Пратчетт Терри. Бац!

 
   Стук-стук. Стук-стук.
 
   Но нашему приятелю Мясодробилке также не понравилось то, что он услышал. Он решил разрушить штуковину. Скальты схватились между собой в темноте и один из них оказал миру услугу и засандалил ему по кумполу. Но, упс, оказывается это была большая ошибка, он нужен толпе и вот его команда срочно изобретает тролля убийцу. Всем известно, как сплетничают дварфы и вы не можете их всех убить. Так что пока это все между нами здесь, в темноте, нам нужно разработать план! Вперед выходит мистер Ардент, который говорит - я знаю, что делать! Вытащим тело в туннель, куда можно попасть с поверхности и треснем ему по голове дубинкой. Тролль сделал это. Во что еще может поверить правильно думающий дварф?
 
   Стук-стук.
 
   - Почему у них были свечи? спросил Ваймс. - Когда я пришел к ним, старые скальты были окружены горящими свечей. - Стук-стук.
   - Скальты приказали. - прошептал Умноруль. - Они боялись того, что могло бы прийти за ними из темноты.
   - И что могло прийти за ними? - Стук…
 
   Рука Умноруля застыла в воздухе. Несколько секунд в маленьком круге желтого света ничего не двигалось, кроме самого пламени свечи. В темноте, позади дварфа, тени вытянули свои шеи, прислушиваясь.
   - Я… Не могу этого сказать. - прошептал дварф. Стук. Стук-стук… Стук… Стук…
 
   Ваймс уставился на доску. Откуда здесь взялся этот тролль? Умноруль сбил трех дварфов за один ход!
   - Ардент сказал, все беды от троллей. Тролль проник в шахту. - продолжил Умноруль. - Скальты признали, что так все должно было произойти.
   - Но они знали правду! - Стук-стук… Стук… Стук. Еще три дварфа побито…
 
   - Правда это то, что говорят скальты. - ответил Умноруль. - Мир на поверхности под солнцем - это плохой сон и ничего больше. Ардент сказал, что никто не должен об этом говорить. Он сказал, что сам расскажет стражникам о тролле.
 
   Свалим вину на тролля, думал Ваймс. Для дварфов это так естественно. Большой тролль сделал это и убежал. Здесь не просто клубок проблем, а настоящее змеиное гнездо!
   Он не сводил глаз с доски. Черт возьми. Я попал в тупик. С чем я остался? Кирпич видел, как один дварф ударил другого дубинкой, но это не было убийство. Это произошло, когда Ардент или кто-то другой придавал телу Мясодробилки характерный вид ударенного троллем. Теперь я уже не уверен, что является главным преступлением. Убийство было совершенно в темноте, кем-то из шести дварфов и остальные пять могут даже не знать, кто именно это был! Ладно, допустим я могу сказать, что они сговорились утаить преступление… Постой-ка…
   - Но это не Ардент запретил говорить Страже. - сказал он. - Это были вы, так? Вы хотели разозлить меня, мистер Умноруль? - Он передвинул дварфа. Стук.
 
   Умноруль поглядел на доску.
   Поскольку ответа не последовало, Ваймс ухватил сбитого троллем и поставил его рядом с доской.
   - Я не думал, что вы придете, - голос Умноруля был едва слышен. - Мясодробилка был… Я думаю… Я не… Ардент сказал, вы не будете слишком переживать, потому что скальт был опасным. Он сказал, что скальт приказал убить шахетров и сейчас с этим со всем покончено. Но я думал об этом…. Я… Это было неправильно. Так нельзя! Я слышал о вас, что вы очень самолюбивы. Я хотел… привлечь ваше внимание. Он… Он…
   - Вы думали, что я не пришел бы? Тролля обвинили в убийстве дварфа, в такое время, как сейчас, и я бы не пришел? - спросил Ваймс.
   - Ардент сказал, что людям нет до этого дела. Он сказал, что вас не заботят проблемы дварфов.
   - Ему следовало бы почаще выбираться на свежий воздух!
   Из глаза Умноруля потекли слезы и закапали на доску. Гроза прекращает битвы, подумал Ваймс. Затем дварф поднял голову и зкричал:
   - Это была дубинка, которую мистер Сияющий дал мне за победу в пяти играх подряд! - кричал он. - Он был моим другом! Он сказал, что я был так хорошо играл за троллей, что должен иметь дубинку! Я говорил Арденту, что это награда за победу! Но он забрал ее и ударил мертвое тело!
   Вода камень точит, думал Ваймс. И все зависит от того, куда попадают капли, так, мистер Сияющий? Но какой прок в том для этого бедолаги? Слишком мелкая сошка, чтобы позволить себе сомневаться!
   - Хорошо, мистер Умноруль. Благодарю вас. - сказал он, откидываясь на спинку стула. - Только один вопрос. Вам известно, кто послал тех дварфов ко мне в дом?
   - Каких дварфов?
   Ваймс всмотрелся в покрасневшие, слезящиеся глаза. Или их обладатель говорил правду, или сцена потеряла величайшего из актеров.
   - Дварфы пришли и напали на меня и мою семью. - сказал он.
   - Я слышал, как Ардент говорил с капитаном стражей, - пробормтал Умноруль. - Что-то о… предупреждении…
   - Предупреждение? Вы называете это… - начал Ваймс и остановился, заметив как Скромняк покачал головой. Верно, верно. Нет смыслы вываливать все это на этого несчатсного. Из него и так все жилы вытянули.
   - Они очень напуганы. - пробормотал Умноруль. - Они не понимают города. Они не понимают, почему троллям позволено находиться здесь. Они не понимают людей, которые не… понимают их. Они боятся вас. Они всего боятся сейчас.
   - Куда они убежали?
   - Я не знаю. Ардент сказал, что они могут убежать куда угодно, потому что они заполучили куб и картину. - ответил Умноруль. - Он сказал, что картина покажет им, где находится остальная ложь и они ее уничтожат. Но они больше всего боятся Призываемой Тьмы, коммандер. Они чувствуют, что она идет за ними.
   - Это только рисунок. - сказал Ваймс. - Я не верю в нее.
   - Я верю. - спокойно сказал Умноруль. - Она в этой комнате. Как она попала сюда? Она приходит под маской, чтобы творить воздаяние в темноте.
 
   Ваймс почувствовал, как у него начался тик. Шнобби оглядел серые каменные стены. Скромняк сидел прямо, как пригвожденный к стулу. Даже Фред Колон смущенно переминался с ноги на ногу.
   Это только мистика, сказал себе Ваймс. Это даже не людская мистика. Я не верю в это. В таком случае, почему здесь вдруг стало так холодно?
   Он кашлянул. - Ну ничего, как только она узнает. что они сбежали, она тут же отправится за ними вслед.
   - И она придет за мной. - сказал Умноруль тем же спокойным голосом. Он сложил руки перед собой.
   - Почему? Вы никого не убили. - сказал Ваймс.
   - Вы не понимаете! Они…они… когда они убили шахтеров, один из шахтеров был еще жив и, и, и мы слышали, как он стучал в дверь кулаками, и я стоял в туннеле и слушал, как он умирал, и желал чтобы он умер, так, чтобы звук прекратился. Но, но, но когда он перестал стучать, стук продолжился у меня в голове и я мог, мог, мог повернуть колесо на двери, но я слишком боялся темных стражей у которых нет души, и того, что темнота заберет меня…
   Голос затих.
 
   Шнобби нервно закашлялся.
 
   - Что же, еще раз благодарю. - сказал Ваймс. Черт возьми, они действительно свели его с ума, несчастного коротышку. И у меня нет ничего, думал он. Я могу предъявить Арденту обвинение в фальсификации доказательств. Но я не могу выставить Кирпича в качестве свидетеля, потому что это только подтвердит, что в шахту забирался тролль. Все, что у меня есть, это парнишка Умноруль, который явно неспособен быть свидетелем.
   Он повернулся к Скромняку и пожал плечами. - Я думаю, что оставлю его здесь на ночь. Для его же собственного блага. Не могу представить, куда бы он мог податься. Заявление, сделанное им, конечно же покрывает…
 
   Его голос замер, когда в его памяти вдруг кое-что всплыло. Он повернулся на стуле и взглянул на несчастного Умноруля.
   - Какая картина?
   - Изображение Битвы при Кумской Долине Методии Плута. - сказал дварф, не поднимая глаз. - Она очень большая. Они украли ее из музея.
   - Что? - сказал Фред Колон, заваривающий чай в углу камеры. - Это были они?
   - Что? Ты знал об этом, Фред? - требовательно спросил Ваймс.
   - Мы… да, мистер Ваймс, мы написали отчет…
   - Кумская Долина, Кумская Долина, Кумская Долина! - взревел Ваймс, ударяя руками по столу с такой силой, что подсвечник подпрыгнул. - Отчет? Какого черта - отчет? У меня что, есть время читать отчеты? Почему никто не сказал мне о….
   Свеча покатилась и упала на пол. Ваймс потянулся за другой свечой, катящейся к краю стола, но промахнулся и она упала вниз фитилем на пол.
 
   Тенота обрушилась, как топор.
 
   Умноруль застонал. Это был идущий из сердца, душераздирающий стон, как предсмертный хрип из еще живых уст.
   - Шнобби! - закричал Ваймс. - Зажги эту проклятущую спичку, я тебе приказываю, черт возьми!
   В темноте раздалось неистовое чиркание и затем спичка вспыхнула, яркая, как сверхновая звезда.
   - Давай ее сюда! - закричал он на Шнобби. - Надо зажечь свечи!
   Умноруль все еще таращился на доску, где удар, нанесенный в раздражении раскидал оставшиеся на доске фигуры.
   Когда свеча зажглась, Ваймс тоже посмотрел на доску.
   Если бы вы были склонны к галлюцинациям, то могли бы сказать, что что фигурки троллей и дварфов, упав, образовали неровный круг с центральным камнем посередине, а еще несколько дварфов упали в линию. Глядя сверху, их можно было принять за круглый глаз с хвостом.
   Умноруль тихо вздохнул и соскользнул на пол. Ваймс вскочил, чтобы помочь ему, но во время вспомнил о политике. Он заставил себя попятиться, подняв руки в воздух.
   - Мистер Скромняк? - попросил он. - Я не могу прикасаться к нему. Прошу Вас?
   Скальт кивнул и опустился на колени перед дварфом.
   - Пульса нет, сердце не бьется. - констатировал он спустя несколько секунд. - Мне очень жаль, коммандер.
   - Тогда получается, что я ваших руках. - сказал Ваймс.
   - И правда. В руках дварфа. - ответил скальт, вставая. - Коммандер Ваймс, я клянусь, что в моем присутствии, с Умнорулем обращались заботливо и вежливо. И, возможно, с большей добротой, чем дварф имел право ожидать от вас. Призываемая Тьма убила его. Дварфы поймут.
   - А я нет! Почему она убила его? Что этот бедолага сделал?
   - Более верным будет сказать, что страх Призываемой Тьмы убил его. - ответил скальт. - Он бросил шахтера в завале, он слышал его крики в темноте и ничего не сделал. Для дварфов это ужасное преступление.
   - Такое же плохое, как стирание слов? - едко спросил Ваймс. Он был потрясен больше, чем готов был признать. Ему не стоило так сильно ударять по столу, но он был так зол. Рука стала еще сильнее болеть.
   - Кое-кто бы сказал, что даже хуже. Умноруля убили его собственная вина и страх. Словно в голове у него была своя Призываемая Тьма. - ответил Скромняк. - В каком-то смысле у всех нас есть она, коммандер. Они или что-то подобное ей.
   - Вы знаете, ваша религия действительно может ввести людей в заблуждение. - сказал Ваймс.
   - Не настолько, по сравнению с тем, что они делают сами с собой. - ответил Скромняк, спокойно складывая руки мертвого дварфа у него на груди. - И это не религия, коммандер. ТАК написал Мир и Законы, а затем покинул нас. Он не требует, чтобы мы размышляли о Нем, только чтобы мы вообще размышляли.
   Скальт встал. - Я должен объянсить ситуацию своим товарищам, коммандер. И в связи с этим, я желал бы попросить вас взять меня с собой в Кумскую Долину.
   - Я говорил, что собираюсь в Кумскую Долину? - спросил Ваймс.
   - Хорошо. - тихо сказал скальт. - Скажем так, если у вас будет настроение прогуляться в Кумскую Долину, возьмите меня с собой? Я знаю это место, я знаю историю, я даже знаю много чего о шахтных рунах, особенно о Главных Тьмах. Я могу быть полезным.
   - Это ваше требование за то, что вы скажете правду? - спросил Ваймс.
   - В сущности, нет. Дж’дс хасфак ‘дс’: я торгуюсь с вами без топора в руках. Я скажу правду, независимо от вашего решения, коммандер. - ответил Скромняк. - Тем не менее, если вы не захотите отправиться в Кумскую Долину, коммандер, я не буду настаивать. Это всего лишь досужая мысль.
 
   ***
 
   Кутеж, что в нем хорошего?
   Это тебе не наслаждение, не радость и не веселье. Порочное, неискреннее и дикое времяпровождение, котрое ищут с радостью, но найдя, обычно приходят в себя валяясь на мостовой вниз лицом.
   На Ангуа каким-то образом оказалось красное боа из перьев. Это было не ее боа и не чье-либо. Оно просто появилось и все. Оно было такой явной подделкой, что настроение портилось. Что-то терзало ее в глубине души и она раздражалась от того, что не знала что именно.
   Они закончили в Гробах и она заранее знала, что так и будет. Это был бар для нежити, хотя там принимали и всех других, если они были не вполне нормальными.
   Бар несомненно принял Смуглянку. Только она в это не врубилась. Она не понимала причину, по которой мужчины никогда не заводили с ней разговоры.
   Сложность была еще в том, что Шнобби не был уж таким плохим… человеком, думала Ангуа. Сам по себе. Насколько она знала, он всегда был предан мисс Пушрам - то есть, даже когда она лупила его сырой рыбой и кидалась в него моллюсками, он никогда и не помышлял о других девушках. Он был настоящим романтиком, вот только все это помещалось в то, что можно только назвать… Шнобби Шноббсом.
   Салли пошла со Смуглянкой в женскую уборную, которая всегда шокировала тех, кто видел ее в первый раз. А Ангуа рассматривала меню коктейлев, которое Игорь неровными буквами написал на доске над баром [1].
   Он сделал все, что смог, следуя духу времени - или бы попытался следовать, если бы знал значение этого словосочетания - но так и не ухватил всю тонкость современного коктейль-бара, поэтому среди названий было:
 
   ПА ЗУБАМ ВАНЮЧИМ КУЛАКОМ
   ПРИБЕЙ ГОЛОВУ НА ДВЕРЬ
   ПОД ВЗДОХ
   ЖЕЛЕЗЯКА ЗАБИТАЯ В УШИ
   ГОЛОВОРОТ
 
   [1] Который был не настоящим Игорем, а лишь носил его имя. Лучше не пытайтесь шутить с ним на этот счет, особенно не просите его пришить вашу голову задом наперед.
 
   Ангуа пришлось признать, что Головорот был весьма неплох.
   - Прстите, - сказала Шельма, раскачиваясь на стуле, - Но что там со Смуглянкой? Я заметила, как вы с Салли кивали друг дружке.
   - Что? О, синдром неудачника. - Ангуа вспомнила с кем она говорит и добавила. - Э… У дварфов такого вероятно нет. Это означает… Иногда женщина бывает так красива, что мужчины с одной извилиной боятся пригласить ее куда-нибудь. Потому что им ясно, что она слишком хороша для них. Ухватила?
   - Думаю, что да.
   - Ну вот такова Смуглянка. Попробую объяснить: У Шнобби нет и одной извилины. Но он так привык, что женщины говорят ему нет, когда он приглашает их, что не боится отказа. Потому он и позвал ее, что подумал - почему бы и нет? И она, уверенная, что с ней что-то не в порядке, была так признательна ему, что согласилась.
   - Но он нравится ей.
   - Я знаю. Это-то и странно.
   - У дварфов все намного проще. - сказала Шельма.
   - Я полагаю.
   - Но возможно не так весело. - уныло ответила Шельма.
   Смуглянка вернулась. Ангуа заказала три Головорота, а Шельма с надеждой приценилась к Вопящемй Оргазму [1]. И затем, с помощью Салли, Ангуа объяснила Смуглянке хм… все.
   Объяснения заняли некоторое время. Приходилось облекать преждожения в соотвествующую форму, чтобы она вписались в свободное пространоство в голову у Смуглняки. Ангуа не могла отделаться от мысли, что девушка не настолько глупа. В конце концов, она работала в ночном клубе.
   - Почему, как ты думаешь, мужчины платят, чтобы посмотреть на тебя на сцене? - спросила она.
   - Потому что у меня хорошо получается. - предположила Смуглянка. - Когда мне было десять лет, я выиграла ежегодный приз в школе балета и чечетки мисс Девиант.
   - Чечетка? - ухмыляясь сказала Салли. - Эй, почему бы тебе не попробовать ее на сцене?
   Ангуа попыталась представить Смуглянку, отбивающей чечетку. Возможно, что клуб сгорит до основания.
   - Э.. давай попробуем пойти другим путем. - сказала она. - Я говорю с тобой, как женщи… как лицо женского пола.
   Смуглянка была вся во внимании и даже то, с каким озадаченным видом она слушала, было несправедливостью по отношению к остальным представительницам ее пола. Когда Анга закончила, она с надеждой посмотрела на ангельское личико.
 
   [1] Настойчивость - вот главное достоинство дварфов.
 
   - Так вы говорите, - пробрмотала Смуглянка, - что гулять со Шнобби все равно, что заказать в шикарном ресторане на обед одну только булочку?
   - Точно! - ответила Ангуа. - Уловила!
   - Но я никогда не встречалась с мужчинами. Бабушка говорила, чтобы я не вела себя как шлюха.
   - А ты думаешь, что работать в… - начала Ангуа, но Салли оборвала ее.
   - Иногда просто необходимо побыть шлюхой. - сказала она. - Тебя когда-нибудь в баре мужчины угощали выпивкой?
   - Нет.
   - Так. - сказала Салли и осушила стакан. - Не нравятся мне эти Головороты. Пшли куда-нибудь в другое место и - она сделала паузу, - и вспользуемся взмжностями…
 
   ***
 
   Присутствие Сибил в Псевдополис Ярде вызывало странные чувства. Раньше этот дом принадлежал семье Овнец. Она жила здесь в детстве, это был ее дом.
   В грубые и неотесанные души стражников вкрались некоторые представления об этом. Люди, не славящиеся изящными манерами, вдруг обнаруживали себя машинально вытирающими ноги при входе и уважительно снимающими шлемы.
   Они и разговаривать стали по другому, медленно, с запинками, тщательно проверяя каждое предложение на наличие бранных слов. Кто-то даже нашел метлу и вымел мусор или, по крайней мере, смел ее на менее заметное место.
   Наверху, в помещении кассы, Малыш Сэмми мирно спал в импровизированной кроватке. Ваймс питал надежды, что когда-нибудь он сможет рассказать сыну, что в одну особую ночь, его охраняли четыре тролля - полицейских. У них был выходной, но они вызвались добровольцами и им просто не терпелось, чтобы дыврфы попытались повторить нападение. Ваймс наделяся, что на мальчика это произведет впечатление; большинстов других детей могли бы надеятся только на ангелов.
   Ваймс засел в столовой, потому что там был стол, достаточно больших размеров. Он разложил на нем карту города. На остальной части столешницы лежали страницы из Кодекса Кумской Долины.
 
   Это не игра, а головоломка. Вроде картинки, которую надо было составить из кусочков. И он пришел к выводу, что ему пора бы уже собрать ее, потому как все уголки найдены.
   - Улица Эттеркапов, Денежная Западня, Аллея Плаксы, Скаттелбатт Корт, Джибис, Пеликул Степс, - сказал он. - И везде туннели! Им повезло, что они смогли найти его так быстро. Мистер Плут снимал комнаты на доброй половине улиц района. Включая и Знахарский Проулок!
   - Но почемау? - спросил сэр Рейнольд Строчетт. - Тоу есть, зачем оуни везде рыли тоуннели?
   - Расскажи, Моркоу. - сказал Ваймс, проводя линию через город.
   Моркоу откашлялся. - Потому что они дварфы, сэр, и к тому же глубинные дварфы. - сказал он. - Им и в голову не приходило, что есть другая возможность. Да и по любому, все дело заключалось лишь в очистке ушедших под землю помещений. Для дварфа это просто прогулка. И они проложили рельсы, так что можно было вывозить почву куда угодно.
   - Да, ноу я уэверен… - начал было сэр Рейнольд.
   - Они искали что-то говорящее на дне старого колодца. - сказал Ваймс, склонившись над картой. - Какова вероятность, что это все еще можно будет разглядеть? Да и люди могут что-то заподозрить, если вдруг появится команда дварфов и начнет раскопки в саду.
   - Но это занялоу бы многоу времени, веурноу?
   - Да, сэр. Но все происходило бы темноте, скрытно и под их контролем. - ответил Моркоу. - Они могли пробраться куда угодно. Если они не были уверены, что смогут пристроиться со своей слуховой трубой, то они могли бы обогнуть препятствие. В темноте, скрытно и под контролем.
   - Краткое описание забурившегося. - вставил Ваймс.
   - Поутрясающе! - заявил сэр Рейнольд. - И они прокопались в подвал моего музея?
   - К барьеру, Фред. - сказал Ваймс, старательно выводя еще одну линию на карте.
   - Ээ, верно. - сказал Фред Колон. - Эээ… Мы со Шнобби обнраужили это место лишь пару часов назад. - сказал он, думая про себя, что будет мудрым не добавлять «после того, как мистер Ваймс наорал на нас, потребовал рассказать все детали и затем отправил обратно, объяснив, что надо искать». Что он добавил, было - Эти дварфы чертовски умны, сэр. Даже известка выглядела грязной. Спорим, вы сказали себе ага, сэр?
   - Сказал? - спросил сбитый с толку сэр Рейнольд. - Обычноу я говорю «Оу, боже!».
   - Я считаю, что вы сказали себе ага, как же им удалось вернуть стену на место, после выноса полотна, сэр, и мы думаем…
   - Ну, я могу представить себе дварфа, заделывающего отверстие в стене, потом залегшего на дно, как вы гоуворите, и удалившегося восвояси утром. - сказал сэр Рейнольд. - Люди постоянно то приходят, то уходят. В конце концов, мы искали картину, а не вора.
   - Дассер. Мы считаем, что дварф заделал отверстие в стене, залег на дно и удалился восвояси утром. Люди постоянно то заходят, то выходят. Вы ведь искали картину, а не вора. - проговорил Ферд Колон. Он был так доволен, придумав это объяснение, что по любому собирался изложить ее вслух.
   Ему так хотелось предложить эту теорию
   Ваймс постучал по карте. - И вот, сэр Рейнольд, то место, где тролль по имени Кирпич провалился сквозь подвал в их туннель. - сказал он. - Кирпич также рассказал нам, что видел в главной шахте что-то, сильно напоминающее свернутую картину Плута.
   - Но вы его так и не нашли, увы. - сказал сэр Рейнольд.
   - Мне очень жаль, сэр. Возможно, она уже вывезена далеко за пределы города.
   - Но поучему? - спросил попечитель. - Они могли изучать картину в музее! Наш музей стал очень взаимоактивен в нынешние времена!
   - Взаимоактивен? - спросил Ваймс. - О чем вы?
   - Эээу… Посетители могут смотреть на картины столько, скоулько захоутят. - несколько обижено сказал сэр Рейнольд. Не стоит спрашивать такие вопросы.
   - А что, в свою очередь, делают картины?
   - Эээ… висят, коммандер. - ответил сэр Рейнольд. - Что же еще.
   - То есть, вы хотите сказать, что люди могут приходить и смотреть на картины, а картины, в свою очередь, могут давать на себя глядеть?
   - Примерно так. - ответил попечитель. Он немного подумал и, почувствовав, что этого не достаточно, добавил. - Но динамичеуски.
   - Вы имеете в виду, что картины заставляют людей двигаться, сэр? - спросил Моркоу.
   - Да! - с огромным облегчением сказал сэр Рейнольд. - Отлично! Воут что собственно и происходит! И Плут долгие годы был у нас в публичном обозрении. Мы даже стремянку поуставили, на случай, если люди захоутят исследовать горы. Бывает, что люди приходят с навязчивыми идеями, например, что один из воинов указывает на едва заметную пещеру или что-нибудь подобное. Честноу, если бы там был какой секрет, я бы его уже нашел. Нет никакого смысла красть!
   - Если только кто-то не нашел секрет и не хочет, чтобы кто-нибудь еще его нашел. - сказал Ваймс.
   - Но это скорее всего произошло бы случайно, не так ли, командер? С картиной ничего такого не произошло в последнее время. Мистер Плут не объявился и не дорисовал еще одну гору! И, как бы неприятно не было мне это говорить, но достаточно было просто уничтожить картину.
 
   Ваймс обошел вокруг стола. Все кусочки, думал он, я несмоненно собрал все кусочки.
   Начнем с той легенды о дварфе, который объявился спустя несколько недель после битвы, еле живой и бормочущий о сокровище.
   Хорошо, это сокровище могло было быть тем Кубом, подумал Ваймс. Дварф выжил в битве, спрятавшись где-то и нашел эту штуку и она была важной. Он должен был спрятать ее куда-нибудь в безопасное место…. нет, скорее всего он должен был дать ее прослушать всем остальным. И конечно, он не мог забрать ее с собой, потому что там вполне могли встретиться тролли, бродящие по окрестностям в настроениях сначала треснуть дубинкой и лишь потом озаботиться вопросами. Ему нужны были телохранители.
   Он добрался до людей, но по дороге в то место, где он спрятал куб, он умер.
   Прошло две тысячи лет. Мог ли Куб сохраниться все это время? Черт возьми, они всплывают в кипящей лаве!
   Итак, Куб лежал где-то там. Методия Плут пришел в поисках… живописного места или чего-то еще, он поглядел под ноги и вот он? Мне придется принять это на веру, потому что он действительно нашел Куб и заставил его разговаривать, черт знает как. Но он не смог его выключить. Он бросил Куб в колодец и дварфы нашли его. Они прослушали Куб, но возненавидели то, что услышали. Они настолько сильно возненавидели это, что Мясодробилка приказал убить четырех шахтеров, случайно услышавших Куб. Итак, зачем им была нужна картина? На ней нарисовано то, о чем говорит Куб? Показывает место, где он лежал? Если вы заполучили куб в свои руки, разве этого не достаточно?
 
   Он осознал, что сэр Рейнольд разговаривает с Моркоу…
   - …как сказал вашему сержанту Колону, на картине изображено место, удаленное на несколько миль оут тоуго, где на самом деле происходила битва. Это соувершенно не та часть Кумской Долины! Этоу почти единственное, с чем согласны обе стороны!
   - Так почему же он расположился там? - спросил Ваймс, уставясь на стол, словно надеясь извлечь из него подсказку одной только силой воли.
   - Кто знает? Это ведь все Кумская Долина. Она занимает почти две с половиной сотни квадратных миль. Скорее всего, он просто пошел туда, где был наиболее впечатляющий вид.
   - Как насчет чая? - спросила Сибил, стоя в дверях. - Я чувствую себя немного не у дел, вот и поставила чайник. Тебе не мешало бы отдохнуть, Сэм.
   На лице Сэма Ваймса появилась паника, вот опять важное лицо застуканное в домашней обстановке.