Что ж, она возьмет на себя такую ответственность. Он будет доволен, потому что она сможет стать настоящей женой лорда. Но сейчас не время действовать. Если Рэйвен заметит, что она шпионит за ним и Бесс, он может рассердиться, а это сделает путь к его сердцу еще более тернистым.
Памела тяжело вздохнула и направилась к выходу из зала, выполненному в виде высокой арки. Она обернулась и увидела, что Рэйвен смотрит ей вслед. Сердце Памелы сжалось. Но тут она заметила, что его взгляд скользит мимо нее. Он неожиданно отстранил Бесс и громко прошептал:
— Питер.
Памела отчетливо слышала, как он произнес имя своего брата, но Бесс, видимо, не поняла, что он сказал.
— Что? — переспросила служанка.
— Питер ранен! — закричал Рэйвен, оттолкнул Бесс и бросился к выходу из замка.
Слуги, готовившие зал к ужину, замерли на месте и удивленно проводили его глазами.
— Рэйвен сказал, что с Питером что-то случилось? — раздался голос Люсинды. Графиня с беспокойством смотрела, как несколько вооруженных охранников выбежали на улицу.
— Да, — кивнула Памела. — Мне показалось, что он произнес имя своего брата, а потом выбежал из замка.
— А где сейчас Питер?
— Не знаю, я его не видела.
Высокая дубовая дверь с глухим стуком хлопала на ветру. Везде мелькали огни факелов, и слышался топот ног. Люсинда бросилась бежать вместе с остальными, Памела последовала за ней. Они уже были у входной двери, когда раздался громкий мужской голос:
— Он упал со стены, милорд! Ваш брат упал со стены замка!
— Факелы! — прорычал Рэйвен, бросаясь в направлении, указанном стражником. — Принесите больше факелов, черт бы вас всех побрал!
Он врезался в толпу, собравшуюся у стены замка, бесцеремонно расталкивая локтями всех, кто попадался ему на пути.
— Питер? — Рэйвен опустился на колени возле брата и приподнял его голову.
— Не трогайте его! — приказала Роксанна. — Мне кажется, он сломал ногу.
Рэйвен посмотрел на нее потемневшими от гнева глазами:
— Не тебе указывать мне, как обращаться с моим братом. Лучше скажи, какого черта ты здесь делаешь?
— Я… я была вместе с ним на стене. Потом мы поняли, что стало слишком темно, и попытались спуститься.
Рэйвен покачал головой, всем своим видом показывая, что не верит ни единому ее слову.
— Брат, ты меня слышишь?
— Конечно, слышу. Ты орешь как раненый лось.
Рэйвен через силу улыбнулся. То, что его брат был в сознании, несколько успокоило его. — Как твоя нога?
— Уверен, что она сломана.
В этот момент прибежала Люсинда и опустилась рядом с раненым сыном.
— Mon petit[5], тебе будет больно, но нужно найти место перелома, — сказала она. — Посветите мне!
Рэйвен повторил ее приказ, и через мгновение вокруг появилось еще несколько факелов. Питер закричал от боли:
— Господи, мама! Ты уже вправила кость?
— Нет, я только нащупала место перелома. Боюсь, он очень тяжелый.
Люсинда с трудом поднялась на ноги, отряхивая с юбки прилипший снег. Обернувшись, она увидела, что рядом с Памелой стоят граф Фортенголл и трое младших мальчиков.
— Йен, моn petit сломал ногу, и это единственное, что я пока знаю. Нам нужно перенести его в дом.
Граф кивнул и принялся раздавать приказы еще громче, чем Рэйвен. Через минуту Питера уже несли в дом, а вся семья шла следом, словно сопровождая королевскую особу.
— Господи Иисусе, неужели нельзя положить меня на столе в главном зале? — стонал Питер. — Моя нога просто разрывается от боли при каждом движении этих несносных увальней.
— Нет, прости, mon petit, — ответила Люсинда, — но тебе будет лучше в спальне наверху. Как только я вправлю кости, боль ослабнет.
Питер сжал зубы.
— Отойдите, дайте я пойду вперед, — приказал Рэйвен слугам. — Что вы тащите его как забитого кабана! А тебе, — он повернулся в сторону Роксанны, — лучше убраться отсюда. Ты уже сделала все, что могла.
Роксанна заморгала и начала медленно пятиться назад. Ее губы раскрылись, но она не смогла вымолвить ни одного слова.
— Питеру очень больно? — спросил Джемми у отца.
— Нет. — Граф потрепал сына по рыжеволосой голове. — Он справится, хотя сломанная кость иногда причиняет боль сильнее, чем рана от удара мечом. Придет время, — он посмотрел на своих сыновей, — и вы узнаете и то и другое.
— Господи, сохрани, — прошептала Люсинда, перекрестилась и поспешила наверх вслед за сыном.
— Миледи! — крикнула ей Памела. — Где ваши снадобья? Я принесу их вам и могу помочь, если потребуется. Я умею вправлять сломанные кости и готовить успокаивающие мази.
— Хью отведет тебя в мою комнату, — бросила через плечо Люсинда. — Он знает, где находится моя корзина с травами.
Пока процессия во главе с Рэйвеном поднималась наверх, в спальню Питера, Памела, ведомая наследником Фортенголла, направилась в комнату своей будущей свекрови.
Когда она вошла к Питеру с корзиной леди Люсинды, он уже лежал на кровати. С него сняли сапоги и штаны, а леди Люсинда склонилась над сломанной ногой. Памела обратила внимание, какой стройной и мускулистой была эта нога. Ее взгляд заскользил выше, туда, где под краем рубашки исчезали его бедра. Памела остановилась, потому что не могла смотреть на то, что не положено видеть настоящей леди. Она переключила свое внимание на место перелома. Лорд Йен был прав: рана Питера действительно была очень тяжелой. Кусок кости вышел наружу, прорвав кожу, вся нога ниже колена распухла и покраснела.
— Вот ваша корзина, миледи, — сказала Памела, судорожно сглотнув. — Мы с Хью нашли также несколько кусков чистой ткани для жгута.
— Прекрасно, Памела. — Леди Люсинда принялась рыться в корзине. Не поворачивая головы, она обратилась к мужу: — Йен, приготовь мне дощечки для лубка.
Граф вышел из комнаты и беспрекословно отправился выполнять поручение.
— Памела, вам с Рэйвеном придется держать Питера, пока я буду вправлять ему кость. Это будет трудно: он силен и будет сопротивляться.
— Мама, я не буду тебе сопротивляться.
— Будешь, ты сделаешь это непроизвольно. — Она ласково улыбнулась сыну и погладила его по голове, как маленького ребенка. — Это должно помочь, — сказала она, доставая из корзины склянку с какой-то темной жидкостью. Отлив из склянки в ложку, она засунула ее прямо в рот Питеру.
