Козлов Сергей Григорьевич. Всё-всё-всё о Ёжике

   Перешли ручей, взобрались на гору.
   — Вот он! Дом Рыси! — Заяц вытянул лапу.
   Рысь сидела на крыльце и ела вареники. Кисточки на ушах действительно были рыжие.
   — Я же говорил! — сказал Заяц.
   — Ничего ты не говорил.
   — Тогда — подразумевал…
   Рысь ела вареники и причмокивала.
   — Эй ты! — крикнул Медвежонок. — Ты зачем ограбила мой дом?
   — Унесла наши припасы… — сказал Ёжик.
   Рысь пошевелила ушами, и рыжие кисточки на ушах пошевелились.
   Затем ушла в дом и вернулась с лорнетом.
   — Что это у неё? — спросил Заяц.
   — Бинокль, — сказал Ёжик.
   Рысь навела на друзей лорнет.
   — Ну что? — сказала Рысь. — Будете есть вареники или — война?
   — Ты зачем ограбила мой дом? — очень тихо сказал Медвежонок.
   — Слушайте: грабят — это когда гребут сено. А я пришла, вошла, сварила вареники и хочу ими вас угостить.
   — Дрянь! — беззвучно сказал Ёжик.
   Заяц кивнул.
   — Ну и дрянь! — прошептал Медвежонок. — Или ты, Рысь, сейчас же перевезёшь все мои припасы назад… — сказал он громко.
   — В его кладовку, — показал на Медвежонка лапой Заяц.
   — Или Заяц, — Медвежонок показал на Зайца, — сейчас же привезёт пушку…
   — Большую пушку, — сказал Ёжик.
   Рысь повесила лорнет на специальный гвоздик, задумалась.
   «Отдавать или не отдавать?» — думала Рысь.
   — А у вас пушки нет, — сказала она.
   — А мы тебе сейчас и без пушки кисточки оторвём! — крикнул Ёжик.
   — И хвост! — сказал Медвежонок.
   — И хвост! — спрятался за Медвежонка Заяц.
   — Хе-хе! — сказала Рысь и принялась за вареники.
   Заяц привёз пушку.
   Ёжик прочистил банником ствол.
   Медвежонок засыпал пороха и навёл.
   Заяц запалил фитиль.
   — Ну!.. — крикнул Медвежонок.
   — Сдаюсь, — Рысь утёрлась салфеточкой и пошла за припасами.
   Целый день Рысь таскала в дом Медвежонка покражу, а Заяц, Ёжик, Медвежонок с пушкой стояли на холме, и фитиль в лапе Медвежонка дымился.
   К вечеру снежинки стали спускаться, припадая на правую лапу.
   — Видишь? Припадают, — снова показал Зайцу на снежинки Медвежонок.
   — Снег в снег и — никого. Пропадают, — снова поправил Заяц.
   И Ёжик с Медвежонком переглянулись.
   А вечером, когда пили чай, Медвежонок сказал:
   — Не знаю когда, но когда-нибудь обязательно будет лучше.
   — Ещё бы! — подхватил Заяц.
   А Ёжик думал:
   «Не может же быть, чтобы всё плохо и плохо — ведь когда-нибудь должно стать хорошо!..»

Сиреневый лес

   Заяц бегал и прыгал, прыгал и пел, и был счастлив, потому что светило солнце.
   — Ну что ты прыгаешь? — зудел Комар.
   — Как же мне не прыгать? — ликовал Заяц. — Солнце!
   Солнце, солнце, только оно давало Зайцу эту необъятную радость. Ни капуста, ни морковка, ни кора с яблоньки — ничто так не радовало Зайца, и поэтому он прыгал и скакал с утра до вечера, забывая поесть.
   — Внучек! Беги чай пить! — кричал дед.
   — После.
   — Помрёт с голоду, — ворчала бабка.
   А Заяц только хохотал, приплясывая:

 
Не помру,
Не помру,
Вы не верьте Комару!
 

