Лаумер Кейт. ФАТА-МОРГАНА 1 (Фантастические рассказы и повести)

   Все притаились и замерли… Но вдруг собака инженера Моравца, прежде чем мы успели удержать ее, стрелой помчалась вперед, отыскивая своего господина. Внезапно собака очутилась в кольце вспыхивающих маленьких молний, вот уже она объята пламенем и сгорает на наших глазах.
   Моравец еще не знает о том, что погиб его четвероногий друг…
   Сейчас начнется испытание автоматического управления аэропланами. Дело в том, что у нас есть несколько маленьких воз душных моделей, которые посредством установленной здесь машины, соединенной с сетью тока высокого напряжения, должны летать без пилота. Устроены они так: в аппарате имеется приемник, длина волны которого равна длине волны отправителя, установленного на земле и регулирующего каждый поворот руля посредством передаточного аппарата.
   Пробные испытания полета этих аэропланов и должны начаться сейчас. Аппараты пущены; одни летят совсем низко, другие повыше, третьи высоко над горой. Двадцать маленьких моделей в различных направлениях пересекают воздушное пространство.
   И вот, как по сигналу, все они вспыхивают и сгорают в одну секунду…
   Дядя улыбается.
   — Кажется, наш радий в безопасности!
   Дикари дрожат в смертельном страхе, Мормора едва отваживается протянуть дяде руку. Когда жужжанье на горе прекращается и Моравец подходит к нам живой и невредимый, дикари бегут от него, как от дьявола…
   Вечером, прощаясь с инженером Моравцом, дядя сунул ему что-то в руку. Я убежден, что это была очень крупная сумма. А ночью я увидел этого же инженера Моравца, сидевшего вместе со Стобицером в кабачке, выстроенном рядом с казино. Здесь обычно собираются погонщики верблюдов. С инженерами сидели два каких-то парня с физиономиями беглых каторжников. Вероятно, это были сбежавшие после пожара золотоискатели. Вся компания была так пьяна и так поглощена игрой в карты, что даже не заметила моего присутствия.
   Люди, которых я принял за золотоискателей, потряхивали мешочками, а время от времени вытаскивали из них крупинки золота и бросали их на стол. Я заметил, как они, тасуя карты, плутовски подмигивали и злорадно ухмылялись.
   В конце концов, что мне за дело до всего этого? Дядины инженеры вольны проигрывать свои деньги кому угодно, хотя бы даже и этим висельникам.
   В ту же ночь я должен был слетать по поручению дяди в «город Аллистер», в Кембриджскую бухту. Он разросся еще шире, чем наш «Пустынный город», и теперь там жило уже не двести китайцев, а больше тысячи…
   Вернувшись домой, я опять увидел выходящих из кабачка инженеров. Они покачивались и что-то бормотали заплетающимися языками. До меня донеслись слова Моравца:
   — Все деньги к дьяволу! Сто тысяч марок в одну ночь! Лучше было бы мне улететь с первым же аэропланом в Европу… Что я за несчастный человек!
   Стобицер утешал своего приятеля:
   — Глупости! Ты в любой момент можешь опять разбогатеть.
   — Каким образом?
   — Ведь ты же стоишь у источника. Что сделается со стариком, если у него будет радия на несколько крупинок меньше?..
   Моравец схватил его за шиворот.
   — Ты предлагаешь мне стать вором?
   Стобицер забормотал что-то бессвязное. Я нарочно задержался позади них. Мне не хотелось, чтобы они знали, что я слышал их разговор. Возможно, впрочем, что завтра оба уже забудут то, что говорили сейчас.
   Я пришел домой, раздумывая:
   «Сказать мне об этом Холльборну? Не высмеет ли он меня снова? Или, может быть, передать все дяде?»
   Но быть доносчиком казалось мне слишком недостойным!
   Я решил молчать, но зато глядеть в оба.
