Памела растерянно смотрела на двоюродную сестру и нервно покусывала нижнюю губу.
— Но, Рокси, теперь все изменилось. Мы только женщины и должны слушать своего господина. А он, слава Иисусу, самый великий король, которого когда-либо знал мир!
Роксанна не стала утруждать себя выслушиванием разглагольствований Памелы. Ее кузина может выполнять свой долг, если ей так угодно, но она, Роксанна, не намерена подчиняться. При первой же возможности она направится на север, а потом на запад, в прекрасную Кембрию, где горы покрыты сосновыми лесами, а в долинах благоухают анемона и клевер. Давид, ее жеребец, без труда пройдет по горным тропам, что соединяют Биттеншир и Англфорд с Пенлином, где правит Бейлин.
Она отправится к Бейлину, единственному мужчине, которого хотела видеть своим мужем.
Глава 3
Глава 4
— Но, Рокси, теперь все изменилось. Мы только женщины и должны слушать своего господина. А он, слава Иисусу, самый великий король, которого когда-либо знал мир!
Роксанна не стала утруждать себя выслушиванием разглагольствований Памелы. Ее кузина может выполнять свой долг, если ей так угодно, но она, Роксанна, не намерена подчиняться. При первой же возможности она направится на север, а потом на запад, в прекрасную Кембрию, где горы покрыты сосновыми лесами, а в долинах благоухают анемона и клевер. Давид, ее жеребец, без труда пройдет по горным тропам, что соединяют Биттеншир и Англфорд с Пенлином, где правит Бейлин.
Она отправится к Бейлину, единственному мужчине, которого хотела видеть своим мужем.
Глава 3
Во время ужина за столом царила напряженная атмосфера. К счастью для Люсьена, он сидел на дальнем конце стола и не чувствовал себя обязанным поддерживать беседу, которую остальные, похоже, и не собирались начинать.
— Мама! — неожиданно в унисон воскликнули его младшие братья.
Люсьен повернулся к двери и увидел Люсинду Фортенголл, которая появилась в огромном обеденном зале Стоунли в клубах морозного воздуха. Близнецы тут же бросились ей навстречу. Люсьен тоже поднялся, чтобы поприветствовать мать.
— Питер! Рэйвен! Люсьен! — Изумрудные глаза леди Люсинды быстро перебегали с одного лица на другое и остановились на старшем сыне. — Меня очень удивило известие о том, что ты здесь, в доме Рэйвена. Как Адрианна, с ней все в порядке?
— Да, мама, но она постоянно жалуется на то, что ее живот растет не по дням, а по часам.
— Это не будет продолжаться слишком долго, — улыбнулась Люсинда. — Но почему ты оставил ее одну, когда малыши должны вот-вот появиться на свет?
Люсьен полуобернулся и указал на молодых леди, которые продолжали сидеть за столом.
— Мама, это леди Роксанна Биттеншир и Памела Англфорд. Король Генрих пожелал, чтобы я привез их сюда, и они обвенчались с моими братьями.
Люсинда молча посмотрела на девушек.
— Мне нужно отвезти их в Фортенголл, — продолжал Люсьен, поглядывая на отчима, входившего в зал вслед за леди Люсиндой. — И я надеюсь, что ты согласишься принять их у себя.
Леди Люсинда одобрительно кивнула, не спуская глаз с молодых леди, которые поднялись из-за стола, чтобы выказать почтение своей будущей свекрови. Она приветливо улыбнулась им.
— Я леди Люсинда из Фортенголла. Подождите, дайте я угадаю. Вы — леди Памела, а вы — Роксанна. Наверное, вас обычно называют Рокси?
— Да, миледи.
— А вас только Памела и никак иначе. Я права?
— О да. — Памела слегка покраснела и ответила леди Люсинде искренней улыбкой.
— Прошу прощения. — Люсинда повернулась к сыновьям. — Люсьен представил нам молодых леди, но не сказал ни слова, кто мы такие. — Она протянула руку своему мужу, и их пальцы переплелись. — Дорогие мои, это граф Фортенголл, мой муж, лорд Йен. Он приходится отчимом этим сорвиголовам.
Памела удивленно моргнула, услышав замечание Люсинды, а Роксанна понимающе усмехнулась.
— Мое почтение, — пророкотал лорд Йен.
Граф был мужчиной огромного роста и возвышался над всеми в зале, но его манеры были столь изысканны, что молодые леди не почувствовали ни малейшего испуга.
— Милорд, — по очереди приветствовали его Роксанна и Памела.
— Не могу передать словами, как меня обрадовали эти новости! — продолжала тем временем леди Люсинда. — Йен, напомни мне написать королю и поблагодарить его за участие в судьбе моих мальчиков. А то я уже начала опасаться, что мои старшие близнецы так и останутся закоренелыми холостяками. — Последние слова она произнесла, слегка подавшись вперед, словно делилась с молодыми леди своим самым сокровенным секретом.
— У вас есть еще близнецы? — поинтересовалась Памела.
— О да! У нас с Йеном есть мальчики-близнецы и еще один сын, старший, который будет наследником графства. Но они еще совсем дети. А теперь расскажите мне, как вы попали под опеку его величества?
Роксанна подробно посвятила ее в обстоятельства, сложившиеся у нее и ее кузины.
Люсинда подозрительно прищурила глаза.
— Уверена, что вы влюблены в свою родину, Уэльс, и вам обеим безразличны Англия и ее король.
— Наши семьи всегда были преданы королю Генриху! — возбужденно воскликнула Памела.
— Да, конечно. — Люсинда взяла руку Памелы и пожала ее. — Скажите, а кто из вас станет женой моего сына Питера?
— Я, — ответила Роксанна. — Вы?
— Да, мне кажется, я должна стать женой лорда Питера, потому что ваш король намерен сделать лорда Персиваля графом Англфордом.
— Рэйвен, дорогая, — мягко поправила ее Люсинда, — мои сыновья всегда сопротивлялись моей привычке сокращать или менять их имена, данные при рождении. Но вот один из них нашел имя, которое ему по душе, и я не возражаю. Думаю, вам тоже не стоит ничего менять.
— Почему? — насмешливо спросила Роксанна. — Так как я выхожу замуж не за него, то вполне могу называть его, например, братом.
— Мне кажется, миледи, — заметила Люсинда, — что это не всегда будет уместно.
Решив, что разговор на этом закончен, леди Люсинда быстро повернулась к сыновьям:
— Рэйвен, где твои слуги? Кто-нибудь возьмите мой плащ! И распорядитесь, чтобы вашему отчиму подали большое блюдо с чем-нибудь горячим. Для молодых дам уже приготовили комнаты? Да? Хорошо, тогда мы поднимемся наверх. Пойдемте, девушки, — продолжала она. — Обещаю, ваша девственность будет под надежной защитой в Стоунли. — Она многозначительно взглянула на близнецов. — Но утром мы с лордом Йеном отвезем вас в Фортенголл, где вам будет намного удобнее. Там вы останетесь до дня вашей свадьбы.
