Прашкевич Геннадий Мартович. Противогазы для Саддама

   - А мы захотим?
   - Еще бы!
   - А зачем нам в Питер?
   - А там у меня есть родственник, - усмехнулся Валентин, что-то прикидывая. - Родственник по жене. Довольно крупный руль в питерской Конторе. Не такой, конечно, крупный, как бы хотелось, но все-таки... Меня он, правда, терпеть не может, но я ведь не деньги занимать еду... В конце концов, мы с ним действительно родственники. Может, заночую у него, подарю бутылку французского спирта... Если разговор сложится нормально, может получу шанс заглянуть в документы, в которых когда-то фиксировались все действия интересующих нас людей... Ну, понятно, тех, кто находится сейчас в Эстонии...
   - Питер это хорошо, - согласился Сергей. - У меня там тоже есть родственник - двоюродный братан. Проживает в старой коммуналке на Ленина. Если что-нибудь сорвется, тоже заночуешь у него. Семья у братана простая, он да жена, да две комнаты, так что местечко найдется.
   Валентин кивнул.
   - Городец... - прочел Сергей на дорожном указателе. - Хорошее название. Чем-то знакомое... - Он наморщил лоб. - Радищев, кажется, писал что-то об этом Городце... Или я путаю?
   - Из всего Радищева, - усмехнулся Валентин, - я запомнил одну только фразу. "Чудище обло, озорно, огромно, стозевно и лайяй." Причем до сих пор не знаю, сочинил эту фразу сам Радищев или она взята из каких-нибудь древних греков. Честно говоря, я до сих пор не представляю, как там правильно расставлять ударения во всех этих словах.
   - Вас этому не учили?
   Валентин усмехнулся:
   - Не знай я тебя хорошо, решил бы, что ты смеешься.
   - А ты меня хорошо знаешь? - удивился Сергей.
   - Лучше, чем ты думаешь.
   - Даже так?
   - Родился в Киселевске, это Кузбасс, - добросовестно перечислил Валентин. - Школу закончил без медали, но неплохо, очень даже неплохо. Четверка по русскому испортила все дело. Женат, двое детей. Окончил политехнический, химфак. Девять опубликованных работ, кандидат наук. Есть родственники за границей.
   - У меня? - удивился Сергей.
   - У тебя.
   - Что за родственники?
   - Двоюродная тетка.
   - И где живет?
   - В Тунисе.
   - В Тунисе? - изумился Сергей.
   - Вот именно. Ни больше, ни меньше. Считай, африканка. До сорок второго жила в Могилеве, в сорок втором попала в Германию. Оттуда в Испанию, а уж из Испании в Тунис. Пути Господни неисповедимы.
   - Далековато... - протянул Сергей.
   - Ну, из Германию уезжали и дальше.
   - Ящера... - кивнул Сергей на дорожный указатель. - Тоже название ничего... - И вернулся к теме: - кажется, я что-то слышал об этой тетке... От матери... Но все это казалось мне какой-то чепухой, да ни о каком Тунисе речь никогда не шла... Кто бы знал... Просто исчезла тетка, и все... Какой там Тунис? Мало ли людей исчезло во время войны...
   Он покосился на Валентина:
   - Откуда ты все это знаешь?
   Валентин ухмыльнулся:
   - Не скажу.
   - А зачем тебе это?
   - Мы с тобой не на прогулку выехали.
   - Как хочешь, - пожал плечами Сергей. - Не хочешь говорить, оставайся при своих секретах. А я жрать хочу. Вон шашлычная. Перекусим.
   - Нет возражений.
   Загнав машину на забетонированную площадку будущей автостоянки и прихватив дорожную сумку, Сергей запер дверцы "тринадцатой". Вслед за Валентином неторопливо поднялся на крытую деревянную террасу придорожной шашлычной.
   Пусто. Жара.
   Хозяин явно не торопился с обслуживанием.
   Откуда-то, наверное из кухни, доносились шум льющейся воды, звяканье посуды, но никто на террасе не появлялся. Зато с въезда неторопливо поднялись два бритых качка, суровых на вид. Наверное, охрана, машинально отметил про себя Сергей. И подумал: правильно. Сейчас на дорогах черт знает что творится. Одного оберут до нитки, а у другого и вовсе машину отнимут. Сейчас в одиночку не каждый решится рвануть из Москвы в Питер. Да и вдвоем подумаешь, прежде чем пускаться в такой путь. Правда, к нам это никак не относится, удовлетворенно решил Сергей. Нас обобрать, у нас отобрать машину, это вроде как из области неприличных анекдотов.
   - Странные ребята, - негромко заметил Валентин.
   - Да что в них странного? - возразил Сергей. - Ну бритые, ну оставили по маленькой челочке над бровями. Просто ты консерватор. Тебя раздражает то, что они без твоего совета очень вовремя выбрали пепси, а не Пушкина. Тебя по определению должны раздражать такие ребята. Стрижка их не должна тебе нравиться.
   - Они не стриженные. Они бритые.
   - А какая разница?
   - Сейчас увидишь, - загадочно произнес Валентин.
   Качки лениво подошли к столику.
   Оба были в хорошо растоптанных адидасах, в линялых джинсах и в таких же линялых джинсовых жилетках, натянутых прямо на голые тела. От того и от другого густо несло потом и пивом, но, в принципе, это не был отталкивающий запах.
   - Привет, отцы, - миролюбиво прохрипел тот, у которого под носом торчала ещё и узкая щеточка усиков, под небезызвестного Адольфа. И лицо у него было удлиненным, лошадиным, малость скошенным, правда, немного отечным, будто с перепоя. И неприятная челка (видно. что специально её оставил) падала на узкий лоб. Малый несомненно играл под Адольфа. Вот уже сколько лет прошло, а помнят в России придурка.
   - Ну, привет, - с любопытством отозвался Сергей, а Валентин промолчал.
   - Вы как, отцы? Транзитом?
   - А где тут ночевать?
   - Ну, как? Места хватает, - радушно повел рукой тот, что с усиками. Поставил себе тачку и спи. Сиденья ведь в тачке вашей откидываются? Ну вот, видите! А у нас тут спокойно, совсем спокойно. Шакалить никто не будет. Все схвачено, все тип-топ.
   - А вам что до нас?
   - Да ладно, отцы. Если транзитом, то проблем нет, катитесь себе, миролюбиво зевнул приятель усатого. У него по щеке тянулся синеватый пороховой шрам. Споткнулся, наверное. - Только вот жарко сегодня. Приятель усатого стоял теперь в шаге от Валентина, чуть сзади справа, почти дышал ему в ухо. - Если транзитом, то проблем нет. Но за транзит с каждого по двадцатке.
   - А если с ночевкой? - усмехнулся Сергей.
   - А если с ночевкой, то с вас ещё выпивка. Наличными, - пояснил усатый. - Все схвачено, все тип-топ.
   - Вы же не хотите здесь застрять? - ухмыльнулся второй и пороховой шрам на его щеке дрогнул. Здоровые они были ребята, росли, наверное, на свежем воздухе, пили молоко, ели мясо. - Я так скажу, тачка у вас барахло, но и такую жалко терять, правда? - Было жарко, но приятель усатого не поленился подобрать с пола длинную травинку и теперь этой травинкой, ухмыляясь, щекотал оттопыренное, медленно наливающееся краской ухо Валентина. - Какие-то вы чудилы, - говорил приятель усатого, лениво выпячивая толстую нижнюю губу. Он нисколько не хвастался мощью своего налитого силой, тугого мускулистого тела, просто мощь его говорила сама за себя. - Если проезжаете тут впервые, то так и скажите. Мы не уроды. У нас новичкам скидка. Всегда возможен индивидуальный подход, правильно? Все схвачено, все тип-топ.
   Он засмеялся и снова лениво пощекотал травинкой красное оттопыренное ухо Валентина:
   - Короче, выкладывайте по двадцатке.
   Валентин скосил глаза в сторону пустой стойки, но хозяин шашлычной так и не появился. Может, увидев происходящее, решил не встревать, а может, сам был в доле с качками.
   - Да не вращай глазами, дядя, - лениво ухмыльнулся усатый. - Лишних здесь нет. Это наша территория. Все схвачено, все тип-топ. На нашей территории тебе даже менты не помогут.
   - Кажется, к нам пристают...
   - Да ты что! - может чуть поспешней, чем надо, возразил Сергей. Тебе показалось. По-моему, нормальные ребята. У них асе схвачено, все тип-топ. И нисколько они не пристают. Это у них от жары крыша поехала.
   - Серега! - обиделся усатый. (Оказывается, напарника со шрамом звали Серегой. Интересно, подумал Сергей, как зовут второго?) - Серега, слышишь, что говорят? Мне эти лохи не нравятся. Возьми ржавый гвоздь и нацарапай на капоте их тачки что-нибудь такое... Ну, сам знаешь... Такое выразительное...А то у них от жары крыша поехала.
   - Да погоди ты, - сказал Валентин. - Чего торопишься? Не надо ржавым гвоздем.
   - Гангрены боишься? - ухмыльнулся тот, что со шрамом.
   И потребовал:
   - Гони бабки!
   - Тебе в твердой валюте?
   - Исключительно в твердой!
   Дальнейшее Сергей всегда вспоминал с удовольствием.
   Из необычного положения - снизу вверх - тяжелый правый кулак Валентина профессионально достал челюсть несчастного Сереги, не случайно, наверное, помеченного шрамом. Не везло качку. И удар Валентина оказался не простой. Во-первых, он действительно был нанесен снизу, во-вторых, не кому-то, а здоровенному качку, как башня над ним нависшему, и, наконец, удар нанесен был так точно, что Валентин даже оборачиваться не стал. Качок со шрамом, странно хрюкнув, как бы подавившись собственной слюной, тяжело грохнулся на деревянный пол террасы. Некоторое время он хрипел, отплевывался, пытался привстать, потом затих. Сил у него не осталось. Груда железных мышц превратилась в кисельную груду выброшенной на берег медузы.
   Не спуская глаз с усатого, Сергей сунул руку в сумку:
   - Эй, Адольф!
   - Я не Адольф, - усатый явно растерялся.
   - Да какая разница, Адольф, - ласково позвал Сергей и показал усатому извлеченную из сумки плоскую коробочку. - Пойди сюда. Я на тебя не сержусь. У каждого свои проблемы.
   И показал шокер:
   - Видел такую штуку?
   - Никогда, - неуверенно ответил усатый.
   Его здорово смущал хрипящий на полу террасы напарник.
   - Знаешь, Адольф, что это такое?
   - Не знаю.
   - Ну, Адольф...
   - Я не Адольф.
   - Я же сказал, что нет никакой разницы, Адольфом тебя назвать или Гансом. Эта штука называется "Ласка", Адольф. Не от названия зверька, Адольф, хотя зверек этот кусается, а от известного человеческого чувствования.
   И ткнул усатого шокером.
   Адольф завопил и схватился за повисшую руку.
   В кухне перестала звенеть посуда, но вода продолжала литься.
   - Я думал, Адольфа с ног снесет, - разочарованно посмотрел на Валентина Сергей. - А ему хоть бы хны.
   - Ну, не так чтобы уж совсем хны, - хмыкнул Валентин. - Но на таких вольт на тысячу бы повысить.
   - Может ещё раз ткнуть?
   - Не надо, - через силу выдохнул усатый. Лицо у него позеленело.
   - Видишь, Адольф, ты хотел снять с нас бабки, - рассудительно заметил Сергей, пряча шокер в сумку. - Обвинил нас в транзите, а это нечестно, Адольф. Если хочешь знать, мне совершенно не жаль ни тебя, ни твоего приятеля. Смотри, - страшно удивился он, - ты кажется обмочился? - и ошеломленно повернулся к Валентину. - Да нет, нормально шокер действует... Зря я тут кипятился... - И вновь посмотрел на усатого. - Дошло до тебя, Адольф?
   Усатый потрясенно кивнул.
   Джинсы его промокли, рука повисла как плеть.
   - А хозяину шашлычной скажи, что мы его сожжем на обратном пути. Он к тому времени как раз посуду домоет. У нас, Адольф, все схвачено, все тип-топ.
   И кивнул Валентину:
   - Идем, здесь мочой пахнет.
   - А это гуманно?
   - На все сто!
   В Ленинграде они пробыли сутки.
   Подбросив Валентина на Литейный, Сергей напомнил:
   - Я буду у братана. Адрес и телефон известен. В случае чего, приезжай. Запросто, без стеснения. Братан у меня простой человек, засмеялся он, - не то, что двоюродная тетка в Тунисе. Слесарит на судоремонтном, а раньше служил на подлодке. Бывший механик, даже ходил с дружественным визитом на остров Маврикия. Кристальный коммунист, за бутылочкой с ним можно просидеть всю ночь. Только разговоры говорить не просто.
   - Почему?
   - Сам увидишь.
   - А вдруг не заеду?
   - Ну, тогда и рассказывать не стоит, - усмехнулся Сергей. - Короче, если родственник тебя отошьет, приезжай.
   - Ты сразу к брату?
   - Да нет, загляну в одно веселое местечко. У Витебского вокзала. Там один мой приятель торгует. По крайней мере, два года назад ещё торговал. Когда-то мы с ним пытались наладить общее дело.
   - Не получилось?
   - К счастью.
   - Почему к счастью?
   - Не сработались.
   - Что так?
   - Обстоятельства.
   - Хочешь теперь полюбоваться руинами деловых замыслов?
   - Да нет, любоваться руинами не в моем характере. Просто этот мой приятель может иметь деловые связи с Эстонией. Даже наверное имеет. Он же коренной питерец, а они ещё те жуки! Они даже в советское время старались пастись в Прибалтике.
   На этом расстались.
   Белую "тринадцатую" Сергей загнал на платную автостоянку возле Витебского вокзала.
   Шумные торговые ряды уходили куда-то за вокзал, огибали станцию метро, уходили в сторону, но, как это ни странно, палатку Жорки Матвеева Сергей нашел довольно быстро. Теперь, правда, не палатка это была, а небольшой магазинчик. Набор, правда, стандартный - алкоголь, шоколад, жвачка, сигареты, кофе, конфеты, но если судить по блеску, то дела Жорки Матвеева шли не так уж плохо. По крайней мере, не на нуле стояли. Да что там, явно шли в гору.
   - Хозяин! - позвал Сергей.
   - Отпади, алкаш! Бутылок не принимаем, - раздался из-за занавески раздраженный женский голос. Но мужской голос тут же уверенно возразил: - Да не алкаш, не алкаш это.
   - А кто?
   - А Серега Третьяков!
   - Какой ещё Серега?
   - А тебе знать не надо! На тебе у меня торговля, вот и торгуй!
   Из-за занавески выглянуло симпатичное женское лицо ("Алкаши достали!"), а потом выдвинулся сам Жорка - большой, вальяжный. Он мигнул выпуклыми глазами и радостно заржал:
   - Откуда?
   - Из Томска, - приврал Сергей.
   - Ну, пруха тебе, Рыжий! Мог не застать. Вечером уезжаю.
   - Далеко?
   - Да в Таллинн.
   - Деловая поездка?
   - Туризмом не увлекаюсь.
   Радостно изучив Сергея и придя к какому-то своему выводу, Жорка Матвеев покровительственно потрепал Сергея по плечу. Жорка всегда любил покровительствовать и всегда хотел выглядеть важно. Несмотря на солнце, несмотря на полдневную духоту, на Жорке был добротный прикид: жилетка, рубашка, галстук, пиджак. Хорошо упакован, отметил Сергей. Кажется, добился своего. По крайней мере округлился, выглядит действительно вальяжно, даже значительно, как ему всегда и хотелось.
   Но что-то в Жорке изменилось...
   Или он действительно начал здорово зарабатывать, пытался понять Сергей, или напротив - залетел страшно. Вот теперь и пыжится, похлопывает по плечу, показывает значительность, старается показать вид...
   Жорка, правда, всегда пыжился.
   А спасали Жорку юмор и наглость.
   Когда, его бросила первая жена, тайком загнав общую машину и выдав Жорке, прямо скажем, чисто символические, а от того оскорбительные отступные, Жорка демонстративно снял на полученные деньги проститутку.
   Проститутку звали Валя.
   Она оказалась веселая и послушная.
   По Жоркиной просьбе она с наивным энтузиазмом разыгрывала приступы необычайной постельной страсти, а потом нагишом бегала по коридору квартиры, все время как бы случайно попадая в комнату бывшей Жоркиной жены. Квартиру они ещё не успели разменять, но и замков на дверях пока не поставили. Проститутка Валя даже пыталась наивно жаловаться бывшей Жоркиной жене: "Вот честно отпахала, наверное, сама слышала, а он гад (то есть Жорка) всю сумму не отдает. Говорит, утром полностью рассчитается."
   "Нашла кому верить! - злобно ухмылялась бывшая жена. - Так тебе и надо. Ты и сама наверное врешь. Какой он пахарь? Он, наверное, и на полсуммы не мог отпахал."
   "Ты, что ли, знаешь его?"
   "Мне да его не знать!"
   "Ну соседки нынче пошли! - наивно возмутилась проститутка. - Ну, бесстыжие! - И заорала: - Он что, и на тебе пахал?"
   "Целых семь лет!"
   "Принуждал, что ли?"
   "Он бы меня ещё принуждал!"
   "А иначе?"
   "Жена я бывшая! Халат хотя бы накинь."
   "Жена? Бывшая? - обрадовалась проститутка. - Так, может, ты за него и заплатишь?"
   И заставила ведь.
   И заплатила ведь бывшая жена, лишь бы не видеть голую девку в разоренном семейном гнезде.
   - Процветаешь?
   - Не то слово! - важно подтвердил Жорка.
   - Разбомбил банк?
   - Бери круче.
   - Круче бывают только наличные.
   - Вот и угадал!
   - Не морочь голову. Откуда такие наличные?
   - Ну мало ли... - важно повел головой Жорка. - Блэк джек... Шмен де фер... Выгодная комбинация в картах...
   - Чтобы ты потратился на ставку! В жизнь не поверю.
   - Ладно... - Жорка решился.
   Когда они устроились в тени и открыли по бутылке пива, в Жоркиных глазах мелькнуло что-то растерянное. Но Сергею он всегда верил. Была у него возможность (и не раз) убедиться в том, что Сергею можно верить.
   - Вот тебе расскажу. Все расскажу, как на духу. Правда, начать трудно. Ну, скажем... Да ладно!.. Считай, со мной приключилось чудо.
   - Чудо случается.
   - А со мной приключилось, - не согласился Жорка. Вальяжность с него слетела, на широком загорелом лбу обильно выступил пот. - Вот именно приключилось. Точно тебе говорю.
   - Выкладывай.
   - Понимаешь, - как-то неуверенно рассмеялся Жорка и даже оглянулся. Ну вот не могу больше терпеть! - И опять рассмеялся странным стыдливым смехом, будто его нагишом застали.
   Сергей никогда не слышал такого смеха.
   - Ты только представь, - негромко зашептал Жорка, изумленно оглядываясь и шумно засасывая пиво. - Года полтора назад навестил меня один приятель. Ну, скажем так, знакомство шапочное, но прежде встречались. А теперь появился крутой, мне не чета. И прикид у него, и "мерс" металлик, и пара джипов, и большой офис на Невском в доме под глобусом. Чуешь? Я. правда, в офисе его не бывал, нужды не было, работали, скажем так, в разном весе. А он вдруг сам приперся. "Дело есть." - "Какое?" - "Товар хочу срочно сбросить." - "Как срочно?" - "Завтра с утра. У тебя тут место удобное" "На какую сумму?" - "На приличную." И назвал сумму... - Жорка изумленно выкатил выпуклые глаза головой и снова шумно всосал пиво. - "Я, значит, сброшу товар, а ты его прокрути, - объяснил приятель. - Если согласен, прямо с утра сброшу. Ассортимент примерно тот, каким ты сам занимаешься, но качество повыше, прямо скажем повыше. Что же касается прибыли... Годится процентов тридцать за оборот." - А у меня, - изумленно выпучил глаза Жорка, - наблюдался в тот месяц полный абзац. Товару никакого, а какой есть - дерьмо, его даже таджикам сплавишь. И бабок ни копейки, хоть совсем закрывайся. А тут такое... Я ж не придурок... Понятно, протянул приятелю верную руку помощи. Даже задумываться не стал. А на другой день прямо с утра мне товар сбросили. Вот, собственно, и все...
   - Что все?
   - Ну что... - Жорка пугливо моргнул: - Исчез приятель...
   - В каком смысле исчез?
   - Ну, в каком... - опять моргнул Жорка. - В самом прямом... Товар мне сбросил, а сам исчез... Считай, хороший был человек, а вот исчез, будто его и не было...
   - Так не бывает.
   - Да что ты одно и то же заладил! - разозлился Жорка. - "Так не бывает! Так не бывает!" Тебе, Рыжий, не понять: Питер это не Томск, в Питере всякое приключается. Питер - город тайн и мистерий.
   - Это одно и то же.
   - Да брось ты, - выпучил глаза Жорка. - Прошло, значит, два месяца, затем третий прошел, а от приятеля никаких весточек. Товар, как ты понимаешь, я получил без всякого договора, из рук в руки. Классный такой, я тебе скажу! Мигом ушел. Я уже по второму кругу прокрутил бабки, а приятеля все нет и нет. Потом ещё прошел месяц, - воровато оглянулся Жорка и важности в нем не осталось ни капельки. - Раньше радовался, а теперь впал в панику. Стал потихоньку наводить справки, что да как, и выяснил: точно нет в Питере моего приятеля. Даже квартира за ним не числится, продал. Надежно, видать, слинял, подлец. Я так и решил: слинял, сукин сын, за бугор. А куда еще? - с надеждой посмотрел Жорка на Сергея. - Велика Россия, а линять можно только за бугор. Решил заглянуть в офис на Невском, а там уже другая контора. Только через третьи руки узнал, что раньше занимался мой приятель недвижимостью. Причем не просто в Питере, а по всему миру! Швейцария, Франция, Кипр, Финляндия, я уж не говорю про всяких прибалтов. Считай, не контору имел, а вечный двигатель.
   - Это как? - не понял Сергей.
   - Ну как... - всосал пиво Жорка. - Запустил механизм, вот он и крутится, пока гранату не бросят. При этом дело у моего приятеля было построено по-умному, так, что практически вся прибыль оседала где-то за рубежом. Сверхнадежная система. На каждого исполнителя свой контролер, на каждого контролера по своему контролеру. Независимое финансирование шло через две структуры, все закручено через долгосрочные контракты. Короче, пугливо моргнул Жорка, - мой приятель все построил так, что его участия в оперативной работе фирмы, собственно, и не требовалось. Толковый был мужик... А вот исчез... Как дым, как утренний туман... - Жорка даже рукой перед собой поводил, как слепой. - Я потом поговорил с новым управляющим той фирмы. Назвал себя, спросил, не оставил ли бывший хозяин каких-то распоряжений? Иди в жопу, сказал мне управляющий, с чего бы он стал оставлять мне указания? Ну, он прав... Признаю... Это все понятно... Я и отвалил в сторону...
   - И что?
   - И ничего. С тех самых пор ничего, - пугливо моргнул Жорка. - Живу как в подводной лодке, жду, когда течь появится. Этот мой приятель оставил ещё у меня сумку. Вместе с товаром. Думаю, не специально. Просто бросил сумку, а потом забыл. Или не захотел забирать. Самая обыкновенная кожаная сумка, потрепанная, ничего такого, покупной ценности не представляет. Недавно опять попалась на глаза. Что-то такое пришло мне в голову, я взял и прощупал её и во внутреннем карманчике нашел записушку. Вот такую крошечную, - показал он руками. - А в записушке лежала свернутая вчетверо копия расписки. Ну, не копия, конечно, какая там копия... Черновик... Почерк моего приятеля. "Я такой-то... Принял от господина Абу Фазла такое-то количество долларов США... Обязуюсь вернуть тогда-то..." И заметь, Рыжий, вернуть мой приятель собирался сумму гораздо большую, чем позаимствовал у этого Абу Фазла. Вот такая вот странная расписка. Мне в общем наплевать, их дела, но в той же записушке я наткнулся на несколько таллиннских адресов. И вот... Собираюсь съездить... Лучше знать, что тебя ждет, чем жить в неведении, правда? Как думаешь, прав я? Знаю, ты плохого не посоветуешь, ну вот... Ехать мне? Узнавать? Не могу я так больше, Рыжий. Однажды придут и замочат...
   - Да кто придет?
   - А я знаю?
   - Ладно, - засмеялся Сергей. - Ты всегда попадал в интересные истории, разберешься и в этой. Кажется, тебе все-таки повезло.
   И переспросил:
   - В Таллинн?
   - Ну да, - пугливо подтвердил Жорка.
   Он как бы уже спохватился, что наговорил лишнего, но было видно, что т держать все это в себе он уже не мог.
   - Раз уж едешь, - кивнул Сергей, - может и для меня кое-что разузнаешь?
   - А ты конкретно говори, - насторожился Жорка.
   - Есть в Таллинне такой банк, точнее, отделение банка - РПЮЭ. Не слыхал? Ну, вот видишь, и до тебя доходило. Ты там разузнай этак неназойливо, как дела у названного отделения? Не шатается оно? А то все слухи, слухи...
   - Да нет проблем, - обрадовался Жорка. - А ты, Рыжий, чего интересуешься этим банком?
   - О будущем думаю.
   - Ладно, узнаю, - поклялся Жорка и взглянул на часы. - Жалко, не выпили.
   И подмигнул:
   - В следующий раз!
   И опять (уже покровительственно) потрепал Сергея по плечу:
   - Дня через три вернусь. Перезвони на Питер. Телефон у меня прежний.
   Размышляя над странной Жоркиной историей (бывает же, как везет людям!), не зная, верить или нет Жорке, Сергей поставил белую "тринадцатую" во внутренний двор дома номер двадцать шесть по улице Ленина, и разыскал нужный подъезд.
   Двоюродный братан развеселил Сергея.
   Братан, как всегда, скрестив ноги, сидел на кожаном диване времен Никиты Хрущева под большим геральдическим щитом, вывезенным с острова Маврикия. На щите красиво перекрещивались декоративные морские кортики, белели заснеженные горы. Не скажешь, что тропики. В принципе, такое украшение можно купить на любой питерской толкучке, не обязательно гонять государственную подводную лодку так далеко, пусть даже с дружественным визитом, но, с восхищением поглядывая на щит, как на весьма не просто давшуюся добычу, двоюродный братан, безмерно вдохновленный сунутой в холодильник бутылью французского спирта и всякой экзотичной закусью, уже в пятый раз пытался выдать Сергею историю своего успеха.
   - Значит, нырнули мы... Дз-з-з-з-з-з... Глубина - сто три метра... Братан сморгнул и снова протянул, как осенняя муха: - Дз-з-з-з-з... Приказ, всплываем... Дз-з-з-з-з-з... Командир рубит: "Отдраить люки! Земля!" Дз-з-з-з-з... Сходим на берег, бабы кругом, солнце... Налево - лавки, направо - лавки, вокруг одни бабы, дз-з-з-з-з... "Быть всем начеку. Равняйся на коммунистов!"... Дз-з-з-з-з-з... Я, значит, на память об острове щит урвал...
   Братан окинул восхищенным взглядом щит, собираясь повторить рассказ, но прозвучал звонок.
   - Жена, - поднялся братан. - Дз-з-з-з-з-з... Будет довольна... Дз-з-з-з-з... Гости...
   Но пришла не жена.
   Пришел Валентин.
   - Не получилось с родственником? - догадался Сергей.
   - Не получилось, - не стесняясь, кивнул Валентин. - Даже оставаться у него не захотел. Он, скотина, не то, что выпить, он мне чашку кофе не предложил. Похоже, наслышан о моих разборках с Конторой. - Валентин с первого взгляда оценил надежность двоюродного братана и сразу ему доверился. - Похоже, догадывается о моем нынешнем состоянии. Так что, мотаем из Питера.
   - А выпить? - страшно испугался братан.
   - Ну, этого мы как раз не упустим, - усмехнулся Валентин.
   Просидели до глубокой ночи.
   Двоюродный братан наконец затих на диване, жена позвонила с ночной работы, а может, и не с работы, больше никто им не мешал.
   - Этот перец, - объяснил Валентин ситуацию с родственником, - о чем-то уже наслышан. У меня нюх на такие вещи. Уезжая, я ведь оставил заявление об отпуске с последующим увольнением. Пусть краем уха, но этот мой родственник уже прослышан о разборках в Конторе. А у нас этого не любят. И боятся. И знаешь, - покачал головой Валентин. - Почему-то родственника моего тоже сильно интересовало, куда это я собираюсь двигать из Питера?