   Сегодня у дяди был опять большой день. Мы закончили прокладку рельс, или, как мы называем это, — нашей «паутины». На всех рельсах уже стоят сельскохозяйственные машины. Огромные плуги с вертикальными, движущимися вокруг своей оси лопастями и острыми лопатами, предназначенными взрывать землю; за ними идут машины поменьше, которые должны будут разрыхлять глыбы земли; затем красуются бороны и, наконец, сеялки. В центре этой «паутины», точно пауки, стоят наши аппараты. Здесь же выстроена и платформа, на которой стоит стол с множеством электрических кнопок, и у этого стола священнодействует дядя, окруженный своими двенадцатью инженерами.
   Сегодня все эти машины будут впервые пущены в ход по кругу диаметром в двести километров.
   Впервые мы принимаем сегодня гостей из Канберры. Дядя послал за ними большой цеппелин, на котором прибыл со своей свитой лорд Альбернун.
   — Я не заставлю вашу светлость дожидаться, — говорит дядя. — Мы сейчас же начнем.
   Лорд улыбается и переглядывается со своим секретарем мистером Спенсером. В этой улыбке сквозит явная насмешка.
   — Могу я узнать, что здесь должно произойти?
   — Мы должны разбить маисовое поле на этом круге. Для этой цели мы должны будем автоматически обработать землю.
   Лорд не может удержаться от иронии:
   — И вы полагаете, господин волшебник, что здесь может что-нибудь расти?
   — Разумеется! Эта почва, отдыхавшая тысячу лет, представляет собой отличный перегной.
   — Возможно. Но я слышал, что для того, чтобы земля была плодородной, она должна быть орошаема водой.
   — Вы совершенно правы.
   — Следовательно, вы собираетесь поливать ее из леек? — На этот раз насмешка звучит так откровенно, что лица многих инженеров вспыхивают. Дядя же отвечает совершенно спокойно:
   — Нет, я сперва орошу землю дождем. Я сделаю это так, как в тропиках. Каждый день в течение двух часов над этим полем будет идти дождь.
   Лорд Альбернун становится серьезен и испытующе смотрит на дядю. Для меня ясно, что он считает его сумасшедшим.
   — Вы собираетесь?..
   — Делать дождь. При современных достижениях науки это совсем не трудно. Разрешите начать, ваша светлость?
   Лорд тяжело опускается в кресло.
   — Я чрезвычайно заинтригован.
   — Будьте добры взять подзорную трубу и наблюдать за этими башнями.
   На одинаковом расстоянии друг от друга стоят четыре четырехугольных башни.
   — Я начинаю! — Дядя нажимает кнопку. В первые моменты не заметно ничего особенного, затем дядя говорит: — Если вы вглядитесь попристальнее, то увидите легкий туман над башнями и заметите слабое вибрирование воздуха.
   Действительно, над всеми четырьмя башнями постепенно сгущались маленькие облачка. Они с каждым мгновеньем становились все гуще и темнее… Вот уже клочья разорванной тучи несутся по небу, но они не расплываются по сторонам, а каким-то странным образом собираются в центре, равномерно распределяясь над всем кругом нашей «паутины».
   Проходит полчаса, час. Теперь все небо покрыто черными тучами.
   — Разрешите — я пущу дождь.
   Никто не отвечает. Дядя нажимает другую кнопку.
   Вспыхивает молния, гремит гром, и в тот же миг потоки дождя низвергаются на высохшую землю, дождь брызжет нам в лицо и отскакивает от земли маленькими жемчужинками.
   Лорд невольно застегивает все пуговицы пальто. Дядя улыбается.
   — Как видите, я был предусмотрителен, сделав крышу над этой платформой. Минутку терпения. Скоро все пройдет. Ночью я пущу дождь еще раз. Сейчас была только репетиция.
   Начинает постепенно светлеть, облака исчезают, и наступает солнечный день. Лорд, вне себя от изумления, смотрит на дядю.
   — Как это возможно?
   — Все очень просто. Облака образуются от того, что вода испаряется от жара. Вы можете проследить это на любом чайнике. В эти башни я провел тоненькие трубы; по трубам идет вода, которая нагревается электричеством. Когда она достигает вершины башен, особые электрические плитки доводят ее до точки кипения. Таким образом этот пар поднимается кверху — в нагретый солнцем воздух, и из него образуются облака. До сих пор все было очень просто, трудность наступает лишь сейчас.
   Вы обратили внимание на то, что весь этот круг окаймлен воздухоплавательными аппаратами? Это обыкновенные воздушные шары, прикрепленные на канатах к земле и соединенные с током высокого напряжения. У них имеется приспособление, посредством которого я посылаю в воздух волны, препятствующие моим искусственным облакам переходить за черту этого круга. Затем, благодаря электрической искре, я произвожу искусственную грозу, воздух внезапно охлаждается и падает дождь.
   В общем, все это очень просто. Нужно только иметь необходимые машины и прежде всего ток высокого напряжения.
   Дядя нажал на рычажок и привел в движение землечерпательные машины, которые взрыли разрыхленную дождем землю. За ними последовали плуги, затем бороны и сеялки. Медленно и планомерно двигались по рельсам эти гиганты.
   Никакой помощи им не требовалось. Только один человек, стоя у стола, нажимал кнопки и переводил рычаги.
   Уже поздний вечер. Гости из Канберры обедали у нас. За обедом лорд Альбернун был вынужден сказать небольшую речь, посвященную восхвалению технических чудес, которые он увидел в этом пустынном городе.
   Дядя тоже ответил ему речью:
   — Почтенные господа во главе с господином министром, я пригласил вас сегодня не только для того, чтобы вы присутствовали при «чудесах», но и для того, чтобы вы присутствовали при «крещении». Мои владения назывались до сих пор «Desert City» т. е. «Пустынный город». Но это наименование больше не подходит. С сегодняшнего дня этот город будет называться Электрополис — город электричества, город техники, город железных рук.
   Лорд и его свита переглянулись. Нетрудно было понять, какая мысль таилась у каждого из них: «Этот субъект попросту сумасшедший, зарвавшийся в своих фантазиях…»
   Несомненно, дядя прочел эту мысль в их взглядах, но молчал и улыбался.
   Я покинул свое место за столом еще до того, как обед окончился. Дядя поручил мне — тайно от всех — еще раз «сделать дождь» и пустить на орошенную землю лучи радия. Я возился с этим почти всю ночь. На утро, когда цеппелин был уже подан нашим гостям, дядя попросил их еще раз подняться на платформу.
   Они замерли от удивления. Над полем зеленела мягкая, кудрявая, легкая, как пух, травка. Это взошли семена.
   Дядя сказал, улыбаясь:
   — Тропическое солнце творит чудеса!
   О радии мы, разумеется, молчали.
   И когда лорд Альбернун, качая головой, про молвил: «Вы волшебник», — дядя скромно ответил ему:
   — Я только призываю себе на помощь силы природы.
   Снова у нас сенсация, но на этот раз несколько иного сорта. Ее поднесли нам газеты, в которых крупным шрифтом, с гигантскими заголовками, напечатано: «Гора радия в пустыне», «Как лорд Альбернун продал за гроши несметное богатство мистеру Шмидту из Сан-Франциско», «Германский король Австралии», «С неба упавшие миллиарды» и т. д.
   Во всех австралийских газетах было то же самое. Как они проведали об этом? Теперь всему миру известен источник нашего богатства.
   Многие из тех, кто живет здесь вместе с нами, впервые узнали из этих газет о радии. Все пришли в волнение, один лишь дядя оставался спокоен.
   Я спросил его:
   — Что теперь будет?
   — Ничего.
   — Австралийцы ревут от бешенства.
   — Пусть ревут.
