Нестеренко Евгений. Тень ведьмы

   Маркиз хохотнул.
   - Ну, я вижу, вы - лицо предвзятое. Что, - неприятно подмигивая, спросил маркиз, - запала вам графиня-то в душу? Впрочем, она очень даже ничего...
   - Я тоже так считаю, - сухо сказал герцог.
   Они подходили к воротам, где их ждали провожатые с лошадьми наготове. Тут маркиз заметил симпатичную девушку в одежде фрейлины.
   - Эй, красавица, поди-ка сюда! - позвал он ее, останавливаясь.
   Девушка робко подошла.
   Маркиз взял ее рукой за подбородок, повернул.
   - А хороша! - воскликнул он.
   Девушка вырвалась.
   - Что вам угодно, сударь? - спросила она, стараясь придать голосу холодное звучание.
   Но в голосе все равно сквозили легкая обида и испуг.
   - Мне угодно пригласить тебя в гости, - сказал маркиз, оскалясь.
   - Нам нельзя покидать замок, - девушка собралась уйти.
   - Стой, ты куда! - маркиз схватил ее за руку, - не спеши...
   - Маркиз, да бросьте вы ее! - не выдержал герцог. - Она из фрейлин графини, здесь у них школа.
   - Ничего, мы позаимствуем у графини одну фрейлину. На время, для личных нужд... - сказал маркиз, потянув девушку за собой.
   Девушка уперлась, пытаясь высвободиться.
   - Сударь, пустите! - вскричала она.
   - Ну чего шумишь? - мягко произнес маркиз. - Завтра мы тебя привезем в целости-сохранности. В карете привезем... Десять золотых, а? - неожиданно предложил он. - Ну, двадцать! Идем, говорю!
   - Сударь, я сейчас закричу, - предупредила девушка отчаянно.
   - Вот дура! - прикусил губу маркиз. - Глеб, иди сюда! - позвал он своего оруженосца.
   Глеб - плечистый, рослый, подошел, взял девушку за руку.
   - Пойдем, красавица, - проговорил басом.
   В это время на шум вышел графский дружинник.
   - Что такое? - спросил он, хмурясь.
   Подошел к Глебу, встал между ним и девушкой.
   - Пусти ее, - протянул руку.
   - Да пошел ты! - Глеб с силой оттолкнул дружинника.
   Тот покачнулся и упал. Но тут же вскочил и выдернул из ножен меч.
   - Назад! - резкий хриплый голос заставил дружинника замереть.
   От замка к ним шел худой человек в белой просторной рубахе и темных штанах, заправленных в высокие сапоги. На поясе с обеих сторон у него висело по кинжалу в ножнах. Коротко подстриженный, он в то же время имел обширную черную бороду. Подойдя ближе, он остановился и злым взглядом обвел маркиза, его оруженосца и герцога.
   - Сеньор маркиз Инсуэльский? - произнес он.
   - Ну, - ответил маркиз небрежно.
   Человек покивал, не сводя глаз с Глеба.
   - Пусти девку, - негромко сказал он оруженосцу.
   - Ты кто таков, чтобы мне указывать? - пробурчал тот.
   - Я воевода этого замка, - сквозь зубы процедил бородатый. - Пусти девку, сказал!
   Глеб только нехорошо усмехнулся.
   Маркиз молчал.
   - Сеньор маркиз, - сказал человек, - прикажите вашему человеку отпустить ее.
   - У меня договоренность с графиней, - нагло заявил маркиз. - Мы забираем эту девушку с собой.
   Человек положил руки на пояс.
   - Вы, вероятно, перепутали, - спокойно сказал он. - Я только что беседовал с госпожой графиней и она попросила меня передать это вам. Это не та девушка.
   - Ты, голубчик, сам перепутал, - сказал маркиз. - Сходи еще раз в замок, да узнай получше!
   И маркиз повернулся к лошадям, сделав оруженосцу знак следовать за собой.
   - Маркиз, зачем...
