Пучков Владимир. Тень великого канцлера

   – Урр! – прорычала тень. Маленькие, но необыкновенно жилистые лапки вцепились богатырю в сапог, резко дернули на себя и крутанули вправо. Яромир на мгновение почувствовал, что лишился опоры, взмыл в воздух, попытался извернуться, как кошка, но не смог и обрушился на супостата. Что-то твердое натужно хрюкнуло и наконец обмякло.
   – Братцы! – крикнул Яромир, вскакивая на ноги. – Тащите огня!
   – Эй, Пахом! – крикнул Илья. – Ну-ка, спроворь огонька! Или тебе зубы выбить, тварь ползучая?
   Однако никто ему не ответил. Пахом, он же тварь ползучая, он же шпионская морда, быстро понял, что к чему, и тихонько слинял в неизвестном направлении.
   – И сами справимся! – пробормотал Илья, раскрыл топку, подхватил полыхающее полено и направился к Яромиру. – Ну, что тут у тебя?
   Яромир указал на распластанное тело.
   – Н-да! – пробормотал Илья, глядя на лежащую в пыли женщину. – Недолго мучилась старушка…
   Внезапно старуха открыла желтый, совершенно кошачий глаз и уставилась на богатырей. Второй глаз, заплывший синяком, не открывался.
   – Ихь вайе нихт вас золль эс бедойтен! – явственно произнесла она и вскочила на ноги.
   – Миледя! – ахнул Яромир, делая шаг назад.
   – Очухалась, бабушка? – вежливо осведомился Муромец. В следующее мгновение Яга дернула Илью за усы, добавила коленом в пах, а крошечным кулачком так зазвездила в ухо, что у богатыря посыпались искры из глаз. Муромец ахнул и пошел враскорячку выписывать круги. Колдунья повернулась к Яромиру:
   – А ты, парень, хорош… – в голосе ее послышались уважительные нотки. – Особливо когда на меня грохнулся! Я уж и забыла, как это бывает! Может, еще повторим?
   Яромир не понял, о чем говорит Яга, но уловил скрытое в словах похабство и покраснел от пяток до ушей. Колдунья, очевидно, видела в темноте не хуже, чем днем. Реакция Яромира привела ее в восторг.
   – Ишь как распалился, охальник! – проворковала она. – Ну, иди сюда, пока я добрая!
   Совершенно сбитый с толку Яромир сделал шаг вперед.
   – Стой! – завопил Илья, наконец-то приходя в себя. – Сдурел, что ли? Она ж тебе откусит…
   – Это я тебе откушу! – мстительно сказала Яга. – Что, мало? Еще добавить?
   – Голову! – запоздало уточнил Муромец, вставая в борцовскую стойку. В следующую минуту послышался громкий топот, и к друзьям присоединились остальные богатыри.
   – Все собрались? – обрадовалась Яга. – Вас-то мне и надо! Груня, фас!
   Темнота рядом с дорогой колыхнулась, пошла волнами, и на проезжую часть выполз дракон Груня. Все три головы чудовища уставились на богатырей и глупо заморгали.
   – Ну, чего замер? – не выдержала бабка. – Куси! Ату их, ату!
   Груня наклонил одну из голов, поскреб лапой в затылке и едва не закопался носом в пыль, потеряв равновесие.
   – Чего орешь-то? – обиделся он. – Я не глухой… А так, в натуре, будешь орать – я домой свалю!
   – Грунечка! – завопилаЯга. – Миленький! Меня, старую, позорят, обесчещивают!
   – Давно пора! – всеми тремя мордами ухмыльнулся Груня. – Тебя уже небось давно не того, а? Да ладно, ладно. Шутю. Кого мочить-то?
   – Да ты зенки протри! Вон четыре бугая стоят!
   – А? Ну, все, все, врубился.
   Груня наклонил все три головы, вглядываясь в богатырей, и завопил высоким, истерически-блатным голосом:
   – Ну че, пацаны? Вы че, в натуре, нарываетесь? Тут он выцепил взглядом из толпы богатырей стройного Алешу Поповича:
   – Слышь, братан, закурить не найдется?
   – Не курю, – мрачно ответил Алеша.
