Раткевич Сергей. Покрывало ночи

   В руках колдуна опасной белизной сверкнул широкий кривой меч. Беспощадная улыбка лезвия со свистом рассекла воздух. Пряный ветер хлестнул по незащищенному горлу.
   Каким-то чудом Курт успел упасть на спину. Смертоносный свист рассек мир в том месте, где еще миг назад было это самое горло.
   Разрубленные половинки мира срослись не сразу. Меч был волшебным, а колдун… реальным. Курт слишком привык к его явлениям в качестве призрака, слишком расслабился – и едва не поплатился жизнью. Может, еще и поплатится.
   Колдун опять поднял меч. Что-то толкнулось в руку Курта. В правую – в левой он держал посох. Толкнулось старательно, настойчиво. Курт ухватил это нечто и машинально выставил перед собой.
   Это был… его МЕЧ! Его собственный волшебный меч! Тот самый, в котором рыбки плавают!
   Колдун зарычал от ярости и попытался все же рубануть Курта, но меч в его руках задергался и заверещал дурным голосом:
   – Э-нет-хозяин-мы-так-не-договаривались! – верещал он. – Одно-дело-мага-сопляка-в-капусту! А-такой-меч-сам-руби-врун!
   Дернувшись как следует, меч вырвался из рук колдуна и улетел, подвывая от ужаса. Колдун плюнул с досады и исчез.
   – Что ни происходит – все к лучшему, – выдохнул Мур. – Прости, Курт. Я слишком увлекся этой дурацкой иллюзией и не заметил того, что за ней пряталось. Нехитрый, в общем-то, трюк – а ведь прошляпил!
   – Да, наверное… – негромко вздохнул Курт.
   Он рассеянно следил за тем как волшебный меч, чудесный меч, полный великих сил и восхитительных рыбок, медленно тает в его руке – а мысли бродили где-то далеко-далеко…
 
   Три сотни Старших Магистров были призваны к Архимагу. Ни один из них не знал, зачем его зовет Архимаг, но всем уже давно было известно о небывалом, повальном, устрашающем бегстве Великих Магистров – а также о том, что Архимагу прознал, где именно скрываются беглецы. Когда все… ну почти все Великие Магистры спешно покидают Орден – это должно что нибудь, да значить. Когда Архимаг так быстро узнает, куда именно они девались… это тоже что-нибудь означает. Вопрос в том, что именно? И что Его Милость изволит предпринять в создавшейся ситуации? Никто не мог предугадать, как именно поведет себя Архимаг. Старшие Магистры боялись его безудержного гнева, но шли – в надежде на повышение. Ведь когда в Ордене совсем не остается Великих Магистров, Орден должен обходиться тем, что у него есть – а… что у него есть?
   Ну, кое-что есть, по правде говоря… Вот они, например. Силенки, конечно, не те… но усердием и старательностью… таланта тоже маловато… но усердием и старательностью… и, главное! – ни одного предателя! Абсолютная верность Его Милости.
   Архимаг был спокоен. Старшие Магистры входили и кланялись, входили и кланялись – а он, восседая на троне, отвечал им небрежными мановениями рук. Архимаг был спокоен. И только в глубине его глаз горел багровый огонь. Стремительный багровый огонь. Удушливый и страшный.
   Когда последний из Старших Магистров вошел, поклонился и уселся на отведенное ему место, Архимаг встал.
   – Господа Магистры, нас предали, – негромко сказал он.
   По рядам Старших Магистров пробежал легкий шорох.
   – Преступники бежали из Ордена к подлецу и мятежнику Зикеру, – добавил Архимаг. – Они основали новый Орден.
   Старшие Магистры переглянулись и побледнели от ужаса.
   – Это – не Черный Орден, – глухо проговорил Архимаг. – Это Серый Орден. Они предали наши идеи. Наши заветы. Предали!
   Старшие Магистры молчали. Архимаг и не ждал ответа.
   – Я выбрал вас, – проговорил он. – Выбрал из многих.
   Сердца Старших Магистров вострепетали от радостного предвкушения. Смутные надежды на повышение на глазах обрастали плотью. В такие смутные времена, когда Великие Магистры толпами бегут из Ордена, много чего может случиться.