   Герцог не успел закончить фразы - бородатый молниеносно выхватил у топтавшегося рядом дружинника меч и, подскочив к Глебу, с силой ударил его рукоятью в переносицу.
   Глеб разжал руки и упал.
   Девушка отскочила в сторону.
   Маркиз открыл рот, словно хотел что-то сказать, но не произнес ни звука. Он посмотрел на бородатого, отбросившего меч, на застывшего герцога, затем на Глеба, тяжело ворочавшегося в пыли.
   - Помогите ему! - сказал он провожатым и взобрался на лошадь.
   Герцог молча последовал его примеру.
   Двое ратников подняли Глеба и с трудом усадили его на лошадь. Он качался, словно слепой, кровь из носа заливала губы.
   Воевода проследил, как удаляются гости и только затем поднял меч.
   - Держи, - протянул меч дружиннику.
   К воеводе подошла девушка.
   - Спасибо вам, сударь... - сказала она слабым голосом.
   Воевода пристально посмотрел на нее и отвел взгляд в сторону.
   - Нечего меня благодарить, девка, - хрипло буркнул он. - Иди в замок, да больше вельможам на глаза не попадайся...
   - Здравствуйте, Ярослав! - Мария знала, что старик не любит, когда его величают "господином".
   - Здравствуй, Мария, здравствуй, деточка! - его глаза улыбались под толстыми стеклами. - Пришла проведать старика? Спасибо, спасибо, что не забываешь.
   Он любил повторять слова, как бы вслушиваясь в их звучание.
   - Позволь узнать, каковы успехи в обучении?
   - Нормально, - ответила Мария, обводя глазами высокие шкафы с книгами. Господин Оак только ругается.
   - Сколько я знаю господина Оака, - добродушно сказал Ярослав, - он только и делает, что сердится. Такой уж у него характер! Вы бы на его крики поменьше внимания обращали. Он ведь на самом деле человек хороший, да, хороший. - Ага, хороший, - шутливо согласилась Мария. - Если бы еще ругался поменьше, совсем бы хороший был.
   - У каждого человека, Мария, есть свои привычки, свои странности. Да, странности, - повторил Ярослав. - Если у него их отнять, человек перестанет быть самим собой. Он потеряет свой характер. Лишится своего лица.
   - А у вас тоже есть свои странности? - хитро спросила Мария.
   - А как же! - словно обрадовался библиотекарь. - А как же без них! Конечно есть. Я вот, например, как был наивным мечтателем с младых лет, так им и остался, старый дурень. Ничего с собой не поделаю. До сих пор верю в сказки, доверительно шепнул он. - Вот возьму какую-нибудь книгу, начну читать, так про все и забываю. Эй, скажу себе, опомнись, седой дуралей! Где это ты за свои годы хоть что-то подобное видел, а? Жизнь - не сказка, ой, не сказка!
   Ярослав поправил очки.
   - Да, не сказка. А все же хочется верить... Верить в сказку. Хотя бы иногда, хотя бы ненадолго. Хотя бы украдкой.
   Марии почему-то стало грустно.
   - А вот послушай, что я недавно вычитал, - сообщил Ярослав, прищуриваясь он всегда декламировал прищурив глаза.
   В стране волшебной снова мир, повержен злобный маг.
   Меч - в ножны, девицу - домой, пускай трепещет стяг!
   Вздохнув и с носа сняв очки, я книгу закрывал.
   Таким бесцветным, серым вдруг мой мир пред мной предстал.
   Но где-то там, за пеленой, волшебник в башне бдит.
   В руках его хрустальный шар, он в этот шар глядит.
   Там виден темный низкий зал, трещат в полу сверчки
   И старый сгорбленный старик, снимающий очки...
   Ярослав довольно улыбнулся.
   - Фай-Морено? - спросила Мария.
   - Да. Это великий поэт и великий мечтатель. Иногда мне начинает казаться, что он прожил мою собственную жизнь, или что я доживаю его жизнь... Его жизнь. А ведь он умер в нищете, покинутый всеми, изгнанный из отечества. Когда к власти пришел Орден, его книги были объявлены ересью и запрещены. Ему пришлось уехать из Королевства. Но даже умирая он не покинул надежды, не бросил свои мечты, не предал свои сказочные миры. Да.