   «Я-то при чём?» — подумал Комар. Но вылезать из-под лопуха не стал.
   А Заяц прыгал, пел, кувыркался, даже влез на берёзу — так ему было хорошо и привольно.
   Но настал вечер, смерклось, и Заяц пошёл домой.
   — Давай чаю, — сказал он бабке.
   — А где — «пожалуйста»?
   — Пожалуйста!
   — Набегался? — спросил дед. — Напелся?
   Заяц кивнул, хрумтя морковкой.
   — Когда остепенишься? — спросила бабка. — Когда опомнишься?
   — Скворечник сделал? — спросил дед.
   — А обещал, — сказала бабка. — Капустки дать?
   — Угу.
   — «Угу!» — передразнила бабка и положила перед Зайцем кочерыжку. — Обещал ведь.
   — Я маленький, — сказал Заяц. — Вырасту — построю.
   — А я — старенький! — сказал дед.
   — Я молоденька, да? — начала бабка.
   «Ну, поехали!» — подумал Заяц и стал глядеть в сиреневый лес…
   «Как это было давно!» — думал много лет спустя Заяц, сидя в сумерках на том же крыльце, глядя в тот же сиреневый лес, с грустью вспоминая деда, бабку, и как всё хорошо, как радостно тогда было.

Званый обед

   Иностранный Слон приплыл из-за моря на большом пароходе.
   Он сидел в высоком шатре за круглым столом в огромном кресле.
   Два креслица поменьше ждали Ёжика и Медвежонка.
   — Вилку надо держать в левой лапе, а ложку — в правой.
   — Да почему же вилку — в левой?
   — Потому что вилке ты будешь помогать ножом. Вилку воткнул, ножичком отрезал — и всё.
   — А что резать?
   — А это чем Слон угостит.
   Они были приглашены на званный обед, и теперь Ёжик учил Медвежонка пользоваться ложкой, вилкой и ножом.
   — Давай попробуем. На первое — суп!
   И они съели воображаемый суп.
   — Теперь — жареные грибы!
   — А чего тут резать?
   — Ничего не резать: ножичком накладывай на вилку и в рот.
   — Теперь — компот! — крикнул Медвежонок.
   — Выпьешь жижу, потом маленькой ложечкой — гущу.
   — Она и так съедет.
   — Нет, — сказал Ёжик. И показал Медвежонку, как надо есть компот.
   Они шли через лес, и по дороге Ёжик учил:
   — Салфетку заткни за воротник.
   — У меня нет воротника.
   — Повяжи вокруг шеи.
   — А если маленькая?..
   — Здравствуйте! Здравствуйте! — вышел навстречу гостям Слон. — Очень рад вас видеть!
   — Мы тоже очень рады! — сказал Ёжик.
   — Садитесь, садитесь, сейчас подадут первое. — И Слон повязал салфетку.
   Ёжик помог Медвежонку повязать салфетку, и они сели в креслица.
   — Расскажите что-нибудь о себе, — попросил Слон.
   — Мы очень рады вас видеть, — улыбнулся Ёжик.
   Большая добрая Кенгуру разлила серебряным половником суп.
   — И вот пришли к вам на обед, — сказал Медвежонок и стал хлебать прямо из тарелки.
   — Возьми ложку! — шикнул Ёжик. — Не хлюпай!
   Высокий красавец Жираф сменил приборы. Зебры несли второе.
   На второе было что-то невообразимо вкусное, и Медвежонок стал есть лапой.
   — Ф-фу! — фыркнул Ёжик.
   И Медвежонок взял вилку и нож.
   Слон ел молча и добрыми серыми глазками глядел на Ёжика с Медвежонком.
   Вошёл элегантный Крокодил, проглотил грязные тарелки и, ласково улыбнувшись, удалился.
   Мартышки внесли сладкое.
   — А компот? — спросил Медвежонок.
   Но Ёжик толкнул его под столом лапой, и все стали есть бананы, апельсины, ананасы, финики и запивать сладким молочком из кокосовых орехов.
   У медвежонка так разбежались глаза, что первый банан он съел со шкурой.
   — Смотри! — еле слышно выдохнул Ёжик. И, улыбнувшись Слону, показал, как надо чистить банан.
   Медвежонок, стараясь не чавкать, ел бананы, во все глаза глядел на Слона, на зебр и мартышек, выстроившихся у него за спиной, и думал, что, если бы у них с Ёжиком был такой пароход и свои крокодилы, жирафы, кенгуру и мартышки, они бы ни за что не сели обедать, не повязав шеи салфетками.