   – Я дам вам Силу, – продолжил Архимаг. – Неиссякаемый источник. Я хочу и требую, чтоб вы вели непрекращающуюся войну с Орденом Беглых Магов! Войну до смерти! До тех пор, пока ни одного из них не останется на свете.
   Старшие Магистры переглянулись. Воевать с Великими? Каждый из Старших знал, чего он на самом деле стоит. Отказаться? Ослушаться Архимага? Каждый из них знал, чего он на самом деле стоит. Эх, сбежать бы… Да разве выйдет? Вот зачем, оказывается, в зале присутствует почти треть Черной Стражи Ордена.
   – Я говорил о Силе, – промолвил Архимаг. – Придите и возьмите. Пусть каждый из вас подойдет ко мне и коснется моей правой руки. Я жду.
   И каждый из Старших Магистров подошел к Архимагу и коснулся его правой руки. Сгорело только двое. Архимаг брезгливо отряхнул их пепел с ладони. С остальными вроде бы ничего не случилось… вроде бы. Двести восемьдесят восемь бывших Старших Магистров стояли напротив своего Архимага. Такие же, как раньше. Почти такие же. Потому что в глубине их глаз теперь тоже горел багровый огонь. Удушливый и страшный.
   – Убейте предателей! – негромко проговорил Архимаг, но его слова тяжелыми стальными шарами раскатились по залу. – Убейте – и я всех вас сделаю Великими Магистрами!
 
   Засыпая, чудовища бормочут себе под нос удивительные сказки. Сказки про облачных всадников и менестрелей, затерянных королей и уснувших витязей, огненных драконов и принцесс, встающих из воды. Засыпая, чудовища много чего бормочут. Говорят, лучшие сказочники – те, кому удалось подслушать это рокочущее, как море, бормотание.
   Кто, обладая эльфийским слухом, слышит его за тридевять земель в шорохе ветра, в шелесте деревьев и трав. Лучшие песни эльфов – эхо таких сказок.
   Кто, обладая гномьим упорством, собирает эхо этого бормотания. Оно каменное, это эхо. Лучшие камни гномов – эхо таких сказок.
   Кто, обладая человечьей удачливостью, с человечьим же нахальством напополам просто приходит к костру. Авось не съедят. Авось сказку скажут.
   Засыпая, чудовища становятся не опасными. Но… кто из нас может сказать с уверенностью – в самом ли деле они спят?
 
   – Тебе не кажется, что вся эта ситуация несколько зависла? – спросил Художник у своего Ученика.
   – Кажется, – кивнул тот, водя кистью по воде. – И Зикеру кажется.
   – Да. Зикер – это серьезно, – одобрительно кивнул Художник. – Кстати, как тебе понравилась эта его шутка насчет нового Ордена?
   – А что – ничего идея! – фыркнул Ученик. – Будь у меня время – с удовольствием записался бы.
   – А как он за Темного Бога выступил! – воскликнул Художник.
   – На миг мне показалось, что он и в самом деле во что-то такое превратился, – признался Ученик. – Жуть!
   – Интересно, какой из этих камешков все же обрушит лавину? – задумчиво пробормотал Художник.
   – Думаю, тот же что и раньше, – отозвался Ученик.
   – Курт, – промолвил Художник.
   – А разве не для этого ты его опекал? – удивился Ученик.
   – А черт меня знает, – пожал плечами Художник. – Может, и для этого.
 
   Архимаг был мрачен. Когда выяснилось, что в осажденном усилиями двухсот восьмидесяти восьми Старших Магистров древнем ресторане Хорат Арзон нет и икогда не было никакого Зикера, равно как и прочих членов его новообразованного Ордена – в чем господину Архимагу хозяева позволили убедиться лично – Архимаг три часа жутко орал, страшно топал ногами, вызывая небольшие землетрясения и оползни в горах, плевался огнем и вообще вел себя нехорошо. Он даже отказался пытать девственниц и отпустил на волю всех специально наловленных для него драконов. Драконы съели зазевавшегося Младшего Магистра и улетели.