   – Че? Я чей-то не понял? Ты меня чисто конкретно не уважаешь, да? Да я тебя сейчас порву в натуре!
   – Заткнись, птеродактиль! – тихо сказал Попович. – Ну, что морду выставил? Здоровый, да?
   – А че, не видно? – ухмыльнулась ближайшая к Поповичу голова и наклонилась еще ниже. И тут Яромир-не выдержал. Он подскочил к Груне вплотную и изо всей силы засветил чудовищу в глаз.
   – Вау! – взвыл дракон и выдохнул длинную струю пламени. Но поскольку Груня на несколько секунд потерял ориентацию, струя пламени выстрелила неприцельно, и под раздачу попала Яга. В одну секунду она превратилась в горящий факел и, утробно взревев, бросилась к реке. Через минуту друзья услышали тяжелый всплеск.
   – Один – ноль! – пробормотал Илья, оглядываясь. – Однако чего-то тут жарко становится. Может, слиняем?
   – Догонит! – уверенно сказал Добрыня. Между тем дракон выдохнул сразу три струи пламени. И вылезшая было на берег Яга снова попала под раздачу.
   – Два – ноль! – удовлетворенно констатировал Муромец. Снова услышав тяжелое «бултых», Груня очумело замотал головами, тщетно ища Ягу.
   – Шеф, ау! Ты где?
   Хрясть! Теперь уже бронированный кулак Ильи Муромца пришел в соприкосновение с челюстью дракона. Груня тяжело осел на задницу и распустил крылья. Яромир вытащил меч и пошел на дракона с явным желанием срубить ему все три башки.
   – Не спеши! – Муромец схватил его за рукав.
   – Почему? – не понял Яромир.
   – Сейчас увидишь! – Муромец подошел к дракону и похлопал его по щеке: – Алло, гараж!
   – Че? – оскорбленно встрепенулся Груня.
   Илья коротко, без замаха свесил дракону подзатыльник.
   – Ай! Ты чего дерешься?! – запищал дракон, пытаясь спрятать все три башки под крыло.
   – Ты у меня поговори! – Илья вытащил здоровенный меч и показал Груне. По сравнению с размерами чудища меч казался не больше кухонного ножа, но Груня затрепетал:
   – Пацаны! Гадом буду, я не при делах! Это все бабка! Я с вами только побазарить хотел! Ну, типа, зачем старушку обижаете. А так мне эта бабка и на фиг не нужна!
   – Что-о?! – послышался свирепый бас, и на дорогу выпрыгнула Яга в обгоревших лохмотьях. – Да я тебя сейчас клюкой зашибу!
   Она замахнулась на дракона невесть откуда взявшейся палкой, и Груня не выдержал. Он выдохнул третью, самую длинную струю огня! Яга заверещала, закрутилась на месте и в третий раз ринулась к реке, бесстыдно посверкивая голой задницей.
   – Три – ноль! – пробормотал Илья. – Чистая победа! Ну, а с тобой что делать будем? – он наклонился к Груне. Груня затаил дыхание. Он видел, что друзья каждую секунду готовы броситься на него с обнаженными мечами. Это был первый и единственный в его жизни случай, когда его не испугались. И он испугался сам.
   – Пацаны, может, договоримся? У меня есть рыжевье, брюлики там… валюты мешка два. Я же говорю, непонятка вышла! Бабка мне лапшу навешала, что вы лохи, а вы крутые!
   – А то! – приосанился Муромец. – Мы – трое неразлучных. Слышал небось?
   – Слышал! – не моргнув глазом, соврал Груня. – Ну так что, договоримся?
   Илья Муромец изобразил задумчивость:
   – Это надо обкумекать. Слышь, братцы, сможем мы договориться али нет?
   – Это смотря какая валюта. – деловито произнес Попович. – Что у тебя там в загашнике?
   Ну, это… тугрики, – принялся перечислять Груня, загибая когти, – драхмы, дублоны. Есть марки биварские и какие-то доллары, только я не знаю, что это такое.
   – Я слышал, что это самая твердая валюта! – задумчиво проговорил Попович.
   – Да не, не твердая! – возразил Груня, ухмыляясь. – Мягкая. Бумажки какие-то.
   – Ладно, – сказал Илья. – Годится. Только у нас есть условие. Донесешь нас до места – и свободен. А через неделю мы вернемся, и чтоб валюта была!
   – Так это… в момент, пацаны! Куда вас забросить-то?
   – Илья раскрыл было рот, но Яромир его опередил:
   – В Британию! – коротко сказал он.
   – В Британию? – задумался Груня. – Это типа за бугор? Не, не могу! У нас закон о ненарушении воздушного пространства. Собьют на фиг!
   – А куда можешь?
   – До Урмынии смогу, – вздохнул Груня. – А дальше – никак.
   – Хорошо, давай до Урмынии, все равно быстрее, чем на этой таратайке!
   Минут пять понадобилось богатырям, чтобы как следует взнуздать дракона и привязаться на всякий случай ремнями.
   – Ловко ты его! – шепнул Яромир Илье Муромцу.
   – Так это ж Груня! – усмехнулся богатырь. – Второго такого дебила днем с огнем не найдешь. А ты хотел ему голову рубить! Ну, давай, братан, поехали!
   Груня натужно крякнул, распустил крылья и, сделав по земле несколько тяжелых скачков, взмыл в сереющее небо.
   Сидеть на драконе было очень неудобно. Бугристые, бронированные пластины на спине у чудища были скользкими и влажными от росы. Если бы богатыри заранее не привязались ремнями, они бы давно уже свалились на землю. Вдобавок Груня так нелепо махал крыльями, что пару раз Яромир получил по затылку и теперь жалел, что не мог спрятать голову, как дракон, под крыло.
   Но эти неудобства через несколько минут показались сущим пустяком. Набрав высоту, Груня в три горла затянул странную, дикую для слуха Яромира песню:

 
Мы рождены, чтоб сказку сделать былью,
Преодолеть пространство и простор,
Нам разум дал стальные руки – крылья,
А вместо сердца – пламенный мотор!
Все выше, и выше, и выше…
 

   Дракон пел долго и, несмотря на бодрую мелодию, очень противно. Яромир не выдержал. Перекрывая рев Груни, он прокричал Муромцу в ухо:
   – Может, ему башку срубить? Сил нету! Муромец отмахнулся:
   – Терпи. Змей-то он Дуровой, пусть уж лучше поет! А то примется за воробьями гоняться! Да и поет он неплохо. Не хуже, чем Зойка.
   – Зухра! – поправил его Яромир.
   – Ну, Зухра. Лично я никакой разницы не вижу! Между тем Груня закончил один авиационный марш и принялся за другой, причем бесстыдно переставлял слова:

 
Обнимая небо сильными руками,
Груня набирает высоту…
 

   Яромиру стало тоскливо, и он принялся рассматривать проплывающую под ними землю. На ней все еще лежала ночная тень, но уже не такая густая. Хорошо были видны дорога, деревья. Кривым дымчатым клинком в стороне блеснула река. И тут внимание богатыря привлекла мчащаяся по дороге на всех парах карета. Дым от нее поднимался столбом, расстилаясь по всему небу. Один из клубов Груня неосторожно втянул в ноздри и расчихался, мгновенно потеряв высоту.
   – Братцы! – завопил Яромир. – Смотрите, телега-то как у нас была!
   Богатыри завозились, завертели головами. Добрыня из любопытства высунулся больше, чем следует, и тут же получил крылом по затылку.
   – Она и есть! – твердо заявил он, растирая затылок. – Не успели оставить телегу, как ее угнали. Ну, народ!
   – По-моему, это погоня! – сказал Алеша Попович.
   – Верно, Алешка! – пробасил Муромец. – Ты смотри, как чешет! Вот это скорость!
   Яромир еще раз глянул вниз. В этот момент из окна кареты высунулась закопченая физиономия Миледи. Увидев Яромира, она погрозила ему кулаком и снова спряталась. Яромир невольно ухмыльнулся и только сейчас заметил еще одну деталь: недалеко от кареты клубилось еще одно компактное облачко, но уже не дыма, а пыли. За каретой кто-то бежал, постепенно ее нагоняя. Богатырь вгляделся и ахнул: по дороге огромными скачками несся дед Пахом. Не прошло и минуты, как он сделал отчаянный рывок и одним прыжком оказался на козлах. Карета тут же ускорила ход, словно в нее и в самом деле вселился нечистый дух. Яромир перевел взгляд на Илью:
   – Они нас догонят!
   – Нехай догоняют! – беззаботно отмахнулся Муромец. – Сейчас у них дрова кончатся!
   Илья оказался прав. Не прошло и часа, как дым от кареты сделался бледнее, а затем и вовсе исчез. Самодвижущийся экипаж сбросил скорость и через пару минут остановился.
   – Что и требовалось доказать! – пробормотал Илья.
   – Ура! – крикнул Яромир.
   – Отстали! – Алеша Попович покачал головой. – Надеюсь, бабуся не преподнесет нам больше никаких сюрпризов?
   – Ха! – возразил Добрыня. – Ты же ее видел. Натуральный клещ! Думаю, так просто она не отвяжется!
   Целый час друзья летели спокойно. Груня перепел все авиационные песни и перешел на блатные:
 
   Слушать было страшновато, но зато скорость полета увеличилась. Чувствовалось, что Груню эти жутковатые напевы вдохновляют. Через час Яромир снова глянул вниз и обалдел: окутанная клубами пыли карета мчалась прямо под ними. На козлах, цепко сжимая руль, сидела Яга, а дед Пахом, он же граф Рокфор, перебирая ногами не хуже механического мужика, толкал карету вперед.
   Богатыри озадаченно переглянулись.
   – М-да! – вздохнул Илья Муромец. – Недооценили мы эту парочку! Придется принимать меры!
   Яромир хотел было спросить, какие меры можно предпринять в этом случае, но не успел. Илья снял с головы шлем, вздохнул и швырнул его вниз!
   Пущенный со скоростью снаряда шлем загудел и со всего маха наделся Пахому на голову! Матерый шпион по инерции сделал несколько шагов, споткнулся и кубарем полетел в пыль.
   – Ну, ты даешь! – восхитился Добрыня.
   – Глаз – ватерпас! – расцвел Илья.
   Между тем карета съехала на обочину, прокатилась немного по инерции и остановилась. Бабка вскочила, замахала кулаками и что-то проорала:
   – …сех …ридушу!.. – донеслось до друзей.
   Мы сами тебя придушим! – захохотал Илья и тоже погрозил ведьме. Оглянувшись, они увидели, как Яга пытается привести графа в чувство.
   Между тем местность под ними постепенно менялась. Хвойные леса сменились лиственными, прозрачными насквозь. Затем и лес пропал, и пошла степь. Только изредка, словно островки, мелькали зеленые рощицы. И когда впереди ровным, могучим сиянием открылась река, Груня пошел на снижение.
   Распустив крылья, выставив вперед лапы, он проехался по земле, оставляя за собой вспаханную полосу, и замер, уткнувшись всеми четырьмя носами в землю. Впрочем, четвертый нос принадлежал Илье Муромцу. Ремни лопнули, не выдержав могучего богатыря, и он в мгновение ока оказался на земле.
   – Апчхи! Апчхи! Тьфу! – Илья вскочил на ноги и принялся отряхиваться.
   – Апчхи! – это три Грунины головы одновременно чихнули, и остальные богатыри, словно кегли, слетели на землю. Дракон проморгался и преданно уставился на Илью:
   – Все, дальше не могу. Там Урмыния. Можно, конечно, у здешней нечисти запросить воздушный коридор, но все равно не дадут. – Он потоптался на месте. – Ну, так мы договорились? А валюту я принесу, аккурат сюда. Все два мешка.
   – Через неделю! – напомнил Муромец.
   – Заметано! – Груня облегченно вздохнул и взмыл в небо.
   – Вот она, Европа! – восторженно прошептал Яромир, в предвкушении потирая руки.

 
Я покинул темный лес,
В просвещенный край залез!
Здесь народ живет культурно:
Что ни шаг, то сразу урна.
И любому дураку
Скажут здесь – мерси боку!
 

   Друзья немедленно восхитились экспромтом, но не удержались и от критических замечаний.
   – Европа – она большая, – прищурился Илья. – Есть у нее голова, а есть, извините, и прямо противоположная часть.
   – Выходит, мы в заднице? – хохотнул Добрыня.
   – Ну, нам не привыкать, – возразил Попович. – В другие места нас не посылают.
   – И правильно делают! – ляпнул Яромир. Друзья замолчали и с интересом уставились на него. Илья надул щеки, выкатил глаза. Было видно, что мыслительный процесс дается ему нелегко. Добрыня тоже уловил в словах Яромира какое-то обидное несоответствие:
   – Почему правильно?
   – Потому что мы гнем и мечем! – Яромир приосанился и провел рукой по еле-еле наметившимся усам. Друзья покатились со смеху.
   – Не гнем и мечем, – поправил его Попович, – а огнем и мечом!
   – Да какая разница! – сказал Муромец. – Сначала нагнем, а потом огнем! Вперед, братцы, нам время терять нельзя!
   Впереди топорщился злой, костистый подлесок. За ним поднимались тяжелые холмы, заросшие разлапистым ельником, а еще дальше, словно грозовые тучи, темнели и клубились неприветливые горы. Здесь, в низине, воздух был горяч, сух и пересыпан щелканием кузнечиков.
   – Благодать! – сказал Яромир, поднимая лицо к солнцу. Но в этот момент чьи-то мелкие и удивительно острые зубы вцепились ему в каблук и отхватили начисто, словно ножом.
   – Это что? – Яромир наклонился, разглядывая сапог. – Братцы! Мне кто-то на ходу каблук отъел!
   Но друзья отреагировать не успели. Несокрушимый, словно скала, Илья Муромец сделал шаги, словно споткнувшись, упал в траву. Яромир, как зачарованный, уставился на торчащие из сапог голые подошвы богатыря. В следующую секунду и Добрыня подскочил, как ужаленный:
   Екарный бабай! Кусаются! – и стал вертеться, рассматривая свои ноги. Только сейчас Яромир заметил вокруг какое-то мельтешение, трава буквально ходила волнами, словно в ней копошились невидимые зверьки. Это мельтешение подкатилось к его ногам. Яромир молниеносно нагнулся и выхватил из травы нелепое, бешено барахтающееся существо. Существо тяпнуло его за палец, но безуспешно. Бронированная перчатка выдержала, чего нельзя было сказать о зубах. Послышался хруст, и два передних резца, прощально сверкнув, упали на землю.
   – Извини, приятель, ты сам напросился! – Яромир поднял руку, чтобы шваркнуть гнусное создание о землю, но так и замер на месте, как соляной столб. Из травы выскочило еще несколько подобных существ и бухнулось перед богатырем на колени:
   Не губи, отец родной! – завопили они хором, да так, что у богатырей заложило уши. Только сейчас Яромир разглядел их по-настоящему. Это были маленькие мужички, ростом не больше зайца, с такими же Длинными и острыми зубами. Одеты они были в холщовые штаны и рубахи, и каждый был подпоясан красным кушаком. Илья Муромец удивленно пошевелил пальцами ног и принял сидячее положение.
   – Вы кто? – спросил он, не отрывая от недомерков зачарованного взгляда. – Как посмели на богатырей святорусских зубы навострить? А ну, отвечать! Иначе в землю вколочу!
   Недомерки затряслись. Затем из их рядов вышел самый крупный. Он сложил на груди руки и густо откашлялся:
   – Мы – подкаблучники! – грустно доложил он. Богатыри ахнули:
   – Вот что бабы с мужиками сделали! – насупился Илья. – До какого позора довели! Глянуть не на что. Тьфу! А вы, идолы, тоже хороши!
   – Мы не идолы! – вздохнул подкаблучник. – Это у нас племя такое. Мы на ходу подметки режем и этим питаемся! И прохожим убыль невелика, и нам пропитание!
   – Да разве каблуки вкусные? – удивился Яромир.
   – Не очень, – признался подкаблучник, – но другого ничего нет.
   – А хлеб?
   – Откуда хлеб? Мы его раньше сеяли, а теперь не можем.
   – Нечисть лютует! – добавил другой.– Даже днем сожрать норовит!
   – Н-да! – Яромир вздохнул и опустил подкаблучника на землю.
   – Мы уж которое поколение так живем, – продолжил недомерок. – Измельчали вот, подыстрепа-лись. Странничков-то все меньше и меньше!
   – Выходит, если у вас нечисти не будет, вы за ум возьметесь? – спросил Илья.
   – А как же! Сразу и возьмемся! – сказал недомерок, сверкая вороватыми глазками. – Мы, урмынцы, народ степенный!
   Илья вздохнул. По всему было видно, что, с одной стороны, ему страсть как хочется пришибить эту зубастую гвардию, а с другой – жалко мужиков, с которыми жизнь обошлась так сурово. Илья запыхтел, пытаясь разрешить дилемму, и чуть было не сошел с ума. В какой-то момент лицо у него покраснело, потом кровь отлила к кулакам, которые раздулись непомерно, затем снова прилила к голове. Богатырь пошатнулся и, не поддержи его Яромир, рухнул бы на подкаблучников, разом решив все их проблемы. Друзья не на шутку перепугались и обступили богатыря.
   – Что это с тобой такое? – спросил напрямик Добрыня. – Может, съел чего?
   – Нет, братцы! – насилу выдохнул Илья. – Я думать начал, да чуть не надорвался с непривычки!
   – А я знаю, о чем ты думал, – сказал Яромир и тоже покраснел.
   Илья Муромец окончательно пришел в себя:
   – О чем? – немедленно заинтересовался он.
   – О девках! – еще больше покраснел Яромир. Илья несказанно удивился:
   – Да почему ты так решил-то?
   – А о чем же еще думать? – в свою очередь удивился Яромир. – Я всегда о них думаю! И у тебя морда стала такая красная! А потом кулаки…
   – А при чем здесь кулаки? – взревел Илья. – Ты на что намекаешь?
   – На баб… – простодушно ответил Яромир. Друзья покатились со смеху. После такого разговора Илья расслабился и просветлел:
   – С тобой, Яромирка, полезно разговаривать! Прямо как рукой все сняло. Снова в голове хорошо, звонко… А насчет девок – обещаю. Мы тебя обязательно кой-куда сводим! Говорят, есть во Франкмасонии такие места, только крякнешь! К нам ихний феа'Ф приезжал. Так Алешка цельный месяц на кровати крутился, не мог спокойно спать! Все девки чужие снились! – Илья облегченно вздохнул. – А этих недомерков я прощаю! Кстати, где они?
   Друзья завертелись на месте, пытаясь понять, куда делись подкаблучники, хотя и так было ясно: ушли под шумок, куда подальше.
   – Эй, подкаблучники! – громовой бас Ильи прокатился по округе. Но в ответ только далеко-далеко зашуршала трава. – Утекли! – добродушно констатировал Муромец и перевел взгляд на объеденные сапоги. – Однако придется босиком идти!
   Больше всех повезло Яромиру – он лишился только каблуков. Но из чувства товарищества богатырь стащил сапоги и забросил куда подальше. Идти босиком по траве было хрустко и приятно. Яромир на мгновение почувствовал, что как бы вернулся домой. Та же тишина, шелест сухого ветра, чириканье птиц, паскудные взгляды нечисти из чащобы…
   – Стоп! – сказал он сам себе. – А ведь точно!
   По меньшей мере взвод нечисти сидит в кустах, буравит их глазами и с хлюпаньем тянет голодный воздух. Он остановил ничего не подозревающих друзей:
   – Братцы, там, в кустах упыри!
   – Им же хуже – легкомысленно отмахнулся Илья. Добрыня и Попович тоже не встревожились. Алеша смолчал, пожав плечами, а Добрыня нарочито громко зарычал:
   – Пусть лезут, в окрошку порублю!
   – Хи-хи, ха-ха! – донеслось из чащи. На мгновение высунулась облезлая бородавчатая морда, и упырь, кривляясь не хуже, обезьяны, показал богатырям тощий фиолетовый зад. Алешу Поповича затошнило, а Илья Муромец мгновенно рассвирепел:
   – Ах ты, паскуда! Да я тебе сейчас осиновый кол туда забью!
   – Ну, иди, забей, мы тебе поможем! – донеслись до друзей глумливые голоса. – А то все обещаете, а как до дела…
   Друзья остановились. Муромец впервые выглядел нерешительным.
   – Чегой-то мне не хочется туда идти, – сказал он, почесывая бороду. – Может, как-нибудь обогнем этот чертов лес?
   – Да как мы его обогнем? – возразил Добрыня. – Там вон горы. Карпаты, значит. Там граф Дракоша живет, про него Святогор рассказывал. Нет, не обогнем!
   – А если рвануть бегом? – предложил Попович. Илья Муромец посмотрел на Яромира:
   – А ты что скажешь?
   – А я считаю, что бояться нечего! – отмахнулся Яромир. – Главное, смотреть, чтобы сверху не напрыгнули. Это они любят. Раскачаются на ветке – прыг! И сразу в шею зубищами!
   – Нечего сказать, обрадовал, – вздохнул Илья. – Их ведь, как комарья – тучи! Кто-нибудь да обязательно тяпнет. Эх, придумать бы что!
   Друзья уселись на травяной бугорок. Упыри разочарованно завозились, некоторые, самые нетерпеливые, высунули морды наружу:
   – Эй, вы чего расселись? Мы вас жде-ем!
   – А зачем? – лениво спросил Илья.
   – Мы подружиться хотим! – пискнул кто-то из упырей. Остальные двусмысленно захихикали.
   – Идите сюда, прямо здесь и подружимся, – сказал Илья, натягивая бронированную перчатку.
   – А крепко подружимся?
   – Только крякнешь! – пообещал Илья.
   – Договорились! – крикнул кто-то из кустов. – Вот солнце зайдет, мы и выйдем.
   Илья посмотрел на небо:
   – А ведь солнце и впрямь скоро зайдет! – озаботился он. – Что делать будем?
   – Может, лес поджечь? – предложил Добрыня. – Вон как раз стожок сена. Подложим под кусты и…
   – Не годится, – покачал головой Муромец. – Сами-то как пойдем?
   – Стойте, братцы, у меня идея, – прошептал Яромир. – Сейчас мы их обманем!
   Богатыри непонимающе уставились на него. Алеша Попович недоверчиво хмыкнул:
   – Этих тварей не проведешь!
   – Еще как проведешь! – продолжал настаивать Яромир. – Давайте попробуем?
   – А что делать-то?
   – Нужны штаны, рубашка, какая-нибудь шапка, – сказал Яромир. – У кого что есть, давайте сюда, только незаметно.
   Богатыри встали в кружок, расстегнули дорожные мешки. Яромир сгреб все добро в охапку и произнес громко, чтобы его слышали:
   – Пойду Ваську приведу. Он у нас самый упитанный. Пусть идет вперед!
   Тотчас в кустах плотоядно захлюпали, мелко задрожала листва. Яромир повернулся спиной и зашагал в сторону одинокого стожка. По дороге подобрал сапоги с объеденными подошвами.
   Стог оказался старый, перепрелый, но для дела годился как нельзя лучше. Через полчаса Яромир соорудил толстенное чучело, нахлобучил на него шапку, прицепил сапоги и, подхватив рукой, пошел к товарищам. Со стороны казалось, будто идут два друга, только один слегка придерживает другого.
   Богатыри во все глаза смотрели то на Яромира, то на чучело. Наконец Илья улыбнулся:
   – Ишь, какого бугая спроворил! Мы им, как щитом, прикрываться будем?
   – Тсс! – Яромир поднес палец к губам и прислушался. В зарослях возбужденно сопели.
   – Мы вот что сделаем… – и он коротко объяснил друзьям свой план. Илья немедленно пришел в восторг:
   – Годится! – возликовал он. – А там, если что, отмахаемся!
   Добрыне эта мысль показалось неплохой, но несколько сыроватой. Зато Алеша Попович сразу скалы, что это гениально и нужно немедленно действовать.
   Яромир подцепил чучело ножнами от меча и стал подталкивать его вперед:
   – Давай, Вася, не бойся, покажи упырям, на что ты способен!