— Но я ворвалась без стука, выгнала служанку. Конечно, Бесс вела себя недостойно, но я не имела права отчитывать ее.
— Мне не следовало просить помощи у Бесс. Нужно было позвать Уильяма. — Питер умоляюще посмотрел на Памелу. — Пожалуйста, посиди со мной. Если хочешь, можешь взять стул.
Поколебавшись, Памела вошла, закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.
— В любом случае, — сказала она, — все произошедшее — не мое дело. Если Рокси не хочет, чтобы тебя соблазняли служанки, то ей следовало остаться и самой разобраться со всем этим.
— Соблазнять меня?
— Ну, возможно, это слишком сильно сказано, — призналась Памела. — Все равно, это дело моей кузины, а не мое.
— Да, конечно, — согласился Питер. — Но Роксанны нет в замке, так же как и Рэйвена. Я думал, что мы с тобой — друзья.
— Конечно, мы друзья! — горячо заверила его Памела. — Я знаю тебя лучше, чем твоего брата, хотя должна стать его женой, а не твоей. Может быть, именно поэтому я так возмутилась, когда увидела, что Бесс прикасается к тебе.
Памела потупила взгляд.
— Любая леди возмутилась бы, увидев, чем мы занимались. Думаю, мне повезло, что нас застала ты, а не моя мать!
— Думаю, да, — улыбнулась Памела. — Она бы решила, что ты настоящий развратник, учитывая, что недавно леди Люсинда видела, как я сидела у тебя на коленях, а моя юбка была задрана до колен. — Памела покраснела и тяжело вздохнула. — Но мы с тобой только друзья, — продолжала она, — и, если бы мне пришло в голову пофлиртовать с каким-нибудь рыцарем в Фортенголле, например, с сэром Гербертом, я бы не считала тебя обязанным указывать мне на мое поведение или вызывать этого рыцаря на поединок, чтобы защитить мою честь.
— Да? — искренне удивился Питер.
— Конечно, — уверенно кивнула Памела. — Я никогда не стала бы ни с кем флиртовать, но если бы это произошло, то это касалось бы только меня и, может быть, еще твоего брата. Но не тебя.
Питер неожиданно представил себе Памелу в объятиях Герберта. Но почему именно Герберт? Может быть, ей действительно нравится этот голубоглазый белокурый рыцарь? Питер смущенно закашлялся.
— Не знаю, можно ли рассматривать это как оправдание поведения Бесс, — сказал он, — но мы с ней давно знаем, друг друга, и она не раз видела меня без одежды. Поэтому мне и в голову не могло прийти, что ее помощь выглядит не слишком… не слишком хорошо. Спасибо, что указала мне на мою ошибку.
— Так ты не сердишься?
— На тебя? Конечно, нет.
— Отлично, — улыбнулась Памела и повернулась, чтобы уйти. — Ой!
— Что такое?
— Я совсем забыла, у меня для тебя хорошие новости. Твоя мать сказала, что через два дня ты сможешь подняться и начать ходить на костылях. Конечно, тебе еще рано спускаться вниз, но до горшка ты сможешь добраться самостоятельно.
— О! — просиял Питер. — Как я рад слышать это, особенно от тебя.
— Теперь Бесс больше не сможет соблазнять тебя, предлагая свою помощь, — заметила Памела. — И тебе будет легче хранить верность своей невесте.
Питер промолчал. Памела кивнула ему и ушла. Он остался один на один со своими мыслями.
«Роксанна сбежала неизвестно куда, — думал он. — Она оставила меня, и ей не требуются объяснения по поводу моего поведения. Сомневаюсь, что ее вообще интересует, чем я занимаюсь и с кем. И леди Памелу это не интересует, ведь она сама только что заявила мне об этом!»
Но в глубине души Питер не верил, что Памеле все равно, чем и с кем он занимался. Ему было даже приятно, что он ей не безразличен.
Однако оставалось нечто, изрядно беспокоившее Питера. Появление леди Памелы не дало ему возможности закончить то, что он начал, и теперь ему казалось, что его мочевой пузырь вот-вот лопнет.
— Уильям! — закричал он, приподнимаясь с подушек. — Уильям, ты нужен мне. Немедленно!
Паж не отозвался, и Питер снова лег. Нога заныла, а подушки как нарочно сбились в бесформенную кучу, и на них стало неудобно лежать. Он посмотрел на стоявший неподалеку от кровати столик и бутылку с обезболивающим бальзамом на нем. Питер повернулся, чтобы достать бальзам, но смог дотянуться кончиками пальцев до края стола.
— Уильям! Маленький негодяй! Немедленно иди сюда! Где его черти носят? Наверное, опять рыщет по кухне в поисках вкусного куска!
— Уильям! — заорал Питер что есть мочи.
Наконец дверь комнаты распахнулась, и мальчик поспешил ему на помощь.
— Милорд?
— Мне нужен горшок, чтобы справить нужду, и та чертова бутылка на столе. А еще мне нужна…
Он замолчал, понимая, что не может попросить то, что ему было действительно необходимо, — маленькую леди Памелу.
Глава 17
Глава 18
— Мне не следовало просить помощи у Бесс. Нужно было позвать Уильяма. — Питер умоляюще посмотрел на Памелу. — Пожалуйста, посиди со мной. Если хочешь, можешь взять стул.
Поколебавшись, Памела вошла, закрыла за собой дверь и приблизилась к кровати.
— В любом случае, — сказала она, — все произошедшее — не мое дело. Если Рокси не хочет, чтобы тебя соблазняли служанки, то ей следовало остаться и самой разобраться со всем этим.
— Соблазнять меня?
— Ну, возможно, это слишком сильно сказано, — призналась Памела. — Все равно, это дело моей кузины, а не мое.
— Да, конечно, — согласился Питер. — Но Роксанны нет в замке, так же как и Рэйвена. Я думал, что мы с тобой — друзья.
— Конечно, мы друзья! — горячо заверила его Памела. — Я знаю тебя лучше, чем твоего брата, хотя должна стать его женой, а не твоей. Может быть, именно поэтому я так возмутилась, когда увидела, что Бесс прикасается к тебе.
Памела потупила взгляд.
— Любая леди возмутилась бы, увидев, чем мы занимались. Думаю, мне повезло, что нас застала ты, а не моя мать!
— Думаю, да, — улыбнулась Памела. — Она бы решила, что ты настоящий развратник, учитывая, что недавно леди Люсинда видела, как я сидела у тебя на коленях, а моя юбка была задрана до колен. — Памела покраснела и тяжело вздохнула. — Но мы с тобой только друзья, — продолжала она, — и, если бы мне пришло в голову пофлиртовать с каким-нибудь рыцарем в Фортенголле, например, с сэром Гербертом, я бы не считала тебя обязанным указывать мне на мое поведение или вызывать этого рыцаря на поединок, чтобы защитить мою честь.
