Забыв о лучнике, Рэйвен переключил свое внимание на вооруженного мечом. Они были примерно одного возраста, но Рэйвен предположил, что его противник более опытен в воровстве, нежели в ратных подвигах. Однако разбойник был высоким и достаточно сильным, а меч в его руках все еще оставался грозным оружием. Рэйвен отразил неуклюжую атаку, потом еще одну, и они закружились в смертельном танце.
Мечи были тяжелыми, и вскоре Рэйвен и его противник тяжело дышали. Когда разбойник остановился на мгновение, чтобы перевести дух, Рэйвен быстрым ударом рассек его от плеча к бедру.
Рана была длинной, но не глубокой. Одежда разбойника мгновенно расползлась в стороны и начала пропитываться кровью. Он уронил меч и медленно повалился на бок.
Лорд Стоунли тяжело дышал, но в это время еще одна стрела пролетела мимо, чиркнув его по плечу. Поблагодарив про себя всех святых за то, что лучник стрелял так неметко, Рэйвен повернулся к нему и прохрипел:
— Ты мертвец!
Не дав лучнику возможности достать другую стрелу, Рэйвен бросился на него и метким ударом в челюсть свалил с ног. Рэйвен опустился на одно колено, чтобы рассмотреть нападавшего. Тот был совсем мальчишкой. Его глаза были закрыты, а дыхание едва уловимо. Рэйвен взял лук из его ослабевших рук.
— А-а-а-а!
Со спины на Рэйвена навалился третий, который схватил его руками за шею и принялся душить.
— А ну прочь! — крикнул Рэйвен и скинул нападавшего ударом локтя под ребра.
Мужчина свалился на землю, но не убрал рук с шеи Рэйвена. Тогда тот укусил нападавшего за руку. Рэйвен скривился и брезгливо сплюнул: во рту остался вкус грязи, жира и пота. Однако этот укус помог ему освободиться. Пока разбойник приходил в себя от неожиданности, Рэйвен оглушил его, ударив по голове первым подвернувшимся под руку обломком дерева.
С трудом разогнувшись, он оглядел лежавшие вокруг тела. Двое все еще были без сознания, а третий, которого он поразил мечом, в страхе смотрел на Рэйвена. Именно к нему он и обратился с угрозой:
— Я не убью вас, жалкие ублюдки. Ты тоже не умрешь, если хорошо промоешь свою рану. Но клянусь, если вы еще раз встанете на пути лорда Рэйвена из Стоунли, я не буду столь великодушен!
Затоптав угли, он собрался продолжить свой путь. Рэйвен поднес руку к виску и почувствовал на пальцах кровь.
— Будь ты проклята, Роксанна из Биттеншира, — зло процедил он сквозь зубы.
Он собрал свои немногочисленные вещи, прихватил трофейный лук и вновь оседлал Рольфа.
— Из-за тебя я мучаюсь от голода, а моя голова раскалывается от боли, — продолжал он жаловаться на свою судьбу.
Рэйвен стиснул бока Рольфа так, что тот сипло выдохнул. О, как бы Рэйвену хотелось, чтобы это были бока Роксанны!
— Меня чуть не убили! — возмущенно бубнил он себе под нос, словно Роксанна стояла перед ним. — Чуть не убили! Я мог бы оказаться на небесах раньше положенного мне срока. Но тебе не долго бегать от меня, женщина, — упрямо сообщил он образу, нарисованному в его мыслях. — И когда ты окажешься в моих руках, смерть покажется тебе избавлением от ада на земле!
Роксанна с сомнением смотрела на возникшую у нее на пути деревню. Был полдень, а значит, она могла еще довольно долго продолжать двигаться вперед, однако усталость и ночи, проведенные у костра, брали свое. Даже грязный, но сухой пол казался ей сейчас роскошным ложем.
Роксанна выехала на главную улицу деревни и тут же привлекла к себе внимание обитателей, моментально столпившихся вокруг незнакомки.
— Что вы на меня смотрите? — спросила она, останавливая Давида. — Я — леди Роксанна и еду в замок моего отца. Мне нужно немного отдохнуть и купить у вас еды.
— Меня зовут Элмо, миледи, — вперед вышел крестьянин средних лет. Он склонился в почтительном поклоне и стащил с головы шапку. Элмо говорил по-французски, но его речь была нескладной и сильно отличалась от той, которую привыкла слышать Роксанна. — А где ваша свита?
— Все погибли.
Элмо повернулся к крестьянам и перевел ее слова на старосаксонский, язык, на котором говорило большинство населения Англии. Крестьяне заохали и с сочувствием воззрились на Роксанну. Воодушевленная их вниманием, она начала излагать им свою выдумываемую на ходу историю:
— Мы с братом уехали из дома по делам. На одной из дорог мы встретили незнакомца. Это был мужчина огромного роста и черный, как сам дьявол. У него были черная одежда, черная борода и глаза как августовская безлунная ночь. Он напугал меня, этот Черный Рыцарь, — продолжала она, дождавшись, когда Элмо переведет то, что она уже сказала. — Моему дорогому брату он тоже не понравился, однако, обменявшись несколькими словами, мы расстались и разъехались в разные стороны.
Роксанна наслаждалась тем, что оказалась в центре внимания. Крестьяне ловили каждое ее слово.
— Мой брат не заметил, что рыцарь с вожделением разглядывал меня, словно на мне не было одежды. Даже когда он исчез из виду, я содрогалась, вспоминая его взгляд.
При этих словах все женщины закрыли рукавами вырезы на своих платьях, а мужчины сердито насупились, словно Черный Рыцарь напал на их жен или дочерей.
— Однако я думала, что мы в безопасности, так как рыцарь уехал прочь. Но как только мы с братом остановились, чтобы переночевать, он выскочил из-за деревьев и напал на нас!
В толпе раздались возмущенные крики. Роксанна с трудом сдержала улыбку.
— Он убил моего брата своим кровавым мечом. Мой дорогой брат… э-э-э… Феликс оказался на небесах. А потом рыцарь слез со своего коня и… и…
Пока Элмо переводил эту часть истории на саксонский, Роксанна притворно закрыла лицо рукавом. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила, что из глаз действительно потекли слезы! Изумленная тем, что сумела заставить себя плакать, она закрыла лицо и начала беззвучно смеяться. Крестьяне сочувственно смотрели на ее трясущиеся плечи. Первым не выдержал Элмо.
— Миледи, расскажите, что было дальше? — попросил он. — Как вам удалось спастись от такого сильного и жестокого человека?
— Да, он был сильным и жестоким, — ответила Роксанна, покусывая губы, чтобы не расхохотаться, — но ужасно глупым.
Образ Рэйвена, которого она описала как Черного Рыцаря, рисовался ей с невероятной точностью.
