Кренц Джейн Энн. Волшебный дар

   — Но послушайте, я достаточно ясно дала понять, что не собираюсь ничего платить, пока вы его не найдете.
   — Думаю, что знаю, где он.
   Лавиния по привычке коснулась серебряного медальона на шее.
   — Вернее, думаю, что вы знаете, где он.
   — Я? Что за вздор?! Знай я, где браслет, в жизни не согласилась бы платить вам за его возвращение!
   — Я считаю, что некий гипнотизер ввел вас в транс и приказал отнести браслет в определенное место. От всей души надеюсь, что он все еще там и его можно вернуть. Но мне понадобится ваша помощь.
   — Господи милостивый! — ахнула миссис Раштон, в ужасе распахнув глаза и поднося руку к груди. — Хотите сказать, что меня загипнотизировали против воли?!
   — Совершенно верно.
   Лавиния расстегнула серебряную цепочку и подняла медальон так, чтобы он отражал свет.
   — Миссис Раштон, пожалуйста, доверьтесь мне. Я прошу разрешения снова ввести вас в транс. Пока вы будете в этом состоянии, я задам несколько вопросов относительно того, что случилось в тот день, когда исчез браслет.
   Миссис Раштон недоверчиво уставилась на медальон.
   — Меня не так-то легко загипнотизировать, знаете ли. Я обладаю чрезвычайно сильной волей.
   — Ничуть не сомневаюсь.
   Миссис Раштон не сводила взгляда с раскачивавшегося предмета.
   — А вы в этом разбираетесь?
   — Да, миссис Раштон, и довольно неплохо.
 
   Скоро она уже выходила из дома, сосредоточившись только на одной мысли: поскорее добраться до нужного места. Ей повезло: на площади прямо перед ней стоял кеб. Лавиния принялась яростно махать кучеру. Он почему-то не слез с козел, дабы помочь ей сесть, но она слишком спешила, чтобы оскорбиться. Открыв рот, чтобы сказать кучеру адрес, она одновременно распахнула дверь.
   И только тогда поняла, что экипаж уже занят.
   Внутри оказалась Мэгги. Руки связаны обрывком веревки, огромные, полные ужаса глаза безмолвно молят о пощаде, рот заткнут тряпкой.
   И она была не одна. Рядом сидел Оскар Пеллинг, державший нож у ее горла.
   — Входите, — велел он Лавинии, — или я убью ее на месте. Прямо сейчас. У вас на глазах.

Глава 29

   — Я часами следил за вашим домом, миссис Лейк, в ожидании, Пока вы сделаете шаг, способный привести меня к браслету. Вы были моей последней, единственной надеждой, и я благодарю вас за то, что вы оправдали мою веру в вашу хитрость и лживость.
   — Не пойму, о чем вы, — пробормотала Лавиния.
   — Ах, вы истинная представительница своего пола, мадам. Все вы насквозь фальшивые, подлые, потенциально опасные Медузы. Но, зная природу женщин, я предпочел последовать за вами, а не за Марчем. Ясно, что он ваш любовник и поэтому полностью у вас под каблуком. Садитесь же!
   Лавиния медленно забралась в экипаж и села напротив Мэгги и Пеллинга. Последний наградил ее одобрительной улыбкой. Лавиния отчетливо увидела чудовище, таившееся под маской светского лоска, и вздрогнула от ужаса.
   — Что заставило вас считать, будто я знаю местонахождение Голубой Медузы? — спросила она настороженно.
   — По какой еще причине вам понадобилось еще раз посещать особняк Бэнкса? — ответил он вопросом на вопрос и, довольно улыбнувшись, добавил:
   — Вы наверняка пришли обсудить дельце с миссис Раштон, а вас ведь ничего не связывает, кроме Голубой Медузы, не так ли? Я заключил, что вы еще не завершили сделку и не отдали браслет. Потому что в противном случае вы больше мне не нужны.
   — Отпустите Мэгги, — спокойно попросила Лавиния.
   — Зачем? — усмехнулся Пеллинг, ткнув кончиком ножа в горло Мэгги. Капля крови медленно поползла вниз. — Она дешевая шлюха, которую следует наказать за то, что предала меня. Верно ведь, сердце мое?
   Мэгги закрыла глаза и тихо заскулила.
   Лавиния, якобы небрежно, коснулась медальона.
   — Но вы должны. Она вам больше не нужна, а убивать ее слишком рискованно.
   Пеллинг уставился на нее взглядом, от которого кровь стыла в жилах.
   — Не смейте указывать мне, что делать! Я с первой встречи понял, что от вас нечего ждать, кроме неприятностей! Следовало бы сразу от вас отделаться.
   — Это было бы крайней глупостью. Вспомните, тогда вы только что потеряли жену при трагических и непонятных обстоятельствах. Убийство гипнотизера, лечившего ее, возбудило бы подозрения местных властей, не правда ли? Они наверняка стали бы задавать щекотливые и крайне неудобные вопросы.
   — Ба! Эти олухи ничуть меня не волновали! Просто вы не стоили моих трудов и времени. Наоборот, собственно говоря, сделали мне одолжение. Сумели избавить от надоедливой жены, и при этом все ее денежки остались у меня. В сложившихся обстоятельствах было бы просто невежливо убить вас.
   — Невежливо?
   Лавиния громко сглотнула.
   — Да. Именно невежливо. Но мы говорим о Мэгги.
   — Мэгги, как видите, не проблема.
   Пеллинг постучал ножом по плечу женщины.
   — Я перережу ей горло, когда сочту нужным. Ну а до тех пор она будет тихой и послушной, не так ли, Мэгги?
   Слезы хлынули из глаз несчастной.
   — Боюсь, все не так просто, — покачала головой Лавиния. — Видите ли, пока Мэгги сидит связанная, с ножом у горла, я не скажу, где находится браслет. А ведь только он вам и нужен! Ну как?
   — Скажете, — прошипел Пеллинг, — иначе Мэгги будет очень медленно умирать на ваших глазах. Если же будете упрямиться, уверен, что развяжете язык, когда настанет ваша очередь.
   — Убить обеих будет весьма сложно, — объяснила Лавиния, поворачивая медальон таким образом, чтобы на него падал свет, проникавший по краям занавесок. — Риск велик. Чересчур велик. Лучше отпустить Мэгги. Она не причинит вам вреда. Вы слишком сильны и могущественны, чтобы волноваться о проститутке, которая к тому же слишком любит джин. Никто не обращает внимания на женщин вроде Мэгги.
   — Прекратите! — Пеллинг отнял нож от шеи Мэгги и наставил на Лавинию. — Немедленно прекратите.
   Лавиния съежилась и прижалась к спинке сиденья. Но тесный экипаж не давал пространства для маневра. Пеллинг мог легко зарезать ее как ягненка, прежде чем она сумеет дотянуться до дверцы.
   Мэгги открыла глаза и взглянула на нее с тоской и обреченностью.
   — Я знаю, что вы пытались сделать! — рявкнул Пеллинг. — Загипнотизировать меня! Но ничего не выйдет! Я на такие штуки не поддамся! Сил у меня хватит!
   — Да, вы сильны, — прошептала Лавиния. — Ужасно сильны!
   Пеллинг довольно рассмеялся.
   — Еще как! Селеста и Хадсон оба пробовали на мне свое искусство, да только все зря! Если уж у них не получилось, где вам!
   — И тут вы правы, — кивнула Лавиния, вертя в руках медальон. — По сравнению с ними я ничто. А вы сильны. Очень, очень сильны. Но надвигается ночь. Скоро стемнеет. Трудно следить в темноте за двумя пленницами. Советую отпустить Мэгги. Она ничего вам не сделает.
   Пеллинг промолчал.
   — Вы слишком сильны. И не нуждаетесь в ней. Она только мешает. Лучше выкинуть ее на улицу. Она не причинит вам зла. Вы слишком сильны.
   Она понимала, что не смогла ввести его в глубокий транс. Но он немного успокоился, словно пришел, к какому-то выводу и составил план. Оставалось лишь надеяться, что он не перережет горло Мэгги прямо сейчас, чтобы навсегда забыть о бедняжке. Судя по выражению глаз Мэгги, она именно этого и боялась.
   Пеллинг неожиданно постучал по крыше рукояткой ножа.
   Лошади остановились.
   Пеллинг открыл дверь.
   Лавиния выглянула в окно и увидела затянутую туманом улицу. Какое-то мгновение она боялась худшего. Неужели Пеллинг выбрал уединенный угол, чтобы без опасений выкинуть труп из экипажа?
   Но стук колес немного успокоил ее. Мимо прогрохотала фермерская телега и остановилась перед какой-то дверью.
   — Ты мне больше не нужна, — объявил Пеллинг и поднял нож.
   Мэгги съежилась и замычала.
   У Лавинии перехватило дыхание. Руки мгновенно заледенели. Но она продолжала говорить, тихо и размеренно.
   — Слишком сильны, — сказала она успокаивающим тоном. — Вы слишком сильны. Ни к чему убивать ее. Слишком сильны. Не стоит рисковать. Лучше не рисковать, убивая ее. Вы слишком сильны. Не стоит рисковать.
   Пеллинг вытащил кляп. Взмахнул ножом и с ловкостью охотника, привыкшего свежевать рыбу и дичь, разрезал веревки, стягивавшие руки Мэгги.
   — Проваливай, шлюха! Ты не можешь доставить мне неприятности. Я слишком силен.
   Он вышвырнул Мэгги на мостовую, как мешок с грязным бельем. Несчастная споткнулась и рухнула на булыжники. Пеллинг захлопнул дверь и посигналил кучеру. Тот тронул лошадей.
   — Расскажите о Селесте, — поспешно попросила Лави-ния. — Что между вами случилось?
   Пеллинг повертел в руках нож, легонько ткнул лезвием ей под ребро.
   — Она пыталась манипулировать мной. Лгала и обманывала.
   — Вы наняли ее украсть браслет Медузы?
   — А что мне оставалось делать? — прошипел Пеллинг. Глаза его загорелись яростью. — Я хотел нанять Хадсона. Не женщину. До меня дошли слухи, что он за хорошие денежки готов добыть определенные вещи… для клиентов, умеющих держать язык за зубами. Камни, драгоценности и тому подобное.
   О, как же он ошибается насчет Говарда! Ведь это Селеста воровала у пациентов! Но сейчас не время возражать, иначе он разозлится еще больше!
   — Вам понадобился кто-то, чтобы похитить браслет Медузы? — осторожно поинтересовалась она.
   — Да, и я был готов заплатить Хадсону за работу кругленькую сумму. Он выслушал мое предложение и сначала вроде бы заинтересовался. Сказал, что хорошенько подумает, прежде чем окончательно решить. Но когда я вернулся, чтобы завершить сделку, он объяснил, что у него духу не хватит на такое опасное дельце. Мол, оно слишком сложное и опасное.
   — Но Селеста придерживалась иного мнения, не так ли? Пеллинг презрительно фыркнул.
   — Она сама пришла ко мне несколько дней спустя. Одна. Сказала, что Хадсон отказался, потому что, прочитав старинную книгу, где говорится о Голубой Медузе, внезапно сам воспылал желанием заполучить ее.
   У Лавинии перехватило дыхание. Возможно, Тобиас был прав, заявляя, что Говард убедил себя в правдивости легенды. Говард буквально одержим своими исследованиями. Значит, все же существует возможность, хоть и очень слабая, что в своем рвении изучить все тонкости месмеризма он поддался искушению завладеть Голубой Медузой.
   — Глупец возомнил, будто камея обладает силами, которыми он способен управлять, — пренебрежительно бросил Пеллинг. — Что-то насчет животного магнетизма, который поможет ему стать первым гипнотизером в стране.
   — Значит, Селеста предложила добыть браслет? И потребовала за это вознаграждение?
   — Причем немалое. Она хотела бросить Хадсона, но сначала постаралась себя обеспечить.
   — Понятно.
   — Я согласился на ее условия, потому что другого выхода не было. Она и Хадсон отправились в Лондон. Я последовал за ними, посчитав необходимым присматривать за ней. Никогда не стоит доверять женщине!
 
   Мэгги, охая и стеная, поднялась с мостовой и, не обращая внимания на бесчисленные ссадины и порезы, подобрала юбки и бросилась бежать, охваченная одним желанием: оказаться как можно дальше от быстро удалявшегося кеба.
   Но прежде всего нужно найти мистера Марча и сообщить о случившемся. Вряд ли это поможет, поскольку Пеллинг явно намерен перерезать горло миссис Лейк. Всякому дураку ясно, что он — бессердечный убийца. Но и Марч при необходимости может прикончить человека. Она нутром это чувствует! Видела по его глазам во время драки! Он, конечно, не чудовище, как Пеллинг, но способен на все, если речь идет о защите миссис Лейк. В этом Мэгги была уверена.
   Беда в том, что к тему времени, как она сумеет разыскать его и рассказать, что случилось, миссис Лейк, возможно, будет уже мертва.
   Безнадежно.
   Но она должна попытаться. Это то малое, что Мэгги может сделать для леди, спасшей ей жизнь.
   Полная решимости добиться своего, она не замечала человека, только что спрыгнувшего с фермерской телеги, пока не столкнулась с ним. Он поймал ее за плечи и придержал. Мэгги, ошеломленно заморгав, уставилась в ледяные, неумолимые глаза.
   — Что творилось в этом кебе? — рявкнул Тобиас. — Говори все, да побыстрее!
 
   — Селеста украла браслет и назначила вам свидание на пустом складе, — продолжала Лавиния, коснувшись серебряного медальона. Теперь она знала, что Пеллинг не так уж нечувствителен к гипнозу, как хвастался. Но и нельзя было сказать, что он легко поддается воздействию, особенно в таких, чрезвычайно сложных, обстоятельствах. Самое большее, на что она могла надеяться, — отвлечь безумца, а если повезет, и подействовать на него силой убеждения. Оставалось только выиграть время. Кто знает, может, ей еще удастся выкрутиться из всего этого.
   — Вы убили Селесту, посчитав, что больше в ней не нуждаетесь?
   Глаза Пеллинга метнулись к вертящемуся медальону. Похоже, это его смутило. Он отвел было глаза, но тут же вновь уставился на серебряный овал.
   И Лавиния вдруг осознала, что он ее не слышит.
   — Почему вы убили Селесту? — повторила она шепотом.
   Пеллинг уставился на нее.
   — Я убил ее, когда она заявила, что желает изменить условия нашей сделки.
   Ярость безумца вновь метнулась в его глазах.
   — Глупая сука передала, что требует вдвое больше денег за проклятый браслет. Я согласился встретиться с ней на складе и отдать плату за Медузу.
   — Тогда вы и задушили ее.
   — Она это заслужила! Пыталась сопротивляться, разумеется. Совала мне в лицо свой проклятый веер. Но не успела и слова вымолвить, как я ее задушил.
   — А потом обнаружили, что у нее нет с собой браслета. Вы просчитались. Слишком рано убили ее. Ах, какая неудача! Ведь вы понятия не имели, где браслет!
   — Наутро после убийства я попытался тайком навести справки.
   — Но добились только того, что распустили слухи о пропавшей Медузе, — добавила Лавиния, вспомнив о позднем визите Найтингейла и внезапном интересе Говарда и лорда Вейла к поискам драгоценности.
   — Да. А потом Хадсон нанял Марча расследовать преступление. Должен признаться, ход весьма хитрый.
   — По правде говоря, доктор Хадсон нанял меня, — поправила Лавиния.
   Но Пеллинг не обратил на нее внимания, полностью затерянный в своих бредовых видениях.
   — Я обыскал несколько антикварных лавок, решив, что Селеста, должно быть, заключила более выгодную сделку с одним из хозяев.
   Лавиния поняла, что он явно не знал о неумышленном похищении браслета миссис Раштон. Ему известно только, что Селеста заполучила Медузу, но не сказала ему, каким именно образом. Возможно, считала подобные детали своим профессиональным секретом.
   Она снова повернула медальон.
   — Это вас я спугнула в тот день в лавке Тредлоу!
   — Да. В то время я посчитал, что лучше будет, если вы не увидите меня. На том этапе я не собирался вас убивать. Предоставил вам продолжать расследование. Посчитал, что вместе с Марчем вы вполне можете найти браслет.
   Пеллинг снова улыбнулся и поднял нож.
   — Именно это и случилось, не так ли?
   — Да.
   — Где Медуза, миссис Лейк?
   Лавиния тяжело вздохнула.
   — Неужели вы считаете, что я так вам и скажу? Да вы убьете меня в ту же минуту, как браслет окажется у вас.
   — Скажете, — пообещал Пеллинг. В эту минуту он как никогда был похож на омерзительную, готовую к прыжку ядовитую змею. — В самом конце вы будете счастливы во всем признаться, чтобы умереть поскорее.
 
   Вскоре кеб остановился. Лавиния ощутила запах реки. Когда Пеллинг открыл дверцу, она увидела покосившиеся постройки и обшарпанные доки, утонувшие в тумане. Доски тротуара надсадно скрипели, но сама вода оставалась невидимой в густой серой мгле. Похоже, рядом не было ни единой души.
   Лавиния лихорадочно соображала, что теперь делать.
   Пеллинг, угрожая ножом, заставил ее выйти. Лавиния осторожно спустилась и посмотрела на кучера. Один взгляд на тупую физиономию уничтожил всякую надежду на помощь. Мужчина на козлах был одним из тех, кто накануне напал на Тобиаса.
   Он старался не встретиться с ней глазами. Все его внимание было устремлено на Пеллинга.
   — Так что, на этом мы с вами расстаемся? Где остальные деньги?
   — Вот, — ответствовал Пеллинг, швырнув ему кисет. — Здесь все. Бери и проваливай.
   Головорез распустил тесемки кисета, заглянул внутрь и, удовлетворенно кивнув, подстегнул лошадей кнутом. Колеса загрохотали по камням, и вскоре кеб растворился в тумане. Лавинии пришло в голову, что для бегства погода самая подходящая. Если она сейчас метнется в сторону, легко сумеет скрыться от Пеллинга и его ножа, тем более что надвигаются сумерки. Она подобрала юбки.
   — Не вздумайте удрать, миссис Лейк. Не выйдет! — рявкнул Пеллинг, со злобной ухмылкой доставая из кармана пистолет. — Нож вы можете обогнать, а вот пулю — не удастся. Стреляю я метко.
   — В этом я не сомневалась. Но если убьете меня, никогда не узнаете, где Селеста спрятала браслет.
   — Будьте уверены, что пуля, которую я в вас всажу, не причинит смертельной раны. У вас еще хватит времени открыть все, что знаете. Ну вот, мы и пришли. Сейчас войдем в эту дверь, — велел он, показывая ножом на заброшенный склад. — И поскорее, миссис Лейк. Мое терпение на исходе.
   Лавиния снова коснулась медальона.
   — Вы сказали, что сильны духом. Я верю вам, сэр. И питаю огромное уважение к вашему могуществу.
   — Прекратите возиться с чертовой игрушкой!
   — Мне не по себе от вашей силы.
   — Как и должно быть.
   — Я чувствую себя такой маленькой. Словно нахожусь на другом конце очень длинного и темного коридора.
   — Замолчите!
   Он с очевидным усилием оторвал взгляд от медальона.
   — Входите сюда, да побыстрее, миссис Лейк.
   — Я знаю, где браслет, — мягко напомнила она. — Сказать, где он сейчас?
   Пеллинг, переминаясь с ноги на ногу, снова уставился на медальон.
   — Где он?
   — Селеста хорошо его спрятала.
   Она отступила к пристани, тянувшейся вдоль речного берега.
   — Он в конце очень длинного коридора. Вы представляете его? Тот самый, где я стою. И выгляжу такой маленькой. Вам придется подойти ближе, чтобы увидеть меня.
   Она отступила еще на шаг.
   — Медуза здесь, со мной, на другом конце коридора. Вы должны пройти его по всей длине, чтобы найти меня и браслет…
   — Ад и проклятие, перестаньте трещать о коридорах!
   Но он нерешительно ступил вперед, повинуясь ее словам. Лавиния продолжала незаметно продвигаться к реке.
   — Но вы должны идти по этому длинному, длинному коридору, если хотите найти Медузу.
   Она продолжала медленно скользить к серой стене тумана, окутавшего реку, пытаясь одновременно высмотреть переулок или проход между зданиями, могущие на несколько секунд послужить укрытием.
   — Идите со мной по коридору. Вы хорошо его знаете.
   — Нет. Понятия не имею, о чем вы толкуете.
   Но он все же шел за ней, будто притянутый невидимым магнитом. К сожалению, пистолет в его руке даже не дрогнул.
   — Это коридор, который вы проходите каждый раз, когда находите необходимым избить женщину. Место, где вы обладаете властью. Где могущество ваше неограниченно. Когда вы в коридоре, нет никого сильнее.
   — Да.
   Он продолжал продвигаться к ней, на этот раз уже быстрее.
   — Я самый сильный.
   — Когда вы находитесь в этом месте, женщины не могут взять над вами верх.
   — Нет. Тут я главный!
   Его голос слегка изменился. В нем появились визгливые нотки.
   — Здесь она мне ничего не сделает!
   — Кто именно?
   — Тетя Медуза.
   Лавиния едва не споткнулась.
   — Тетя Медуза?
   В ответ она услышала смешок. Нет, пронзительное хихиканье вредного, противного мальчишки. Не взрослого мужчины.
   — Так я прозвал тетю Миранду. Она воображает, что отучит меня от дурных проделок, если станет почаще колотить палкой. Только я не унимался. Потому что она права. Это тот демон, что сидит во мне и дает силу. Когда-нибудь я так ее изувечу, что она никогда больше не посмеет пальцем меня тронуть. Да что там изувечу! Убью, и все!
   Дальше отступать некуда. Прямо за спиной — вода. Лавиния слышала мягкий, жадный плеск. Остается только пятиться по каменному причалу. Она так и сделала. Ряд пустых складов образовал обманчиво непрерывную стену, выходящую к реке.
   — Вы на полпути в длинном, длинном коридоре…
   Она двигалась медленно, осторожно, боясь упасть и разрушить хрупкую власть гипноза. И едва успела в поисках выхода глянуть на закрытые двери и слепые окна по правой стороне.
   — В ту ночь, когда мы были одни в доме, я последовал за ней на кухню. Никто из слуг больше не соглашался жить в нашем доме. Все боялись меня…
   Неожиданно перед ней открылся узкий проход между двумя зданиями.
   — Я ударил Медузу ножом для разделки мяса. О, сколько крови…
   Но ее побег выведет Пеллинга из транса, и без того не слишком глубокого. Рисковать слишком опасно.
   — Я взял все, что смог унести, а позже продал, включая и проклятый браслет. Она всегда твердила, что камень обладает волшебной силой, а я не верил. И только много лет спустя, когда мои приступы участились, я понял, что она сказала правду. Она приходила во сне. Смеялась надо мной. Вот тогда и открыла, что я избавился от единственной вещи, которая имела силу изгнать ее призрак.
   — От Голубой Медузы. После этого вы и пустились на поиски.
   — Я должен ее найти. Она пытается свести меня с ума. Кроме браслета, ее ничто не остановит. Ты скажешь мне, где он, черт побери!
   Она снова собралась и приготовилась бежать, когда внезапно послышалось громкое беспорядочное хлопанье крыльев. Какая-то водяная птица с недовольным хриплым криком взмыла вверх и полетела над самой водой.
   Пеллинг немедленно пришел в себя, тряхнул головой и, похоже, сразу понял, что все пошло не так, как он ожидал.
   — Где я? Что это вы со мной вытворяете? — завопил он, подняв пистолет. — Вообразили, что можете меня провести?
   — Пеллинг! — Голос Тобиаса зловеще зазвенел в тумане, отдаваясь жутким эхом среди заброшенных строений. — Остановись — или я прикончу тебя на месте.
   Все участники сцены мгновенно превратились в неподвижные статуи. Мир, окружавший Лавинию, застыл, словно гипнотический транс распространился на все живое и неживое.
   Пеллинг опомнился первым и обернулся на голос, пытаясь разглядеть его обладателя.
   — Марч! Где ты, провалиться бы тебе?! Покажись, иначе я ее убью!
   И тут Лавиния пустилась со всех ног, стараясь добежать до ненадежного убежища — переулка и защитного покрывала тумана. Сейчас всего от нескольких футов зависело, выживет она или нет. Всем известно, что пистолеты крайне ненадежны на больших расстояниях.
   — Нет! — завопил Пеллинг, бросившись за ней. — Ты не уйдешь от меня, Медуза!
   — Пеллинг! — снова окликнул Тобиас. Глас судьбы.
   Выстрел.
   У Лавинии упало сердце. Каждый миг она ожидала пули в спину. Но время шло, и ничего не происходило. И тут до нее дошло, что Пеллинг стрелял не в нее, а в Тобиаса!
   — Господи Боже!
   Нет, Пеллинг не мог попасть в Тобиаса. Разве в этом тумане что-то разглядишь?!
   — Забудь о ней, Пеллинг, — скомандовал Тобиас ужасным голосом, исходившим, казалось, ниоткуда и одновременно отовсюду. — Если хочешь получить хотя бы один шанс сбежать, сначала убей меня!
   Лавиния прижалась к ближайшей стене и выглянула из-за угла. Пеллинг отшвырнул разряженный пистолет и лихорадочно старался вытащить из кармана второй.
   — Покажись, Марч! — крикнул он, повернувшись на каблуках и размахивая пистолетом. Где ты, чертов ублюдок?!
   — У тебя за спиной, Пеллинг!
   Тобиас наконец материализовался из тумана, широкими шагами направляясь к своей добыче. В руке он держал пистолет. Полы черного пальто хлестали по голенищам сапог. Невидимая аура силы словно оберегала его, усиливаясь и становясь все более мощной по мере приближения к жертве.
   В этот момент Лавинии казалось, что он питается энергией темных туманов надвигающейся ночи и, словно шпагу, направляет ее в грудь врага.
   Дыхание ее перехватило. Она видела его в минуту опасности, но таким грозным — никогда.
   Дикарь! Настоящий дикарь, борющийся за свою женщину!
   Впервые она ощутила в нем врожденный, хотя и неразвитый талант и вздрогнула. Хорошо, что он никогда не пытался стать гипнотизером! Последствия были бы непредсказуемы!
   В этот короткий ослепительный миг интуитивного прозрения поразительная истина снизошла на нее: необузданный дар Тобиаса взывал к тому, что было в ней, что давало возможность практиковать месмеризм с таким успехом. Казалось, силы животного магнетизма, бурлившие в нем, были созвучны с теми, что текли в ней.
   Тобиас и в самом деле был опасен и, должно быть, в глубине души ощущал это. Но только в глубине души. Никому из окружающих он в этом не признавался. Именно потому и овладел искусством держать себя в руках. Интересно, сознавал ли он, что способность подавлять свои разгулявшиеся инстинкты делала его истинным чародеем?!
   — Не подходи! — взвизгнул Пеллинг. Похоже, он совершенно потерял разум. — Не подходи, черт бы тебя побрал!
   Он поднял пистолет и спустил курок.
   — Нет! — вскрикнула Лавиния. Почти одновременно из тумана прогремел второй выстрел. Пеллинг дернулся и перелетел через край причала. Лавиния услышала приглушенный всплеск.
   — Тобиас!
   Она рванулась вперед.
   — Тобиас, ты жив?
   Тобиас взглянул на нее и опустил пистолет. Глаза его, казалось, сверкали зловещими багровыми отблесками. «Это всего лишь твое воображение. Возьми себя в руки».