— Да? — искренне удивился Питер.
— Конечно, — уверенно кивнула Памела. — Я никогда не стала бы ни с кем флиртовать, но если бы это произошло, то это касалось бы только меня и, может быть, еще твоего брата. Но не тебя.
Питер неожиданно представил себе Памелу в объятиях Герберта. Но почему именно Герберт? Может быть, ей действительно нравится этот голубоглазый белокурый рыцарь? Питер смущенно закашлялся.
— Не знаю, можно ли рассматривать это как оправдание поведения Бесс, — сказал он, — но мы с ней давно знаем, друг друга, и она не раз видела меня без одежды. Поэтому мне и в голову не могло прийти, что ее помощь выглядит не слишком… не слишком хорошо. Спасибо, что указала мне на мою ошибку.
— Так ты не сердишься?
— На тебя? Конечно, нет.
— Отлично, — улыбнулась Памела и повернулась, чтобы уйти. — Ой!
— Что такое?
— Я совсем забыла, у меня для тебя хорошие новости. Твоя мать сказала, что через два дня ты сможешь подняться и начать ходить на костылях. Конечно, тебе еще рано спускаться вниз, но до горшка ты сможешь добраться самостоятельно.
— О! — просиял Питер. — Как я рад слышать это, особенно от тебя.
— Теперь Бесс больше не сможет соблазнять тебя, предлагая свою помощь, — заметила Памела. — И тебе будет легче хранить верность своей невесте.
Питер промолчал. Памела кивнула ему и ушла. Он остался один на один со своими мыслями.
«Роксанна сбежала неизвестно куда, — думал он. — Она оставила меня, и ей не требуются объяснения по поводу моего поведения. Сомневаюсь, что ее вообще интересует, чем я занимаюсь и с кем. И леди Памелу это не интересует, ведь она сама только что заявила мне об этом!»
Но в глубине души Питер не верил, что Памеле все равно, чем и с кем он занимался. Ему было даже приятно, что он ей не безразличен.
Однако оставалось нечто, изрядно беспокоившее Питера. Появление леди Памелы не дало ему возможности закончить то, что он начал, и теперь ему казалось, что его мочевой пузырь вот-вот лопнет.
— Уильям! — закричал он, приподнимаясь с подушек. — Уильям, ты нужен мне. Немедленно!
Паж не отозвался, и Питер снова лег. Нога заныла, а подушки как нарочно сбились в бесформенную кучу, и на них стало неудобно лежать. Он посмотрел на стоявший неподалеку от кровати столик и бутылку с обезболивающим бальзамом на нем. Питер повернулся, чтобы достать бальзам, но смог дотянуться кончиками пальцев до края стола.
— Уильям! Маленький негодяй! Немедленно иди сюда! Где его черти носят? Наверное, опять рыщет по кухне в поисках вкусного куска!
— Уильям! — заорал Питер что есть мочи.
Наконец дверь комнаты распахнулась, и мальчик поспешил ему на помощь.
— Милорд?
— Мне нужен горшок, чтобы справить нужду, и та чертова бутылка на столе. А еще мне нужна…
Он замолчал, понимая, что не может попросить то, что ему было действительно необходимо, — маленькую леди Памелу.
Глава 17
— Как поживают Невилл и Беатрис? — поинтересовался Питер у своего отчима, когда тот вернулся от старого друга.
— Хорошо, только его внуки, дети его дочери, похоже, подцепили какую-то болезнь. Поэтому Беатрис посоветовала мне забрать мальчишек и вернуться в Фортенголл.
— Мама, не сомневаюсь, очень обрадовалась вашему скорому возвращению. Она всегда сильно грустит, когда вы уезжаете.
— Да-а. — Лорд Йен сел на стул, который протяжно заскрипел под его мощным телом, и вытянул вперед длинные ноги. — Люсинда по-прежнему думает, что стоит мне оказаться за стенами Фортенголла, как я обязательно ввяжусь в какую-нибудь историю. Она никак не может понять, что я уже не тот странствующий рыцарь, каким был до того, как мы с ней поженились. И она забывает, что Англия стала мирной страной с тех пор, как Генрих сменил на троне короля Стефана. — Лорд Фортенголл тяжело вздохнул. — Нет, ей все время мерещится, что мне не терпится сразиться с каким-нибудь рыцарем или толпой разбойников, чтобы позабавиться. — Йен улыбнулся Питеру. — Эта женщина отказывается замечать, что я уже старик. Она все еще считает, что сражения развлекают меня, как и прежде.
— Она любит вас, как не любила ни одного мужчину, и беспокоится о вашем благополучии. Радуйтесь, милорд, что моя мать видит вас сильным и мужественным, даже если вы сами себя таковым не чувствуете. Не сомневаюсь, она не изменит своего мнения до самой смерти.
Йен кивнул, и мужчины замолчали. Наконец Йен смущенно кашлянул и спросил:
— А у тебя есть на примете девушка, которая считает тебя сильным и мужественным? Которая будет считать тебя таковым, даже когда ты состаришься?
Питер пожал плечами.
— Сомневаюсь, лорд Йен. Если такая женщина и существует, то мне она в этом еще не призналась.
— А как насчет леди Памелы?
— Леди Памелы? — нахмурился Питер, озадаченно глядя на своего отчима.
— Да, с тех пор как Рэйвен отправился на поиски ее кузины, вы проводите вместе много времени. Что ты о ней думаешь?
— Я думаю… — Питер опустил глаза и, с трудом подбирая слова, промолвил: — Я думаю, что она милая.
— И все?
— Да. — Питер смело посмотрел на графа. — Конечно, я считаю ее красивой, с ней приятно поболтать. Мне кажется, она станет Рэйвену прекрасной женой.
— Я тоже так думаю, — просиял лорд Йен. — Еще перед отъездом я говорил твоей матери, что раз вы с Памелой сумели так хорошо поладить, то и у них с Рэйвеном тоже все должно получиться.
— Разве мама беспокоится о нас?
— Нет, не слишком. Ну, не больше, чем она всегда беспокоится о своих детях.
— Почему?
— Почему? — Лорд Йен нахмурился. — Питер, мне кажется Люсинду беспокоит именно то, что вы с Памелой проводите вместе слишком много времени. Она думает, что это может плохо кончиться для вас обоих. Ведь Памела предназначена Рэйвену, а ты должен ждать Роксанну.
— Плохо кончиться? — возмутился Питер. — Как то, что леди Англфорд развлекает меня во время моей болезни, может повредить нам обоим? Мне ее общество идет только на пользу!
— Да не расстраивайся ты так! — поспешил успокоить его лорд Йен.
Но Питер уже не мог успокоиться. Ему было неприятно обсуждать леди Памелу, и тот факт, что лорд Йен специально пришел поговорить с ним об этом, сильно его встревожил. Несомненно, это его мать подослала графа, потому что она явно подозревала, что их с Памелой отношения перестали быть просто дружескими. Но на самом деле все было совершенно невинно!
