Незнанский Фридрих Евсеевич. Бархатный губернатор

   Через некоторое время по гостиной разнесся глуховатый голос:
   - Я слушаю.
   - Люди Мака убили троих, в том числе Васю Быка. Мы готовы к ответным действиям.
   - Никаких ответных действий, - после продолжительного молчания ответил Крест.
   - Мак ведь не остановится.
   - Его требования?
   - Не знаю, но догадываюсь, что ему нужна вся Татарка.
   - Веди переговоры, тяни время.
   - Я уже сделал глупость, сдав Коршуна.
   - Тогда спроси у Мака, о чем он толковал с Коршуном насчет тебя.
   - Коршун?! Насчет меня?!
   - Спросишь и узнаешь, если он тебе скажет. Ну а если не скажет, узнаешь от меня. Ты все понял?
   - Понял.
   Послышались короткие гудки. Байбак молча глядел на своих помощников. Молчали и братаны.
   Совершенно секретно
   Старшему следователю
   по особо важным делам
   при Генпрокуроре РФ
   тов. Турецкому А. Б.
   Согласно вашему письменному указанию о проведении оперативно-розыскных мероприятий мы провели ряд действий, направленных на установление лиц, совершивших умышленные убийства как доктора технических наук, профессора, кандидата в губернаторы Ставропольского края Васильева Г. Е., так и генерального директора фирмы "Исток" Скачко И. Н.
   Установлено, что взрыв автомобиля марки "Волга", в которой находились Васильев Г. Е., водитель Грызлов О. К. и охранник Зуев Г. С., произошел в 14.45 по московскому времени в пятистах метрах от дома, где проживал Васильев Г. Е. При взрыве погибли водитель Грызлов О. К., сам Васильев Г. Е., а охранник Зуев Г. С. был доставлен в больницу в тяжелом состоянии, где и скончался от полученных ранений на операционном столе. Мы были включены в оперативную группу лишь во второй половине следующего дня. Врач "скорой помощи" Ткаченко А. А. показал, что Зуев, находясь в машине "скорой помощи", несколько раз произнес одно лишь слово "барсук", после чего потерял сознание. Допрос свидетеля Ткаченко следователь краевой прокуратуры Синица Ю. Я. производил в нашем присутствии. Однако, ознакомившись с протоколом, мы поняли, что следователь не внес эти важные показания свидетеля в протокол.
   Кроме того, сообщаем следующее: майор в отставке Зуев Геннадий Сергеевич был отправлен в отставку, уволен из рядов ФСБ по сокращению штатов в мае 1996 года. Но мы твердо уверены, что главной причиной увольнения была его бескомпромиссная позиция по расследованию убийств четырех военнослужащих, охранявших вагоны с оружием и боеприпасами. Дело это считается раскрытым. Были арестованы девятнадцать человек, двое уничтожены. Начальники отделов, а также начальник Ставропольского управления ФСБ генерал-майор Макеев Н. И. получили благодарности и ценные подарки от директора ФСБ. Мнение Зуева Г. С. было иным.
   Да, была разгромлена группа молодых людей, так называемых отморозков, но эта группа не имела никакого отношения к убийствам военнослужащих, а также грабежу вагонов с оружием. Была обычная разборка между отморозками, с одной стороны, и преступными элементами, которых возглавлял вор в законе по кличке Барсук - с другой. Таким образом, лавры победителей незаслуженно достались работникам ФСБ, которые, как можно предположить, сами причастны к правонарушениям.
   Советник юстиции Синица Ю. Я. - следователь опытный, и он не мог не знать такого авторитета, как Барсук, который является одним из основных помощников криминального босса по кличке Крест. Наша оперативная группа вышла на след Барсука. В день расследуемого убийства он находился в Ставрополе, остановился в гостинице "Интурист", вечер и всю ночь гулял в ночном баре и в полдень следующего дня выехал с охраной в Кисловодск.
   Мы были отстранены от ведения дела спустя двое суток после совершения преступления, а через две недели были включены в группу полковника Таловыри С. И., назначенного руководителем бригады по расследованию убийства Скачко И. Н. Проведенными оперативными мероприятиями было установлено, что убит Скачко И. Н. был в офисе своей фирмы между девятью и десятью часами вечера. Два охранника были оглушены и разоружены. Они были допрошены. И у нас создалось впечатление, что им известны личности нападавших, но признательных показаний они не дали.
   Охранники были задержаны, но утром по приказу полковника их отпустили якобы в связи с наступившим в изоляторе ухудшением их здоровья. Мы были обескуражены приказом, но после этого начали действовать более осторожно.
   Агентурным путем мы получили шифровку об отъезде группы боевиков из Кисловодска во главе с тем же Барсуком. Удалось выявить, что Барсук и его братаны прибыли в Железноводск около восьми часов вечера. Несколько свидетелей показали, что к зданию фирмы в десятом часу вечера подъехали четыре иномарки. Наш агент, обосновавшийся в доме напротив фирмы, заснял их приезд на видеопленку.
   Пленка, а также увеличенные фотографии боевиков, в том числе и Барсука, были лично переданы подполковником Васильевым Г. В. начальнику Ставропольского управления ФСБ генерал-майору Макееву Н. И. После этого нашу группу отозвали в Ставрополь.
   Выводы. В органах Ставропольского краевого управления ФСБ работает хорошо сплоченная, коррумпированная группа старших офицеров, во главе которой стоит начальник краевого ФСБ генерал-майор госбезопасности Макеев Н. И.
   Следователи Синица Ю. Я. и Лесовой Б. Е. вели расследование из рук вон плохо, не проверяя важных показаний свидетелей следственным путем, не включая в протоколы допросы свидетелей, показания, изобличающие должностных лиц, что говорит как об их связях с преступниками, так и о выполнении ими противозаконных указаний руководителей краевой прокуратуры.
   Заместитель начальника отдела
   Ставропольского краевого управления ФСБ
   подполковник Г. Васильев.
   Капитан А. Васильев
   Старший следователь
   Ставропольской крайпрокуратуры
   Н. Рагозин.
   Старшему следователю
   по особо важным делам
   при Генпрокуроре РФ
   старшему советнику юстиции
   Турецкому А. Б.
   ОБЗОРНАЯ СПРАВКА.
   В соответствии с вашим требованием ежедневно составлять обзорную справку о проделанных мероприятиях сообщаю следующее.
   П е р в о е. Допрошенный в качестве подозреваемого сержант Зимовец признался в соучастии в убийстве прапорщика Грищука Л. С.
   В т о р о е. Подполковник Сизов М. Н. покинул свою квартиру, нарушив тем самым ваше постановление о пребывании под домашним арестом, и теперь место его нахождения неизвестно.
   Т р е т ь е. Будучи в нетрезвом состоянии, начальник УВД Ставропольского края генерал-майор Маркуша Р. В. вел себя безобразно. Когда я обратился к нему с просьбой помочь организовать розыск подполковника Сизова М. Н., он оскорбил меня в нецензурной форме, что и было зафиксировано мною с помощью подслушивающего устройства японского производства.
   Стажер Г. Латышев.
   Прочтя последний пункт справки, Турецкий рассмеялся.
   - Зафиксировал! Хитрове-ец! - проговорил он вслух.
   Турецкий начал просматривать материалы, лежавшие в объемистой папке, собранные полковником Геннадием Поповым. Попов и четыре следователя следственно-оперативной группы "Пантера" работали над КАКТом и фирмами, имеющими связь с этой компанией. Поработали они основательно. От экономических выкладок, фамилий и цифр с большим количеством нулей у Турецкого начало покалывать в висках. Теневые деньги отмывались через коммерческий Ставропольский банк "Грот", напрямую связанный с московскими коммерческими банками. Этого было достаточно, чтобы начать работу с банком "Грот".
   Турецкий отодвинул папку с документами, закурил. Прошло восемь дней со дня его прибытия в Ставрополь, а головка края во главе с губернатором как жирела до сих пор, так и жирует. Более того, Турецкий приметил, что начальники краевых управлений ФСБ, УВД и даже краевой прокурор начали относиться к нему суховато. Причина - их уверенность в своем могуществе. К тому же приближался день открытия съезда РПДП в Кисловодске, куда прибыли десятки делегатов. В городе-курорте давно уже работали сотрудники "Пантеры", так что Турецкий имел представление не только о прибывших делегатах, но и о вещах более любопытных.
   К примеру, не успел Крест выехать из своего особняка, как об этом получил шифровку московский "важняк". Через пару часов засуетились и краевые начальнички, в том числе и сам губернатор. Разумеется, все точки, где могла быть назначена встреча, были взяты под наблюдение. Для этого пришлось задействовать множество людей, но Турецкий пошел на такую операцию, отлично понимая, как это необходимо.
   Было установлено, что машины начальников УВД и ФСБ, а также губернатора подъехали около шести вечера на дачу Колесниченко, что возле озера Сенгилей. Туда же прибыли машины Креста и его охранников. Прибывшие на дачу разъехались через два часа пятнадцать минут. Большую помощь оказали Турецкому майор Богданов и его непосредственный начальник полковник Холмец, что было для "важняка" приятной неожиданностью.
   Подключиться к расследованию убийств дали согласие девять человек из управления внутренних дел, за которых майор поручился головой. "Есть хорошие ребята, есть, - повторял Богданов. - Не все скурвились". Турецкий беседовал с ними и понял, что еще многим и многим не нравится положение в крае. Необходимо лишь действие и уверенность в том, что не пострадают семьи сотрудников, о себе же они не беспокоились. Постепенно накапливались факты, но они не были столь значимы, чтобы предъявить обвинение в убийстве кому-либо конкретно. К уголовной ответственности за совершение злоупотреблений Турецкий мог уже привлечь любого из краевых начальников, но он не делал этого, так как хорошо знал, чем все это кончается. Александр за время своей следовательской работы научился ждать и теперь искал лишь случая, то есть накопления доказательств, чтобы нанести неотвратимый удар головке края.
   Турецкий не забывал о разговоре с директором ФСБ. Тот сообщил об агенте, внедренном в структуры края, но пока агент не подавал признаков жизни, хотя иной раз Александру и казалось, что тот или иной из сотрудников, за которых поручился майор Богданов, вполне мог оказаться агентом ФСБ.
   Турецкий отлично понимал, что хватать надо крупную рыбу, и хорошо бы сразу губернатора. Вот почему он так настойчиво добивался конкретных улик на Колесниченко в деле похищения Супруна. Он даже съездил с Федором Степановичем на виллу возле Минвод, из которой тот так удачно скрылся. И съездил не зря. Лесник Гришуня, к которому они заглянули, припомнил, что в тот день на дачу губернатора прилетал вертолет. Он уверял, что вертолет был губернаторский. "Мне ли не знать? - кипятился Гришуня. - Скажи ты ему, Степаныч! Мне ли не знать? Я его по звуку отличу, а не то что по виду! Губернаторский. Приземлился и поднялся. А до этого парни прибегали. Искали кого-то". - "Меня", - улыбнулся Супрун. "Неужто? На кой?" - "Телевизор у тебя есть?" - "Гляжу-у. Смотреть, правда, нечего. Одни бабы голые!" - "Бабы голые, - рассмеялся Турецкий. - А говоришь, нечего!" Гришуня сплюнул. "Значит, тебя, - проговорил он задумчиво. - У меня на сеновале мужичок спал. Заблудился. Они на сеновал-то будто ошпаренные кинулись".
   Лесник сразу узнал по фотографии Сидорчука. "Этот был. Точно. И второй похож... А ты что про телевизор-то спрашивал, Степаныч?" - "Двадцатого вечером смотри. Выступать буду. Все узнаешь. А я ведь у тебя в тот день побывал", - улыбнулся Супрун. "Ну?!" - не поверил лесник. "В огороде ты копался, а я по телефону набрякивал". - "Не приметил... Ты когда на охоту-то приедешь? Куропатка пошла". - "Не до куропаток, Гришуня", вздохнул Супрун. "Почему же? - возразил Турецкий. - Сделаем кое-какие делишки и приедем. Меня примете?" - "Большой начальник?" - спросил у Супруна Гришуня. "Немалый". - "Поважнее наших?" В ответ Федор Степанович лишь развел руками. "Я к тому, что охотятся-то тут только большие начальники. Бумагу берут у самого хозяина!" - "А если без бумаги? - спросил Турецкий. - Не сошелся я как-то с вашим хозяином". - "Можно, - ответил старик. - Если со Степанычем, и если язык умеешь держать за зубами".
   Итак, на дачу прилетал губернаторский вертолет. После разговора сотрудников "Пантеры" с командиром вертолета тот коротко подтвердил прилет и дату не только устно, но и письменно. Все это было зафиксировано в протоколе допроса свидетеля. Не забыли сотрудники захватить и выписку из диспетчерского журнала о вылете и возвращении губернаторского вертолета на аэродром Ставрополя.
   В дверь постучали и в номер вошел Игорь Падерин.
   - К вам какой-то господин, Александр Борисович.
   - Пусть заходит.
   - Проходите, - обернулся к посетителю Падерин.
   На пороге появился Алексей Петрович Кротов.
   - Добрый день, Александр Борисович, - как всегда вежливо и сдержанно поздоровался он.
   - Наконец-то! - вырвалось у Турецкого. - Здравствуйте! С утра нос чесался!
   - Что, не пили с самого утра? - усмехнулся Крот.
   Турецкий поставил на стол бутылку вина, рюмки и груду различных фруктов.
   - Рубай! Здесь, брат, не столица! Вот эти дикие груши, к примеру, сам сорвал в лесу!
   - Спасибо. Уже нарубался. Я в этих краях не первый день.
   - Интересно... И где же обитал?
   - В Кисловодске.
   - Не может быть!
   - Почему?
   - Засекли бы тебя наши ребята.
   - Значит, слабы против разведки министра внутренних дел.
   - Твое здоровье, Алексей Петрович.
   - Твое, Александр Борисович, - ответил Крот, чуть отпив из рюмки. Вас пригласили на обед. Так что не очень-то налегайте, - добавил он, заметив, что Александр залпом проглотил водку.
   - Кто?
   - Будущий председатель Российской партии демократии и порядка господин Акимов Станислав Станиславович.
   - И куда?
   - В загородный ресторан "Вдали от жен".
   - Что-то мне там не показалось, - поморщился Турецкий.
   - Второй этаж. Отдельный кабинет.
   - И что ему от меня нужно?
   - Ему - ничего. Хотя познакомиться с таким человеком, как вы, всегда приятно.
   - Смотря кому...
   - Впрочем, Станислав Станиславович даже не имел представления, что вы здесь, в Ставрополе.
   - И просветили его вы?
   Турецкий никак не мог привыкнуть к обращению на "вы" с Алексеем Петровичем, часто сбивался на "ты" и наконец окончательно переходил к последнему. Но Крот себе этого не позволял, четко следуя своей привычке.
   - Я бы это сделал, не будь с ним дамы.
   - И хороша дама?
   - Очаровательна.
   - Если отдельный кабинет и очаровательная дама, надо ехать, - решил Турецкий. - Жена?
   - Акимов убежденный холостяк.
   - Значит, просветила его дама?
   - Вы правильно догадались.
   - Откуда очаровательной даме известно, что я нахожусь в Ставрополе? помолчав, спросил Турецкий.
   - Именно очаровательным дамам известны некоторые подробности из жизни таких людей, как вы, - улыбнулся Крот.
   - И чья подстава?
   - Вот этого не знаю, - ответил Крот. - Нас ждут в два часа. Вы успеете просмотреть небольшое послание.
   И с этими словами Крот вытащил из кармана пиджака конверт, на котором было написано: "Турецкому А. Б. Вручить лично".
   Александр вскрыл конверт, вытащил несколько фотографий и пакетик, в котором оказалась кинопленка. На фотографиях был изображен губернатор Колесниченко, стоящий на ступеньке вертолета, снятый в разных ракурсах. На одном из снимков запечатлен особняк и на двух - Супрун собственной персоной, сидящий в кресле.
   - Спасибо, Алексей Петрович, - сказал Турецкий. - Не очаровательная ли дама сделала мне такой подарок?
   - Не знаю, - ответил Крот, и по его глазам Турецкий понял, что он ничего не скрывает. - Был прием у Креста, приглашенных оказалось много, в том числе присутствовала и Соня. Так зовут даму. В кармане пиджака я уже на улице обнаружил пакет. Сделано было профессионально и не в том смысле, что сунули мне в карман незаметно, а в том, что сунули перед самым моим уходом. Вероятно, прямо по пути к выходу.
   - Почему - они? Наверняка был один человек.
   - Я же говорю, приглашенных к Кресту было много. Потому и отвечаю на ваш вопрос о подставе, что не имею представления.
   Турецкий выложил фотографии на стол.
   - Загородная дача губернатора... Супрун Федор Степанович. А вот и сам губернатор... Что же, лед тронулся, господа присяжные заседатели, как говаривал бессмертный Остап Бендер!
   - Просмотрите пленку, Александр Борисович, - с улыбкой сказал Крот.
   Он был польщен тем, что Турецкий не стал ничего скрывать от него, хотя другого и не ожидал. Мелочь, но приятно!
   Пленка оказалась короткой, но впечатляющей. Крупным планом вертолет, выходящий из него Колесниченко. "Добрый день!" - "Здравствуйте. Ушел. Наша вина". Веселый смех губернатора. Колесниченко поднимается в вертолет. "А нам-то что делать?!" Твердое лицо хозяина края, его ответ: "Что хотите. И запомните, я вас не видел, вы меня тоже. И вообще, здесь никого не было. Пока!"
   - Кажется, я знаю, кто подложил пленку в ваш карман, - сказал Турецкий, поднялся, открыл шкаф, где висела его одежда, вытащил из нагрудного кармана пиджака фотографию старшего лейтенанта Сидорчука. - Не видел этого человека среди приглашенных Креста?
   Крот вгляделся в фотографию, закурил и обволок себя дымом.
   - Не видел, - коротко ответил он.
   На этот раз что-то насторожило Турецкого в голосе товарища, и он не поверил его словам.
   - Если ты и не видел его, то знаком с ним, - уверенно проговорил он.
   - Может быть. Знакомых много, всех не упомнишь... А не мог поработать еще кто-то?
   - Не смеши меня, Алексей Петрович! Или ты не видел пленку?
   - Пленку я только что просмотрел, - спокойно сказал Крот.
   - На даче оставались два человека. Старший лейтенант милиции Виктор Сидорчук и некий Митек Саврасов...
   - Этого никто не может знать.
   - Чего не может? - не понял Александр.
   - Что оставались всего два человека.
   - Я снова задаю прежний вопрос. Ты внимательно просмотрел пленку?
   - Очень.
   - И ты не заметил, что на экране нет старшего лейтенанта?
   - Но на экране нет и Митька, - возразил Крот.
   - Митька, может, вообще нет в живых, а Сидорчук живет и здравствует.
   - А вам это точно известно?
   - Если его нет на экране, значит, съемку вел он. И специальной камерой. Я сужу по сильно увеличенным фотографиям. Большая зернистость.
   - Мне очень хотелось бы дать положительный ответ на ваш вопрос об этом человеке, - похлопал по фотографии Сидорчука Крот, - но, к сожалению, не могу. Среди приглашенных его не было, или я его действительно не приметил.