— Я его обманула. Когда он решил, что я уже не смогу сопротивляться и готова… готова…— Она судорожно вздохнула. — Вот тогда я ударила его по голове большим камнем. Потом я взяла его коня и уехала, боясь оглянуться назад.
Какое-то время все с молчаливым восхищением взирали на Роксанну и Давида, который был очень крупным жеребцом и вполне мог принадлежать Черному Рыцарю.
— Миледи, — сказал Элмо, — неподалеку находится замок нашего лорда, там вы найдете более вкусную еду и мягкую постель.
Роксанна совершенно не хотела знакомиться с английским лордом и мечтала о любом ложе, которое было бы мягче камня, а также о простой пище.
— Я так устала, добрый человек, — сказала она Элмо. — Мне пришлось пробираться через лес, ехать по незнакомым дорогам. Боюсь, я просто упаду, если мне придется сделать хотя бы несколько шагов. Умоляю вас, — она молитвенно сложила перед собой руки, — предоставьте мне кров и хотя бы небольшую краюху хлеба.
Элмо тут же заверил ее, что он и вся деревня готовы предоставить ей все, что необходимо. Он подошел и помог Роксанне спешиться, причем проделал это с таким достоинством, словно был не простым крестьянином, а настоящим рыцарем.
— Коню тоже нужно дать напиться и покормить, — сказала Роксанна. — Я заплачу за овес и уход.
Элмо не успел перевести ее слова, как юноша лет пятнадцати вышел вперед и взял Давида за повод.
— Я позабочусь о нем, миледи.
Роксанна удивленно посмотрела на него, и юноша широко улыбнулся:
— Элмо не единственный, кто в нашей деревне говорит на языке норманнов. Те, кто работает в замке лорда, должны знать этот язык.
— Вот в чем дело! — Роксанна достала из-за пояса пенни и бросила юноше. — Получишь еще монетку, если почистишь его и оседлаешь на рассвете.
— Хорошо, миледи, — кивнул юноша.
— Еще мне нужны лук и стрелы, — неожиданно сказала Роксанна. Увидев, что юноша скептически оглядывает ее, она добавила: — Я стреляю не хуже любого мужчины.
— Не сомневаюсь, что это так, миледи, но жители Твиттенгема защитят вас от Черного Рыцаря.
Роксанна едва подавила в себе желание закатить глаза и нетерпеливо вздохнуть. Никакой рыцарь, тем более Рэйвен из Стоунли, не мог напугать ее. Ей совершенно не требовалась защита этих деревенских мужланов, а оружие ей было необходимо для охоты.
— Ты очень добр, — вместо этого проворковала она, — но мне придется продолжать путь. И будет намного спокойнее, если у меня будет оружие.
— Да, конечно, миледи, я найду самый лучший лук в деревне и принесу вам.
С этими словами он увел Давида.
— Вы можете остановиться у нас с женой, — предложил Роксанне Элмо. — У нас есть лишняя комната. Наши дети или умерли, или разъехались, так что мы живем одни.
— Спасибо, вы тоже очень добры.
Тем временем толпа на главной улице понемногу начала рассасываться, хотя многие женщины продолжали толпиться немногочисленными группками.
— Что происходит? — спросила Роксанна у Элмо. Тот усмехнулся.
— Мы хотим устроить небольшой праздник в вашу честь, — сказал он, — зажарим поросенка на вертеле и приготовим пудинг. Ужин сегодня будет поздно, но он вам понравится.
Роксанна вздохнула. Эта вынужденная задержка немного расстроила ее, но ей не хотелось обижать гостеприимных крестьян. Кроме того, в животе у нее урчало, а тело ныло от усталости.
— Кип, он едет сюда!
Маленький мальчик нетерпеливо дергал за рукав старшего брата, которым был тот самый юноша, что за пару пенни согласился поухаживать за лошадью Роксанны.
— Кто едет? — рассеянно спросил Кип. Он разжигал очаг, но сырые ветки никак не хотели разгораться.
— Черный Рыцарь! — Что?
— Это правда, Кип. Я и еще двое видели, как он выехал из леса. Он точно такой, как его описала леди, — большой и одет во все черное. А на голове у него рана, как раз в том месте, куда она ударила его камнем!
Кип уронил на пол хворост и выбежал на улицу. Его младший брат следовал за ним по пятам.
— Как ты думаешь, скоро он доберется сюда?
— Очень скоро. Если Черный Рыцарь убил брата леди Роксанны, такого же рыцаря, как он сам, то представляешь, что он сделает с жителями Твиттенгема!
Маленький мальчик остановился и в ужасе разинул рот.
— Что случилось? — спросил Элмо, заметивший бежавших по дороге братьев.
— Мик видел Черного Рыцаря, который направляется в нашу деревню.
— О Господи! Он скоро будет здесь. — Элмо повернулся к крестьянам, которые начали собираться вокруг. Он коротко рассказал им, что случилось, и начал раздавать приказы: — Женщины, расходитесь по домам и прячьте детей. Не зажигайте свечей, погасите очаги и заприте двери. Мужчины, пойдемте со мной. Нужно торопиться, у нас мало времени.
Деревня казалась вымершей. Это было первое, что заметил Рэйвен, когда выехал на извилистую каменистую дорогу. Подумав, что жители могли вымереть во время недавней эпидемии, он стегнул Рольфа. Не хватало ему еще подцепить чуму, гоняясь за невестой своего брата! Однако дорога, проходившая через деревню, шла прямо в Уэльс, и он решил не сворачивать с нее.
Рэйвен втянул носом воздух. Он не уловил запаха смерти, а только дым, ароматы свиного навоза и прогорклого жира. Не останавливаясь, он поехал вперед, но тут, словно что-то выдернуло его из седла, и Рэйвен больно ударился, упав на землю. Видимо, Рольф споткнулся, провалившись ногой в яму, но не успел Рэйвен понять, что же случилось, как на него обрушился град камней.
— Какого черта?
Камни продолжали сыпаться, испуганный Рольф припустил галопом. Рэйвен попытался приподняться и рассмотреть тех, кто напал на него, но метко брошенный булыжник угодил ему прямо в голову. Глаза Рэйвена заволокло черной пеленой.
Рэйвен очнулся в середине дня. Он уставился невидящим взглядом в серое небо, его руки нащупали жесткие стебли травы и мелкие камни. Он лежал в поле. Рядом пасся Рольф, пощипывая прошлогоднюю траву и начавшую пробиваться зелень.
«Кто бы ни напал на меня, — подумал Рэйвен, — он или они умело замели следы». Найти деревню, где ему нанесли такое оскорбление, было теперь практически невозможно, да он и не собирался тратить на это драгоценное время. Рэйвен осторожно поднялся на ноги и осмотрел себя. Одежда была вся в грязи, но ран или крови он не обнаружил. Его меч и золотая пряжка на ремне тоже были на месте. Те безумцы, что забросали его камнями, не решились ограбить благородного лорда.