   — Они нападут на нас.
   — Теперь ты понимаешь, почему я так спешил с установкой станции сильного тока? Раз она закончена, — непроницаемая завеса лучей защитит нас лучше всякого войска.
   — Но кто мог выдать нас?
   — Почем я знаю. Может быть, золотоискатели?
   Австралийские газеты только и говорят о залежах радия.
   Созван парламент. Лорду Альбернун дано распоряжение спешно вернуться из отпуска.
   — Я не хотел бы быть в его шкуре. — Дядя говорит это со смехом и ложится спать, в то время как мы отправляемся в казино и толпимся у громкоговорителя, передающего речи членов парламента.

ГЛАВА 6

   Заседание парламента в Канберре было очень бурным. Оппозиция ни за что не хотела успокоиться. Слышались крики:
   — Это непростительная глупость!
   — Какое право имел лорд Альбернун раздаривать собственность Австралии?!
   — Мы хотели бы знать, сколько перепало от этой сделки в его карман?
   Лорд Альбернул стукнул кулаком по столу:
   — Я запрещаю подобные выпады! Я ничем не запятнал себя.
   — Ах вот как, даже для самого себя не сумели постараться?
   Голоса становились все возбужденнее. Никогда еще в австралийском парламенте не было такого бурного заседания. Напрасно председатель звонил в колокольчик, чтобы водворить порядок. Наконец взял слово лидер оппозиции:
   — Мы требуем, чтобы лорду Альбернун было поручено немедленно расторгнуть договор и выселить мистера Шмидта и всех его друзей и сторонников из страны. Мы требуем, чтобы поручение это было выполнено в недельный срок.
   Лорд Альбернун был бледен, но совершенно спокоен.
   — Само собой разумеется, что я выполню волю высокого собрания.
   Подозвав своего секретаря, лорд вышел из парламента.
   В течение недели я был занят с утра до ночи. Дядя поручил мне ответственнейшую работу: составить проект контроля над всеми машинами. Контроль этот должен был производиться посредством особого механизма. Я почти не выходил наверх, и даже обед мне приносили в лабораторию.
   Однажды утром ко мне пришел дядя Генрих. Я давно не видел его таким радостно-оживленным.
   — На сегодня довольно, мальчик!
   — Нет, дядя… У меня работы еще дня на два, а потом можно будет пустить в ход…
   Он перебил меня:
   — Довольно, говорю я! Пойдем смотреть спектакль. Скоро сюда пожалует лорд Альбернун и от имени Австралии объявит нам войну.
   Я встревожился. Но дядя, не обращая на это внимания, подошел к столу и стал рассматривать мою работу.
   — Отлично. Как раз то, что мне надо…
   В это время раз дался звонок. Дядя насторожился и взял меня за руку:
   — Пойдем!
   Мы вошли в его рабочую комнату. На матовой пластинке светилась надпись: «Только что пролетел австралийский аэроплан. Сторожевой пост Мусграв Ранге».
   Я начал высчитывать:
   — От Мусграв Ранге до нас приблизительно триста километров. Следовательно, в десять часов утра они будут здесь.
   Дядя усмехнулся.
   — Я думаю, что они прибудут двумя часами позже. У нас еще есть время просмотреть твою работу.
   Он присел к аппарату Морзе, и на матовой пластинке появились выбитые им телеграфные знаки:
   «Держать автомобиль наготове. Оказать помощь аэроплану. Немедленно доставить сюда пассажиров».
   Я ничего не понял:
   — Разве аэроплан потерпел крушение?
   — Пока еще нет, но возможно, что через час это случится. Теперь приступим к твоему проекту.
   Я видел по его лицу, что дядя не хочет дальнейших вопросов.
   Мы погрузились в работу.
   Через час он спросил меня:
   — Хочешь пойти со мной в машинное отделение?
   Там уже ожидал нас мистер Холльборн. У него было такое же странное выражение лица, как и у дяди.
   — Все готово?
   — Yes, мистер Шмидт!
   Дядя подошел к доске с рычагами и что-то повернул. В комнате стало темно, но зато засветилась матовая пластинка над доской. Я увидел аэроплан, медленно скользивший по небу… Дядя продолжал поворачивать рычаги, и аэроплан стремительно спустился, почти падая на землю. Заклубилось облако дыма… Потом все исчезло, и в комнате снова стало светло.
   В эту минуту прозвучал звонок, и, войдя в кабинет дяди, мы приняли телеграмму:
   «Австралийский аэроплан упал и сгорел. Пассажиры невредимы. На помощь выслан автомобиль из Мусграв Ранге. Спешно доставим в Электрополис. Караульный пост Эдит Лагсон».
   Я с ужасом взглянул на дядю.
   — Ты знал заранее, что аппарат упадет?
   — Разумеется. Я сам заставил его упасть с помощью лучей Риндель-Маттью.
   — Но зачем?
   — Чтобы доставить лорду удовольствие прокатиться в автомобиле по палящей жаре.
   Ровно в двенадцать опять звонок:
   «Австралийский автомобиль прошел. Холльборн».
   Дядя вскочил.
   — Через двадцать минут они будут здесь. Нам надо облечься в парадные костюмы. Нельзя принимать лорда в рабочем платье.
   Еще через полчаса мы стояли у глинобитной хижины, ожидая прибытия автомобиля.
   У лорда и у его секретаря был совершенно измученный вид.
   Дядя встретил их низким поклоном.
   — Как поживаете, милорды?
   Лорд сделал попытку улыбнуться.
   — Мы совсем изжарились. Черт знает, что такое случилось с нашим аэропланом. Мы очень благодарны, мистер Шмидт, за высланный нам автомобиль.
   Дядя снова поклонился.
   — Разрешите предложить вам холодную ванну?
   Через час лорд и его секретарь, освеженные и переодетые в заранее приготовленные для них новые костюмы, входили в дядину рабочую пещеру. Затем мы заняли места, и дядя начал:
   — Очевидно, лорд пожелал лично вручить мне расписку в получении австралийским правительством остатка моего долга?
   — Наоборот. Мне поручено австралийским правительством не только не принимать этого остатка, но вернуть вам деньги и считать договор расторгнутым.
   Дядя улыбнулся, и здесь я первый раз в моей жизни увидел, какие тончайшие оттенки настроений можно вложить в улыбку. Начавшийся затем разговор я даже не могу назвать «разговором», так как почти все время говорил один дядя, а лорд и его секретарь делали слабые попытки вставлять коротенькие реплики.
   — Я прошу лорда объяснить мне, чем вызвано такое внезапное требование? Насколько я помню, австралийское правительство заключало со мной договор не, по принуждению, а совершенно добровольно, и было очень радо получить за ничего не стоящий клочок земли в пустыне такую огромную сумму.
   — Да… но в этой пустыне… оказалось…
   — Я знаю: гора Руссель. Она также куплена мною, и в договоре сказано совершенно ясно, что гора Руссель принадлежит мне, равно как воздух над ней и земля под ней…
   — Да, но мы не знали…
   Дядя засмеялся.
   — Мой дорогой лорд, если вы не знали, какие сокровища содержит в себе гора, то уж это не моя вина. Еще в 1787 году английский капитан Артур Филипп основал в Австралии колонию, из которой и возникло австралийское государство. Следовательно, у правительства Австралии было в распоряжении 150 лет для того, чтобы ознакомиться со всеми сокровищами своей страны. Если оно не сделало этого и если я, явившись сюда простым охотником за райскими птицами, сумел найти эти сокровища, то…
   — Вы должны были заявить об этом…
   — Нет, дорогой лорд, я ничего не был должен… Я пришел к вам и спросил: сколько стоит гора Руссель со всем, находящимся в ней и под ней? Вы назначили сумму — совершенно баснословную сумму за простой каменистый холм.
   — Мы думали…
   — Совершенно верно — вы думали, что перед вами сумасшедший американец, и не мешали ему разыгрывать дурака.
   Лорд вскочил, едва сдерживая свое бешенство.
   — Почему вы позволяете себе высказываться от моего имени?
   — Но ведь я высказываюсь совершенно правильно. И кроме того, позвольте мне еще сказать вам, что ведь в сущности гора Руссель совсем не принадлежит к владениям Австралии.
   — Что это значит?
   — Гора Руссель — колоссальных размеров метеор, упавший когда-то на Землю. Вам известно так же хорошо, как и мне, что австралийская почва не содержит в себе радия. Я нашел радий в огромном метеоре, который и купил у вас вместе со всем содержимым. Вы не имеете никакого права претендовать на этот метеор.
   Лорд в изнеможении опустился в кресло. К счастью, дядя своевременно убрал прибор, посредством которого кресла автоматически откатывались к стене, и лорду не грозила опасность сесть на пол.
   Дядя помолчал с минуту, давая своему собеседнику время успокоиться; затем предложил ему великолепную гаванскую сигару и, когда лорд почти машинально закурил, сказал спокойно и дружелюбно:
   — По-моему, нам сейчас совсем незачем ссориться. Ведь вы прекрасно понимаете, что я прав, и вам, вероятно, самому неприятно выполнять ту миссию, которую вам навязали. Это же самое правительство, которое теперь так недовольно вами, не находило бы слов для похвалы вам, если бы в дураках оказалось не оно, а я. И мне очень жаль, дорогой лорд, видеть вас сейчас в таком неловком и недостойном положении.
   Альбернун хотел что-то возразить, но дядя остановил его.
   — Я еще не совсем рассчитался с вами. Я должен заплатить вам за аэроплан, который погиб по моей вине…
   — По вашей вине?
   — Увы! Или, вернее, по вине английского изобретателя Риндель-Маттью, лучи которого, благодаря моей подземной силовой станции, я применил и могу применять в любой момент.
   — Зачем вы сделали это?
   — Чтобы показать вам одну из тех возможностей, которыми я располагаю. Впрочем, мы заговорились, и за этими разговорами я совсем забыл обязанности гостеприимного хозяина. Вы, вероятно, голодны. Сейчас я узнаю, готов ли завтрак?
   Дядя повернул рычаг: в комнате сразу стало темно, и я увидел нечто, от чего у меня волосы встали дыбом.
   Мы находились в пещере, которая была отделена от столовой металлической стеной, завешенной коврами. Теперь эта стена стала совершенно прозрачной, точно сделанной из желатина. Я видел за ней столовую и слуг, накрывавших на стол. Следующая стена была также прозрачна, и за ней было видно машинное отделение.
   Дядя повернул рычаг в другую сторону. Снова стало светло.
   Лица наших гостей окаменели от изумления.
   — Что это такое? — Лорд прижал руки к вискам, ему казалось, что он сходит с ума.
   Дядя же говорил, посмеиваясь:
   — Тут нет ничего сверхъестественного. Это просто-напросто маленькое электрическое представление… Называется оно гамма-лучами. Свойство этих лучей — делать прозрачными непроницаемые для света предметы… Уверяю вас, дорогой лорд, у меня в запасе еще много подобных сюрпризов… Но позволь те пригласить вас к столу.
   Лорд Альбернун встал. Теперь он уже не сдерживал своего негодования.
   — Я не желаю пользоваться гостеприимством в этом доме.
   — Очень жаль! Я угостил бы вас отличным завтраком.
   — Вы отказываетесь расторгнуть договор?
   — Разумеется.
   — Вы не желаете взять деньги обратно?
   — Я даже и не думаю об этом.
   — И вы намерены развивать ваши планы дальше?
   — Почему бы нет?
   — Вы воображаете, что превратите эту пустыню в плодородную страну?
   — Нет.
   — Нет?
   — Я не воображаю, я знаю, что сделаю это, и пустыня осчастливит сотни тысяч людей.
   — Мы запретим вам это. Мы вышлем вас отсюда. Вы и все ваши друзья и сотрудники должны покинуть Австралию в трехдневный срок. Вы поняли меня?
   — Да.
   — И вы исполните мое требование?
   — Нет.
   — Тогда мы заставим вас исполнить.
   — Интересно узнать, каким способом?
   — В крайнем случае мы пришлем солдат. Если понадобится, целый полк.
   — Вы можете прислать целую армию.
   — И вы будете сопротивляться?
   — Нет.
   — Вы смеетесь надо мной?
   — И не думаю. Мне не придется сопротивляться, потому что напасть на Электрополис невозможно. Вы упорно не хотите считаться с теми средствами, которыми я располагаю… Я уверен, что у вас был вполне исправный самолет и опытный пилот. Но когда мне понадобилось, я послал навстречу вам те лучи, о которых я уже говорил. Повинуясь моей воле, вы должны были спуститься, а ваш аппарат сгорел. Вы хотите послать сюда ваших солдат… Дорогой лорд, я не сторонник кровопролитных войн. Я не хочу убивать людей, но я предупреждаю вас: без моего желания ни один человек не переступит границу моей земли. Я говорю это совершенно серьезно. Если вы не обратите внимания на мое предостережение, то по вашей — вы слышите по вашей, а не по моей вине, множество людей поплатится за это жизнью.
   — Фантазия!
   — Возможно. Но в таком случае фантазией было и уничтожение вашего аэроплана.
   Оба они — лорд Альбернун и дядя — стояли друг против друга, как враги. Лорд спросил коротко и резко:
   — Значит, вы хотите войны?
   — Нет. Я хочу мира и уважения моих прав.
   — Посмотрим. Прощайте!
   — До свиданья, лорд! До скорого свиданья!
   — Мы никогда больше не увидимся. — Лорд повернулся и вышел, сопровождаемый своим секретарем. Слуга открыл перед ними дверцу электрического вагончика.
   Мы остались одни.
   — Дядя, ты нажил себе смертельного врага.
   Он улыбнулся.
   — Подожди, представление еще не кончено.
   Раздался свисток сигнал того, что вагончик вернулся, — и в комнату вошел слуга.
   — Его светлость просит выйти к нему мистера Шмидта.
   — С величайшим удовольствием. Пойдем, Фриц.
   Мы увидели лорда, нетерпеливо шагавшего взад и вперед перед глинобитной хижиной. Дядя вежливо поклонился ему и спросил с легкой иронией:
   — Я был прав, когда сказал: «до свиданья?»
   Лорд Альбернун, красный от гнева, пробормотал:
   — Как же мне уехать отсюда, раз у меня нет ни аэроплана, ни автомобиля?
   — Совершенно верно. Но лорд так быстро и так строптиво пожелал удалиться, что я не успел предложить ему никакого средства передвижения.
   Лорд, делая над собой усилие, проговорил:
   — Я должен просить вас…
   Дядя с полной готовностью повернул рычаг, и через несколько минут на землю опустился совершенно новый аппарат.
   — Разрешите мне предложить вам этот аэроплан взамен сгоревшего.
   — Я не хочу принимать от вас ничего. Доставьте меня только до границы.
   — К сожалению, мой пилот занят, но у вас есть свой собственный, и аэроплан принадлежит вам.
   Лорд и его секретарь молча сели в кабину.
   Когда гигантская птица взвилась в воздухе, дядя сказал:
   — Не хотел бы я быть на месте этого лорда, когда он возвратится в Канберру и сделает доклад парламенту.
   Настал вечер. Перед тем как проститься с дядей я нерешительно спросил его: