Страница:
какому-то определенному выводу. Пасьянс упорно не складывался. Одно было
ясно: если не верить Тазору, надо не верить и Тангору. А этого Рангар не
мог даже в мыслях допустить. И еще он чувствовал, что не надо сейчас
давить ни на рыцаря, ни на необычно скованного и серьезного тиберийца.
Словно держал он в руках флакон необычайно тонкого хрусталя с драгоценным
содержимым, и пробка никак не желала поддаваться его осторожным усилиям;
конечно, он мог поднажать... но тогда флакон неминуемо бы рассыпался в
прах, и его содержимое пролилось в грязь...
- Добро, - сказал он наконец. - Тазор, если желаешь, можешь и дальше
путешествовать с нами. А теперь идем спать, мы все устали... Фишур уж
вовсю дремлет.
Он встал и первым направился к выходу. Но и не оглядываясь, ощутил, как
ослабело повисшее было напряжение. Будто незримый великан перевел дух.
На следующее утро к ним зашел Ольгерн Орнет и сообщил, что через два
дня из форта Алфар к восточным границам с Красной пустошью
передислоцируется отдельный кавалерийский полк под командованием
адъюнкт-генерала Карлехара ла Фор-Рокса, человека весьма известного и
популярного не только среди воинов. Славу он снискал еще пять лет назад,
отражая набег воинственного племени варов на город Врокс. Позднее, в
знаменитом Орхском походе, он вновь продемонстрировал личную отвагу и
незаурядный полководческий талант. Сейчас его переводили вместе с тремя
тысячами закаленных в боях солдат и офицеров на самые опасные восточные
рубежи и поговаривали, что Император прочит его в генерал-коменданты форта
Дарлиф, откуда прямая дорога к золотому маршальскому жезлу и должности
командующего Особым восточным округом.
- До Орнофа вы можете ехать с полком, - сказал гранд-маг. - По-моему,
это большая удача, с точки зрения вашей безопасности, которая, не скрою,
внушает мне большие опасения. С Карлехаром я уже говорил, он не возражает,
более того, обещает вам особую опеку, в том числе и магическую. Полк
сопровождает сильный маг, и все его умение, мастерство и могущество будут
защищать вас. Так что завтра вечером вы присоединитесь к полку на
перекрестке Алфарской дороги и Западного тракта, где полк станет на первый
привал.
- Замечательное известие! - с энтузиазмом воскликнул Фишур. - Полторы
тысячи лиг мы сможем проехать, почти не опасаясь всяких там разбойничьих
шаек и прочего сброда.
- Неплохо, - согласился Рангар. - Но это не означает, что мы должны
расслабляться и терять бдительность.
- Чей бы берх лаял... - проворчал Тангор, деланно хмурясь, но во
взгляде его читались облегчение и надежда.
- Вопрос: не будет ли это слишком долго? - поднял указательный палец
Рангар. - Я уверен, что в нашем путешествии фактор времени играет далеко
не последнюю роль.
- Это так, но вам не придется тащиться с обозами тылового хозяйства, вы
поскачете с авангардом. Карлехар уверил меня, что дорога до Орнофа займет
не более двадцати дней.
- Тогда все в порядке. Примерно на это время рассчитывал и я, - кивнул
Рангар. - Лично я согласен. Остальные, кажется, тоже... Тангор, ты чего
насупился? У тебя есть возражения?
- Да нет, - вздохнул тибериец. - Просто я уже почти было решился
смотаться к своим на денек-другой... рядом все-таки. Да ладно, не судьба,
видать. Может, в другой раз...
- Смотри, брат, а то давай... Навести родню.
Тангор глубоко вздохнул и отрицательно покачал головой. Золотистые
глаза его казались грустными, но взгляд был тверд.
- Нет, Рангар. Я и сам, ты знаешь, не особо рвался... хоть что-то и
ныло вот тут (он постучал себе по мощной груди)... а теперь и ладно,
судьбе виднее...
- Значит, послезавтра выступаем?
- Выступаем.
- Тазор?
Рыцарь кивнул.
- Добро. На том и порешим. Идем завтракать?
Фишур моментально вскочил на ноги и мечтательно провел себя ладонью от
подбородка вниз по горлу.
- Я жажду перед прощанием с Валкаром насладиться шедеврами местной
кухни и особенно - местных погребов.
- Ладно уж тебе, - засмеялся Рангар. - Великий маг, вы присоединитесь к
нам?
- Благодарю за приглашение, - произнес гранд-маг с полупоклоном. - Но я
уже позавтракал, к тому же у меня много дел. А вы отдыхайте, набирайтесь
сил. Сказать, что вам предстоит нелегкий путь, - значит ничего не сказать.
Будто тучка набежала на солнце - так потемнел взгляд Рангара. И
внезапным прорывом в его сознании встала перед его мысленным взором не
залитая ярким солнцем и усыпанная цветами и звездами дорога, а увидел он
мрачный ужас бесконечных затхлых коридоров, туннелей, переходов, и бег -
надсадный, из последних сил, - и стерегущий кошмар, который нельзя
выразить словами, и последний бой в конце пути, отчаянный и безнадежный, и
победа... победа, которую у него на родине давным-давно назвали
пирровой...
После завтрака друзья вынуждены были разделиться. Фишур быстро нашел
общий язык с ресторанным виночерпием, и тот имел неосторожность пригласить
новоиспеченного приятеля на экскурсию в местные погреба. Появились они
примерно через два тэна, вдрызг пьяные, причем виночерпий постоянно падал
и при этом ржал, как тарх, а Фишур столь же регулярно спотыкался о него и,
пытаясь удержаться на ногах, цеплялся за стены и при этом бодал их
головой, да так ловко, что сбил несколько лепных украшений. Говорить он не
мог и только молодецки ухал, когда очередной шедевр зодчества с хрустом
отлетал от стены в непредсказуемом направлении. Немногочисленные утренние
посетители ресторана быстренько ретировались - видимо, зрелище было не по
их нервам, официанты бестолково носились туда-сюда, не рискуя, однако,
приближаться к живописной парочке, а ошарашенный метрдотель лишь
трагически воздевал очи горе, что-то шептал (наверное, заклинания) и
горестно качал головой (когда очередное заклинание не помогало).
Рангар, Тангор и Тазор вскочили из-за стола и некоторое время молча
наблюдали, как веселится их блистательный и благородный друг. Потом Рангар
пробормотал несколько слов на языке, никому неизвестном на всем Коарме,
подошел к Фишуру и, мрачно бросив Тангору и Тазору: "Подождите меня на
улице", взвалил в очередной раз крепко ухнувшего Фишура на плечо и порысил
из ресторана.
Через пол-итта Рангар вышел из гостиницы к ожидавшим его друзьям.
- И смех, и грех, демон его дери, - буркнул он. На лице Рангара хмурь
отчаянно сражалась с гомерическим хохотом.
- Куда ты его дел? - спросил Тангор, кусая губы.
- Занес в свой номер, сунул в ванну и открыл холодную воду, - и в этот
момент хохот победил.
...Смеялись они долго. У Рангара текли слезы и болели мышцы живота,
тибериец осип, но продолжал извергать отрывистые сипло-хриплые звуки,
более приличествующие пожилому берху, да и у рыцаря тряслись плечи и
отлетела какая-то пряжка на доспехах.
Отсмеявшись, они уже хотели взглянуть, как там Фишур, но сзади неслышно
приблизился метрдотель и деликатно кашлянул.
- Простите, я не хотел прерывать ваше искреннее веселье, - грустно
произнес он, - тем более что вам после этого будет, вероятно, не до смеха,
- с этими словами метрдотель протянул Рангару листок с написанными цифрами
- Что это? - слабым голосом спросил Рангар.
- Счет за убытки, - еще печальнее сказал метрдотель. - И это только
половина, поскольку я человек справедливый и вторую половину предъявлю
нашему виночерпию... когда он проспится.
Смеяться Рангар уже не мог, поэтому только махнул рукой и, согнувшись и
держась за живот, побрел к входу в гостиницу.
Холодная вода помогла лучше магии - Фишур, слегка очнувшись, таки
ухитрился закрыть кран, но из ванны вылезти то ли не смог, то ли не
захотел, и теперь спал в ней, свернувшись калачиком.
Вздохнув, Рангар перенес его на кровать, раздел, уложил под одеяло и
вышел из номера, не забыв запереть дверь.
- Спит, - на безмолвный вопрос Тангора и Тазора ответил Рангар. -
Пошли, теперь наша очередь веселиться.
Когда, вдоволь нагулявшись по чудесному городу, они возвратились в
гостиницу и Рангар вошел в свой номер, открыв дверь волшебным ключом,
Фишур уже сидел на кровати. Он был хмур, зол и помят лицом.
- Да, друг мой Фишур, - со вздохом произнес Рангар, - сегодня утром ты
меня изрядно удивил... поразил даже! Я никогда не мог подумать, что...
- Что дворянин может напиться, как хрюл, - перебил его Фишур, стукнув
себя кулаком по колену.
- Нет, что у дворянина такая крепкая черепушка, - сказал Рангар,
невольно усмехнувшись.
- Ладно тебе уж... не издевайся. - Фишур с тоской поглядел в окно. -
Знаешь, как она болит, моя головушка? И кстати, от этого есть только одно
лекарство...
- Нет, Фишур, ты неисправим! - покачал головой Рангар. - Я думал, что
ты теперь долго вина в рот не возьмешь.
- А зачем в рот? Я прямой наводкой в желудок.
Рангар тяжело вздохнул и вытащил из-за пазухи бутылку с искристой
янтарной жидкостью.
- На, лечись, но не увлекайся.
Фишур взбодрился на глазах.
- Ты настоящий друг, Рангар! - сообщил он в промежутках между глотками.
- Иди приведи себя в порядок, вечерком еще погуляем уже вчетвером.
Сегодня тебя явно не хватало. С Тангором о красотах архитектуры не больно
поговоришь, а рыцарь... что с него толку?
- Молчит?
- Молчит, демон его побери.
- Хочешь, чтоб заговорил?
- Спрашиваешь!
- Ладно, я что-нибудь придумаю.
- Да ну! Тогда с меня бочонок вина.
- Ловлю на слове!
- И когда же он заговорит?
- Думаю, дней через десять.
- Согласен!
- Бочонок, кстати, можешь купить сразу. Очень уж вина тут славные.
- Ладно, ладно, разбойник, ты сходи-ка в ресторан и заплати за убытки,
а то метрдотель счет выписал.
- Ох, не вспоминай, Рангар... - Фишур поморщился. - Вся беда в том, что
у них тут слишком богатые погреба. А у меня принцип: попробовать надо все.
- Я предполагал, Фишур, что дворяне - люди принципа, но не до такой же
степени!
- Все, я пошел. А то ты совсем заклюешь бедного больного Фишура.
- Как говаривал один мои знакомый, головная боль с похмелья не болезнь,
а дурость.
- Я уже ушел! - крикнул Фишур на пороге, не забыв прихватить недопитую
бутылку.
- Ну, ну, - буркнул Рангар, принимая горизонтальное положение и
вытягиваясь на тахте. Даже треплясь с Фишуром, он не мог отрешиться от
мысли, что сегодня во время прогулки за ними следили. И если бы с ним были
не только простодушный тибериец и рыцарь-молчун, а и хитроумный (конечно,
когда трезвый) Фишур, то можно было попытаться изловить соглядатая.
Что ж, попробуем это сделать вечером, подумал Рангар. Только
предварительно надо будет выработать план...
С этой мыслью он задремал.
Вечером, когда сумерки опустили на город прохладную синюю вуаль,
четверо друзей отправились на очередную прогулку Перед этим они держали
"военный совет", и теперь, следуя выработанному плану, Рангар, Тангор и
Тазор неспешно дефилировали впереди, а одетый в темную одежду, в
закрывающей лицо широкополой шляпе Фишур следовал за ними на отдалении
тридцати-сорока шагов. Маршрут прогулки он знал, поэтому не боялся
потерять друзей из виду - у него была иная задача. И момент для ее
выполнения настал через полтэна, когда откуда-то из переулка выскользнула
темная фигура и устремилась за тремя спутниками, которые так увлеченно
спорили о чем-то, что, казалось, ничего не видели вокруг (имитировали спор
Рангар и Тангор, но и рыцарь, оживленно жестикулируя, "добавлял
впечатления"). Поэтому соглядатай шел, почти не скрываясь, и так увлекся
слежкой, что подпустил Фишура почти вплотную.
Выбрав подходящее место, Фишур бесшумно извлек меч из ножен и негромко
окликнул незнакомца. Тот подскочил, как ошпаренный, и уже готов был
рвануть вперед, но чуткое ухо Рангара тоже уловило оклик, он махнул рукой,
прекращая комедию, и все трое резко повернулись. У каждого в руке сверкал
клинок.
Сообразив, что он попал в ловушку, соглядатай дико огляделся и атаковал
Фишура, логично решив, что один человек отнюдь не трое. В чем-то, конечно,
он был прав, но Фишур встретил его с таким хладнокровием и мастерством,
что шпион невольно отступил; а тут подоспел уже и Рангар со товарищи.
- Бросай меч, негодяй, - негромко приказал Рангар, и было в его тоне
нечто такое, что незнакомец содрогнулся всем телом и поспешно швырнул
оружие наземь.
- Сними шляпу и подойди к фонарю! - отдал очередное приказание Рангар.
Соглядатай послушно сорвал с головы шляпу и стал в круг света,
отбрасываемый фонарем.
Перед друзьями с застывшим от страха лицом стоял подручный Квенда Зоала
Мархут; ему повезло, что никто из четырех друзей не знал его в лицо.
