Козлов Сергей Григорьевич. Всё-всё-всё о Ёжике

   — Угомонись! — кричал он — Я налью в тебя мёда!
   Но бочка не желала успокаиваться. Она топала всеми четырьмя лапами и так рвалась, что вот-вот должна была оборвать привязь.
   — Бочка! — рассвирепел Медвежонок. — Кто тебе пририсовал лапы?
   Бочка молчала. Тогда Медвежонок пририсовал ей медвежью голову и язычок.
   — Ёжик! — сказала бочка.
   — Ах, вот оно что! — закричал Медвежонок. Привязал бочку ещё к одному колышку и побежал к Ёжику.
   — Это ты пририсовал моей бочке лапы? — с порога крикнул он.
   — Что ты! — сказал Ёжик. — Я и рисовать не умею.
   — Нет, умеешь! Бочка говорит, что это ты.
   — Чем это она говорит?
   — Языком. Я ей Целую голову нарисовал!
   — Зачем же тебе бочка с головой? — удивился Ёжик.
   — А зачем мне бочка с лапами? — спросил Медвежонок.
   — Ну, — сказал Ёжик, — лапы бочке очень полезны. Пойдёшь ты, например, в лес, и она с тобой. А надоест — привяжешь к пеньку, и всё… А теперь она тебя разговорами замучает!
   — Что же мне делать? — спросил Медвежонок.
   — Иди домой, — сказал Ёжик, — спусти её с привязи и ложись спать. А утром, когда она набегается, наполнишь её мёдом и позавтракаешь.
   — Ты прав, — сказал Медвежонок.
   Вздохнул и отправился домой.

В самое жаркое воскресенье, которое было в лесу

   В самое жаркое воскресенье, которое было в лесу, к Медвежонку пришёл Волк.
   Медвежонок сидел на трубе своего домика, держал в лапе над голован огромный лопух и, зажмурившись от удовольствия, лизал проплывающие облака.
   — Здравствуй, Медвежонок! — прохрипел Волк, подстилая под себя хвост и усаживаясь на пороге медвежачьего домика. — Холодные сегодня облака?
   «К чему бы это он?» — подумал Медвежонок, а вслух сказал:
   — Здравствуй, Волчище! Зачем пожаловал?
   По небу плыли редкие облака; далёкое солнышко повисло над лесом; Волк высунул язык, слизнул самое прохладное облако и прошептал:
   — Стар я… Тошно мне, Медвежонок!.. С самого четверга.
   «Врёт!» — подумал Медвежонок. А вслух спросил:
   — А что было в четверг?
   — В четверг я съел твоего друга — Зайца. Твоего любимого зайца, которого ты назвал: ЗАЯЦДРУГМЕДВЕЖОНКА… Незабываемый был заяц!..
   «Врёт, — снова подумал Медвежонок. — ЗАЯЦДРУГМЕДВЕЖОНКА сидит сейчас в подполе и пьёт холодное молоко!»
   — А зачем ты его съел? — спросил Медвежонок.
   — Я его съел, потому что очень был голоден, — прошептал Волк, высунул язык и полизал небо.
   — Послушай, Волк! — сказал Медвежонок. — Если ты будешь лизать небо над моим домом, здесь никогда не упадёт дождя. Потерпи немножко, а если не можешь — уходи в другое место.
   — Но я же съел твоего друга Зайца! — прохрипел Волк. — Я хочу, чтобы ты мне что-нибудь сказал!..
   — Вот я тебе и говорю, — сказал Медвежонок, — убери язык и прекрати так жарко дышать.
   — Но…
   Здесь Волк проглотил слюну — потому что Медвежонок у него на глазах подтащил лапой к себе длинненькое, прозрачное облако, полизал его, закрыл от удовольствия глаза, переломил пополам и съел, так и не открывая глаз.
   — Но так же нельзя! — поперхнулся от обиды Волк. — Кто же хватает облака лапами?!.
   — Ты молчи, — сказал Медвежонок, по-прежнему сидя на трубе с закрытыми глазами. — Кто съел ЗАЙЦАДРУГАМЕДВЕЖОНКА?
   — Позволь, я лизну следующее… — попросил Волк.
   — Над моим домом сегодня совсем не плывут облака. Я не ел твоего Зайца.
   — Ел, — сказал Медвежонок. И посмотрел туда, откуда дул ветер. — Ел! — повторил он. И схватил лапой синюю льдышку облака.
   Волк высунул язык, но Медвежонок уже сидел с закрытыми глазами и гладил себя правой лапой по животу.
   — Не ел я твоего Зайца — прохрипел Волк.
   Медвежонок не обращал на него никакого внимания.
   — Ел!.. Ел!.. — прошамкал беззубой пастью Волк. — Если бы я мог кого-нибудь съесть!..
   И ушёл, заметая лёгкую пыль своим горячим хвостом.

