Страница:
- Нет, нет! - ответил Альтон. - Как раз наоборот. Дом
До'Урден решил нанять меня в качестве шпиона, как однажды нанял
Безликого убить меня!
СиНафей, ошеломленная, минутку приходила в себя, затем
расхохоталась.
- Ах, ирония нашей жизни! - выдавила она.
- Я слышал, что Динина и Виерну отправили в Академию только
для того, чтобы наблюдать за учебой их младшего брата, - заметил
Альтон.
- Отличное прикрытие, - ответила СиНафей. - Виерна и Динин
были отправлены честолюбивой Матроной Мэлис в качестве шпионов.
Мои ей поздравления.
- А теперь они предчувствуют неприятности, - заметил Альтон,
сидя напротив Матери-Матроны.
- Это верно, - согласилась СиНафей. - Мазодж в патрулях
вместе с Дриззтом, но Дом До'Урден ухитрился запихнуть в группу
еще и Динина.
- Значит, Мазоджу грозит опасность, - решил Альтон.
- Нет, - сказала СиНафей. - Дом До'Урден не знает, что войну
против них планирует Дом Хюн'етт, иначе они не обращались бы к
тебе за информацией. Матрона Мэлис знает, кто ты такой.
На лице Альтона появился ужас.
- Да нет, не на самом деле, - рассмеялась Матрона СиНафей. -
Она знает Безликого как Гелрооса Хюн'етта. Разве пошла бы она к
Хюн'етту за информацией, если бы подозревала наш дом?!
- Тогда у нас есть великолепная возможность сделать из Дома
До'Урден кашу! - воскликнул Альтон. - Если я свалю все на
какой-нибудь другой дом, даже на Бейенре, мы упрочим наше
положение.
Он усмехнулся, представив себе, какие возможности это ему
дает.
- Мэлис вручит мне посох мага - оружие огромной силы,
которое я в нужный момент обращу против нее!
- _Матрона_ Мэлис! - резко поправила его СиНафей. Хотя
СиНафей и собиралась развязать открытую войну против Мэлис,
она не могла позволить мужчине выказывать подобное неуважение к
Матери-Матроне. - Ты действительно думаешь, что сможешь обмануть
ее?
- Когда Преподавательница Виерна вернется...
- В таком важном деле тебе придется иметь дело не с младшей
жрицей, глупый ДеВир. Ты окажешься лицом к лицу с Матроной Мэлис,
а это могущественный враг. Если она увидит твою ложь, знаешь, что
она с тобой сделает?
Альтон громко сглотнул.
- Я хочу рискнуть, - сказал он, решительно скрестив руки на
столе.
- А ты подумал о Доме Хюн'етт, о том, что будет с нами,
когда откроется такая ложь? - спросила СиНафей. - Что мы получим,
если Матрона Мэлис обнаружит, кто ты такой на самом деле?
- Я понял, - ответил Альтон. Он расстроился, но отрицать
правоту СиНафей не мог. - Тогда что же нам делать? Что делать мне?
Матрона СиНафей уже обдумывала следующие шаги.
- Ты оставишь свою работу, - сказала она наконец. - Вернись
в Дом Хюн'етт, под мою защиту.
- Это тоже может навлечь в глазах Матроны Мэлис подозрение
на Дом Хюн'етт, - возразил Альтон.
- Может, - ответила СиНафей, - но это самый безопасный путь.
Я приду к Матроне Мэлис в притворном гневе и потребую, чтобы она
не втягивала Дом Хюн'етт в свои дела. Если она хочет сделать из
члена моей семьи шпиона, ей сначала нужно прийти ко мне за
разрешением - а на этот раз я разрешения не дам!
СиНафей представила себе эту встречу и улыбнулась.
- Мой гнев и страх сами по себе могут навести Матрону Мэлис
на подозрения насчет какого-нибудь старшего дома или даже сговора
нескольких домов, - сказала она. Эта мысль ей явно понравилась. -
Матроне Мэлис будет о чем подумать и о чем побеспокоиться!
Альтон даже не слышал последние замечания Матроны СиНафей.
Слова о разрешении "на этот раз" навели его на тревожную мысль.
- А она уже спрашивала? - еле слышно спросил он.
- О чем ты? - переспросила СиНафей, не поняв.
- Матрона Мэлис уже приходила к вам? - продолжал Альтон.
Он очень боялся, но ответ ему был необходим. - Тридцать лет
назад. Значит, Матрона СиНафей дала Гелроосу Хюн'етту разрешение
стать агентом, тайным убийцей, и завершить уничтожение Дома ДеВир?
На лице Матроны СиНафей появилась широкая улыбка, но через
мгновение исчезла. Она швырнула стол через всю комнату, схватила
Альтона за ворот и притянула его к себе. Физиономия Альтона
оказалась всего в дюйме от ее хмурого лица.
- Никогда не путай личные чувства с политикой! - прорычала
маленькая, но явно сильная Матрона, и в ее тоне звучала открытая
угроза. - И никогда больше не спрашивай меня о подобных вещах!
Она бросила Альтона на пол, но не отвела от него
беспощадного взгляда.
Альтон уже давно знал, что он всего лишь орудие в интриге
Домов Хюн'етт и До'Урден, орудие, необходимое Матроне СиНафей в
ее предательских планах. Но ненависть Альтона к Дому До'Урден
часто заставляла его забыть свое невысокое место в этом
конфликте. И вот теперь, глядя на откровенное могущество СиНафей,
он понял, что перешагнул границы своего положения.
* * * * *
В дальнем конце грибной рощи, в южной стене пещеры, в
которой находится Мензоберранзан, есть маленькая, хорошо
охраняемая пещера. За окованными железом дверями находится
одна-единственная комната, в которой собираются на совет восемь
правящих Матерей-Матрон.
Воздух был пропитан дымом от сотни благовонных свечей -
Матерям-Матронам это нравилось. После почти полусотни лет
изучения свитков в Сорсере свет свечей не причинил Альтону боли,
но все равно ему было неуютно. Он сидел у дальнего конца стола в
форме паука, в маленьком, простеньком кресле для гостей совета.
Между восемью волосатыми ногами паука находились троны
Матерей-Матрон, все разукрашенные драгоценными камнями и
ослепительно сверкающие в свете свечей.
Матроны вошли, помпезные и злобные, уничижительно поглядывая
на мужчину. СиНафей, сидевшая рядом с Альтоном, положила руку ему
на колено и ободряюще подмигнула. Она не осмелилась бы собрать
совет, если бы не была уверена в важности своего сообщения.
Правящие Матери-Матроны рассматривали свое положение как почетное
и старались собираться вместе только в крайних случаях.
Во главе паукообразного стола сидела Матрона Бейенре, самая
могущественная персона в Мензоберранзане, престарелая морщинистая
женщина со злобными глазами и ртом, не привыкшим улыбаться.
- Мы собрались, СиНафей, - сказала Бейенре, когда восемь
правящих Матрон заняли свои места. - Во имя чего ты призвала нас
на совет?
- Чтобы обсудить наказание, - ответила СиНафей.
- Наказание? - повторила озадаченная Матрона Бейенре.
Последние годы прошли в городе дроу необыкновенно спокойно, после
конфликта домов Текен'диус и Фрет больше войн между домами не
происходило. Первая Матрона не знала ни об одном поступке,
требующем наказания, и безусловно ни о чем таком, чтобы собирать
правящий совет. - Какая же личность заслуживает наказания?
- Не личность, - объяснила Матрона СиНафей и оглядела своих
товарок, оценивая, насколько они заинтересованы.
- Дом, - резко сказала она. - Даермон Н'а'шезбаернон, Дом
До'Урден.
В ответ СиНафей получила несколько недоверчивых взглядов.
Именно этого она и ожидала.
- Дом До'Урден? - спросила Матрона Бейенре, удивленная тем,
что кто-то осмелился обвинять Матрону Мэлис. Насколько Бейенре
знала, Мэлис оставалась в милости Королевы Пауков, и Дом До'Урден
недавно поместил в Академию двух преподавателей.
- В каком же преступлении ты обвиняешь Дом До'Урден? -
спросила одна из Матрон.
- Эти слова происходят от страха, СиНафей? - пришлось
спросить Матроне Бейенре. Нескольких правящих Матрон Дом До'Урден
беспокоил. Все знали, что Матрона Мэлис желает добиться места в
правящем совете, и, по всем оценкам, она должна была его получить.
- У меня есть соотвествующая причина, - настаивала СиНафей.
- Остальные сомневаются, - ответила Матрона Бейенре. - Ты
должна подтвердить свое обвинение - и быстро, если тебе дорога
твоя репутация.
СиНафей знала, что на карту поставлена не только ее
репутация: в Мензоберранзане ложное обвинение считалось не менее
тяжелым преступлением, чем убийство.
- Мы все помним падение Дома ДеВир, - начала СиНафей. -
Семеро из тех, что собрались сейчас здесь, были в правящем совете
вместе с Матроной Жинафейей ДеВир.
- Дома ДеВир больше нет, - напомнила ей Матрона Бейенре.
- Из-за Дома До'Урден, - прямо сказала СиНафей.
На этот раз ответом были вздохи, полные откровенного гнева.
- Как ты смеешь говорить такие слова? - ответил кто-то.
- Тридцать лет! - добавил кто-то. - Все уже все забыли!
Матрона Бейенре успокоила их, пока ярость не вырвалась
наружу - что случалось в этой комнате не так уж редко.
- СиНафей, - сказала она с сухой усмешкой на губах. - Нельзя
так обвинять; нельзя открыто обсуждать такие вещи, когда прошло
столько времени! Ты знаешь наши обычаи. Если Дом ДеВир
действительно совершил это преступление, как ты утверждаешь, он
заслуживает наших похвал, а не наказания, потому что он сделал
это великолепно. Дома ДеВир больше нет, говорю я. Он не
существует!
Альтон нервно пошевелился, на грани между гневом и
отчаянием. Однако СиНафей не тревожилась: все шло именно так, как
она ожидала и надеялась.
- Существует! - ответила она, поднимаясь на ноги, и стащила
капюшон с головы Альтона. - В лице вот этой личности!
- Гелрооса? - спросила озадаченная Матрона Бейенре.
- Нет, не Гелрооса, - ответила СиНафей. - Гелроос Хюн'етт
умер в ту ночь, когда пал Дом ДеВир. Этот мужчина, Альтон ДеВир,
назвался Гелроосом и занял его пост в Академии, чтобы спрятаться
от преследования Дома До'Урден!
Бейенре что-то приказала Матроне, сидящей справа от нее. Та
тихонько произнесла заклинание. Бейенре кивнула СиНафей, позволив
ей сесть, и повернулась к Альтону.
- Назови свое имя, - приказала Бейенре.
- Я - Альтон ДеВир, - сказал Альтон. Наконец настал час,
которого он так долго ждал, час открыть свою тайну и назвать себя
настоящим именем. - Сын Матроны Жинафейи и студент Сорсере в час,
когда Дом До'Урден нанес удар.
Бейенре взглянула на Матрону справа.
- Он говорит правду, - заверила ее Матрона. Вокруг
паукообразного стола зашептались, в основном весело.
- Вот почему я призвала правящий совет, - быстро объяснила
СиНафей.
- Очень хорошо, СиНафей, - сказала Матрона Бейенре. - Хвалю
тебя, Альтон ДеВир, за твою находчивость и умение выжить. Ты
показал огромное мужество и мудрость, редко присущие мужчинам.
Конечно, вы оба понимаете, что правящий совет не может наложить
на дом наказание за преступление, совершенное так давно. Зачем бы
нам это делать? Матрона Мэлис находится в милости у Королевы
Пауков; ее дом обладает огромной силой. Сказанного недостаточно,
чтобы мы покарали Дом До'Урден.
- Я этого не хочу, - быстро ответила СиНафей. - Это дело
тридцатилетней давности больше не находится в ведении правящего
совета. Дом До'Урден действительно обладает огромной силой,
сестры мои, с четырьмя высшими жрицами и множеством другого
оружия, и не последний среди них - этот их Младший Сын, Дриззт,
лучший выпускник своего курса.
Она намеренно упомянула Дриззта, зная, что это имя заденет
Матрону Бейенре. Хваленый сын самой Бейенре, Берг'иньон, девять
лет безуспешно пытался обогнать блистательного юного До'Урдена.
- Тогда зачем же ты побеспокоила нас? - спросила Матрона
Бейенре с угрозой в голосе.
- Попросить вас посмотреть в другую сторону, - промурлыкала
СиНафей. - Альтон теперь Хюн'етт и находится под моей защитой. Он
требует мести за уничтожение своего дома, и, как выживший член
пострадавшей семьи, имеет право обвинения.
- Дом Хюн'етт встанет за него? - спросила Матрона Бейенре,
заинтересованная и обрадованная.
- Именно, - ответила СиНафей. - Дом Хюн'етт связан обещанием!
- Месть? - колко заметила еще одна Матрона, теперь тоже
скорее обрадованная, чем разгневанная. - Или страх? Мне
показалось, что Матрона Дома Хюн'етт использует этого жалкого
ДеВира в собственных целях. Дом До'Урден стремится подняться в
городской иерархии, и Матрона Мэлис хочет войти в правящий совет,
возможно, это угроза для Дома Хюн'етт?
- Будь то месть или благоразумие, мое требование -
требование Альтона ДеВира - должно быть расценено как законное, -
ответила СиНафей. - Во имя нас всех.
Она зло улыбнулась и прямо посмотрела на Первую Матрону.
- Может быть, во имя наших сыновей в их поисках признания.
- Верно, - ответила Матрона Бейенре с усмешкой, больше
похожей на кашель. Война между Хюн'еттами и До'Урденами
действительно могла оказаться выгодной для всех, но не в том
смысле, как думалось СиНафей. Мэлис - могущественная Матрона, ее
семья заслуживает более высокого ранга, чем девятый. Если война
действительно разразится, Мэлис, возможно, добьется места в
правящем совете.
Матрона Бейенре оглядела Матрон и по выражениям их лиц
поняла, что они думают примерно так же. Пусть Хюн'етты и
До'Урдены подерутся. Чем бы это ни кончилось, угрозы со стороны
Матроны Мэлис больше не будет. Возможно, надеялась Бейенре, один
юный До'Урден падет в битве, и ее собственный сын станет лучшим
среди молодых воинов-выпускников.
Затем Первая Матрона произнесла те слова, ради которых
СиНафей все это затеяла - молчаливое позволение правящего совета.
- Договорились, сестры мои, - объявила Матрона Бейенре, и
вокруг стола подтверждающе закивали. - Хорошо, что мы с вами
сегодня не встречались.
- Ты нашла след? - шепнул Дриззт, кравшийся рядом с
пантерой. Похлопав Гвенхвивар по боку, он почувствовал, что
мускулы у огромной кошки расслаблены - значит, поблизости
опасности нет.
- Тогда пойдем, - сказал Дриззт, уставившись в пустоту
коридора. - "Злобные гнумы," - так сказал мой брат, когда мы
нашли эти следы у пруда. Злобные и глупые.
Он вложил скимитар в ножны и опустился на колени рядом с
пантерой, приобняв ее за спину.
- Они достаточно умны, чтобы улизнуть от нашего патруля.
Кошка посмотрела на него так, будто понимала каждое слово, и
он погладил ее по голове. Дриззт хорошо помнил, в какой восторг
он пришел неделю назад, когда Динин сообщил - к ярости Мазоджа
Хюн'етта - что Гвенхвивар пойдет во главе патруля вместе с
Дриззтом.
- Это моя кошка! - напомнил Мазодж Динину.
- Ты сам мой! - ответил Динин, руководитель патруля. На
этом спор и закончился.
Когда позволяла магия фигурки, Мазодж призывал Гвенхвивар с
Астрального Плана и приказывал кошке бежать впереди. Вот так у
Дриззта появилась дополнительная защита и замечательный товарищ.
По незнакомым тепловым узорам на стене Дриззт определил, что
они зашли за пределы патрульного маршрута. Он специально отошел
подальше от остальной группы - прямо сказать, совсем далеко.
Дриззт был уверен, что в случае чего они с Гвенхвивар смогут
позаботиться о себе. Но зато, когда остальных не было рядом, он
мог расслабиться, отдохнуть и поразбираться в своих запутанных
чувствах. Гвенхвивар, вроде бы не рассуждавшая и всегда
доброжелательная, была для Дриззта великолепным собеседником.
- Я начинаю думать, а стоит ли все это хоть чего-нибудь, -
прошептал Дриззт кошке. - Я не сомневаюсь в необходимости этих
патрулей - только за эту неделю мы убили дюжину чудовищ, которые
могли бы причинить городу большой ущерб - но зачем?
Он взглянул в круглые глаза пантеры и увидел там сочувствие.
Видимо, кошка его как-то понимает.
- Может быть, я до сих пор сам не знаю, кто я такой, -
размышлял Дриззт, - или кто такие дроу. Каждый раз, когда я
нахожу ключ к истине, она ведет меня дальше по тропе, по которой
я не решаюсь идти, к выводам, которые я не могу принять.
- Ты дроу, - прозвучало позади них. Дриззт резко повернулся
и увидел в нескольких футах от себя мрачного озабоченного Динина.
- Гнумы от нас улизнули, - сказал Дриззт, пытаясь отвлечь
внимание брата.
- Ты что, еще не понял, что значит быть дроу? - спросил
Динин. - Ты еще не понял нашей истории и нашего будущего?
- Я знаю нашу историю, меня ей учили в Академии, - ответил
Дриззт. - Это было первое, чему нас учили. А нашего будущего и уж
тем более места, которое мы занимаем сейчас, я не знаю.
- Ты знаешь, что у нас есть враги, - заявил Динин.
- Везде враги, - ответил Дриззт, тяжело вздохнув. - Они
таятся в каждой дыре Подземелий и все время ждут, когда мы
потеряем бдительность. А мы ее никогда не потеряем, и наши враги
падут под нашими ударами.
- Да, но наши истинные враги живут не в темных пещерах
Подземелий, - сказал Динин и лукаво улыбнулся. - Их мир странен и
жесток.
Дриззт знал, о ком говорит Динин, но подозревал, что брат
что-то скрывает.
- Фэйери, - прошептал Дриззт, и это слово породило в нем
бурю эмоций. Всю жизнь ему рассказывали о злых родичах, о том,
как они загнали дроу в чрево мира. Вообще-то Дриззт не часто
думал о них - ему и так было о чем думать, - но слово "фэйери"
было для него литанией против всего, что он ненавидел. Если бы
Дриззт мог в чем-нибудь обвинить эльфов поверхности - как вроде
бы обвиняли их все дроу - он, возможно, увидел бы смысл в бытии
своего народа. Разум велел Дриззту откинуть все эти легенды про
войну с эльфами как еще одну каплю в бесконечном потоке лжи, но в
сердце своем и в надеждах Дриззт отчаянно цеплялся за ненависть к
фэйери.
Он опять взглянул на Динина.
- Фэйери, - сказал он опять, - каковы бы они ни были.
Динин усмехнулся в ответ на сарказм брата. Он уже начал
привыкать.
- Они таковы, как тебе рассказывали, - заверил он Дриззта. -
Они неспособны сделать что-либо осмысленное, их злоба превосходит
всякое воображение; они - мучители нашего народа, изгнавшие нас
много веков тому назад, те, кто заставил...
- Я знаю эти истории, - прервал его Дриззт, насторожившись,
и оглянулся через плечо. - Если патрулирование закончено, давай
вернемся к остальным и вообще поближе к городу. Здесь не место
для дискуссий, тут слишком опасно.
Он поднялся на ноги и направился назад. Гвенхвивар пошла
рядом с ним.
- Не так опасно, как там, куда я скоро тебя поведу, -
ответил Динин с такой же лукавой улыбкой.
Дриззт остановился и с интересом посмотрел на него.
- Я думаю, тебе следует это знать, - поддразнивал его Динин.
- Мы избраны, потому что мы - лучшая из патрульных групп, и в
том, что нам была оказана эта честь, безусловно, твоя немалая
заслуга.
- Избраны для чего?
- Через две недели мы покинем Мензоберранзан, - объяснил
Динин. - Наш путь уведет нас из города на много дней и на много
миль.
- Надолго? - спросил Дриззт, вдруг очень заинтересовавшийся
сообщением брата.
- Две недели, возможно, три, - ответил Динин, - но дело
стоит того. Мы, юный мой брат, отомстим самым ненавистным из
наших врагов, мы нанесем славный удар во имя Королевы Пауков!
Дриззту показалось, что он понял, но как же самоуверенно
звучали слова брата!
- Эльфы! - сиял Динин. - Мы избраны для налета на
поверхность!
Дриззт, не уверенный в том, чем кончится эта миссия, отнесся
к ней более сдержанно. Наконец-то он увидит эльфов поверхности у
окажется лицом к лицу с истиной сердца и надежд своих. Но он не
забыл, сколько разочарований ему уже пришлось пережить, и
понимал, что правда об эльфах может принести ему примирение с
этим темным миром, но может и отобрать кое-что более важное.
Дриззт не знал, стоит ли ему радоваться.
* * * * *
- Поверхность, - задумчиво сказал Альтон. - Моя сестра
однажды побывала там - в налете. Замечательная прогулка, так она
сказала.
Он посмотрел на Мазоджа, не зная, чем объясняется
безнадежное выражение на лице молодого Хюн'етта.
- А теперь туда отправляется твой патруль. Я тебе завидую.
- Я не пойду, - объявил Мазодж.
- Почему? - выдохнул Альтон. - Это действительно редкая
возможность. Мензоберранзан - к недовольству Ллот, я уверен - не
устраивал налетов на поверхность уже двадцать лет. Следующий раз
может быть еще через двадцать лет, а ты к тому времени уже не
будешь служить в патрулях.
Мазодж смотрел в окно.
- Кроме того, - негромко продолжал Альтон, - там, наверху,
подальше от внимательных глаз, тебе может представиться
возможность избавиться от двух До'Урденов. Почему ты не идешь?
- Ты что, забыл правило, которое сам же и устанавливал? -
спросил Мазодж и мрачно посмотрел на Альтона. - Двадцать лет
назад преподаватели Сорсере решили, что волшебников нельзя
допускать на поверхность!
- Ах, да, - ответил Альтон, вспомнив то собрание. Сорсере
казалась ему теперь такой далекой, хоть он и пробыл в Доме
Хюн'етт всего несколько недель. - Мы решили, что под открытым
небом магия дроу может действовать необычно - и неожиданно. В том
налете двадцать лет тому назад...
- Я знаю эту историю, - прорычал Мазодж. - Огненный шар
оказался гораздо больше нормальных размеров и убил нескольких
дроу. Вы, преподаватели, назвали это опасными побочными
эффектами, хотя я так думаю, что тот волшебник просто
воспользовался возможностью под видом несчастного случая
избавиться от кого-нибудь из своих врагов!
- Да, - согласился Альтон. - Такие слухи ходили. В
отсутствие свидетелей...
Он увидел, что Мазоджу не легче.
- Это было давно, - сказал он. - Неужели с тех пор ничего не
изменилось?
- Ничего, - ответил Мазодж. - В Мензоберранзане мало что
меняется, и я сомневаюсь, что преподаватели хотя бы начали
исследовать эту проблему.
- Жаль, - ответил Альтон. - Это была бы отличная возможность.
- Хватит об этом! - закричал Мазодж. - Матрона СиНафей не
приказывала мне уничтожать Дриззта До'Урдена или его брата. А
тебя уже предупреждали, чтобы ты держал свои желания при себе.
Когда Матрона прикажет мне нанести удар, я ее не разочарую. А
возможности можно создать.
- Ты говорить так, как будто уже знаешь, как умрет Дриззт
До'Урден, - сказал Альтон.
Мазодж широко улыбнулся, залез в карман и вытащил ониксовую
фигурку - свою безмозглую волшебную рабыню, которой глупый Дриззт
последнее время так доверял.
- Знаю, - ответил он, подкинул статуэтку, поймал ее и гордо
продемонстрировал Альтону.
- Знаю.
* * * * *
Группа, избранная для налета на поверхность, быстро поняла,
что это не обычное поручение. Всю следующую неделю группа не
ходила патрулировать и вообще не выходила из Мензоберранзана, а
точнее, из казарм Мелее-Магтере. Почти все время будущие
налетчики проводили за овальным столом в комнате для совещаний,
выслушивая подробные инструкции и, опять и опять, рассказы
преподавателя Знаний Хатчнета о злых эльфах.
Дриззт внимательно слушал все эти истории, позволяя себе,
заставляя себя, запутаться в гипнотической паутине Хатч'нета. Эти
истории должны были быть правдой: если они окажутся ложью, во что
же ему тогда верить?
Динин разрабатывал тактику. Он демонстрировал карты длинных
туннелей, по которым пойдет группа, и снова и снова спрашивал по
ним, пока группа не вызубрила маршрут назубок.
И к этому тоже нетерпеливые налетчики - все, кроме Дриззта -
внимательно прислушивались, все время сдерживая возбуждение, не
давая ему перейти в дикую радость.
Когда неделя подготовки уже подходила к концу, Дриззт
заметил, что один из членов патрульной группы не ходит на
занятия. Сначала Дриззт подумал, что Мазодж готовится к налету в
Сорсере, со своими старыми преподавателями. Но, когда подошло
время выхода и боевые планы окончательно оформились, Дриззт начал
понимать, что Мазодж с ними не пойдет.
- А где наш волшебник? - решился однажды спросить Дриззт в
конце занятия.
Динин, недовольный, что его прервали, взглянул на брата.
- Мазодж с нами не пойдет, - ответил он, зная, что теперь
остальные тоже задумаются над этим вопросом, а в такой важный
момент он не мог позволить группе отвлекаться от главного.
- Сорсере объявила, что волшебникам запрещается выходить на
поверхность, - объяснил Преподаватель Хатч'нет. - Мазодж Хюн'етт
будет ждать вашего возвращения в городе. Действительно, жаль -
Мазодж много раз бывал вам полезен. Но не бойтесь, с вами пойдет
жрица из Арах-Тинилит.
- А как же... - начал Дриззт под одобрительный шепот
остальных налетчиков.
Динин быстро отгадал, о чем думает его брат.
- Кошка принадлежит Мазоджу, - прямо сказал он. - Кошка
останется.
- Я мог бы поговорить с Мазоджем, - взмолился Дриззт.
Суровый взгляд Динина ответил на это предложение без слов.
- На поверхности у нас будет иная тактика, - сказал он всей
группе. Перешептывания прекратились. - Поверхность - мир
расстояний, а не ограниченного пространства пещер и туннелей.
Когда мы обнаружим наших врагов, нам надо будет их окружить и
отрезать им путь к бегству со всех сторон. Нам не понадобится
усиленный авангард, а любящая подраться кошка в подобной ситуации
вполне может принести не помощь, а неприятности.
Дриззту пришлось удовольствоваться этим ответом. Спорить с
Динином не было смысла, даже если бы он мог уговорить Мазоджа
позволить ему взять пантеру (а он в душе знал, что Мазодж ему
этого не позволит). Он выбросил эту мысль из головы и заставил
себя слушать брата. Впереди - величайшее испытание и величайшая
опасность во всей его жизни.
* * * * *
Последние два дня перед выходом, когда боевой план прочно
вошел в мысли, Дриззт заметил, что он все больше и больше
волнуется. Его ладони все время были влажными, а глаза смотрели
по сторонам пристальнее обычного.
Несмотря на неприятность с Гвенхвивар, Дриззт не мог
отрицать, что весь кипит от нетерпения. Его ожидало приключение,
о котором он мечтал. Наконец-то он сможет найти ответ на вопросы
о правде своего народа. Там, в огромном и странном чужом мире,
живут эльфы поверхности - невидимый кошмар, общий враг, связавший
всех дроу воедино. Дриззт как следует отомстит самым ненавистным
До'Урден решил нанять меня в качестве шпиона, как однажды нанял
Безликого убить меня!
СиНафей, ошеломленная, минутку приходила в себя, затем
расхохоталась.
- Ах, ирония нашей жизни! - выдавила она.
- Я слышал, что Динина и Виерну отправили в Академию только
для того, чтобы наблюдать за учебой их младшего брата, - заметил
Альтон.
- Отличное прикрытие, - ответила СиНафей. - Виерна и Динин
были отправлены честолюбивой Матроной Мэлис в качестве шпионов.
Мои ей поздравления.
- А теперь они предчувствуют неприятности, - заметил Альтон,
сидя напротив Матери-Матроны.
- Это верно, - согласилась СиНафей. - Мазодж в патрулях
вместе с Дриззтом, но Дом До'Урден ухитрился запихнуть в группу
еще и Динина.
- Значит, Мазоджу грозит опасность, - решил Альтон.
- Нет, - сказала СиНафей. - Дом До'Урден не знает, что войну
против них планирует Дом Хюн'етт, иначе они не обращались бы к
тебе за информацией. Матрона Мэлис знает, кто ты такой.
На лице Альтона появился ужас.
- Да нет, не на самом деле, - рассмеялась Матрона СиНафей. -
Она знает Безликого как Гелрооса Хюн'етта. Разве пошла бы она к
Хюн'етту за информацией, если бы подозревала наш дом?!
- Тогда у нас есть великолепная возможность сделать из Дома
До'Урден кашу! - воскликнул Альтон. - Если я свалю все на
какой-нибудь другой дом, даже на Бейенре, мы упрочим наше
положение.
Он усмехнулся, представив себе, какие возможности это ему
дает.
- Мэлис вручит мне посох мага - оружие огромной силы,
которое я в нужный момент обращу против нее!
- _Матрона_ Мэлис! - резко поправила его СиНафей. Хотя
СиНафей и собиралась развязать открытую войну против Мэлис,
она не могла позволить мужчине выказывать подобное неуважение к
Матери-Матроне. - Ты действительно думаешь, что сможешь обмануть
ее?
- Когда Преподавательница Виерна вернется...
- В таком важном деле тебе придется иметь дело не с младшей
жрицей, глупый ДеВир. Ты окажешься лицом к лицу с Матроной Мэлис,
а это могущественный враг. Если она увидит твою ложь, знаешь, что
она с тобой сделает?
Альтон громко сглотнул.
- Я хочу рискнуть, - сказал он, решительно скрестив руки на
столе.
- А ты подумал о Доме Хюн'етт, о том, что будет с нами,
когда откроется такая ложь? - спросила СиНафей. - Что мы получим,
если Матрона Мэлис обнаружит, кто ты такой на самом деле?
- Я понял, - ответил Альтон. Он расстроился, но отрицать
правоту СиНафей не мог. - Тогда что же нам делать? Что делать мне?
Матрона СиНафей уже обдумывала следующие шаги.
- Ты оставишь свою работу, - сказала она наконец. - Вернись
в Дом Хюн'етт, под мою защиту.
- Это тоже может навлечь в глазах Матроны Мэлис подозрение
на Дом Хюн'етт, - возразил Альтон.
- Может, - ответила СиНафей, - но это самый безопасный путь.
Я приду к Матроне Мэлис в притворном гневе и потребую, чтобы она
не втягивала Дом Хюн'етт в свои дела. Если она хочет сделать из
члена моей семьи шпиона, ей сначала нужно прийти ко мне за
разрешением - а на этот раз я разрешения не дам!
СиНафей представила себе эту встречу и улыбнулась.
- Мой гнев и страх сами по себе могут навести Матрону Мэлис
на подозрения насчет какого-нибудь старшего дома или даже сговора
нескольких домов, - сказала она. Эта мысль ей явно понравилась. -
Матроне Мэлис будет о чем подумать и о чем побеспокоиться!
Альтон даже не слышал последние замечания Матроны СиНафей.
Слова о разрешении "на этот раз" навели его на тревожную мысль.
- А она уже спрашивала? - еле слышно спросил он.
- О чем ты? - переспросила СиНафей, не поняв.
- Матрона Мэлис уже приходила к вам? - продолжал Альтон.
Он очень боялся, но ответ ему был необходим. - Тридцать лет
назад. Значит, Матрона СиНафей дала Гелроосу Хюн'етту разрешение
стать агентом, тайным убийцей, и завершить уничтожение Дома ДеВир?
На лице Матроны СиНафей появилась широкая улыбка, но через
мгновение исчезла. Она швырнула стол через всю комнату, схватила
Альтона за ворот и притянула его к себе. Физиономия Альтона
оказалась всего в дюйме от ее хмурого лица.
- Никогда не путай личные чувства с политикой! - прорычала
маленькая, но явно сильная Матрона, и в ее тоне звучала открытая
угроза. - И никогда больше не спрашивай меня о подобных вещах!
Она бросила Альтона на пол, но не отвела от него
беспощадного взгляда.
Альтон уже давно знал, что он всего лишь орудие в интриге
Домов Хюн'етт и До'Урден, орудие, необходимое Матроне СиНафей в
ее предательских планах. Но ненависть Альтона к Дому До'Урден
часто заставляла его забыть свое невысокое место в этом
конфликте. И вот теперь, глядя на откровенное могущество СиНафей,
он понял, что перешагнул границы своего положения.
* * * * *
В дальнем конце грибной рощи, в южной стене пещеры, в
которой находится Мензоберранзан, есть маленькая, хорошо
охраняемая пещера. За окованными железом дверями находится
одна-единственная комната, в которой собираются на совет восемь
правящих Матерей-Матрон.
Воздух был пропитан дымом от сотни благовонных свечей -
Матерям-Матронам это нравилось. После почти полусотни лет
изучения свитков в Сорсере свет свечей не причинил Альтону боли,
но все равно ему было неуютно. Он сидел у дальнего конца стола в
форме паука, в маленьком, простеньком кресле для гостей совета.
Между восемью волосатыми ногами паука находились троны
Матерей-Матрон, все разукрашенные драгоценными камнями и
ослепительно сверкающие в свете свечей.
Матроны вошли, помпезные и злобные, уничижительно поглядывая
на мужчину. СиНафей, сидевшая рядом с Альтоном, положила руку ему
на колено и ободряюще подмигнула. Она не осмелилась бы собрать
совет, если бы не была уверена в важности своего сообщения.
Правящие Матери-Матроны рассматривали свое положение как почетное
и старались собираться вместе только в крайних случаях.
Во главе паукообразного стола сидела Матрона Бейенре, самая
могущественная персона в Мензоберранзане, престарелая морщинистая
женщина со злобными глазами и ртом, не привыкшим улыбаться.
- Мы собрались, СиНафей, - сказала Бейенре, когда восемь
правящих Матрон заняли свои места. - Во имя чего ты призвала нас
на совет?
- Чтобы обсудить наказание, - ответила СиНафей.
- Наказание? - повторила озадаченная Матрона Бейенре.
Последние годы прошли в городе дроу необыкновенно спокойно, после
конфликта домов Текен'диус и Фрет больше войн между домами не
происходило. Первая Матрона не знала ни об одном поступке,
требующем наказания, и безусловно ни о чем таком, чтобы собирать
правящий совет. - Какая же личность заслуживает наказания?
- Не личность, - объяснила Матрона СиНафей и оглядела своих
товарок, оценивая, насколько они заинтересованы.
- Дом, - резко сказала она. - Даермон Н'а'шезбаернон, Дом
До'Урден.
В ответ СиНафей получила несколько недоверчивых взглядов.
Именно этого она и ожидала.
- Дом До'Урден? - спросила Матрона Бейенре, удивленная тем,
что кто-то осмелился обвинять Матрону Мэлис. Насколько Бейенре
знала, Мэлис оставалась в милости Королевы Пауков, и Дом До'Урден
недавно поместил в Академию двух преподавателей.
- В каком же преступлении ты обвиняешь Дом До'Урден? -
спросила одна из Матрон.
- Эти слова происходят от страха, СиНафей? - пришлось
спросить Матроне Бейенре. Нескольких правящих Матрон Дом До'Урден
беспокоил. Все знали, что Матрона Мэлис желает добиться места в
правящем совете, и, по всем оценкам, она должна была его получить.
- У меня есть соотвествующая причина, - настаивала СиНафей.
- Остальные сомневаются, - ответила Матрона Бейенре. - Ты
должна подтвердить свое обвинение - и быстро, если тебе дорога
твоя репутация.
СиНафей знала, что на карту поставлена не только ее
репутация: в Мензоберранзане ложное обвинение считалось не менее
тяжелым преступлением, чем убийство.
- Мы все помним падение Дома ДеВир, - начала СиНафей. -
Семеро из тех, что собрались сейчас здесь, были в правящем совете
вместе с Матроной Жинафейей ДеВир.
- Дома ДеВир больше нет, - напомнила ей Матрона Бейенре.
- Из-за Дома До'Урден, - прямо сказала СиНафей.
На этот раз ответом были вздохи, полные откровенного гнева.
- Как ты смеешь говорить такие слова? - ответил кто-то.
- Тридцать лет! - добавил кто-то. - Все уже все забыли!
Матрона Бейенре успокоила их, пока ярость не вырвалась
наружу - что случалось в этой комнате не так уж редко.
- СиНафей, - сказала она с сухой усмешкой на губах. - Нельзя
так обвинять; нельзя открыто обсуждать такие вещи, когда прошло
столько времени! Ты знаешь наши обычаи. Если Дом ДеВир
действительно совершил это преступление, как ты утверждаешь, он
заслуживает наших похвал, а не наказания, потому что он сделал
это великолепно. Дома ДеВир больше нет, говорю я. Он не
существует!
Альтон нервно пошевелился, на грани между гневом и
отчаянием. Однако СиНафей не тревожилась: все шло именно так, как
она ожидала и надеялась.
- Существует! - ответила она, поднимаясь на ноги, и стащила
капюшон с головы Альтона. - В лице вот этой личности!
- Гелрооса? - спросила озадаченная Матрона Бейенре.
- Нет, не Гелрооса, - ответила СиНафей. - Гелроос Хюн'етт
умер в ту ночь, когда пал Дом ДеВир. Этот мужчина, Альтон ДеВир,
назвался Гелроосом и занял его пост в Академии, чтобы спрятаться
от преследования Дома До'Урден!
Бейенре что-то приказала Матроне, сидящей справа от нее. Та
тихонько произнесла заклинание. Бейенре кивнула СиНафей, позволив
ей сесть, и повернулась к Альтону.
- Назови свое имя, - приказала Бейенре.
- Я - Альтон ДеВир, - сказал Альтон. Наконец настал час,
которого он так долго ждал, час открыть свою тайну и назвать себя
настоящим именем. - Сын Матроны Жинафейи и студент Сорсере в час,
когда Дом До'Урден нанес удар.
Бейенре взглянула на Матрону справа.
- Он говорит правду, - заверила ее Матрона. Вокруг
паукообразного стола зашептались, в основном весело.
- Вот почему я призвала правящий совет, - быстро объяснила
СиНафей.
- Очень хорошо, СиНафей, - сказала Матрона Бейенре. - Хвалю
тебя, Альтон ДеВир, за твою находчивость и умение выжить. Ты
показал огромное мужество и мудрость, редко присущие мужчинам.
Конечно, вы оба понимаете, что правящий совет не может наложить
на дом наказание за преступление, совершенное так давно. Зачем бы
нам это делать? Матрона Мэлис находится в милости у Королевы
Пауков; ее дом обладает огромной силой. Сказанного недостаточно,
чтобы мы покарали Дом До'Урден.
- Я этого не хочу, - быстро ответила СиНафей. - Это дело
тридцатилетней давности больше не находится в ведении правящего
совета. Дом До'Урден действительно обладает огромной силой,
сестры мои, с четырьмя высшими жрицами и множеством другого
оружия, и не последний среди них - этот их Младший Сын, Дриззт,
лучший выпускник своего курса.
Она намеренно упомянула Дриззта, зная, что это имя заденет
Матрону Бейенре. Хваленый сын самой Бейенре, Берг'иньон, девять
лет безуспешно пытался обогнать блистательного юного До'Урдена.
- Тогда зачем же ты побеспокоила нас? - спросила Матрона
Бейенре с угрозой в голосе.
- Попросить вас посмотреть в другую сторону, - промурлыкала
СиНафей. - Альтон теперь Хюн'етт и находится под моей защитой. Он
требует мести за уничтожение своего дома, и, как выживший член
пострадавшей семьи, имеет право обвинения.
- Дом Хюн'етт встанет за него? - спросила Матрона Бейенре,
заинтересованная и обрадованная.
- Именно, - ответила СиНафей. - Дом Хюн'етт связан обещанием!
- Месть? - колко заметила еще одна Матрона, теперь тоже
скорее обрадованная, чем разгневанная. - Или страх? Мне
показалось, что Матрона Дома Хюн'етт использует этого жалкого
ДеВира в собственных целях. Дом До'Урден стремится подняться в
городской иерархии, и Матрона Мэлис хочет войти в правящий совет,
возможно, это угроза для Дома Хюн'етт?
- Будь то месть или благоразумие, мое требование -
требование Альтона ДеВира - должно быть расценено как законное, -
ответила СиНафей. - Во имя нас всех.
Она зло улыбнулась и прямо посмотрела на Первую Матрону.
- Может быть, во имя наших сыновей в их поисках признания.
- Верно, - ответила Матрона Бейенре с усмешкой, больше
похожей на кашель. Война между Хюн'еттами и До'Урденами
действительно могла оказаться выгодной для всех, но не в том
смысле, как думалось СиНафей. Мэлис - могущественная Матрона, ее
семья заслуживает более высокого ранга, чем девятый. Если война
действительно разразится, Мэлис, возможно, добьется места в
правящем совете.
Матрона Бейенре оглядела Матрон и по выражениям их лиц
поняла, что они думают примерно так же. Пусть Хюн'етты и
До'Урдены подерутся. Чем бы это ни кончилось, угрозы со стороны
Матроны Мэлис больше не будет. Возможно, надеялась Бейенре, один
юный До'Урден падет в битве, и ее собственный сын станет лучшим
среди молодых воинов-выпускников.
Затем Первая Матрона произнесла те слова, ради которых
СиНафей все это затеяла - молчаливое позволение правящего совета.
- Договорились, сестры мои, - объявила Матрона Бейенре, и
вокруг стола подтверждающе закивали. - Хорошо, что мы с вами
сегодня не встречались.
- Ты нашла след? - шепнул Дриззт, кравшийся рядом с
пантерой. Похлопав Гвенхвивар по боку, он почувствовал, что
мускулы у огромной кошки расслаблены - значит, поблизости
опасности нет.
- Тогда пойдем, - сказал Дриззт, уставившись в пустоту
коридора. - "Злобные гнумы," - так сказал мой брат, когда мы
нашли эти следы у пруда. Злобные и глупые.
Он вложил скимитар в ножны и опустился на колени рядом с
пантерой, приобняв ее за спину.
- Они достаточно умны, чтобы улизнуть от нашего патруля.
Кошка посмотрела на него так, будто понимала каждое слово, и
он погладил ее по голове. Дриззт хорошо помнил, в какой восторг
он пришел неделю назад, когда Динин сообщил - к ярости Мазоджа
Хюн'етта - что Гвенхвивар пойдет во главе патруля вместе с
Дриззтом.
- Это моя кошка! - напомнил Мазодж Динину.
- Ты сам мой! - ответил Динин, руководитель патруля. На
этом спор и закончился.
Когда позволяла магия фигурки, Мазодж призывал Гвенхвивар с
Астрального Плана и приказывал кошке бежать впереди. Вот так у
Дриззта появилась дополнительная защита и замечательный товарищ.
По незнакомым тепловым узорам на стене Дриззт определил, что
они зашли за пределы патрульного маршрута. Он специально отошел
подальше от остальной группы - прямо сказать, совсем далеко.
Дриззт был уверен, что в случае чего они с Гвенхвивар смогут
позаботиться о себе. Но зато, когда остальных не было рядом, он
мог расслабиться, отдохнуть и поразбираться в своих запутанных
чувствах. Гвенхвивар, вроде бы не рассуждавшая и всегда
доброжелательная, была для Дриззта великолепным собеседником.
- Я начинаю думать, а стоит ли все это хоть чего-нибудь, -
прошептал Дриззт кошке. - Я не сомневаюсь в необходимости этих
патрулей - только за эту неделю мы убили дюжину чудовищ, которые
могли бы причинить городу большой ущерб - но зачем?
Он взглянул в круглые глаза пантеры и увидел там сочувствие.
Видимо, кошка его как-то понимает.
- Может быть, я до сих пор сам не знаю, кто я такой, -
размышлял Дриззт, - или кто такие дроу. Каждый раз, когда я
нахожу ключ к истине, она ведет меня дальше по тропе, по которой
я не решаюсь идти, к выводам, которые я не могу принять.
- Ты дроу, - прозвучало позади них. Дриззт резко повернулся
и увидел в нескольких футах от себя мрачного озабоченного Динина.
- Гнумы от нас улизнули, - сказал Дриззт, пытаясь отвлечь
внимание брата.
- Ты что, еще не понял, что значит быть дроу? - спросил
Динин. - Ты еще не понял нашей истории и нашего будущего?
- Я знаю нашу историю, меня ей учили в Академии, - ответил
Дриззт. - Это было первое, чему нас учили. А нашего будущего и уж
тем более места, которое мы занимаем сейчас, я не знаю.
- Ты знаешь, что у нас есть враги, - заявил Динин.
- Везде враги, - ответил Дриззт, тяжело вздохнув. - Они
таятся в каждой дыре Подземелий и все время ждут, когда мы
потеряем бдительность. А мы ее никогда не потеряем, и наши враги
падут под нашими ударами.
- Да, но наши истинные враги живут не в темных пещерах
Подземелий, - сказал Динин и лукаво улыбнулся. - Их мир странен и
жесток.
Дриззт знал, о ком говорит Динин, но подозревал, что брат
что-то скрывает.
- Фэйери, - прошептал Дриззт, и это слово породило в нем
бурю эмоций. Всю жизнь ему рассказывали о злых родичах, о том,
как они загнали дроу в чрево мира. Вообще-то Дриззт не часто
думал о них - ему и так было о чем думать, - но слово "фэйери"
было для него литанией против всего, что он ненавидел. Если бы
Дриззт мог в чем-нибудь обвинить эльфов поверхности - как вроде
бы обвиняли их все дроу - он, возможно, увидел бы смысл в бытии
своего народа. Разум велел Дриззту откинуть все эти легенды про
войну с эльфами как еще одну каплю в бесконечном потоке лжи, но в
сердце своем и в надеждах Дриззт отчаянно цеплялся за ненависть к
фэйери.
Он опять взглянул на Динина.
- Фэйери, - сказал он опять, - каковы бы они ни были.
Динин усмехнулся в ответ на сарказм брата. Он уже начал
привыкать.
- Они таковы, как тебе рассказывали, - заверил он Дриззта. -
Они неспособны сделать что-либо осмысленное, их злоба превосходит
всякое воображение; они - мучители нашего народа, изгнавшие нас
много веков тому назад, те, кто заставил...
- Я знаю эти истории, - прервал его Дриззт, насторожившись,
и оглянулся через плечо. - Если патрулирование закончено, давай
вернемся к остальным и вообще поближе к городу. Здесь не место
для дискуссий, тут слишком опасно.
Он поднялся на ноги и направился назад. Гвенхвивар пошла
рядом с ним.
- Не так опасно, как там, куда я скоро тебя поведу, -
ответил Динин с такой же лукавой улыбкой.
Дриззт остановился и с интересом посмотрел на него.
- Я думаю, тебе следует это знать, - поддразнивал его Динин.
- Мы избраны, потому что мы - лучшая из патрульных групп, и в
том, что нам была оказана эта честь, безусловно, твоя немалая
заслуга.
- Избраны для чего?
- Через две недели мы покинем Мензоберранзан, - объяснил
Динин. - Наш путь уведет нас из города на много дней и на много
миль.
- Надолго? - спросил Дриззт, вдруг очень заинтересовавшийся
сообщением брата.
- Две недели, возможно, три, - ответил Динин, - но дело
стоит того. Мы, юный мой брат, отомстим самым ненавистным из
наших врагов, мы нанесем славный удар во имя Королевы Пауков!
Дриззту показалось, что он понял, но как же самоуверенно
звучали слова брата!
- Эльфы! - сиял Динин. - Мы избраны для налета на
поверхность!
Дриззт, не уверенный в том, чем кончится эта миссия, отнесся
к ней более сдержанно. Наконец-то он увидит эльфов поверхности у
окажется лицом к лицу с истиной сердца и надежд своих. Но он не
забыл, сколько разочарований ему уже пришлось пережить, и
понимал, что правда об эльфах может принести ему примирение с
этим темным миром, но может и отобрать кое-что более важное.
Дриззт не знал, стоит ли ему радоваться.
* * * * *
- Поверхность, - задумчиво сказал Альтон. - Моя сестра
однажды побывала там - в налете. Замечательная прогулка, так она
сказала.
Он посмотрел на Мазоджа, не зная, чем объясняется
безнадежное выражение на лице молодого Хюн'етта.
- А теперь туда отправляется твой патруль. Я тебе завидую.
- Я не пойду, - объявил Мазодж.
- Почему? - выдохнул Альтон. - Это действительно редкая
возможность. Мензоберранзан - к недовольству Ллот, я уверен - не
устраивал налетов на поверхность уже двадцать лет. Следующий раз
может быть еще через двадцать лет, а ты к тому времени уже не
будешь служить в патрулях.
Мазодж смотрел в окно.
- Кроме того, - негромко продолжал Альтон, - там, наверху,
подальше от внимательных глаз, тебе может представиться
возможность избавиться от двух До'Урденов. Почему ты не идешь?
- Ты что, забыл правило, которое сам же и устанавливал? -
спросил Мазодж и мрачно посмотрел на Альтона. - Двадцать лет
назад преподаватели Сорсере решили, что волшебников нельзя
допускать на поверхность!
- Ах, да, - ответил Альтон, вспомнив то собрание. Сорсере
казалась ему теперь такой далекой, хоть он и пробыл в Доме
Хюн'етт всего несколько недель. - Мы решили, что под открытым
небом магия дроу может действовать необычно - и неожиданно. В том
налете двадцать лет тому назад...
- Я знаю эту историю, - прорычал Мазодж. - Огненный шар
оказался гораздо больше нормальных размеров и убил нескольких
дроу. Вы, преподаватели, назвали это опасными побочными
эффектами, хотя я так думаю, что тот волшебник просто
воспользовался возможностью под видом несчастного случая
избавиться от кого-нибудь из своих врагов!
- Да, - согласился Альтон. - Такие слухи ходили. В
отсутствие свидетелей...
Он увидел, что Мазоджу не легче.
- Это было давно, - сказал он. - Неужели с тех пор ничего не
изменилось?
- Ничего, - ответил Мазодж. - В Мензоберранзане мало что
меняется, и я сомневаюсь, что преподаватели хотя бы начали
исследовать эту проблему.
- Жаль, - ответил Альтон. - Это была бы отличная возможность.
- Хватит об этом! - закричал Мазодж. - Матрона СиНафей не
приказывала мне уничтожать Дриззта До'Урдена или его брата. А
тебя уже предупреждали, чтобы ты держал свои желания при себе.
Когда Матрона прикажет мне нанести удар, я ее не разочарую. А
возможности можно создать.
- Ты говорить так, как будто уже знаешь, как умрет Дриззт
До'Урден, - сказал Альтон.
Мазодж широко улыбнулся, залез в карман и вытащил ониксовую
фигурку - свою безмозглую волшебную рабыню, которой глупый Дриззт
последнее время так доверял.
- Знаю, - ответил он, подкинул статуэтку, поймал ее и гордо
продемонстрировал Альтону.
- Знаю.
* * * * *
Группа, избранная для налета на поверхность, быстро поняла,
что это не обычное поручение. Всю следующую неделю группа не
ходила патрулировать и вообще не выходила из Мензоберранзана, а
точнее, из казарм Мелее-Магтере. Почти все время будущие
налетчики проводили за овальным столом в комнате для совещаний,
выслушивая подробные инструкции и, опять и опять, рассказы
преподавателя Знаний Хатчнета о злых эльфах.
Дриззт внимательно слушал все эти истории, позволяя себе,
заставляя себя, запутаться в гипнотической паутине Хатч'нета. Эти
истории должны были быть правдой: если они окажутся ложью, во что
же ему тогда верить?
Динин разрабатывал тактику. Он демонстрировал карты длинных
туннелей, по которым пойдет группа, и снова и снова спрашивал по
ним, пока группа не вызубрила маршрут назубок.
И к этому тоже нетерпеливые налетчики - все, кроме Дриззта -
внимательно прислушивались, все время сдерживая возбуждение, не
давая ему перейти в дикую радость.
Когда неделя подготовки уже подходила к концу, Дриззт
заметил, что один из членов патрульной группы не ходит на
занятия. Сначала Дриззт подумал, что Мазодж готовится к налету в
Сорсере, со своими старыми преподавателями. Но, когда подошло
время выхода и боевые планы окончательно оформились, Дриззт начал
понимать, что Мазодж с ними не пойдет.
- А где наш волшебник? - решился однажды спросить Дриззт в
конце занятия.
Динин, недовольный, что его прервали, взглянул на брата.
- Мазодж с нами не пойдет, - ответил он, зная, что теперь
остальные тоже задумаются над этим вопросом, а в такой важный
момент он не мог позволить группе отвлекаться от главного.
- Сорсере объявила, что волшебникам запрещается выходить на
поверхность, - объяснил Преподаватель Хатч'нет. - Мазодж Хюн'етт
будет ждать вашего возвращения в городе. Действительно, жаль -
Мазодж много раз бывал вам полезен. Но не бойтесь, с вами пойдет
жрица из Арах-Тинилит.
- А как же... - начал Дриззт под одобрительный шепот
остальных налетчиков.
Динин быстро отгадал, о чем думает его брат.
- Кошка принадлежит Мазоджу, - прямо сказал он. - Кошка
останется.
- Я мог бы поговорить с Мазоджем, - взмолился Дриззт.
Суровый взгляд Динина ответил на это предложение без слов.
- На поверхности у нас будет иная тактика, - сказал он всей
группе. Перешептывания прекратились. - Поверхность - мир
расстояний, а не ограниченного пространства пещер и туннелей.
Когда мы обнаружим наших врагов, нам надо будет их окружить и
отрезать им путь к бегству со всех сторон. Нам не понадобится
усиленный авангард, а любящая подраться кошка в подобной ситуации
вполне может принести не помощь, а неприятности.
Дриззту пришлось удовольствоваться этим ответом. Спорить с
Динином не было смысла, даже если бы он мог уговорить Мазоджа
позволить ему взять пантеру (а он в душе знал, что Мазодж ему
этого не позволит). Он выбросил эту мысль из головы и заставил
себя слушать брата. Впереди - величайшее испытание и величайшая
опасность во всей его жизни.
* * * * *
Последние два дня перед выходом, когда боевой план прочно
вошел в мысли, Дриззт заметил, что он все больше и больше
волнуется. Его ладони все время были влажными, а глаза смотрели
по сторонам пристальнее обычного.
Несмотря на неприятность с Гвенхвивар, Дриззт не мог
отрицать, что весь кипит от нетерпения. Его ожидало приключение,
о котором он мечтал. Наконец-то он сможет найти ответ на вопросы
о правде своего народа. Там, в огромном и странном чужом мире,
живут эльфы поверхности - невидимый кошмар, общий враг, связавший
всех дроу воедино. Дриззт как следует отомстит самым ненавистным