Никитин Олег Викторович. Одноклеточный

   – Ультразвук?
   – Он самый. Я хорошо подготовился к этой встрече. Радуйся, теперь у тебя куча новых нервных клеток. Может, поумнее станешь? Эй, парни, можете начинать… С Егором всё в порядке. Набивайте в седельные сумки.
   – Что начинать? – спросил я.
   – Тут полно дури. Килограммов сто, не меньше – дитран, экстази, ещё что-то. Гриб ещё не успел разобраться. Думаю, собирались переправить всё в Россию. Лет на десять хватит, если не загоним местным оптовикам… Ты зачем сюда полез?
   – Не знаю.
   Шрам лежал рядом и не шевелился. Я заметил, что костюм на нём расстёгнут, а рядом валяются всякие мелочи типа ключей.
   – Оружие и смарт мы уже взяли, так же как и деньги. Держи, это твоё. – Он сунул мне в руку тонкую пачку. Я собрал глаза и присмотрелся. Это были русские деньги номиналом в сто рублей. – Тут не меньше трёх тысяч. Ты их заработал…
   – Спасибо, – пробормотал я.
   – Идти можешь? Давай-ка поедешь на моём квадроцикле, а я на «ёкай» сяду.
   – Со мной всё в порядке. Вы тут уже всё обыскали?
   – Зачем это? – удивился Тони.
   Я наклонился над мертвым Шрамом и стал шарить вокруг него руками. Натыкался всё больше на какой-то мусор и обломки бетона. Но мне повезло – под его рукавом я увидел массивный плоский ключ в бурых пятнах. Они стали шелушиться у меня под пальцами. Таким ключом закрывался шкафчик в нашем гараже, когда у родителей ещё был свой дом. Надеюсь, тот тип, от которого осталась одна нога, имел его при себе, а Шрам завладел им. Заодно я прихватил и ключ от двести семнадцатой камеры – китаянка же дала его мне, в конце концов.
   – Иссан но кусо, – презрительно сказал Тони, глядя на мёртвого Шрама.
   Ещё я взял сумку с широкими лямками. Шрам явно приготовил её, чтобы перетаскивать мальчишку.
   – Мне нужно забрать… Здесь он держал одного близкого мне человека, – сказал я и выпрямился. В голове зашумело, словно там сливали воду.
   – А, так это он орёт там за дверью? Хотя уже заткнулся, кажется.
   Пока парни потрошили ящики с наркотой, мы с Тони отправились в ту комнатушку, куда я забрался с крыши. И тут же я заметил в ней дверь, она вела в кутузку. Наверное, когда-то в эту камеру можно было попасть только из коридора тюрьмы. А после того, как кусок здания обрушился, в неё проделали наружный вход и вообще нагородили вокруг жестяной ангар.
   – Давай ключ.
   Одзи повернул его в скважине и толкнул дверь. Она со скрипом отворилась. В дальнем углу на топчане сидел Давид, а рядом с ним стояла древняя кроватка. Половина прутьев у неё была выбита.
   – Кто вы? – каркнул нагваль. Он походил на большую куклу из театра бунраку.
   – Кто мы, Егор? – обернулся ко мне Сэйдзи. – Это твой приятель?
   – Нет, другой…
   Я вошёл в камеру и сразу двинул к кроватке. Давид вздрогнул, будто его ударили, и отодвинулся в угол. По-моему, он не мылся с того самого дня, как выкрал малыша из зоопарка. Я вовсе не собирался на него нападать. Вместо этого я приподнял ножки спящего ребёнка и «надел» на них рюкзак. Малыш идеально поместился в сумке. Там даже обогрев с вентиляцией оказались, и я включил их.
   И вдруг я заметил, что парень таращится на меня, и вздрогнул. Мне показалось, что я очутился в храме и гляжу на маленького божка. Натуральный ками. Какая-то была в его взгляде спокойная мудрость. И тут он усмехнулся и закрыл глаза, будто уснул. Я понял, что опять могу дышать.
   Потом я аккуратно надел ношу на спину и был готов.
   – Идём?
   – А я? – пискнул нагваль. – Егор, ты же меня не бросишь? Вы убили всех этих людей, и теперь меня тоже убьют из-за этого!
   – Мы не убийцы, – слегка покривил душой Тони. – Или ты хочешь, чтобы мы и тебя заодно прикончили?
   – Нет! – испугался Давид.
   – Вот и помалкивай. У тебя всё, Егор?
   Я пошарил в кармане суйкана и достал ключ от своей камеры на втором этаже. Уважения к бывшему нагвалю у меня не осталось ни на мон.
   – Вот, можешь жить в моём гнёздышке. Самый короткий путь – по тросу, ты его увидишь в дырке на потолке. Только платить за комнату я не буду.
   Рука у него заметно дрожала, когда он взял ключ. Мне больше нечего было сказать нагвалю. Младенец в сумке интересовал меня, как и одзи, по-моему, намного больше. Но спрашивать про него он тактично не торопился. Всё-таки я стал одним из них и непременно расскажу об этом деле всё, что сочту нужным. «Неужели я теперь настоящий собако-лев?» – подумал я.
   К Тони домой я не поеду. Ясно, что ребёнка надо пристроить, но в зоопарк отправляться тоже нет смысла. Я вовсе не горел желанием опять попасть на прицел полиции. А значит, надо прибегнуть к помощи посредника. Удачных кандидатов было два – Урсула и Торико. Первая работает в зоопарке, а вторая жила с похитителем. Урсула обещала мне ген-терапию бесплатно сделать, теперь особенно. Я же верну «объект» ее исследований. А Торико какая-то беспомощная, и сексуальные привычки у нее интересные…
   Кого выбрать? Пока я думал, Полоса закончилась, потом промелькнула и санитарная зона. Скоро мне нужно будет точно знать, куда я еду, чтобы не промахнуться мимо нужного поворота. Почему-то я подумал, что с той девушкой, которой я привезу малыша, я и буду жить, хотя бы какое-то время. Не Аоки же мне приглашать? Она и не согласится. Хотя… Всё-таки я теперь не приблудный бака с чёрным паспортом.
   Так я ехал вместе с камайну, и ребёнок молча спал в тёплой сумке. Никак не мог решить, в какую сторону свернуть. Ветер, символ изменчивости, обдувал мой байк. В одном только был уверен – теперь у меня есть всё, о чем я и мечтать не мог ещё месяц назад. Куплю предкам по новому телу, себе починю отцовский аппарат.
   Перемахнуть бы минут на пять в будущее, когда уже все сомнения позади…