   Ярослав помолчал.
   - Свою последнюю книгу он назвал "Последняя чаша вины". Ты читала? строго спросил Ярослав. - Обязательно прочти!
   Он прищурился.
   Печаль мечты невзрачной краше.
   Мой мир живее ваших грез.
   Я пью без жалости и слез
   Своей вины последнюю чашу.
   - Не читала? - переспросил он. - Подожди, сейчас я тебе ее найду, подожди... - и старик скрылся за широченным шкафом.
   Косари работали с самого рассвета, но управиться до вечера им явно не светило - поле было слишком большим. Это был обычный горный луг, заросший высокой сочной травой и залитый солнцем. Кое-где в траве прятались муравейники, и когда коса натыкалась на один из них, он рассыпался горстями черной, шевелящейся от насекомых земли.
   Воздух был сухим и раскаленным, он тоненько звенел от натуги. Здесь негде было укрыться от зноя, разве что в небольшой рощице, но она находилась чуть ниже по склону, ближе к земле. Зато здесь был родник. Небольшой горный родник с прозрачной холодной водой. Истоки его таились где-то в сердце гор.
   Солнце вошло в зенит и косари решили передохнуть.
   - Ну, мужики, хватит! - решил Мстислав, взглянув на небо. - Давайте передохнем малость да пообедаем...
   Косари дружно выразили согласие и направились в сторону рощи. Мстислав вытер рукавом взмокший лоб, последовал за ними.
   Под широким дубом расстелили скатерть, уселись вокруг. Сын старосты, принесший еду, быстро выкладывал припасы из сумки: хлеб, вареные яйца, лук, сало. Достал жбан с квасом и бутыль браги. Квас оказался теплым.
   - Вот что, малец, - решил Мстислав, - сбегай-ка ты к роднику да нацеди баклажку воды.
   Мальчишка убежал, а косари с аппетитом принялись за обед.
   - Здорово, работнички! - послышался высокий и резкий голос.
   К ним, прихрамывая, подошел человек в дорожном плаще, с сумкой через плечо.
   - Ну, здорово, коли не шутишь, - ответил за всех Мстислав. - Из каких краев будешь, странник?
   - Из дальних, - уклончиво отвечал странник. - В Дубраву иду.
   - Садись, отобедай с нами, - пригласил Мстислав.
   - Благодарствую, - ответил странник, усаживаясь.
   Отломил хлеба и принялся есть, пощипывая не спеша.
   Прибежал сын старосты и принес воды.
   - В ручье набирал? - спросил его странник.
   - Ага. - Предания говорят, что плохая в здешних горах вода, - тягуче произнес странник. - Обитал когда-то здесь, в Тарпакских горах, лютый князь, Драконом его кликали. Очень богатый был и знатного роду. Много воевал, много врагов перебил и не меньше нажил. И сказывают, была у него темница в этих горах, прямо в скале сделанная. Отсюда, кстати, и пошла фраза "каменный мешок". Так вот, сажал он в ту темницу непокорных да в иных провинах виноватых...
   Косари с интересом слушали. Некоторые даже есть перестали. Все знали, что люди, путешествующие из края в край, знали очень много удивительных историй, во многом правдивых. И не только знали, но и умели рассказывать.
   Странник продолжал.
   - Сидели они в той темнице, ни свету белого, ни солнца, ни луны не видя помногу лет. Ибо не было оттуда выхода - сажали в темницу навечно. Там и помирали. Но вот прошли годы и почуял князь Дракон, что помирать ему пора. Нелегко было уходить из жизни, тем более, что знал он - ждет его за грехи тяжкие адский огонь. И возыграла в нем злоба, и решился он на свое последнее зло - приказал страже завалить темницу камнями и похоронить его на самой вершине горы, над темницей. Так и сделали. С тех пор потекли из гор ручьи, но непростая вода в них была. Сказывают, то не вода вовсе, а слезы замученных узников князя...