   - Будем считать, что не приметил, - усмехнулся Турецкий, складывая фотографии в конверт. - Вот только одного не могу понять, почему такие документы оказались именно в твоем кармане?
   - Сам ломаю голову...
   - Ну-ну, - сказал Турецкий. - Ломай... Как принял тебя Крест? Снова выпили на брудершафт?
   - На этот раз обошлось без брудершафта.
   - И много уже понаехало гостей-делегатов?
   - Прилично. Около половины.
   - Грязнов тоже скоро нагрянет. Делегат!
   - Кстати, где он?
   - В Татарке поселился. Вместе со своими архаровцами. Сняли дом и живут-поживают, вино на халяву дуют у тестя Голованова.
   - Майор успел жениться? - удивился Крот.
   - И не только. Уже сделал сына, и сразу трехгодовалого!
   И Турецкий коротко рассказал житейскую историю майора Голованова.
   - Все-таки интересная штука жизнь, - выслушав Александра, сказал Крот. - А Грязновым заинтересовались очень серьезно. Я беседовал с этим доктором наук Гагаринским. Они готовы полностью финансировать агентство "Глория", которым, насколько мне известно, сейчас командует племянник Грязнова.
   - Они - это Крест и иже с ним?
   - И иже с ним, - подтвердил Крот. - Я бы на месте Грязнова подумал. Он, как глава МУРа, мог бы, скажем, внедрить своих агентов в криминальные структуры.
   - Предложи это Грязнову сам.
   - Так и сделаю. И если вы меня поддержите...
   - Ни в коем случае! - перебил Турецкий.
   - Не торопитесь. В их предложении есть зерно.
   - Одно дело быть делегатом съезда, что ни к чему не обязывает, и совсем другое - получать деньги от воров в законе. Хорошо известно...
   - Кто платит, тот и заказывает музыку, - на этот раз перебил Турецкого Крот. - Поговорка верная, но она мало относится к деятельности агентства. "Глория", по-моему, обслуживает если не чисто криминальные структуры, то людей богатых, нуворишей. Откуда у простого человека картина Эль Греко или же бриллианты царского двора? И кто может сказать, что потерпевшие не из криминальных структур? Подумать стоит. Племянник Грязнова будет иметь возможность многое знать и видеть изнутри. Дело, конечно, рискованное, но к риску мы все давно привыкли.
   - Хорошо, я потолкую с Грязновым и его племянником, - согласился наконец Турецкий.
   - Доктор наук Гагаринский передал вам привет, что я и делаю.
   - Да... Правая рука Креста, мозговой центр криминала... Каков он на вид?
   - Среднего роста, лысоват, полноват, глаза серые, умные, нос прямой, губы тонкие, жесткие... Он беседовал с вами на правительственном приеме.
   - Убей Бог, не помню, - вздохнул Турецкий. - Человек, которого вы описали, похож на мужчину, бывшего на похоронах профессора Васильева. И если это один и тот же человек, возникает вопрос - что ему нужно было на кладбище.
   - На кладбище приезжают для прощания.
   - В таком случае почему не приехал сам Крест?
   - Вы считаете, что Доктор причастен к убийствам? - вопросом на вопрос ответил Крот.
   - Ну если он мозговой центр...
   - И у вас есть хоть какие-нибудь доказательства причастности к убийствам людей Креста?
   - Я сижу здесь больше недели, кое-что, конечно, высидел, - пробурчал Турецкий. - Но, откровенно говоря, меня удивляет такой вопрос.
   - Я всегда старался не задавать никчемных вопросов. Одно дело быть мозговым центром по экономическим вопросам и совсем другое - быть причастным к убийствам. Я тоже, Александр Борисович, не зря сидел в славном городке Кисловодске.
   - Уверен, что не зря, - улыбнулся Турецкий. -Мне много не надо. Фактик, но хороший!