- Кто ты? - спросил Рангар, внимательно вглядываясь в черты лица
незнакомца. - Почему шпионишь за нами?
Тот скорчил жалостливую физиономию и зачастил:
- Прошу великодушно простить меня, благородные господа. Польстился на
презренный металл, демон его побери. Зовут меня Маркор, я пекарь. Третьего
дня, значит, сижу я в кабачке "У водопада", пью себе пиво... как вдруг
рядом садится какой-то господин в черном. Я плохо рассмотрел его, он был в
шляпе с широкими полями, низко надвинутой на глаза - вот как у вас,
господин (он указал на Фишура). Помню только черную бороду и усы. Он мне и
предлагает, значит, двадцать золотых монет, если я послежу за вами. А я,
дурак, и согласился. Отпустите меня, благородные господа, не губите! Век
благодарить вас буду!
- Где ты живешь? - спросил Фишур.
- Вторая радиальная улица, дом сорок четыре, - без запинки ответил
Мархут.
- Где ты должен встретиться с господином в черном?
- Он сказал, что сам найдет меня.
- Что, кроме слежки, поручил тебе этот... черный, - задал вопрос
Рангар.
- Ну... разговоры ваши слушать, если получится. А больше ничего,
клянусь честью.
- Во всем этом мало смысла, - задумчиво сказал Фишур.
- Согласен, - кивнул Рангар. - Ну и что мы будем делать? Отпустим или
отведем на дознание?
Вдруг Тазор, что-то быстро нацарапав на листке, протянул его Рангару.
Тот прочитал и неожиданно широко ухмыльнулся.
- А скажи-ка, пекарь, сколько яиц ты кладешь для приготовления хлебного
теста на три меры муки? - спросил он, хитро улыбаясь.
Глаза "пекаря" забегали и он, неожиданно сильно оттолкнув Фишура, со
всех ног бросился наутек.
- Э нет, так дело не пойдет! - бросил Рангар и вихрем сорвался с места.
Убедившись, что ему не убежать, Мархут со злобным воплем выхватил
ритуальный кинжал, на миг замер... и вонзил его себе в сердце.
Рангар не успел перехватить его руку на какой-то миг.
- У меня погиб мой единственный помощник - Мархут, - ощерившись, как
дикий зверь, прорычал Квенд Зоал, когда Пал Коор в очередной раз вызвал
его через магическое зеркало. - Он покончил с собой, когда его взял в плен
чужак. Это благородный поступок, и я очень прошу тебя. Пал, позаботься о
соответствующем пенсионе его родне.
- Что ты собираешься делать?
- Покончить с чужаком, что же еще! Но мне нужна помощь. Я узнал, что
послезавтра он и три его спутника покидают Валкар и направляются в Орноф.
На перекрестке Западного тракта и Алфарской дороги они присоединятся к
отдельному кавалерийскому полку регулярной армии, который
передислоцируется куда-то на восток. Тогда достать его будет труднее.
Нужно сделать засаду перед перекрестком... и всех уничтожить.
- Хорошо. Завтра вечером на половине дороги между Валкаром и Алфарским
перекрестком тебя будут ожидать восемь человек. Это мой личный резерв из
Листара.
- Спасибо. Твои люди - хорошие бойцы?
- Каждый из них мало в чем уступит тебе, Квенд.
- Тогда чужаку конец, - мрачный огонь полыхнул в глубине запавших глаз
Квенда Зоала. - Скажи, Пал, ты был у Верховного?
- Да, и он примет свои меры. Даже я не знаю какие. Поэтому
ликвидировать чужака с помощью моих людей для меня - дело принципа.
- Для меня это важнее любых принципов, - процедил Квенд. - Важнее даже
жизни... Как я узнаю твоих людей?
- Они знают тебя. На всякий случай запомни: пароль "Полночь", отзыв
"Утро".
- Годится. Я ложусь спать. У меня завтра и послезавтра - трудные дни.
- Ты скверно выглядишь, Квенд.
- Ты уже это говорил в прошлый раз. Ничего, для одного удара сил у меня
хватит.
- Уверен, что сможешь обойтись одним ударом?
- Я тут придумал кой-какую хитрость... - пробормотал Квенд. Глаза его
слипались.
- Да помогут тебе Сверкающие. Спокойной ночи.
Во время разговора с Квендом Пал Коор держался спокойно и уверенно,
хотя только он один знал, чего это ему стоило. После визита к Верховному
Жрецу и состоявшегося крайне неприятного разговора не только дальнейшая
карьера и даже не только нынешнее его положение находились под угрозой -
на тоненьком волоске зависла сама жизнь жреца белой мантии Пала Коора.
День следующий оказался неожиданно грустным: затратив несколько тэнов
на сборы перед новой дальней дорогой, все остальное время четверо друзей
посвятили прощанию. Они прощались с прекрасным городом священного Лотоса и
его дружелюбными жителями, но прежде всего - с человеком великой души и
доброго сердца Ольгерном Орнетом, так много сделавшего для каждого из них,
но более всего, конечно, для Рангара и Фишура.
А потом наступил щемящий сумбур прощального вечера, и все пили вино, но
почему-то не пьянели, и ресторан, еще более красивый после сеанса
восстановительной магии, тоже прощался на свой лад, и плыла под его
сводами волшебная музыка, и хотелось смеяться и плакать... а потом это
закончилось, как и все в любом из миров, только хорошее кончается
почему-то всегда быстрее, и настала ночь.
Их последняя ночь в Валкаре.
Жизнь человека немного стоит
по сравнению с его делом.
Но чтобы делать дело, надо жить.
Эрнест Хемингуэй, "Острова в океане"
Утренние сборы были недолгими. Рангар, Фишур, Тангор и Тазор молча
проверили оружие, провизию, запасную одежду и оседлали хорошо отдохнувших
тархов. Еще с вечера Рангар попросил, чтобы их не провожали - и без того
грустно щемило сердце. И только лишь солнце позолотило величественно
парящий в небе купол Храма Лотоса, четверо всадников и четверка заводных
тархов выехали на Западный тракт и поскакали на восток, навстречу солнцу и
новым приключениям.
Скакали молча, то погружаясь каждый в свои думы, то целиком отдаваясь
ритму скачки. Ленивую безмятежность просыпающейся природы нарушали лишь
пение птиц да цокот копыт.
Через два тэна проехали первый ориентир - одинокое разлапистое дерево
на холме.
- Хорошо идем! - крикнул Рангар Фишуру, сверившись с картой. - Еще
восемь тэнов езды с такой скоростью, и будем на перекрестке.
- Тэна через три сделаем короткий привал и сменим тархов, чтобы держать
скорость, - отозвался Фишур.
Для привала выбрали небольшую рощицу у самой обочины тракта. От Валкара
их отделяло больше ста лиг.
- Я обещал рассказать Рангару свою историю, - проговорил Фишур, когда
спутники расположились на мягкой траве и достали припасы. - Она мало чем
отличается от той, что я уже рассказал в самом начале нашего пути. Там все
- правда, вот только не вся... не хотелось, чтобы с первых тэнов нашего
знакомства у вас появились сомнения в моей честности... а уж очень
невероятно выглядит моя история целиком. Но теперь, когда доверие между
нами, я уверен, окрепло, а в особенности после твоей, Рангар, победы над
ядом эрры и повествования гранд-мага Ольгерна Орнета о случившейся
двадцать лет назад трагедии со старшим братом нынешнего монарха, - теперь,
я думаю, мои слова будут восприняты совсем иначе. Итак, я уже говорил, что
покинул Венду из-за дамы... Это так, но причина отнюдь не в легкомысленной
интрижке или сентиментальном любовном приключении. Хотя любовь была -
искренняя, глубокая, безоглядная... она и сейчас переполняет мое сердце,
но...
Фишур умолк, словно ему стало трудно говорить. Все слушали, никто даже
и не притронулся к еде.
- Нет, так не пойдет. - Фишур оглядел притихших друзей и покачал
головой. - Давайте вначале поедим, а уж потом я продолжу.
Любопытство, которое разжег Фишур, вызвало, как и следовало ожидать,
прилив торопливости: с едой было покончено за считанные итты.
Фишур грустно улыбнулся:
- Не думал, друзья мои, что пробужу в вас такой интерес... Постараюсь
быть кратким и не перегружать рассказ излишними эмоциями. Изрядный ловелас
в молодости, несколько лет тому назад ваш покорный слуга неожиданно для
самого себя влюбился по-настоящему. Избранницей моего сердца стала
очаровательная Ульма, дочь герцога диль Тан-Коринфа. Она ответила мне
взаимностью, я сделал ей предложение, ее родители не возражали...
Казалось, все идет замечательно, ни одна тучка не затмевала небосвод
нашего будущего счастья, вскоре должна была состояться свадьба... и тут-то
это и случилось. Ульма очень любила танцевать и веселиться, стараясь не
пропустить балов, во дворце... И вот однажды, буквально за месяц до
свадьбы, на балу, устроенном Императором в честь совершеннолетия своего
сына, сам монарх, этот пятидесятилетний развратник и блудодей, положил
глаз на мою невесту. Поверьте мне, друзья, очень многие женщины, даже
будучи чьими-то невестами или женами, не упустили бы такой шанс - еще бы,
стать фавориткой самого Тора Второго Премудрого! Скажу более, их женихов и
мужей - за очень редким исключением - весьма обрадовала бы подобная
ситуация, ибо она означала для них карьеру, деньги, более высокие
титулы... Но не такой была Ульма, и не таков оказался я. Моя невеста резко
отклонила домогательства Императора, а когда об этом узнал я - в столице
языки длинные, - то направил монарху письмо, где нижайше просил его
величество оставить девушку в покое. Подчеркиваю - послание мое было
составление в самом что ни на есть верноподданническом духе, однако,
видимо, даже такое оно разъярило коронованную особу. Хотя скорее всего я
слишком переоцениваю свою роль, и ярость нашего повелителя вызвала
стойкость Ульмы. Как бы там ни было, он нанес удар... страшный удар...
который, как теперь понятно, уже однажды принес ему корону. Но как и в тот
раз, обвинить Императора оказалось решительно невозможно, все выглядело,
как трагическая случайность... хотя глухие пересуды еще долго не утихали в
свете. Вы уже, конечно, догадались, что произошло, - Ульму укусила эрра.
Увы, я не знал тогда - да и кто знал? очень, очень немногие! - что
произошло во дворце много лет назад и какая жуткая участь постигла
старшего брата нашего Императора. Иначе я никогда бы не сделал того, что
сделал...
Лицо Фишура обмякло, уголки губ задрожали. С огромным усилием он
продолжал:
- Возможно, вы поняли и то, что я совершил в неведении, пытаясь любой
ценой спасти любимую. Я человек небедный, у меня водились деньги, и
немалые, отец оставил мне в наследство три поместья. И вот, собрав все
деньги, драгоценности и заложив два поместья из трех, я купил полпинты
онгры и дал умирающей выпить. О дальнейшем легко догадаться, вспомнив
рассказ гранд-мага. Однако, когда я осознал, на какие муки обрек любимую,
то совершил еще один шаг... В столице можно встретить много искусных и
сильных магов, и с одним из них, магом-грандмагистром Калеваном Дором,
меня связывали очень хорошие, почти дружеские отношения. Я обратился к
нему и попросил погрузить Ульму в магический сон Кх'орга. Наверное, вам
приходилось слышать об этом удивительном состоянии человеческого
организма, когда все процессы в нем почти замирают, понижается температура
тела, человек ничего не ощущает, и тем не менее жизнь не покидает его, и
он может быть возвращен в нормальное состояние. Говорят, что сон Кх'орга
может длиться сотни лет, а человек при этом стариться лишь на годы. Вот...
теперь вы знаете почти все.
Фишур встал и отвернулся, необычно горбясь. Рангар тоже поднялся,
подошел к Фишуру сзади и мягко обнял за плечи.
- Фишур, друг...
- Погоди, Рангар. Не надо меня успокаивать, я давно выплакал все свои
слезы... Я должен закончить. Тот же Калеван, соединив Око Пророка с
Магическим Кристаллом, сделал странное предсказание. Через два года, то
есть в год Белого Мрурха, сказал он, в седьмой день третьего месяца
Гор-Туарм, что следует за месяцем двух лун Зартаком, примерно в полдень,
возле южных ворот вольного города Лиг-Ханора повстречается тебе человек,
забывший свое прошлое. Путь этого человека будет лежать в Валкар. Я не
знаю, продолжал маг, куда он направится потом, но ты должен следовать за
ним, стать его спутником, тенью, другом, охранять его, ибо в конце концов
путь приведет вас к Камню Жизни и Смерти. Только с его помощью ты сможешь
вернуть Ульме здоровье и полноценную жизнь, а себе - счастье... Калеван
запретил мне рассказывать кому бы то ни было о пророчестве до того, как
сбудется его первая часть, и я с Потерявшим Память - а это, понятно, есть
ты, Рангар, - не покинем Валкар. Все сбылось с невероятной точностью... и
вот теперь уже я рассказал действительно все. Да, во избежание
преждевременного разглашения тайны пророчества Калеван внедрил в мое
сознание мощную магическую защиту. Думаю, именно этим, Рангар, объясняются
те странности, с которыми столкнулся Ольгерн Орнет, когда погрузился в мой
океан Либейи.
Несколько занов царило молчание. Затем заговорил Рангар:
- Мое сердце с тобой, друг. И если нам суждено найти легендарный
камень, о котором упоминал и гранд-маг Ольгерн Орнет, он будет твоим.
Фишур обнял Рангара. На его глазах блестели слезы. Тангор и Тазор тоже
уже стояли; у богатыря тиберийца как-то по-особенному смягчились черты
лица, а в золотистых глазах залегла тень сострадания; рыцарь незаметно
ясно: если не верить Тазору, надо не верить и Тангору. А этого Рангар не
мог даже в мыслях допустить. И еще он чувствовал, что не надо сейчас
давить ни на рыцаря, ни на необычно скованного и серьезного тиберийца.
Словно держал он в руках флакон необычайно тонкого хрусталя с драгоценным
содержимым, и пробка никак не желала поддаваться его осторожным усилиям;
конечно, он мог поднажать... но тогда флакон неминуемо бы рассыпался в
прах, и его содержимое пролилось в грязь...
- Добро, - сказал он наконец. - Тазор, если желаешь, можешь и дальше
путешествовать с нами. А теперь идем спать, мы все устали... Фишур уж
вовсю дремлет.
Он встал и первым направился к выходу. Но и не оглядываясь, ощутил, как
ослабело повисшее было напряжение. Будто незримый великан перевел дух.
На следующее утро к ним зашел Ольгерн Орнет и сообщил, что через два
дня из форта Алфар к восточным границам с Красной пустошью
передислоцируется отдельный кавалерийский полк под командованием
адъюнкт-генерала Карлехара ла Фор-Рокса, человека весьма известного и
популярного не только среди воинов. Славу он снискал еще пять лет назад,
отражая набег воинственного племени варов на город Врокс. Позднее, в
знаменитом Орхском походе, он вновь продемонстрировал личную отвагу и
незаурядный полководческий талант. Сейчас его переводили вместе с тремя
тысячами закаленных в боях солдат и офицеров на самые опасные восточные
рубежи и поговаривали, что Император прочит его в генерал-коменданты форта
Дарлиф, откуда прямая дорога к золотому маршальскому жезлу и должности
командующего Особым восточным округом.
- До Орнофа вы можете ехать с полком, - сказал гранд-маг. - По-моему,
это большая удача, с точки зрения вашей безопасности, которая, не скрою,
внушает мне большие опасения. С Карлехаром я уже говорил, он не возражает,
более того, обещает вам особую опеку, в том числе и магическую. Полк
сопровождает сильный маг, и все его умение, мастерство и могущество будут
защищать вас. Так что завтра вечером вы присоединитесь к полку на
перекрестке Алфарской дороги и Западного тракта, где полк станет на первый
привал.
- Замечательное известие! - с энтузиазмом воскликнул Фишур. - Полторы
тысячи лиг мы сможем проехать, почти не опасаясь всяких там разбойничьих
шаек и прочего сброда.
- Неплохо, - согласился Рангар. - Но это не означает, что мы должны
расслабляться и терять бдительность.
- Чей бы берх лаял... - проворчал Тангор, деланно хмурясь, но во
взгляде его читались облегчение и надежда.
- Вопрос: не будет ли это слишком долго? - поднял указательный палец
Рангар. - Я уверен, что в нашем путешествии фактор времени играет далеко
не последнюю роль.
- Это так, но вам не придется тащиться с обозами тылового хозяйства, вы
поскачете с авангардом. Карлехар уверил меня, что дорога до Орнофа займет
не более двадцати дней.
- Тогда все в порядке. Примерно на это время рассчитывал и я, - кивнул
Рангар. - Лично я согласен. Остальные, кажется, тоже... Тангор, ты чего
насупился? У тебя есть возражения?
- Да нет, - вздохнул тибериец. - Просто я уже почти было решился
смотаться к своим на денек-другой... рядом все-таки. Да ладно, не судьба,
видать. Может, в другой раз...
- Смотри, брат, а то давай... Навести родню.
Тангор глубоко вздохнул и отрицательно покачал головой. Золотистые
глаза его казались грустными, но взгляд был тверд.
- Нет, Рангар. Я и сам, ты знаешь, не особо рвался... хоть что-то и
ныло вот тут (он постучал себе по мощной груди)... а теперь и ладно,
судьбе виднее...
- Значит, послезавтра выступаем?
- Выступаем.
- Тазор?
Рыцарь кивнул.
- Добро. На том и порешим. Идем завтракать?
Фишур моментально вскочил на ноги и мечтательно провел себя ладонью от
подбородка вниз по горлу.
- Я жажду перед прощанием с Валкаром насладиться шедеврами местной
кухни и особенно - местных погребов.
- Ладно уж тебе, - засмеялся Рангар. - Великий маг, вы присоединитесь к
нам?
- Благодарю за приглашение, - произнес гранд-маг с полупоклоном. - Но я
уже позавтракал, к тому же у меня много дел. А вы отдыхайте, набирайтесь
сил. Сказать, что вам предстоит нелегкий путь, - значит ничего не сказать.
Будто тучка набежала на солнце - так потемнел взгляд Рангара. И
внезапным прорывом в его сознании встала перед его мысленным взором не
залитая ярким солнцем и усыпанная цветами и звездами дорога, а увидел он
мрачный ужас бесконечных затхлых коридоров, туннелей, переходов, и бег -
надсадный, из последних сил, - и стерегущий кошмар, который нельзя
выразить словами, и последний бой в конце пути, отчаянный и безнадежный, и
победа... победа, которую у него на родине давным-давно назвали
пирровой...
После завтрака друзья вынуждены были разделиться. Фишур быстро нашел
общий язык с ресторанным виночерпием, и тот имел неосторожность пригласить
новоиспеченного приятеля на экскурсию в местные погреба. Появились они
примерно через два тэна, вдрызг пьяные, причем виночерпий постоянно падал
и при этом ржал, как тарх, а Фишур столь же регулярно спотыкался о него и,
пытаясь удержаться на ногах, цеплялся за стены и при этом бодал их
головой, да так ловко, что сбил несколько лепных украшений. Говорить он не
мог и только молодецки ухал, когда очередной шедевр зодчества с хрустом
отлетал от стены в непредсказуемом направлении. Немногочисленные утренние
посетители ресторана быстренько ретировались - видимо, зрелище было не по
их нервам, официанты бестолково носились туда-сюда, не рискуя, однако,
приближаться к живописной парочке, а ошарашенный метрдотель лишь
трагически воздевал очи горе, что-то шептал (наверное, заклинания) и
горестно качал головой (когда очередное заклинание не помогало).
Рангар, Тангор и Тазор вскочили из-за стола и некоторое время молча
наблюдали, как веселится их блистательный и благородный друг. Потом Рангар
пробормотал несколько слов на языке, никому неизвестном на всем Коарме,
подошел к Фишуру и, мрачно бросив Тангору и Тазору: "Подождите меня на
улице", взвалил в очередной раз крепко ухнувшего Фишура на плечо и порысил
из ресторана.
Через пол-итта Рангар вышел из гостиницы к ожидавшим его друзьям.
- И смех, и грех, демон его дери, - буркнул он. На лице Рангара хмурь
отчаянно сражалась с гомерическим хохотом.
- Куда ты его дел? - спросил Тангор, кусая губы.
- Занес в свой номер, сунул в ванну и открыл холодную воду, - и в этот
момент хохот победил.
...Смеялись они долго. У Рангара текли слезы и болели мышцы живота,
тибериец осип, но продолжал извергать отрывистые сипло-хриплые звуки,
более приличествующие пожилому берху, да и у рыцаря тряслись плечи и
отлетела какая-то пряжка на доспехах.
Отсмеявшись, они уже хотели взглянуть, как там Фишур, но сзади неслышно
приблизился метрдотель и деликатно кашлянул.
- Простите, я не хотел прерывать ваше искреннее веселье, - грустно
произнес он, - тем более что вам после этого будет, вероятно, не до смеха,
- с этими словами метрдотель протянул Рангару листок с написанными цифрами
- Что это? - слабым голосом спросил Рангар.
- Счет за убытки, - еще печальнее сказал метрдотель. - И это только
половина, поскольку я человек справедливый и вторую половину предъявлю
нашему виночерпию... когда он проспится.
Смеяться Рангар уже не мог, поэтому только махнул рукой и, согнувшись и
держась за живот, побрел к входу в гостиницу.
Холодная вода помогла лучше магии - Фишур, слегка очнувшись, таки
ухитрился закрыть кран, но из ванны вылезти то ли не смог, то ли не
захотел, и теперь спал в ней, свернувшись калачиком.
Вздохнув, Рангар перенес его на кровать, раздел, уложил под одеяло и
вышел из номера, не забыв запереть дверь.
- Спит, - на безмолвный вопрос Тангора и Тазора ответил Рангар. -
Пошли, теперь наша очередь веселиться.
Когда, вдоволь нагулявшись по чудесному городу, они возвратились в
гостиницу и Рангар вошел в свой номер, открыв дверь волшебным ключом,
Фишур уже сидел на кровати. Он был хмур, зол и помят лицом.
- Да, друг мой Фишур, - со вздохом произнес Рангар, - сегодня утром ты
меня изрядно удивил... поразил даже! Я никогда не мог подумать, что...
- Что дворянин может напиться, как хрюл, - перебил его Фишур, стукнув
себя кулаком по колену.
- Нет, что у дворянина такая крепкая черепушка, - сказал Рангар,
невольно усмехнувшись.
- Ладно тебе уж... не издевайся. - Фишур с тоской поглядел в окно. -
Знаешь, как она болит, моя головушка? И кстати, от этого есть только одно
лекарство...
- Нет, Фишур, ты неисправим! - покачал головой Рангар. - Я думал, что
ты теперь долго вина в рот не возьмешь.
- А зачем в рот? Я прямой наводкой в желудок.
Рангар тяжело вздохнул и вытащил из-за пазухи бутылку с искристой
янтарной жидкостью.
- На, лечись, но не увлекайся.
Фишур взбодрился на глазах.
- Ты настоящий друг, Рангар! - сообщил он в промежутках между глотками.
- Иди приведи себя в порядок, вечерком еще погуляем уже вчетвером.
Сегодня тебя явно не хватало. С Тангором о красотах архитектуры не больно
поговоришь, а рыцарь... что с него толку?
- Молчит?
- Молчит, демон его побери.
- Хочешь, чтоб заговорил?
- Спрашиваешь!
- Ладно, я что-нибудь придумаю.
- Да ну! Тогда с меня бочонок вина.
- Ловлю на слове!
- И когда же он заговорит?
- Думаю, дней через десять.
- Согласен!
- Бочонок, кстати, можешь купить сразу. Очень уж вина тут славные.
- Ладно, ладно, разбойник, ты сходи-ка в ресторан и заплати за убытки,
а то метрдотель счет выписал.
- Ох, не вспоминай, Рангар... - Фишур поморщился. - Вся беда в том, что
у них тут слишком богатые погреба. А у меня принцип: попробовать надо все.
- Я предполагал, Фишур, что дворяне - люди принципа, но не до такой же
степени!
- Все, я пошел. А то ты совсем заклюешь бедного больного Фишура.
- Как говаривал один мои знакомый, головная боль с похмелья не болезнь,
а дурость.
- Я уже ушел! - крикнул Фишур на пороге, не забыв прихватить недопитую
бутылку.
- Ну, ну, - буркнул Рангар, принимая горизонтальное положение и
вытягиваясь на тахте. Даже треплясь с Фишуром, он не мог отрешиться от
мысли, что сегодня во время прогулки за ними следили. И если бы с ним были
не только простодушный тибериец и рыцарь-молчун, а и хитроумный (конечно,
когда трезвый) Фишур, то можно было попытаться изловить соглядатая.
Что ж, попробуем это сделать вечером, подумал Рангар. Только
предварительно надо будет выработать план...
С этой мыслью он задремал.
Вечером, когда сумерки опустили на город прохладную синюю вуаль,
четверо друзей отправились на очередную прогулку Перед этим они держали
"военный совет", и теперь, следуя выработанному плану, Рангар, Тангор и
Тазор неспешно дефилировали впереди, а одетый в темную одежду, в
закрывающей лицо широкополой шляпе Фишур следовал за ними на отдалении
тридцати-сорока шагов. Маршрут прогулки он знал, поэтому не боялся
потерять друзей из виду - у него была иная задача. И момент для ее
выполнения настал через полтэна, когда откуда-то из переулка выскользнула
темная фигура и устремилась за тремя спутниками, которые так увлеченно
спорили о чем-то, что, казалось, ничего не видели вокруг (имитировали спор
Рангар и Тангор, но и рыцарь, оживленно жестикулируя, "добавлял
впечатления"). Поэтому соглядатай шел, почти не скрываясь, и так увлекся
слежкой, что подпустил Фишура почти вплотную.
Выбрав подходящее место, Фишур бесшумно извлек меч из ножен и негромко
окликнул незнакомца. Тот подскочил, как ошпаренный, и уже готов был
рвануть вперед, но чуткое ухо Рангара тоже уловило оклик, он махнул рукой,
прекращая комедию, и все трое резко повернулись. У каждого в руке сверкал
клинок.
Сообразив, что он попал в ловушку, соглядатай дико огляделся и атаковал
Фишура, логично решив, что один человек отнюдь не трое. В чем-то, конечно,
он был прав, но Фишур встретил его с таким хладнокровием и мастерством,
что шпион невольно отступил; а тут подоспел уже и Рангар со товарищи.
- Бросай меч, негодяй, - негромко приказал Рангар, и было в его тоне
нечто такое, что незнакомец содрогнулся всем телом и поспешно швырнул
оружие наземь.
- Сними шляпу и подойди к фонарю! - отдал очередное приказание Рангар.
Соглядатай послушно сорвал с головы шляпу и стал в круг света,
отбрасываемый фонарем.
Перед друзьями с застывшим от страха лицом стоял подручный Квенда Зоала
Мархут; ему повезло, что никто из четырех друзей не знал его в лицо.
- Кто ты? - спросил Рангар, внимательно вглядываясь в черты лица
незнакомца. - Почему шпионишь за нами?
Тот скорчил жалостливую физиономию и зачастил:
- Прошу великодушно простить меня, благородные господа. Польстился на
презренный металл, демон его побери. Зовут меня Маркор, я пекарь. Третьего
дня, значит, сижу я в кабачке "У водопада", пью себе пиво... как вдруг
рядом садится какой-то господин в черном. Я плохо рассмотрел его, он был в
шляпе с широкими полями, низко надвинутой на глаза - вот как у вас,
господин (он указал на Фишура). Помню только черную бороду и усы. Он мне и
предлагает, значит, двадцать золотых монет, если я послежу за вами. А я,
дурак, и согласился. Отпустите меня, благородные господа, не губите! Век
благодарить вас буду!
- Где ты живешь? - спросил Фишур.
- Вторая радиальная улица, дом сорок четыре, - без запинки ответил
Мархут.
- Где ты должен встретиться с господином в черном?
- Он сказал, что сам найдет меня.
- Что, кроме слежки, поручил тебе этот... черный, - задал вопрос
Рангар.
- Ну... разговоры ваши слушать, если получится. А больше ничего,
клянусь честью.
- Во всем этом мало смысла, - задумчиво сказал Фишур.
- Согласен, - кивнул Рангар. - Ну и что мы будем делать? Отпустим или
отведем на дознание?
Вдруг Тазор, что-то быстро нацарапав на листке, протянул его Рангару.
Тот прочитал и неожиданно широко ухмыльнулся.
- А скажи-ка, пекарь, сколько яиц ты кладешь для приготовления хлебного
теста на три меры муки? - спросил он, хитро улыбаясь.
Глаза "пекаря" забегали и он, неожиданно сильно оттолкнув Фишура, со
всех ног бросился наутек.
- Э нет, так дело не пойдет! - бросил Рангар и вихрем сорвался с места.
Убедившись, что ему не убежать, Мархут со злобным воплем выхватил
ритуальный кинжал, на миг замер... и вонзил его себе в сердце.
Рангар не успел перехватить его руку на какой-то миг.
- У меня погиб мой единственный помощник - Мархут, - ощерившись, как
дикий зверь, прорычал Квенд Зоал, когда Пал Коор в очередной раз вызвал
его через магическое зеркало. - Он покончил с собой, когда его взял в плен
чужак. Это благородный поступок, и я очень прошу тебя. Пал, позаботься о
соответствующем пенсионе его родне.
- Что ты собираешься делать?
- Покончить с чужаком, что же еще! Но мне нужна помощь. Я узнал, что
послезавтра он и три его спутника покидают Валкар и направляются в Орноф.
На перекрестке Западного тракта и Алфарской дороги они присоединятся к
отдельному кавалерийскому полку регулярной армии, который
передислоцируется куда-то на восток. Тогда достать его будет труднее.
Нужно сделать засаду перед перекрестком... и всех уничтожить.
- Хорошо. Завтра вечером на половине дороги между Валкаром и Алфарским
перекрестком тебя будут ожидать восемь человек. Это мой личный резерв из
Листара.
- Спасибо. Твои люди - хорошие бойцы?
- Каждый из них мало в чем уступит тебе, Квенд.
- Тогда чужаку конец, - мрачный огонь полыхнул в глубине запавших глаз
Квенда Зоала. - Скажи, Пал, ты был у Верховного?
- Да, и он примет свои меры. Даже я не знаю какие. Поэтому
ликвидировать чужака с помощью моих людей для меня - дело принципа.
- Для меня это важнее любых принципов, - процедил Квенд. - Важнее даже
жизни... Как я узнаю твоих людей?
- Они знают тебя. На всякий случай запомни: пароль "Полночь", отзыв
"Утро".
- Годится. Я ложусь спать. У меня завтра и послезавтра - трудные дни.
- Ты скверно выглядишь, Квенд.
- Ты уже это говорил в прошлый раз. Ничего, для одного удара сил у меня
хватит.
- Уверен, что сможешь обойтись одним ударом?
- Я тут придумал кой-какую хитрость... - пробормотал Квенд. Глаза его
слипались.
- Да помогут тебе Сверкающие. Спокойной ночи.
Во время разговора с Квендом Пал Коор держался спокойно и уверенно,
хотя только он один знал, чего это ему стоило. После визита к Верховному
Жрецу и состоявшегося крайне неприятного разговора не только дальнейшая
карьера и даже не только нынешнее его положение находились под угрозой -
на тоненьком волоске зависла сама жизнь жреца белой мантии Пала Коора.
День следующий оказался неожиданно грустным: затратив несколько тэнов
на сборы перед новой дальней дорогой, все остальное время четверо друзей
посвятили прощанию. Они прощались с прекрасным городом священного Лотоса и
его дружелюбными жителями, но прежде всего - с человеком великой души и
доброго сердца Ольгерном Орнетом, так много сделавшего для каждого из них,
но более всего, конечно, для Рангара и Фишура.
А потом наступил щемящий сумбур прощального вечера, и все пили вино, но
почему-то не пьянели, и ресторан, еще более красивый после сеанса
восстановительной магии, тоже прощался на свой лад, и плыла под его
сводами волшебная музыка, и хотелось смеяться и плакать... а потом это
закончилось, как и все в любом из миров, только хорошее кончается
почему-то всегда быстрее, и настала ночь.
Их последняя ночь в Валкаре.
Жизнь человека немного стоит
по сравнению с его делом.
Но чтобы делать дело, надо жить.
Эрнест Хемингуэй, "Острова в океане"
Утренние сборы были недолгими. Рангар, Фишур, Тангор и Тазор молча
проверили оружие, провизию, запасную одежду и оседлали хорошо отдохнувших
тархов. Еще с вечера Рангар попросил, чтобы их не провожали - и без того
грустно щемило сердце. И только лишь солнце позолотило величественно
парящий в небе купол Храма Лотоса, четверо всадников и четверка заводных
тархов выехали на Западный тракт и поскакали на восток, навстречу солнцу и
новым приключениям.
Скакали молча, то погружаясь каждый в свои думы, то целиком отдаваясь
ритму скачки. Ленивую безмятежность просыпающейся природы нарушали лишь
пение птиц да цокот копыт.
Через два тэна проехали первый ориентир - одинокое разлапистое дерево
на холме.
- Хорошо идем! - крикнул Рангар Фишуру, сверившись с картой. - Еще
восемь тэнов езды с такой скоростью, и будем на перекрестке.
- Тэна через три сделаем короткий привал и сменим тархов, чтобы держать
скорость, - отозвался Фишур.
Для привала выбрали небольшую рощицу у самой обочины тракта. От Валкара
их отделяло больше ста лиг.
- Я обещал рассказать Рангару свою историю, - проговорил Фишур, когда
спутники расположились на мягкой траве и достали припасы. - Она мало чем
отличается от той, что я уже рассказал в самом начале нашего пути. Там все
- правда, вот только не вся... не хотелось, чтобы с первых тэнов нашего
знакомства у вас появились сомнения в моей честности... а уж очень
невероятно выглядит моя история целиком. Но теперь, когда доверие между
нами, я уверен, окрепло, а в особенности после твоей, Рангар, победы над
ядом эрры и повествования гранд-мага Ольгерна Орнета о случившейся
двадцать лет назад трагедии со старшим братом нынешнего монарха, - теперь,
я думаю, мои слова будут восприняты совсем иначе. Итак, я уже говорил, что
покинул Венду из-за дамы... Это так, но причина отнюдь не в легкомысленной
интрижке или сентиментальном любовном приключении. Хотя любовь была -
искренняя, глубокая, безоглядная... она и сейчас переполняет мое сердце,
но...
Фишур умолк, словно ему стало трудно говорить. Все слушали, никто даже
и не притронулся к еде.
- Нет, так не пойдет. - Фишур оглядел притихших друзей и покачал
головой. - Давайте вначале поедим, а уж потом я продолжу.
Любопытство, которое разжег Фишур, вызвало, как и следовало ожидать,
прилив торопливости: с едой было покончено за считанные итты.
Фишур грустно улыбнулся:
- Не думал, друзья мои, что пробужу в вас такой интерес... Постараюсь
быть кратким и не перегружать рассказ излишними эмоциями. Изрядный ловелас
в молодости, несколько лет тому назад ваш покорный слуга неожиданно для
самого себя влюбился по-настоящему. Избранницей моего сердца стала
очаровательная Ульма, дочь герцога диль Тан-Коринфа. Она ответила мне
взаимностью, я сделал ей предложение, ее родители не возражали...
Казалось, все идет замечательно, ни одна тучка не затмевала небосвод
нашего будущего счастья, вскоре должна была состояться свадьба... и тут-то
это и случилось. Ульма очень любила танцевать и веселиться, стараясь не
пропустить балов, во дворце... И вот однажды, буквально за месяц до
свадьбы, на балу, устроенном Императором в честь совершеннолетия своего
сына, сам монарх, этот пятидесятилетний развратник и блудодей, положил
глаз на мою невесту. Поверьте мне, друзья, очень многие женщины, даже
будучи чьими-то невестами или женами, не упустили бы такой шанс - еще бы,
стать фавориткой самого Тора Второго Премудрого! Скажу более, их женихов и
мужей - за очень редким исключением - весьма обрадовала бы подобная
ситуация, ибо она означала для них карьеру, деньги, более высокие
титулы... Но не такой была Ульма, и не таков оказался я. Моя невеста резко
отклонила домогательства Императора, а когда об этом узнал я - в столице
языки длинные, - то направил монарху письмо, где нижайше просил его
величество оставить девушку в покое. Подчеркиваю - послание мое было
составление в самом что ни на есть верноподданническом духе, однако,
видимо, даже такое оно разъярило коронованную особу. Хотя скорее всего я
слишком переоцениваю свою роль, и ярость нашего повелителя вызвала
стойкость Ульмы. Как бы там ни было, он нанес удар... страшный удар...
который, как теперь понятно, уже однажды принес ему корону. Но как и в тот
раз, обвинить Императора оказалось решительно невозможно, все выглядело,
как трагическая случайность... хотя глухие пересуды еще долго не утихали в
свете. Вы уже, конечно, догадались, что произошло, - Ульму укусила эрра.
Увы, я не знал тогда - да и кто знал? очень, очень немногие! - что
произошло во дворце много лет назад и какая жуткая участь постигла
старшего брата нашего Императора. Иначе я никогда бы не сделал того, что
сделал...
Лицо Фишура обмякло, уголки губ задрожали. С огромным усилием он
продолжал:
- Возможно, вы поняли и то, что я совершил в неведении, пытаясь любой
ценой спасти любимую. Я человек небедный, у меня водились деньги, и
немалые, отец оставил мне в наследство три поместья. И вот, собрав все
деньги, драгоценности и заложив два поместья из трех, я купил полпинты
онгры и дал умирающей выпить. О дальнейшем легко догадаться, вспомнив
рассказ гранд-мага. Однако, когда я осознал, на какие муки обрек любимую,
то совершил еще один шаг... В столице можно встретить много искусных и
сильных магов, и с одним из них, магом-грандмагистром Калеваном Дором,
меня связывали очень хорошие, почти дружеские отношения. Я обратился к
нему и попросил погрузить Ульму в магический сон Кх'орга. Наверное, вам
приходилось слышать об этом удивительном состоянии человеческого
организма, когда все процессы в нем почти замирают, понижается температура
тела, человек ничего не ощущает, и тем не менее жизнь не покидает его, и
он может быть возвращен в нормальное состояние. Говорят, что сон Кх'орга
может длиться сотни лет, а человек при этом стариться лишь на годы. Вот...
теперь вы знаете почти все.
Фишур встал и отвернулся, необычно горбясь. Рангар тоже поднялся,
подошел к Фишуру сзади и мягко обнял за плечи.
- Фишур, друг...
- Погоди, Рангар. Не надо меня успокаивать, я давно выплакал все свои
слезы... Я должен закончить. Тот же Калеван, соединив Око Пророка с
Магическим Кристаллом, сделал странное предсказание. Через два года, то
есть в год Белого Мрурха, сказал он, в седьмой день третьего месяца
Гор-Туарм, что следует за месяцем двух лун Зартаком, примерно в полдень,
возле южных ворот вольного города Лиг-Ханора повстречается тебе человек,
забывший свое прошлое. Путь этого человека будет лежать в Валкар. Я не
знаю, продолжал маг, куда он направится потом, но ты должен следовать за
ним, стать его спутником, тенью, другом, охранять его, ибо в конце концов
путь приведет вас к Камню Жизни и Смерти. Только с его помощью ты сможешь
вернуть Ульме здоровье и полноценную жизнь, а себе - счастье... Калеван
запретил мне рассказывать кому бы то ни было о пророчестве до того, как
сбудется его первая часть, и я с Потерявшим Память - а это, понятно, есть
ты, Рангар, - не покинем Валкар. Все сбылось с невероятной точностью... и
вот теперь уже я рассказал действительно все. Да, во избежание
преждевременного разглашения тайны пророчества Калеван внедрил в мое
сознание мощную магическую защиту. Думаю, именно этим, Рангар, объясняются
те странности, с которыми столкнулся Ольгерн Орнет, когда погрузился в мой
океан Либейи.
Несколько занов царило молчание. Затем заговорил Рангар:
- Мое сердце с тобой, друг. И если нам суждено найти легендарный
камень, о котором упоминал и гранд-маг Ольгерн Орнет, он будет твоим.
Фишур обнял Рангара. На его глазах блестели слезы. Тангор и Тазор тоже
уже стояли; у богатыря тиберийца как-то по-особенному смягчились черты
лица, а в золотистых глазах залегла тень сострадания; рыцарь незаметно