   Косари сидели, затаив дыхание. К воде никто не притронулся.
   Только странник взял баклагу, отпил.
   - И вправду, горьковатая водица, - сказал он.
   Он поднялся, отряхнул хлебные крошки.
   - Ну что ж, работнички, благодарствую еще раз за угощение, пора мне в путь. Как отсюда лучше к Дубраве идти?
   - Видишь, вон тропа? - указал Мстислав. - Пойдешь по ней вверх. Там скоро увидишь горную дорогу. Будет дорога разделяться на две части - одна идет к графскому замку, а вторая спускается прямо на тракт, который к Дубраве ведет. Ты иди по той, что правее.
   - Ясно, - сказал странник. - Ну, бывайте!
   И неспешной походкой он направился к тропе.
   Тропинка была узкой и неровной. Она долго и изощренно петляла, словно стараясь сбить странника с пути, но он упрямо шел вперед. Несколько раз он спотыкался, несколько раз чуть не на голову ему скатывались откуда-то сверху камни.
   Здесь никого не было, ни внизу, у подножья гор, ни тем более вверху, где горы круто и отвесно уходили в небеса. Только юркие ящерицы мелькали среди камней да высоко в небе можно было увидеть широкую тень орлиных крыльев.
   Солнце продолжало жечь и страннику прошлось снять плащ, свернуть его и спрятать в сумку. Однако прохладнее не стало - черный балахон, посеревший от пыли и пропитанный потом, мешал идти.
   Пару раз страннику приходилось пить горьковатую воду из горных источников, пахнущую легендой. Он не особо размышлял над легендами - его одолевала жажда и усталость. Очевидно, путь он проделал действительно немалый, теперь же он шел как человек, путешествие которого близится к завершению.
   Странник время от времени начинал прихрамывать сильнее. Тогда он прислонялся к скале или садился прямо на землю и некоторое время отдыхал, разглядывая горный пейзаж.
   Тропинка еще несколько раз вильнула и спряталась за высоким валуном. Странник обогнул валун и увидел дорогу. Вернее, две дороги. Та, что шла от тропинки почти прямо, как будто продолжая ее, направлялась к замку Каралхо. Вторая, та, что правее, спускалась вниз, как и обещал Мстислав, уходя к тракту, на Дубраву.
   Странник посмотрел вдаль. Там громоздились башни замка.
   Некоторое время он стоял неподвижно, затем достал из сумки скомканный плащ. Медленно расправил его, покрыл плечи. Затем завязал шнурок на шее, накинул капюшон и спокойной походкой похромал в направлении замка...
   ГЛАВА 10
   - К вам можно, господин лекарь?
   После небольшой заминки послышался голос:
   - Да, входите...
   Петр вошел в комнату. Вообще-то это была самая обычная келья, как и полагалось в аббатстве, но у лекаря Альцеста она все-таки выглядела как комната: большой книжный шкаф, заполненный книгами, узкая кровать и два стола - один был уставлен всевозможными колбами и склянками, за вторым сидел сам лекарь.
   Альцест, очевидно, работал - по столу были разбросаны исписанные листы бумаги, лежали раскрытыми два толстых тома. От Петра не ускользнул тихий скрип закрываемого ящика, предшествующий приглашению лекаря войти. Прячем, подумал Петр. Ну-ну.
   - Не помешал? - спросил Петр.
   - Нет, что вы. Садитесь, - Альцест протянул Петру табурет.
   Петр уселся, рассеянно обвел взглядом стол с бумагами.
   - Работаете?
   - Да, изучаю один интересный вопрос, - уклончиво ответил лекарь, постукивая по столу пальцами.
   О цели визита клерика он не спросил, лишь выжидательно замолчал. Воспитанный, сукин сын, подумал Петр.
   - Знаете, господин лекарь, а я к вам в общем-то так просто зашел - дай, думаю, поболтаю с ученым человеком, может что интересное и узнаю... Или вам сейчас недосуг?
