – Вам пора. Больного нельзя утомлять.
   Детектив Джонсон кивнул.
   – Отдыхайте, – сказал он, обращаясь к Ленни. – Возможно, вы еще вспомните эти цифры.
   Я вернусь завтра утром, и если вы будете чувствовать себя хорошо, мы попробуем составить словесный портрет преступников. Кроме того, я хотел бы показать вам кое-какие фотографии…
   – Хорошо, конечно, – кивнул Ленни.
   – Еще раз спасибо, мистер Голден.
   – А когда я смогу увидеть Мэри Лу?
   – Вам скажут. А пока – отдыхайте.
   – О боже! – вздохнул Ленни. – Это какой-то кошмар! Мне кажется, что все это какой-то страшный сон.
   – Обычная реакция, – утешил его детектив. – До завтра, мистер Голден.
   – Только не вздумайте явиться ни свет ни заря, – предупредила сиделка. – Дайте отдохнуть человеку!
 
   Лаки ворвалась в больницу, словно торнадо, Стивен едва за ней поспевал. Фельдшер в приемном покое объяснил им, как попасть в отделение интенсивной терапии, и Лаки помчалась к лифтам. На бегу она молилась, чтобы Ленни остался в живых, а Стивен гадал, почему Мэри Лу не позвонила ему. По своей адвокатской привычке он никогда не выключал сотовый телефон, а жена звонила ему часто, так что его номер она помнила наизусть.
   Оказавшись в коридоре отделения интенсивной терапии, они вместе поспешили к посту дежурной сестры.
   – Моя фамилия – Голден, – сказала Лаки. – Я хочу знать, что с моим мужем.
   – Мистера Голдена перевели в палату, – ответила высокая чернокожая сестра. – С ним все в порядке. Он поправится. Пожалуйста, следуйте за мной – я провожу вас к нему.
   Она уже собиралась выйти из-за стола, но Стив удержал ее.
   – А где Мэри Лу? – спросил он, хватая сестру за рукав. – Мэри Лу Беркли? Когда мистера Голдена ранили, она была с ним.
   Сестра бросила на него быстрый, профессионально-бесстрастный взгляд.
   – А вы?
   – Я ее муж.
   – Знаете, мистер Беркли, вам лучше поговорить с доктором Фельдманом.
   – Кто это – доктор Фельдман?
   – Он занимается вашей женой.
   Стивен почувствовал, как у него внутри все похолодело.
   – Значит, она тоже была ранена? – спросил он внезапно севшим голосом.
   – Если вы немного подождете, – сказала сестра ободряющим тоном, – я вызову вам доктора Фельдмана. – Идемте, миссис Голден.
   Прежде чем последовать за сестрой. Лаки быстро чмокнула Стива в щеку.
   – Не волнуйся, – шепнула она. – Я уверена, что все обойдется. Сейчас я пойду к Ленни, а потом сразу вернусь к тебе.
   – Хорошо, – кивнул Стив, стараясь взять себя в руки, но ему это удавалось плохо. Одна мысль жгла его мозг: что, если с его бесценной Мэри Лу случилось что-то плохое? Что, если она умрет?
   Нет, это было немыслимо, невозможно. Это обыкновенная паника. Все будет хорошо. Разве может случиться что-то плохое с его любимой Мэри?
 
   Лаки склонилась над кроватью Ленни. Он был болезненно бледен, но чувствовалось, что силы возвращаются к нему. Увидев жену, он подмигнул Лаки.
   – Господи, Ленни, дорогой, как же ты меня напугал! – воскликнула Лаки, гладя его руку. – Обещай мне, что с тобой ничего подобного больше не произойдет. Я этого просто не вынесу!
   – На нас напали двое подростков, – ответил Ленни. – До сих пор не пойму, откуда они взялись – словно из-под земли выросли!
   – А ведь я тебя много раз предупреждала!
   И, ради всего святого, избавься от этого проклятого «Порше»! В нем ты только привлекаешь внимание всяких подонков!
   – Моя жена меня пилит! – восхитился Ленни. – Кто бы мог подумать! Не ты ли говорила, что мужчины и женщины равны и что каждый должен сам за себя отвечать?
   – Равны, но только не в глупости, – отрезала Лаки. – Мужчины, пожалуй, все же поглупее женщин.
   Ленни чувствовал себя слишком слабым, чтобы состязаться с Лаки в остроумии, поэтому он только молча покачал головой.
   – А что с Мэри Лу? – спросила Лаки. – Где она? Вы же выехали вместе!
   Ленни помрачнел, и Лаки поняла, что дела обстоят не лучшим образом.
   – О Господи!.. – простонала она. – Она тоже ранена? Это серьезно?
   – Не знаю, – ответил Ленни хмуро. – Мне не говорят. Похоже, что дела плохи.
 
   Глядя Стиву прямо в глаза, доктор Фельдман сказал:
   – Не буду скрывать от вас, мистер Беркли, ваша жена получила тяжелое ранение, она потеряла много крови. Кроме того, она потеряла ребенка…
   – Что-о? – изумился Стив.
   Доктор Фельдман недоуменно смотрел на Стива:
   – Разве вы не знали, что ваша жена беременна?
   – Н-нет. Я…
   – Ну, возможно, она и сама еще не знала наверняка, – сказал врач успокоительно. – Я, конечно, не специалист, но я думаю, срок около семи недель.
   – Могу я ее видеть? – спросил Стив севшим голосом.
   – Она очень слаба, мистер Беркли.
   – Я хочу ее видеть, доктор! – Стив повысил голос.
   – Если вы настаиваете… – Врач отступил на шаг назад. – Прошу вас.
   И он быстро пошел по коридору, застеленному светлым линолеумом, что-то бормоча на ходу о том, почему хирургам не удалось извлечь пулю, но Стив его не слушал. Из всего сказанного он уловил только то, что Мэри Лу находится на грани жизни и смерти и что врачи ждут, пока ее организм справится с последствиями раневого шока, чтобы предпринять еще одну попытку удалить застрявшую в опасной близости от сердца пулю.
   Мэри Лу была в полузабытьи. Ее большие карие глаза открылись, с трудом сфокусировались на лице Стива, и он попытался выдавить из себя улыбку, хотя на самом деле ему хотелось плакать.
   – Любимая… – прошептал Стив, склоняясь над ней. – Моя любимая…
   – Прости меня… – пробормотала она чуть слышно. – Я не виновата…
   – Никто тебя не винит, – остановил ее Стив.
   – Я хотела тебе сказать… Я люблю тебя… – Мэри Лу дышала с трудом, язык плохо ей повиновался, поэтому ее речь была прерывистой и невнятной.
   – Я знаю, моя маленькая, знаю.
   – Если я…
   – Если ты – что? – Он наклонился еще ниже. – Что, Мэри?!
   Глаза Мэри Лу широко открылись.
   – Позаботься… о… Кариоке.
   Потом ее глаза закрылись, тело содрогнулось в агонии, и, пока Стивен звал на помощь, Мэри Лу умерла.
   Когда Лаки вошла в палату, Стивен рыдал над телом своей жены.

Глава 23

   Ранним утром Бриджит и Лин отправились в аэропорт на наемном лимузине. Обе предусмотрительно надели огромные темные очки, как это делали многие супермодели, когда не хотели, чтобы их узнавали на улице, однако обычно это мало помогало.
   Некоторое время они ехали молча, потом Лин попыталась заговорить о Карло, но Бриджит остановила ее.
   – Я не хочу это больше обсуждать, – сказала она. – Что было, то прошло. И пожалуйста, не заставляй меня жалеть о том, что я тебе обо всем рассказала – Мы же подруги! – воскликнула Лин. – Кому же еще рассказывать, если не мне?!
   – Я сказала тебе только потому, что… В общем, мне не хотелось, чтобы ты думала, будто я увела у тебя парня. – Бриджит покачала головой. – Мне небезразлично, как ты ко мне относишься, поэтому…
   – Похоже, ты спасла меня от крупных неприятностей. – Лин сделалась серьезной. – Не хотела бы я попасть в такую историю.
   – Вот и я не хотела, – резко ответила Бриджит, удивляясь, как ее подруга может быть такой бесчувственной. Хотя, по правде говоря, Бриджит и не ожидала другой реакции – она знала Лин слишком давно и хорошо. – Думаю, Фредо будет молчать, – сказала она. – И тебя я хотела попросить о том же. Давай договоримся, что ты никогда ни с кем не будешь это обсуждать, хорошо? Ни с кем, в том числе и со мной.
   – Хорошо, – согласилась Лин, и Бриджит сразу почувствовала себя намного спокойнее.
   – Скорей бы уж попасть на солнечные Багамы! – проговорила Лин, глядя в окно лимузина на туманное нью-йоркское утро. – В Лондоне в это время года вообще чуть ли не каждый день идет дождь. Эти затяжные дожди буквально сводили меня с ума.
   – Ты никогда не думала о том, чтобы переехать в Лос-Анджелес? – осторожно поинтересовалась Бриджит.
   – Не-а. – Лин ухмыльнулась. – Там от меня просто ничего не останется. В Лос-Анджелесе слишком много соблазнов, а у меня нет никакой силы воли. Точнее, она сразу куда-то пропадает, когда я встречаю богатенького крепенького симпатичного мужчину.
   – Можно подумать, в Нью-Йорке соблазнов меньше! – фыркнула Бриджит.
   – В общем-то нет, – согласилась Лин. – Просто, как только я попадаю в Лос-Анджелес, я теряю над собой контроль. – Она вздохнула. – Когда я стану кинозвездой, мне придется бывать там чаще, но жить я все равно хотела бы в Нью-Йорке.
   – Тебе надо непременно познакомиться с нашей Лаки, – сказала Бриджит. – У нее-то силы воли хоть отбавляй. Возможно, она и тебя научит, как не поддаться всем этим соблазнам.
   Тебе наверняка понравится, как лихо она всем командует.
   – Еще бы мне не понравилось!
   – Мне бы очень хотелось быть похожей на нее, – добавила Бриджит доверительным тоном. – Лаки умеет добиваться своего. Ей все удается, у нее блестящая карьера, отличный муж, замечательные дети…
   – А кто сейчас у нее муж?
   – Ленни Голден. Он когда-то был моим отчимом, представляешь?!
   – Как так? – удивилась Лин.
   – Это действительно довольно сложно. Видишь ли, Ленни некоторое время был женат на моей матери, а она была близкой подругой Лаки.
   Лимузин тем временем въехал на территорию аэропорта и повернул в ту сторону, где стояли частные самолеты. Девушки летели на Багамы чартерным рейсом, заказанным журналом «Уорлд Спорте Мэгэзин», который организовал эту съемку для своего ежегодного номера, посвященного новым моделям спортивной одежды.
   Кроме Лин и Бриджит, на Багамы летели еще четыре манекенщицы, «звездный» фотограф «Уорлд Спорте» Крис Маршалл и Шейла Марголис, отвечавшая за организацию всего процесса и бывшая настоящей дуэньей для фотомоделей, которые всегда были не прочь кутнуть.
   – Крис – просто прелесть, – вздохнула Лин. – Жалко только, что он женат.
   – Разве тебе это когда-нибудь мешало? – удивилась Бриджит.
   – Это мешает Крису. Каждый раз, когда его жена отправляется на Багамы вместе с ним, он превращается в тюфяка и подкаблучника. Помнишь ту старую клушу, которая летела с нами в прошлом году? Так вот, это его благоверная.
   – Может быть, в этом году тебе повезет больше, – заметила Бриджит.
   – Может быть, – согласилась Лин. – Только вряд ли это будет настоящее везение. Впрочем, смотря с какой стороны посмотреть.
   – Что это значит?
   – Видишь ли, у нас с ним много общего, – пояснила Лин, и глаза у нее невольно загорелись. – Мы оба выбрались из самых низов, к тому же Крис родился в тот же самый день и почти тот же самый час, что и я. Словом, из нас могла бы получиться идеальная пара, но он женился на этой своей клуше, а я… Я могу быть только его любовницей.
   Лимузин медленно катил по бетону взлетного поля, направляясь к небольшому реактивному самолету, возле которого их уже ждала Шейла Марголис. Шейла отвечала за обеспечение съемок и присматривала за девушками. Порой Шейла была строга, даже сурова, но отходчива, и девушки любили Шейлу. Шейла ревностно следила за тем, чтобы модели хорошо высыпались накануне съемочного дня, чтобы они не гуляли всю ночь напролет и не выглядели наутро вялыми и изможденными. В течение полных шести дней она правила ими железной рукой, но в последний день обычно она от души пила и веселилась вместе со всеми. В прошлом году после прощальной вечеринки ее видели выходящей в семь часов утра из номера одного известного баскетболиста, который тоже участвовал в съемках. Это обстоятельство, кстати, весьма огорчило Лин, которая давно положила на баскетболиста глаз и никак не могла понять, что он нашел в Шейле, ибо, по мнению Лин, Шейлу ни при каких обстоятельствах нельзя было назвать красавицей.
   – Привет, Шейла! – сказала Бриджит, вылезая из лимузина и целуя ее в обе щеки.
   – Привет, крошки, рада вас видеть! – ответила та, широко улыбаясь.
   Лин тоже расцеловала Шейлу.
   – А где Крис? – спросила она небрежно.
   – Уже на борту, – ответила Шейла и, поджав губы, добавила – – И пожалуйста, Лин, держи себя в руках – в этом году его жена осталась дома.
   – О-о-о! – выдохнула Лин. – Значит, есть бог на свете!
   Пока они весело болтали с Шейлой, к самолету подкатил еще один лимузин, и оттуда вышла Анник Велдерфон – знаменитая голландская супермодель. Анник была рослой и широкоплечей девушкой с чудесными светлыми волосами и широкой улыбкой.
   – Добрый день, девчонки! – сказала она.
   – Привет! – хором ответили все трое.
   После этого Анник преспокойно повернулась к ним спиной и принялась разговаривать с шофером, который перекладывал на тележку ее багаж.
   – У нее индивидуальности, как у вяленой воблы, – вполголоса пробормотала Лин. – И за что ее только держат в супермоделях?
   – Ладно тебе, – перебила ее Бриджит. – Или ты завидуешь? Давай лучше поскорее поднимемся в самолет и захватим лучшие места.
   Когда они вошли в салон, Крис Маршалл поднялся им навстречу. Он был очень похож на Рода Стюарта, только моложе и беззаботнее. На губах его играла обольстительная улыбка.
   – Здравствуйте, леди, – приветствовал он их, и Бриджит машинально отметила его английский акцент, который был в точности таким же, как у Лин. Обычно она не обращала внимания на то, что ее подруга говорит как типичный кокни . – Ну что, едем на Багамы, чтобы оттянуться как следует?
   – Привет, дорогой, – ответила Лин, широко разводя руки, чтобы обнять его. – Я слышала, ты оставил свою любимую женушку дома? Не боишься, что ее похитят?
   – Моя старушка опять беременна, – объяснил Крис.
   – Это замечательная новость! – сказала Лин, скорчив кислую физиономию. – Значит, что же – «Вход воспрещен»?
   – Прости, дорогая, так получилось.
   – Кто еще летит с нами сегодня? – вмешалась Бриджит.
   – Ты, Лин, Анник, Сузи и… Ах да, и Кира!
   – Это хорошо, Кира мне нравится, – вставила Лин. – Особенно ее смелость. В этом мы с ней похожи.
   – А где ты свою смелость прячешь? – осведомился Крис, скользнув взглядом по ее груди.
   – Хочешь поискать? – Лин игриво рассмеялась.
   «Ну вот, начинается!..»– тоскливо подумала Бриджит.