Как Слон ходил в гости к Ёжику

 
   Однажды из городского зоопарка убежал Слон.
   Это такая обычная историям что мне было бы даже лень её рассказывать, если б Слон убежал днём и пошёл по улицам, мешая автобусам, троллейбусам, заходя в магазины и удивляя прохожих. Конечно же, тут за ним увязалась бы толпа мальчишек: мальчишки бы свистели, улюлюкали, а один из них даже пошёл бы перед Слоном, как будто он и есть самый главный…
   Но Слон ушёл из зоопарка ночью, быстро пересёк город, перебежал картофельное поле и скрылся в лесу. Его видел только один ночной сторож возле булочной, да и тому показалось, что Слон ему приснился.
   Вбежав в лес. Слон отдышался и пошёл медленнее. Вот тут-то и начинается самое интересное.
   …Ёжик сидел на пеньке посреди полянки и при свете звёзд строгал палочку для грибов. Медвежонок спал. Ослик щипал травку.
   И вдруг появился Слон.
   — Здравствуйте! — протрубил он.
   — Добрый вечер! — сказал Ёжик и так задрал голову, что чуть не свалился с пенька.
   Ослик поклонился и прижал уши.
   Медвежонок во сне перевернулся на другой бок.
   — Здравствуйте! — снова затрубил Слон. — Я только что убежал из зоопарка!
   — Мы очень рады, — сказал Ослик и лягнул копытцем Медвежонка.
   Медвежонок вскочил, увидел Слона и тут же сел на травку…
   — Кто ты? — спросил он спросонок.
   — Слон.
   — А почему меня разбудил?
   — Я тебя не будил. Я убежал из зоопарка.
   — А что мы будем делать?
   — Веселиться!
   — Как? — спросил Ослик. — Я хочу Вас покатать, — сказал Слон и встал на колени.
   — Будьте добры, подвиньтесь, пожалуйста, поближе к пеньку! — попросил Ёжик.
   Слон пододвинулся к пеньку, и Ёжик первый вскарабкался на него, а за ним — Ослик и Медвежонок.
   В лапе у Ёжика была палочка для грибов, он сидел ближе всех к голове Слона и поэтому стал главным.
   — Слушать меня! — сказал Ёжик Слону. — Сейчас поехали прямо!
   И они поехали прямо через лес, напевая весёлую песенку:

 
Не на осле,
Не на коне —
Мы едем прямо на Слоне!
 

   Ослик был запевалою. Медвежонок отбивал задними лапами такт, а Слон трубил: «Та-ра-ра-ра!»
   Ёжик дирижировал, помахивая палочкой, и так они выехали к реке.
   Над рекой стоял белый туман, и Слон весь утонул в тумане и ничего не видел. А Ёжик командовал:
   — А теперь — немного левее!.. А теперь — вправо!
   Ослик с Медвежонком пели песню и барабанили по Слону лапами и копытами.
   — Туруру-ру!.. — трубил из тумана Слон.
   И скоро проснулся весь лес.
   Вылез из своего логова и завыл Волк, заухал Филин, заквакали лягушки.
   — Кто это нам подпевает? — спросил Слон.
   — Не отвлекайтесь, пожалуйста, — сказал Ёжик, — а то мы налетим на дерево!..
   Они уже давно мчались во весь дух, так что только ёлки и сосны мелькали со всех сторон. Слона совсем не было видно, и казалось, что Ёжик, Ослик и Медвежонок сами летят по туману.
   — Жаль, что нас никто не видит! — шепнул Ослик Медвежонку.
   — Да!.. — вздохнул Медвежонок.
   И они снова подхватили песню:

 
Не на осле,
Не на коне, —
 

   запевал Ослик.
   Мы мчимся прямо на Слоне! — подхватывал Медвежонок.
   — Туруру! — глухо доносилось откуда-то снизу.
   И так они веселились до самого утра.
   Когда взошло солнце. Слон лёг спать возле Ёжикиного дома, здесь-то его и нашли служители зоопарка.
   — Эка, умаялся! — сказал один.
   — Небось целую ночь бегал! — заметил второй.
   — Слон, он простор любит, — сказал первый.
   И они надели на ноги Слону цепи и повели его в город.

Ёжик и море

   — А когда тебя не было, ты где-нибудь был?
   — Угу.
   — Где?
   — Там, — сказал Ёжик и махнул лапой.
   — Далеко?
   Ёжик съёжился и закрыл глаза.

Ёжик и море

   Жил-был в лесу Ёжик-иголка. Был у него дом с печкой лампочка в дому из гриба-лисички и полная кладовая припасов. Но всё Ёжику чего-то хотелось…
   — Неспокойно мне, — говорил он Васильку. — Вот здесь мутит, — показывал на грудь. — К морю хочется.
   Василёк никогда не видел моря, и поэтому говорил:
   — Зря ты печалишься, Ёжик. Посмотри, какой я красивый, взгляни, как высоки сосны, послушай, как птицы поют! И все тебя здесь, в лесу, знают и любят.
   Но Ёжик с каждым днём печалился всё больше.
   — Хочется мне к морю! — жаловался он Муравью.
   — А какое оно? — спрашивал Муравей.
   — Большое. Но я его никогда не видел.
   И вот как-то ранним утром, когда в небе ещё плавали молочные звёзды. Ёжик вышел из своего домика и пошёл к морю. В лапе у него была палка, а за плечом — котомка с едой.
   Сначала он шёл лесом, и птицы пели над ним, и трава, мокрая от росы, шуршала под ногами. Потом лес кончился, и путь Ёжику преградила река.
   — Эй! — крикнул Ёжик.
   И по всей реке понеслось: «Эй-эй-эй!..»
   — Ты чего кричишь? — спросила, подлетев, Утка.
   — Переправиться надо, — сказал Ёжик.
   И Утка подставила ему свою спину и перевезла на другой берег.
   — Спасибо, Утка, — сказал Ёжик и зашагал дальше.
   Теперь он шёл по огромному лугу. Трещали кузнечики, звенели стеклянными крылышками стрекозы, и где-то высоко в небе распевал жаворонок.
   Долго ли шёл Ёжик, коротко ли, он вышел к морю.
   — Здравствуй, море! — сказал Ёжик.
   — Здравствуй, Ёжик! — сказало море.

   И накатилась волна. «Пффф-ф!.. — ударила она в берег. — Шшшш…» — зашуршала по камушкам, отступая.
   И Ёжик тоже сделал шаг вперёд и сказал: «Пффф-ф!.. — и, отбежав немного: — Шшш-ш!..»
   — Я на тебя похож, да?
   — Очень! — сказало море. И снова ударило волной в берег.
   Целый день Ёжик играл с морем: то подбегал к самой воде, то отбегал прочь.
   Засыпая на песке под скалой, он поёживался, и ему казалось, что он тоже — маленькое море на четырёх лапах.
   «Пффф-ф!.. — бормотал он себе под нос. — Шшш-ш!..»
   И подымал и опускал иголки.

Ёжикина скрипка

   Ёжик давно хотел научиться играть на скрипке. «Что ж, — говорил он, — птицы поют, стрекозы звенят, а я только шипеть умею?»
   И он настрогал сосновых дощечек, высушил их и стал мастерить скрипку. Скрипка вышла лёгонькая, певучая, с весёлым смычком.
   Закончив работу. Ёжик сел на пенёк, прижал к мордочке скрипку и потянул сверху вниз смычок. «Ни-и-и…» — запищала скрипка. И Ёжик улыбнулся.
   «Пи-пи-пи-пи…» — вылетело из-под смычка. И Ёжик стал придумывать мелодию.
   «Надо придумать такую, — думал он, — чтобы шумела сосна, падали шишки и дул ветер. Потом, чтобы ветер стих, а одна шишка долго-долго качалась, а потом, наконец, шлёпнулась — хлоп! И тут должны запищать комары, и наступит вечер».
   Он поудобнее уселся на пеньке, покрепче прижал скрипку и взмахнул смычком.
   «Ууу!..» — загудела скрипка.
   «Нет, — подумал Ёжик, — так, пожалуй, гудит пчела… Тогда пускай это будет полдень. Пускай гудят пчёлы, ярко светит солнышко и по дорожкам бегают муравьи».
   И он, улыбаясь, заиграл: «У-у-у! У-у-у-у!..»
   «Получается!» — обрадовался Ёжик. И целый день, до вечера, играл «Полдень».
   «У-у-у! У-у-у!..» — неслось по лесу. И посмотреть на Ёжика собрались тридцать муравьёв, два кузнечика и один комар.
   — Вы немножко фальшивите, — вежливо сказал комар, когда Ёжик устал. — Четвёртое «у» надо взять чуть-чуть потоньше. Вот так…
   И он запищал: «Пи-и-и!..»
   — Нет, — сказал Ёжик, — вы играете «Вечер», а у меня «Полдень». Разве вы не слышите?
   Комар отступил на шаг своей тоненькой ножкой, склонил голову набок и приподнял плечи.
   — Да-да, — сказал он, прислушиваясь. — Полдень! В это время я очень люблю спать в траве.
   — А мы, — сказали два кузнечика, — в полдень работаем в кухне. К нам как раз через полчаса залетит стрекоза и попросит выковать новое крылышко!
   — А у нас, — сказали муравьи, — в полдень — обед.
   А один муравей вышел вперёд и сказал: — Поиграйте, пожалуйста, ещё немного: я очень люблю обедать!
   Ёжик прижал скрипку и заводил смычком.
   — Очень вкусно! — сказал муравей. — Я каждый вечер буду приходить слушать ваш «Полдень».
   Выпала роса.
   Ёжик, как настоящий музыкант, поклонился с пенька муравьям, кузнечикам и комару и унёс скрипку в дом, чтобы она не отсырела.
   Вместо струн на скрипке были натянуты травинки, и, засыпая, Ёжик думал, как завтра он натянет свежие струны и добьётся всё-таки того, чтобы скрипка шумела сосной, дышала ветром и топотала падающими шишками…

Однажды в солнечный день

   Однажды с самого утра появилось солнце. Сначала оно осветило только верхушки деревьев потом позолотило кусты и траву, потом утренний туман растаял, и Ёжик вышел из своего домика.
   — Доброе утро! — сказала ему Травинка.
   — Доброе утро! — пробормотал Ёжик. Умылся в росе и отправился завтракать.
   Позавтракав, он снова вышел на крылечко, потянулся, пошёл к широкой поляне и сел там под густым вязом.
   Солнечные зайцы водили в траве хоровод, в ветвях пели птицы, а Ёжик смотрел во все глаза и слушал.

