Незнанский Фридрих Евсеевич. И дай умереть другим

   Понял, в натуре, что к чему?
   Остаюсь вечно твой кореш
   Грязнов".
   - Старый извращенец, - беззлобно ругнулся Турецкий. Наверняка полчаса сидел колотил одним пальцем, вместо того чтобы просто позвонить.
   Но не пропадать же бумажке - обрезал аккуратно дурацкое "понял" вместе с подписью и готов уже был подшить в дело, но задумался. А откуда, собственно, такая информация у "важняка" Турецкого? Хм... Да от верблюда. И на обратной стороне написал своей рукой: "Источник - осведомитель МУРа Белый. Почему Белый? А почему бы и нет? Не "Доцентом" же его называть. Сведения есть, и раз Слава им поверил, значит, источник надежный. Турецкий еще с минуту подумал, к какому же именно делу подшить документ, и выбрал штайновское. Нет, определенно пора их объединять, чтобы хотя бы не путаться.
   А Лось-то, мерзавец, оказался прав, стреляли в Волкова...
   Телефон нервно звякнул.
   - Сан Борисыч, куртка Дырокола подходит! - Артур звонил прямо из лаборатории. - Они, конечно, настаивают на спектрометрическом анализе, но в общем уже и так все ясно. Мы тут в микроскоп посмотрели. Полная идентичность краски и структуры кожи.
   Часть пятая. ЗАМЕНА
   "В диком зное города Николаева стоял я как-то у передней штанги ворот. Мы вымучивали игру вместе с "Судостроителем". Коля Климов подавал угловой. За мной маячил огромный защитник и дышал мне в шею. Коля разбегается и вдруг подает угловой прострельным ударом, и в доли секунды я вижу, что мяч летит мне прямо в лицо. 460 граммов, в дикую жару, при счете 0:0. В голове: убрать голову - не убрать, убрать - не убрать... Подсознательно подпрыгиваю, мяч бьет мне в голову, слышу крики: гол!.. Действительно, 1:0 - выиграли. После матча ко мне подходит тренер и говорит: "Санек, молодец, выпрыгнул, посмотрел, куда бить, - и спокойно мяч в угол".
   Александр Ткаченко, "Футболь!"
   ТУРЕЦКИЙ
   Турецкий добрался домой как обычно - на ночь глядя и с опухшей головой. За ужином старался не спать и о работе не думать, не из принципа, просто чтобы не свихнуться. И когда внутренний голос, с характерными распевными интонациями Переверзева, начал что-то вещать про Кирсанова и про "Буревестник", он поначалу перепугался.
   За стенкой Ирина переключила программу. Турецкий встрепенулся и как был - с тарелкой в одной руке и чашкой кипятка в другой - рысью помчал к ящику.
   - Раз в месяц собралась кино посмотреть! - возмутилась Ирина. Турецкий при этом обжегся чаем и прикусил язык, чтобы не выругаться вслух.
   - Интересы национальной безопасности! - Он плюхнул чашку на книжную полку. - Сахар принеси!
   "...Переживает тяжелые времена. А впереди матч с грозным соперником с мюнхенской "Баварией". Такие команды, тем более в матчах столь высокого уровня, ошибок не прощают! С чем же подходит наш именитый клуб, один из флагманов отечественного футбола, к повторному матчу полуфинала кубка УЕФА? Своим мнением со зрителями нашей программы делится старший тренер "Буревестника" Николай Васильевич Мамонтов... Николай Васильевич! В каком функциональном состоянии находятся сейчас футболисты? Каков общий настрой перед игрой?"
   "Определенный запас прочности у нас есть".
   "Да! Но все-таки. 1:1 на своем поле. Ситуация, как вы понимаете, довольно скользкая".
   "Тем не менее ребята верят в победу. А функциональное состояние... Я думаю, к матчу с "Баварией" мы подойдем в оптимальной форме".
