Я тщательно запоминал ответы. Записывать было некогда. -
– Код для пользования вневремянкой изменился после того раза?
– Да. Теперь: семь-семь. Скобка. Икс-Квадрат – альфа. Скобка. Один-девять-два-девять.
– То, что я скажу тебе сейчас, запомнишь. Все, что я рассказал тебе, – правда. Передай ее своим. Объясни, как это тебе удалось. Меня после этого ты убил. Тело – с грузом в океане. Так что никаких следов. Все остальное – забудешь накрепко и навсегда.
– Забыл.
– Теперь спи спокойно.
Я поймал себя на том, что испытываю какое-то неудобство, чуть ли не угрызения совести – потому, наверное, что не очень вежливо обошелся с человеком, с которым когда-то, как-никак, работал плечом к плечу. Хотя – какие уж угрызения, он ведь сам первым начал! Ну да, но я-то шел к нему с заранее обдуманным намерением обойтись с ним не совсем честно. Верно, верно. Но уж очень большая ставка на кону…
Я не стал перетаскивать его в спальню: сойдет и так. Рядом с ним оставил дистант. Все равно через вневремянку мне его было бы не протащить. Именно поэтому я недолюбливаю этот вид транспорта. Но сейчас выбирать было не из чего. Теллус был все еще достаточно далеко.
Я вышел из домика и неторопливо направился к сараю. Чего доброго, подумал я, кое-кто на Теллусе меня заждался – хотя, наверное, и представления не имеет о том, как сейчас повернулось дело. Ну жизнь пошла – перевести дух некогда. Ничего, вот сделаем работу – и закатимся с женой куда-нибудь для безмятежного существования хотя бы на полгодика.
На этот же Амор, допустим. Не исключено, что в отсутствие Орлана и еще более – Вериги мне там понравится.
Я набрал код пользования ВВ-транспортом. Установил точку назначения: мир Теллус. Столица. Но не центральный терминал, а наш муниципальный. Поближе к дому.
Интуиция подсказывала, что меня будут ждать именно там. Но прорисовывался и другой сигнал, он обещал, что и на этот раз я попаду не совсем туда – или совсем не туда, куда мне хотелось бы.
Оставалось только пожать плечами и включить старт. Что я и не замедлил сделать.
Второе предчувствие оказалось более точным. Строго говоря, не случилось ничего неожиданного. Когда переброска произошла и я материализовался в кабине назначения и вышел из нее – я не увидел чего-либо, что не было бы знакомо мне и восемь лет тому назад, когда я уходил отсюда в последний раз, оставив на столе моего начальника заявление об отставке. Служба Теллурианской разведки – организация очень консервативная, и единственно новым, что появилось тут за ушедшие годы, были несколько фамилий на дверях; но их было меньшинство. Остальное оказалось до зевоты привычным, даже протертое до основы ковровое покрытие на полу коридора было, похоже, тем же самым, так что при желании на нем наверняка можно было найти и мои старые следы – если, конечно, усердно поработать аппаратурой.
Все уцелело. Поэтому я никак не мог заблудиться, направляясь давно нахоженным маршрутом в кабинет заместителя директора Службы по внешним угрозам. Но кто-то, похоже, усомнился в устойчивости моей памяти. И когда я, постояв с минуту на площадке, куда выходили двери ВВ-кабин, двинулся в нужную сторону – по обе стороны от меня и чуть сзади оказались два неизвестно откуда возникших молодых лейтенанта, одетых строго по форме, что вообще-то для Службы нехарактерно. Я, например, за много лет службы надевал мундир не более двадцати раз – только по самым большим праздникам. Лейтенанты шагали в том же ритме, что и я, ни один из них ни разу даже не покосился в мою сторону, как если бы меня здесь вообще не было, все те же старые порядки. Таким образом они проводили меня до самой приемной, я гадал – войдут ли и туда или нет; не вошли. Это должно было означать, что я еще не совсем лишен доверия в этой конторе. Я вошел в приемную и не успел даже остановиться перед столом секретаря, как он, привстав и всячески стараясь никак не выразить любопытства (он-то был из молодых и меня никогда в жизни не видел), указал мне рукой на двустворчатую дверь (мне она почему-то показалась уменьшившейся по сравнению с давним отпечатком ее в памяти) и прошелестел, едва шевельнув губами:
– Генерал-майор ждет вас…
Я сделал намек на движение головой и без стука распахнул правую створку.