— А что ты думаешь о Роксанне? — Питер моргнул от неожиданности.
— Что же я должен о ней думать?
— Не знаю, — честно признался граф. — Но мне кажется, что тебе следует сердиться на нее за то, что она от тебя сбежала.
— Если бы она сбежала именно от меня, я мог бы сердиться на нее. Но я не сомневаюсь, что это мой брат вынудил ее совершить побег.
— Ты винишь в произошедшем Рэйвена?
Питер подумал, что, будь он на ногах, а его брат в замке, он надавал бы Рэйвену тумаков. Он чувствовал, что ему просто необходимо выплеснуть свой гнев при помощи грубой силы, равно как и Рэйвену необходимо понять, что иногда следует держать язык за зубами.
— Да. Во всяком случае, я считаю его причастным ко всему этому. Мало того, что я сломал ногу, так теперь еще моя невеста бродит неизвестно где, а сам он пытается ее разыскать. Однако, — предусмотрительно добавил Питер, — я прекрасно понимаю, что поступки Рэйвена были продиктованы лишь его заботой обо мне. Поэтому я не могу по-настоящему обвинять его.
— Это хорошо, — кивнул лорд Йен и поднялся. — Нам с твоей матерью было бы больно видеть, как между вами возникает вражда. Мы знаем, что указ короля резко изменил ваши жизни, но это было сделано для вашего блага. Уверен, через несколько лет вы все это будете вспоминать с улыбкой.
— Вы так думаете?
— Уверен, — улыбнулся Йен, направляясь к двери. — Ты будешь счастлив с Роксанной, а Рэйвен с Памелой. А теперь отдыхай. Прислать тебе Уильяма?
— По-моему, этот бездельник должен быть где-то за дверью.
Граф выглянул наружу и улыбнулся.
— Да, Уильям здесь. Он тебе нужен?
— Нет, я хочу побыть один, милорд.
Питер солгал. На самом деле ему хотелось побыть наедине с Памелой. Словно яркий солнечный луч, она согревала его душу. Разве мог бы он вынести свое временное бездействие без ее песен и историй, нежного смеха и ласковых прикосновений?
«Нет, — подумал Питер, — не смог бы». И он не будет лишать себя всего этого.
— Йен, что сказал Питер?
Леди Люсинда схватила мужа за рукав, едва он вошел в их спальню.
— Ничего особенного, дорогая, но тебя это успокоит, — ответил граф, обнимая жену за плечи.
— О чем ты его спрашивал? Что именно он ответил? — Вопросы сыпались один за другим.
— Питер очень хорошо относится к Памеле и считает, что она станет Рэйвену прекрасной женой, — ответил Иен, усаживаясь в кресло и стаскивая с себя сапоги. — Он не винит Роксанну за то, что она сбежала, потому что считает Рэйвена причастным к этому.
Люсинда смерила его внимательным взглядом.
— И это все?
— Дорогая, а что еще?
— Ты был у Питера достаточно долго. О чем еще вы говорили?
— О разном. О моем визите к Невиллу, о тебе.
— Обо мне? — Она удивленно всплеснула руками.
— О том, что ты меня любишь, если хочешь знать, — усмехнулся Йен. Он схватил жену за руки и усадил к себе на колени.
Когда его рука потянулась к ее груди, леди Люсинда остановила его.
— Йен, прошу тебя! Меня все это очень беспокоит.
— Люсинда, здесь не о чем беспокоиться. Конечно, решение короля повлияло на жизни твоих сыновей, но все складывается к лучшему. Питер считает именно так. Почему ты не хочешь в это поверить?
Он поцеловал ее в висок. Люсинда не сопротивлялась, погруженная в свои мысли.
— Но Роксанна убежала, а Рэйвен поехал за ней…
— А разве Питер мог сделать это сам? Ведь у него сломана нога! Кроме того, Рэйвен и Роксанна вернутся со дня на день, и как только это произойдет, мы сыграем две свадьбы.
— Тебе не кажется, что Памеле и Питеру не стоит проводить так много времени вдвоем? — спросила Люсинда, глядя лорду Йену прямо в глаза.
Он поцеловал ее в нос.
— Почему бы и нет? Питеру нравится болтать с ней. Бедняга умер бы от скуки, если бы не общество этой милой девушки.
— Но я застала ее у него на коленях! Ее юбка была задрана и…
— Разве ты сама не говорила мне, что Памела оцарапала ногу, а Питер просто осматривал рану? Как он мог сделать это, не приподняв юбку?
Люсинда громко вздохнула и покачала головой:
— Ты не понимаешь.
— Это ты не понимаешь, — возразил лорд Йен. — Дорогая, Питер и Памела просто хорошие друзья. Это куда лучше, чем враждовать, как Рэйвен и Роксанна. Разве не так?
— Да, конечно, — задумчиво произнесла она.
— Дорогая, ты просишь моего совета, а потом не хочешь его слушать. Зачем ты просила меня поговорить с Питером, если не веришь тому, что он сказал?
— Нет, я верю. — Люсинда положила голову на плечо лорда Йена. — Я согласна считать Питера и Памелу друзьями, но ты упомянул Рэйвена и Роксанну… Их нет уже много дней. Мне кажется, они давно должны были вернуться.
— Роксанна — умная девочка, и характер у нее дай Бог. Скорее всего, Рэйвену пришлось потрудиться, чтобы найти ее. Но уверен, он ее уже нашел. — Лорд Йен погладил Люсинду по щеке.
— Наверное, ты прав. — Ее дыхание согревало его кожу. — Но кто знает, сумели ли они, наконец, поладить друг с другом. С ними все может случиться.
— Ничего с ними не случится. В худшем случае Рэйвен свяжет ее по рукам и ногам и привезет в Фортенголл. Она на него, конечно, рассердится, но это тоже неплохо.
— Почему?
— Потому что она будет так рада избавиться от Рэйвена, что пойдет замуж за Питера без малейшего колебания.
— Мне остается только молиться о том, чтобы все вышло, по-твоему. Дай Бог, чтобы ничто не помешало свадьбе.
— Ничто и не помешает, — заверил ее лорд Иен. — Я здесь хозяин, и все должно быть, по-моему.
Памела в ночной рубашке сидела на стуле в своей комнате и расчесывала волосы. Она готовилась ко сну, вспоминала прошедший день и улыбалась. Она немного устала, потому что целый день помогала леди Люсинде в домашних хлопотах. Это ей необычайно понравилось, хотя она не совсем понимала, почему вдруг ее будущая свекровь сама попросила ее о помощи, тогда как прежде все время отказывалась дать ей хоть какое-нибудь поручение. Возможно, леди Люсинда пошла на это, потому что была сильно занята младшими детьми. Во время ужина мальчики вели себя необычайно тихо. Они вообще как-то изменились, вернувшись из поездки вместе с отцом.
А еще Памела скучала по Питеру. Она заглянула к нему лишь на минуту ранним утром, а потом леди Люсинда заняла ее на целый день. Во время ужина Памела вела долгие разговоры с лордом Йеном и управляющим Фредериком. В результате у нее не осталось времени спеть Питеру песню, рассказать ему историю на ночь или принести поднос с ужином. Наверное, думала она, он мучается от скуки и чувствует себя покинутым.
Испытывая чувство вины, Памела взяла свечу и вышла из своей комнаты. В коридоре было пусто. Казалось, замок вымер и наполнен лишь светом потрескивающих факелов да ароматами недавно закончившегося ужина. Убедившись, что никто не увидит ее в ночной рубашке, Памела на цыпочках направилась к комнате Питера.
Он слышал, как она вошла. Целый день Питер прислушивался, не раздадутся ли за дверью ее легкие шаги.
— Питер? Ты еще не спишь?
Он хотел притвориться спящим, чтобы наказать ее за то, что она целый день игнорировала его, но не смог устоять перед желанием увидеть ее лицо.
— Да, — ответил он.
Памела приоткрыла дверь, которая заскрипела как несмазанное колесо, и заглянула в комнату.
— Я тебя разбудила? — Нет.
Памела осторожно вошла внутрь. Питер увидел ее через узкий просвет полога, и у него перехватило дыхание. Она была похожа на рождественского ангела: ее золотистые волосы спускались до самого пояса, а длинные рукава ночной рубашки закрывали руки до кончиков пальцев, в которых она держала свечу. Питер закрыл глаза и непроизвольно застонал.
— Питер? Тебе больно?
— Нет. Никогда еще не чувствовал себя лучше. Сейчас бы оседлать моего коня и отправиться куда-нибудь подальше.
— Ты говоришь как-то странно, — сказала Памела и тут же осеклась, увидев спящего на полу пажа.
— Не обращай на него внимания. Поверь мне, его не так-то просто разбудить.
— Но наши голоса…
— Даже если я буду дуть в рог у него над ухом, сомневаюсь, что это разбудит Уильяма.
Памела переступила через спящего мальчика, подошла к кровати и поставила свечу на стол.
— Ты на меня сердишься?
— Нет.
Леди Памела вызывала у него разнообразные чувства, но ни одно из них нельзя было назвать отрицательным.
— Нет, сердишься, и ты прав, — уверенно сказала она и, раздвинув полог, села на кровать. — Я все время была рядом с тобой, а сегодня не смогла. Прости.
— А что случилось?
— Я была очень занята, — радостно улыбнулась Памела. — Питер, твоя мать попросила меня помочь ей! Я так часто предлагала ей свою помощь, но она всегда отказывалась, а сегодня она обращалась со мной так, словно я ее родная дочь.
— Неужели? — Памела закивала.
— Леди Люсинда завалила меня поручениями.
— А что было вечером?
— О! — возбужденно воскликнула Памела. — Лорд Йен попросил меня остаться за столом с ним и управляющим Фредериком, хотя ужин уже закончился. Думаю, так как твоя мать была занята, он хотел немного побыть в женском обществе.
Питер потянул носом воздух и уловил легкий аромат вина, исходивший от Памелы.
— Моя мать плетет интриги, а лорд Йен ей в этом помогает, — уверенно заявил он.
— Интриги? Почему ты так решил?
— Памела, я уже говорил тебе, что дела в замке делаются и без твоего участия. Кроме того, это моя мать должна была сидеть за столом с графом и управляющим. Почему она ушла?
— Боюсь, твои младшие братья не совсем здоровы. Она занималась ими.
— Да? — Питер почувствовал, что ему становится стыдно за свои слова. Если Хью, Джемми и Джон заболели, то помощь Памелы действительно могла понадобиться.
Она кивнула ему и улыбнулась. Неожиданно Питер забыл обо всем на свете. Закрытая пологом кровать была похожа на палатку, в которой находились только они. Вдвоем, ночью, при свете луны. Он смотрел на ее нежное лицо, на контуры фигуры, просвечивавшие сквозь полупрозрачную тонкую ткань ночной рубашки, и чувствовал, как все замирает у него внутри.
«Памела твоя сестра, — напомнил он себе, закрывая глаза, чтобы на мгновение избавиться от наваждения ее божественной красоты. — Скоро она станет твоей невесткой».
— Питер, как твоя нога?
Он почувствовал ее дыхание на своей щеке. Открыв глаза, Питер увидел, что она наклонилась к самому его лицу. Ему вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее.
— Все хорошо, завтра я встану на костыли и начну бегать по лестницам замка.
— Сомневаюсь, но ходить ты сможешь. — Памела заботливо расправила одеяло у него на груди. — Думаю, теперь тебе нужно поспать. Я не хотела беспокоить тебя в такой поздний час, просто решила объяснить свое сегодняшнее отсутствие и пожелать спокойной ночи.
Она отодвинула полог, собираясь уйти, но Питер схватил ее за руку.
— Спой мне, — попросил он.
— Не могу! Тогда я точно разбужу Уильяма.
— Твой нежный голос поможет мне заснуть, а если ты действительно боишься разбудить пажа, то ложись рядом со мной и спой мне на ухо.
Памела долго не могла решиться, но потом согласилась.
— Хорошо, — сказала она и осторожно прилегла рядом с Питером, боясь потревожить его сломанную ногу.
Она запела старинную уэльскую песню. Питер не понимал ни слова, но готов был слушать пение Памелы всю ночь напролет, если бы у него были силы. Но первым заснул не он, а Памела. Питер долго боялся пошевельнуться, чтобы не разбудить ее. Когда сон, наконец, сморил и его, леди Памела все еще оставалась в его кровати.
— Хорошо, только его внуки, дети его дочери, похоже, подцепили какую-то болезнь. Поэтому Беатрис посоветовала мне забрать мальчишек и вернуться в Фортенголл.
— Мама, не сомневаюсь, очень обрадовалась вашему скорому возвращению. Она всегда сильно грустит, когда вы уезжаете.
— Да-а. — Лорд Йен сел на стул, который протяжно заскрипел под его мощным телом, и вытянул вперед длинные ноги. — Люсинда по-прежнему думает, что стоит мне оказаться за стенами Фортенголла, как я обязательно ввяжусь в какую-нибудь историю. Она никак не может понять, что я уже не тот странствующий рыцарь, каким был до того, как мы с ней поженились. И она забывает, что Англия стала мирной страной с тех пор, как Генрих сменил на троне короля Стефана. — Лорд Фортенголл тяжело вздохнул. — Нет, ей все время мерещится, что мне не терпится сразиться с каким-нибудь рыцарем или толпой разбойников, чтобы позабавиться. — Йен улыбнулся Питеру. — Эта женщина отказывается замечать, что я уже старик. Она все еще считает, что сражения развлекают меня, как и прежде.
— Она любит вас, как не любила ни одного мужчину, и беспокоится о вашем благополучии. Радуйтесь, милорд, что моя мать видит вас сильным и мужественным, даже если вы сами себя таковым не чувствуете. Не сомневаюсь, она не изменит своего мнения до самой смерти.
Йен кивнул, и мужчины замолчали. Наконец Йен смущенно кашлянул и спросил:
— А у тебя есть на примете девушка, которая считает тебя сильным и мужественным? Которая будет считать тебя таковым, даже когда ты состаришься?
Питер пожал плечами.
— Сомневаюсь, лорд Йен. Если такая женщина и существует, то мне она в этом еще не призналась.
— А как насчет леди Памелы?
— Леди Памелы? — нахмурился Питер, озадаченно глядя на своего отчима.
— Да, с тех пор как Рэйвен отправился на поиски ее кузины, вы проводите вместе много времени. Что ты о ней думаешь?
— Я думаю… — Питер опустил глаза и, с трудом подбирая слова, промолвил: — Я думаю, что она милая.
— И все?
— Да. — Питер смело посмотрел на графа. — Конечно, я считаю ее красивой, с ней приятно поболтать. Мне кажется, она станет Рэйвену прекрасной женой.
— Я тоже так думаю, — просиял лорд Йен. — Еще перед отъездом я говорил твоей матери, что раз вы с Памелой сумели так хорошо поладить, то и у них с Рэйвеном тоже все должно получиться.
— Разве мама беспокоится о нас?
— Нет, не слишком. Ну, не больше, чем она всегда беспокоится о своих детях.
— Почему?
— Почему? — Лорд Йен нахмурился. — Питер, мне кажется Люсинду беспокоит именно то, что вы с Памелой проводите вместе слишком много времени. Она думает, что это может плохо кончиться для вас обоих. Ведь Памела предназначена Рэйвену, а ты должен ждать Роксанну.
— Плохо кончиться? — возмутился Питер. — Как то, что леди Англфорд развлекает меня во время моей болезни, может повредить нам обоим? Мне ее общество идет только на пользу!
— Да не расстраивайся ты так! — поспешил успокоить его лорд Йен.
Но Питер уже не мог успокоиться. Ему было неприятно обсуждать леди Памелу, и тот факт, что лорд Йен специально пришел поговорить с ним об этом, сильно его встревожил. Несомненно, это его мать подослала графа, потому что она явно подозревала, что их с Памелой отношения перестали быть просто дружескими. Но на самом деле все было совершенно невинно!
— А что ты думаешь о Роксанне? — Питер моргнул от неожиданности.
— Что же я должен о ней думать?
— Не знаю, — честно признался граф. — Но мне кажется, что тебе следует сердиться на нее за то, что она от тебя сбежала.
— Если бы она сбежала именно от меня, я мог бы сердиться на нее. Но я не сомневаюсь, что это мой брат вынудил ее совершить побег.
— Ты винишь в произошедшем Рэйвена?
Питер подумал, что, будь он на ногах, а его брат в замке, он надавал бы Рэйвену тумаков. Он чувствовал, что ему просто необходимо выплеснуть свой гнев при помощи грубой силы, равно как и Рэйвену необходимо понять, что иногда следует держать язык за зубами.
— Да. Во всяком случае, я считаю его причастным ко всему этому. Мало того, что я сломал ногу, так теперь еще моя невеста бродит неизвестно где, а сам он пытается ее разыскать. Однако, — предусмотрительно добавил Питер, — я прекрасно понимаю, что поступки Рэйвена были продиктованы лишь его заботой обо мне. Поэтому я не могу по-настоящему обвинять его.
— Это хорошо, — кивнул лорд Йен и поднялся. — Нам с твоей матерью было бы больно видеть, как между вами возникает вражда. Мы знаем, что указ короля резко изменил ваши жизни, но это было сделано для вашего блага. Уверен, через несколько лет вы все это будете вспоминать с улыбкой.
— Вы так думаете?
— Уверен, — улыбнулся Йен, направляясь к двери. — Ты будешь счастлив с Роксанной, а Рэйвен с Памелой. А теперь отдыхай. Прислать тебе Уильяма?
— По-моему, этот бездельник должен быть где-то за дверью.
Граф выглянул наружу и улыбнулся.
— Да, Уильям здесь. Он тебе нужен?
— Нет, я хочу побыть один, милорд.
Питер солгал. На самом деле ему хотелось побыть наедине с Памелой. Словно яркий солнечный луч, она согревала его душу. Разве мог бы он вынести свое временное бездействие без ее песен и историй, нежного смеха и ласковых прикосновений?
«Нет, — подумал Питер, — не смог бы». И он не будет лишать себя всего этого.
— Йен, что сказал Питер?
Леди Люсинда схватила мужа за рукав, едва он вошел в их спальню.
— Ничего особенного, дорогая, но тебя это успокоит, — ответил граф, обнимая жену за плечи.
— О чем ты его спрашивал? Что именно он ответил? — Вопросы сыпались один за другим.
— Питер очень хорошо относится к Памеле и считает, что она станет Рэйвену прекрасной женой, — ответил Иен, усаживаясь в кресло и стаскивая с себя сапоги. — Он не винит Роксанну за то, что она сбежала, потому что считает Рэйвена причастным к этому.
Люсинда смерила его внимательным взглядом.
— И это все?
— Дорогая, а что еще?
— Ты был у Питера достаточно долго. О чем еще вы говорили?
— О разном. О моем визите к Невиллу, о тебе.
— Обо мне? — Она удивленно всплеснула руками.
— О том, что ты меня любишь, если хочешь знать, — усмехнулся Йен. Он схватил жену за руки и усадил к себе на колени.
Когда его рука потянулась к ее груди, леди Люсинда остановила его.
— Йен, прошу тебя! Меня все это очень беспокоит.
— Люсинда, здесь не о чем беспокоиться. Конечно, решение короля повлияло на жизни твоих сыновей, но все складывается к лучшему. Питер считает именно так. Почему ты не хочешь в это поверить?
Он поцеловал ее в висок. Люсинда не сопротивлялась, погруженная в свои мысли.
— Но Роксанна убежала, а Рэйвен поехал за ней…
— А разве Питер мог сделать это сам? Ведь у него сломана нога! Кроме того, Рэйвен и Роксанна вернутся со дня на день, и как только это произойдет, мы сыграем две свадьбы.
— Тебе не кажется, что Памеле и Питеру не стоит проводить так много времени вдвоем? — спросила Люсинда, глядя лорду Йену прямо в глаза.
Он поцеловал ее в нос.
— Почему бы и нет? Питеру нравится болтать с ней. Бедняга умер бы от скуки, если бы не общество этой милой девушки.
— Но я застала ее у него на коленях! Ее юбка была задрана и…
— Разве ты сама не говорила мне, что Памела оцарапала ногу, а Питер просто осматривал рану? Как он мог сделать это, не приподняв юбку?
Люсинда громко вздохнула и покачала головой:
— Ты не понимаешь.
— Это ты не понимаешь, — возразил лорд Йен. — Дорогая, Питер и Памела просто хорошие друзья. Это куда лучше, чем враждовать, как Рэйвен и Роксанна. Разве не так?
— Да, конечно, — задумчиво произнесла она.
— Дорогая, ты просишь моего совета, а потом не хочешь его слушать. Зачем ты просила меня поговорить с Питером, если не веришь тому, что он сказал?
— Нет, я верю. — Люсинда положила голову на плечо лорда Йена. — Я согласна считать Питера и Памелу друзьями, но ты упомянул Рэйвена и Роксанну… Их нет уже много дней. Мне кажется, они давно должны были вернуться.
— Роксанна — умная девочка, и характер у нее дай Бог. Скорее всего, Рэйвену пришлось потрудиться, чтобы найти ее. Но уверен, он ее уже нашел. — Лорд Йен погладил Люсинду по щеке.
— Наверное, ты прав. — Ее дыхание согревало его кожу. — Но кто знает, сумели ли они, наконец, поладить друг с другом. С ними все может случиться.
— Ничего с ними не случится. В худшем случае Рэйвен свяжет ее по рукам и ногам и привезет в Фортенголл. Она на него, конечно, рассердится, но это тоже неплохо.
— Почему?
— Потому что она будет так рада избавиться от Рэйвена, что пойдет замуж за Питера без малейшего колебания.
— Мне остается только молиться о том, чтобы все вышло, по-твоему. Дай Бог, чтобы ничто не помешало свадьбе.
— Ничто и не помешает, — заверил ее лорд Иен. — Я здесь хозяин, и все должно быть, по-моему.
Памела в ночной рубашке сидела на стуле в своей комнате и расчесывала волосы. Она готовилась ко сну, вспоминала прошедший день и улыбалась. Она немного устала, потому что целый день помогала леди Люсинде в домашних хлопотах. Это ей необычайно понравилось, хотя она не совсем понимала, почему вдруг ее будущая свекровь сама попросила ее о помощи, тогда как прежде все время отказывалась дать ей хоть какое-нибудь поручение. Возможно, леди Люсинда пошла на это, потому что была сильно занята младшими детьми. Во время ужина мальчики вели себя необычайно тихо. Они вообще как-то изменились, вернувшись из поездки вместе с отцом.
А еще Памела скучала по Питеру. Она заглянула к нему лишь на минуту ранним утром, а потом леди Люсинда заняла ее на целый день. Во время ужина Памела вела долгие разговоры с лордом Йеном и управляющим Фредериком. В результате у нее не осталось времени спеть Питеру песню, рассказать ему историю на ночь или принести поднос с ужином. Наверное, думала она, он мучается от скуки и чувствует себя покинутым.
Испытывая чувство вины, Памела взяла свечу и вышла из своей комнаты. В коридоре было пусто. Казалось, замок вымер и наполнен лишь светом потрескивающих факелов да ароматами недавно закончившегося ужина. Убедившись, что никто не увидит ее в ночной рубашке, Памела на цыпочках направилась к комнате Питера.
Он слышал, как она вошла. Целый день Питер прислушивался, не раздадутся ли за дверью ее легкие шаги.
— Питер? Ты еще не спишь?
Он хотел притвориться спящим, чтобы наказать ее за то, что она целый день игнорировала его, но не смог устоять перед желанием увидеть ее лицо.
— Да, — ответил он.
Памела приоткрыла дверь, которая заскрипела как несмазанное колесо, и заглянула в комнату.
— Я тебя разбудила? — Нет.
Памела осторожно вошла внутрь. Питер увидел ее через узкий просвет полога, и у него перехватило дыхание. Она была похожа на рождественского ангела: ее золотистые волосы спускались до самого пояса, а длинные рукава ночной рубашки закрывали руки до кончиков пальцев, в которых она держала свечу. Питер закрыл глаза и непроизвольно застонал.
— Питер? Тебе больно?
— Нет. Никогда еще не чувствовал себя лучше. Сейчас бы оседлать моего коня и отправиться куда-нибудь подальше.
— Ты говоришь как-то странно, — сказала Памела и тут же осеклась, увидев спящего на полу пажа.
— Не обращай на него внимания. Поверь мне, его не так-то просто разбудить.
— Но наши голоса…
— Даже если я буду дуть в рог у него над ухом, сомневаюсь, что это разбудит Уильяма.
Памела переступила через спящего мальчика, подошла к кровати и поставила свечу на стол.
— Ты на меня сердишься?
— Нет.
Леди Памела вызывала у него разнообразные чувства, но ни одно из них нельзя было назвать отрицательным.
— Нет, сердишься, и ты прав, — уверенно сказала она и, раздвинув полог, села на кровать. — Я все время была рядом с тобой, а сегодня не смогла. Прости.
— А что случилось?
— Я была очень занята, — радостно улыбнулась Памела. — Питер, твоя мать попросила меня помочь ей! Я так часто предлагала ей свою помощь, но она всегда отказывалась, а сегодня она обращалась со мной так, словно я ее родная дочь.
— Неужели? — Памела закивала.
— Леди Люсинда завалила меня поручениями.
— А что было вечером?
— О! — возбужденно воскликнула Памела. — Лорд Йен попросил меня остаться за столом с ним и управляющим Фредериком, хотя ужин уже закончился. Думаю, так как твоя мать была занята, он хотел немного побыть в женском обществе.
Питер потянул носом воздух и уловил легкий аромат вина, исходивший от Памелы.
— Моя мать плетет интриги, а лорд Йен ей в этом помогает, — уверенно заявил он.
— Интриги? Почему ты так решил?
— Памела, я уже говорил тебе, что дела в замке делаются и без твоего участия. Кроме того, это моя мать должна была сидеть за столом с графом и управляющим. Почему она ушла?
— Боюсь, твои младшие братья не совсем здоровы. Она занималась ими.
— Да? — Питер почувствовал, что ему становится стыдно за свои слова. Если Хью, Джемми и Джон заболели, то помощь Памелы действительно могла понадобиться.
Она кивнула ему и улыбнулась. Неожиданно Питер забыл обо всем на свете. Закрытая пологом кровать была похожа на палатку, в которой находились только они. Вдвоем, ночью, при свете луны. Он смотрел на ее нежное лицо, на контуры фигуры, просвечивавшие сквозь полупрозрачную тонкую ткань ночной рубашки, и чувствовал, как все замирает у него внутри.
«Памела твоя сестра, — напомнил он себе, закрывая глаза, чтобы на мгновение избавиться от наваждения ее божественной красоты. — Скоро она станет твоей невесткой».
— Питер, как твоя нога?
Он почувствовал ее дыхание на своей щеке. Открыв глаза, Питер увидел, что она наклонилась к самому его лицу. Ему вдруг нестерпимо захотелось поцеловать ее.
— Все хорошо, завтра я встану на костыли и начну бегать по лестницам замка.
— Сомневаюсь, но ходить ты сможешь. — Памела заботливо расправила одеяло у него на груди. — Думаю, теперь тебе нужно поспать. Я не хотела беспокоить тебя в такой поздний час, просто решила объяснить свое сегодняшнее отсутствие и пожелать спокойной ночи.
Она отодвинула полог, собираясь уйти, но Питер схватил ее за руку.
— Спой мне, — попросил он.
— Не могу! Тогда я точно разбужу Уильяма.
— Твой нежный голос поможет мне заснуть, а если ты действительно боишься разбудить пажа, то ложись рядом со мной и спой мне на ухо.
Памела долго не могла решиться, но потом согласилась.
— Хорошо, — сказала она и осторожно прилегла рядом с Питером, боясь потревожить его сломанную ногу.
Она запела старинную уэльскую песню. Питер не понимал ни слова, но готов был слушать пение Памелы всю ночь напролет, если бы у него были силы. Но первым заснул не он, а Памела. Питер долго боялся пошевельнуться, чтобы не разбудить ее. Когда сон, наконец, сморил и его, леди Памела все еще оставалась в его кровати.
Глава 18
Дом лорда Бейлина был не замком, а настоящей крепостью. Король Генрих запрещал строить подобные крепости своим подданным. Это было длинное низкое сооружение из дерева и камня, окруженное глубоким рвом. Обычно такие крепости окружала высокая стена, но Пенлин стоял на горе, и ему не требовалась дополнительная защита. Никто не мог подобраться к замку незамеченным. У охранников замка было большое преимущество, потому что уэльские лучники всегда считались лучшими в мире, а пускать стрелы вниз было сподручнее, чем вверх.
Роксанна знала, что ее будут ждать, но не потому, что так предсказала Гивелла, а потому, что люди кузена заметят ее задолго до того, как она появится на дороге, ведущей к замку. Она спешила к Бейлину, но не могла отказать себе в удовольствии остановиться у ручья, стекающего с горы.
Это место казалось ей самым прекрасным на земле, особенно теперь, когда наступающая весна возвращала природе ее яркие краски. Роксанна мечтала о том, как счастливо заживет здесь, как станет женой Бейлина и матерью его детей.
Она снова заторопилась вперед, навстречу своей судьбе. Увидев флаги с изображением красных драконов — старинным гербом Кембрии, — девушка почувствовала, что ее сердце трепещет, как эти полотнища на ветру.
Повинуясь приказу хозяйки, Давид вошел в ручей и поскакал вперед, обдавая обнаженные ноги Роксанны и ее платье фонтанами брызг. Но она лишь счастливо улыбалась, предвкушая встречу с кузеном.
— Это вы, леди Роксанна? — спросил ее охранник, выехавший ей навстречу. Он говорил на кельтском языке.
— Да, это я, Гайен. Вернулась назад из проклятой Англии!
— Бейлин сказал мне, что вы должны приехать. — Он развернул свою лошадь, и теперь они с Роксанной ехали бок о бок. — Он уехал ненадолго и просил меня встретить вас.
Сердце Роксанны радостно забилось. Может быть, Гивелла действительно умела предсказывать будущее?
— Когда он узнал, что я направляюсь в Пенлин?
— Когда увидел вас внизу, — ответил Гайен. — Он как раз сидел в седле, собираясь уехать, но тут говорит мне: «Будь я проклят, Гайен, если это не моя кузина Рокси взбирается вверх по холму». Как я уже говорил, он бы остался, чтобы поприветствовать вас лично, но срочные дела потребовали его присутствия.
Роксанна испытала некоторое разочарование, но тут же забыла об этом.
— Я так рада вернуться домой!
— Домой?
— В Кембрию, Гайен, в Кембрию! Вся эта земля — мой дом, а не только Биттеншир.
Подъехав к входу в крепость, Роксанна спешилась и кинула поводья подоспевшему слуге.
— Мелвид дома? — спросила она. Гайен кивнул, и она поспешила навстречу своей кузине, родной сестре Бейлина.
— Рокси, это ты! — радостно воскликнула Мелвид, целуя ее в обе щеки. — Я думала, что ослышалась, когда Бейлин сказал, что видел тебя, направляющуюся к крепости. Но почему ты не в Англии?
Роксанна смотрела на Мелвид. Светлые волосы и голубые глаза девушки были точно такими же, как у Бейлина.
— Я сбежала.
— Что? — воскликнула госпожа Пенлина. — Почему? Что стряслось?
— Я все расскажу тебе, но сначала мне хотелось бы поесть.
Мелвид распорядилась принести еду и питье. За едой Роксанна рассказала своей кузине о том, что произошло с тех пор, как по приказу короля их с Памелой привезли в Лондон.
— Не могу поверить, — покачала головой Мелвид. — Я понимаю, почему английский король взял на себя труд подыскать мужей для тебя и Памелы. Лорды Биттеншира и Англфорда всегда были преданы английской короне, и правящий монарх должен был позаботиться о судьбе их осиротевших дочерей. Но зачем он выбрал для вас английских лордов? Разве не лучше было выдать вас замуж в Кембрии?
— Потому что этот английский ублюдок решил править половиной мира! — резко заявила Роксанна. — Он хочет, чтобы Англия поглотила Кембрию. Его не заботит, что большинство из нас говорит на языке кельтов, хотя в наших жилах течет и норманнская кровь. Мелвид, я не сомневаюсь, что он отдал меня и Памелу этим двум братьям, кстати, они близнецы, чтобы поскорее сбыть нас с рук. Он совсем не знает нас и не понимает, как нам будет тяжело жить вдалеке от родины.
— Близнецы? — удивилась Мелвид. — Выпей еще вина, — торопливо предложила она. — Успокойся, Рокси, теперь ты в безопасности. Но как же Памела? Почему она не вернулась вместе с тобой?
Роксанна сделала большой глоток сидра.
— Она смирилась с судьбой. Кроме того, если бы она вышла за Рэйвена Стоунли, он вернулся бы вместе с ней в Англфорд и правил там. Мне же предстояло жить в поместье лорда Питера на юге Англии. Оно называется Стоунвезер.
— Ты сказала «если бы она вышла за Рэйвена». Разве Памела против?
— Рэйвен последовал за мной в Кембрию! Этот негодяй оставил ее и бросился вдогонку за мной. Бог знает, что с ним может случиться!
— Но… Рокси, я ничего не понимаю. Ведь это лорд Питер должен был преследовать тебя!
— Нет, — Роксанна нетерпеливо замотала головой, — Питер Стоунвезер упал и сломал ногу. Рэйвен обвинил меня в том, что это я столкнула его со стены замка. После таких обвинений мне не оставалось ничего, кроме как сбежать из Фортенголла, а жених Памелы отправился за мной.
— Но зачем?
— Не знаю! — фыркнула Роксанна. — Просто поехал за мной, и все. Я тоже не понимаю, зачем он так поступил, но он не потрудился объяснить мне свое поведение.
— Так это с ним ты провела вчерашнюю ночь в заброшенной хижине?
— Да.
— Рокси! — ахнула Мелвид.
— Не делай вид, что тебя это так пугает. У меня не было выбора. Погода стояла ужасная, надвигалась ночь. Нам повезло, что мы вообще нашли хоть какое-то убежище.
— Но… Ты провела ночь с мужчиной, который даже не твой жених! — Мелвид приблизилась к кузине и шепотом спросила: — Он старый? Некрасивый?
Роксанна знала, что ее будут ждать, но не потому, что так предсказала Гивелла, а потому, что люди кузена заметят ее задолго до того, как она появится на дороге, ведущей к замку. Она спешила к Бейлину, но не могла отказать себе в удовольствии остановиться у ручья, стекающего с горы.
Это место казалось ей самым прекрасным на земле, особенно теперь, когда наступающая весна возвращала природе ее яркие краски. Роксанна мечтала о том, как счастливо заживет здесь, как станет женой Бейлина и матерью его детей.
Она снова заторопилась вперед, навстречу своей судьбе. Увидев флаги с изображением красных драконов — старинным гербом Кембрии, — девушка почувствовала, что ее сердце трепещет, как эти полотнища на ветру.
Повинуясь приказу хозяйки, Давид вошел в ручей и поскакал вперед, обдавая обнаженные ноги Роксанны и ее платье фонтанами брызг. Но она лишь счастливо улыбалась, предвкушая встречу с кузеном.
— Это вы, леди Роксанна? — спросил ее охранник, выехавший ей навстречу. Он говорил на кельтском языке.
— Да, это я, Гайен. Вернулась назад из проклятой Англии!
— Бейлин сказал мне, что вы должны приехать. — Он развернул свою лошадь, и теперь они с Роксанной ехали бок о бок. — Он уехал ненадолго и просил меня встретить вас.
Сердце Роксанны радостно забилось. Может быть, Гивелла действительно умела предсказывать будущее?
— Когда он узнал, что я направляюсь в Пенлин?
— Когда увидел вас внизу, — ответил Гайен. — Он как раз сидел в седле, собираясь уехать, но тут говорит мне: «Будь я проклят, Гайен, если это не моя кузина Рокси взбирается вверх по холму». Как я уже говорил, он бы остался, чтобы поприветствовать вас лично, но срочные дела потребовали его присутствия.
Роксанна испытала некоторое разочарование, но тут же забыла об этом.
— Я так рада вернуться домой!
— Домой?
— В Кембрию, Гайен, в Кембрию! Вся эта земля — мой дом, а не только Биттеншир.
Подъехав к входу в крепость, Роксанна спешилась и кинула поводья подоспевшему слуге.
— Мелвид дома? — спросила она. Гайен кивнул, и она поспешила навстречу своей кузине, родной сестре Бейлина.
— Рокси, это ты! — радостно воскликнула Мелвид, целуя ее в обе щеки. — Я думала, что ослышалась, когда Бейлин сказал, что видел тебя, направляющуюся к крепости. Но почему ты не в Англии?
Роксанна смотрела на Мелвид. Светлые волосы и голубые глаза девушки были точно такими же, как у Бейлина.
— Я сбежала.
— Что? — воскликнула госпожа Пенлина. — Почему? Что стряслось?
— Я все расскажу тебе, но сначала мне хотелось бы поесть.
Мелвид распорядилась принести еду и питье. За едой Роксанна рассказала своей кузине о том, что произошло с тех пор, как по приказу короля их с Памелой привезли в Лондон.
— Не могу поверить, — покачала головой Мелвид. — Я понимаю, почему английский король взял на себя труд подыскать мужей для тебя и Памелы. Лорды Биттеншира и Англфорда всегда были преданы английской короне, и правящий монарх должен был позаботиться о судьбе их осиротевших дочерей. Но зачем он выбрал для вас английских лордов? Разве не лучше было выдать вас замуж в Кембрии?
— Потому что этот английский ублюдок решил править половиной мира! — резко заявила Роксанна. — Он хочет, чтобы Англия поглотила Кембрию. Его не заботит, что большинство из нас говорит на языке кельтов, хотя в наших жилах течет и норманнская кровь. Мелвид, я не сомневаюсь, что он отдал меня и Памелу этим двум братьям, кстати, они близнецы, чтобы поскорее сбыть нас с рук. Он совсем не знает нас и не понимает, как нам будет тяжело жить вдалеке от родины.
— Близнецы? — удивилась Мелвид. — Выпей еще вина, — торопливо предложила она. — Успокойся, Рокси, теперь ты в безопасности. Но как же Памела? Почему она не вернулась вместе с тобой?
Роксанна сделала большой глоток сидра.
— Она смирилась с судьбой. Кроме того, если бы она вышла за Рэйвена Стоунли, он вернулся бы вместе с ней в Англфорд и правил там. Мне же предстояло жить в поместье лорда Питера на юге Англии. Оно называется Стоунвезер.
— Ты сказала «если бы она вышла за Рэйвена». Разве Памела против?
— Рэйвен последовал за мной в Кембрию! Этот негодяй оставил ее и бросился вдогонку за мной. Бог знает, что с ним может случиться!
— Но… Рокси, я ничего не понимаю. Ведь это лорд Питер должен был преследовать тебя!
— Нет, — Роксанна нетерпеливо замотала головой, — Питер Стоунвезер упал и сломал ногу. Рэйвен обвинил меня в том, что это я столкнула его со стены замка. После таких обвинений мне не оставалось ничего, кроме как сбежать из Фортенголла, а жених Памелы отправился за мной.
— Но зачем?
— Не знаю! — фыркнула Роксанна. — Просто поехал за мной, и все. Я тоже не понимаю, зачем он так поступил, но он не потрудился объяснить мне свое поведение.
— Так это с ним ты провела вчерашнюю ночь в заброшенной хижине?
— Да.
— Рокси! — ахнула Мелвид.
— Не делай вид, что тебя это так пугает. У меня не было выбора. Погода стояла ужасная, надвигалась ночь. Нам повезло, что мы вообще нашли хоть какое-то убежище.
— Но… Ты провела ночь с мужчиной, который даже не твой жених! — Мелвид приблизилась к кузине и шепотом спросила: — Он старый? Некрасивый?