А уже зима

   Холодно, звонко стало в лесу. И так светло и далеко видно, что, если бы не гора, Ёжик из своего дома мог бы увидеть дом Медвежонка.
   — Ау! — крикнул Ёжик, выйдя звонким холодным утром на крыльцо.
   — Ау! — крикнул Медвежонок со своего крыльца.
   Они не видели друг друга, но, проснувшись, одновременно подумали: «И он там, за горой, наверное, проснулся и вышел на крыльцо».
   Ёжик прислушался. Было тихо.
   Медвежонок даже повернул ухо в сторону Ёжикиного дома.
   — Всё-таки далеко, — пробормотал Медвежонок. И побежал к Ёжику.
   — Я тебе кричал! — ещё издали крикнул Медвежонок.
   — И я, — сказал Ёжик.
   — И что?
   — Не слышно. Гора мешает, — сказал Медвежонок. — Гора не пускает наши голоса.
   — Давай сдвинем.
   — Ха-ха-ха! — сказал Медвежонок. — Скажешь тоже!
   — У кого будем завтракать? — спросил Ёжик.
   — Давай у меня.
   — А что у тебя на завтрак?
   — Чай, мёд, для тебя — гриб.
   — А какой гриб?
   — Маслёнок, — сказал Медвежонок.
   — Маринованный?
   — Что ты! Я его только вчера нашёл.
   — Так он же замёрз!
   — Ну и что? Чем плохо — крепкий замёрзший гриб?
   — Крепких замёрзших грибов я ещё зимой наемся.
   — Где же ты возьмёшь зимой свежезамёрзший гриб?
   — Много будешь знать, скоро состаришься.
   — Ну, скажи!
   — На горе, — сказал Ёжик. — Снегу мало. Они — замерзают и уже до весны свежезамороженные.
   — И что ты с ними делаешь?
   — А ты не знаешь?
   — Нет.
   — Ем, — сказал Ёжик.
   Медвежонок расхохотался.
   — Ладно, идём ко мне, — сказал он. — Я дам тебе белый сушёный.
   — А ещё что?
   — Мёду.
   — А ещё?
   — Ну, варенья твоего любимого, малинового.
   — Пойдём, — сказал Ёжик.
   И они зашагали к дому Медвежонка, шурша подмёрзшей травой, хрумтя палыми листьями и тонким ледком на лужах.
   — Светло и просторно, — сказал Медвежонок. — Замечательно! Снегу нет, а уже зима.

Австралийская пегая

   Всю ночь выл ветер, и домик Зайца скрипел и трясся.
   Стонали сосны, падали шишки и дребезжало окно.
   К утру ветер стих и пошёл меленький дождь, и не верилось, что было так тепло, и идёт дождь в феврале.
   Лес стоял чёрный, сырой, и Заяц подумал: «Вот было бы весело, если б лес вдруг взял и встряхнулся, как собака!»
   И Заяц представил себе, как лес присел на задние лапы и затряс хвоей: фрр!.. Во все стороны полетели брызги, и тут же стало сухо и светло.
   Эта картина так развеселила Зайца, что он закричал на весь лес:
   — Э-гей!
   И тут же из-под крыльца выпрыгнул Лягушонок.
   — Ты кто? — спросил Заяц.
   — Я — твоя собака.
   — Таких собак не бывает!
   — Я — ранняя собака. Остальные все спят.
   — А почему такой маленький?
   — Я — щенок. Мне ещё расти и расти.
   — А что умеешь делать?
   — На задних лапах могу.
   — А ещё?
   — Много всего, — сказал Лягушонок.
   — Палку принесёшь?
   — Кидай!
   И Заяц бросил щепочку, и Лягушонок принёс её в передних лапах.
   — Не по правилам, — сказал Заяц. Собаки носят в зубах.
   — Так ты же какую дубину бросил!..
   Заяц задумался.
   — Лаять умеешь? — спросил он.
   — Ква! Ква!
   — Хорошо, — Заяц о чём-то думал, но ещё сам не знал, о чём. — Мне кажется, ты — лягушка, — наконец сказал он. — Собаки лают не так.
   — Хороших собак не видел, — обиделся Лягушонок. — Хорошие ещё не так лают.
   «А что, если он и впрямь собака? — вдруг подумал Заяц. — Такой необыкновенный сорт собаки, похожий на лягушку?»
   И спросил:
   — Ты какой породы?
   — Австралийская пегая.
   — Австралийская пегая?..
   — Ты не сомневайся, — сказал Лягушонок. — Я — хорошая собака. У меня и медаль есть. В Веллингтоне дали, — и он достал из-под крыльца ошейник с поводком, и показал крохотную золотую медаль на ошейнике.
   «Что же мне с ним делать? — размышлял Заяц. — Пойти, что ли, погулять?»
   И он взял из лап Лягушонка поводок и пошёл по лесу.
   — Ты давно из Австралии?
   — Вчера, — сказал Лягушонок.
   — Морем?
   — На дирижабле, — сказал Лягушонок.
   — А где дирижабль?
   — Уплыл.
   — Ну, как у вас там, в Австралии?
   — Просторно, — сказал Лягушонок. — Свету много.
   — А страусы?
   — Этих дополна.
   Они шли рядышком и дышали сырым лесом.
   — А почему ты выбрал меня? — Заяц остановился.
   — У собаки должен быть хозяин.
   — А почему — я?
   — Ты весёлый, — сказал Лягушонок. — С тобой и попрыгать, и поиграть.
   — Давай я тебя отстегну.
   И они запрыгали по поляне.
   Ёжик проснулся в это хмурое утро, посмотрел на небо и раздул самовар.
   Пришёл Медвежонок.
   — Ну что за зима? — сказал он. — Льёт и льёт.
   — И снег уже не помню, когда был, — сказал Ёжик.
   Попив чаю, они вышли на крыльцо и задышали сырым лесом.
   И тут, прыгая и хохоча, выкатился Заяц.
   — А так умеешь? — кому-то кричал он.
   — А так? — тоненько кричал кто-то.
   — А так? — завопил Заяц и пошёл на ушах.
   — Так не могу, — сказал кто-то. — У меня ушей нет.
   — Ушей? У собаки? Так не бывает!
   — Смотря какая собака, — говорил невидимый кто-то. — А мы — безухие.
   — Австралийские пегие?
   — И Новозеландские — тоже.
   — А ты и в Новой Зеландии был?
   — А как же! — сказал кто-то. — Мы туда купаться летаем.
   — На дирижабле?
   И тут Ёжик разглядел у ног Зайца маленького Лягушонка.
   — Эй! — крикнул он. — Заяц! Ты с кем это говоришь?
   — С моей собакой, — важно сказал Заяц.
   — Иди к нам! — позвал Медвежонок.
   — Сами идите, — Заяц пристегнул поводок.
   Ёжик с Медвежонком подбежали, и Медвежонок тоже увидел Лягушонка.
   — Привет, Лягушонок! Разве ты — собака?
   — Австралийская пегая, — важно сказал Заяц.
   И Лягушонок с крохотной медалькой на шее кивнул.
   — Где ты его взял? — изумился Ёжик.
   — Зимой! — Медвежонок не сводил глаз с Лягушонка.
   — А он на дирижабле, — небрежно сказал Заяц. — Из Австралии.
   Ёжик с Медвежонком переглянулись.
   — На каком дирижабле? — упавшим голосом спросил Медвежонок.
   — На каком дирижабле? — будто поправляя поводок, склонился к Лягушонку Заяц.
   — На трансатлантическом, — сказал Лягушонок. — Мы из Австралии летаем на континент на трансатлантическом.
   Ёжик не знал, как быть. Ему вдруг почему-то стало грустно-грустно. И он сказал:
   — А-а-а…
   — Вот так, — сказал Заяц. И повёл Лягушонка на поводке.
   — Может, чайку попьём? — вдруг догадался Медвежонок.
   — Ага! У нас и варенье, и… А что любит твоя собака? — обрадовался Ёжик.
   — Ты что любишь?
   — Манго, — шепнул Лягушонок.
   — Чего?
   — Манго, — вслух сказал Лягушонок. — Дерево такое, а у него — плоды.
   — А-а… — сказал Медвежонок. — А я бы тебе медку дал…
   — Ладно. Идёмте чай пить, — сказал Заяц. Ему вдруг отчего-то стало обидно за Ёжика с Медвежонком, и он сердито спросил у своей собаки:
   — Чай будешь?
   — Ага, — кивнул Лягушонок.
   «Вот это по-нашему», — подумал Ёжик. И они пошли в дом.
   Запыхтел самовар. Опустились густые сумерки. Ёжик, Медвежонок и Заяц с собакой, причмокивая, пили чай, и весь вечер собака Зайца рассказывала друзьям про Австралию — далёкую страну, про Новую Зеландию, куда они летают купаться на дирижабле, и никто не догадался, что маленький Лягушонок никогда нигде не был, а просто проснулся в эту тёплую зиму раньше всех и так захотел подружиться с Ёжиком, Зайцем и Медвежонком, что стал Австралийской пегой собакой Зайца.

Большое спасибо

   — Когда входишь в дом, надо здороваться, — сказал Ёжик.
   — А когда уходишь — прощаться, — сказал Медвежонок.
   — Если ты сидишь, а мимо идёт кто-нибудь старенький — уступи место.
   — Где? — спросил Заяц.
   — Где сидишь, там и уступи.
   — Если кто-нибудь чихнёт, скажи: «Будьте здоровы!»
   — А если будет дуть, — Ёжик строго посмотрел на Зайца, — закрой окно.
   — Ну, беги! — сказал Медвежонок. И Заяц помчался.
   — Стой! Если тебе что-нибудь подарят, или поблагодарят — поклонись, — Ёжик показал, как надо кланяться, — и скажи: «Спасибо».
   — Большое спасибо! — крикнул Медвежонок.
   — Ага! — и Заяц пропал в кустах.
   Первой, кого он увидел, была Белка.
   Белка сидела на пеньке и грызла орехи.
   — Привет! — сказал Заяц. — Тебе не дует?
   — Нет, — сказала Белка. — А что?
   — А то бы я закрыл окно.
   — А где? — Белка вытаращилась на Зайца. — Где ты видишь окно?
   — Нет, это я так… вообще. Пока, Белка! — и Заяц исчез.
   «Теперь надо кому-то сказать: будьте здоровы!» — думал, прыгая, Заяц.
   Возле норки, угревшись на солнышке, спал Хомячок. Он так сладко посапывал, что Заяц сразу понял, что ему надо делать: сорвал травинку, подкрался к Хомячку и пощекотал в ноздре.
   — Ап-чхи! — сказал Хомячок.
   — Будьте здоровы! — крикнул Заяц. И был таков.
   «Что-то осталось ещё, — вылетев к реке, соображал Заяц. — Поздоровался — попрощался, дует — не дует, будьте здоровы, ага!» — подпрыгнул и пошёл, как канатоходец, по упавшей головой в воду сосне.
   Теперь он был почти посередине реки.
   Заяц сел.
   Лениво шевеля хвостом, подошла старая Щука.
   — Здравствуйте, бабушка! — обрадовался Заяц. — Пожалуйста! Садитесь! — Заяц вскочил и похлопал лалой по бревну.
   — Дур-р-рак! — закашлялась Щука.
   — Спасибо! — поклонился Заяц. — Большое спасибо!
   И помчался к Ёжику с Медвежонком рассказать, как у него всё хорошо вышло.

Волк

   Высыпал снег. Поднялось солнце. Лес сиял.
   А потом вдруг хлынул такой дождь, что смыл весь снег, и будто не было ни мороза, ни солнца, ни зимы.
   Потом на лес, на гору налетел ветер.
   Он раскачивал высокие сосны, будто это были не сосны, качающиеся меж облаками, а тонкие прутики.
   Такого ветра Ёжик с Медвежонком не помнили.
   На светлом небе дымом летели облака, а ветер всё дул и дул, и за полчаса высушил весь лес.
   Ёжик с Медвежонком сидели по своим домам.
   Заяц забился в зимнюю нору под летним домом.
   Белка спряталась в самый дальний угол дупла.
   А Хомячок завалил дверь сундуком, табуреткой, шкафом, потому что дверь скрипела, качалась и вот-вот, как ему казалось, слетит с петель и улетит незнамо куда.
   Лес стонал, охал, вздрагивал; тонкие осинки звенели; еловые крепкие шишки стучали по земле; а ветер всё дул, не стихая, и к вечеру выдул в лесу длинную узкую тёмную дыру и дудел в неё, как в трубу, на широкой басовой ноте.
   «У! У! У!» — выл лес.
   Потихоньку все привыкли к этому вою, и каждый у себя дома стал подбирать мелодию.
   — У-у! — пел Медвежонок.
   — У-у-у! — за горой, в своём доме, тянул Ёжик.
   — У-у, у-у! — пищал Хомячок.
   — Уй, уй! — верещал 3аяц.
   А Белка взяла деревянные ложки и деревянными ложками стала бить в таз.
   — Бу-бу-бу! Бу-бу-бу! — бубнила Белка.
   Проспав день, к ночи проснулся Филин.
   «Что за Филин прилетел в лес? — проворчал он. — Вон как ухает!»
   Но только высунул клюв, как ветер затолкал его обратно.
   — Ух! Ух! Я — Филин! Я — тоже Филин! — заухал в щёлочку Филин.
   Но ветер не выпустил его из дома.
   А тучи летели, сосны гудели, шишки падали.
   Скоро стемнело совсем.
   И тонкому молодому месяцу, скользящему меж облаками, лес, наверное, казался огромным серым волком, лежащим под горою и воющим на луну.