Итак, у него все еще было оружие, которым он срубит голову ведьмы из Биттеншира и вырежет ее сердце. Злобная улыбка заиграла на его губах, когда он представил, как проделает все это с Роксанной.
Глава 12
Мечи были тяжелыми, и вскоре Рэйвен и его противник тяжело дышали. Когда разбойник остановился на мгновение, чтобы перевести дух, Рэйвен быстрым ударом рассек его от плеча к бедру.
Рана была длинной, но не глубокой. Одежда разбойника мгновенно расползлась в стороны и начала пропитываться кровью. Он уронил меч и медленно повалился на бок.
Лорд Стоунли тяжело дышал, но в это время еще одна стрела пролетела мимо, чиркнув его по плечу. Поблагодарив про себя всех святых за то, что лучник стрелял так неметко, Рэйвен повернулся к нему и прохрипел:
— Ты мертвец!
Не дав лучнику возможности достать другую стрелу, Рэйвен бросился на него и метким ударом в челюсть свалил с ног. Рэйвен опустился на одно колено, чтобы рассмотреть нападавшего. Тот был совсем мальчишкой. Его глаза были закрыты, а дыхание едва уловимо. Рэйвен взял лук из его ослабевших рук.
— А-а-а-а!
Со спины на Рэйвена навалился третий, который схватил его руками за шею и принялся душить.
— А ну прочь! — крикнул Рэйвен и скинул нападавшего ударом локтя под ребра.
Мужчина свалился на землю, но не убрал рук с шеи Рэйвена. Тогда тот укусил нападавшего за руку. Рэйвен скривился и брезгливо сплюнул: во рту остался вкус грязи, жира и пота. Однако этот укус помог ему освободиться. Пока разбойник приходил в себя от неожиданности, Рэйвен оглушил его, ударив по голове первым подвернувшимся под руку обломком дерева.
С трудом разогнувшись, он оглядел лежавшие вокруг тела. Двое все еще были без сознания, а третий, которого он поразил мечом, в страхе смотрел на Рэйвена. Именно к нему он и обратился с угрозой:
— Я не убью вас, жалкие ублюдки. Ты тоже не умрешь, если хорошо промоешь свою рану. Но клянусь, если вы еще раз встанете на пути лорда Рэйвена из Стоунли, я не буду столь великодушен!
Затоптав угли, он собрался продолжить свой путь. Рэйвен поднес руку к виску и почувствовал на пальцах кровь.
— Будь ты проклята, Роксанна из Биттеншира, — зло процедил он сквозь зубы.
Он собрал свои немногочисленные вещи, прихватил трофейный лук и вновь оседлал Рольфа.
— Из-за тебя я мучаюсь от голода, а моя голова раскалывается от боли, — продолжал он жаловаться на свою судьбу.
Рэйвен стиснул бока Рольфа так, что тот сипло выдохнул. О, как бы Рэйвену хотелось, чтобы это были бока Роксанны!
— Меня чуть не убили! — возмущенно бубнил он себе под нос, словно Роксанна стояла перед ним. — Чуть не убили! Я мог бы оказаться на небесах раньше положенного мне срока. Но тебе не долго бегать от меня, женщина, — упрямо сообщил он образу, нарисованному в его мыслях. — И когда ты окажешься в моих руках, смерть покажется тебе избавлением от ада на земле!
Роксанна с сомнением смотрела на возникшую у нее на пути деревню. Был полдень, а значит, она могла еще довольно долго продолжать двигаться вперед, однако усталость и ночи, проведенные у костра, брали свое. Даже грязный, но сухой пол казался ей сейчас роскошным ложем.
Роксанна выехала на главную улицу деревни и тут же привлекла к себе внимание обитателей, моментально столпившихся вокруг незнакомки.
— Что вы на меня смотрите? — спросила она, останавливая Давида. — Я — леди Роксанна и еду в замок моего отца. Мне нужно немного отдохнуть и купить у вас еды.
— Меня зовут Элмо, миледи, — вперед вышел крестьянин средних лет. Он склонился в почтительном поклоне и стащил с головы шапку. Элмо говорил по-французски, но его речь была нескладной и сильно отличалась от той, которую привыкла слышать Роксанна. — А где ваша свита?
— Все погибли.
Элмо повернулся к крестьянам и перевел ее слова на старосаксонский, язык, на котором говорило большинство населения Англии. Крестьяне заохали и с сочувствием воззрились на Роксанну. Воодушевленная их вниманием, она начала излагать им свою выдумываемую на ходу историю:
— Мы с братом уехали из дома по делам. На одной из дорог мы встретили незнакомца. Это был мужчина огромного роста и черный, как сам дьявол. У него были черная одежда, черная борода и глаза как августовская безлунная ночь. Он напугал меня, этот Черный Рыцарь, — продолжала она, дождавшись, когда Элмо переведет то, что она уже сказала. — Моему дорогому брату он тоже не понравился, однако, обменявшись несколькими словами, мы расстались и разъехались в разные стороны.
Роксанна наслаждалась тем, что оказалась в центре внимания. Крестьяне ловили каждое ее слово.
— Мой брат не заметил, что рыцарь с вожделением разглядывал меня, словно на мне не было одежды. Даже когда он исчез из виду, я содрогалась, вспоминая его взгляд.
При этих словах все женщины закрыли рукавами вырезы на своих платьях, а мужчины сердито насупились, словно Черный Рыцарь напал на их жен или дочерей.
— Однако я думала, что мы в безопасности, так как рыцарь уехал прочь. Но как только мы с братом остановились, чтобы переночевать, он выскочил из-за деревьев и напал на нас!
В толпе раздались возмущенные крики. Роксанна с трудом сдержала улыбку.
— Он убил моего брата своим кровавым мечом. Мой дорогой брат… э-э-э… Феликс оказался на небесах. А потом рыцарь слез со своего коня и… и…
Пока Элмо переводил эту часть истории на саксонский, Роксанна притворно закрыла лицо рукавом. Каково же было ее удивление, когда она обнаружила, что из глаз действительно потекли слезы! Изумленная тем, что сумела заставить себя плакать, она закрыла лицо и начала беззвучно смеяться. Крестьяне сочувственно смотрели на ее трясущиеся плечи. Первым не выдержал Элмо.
— Миледи, расскажите, что было дальше? — попросил он. — Как вам удалось спастись от такого сильного и жестокого человека?
— Да, он был сильным и жестоким, — ответила Роксанна, покусывая губы, чтобы не расхохотаться, — но ужасно глупым.
Образ Рэйвена, которого она описала как Черного Рыцаря, рисовался ей с невероятной точностью.
— Я его обманула. Когда он решил, что я уже не смогу сопротивляться и готова… готова…— Она судорожно вздохнула. — Вот тогда я ударила его по голове большим камнем. Потом я взяла его коня и уехала, боясь оглянуться назад.
Какое-то время все с молчаливым восхищением взирали на Роксанну и Давида, который был очень крупным жеребцом и вполне мог принадлежать Черному Рыцарю.
— Миледи, — сказал Элмо, — неподалеку находится замок нашего лорда, там вы найдете более вкусную еду и мягкую постель.
Роксанна совершенно не хотела знакомиться с английским лордом и мечтала о любом ложе, которое было бы мягче камня, а также о простой пище.
— Я так устала, добрый человек, — сказала она Элмо. — Мне пришлось пробираться через лес, ехать по незнакомым дорогам. Боюсь, я просто упаду, если мне придется сделать хотя бы несколько шагов. Умоляю вас, — она молитвенно сложила перед собой руки, — предоставьте мне кров и хотя бы небольшую краюху хлеба.
Элмо тут же заверил ее, что он и вся деревня готовы предоставить ей все, что необходимо. Он подошел и помог Роксанне спешиться, причем проделал это с таким достоинством, словно был не простым крестьянином, а настоящим рыцарем.
— Коню тоже нужно дать напиться и покормить, — сказала Роксанна. — Я заплачу за овес и уход.
Элмо не успел перевести ее слова, как юноша лет пятнадцати вышел вперед и взял Давида за повод.
— Я позабочусь о нем, миледи.
Роксанна удивленно посмотрела на него, и юноша широко улыбнулся:
— Элмо не единственный, кто в нашей деревне говорит на языке норманнов. Те, кто работает в замке лорда, должны знать этот язык.
— Вот в чем дело! — Роксанна достала из-за пояса пенни и бросила юноше. — Получишь еще монетку, если почистишь его и оседлаешь на рассвете.
— Хорошо, миледи, — кивнул юноша.
— Еще мне нужны лук и стрелы, — неожиданно сказала Роксанна. Увидев, что юноша скептически оглядывает ее, она добавила: — Я стреляю не хуже любого мужчины.
— Не сомневаюсь, что это так, миледи, но жители Твиттенгема защитят вас от Черного Рыцаря.
Роксанна едва подавила в себе желание закатить глаза и нетерпеливо вздохнуть. Никакой рыцарь, тем более Рэйвен из Стоунли, не мог напугать ее. Ей совершенно не требовалась защита этих деревенских мужланов, а оружие ей было необходимо для охоты.
— Ты очень добр, — вместо этого проворковала она, — но мне придется продолжать путь. И будет намного спокойнее, если у меня будет оружие.
— Да, конечно, миледи, я найду самый лучший лук в деревне и принесу вам.
С этими словами он увел Давида.
— Вы можете остановиться у нас с женой, — предложил Роксанне Элмо. — У нас есть лишняя комната. Наши дети или умерли, или разъехались, так что мы живем одни.
— Спасибо, вы тоже очень добры.
Тем временем толпа на главной улице понемногу начала рассасываться, хотя многие женщины продолжали толпиться немногочисленными группками.
— Что происходит? — спросила Роксанна у Элмо. Тот усмехнулся.
— Мы хотим устроить небольшой праздник в вашу честь, — сказал он, — зажарим поросенка на вертеле и приготовим пудинг. Ужин сегодня будет поздно, но он вам понравится.
Роксанна вздохнула. Эта вынужденная задержка немного расстроила ее, но ей не хотелось обижать гостеприимных крестьян. Кроме того, в животе у нее урчало, а тело ныло от усталости.
— Кип, он едет сюда!
Маленький мальчик нетерпеливо дергал за рукав старшего брата, которым был тот самый юноша, что за пару пенни согласился поухаживать за лошадью Роксанны.
— Кто едет? — рассеянно спросил Кип. Он разжигал очаг, но сырые ветки никак не хотели разгораться.
— Черный Рыцарь! — Что?
— Это правда, Кип. Я и еще двое видели, как он выехал из леса. Он точно такой, как его описала леди, — большой и одет во все черное. А на голове у него рана, как раз в том месте, куда она ударила его камнем!
Кип уронил на пол хворост и выбежал на улицу. Его младший брат следовал за ним по пятам.
— Как ты думаешь, скоро он доберется сюда?
— Очень скоро. Если Черный Рыцарь убил брата леди Роксанны, такого же рыцаря, как он сам, то представляешь, что он сделает с жителями Твиттенгема!
Маленький мальчик остановился и в ужасе разинул рот.
— Что случилось? — спросил Элмо, заметивший бежавших по дороге братьев.
— Мик видел Черного Рыцаря, который направляется в нашу деревню.
— О Господи! Он скоро будет здесь. — Элмо повернулся к крестьянам, которые начали собираться вокруг. Он коротко рассказал им, что случилось, и начал раздавать приказы: — Женщины, расходитесь по домам и прячьте детей. Не зажигайте свечей, погасите очаги и заприте двери. Мужчины, пойдемте со мной. Нужно торопиться, у нас мало времени.
Деревня казалась вымершей. Это было первое, что заметил Рэйвен, когда выехал на извилистую каменистую дорогу. Подумав, что жители могли вымереть во время недавней эпидемии, он стегнул Рольфа. Не хватало ему еще подцепить чуму, гоняясь за невестой своего брата! Однако дорога, проходившая через деревню, шла прямо в Уэльс, и он решил не сворачивать с нее.
Рэйвен втянул носом воздух. Он не уловил запаха смерти, а только дым, ароматы свиного навоза и прогорклого жира. Не останавливаясь, он поехал вперед, но тут, словно что-то выдернуло его из седла, и Рэйвен больно ударился, упав на землю. Видимо, Рольф споткнулся, провалившись ногой в яму, но не успел Рэйвен понять, что же случилось, как на него обрушился град камней.
— Какого черта?
Камни продолжали сыпаться, испуганный Рольф припустил галопом. Рэйвен попытался приподняться и рассмотреть тех, кто напал на него, но метко брошенный булыжник угодил ему прямо в голову. Глаза Рэйвена заволокло черной пеленой.
Рэйвен очнулся в середине дня. Он уставился невидящим взглядом в серое небо, его руки нащупали жесткие стебли травы и мелкие камни. Он лежал в поле. Рядом пасся Рольф, пощипывая прошлогоднюю траву и начавшую пробиваться зелень.
«Кто бы ни напал на меня, — подумал Рэйвен, — он или они умело замели следы». Найти деревню, где ему нанесли такое оскорбление, было теперь практически невозможно, да он и не собирался тратить на это драгоценное время. Рэйвен осторожно поднялся на ноги и осмотрел себя. Одежда была вся в грязи, но ран или крови он не обнаружил. Его меч и золотая пряжка на ремне тоже были на месте. Те безумцы, что забросали его камнями, не решились ограбить благородного лорда.
Итак, у него все еще было оружие, которым он срубит голову ведьмы из Биттеншира и вырежет ее сердце. Злобная улыбка заиграла на его губах, когда он представил, как проделает все это с Роксанной.
Глава 12
— Я возьму это.
— Что, миледи? — Бесс удивленно посмотрела на Памелу, вставшую у нее на пути.
— Я сама отнесу поднос лорду Питеру.
— Но, миледи…
Памела, не слушая протестов служанки, выхватила поднос из ее рук и направилась прямо в спальню Питера. Она не постучала, а открыла дверь плечом, проскользнула внутрь, а потом закрыла ее ногой.
Питер приветливо улыбнулся.
— Вы не Бесс, — сказал он.
— Конечно, нет.
— Я думал, что она принесет мне поесть.
— Я… я как раз поднималась по лестнице и решила освободить ее от этой работы.
— Почему?
Действительно, почему? Памела молча подошла к Питеру и поставила поднос ему на колени. Она не понимала, почему так поступила. Единственное, что она знала наверняка, так это то, что ей ужасно не нравилась Бесс. Памела подозревала, что раз та так вольно вела себя с Рэйвеном, то вполне могла позволить себе то же самое с его братом-близнецом. Так как Роксанны рядом не было, Памела решила взять на себя заботу о нравственности ее жениха.
— Да просто так, — ответила Памела. — Хотите, чтобы я отнесла поднос вниз и прислала к вам Бесс?
— Нет, — Питер покачал головой, — но я хочу, чтобы вы услышали то, что вам говорят все в семье — вы не служанка в Фортенголле!
— Я знаю, но меня раздражает вынужденное безделье. А ваша матушка разрешает мне только вышивать. Когда моя мама была жива, мы всегда занимались с ней разными делами в Англфорде. Я так скучаю по тем дням!
— Я вас понимаю, — посочувствовал Питер. — Если хотите, можете покормить меня ужином.
Памела взяла со стола небольшой нож и принялась счищать им нагар со свечи.
— А я хочу, — сказала она, — чтобы вы услышали то, что говорю вам я: вы можете, есть сами, и я вам для этого не нужна.
— Вы правы, — Питер подался вперед, чтобы лучше видеть девушку, — но мне так приятно, когда вы это делаете!
Положив нож на место, Памела притворно вздохнула.
— Вы всегда такой ленивый или это с вами впервые?
— Я ленивый?! — Питер постарался, чтобы его голос звучал возмущенно. — Не забывайте, что разговариваете с владельцем Стоунвезера!
— Ах! — Памела всплеснула руками. — А мне показалось, что я говорю с mon petit.
— Вы жестоки. — Питер состроил гримасу и бессильно повалился обратно на подушки. — Бедный Рэйвен, он и не подозревает, что у вас каменное сердце.
— Мое сердце не каменное, — сказала Памела, делая вид, что эти слова оскорбили ее, — но если вам так хочется чувствовать себя маленьким ребенком, так и быть, я покормлю вас.
— Хочется. — Питер надул губы, но потом подмигнул Памеле. — Кроме того, — продолжил он, после того как она отправила ему в рот полную ложку супа, — в последние дни у меня ужасно болит голова и я чувствую себя ужасно.
Памела уронила ложку обратно в миску, расплескав суп на поднос. Улыбка мгновенно сползла с ее лица. Она положила руку на лоб Питера.
— Лоб у вас не горячий, — сказала она. — Может быть, дело в другом? У вас все в порядке с желудком? А на горшок вы ходили?
— Господи! О чем вы спрашиваете? Никогда в жизни я не думал, что молодая девушка будет интересоваться, ходил ли я на горшок!
Смущение Памелы длилось недолго. Скоро он будет ее родственником, и уже сейчас она считает его своим другом. Кроме того, нет ничего зазорного в том, чтобы спросить о таких вещах у человека, прикованного к постели.
— Милорд, мы с вами не на приеме, — заметила она, вставая с постели. — У вас сломана нога, и я помогаю ухаживать за вами. Нет ничего удивительного в том, что человек, который все время лежит, не может сходить…
Рука Питера с необычайной ловкостью выскользнула из-под одеяла и схватила Памелу за запястье.
— Нет, — твердым голосом произнес он, — только не говорите ничего моей матери. Она и так вьется вокруг меня, словно я ее самый младший сын! И потом, со мной все в порядке. Видимо, я плохо спал вчера ночью. Из-за этой проклятой ноги я даже не могу повернуться.
— Вы уверены?
— Конечно.
Памела кивнула и опять опустилась на кровать, но ей не пришлось снова кормить Питера, потому что тот сам с жадностью набросился на еду.
— Чем вы занимались сегодня? — спросил он с набитым ртом.
— Мы с леди Люсиндой обсуждали свадебные планы. Она составила список друзей лорда Рэйвена и вас, а также друзей лорда Йена, которых нужно пригласить на свадьбу.
— Но как же ваши друзья и родственники? А родственники леди Роксанны?
— Моими родственниками являются Рокси, ее сестры, их мужья и дети. Сомневаюсь, что все они успеют прибыть в Фортенголл к началу церемонии. Скорее всего, мы устроим праздник в Англфорде, когда приедем туда с Рэйвеном.
— Может быть, кто-то из сестер Роксанны приедет вместе с ней в Фортенголл?
Памела напряженно посмотрела на Питера.
— Вы думаете, она уже добралась до Биттеншира и лорд Рэйвен не догнал ее в пути?
— Они уехали несколько дней назад. — Питер пожал плечами. — У вашей кузины было не менее двух дней, чтобы уехать достаточно далеко. Я совершенно не удивлюсь, если Рэйвен настигнет ее, когда она уже будет дома.
— Тогда ему придется долго убеждать ее вернуться. Памела опустила глаза.
— Вы думаете это будет так трудно?
— Да, но не из-за вас. Она не захочет возвращаться в Англию, потому что очень сильно любит Уэльс.
— Насколько сильно?
— Очень! — горячо воскликнула Памела. — Она ощущает себя частью этой каменистой земли, суровых гор и покрытых вереском пустошей. Она была вне себя, когда гонцы короля Генриха приехали в Биттеншир и сообщили, что нам нужно ехать в Лондон. Мы с ней знали, что это значит: предстояло выйти замуж за английских лордов. Для Рокси это равносильно смерти.
Питер молча слушал ее.
— Но она передумает, — быстро спохватилась Памела. — Как только она получше вас узнает, то обязательно полюбит. Необходимость жить в Англии уже не будет так волновать ее. Кроме того, ведь вы же свозите ее в Уэльс, не так ли?
Питер попытался заглянуть ей в глаза.
— А вы думаете не так, как ваша кузина? — Памела пожала плечами и отвернулась.
— Рокси любит землю, — тихо сказала она и снова посмотрела на Питера, — а я люблю людей.
— Рэйвену очень повезло.
— Почему? Он получит кусок уэльской земли, которая ему совершенно не нужна.
— Раз вы уверены, что Роксанна скоро вернется и будет ухаживать за мной, то я тоже уверен, что Рэйвен с радостью станет хозяином Англфорда.
— Вы действительно так думаете? Он улыбнулся и пожал ей руку.
— Я уверен. И я знаю своего брата-близнеца лучше, чем вы знаете свою кузину.
Они долго смотрели друг на друга, но потом Питер перевел взгляд на поднос, где лежал большой кусок сладкого пирога.
— Хотите попробовать? — спросил Питер.
— Нет, спасибо. Я еще не ужинала и не хочу перебивать аппетит.
— Разве есть какой-нибудь закон, который запрещает нам начинать нашу трапезу со сладостей?
— Пожалуй, нет.
— Тогда съешьте кусочек.
— Но это же для вас…
— А теперь и для вас тоже.
Питер отломил кусок пирога, обильно политого кремом, и поднес ко рту Памелы. Та откусила, и капля крема прилипла к ее носу, а сладкая начинка потекла по подбородку.
— Может быть, вы и считаете, что кормите меня, как маленького ребенка, но сами едите точно так же! — засмеялся он, отправляя в рот оставшийся кусок пирога.
— Неужели, милорд?
Памела схватила остатки пирога с тарелки и размазала их по лицу Питера. Крем, мед и ягодный сок потекли по его щекам и бороде.
— Ах, ты! — засмеялся он и схватил полотенце, лежавшее в тазу рядом с кроватью. Он вытер лицо и бросил полотенце обратно.
— Это не по-рыцарски, — покачала головой Памела, имея в виду его намек на ее неумение есть.
— У вас крем на носу. Хотите вытереться? — Питер снял крем кончиком пальца и слизал его. — Нет, — задумчиво произнес он, — пожалуй, вам лучше будет испробовать вот это.
С этими словами он одной рукой отставил поднос в сторону, а потом схватил Памелу за талию, посадил к себе на колени и принялся щекотать. Девушка засмеялась, пытаясь увернуться.
— Отпусти! — беспомощно отбивалась она. — Я могу неловко повернуться и повредить твою ногу.
— Она и так сломана, чем еще ей можно повредить? Нет, я тебя не отпущу, пока ты не получишь сполна, — объявил Питер, продолжая щекотать ее.
В этот момент юбка Памелы задралась, и Питер увидел длинный шрам на внутренней стороне ее икры.
— Господи, что с тобой случилось? — Он тут же прекратил свою шутливую пытку.
— Ничего страшного. — Памела опустила юбку, но осталась сидеть у него на коленях. — Я играла во дворе с твоими братьями. Они прятались от меня, злой колдуньи из заколдованного леса. Я полезла за ними в терновник и оцарапала ногу.
— Мама видела твою рану?
— Зачем? Ведь это простая царапина!
— А ты сама промывала ее?
— Нет! — Памела нетерпеливо замотала головой. — Говорю же тебе, это сущий пустяк.
— Возможно, но это зависит от того, какой куст оцарапал тебя. Некоторые из них ядовиты.
— Неужели ты думаешь, что я могу умереть?
— Нет, но нужно посмотреть, не началось ли воспаление.
— Какое воспаление? О чем ты говоришь! — Памела попыталась слезть с кровати.
Однако Питер обнял ее за талию.
— Если ты можешь говорить со мной о том, хожу ли я на горшок, то почему я не могу спросить тебя о воспалении? А теперь сиди спокойно, я должен посмотреть.
Памела закрыла глаза. Питер поднял край ее юбки и обнажил часть ноги. «Господи, — думала про себя Памела, — только бы этот осмотр не был слишком долгим!»
— Разве там не простая царапина? — спросила она, стискивая зубы. От прикосновений пальцев Питера к ее коже у нее непривычно заныло внизу живота. — Я знаю, что нога красная, но все произошло всего несколько часов назад.
— Питер, Памела? Чем это вы занимаетесь?
Памела открыла глаза, услышав женский голос, и увидела стоявшую в дверях леди Люсинду.
— Ничем.
Поспешно одернув юбку, Памела соскочила с кровати.
— Ничем? — Люсинда внимательно посмотрела на Питера.
— Мама, Памела сегодня оцарапала ногу в терновнике. Она сказала, что рана пустяковая, но я настоял на том, чтобы осмотреть ее и самому убедиться в этом.
— Да?
— Да, царапина действительно уже начинает заживать.
— Очень хорошо. — Люсинда вошла в комнату. — Я пришла позвать тебя присоединиться к нам за ужином, Памела.
— Простите, я принесла лорду Питеру поднос…
— Мне казалось, это дело слуг.
— Конечно! — Памела боком обошла леди Люсинду и начала пятиться к двери. — Я случайно встретила на лестнице Бесс и взяла у нее поднос, потому что мне было по пути и…
— Понятно. — Люсинда повернулась и указала на стол рядом с кроватью Питера: — А что это такое?
Питер и Памела посмотрели на полотенце, на которое указывала Люсинда. Оно все было перепачкано кремом и ягодным соком.
— Я испачкался, когда ел, — объяснил Питер.
— Неужели?
— Мы дурачились, — призналась Памела, и ее лицо залилось краской. — Мне просто хотелось, чтобы Питеру… лорду Питеру было не так скучно. Но теперь, когда вы здесь, могу я идти в свою комнату?
— А как же ужин? Если хочешь, слуги принесут его тебе в спальню.
— Нет, — Памела покачала головой, — я не голодна. Пожалуй, я сразу лягу спать.
— Хорошо, спокойной ночи, Памела.
— Спокойной ночи, — Памела бросила быстрый взгляд на Питера, — милорд.
После этого она опрометью выскочила из комнаты.
— Похоже, леди Памела проводит с тобой много времени наедине? — спросила леди Люсинда своего сына, когда за Памелой закрылась дверь.
— Роксанна попросила ее присмотреть за мной. Она делает только то, о чем просила ее кузина, моя невеста.
— Сомневаюсь, что леди Роксанна просила ее сидеть у тебя на коленях и задирать юбку.
— Мама! — Питер дрожал от возмущения. — Я знаю, что со стороны все это могло показаться двусмысленным, но я только хотел осмотреть ее ужасную рану! Ведь она так заботилась обо мне все эти дни. Вполне естественно было и мне позаботиться о ней.
— Да, дорогой.
— Мама! — Казалось, Питер терял терпение. — Мало того, что ты обращаешься со мной как с грудным младенцем, так теперь ты начинаешь думать обо мне как о человеке, потерявшем всякое представление о приличиях!
— Нет, Питер, я просто соглашаюсь с тобой.
Их взгляды встретились, но Люсинда быстро отвела глаза. Она поправила Питеру одеяло и взяла поднос.
— Что, миледи? — Бесс удивленно посмотрела на Памелу, вставшую у нее на пути.
— Я сама отнесу поднос лорду Питеру.
— Но, миледи…
Памела, не слушая протестов служанки, выхватила поднос из ее рук и направилась прямо в спальню Питера. Она не постучала, а открыла дверь плечом, проскользнула внутрь, а потом закрыла ее ногой.
Питер приветливо улыбнулся.
— Вы не Бесс, — сказал он.
— Конечно, нет.
— Я думал, что она принесет мне поесть.
— Я… я как раз поднималась по лестнице и решила освободить ее от этой работы.
— Почему?
Действительно, почему? Памела молча подошла к Питеру и поставила поднос ему на колени. Она не понимала, почему так поступила. Единственное, что она знала наверняка, так это то, что ей ужасно не нравилась Бесс. Памела подозревала, что раз та так вольно вела себя с Рэйвеном, то вполне могла позволить себе то же самое с его братом-близнецом. Так как Роксанны рядом не было, Памела решила взять на себя заботу о нравственности ее жениха.
— Да просто так, — ответила Памела. — Хотите, чтобы я отнесла поднос вниз и прислала к вам Бесс?
— Нет, — Питер покачал головой, — но я хочу, чтобы вы услышали то, что вам говорят все в семье — вы не служанка в Фортенголле!
— Я знаю, но меня раздражает вынужденное безделье. А ваша матушка разрешает мне только вышивать. Когда моя мама была жива, мы всегда занимались с ней разными делами в Англфорде. Я так скучаю по тем дням!
— Я вас понимаю, — посочувствовал Питер. — Если хотите, можете покормить меня ужином.
Памела взяла со стола небольшой нож и принялась счищать им нагар со свечи.
— А я хочу, — сказала она, — чтобы вы услышали то, что говорю вам я: вы можете, есть сами, и я вам для этого не нужна.
— Вы правы, — Питер подался вперед, чтобы лучше видеть девушку, — но мне так приятно, когда вы это делаете!
Положив нож на место, Памела притворно вздохнула.
— Вы всегда такой ленивый или это с вами впервые?
— Я ленивый?! — Питер постарался, чтобы его голос звучал возмущенно. — Не забывайте, что разговариваете с владельцем Стоунвезера!
— Ах! — Памела всплеснула руками. — А мне показалось, что я говорю с mon petit.
— Вы жестоки. — Питер состроил гримасу и бессильно повалился обратно на подушки. — Бедный Рэйвен, он и не подозревает, что у вас каменное сердце.
— Мое сердце не каменное, — сказала Памела, делая вид, что эти слова оскорбили ее, — но если вам так хочется чувствовать себя маленьким ребенком, так и быть, я покормлю вас.
— Хочется. — Питер надул губы, но потом подмигнул Памеле. — Кроме того, — продолжил он, после того как она отправила ему в рот полную ложку супа, — в последние дни у меня ужасно болит голова и я чувствую себя ужасно.
Памела уронила ложку обратно в миску, расплескав суп на поднос. Улыбка мгновенно сползла с ее лица. Она положила руку на лоб Питера.
— Лоб у вас не горячий, — сказала она. — Может быть, дело в другом? У вас все в порядке с желудком? А на горшок вы ходили?
— Господи! О чем вы спрашиваете? Никогда в жизни я не думал, что молодая девушка будет интересоваться, ходил ли я на горшок!
Смущение Памелы длилось недолго. Скоро он будет ее родственником, и уже сейчас она считает его своим другом. Кроме того, нет ничего зазорного в том, чтобы спросить о таких вещах у человека, прикованного к постели.
— Милорд, мы с вами не на приеме, — заметила она, вставая с постели. — У вас сломана нога, и я помогаю ухаживать за вами. Нет ничего удивительного в том, что человек, который все время лежит, не может сходить…
Рука Питера с необычайной ловкостью выскользнула из-под одеяла и схватила Памелу за запястье.
— Нет, — твердым голосом произнес он, — только не говорите ничего моей матери. Она и так вьется вокруг меня, словно я ее самый младший сын! И потом, со мной все в порядке. Видимо, я плохо спал вчера ночью. Из-за этой проклятой ноги я даже не могу повернуться.
— Вы уверены?
— Конечно.
Памела кивнула и опять опустилась на кровать, но ей не пришлось снова кормить Питера, потому что тот сам с жадностью набросился на еду.
— Чем вы занимались сегодня? — спросил он с набитым ртом.
— Мы с леди Люсиндой обсуждали свадебные планы. Она составила список друзей лорда Рэйвена и вас, а также друзей лорда Йена, которых нужно пригласить на свадьбу.
— Но как же ваши друзья и родственники? А родственники леди Роксанны?
— Моими родственниками являются Рокси, ее сестры, их мужья и дети. Сомневаюсь, что все они успеют прибыть в Фортенголл к началу церемонии. Скорее всего, мы устроим праздник в Англфорде, когда приедем туда с Рэйвеном.
— Может быть, кто-то из сестер Роксанны приедет вместе с ней в Фортенголл?
Памела напряженно посмотрела на Питера.
— Вы думаете, она уже добралась до Биттеншира и лорд Рэйвен не догнал ее в пути?
— Они уехали несколько дней назад. — Питер пожал плечами. — У вашей кузины было не менее двух дней, чтобы уехать достаточно далеко. Я совершенно не удивлюсь, если Рэйвен настигнет ее, когда она уже будет дома.
— Тогда ему придется долго убеждать ее вернуться. Памела опустила глаза.
— Вы думаете это будет так трудно?
— Да, но не из-за вас. Она не захочет возвращаться в Англию, потому что очень сильно любит Уэльс.
— Насколько сильно?
— Очень! — горячо воскликнула Памела. — Она ощущает себя частью этой каменистой земли, суровых гор и покрытых вереском пустошей. Она была вне себя, когда гонцы короля Генриха приехали в Биттеншир и сообщили, что нам нужно ехать в Лондон. Мы с ней знали, что это значит: предстояло выйти замуж за английских лордов. Для Рокси это равносильно смерти.
Питер молча слушал ее.
— Но она передумает, — быстро спохватилась Памела. — Как только она получше вас узнает, то обязательно полюбит. Необходимость жить в Англии уже не будет так волновать ее. Кроме того, ведь вы же свозите ее в Уэльс, не так ли?
Питер попытался заглянуть ей в глаза.
— А вы думаете не так, как ваша кузина? — Памела пожала плечами и отвернулась.
— Рокси любит землю, — тихо сказала она и снова посмотрела на Питера, — а я люблю людей.
— Рэйвену очень повезло.
— Почему? Он получит кусок уэльской земли, которая ему совершенно не нужна.
— Раз вы уверены, что Роксанна скоро вернется и будет ухаживать за мной, то я тоже уверен, что Рэйвен с радостью станет хозяином Англфорда.
— Вы действительно так думаете? Он улыбнулся и пожал ей руку.
— Я уверен. И я знаю своего брата-близнеца лучше, чем вы знаете свою кузину.
Они долго смотрели друг на друга, но потом Питер перевел взгляд на поднос, где лежал большой кусок сладкого пирога.
— Хотите попробовать? — спросил Питер.
— Нет, спасибо. Я еще не ужинала и не хочу перебивать аппетит.
— Разве есть какой-нибудь закон, который запрещает нам начинать нашу трапезу со сладостей?
— Пожалуй, нет.
— Тогда съешьте кусочек.
— Но это же для вас…
— А теперь и для вас тоже.
Питер отломил кусок пирога, обильно политого кремом, и поднес ко рту Памелы. Та откусила, и капля крема прилипла к ее носу, а сладкая начинка потекла по подбородку.
— Может быть, вы и считаете, что кормите меня, как маленького ребенка, но сами едите точно так же! — засмеялся он, отправляя в рот оставшийся кусок пирога.
— Неужели, милорд?
Памела схватила остатки пирога с тарелки и размазала их по лицу Питера. Крем, мед и ягодный сок потекли по его щекам и бороде.
— Ах, ты! — засмеялся он и схватил полотенце, лежавшее в тазу рядом с кроватью. Он вытер лицо и бросил полотенце обратно.
— Это не по-рыцарски, — покачала головой Памела, имея в виду его намек на ее неумение есть.
— У вас крем на носу. Хотите вытереться? — Питер снял крем кончиком пальца и слизал его. — Нет, — задумчиво произнес он, — пожалуй, вам лучше будет испробовать вот это.
С этими словами он одной рукой отставил поднос в сторону, а потом схватил Памелу за талию, посадил к себе на колени и принялся щекотать. Девушка засмеялась, пытаясь увернуться.
— Отпусти! — беспомощно отбивалась она. — Я могу неловко повернуться и повредить твою ногу.
— Она и так сломана, чем еще ей можно повредить? Нет, я тебя не отпущу, пока ты не получишь сполна, — объявил Питер, продолжая щекотать ее.
В этот момент юбка Памелы задралась, и Питер увидел длинный шрам на внутренней стороне ее икры.
— Господи, что с тобой случилось? — Он тут же прекратил свою шутливую пытку.
— Ничего страшного. — Памела опустила юбку, но осталась сидеть у него на коленях. — Я играла во дворе с твоими братьями. Они прятались от меня, злой колдуньи из заколдованного леса. Я полезла за ними в терновник и оцарапала ногу.
— Мама видела твою рану?
— Зачем? Ведь это простая царапина!
— А ты сама промывала ее?
— Нет! — Памела нетерпеливо замотала головой. — Говорю же тебе, это сущий пустяк.
— Возможно, но это зависит от того, какой куст оцарапал тебя. Некоторые из них ядовиты.
— Неужели ты думаешь, что я могу умереть?
— Нет, но нужно посмотреть, не началось ли воспаление.
— Какое воспаление? О чем ты говоришь! — Памела попыталась слезть с кровати.
Однако Питер обнял ее за талию.
— Если ты можешь говорить со мной о том, хожу ли я на горшок, то почему я не могу спросить тебя о воспалении? А теперь сиди спокойно, я должен посмотреть.
Памела закрыла глаза. Питер поднял край ее юбки и обнажил часть ноги. «Господи, — думала про себя Памела, — только бы этот осмотр не был слишком долгим!»
— Разве там не простая царапина? — спросила она, стискивая зубы. От прикосновений пальцев Питера к ее коже у нее непривычно заныло внизу живота. — Я знаю, что нога красная, но все произошло всего несколько часов назад.
— Питер, Памела? Чем это вы занимаетесь?
Памела открыла глаза, услышав женский голос, и увидела стоявшую в дверях леди Люсинду.
— Ничем.
Поспешно одернув юбку, Памела соскочила с кровати.
— Ничем? — Люсинда внимательно посмотрела на Питера.
— Мама, Памела сегодня оцарапала ногу в терновнике. Она сказала, что рана пустяковая, но я настоял на том, чтобы осмотреть ее и самому убедиться в этом.
— Да?
— Да, царапина действительно уже начинает заживать.
— Очень хорошо. — Люсинда вошла в комнату. — Я пришла позвать тебя присоединиться к нам за ужином, Памела.
— Простите, я принесла лорду Питеру поднос…
— Мне казалось, это дело слуг.
— Конечно! — Памела боком обошла леди Люсинду и начала пятиться к двери. — Я случайно встретила на лестнице Бесс и взяла у нее поднос, потому что мне было по пути и…
— Понятно. — Люсинда повернулась и указала на стол рядом с кроватью Питера: — А что это такое?
Питер и Памела посмотрели на полотенце, на которое указывала Люсинда. Оно все было перепачкано кремом и ягодным соком.
— Я испачкался, когда ел, — объяснил Питер.
— Неужели?
— Мы дурачились, — призналась Памела, и ее лицо залилось краской. — Мне просто хотелось, чтобы Питеру… лорду Питеру было не так скучно. Но теперь, когда вы здесь, могу я идти в свою комнату?
— А как же ужин? Если хочешь, слуги принесут его тебе в спальню.
— Нет, — Памела покачала головой, — я не голодна. Пожалуй, я сразу лягу спать.
— Хорошо, спокойной ночи, Памела.
— Спокойной ночи, — Памела бросила быстрый взгляд на Питера, — милорд.
После этого она опрометью выскочила из комнаты.
— Похоже, леди Памела проводит с тобой много времени наедине? — спросила леди Люсинда своего сына, когда за Памелой закрылась дверь.
— Роксанна попросила ее присмотреть за мной. Она делает только то, о чем просила ее кузина, моя невеста.
— Сомневаюсь, что леди Роксанна просила ее сидеть у тебя на коленях и задирать юбку.
— Мама! — Питер дрожал от возмущения. — Я знаю, что со стороны все это могло показаться двусмысленным, но я только хотел осмотреть ее ужасную рану! Ведь она так заботилась обо мне все эти дни. Вполне естественно было и мне позаботиться о ней.
— Да, дорогой.
— Мама! — Казалось, Питер терял терпение. — Мало того, что ты обращаешься со мной как с грудным младенцем, так теперь ты начинаешь думать обо мне как о человеке, потерявшем всякое представление о приличиях!
— Нет, Питер, я просто соглашаюсь с тобой.
Их взгляды встретились, но Люсинда быстро отвела глаза. Она поправила Питеру одеяло и взяла поднос.