Кроме Иваноса, в кабинете оказались еще двое, оба в штатском и примерно нашего с ним возраста, значит – не из этой Службы. Бегло скользнув моим полем по их сознанию, я установил, что оба они были федералами, то есть – формально – принадлежали к старшей инстанции. Видимо, разговору со мной и там придавалось немалое значение. Или, может быть, Иванос пригласил их, не вполне рассчитывая на свой авторитет: все-таки совсем недавно он ходил у меня в денщиках – пусть и не в своем натуральном качестве, так или иначе – такое не забывается так скоро.
– Здравствуй, – сказал Иванос с одной из его самых дружеских интонаций (я все их помнил наперечет). – Представлять тебя особо не буду: коллеги в курсе. И у нас возникло к тебе несколько вопросов. Ах да, извини: садись…
Он указал на кресло, но к этому мгновению я успел уже поместить свою поясницу в другом, показавшемся мне более удобным.
– С удовольствием отвечу, – сказал я столь же бархатным тоном. – Если, конечно, ответы вообще существуют и известны мне.
Один из федералов – чуть потолще и поморщинистее второго – внушительно кашлянул, как бы давая понять, кто здесь будет заказывать музыку.
– Первый вопрос: на кого ты работаешь?
– А разве вам не известно? – удивился я почти совсем натурально. И внутренне усмехнулся, ожидая услышать в ответ что-нибудь глупое, вроде: «Мы-то знаем, конечно, просто хотим проверить, насколько ты намерен сотрудничать…» Но прозвучало другое:
– Пытались понять, но к твердому выводу не пришли. Так что – видишь – просим твоей помощи.
– Любопытно: какие у вас возникали предположения по этому поводу? – не удержался я. Иванос хмыкнул:
– Слушай, мы не в оперетте. И спрашиваешь тут не ты.
– Это право всегда за мной, – ответил я, – поскольку я уже восемь лет не принадлежу к Службе – а значит, стою вне субординации. Спросил же я не ради комедии, а потому, что мне и в самом деле очень интересно. Вы пасли – или пытались пасти меня по всей Федерации, значит, у вас возникло представление – или даже появилась информация, – что я занялся чем-то таким, а не просто совершаю круиз. Значит, вы должны были попытаться сами ответить на вопрос о моих хозяевах, прежде чем задать его мне. Но я не прошу вас сказать мне, кто вбросил вам такую информацию. Потому что почти уверен, что знаю: аналогичная Служба Армага.
Ни один из троих не кивнул и не сказал ни «да», ни «нет». Но они обменялись мгновенными взглядами, а мне большего и не нужно было.
– Армаг, – повторил я уверенно. – Именно их Служба сообщила вам, что я, работая как свободный художник, по чьему-то заданию, но, может быть, даже по своей собственной инициативе похитил некое, принадлежащее Армагу имущество, а именно – семена уракары, с тем чтобы на этом очень крупно заработать. Когда они стали подбираться ко мне здесь, на Теллусе, я скоропостижно сбежал, направляясь вернее всего на Топси, чтобы подороже продать похищенное. Известно ведь, что цены там – самые высокие, зато и качество информации, купленной или проданной там, вне конкуренции. По дороге к Рынку я сделал несколько скидок, чтобы сбить их со следа. В конце концов, они меня окончательно потеряли. И обратились за помощью к вам. Вы не могли отказать, разумеется, – и потому, что я теллурианец, и по той причине, что между мирами существует соглашение на эту тему. Вот моя схема. Ну что – много промахов?
– Накрытие, – проворчал старший федерал. А Иванос молвил:
– А как мы могли отказаться? В общем-то это обычное взаимодействие – в порядке Отдельного поручения.
– Ну конечно. Поэтому вы скорее всего даже не попытались всерьез проанализировать эту их легенду.
– Знаешь ли, однако, если мы по каждому такому обращению станем проводить глубокую проверку, у нас ни на что другое и времени не останется…
– Но ведь тут белые нитки прямо в глаза лезут! – не выдержав, я даже чуть повысил голос – правда, всего на миг. – Ну вот, с самого начала: я похитил семена уракары. Где? Видимо, на Теллусе? Больше нигде я не мог бы: я уже три года как не покидал нашей планеты, и проверить это – раз плюнуть.
– Это нам известно.
– Значит, тут, у нас. Тогда скажите: как это самое имущество Армага могло оказаться на Теллусе? Мы что: попросили их вынести, показать?
Федерал поморщился:
– Ну вряд ли стоит обвинять нас в такой неграмотности. Конечно, мы об этом спросили.
– Слава богу. Что же вам ответили?
– Ответ был достаточно убедительным. Имущество – эти самые семена – было закуплено Армагом в другом мире, а доставить его на Армаг решили не напрямую – именно потому, что у них имелись подозрения, что в пути будут попытки перехвата, – но окольным путем, транзитом через Теллус. Сюда семена были доставлены в дипломатической почте, и отсюда должны были уйти тем же способом и ушли бы – если бы их здесь не украли. Они назвали тебя – а мы хорошо знаем, что тебе-то такая операция была бы по силам.
– Похитить из армагского посольства?
– Ну, знаешь, о твоих сенсорных способностях разговоры идут давно. Кстати, посольство было другое: Синеры. Они этот груз получили, и они же должны были отправить его дальше, на Армаг.
– Допустим а заявление о краже было сделано?
– Мы его получили от синерианских представителей – одновременно с просьбой Армага подключиться к твоему розыску. Все это произошло где-то в течение двух дней. Для дипломатов – достаточно оперативно.
– Ну что же, – пришлось признать мне. – Как говорится, для экспромта – недурно. Скажите, а вы не интересовались, что это за семена такие, для чего они предназначались, в чем их важность – а она должна быть немалой, если уж кто-то собирался перехватить этот груз по дороге на Армаг.
– Мы спросили, конечно, хотя и без нажима.
– И вам, разумеется, с извинениями ответили, что это – государственная тайна Армага, которой они никак не могут с вами поделиться?
– На этот раз ты не угадал. Они пояснили, что близкое соседство деревьев, которые вырастают из этих семян, очень благотворно влияют на урожайность колосовых, и поскольку сельское хозяйство на Армаге в последние годы переживает некоторый упадок – таким способом они хотели решить одну из продовольственных проблем.
– Ага. А заинтересованными в провале этого проекта были, конечно, производители хлеба на больших аграрных мирах?
– Называлась конкретно Серпа. Поскольку добыча и экспорт потуита там приходит в упадок, правительство этого мира решило интенсивно развивать сельское хозяйство и само хотело осуществить этот же самый проект.
– Лихо, лихо, – признал я. – Правдоподобно – на первый взгляд. Особенно если учесть, что вся эта операция проходила у них под названием «Межгосударственный проект 00485».
Как я и ожидал, всех троих словно тряхнуло током:
– Эта?!
– Не может быть!
– Откуда ты узнал?
Достойным ответа я счел только последний вопрос.
– Прочитал своими глазами. На той самой кристелле, что подобрал после гибели одного знакомого.
– Альфреда, конечно, – произнес Иванос.
– Не исключено.
– Ты прочитал ее?
– Только собираюсь. И пояснил: – Достать ключ было не так-то легко.
Иванос усмехнулся:
– Нам получить его было куда легче. Только вот текста не было. И если бы ты сразу, как только завладел кристеллой, доставил ее к нам, обошлось бы без потери времени и без лишнего риска. Для тебя.
– Может быть, – ответил я неопределенно. – Хотя и не уверен. Пусть текст и зашифрован, но даже при этом там вряд ли вещи называются своими именами. Так что поймет лишь человек, с которым такая система иносказаний заранее условлена. Да и не нужна нам эта запись: все, что нужно, уже известно. Мне, во всяком случае.
– А вот мне в это не очень верится, – изрек старший федерал.
– Ладно, вскоре будет возможность убедиться в том, кто прав. А сейчас пойдем дальше: что вы предприняли, начав меня разыскивать по всему свету?
– Когда мы выяснили, что и ты побывал на Серпе, мы приняли их версию целиком: все концы сходились. И почти уже накрыли тебя там…
Я перехватил мгновенный взгляд Иваноса. И понял, что о нашей с ним встрече там и ее результатах сейчас упоминать не стоит.
– …но ты в очередной раз исчез. Потом они сообщили, что засекли тебя уже на Рынке и попытались взять. Но ты отбился. С их стороны были даже потери. Это верно?
– Тут они соврали. На Рынке меня брали не они. Они пытались на Серпе. Но не вышло.
– Только в этом они соврали?
– Да и в остальном, – сказал я, стараясь, чтобы слова прозвучали не очень обидно, – они славно поводили вас за нос.
– Это пока лишь твое заявление, – сказал Иванос. – Но против тебя говорили – и говорят – и другие факты, существующие независимо от армагской версии.
Я повернулся к нему:
– Буду рад услышать.
– Ничего нет легче. Первый: когда я предложил тебе взять задание, ты отказался. А у меня была для тебя интересная работа. Раз ты отказался – это я прикинул уже после армагской просьбы, – значит, кто-то тебя уже нанял, и на хороших, очень хороших условиях: ты ведь даже не спросил, сколько я мог бы тебе заплатить – значит, тебе нарисовали число со многими нулями справа…
– Факт признаю, да и объяснение его – тоже. А еще?
– Вот тебе дальше. Наши люди, как ты помнишь, помогли тебе устроиться к Альфреду. Там я рассчитывал возобновить контакты с тобой, объяснить ситуацию. Но Альфред погиб, ты исчез, а мы получили просьбу Армага. Мы – потом уже, задним числом – проследили твою траекторию здесь, прежде чем ты покинул Теллус. И вышли, между прочим, на личность по прозвищу Антиквар. Полагаю, тебе он известен?
– Встречался. Надеюсь, вы не обошлись с ним слишком круто?
– Мы поработали с ним, и в конце концов он рассказал нам историю вашего знакомства.
– Захватывающая эпопея, – усмехнулся я.
– Кстати: мы изъяли у него кристеллу, ту, что ты оставил на сохранение.
– Ну, не совсем так. Что же вы с нею сделали?
– Мы работали с нею очень внимательно. Учитывая все предостережения и прочее. Но ведь и мы, в конце концов, не первый день замужем. Короче, мы ее прочитали.
Право же, они сработали почти так хорошо, как я от них ожидал. Воистину, Теллурианская служба заслуживала всяческих похвал.
– Вы сэкономили мне немало времени. Но если вы ее прочитали, то все дело должно быть для вас уже совершенно ясным?
– Ты уверен? – прищурился Иванос.
– Не вполне: в отличие от вас я ее не читал.
– Брось, брось. Когда мы ее расшифровали, то окончательно поверили, что армагские парни в отношении тебя правы: ты подсунул нам эту кристеллу просто, чтобы поиздеваться над Службой – ну и, конечно, заставить нас потерять время зря.
– Не понимаю.
– А если принимать ее содержание всерьез – то единственное, что мы смогли установить, прочитав ее, – это что Альфред, тебе хорошо известный, был по уши влюблен в какую-то дамочку по имени Маргарита, и этот текст – всего лишь его объяснение в любви, тонна соплей в сахаре, вот что там оказалось. А кроме того – законное завещание, которым он объявил Маргариту своей единственной наследницей. В общем, сюжет для душещипательного романа, не более. Так что никакого отношения к Проекту и уракаре этот текст не имел.
– Так, так, – пробормотал я, поспешно соображая. – Объяснение в любви? Завещание? Значит, он тогда ошибся… А с Маргаритой вы уже встречались? Установили ее?
– Может, объяснишь – зачем она нам? Альфред-то убит, кстати, при странных обстоятельствах. Мы не удивились, узнав, что и там не обошлось без твоего присутствия. Это хорошо ложилось в армагскую версию.
– Это делает честь вашей проницательности, – кивнул я. – Что же касается того – зачем вам эта дама, – расскажу, конечно. Но в разумной последовательности. Спасибо за то, что вы не поленились изложить мне вашу версию. Наверное, теперь пришла моя очередь излагать факты.
– Мы были бы очень благодарны, – усмехнулся толстый федерал.
– Я так и сделаю. Но полагаю, что пора объявить перерыв. Потому что я голоден. А главное – потому, что дома меня, как я чувствую, с нетерпением ждет жена, которую я не видел уже некоторое время.
– В этом я тебе сочувствую, – сказал Иванос. – Насколько нам известно, ты даже не смог попрощаться с нею, улетая с Теллуса: ее тогда ведь не было на планете?
– Святая истина, – вздохнул я. – Правда, с тех пор мы с ней встречались раза три-четыре – в разных мирах. Но вы же понимаете: такие мимолетные встречи – вовсе не то, что дома, когда спешить некуда и никто не дышит в затылок, а впереди не маячит еще какое-то приключение.
Федералы уперлись в меня глазами, а Иванос захохотал и сказал, ни к кому, в частности, из них не обращаясь:
– Говорил же я вам, что они всегда работают в паре – а вы только пожимали плечами!
– Я не верю в воскрешение мертвых, – пробормотал, не сдержавшись, тот федерал, что помоложе. – Нам же сообщали…
– Не всякому слову верь, – наставительно молвил Иванос, я же подумал лишь: «Повидж. Ага: многое теперь становится понятным. В том числе и откуда у них взялся ключ. А также – как он попал к ним».
Старший федерал первым вернулся к делу:
– Я против перерывов. Слишком много неясностей в деле, да к тому же – я тебе не верю (эти слова были адресованы именно мне). И не могу допустить, чтобы тебе была предоставлена свобода действий. (К Иваносу:) Его необходимо арестовать и провести нормальное расследование.
Я ответил раньше, чем генерал собрался с мыслями:
– Против ареста не возражаю. И против нормального следствия – тоже. Но предлагаю некоторые изменения. Давайте сперва закроем дело о семенах уракары, а потом уже займемся моей персоной. Право же, уракара кажется мне важнее.
Три головы резко повернулись ко мне:
– Думаю, это долгая песня (это Иванос).
– Хочешь, чтобы мы повезли тебя на Серпу? Ни к чему: там уже есть наши люди (старший федерал).
– Хитришь, хитришь. Но мы тебя насквозь видим (его спутник)! И больше ты нас не проведешь. На что я ответил:
– Предлагаю почтить память вашей тихо скончавшейся версии минутой молчания. Думаю, что за эту минуту смогу в конце концов растолковать вам, что к чему.
– Ты нахал! – только и смог заявить старший федерал. То было не просто заявление, но крик души.
– Дело в том, – я постарался объяснить им ситуацию как можно доходчивее, – что на Серпе семян нет. Там было некоторое количество их – и все они были запущены в дело, так что сейчас тамошним властям придется устранять последствия. Но это не те семена, за которыми идет охота: эти были заброшены туда раньше, и их никто никогда не похищал. А те семена, что объявлены в розыск, на Серпе никогда не находились.
– Где же они? – Эта фраза была спета хором.
– Достаточно долгое время они находились тут, на Теллусе.
– И ты знаешь, где?
– Теперь знаю. Только сейчас их там больше нет.
– Где же они?
– Нигде. Их просто больше не существует.
– Очередное вранье, – буркнул старший. – Думаю, пора вызвать конвой, и…
– Вызвать лучше всего не конвой, – поправил его я, – а саперную роту с шанцевым инструментом. Потребуются прежде всего большие лопаты и топоры. И я покажу им, что нужно делать.
– Боюсь, что ты не совсем в порядке, – не вытерпел даже Иванос.
– Я приустал, конечно. И рассчитываю на отдых. Но сперва хочу поставить в деле уракары точку. Большую и черную. Потому что у нас тут, как и на Серпе, а еще раньше – на Тернаре, семян нет, но существуют последствия. У нас они начнут проявляться, я думаю, через день-два. Вернее – начали бы проявляться. Но с вашей ценной помощью мы это предотвратим. Так что будьте добры – вызовите тех, кого я только что назвал. Пусть грузятся на агрики и летят… дай клочок бумаги, генерал…
Я несколькими штрихами изобразил маршрут, обозначил координаты.
– А мы, раз уж вы против перерыва, направимся туда сейчас же на самом скоростном средстве, какое только есть сейчас в твоем, генерал, распоряжении. Можете считать, что я арестован; но категорически возражаю против наручников. Моя гордость протестует.
Федералы, похоже, и на это хотели что-то возразить, но Иванос вовремя вмешался, сказав:
– Под мою ответственность.
Это на них подействовало, и старший ответил только:
– Наш агрик тут на крыше, ничего лучшего вы сейчас не найдете.
– Мне это будет даже приятно, – заверил я. – А пока войска будут собираться в дорогу – распорядитесь найти ту женщину, которой предназначалось послание Альфреда – то самое, что вашим криптографам удалось расшифровать. И пусть Маргариту привезут вместе с саперами.
– Зачем она тебе? – поинтересовался на всякий случай Иванос. – Думаешь, без нее нас туда не впустят? Или хочешь с ее участием помянуть покойного?
Он уже понял, куда мы полетим.
– Можно, конечно, и помянуть. Но главное в том, что у нее имеется то, что вам так не терпится расшифровать: кристелла с отчетом Альфреда о выполнении операции «Межгосударственный проект 00485».
– Как текст оказался у нее? – не удержался от вопроса старший федерал.
– Тайна сия велика есть, – ответил я достаточно туманно. – Но вы и это узнаете.
До поместья покойного Альфреда мы добрались без приключений.
Там было спокойно и безлюдно. Чувствовалось даже некоторое запустение: похоже было, что наследница Тела не спешила воспользоваться своими правами и вступить во владение загородной резиденцией. А может, у нее просто не было денег для уплаты налога на наследство. Так предположили мои спутники. Я знал, однако, что подлинная причина была совсем другой. Но растительности, за которой так усердно ухаживал Альфред при жизни, на смену собственников было, казалось, наплевать: пользуясь хорошей погодой, она развивалась вовсю и готова уже была к цветению. Как и множество хлыстов армагской чинкойи, заменивших на моих глазах безжалостно выкорчеванные и сожженные кусты секриды, занимавшие эти площади раньше – до нашего с хозяином последнего визита сюда.
Растения, которые на первый взгляд можно было бы принять за елочки – только с не совсем обычным, не зеленым и не голубым, но очень близким к фиолетовому цветом, в какой были окрашены их иголки, достигали в высоту уже сантиметров до сорока, я, правда, опасался, что они будут еще выше. Значит, до выброса в атмосферу субстрата «ураган» оставалось не два дня, как я предполагал, но чуть ли не неделя.
– Вот это и есть уракара хвойная, – сказал я спутникам, чтобы им было не так скучно ждать. – Сейчас пока еще – совершенно безвредные деревца. Они не взрываются и не обрызгивают людей ядовитым соком. Но самое позднее через неделю они начнут неуклонно уничтожать наше общество. Не людей, нет, а именно общество. Все мы станем ленивыми, туповатыми, не захотим больше работать, только предаваться простым радостям бытия: выпить, закусить, совокупиться, сплясать, слушать тот визг и вой, который мы будем принимать за музыку, – ну и так далее. Через год здесь появятся другие люди, из других миров. Они возьмут все в свои руки: политику, экономику, науку, управление. Тогда поступит приказ уничтожить эти посадки, и люди волей-неволей снова примутся за работу – но уже не на себя, а на тех, кто все это затеял и осуществил. Не стану называть их; захотите – поймете и без меня. Учтите только: и на Тернаре, и на Серпе проводились лишь маневры в обстановке, приближенной к боевой. А настоящая операция – здесь, и настоящая цель – Теллус, традиционный центр Федерации и извечный соперник Армага. Вот в чем заключается «Межгосударственный проект 00485».
Против моего ожидания, никто из троих не стал сомневаться и возражать. Видимо, какие-то подозрения у них и до того уже возникли, но до правильных выводов им было еще не близко.
– Что будут делать саперы? – только и спросил Иванос.
– Им придется выкорчевать все эти елочки. И сжечь.
– А эти… чинкойи?
– Тоже. Хотя сами по себе они безвредны. Но среди их корней могут остаться еще не взошедшие семена, и если чинкойи сохранить, семена еще смогут пойти в рост. Впрочем, эти места придется еще не раз проверять – через каждые две недели, скажем.
– А вот и войска, – сказал старший федерал, задрав голову. – Что мы станем делать с этой Маргаритой?
– Она – фактически ныне единственный владелец этой усадьбы. Уже только поэтому ее присутствие здесь желательно с точки зрения соблюдения закона.
– Вы полагаете, ее нельзя обвинить в соучастии? – спросил Старший.
Вот какой прогресс: мое мнение уже стало интересовать их!
– Насколько могу судить, единственное, что мы еще способны сделать, – это попросить, чтобы она передала нам кристеллу с текстом Альфреда. Дело в том, что при записи сам Альфред перепутал тексты посланий. Частное письмо записал на кристеллу с грифом «Проект». И поручил мне отправить его. Увы, я не оправдал его доверия: на ходу прочитал гриф и решил, что сохраню это послание для себя. Так что женщина тогда ничего не получила. Поэтому ко мне, а потом и к вам попало то, что было адресовано ей. Но когда я понял, что мне нужно бежать с Теллуса, то подумал, что таскать текст с собой будет слишком уж рискованно. И решил, что у этой женщины кристелла будет в наибольшей сохранности – потому что она в деле никак не фигурировала. И еще потому, что Маргарита не пойдет с нею никуда, поскольку для нее это будет знаком памяти о любимом человеке.
– Очень хорошо. Мы непременно расшифруем и ту запись.
– Ради бога. Правда, я уже сказал вам: сейчас она вряд ли сохраняет значение для нас: все обстоятельства ясны, нужные действия предприняты. Полагаю, опасность можно считать устраненной, а в деле – поставить ту самую точку, о которой я говорил.