Пратчетт Терри. Бац!

   Что здесь раньше было? Дворец? Храм бога, постепенно исчезнувшего из памяти людей? Перед ним открылось большое пространство, темное, как ночь, в котором что-то мерцало, давая достаточно света, чтобы разглядеть красивые своды над головой. Это было странное мерцание.
   - Вирви, - сказал Ардент. - существа из глубоких пещер под горами Лламедоса. Мы принесли их с собой и они быстро размножаются здесь. Они нашли ваш ил очень питательным. И я уверен, что они стали ярче светиться.
   Мерцание перемещалось. Оно давало неяркий свет, достаточный, чтобы разглядеть очертания предметов, и направлялось к лифту, медленно перетекая под потолком изумительной красоты.
   - Даже в таких хороших условиях, их влечет к теплу и движению. - сказала фигура в надвинутом капюшоне.
   - Ээээ… Почему?
   Ардент коротко рассмеялся. - На случай, если вы умрете, коммандер. Они принимают вас за крысу или олененка, попавших в их пещеру. Пища редко встречается на Глубине. Даже выдыхаемый вами воздух может служить едой для них. И когда, в конце концов, вы скончаетесь, они… нападут. Они очень терпеливы. Они не оставляют ничего, кроме костей.
   - Я не собираюсь здесь умирать. - сказал Ваймс.
   - Конечно же нет. Пожалуйста, следуйте за мной.- сказал Ардент, проходя мимо большой круглой двери. На другой стороне зала были еще такие же двери и насколько широко раскрытых пастей прорубленных туннелей.
   - Насколько глубоко мы спустились?
   - Не очень глубоко. Где-то футов сорок. Копать мы умеем.
   - В этом городе? - спросил Ваймс. - Почему же мы еще не пытаемся дышать под водой? Впрочем, называть эту жидкость водой. делает ей слишком много чести.
   - Нам хорошо удается предотвращять проникновение воды в шахту. Увы, оказывается, что предотвращять проникновение Самюэля Ваймса, у нас получается хуже.
   Дварф шагнул в маленькую комнату с потолком, густо покрытым светящимися вирвями, и подошел к паре кресел, рассчитанных на дварфов: - Прошу вас, садитесь. Не желаете освежиться?
   - Нет, спасибо. - сказал Ваймс. Он осторожно сел в кресло, так, что его колени почти уперлись ему в подбородок. Ардент уселся за маленькую конторку, сделанную из каменной плиты, и, к изумлению Ваймса, снял свой головной убор. Он выглядел довольно молодо, и что удивительно, его борода была аккуратно подстрижена.
   - Как далеко простираются эти тунели? - спросил Ваймс.
   - Я не собираюсь вам этого говорить. - сказал Ардент невозмутимо.
   - Значит, вы подкапываетесь под мой город?
   - Ох, коммандер. Вы же были в юбервальдских пещерах. Вы видели как дварфы умеют строить. Мы мастера. Не стоит беспокоиться, что ваш дом вот вот провалится.
   - Но вы же не только роете подвалы, вы копаете шахты! - сказал Ваймс.
   - В известном смысле. Мы предпочли бы сказать, что роем ямы. Пространство, коммандер, вот что нам нужно. Да, мы роем ямы. Хотя, наши скважины обнаружили глубинные залежи патоки, вам будет интересно услышать, что… -
   - Вы не имеете права делать это!
   - Не имеем? Тем не менее, мы это делаем. - спокойно сказал Ардент.
   - Вы копаетесь под землей, принадлежащей другим!
   - Кролики копаются, коммандер. Мы копаем. И, да, мы это делаем. Насколько глубоко простирается право на землю? И насколько высоко?
   Ваймс посмотрел на дварфа. Успокойся, сказал он себе. Ты не можешь решать такие вопросы. Все это слишком серьезно. Это то, чем должен заниматься Ветинари. А ты занимайся тем, что в твоей компетенции. Продолжай работать над тем, в чем разбираешься.
   - Я расследую дело об убйистве.
   - Да. Скальт Мясодробилка. Ужасное несчастье. - сказал Ардент со спокойствием, которое просто бесило.
   - Я слышал, что это было жестокое убийство.
   - Это будет совершенно точное описание.
   - И вы соглашаетесь с этим? - спросил Ваймс.
   - Я буду считать, что вы хотели сказать: «Допускаю ли я, что это убийство?», коммандер. Да. Это убийство. И мы этим занимаемся.
   - Каким образом?
   - Мы обсуждаем назначение "Задкргдга". - сказал Ардент, складывая руки. - Это означает «Тот, кто плавит». Тот, кто выплавит чистый металл истины из руды запутанных фактов.
   - Обсуждаете? Вы уже опечатали место происшествия?
   - Плавильщик может отдать такой приказ, коммандер, но мы и так знаем, что преступление было совершено троллем. - на лице Ардента проявилось выражение презрительного недоумения, которое Ваймсу страстно захотелось стереть.
   - Откуда вы знаете? Были свидетели?
   - Нет, их, как таковых не было. Но рядом с телом была обнаружена тролльская дубинка. - ответил дварф.
   - И это все, на чем вы основываетесь? - Ваймс встал. - Ну с меня хватит. Сержант Ангуа?
   - Сэр? - сказала Ануга, стоящая позади него.
   - Идем. Нам нужно осмотреть место, где произошло убийство, пока там еще остались хоть какие-нибудь улики!
   - Вам нечего делать в нижних уровнях! - резко сказал Ардент, вставая.
   - Как вы собираетесь остановить меня?
   - Как вы собиратесь пройти через запертые двери?
   - Как вы собираетесь найти убийцу Мясодробилки?
   - Я же сказал вам, что мы нашли тролльскую дубинку!
   - И это все? «Мы нашли дубинку, значит это сделал тролль?» Да кто в это поверит? Вы готовы начать войну в моем городе из-за подобной чепухи? Можете мне поверить, войну, что вызовет вся эта история, как только она будет обнародована. Только попробуйте и я арестую вас!
   - И развяжите войну в вашем городе? - сказал Ардент.
   Дварф и человек уставились друг на друга, переводя дыхание. На потолке над ними вирви сбились в кучу, пожирая летящую слюну и ярость.
   - Зачем кому-нибудь, кроме, тролля понадобилось убивать скальта? - спросил Ардент.
   - Отлично! Вы уже задаете вопросы! - Ваймс перегнулся через конторку. - Если вы действительно хотите узнать ответы, откройте эти замки!
   - Нет! Вам нельзя идти вниз, Дежурный по Доскам Ваймс!
 
   Дварф не смог бы вложить больше яда, даже в слово «детоубийца». Ваймс уставился на него. Дежурный по доскам. Да, он выполнял эти обязанности в той маленькой уличной школе более, чем сорок пять лет назад. На учебе настаивала его матушка. Боги знают, где она доставала пенни для ежедневной оплаты занятий, хотя мадам Слегкая зачастую была рада и старой одежде и дровам, да и, возможно, бутылке джина. Числа, буквы, единицы измерения; вряд ли это можно считать углубленной школьной программой. Ваймс ходил в школу где-то около девяти месяцев, пока улица не заставила его пройти более тяжелый и жестокий курс обучения. Но в течении этого времени он был отвественным за раздачу грифельных дощечек и за чистоту классной доски. Какая же это была пьянящая, придающая силы власть, в его шесть лет.
   - Вы отрицаете это? - сказал Ардент. - Что вы разрушали написанные слова? Вы сами признались в этом Низкому королю в Юбервальде!
   - Это была шутка! - сказал Ваймс.
   - Так вы отрицаете это?
   - Что? Нет! Он был так впечатлен моими титулами, что я подбросил еще один… просто для забавы.
   - То есть вы отрицаете свое преступление? - настаивал Ардент.
   - Преступление? Я вытирал доску, чтобы на ней можно было написать новые слова! Что в этом преступного?