— Господи! Да разве это поможет, когда…
— Персиваль! — В раздражении леди Люсинда назвала сына ненавистным ему именем. — Может быть, ты тоже хочешь? Что-то ты неважно выглядишь!
— Мама, со мной все в порядке, это Питеру нужна твоя помощь.
Рэйвен встал у изголовья, а Памела у ног Питера. Она увидела, что лица близнецов искажает гримаса боли, словно они оба страдали одновременно.
— Так, теперь ты, Персиваль, держи брата за плечи, — распорядилась леди Люсинда. — А ты, Памела, прижми его лодыжку, чтобы он не мог ею пошевелить. Будет больнее, чем при падении.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Питер. — Я вообще ничего не почувствовал, когда сломал ногу. Больно было потом, когда я попытался встать.
— Я не могу просто приложить один конец кости к другому. Перелом сложный, и мне придется вытягивать ногу, чтобы кости сошлись, как положено.
— Начинай!
Леди Люсинда начала вправлять кость. Питер инстинктивно дернулся. Рэйвен изо всех сил пытался удержать его плечи, а леди Люсинда и Памела старались зафиксировать поврежденную ногу.
Но Питер не стонал. Памела восхищалась тем мужеством, с каким он переносил страдания. За первой попыткой последовала вторая, потом еще одна, но все было безрезультатно: кость никак не желала вставать на место.
— Здесь нужна настоящая сила, дорогая, — раздался голос лорда Йена. Никто не заметил, как он вернулся в комнату. — Люсинда, я буду тянуть, а ты направляй кости. Памела, давайте я займу ваше место.
Памела уступила место графу, подошла к Питеру и взяла его за руку.
— Держитесь, — прошептала она. — Сожмите мою руку, милорд, вам это поможет. Не бойтесь, что сожмете слишком сильно, я не сломаюсь. Я куда сильнее, чем кажусь.
Питер посмотрел на нее, но в этот момент лорд Йен потянул его ногу, а Люсинда вставила кость на место. Питер тихо застонал и сжал пальцы Памелы так, что они побелели. Через мгновение все было кончено.
— Все позади, милорд, — тихо сказала Памела и вытерла рукавом капельки пота с его лба. — Сейчас мы с вашей матерью забинтуем ногу, привяжем к ней дощечки и…
— Нет, — прошептал Питер, не выпуская ее руку из своей, — моя мать знает, что нужно делать дальше, а вы, если можете, останьтесь подле меня.
— Конечно, милорд. Только позвольте дать вам еще немного снадобья. Оно поможет вам заснуть.
Питер согласно кивнул. Памела подошла к корзине и спросила:
— В какой склянке бальзам с беленой?
— В той, что перевязана зеленой лентой, — ответила Люсинда. Они с мужем уже накладывали на ногу лубок.
Памела взяла склянку, налила немного ее содержимого в стакан с вином и тщательно перемешала. Рэйвен приподнял голову брата, и Питер начал пить жадными, торопливыми глотками.
— Милорд, — обратилась Памела к Рэйвену, — вы не будете возражать, если я посижу с вашим братом, пока он не заснет?
— Нет, конечно, нет. Позаботьтесь о нем. А у меня есть другие дела.
Он направился к двери. Только в этот момент Памела заметила в комнате Бесс. Видимо, служанка нарочно проскользнула внутрь вслед за Рэйвеном, и теперь они вместе вышли.
Леди Люсинда поднялась с кровати, улыбнулась сыну и сказала:
— Питер, ты будешь жить.
— Это так, потому что ни один мертвый не испытывает такой боли, как я.
— Пройдет много недель, прежде чем твоя нога заживет. Будем надеяться, что кости срастутся как надо.
— Конечно, ведь на мне лубок, сделанный самим графом. — Люсинда распахнула глаза, ее брови поползли вверх, и она повернулась к мужу:
— Святая Дева Мария, неужели я отправила тебя за дощечками? — Когда лорд Йен кивнул, она покраснела, словно молодая девушка. — Какой стыд! Кругом полно слуг, а я гоняю мужа, словно лакея!
— А почему сегодняшний день должен отличаться от других? — с улыбкой спросил он и обнял жену за талию. — Теперь нам всем нужно отдохнуть, — предложил лорд Йен. — Люсинда, тебе нужно поесть и выпить бокал вина. Надеюсь, на кухне что-нибудь осталось.
— Ужин! Господи! А дети поели? — Он снова кивнул:
— Все поели, даже слуги.
— Хорошо, — вздохнула Люсинда. — Но что-то совсем не хочется есть. Я бы лучше осталась…
— Дорогая, если ты заболеешь, то это никому не принесет пользы, особенно Питеру, — возразил ей лорд Йен. — Теперь ты пойдешь со мной и как следует выспишься. Памела, — он повернулся к ней, — вы согласны побыть с Питером? Моя жена быстрее согласится пойти отдохнуть, если вы останетесь здесь.
— Буду только рада, милорд.
— Йен, нет! — попыталась возразить Люсинда.
— Люсинда, да! — твердо заявил он.
— Ну, хорошо. Памела, если моему сыну или тебе что-нибудь понадобится…
Лорд Йен уже увлек ее за собой, но леди Люсинда продолжала говорить:
— …паж за дверями спальни. Я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин. Питер, я приду взглянуть на тебя перед сном.
— Можете не беспокоиться, леди Люсинда, — заверила ее Памела. — Я могу сидеть с лордом Питером столько, сколько он захочет.
Лорд Йен бросил прощальный взгляд на Памелу и Питера и закрыл дверь. После этого Питер осторожно взял руку Памелы и тихо спросил:
— Я не сломал вам пальцы?
— Вы старались, но я же говорила, что не такая уж слабая. Видите? Все пальцы шевелятся. — Она улыбнулась и помахала рукой перед его лицом. — Ваша мать умеет лечить, — продолжила она. — Я еще никогда не видела таких тяжелых переломов, но уверена, что у вас все будет хорошо.
— Я тоже в этом уверен. А знаете, как я догадался? — Его язык уже еле ворочался во рту. Он почти засыпал. — Мама назвала меня Питер.
— Но это же ваше имя.
— Да, но перед этим она называла меня mon petit, то есть мой малыш, словно мне столько же лет, как Джемми и Джону.
— Я слышала, как она назвала Рэйвена Персивалем.
— Ха! — рассмеялся Питер, морщась от боли. — Слава Богу, что она не назвала его Перси. Для этого… ему нужно было… наверное… вообще оторвать ногу или руку.
Он закрыл, глаза, его слова звучали все тише. Памела сидела на краешке кровати и держала его руку в своих ладонях. Она думала о своем женихе. Ему не нужно было ничего отрывать, чтобы мучиться от боли. И та боль, которую испытывал Рэйвен, не шла ни в какое сравнение с болью Питера. Памела знала это наверняка.
Глава 7
Памела тяжело вздохнула и направилась к выходу из зала, выполненному в виде высокой арки. Она обернулась и увидела, что Рэйвен смотрит ей вслед. Сердце Памелы сжалось. Но тут она заметила, что его взгляд скользит мимо нее. Он неожиданно отстранил Бесс и громко прошептал:
— Питер.
Памела отчетливо слышала, как он произнес имя своего брата, но Бесс, видимо, не поняла, что он сказал.
— Что? — переспросила служанка.
— Питер ранен! — закричал Рэйвен, оттолкнул Бесс и бросился к выходу из замка.
Слуги, готовившие зал к ужину, замерли на месте и удивленно проводили его глазами.
— Рэйвен сказал, что с Питером что-то случилось? — раздался голос Люсинды. Графиня с беспокойством смотрела, как несколько вооруженных охранников выбежали на улицу.
— Да, — кивнула Памела. — Мне показалось, что он произнес имя своего брата, а потом выбежал из замка.
— А где сейчас Питер?
— Не знаю, я его не видела.
Высокая дубовая дверь с глухим стуком хлопала на ветру. Везде мелькали огни факелов, и слышался топот ног. Люсинда бросилась бежать вместе с остальными, Памела последовала за ней. Они уже были у входной двери, когда раздался громкий мужской голос:
— Он упал со стены, милорд! Ваш брат упал со стены замка!
— Факелы! — прорычал Рэйвен, бросаясь в направлении, указанном стражником. — Принесите больше факелов, черт бы вас всех побрал!
Он врезался в толпу, собравшуюся у стены замка, бесцеремонно расталкивая локтями всех, кто попадался ему на пути.
— Питер? — Рэйвен опустился на колени возле брата и приподнял его голову.
— Не трогайте его! — приказала Роксанна. — Мне кажется, он сломал ногу.
Рэйвен посмотрел на нее потемневшими от гнева глазами:
— Не тебе указывать мне, как обращаться с моим братом. Лучше скажи, какого черта ты здесь делаешь?
— Я… я была вместе с ним на стене. Потом мы поняли, что стало слишком темно, и попытались спуститься.
Рэйвен покачал головой, всем своим видом показывая, что не верит ни единому ее слову.
— Брат, ты меня слышишь?
— Конечно, слышу. Ты орешь как раненый лось.
Рэйвен через силу улыбнулся. То, что его брат был в сознании, несколько успокоило его. — Как твоя нога?
— Уверен, что она сломана.
В этот момент прибежала Люсинда и опустилась рядом с раненым сыном.
— Mon petit[5], тебе будет больно, но нужно найти место перелома, — сказала она. — Посветите мне!
Рэйвен повторил ее приказ, и через мгновение вокруг появилось еще несколько факелов. Питер закричал от боли:
— Господи, мама! Ты уже вправила кость?
— Нет, я только нащупала место перелома. Боюсь, он очень тяжелый.
Люсинда с трудом поднялась на ноги, отряхивая с юбки прилипший снег. Обернувшись, она увидела, что рядом с Памелой стоят граф Фортенголл и трое младших мальчиков.
— Йен, моn petit сломал ногу, и это единственное, что я пока знаю. Нам нужно перенести его в дом.
Граф кивнул и принялся раздавать приказы еще громче, чем Рэйвен. Через минуту Питера уже несли в дом, а вся семья шла следом, словно сопровождая королевскую особу.
— Господи Иисусе, неужели нельзя положить меня на столе в главном зале? — стонал Питер. — Моя нога просто разрывается от боли при каждом движении этих несносных увальней.
— Нет, прости, mon petit, — ответила Люсинда, — но тебе будет лучше в спальне наверху. Как только я вправлю кости, боль ослабнет.
Питер сжал зубы.
— Отойдите, дайте я пойду вперед, — приказал Рэйвен слугам. — Что вы тащите его как забитого кабана! А тебе, — он повернулся в сторону Роксанны, — лучше убраться отсюда. Ты уже сделала все, что могла.
Роксанна заморгала и начала медленно пятиться назад. Ее губы раскрылись, но она не смогла вымолвить ни одного слова.
— Питеру очень больно? — спросил Джемми у отца.
— Нет. — Граф потрепал сына по рыжеволосой голове. — Он справится, хотя сломанная кость иногда причиняет боль сильнее, чем рана от удара мечом. Придет время, — он посмотрел на своих сыновей, — и вы узнаете и то и другое.
— Господи, сохрани, — прошептала Люсинда, перекрестилась и поспешила наверх вслед за сыном.
— Миледи! — крикнула ей Памела. — Где ваши снадобья? Я принесу их вам и могу помочь, если потребуется. Я умею вправлять сломанные кости и готовить успокаивающие мази.
— Хью отведет тебя в мою комнату, — бросила через плечо Люсинда. — Он знает, где находится моя корзина с травами.
Пока процессия во главе с Рэйвеном поднималась наверх, в спальню Питера, Памела, ведомая наследником Фортенголла, направилась в комнату своей будущей свекрови.
Когда она вошла к Питеру с корзиной леди Люсинды, он уже лежал на кровати. С него сняли сапоги и штаны, а леди Люсинда склонилась над сломанной ногой. Памела обратила внимание, какой стройной и мускулистой была эта нога. Ее взгляд заскользил выше, туда, где под краем рубашки исчезали его бедра. Памела остановилась, потому что не могла смотреть на то, что не положено видеть настоящей леди. Она переключила свое внимание на место перелома. Лорд Йен был прав: рана Питера действительно была очень тяжелой. Кусок кости вышел наружу, прорвав кожу, вся нога ниже колена распухла и покраснела.
— Вот ваша корзина, миледи, — сказала Памела, судорожно сглотнув. — Мы с Хью нашли также несколько кусков чистой ткани для жгута.
— Прекрасно, Памела. — Леди Люсинда принялась рыться в корзине. Не поворачивая головы, она обратилась к мужу: — Йен, приготовь мне дощечки для лубка.
Граф вышел из комнаты и беспрекословно отправился выполнять поручение.
— Памела, вам с Рэйвеном придется держать Питера, пока я буду вправлять ему кость. Это будет трудно: он силен и будет сопротивляться.
— Мама, я не буду тебе сопротивляться.
— Будешь, ты сделаешь это непроизвольно. — Она ласково улыбнулась сыну и погладила его по голове, как маленького ребенка. — Это должно помочь, — сказала она, доставая из корзины склянку с какой-то темной жидкостью. Отлив из склянки в ложку, она засунула ее прямо в рот Питеру.
— Господи! Да разве это поможет, когда…
— Персиваль! — В раздражении леди Люсинда назвала сына ненавистным ему именем. — Может быть, ты тоже хочешь? Что-то ты неважно выглядишь!
— Мама, со мной все в порядке, это Питеру нужна твоя помощь.
Рэйвен встал у изголовья, а Памела у ног Питера. Она увидела, что лица близнецов искажает гримаса боли, словно они оба страдали одновременно.
— Так, теперь ты, Персиваль, держи брата за плечи, — распорядилась леди Люсинда. — А ты, Памела, прижми его лодыжку, чтобы он не мог ею пошевелить. Будет больнее, чем при падении.
— Не сомневаюсь, — пробормотал Питер. — Я вообще ничего не почувствовал, когда сломал ногу. Больно было потом, когда я попытался встать.
— Я не могу просто приложить один конец кости к другому. Перелом сложный, и мне придется вытягивать ногу, чтобы кости сошлись, как положено.
— Начинай!
Леди Люсинда начала вправлять кость. Питер инстинктивно дернулся. Рэйвен изо всех сил пытался удержать его плечи, а леди Люсинда и Памела старались зафиксировать поврежденную ногу.
Но Питер не стонал. Памела восхищалась тем мужеством, с каким он переносил страдания. За первой попыткой последовала вторая, потом еще одна, но все было безрезультатно: кость никак не желала вставать на место.
— Здесь нужна настоящая сила, дорогая, — раздался голос лорда Йена. Никто не заметил, как он вернулся в комнату. — Люсинда, я буду тянуть, а ты направляй кости. Памела, давайте я займу ваше место.
Памела уступила место графу, подошла к Питеру и взяла его за руку.
— Держитесь, — прошептала она. — Сожмите мою руку, милорд, вам это поможет. Не бойтесь, что сожмете слишком сильно, я не сломаюсь. Я куда сильнее, чем кажусь.
Питер посмотрел на нее, но в этот момент лорд Йен потянул его ногу, а Люсинда вставила кость на место. Питер тихо застонал и сжал пальцы Памелы так, что они побелели. Через мгновение все было кончено.
— Все позади, милорд, — тихо сказала Памела и вытерла рукавом капельки пота с его лба. — Сейчас мы с вашей матерью забинтуем ногу, привяжем к ней дощечки и…
— Нет, — прошептал Питер, не выпуская ее руку из своей, — моя мать знает, что нужно делать дальше, а вы, если можете, останьтесь подле меня.
— Конечно, милорд. Только позвольте дать вам еще немного снадобья. Оно поможет вам заснуть.
Питер согласно кивнул. Памела подошла к корзине и спросила:
— В какой склянке бальзам с беленой?
— В той, что перевязана зеленой лентой, — ответила Люсинда. Они с мужем уже накладывали на ногу лубок.
Памела взяла склянку, налила немного ее содержимого в стакан с вином и тщательно перемешала. Рэйвен приподнял голову брата, и Питер начал пить жадными, торопливыми глотками.
— Милорд, — обратилась Памела к Рэйвену, — вы не будете возражать, если я посижу с вашим братом, пока он не заснет?
— Нет, конечно, нет. Позаботьтесь о нем. А у меня есть другие дела.
Он направился к двери. Только в этот момент Памела заметила в комнате Бесс. Видимо, служанка нарочно проскользнула внутрь вслед за Рэйвеном, и теперь они вместе вышли.
Леди Люсинда поднялась с кровати, улыбнулась сыну и сказала:
— Питер, ты будешь жить.
— Это так, потому что ни один мертвый не испытывает такой боли, как я.
— Пройдет много недель, прежде чем твоя нога заживет. Будем надеяться, что кости срастутся как надо.
— Конечно, ведь на мне лубок, сделанный самим графом. — Люсинда распахнула глаза, ее брови поползли вверх, и она повернулась к мужу:
— Святая Дева Мария, неужели я отправила тебя за дощечками? — Когда лорд Йен кивнул, она покраснела, словно молодая девушка. — Какой стыд! Кругом полно слуг, а я гоняю мужа, словно лакея!
— А почему сегодняшний день должен отличаться от других? — с улыбкой спросил он и обнял жену за талию. — Теперь нам всем нужно отдохнуть, — предложил лорд Йен. — Люсинда, тебе нужно поесть и выпить бокал вина. Надеюсь, на кухне что-нибудь осталось.
— Ужин! Господи! А дети поели? — Он снова кивнул:
— Все поели, даже слуги.
— Хорошо, — вздохнула Люсинда. — Но что-то совсем не хочется есть. Я бы лучше осталась…
— Дорогая, если ты заболеешь, то это никому не принесет пользы, особенно Питеру, — возразил ей лорд Йен. — Теперь ты пойдешь со мной и как следует выспишься. Памела, — он повернулся к ней, — вы согласны побыть с Питером? Моя жена быстрее согласится пойти отдохнуть, если вы останетесь здесь.
— Буду только рада, милорд.
— Йен, нет! — попыталась возразить Люсинда.
— Люсинда, да! — твердо заявил он.
— Ну, хорошо. Памела, если моему сыну или тебе что-нибудь понадобится…
Лорд Йен уже увлек ее за собой, но леди Люсинда продолжала говорить:
— …паж за дверями спальни. Я распоряжусь, чтобы вам принесли ужин. Питер, я приду взглянуть на тебя перед сном.
— Можете не беспокоиться, леди Люсинда, — заверила ее Памела. — Я могу сидеть с лордом Питером столько, сколько он захочет.
Лорд Йен бросил прощальный взгляд на Памелу и Питера и закрыл дверь. После этого Питер осторожно взял руку Памелы и тихо спросил:
— Я не сломал вам пальцы?
— Вы старались, но я же говорила, что не такая уж слабая. Видите? Все пальцы шевелятся. — Она улыбнулась и помахала рукой перед его лицом. — Ваша мать умеет лечить, — продолжила она. — Я еще никогда не видела таких тяжелых переломов, но уверена, что у вас все будет хорошо.
— Я тоже в этом уверен. А знаете, как я догадался? — Его язык уже еле ворочался во рту. Он почти засыпал. — Мама назвала меня Питер.
— Но это же ваше имя.
— Да, но перед этим она называла меня mon petit, то есть мой малыш, словно мне столько же лет, как Джемми и Джону.
— Я слышала, как она назвала Рэйвена Персивалем.
— Ха! — рассмеялся Питер, морщась от боли. — Слава Богу, что она не назвала его Перси. Для этого… ему нужно было… наверное… вообще оторвать ногу или руку.
Он закрыл, глаза, его слова звучали все тише. Памела сидела на краешке кровати и держала его руку в своих ладонях. Она думала о своем женихе. Ему не нужно было ничего отрывать, чтобы мучиться от боли. И та боль, которую испытывал Рэйвен, не шла ни в какое сравнение с болью Питера. Памела знала это наверняка.
Глава 7
Роксанна не стала подниматься вместе со всеми в спальню Питера, а незаметно проскользнула к себе. Она разожгла угли в жаровне и зажгла несколько свечей. Комната быстро наполнилась сизым дымом, который нехотя заклубился в сторону окна. Однако в спальне было достаточно тепло и светло.
Ощущения, которые испытывала Роксанна, можно было назвать яростью и досадой. И во всем этом была вина Генриха! Она постоянно произносила про себя всевозможные проклятия в адрес английского короля. Как он смел, вмешиваться в судьбы других людей? Зачем ему заниматься тем, что его совершенно не касалось?
Нет, она не могла сказать, что Питер ей совершенно не нравился. Если бы не приказ выйти за него замуж, Роксанна наверняка нашла бы его общество приятным, и они могли бы стать добрыми друзьями. Но ей приказали стать его женой, и она всячески сопротивлялась этому. Кроме того, она никогда не сможет полюбить англичанина.
Конечно, она не желала Питеру зла, но он пострадал из-за того, что попытался ухаживать за ней. Ухаживать за ней! Как будто в этом была нужда! Ведь они и так должны пожениться, чтобы исполнить волю Генриха.
— Будь ты проклят, тупоголовый король! — тихо выругалась Роксанна. До ее слуха донесся приглушенный стон. — Святая Дева Мария, — принялась молиться она, — не дай Питеру остаться без ноги. И сохрани его от всяческих бед. Он не заслуживает твоей кары!
Они с Памелой тоже не заслуживают подобной судьбы, думала Роксанна. Нет, они не должны становиться заложницами английского короля, поэтому им предстоит бежать. Пусть они не смогут получить землю своих отцов, но, надеялась Роксанна, Бейлин примет их под свою защиту.
Рэйвен пинком распахнул дверь комнаты Роксанны, не потрудившись даже постучать. Роксанна тут же вскочила на ноги и резко повернулась к нему, готовая отразить любые его обвинения или оскорбления.
Несколько мгновений он рассматривал комнату, и зрелище разобранной кровати, взбитых подушек, уютно потрескивающих углей в жаровне только усилило его гнев. Эта ведьма приготовилась приятно провести ночь, тогда как его брат едва не погиб по ее вине!
— Что ты здесь делаешь? — холодно поинтересовалась Роксанна. — Как Питер? Он…
— Брат жив, у тебя ничего не получилось! — зло бросил Рэйвен. Он вошел в комнату и захлопнул за собой дверь.
— У него… у него сломана только нога?
— Только? Только! Господи, как бы я хотел, чтобы ты испытывала сейчас то же, что испытывает Питер! Клянусь, это настоящая пытка. Плохо, когда что-то подобное случается во время битвы, но когда это происходит по вине будущей жены!..
Он чувствовал, что его рассудок вот-вот помутится от гнева. Однако Роксанна смело смотрела ему прямо в глаза.
— Я ни в чем не виновата! — воскликнула она, отступив на шаг. — Все произошло случайно.
— Господь свидетель, это не так! Ты не хотела выходить за него, а потому решила убить!
— Неправда! Как ты смеешь обвинять меня в таком преступлении? — Ее лицо раскраснелось, а аметистовые глаза прожигали Рэйвена насквозь. — О, теперь я понимаю, откуда у тебя такие мысли. Именно так поступил бы ты, злобный, мстительный и самолюбивый англичанин. А теперь ты пытаешься свалить свои грехи на мою невинную душу. Нужно предупредить кузину, что она в смертельной опасности!
— Ах ты, ведьма! — Рэйвен грубо схватил Роксанну за руку.
— Ублюдок! — прошипела Роксанна, пытаясь высвободиться. Она застонала, когда его пальцы еще сильнее впились в ее предплечье, оставляя на нем синяки. — Убирайся из моей спальни! Я не разрешала тебе входить!
— Это не твоя спальня, тебя не следовало приглашать сюда.
— Тебя тоже. Разве ты граф Фортенголл?
Рэйвен сделал глубокий вдох. Он понял, что этот разговор заведет их в тупик и что скоро он потеряет над собой контроль. Рэйвен пришел сюда с определенной целью: он хотел поговорить с Роксанной один на один, без соблюдения приличий, и он не собирался отступать от намеченного.
— Будь на то моя воля, — произнес он спокойным и холодным тоном, — я немедленно отправил бы вас обеих обратно в ту же минуту, как вы прибыли. Но знай, если будет нужно, я тебя убью.
В ее глазах загорелся недобрый огонь.
— Именно это я и сделаю, — невозмутимо продолжал он, — если почувствую, что от тебя исходит угроза.
— Но ты и так это чувствуешь, раз считаешь, что именно я столкнула твоего брата со стены.
— Я так думал, — поправил ее Рэйвен, — но тебе не удалось осуществить свой злодейский план. А теперь, когда я все о тебе знаю, ты больше не представляешь угрозы.
— Да как ты смеешь! — снова взорвалась Роксанна. Она сжала руки в кулаки, словно хотела наброситься на Рэйвена.
Она начала приближаться к нему. Ее ноздри раздувались от гнева, щеки пылали, а грудь высоко вздымалась над низким вырезом платья. Неожиданно Рэйвен понял, что не может оторвать глаз от этих округлых грудей цвета густых сливок, которые, казалось, так призывно двигались навстречу ему.
Усилием воли он заставил себя оторвать взгляд от этого символа женственности и перевел взгляд выше, на ее волосы. Роксанна так и не причесалась с тех пор, как пришла с улицы, и теперь густые тяжелые пряди струились по ее плечам. У Рэйвена перехватило дыхание. Он почувствовал, что сгорает от желания запустить пальцы в эти вьющиеся локоны, спускавшиеся до самых бедер. Вместо этого скрестил руки на груди. Непроизвольно он отшатнулся и, упершись спиной в стену, не отрываясь, смотрел на приближающуюся к нему девушку. Он пытался напомнить себе, что считает ее ведьмой из Биттеншира, что это неукротимая амазонка, которая не утруждает себя приличиями и имеет достаточно смелости, чтобы ездить верхом на полудиком жеребце, но ее фигура — это фигура богини…
— Я хочу, чтобы ты уехала отсюда, — твердо заявил он.
— Неужели? — Роксанна удивленно приподняла одну бровь. Когда Рэйвен кивком подтвердил свои слова, она напомнила ему: — Но это не твоя забота, ведь я стану женой Питера.
— Страшно даже подумать об этом, и я не позволю моему брату пойти под венец с тобой, как агнцу на заклание. Никогда. — Рэйвен потряс головой, словно отгоняя страшное видение. Его зрачки угрожающе сузились. — Ты умрешь первой.
Роксанна моргнула, и только это выдало то, что она услышала неприкрытую угрозу в его словах. Но ее голос звучал спокойно, когда она сказала:
— Если мне представится возможность убить одного из близнецов, то это будет не Питер.
— Гнусная ведьма!
Рэйвен бросился к Роксанне, схватил ее обеими руками, оторвал от пола и принялся трясти, как тряпичную куклу. Ее голова бессильно моталась из стороны в сторону, и в какое-то мгновение Рэйвену захотелось, чтобы она оторвалась от шеи. Но с ее головой ничего не случилось, напротив, Роксанна быстро справилась с собой, согнула ногу в колене и со всей силы ударила Рэйвена в пах.
— Черт! — застонал он, выпустил Роксанну и попятился назад, сгибаясь от боли.
— Еще раз посмеешь прикоснуться ко мне — и позавидуешь мертвецам!
Рэйвен протянул вперед руку и схватил Роксанну за волосы. Другой рукой он обхватил ее за талию и прижал к себе. Тело Роксанны изогнулось. Ее шея и округлые груди оказались прямо перед лицом Рэйвена. Он почувствовал, как его губы тянутся к ее матовой коже, и, преодолевая себя, еще сильнее потянул ее за волосы, стараясь отстранить от себя соблазн. Ему ни разу не приходилось брать женщину силой. Любая с радостью оказывалась в его объятиях, если он этого хотел. И он не желал становиться насильником, даже по отношению к этой лживой и опасной ведьме.
— Я прикасаюсь ко всему, к чему хочу, — прохрипел он.
— Да? — задыхаясь, спросила Роксанна, даже не пытаясь освободиться. — И к жене своего брата тоже?
— Ты не жена моего брата и никогда ею не станешь, слышишь? — Рэйвен сильно дернул девушку за волосы, заставив тихо застонать.
— Я не просила выдавать меня за него! Стать женой англичанина ужасно само по себе, как ужасно пустить его на землю Кембрии. Но, Господь свидетель, неужели ты думаешь, что я хочу стать женой чужака, да еще жить с ним на английской земле? Это ваш король отдал такой приказ.
Она говорила правду, и Рэйвен знал это. Нарушать приказ Генриха было безумием, кроме того, Питер, похоже, находил приятным грядущий брак с этой уэльской амазонкой. Господи, ну как ему защитить своего доверчивого брата?
Рэйвен понимал, что ему остается только одно: продолжать угрожать ей. Роксанна была дикой и необузданной ведьмой, выросшей среди гор Уэльса, и ей было плевать, что в ее жилах течет и английская кровь. Но она никогда не сумеет переиграть Рэйвена из Стоунли!
— Ты не выйдешь за Питера, — снова повторил он, сильнее прижимая ее к себе. Он наслаждался созерцанием ее беспомощности. — И мне все равно, что он хочет этого. Я не допущу вашей свадьбы, даже если для этого придется подставить тебе в церкви подножку. Но когда ты упадешь, то сломаешь не ногу, а шею!
Сказав это, Рэйвен отпустил Роксанну, резко развернулся и вышел из комнаты, заставив пламя свечей задрожать, как от порыва ветра.
Но Роксанна не испугалась. Она лишь потерла ноющие от боли руки и голову. Однако ни единой слезинки не скатилось по ее щекам. Святые угодники, как же она ненавидела английского короля за то, что оказалась в такой унизительной ситуации! И если он считает, что она подчинится его королевской воле, то сильно ошибается!
К несчастью, Питер тоже пострадает, если она нарушит распоряжение короля! Но хуже было то, что она поступит именно так, как требует от нее Рэйвен. Однако лучше не думать об этом, иначе придется не только стать женой английского лорда, но и жить в постоянном страхе пасть от руки его мстительного брата.
Нет, судьба ждала ее в Кембрии.
Роксанна открыла дверь и выглянула в коридор. Из-под двери Памелы выбивалась полоска света. Осторожно переступая по холодным камням, Роксанна подошла к двери кузины и проскользнула внутрь.
— Роксанна! — воскликнула Памела, которая в этот момент пыталась развязать пояс своего платья.
— Как Питер?
— Спит. Боюсь, он плохо себя чувствует, но леди Люсинда и граф сумели вправить ему кости. Теперь он долго не сможет встать с постели.
Роксанна присела на краешек кровати. Памела стояла прямо перед ней.
— Почему ты не пошла к нему? Ведь он твой жених, и ты могла бы проявить к нему немного сочувствия, хоть он тебе и не нравится.
— Это не так, — перебила ее Роксанна. — Он мне симпатичен, глядя на него трудно поверить, что Рэйвен его родной брат. Ты же видела, как все засуетились вокруг Питера. Рэйвен вел себя так, словно это я столкнула его брата со стены! Не думаю, что родственникам было бы приятно видеть меня в его комнате.
— Питер был бы рад. Рокси, мне не верится, что тебя кто-то может обвинять в том, что произошло.
— Они не имеют права обвинять меня! — Памела тяжело вздохнула и села рядом с сестрой.
— Думаю, свадьбу отложат до тех пор, пока Питер на встанет на ноги.
— Не будет никакой свадьбы.
— Что? — Памела удивленно заморгала.
— Я не собираюсь выходить за лорда Питера. И не допущу, чтобы ты вышла за этого…
— Лорда Рэйвена? — Да.
— Но я обязательно выйду за него! Рокси, что ты такое говоришь?
— Он недавно приходил ко мне.
— Рэйвен? Но зачем?
— Я скажу тебе зачем. — Роксанна вскочила и принялась расхаживать взад-вперед по комнате. — Он не желает, чтобы я становилась женой его брата, и настаивает на этом. А если я попытаюсь ослушаться, он поклялся свернуть мне шею!
— Нет! — ахнула Памела. — Я, поговорю с ним. Он, должно быть, сильно переволновался из-за Питера. О, Рокси, ты бы его видела. Рэйвен помогал, когда Питеру накладывали лубки, и, могу поклясться, испытывал ту же боль, что и его брат. Казалось, он сам сломал ногу.
— Вот и хорошо, — мстительно произнесла Роксанна. — Я бы с удовольствием посмотрела, как он корчится от настоящей боли.
— Роксанна! Он же мой будущий муж. Ты не должна так отзываться о нем.
— Памела, — Роксанна остановилась и взяла сестру за руку, — дорогая, ты не можешь стать его женой. Рэйвен угрожал убить меня, если я подчинюсь приказу короля Генриха и выйду за его брата. Как ты будешь жить с человеком, который угрожал смертью твоей кузине?
— Но он не мог говорить серьезно! Просто он был очень расстроен.
— Нет, он был абсолютно серьезен. Святая Дева Мария! Памела, я думала, что он убьет меня прямо там, в моей спальне! Он очень злой и жестокий человек.
— Ты боишься его? — с сомнением спросила Памела.
— Да. — Роксанна тихо вздохнула. — Боюсь. И этот страх исходит из глубины моего сердца. Мне нужно убраться отсюда, пока он не заманил меня в какую-нибудь ловушку. И тебе следует поехать со мной.
Ощущения, которые испытывала Роксанна, можно было назвать яростью и досадой. И во всем этом была вина Генриха! Она постоянно произносила про себя всевозможные проклятия в адрес английского короля. Как он смел, вмешиваться в судьбы других людей? Зачем ему заниматься тем, что его совершенно не касалось?
Нет, она не могла сказать, что Питер ей совершенно не нравился. Если бы не приказ выйти за него замуж, Роксанна наверняка нашла бы его общество приятным, и они могли бы стать добрыми друзьями. Но ей приказали стать его женой, и она всячески сопротивлялась этому. Кроме того, она никогда не сможет полюбить англичанина.
Конечно, она не желала Питеру зла, но он пострадал из-за того, что попытался ухаживать за ней. Ухаживать за ней! Как будто в этом была нужда! Ведь они и так должны пожениться, чтобы исполнить волю Генриха.
— Будь ты проклят, тупоголовый король! — тихо выругалась Роксанна. До ее слуха донесся приглушенный стон. — Святая Дева Мария, — принялась молиться она, — не дай Питеру остаться без ноги. И сохрани его от всяческих бед. Он не заслуживает твоей кары!
Они с Памелой тоже не заслуживают подобной судьбы, думала Роксанна. Нет, они не должны становиться заложницами английского короля, поэтому им предстоит бежать. Пусть они не смогут получить землю своих отцов, но, надеялась Роксанна, Бейлин примет их под свою защиту.
Рэйвен пинком распахнул дверь комнаты Роксанны, не потрудившись даже постучать. Роксанна тут же вскочила на ноги и резко повернулась к нему, готовая отразить любые его обвинения или оскорбления.
Несколько мгновений он рассматривал комнату, и зрелище разобранной кровати, взбитых подушек, уютно потрескивающих углей в жаровне только усилило его гнев. Эта ведьма приготовилась приятно провести ночь, тогда как его брат едва не погиб по ее вине!
— Что ты здесь делаешь? — холодно поинтересовалась Роксанна. — Как Питер? Он…
— Брат жив, у тебя ничего не получилось! — зло бросил Рэйвен. Он вошел в комнату и захлопнул за собой дверь.
— У него… у него сломана только нога?
— Только? Только! Господи, как бы я хотел, чтобы ты испытывала сейчас то же, что испытывает Питер! Клянусь, это настоящая пытка. Плохо, когда что-то подобное случается во время битвы, но когда это происходит по вине будущей жены!..
Он чувствовал, что его рассудок вот-вот помутится от гнева. Однако Роксанна смело смотрела ему прямо в глаза.
— Я ни в чем не виновата! — воскликнула она, отступив на шаг. — Все произошло случайно.
— Господь свидетель, это не так! Ты не хотела выходить за него, а потому решила убить!
— Неправда! Как ты смеешь обвинять меня в таком преступлении? — Ее лицо раскраснелось, а аметистовые глаза прожигали Рэйвена насквозь. — О, теперь я понимаю, откуда у тебя такие мысли. Именно так поступил бы ты, злобный, мстительный и самолюбивый англичанин. А теперь ты пытаешься свалить свои грехи на мою невинную душу. Нужно предупредить кузину, что она в смертельной опасности!
— Ах ты, ведьма! — Рэйвен грубо схватил Роксанну за руку.
— Ублюдок! — прошипела Роксанна, пытаясь высвободиться. Она застонала, когда его пальцы еще сильнее впились в ее предплечье, оставляя на нем синяки. — Убирайся из моей спальни! Я не разрешала тебе входить!
— Это не твоя спальня, тебя не следовало приглашать сюда.
— Тебя тоже. Разве ты граф Фортенголл?
Рэйвен сделал глубокий вдох. Он понял, что этот разговор заведет их в тупик и что скоро он потеряет над собой контроль. Рэйвен пришел сюда с определенной целью: он хотел поговорить с Роксанной один на один, без соблюдения приличий, и он не собирался отступать от намеченного.
— Будь на то моя воля, — произнес он спокойным и холодным тоном, — я немедленно отправил бы вас обеих обратно в ту же минуту, как вы прибыли. Но знай, если будет нужно, я тебя убью.
В ее глазах загорелся недобрый огонь.
— Именно это я и сделаю, — невозмутимо продолжал он, — если почувствую, что от тебя исходит угроза.
— Но ты и так это чувствуешь, раз считаешь, что именно я столкнула твоего брата со стены.
— Я так думал, — поправил ее Рэйвен, — но тебе не удалось осуществить свой злодейский план. А теперь, когда я все о тебе знаю, ты больше не представляешь угрозы.
— Да как ты смеешь! — снова взорвалась Роксанна. Она сжала руки в кулаки, словно хотела наброситься на Рэйвена.
Она начала приближаться к нему. Ее ноздри раздувались от гнева, щеки пылали, а грудь высоко вздымалась над низким вырезом платья. Неожиданно Рэйвен понял, что не может оторвать глаз от этих округлых грудей цвета густых сливок, которые, казалось, так призывно двигались навстречу ему.
Усилием воли он заставил себя оторвать взгляд от этого символа женственности и перевел взгляд выше, на ее волосы. Роксанна так и не причесалась с тех пор, как пришла с улицы, и теперь густые тяжелые пряди струились по ее плечам. У Рэйвена перехватило дыхание. Он почувствовал, что сгорает от желания запустить пальцы в эти вьющиеся локоны, спускавшиеся до самых бедер. Вместо этого скрестил руки на груди. Непроизвольно он отшатнулся и, упершись спиной в стену, не отрываясь, смотрел на приближающуюся к нему девушку. Он пытался напомнить себе, что считает ее ведьмой из Биттеншира, что это неукротимая амазонка, которая не утруждает себя приличиями и имеет достаточно смелости, чтобы ездить верхом на полудиком жеребце, но ее фигура — это фигура богини…
— Я хочу, чтобы ты уехала отсюда, — твердо заявил он.
— Неужели? — Роксанна удивленно приподняла одну бровь. Когда Рэйвен кивком подтвердил свои слова, она напомнила ему: — Но это не твоя забота, ведь я стану женой Питера.
— Страшно даже подумать об этом, и я не позволю моему брату пойти под венец с тобой, как агнцу на заклание. Никогда. — Рэйвен потряс головой, словно отгоняя страшное видение. Его зрачки угрожающе сузились. — Ты умрешь первой.
Роксанна моргнула, и только это выдало то, что она услышала неприкрытую угрозу в его словах. Но ее голос звучал спокойно, когда она сказала:
— Если мне представится возможность убить одного из близнецов, то это будет не Питер.
— Гнусная ведьма!
Рэйвен бросился к Роксанне, схватил ее обеими руками, оторвал от пола и принялся трясти, как тряпичную куклу. Ее голова бессильно моталась из стороны в сторону, и в какое-то мгновение Рэйвену захотелось, чтобы она оторвалась от шеи. Но с ее головой ничего не случилось, напротив, Роксанна быстро справилась с собой, согнула ногу в колене и со всей силы ударила Рэйвена в пах.
— Черт! — застонал он, выпустил Роксанну и попятился назад, сгибаясь от боли.
— Еще раз посмеешь прикоснуться ко мне — и позавидуешь мертвецам!
Рэйвен протянул вперед руку и схватил Роксанну за волосы. Другой рукой он обхватил ее за талию и прижал к себе. Тело Роксанны изогнулось. Ее шея и округлые груди оказались прямо перед лицом Рэйвена. Он почувствовал, как его губы тянутся к ее матовой коже, и, преодолевая себя, еще сильнее потянул ее за волосы, стараясь отстранить от себя соблазн. Ему ни разу не приходилось брать женщину силой. Любая с радостью оказывалась в его объятиях, если он этого хотел. И он не желал становиться насильником, даже по отношению к этой лживой и опасной ведьме.
— Я прикасаюсь ко всему, к чему хочу, — прохрипел он.
— Да? — задыхаясь, спросила Роксанна, даже не пытаясь освободиться. — И к жене своего брата тоже?
— Ты не жена моего брата и никогда ею не станешь, слышишь? — Рэйвен сильно дернул девушку за волосы, заставив тихо застонать.
— Я не просила выдавать меня за него! Стать женой англичанина ужасно само по себе, как ужасно пустить его на землю Кембрии. Но, Господь свидетель, неужели ты думаешь, что я хочу стать женой чужака, да еще жить с ним на английской земле? Это ваш король отдал такой приказ.
Она говорила правду, и Рэйвен знал это. Нарушать приказ Генриха было безумием, кроме того, Питер, похоже, находил приятным грядущий брак с этой уэльской амазонкой. Господи, ну как ему защитить своего доверчивого брата?
Рэйвен понимал, что ему остается только одно: продолжать угрожать ей. Роксанна была дикой и необузданной ведьмой, выросшей среди гор Уэльса, и ей было плевать, что в ее жилах течет и английская кровь. Но она никогда не сумеет переиграть Рэйвена из Стоунли!
— Ты не выйдешь за Питера, — снова повторил он, сильнее прижимая ее к себе. Он наслаждался созерцанием ее беспомощности. — И мне все равно, что он хочет этого. Я не допущу вашей свадьбы, даже если для этого придется подставить тебе в церкви подножку. Но когда ты упадешь, то сломаешь не ногу, а шею!
Сказав это, Рэйвен отпустил Роксанну, резко развернулся и вышел из комнаты, заставив пламя свечей задрожать, как от порыва ветра.
Но Роксанна не испугалась. Она лишь потерла ноющие от боли руки и голову. Однако ни единой слезинки не скатилось по ее щекам. Святые угодники, как же она ненавидела английского короля за то, что оказалась в такой унизительной ситуации! И если он считает, что она подчинится его королевской воле, то сильно ошибается!
К несчастью, Питер тоже пострадает, если она нарушит распоряжение короля! Но хуже было то, что она поступит именно так, как требует от нее Рэйвен. Однако лучше не думать об этом, иначе придется не только стать женой английского лорда, но и жить в постоянном страхе пасть от руки его мстительного брата.
Нет, судьба ждала ее в Кембрии.
Роксанна открыла дверь и выглянула в коридор. Из-под двери Памелы выбивалась полоска света. Осторожно переступая по холодным камням, Роксанна подошла к двери кузины и проскользнула внутрь.
— Роксанна! — воскликнула Памела, которая в этот момент пыталась развязать пояс своего платья.
— Как Питер?
— Спит. Боюсь, он плохо себя чувствует, но леди Люсинда и граф сумели вправить ему кости. Теперь он долго не сможет встать с постели.
Роксанна присела на краешек кровати. Памела стояла прямо перед ней.
— Почему ты не пошла к нему? Ведь он твой жених, и ты могла бы проявить к нему немного сочувствия, хоть он тебе и не нравится.
— Это не так, — перебила ее Роксанна. — Он мне симпатичен, глядя на него трудно поверить, что Рэйвен его родной брат. Ты же видела, как все засуетились вокруг Питера. Рэйвен вел себя так, словно это я столкнула его брата со стены! Не думаю, что родственникам было бы приятно видеть меня в его комнате.
— Питер был бы рад. Рокси, мне не верится, что тебя кто-то может обвинять в том, что произошло.
— Они не имеют права обвинять меня! — Памела тяжело вздохнула и села рядом с сестрой.
— Думаю, свадьбу отложат до тех пор, пока Питер на встанет на ноги.
— Не будет никакой свадьбы.
— Что? — Памела удивленно заморгала.
— Я не собираюсь выходить за лорда Питера. И не допущу, чтобы ты вышла за этого…
— Лорда Рэйвена? — Да.
— Но я обязательно выйду за него! Рокси, что ты такое говоришь?
— Он недавно приходил ко мне.
— Рэйвен? Но зачем?
— Я скажу тебе зачем. — Роксанна вскочила и принялась расхаживать взад-вперед по комнате. — Он не желает, чтобы я становилась женой его брата, и настаивает на этом. А если я попытаюсь ослушаться, он поклялся свернуть мне шею!
— Нет! — ахнула Памела. — Я, поговорю с ним. Он, должно быть, сильно переволновался из-за Питера. О, Рокси, ты бы его видела. Рэйвен помогал, когда Питеру накладывали лубки, и, могу поклясться, испытывал ту же боль, что и его брат. Казалось, он сам сломал ногу.
— Вот и хорошо, — мстительно произнесла Роксанна. — Я бы с удовольствием посмотрела, как он корчится от настоящей боли.
— Роксанна! Он же мой будущий муж. Ты не должна так отзываться о нем.
— Памела, — Роксанна остановилась и взяла сестру за руку, — дорогая, ты не можешь стать его женой. Рэйвен угрожал убить меня, если я подчинюсь приказу короля Генриха и выйду за его брата. Как ты будешь жить с человеком, который угрожал смертью твоей кузине?
— Но он не мог говорить серьезно! Просто он был очень расстроен.
— Нет, он был абсолютно серьезен. Святая Дева Мария! Памела, я думала, что он убьет меня прямо там, в моей спальне! Он очень злой и жестокий человек.
— Ты боишься его? — с сомнением спросила Памела.
— Да. — Роксанна тихо вздохнула. — Боюсь. И этот страх исходит из глубины моего сердца. Мне нужно убраться отсюда, пока он не заманил меня в какую-нибудь ловушку. И тебе следует поехать со мной.