   "Еще один вопрос, Николай Васильевич! В западной... Простите! В немецкой прессе появились сведения, что "Буревестник" намерен расторгнуть контракт о продаже нашего бесспорно талантливого правого полузащитника Константина Бруталиса все в ту же "Баварию"".
   "Расторгнуть уже ничего невозможно. Продажа Бруталиса - свершившийся, юридически оформленный факт. Чтобы вернуть его назад, необходимо подписывать с "Баварией" новый контракт на новых условиях. То есть покупать Константина обратно".
   "Но руководство клуба действительно ведет подобные переговоры? Ведь согласитесь, это очень странно. За долгую свою историю в футболе я не припомню ничего подобного...
   Переходим к нашей очередной рубрике..."
   Переверзев так и не удосужился выслушать ответ тренера. Турецкий уже пожалел, что помешал Ирине посмотреть ее "единственное в месяц" кино, но ведущий, как бы вознаграждая его за настойчивость и терпение, снова вернулся к теме "Буревестника".
   "...Многие зрители задают вопрос: правда ли, что "Буревестник" собирается поменять прописку и переехать в Сыктывкар? Вопрос мы переадресуем Президенту Коми, человеку очень близкому к футболу..."
   На экране появился г-н Кирсанов, судя по выражению лица захваченный Переверзевым врасплох. Турецкий опознал интерьер - холл гостиницы "Россия".
   "Господин Кирсанов, что вы ответите нашим телезрителям?"
   "Мне бы очень хотелось, чтобы в моем родном городе помимо "Восхода" была бы еще одна команда высшей лиги. Так сказать, для усиления здоровой конкуренции. Я думаю, земляки меня поддерживают. Что же касается "Буревестника"... Вы лучше меня знаете, что клуб переживает организационные неурядицы. В течение года потерял двух президентов. Я считаю неэтичным в эфире по косточкам разбирать его проблемы. Это все, что я могу ответить..."
   - Почему я должен узнавать самые важные новости по телевизору?! вопросил Турецкий, обращаясь к Переверзеву, но тот трусливо исчез с экрана, запустили рекламу.
   Что за история с переездом "Буревестника" Кирсанову в огород? Может, я еще что-то главное в жизни пропустил?
   Турецкий снял трубку телефона и договорился с Арабовым о новой встрече. Завтра утром...
   - Все еще пытаетесь разоблачить футбольную мафию? - улыбнулся Аркадий Ильич.
   - Я ее ненавижу от всей души, а некоторых мафиози особенно...
   - И кого же именно?
   - А вот вы мне сейчас и расскажете. Во-первых, про Катаняна. Кто его сторонники и противники. Кто мог желать его устранения так сильно, что решился на убийство?
   - Убийство?! Так вот оно что... Значит, сторонники? Таким людям, как Катанян, не нужны сторонники и соратники. Только помощники. Он их и собрал вокруг себя.
   - Олейник, например?
   - Например. Разве что Яриловца можно назвать его сторонником. Или союзником. Лучше так сказать: Катанян в какой-то мере благодаря его поддержке занял пост главного тренера сборной. А враги... Видите ли, Александр Борисович, Катанян был человек жесткий и неуступчивый. Ершистый. Разумеется, с кем он ни соприкоснись, возникало трение. С руководством клубов, поставлявших игроков в сборную. С федерацией. У всех свои интересы, и, как всегда, у нас ничего не отрегулировано, четких правил нет. Но в итоге все как-то решалось. Не для себя же он старался, для сборной. Одним словом, заклятых врагов в футбольной среде у него не было, это я вам заявляю совершенно ответственно. Хотя и субъективно, сами понимаете.
   - А завистники? Тот же Олейник.