   - И вас не заботило, куда исчезали эти слова? - спросил Ардент.
   - Заботило? Это всего лишь след от мелка!
   Ардент вздохнул и потер глаза.
   - Трудная ночь? - поинтересовался Ваймс.
   - Коммандер, я понимаю, вы тогда были молоды и не осознавали, что творили, но сейчас вы должны понимать, что продемонстрировали нам свою гордость соучастием в отвратительнейшем преступлении: в разрушении слов.
   - Простите? Стирать с доски «Мама мыла раму» это тяжкое преступление?
   - Такое, о котором истинный дварф даже подумать не смеет! - ответил Ардент.
   - Неужели? Но сам Низкий Король оказал мне доверие. - сказал Ваймс.
   - Я понимаю. Но там внизу находятся шесть высокочтимых скальтов, коммандер, в чьих глазах Низкий Король и ему подобные всего лишь порода, отслоившаяся от основного пласта. Он… - следующее предложение Ардент протрещал на дварфийском стаккато так быстро, что Ваймс не успел уловить смысл, и тут же перевел его: - Хиляки. Опасные либералы. Поверхностные. Те, кто видели свет.
   Ардент пристально смотрел на него. Подумай хорошенько. Судя по тому, что Ваймс мог вспомнить, Низкий Король и его окружение были довольно жесткие ребята. Эти же дварфы сичтают их сентиментальными либералами.
   - Хиляки? - переспросил он.
   - Именно. Я предлагаю вам сделать из этого заявления выводы о характере тех, кому я служу.
   Ага, подумал Ваймс. В этом что-то есть. Не больше, чем намек. Дружище Ардент у нас мыслитель.
   - Когда вы сказали, что он видел свет, это прозвучало так, как будто вы имели в виду - он порченный. - сказал Ваймс.
   - Что-то вроде этого. Мы живем в разных мирах, коммандер. Здесь внизу было бы опрометчивым доверять метафорам. Смотреть на свет значит быть слепым. Знаете ли вы, что в темноте глаза открываются шире?
   - Отведите меня вниз к этим дварфам. - сказал Ваймс.
   - Они не станут вас слушать. Они на вас даже не взглянут. У них нет никаких дел с Верхним Миром. Они верят, что это вроде неприятного наваждения. Я не осмелился рассказать им о ваших «газетах», печатающихся каждый день и выбрасываемых, как мусор. Потрясение убило бы их.
   Но дварфы изобрели печатный станок, подумал Ваймс. Не иначе, это были неправильные дварфы. И я видел, как Шельма выбрасывала старые бумаги в мусорную корзинку. Похоже, что большинство дварфов неправильные, а?
   - В чем конкретно заключается ваша работа, мистер Ардент? - спросил Ваймс.
   - Я их главный посредник с Верхним Миром. Управляющий, как вы могли бы сказать.
   - Я думал, что это работа Умноруля?
   - Умноруль? Он заказывает продукты, в соответствии с моими приказаниями, расплачивается с шахтерами и тому подобное. Выполняет различную работу по дому. - сказал Ардент презрительно. - Он новичок и его обязанности - делать то, что я ему скажу. Это я, тот, кто говорит от имени скальтов.
   - Вы разговариваете с неприятным наваждением от имени скальтов?
   - Можно и так сказать. Скальты не позволили бы словоубийце стать Плавильщиком. Для них эта идея была бы посто омерзительна. - они пристально смотрели друг на друга.
   Вот опять мы оказались в Кумской Долине, сказал себе Ваймс. - Они не будут…
   - Разрешите предложить? - тихо сказала Ангуа.
   Две головы повернулись, два голоса сказали - Да?
   - Этот… Плавильщик. Искатель правды. Он должен быть дварфом?
   - Разумеется! - ответил Ардент.
   - Тогда как насчет капитана Моркоу? Он дварф.
   - Мы знаем о нем. Он… аномалия. - сказал Ардент. - И его претензии на принадлежность к дварфйской расе, сомнительны.
   - Но большинство дварфов в городе считают его дварфом, - сказала Ангуа. - и к тому же, он полицейский.
   Ардент плюхнулся назад в кресло. - Для ваших местных дварфов он дварф, да. Но для скальтов он неприемлим.
   - У дварфов нет закона, гласящего, что дварфы не могут быть выше ростом, чем шесть футов, сэр.
   - Скальты и есть закон, женщина, - отрезал Ардент. - они истолковывают законы, пришедшие к нам из глубины сотен веков.
   - Ну, к нашим законам это не относится. - сказал Ваймс. - Тем не менее, убийство есть убийство, где бы оно не произошло. Новость потихоньку распространяется. Отношения между дварфами и троллями и так напряжены, это известие вызовет взрыв. Вы хотите войну?
   - С троллями? Это…
   - Нет, с городом. Знаете, такое огороженное стенами место, где ваш закон не действует? Его Лордство никогда не примет такой закон.
   - Вы не посмеете!
   - Поглядите мне в глаза. - Сказал Ваймс.
   - В городе дварфов больше, чем стражников. - Ответил Ардент, но с его лица исчезло выражение удивленного презрения.
   - Так вы говорите мне, что законы это только вопрос количества? - спросил Ваймс. - Я думал, что вы, дварфы, чуть ли не поклоняетесь идее законности. Так это всего лишь количество? В таком случае, я приведу к присяге больше людей. И троллей. Они такие же горожане, как и я. Вы уверены, что все дварфы встанут на вашу сторону? Я подниму воинские формирования, я буду вынужден это сделать. Да, я знаю, как заведено в Лламедосе и Юбервальде, но у нас здесь все по другому. Один закон для всех, мистер Ардент. Вот такие у нас порядки. Если я закрою глаза на происходящее, то можно начинать распускать Стражу.
   Ваймс направился к двери. - Вот мое предложение. А сейчас я возвращаюсь в Ярд…
   - Подождите! - Ардент сел и уставился на крышку стола, барабаня по ней пальцами.
   - Здесь старший… не я. - наконец сказал он.
   - Позвольте мне поговорить с вашими скальтами. Я обещаю, что не уничтожу ни слова.
   - Нет. Они не станут с вами разговаривать. Они не говорят с людьми. Сейчас они ждут там внизу. Они долго обсуждали ваше появление здесь. Скальты напуганы, они не доверяют людям.
   - Почему?
   - Потому, что вы не дварфы. - сказал Ардент. - Потому, что вы… наваждение, сон.
   Ваймс положил руки на плечи дварфа. - Тогда идемте вниз и вы расскажете им о ночных кошмарах, - сказал он. - можете также указать, что один из них - я.
   Последовало длительное молчание после чего Ардент сказал. - Хорошо. Но вы понимаете, что это против моей воли.
   - Я буду счастлив упомянуть об этом, - ответил Ваймс. - Благодарю вас за сотрудничество.
   Ардент встал и извлек из робы связку разнообразных ключей.
 
   Ваймс пытался запомнить дорогу, но это было не так то просто. Сплошные повороты и изгибы в полутьме, где все туннели выглядели одинаковыми. Нигде не было ни следа воды. Как далеко простирались туннели? И как глубоко? Дварфы прокапывались и сквозь гранит. А сквозь речную грязь они могли, наверное, просто прогуливаться. На самом деле, во многих местах дварфы не столько копали, сколько очищали дома, убирая ил, прокладывая тунели из одной сочащейся влагой древной комнаты в другую. И, непонятно как, вода исчезала. В темных арках переходов виднелось какое-то мерцание, возможно магическое. И раздавалось странное пение. Он знал дварфийские песни вроде «Топор моей тетушки в твоей голове», но это пение звучало совсем по другому. Оно звучало, как очень быстрая трещащая скороговорка.
   С каждым поворотом он чувствовал, как его гнев возвращается обратно. Их водят по кругу, не так ли? И только для того, чтобы уязвить. Ардент уверено шел вперед, а Ваймс ощупью тащился сзади, поминутно стукаясь головой о своды. Он уже весь кипел. Их просто дурят! Этих дварфов не волнует ни законность, ни он сам, ни весь мир над ними. Они подкапываются под наш город и они не подчиняются нашим законам! Произошло кровавое убийство, а Ардент просто принял это как есть! Почему я должен участвовать в этом… дурацком спектакле?!
   Они как раз проходили мимо очередного отверстия в туннель, которое было перегорожено доской. Ваймс вытащил меч и с возгласом - Интересно, что здесь? - сбил доску и направился в туннель, Ангуа последовала за ним.
   - Благоразумно ли это? - прошептала она, спускаясь по туннелю вслед за ним.
   - Нет. Но я сыт по горло мистером Ардентом, - прорычал Ваймс. - Еще один поворот туннеля и я вернусь сюда с тяжеловооруженым отрядом и наплевать на политику.
   - Успокойтесь, сэр!
   - Все, что он говорит и делает, просто оскорбительно! Он приводит меня в бешенство! - сказал Ваймс, быстро продвигаясь вперед и не обращая внимания на крики Ардента позади.
   - Там впереди дверь, сэр!
   - Отлично. И я не совсем слепой, только наполовину! - отрезал Ваймс.
   Он подошел к двери. Это была большая круглая дверь с колесом посредине, с написаными мелом дварфийскими рунами на ней.
   - Можете прочитать их сержант?
   - Эээ… «Смертельно Опасно! Затопление! Не входить!» - сказала Ангуа. - что то в таком роде, сэр. Это герметичный затвор, я уже видела такие в других шахтах.
   - И эта закрыта. - сказал Ваймс, трогая дверь. - Выглядит как прочное железо… - ой!
   - Сэр?
   - Поранил руку о гвоздь! - Ваймс сунул руку в карман, куда стараниями Сибил каждодневно вкладывался свежий платок.
   - Гвоздь в железной двери? - сказала Ангуа, приглядываясь.
   - Ну значит заклепка. Не могу разглядеть ее в сумраке. Почему они…
   - Вы не должны отходить от меня. Это шахта! Здесь опасно! - сказал Ардент, нагоняя их.
   - У вас все еще случаются затопления? - спросил Ваймс.
   - Все может быть! Но мы знаем, как с этим справиться. А теперь идите рядом со мной!
   - Я был бы более настроен идти за вами, сэр, если бы был уверен, что мы двигаемся в правильном направлении. - сказал Ваймс. - А то ведь я могу поискать короткий путь!
   - Мы почти на месте, коммнадер, - ответил Ардент, удаляясь. - почти на месте!
 
   ***
 
   Тролль брел, бесцельно и безнадежно.
   Его звали Кирпич, хотя, сейчас он вряд ли смог бы вспомнить свое имя. Его голова раскалывалась, по настоящему раскалывалась.
   … Энто все Скрейп, энто все из-за него. Как энто они обычно говорят? Когда ты дошел до того, что вынужден варить Скрейп, ты пал так низко, что даже тараканам приходится наклоняться, шоб плюнуть на тебя.
   Вчера вечером… что же случилось? Что он видел такое, что он делал, какие из образов, мелькавших в огромном раскаленном котле его мозгов были реальными? Та часть с огромным волосатым слоном, она вероятно ему пригрезилась. Он был полностью уверен, что в энтом городе не водятся гигантские волосатые слоны, потому что, если бы они тут водились, он бы видел их раньше, да и на улицах бы валялились огромные дымящиеся кучи навоза, такое трудно пропустить…
   Его назвали Кирпичем потому, что он родился в городе, а тролли, будучи сделанными из метаморфорического камня, зачастую принимали вид камней и горных пород, распространенных в местах их обитания. Его кожа была грязно-оранжевого цвета и покрыта сетью вертикальных и горизонтальных линий; когда Кирпич стоял вплотную к стене, он практически сливался с ней. Однако, большинство людей и так не замечали его. По мнению приличных людей, он относился к разряду созданий, само сущестование которых являлось для них оскорблением.
   … Энта шахта с энтими дварфами, а была ли она на самом деле? Идешь себе спокойно в поисках местечка, где можно залечь и полюбоваться на красивые картинки, и вдруг смотришь, ты уже в дварфийской норе? Энтого не могло быть на самом то деле! Вот только… Там, на улице все говорили, что какой то тролль залез к дварфам… И все искали энтого тролля и вовсе не для того, чтобы пожать ему руку… Там еще Брекчия очень сильно хотела найти его и все энто было так, как будто они были очень недовольны. Недовольны тем, что тролль укокошил какого-то дварфа, который плохо говорил о его клане? Они что, совсем психи? Собственно, энто было не важно, психи они или нет, потому, что у них была такая манера задавать вопросы, что ты потом месяцами не мог вылечиться, так что лучше просто убраться от них подальше и все. С другой стороны… дварфы ведь не отличают одного тролля от другого? И его никто не видел. Так что надо вести себя, как ни в чем не бывало. С тобой все будет хорошо, все будет хорошо. Энто не мог быть ты…
   И тут до Кирпича дошло - ага, вот как меня зовут, я же всегда энто знал - что у него еще осталось немного белого порошка на дне мешочка. И все, что ему сейчас было нужно, это найти перепуганного голубя и немного выпивки, любой выпивки и тогда все будет в порядке. Ага, в порядке…. Не о чем беспокоиться… Ага.
 
   ***
 
   Когда Ваймс вышел на яркий дневной свет, первое, что он сделал - вздохнул полной грудью. Что он сделал второго, так это вытащил свой меч, поморщившись, когда раненная рука запротестовала.
   Свежий воздух, это как раз то, что ему сейчас нужно. Там внизу у него начала кружиться голова и порез на руке ужасно зудел. Стоит показать его Игорю. Мало ли какую заразу можно подхватить в этой подземной грязи.
   Ну, вот так уже лучше. Он почувствовал, что приходит в себя. Воздух под землей вызывал в нем поистине странные чувства. Толпа дварфов выглядела взбудораженной, но со второго вгляда он увидел, что это была не просто однородная толпа, а что-то вроде кекса с изюмом. Многого не надо, чтобы возбудить и без того обеспокоенную толпу, там крикнуть, тут толкнуть… заботливо вовлекая каждого взвинченного, сомневающегося индивидуума в некую, не существующуюе на самом деле, сообщность.
   Детрит по прежнему стоял неподвижно, не обращая никакого внимания на все возрастающий шум. Но Кольцеплавит… черт побери! Он горячо спорил о чем-то с дварфами, стоящими впереди. Никогда не спорь! Никогда не позволяй себя втягивать в разборки!
   - Капрал Кольцеплавит! - завопил он. - Ко мне!
   Дварф повернулся и тут из толпы вылетела половинка кирпича и со звоном ударилась об его шлем. Он повалился, как срубленное дерево.
   Детрит метнулся с такой скоростью, что не успел Кольцеплавит упасть на мостовую, как тролль уже пробился сквозь толпу. Его рука погрузилась в кучу сбившихся дварфов и вытянула сопротивляющуюся фигуру. Он развернулся, протискиваясь через проход в толпе, который не успел еще сомкнуться за ним, и оказался перед Ваймсом прежде, чем шлем Кольцоплавита прекратил вращаться.
   - Отлично, сержант. - произнес Ваймс, почти не размыкая губ. - У тебя есть план, что нам делать дальше?
   - Я мастак по тактическим решениям, сэр. - ответил Детрит.
   Замечательно. Что же, в такие моменты, как сейчас, нельзя вступать в споры и нельзя отступать. Ваймс вытащил свой значок и поднял его.
   - Этот дварф арестован за нападение на офицера Стражи! - закричал он. - Расступитесь, именем закона!
   И, к его изумлению, толпа затихла, как затихают обычно дети, почувствовав, что на этот раз учитель рассердился всерьез. Возможно, на них подействовали слова, начертанные на значке. Их ведь нельзя стереть.
   В полной тишине из свободной руки дварфа, которого крепко держал Детрит, выпала другая половинка кирпича.
   Годы спустя, Ваймс мог закрыть глаза и вызвать в памяти стук, с которым он упал на мостовую.
   Ангуа поднялась, держа на руках бесчувственного Кольцеплавита.
   - У него сотрясение мозга. - сказала она. - Сэр, не могли бы вы оглянуться на секунду?
   Ваймс рискнул кинуть взгляд назад. В тени дверного проема стоял Ардент, вернее дварф, упакованный в черную кожу, который мог бы им быть.
   - Нам дают возможнсть уйти? - спросил он у Ангуа, кивая на фигуру.
   - Я думаю, что именно этого от нас и ждут, сэр, а вы?
   - Вы правильно поняли, сержант. Детрит, не отпускай этого маленького засранца. Все назад, в участок.
   Толпа почти безропотно расступилась, позволяя им пройти. Тишина следовала за ними всю обратную дорогу в Ярд…
   … где их уже поджидал Отто Шрик из «Таймс» с иконографом наготове.
   - О, нет, Отто. - сказал Ваймс, когда отряд приблизился к нему.
   - Я стою на общественной дороге, мистер Ваймс, - кротко сказал Отто. - улыбочку, пожалуйста…
 
   Ну вот, сказал себе Ваймс, этот снимок из разряда тех, что помещают на первую страницу. И, возможно, что и чертова карикатура тоже будет.
   Один дварф в камере, еще один под неусыпной опекой Игоря, думал Ваймс, устало поднимаясь по ступенькам в свой кабинет. И ситуация все ухудшается. Дварфы там на улице, они послушались Ардента, ведь так? И что бы они сделали, если бы он кивнул головой?
   Он рухнул в кресло с такой силой, что оно отъехало назад на целый фут. Ваймс уже встречался с глубинными дварфами раньше. Они были чудными, но он нормально общался с ними. Низкий Король был из глубинных и Ваймс смог найти с ним общий язык, примирившись с тем, что сказочный дварф с бородой как у Санта-Хрякуса оказался проницательным политиком. У него был свой взгляд на мир и он знал как вести с ним дела. Ха, он видите ли видел свет… Но эти, там в новой шахте…
   Ваймс так и не смог увидеть их по настоящему, хотя они сидели в комнате, залитой ярким светом сотен свечей. Зрелище было тем более странным, что скальты были полностью запакованы в черную, блестящую кожу. Может быть темнота посреди света считается более священной? Ведь чем ярче свет, тем чернее тени?
   Ардент говорил на языке, который звучал как дварфийский, а из под черных капюшонов выкрикивались вопросы и ответы, одинаковыми резкими короткими слогами.
   В какой то момент Ваймса попросили повторить, что означало его заявление, которое он сделал на поверхности, казавшейся такой далекой сейчас. Он повторил и последовало долгое приглушенное обсуждение на языке, который он стал называть глубинный дварфийский. И все время он чувствовал, как глаза, которых он не мог видеть, очень пристально наблюдали за ним. Разболевшася голова и стреляющая по всей руке боль, так же не улучшали его состояния.
   Вот так вот оно все было. Поняли ли они его? Он не знал. Ардент сказал, что они согласились с большой неохотой. Правда ли согласились? Он не имел ни малейшего представления, что они сказали на самом деле. Позволят ли Моркоу осмотреть место происшествия, не мешая ему при этом? Ваймс хмыкнул. Хех. Что вы думаете, мальчики и девочки? Он сжал кончик носа, а затем уставился на свою правую руку. Игорь долго распространялся о «крошешных невидимых кушачках» и намазал ее жуткой мазью, способной убить кого угодно, любого размера и видимости. В течении пяти минут она жгла руку, как адский пламень, а затем жар исчез, прихватив с собой боль. Впрочем, все это не важно, значение имело только то, что теперь Стража официально занималась этим делом.