   - Фотографии и озвученная пленка для вас уже не фактик? - напомнил Крот. - Я обещал вам гостевой пропуск на съезд. Вот, пожалуйста.
   - А стоит ли мне туда ехать? - крутя в руках красиво оформленный билет, как бы советуясь, спросил Турецкий.
   - Необходимо просто, - ответил Крот. - Об этом мы еще потолкуем, а теперь пора в ресторан "Вдали от жен". Вы незнакомы с господином Акимовым?
   - Когда его сажали, я еще был слишком молод, - усмехнулся Турецкий.
   - Он любопытный и по-своему честный человек.
   - Но еду я с удовольствием.
   - Слишком уж вы любвеобильны для следователя по особо важным делам, хитровато улыбнулся Крот.
   - Это мне не мешает, - также с улыбкой ответил Александр.
   - Насчет Татарки. Чуть не забыл. Не кажется ли вам, что Грязнову и его товарищам пора прекратить пить вино на халяву?
   - Засуетились? Как там в песне... "То ли еще будет!" Но, по-моему, пока там тихо.
   - Кресту очень не нравятся "русские волки"...
   - Они мало кому нравятся.
   - Думаю, они не только пьют вино в Татарке?
   - Ждут.
   - Если Мак с Байбаком найдут общий язык, а дело идет к этому, у них возникнут большие проблемы.
   - Проблемы возникнут не только у них.
   - Отморозки - тоже чьи-то дети, - помедлив, сказал Крот.
   - У меня нет сведений, чтобы кто-то из них погиб от рук наших сотрудников, - суховато ответил Турецкий.
   - Не в этом дело, - поморщился Крот. - Сегодня уголовники, завтра отморозки и еще неизвестно, кто из них опаснее.
   - Вот когда придут отморозки, тогда и будем думать, что с ними делать. Но уголовничков-то они трясут. И наше дело им не мешать... Я понимаю, что ты хочешь сказать, - предупредил Александр ответ Алексея Петровича. Конечно, я с удовольствием взял бы всю верхушку, но мешают наши идиотские законы. Не могу. Не может и ваш министр МВД. До чего дошло - по телевидению на это жалуется! Его зам имеет пять квартир, несколько иномарок, три дачи, а взять его никто не может. Более того, быстрее вашего министра возьмут, чем генерала-вора!
   -Едемте, Александр Борисович, - сказал Крот.
   Станислав Станиславович был в ударе. Он произнес целую речь о будущей работе партии, которая, правда, очень смахивала на устав, чем и не преминул воспользоваться Турецкий.
   - Не вы ли, Станислав Станиславович, работали над уставом РПДП? -очень серьезно спросил он.
   - А вы знакомы с ним?
   - Пришлось ознакомиться.
   - Над уставом я не работал, но мысли, в нем заключенные, близки мне. И в этом была главная причина моего согласия баллотироваться на пост председателя, - солидно ответил Акимов.
   Соня, сидевшая напротив Турецкого, усмехнулась.
   - Пост председателя такой партии, как РПДП, - прямая дорога в большую политику.
   - Дождемся выборов, - улыбнулся Станислав Станиславович.
   - Убежден, что победа будет за вами!
   - И на чем основано ваше убеждение?
   - Хотя бы на том, что вы единственный кандидат на этот пост.
   - Кандидаты могут выдвигаться в процессе съезда, - возразил Акимов.
   - Ни у кого из кандидатов, если они будут выдвинуты, нет такой славной биографии, как у вас, - открыто польстил Акимову Турецкий и, почувствовав легкий толчок в ногу, глянул на Крота, но ничего подозрительного не заметил.
   - Однако у них могут оказаться другие достоинства.
   - Например?
   - Деньги.
   - Думаю, для тех, кто предложил вам этот высокий пост, деньги не имеют значения.
   - А вам известно, кто именно предложил мне пост?
   - Но вы же сами недавно сказали!
   - Да? - удивился Станислав Станиславович. - Соня, разве я говорил нечто подобное?