Когда дамы ушли, в зале остались только слуги, три брата и их отчим. Лорд Йен повернулся к своим пасынкам и, скрестив на могучей груди мускулистые руки, вопросительно поднял одну ярко-рыжую бровь:
— Итак, милорды, вы, наконец, расскажете мне, что здесь затевается?
— Король Генрих выбрал для нас невест, — объяснил Питер. — Он вызвал Люсьена в Лондон, чтобы он привез этих девушек сюда. — Питер красноречиво поднял глаза к потолку. — Не могу сказать, что я недоволен. Леди Роксанна настоящая красотка.
— И редкостная стерва, — фыркнул Рэйвен. — Желаю тебе с ней счастья.
— Биттеншир и Англфорд, — задумчиво проговорил лорд Йен, направляясь к жарко пылающему камину. — Оба владения находятся в Уэльсе.
— Да, — подтвердил Питер.
Трое мужчин расселись возле огня.
— Это большая ответственность. В наши дни Англия — мирная земля, но Уэльс… — Граф пожал плечами. — Будет непросто поддерживать мир между английскими правителями и местными кельтами. Вам придется отражать нападения тех, кто до сих пор не смирился с владычеством Англии.
— Боюсь, вся эта тяжесть целиком ляжет на плечи Рэйвена, — заметил Питер. — По словам Люсьена, в Биттеншире уже есть правитель, который его защищает. — Он коротко рассказал о старшей сестре Роксанны и ее семье. — А что касается моей жены, то ей придется жить со мной в Стоунвезере.
Все посмотрели на Рэйвена, который по-прежнему невозмутимо сидел в своем кресле.
— Не знаю, буду ли я хорошим хозяином владений леди Памелы, — наконец признался он. — Честно говоря, я слишком привязан к Стоунли. Вы сами сказали, лорд Йен, что в Англии сейчас воцарился мир. Вместе с Питером мы неплохо справляемся с нашими вассалами. Люди имеют крышу над головой и не голодают. Так зачем мне становиться сувереном на диких и необузданных просторах Уэльса? Все, что мне нужно, находится здесь, в Англии, и я совершенно не хочу снова браться за меч.
Люсьен внимательно посмотрел на братьев. Ему не нужно было лишний раз напоминать, зачем король Генрих заставил его стать гонцом, принесшим не слишком радостные вести.
— Такое часто случается с мужчинами, — рассудительно заметил лорд Йен. — И когда король хочет тебя женить, лучше подчиниться его желанию.
— Какого черта! Ведь я не бессловесный крестьянин! — прорычал Рэйвен. Он приблизил свое лицо к Люсьену. — Мне претит мысль о том, что Генрих так поступил со мной, со всеми нами. Я сам хочу выбрать себе жену!
— Тебе не удастся это сделать, — спокойно возразил Питер. — Ты упрямишься из-за того участка земли, который граничит с твоими владениями.
— О чем ты? — спросил Люсьен.
— Так, глупое соглашение. Я пообещал отдать Рэйвену небольшой участок, прилегающий к его границе, если он останется холостым еще год. Вот почему дорогой братец так яростно сопротивляется этому браку.
— И, насколько я понимаю, Лидия играет в этом тоже непоследнюю роль, — добавил Люсьен.
Рэйвен усмехнулся:
— Откуда нам знать?
— Знать что?
— Откуда я и Питер можем знать, что все происходит по приказу короля Генриха? Мы слышали о предстоящем браке только от тебя и этих двух вертихвосток. А может быть, это не более чем дурацкая шутка?
Люсьен сжал кулаки.
— Ах ты неблагодарный, упрямый…— Он вскочил с кресла.
Лорд Йен и Питер напряженно смотрели на стоявших друг против друга братьев.
— Глупо быть таким подозрительным, — попытался успокоить своего брата-близнеца Питер. — Люсьен не станет нам лгать.
— Почему бы и нет? — упорствовал Рэйвен. Он снова сел и скрестил на груди руки.
— Люсьен никогда бы не стал так шутить. Святые угодники! Разве он оставил бы Адрианну, когда та ждет появления близнецов, чтобы просто пошутить над нами? Одумайся, Рэйвен! Ты действительно слишком упрям и недальновиден. То, как ты обращаешься с Памелой и ее кузиной, красноречиво свидетельствует об этом.
— Я не сделал ничего плохого леди из Англфорда. А если и перекинулся несколькими нелицеприятными словами с Роксанной, то только потому, что она настоящая ведьма и первостатейная сука! И если ты как дурак согласен исполнять любую прихоть Генриха, то Бог тебе судья. Но я не желаю становиться его безропотным рабом!
Казалось, между молодыми людьми вот-вот вспыхнет драка.
— Так, значит, я дурак, раз исполняю приказы своего короля?
— Да.
Братья вскочили с кресел, но ни один из них даже не поднял руки.
Голос Питера дрожал от возмущения.
— Я не верю, что ты такой мятежный, каким хочешь казаться, Рэйвен. Лорд Йен прав, нельзя нарушать приказ Генриха, тем более что это он пожаловал нам земли. Но ты, — Питер укоризненно покачал головой, — ты собираешься отказать своему суверену и ради чего? Ради всех тех прелестниц, что вереницей проходят через твою спальню? Господи! — Он возвел руки к небу. — Леди Памела нежное и невинное создание. Любой скажет, что из нее выйдет достойная жена. Но ты не достоин ее, Рэйвен. Тебе каждую ночь нужна новая шлюха, чтобы удовлетворять твою похоть. И вместо того чтобы думать головой, ты думаешь только своим мужским естеством. Если тебе это не известно, брат, естество не способно думать!
Грудь Рэйвена быстро вздымалась и опускалась.
— Питер, предупреждаю — не смей так со мной разговаривать!
— Почему? Я должен тебя бояться?
Рэйвен толкнул Питера в грудь. Тот покачнулся, но удержался на ногах.
— Довольно! — рявкнул лорд Йен и перехватил руку Питера, уже занесенную для удара. — Пресвятая Дева Мария, что с вами происходит? Вы обезумели?
Несколько секунд все молчали.
— Он первый начал, — одновременно произнесли близнецы.
Они часто так говорили в детстве, не оставили братья этой привычки и в зрелом возрасте. Близнецы переглянулись, потом посмотрели на своего отчима и громко рассмеялись.
