Прашкевич Геннадий Мартович. Противогазы для Саддама

   Сергей замолчал.
   - Вы продолжайте, - негромко сказал отставной полковник. - Что ж вы остановились?
   - Да я, собственно, так... Вспомнилось... Мне рассказывали, что в той же Чечне сотрудники Госбезопасности в прошлом году провели операцию, которая, может быть, несколько отодвинула несколько нашу будущую войну с чеченцами...
   - Что вы имеете в виду?
   - Эти сотрудники тайком засняли на видеопленку подпольное заседание непримиримых. Дети гор, головы горячие, пора, дескать, забыть стариков, пора браться за оружие! Сотрудники, естественно, подкинули эту видеопленку именно старикам...
   - Считаете операцию честной?
   - А почему нет, если это помогло сорвать вооруженный конфликт?
   Лицо у Алексея Семеновича вытянулось, глаза помрачнели. К счастью, в этот момент в дверь позвонили.
   - Это Валдис, - сказал Алексей Семенович.
   Скоро он привел невысокий светлоглазого человека.
   Плечи у журналиста оказались непомерно широкими, отчего он сам выглядел чуть ли не квадратным. Светлые волосы крупными прядями падали на виски. Глаза смеялись:
   - Алексей Семенович! С утра? Крепкие напитки?
   Отставной полковник усмехнулся:
   - Друг угощает. Он из Москвы. У него мало времени. Его интересует один араб. Помнишь, было странное убийство на острове Хиума? Сергей из Москвы, он ищет людей, которые что-то знают о том арабе.
   - Это нужно для какой-то газеты? - насторожился Валдис.
   - Ни в коем случае, - объяснил Сергей. - Я не журналист. Не имею к газетам никакого отношения и ничего не собираюсь писать.
   - Тогда поясните, что именно вас интересует?
   Сергей неторопливо повторил свою версию.
   Отставной полковник внимательно слушал Сергея. Сам он при этом не сводил глаз с Валдиса. Было видно, что полковнику совсем небезынтересно, что скажет журналист.
   - Любопытно, - заинтересовался Валдис. - Признаюсь, ничего раньше не слыхал про эти противогазы. Как-то не всплывала у нас эта история, но, в общем, она хорошо вписывается в одну схему... Араб, которым вы интересуетесь, действительно был связан с очень влиятельными людьми. Есть предположение, что в сделках, заключаемых им, активно участвовали не только бизнесмены русские и эстонские, но и эстонские политики, причем политики достаточно известные. По крайней мере, мое собственное расследование выводит на некоторые подозрительные факты.
   Он задумался:
   - Пожалуй, вы можете мне помочь...
   - Но и вы мне помогите.
   Валдис кивнул.
   - Вас интересует убитый араб? - Валдис великолепно говорил по-русски. В его речи не чувствовалось никакого акцента. - Могу, могу о нем рассказать. Прямо сейчас могу. Он из Ирака, его имя Абу Фазл. В свое время он был активным членом исламистской партии Баас. Участвовал в покушении на диктатора Ирака Абдель Карима Касема. Покушение не удалось, Абу Фазла приговорили к смерти. Правда, заочно, поскольку он успел бежать в Египет. Когда у власти в Ираке пришел Ахмед Хасан аль-Бакр, двоюродный дядя Саддама Хусейна, Абу Фазл вернулся в Ирак, но скоро снова покинул страну. Мектуб, как говорят арабы. Судьба. Во время войны с Ираном посредничал в торговле оружием, потом взялся за дело сам. Имел офисы в Брюсселе, в Гааге, в Париже. В Эстонии впервые появился в восемьдесят девятом. Известно, усмехнулся Валдис, - когда рушится большая империя, руины обживают воры и мародеры. В смутные времена удобнее воровать и грабить. А если ещё уходит большая армия, то вообще можно много украсть! Или дешево купить, что, в сущности, одно и то же. Лично мне известно о пяти визитах Абу Фазла в Эстонию. Вполне возможно, что один из этих визитов был связан с противогазами. Воинам ислама оказались нужны противогазы. Примерно год назад ночью, - покачал он головой, - мне позвонил приятель, работавший в полиции, и сообщил, что я буду круглым дураком, если не поеду прямо сейчас на остров Хиума. Недалеко от Кярдла, сообщил мне приятель, убит один интересующий тебя иностранец. Я всегда поддерживал и стараюсь поддерживать связи с полицией. Поэтому я успел вовремя. Речь шла л настоящем убийстве. На берегу каменистой бухты стоял расстрелянный из автоматического оружия БМВ, рядом лежали трупы Абу Фазла и его водителя, укрытые простыней. Валялось множество стреляных гильз. Стреляли, кстати, из УЗИ. А багажник машины был открыт. Полицейские утверждали, что багажник открыли до их появления.
   - Удалось установить убийц?
   Валдис засмеялся:
   - Это дело засекретили в тот же день. Только пара заметок успела появиться в газетах. Шума, на который я надеялся, не получилось, кто-то сверху нажал на полицию и прокуратуру. Я это понял, когда выяснил связь убитого араба с одним из членов Кабинета нашего молодого правительства. По моим данным, араб имел несколько деловых встреч с упомянутым членом Кабинета. Кроме того, убитый, несомненно, имел деловые контакты с управляющим таллиннского филиала банка РПЮЭ. Позже мне удалось встретиться с господином Вейхестэ, но он, понятно, заявил, что с господином Абу Фазлом велись всего лишь переговоры об увеличении уставного фонда банка. Но самое странное, - весело рассмеялся Валдис, - в скором времени господин Вейхестэ уехал в Швецию. А меня вызвали в одно серьезное место и дали понять, что мне не нужно заниматься этой историей, поскольку за нею стоят важные государственные интересы. Так что, если у вас имеется серьезная информация о каких-то из упомянутых мною лицах, я буду рад ею воспользоваться. Это мне поможет. И поможет, конечно, - опять засмеялся Валдис, - вовсе не в борьбе с господином Вейхестэ, а в борьбе с упомянутым мною членом Кабинета. У нас молодая страна, - вздохнул журналист. - Не хочется, чтобы она начала загнивать прямо с головы.
   - Вы можете назвать имя?
   - Могу, но не буду, - твердо ответил Валдис. - Вам имя ничего не скажет, да и не надо вам, гражданину России, впутываться в наши внутренние дела. Но если вы предоставите мне серьезную информацию, - повторил он, - я готов ввести вас в курс дела.
   - А этот член правительства имеет какое-либо отношение к банку РПЮЭ?
   - Без комментарий.
   - А говорит вам что-нибудь фамилия господина Тоома? Или фамилия господина Коблакова?
   Журналист вздохнул:
   - Известные в Эстонии фамилии...
   - Тогда договоримся так, - Сергей встал. - Если я приму решение передать вам имеющиеся у меня документы, я позвоню. Вы человек известный. Думаю, что документы, которые я имею, вполне могут поколебать позиции указанного вами человека в правительстве. Но мне нужно ещё некоторое время. Я не вправе принимать решение о выдаче упомянутых документов самостоятельно.
   - Вот моя визитка, - понимающе кивнул Валдис.
   Сергей спустился во двор.
   Встречу с журналистом, несомненно, можно было расценивать как удачу.
   - Жалко, что этот господин Вейхестэ сбежал, - сказал он Леше, когда, пообедав в каком-то кафе, они выехали обратно в Выру. - Было бы приятно увидеть такого человека вблизи.
   - А что приятного? - удивился Леша.
   - А ты видел его? Встречался с ним?
   - Жаба с ушами, - коротко и ясно определил Леша. - Был только ещё один, которого можно назвать так.
   - О ком это ты?
   - Да о Хейнке, - сплюнул Леша. - Был такой. Саша с разными людьми контачит. Ну так, если этот Вейхестэ был просто жаба с ушами, то Хейнке слизняк. Просто слизняк.
   - Слизняк не слизняк, а два вагона противогазов увел.
   - Все равно слизняк! - Леша презрительно сплюнул и похвастался: - Мы с Сашей были однажды в гостях у жабы с ушами. И слизняк тоже приезжал. Ну, сидели выпивали на хуторе. Это нам по пути, прямо по дороге к Выру, скоро будем проезжать это место. Не знаю, кому принадлежал хутор, жабе или слизняку, скорее всего жабе, но противогазы, о которых ты толкуешь, хранились тогда километрах в двух от хутора, в каком-то амбаре.
   - Противогазы?
   - Ну да.
   - Ты сам их видел?
   - Нет, сам не видел, - опять сплюнул Леша. - Но мы проезжали мимо амбара и слизняк указал на него пальцем.
   - И ты мог бы найти это место?
   - А какие проблемы? Только там земля частная.
   - Я тебе голову оторву, если ты врешь.
   - Голову мне может оторвать только Саша, - резонно возразил Леша. - А я не вру.
   Он действительно не врал.
   Когда в стороне от шоссе потянулись в зеленых полях одинокие хутора, он резко свернул на проселок.
   Минут через десять, проскочив мост через широкий овраг, Леша тормознул "семерку" рядом с внушительного вида амбаром.
   С одной стороны амбар подмыло весенними водами, бревенчатый угол опасно навис над расширяющимся оврагом. На тяжелых воротах красовался навесной замок, но если амбаром и пользовались, то, видимо, не часто. Тень какой-то заброшенности лежала тут на всем.
   Ошибся Леша, наверное, подумал Сергей.
   Но Леша вылез из машины и уверенно ткнул кулаком в амбар:
   - Тот самый.
   Сергей тоже выбрался из машины.
   - Смотри! - удивился Леша. - Что за черт?
   Из-за покосившегося угла амбара вдруг высунулся белобрысый мальчишка.
   Он высунулся на одно мгновение и сразу исчез.
   Зато выглянуло из-за того же угла какое-то ужасное существо. С его белесой, круглой, как колено, головы почти до пояса свисал светлый гофрированный хобот, а страшно поблескивающие глаза занимали почти полморды.
   - Уши надеру! - рявкнул Леша и ужасное существо, взвизгнув, исчезло.
   - Там, наверное, дыра.
   Они обошли амбар и увидели мальчишек, во всю мочь удирающих от них в поле. А в деревянной стене амбара действительно зияла дыра, выломанные доски валялись тут же.
   Со странным волнением Сергей заглянул в амбар.
   Вдоль стены, нависшей над оврагом, деревянный пол провалился. Рассеянный солнечный свет причудливо освещал груды беспорядочно разбросанных по всему амбару противогазов.
   Пыль.
   Паутина.
   Большая часть противогазов все ещё была в заводской упаковке, но часть ободрали (наверное ребятишки), они валялась по всему полу. Гофрированные хоботы белели в рассеянном свете, как странные костяки павших в амбаре ужасных тварей.
   - Сними шляпу, Леша, - сказал Сергей. - Ты смотришь на бывшую российскую собственность.
   - Ни хрена себе! - выдавил Леша. - Зачем они товар бросили?
   - Это уже не товар, - покачал головой Сергей. - Идем, Леша. Это уже не товар, но нам за него заплатят.
   Утром Сергей отправил Лешу на железнодорожный вокзал в Пыльву встречать Валентина.
   "А вдруг таллиннский журналист что-то уже узнал?"
   Он набрал номер Валдиса.
   - Это вы, Сергей?
   - Да, Валдис. Это я. Понимаю, что звоню, наверное, рано, но вдруг...
   - Хорошо, что вы позвонили, - успокоил Сергея журналист. - Информация у меня появилась. Вчера я кое с кем виделся. Человек из правительственного Кабинета, который меня интересует, действительно дружит с господином Коблаковым. И это не просто дружба. Он, несомненно, имеет свою долю в каких-то темных делах. По крайней мере, я знаю, что в данный момент ведутся деловые переговоры о выдаче господину Коблакову крупного товарного кредита одной известной западной фирмой, производящей моторные масла. Разумеется, не под честное слово, а под правительственную гарантию. Это настораживает, правда? Сумма товарного кредита оценивается почти в полмиллиона долларов. Ну, а что касается каких-то связей с господином Тоомом, тут у меня пока достоверной информации нет.
   - Ну, что ж, - сказал Сергей. - И это уже что-то.
   - А вы? - напористо спросил Валдис. - Вы определились с решением? Я могу надеяться на нужную информацию?
   - Думаю, да.
   Повесив трубку, Сергей подошел к распахнутому окну.
   Медленные облака несло по низкому небу, деревья кое-где пожелтели. Просторный двор медного короля вдруг показался Сергею казенным и не таким уж просторным. Может, это из-за полосатых гаражей? - подумал он. Или из-за аккуратно постриженных кустов?
   Было, было в окружающем что-то такое...
   Мешало что-то воспринимать этот как свой...
   А почему свой? - усмехнулся Сергей. Свой - это в Томске. Свой - это деревянный дом, сложенный из толстенных бревен ещё в прошлом веке. Это Лагерный сад... Это обмелевшая Томь...
   Ладно.
   Проехали.
   Выглядел Валентин необычно.
   На нем была клетчатая кепка и спортивная куртка.
   - Маскировка?
   - Привыкай, - сбрасывая сумку с плеча, засмеялся Валентин.
   - А Леша где? Почему сам тащишь сумку?
   - Лешу я отправил погулять. Незачем ему торчать рядом при наших конфиденциальных разговорах.
   И потребовал:
   - Выкладывай все, что узнал.
   Сергей выложил.
   - Занятно... - покачал головой Валентин. - Я бы даже сказал, что очень занятно... Тебе дай волю, ты не только до правительственного Кабинета дотянешься, но и до самого секретаря ООН. Мы что, приехали сюда копать под членов правительственного Кабинета?
   - Нет, конечно. Но окружение господ Тоома и Коблакова должно нас интересовать.
   - Да ты не оправдывайся, - усмехнулся Валентин. - Нам все нити важны. Ты хорошо свое дело сделал. Мне-то, к слову, почти нечем похвастаться.
   - То есть?
   - А сам услышишь.
   И включил диктофон.
   Сергей покачал головой.
   Валентин, пожалуй, удивил его.
   Запись была сделана в Новгороде.
   Главное, что понял Сергей: полковнику Холкину срочно требовалась помощь.
   Полковник Холкин, понял Сергей, сделал все, чтобы остановить эшелон с украденным бензином, но господин Коблаков тоже не сидел сложа руки. В московской военно-транспортной прокуратуре у него нашелся свой большой руль. По крайней мере, в Новгород только что пришла новая телефонограмма с категорическим приказом уже завтра утром отправить состав в Эстонию. Полковник Холкин убежден: все это является итогом некоей новой тайной сделки. Не бескорыстной, понятно. Он все ещё держит цистерны с украденным бензином на путях в Новгороде, но его возможности сопротивляться давлению извне практически исчерпаны.
   - Ну? Что ты думаешь по этому поводу? Чем мы можем помочь нашему новгородскому рулю?
   Сергей задумался.
   - Послушай, - наконец сказал он. - А в материалах, которые собрал полковник Холкин на господина Коблакова, есть документы, которые официально подтверждают оплату означенного груза Эстонией?
   - По-моему, нет. У него куча всяких отписок и договоров, но таких документов, кажется, нет.
   - Если с эстонской стороны нет подтверждения оплаты, вопрос решить можно очень просто. Звони Холкину прямо сейчас. Если эстонская сторона официально не подтвердила оплату груза, Холкин может держать эшелон с бензином в Новгороде сколько угодно.
   - Давай трубку.
   Пока Сергей варил кофе, Валентин дозвонился до Новгорода.
   Дела с бензином, несомненно, складывалось удачно, но повесив трубку, Валентин уже не улыбался.
   - Ну, что еще?
   - В общем, порядок, - обескуражено покрутил головой Валентин. - Я имею в виду Новгород. Наш новгородский руль в восторге, ты попал в цель. Не было и нет с эстонской стороны никаких подтверждений.
   - А чего ты аппетит потерял?
   - Да, понимаешь, какая штука... - Валентин нехорошо ухмыльнулся. Господина Коблакова мы, кажется, достали. И даже очень крепко достали. Но сам разговор с нашим новгородским рулем мне не понравился.
   - Почему?
   - Да тут некая странность наблюдается, - Валентин обескуражено повел плечом. - Мы с новгородским рулем заранее договорились о взаимности. Вот я и спросил его: на кого мы теперь тут, в Эстонии, можем опереться в случае необходимости? Наш новгородский руль хвостом крутить не стал, он сразу, как мы договаривались, выдал пару имен. Несомненно, серьезные люди, могут и пригодиться. Правда, без крайней необходимости к их помощи мы прибегать не станем, тем более, что своими путями они могут прознать про мое положение в Конторе. Но в случае уж очень острой необходимости, по крайней мере, так утверждает наш новгородский руль, эти люди нам помогут.
   - Я бы сказал, не худшая новость.
   Валентин кивнул. Но вид у него был неважный.
   - Так-то это так, но странно все-таки... - Валентин действительно был растерян. - Когда я спросил нашего новгородского руля, знает ли он некоего господина Тоома, он, представь себе, ответил утвердительно...
   - Ну и что? Полковник многих, наверное, знает. Такая у него служба.
   - Да не в этом дело, - хмуро возразил Валентин. - Конечно, он должен всех знать. Но о господине Тооме наш новгородский руль выразился как-то особенно. Ну, как бы тебе объяснить? О господине Тооме наш новгородский руль выразился так, будто... В общем, страшно мне все это не понравилось...
   - Комплексуешь, - решил Сергей.
   - Не знаю. Может быть. Но тему господина Тоома я развивать не стал.
   - Почему?
   - Профессиональная интуиция.
   - Но себе-то ты должен все это объяснить.
   - А я уже объяснил, - хмуро покачал головой Валентин. - Наш новгородский руль, несомненно, знает господина Тоома. И хорошо знает. По крайней мере, он успел мне сказать, что этот господин Тоом - крепкий человек. То есть, - Валентин совсем уж обескуражено воззрился на Сергея, в случае крайней необходимости мы можем опереться именно на него.
   Сергей неуверенно засмеялся:
   - Как это может быть? Ведь мы же с тобой под него и копаем!
   - В том-то и дело, - Валентин закурил. - Случилось, кажется, то, чего я больше всего боялся.
   - То есть?
   - Боюсь, что мы наткнулись на забор из собственных кольев... Я чувствовал... Этот перец, - он, несомненно, имел в виду господина Тоома, имеет двойное дно. Неясно, в каком качестве он функционирует в Эстонии сейчас, но это, наверное, уже и не важно. Вряд ли он перекрасился и работает на новую Эстонию, если наш новгородский руль отзывается о нем столь одобрительно...
   Подумав, Валентин хмуро добавил:
   - А ведь, чтобы решить нашу собственную задачу, нам нужно надавить именно на господина Тоома. Других вариантов я не вижу. Все остальные варианты попросту проигрышны. И надавить на нашего перца нам нужно прямо сейчас, не теряя ни одного часа. Если мы промедлим, до господина Тоома дойдут слухи о нашем появлении, он узнает, что в Выру какие-то приезжие русские интересуются его делами. Сам понимаешь, если этот перец такой человек, каким вдруг стал выглядеть после моего разговора с новгородским рулем, то он все поймет по-своему и найдет возможность навесить на нас наручники. Это точно. Он ни на секунду не усомнится в нужности такого решения. Ведь речь идет о его репутации. Да что там репутация, речь идет о его шкуре. Понимаешь? Ты вот докопался до наезда московской братвы на господина Тоома, а я тебе скажу ещё больше: такие люди, как наш перец, таких вещей не прощают. Прослышав про нашу деятельность, господин Тоом незамедлительно решит, что в Эстонию прислали киллеров. По его душу. И это его не обрадует...
   - По-моему, ты сгущаешь краски.
   Валентин молча покачал головой.
   - В любом случае, нам нужно увидеться с господином Пирсманом.
   Своих машинисток господин Пирсман отправил домой.
   - Сегодня я отпускаю вас, - важно объявил он.
   Две серые эстонские мышки в темных передниках и в таких же темных косынках послушно кивнули и быстро переоделись в соседней комнатке. В светлых блузках и в светлых юбках они выглядели даже привлекательно, их выцветшие северные глазки сверкнули. Как бы ни было обидно господину Пирсману, но какие-то удовольствия существовали для мышек, наверное, и за стенами конторы.
   Благодарно улыбнувшись, они сделали книксен.
   Господин Пирсман предложил гостям сесть. Он сам пододвинул каждому кресло. Он не скрывал своего глубокого уважения. Всем своим видом он одобрительно показывал, что ученые московские друзья медного короля Лео Тиилка и на деле (а не только на словах) оказались разумными людьми.
   Впрочем, какими им ещё быть, если они друзья медного короля?
   - Приняв ваши документы в производство, - когда это было нужно, господин Пирсман умел обходиться совершенно без акцента, - я подготовил на бланке Московского Акционерного Предприятия, естественно, на свое имя, одобрительно улыбнулся он, - доверенность на ведение дел. После этого я добился встречи с нынешним исполняющим обязанности управляющего банком РПЮЭ. Он принял меня. Выглядит он уверенно, но дела банка плохи. Очень даже плохи. Выплаты приостановлены, надежд на выправление положения практически нет. Более того, исполняющий обязанности управляющего банком, - господин Пирсман старался все объяснить буквально, - сказал мне, что если претензия МАП будет принята, то банку, скорее всего, придется приступить... господин Пирсман поднял правую руку и неопределенно пощелкал в воздухе пальцами. - Ну, как это сказать по-русски?.. Ах, да, придется приступить к банкротовскому производству, объявить себя банкротом... Потом я встретился с человеком, который за дополнительную сумму... Ну, вы понимаете, эту сумму вам следует компенсировать, - доброжелательно улыбнулся господин Пирсман. За дополнительную сумму этот человек передал мне интересную информацию об учредителях банка РПЮЭ, о размерах их взносов в уставной капитал, об объемах выданных банком кредитов, ну и так далее. Как это ни печально, господин Пирсман в самом деле печально наклонил голову, - но приходится констатировать, что в свое время уставная часть капитала была сформирована господином Коблаковым явно мошенническим способом, то есть не совсем честно... Другими словами, свою часть уставного капитала господин Коблаков внес. как бы это сказать... Ну да, натурой... Вы можете не знать, но в результате возврата собственности, национализированной в свое время большевиками, в Эстонии в собственность господину Коблакову отошел небольшой, но все ещё действующий карьер. Именно карьер был внесен в уставной капитал, причем по завышенной цене. Другую часть взноса составили деньги, полученные господином Коблаковым в том же самом банке как беспроцентный кредит... Если говорить простыми словами, а мне легче говорить именно простыми словами, господин Коблаков, почти ничего не вложив в банк, в то же время получил весомую долю... Но и на этом господин Коблаков не остановился. Став членом правления банка, он, уже как настоящий хозяин, взял у собственного банка приличный кредит, тут же запустив полученные деньги в дело, не имеющее отношения к банку. Правда, там у него что-то не сложилось. Он наделал долгов и не смог в нужные сроки рассчитаться. В данное время господин Коблаков из состава правления банка РПЮЭ выведен... Должен заметить, - значительно намекнул господин Пирсман, что в этом же банке зависли некоторые вклады нашего общего друга Лео Тиилка. Этим я, конечно, занимаюсь отдельно. Что же касается Московского Акционерного Предприятия, то могу сказать, что у наших московских друзей есть совсем неплохие шансы пусть может и не в полном объеме, но вернуть потерянные деньги. Правда, господин Коблаков, узнав о притязаниях МАП, незамедлительно выдвинул встречную претензию, но этого и следовало ожидать. В данное время мы изучаем весомость документов, предъявленных господином Коблаковым. Ведь если эти документы будут приняты к производству, шансы на успех для МАП падают ровно вдвое...
   Господин Пирсман поправил очки и многозначительно продолжил:
   - Было бы неплохо, если бы в ближайшее время господин Коблаков отозвал свою претензию из суда. Не знаю, как это можно сделать и я, конечно, не буду предлагать никаких вариантов, но на всякий случай вот... Я передаю вам несколько телефонов господина Коблакова... Возьмите и эту визитку... Здесь указаны и рабочие, и домашние телефоны, а соответственно и факсы...
   Усы господина Пирсмана важно шевельнулись:
   - Испытывая глубокое уважение к ученым московским друзьям господина Лео Тиилка, хочу сделать вам подарок. Разумеется, между нами... - он многозначительно взглянул на Валентина, потом на Сергея. - Среди людей господина Коблакова имеются порученцы для выполнения сугубо конфиденциальных дел... Вот взгляните... - господин Пирсман протянул Валентину пару хороших ксерокопий, на которых прекрасно просматривались лица двух мужчин и тексты с анкетными данными. - Мне стало известно, что эти два порученца сегодня выезжают в Новгород, чтобы, насколько я понимаю, шантажировать некое официальное лицо, чьи интересы столкнулись в Новгороде с интересами господина Коблакова. Один из этих двух - лично близкий господину Коблакову человек. Его зовут Ант. Он очень опасный и опытный человек. Он может быть опасен во всех смыслах, в том числе и физическом...
   - Мы можем взять ксерокопии?
   - Разумеется.
   Валентин бережно спрятал бумаги в "дипломат".