   - Олейник - грамотный специалист. Почти стратег, если хотите. Детально изучал работу десятков ведущих тренеров со всего мира, что у нас большая редкость, знает несколько языков. Но он не имеет никакой поддержки в федерации, главным тренером ему не стать. В сборную его, между прочим, пригласил лично Катанян. Олейник будет исполняющим обязанности до повторного матча с немцами. Если чудо случится и наши выиграют - на чемпионат Европы назначат нового главного, а Олейник останется вторым тренером. Нет - сами понимаете, никто с ним церемониться не станет.
   - Теперь про мафию, так сказать. - Турецкий сделал паузу, условно отделяя предыдущую, чисто футбольную часть разговора от дальнейшей. - Что могло связывать Катаняна с Кирсановым?
   - Кирсанов, баллотируясь на пост главы федерации, должен был заручиться чьей-то поддержкой. Катанян - фигура вполне подходящая. Кирсанов обещал финансовую и техническую помощь сборной в обмен на содействие в его предвыборной кампании.
   - С этим все ясно. Это на поверхности. - Турецкий нетерпеливо заерзал в кресле. - Но они продолжали активно сотрудничать. И это очень странно.
   - Подводные течения достаточно сложные. Во-первых, Кирсанова поддерживает советник Президента по спорту Каменченко. Поскольку в отборочном турнире наши выступили не совсем удачно, Катанян, возможно, хотел обзавестись еще одной волосатой рукой помимо Яриловца. Чтобы удержаться наверняка. Кроме того, интерес Кирсанова к футболу не исчерпывается его попыткой стать главой федерации. Кое-кто склонен видеть в этом авантюру, но, на мой взгляд, он преследует далеко идущие цели. Под флагом большого футбола собирается въехать в большую политику. На Украине несколько лет назад это сработало. Вовлекли в партию президента киевского "Динамо", потом всех игроков. Во время трансляции каждого матча с участием киевлян и во всех футбольных программах занимались предвыборной агитацией. Совершенно элементарной: голосуй за "Динамо"! Даже футболисты пытались давать интервью на предвыборные темы. В итоге уверенно преодолели пятипроцентный барьер, прошли в парламент.
   - Но для подобной кампании нужен скорее сильный клуб, потенциальный чемпион, а не сборная. А еще важнее - телеэфир.
   - А как, по-вашему, делится спортивный эфир? Кто больше заплатит - тот и получит право на трансляцию?
   - Не знаю, - признался Турецкий, - никогда не задумывался.
   - В каком-то смысле так оно и есть, но только в каком-то смысле. Всегда возможен бартер: платите меньше, но даете скрытую или откровенную рекламу. Всем выгодно.
   - А кто продает права на трансляцию? Вернее, кто владелец этих прав?
   - Организаторы соревнований или уполномоченные ими компании. В любом случае, имея деньги и такого друга-покровителя, как Каменченко, можно манипулировать кем угодно.
   - Выходит, Кирсанов действительно пытается прибрать к рукам "Буревестник"? И это не очередной бред уважаемого Степана Мефодьевича Переверзева?
   От упоминания фамилии Переверзева Арабов поморщился, как от горькой пилюли.
   - Думаю, не бред. Представьте себе. Хотя, конечно, слушать тридцать лет подряд Переверзева, который после любого игрового эпизода заявляет, что у смазавшего игрока дефицит координации движений, совершенно невозможно. Пора бы уж парочку новых слов выучить.
   - Ага! - сказал Турецкий. - Вы тоже его терпеть не можете. А ведь раньше, даже я это застал, а уж вы тем более помните, к комментаторам было другое отношение. Считалось, что они люди-боги! Как можно было подумать, что можно заменить Синявского, Озерова, Махарадзе?!
   - С другой стороны, и некоторые из тех, кто пришел за ними, становились отличными профессионалами. Володя Маслаченко год занимался у Озерова, прежде чем подойти к микрофону. Кажется, Эдуард Стрельцов сказал о Маслаченко: "И откуда Володя все знает, он же всю жизнь в воротах стоял".
   - Смешно, - признался Турецкий. - Ладно, оставим Переверзева в покое. А как вы полагаете, Кирсанов сможет воплотить в жизнь идею, озвученную Рыбаком, - о создании "фонда помощи суперклубам"?
   - Весьма вероятно. Особенно если сможет заинтересовать Решетова и привлечь его на свою сторону. Эти два политика (а Решетов, несомненно, тоже политик) смахивают на двух недовольных футболистов из одной команды, когда один из них меняет другого. То есть не выходящих на поле одновременно. Но замена вещь совершенно философская. Я бы даже сказал, метафизическая.
   - Что это вы такое говорите? - удивился Турецкий. - Что же в заменах такого философского?!
   - Я вам расскажу поучительную историю, молодой человек. В семьдесят третьем году в Лужниках, в финале Кубка СССР, играли "Арарат" и киевское "Динамо". За несколько минут до конца матча традиционно сильные киевляне выигрывали 1:0.
   - Это еще до Лобановского, - проявил эрудицию Турецкий. - Припоминаю.
   - Верно, старшим тренером тогда был ваш тезка Александр Александрович Севидов. И вот, будучи абсолютно уверенным в победе, Севидов дает указание своему помощнику заменить пару игроков, чтобы дать поиграть совсем юным футболерам. Угадайте с трех раз почему.
   - Мне достаточно и одной попытки. Понятия не имею, - сознался Турецкий.
   - А очень просто! Во-первых, по тогдашним советским футбольным канонам, спортсмен, сыгравший в решающем матче за Кубок страны хотя бы пару минут, имел право на звание мастера спорта СССР. Само собой, каждый тренер стремился к увеличению этой статистики. Во-вторых, Севидов сделал замены для банальной оттяжки времени. Короче говоря, то ли потому, что Олег Блохин и Виктор Колотов были дальше всех других киевлян к краю поля...
   - То есть они очень долго уходили с поля, - хихикнул Турецкий.
   - Вот именно. То ли по другим неведомым причинам, но были заменены именно эти ключевые игроки. Тут стоит заметить, что "Арарат" в то время тренировал другой футбольный хитрец - Никита Симонян. Уж не знаю, что он такое сказал своим подопечным, но на последней минуте те сровняли счет. Надо полагать, Блохин был совершенно взбешен. Он набросился на своих тренеров: с кем, дескать, теперь будете играть в дополнительное время?! И как в воду глядел. "Арарат" забил еще один мяч и в результате победил 2:1. А вы говорите: в заменах ничего такого нет.
   Турецкий присел на лавочку возле дома Арабова, чтобы сразу систематизировать услышанное, "не расплескать знания", как говаривал в студенческие годы.
   Впрочем, пока что ясно только одно: всегда в России было две беды, а теперь еще и футбол. Помимо внесения отчетливости и законченности в футбольную картину мира беседа дала один принципиально новый факт: отсутствие блока Решетов - Кирсанов. Кроме того, обозначился блок Кирсанов - Каменченко. И советник Президента по спорту, похоже, не входит в один клан с Яриловцом.
   Остается неизвестным: чем мешал Кирсанову Катанян? Слишком неуступчив, отказывался играть в его игры? Был чрезмерно независим и в случае чего мог опереться на Яриловца? Узнал что-то важное, какие-то сведения компрометирующего плана?
   Кроме того: возможна ли связь Кирсанов - Олейник? Теоретически да, хотя никаких фактов, подтверждающих это предположение, до сих пор не всплывало. Каково влияние Кирсанова в футбольных кругах на сегодня? Может, значительно больше, чем предполагает Арабов и делает вид Решетов? Способен ли он повлиять на выбор главного тренера?
   Одним словом, нужно идти к Яриловцу, иначе дальше не продвинуться ни на шаг.
   Не откладывая в долгий ящик, Турецкий сразу, не заглянув в свой кабинет, отправился к Меркулову.
   - Здравствуй, Костя. - Турецкий хотел присесть, но Меркулов жестом остановил его:
   - Только что звонил Яриловец, срочно желает тебя лицезреть. Езжай в "Белый дом", он ждет тебя в течение двадцати минут.
   - На ловца и Яриловец бежит, - обрадовался Турецкий, засек время и рванул в "Белый дом".
   Ровно через семнадцать минут он был уже в кабинете вице-премьера.
   - Вы продвинулись? Нашли что-нибудь? - живо спросил Яриловец.
   - Есть кое-какие подозрительные факты, но пока ничего конкретного. Кроме одного: повторная патологоанатомическая экспертиза подтвердила умышленное убийство.
   - Это я уже знаю, Меркулов мне сообщил. Меня интересуют подробности: что это за подозрительные факты, о которых вы говорили?
   Турецкий не имел желания особо распространяться, наоборот, он ехал сюда с твердым намерением вытрясти-таки из Яриловца необходимые сведения. Но если Костя и так все ему выложил... Ладно, решился он, чего темнить? Сам же только что пришел к выводу: без помощи вице-премьера в этом деле не продвинуться.
   - Катанян до последнего дня сотрудничал с Президентом Коми Кирсановым. Более того, Кирсанов - последний человек, с кем он встречался перед смертью. В ежедневнике Катаняна есть запись: они собирались обсудить вопрос о медтехнике, которую обещал сборной Кирсанов. Спрашивается, зачем ради этого встречаться лично, почему нельзя было договориться по телефону? Очевидно, что Кирсанов, оказывая содействие сборной, преследовал далеко идущие цели. Как вписывался Катанян в его перспективные планы? Не секрет, что Кирсанов связан с советником Президента по спорту. Какова его роль в этой истории? - Турецкий выдержал паузу и, убедившись, что Яриловец пока не реагирует вслух, продолжил:
   - Далее. Место Катаняна сейчас занял Олейник. Пока Борис Николаевич пребывал в добром здравии, оно Олейнику не светило. Ни при каких условиях. Согласитесь, это наводит на определенные подозрения. Наконец, история с задержкой вылета нескольких игроков на матч с немцами. Следующий шаг следствия - детально в ней разобраться.
   Яриловец еще с минуту молчал, то ли обдумывая сказанное Турецким, то ли на что-то решаясь. В итоге как будто решился.
   - Александр Борисович, вы ведь... еще не расследовали инцидент с авиарейсом, как я понял? - Турецкому показалось, что Яриловец замялся.
   - Я же сказал: это будет моим следующим шагом.
   - А... - У Турецкого даже возникло желание пощекотать вице-премьера, чтобы тот как-то оживился. - А вас не смущает факт, что не попавшие в Германию футболисты собирались вылететь почти на сутки позже основной части команды, пропустили тренировку? Вылет откладывали в течение всего восьми часов, но они не успели...
   - И в чем тут подоплека?
   - Сборная должна была лететь в полном составе, но поступил сигнал... Провоз крупной партии допинга. Чтобы не раздувать дело, обыск проводили не таможенники.
   - То есть как это... Кто же тогда? ФСБ?
   - Нет. Служба безопасности Президента. В депутатском зале, никто из посторонних при этом не присутствовал.
   - Кто настучал?
   Яриловец посмотрел на Турецкого недоуменно, и он поправился:
   - Откуда поступил сигнал?
   - Он был анонимный.
   - А кому сигнализировали?
   Яриловец неопределенно пожал плечами. Что в точности означает этот жест на секретном языке членов правительства, Турецкий не понял.
   - Хорошо. Почему раздули это дело? Мало ли кто мог подбросить анонимку!..
   - Там были изложены факты, доступные только человеку, хорошо осведомленному в делах сборной. Кроме того, содержался намек, что немецкие власти тоже получили подобное предупреждение. Если бы допинг нашли немцы это был бы скандал мирового уровня. Просто катастрофа!
   - Нашли что-нибудь? - спросил Турецкий, поскольку Яриловец вновь умолк, а про себя подумал: ну и засранец же ты! Какого, спрашивается, сразу мне все не сказал? Столько времени из-за тебя упустили!
   - Нашли какой-то "дипломат" с медицинскими препаратами. Никто не сознался. Так, между прочим, и не выяснили, откуда он взялся. Хотели задержать всю сборную, Катанян звонил лично Президенту. А итог вы знаете: задержали четверых, тех, кто находился ближе к грузу, остальных отпустили с миром.
   - Ладно, я попытаюсь что-нибудь выяснить. А что за препарат нашли, действительно допинг?
   - Как впоследствии выяснилось, новейший биостимулятор работы мышц. Не запрещен. Пока. Хотя есть предложения... Немцы ничего такого не предпринимали... В общем, со всех взяли подписку о неразглашении. Дело замяли, никто о нем не вспоминает. Мне Катанян рассказал под большим секретом, и не сразу, несколько дней колебался. Понимаете теперь, почему я не мог раньше...
   Засранец потому что, в очередной раз подумал Турецкий.
   Яриловец (похоже, у него была такая методика вести диалог) молчал в ожидании нужного вопроса. Турецкий тихо злился. Вызвал и помалкивает! Боится, я заподозрю, что у него есть собственное мнение?! Меня-то зачем бояться?! Я не Президент, даже не премьер, в отставку его пинком под зад не отправлю. Хотя неплохо бы заехать, конечно. Чем он лучше Лося, спрашивается? И чего он от меня хочет? Чего ждет? Что я должен спросить?
   - Игорь Анатольевич.
   Яриловец изобразил на своем лице внимание.
   Ну уж фиг тебе, подумал Турецкий. Пока не откликнешься, ни слова не скажу!
   - Игорь Анатольевич.
   Живейшее внимание на челе.
   Последняя попытка прыгуна Турецкого:
   - Игорь Анатольевич!
   - Да слушаю, - сообразил наконец вице-премьер.
   Неплохо, попытка засчитана. Надо было взять с собой диктофон, записать этот бредовый диалог, похвастался бы потом перед Славкой.
   - Откуда, по-вашему, растут ноги у этого дела, кому, по-вашему, все это выгодно? - Турецкий специально сделал ударение на слове "по-вашему" и повторил его дважды: хватит, в конце концов, Яриловцу юлить, ему из его высокого кресла далеко видать, вот пусть и расскажет простому смертному Турецкому, что там видно сверху.
   - Вы же, Александр Борисович, сами только что обрисовали мне круг подозреваемых. Кирсанов - он только в Москве, перед журналистами изображает демократического политика, а у себя, в своей вотчине, - натуральный барин-самодур. Что хочет, то и воротит, ни правительство, ни Президент ему не указ. Если он решил копать под Катаняна - способен был подстроить любую гадость. Я с ним дело имел, знаю, о чем говорю. Он мог Борису Николаевичу улыбаться, вести деловые переговоры, даже подарить сборной какую-нибудь трехгрошовую мелочь, и все это время держать топор за спиной, ждать подходящего случая.
   Яриловец встал и подошел к окну, полюбовался на Москву-реку, что, вероятно, выражает у госчиновников высокую степень душевного волнения.
   - Не подумайте только, - продолжил он, вернувшись на место, - что я пытаюсь сориентировать вас в определенном направлении... Вообще у нас в спорте, если непредвзято проанализировать, бардак и упадок. А это чуть ли не единственное, что у нас было мирового уровня... И на общий бардак тут все не спишешь. Газпром, например, не захирел. А в спорте - полное отсутствие государственного подхода. Олимпийские тренировочные базы разрушаются, все приходит в запустение, новых не строится ни одной! Современные технологии не используются. Про то, что резервы не готовятся, вся система детско-юношеских спортивных школ развалена - это отдельная песня...
   Вот же ж любитель, блин, по ушам ездить, продолжал тихо закипать Турецкий. С Кирсановым они, видимо, давние "друзья", того можно безбоязненно поливать дерьмом - проверено: никто не отреагирует. А вот Каменченко в открытую нельзя...
   - ...Сплошное лизоблюдство и подхалимство. Все только теннисом интересуются. Кубок Кремля!
   - Да, - утвердительно кивнул Турецкий. - Солидные, уважаемые люди, государственные мужи. А постоянно ходят с полными штанами...
   Вернувшись к себе и заглянув в сейф в поисках кофейного прибора, Турецкий наткнулся на бумагу с планом предварительных мероприятий по делу Катаняна. Вспомнив о торжественном обещании вести дело строго по науке, он на обратной стороне подвел итоги беседы с вице-премьером:
   "1. Сборной действительно мешали играть, именно поэтому Яриловец засомневался, что Катанян погиб в результате несчастного случая. Никаких конкретных данных, проливающих свет непосредственно на убийство, у него нет.
   2. Кампания против сборной организована весьма профессионально. Использован тот факт, что Катанян регулярно обвинял всех и вся в чинимых команде помехах. Когда же некто на самом деле занялся вредительством, главного тренера никто и слушать не стал. Хрестоматийно!
   3. Тандем "Кирсанов - злодей, Каменченко - высокий покровитель" хорошо объясняет имеющиеся факты. Кроме одного, и самого главного, - убийства Катаняна. Если они задумали отстранить его от руководства сборной, затеяли сложную многоходовую интригу, добились на этом поприще определенных успехов, то незачем было совершать убийство. Они достигли бы своего мирным путем. Фактор времени? Не подходит. План Кирсанова рассчитан на длительную перспективу. Торопиться ему некуда. Катанян неожиданно разоблачил коварные замыслы злодеев? Возможно, хотя и не очень вероятно. И все равно, зачем его убивать? Чтобы скрыть следы своих мелких пакостей? Они практически наверняка недоказуемы. Бред! Чего-то недостает.
   4. Как бы там ни было, Кирсанову придется объясниться. Если он находит время встречается с Переверзевым, найдет и для меня.
   5. Инцидент с допингом!"
   День выдался богатым на неудачи.
   Турецкий долго и безуспешно звонил в секретариат Совета Федерации организовывать ему встречу с Кирсановым никто желал, переадресовывали его звонки друг другу, в лучшем случае извиняясь. Поговорив на повышенных тонах с десятым, наверное, собеседником, он понял, что толку тут не добьется и принялся названивать в гостиницу "Россия" - депутатскую обитель. С аналогичным результатом. Не желая долбить далее бюрократическую стену официальными и полуофициальными просьбами и требованиями, Турецкий в конце концов упросил Меркулова все устроить. Нужно извлекать пользу из чего угодно, из дружбы с начальством - в первую очередь.
   Костя, конечно, обещал помочь, но результат получился обескураживающим: Кирсанов от личной встречи отказался наотрез, сославшись на занятость и, как он выразился, "перегруженный государственный график". Пусть Турецкий перешлет ему вопросы в письменном виде, а он постарается в ближайшее время ответить.
   В аэропорту никто из должностных лиц оказывать Турецкому содействие не хотел. Начальник отправил его на таможню, досмотр пассажиров не его епархия, сам он ничего не видел, не знает и знать не желает. Задержка вылета - к главному инженеру и в диспетчерскую службу. Начальник таможни без обиняков заявил, что Генеральная прокуратура ему не указ, что без санкции собственного руководства он не скажет "важняку" ни слова, и запретил подчиненным общаться с Турецким.
   Турецкий, собственно, ожидал подобной реакции, но все же решил сам удостовериться. Раз заартачились и ударились в молчанку - значит, предупреждены: кто бы ни явился с расспросами - держать язык за зубами. Поскольку допинг искали не таможенники, они никаких подробностей все равно не знают. Пока все указывает на Каменченко.