— О святой Иисус! — покачал головой лорд Йен. — Мои собственные близнецы повторяют ту же самую фразу по десять раз на дню. Я надеялся, что с возрастом они перестанут все сваливать друг на друга. Но нет, их старшие братья только что доказали, как я ошибался!
— Слава Богу, они перестали сваливать вину на меня, — усмехнулся Люсьен. — Вот, — продолжил он, протягивая два свитка, скрепленные восковыми печатями. — Это королевские указы.
Близнецы посмотрели на свитки, но ни один из них не решился сломать печать: они боялись еще больше оскорбить своего старшего брата недоверием к нему и его словам.
— Прости, Люсьен, — наконец сказал Рэйвен. — Я знаю, ты не способен на подобные выдумки. Мне не нужны доказательства. — Он взмахнул свитком. — Моему поведению нет иного оправдания, кроме того, что все произошло слишком уж неожиданно. Признаюсь, мне кажется, что меня оглушили в бою, и я до сих пор не могу прийти в сознание. — Он посмотрел на Люсьена и Питера: — Вы готовы принять мои извинения?
— Конечно. — Питер обнял его.
— Я должен вернуться в Айншем, — сказал Люсьен. — Адрианна может родить со дня на день. — Он внимательно посмотрел на братьев: — Могу я доверять вам? Вы выполните волю короля Генриха и женитесь на этих девушках? Поймите, сопротивляться бессмысленно. Король заставит вас выполнить его волю, что бы вы ни делали. В противном случае вам остается только одно — бежать из Англии.
— Святые угодники, — пробормотал Рэйвен. — Если мы женимся на них, то нам все равно придется отправиться в чужие земли.
Люсьен подошел к Рэйвену:
— Не подведи его величество, брат. И, что еще важнее, не подведи меня.
— Люсьен, все это было пустой бравадой. — Рэйвен улыбнулся своей открытой улыбкой, от которой таяли сердца многих молодых дам. — Клянусь, я больше не скажу ни слова. Я женюсь на леди Памеле и поеду в Уэльс, а там мой меч позаботится о наведении порядка. Но потом я хочу вернуться с женой сюда, потому что Стоунли — это мой дом.
— Что будет потом, меня не касается. Главное — женись на ней. — Люсьен перевел взгляд на Питера. — У тебя есть возражения?
— Никаких.
— Хорошо. — Люсьен повернулся к лорду Йену: — Я надеюсь, что вы и моя мать сумеете заставить этих забияк выполнить их обещания. К сожалению, мы с Адрианной вряд ли сможем присутствовать на церемонии.
— Мама! — неожиданно в унисон воскликнули его младшие братья.
Люсьен повернулся к двери и увидел Люсинду Фортенголл, которая появилась в огромном обеденном зале Стоунли в клубах морозного воздуха. Близнецы тут же бросились ей навстречу. Люсьен тоже поднялся, чтобы поприветствовать мать.
— Питер! Рэйвен! Люсьен! — Изумрудные глаза леди Люсинды быстро перебегали с одного лица на другое и остановились на старшем сыне. — Меня очень удивило известие о том, что ты здесь, в доме Рэйвена. Как Адрианна, с ней все в порядке?
— Да, мама, но она постоянно жалуется на то, что ее живот растет не по дням, а по часам.
— Это не будет продолжаться слишком долго, — улыбнулась Люсинда. — Но почему ты оставил ее одну, когда малыши должны вот-вот появиться на свет?
Люсьен полуобернулся и указал на молодых леди, которые продолжали сидеть за столом.
— Мама, это леди Роксанна Биттеншир и Памела Англфорд. Король Генрих пожелал, чтобы я привез их сюда, и они обвенчались с моими братьями.
Люсинда молча посмотрела на девушек.
— Мне нужно отвезти их в Фортенголл, — продолжал Люсьен, поглядывая на отчима, входившего в зал вслед за леди Люсиндой. — И я надеюсь, что ты согласишься принять их у себя.
Леди Люсинда одобрительно кивнула, не спуская глаз с молодых леди, которые поднялись из-за стола, чтобы выказать почтение своей будущей свекрови. Она приветливо улыбнулась им.
— Я леди Люсинда из Фортенголла. Подождите, дайте я угадаю. Вы — леди Памела, а вы — Роксанна. Наверное, вас обычно называют Рокси?
— Да, миледи.
— А вас только Памела и никак иначе. Я права?
— О да. — Памела слегка покраснела и ответила леди Люсинде искренней улыбкой.
— Прошу прощения. — Люсинда повернулась к сыновьям. — Люсьен представил нам молодых леди, но не сказал ни слова, кто мы такие. — Она протянула руку своему мужу, и их пальцы переплелись. — Дорогие мои, это граф Фортенголл, мой муж, лорд Йен. Он приходится отчимом этим сорвиголовам.
Памела удивленно моргнула, услышав замечание Люсинды, а Роксанна понимающе усмехнулась.
— Мое почтение, — пророкотал лорд Йен.
Граф был мужчиной огромного роста и возвышался над всеми в зале, но его манеры были столь изысканны, что молодые леди не почувствовали ни малейшего испуга.
— Милорд, — по очереди приветствовали его Роксанна и Памела.
— Не могу передать словами, как меня обрадовали эти новости! — продолжала тем временем леди Люсинда. — Йен, напомни мне написать королю и поблагодарить его за участие в судьбе моих мальчиков. А то я уже начала опасаться, что мои старшие близнецы так и останутся закоренелыми холостяками. — Последние слова она произнесла, слегка подавшись вперед, словно делилась с молодыми леди своим самым сокровенным секретом.
— У вас есть еще близнецы? — поинтересовалась Памела.
— О да! У нас с Йеном есть мальчики-близнецы и еще один сын, старший, который будет наследником графства. Но они еще совсем дети. А теперь расскажите мне, как вы попали под опеку его величества?
Роксанна подробно посвятила ее в обстоятельства, сложившиеся у нее и ее кузины.
Люсинда подозрительно прищурила глаза.
— Уверена, что вы влюблены в свою родину, Уэльс, и вам обеим безразличны Англия и ее король.
— Наши семьи всегда были преданы королю Генриху! — возбужденно воскликнула Памела.
— Да, конечно. — Люсинда взяла руку Памелы и пожала ее. — Скажите, а кто из вас станет женой моего сына Питера?
— Я, — ответила Роксанна. — Вы?
— Да, мне кажется, я должна стать женой лорда Питера, потому что ваш король намерен сделать лорда Персиваля графом Англфордом.
— Рэйвен, дорогая, — мягко поправила ее Люсинда, — мои сыновья всегда сопротивлялись моей привычке сокращать или менять их имена, данные при рождении. Но вот один из них нашел имя, которое ему по душе, и я не возражаю. Думаю, вам тоже не стоит ничего менять.