   Пришёл Медвежонок, сел рядом с Ёжиком, и они стали смотреть и слушать вместе.
   — Как красиво они пляшут! — сказал Медвежонок, чуть подвигаясь вправо.
   — Очень! — сказал Ёжик. И тоже пододвинулся, потому что солнечные зайцы понемножку уводили хоровод вправо.
   — Я никогда не видел таких крупных солнечных зайцев, — сказал Медвежонок.
   — И я, — подтвердил Ёжик.
   — Как, по-твоему, у них есть уши? — спросил Медвежонок, продолжая тихонько двигаться вокруг ствола за заячьим хороводом.
   — Нет, — сказал Ёжик, стараясь не отставать от Медвежонка. — Думаю, нет.
   — А по-моему, есть! — сказал Медвежонок.
   — И я так думаю, — согласился Ёжик.
   — Так ты же только что думал иначе!
   — Я люблю думать по-разному, — ответил Ёжик, перебирая лапами.
   — По-разному думать плохо, — сказал Медвежонок.
   Они уже один раз обернулись вокруг вяза и теперь пошли на второй круг.
   — По-разному думать, — продолжал Медвеженок, — это значит — по-разному говорить…
   — Что ты! — возразил Ёжик. — говорить можно одно и то же. — И подвинулся.
   — Нет, — сказал Медвежонок. — Если по-разному думаешь — по-разному говоришь!
   — А вот и нет! — сказал Ёжик. Думать можно по-разному, а говорить одно и то же.
   — Как же так? — удивился Медвежонок, продолжая двигаться и слушать птиц. Он даже приподнял дальнее от Ёжика ухо, чтобы слышать птиц лучше.
   — А очень просто! — сказал Ёжик. — я, например, всё время думаю о том, как хорошо сидеть под вязом и смотреть на солнечных зайцев, а говорю совсем о другом.
   — Как о другом?! — возмутился Медвежонок. — Мы же говорим о том, есть ли у них уши!
   — Конечно, нет! — сказал Ёжик.
   — Ты же только что говорил, что есть!
   — А теперь говорю, что нету.
   — И тебе не стыдно?!
   — Почему же мне должно быть стыдно? — удивился Ёжик. — Я же могу иметь своё мнение.
   — Но оно у тебя — разное!..
   — А почему я не могу иметь разное своё мнение? — спросил Ёжик и пододвинулся.
   Пока он говорил, Медвежонок не двигался с места, и теперь между ними образовалось порядочное расстояние.
   — Ты меня расстраиваешь, — сказал Медвежонок и сел рядом с Ёжиком. — Давай молча смотреть на зайцев и слушать птиц.
   — Тюи! Тюи! — пели птицы.
   — А всё-таки лучше думать одинаково! — вздохнул Медвежонок.
   Зайцы устали плясать и растянулись на траве.
   Теперь Ёжик с Медвежонком неподвижно сидели под вязом и смотрели на заходящее солнце.
   — Зря ты расстраиваешься, — сказал Ёжик. — Конечно, у солнечных зайцев есть уши!..
   И хотя Ёжик с Медвежонком чуть было не поссорились, это был очень счастливый солнечный день!

Осенние сказки

   — Вот мы с тобой говорим, говорим, дни летят, а мы с тобой всё говорим.
   — Говорим, — согласился Ёжик.
   — Месяца проходят, облака летят, деревья голенькие, а мы всё, беседуем.
   — Беседуем.
   — А потом всё совсем пройдёт, а мы с тобой вдвоём только и останемся.
   — Если бы!
   — А что ж с нами станет?
   — Мы тоже можем пролететь.
   — Как птицы?
   — Ага.
   — А куда?
   — К югу, — сказал Ёжик.

Как поймать облако

   Когда пришла пора птицам улетать на юг и уже давно увяла трава и облетели деревья. Ёжик сказал Медвежонку:
   — Скоро зима. Пойдём поудим напоследок для тебя рыбки. Ты ведь любишь рыбку!
   И они взяли удочки и пошли к реке.
   На реке было так тихо, так спокойно, что все деревья склонились к ней печальными головами, а посередине медленно плыли облака. Облака были серые, лохматые, и Медвежонку стало страшно.
   «А что, если мы поймаем облако? — подумал он. — Что мы тогда с ним будем делать?»
   — Ёжик! — сказал Медвежонок. — Что мы будем делать, если поймаем облако?
   — Не поймаем, — сказал Ёжик. — Облака на сухой горох не ловятся! Вот если бы ловили на одуванчик…
   — А на одуванчик можно поймать облако?
   — Конечно! — сказал Ёжик. — На одуванчик облака только и ловятся!
   Стало смеркаться.

   Они сидели на узеньком берёзовом мостке и смотрели в воду. Медвежонок смотрел на поплавок Ёжика, а Ёжик — на поплавок Медвежонка. Было тихо-тихо, и поплавки неподвижно отражались в воде.
   — Почему она не клюёт? — спросил Медвежонок.
   — Она слушает наши разговоры, — сказал Ёжик. — Рыбы к осени очень любопытны!
   — Тогда давай молчать.
   И они целый час сидели молча.
   Вдруг поплавок Медвежонка заплясал и глубоко нырнул.
   — Клюёт! — крикнул Ёжик.
   — Ой! — воскликнул Медвежонок. — Тянет!
   — Держи, держи! — сказал Ёжик.
   — Что-то очень тяжёлое, — шепнул Медвежонок. — В прошлом году здесь утонуло старое облако. Может, это — оно?..
   — Держи, держи! — повторил Ёжик.
   Но тут удочка Медвежонка согнулась дугой, потом со свистом распрямилась — и высоко в небо взлетела огромная красная луна.
   — Луна! — в один голос выдохнули Ёжик с Медвежонком.
   А луна покачнулась и тихо поплыла над рекой.
   И тут пропал поплавок Ёжика.
   — Тяни! — шепнул Медвежонок.
   Ёжик взмахнул удочкой — и высоко в небо, выше луны, взлетела маленькая звезда.
   — Так… — прошептал Ёжик, доставая две новые горошины. — Теперь только бы хватило наживки!..
   И они, забыв о рыбе, целую ночь ловили звёзды и забрасывали ими всё небо.
   А перед рассветом, когда горох кончился. Медвежонок свесился с мостка и вытащил из воды два оранжевых кленовых листа.
   — Лучше нет, чем ловить на кленовый листик! — сказал он.
   И стал было уже задрёмывать, как вдруг кто-то крепко схватился за крючок.
   — Помоги!.. — шепнул Ёжику Медвежонок.
   И они, усталые, сонные, вдвоём еле-еле вытащили из воды солнышко.
   Оно отряхнулось, прошлось по узенькому мостку и покатилось в поле.
   Кругом было тихо, хорошо, и последние листья, как маленькие кораблики, медленно плыли по реке…

Осенняя сказка

   С каждым днём всё позднее светало, и лес стал таким прозрачным, что казалось: обшарь его вдоль и поперёк — не найдёшь ни одного листика.
   — Скоро и наша берёза облетит, — сказал Медвежонок. И показал лапой на одинокую берёзу, стоящую посреди поляны.
   — Облетит… — согласился Ёжик.
   — Подуют ветры, — продолжал Медвежонок, — и она вся так и затрясётся, а я буду во сне слышать, как падают с неё последние листья. А утром проснусь, выйду на крыльцо, а она — голая!
   — Голая… — согласился Ёжик.
   Они сидели на крылечке медвежачьего домика и смотрели на одинокую берёзу посреди поляны.

   — Вот если бы на мне весной вырастали листья? — сказал Ёжик. — Я бы осенью сидел у печки, и они бы ни за что не облетели.
   — А какие бы ты хотел листья? — спросил Медвежонок. — Берёзовые или ясеневые?
   — Как у клёна? Тогда бы я осенью был рыжий-рыжий, и ты бы меня принял за маленького Лисёнка. Ты бы мне сказал: «Маленький Лисёнок, как поживает твоя мама?» А я бы сказал: «Мою маму убили охотники, а я теперь живу у Ёжика. Приходи к нам в гости?» И ты бы пришёл. «А где же Ёжик?» — спросил бы ты. А потом, наконец, догадался, и мы бы долго-долго смеялись, до самой весны…
   — Нет, — сказал Медвежонок. — Лучше, если бы я не догадался, а спросил: «А что. Ёжик пошёл за водой?» — «Нет?» — сказал бы ты. «За дровами?» — «Нет?» — сказал бы ты. «Может, он пошёл к Медвежонку в гости?» И тут бы ты кивнул головой. А я бы пожелал тебе спокойной ночи и побежал к себе, потому что ты ведь не знаешь, где я теперь прячу ключ, и тебе пришлось бы сидеть на крыльце.
   — Но я же ведь остался бы у себя дома! — сказал Ёжик.
   — Ну, так что ж! — сказал Медвежонок. — Ты бы сидел у себя дома и думал: «Интересно, это Медвежонок притворяется или по-настоящему не узнал меня?» А я бы пока сбегал домой, взял маленькую баночку мёда, вернулся к тебе и спросил: «А что. Ёжик ещё не возвращался?» А ты бы сказал…
   — А я бы сказал, что я и есть Ёжик! — сказал Ёжик.
   — Нет, — сказал Медвежонок. — Лучше бы ты ничего такого не говорил. А сказал так…
   Тут Медвежонок запнулся, потому что с берёзы посреди поляны вдруг сорвалось сразу три листика. Они немного покружились в воздухе, а потом мягко опустились в порыжевшую траву.
   — Нет, лучше бы ты ничего такого не говорил, — повторял Медвежонок. — А мы бы просто попили с тобой чай и легли спать. И тогда бы я во сне обо всём догадался.
   — А почему во сне?
   — Самые лучшие мысли ко мне приходят во сне, — сказал Медвежонок. — Вон видишь: на берёзе осталось двенадцать листиков. Они уже никогда не упадут. Потому что вчера ночью я во сне догадался, что сегодня утром их надо пришить к веточке.
   И пришил? — спросил Ёжик.
   — Конечно, — сказал Медвежонок. — Той самой иголкой, которую ты мне подарил в прошлом году.

Как Ослику приснился страшный сон

   Дул осенний ветер. Звёзды низко кружились в небе, а одна холодная, синяя звезда зацепилась за сосну и остановилась прямо против домика Ослика.
   Ослик сидел за столом, положив голову на копытцам и смотрел в окно.

   «Какая колючая звезда», — подумал он. И уснул. И тут же звезда опустилась прямо к его окошку и сказала:
   — Какой глупый Ослик! Такой серый, а клыков нет.
   — Чего?
   — Клыков! — сказала звезда. — У серого кабана есть клыки и у серого волка, а у тебя нет.
   — А зачем они мне? — спросил Ослик.
   — Если у тебя будут клыки, — сказала звезда, — тебя все станут бояться.
   И тут она быстро-быстро замигала, и у Ослика за одной и за другой щекой выросло по клыку.
   — И когтей нет, — вздохнула звезда. И сделала ему когти.
   Потом Ослик очутился на улице и увидел Зайца.
   — Здр-р-равствуй, Хвостик! — крикнул он. Но косой помчался со всех ног и скрылся за деревьями.
   «Чего это он меня испугался?» — подумал Ослик. И решил пойти в гости к Медвежонку.
   — Тук-тук-тук! — постучал Ослик в окошко.
   — Кто там? — спросил Медвежонок.
   — Это я, Ослик, — и сам удивился своему голосу.
   — Кто? — переспросил Медвежонок.
   — Я? Откр-рой!..
   Медвежонок открыл дверь, попятился и мигом скрылся за печкой.
   «Чего это он?» — снова подумал Ослик. Вошёл в дом и сел на табуретку.
   — Что тебе надо? — испуганным голосом спросил из-за печки Медвежонок.
   — Чайку пр-р-ришел попить, — прохрипел Ослик. «Странный голос, однако, у меня», — подумал он.
   — Чаю нет! — крикнул Медвежонок. — Самовар прохудился!
   — Как пр-рохудился?!
   — Я только на той неделе подар-рил тебе новый самовар!
   — Ничего ты мне не дарил! Это Ослик подарил мне самовар!
   — А я кто же?
   — Волк!
   — Я?!. Что ты! Я люблю тр-р-равку!
   — Травку? — высунулся из-за печки Медвежонок.
   — Не волк я! — сказал Ослик. И вдруг нечаянно лязгнул зубами.
   Он схватился за голову и… не нашёл своих длинных пушистых ушей. Вместо них торчали какие-то жёсткие, короткие уши…
   Он посмотрел на пол — и обомлел: с табуретки свешивались когтистые волчьи лапы…
   — Не волк я! — повторил Ослик, щёлкнув зубами.
   — Рассказывай! — сказал Медвежонок, вылезая из-за печки. В лапах у него было полено, а на голове — горшок из-под топлёного масла.
   — Что это ты надумал?! — хотел крикнуть Ослик, но только хрипло зарычал: — Рррр!!!
   Медвежонок стукнул его поленом и схватил кочергу.
   — Будешь притворяться моим другом Осликом? — кричал он. — Будешь?!
   — Честное слово, не волк я, — бормотал Ослик, отступая за печку. — Я люблю травку!
   — Что?! Травку?! Таких волков не бывает! — кричал Медвежонок распахнул печку и выхватил из огня горящую головню.
   Тут Ослик проснулся…
   Кто-то стучал в дверь, да так сильно, что прыгал крючок.
   — Кто там? — тоненько спросил Ослик.
   — Это я! — крикнул из-за двери Медвежонок. — Ты что там спишь?