   - Ну отчего же, я бы тоже с удовольствием с вами побеседовал. Хоть вы говорите, что я человек ученый, а все же мне кажется, что есть немало вопросов, в которых вы, отче, разбираетесь гораздо лучше меня... Петр не отрицал.
   - Да, так а что же вас более всего интересует? - спросил Альцест с легкой улыбкой.
   - Да как вам сказать? - произнес Петр размеренно. - По роду службы приходится мне сталкиваться с вещами странными, если не сказать более. Интересно было бы знать, как наука к таким явлениям относится?
   - А поконкретнее?
   - Поконкретнее? Пожалуйста. Вот совсем недавно были мы в Междулесье. Расследование проводили. Дело такое: пропадали там люди, молодежь в основном. А потом находили их мертвыми, причем тела были лишены крови, а ран почти что нет, только на шее следы укуса.
   - Волчьего? - невозмутимо произнес Альцест.
   - Да нет, господин лекарь, не волчьего... Я бы сказал - вампирьего, да ведь вы, небось, и в вампиров-то не верите? - задушевно сказал Петр.
   Альцест с подозрением покосился на клерика.
   - Видите ли отче, лично, собственными глазами я такого никогда не видел. Но раз вы утверждаете, что вампиры существуют, не могу вам не верить. Раз Святой Орден утверждает, что бог есть - значит он есть, если говорит, что вампиры существуют, грех в это не верить.
   - Это не Святой Орден утверждает, что бог есть, - ответил Петр, задетый за живое. - Он действительно есть.
   - Ну разумеется! - воскликнул Альцест. - Я просто не совсем удачно выразился... Так вы говорите, - продолжал он, - что трупы были обескровлены? А насколько сильно?
   Петр замялся.
   - Ну, я не могу сказать точно. Но довольно-таки сильно. Мы делали вскрытие и обнаружили кровь только во внутренних органах - печени, селезенке, легких. Сосуды были спавшиеся и практически пустые.
   - То есть вампиров, как я понимаю, было много? - предположил Альцест.
   - Да, мы тоже пришли к такому мнению. Возможно, конечно, что из жертвы выпивалась кровь только частично, а остальная просто истекала из раны впоследствии. Однако следов крови мы не обнаруживали, по крайней мере, возле трупа.
   - А сколько времени обычно проходило с момента смерти до обнаружения жертвы?
   Петр опять замялся.
   - Примерно часов десять-двенадцать, не больше.
   - А с момента пропажи?
   - По-разному. От двух суток до недели.
   - Вот как? Это интересно, - задумался лекарь. - А где же они все это время находились?
   Петр покивал.
   - В том-то и вся загадка! Возможно их увозили в какое-то логово, где и умерщвляли.
   - И затем привозили обратно? - усомнился Альцест. - Нет, тут что-то не клеится. Во-первых, надо схватить человека, связать или лишить сознания, что не так-то просто. Ведь не из дома же люди пропадали?
   - Нет, все похищения происходили без свидетелей.
   - Ну вот. Надо же было еще как-то заманить жертву в глухое место, в лес, к примеру, затем доставить в какое-то "логово", там убить, а потом еще и вернуть на место похищения. Зачем все это нужно?
   - Хм, - сказал Петр. - Зачем нужно? Да чтобы следы замести. Вот мы потратили две недели времени, а так ничего и не нашли. Но вообще я и сам сомневаюсь, что все происходило именно так, как вы только что сказали. Это действительно маловероятно. Здесь кроется какая-то загадка...
   Петр умолк.
   - Да, - вспомнил он, - так я ведь вас о чем хотел спросить: как наука трактует вампиризм как явление?
   Альцест некоторое время молчал, словно раздумывая.
   - Наука никак не трактует такое явление, - сказал наконец он, - потому что нет никаких данных - Святой Орден тщательно уничтожает все следы нечисти. Это, конечно, правильно, но при таком подходе научное исследование обречено на пустые гипотезы.
   - Да, но ведь вы уже некоторое время работаете у нас, видели и вампиров, и ведьм... Неужто этого недостаточно? - спросил простодушно Петр.
   И снова лекарь замялся.
   - Кое-что я, конечно, видел, - промямлил он, - но пока ничего конкретного сказать не могу, слишком мало данных...
   - А-а-а, ну конечно, конечно, - поддакнул Петр. - Ничего, поработаете у нас годик-другой, будет вам столько данных, что хоть отбавляй.
   - Посмотрим, - ответил Альцест, скучающим взглядом поглядывая в окно.
   Но Петр не торопился уходить.
   - Ну а свое-то мнение у вас по этому поводу есть? Идеи там, догадки... Зачем, например, человеку кровь пить?
   - Человеку? - переспросил Альцест.
   - Ну, вампиру...
   - Что я могу сказать?
   Лекарь поднял глаза к потолку и начал монотонно, словно диктуя, говорить.
   - Кровь - ценный питательный продукт. Пища, потребляемая человеком, разносится кровью по всему организму. Но в крови есть также и вредные вещества, например, желчь. Концентрация желчи в крови зависит от различных факторов. Это может быть повышенная возбудимость, огорчение, неумеренное потребление горячительных напитков и едких продуктов - перец, соль. Человек тогда желтеет и верное средство - кровопускание. Дурная кровь выходит, на ее месте образуется новая.
   - А что, взамен потерянной крови рождается новая? - с интересом спросил Петр.
   - Да, и это было доказано. Профессор Павел Мечиславский проводил следующее исследование. Он брал несколько кроликов равного возраста, пола и одной породы, замерял у них объем крови...
   - Каким же, позвольте узнать, методом?
   - Простым. Отворял им сосуды и спускал кровь. Не всем, конечно, двух-трех он оставлял для дальнейших опытов. Этим, оставшимся, профессор еженедельно делал небольшое кровопускание. По прошествии нескольких месяцев они должны были бы совсем лишиться крови, если бы ее количество не восполнялось. Но этого не произошло. Более того, при замере объема их крови оказалось, что он даже несколько превышает количество крови тех животных, которые не подвергались испытанию. Отсюда следует предположение, что и в человеческом организме происходит подобная компенсация. Это можно наблюдать, например, у солдат, потерявших при ранении большое количество крови...
   - Выходит, - перебил Петр, - что вампирам нет резону совсем лишать человека крови. Выгоднее подождать, пока сия жидкость восстановится, а затем продолжать злодейство?
   - Ну, я не знаю, - ответил лекарь. - Где же тут логика? Если монстр оставит человека в живых, тот ведь сразу побежит за осиновыми кольями, или чем их там убивают, этих монстров... И уж во всяком случае пострадавший не даст напасть на себя снова.
   - В принципе, я согласен с вами. Но вы, господин лекарь, забываете еще про одну особенность вампиров... Говорят, что вампир может парализовать свою жертву взглядом. Вы можете это как-то объяснить?
   Альцест хмыкнул.
   - "Говорят"?
   Петр развел руками.
   - К сожалению, свидетелей нет, вы ведь понимаете...
   - Разумеется. И все же я бы осторожнее относился к таким предположениям. От себя же ничего не могу добавить к сказанному ранее. Повторяю: у нас слишком мало сведений, слишком мало фактов.
   - Ну, фактов-то как раз хватает, - вздохнул Петр, - трупы на каждом шагу... А вот улик действительно нет, это правда.
   Альцест ничего не сказал.
   Петр понял, что дальше разговаривать не имеет смысла и поднялся.
   - Ну что ж, господин лекарь, - сказал он, - спасибо за увлекательную беседу. К сожалению, мне пора идти - близится час обеденной молитвы. Могу я и в дальнейшем рассчитывать на вашу поддержку?
   - Разумеется, отче, разумеется, - с улыбкой покивал Альцест. - Всегда рад вас видеть.
   Ничуть не поверив заверениям лекаря, Петр благожелательно улыбнулся и вышел.
   - Ты стой тут, я скоро.
   Иоанн остался возле двери.
   Петр быстро вошел в комнату лекаря и не зажигая свечи принялся исследовать содержимое ящиков рабочего стола. Там были рассыпаны различные врачебные инструменты, некоторые больше похожие на орудия пыток, завернутые в бумажные пакеты порошки и прочая дребедень.
   - Ага, вот оно! - пробормотал Петр, доставая из ящика три толстых папки.
   Он зажег свечу и торопливо просмотрел содержимое папок.
   Одна была заполнена пачкой тонкой серой бумаги, озаглавленной "Рецепты". Вторая содержала в себе небрежно исписанные черновики, а третья была пустой, вернее в ней находились только чистые ровные листы.
   Петр взял вторую папку, а две другие аккуратно вернул на место и закрыл ящик. Внимательно оглядел комнату и вышел.
   - Порядок? - спросил Иоанн.
   - Да. Идем.
   Они поспешно зашагали по коридору.
   Неторопливо горели свечи, шевелились тени на стенах небольшой кельи. Посреди кельи почему-то стоял стол и за этим столом сидели три клерика. Это были Петр, Иоанн и Лука.
   - Так-так, интересно, - сказал Лука, - и что же наш господин лекарь изучает?
   - Уж не колдовство ли? - Иоанн пытался заглянуть в бумаги.
   Петр отстранил его нетерпеливым движением.
   - Да погоди ты! Сейчас все узнаете...
   Петр раскрыл папку и принялся читать.
   ТЕНЬ ВЕДЬМЫ
   Альцест Левий, бакалавр медицинских наук
   Солнечные лучи, как известно, несут всему живому тепло и энергию. Без них невозможен рост и развитие, они - основа жизни. Но я предполагаю, что те же солнечные лучи могут нести болезнь и даже гибель, в этом меня все более и более убеждают странные и необъяснимые явления...
   Я считаю, что по природе все существа от рождения делятся на две группы. В первую группу попадают все рожденные при ярком солнечном свете, во вторую рожденные ночью, в свете луны.
   Церковь и религиозные книги учат, что все люди одинаковы, все являются "детьми божьими", однако это не так. Да, большая часть людей относится к первой группе и их принято считать за основу, то есть за норму человечества. Это люди в нашем понятии самые обыкновенные.
   Но есть еще менее многочисленная вторая группа. Людей, относящихся к ней, я назвал бы "лунатиками", поскольку родились они именно при лунном, а не солнечном свете. Лунатики от "обычных" людей внешне практически не отличаются, однако им присущи некоторые особенности поведения и некоторые довольно редкие заболевания.
   "Страх Солнца".
   Одно из таких заболеваний мне приходилось наблюдать лично, у женщины, обвиненной в колдовстве. Молодая женщина, около двадцати лет, росту среднего, сложения правильного. Мне показалось необычным, что у нее были светлые, исключительно светлые волосы. Не седые, а как будто вовсе не окрашенные, бесцветные. Кроме того, зрачки имели явно выраженный красный цвет, а кожа имела чрезвычайную бледность.
   Странный эффект - стоило этой женщине некоторое время пробыть на солнце, как кожа ее покрывалась красными пятнами, затем волдырями и сыпью. Все это сопровождалось высокой болезненностью, но со временем симптомы исчезали.
   Я узнал, что родилась она ночью, что только усугубило мою уверенность. Странная болезнь мучила ее с самого детства, из-за чего ей приходилось большую часть времени укрываться от солнечных лучей. Некоторое время я думал, что это заболевание является просто повышенной чувствительностью к высокой температуре. Любой человек, пробывший достаточно долго под солнечными лучами в теплое время года может ощутить подобный недуг - покраснение кожи, болезненность, словно от ожога.
   Но в данном конкретном случае были довольно резкие различия. Во-первых, после такой "солнечной ванны" у вышеупомянутой женщины кожа не темнела, приобретая коричневатый оттенок, а оставалась по-прежнему бледной. Во-вторых, странное заболевание появлялось у нее даже зимой, когда солнце греет намного слабее.