— Почему? — насмешливо спросила Роксанна. — Так как я выхожу замуж не за него, то вполне могу называть его, например, братом.
— Мне кажется, миледи, — заметила Люсинда, — что это не всегда будет уместно.
Решив, что разговор на этом закончен, леди Люсинда быстро повернулась к сыновьям:
— Рэйвен, где твои слуги? Кто-нибудь возьмите мой плащ! И распорядитесь, чтобы вашему отчиму подали большое блюдо с чем-нибудь горячим. Для молодых дам уже приготовили комнаты? Да? Хорошо, тогда мы поднимемся наверх. Пойдемте, девушки, — продолжала она. — Обещаю, ваша девственность будет под надежной защитой в Стоунли. — Она многозначительно взглянула на близнецов. — Но утром мы с лордом Йеном отвезем вас в Фортенголл, где вам будет намного удобнее. Там вы останетесь до дня вашей свадьбы.
Когда дамы ушли, в зале остались только слуги, три брата и их отчим. Лорд Йен повернулся к своим пасынкам и, скрестив на могучей груди мускулистые руки, вопросительно поднял одну ярко-рыжую бровь:
— Итак, милорды, вы, наконец, расскажете мне, что здесь затевается?
— Король Генрих выбрал для нас невест, — объяснил Питер. — Он вызвал Люсьена в Лондон, чтобы он привез этих девушек сюда. — Питер красноречиво поднял глаза к потолку. — Не могу сказать, что я недоволен. Леди Роксанна настоящая красотка.
— И редкостная стерва, — фыркнул Рэйвен. — Желаю тебе с ней счастья.
— Биттеншир и Англфорд, — задумчиво проговорил лорд Йен, направляясь к жарко пылающему камину. — Оба владения находятся в Уэльсе.
— Да, — подтвердил Питер.
Трое мужчин расселись возле огня.
— Это большая ответственность. В наши дни Англия — мирная земля, но Уэльс… — Граф пожал плечами. — Будет непросто поддерживать мир между английскими правителями и местными кельтами. Вам придется отражать нападения тех, кто до сих пор не смирился с владычеством Англии.
— Боюсь, вся эта тяжесть целиком ляжет на плечи Рэйвена, — заметил Питер. — По словам Люсьена, в Биттеншире уже есть правитель, который его защищает. — Он коротко рассказал о старшей сестре Роксанны и ее семье. — А что касается моей жены, то ей придется жить со мной в Стоунвезере.
Все посмотрели на Рэйвена, который по-прежнему невозмутимо сидел в своем кресле.
— Не знаю, буду ли я хорошим хозяином владений леди Памелы, — наконец признался он. — Честно говоря, я слишком привязан к Стоунли. Вы сами сказали, лорд Йен, что в Англии сейчас воцарился мир. Вместе с Питером мы неплохо справляемся с нашими вассалами. Люди имеют крышу над головой и не голодают. Так зачем мне становиться сувереном на диких и необузданных просторах Уэльса? Все, что мне нужно, находится здесь, в Англии, и я совершенно не хочу снова браться за меч.
Люсьен внимательно посмотрел на братьев. Ему не нужно было лишний раз напоминать, зачем король Генрих заставил его стать гонцом, принесшим не слишком радостные вести.
— Такое часто случается с мужчинами, — рассудительно заметил лорд Йен. — И когда король хочет тебя женить, лучше подчиниться его желанию.
— Какого черта! Ведь я не бессловесный крестьянин! — прорычал Рэйвен. Он приблизил свое лицо к Люсьену. — Мне претит мысль о том, что Генрих так поступил со мной, со всеми нами. Я сам хочу выбрать себе жену!
— Тебе не удастся это сделать, — спокойно возразил Питер. — Ты упрямишься из-за того участка земли, который граничит с твоими владениями.
— О чем ты? — спросил Люсьен.
— Так, глупое соглашение. Я пообещал отдать Рэйвену небольшой участок, прилегающий к его границе, если он останется холостым еще год. Вот почему дорогой братец так яростно сопротивляется этому браку.
— И, насколько я понимаю, Лидия играет в этом тоже непоследнюю роль, — добавил Люсьен.
Рэйвен усмехнулся:
— Откуда нам знать?
— Знать что?
— Откуда я и Питер можем знать, что все происходит по приказу короля Генриха? Мы слышали о предстоящем браке только от тебя и этих двух вертихвосток. А может быть, это не более чем дурацкая шутка?
Люсьен сжал кулаки.
— Ах ты неблагодарный, упрямый…— Он вскочил с кресла.
Лорд Йен и Питер напряженно смотрели на стоявших друг против друга братьев.
— Глупо быть таким подозрительным, — попытался успокоить своего брата-близнеца Питер. — Люсьен не станет нам лгать.
— Почему бы и нет? — упорствовал Рэйвен. Он снова сел и скрестил на груди руки.
— Люсьен никогда бы не стал так шутить. Святые угодники! Разве он оставил бы Адрианну, когда та ждет появления близнецов, чтобы просто пошутить над нами? Одумайся, Рэйвен! Ты действительно слишком упрям и недальновиден. То, как ты обращаешься с Памелой и ее кузиной, красноречиво свидетельствует об этом.
— Я не сделал ничего плохого леди из Англфорда. А если и перекинулся несколькими нелицеприятными словами с Роксанной, то только потому, что она настоящая ведьма и первостатейная сука! И если ты как дурак согласен исполнять любую прихоть Генриха, то Бог тебе судья. Но я не желаю становиться его безропотным рабом!
Казалось, между молодыми людьми вот-вот вспыхнет драка.
— Так, значит, я дурак, раз исполняю приказы своего короля?
— Да.
Братья вскочили с кресел, но ни один из них даже не поднял руки.
Голос Питера дрожал от возмущения.
— Я не верю, что ты такой мятежный, каким хочешь казаться, Рэйвен. Лорд Йен прав, нельзя нарушать приказ Генриха, тем более что это он пожаловал нам земли. Но ты, — Питер укоризненно покачал головой, — ты собираешься отказать своему суверену и ради чего? Ради всех тех прелестниц, что вереницей проходят через твою спальню? Господи! — Он возвел руки к небу. — Леди Памела нежное и невинное создание. Любой скажет, что из нее выйдет достойная жена. Но ты не достоин ее, Рэйвен. Тебе каждую ночь нужна новая шлюха, чтобы удовлетворять твою похоть. И вместо того чтобы думать головой, ты думаешь только своим мужским естеством. Если тебе это не известно, брат, естество не способно думать!
Грудь Рэйвена быстро вздымалась и опускалась.
— Питер, предупреждаю — не смей так со мной разговаривать!
— Почему? Я должен тебя бояться?
Рэйвен толкнул Питера в грудь. Тот покачнулся, но удержался на ногах.
— Довольно! — рявкнул лорд Йен и перехватил руку Питера, уже занесенную для удара. — Пресвятая Дева Мария, что с вами происходит? Вы обезумели?
Несколько секунд все молчали.
— Он первый начал, — одновременно произнесли близнецы.
Они часто так говорили в детстве, не оставили братья этой привычки и в зрелом возрасте. Близнецы переглянулись, потом посмотрели на своего отчима и громко рассмеялись.
— О святой Иисус! — покачал головой лорд Йен. — Мои собственные близнецы повторяют ту же самую фразу по десять раз на дню. Я надеялся, что с возрастом они перестанут все сваливать друг на друга. Но нет, их старшие братья только что доказали, как я ошибался!
— Слава Богу, они перестали сваливать вину на меня, — усмехнулся Люсьен. — Вот, — продолжил он, протягивая два свитка, скрепленные восковыми печатями. — Это королевские указы.
Близнецы посмотрели на свитки, но ни один из них не решился сломать печать: они боялись еще больше оскорбить своего старшего брата недоверием к нему и его словам.
— Прости, Люсьен, — наконец сказал Рэйвен. — Я знаю, ты не способен на подобные выдумки. Мне не нужны доказательства. — Он взмахнул свитком. — Моему поведению нет иного оправдания, кроме того, что все произошло слишком уж неожиданно. Признаюсь, мне кажется, что меня оглушили в бою, и я до сих пор не могу прийти в сознание. — Он посмотрел на Люсьена и Питера: — Вы готовы принять мои извинения?
— Конечно. — Питер обнял его.
— Я должен вернуться в Айншем, — сказал Люсьен. — Адрианна может родить со дня на день. — Он внимательно посмотрел на братьев: — Могу я доверять вам? Вы выполните волю короля Генриха и женитесь на этих девушках? Поймите, сопротивляться бессмысленно. Король заставит вас выполнить его волю, что бы вы ни делали. В противном случае вам остается только одно — бежать из Англии.
— Святые угодники, — пробормотал Рэйвен. — Если мы женимся на них, то нам все равно придется отправиться в чужие земли.
Люсьен подошел к Рэйвену:
— Не подведи его величество, брат. И, что еще важнее, не подведи меня.
— Люсьен, все это было пустой бравадой. — Рэйвен улыбнулся своей открытой улыбкой, от которой таяли сердца многих молодых дам. — Клянусь, я больше не скажу ни слова. Я женюсь на леди Памеле и поеду в Уэльс, а там мой меч позаботится о наведении порядка. Но потом я хочу вернуться с женой сюда, потому что Стоунли — это мой дом.
— Что будет потом, меня не касается. Главное — женись на ней. — Люсьен перевел взгляд на Питера. — У тебя есть возражения?
— Никаких.
— Хорошо. — Люсьен повернулся к лорду Йену: — Я надеюсь, что вы и моя мать сумеете заставить этих забияк выполнить их обещания. К сожалению, мы с Адрианной вряд ли сможем присутствовать на церемонии.
Глава 4
Замок Фортенголл находился к северо-западу от Стоунли и Стоунвезера, и при хорошей погоде до него можно было добраться довольно быстро.
В тот день погода стояла отменная. Все попрощались с Люсьеном, который торопился домой в Айншем, а потом неспешной рысью двинулись в сторону Фортенголла. Большинство всадников мирно беседовали, покачиваясь в седлах.
Процессию возглавлял лорд Йен, который взял на себя труд рассказывать о наиболее интересных местах, встречавшихся им по пути. Леди Роксанна пропускала его истории мимо ушей. Будучи родом из мест, кишевших мятежниками и разбойниками, она не находила ничего героического в повествованиях лорда Йена.
Рэйвен не видел лица Роксанны, хотя ехал рядом с ней. Но он не мог оторвать глаз от ее стройной фигуры, красиво смотревшейся на вороном жеребце. Господи, за какие прегрешения его брат должен стать мужем этой амазонки? Судя по тому, что она была десятым, и последним, ребенком в семье, все надеялись, что она родится мальчиком. Ее родители ждали сына и наследника и, видимо, воспитали ее соответственно. Роксанна ехала верхом, как мужчина, выпрямив спину и высоко подняв голову.
Рэйвен сдал немного вбок, чтобы увидеть ее ногу, высовывавшуюся из-под юбки. Открывшийся ему вид заставил его стиснуть зубы: округлые женские икры и колени ясно просматривались под приподнятой юбкой. Правда, Роксанна была достаточно разумна и надела мужские штаны, прежде чем сесть в седло. Скорее всего, она сделала это только для того, чтобы защитить свою кожу от пыли. Однако вид ее ног, раскинутых по обе стороны седла, заставил Рэйвена испытать странное чувство ревности. Ему было неприятно, что любой, абсолютно любой, мужчина мог видеть все это.
Неодобрительно выругавшись сквозь зубы, он отвернулся и уставился прямо перед собой. Впереди ехала леди Люсинда. Она на мгновение обернулась, кивнула сыну и продолжила разговор со своим мужем, ехавшим рядом. Рэйвен тоже ответил матери кивком, но перед его мысленным взором продолжали стоять соблазнительные формы Роксанны. Неожиданно он задал себе вопрос: носит ли она такие же штаны летом или усаживается в седло, не имея под юбкой ничего, кроме своего роскошного тела?
Воображение лорда Стоунли рвалось вперед, как необъезженный конь. Он уже представлял себе белоснежную кожу ее бедер и розовые складки ее лона, спрятанные под эбонитовыми завитками волос.
— Пресвятая Дева! — непроизвольно вырвалось у него.
— Вы мне что-то сказали? — спросила Роксанна, давая понять, что она не забыла о его присутствии.
— И не собирался, — запальчиво ответил он.
— Вот и отлично.
Поведение этой ведьмы во плоти бесило и одновременно возбуждало Рэйвена. Она была вполне зрелой женщиной, которой полагалось уже иметь нескольких детей, и Роксанна прекрасно знала правила поведения, соответствовавшие ее полу и положению. Но нет, она сознательно насмехалась и пренебрежительно игнорировала то, какое впечатление ее поведение производит на окружающих.
Резко развернувшись, Рэйвен посмотрел на Питера и леди Памелу, ехавших следом. Господи, какое счастье, что Генрих выбрал для него это нежное и кроткое создание. Бедный Питер, ему придется взнуздывать дикую кобылку по имени Роксанна!
— Миледи, — обратился Питер к своей спутнице. Они были слишком далеко от Рэйвена, чтобы он мог их услышать. Кроме того, темные мысли, мучившие его, лишали Рэйвена возможности не только слышать, но и замечать что-либо. — Вам… вы хорошо себя чувствуете?
— О! — воскликнула леди Памела, не ожидавшая такой заботы от жениха Роксанны. — Да, конечно.
— Вы говорите правду? — Питер с сомнением посмотрел на девушку.
— Честно говоря, нет, — призналась она после секундного замешательства. — За весь прошлый год я не проводила в седле столько времени, сколько вчера. У меня очень болит спина.
Питер сочувственно улыбнулся:
— В свое время я проводил в седле дни и ночи напролет, когда был торговцем оружием для других рыцарей. Я перевозил письма, таскал мечи и щиты. Прекрасно понимаю, как чувствует себя ваша спина и все остальное.
Щеки Памелы окрасил румянец смущения.
— Вы продавали оружие? — спросила она. — Я думала, что вы с Рэйвеном всегда были землевладельцами.
— Мы получили эти земли в награду, — пояснил Питер, подъезжая ближе. — Даже Люсьену пришлось бороться за Айншем, потому что наше фамильное владение было захвачено. Нам с Рэйвеном подарил земли сам король Генрих.
— Наверное, это очень увлекательная история. Вы расскажете мне ее?
Питер набрал в грудь побольше воздуха и расправил плечи.
— Мы с Рэйвеном и Люсьен, наш старший брат, не имели земли, поэтому нам приходилось зарабатывать себе на хлеб, продавая мечи и другое оружие богатым лордам. Но когда мама вышла замуж за лорда Йена, нас нанял сам король. Дело в том, что граф и Генрих старые друзья. А потом была долгая и кровопролитная битва с несколькими баронами, объединившимися против короля. И мы одержали верх! Генрих подарил нам троим обширные владения, и мы решили поделить их на три равные части. Но Люсьен отказался, потому что хотел вернуть себе наши фамильные земли, и через некоторое время ему это удалось.
— Вы с братьями, должно быть, совершили какой-то подвиг в той схватке с баронами, иначе король не стал бы так щедро одаривать вас. Прошу вас, лорд Питер, расскажите мне.
Подкупленный ее неподдельным интересом, Питер пустился в подробный рассказ. Памела слушала его с большим вниманием, охала, когда он рассказывал о чем-то страшном, смеялась, когда он шутил, и задавала вопросы, на которые Питер терпеливо отвечал.
Рэйвен вполуха слушал рассказ своего брата. Он не возражал, что тот очаровывает его, Рэйвена, невесту, но то, что Питер представал в этой истории настоящим божеством, обладающим магическими силами, немного раздражало его. Кроме того, эта история тянулась так долго! Складывалось впечатление, подумал Рэйвен, что это была Столетняя война, а не сражение, длившееся всего один день.
Он закрыл глаза, чтобы лишний раз не соблазняться желанием посмотреть на красавицу брюнетку с длинными и стройными ногами. Когда он, наконец, открыл глаза, то обнаружил, что Питер и Памела едут так близко друг к другу, что ее юбка касается ноги его брата. Они были настолько погружены в беседу, что едва не наехали на Рэйвена.
— Рэйвен! — прервал Питер свое повествование. — Я только что рассказал леди Памеле о той славной битве, в которой мы участвовали под знаменами короля Генриха.
— Я догадался, — мрачно улыбнулся Рэйвен. — Но может быть, тебе стоит рассказать о твоих героических подвигах собственной невесте?
Питер посмотрел вперед. Его невеста вместе с лордом Йеном и леди Люсиндой уехали далеко вперед.
— Наверное, ты прав, брат. Мне не следует оставлять леди Роксанну в одиночестве. — Он повернулся к Памеле: — Прошу меня извинить, миледи.
— Да, конечно, — улыбнулась она.
— Теперь ты можешь рассказать своей невесте о своих подвигах, — усмехнулся Питер.
Он проехал между Рэйвеном и Памелой и направился вперед. Но леди Памела продолжала смотреть куда-то вдаль, не обращая внимания на своего жениха, и не произносила ни слова.
Рэйвен не мог винить ее за это, потому что сам в данный момент думал только о той, которая была предназначена его брату. Странно, размышлял он, ведь леди Памела была женщиной именно того типа, на которой он хотел бы жениться, если вообще когда-нибудь решился бы на этот шаг. Скромная, послушная, красивая и мечтательная.
— Господи, помоги мне, — пробормотал он.
— Вы что-то сказали, милорд? — спросила Памела.
— Нет, ничего. — Между ними снова возникла неловкая пауза. — Расскажите мне об Англфорде, — попросил он, чтобы как-то сгладить это становившееся невыносимым молчание.
— Я мало, что могу рассказать. Замок построен в норманнском стиле. Это скорее крепость для отражения нападений кельтов. Но я не помню, чтобы было совершено хотя бы одно такое нападение. Мой отец и дядя Седрик сохраняли там мир при помощи своих мечей.
— Как я понял, ваш замок находится в Мерсии? А где именно?
— На юг от Биттеншира, дома Рокси. На севере Англфорд граничит с Пенлином. — Она бросила быстрый взгляд на Рэйвена. — Наши матери родились именно там.
— Вы со всех сторон окружены родственниками. Англфорд должен быть довольно мирным местом.
— Да, — подтвердила Памела. — Милорд, что это такое?
Рэйвен посмотрел в направлении, указанном Памелой. На горизонте появилось огромное каменное сооружение.
— Это то самое место, куда мы направляемся, — сказал он.
— Смотрите! — раздался крик лорда Йена. — Замок Фортенголл совсем близко!
— Он ужасен, — сказала Роксанна, даже не потрудившись понизить голос.
— О да, ужасно неприступный замок, — согласился с ней лорд Йен. — И огромный. Это потому, что каждый следующий лорд пристраивал к нему что-то новое. Мой предок основал здесь свои владения много веков назад. Он был датчанином, и его звали Юкахайнен.
Роксанна закатила глаза.
— Он даже больше, чем Англфорд, — сказала Памела.
— Тогда Рэйвену предстоит заняться там строительством. Не так ли? — Граф улыбнулся своему пасынку.
— Да, конечно, — сухо согласился Рэйвен, — именно этим мне и не терпится заняться, особенно после того, как совсем недавно было закончено строительство Стоунли.
— Но каждый лорд должен заботиться об укреплении своих владений, — напомнил ему Питер. — Кроме того, после женитьбы ты уже не сможешь посвящать всю свою жизнь развлечениям и удовольствиям, как раньше. Все время, оставшееся от общения с молодой женой, тебе придется тратить на работу. — Он игриво подмигнул Памеле, и та ответила ему лучезарной улыбкой.
Рэйвен промолчал, а когда увидел, что Роксанна смотрит на него с нескрываемой насмешкой, окончательно помрачнел.
— Нужно дать лошадям размяться, — предложила леди Люсинда. — Леди, вы не против? Если мы пришпорим лошадей, то доберемся до замка за считанные минуты.
Не говоря ни слова, Роксанна хлестнула своего жеребца хлыстом и пустилась в бешеный галоп, быстро оставив позади семью графа и собственную кузину.
Рэйвен некоторое время смотрел на летящую по заснеженному полю всадницу с развевающимися волосами. Его кровь забурлила, и он импульсивно погнал следом своего Рольфа.
— А как же мы? — спросил лорд Йен, обращаясь к оставшимся, и тут же его конь, взрывая копытами землю, поспешил за быстро удалявшейся парой.
— Остановись, женщина, — закричал Рэйвен Роксанне, когда они приблизились к воротам замка. — Не так просто попасть в Фортенголл, да и покинуть его тоже. Никто не откроет ворота без приказа хозяина!
— Неужели? — спросила Роксанна, переводя дыхание и натягивая поводья. Ее жеребец бил копытами уже под стенами замка.
— Послушай, ты… — злобно выкрикнул Рэйвен.
— Одо! Открывай ворота! — раздался оглушительный крик лорда Йена.
— Слушаюсь, милорд, — ответил стражник. Остальные подъехали через несколько минут, и кавалькада всадников проследовала во внутренний дворик замка.
— Великолепно, не правда ли? — спросила Памела свою кузину, когда они оказались внутри.
— Ничего подобного, — презрительно ответила Роксанна. — Может быть, он и громадный, но совсем не древний. Фортенголл просто кусок камня, валяющийся в пустом поле.
В тот день погода стояла отменная. Все попрощались с Люсьеном, который торопился домой в Айншем, а потом неспешной рысью двинулись в сторону Фортенголла. Большинство всадников мирно беседовали, покачиваясь в седлах.
Процессию возглавлял лорд Йен, который взял на себя труд рассказывать о наиболее интересных местах, встречавшихся им по пути. Леди Роксанна пропускала его истории мимо ушей. Будучи родом из мест, кишевших мятежниками и разбойниками, она не находила ничего героического в повествованиях лорда Йена.
Рэйвен не видел лица Роксанны, хотя ехал рядом с ней. Но он не мог оторвать глаз от ее стройной фигуры, красиво смотревшейся на вороном жеребце. Господи, за какие прегрешения его брат должен стать мужем этой амазонки? Судя по тому, что она была десятым, и последним, ребенком в семье, все надеялись, что она родится мальчиком. Ее родители ждали сына и наследника и, видимо, воспитали ее соответственно. Роксанна ехала верхом, как мужчина, выпрямив спину и высоко подняв голову.
Рэйвен сдал немного вбок, чтобы увидеть ее ногу, высовывавшуюся из-под юбки. Открывшийся ему вид заставил его стиснуть зубы: округлые женские икры и колени ясно просматривались под приподнятой юбкой. Правда, Роксанна была достаточно разумна и надела мужские штаны, прежде чем сесть в седло. Скорее всего, она сделала это только для того, чтобы защитить свою кожу от пыли. Однако вид ее ног, раскинутых по обе стороны седла, заставил Рэйвена испытать странное чувство ревности. Ему было неприятно, что любой, абсолютно любой, мужчина мог видеть все это.
Неодобрительно выругавшись сквозь зубы, он отвернулся и уставился прямо перед собой. Впереди ехала леди Люсинда. Она на мгновение обернулась, кивнула сыну и продолжила разговор со своим мужем, ехавшим рядом. Рэйвен тоже ответил матери кивком, но перед его мысленным взором продолжали стоять соблазнительные формы Роксанны. Неожиданно он задал себе вопрос: носит ли она такие же штаны летом или усаживается в седло, не имея под юбкой ничего, кроме своего роскошного тела?
Воображение лорда Стоунли рвалось вперед, как необъезженный конь. Он уже представлял себе белоснежную кожу ее бедер и розовые складки ее лона, спрятанные под эбонитовыми завитками волос.
— Пресвятая Дева! — непроизвольно вырвалось у него.
— Вы мне что-то сказали? — спросила Роксанна, давая понять, что она не забыла о его присутствии.
— И не собирался, — запальчиво ответил он.
— Вот и отлично.
Поведение этой ведьмы во плоти бесило и одновременно возбуждало Рэйвена. Она была вполне зрелой женщиной, которой полагалось уже иметь нескольких детей, и Роксанна прекрасно знала правила поведения, соответствовавшие ее полу и положению. Но нет, она сознательно насмехалась и пренебрежительно игнорировала то, какое впечатление ее поведение производит на окружающих.
Резко развернувшись, Рэйвен посмотрел на Питера и леди Памелу, ехавших следом. Господи, какое счастье, что Генрих выбрал для него это нежное и кроткое создание. Бедный Питер, ему придется взнуздывать дикую кобылку по имени Роксанна!
— Миледи, — обратился Питер к своей спутнице. Они были слишком далеко от Рэйвена, чтобы он мог их услышать. Кроме того, темные мысли, мучившие его, лишали Рэйвена возможности не только слышать, но и замечать что-либо. — Вам… вы хорошо себя чувствуете?
— О! — воскликнула леди Памела, не ожидавшая такой заботы от жениха Роксанны. — Да, конечно.
— Вы говорите правду? — Питер с сомнением посмотрел на девушку.
— Честно говоря, нет, — призналась она после секундного замешательства. — За весь прошлый год я не проводила в седле столько времени, сколько вчера. У меня очень болит спина.
Питер сочувственно улыбнулся:
— В свое время я проводил в седле дни и ночи напролет, когда был торговцем оружием для других рыцарей. Я перевозил письма, таскал мечи и щиты. Прекрасно понимаю, как чувствует себя ваша спина и все остальное.
Щеки Памелы окрасил румянец смущения.
— Вы продавали оружие? — спросила она. — Я думала, что вы с Рэйвеном всегда были землевладельцами.
— Мы получили эти земли в награду, — пояснил Питер, подъезжая ближе. — Даже Люсьену пришлось бороться за Айншем, потому что наше фамильное владение было захвачено. Нам с Рэйвеном подарил земли сам король Генрих.
— Наверное, это очень увлекательная история. Вы расскажете мне ее?
Питер набрал в грудь побольше воздуха и расправил плечи.
— Мы с Рэйвеном и Люсьен, наш старший брат, не имели земли, поэтому нам приходилось зарабатывать себе на хлеб, продавая мечи и другое оружие богатым лордам. Но когда мама вышла замуж за лорда Йена, нас нанял сам король. Дело в том, что граф и Генрих старые друзья. А потом была долгая и кровопролитная битва с несколькими баронами, объединившимися против короля. И мы одержали верх! Генрих подарил нам троим обширные владения, и мы решили поделить их на три равные части. Но Люсьен отказался, потому что хотел вернуть себе наши фамильные земли, и через некоторое время ему это удалось.
— Вы с братьями, должно быть, совершили какой-то подвиг в той схватке с баронами, иначе король не стал бы так щедро одаривать вас. Прошу вас, лорд Питер, расскажите мне.
Подкупленный ее неподдельным интересом, Питер пустился в подробный рассказ. Памела слушала его с большим вниманием, охала, когда он рассказывал о чем-то страшном, смеялась, когда он шутил, и задавала вопросы, на которые Питер терпеливо отвечал.
Рэйвен вполуха слушал рассказ своего брата. Он не возражал, что тот очаровывает его, Рэйвена, невесту, но то, что Питер представал в этой истории настоящим божеством, обладающим магическими силами, немного раздражало его. Кроме того, эта история тянулась так долго! Складывалось впечатление, подумал Рэйвен, что это была Столетняя война, а не сражение, длившееся всего один день.
Он закрыл глаза, чтобы лишний раз не соблазняться желанием посмотреть на красавицу брюнетку с длинными и стройными ногами. Когда он, наконец, открыл глаза, то обнаружил, что Питер и Памела едут так близко друг к другу, что ее юбка касается ноги его брата. Они были настолько погружены в беседу, что едва не наехали на Рэйвена.
— Рэйвен! — прервал Питер свое повествование. — Я только что рассказал леди Памеле о той славной битве, в которой мы участвовали под знаменами короля Генриха.
— Я догадался, — мрачно улыбнулся Рэйвен. — Но может быть, тебе стоит рассказать о твоих героических подвигах собственной невесте?
Питер посмотрел вперед. Его невеста вместе с лордом Йеном и леди Люсиндой уехали далеко вперед.
— Наверное, ты прав, брат. Мне не следует оставлять леди Роксанну в одиночестве. — Он повернулся к Памеле: — Прошу меня извинить, миледи.
— Да, конечно, — улыбнулась она.
— Теперь ты можешь рассказать своей невесте о своих подвигах, — усмехнулся Питер.
Он проехал между Рэйвеном и Памелой и направился вперед. Но леди Памела продолжала смотреть куда-то вдаль, не обращая внимания на своего жениха, и не произносила ни слова.
Рэйвен не мог винить ее за это, потому что сам в данный момент думал только о той, которая была предназначена его брату. Странно, размышлял он, ведь леди Памела была женщиной именно того типа, на которой он хотел бы жениться, если вообще когда-нибудь решился бы на этот шаг. Скромная, послушная, красивая и мечтательная.
— Господи, помоги мне, — пробормотал он.
— Вы что-то сказали, милорд? — спросила Памела.
— Нет, ничего. — Между ними снова возникла неловкая пауза. — Расскажите мне об Англфорде, — попросил он, чтобы как-то сгладить это становившееся невыносимым молчание.
— Я мало, что могу рассказать. Замок построен в норманнском стиле. Это скорее крепость для отражения нападений кельтов. Но я не помню, чтобы было совершено хотя бы одно такое нападение. Мой отец и дядя Седрик сохраняли там мир при помощи своих мечей.
— Как я понял, ваш замок находится в Мерсии? А где именно?
— На юг от Биттеншира, дома Рокси. На севере Англфорд граничит с Пенлином. — Она бросила быстрый взгляд на Рэйвена. — Наши матери родились именно там.
— Вы со всех сторон окружены родственниками. Англфорд должен быть довольно мирным местом.
— Да, — подтвердила Памела. — Милорд, что это такое?
Рэйвен посмотрел в направлении, указанном Памелой. На горизонте появилось огромное каменное сооружение.
— Это то самое место, куда мы направляемся, — сказал он.
— Смотрите! — раздался крик лорда Йена. — Замок Фортенголл совсем близко!
— Он ужасен, — сказала Роксанна, даже не потрудившись понизить голос.
— О да, ужасно неприступный замок, — согласился с ней лорд Йен. — И огромный. Это потому, что каждый следующий лорд пристраивал к нему что-то новое. Мой предок основал здесь свои владения много веков назад. Он был датчанином, и его звали Юкахайнен.
Роксанна закатила глаза.
— Он даже больше, чем Англфорд, — сказала Памела.
— Тогда Рэйвену предстоит заняться там строительством. Не так ли? — Граф улыбнулся своему пасынку.
— Да, конечно, — сухо согласился Рэйвен, — именно этим мне и не терпится заняться, особенно после того, как совсем недавно было закончено строительство Стоунли.
— Но каждый лорд должен заботиться об укреплении своих владений, — напомнил ему Питер. — Кроме того, после женитьбы ты уже не сможешь посвящать всю свою жизнь развлечениям и удовольствиям, как раньше. Все время, оставшееся от общения с молодой женой, тебе придется тратить на работу. — Он игриво подмигнул Памеле, и та ответила ему лучезарной улыбкой.
Рэйвен промолчал, а когда увидел, что Роксанна смотрит на него с нескрываемой насмешкой, окончательно помрачнел.
— Нужно дать лошадям размяться, — предложила леди Люсинда. — Леди, вы не против? Если мы пришпорим лошадей, то доберемся до замка за считанные минуты.
Не говоря ни слова, Роксанна хлестнула своего жеребца хлыстом и пустилась в бешеный галоп, быстро оставив позади семью графа и собственную кузину.
Рэйвен некоторое время смотрел на летящую по заснеженному полю всадницу с развевающимися волосами. Его кровь забурлила, и он импульсивно погнал следом своего Рольфа.
— А как же мы? — спросил лорд Йен, обращаясь к оставшимся, и тут же его конь, взрывая копытами землю, поспешил за быстро удалявшейся парой.
— Остановись, женщина, — закричал Рэйвен Роксанне, когда они приблизились к воротам замка. — Не так просто попасть в Фортенголл, да и покинуть его тоже. Никто не откроет ворота без приказа хозяина!
— Неужели? — спросила Роксанна, переводя дыхание и натягивая поводья. Ее жеребец бил копытами уже под стенами замка.
— Послушай, ты… — злобно выкрикнул Рэйвен.
— Одо! Открывай ворота! — раздался оглушительный крик лорда Йена.
— Слушаюсь, милорд, — ответил стражник. Остальные подъехали через несколько минут, и кавалькада всадников проследовала во внутренний дворик замка.
— Великолепно, не правда ли? — спросила Памела свою кузину, когда они оказались внутри.
— Ничего подобного, — презрительно ответила Роксанна. — Может быть, он и громадный, но совсем не древний. Фортенголл просто кусок камня, валяющийся в пустом поле.