   Запахло чудовищной ересью, предательством такого масштаба, что все остальное меркло перед ним, как меркнут светлячки когда восходит солнце.
   «А что, если и Архимаг… сбежит?!» – глядя друг на друга, думали Старшие Магистры. – «А что, если… что, если это – эпидемия такая?! Вот так вот, ни с того ни с сего сбегать из Ордена, творить всякие непотребства, никого не пытать, не вешать… Ужас!»
   Впрочем, Архимаг одумался. К великому облегчению будущих Великих Магистров, он все же пришел в себя. А не то… сбеги он к Зикеру – и им, пожалуй, что пришлось бы покончить с собой от того коварного предательства, которое совершил бы по отношению к ним окружающий мир. Но этого не случилось. Мир остался миром, а Архимаг – архимагом.
   Успокоившись, Архимаг сожрал сразу двух драконов. Правда, девственниц на его долю не досталось. От скуки они замучили друг друга сами. Архимаг посмотрел на их истерзанные мертвые тела, пожал плечами и проследовал к себе. И с того времени изволил пребывать не в духе.
   – Сидишь, дурак? – невежливо поприветствовал его Темный Бог, внезапно появляясь в его апартаментах.
   – Убирайся! – прорычал Архимаг. – Одни пакости от тебя!
   – От меня?! – возмутился Темный Бог. – Или от твоей тупой башки?!
   – Не было их в Хорат Арзоне! – разозлился Архимаг. – Никогда не было!
   – Не было, – согласился Темный Бог. – Никогда не было. Ты прав. Только зачем так кричать?
   – Зачем кричать?! – взвыл Архимаг. – А какого черта ты подсовываешь мне неверную информацию?! Какого черта ты… ты водишь меня за нос!
   – Ты как маленький ребенок, – вздохнул Темный Бог. – Ни на минуту оставить нельзя. Не я это был, идиот! Зикер с тобой пообщался. Зи-кер.
   – Зикер! – прошипел Архимаг. – Мне б его только найти!
   – Я не могу навсегда поселиться в твоем Ордене, – укоризненно проговорил Темный Бог. – Ты – лишь одно из моих дел. И ты так и не выполнил мою просьбу. Тот маг, о котором мы говорили, все еще сотрясает мир. Я недоволен.
   – Я тоже, – пробурчал Архимаг. – Можешь мне поверить.
   – Впрочем, я узнал то что тебе нужно, то что не смогли узнать твои люди, – продолжил Темный Бог. – И плату запрошу ту же, что и раньше. Сейчас ты можешь решить все наши проблемы. Все. И свои, и мои. Тебе не составит труда убить Курта и этим заслужить мою безмерную благодарность. Тебе не составит труда убить Зикера вместе с его сподвижниками, а также разделаться с зарождающимся Оннером. Ведь Оннер тебя тоже интересует, не правда ли?
   Архимаг коротко кивнул.
   – Зикер сейчас находится в Оннере, – сказал Темный Бог. – А Курт в ближайшее время окажется вблизи одного малоизвестного и малозаметого замка. Он собирается его штурмовать, так что у тебя будет время подобраться к нему незаметно и покончить с ним одним ударом безо всякого риска.
   В руках Темного Бога появилась карта.
   – Вот, смотри: Оннер. Вот здесь находится Зикер со своим Орденом.
   Архимаг сжал кулаки.
   – А во-от здесь – замок. Одно от другого, конечно, далеко, но ты ведь управишься, если захочешь. Курта вблизи замка пока нет, но он там будет. У тебя достаточно сил, чтоб уничтожить Курта Зикера и Оннер.
   – Да, – сказал Архимаг. – Уничтожить. Курта. Зикера. Оннер. Верховного Короля.
   – А ты тоже о нем слышал? – удивился Темный Бог. – Этот Верховный Король – загадочная птица. Как он убивает магов?
   – Не знаю, – поморщился Архимаг. – И знать не хочу.
   – Да. Таких лучше просто убивать, – согласно кивнул Темный Бог. – Ладно, господин Архимаг, действуй! Лучшего шанса у тебя не будет. Вряд ли я смогу еще раз узнать все и обо всех, причем одновременно. И помни – если ошибешся, в следующий раз я не буду милостив.
   Видение Темного Бога померкло.
   Архимаг неприятно усмехнулся. Он не очень-то боялся Темного Бога. Тот сам дал ему оружие против себя. Нерасчетливый и высокомерный, он не поинтересовался, что из себя представляет нынешний Архимаг Ордена Черных Башен. Обещая в награду за смерть Курта силу Темных Богов, он подсунул Архимагу тень этой силы. Ни одному магу такая сила не дала бы ничего – ни одному, кроме Архимага. Архимагу она пришлась в самый раз: ведь он был нарисован. Тень Силы Темных Богов проросла и окрепла в том, что заменяло Архимагу тело. Такой магии не было ни у кого. И ни у кого не было против нее защиты. Зачем же создавать защиту против того, чего все равно нет? Вдобавок стихия огня по-прежнему послушно делилась силой с нарисованным чудищем, да еще ему удалось наградить этой силой аж двести девяносто восемь Старших Магистров. Каждый из них в мечтах видел себя Великим Магистром. Каждый готов был исполнить любой приказ, чтоб добиться этого. Так что… какую бы там надменную чушь ни несли разные Темные Боги… пусть говорят, если им охота, мы послушаем – а вот слушаться их никто не станет. Слушать и слушаться – вещи, знаете ли, разные.
   Архимаг – он на то и Архимаг, чтоб подчиняться только самому себе. Поэтому искать он будет Зикера. Предателя. И других предателей тоже. А еще – Верховного Короля… в конце концов, Зикер предупреждал об Оннере, а не о Курте. Зикер, конечно предатель, но… к его советам лучше прислушиваться. А с Куртом Архимаг повидается, конечно. Быть может, даже и убьет. Почему нет? Сочтет нужным – убьет обязательно. Но… в свое время и для своих целей. И пусть все Темные Боги мирозданья провалятся от злости в свои собственные темные задницы, а он, Великий Архимаг Великого Ордена, плевать на них хотел!
 
   – Стоп! – воскликнул Курт. – Этого места я не припоминаю.
   – Какого еще места? – удивился Мур. – Разве ты когда-то уже ходил этой дорогой?
   – Сам же знаешь, что нет, – поморщился Курт. – Но когда Бог Повседневных Мелочей описывал мне дорогу к замку нашего старого доброго приятеля, он не упоминал об этом озере. Он говорил, что будут две высокие скалы, словно каменные пальцы устремленные в небо – вот они, впереди. Но он говорил, что тропа ляжет между ними, а вместо этого между ними и за ними озеро. А тропа сворачивает вправо.
   – Озеро? – недоверчиво переспросил Мур. – Погоди, Курт, только не ходи направо.
   – По правде говоря, я не вижу, куда тут еще можно пойти, – проворчал Курт. – Слева такая круча… вряд ли я на нее взберусь.
   – Курт, ты и в самом деле видишь озеро? – быстро спросил Мур.
   – Ну да, – отозвался Курт. – Что, опять иллюзия?
   – А тропика сворачивает именно вправо? – не отвечая, продолжил Мур.
   – Да, – кивнул Курт. – А что?
   – Хорошо, что ты сказал об этом раньше чем свернул, – облегченно вздохнул Мур. – Справа пропасть.
   – Пропасть?! – воскликнул Курт.
   – Пропасть, – повторил посох. – Подожди, сейчас я излечу тебя от иллюзий.
   – Опять по лбу! – следя за качнувшимся набалдашником, простонал Курт.
   – Для твоего же блага, – участливо промолвил посох.
   – В гробу я видал такое благо! – горестно возопил Курт. – У меня скоро рог вырастет!
   – Небесполезная вещь для начиающего мага. На него можно вешать шпаргалки с текстами заклинаний, чтоб всегда были перед глазами, – ехидно отпарировал Мур.
   И с профессиональной точностью опытного хирурга трижды приложился своим набалдашником прямиком между глаз своего хозяина. Курт взвыл и схватился за расквашенный лоб.
   – Посмотри направо! – велел посох.
   Курт посмотрел и вздрогнул. Сглотнул и отшатнулся.
   – Мы находимся достаточно далеко, – успокоил его посох. – Здесь с нами ничего не случится. Вот если бы ты пошел по той тропинке…
   – Спасибо, – прошептал Курт.
   – За что? За то что я тебе врезал? – полюбопытствовал Мур.
   – За то, что ты мне врезал, – отозвался Курт.
   – Ну, к услугам такого рода я всегда готов, – усмехнулся посох. – А теперь посмотри прямо. Где там твое озеро?
   – Озера нет, – ответил Курт.
   – Что и требовалось доказать, – усмехнулся Мур. – Путь свободен. Вперед!
   Курт все еще смотрел на тропу – и то, что он там вдруг увидел…
   – Ох, Мур… – тихо произнес он. – Лучше бы там было озеро.
   Густой стеной на Курта двигались трупы. Отвратительные безобразные трупы. Глаза их горели колдовским багровым огнем. Таким же огнем горели мечи в их скрюченных смертью пальцах. Мгновение назад их еще не было. Они появились внезапно – словно пустота, в которой они пребывали, вдруг исполнилась отвращением и попросту выплюнула их из себя.
   – Привет от нашего «дорогого друга», я полагаю? – нервно спросил Курт.
   – Никакого сомнения, – ответил Мур. – Его берлога близко, вот он и защищается, как может.
   – Хорошенькое «как может»! – возмутился Курт. – Да они ж меня попросту сожрут!
   – Вот уж не думаю, – усмехнулся посох. – Вряд ли ты придешься им по вкусу. А кроме того, это трупы с красными глазами. Они никого не жрут. Вот если б это были трупы с синими или фиолетовыми глазами, тогда ты и в самом деле мог бы стать свежей котлеткой. А красноглазые никого не жрут. Факт.
   – А… что они делают? – дрогнувшим голосом спросил Курт.
   – Обычно они разрывают своих противников на клочки, – любезно ответил посох.
   – Ну спасибо! Утешил! – фыркнул Курт. – Меня весьма радует – нет, я просто безмерно счастлив тем, что меня всего лишь разорвут, а есть не станут! Это вселяет в меня неземной восторг!
   – Ну, собственно, я не думаю что они смогут что-нибудь с тобой сделать, – задумчиво проговорил Мур. – Разве что ты им сам сдуру позволишь. Это всего лишь несчастные дохлые бедняги, которых нахально выволокли из уютных могилок. Можешь мне поверить – больше всего им хочется обратно.
   – Так чего ж они не идут? – со все возрастающим беспокойством глядя на приближающихся покойников, поинтересовался Курт.
   – Их держит довольно сильная магия, – пояснил посох. – Но твоя – сильней.
   – Значит, достаточно мне просто повелеть, и они пойдут по домам? – обрадовался Курт.
   – Будь ты, как раньше, Богом – этого бы хватило, – ответил Мур. – Но ты уже не Бог. Судьба вновь разжаловала тебя в маги. Так что повеления не хватит. Заклятье нужно.
   – Какое заклятье? – с надеждой спросил Курт.
   – Откуда мне знать? – удивился посох. – У каждого мага свои заклятья. Есть, конечно целая куча общих заклинаний, но вряд ли что-нибудь из них подойдет для данного случая. Кстати, я и вообще не уверен, что тебе подойдет хоть одно из джанхарских заклинаний.
   – Что же мне делать? – со страхом прошептал Курт, глядя на приближающихся мертвецов.
   – Спроси у своей Силы, – ответил Мур. – До сих пор она тебя неплохо выручала.
   – Выручала… – горько бросил Курт. – Ну, и где она?
   Он оглянулся по сторонам, словно надеясь отыскать взглядом ту самую зловредную силу, которая выручала-выручала, а потом вдруг перестала. Вот не хочет придти на помощь, и все.
   – Меч мой, ко мне! – повелительно гаркнул Курт, за громкостью голоса пытаясь спрятать неуверенность тона.
   Закрыв глаза, он вытянул перед собой руку открытой ладонью вверх.
   «Только бы сработало! Только бы…»
   И на его ладони действительно что-то очутилось. Что-то маленькое, легкое и мокрое. Мур нервно хихикнул. Курт открыл глаза и посмотрел. На его ладони сидела лягушка. Квакнув, она спрыгнула и поскакала к ближайшей луже.
   – Это немного не совсем меч, – заметил Мур.
   – Точней – совсем не меч! – простонал Курт.
   Мертвецы приближались. Теперь они были уже совсем близко.
   – Попробуй еще раз, – предложил посох.
   – Приди ко мне, мой волшебный меч! – завопил Курт.
   Что-то с размаху толкнулось ему в руку. Курт ухватил это что-то и оглушительно выругался. Вместо меча в руке оказался мяч. Ярко раскрашенная ярмарочная игрушка.
   – Ошибка всего в одну букву! – воскликнул Мур. – Продолжай, не останавливайся! Быть может, мы сумеем обойтись и без заклинаний!
   – Ага! И все эти старания сработают уже после того, как меня разорвут! – в ответ завопил Курт.
   Размахнувшись, он швырнул мячом в приближающихся покойничков. Хлопнувшись в лоб одному из них, мяч взорвался с оглушительным грохотом. Мертвецов просто разметало, разбросало во все стороны.
   – Неплохо! – азартно выкрикнул Мур.
   – Плохо, – вздохнул Курт. – Они опять подымаются.
   И точно: мертвецы подымались вновь, сползаясь в какое-то подобие атакующего строя. Некоторые из них потеряли свои мерцающие багровым светом мечи и теперь потрясали скрюченными пальцами. Впрочем, глаза у них горели по-прежнему.
   – Послушай, Мур, – очень сосредоточенным голосом проговорил Курт. – Надеюсь, ты не будешь против, если я немного побегаю?.. по правде говоря, я давно хотел этим заняться…
   Курт сделал несколько шагов назад. Строй мертвецов качнулся, приближаясь. Справа и слева они двигались гораздо быстрее, охватывая Курта полукольцом. Края полукольца смыкались с угрожающей скоростью.
   – Бег – очень полезная для здоровья вещь, – продолжил Курт. – Я знаю, что обещал убить колдуна… и я непременно… этим займусь… честное слово!.. но потом, ладно?!! А сейчас я… я…
   Курт сорвался с места и понесся, точно свихнувшийся заяц. Трупы припустили следом. От их мерного топота у Курта заныло в животе. Чудовищное болботание вырывалось из их искалеченных смертью ртов. Они уже почти сомкнули кольцо – Курт выскочил разве что каким-то чудом: один из мертвецов успел-таки ухватить Курта за ухо, но костяные пальцы соскользнули, и Курт, заорав от страха, вырвался, наконец, на волю. Он бежал, бежал, подвывая от ужаса, а следом за ним, растянувшись в колонну, бежала безмозглая и отвратительная смерть.
   – Кажется, эти ребята тоже не прочь поправить здоровье, – меланхолично заметил Мур.
   – Ага. Только их здоровье… меня сейчас… и волнует! – тяжело и сердито пропыхтел Курт.
   – А мне казалось, что тебя беспокоит как бы побыстрей унести отсюда ноги, – невинно заметил посох.
   – Проклятая… деревяшка! – прерывисто выдохнул Курт. – Нашел… время для шуток! Вот сооружу… из тебя… растопку… для костра!
   – Вряд ли ты сумеешь разжечь костер на бегу! – фыркнул посох. – Впрочем, шутки в сторону. Помолчи и побереги дыхание. Этак ты скоро свалишься.
   – Ну нет уж! – воскликнул Курт. – Я никогда не свалюсь, пока за мной бежит ЭТО!
   Казалось, мертвецы не могут догнать Курта – однако они и не отставали. Не отставали и не уставали. Они ведь не были живыми. Их ноги передвигались с размеренной отчетливостью смерти. Они бежали неторопливо, словно война или мор. Их движения были исполнены однообразием и монотонностью ужаса. Курт был живым, и он начал уставать. Воздух стал шершавым и твердым, его куски с трудом протискивались в легкие. Голова сделалась чугунной, и какие-то психи со всей дури лупили по ней здоровенными кузнечными молотами. Ноги же, напротив, стали ватными, и Курт не мог понять, быстро ли он бежит.
   Тут оно и случилось. В руку ему опять толкнулось нечто. Курт схватил его… и увидел свой волшебный меч. Наконец-то!
   – Сработало! – прохрипел Курт.
   Несказанная радость заполнила все его существо. Он остановился, загнал в себя очередную непослушную порцию воздуха, с шумом и хрипом выдохнул и поднял меч над головой. Передние мертвецы остановились, как вкопанные. Менее проворные напирали сзади, тесня своих товарищей по посмертию – в результате чего образовалась дружная куча мала. Мертвецы гудели, как растревоженный пчелиный рой, силясь выкарабкаться из нее наружу. Каждому хотелось выбраться первым – и, разумеется, как и во всех подобных случаях, когда личные интересы заставляют каждого отпихивать и топтать всех, наружу не выбрался никто. Куча мала оставалась на прежнем месте.
   – Тупые создания эти покойнички, – произнес небрежный голос рядом с Куртом.
   Курт обернулся. Рядом стоял колдун. Курт сунул посох за пояс и ухватил меч обеими руками.
   – Сейчас я тебя! – выдохнул он.
   – Глупец! – расхохотался колдун. – Кажется, ты и вправду поверил что у тебя меч в руках?!
   Курт вздрогнул и бросил испуганный взгляд на меч, но тот оставался мечом.
   «Опять лжет!» – мелькнуло в голове у Курта и он, размахнувшись как следует, рубанул колдуна. Тот отскочил и уклонился, верткий, как змея – а меч, вдруг жалобно звякнув, превратился в стальную цепь. Тяжелые наручные кольца сковали запястья Курта. Колдун зашелся в хохоте и проревел какое-то заклинание. Цепь стремительно уменьшилась, стягивая руки Курта беспощадным усилием. Теперь всего три звена отделяли одну его руку от другой. Курт стоял, дрожа от ужаса, его руки были скованы спереди, перед ним ухмылялся колдун, а за спиной копошились отвратительные мертвецы.
   – Вот я тебя и перехитрил! – хихикал колдун. – Врагам никогда не верят, поэтому есть смысл говорить правду! Правда в такой ситуации гораздо лучше лжи! Она верней обманывает.
   Казалось, пришло время для последнего, окончательного и полностью уже панического страха. Ну, колдуну уж точно так казалось. Он было открыл свой мерзко ухмыляющийся рот – открыл для последнего, смертоносного заклинания… но тут распахнулся рот самого Курта. Вот только ничего похожего на то, что обычно бывает во рту, там не было.
   Из-за ограды зубов на колдуна смотрела бездна. Бездна нахмурилась и зарычала. Колдун застыл, словно чучело, набитое льдом. Его зубы выбивали такую дробь, что он вынужден был ухватиться за нижнюю челюсть обеими руками. Какие там заклинания – он имени своего сейчас не произнес бы!
   Курт отвернулся от него, гневно уставившись на мертвецов.
   – Хаолин лианон хогобаз ар урраг! – звонко произнес Курт.
   Мертвецы дружно встали.
   Медленно повернулись.
   И отправились прочь.
   – Что ты им такое сказал? – удивленно выдохнул Мур.
   – Я им сказал: уходите, противные! Примерно так, – ответил Курт.
   Успевший прийти в себя колдун попытался броситься на Курта с кинжалом, но изо рта Курта вновь взревела бездна. С яростным рыком Курт рванул цепь, и она вновь удлиннилась. Хлестнув цепью по руке колдуна, он выбил кинжал, после чего, набросив тому цепь на горло, попытался этой цепью удавить. Колдун захрипел, глаза его вылезли из орбит – но все же он был опытным бойцом. В последний миг он успел щелкнуть пальцами, высвобождая защитное заклинание, приспособленное как раз на такой вот крайний случай. Его тело мигом превратилось в струйку дыма. Струйка дыма склубилась в облачко, облачко осело на землю пеплом, пепел превратился в змейку… а змейка скользнула между камней. Скользнула – и исчезла.