Лунная дорожка

   Дни стояли солнечные, лёгкие, а ночи звёздные, лунные.
   Вечером Ёжик с Медвежонком пригласили Зайца погулять по лунной дорожке.
   — А не провалимся? — спросил Заяц.
   — Луноходы, — сказал Медвежонок и протянул Зайцу две дощечки. — В таких можно и здесь, и по луне.
   Заяц поднял голову, поглядел на луну, она была большая, круглая, потом — на Ёжика с Медвежонком.
   — А верёвки зачем?
   — Чтобы к лапам, — сказал Ёжик.
   И Заяц стал смотреть, как Ёжик с Медвежонком привязывают к лапам дощечки. Потом привязал сам.
   Сова сидела на обгорелой сосне и глядела на них круглыми глазами.
   — Видишь? — неслышно сказал Заяц Сове. И подпрыгнул, чтобы попробовать, как у него получится в дощечках.
   — Вижу, — неслышно сказала Сова. — Сейчас утонете.
   — Не должны, — неслышно сказал Медвежонок. — Я рассчитал.
   — Он рассчитал, — уверенно, но тоже неслышно сказал Ёжик.
   — Увидите, — сказала Сова.
   А Заяц неслышно заплакал и отвернулся.
   — Ну, пошли! — сказал Ёжик.
   Шелестя дощечками, они подошли к реке.
   — Кто первый? — спросил Ёжик.
   — Чур, я третий! — попросил Заяц.
   Медвежонок сошёл к воде и захлопал дощечками.
   Медвежонок шёл прямо к середине реки, не проваливаясь, и Ёжик спрыгнул с берега, побежал следом и тоже не провалился, а Заяц не знал, как ему быть, но всё же спрыгнул, и тоже побежал, и догнал Ёжика с Медвежонком.
   Они шли по лунной дорожке к середине реки, и Заяц боялся смотреть на свои дощечки; он чувствовал, что не может так быть, что ещё шаг, и он обязательно провалится, и потому Заяц шёл, задрав голову, и глядя на луну.
   — Боишься? — спросил Ёжик.
   — Боится, — сказал Медвежонок.
   А Заяц думал, что стоит ему сказать слово, и он обязательно провалится, и поэтому молчал.
   — Язык проглотил, — сказал Медвежонок.
   — От страха, — сказал Ёжик.
   — Да не бойся ты! — крикнул Медвежонок и провалился по колено.
   Заяц вздрогнул и ещё выше задрал голову.
   — Не бойся, — сказал Ёжик, подхватив Медвежонка.
   Но Заяц всё равно не верил, что такое может быть, и дошёл до другого берега, ни разу не взглянув вниз, молча.
   — Пошли назад, — сказал Медвежонок.
   — Нет, — сказал Заяц. И вылез на берег.
   — Чего ты боишься? — сказал Ёжик.
   — Идём! — позвал Медвежонок.
   Заяц помотал головой, а Ёжик с Медвежонком пошли на тот берег.
   «Вот они идут на тот берег, — думал Заяц. — И не проваливаются. Но ведь такого не может быть». «Не может такого быть!» — неслышно крикнул Заяц.
   — Ну, — сказал Медвежонок, когда они возвратились. — Прыгай!
   Лунная дорожка золотой рыбой лежала поперёк реки. Голова её упиралась в тот берег, а хвост шевелился у самых заячьих лап.
   — Не бойся! — сказал Ёжик.
   — Прыгай! — крикнул Медвежонок.
   Заяц смотрел на своих друзей и неслышно плакал. Он знал, что во второй раз ему уже ни за что не перейти реку.

Меленький тёплый дождь

   Тёплый меленький летний дождь.
   Деревья стоят большие, сочные; трава поднялась по пояс.
   Заяц шёл по тропинке в густой траве и прядал ушами.
   «Эх, зонтик бы…» — думал Заяц.
   Лягушонок под лопухом угощал чаем Кузнечика. Им было хорошо-хорошо: слушать, как дождь постукивает по лопуху нежными ножками.
   Лягушонок с Кузнечиком поглядели на Зайца.
   — Зонтик забыл, — сказал Заяц.
   — Садись с нами чай пить.
   — Не вмещусь.
   И Заяц пошёл дальше.
   В овраге у ёлки стоял важный Подберёзовик:
   — Ты куда. Заяц?
   — Да вот, зонтик забыл, — сказал Заяц. — Иду — гуляю.
   В берёзовой роще Зайцу встретился Ёжик.
   Ёжик сидел, подперев лапой голову, и о чём-то думал.
   — Что, зонтик забыл? — спросил Ёжик.
   — Ага. Ты как догадался?
   — Я тебя давно приметил. Вижу — Заяц идёт, ушами прядает. Ну, думаю, зонтик забыл.
   — Верно!
   — Хочешь, садись рядом — здесь сухо.
   — Не-е, — Заяц помотал головой. — Пойду.
   И пошёл через поле по густой траве под меленьким тёплым летним дождём.
   «Вот, — думал Заяц. — Ведь ничего не случилось. Подумаешь — зонтик забыл! А как хорошо! Иду себе и иду…»
   Зайцу хотелось как-то иначе, по-другому, получше сказать свою мысль. Что вот он, Заяц, идёт; Лягушка с Кузнечиком чай пьют; Подберёзовик под ёлкой стоит, подбоченился; Ёжик на пне сидит — думу думает; а он, Заяц, идёт и идёт, ушами мокрыми прядает, и всего этого ему так хорошо, что и не знает теперь, как сказать.

Пяточка

   Ёжик с Медвежонком ещё никогда не косили. И вот смастерили по лёгкой косе и вышли на луг. Луг — сверкал.
   — Начали! — сказал Медвежонок. Они взмахнули косами и — застыли.
   — А как дальше?
   — Лапу не отрежь! — сказал Медвежонок. «Вжжжик!» — и обе косы воткнулись в землю. Явился Заяц.
   — Косите? Ха-ха-ха! А не умеете! Ха-ха-ха! Дай покажу!
   Он взял у Ёжика косу — вжжжик! Коса воткнулась в землю.
   — Ха-ха-ха! — сказали Ёжик с Медвежонком.
   — Я умел, да забыл. Меня бабка учила. Пяточку, говорила, Зайчик, прижимай, пяточку!
   — А где пяточка?
   — Да вот она! — Заяц показал.
   — Пяточка! — захохотали Ёжик с Медвежонком.
   — Ага. Где коса прилажена к косовищу. Пяточку прижимать и тянуть. Чтобы резала. Дайте брусок! Ёжик с Медвежонком переглянулись.
   — А вы что ж, не точите? Хе-хе-хе! Что ж это за коса, если не точить?
   Ёжик поискал в траве, принёс камушек.
   — Ну, хоть так, — сказал Заяц.
   И зазвенела, зажужжала коса под камушком.
   — И — обтереть, — Заяц обтёр косу травой. — Давай другую! Когда обе косы были готовы. Заяц сказал:
   — Главное — пяточку тянуть! Вот так! И чаще подтачивать! Я сейчас вспомню: я же косил!
   И правда — полегоньку-потихоньку у Зайца стало получаться, и он пошёл широким прокосом через сверкающий луг.
   — Здорово! — и Медвежонок пошёл следом. Было так радостно, что Ёжик даже не обиделся, что у него отняли косу.
   — Ты маленький, — сказал Заяц.
   — Ещё лапу отрежешь, — сказал Медвежонок. Зато Ёжик бежал следом и нёс камушек. И когда косы тупились, Заяц с Медвежонком звали его и точили косы: вжик-вжик!

Шотландская баллада

   — Давай повеселимся! — сказал Медвежонок. — Давай будем веселиться и петь!
   — А что? — спросил Ёжик.
   — Что хочешь. Ты пой, а я буду играть.
   И Медвежонок достал из чулана балалайку, сдул пыль и сел, важный, у печки, закинув лапу на лапу.
   — Струны, — сказал Ёжик. — Струн нет.
   — Подумаешь! Со струнами кто хочешь сыграет, а ты попробуй без струн.
   И заиграл: