Маслов Александр. Голубая Саламандра

   Острые пики горы, как выщербленные в битве клинки вонзились в синеву неба. Грачев с удовольствием зрел открывавшуюся панораму, наблюдал за полетом могучих орлов. Словно любимые сыновья ветра птицы парили над скалами, распростерши крылья в светлом воздухе. Внизу находилась долина нутов.
   Их селение было не так далеко: можно было разглядеть курящие дымами шалаши и крохотные фигурки родственных человеку существ.
   Оставляя справа отвесные скалы, охотники двинулись на запад к крутым отрогам Фетры.
   Туда Грачев не добирался никогда.
   Хетти обещал будто охота в тех местах на ловких туров, у края пропасти над холодными ручьями принесет небывалый подъем духа и удовлетворение. Конечно Андрей согласился с ним, но гораздо больше, чем жаркое из горных козлов его влекло желание видеть с высоты Ланатон и Ноафину, о секрете которой он как-то прослышал.
   Следуя по скату, поросшему тучными травами, малиновыми свечами лаванды, лимонно-желтыми лилиями, качающимися на высоких стеблях, охотники добрались до широкого разлома, косо делившего поросший хвойными лесами склон. Одолевая крутой и долгий подъем, они потратили много сил, тяжело дыша ступили на карниз, образованный базальтовой плитой. Андрей, желая скорее расположиться на отдых, утолить мучивший голод, приметил удобный для этих целей грот, однако Хетти попросил набраться терпения и через несколько сотен шагов они вышли на площадку, отстоявшую от тела горы словно протянутая ладонь.
   Здесь мы можем отдохнуть с пользой, - сказал аотт. - Отсюда видна часть нашей земли еще не знакомая тебе. Теперь можешь судить сам велика ли она в сравнении с миром или ничтожно мала.
   - Как маковое зерно, - рассмеялся Андрей, - но и мир тогда не больше ореха.
   Горы громоздившиеся с трех сторон образовали подобие гигантского цирка. Серебристой нитью вилась среди лесов и дугой Оеки. -К ней стекались многочисленные ручьи бегущие со склонов Ферты, гор поменьше хотя сама долина храмов начиналась, можно сказать, под ногами Грачева, до Ланатона было не близко по масштабам этой страны. Дома Сфер казались неприметными камешками брошенными на зеленый ворсистый ковер. Только Пирамида выделялась на фоне игрушечных построек величиной и каким-то неестественно желтоватым цветом. Потом Андрей повернулся на юго-запад. Там виднелись столпообразные скальные выросты во множестве и весьма прихотливых форм, как причудливые дома, как целый город духов. Белая пелена, покрывавшая край той земли, усиливала впечатление нереальности.
   - Ноафина - Горячая земля, - подтвердил Хетти, - Сотни горячих источников согревают ее. Там горячие камни и нет травы. Дух Эяды не знает дороги туда. Там вообще ничего не растет. В некоторых местах почва красная, как пятна свежей крови, а пар поднимающийся над озерами светится и обретает Формы существ, живущих только в легендах. Неуютная, страшная земля. Зато там есть луч - камень, что я отдал Данэ
   - Если обидчивые меку не превратились в вепрей - они верно ушли туда. А некоторые возможно пошли и дальше. Я слышал через Ноафину есть дорога за пределы страны аоттов.
   - Дорога меку, - Хетти рассмеялся, потом, опираясь на копье, некоторое время молчал. - да. Она существует. Через одно узкое ущелье, - он указал на едва различимую в дымке трехглавую/гору. - Вон там. Мало кто знает об этом пути и впряди кто-нибудь им ходил. Испарения из трещин в земле ядовиты. Мигом губят живое. Если интересно, мы можем побывать в Ноафине. На деле это не так опасно -я знаю способ, как защититься на некоторый срок от удушающих газов.
   " И я знаю способ, " - подумал Грачев, вспоминая, как биорегенератор Эвис успешно защищал их в болотах Ильгодо.
   - Второй путь к Земле Облаков - это интересно, - признал он - 0 нем разве не знал Ликор.
   - Может не знал. Когда-то дорог к аоттам было не меньше шести. Создав Лабиринт, Ликор их разрушил, расплавив камень, сделал неприступными стенами или пропастями. Да это действительно было. Я видел сам оплавленные огнем скалы. Покинув Ланатон, я немного унес их секретов, но и в малом, болтая о них будто нарушаю закон. Законы Сфер… Я им не обещал ничего. Я чист и Тог дружен со мной, как и нуты. Здесь я ничего не боюсь.
   - Кроме ярости вепря?
   - Кроме вепря, - обычно спокойное лицо Хетти дрогнуло. - Страх тела и страх души. - разные вещи.
   Закончив трапезу, чуть отдохнув они вернулись на тропу ранее намеченную аоттом, направились вдоль каменистой осыпи к началу зубчатых скал, где редко зеленела трава и росли одинокие, изогнутые ветрами сосны.
   Хетти скоро выследил стадо туров, пасшихся в ложбине, укрытой кустарником, и вел теперь Андрея по кромке уступа, чтобы подкрасться к чутким животным с подветренной стороны на бросок дротика. Совершить такое было трудно и. опасно: любой выскользнувший из под ноги камень сразу спугнул бы стадо или, того хуже. сам охотник рисковал сорваться с крутого обрыва вниз. В напряжении затаившись, то бесшумно ступая по узкой тропке, перебираясь почти ползком, они приближались, как две хищные кошки. У зарослей рододендрона Хетти дал знак, что им нужно разделиться. Он хотел пробраться глубже в ложбину и атаковать от туда, расчитывая:
   если самому не повезет, то обладающий мощным броском Грачев, наверняка найдет цель в бегущем на него стаде. Тут Хетти услышал короткий свист самки - хорошо знакомый сигнал опасности. Животные подняв головы настороженно смотрели поверх гущи кожистой листвы. Длиннобородый самец мотнул головой, словно демонстрируя грозное великолепие тяжелых рогов, сердито и звонко ударил копытом, и все стадо понеслось вверх по крутому склону, легко поднявшись на недоступную высоту.
   Грачев, встав в полный рост, вонзил в землю копье и зло сплюнул.
   - Это действительно не простая охота! Как они могли заметить нас?! -
   - Не нас. За нами увязался Юр. Я думал он побоиться подниматься сюда. Сказывается - нет. Ему удовольствие ходить за мной следом. Только мяуканье леопарда заставляет храброго нута пуститься наутек!
   - Юр! Дурная голова! Иди сюда! Я мигом общипаю твой волосатый зад! - прокричал Грачев.
   Кусты всколыхнулись и охотники со смехом смотрели, как быстро удалялась рыжая фигурка нута.
   Потом они напали на след другого стада. Шли в обход по извилистому ущелью заваленному остроугольными глыбами. Долго таились за выступом скалы, наблюдая за игрой пятнистых косуль на лугу.
   Солнце почти коснулось горизонта, когда Хетти напомнил предостережение Эяды и предложил спуститься в долину, убеждая, что лучше устроиться на ночлег том. Теперь аотт сожалел, что не взял не раз испытанный лук. Умело пущеная стрела давно обеспечила бы их сытным ужином. Однако, пока Грачев собирал сухие ветви для костра и сносил их под полог куста, охотник добыл дикую индейку.
   - Взошла Луна. Друзья вдыхая дым костра и аромат жареного мяса рассуждали о предстоящем путешествии в Ланатон. По представлениям Грачева от Ану до священной долины было около сорока километров прямой дороги и, если не заходить в Арви, как советовал Хетти, они вполне могут одолеть это расстояние за один день.
   Скоро утомленный аотт уснул. Андрей же еще долго не находил места, размышляя о тайнах Пирамиды, которую сегодня довелось зреть издалека, но в подлинном виде, вспоминал сон прошлой ночи и с беспокойством думал об Эвис. Все же усталость взяла свое, придвинувшись к костру, он уснул, сжимая копье.
   Наутро, неожиданно для Хетти, Грачев высказал желание скорее вернуться в Ану. Он не стал объяснять подлинных причин такого намерения и охотник не расспрашивал. Напоследок, чтобы не остаться с пустыми руками они спустились к ручью, устроив засаду, где олени ходили на водопой. Аотт надеялся подстеречь молодого аксиса и, возвращаясь через селение лесных нутов, разделить с ними добычу.
   Солнце едва рассеяло утреннюю прохладу. В камнях тихо журчал
   ручей. В густой высокой траве шуршали юркие зверьки, а из-за обступавших скалы кустов доносилось лаянье косуль и клекот орла. Хетти убеждал, что ждать не долго, олени непременно явятся по отмеченной тропе. Время от времени он вставал оглядывая местность, распознавая звуки и запахи приносимые ветерком, сквозившим из ущелья. В такие мгновенья смуглое лицо аотта напоминало сакраментальное изображение твердой бронзы. Лишь струи воздуха шевелили волосы, а
   в глазах, словно в темной воде отражалось небо. Быть может он говорил с божественной душой леса и гор?
   Грачеву нравилось видеть таким Хетти. Наверное он мог бы вынести многие часы сосредоточенного молчания с неменьшим удовольствием, чем наблюдать за изменчивой, увлеченной работой Эвис или пишущим картину Мэем.
   Вдруг беспокойство, потом сильная тревога тронули охотника. Он вскочил беззвучно, только Андрей чувствовал биение его сердца, напряжение мышц. Оставляя Грачева в недоумении, аотт исчез в гуще осоки и не появлялся долго. В ожидании Грачев отметил, что вокруг наступила тягостная тишина. Казалось даже не слышно мелодичных звуков ручья и шелеста трав. В раздражении он встал и готов был идти следом за другом, но увидел его бегущего от желтых камней.
   - Вниз по ручью! - выкрикнул аотт. - Уходи!
   - Уходить?!
   - Вниз по ручью! И скорее! Сюда идет рох! Слышишь! Беги, или мы погибнем! - Хетти подтолкнул Грачева к действиям. Тот отвел руку, взирая с изумлением, жаждой понять происходящее.
   - Идет рох! - неизменно твердо повторил аотт. - Я не знаю откуда он здесь!… Глупый нут привлек его… Он близко - т против него бессильны! Я попробую задержать! Может спасу нута! Ты уходи к селению! Слушай меня!
   Грачев молча смотрел, как за ручьем шевельнулась осока, пошла волнами, пропуская несущегося со всех ног нута.
   - Сюда безумный Юр! - призвал Хетти.
   Нут в несколько длинных прыжков подскочил к мужчинам, пал
   наземь. Жуя траву и червеподобные коренья, губы его бормотали несвязные слова раскаянья.
   - Кто такой рох?! - вопросил Грачев.
   Тихо и липко, словно объятия болотной топи мистический ужас начал передаваться а ему. Он сжимал копье, будто различая непонятные ползучие звуки справа, то слева. Видя как мышцы невозмутимого Хетти дернул страх, Андрей вдруг ощутил магию Лабиринта, взгляд сторожа Хорв, глядел с немым вопросом на аотта, застывшего статуей, теперь уже исполненной суровой решимости. Хетти не отвечал. Шагнув в сторону ущелья, сквозившего известными только ему запахами, он воткнул в землю нож. Сняв плащ, зашептал похожие на обрывки пикритской песни заклинания: "Огонь травы…, Огонь земли,… Лонкэ, отец - твои силы…, Рох нарушил закон! Пошел на людей! Отец помоги!…"
   - Кто такой рох! - снова спросил Грачев, подняв, встряхнув перепуганного нута. Тот, тараща круглые глаза, мычал и тянул за край одежды к кустам.
   Внезапно могучий рык грянул из зарослей. Перед людьми появился исполинский тигр.
   - Махароид! - глухо произнес Андрей. 3 его голове мелькнули кровавые сцены из фильмов в музее палеозоологии, где саблезубые кошки разрывали даже непобедимых доисторических носорогов. Нет, это был не махароид, но зверь по виду не менее грозный. Верхние клыки чуть выступали, из щелей глаз он точил пламя и торжество. Огненное, как дикий закат тело лениво качнулось, тигр вышел к берегу ручья, остановившись в десятке шагов от людей.
   Хетти стоял впереди, заслоняя Андрея и приникшего к земле нута.
   - Я человек! Уходи! Уходи!. - сжав зубы, повторял Хетти. Одновременно он целил жалом копья в чудовище и раскачивался в такт движениям его хвоста. Охотник понимал: даже самый удачный удар не убьет роха сразу и тот успеет в ярости разорвать их всех. Еще он думал: что же изменилось на тропах Эяды, если рох здесь, вдобавок угрожает смертью людям?! Он помнил предостережение, однако изменить что-либо было поздно. Рох пошел на людей - Хетти вскрикнул и выпал вперед. Тигр отпрянул, но стальное жало настигло, вонзилось в грудь. Там кость оказалась тверже камня, а удар человека слишком слаб.
   - Прочь! - заорал Грачев судорожно искавшему дротик аотту. Зверь прыгнул сметая Хетти когтистой лапой. Он должен был уже подмять охотника под себя, растерзать одним махом клыков, когда Андрей нанес сокрушительный удар в бок, уповая только на прочность копья. Пользуясь этим, Хетти откатился к камням, полз на них, пытаясь встать. А зверь уже яростно хрипел, изливаясь краской, пенной слюной… Новый враг, пронзивший внутренности страшной болью, занял его внимание. Грачев же приближался снова, дразня выкриками, обходя пружинистым шагом похожим на танец. Он верил, что против силы и ярости раненой кошки у него есть воля человека и чудесное искусство воина.
   Зверь атаковал несколько раз. Но Грачев уворачивался с холодным рассчетом, уводя его дальше от беспомощного друга и выбирая момент для последнего решающего удара. Видя каждой частью своего тела движения огненных лап, он понимал, какая вое еще сила в насмерть раненом чудовище: за любой свой промах он вмиг расплатится жизнью. Вот тигр остановился, рыча попятился, вдруг взвился в воздух. Припадая к земле, извернувшись Грачев вложил всю силу в новый удар; ломающий ребра, нацеленный в сердце. Долгие мгновения зверь бился в агонии, негромко ворча, терзая когтями землю. Выронив обломки копья, Андрей поднял кривой нож и подошел к поверженному.
   - Ты его убил… - услышав бесцветный голос Хетти, он почувствовал, как мышцы слабеют, по телу льется пот и катится волна нервного онемения. Что-то мыча из кустов выглядывал потрясенный Нут. Грачев позвал его - тот нехотя покинул укрытие.
   - Он мертв. Совсем, - для убедительности Грачев пнул тушу исполина ногой. Мертв - наконец он сам поверил в это, хрипло и коротко рассмеялся, повернулся к Хетти.
   Аотт оказался серьезно ранен; сломанная в двух местах нога, вывихнутое запястье и опасно-глубокие раны на спине. Осмотрев друга Грачев долго опасался не сломан ли у него позвоночник; когда Хетти без его помощи смог сесть, Андрей успокоился с этой мыслью. Напоив охотника остатком вина и уложив на ворох травы, он послал Юра в селение лесных нутов за помощью, сам принялся мастерить носилки.
   - Клянусь Скерой, - заговорил аттинец, - в тебе волшебная сила или дух возмездия за нарушенный закон выбрал твою руку!
 
   То и другое велико. Теперь мне понятна весть от Эяды; через смертельную опасность мы славно поохотились! - он выдавал улыбку, попытался приподняться, чтобы видеть убитого зверя. - От роха аотты защищались магией Ланатона. Мы изгнали их на юг, создав закон. То было давно… Но наверное некогда человек не одерживал верх в открытом противоборстве с рохом. В тебе великое волшебство!
   - Теперь нужна колдовская сила чтобы исцелить тебя.
   - Я жив -а хранители знают способы исцеления. Жалею теперь в Ланатон не смогу проводить вас своими ногами.
   - Сможешь, Эвис излечит за несколько дней. Ты испытаешь много более волшебную силу, чем убийство огромной кошки.
   На обратном пути Грачев волновался, что из-за нерасторопных нутов они могут застрять на ночь в лесу. Для здоровья Хетти такая задержка была крайне опасна. Его уже начинало лихорадить. Глубокие неумело обработанные раны давали о себе знать. Охотник стонал, впадал в забытье. За перевалом Андрей раздраженно покрикивал на носильщиков, заставляя делать невозможное: двигаться по крутому извилистому спуску осторожнее и быстрее. Сгустившиеся сумерки еще замедлили их продвижение.
   Все же глубокой ночью процессия с горящими факелами подошла к дому Хетти. Нейс, и Эвис выбежали навстречу. Видевшая шкуру гигантского хищника. перекинутую через плечо Грачева, хронавт ни о чем не спрашивая бросилась устраивать удобное ложе для раненого, стала греть воду и готовить чистые повязки. Нейс долго плакал, сжав отца и порывался бежать за помощью в Ану. Но Грачев решительно остановил его.
   - Раны не опасны. Пустяк - верь. Эвис справится с ними лучше любого из Ану или Ланатона. Свари ка пока напиток из трав к цветов, что любит отец и утри слезы.
   После воздействия биогенератором Хетти действительно стало лучше. Боль прошла совсем и он уснул.
   - Как там в Доме Тога? - спросил Андрей, поняв, что за здоровье
   друга можно не беспокоиться.
   - Кени меня удержал, - Эвис убрала прибор и, села у распахнутого окна. - Ты сам в порядке?
   - О, да! Я размял мышцы, но отодвинул поход в Ланатон. Я много узнал любопытного. И еще я рад, что твоя встреча с Аманхором мне только приснилась. Отвратительная встреча…
   - Я была у Данэ. Он увидел меня возле Оху и потянул за собой.
   - Что за вздор?! Мастер покинул мастерскую?! разгуливает по
   •городу и завлекает хорошеньких женщин?!
   Эвис не приняла иронии Грачева. Она некоторое время смотрела в окно на собравшихся вокруг костра нутов.
   - И что же у Данэ? - напомнил Грачев.
   - Мне он решился показать свою работу. Да. Представь себе. Там… Там осталось несколько незавершенных линий, тонких штрихов. Они не удаются ему и он истязает себя мыслью о неодолимом. Весь смысл в тех невыполненных движениях резцом. В нескольких граммах камня. Если бы я могла помочь ему!… Потом мы сидели в темноте, даже не зажигали свечи. Была Луна. Как прошлый раз пили горячее вино. Я видела как светится воздух рядом с ним…
   Эвис встала, разгладила волосы спящего Хетти и вышла на порог. Казалось ее одолевает неясное волнение. Она вдыхала свет синих звезд, думала о них и о Данэ.
   - Что же? Статуя? Она хороша?
   - Ее найдут при подводных раскопках. Через тысячи лет! Время разрушительно к плодам человеческих рук. Но и тогда," через тысячи лет, гений этой статуи тронет людей!

Глава шестая
Мотив Эам

   К всеобщему удивлению Хетти поправился, начал передвигаться. опираясь на узловатый костыль уже через несколько дней. Из Ану по прежнему часто приходили знакомые, справляясь о здоровье пострадавшего. Разглядывали огненно-красную шкуру чудовища и о недоверием смотрели не следы от страшных ран, теперь едва заметных на теле охотника. Некоторые просили Эвис показать действие магического прибора, вспыхивающего разноцветными огоньками, снимающего боль и мгновенно заживляющего мелкие садины, ушибы. Все это для испытавших казалось настолько необычным, что молва разлетелась далеко за пределы Ану. Лишь строгий этический кодекс и присущая аоттам сдержанность оградили дом Хетти от паломничества многих.
   Как-то под вечер, солнце только скрылось за гряду холмов, а вершины гор еще купались в розовом свете, к жилищу охотника пришли посланцы Ланатона. Впереди шагал Кор. Двое других в длинных одеждах адептов Сфер были в преклонном возрасте, хотя вряд ли бы кто отважился назвать их стариками.
   Высокий и стройный напомнил Грачеву Норна: может походкой или жестами худых рук при тихом разговоре. Глаза его таили глубокий синий блеск и вникали дальше чем скрыта душа. Имя ему было Хепр. Другого строгого от низких густых бровей и резкой складки на щеке, чуть медлительного называли Апи. Седые волосы хранителя стягивал стальной обруч. Сходство в рельефе на нем с тонкими узорами Голубой Саламандры казалось значительным.
   - Клянусь, не ожидал подобного! Могучий зверь! Могучий из всех! - воскликнул Кор у шкуры роха подвешенной на распорках между стволов каштанов. Он трогал густой мех, пробовал остроту кривых когтей и представляв исполина живым, на лесной тропе, полным грозной силы. - Как сумел ты убить его?! Говорят он свалил Хетти одним махом, а ты будто бы дрался потом сам. Все же убил, не получив и малой раны.
   - Не все так просто. На могучего зверя нашлось могучее копье, юноша. Вдобавок подумалось: мы с Хетти стоим в этом мире больше, чем глупая кошка. Так-то. Я надеялся видеть тебя раньше, внук Апи, - насмешливо заметил Андрей и повернулся навстречу подходящий старшим.
   Поравнявшись с ним, Хепр вдруг коснулся ладонью лба Грачева и сказал:
   - В первом ты прав, хотя можешь смеяться.
   Потом внимание аотта привлекла Эвис. Он разглядывал ее как-то осторожно, щурясь, то совсем опуская веки, пока на пороге не появился, прихрамывая, Хетти.
   - Ты ходишь, - бесцветно изрек Апи. - Значит мы тебе не нужны. Хепр верно убеждал; не стоит спешить.
   - Вы нужны как гости. Хранители долго избегали меня. Не могу поверить, что праведные стражи Ланатона умеют таить обиду. Да еще столько лет! А ведь я чист. Я отчищаюсь Тогом.
   - Всем известно - слишком часто. Он знает тебя лучше самого Аманхора. Это не против законов. Но вода подмывает корни. Хетти, думаю ты видел деревья живущие в реке, в сезон дождей, когда воды слишком много.
   - Нет, Апи, говори лучше об огне и ветре. Это не смерть -это другая жизнь, непонятная, никак неоцененная Ланатоном. Наверно0 сейчас нельзя спорить с тобой. Входите же! - охотник поклоном пригласил гостей в дом.
   - Мы останемся до утра. Ты рад? - Хепр первым переступил порог, оглядывая убранные по другому покои знакомого жилища, задержался за распахнутой дверью. Он не был здесь со времени, ухода Лонкэ. Сильные понятные только ему чувства родились из глубины.
   Он снова закрыл глаза, что бы ненадолго остановить редкий миг, вникнуть и унести с собой сложную вязь переживаний. Потом сказал.
   - В Ану стало холодно для нас. У тебя уют и добрые лица пришедших. Пришедших… - с таинственной улыбкой он повернулся к Эвис. -… чтобы и здесь не найти покой. Пришедших откуда?
   Хронавт хотела что-то ответить, но он в знак молчания коснулся пальцами ее губ.
   - После того, как внук принес весть, мы ждали вас. А вы, значит, ждали нас, - Апи устроился на скамье, дальше от охотничьих:
   атрибутов, затем расположились вое остальные.
   - До сих пор неизвестно, готов ли принять нас Ланатон, - сказал Грачев. - Мы бродили по Ану, вокруг, не смея приблизиться к священной долине.
   - И неустанно собирали самые бредовые истории о меку, Ланатоне, всех нас. Слышали наивные сказания пикритов. Но больше вас интересовала память о Голубой Саламандре. Так? Дай -ка ее, - Апи взял диадему, взамен снял с себя тяжелый, медальон и протянул Эвис. Посмотри этот знак. Может он что-нибудь пояснит тебе.
   На пластине из драгоценного сплава в треугольник был вписан рельефом лучистый круг, словно солнце ярко пылающее на грани пирамиды. Вершины фигуры обозначали три камня: рубин вверху, фиолетовый как сумерки аметист и искрящаяся капля топаза делали основание. Еще в центре медальона, среди сплетения замысловатых линий Эвис различила число "семь" Хронавт в достатке знала язык камней, его сложные метаморфозы в земных культах и тут же попыталась объяснить ребус: - Рубин - символ власти, начала воли над хаосом. Он же - Закон. Здесь он выше и крупнее двух других. Разум в чистом, холодном виде обозначает топаз…
   - Нет, - прервал Апи. - На медальоне смысл камней другой. Для посвященного он ясен как смысл Числа "Семь". Не утруждайся:
   таких медальонов семь. Они знаки, Сфер. Сфер, что неразрывны меж собой и составляют основу мироздания. В них заключены все силы вселенной явные и скрытые.
   - Без исключения? Даже энергии, которые умеют вызывать жрецы Верхнего храма; которые в Аттле называются темными Силами Земли? Зам известно о них?
   - Силы Земли и вселенной едины. Они одновременно присутствуют в любой точке бесконечного космоса. Мера и пропорции - вот разница, она создает картину Мира и отдельных его частей.
   - Этот- закон справедлив для простых и третичных энергия, - согласилась хронавт. - Я хотела коснуться высших порядков, несущих жизнь или стирающих саму ее основу. Ланатон обладает этим знанием? Бы как то выражаете пронзительную и нежную волну Эам и медленно-мерный пульс Ины?
   Апи некоторое время сурово молчал, думая над странными, но удачными, аллегориями и удивляясь глубине познаний незнакомки, ее необычной проницательности. В нескольких простых словах она живо изложила суть ключевых воззрений нижнего мира и. Шестой Сферы
   - Твой вопрос на много значительнее, чтобы касаться его сейчас, - ответил он.
   - Он слишком важен. Я не могла его не задать.
   - Важнее истины о Голубой Саламандре?
   Синие глаза Хепра смеялись. Она почувствовала как пылает ее лицо, будто этот человек приписывал ей какой-то постыдный грех. Тут же вспомнила несравненно иное, давящее воздействие Тарга и легким усилием воли отстранилась. Коротко взглянув на диадему, что как уже никчемная вещь покоилась в повисшей плетью руке хранителя, она сказала:
   - Нам нечего скрывать. Мы пришли узнать историю и свойства Голубой Саламандры. Еще недавно я считала, что диадема попала к вам от соарян, или "белых людей со звезд" - как вы их называете. Теперь-то ясно: происхождение ее гораздо древнее и загадочнее.
   Мы искали ответы в хранилище книг, в старых храмах и у пикритов. Услышали, осмыслили много легенд. Только ответов нет. Пока больше вопросов,
   Тайна диадемы и природа энергий используемых жрецами Атта -все, что нужно мне, эти знания помогут отвратить катастрофу, которая может произойти. Как видите наш интерес - не бессмысленное любопытство. Мы пришли через пол - Аттины из-за острой необходимости. Помогите нам и мы тоже сумеем быть полезны вам.
   - Вы смелые люди-, раз желаете так много, придя с диадемой ненастоящей, " Хепр, поигрывая украшением, поймал удивленный взгляд служителя Седьмой Сферы. Металл выпал из руки, звякнув о призму трахитового подсвечника. Он коротко и визгливо рассмеялся. - О, слезы и хохот Скеры, как легко было нас провести! Ладно ты Апи, не видавши ее никогда. Но я! Ведь я принял ее образ еще до дверей Хорв. И я едва не ошибся! Нет, нет, я же утверждал: Голубая Саламандра не может вернуться! Я смеялся, когда твой внук говорил: