Соболь Александр. Мир наизнанку

маг-грандмагистр сомнет ее моментально. Это все, чем у могу помочь вам,
Рангар. Теперь что касается вас, Фишур... У вас неплохие магические
задатки, и за три дня я попробую подтянуть вас - хотя бы в некоторых
областях - до второй ступени. Работать придется очень напряженно, что
называется, на износ, но надеюсь, что это все окупится.
Внимательно слушавший, но молчавший Квенд вдруг с размаху хватил себя
кулаком по колену:
- Ну и дурака я, оказывается, свалял!
- В чем дело, Квенд? - спросил Рангар.
- Был у меня амулет Сверкающих... такие выдаются жрецам серой мантии...
Он предохранял от любой магии.
- Любопытно, - сказал Ольгерн Орнет. - Я слышал о таких, но видеть не
приходилось. О, как бы сейчас он оказался кстати! Но где же вы подевали
такую ценную вещь?
- Пропил. - Квенд низко опустил голову. - Я все пропил деньги,
имущество, дом... потом перешел на мелочи, как-то: нифриллитовый доспех,
ордена, амулет этот самый... Слава небу, оружие хоть пока оставил... рука
не поднялась.
- Ничего, - сказал Рангар, - богатство - дело наживное. Скажите,
Ольгерн, когда мы начнем занятия?
- Сегодня. Скоро, - ответил гранд-маг. - Как только я отыщу следы Лады.
Хочу, чтобы у всех нас душа была спокойная.
Он расстегнул на груди камзол и извлек из-за пазухи белый замшевый
мешочек на тесемке. Развязав узел, стягивающий горловину мешочка, он вынул
Кристалл, засиявший мощными и странно влекущими световыми переливами:
- Магический Кристалл! - ахнул Квенд.
- Да, - несколько самодовольно усмехнулся гранд-маг, - не только,
значит, жрецам их иметь...
- Магический предмет потрясающей силы, да? - спросил Фишур.
- Да - в нашем мире. А в мире Рангара, очевидно, эту вещицу бы назвали
продуктом высочайшей технологии... а, Рангар?
- Пожалуй, - усмехнулся Рангар. - Мне уже давно приходила в голову
мысль, что в своих вершинных проявлениях магия и технология сливаются.
- Верно, - теперь уже улыбка скользнула по губам гранд-мага. - Я ведь
тоже долго размышлял обо всем этом после ваших рассказов, Рангар... Но
разговор об этом грозит затянуться надолго. Пора заняться делом. Сейчас вы
все отойдете от меня шагов на пять. В какие-то моменты вам может
показаться, что мне плохо или я испытываю боль. Заклинаю - что бы ни
случилось, не подходите ко мне.
- Да-да, я знаю. - Квенд поежился. - Могучая штука, но уж шибко силы
высасывает.
- Все, отходите. И вообще лучше отвернитесь, мне будет легче
сосредоточиться. Когда вернусь, позову вас.
Рангар и Фишур отошли и отвернулись с сожалением - очень уж хотелось им
понаблюдать за Магическим Кристаллом в действии; Карлехар сделал это
спокойно, как солдат выполняет команду офицера; и только какая-то
поспешная нервозность Квенда ясно дала понять его отношение к
происходящему - он был единственным (кроме гранд-мага, естественно), кто
не только видел Кристалл в работе, но и сам пользовался им; воспоминания
были тяжелые и неприятные.
Примерно через два тэна, прошедших в тягостном, изматывающем душу
ожидании, Ольгерн Орнет застонал и тихо позвал:
- Все... подымите меня...
Друзья бросились к гранд-магу. Лицо того казалось вылепленным из воска,
лоб и виски щедро оросил пот, глаза были закрыты. Магический Кристалл
пульсировал медленно меркнущими волнами темно-фиолетового сияния.
- Дайте... глоток рн'агга... - прошептал Ольгерн, открывая глаза. В них
застыли невероятное напряжение и усталость.
Фишур протянул гранд-магу кружку, куда изрядно плеснул из своей фляги,
и помог Ольгерну сесть. Тот глотнул и закашлялся.
- Все, мне уже лучше. Лада дома, на острове Курку. Она в безопасности.
И тут Рангар ощутил такое колоссальное облегчение, какого, наверное, не
испытывал еще со дня своего появления на Коарме.


Три дня пролетели, как один. Гранд-маг выполнил свое обещание, хотя сил
ему потратить пришлось гораздо больше, чем Рангару и Фишуру, вместе
взятым: Ольгерн работал на самом пределе своих сил и возможностей, что
называется, на износ. А как иначе? За три дня ему надо было успеть сделать
то, на что в обычном режиме обучения уходят многие месяцы...
Все это время друзья провели в непроходимых зарослях хингу в двух лигах
от западной оконечности грузового порта, защищенные мощной отводящей
магией Ольгерна Орнета. Несмотря на то, что рядом плескались ласковые
волны залива, и золотился песок прекрасного пляжа, и вода была на
удивление чиста и прозрачна, купались только по необходимости, при этом
сочетая приятное с полезным (под последним имелся в виду обязательный
скоростной заплыв на пол-лиги) Рангар и Фишур в основном занимались с
Ольгерном магией, а Карлехар и Квенд до седьмого пота фехтовали на мечах,
метали ножи, стреляли из луков и отрабатывали приемы рукопашного боя.
Особенно упорно, с какой-то самозабвенной яростью, совершенно не щадя себя
и не пытаясь беречь силы, тренировался Квенд Зоал. Теперь это был прежний,
неустрашимый и неутомимый боец, один стоивший пятерых. Рангар, впрочем,
тоже не баловал себя, и после изнурительных для психики занятий с
гранд-магом выходил на "малую бойцовскую арену" и демонстрировал такое,
что у Квенда загорались глаза, а Карлехар восхищенно тряс головой.
Но вот пришло время прощания. Гранд-маг Ольгерн Орнет по очереди
обнялся с каждым из "великолепной четверки", пробормотал охранное
заклинание, затем еще одно - и исчез, словно его и не было.
- Ну, положим, ты тоже так умеешь, Рангар, - попробовал просмеяться
сквозь подкативший к горлу комок Карлехар.
- Нет, Карлехар, так я не умею, - грустно произнес Рангар. - Очень
жаль, что Ольгерна не будет с нами... Ну ничего. Как это сказать по
вашему... демон не выдаст, хрюл не съест.
- Что будем делать? - спросил Фишур.
- Сейчас - отдых. Все измотаны до предела. Купайтесь, загорайте, спите,
ешьте, пейте. Набирайтесь сил, в общем. Скоро они нам понадобятся.
Послезавтра мы наведаемся в порт, попробуем разузнать порядок отправки
жреческих судов на Тарнаг-армар.


Несколько дней, меняя наряды и пользуясь то гримом, то магией, четверо
друзей толкались в порту, в припортовых тавернах и доках, собирая
информацию о рейсах "белых шхун", как их называли сами моряки, к
таинственному острову. Дело это оказалось чрезвычайно сложным, поскольку
даже самые пьяные моряки поразительно быстро трезвели и намертво
захлопывали рот, стоило лишь разговору коснуться этого предмета. Крохи
сведений добывались не только с трудом - порой со смертельным риском, - и
каждая добытая крупица информации убавляла оптимизм Рангара. Обстояло все
действительно хуже не придумаешь.
Всего на остров ходило три жреческих корабля: шхуны "Лучезарная",
"Светоносная" и "Сияющая". Они в самом деле были от форштевня до кормы
красивого снежно-белого цвета, и паруса сияли белизной, и мачты, и реи, и
вообще глаз не мог отыскать - с расстояния в четверть лиги - ни единого
темного пятнышка. Посмотреть ни на одну из этих шхун с более близкой
дистанции, как выяснилось, практически невозможно.
Во-первых, швартовались они у отдельного, далеко от остальных
отстоящего причала, который охранялся, пожалуй, похлеще опочивальни
Императора. Помимо обычной охраны, состоящей из специальных армейских,
жандармских и гвардейских патрулей, охрану несли так же до зубов
вооруженные жрецы серой мантии; причем не только на суше, но и на
акватории залива. И естественно, причал окружали три мощнейших магических
заслона.
Во-вторых, команды шхун целиком состояли из жрецов.
И наконец, из туманных намеков одного из офицеров охраны причала,
которого Фишуру удалось напоить и разговорить, и не менее туманного
разговора, состоявшегося у Квенда с неким жрецом серой мантии, когда-то
служившим под его началом в спецподразделении "Фархар", Рангар сделал
вывод, что существует еще одна охранная система, основанная на неведомой
здесь технологии.
На пятый день на очередном "военном совете" друзья обменялись мнениями.
Мнения, увы, отдавали крайним пессимизмом.
Горькое резюме подвел Рангар:
- Итак, мы пришли к неутешительному выводу, что проникнуть на корабли
жрецов невозможно. А поскольку, как говорится, назад дороги нет, надо
искать другой путь на остров.
- Легко сказать... - проворчал Фишур. - Я как-то уже говорил, что на
обычном корабле к острову не подойти.
- Значит, надо поднапрячь мозги, - упрямо боднул головой воздух Рангар.
- Давайте рассуждать. Итак, самый очевидный путь - по морю - отпадает.
Причем полностью, так как нельзя воспользоваться ни жреческой шхуной, ни
обычным судном, ни какой бы то ни было магией. Все это - _ожидаемые_ пути,
и они блокированы и перекрыты с особой надежностью как раз по причине их
прогнозируемости. Наша задача - выдумать нечто экстраординарное,
неожиданное, из ряда вон выходящее. И кажется, я кое-что нашел... Ты
говорил, Квенд, что за всеми заградительными кордонами существует зона,
непосредственно примыкающая к острову, где _вообще не действует никакая
магия_?
- Во всяком случае, я об этом слышал, - пожал плечами Квенд. - Хотя
степень достоверности этой информации, сам понимаешь...
- А вот я в этом почти не сомневаюсь, - сказал Рангар. - Потому что эго
выглядит очень логично. Ведь если на остров попытается проникнуть сильный
или даже очень сильный маг, избрав для этого необычные пути - под водой,
например, или по воздуху, или используя мгновенный перенос через
пространство высшего порядка, - он потерпит фиаско как раз по причине
того, что вблизи острова любая магия перестает действовать. Так?
- Уж не хочешь ли ты сказать, - медленно проговорил Фишур, зажигаясь
глазами, - что тут могут помочь знания твоего мира?
- Умница, Фишур! - Рангар хлопнул друга по плечу. - Там, где бессильна
магия этого мира, поможет неведомая здесь наука моего! Мы полетим на
Тарнаг-армар на воздушном шаре!


На подготовку к невиданному и немыслимому путешествию ушло три недели
упорнейшего, от зари до зари, труда. Лигах в десяти от Венды, в глухом
лесу между побережьем и уходящим к Лемару Южным трактом, под руководством
и при самом непосредственном участии Рангара закипела работа. Вначале из
прочных, пружинистых и гибких ветвей дорга, скрепленных ремнями из коры
хингу, был изготовлен куполообразный каркас; он оказался настолько
огромен, что работу пришлось выполнять в глубоком овраге. Затем Фишур и
Квенд привезли из города свернутое в гигантский рулон цельное полотнище
лучшей парусной ткани, обработанной специальными растворами да кучей
магических заклинаний в придачу для придания ему воздухонепроницаемости
Размотав рулон, четверо друзей с немалым трудом и не без помощи заклинаний
Фишура натянули ткань на каркас и сверху закрепили ее сетью, сплетенной из
тонких полос коры дерева хингу. Снизу к сетке ремнями из этой же коры
прикрепили корзину, в которой легко помещались четыре человека, вода,
припасы, мешки с балластом (песком и мелкой галькой) и жаровня, огонь в
которой должен был нагревать воздух и обеспечить необходимую подъемную
силу.
- Вначале в жаровне будет гореть магический огонь, - пояснил Рангар,
когда работа почти была закончена. - А когда мы влетим в зону, где магия
не действует, начнем топить дровами.
- А как мы добьемся нужного ветра? - поинтересовался Фишур. - Ведь,
насколько я понимаю, шар летит туда, куда дует ветер?
- Ты понимаешь правильно, - кивнул Рангар. - Вначале мы получим нужный
ветер с помощью соответствующих заклинаний, как на парусных судах. Тут вся
надежда на тебя, Фишур. И гордись - корабельных магов много, а маг
воздушного шара - первый и единственный.
- Я-то буду стараться, - сдвинул брови Фишур, - но ты сам знаешь, каков
из меня маг.
- Ничего, Ольгерн Орнет зря что ли угробил на тебя три дня? Кроме того,
твоя магия далеко не всегда будет нужна. Ветер на разных высотах дует
по-разному, и мы можем в поисках нужного ветра менять высоту.
- Ладно, - сказал Фишур, - уж коли мне суждено стать "первым и
единственным", то не грех это дело замочить. А то за три дня сухого закона
вкупе с трудом воистину адовым моя глотка превратилась в Мертвую
пустыню...
Рангар засмеялся.
- Голодной куме одно на уме, - произнес он никем не понятую фразу на
родном языке, но переводить не стал и махнул рукой - давай, мол.
...После обильного ужина, во время которого все ограничения на пиво и
рн'агг были сняты, Фишур вышел на берег и долго стоял, глядя на юг, словно
взглядом пытаясь проникнуть за быстро темнеющий горизонт. И, уже уходя,
проговорил очень странным голосом:
- Наконец-то я подберусь к тебе. И посмотрю, что хранит сердце тайны...

3

Взлетели ночью. Огонь в жаровне горел целый день накануне старта, и к
вечеру сплетенные из коры канаты уже едва-едва удерживали рвущийся ввысь
шар. Канатов насчитывалось четыре, по числу пассажиров, и когда по команде
Рангара одновременно воздух взвихрили четыре клинка, и канаты лопнули с
басовитым щелчком, никто, даже Рангар, не смог удержать вскрик. С
невероятной скоростью шар прыгнул прямо в ночное небо и уже через
пол-итта, вознесясь на высоту пять лиг, растворился среди звезд. Это было
необычно и захватывающе, и когда прошел первый приступ инстинктивного
страха у никогда не покидавших поверхность планеты Фишура, Карлехара и
Квенда, восторг новизны оказался настолько силен, что все трое замурлыкали
под нос песенки, что само по себе было явлением весьма и весьма
удивительным.
Рангар с душой смятенной и ликующей вбирал в себя звездно-хрустальное
великолепие над головой и вокруг; только внизу царила непроницаемая тьма,
да еще смутное светлое пятно виднелось там, где на холмах раскинулась
столица. И грезилось ему иное небо, прожигаемое рисунками иных созвездий,
и видение это отчего-то вызывало острую, ностальгическую грусть...
А воздушный шар уже летел над океаном, медленно относимый к югу, и
Рангар впал в некое полузабытье, когда одновременно и грезишь, и
понимаешь, что тебя всего лишь посетили бесплотные видения, не имеющие
ничего общего с окружающей реальностью. И все-таки в них был свой тайный,
сокровенный смысл.
...Рангар стоял на безграничной сверкающей плоскости; над ним и еще
четырьмя фигурами, застывшими вокруг него, нежно сияло жемчужно-серое
небо. Фигуры располагались в вершинах квадрата, на пересечении диагоналей
которого находился Рангар. Это были три женщины и один мужчина. Но женщин
Рангар заметил своим надзрением, потому что глаза его смотрели прямо на
будто сотканную из огневых вихрей фигуру мужчины.
- Покровитель... - выдохнул Рангар, едва шевельнув непослушными губами.
Вспышкой лучезарного света засияла улыбка на струящемся в потоках
пламени лице, и с жестом мягкого отрицания огненная фигура шагнула к
Рангару... и тут же пропала. Перед ним стоял... Рангар вздрогнул.
Впечатление было такое, будто он увидел свое отражение в зеркале.
- Нет, я не ты, - засмеялось "отражение", - точнее, не совсем ты. Я,
собственно, тот, с кого все началось... первооснова или, точнее, эмбрион,
личинка информа... его ты видел только что в виде огненного человека, хотя
это лишь его ничтожная часть, доступная твоему, да и моему восприятию.
Однако как ни могуч тот, кого ты называешь Покровителем, а я информом, но
и он нуждается в нас, простых смертных - в тебе, во мне... Оказывается,
есть ситуации, когда слабенькие, легко уязвимые белковые существа могут
оказаться полезными или даже необходимыми властелинам
пространственно-временных многообразии. Например, могучий слон в посудной
лавке, мягко говоря, неуместен. Или: микроскопом можно забивать гвозди, но
молоток все же лучше. Или еще: всей неистовой силы торнадо, даже обладай
он разумом, не хватит, чтобы починить простенький часовой механизм...
Информ обратился ко мне с просьбой подстраховать тебя в случае неудачи. Но
мне почему-то думается, что ты и сам справишься.
- Но кто я в таком случае и что мне предстоит сделать?
- Ты - творение информа, проекция его части на трехмерную реальность
Коарма. И пусть тебя не смущает куцее слово "проекция" - ты настоящий,
_живой_ человек... кое в чем даже живее твоего творца. Что касается
задания... Скоро, уже очень скоро ты поймешь его суть. А сейчас погляди по
сторонам. Это даст тебе необходимую подсказку.
Рангар медленно осмотрелся. По правую руку от него пребывала Лада, по
левую - очень похожая осанкой и чертами лица девушка, но с глазами,
черными как ночь. Обе глядели на него внимательно и пытливо. Сзади стояла
еще одна женщина с чудесными золотыми волосами и глубокими, мудрыми
голубыми глазами, смутно знакомая Рангару, причем последний раз он будто
бы видел ее уже на Коарме, а не в своей прошлой жизни, когда они
встречались, несомненно.
...Сильный порыв ветра резко качнул гондолу, и Рангар очнулся, чарующее
видение пропало. Что оно могло означать?
Он начал думать о словах двойника, давших обильную пищу для
размышлений, и незаметно уснул по-настоящему, без сновидений.


Воздушный шар, казалось, невесомо плыл-парил в центре исполинской
лучисто-голубой сферы. Верхняя часть сферы - небо - сияла голубизной более
яркой и сочной, аквамарин нижней ее части - океан - ласкал глаз нежными
пастельными тонами.
- Земли не видно? - спросил Фишур, с опаской выглядывая за край
корзины.
- Не видно, - покачал головой Рангар. Его зоркие глаза обшарили
горизонт, но не смогли разглядеть ничего более тонкой туманной черты, где
смыкались небо я океан.
- Нас относит к юго-западу, - озабоченно сказал Карлехар, - а надо бы -
к юго-востоку. Точнее, к юго-юго-востоку.
- Сейчас попробуем изменить высоту и поймать более подходящий ветер, -
сказал Рангар.
- Но надо быть уверенным... Как вы определили направление?
- Я его чую инстинктивно, как птицы. - Карлехар усмехнулся. - Эта
способность проявилась у меня еще в детстве.
- Тем не менее не помешает более точно определить наше местоположение.
Если не ошибаюсь, Фишур, у тебя для этой цели припасен один из
замечательных подарков гранд-мага Ольгерна Орнета?
Фишур кивнул и, довольно улыбаясь, вытащил из сумы свиток из черной
кожи и развернул. Внутренняя сторона свитка выглядела столь необычно, что
Карлехар и Квенд, видевшие это впервые, не удержались от возгласов
изумления. Им показалось, что они заглянули в окно, где в черной,
испещренной белыми точками бездне величаво плыл белый с голубоватым
отливом шар.
- Коарм, - тихо произнес Рангар. - Так он выглядит из космоса.
Фишур сотворил замысловатый жест правой рукой, и "окно" мгновенным
прыжком приблизилось к планете; она целиком закрыла звездную черноту, и на
ней проступили контуры огромного материка, омываемого водами трех океанов.
Отчетливо выделялись два горных массива на севере и западе; зеленый ковер
лесов долины Яанга, занимающий весь центр Крон-армара; желто-серым и
красно-бурым полумесяцами охватывали материк Неизведанные земли на крайнем
юго-востоке и Красная пустошь на северо-западе. Видны были пятнышки
городов и извилистые нити рек; из городов лучше других просматривались
наиболее близкие к воздухоплавателям Лемар, Врокс и Венда. А в двух
тысячах лиг к югу с легким уклоном к востоку среди океанской лазури
виднелось зловещее темное пятно, похожее на чернильную кляксу.
- Вот он, Тарнаг-армар, - произнес Фишур сдавленным голосом, показывая
на пятно. - Самая мощная магия бессильна пробиться сквозь эту черноту.
Ольгерн говорил, что даже Верховным Магам толком не известно, что же там
такое. Вроде бы в центре острова расположен Тарнаг-Рофт - цитадель
Сверкающих. Остальное покрыто мраком тайны, в прямом и переносном смысле.
- А где мы находимся? - спросил Карлехар.
- Наше положение указывает вот эта яркая точка в центре "окна", -
ответил Фишур. - Если представить себе перпендикуляр, опущенный из нашей
корзины на поверхность океана, то его основание как раз попадет в эту
светящуюся точку в волшебном "окне". Если же продолжить этот перпендикуляр
вверх, в космос, то где-то там будет другая точка, откуда мы будто бы
смотрим сейчас на Коарм.
- Сильная магия, - с уважением пробормотал Карлехар. - Но глядите, я
был прав: нас в самом деле отнесло довольно далеко на запад!
- Верно, - согласился Рангар. - Ну что же, начнем маневрировать по
высоте в поисках нужного ветра. Фишуру, я думаю, пока незачем растрачивать
запасы магической энергии, они ему еще пригодятся. Все готовы?
Квенд, сидевший на дне корзины под стенкой с бледным напряженным лицом,
вдруг застонал и закрыл лицо руками. Лоб его мгновенно покрылся испариной.
- Что с тобой, Квенд? - с тревогой спросил Рангар.
- Не знаю... Муторно как-то... нехорошо.
- Кажется, я догадываюсь... - Рангар наморщил лоб. - В моем мире это
называется агорафобией и акрофобией - боязнью открытого пространства и
боязнью высоты. Квенд, тебе лучше держать глаза закрытыми и думать о
чем-нибудь приятном, а если уж смотреть, то только на дно корзины, на нас,
на жаровню с огнем, но ни в косм случае не по сторонам и особенно - вниз.
И еще, Фишур, дай-ка хлебнуть ему глоток рн'агга. Это помогает.
- Гм... А ты знаешь, Рангар, мне тоже что-то попаршивело, не иначе как
и у меня эти... фобии.
Рангар расхохотался.
- Ну и плут ты, друг Фишур! Ладно, сейчас все хлебнем, пора уже
завтракать.
Гондола воздухоплавателей напоминала сплетенное из прутьев детское
лукошко, но увеличенное раз в двадцать по высоте и диаметру. Дно ее было
устлано длинными листьями растения нге и сверху засыпано землей и песком.
В центре пылала жаровня на каменной подставке, горячий воздух из которой
стремился в располагавшуюся прямо над головами дыру в нижней части
воздушного шара. По периметру корзины под ее бортом равномерно
располагались мешки с балластом и мешочки помельче с запасами еды, дрова,
бурдюки с водой и бочонки с пивом. (Пиво Фишур самолично купил в Венде и
безропотно тащил на себе все десять лиг до лагеря.) Там же лежало оружие -
кроме доспехов и мечей, Рангар сработал каждому по отличному луку с
запасом стрел.
- Хорошо, - пробормотал Фишур, запивая зажаренное и залитое жиром мясо
хрюла огромными глотками пива.
- Ну, не всем, - сказал Рангар, глазами указав на Квенда; тот, выпив
рн'агга, но отказавшись от еды, лежал сейчас с закрытыми глазами на дне
гондолы, поджав колени под подбородок.
- Придется ему потерпеть, ничего не поделаешь, - сказал Карлехар с
нотками сочувствия.
- Я, признаться, и сам сперва ощущал себя... ну, скажем, не вполне
уверенно, но сейчас как посмотрю вокруг... Неизъяснимым сердце полнится
восторгом, как некогда написал Турлиф.
- Кто это? - спросил Рангар.
- Великий поэт позапрошлого века. Сейчас о нем мало кто знает, хотя
многие его стихотворные строки афоризмами вошли в народный язык. А
вообще-то поэзия нынче захирела, и это тревожны и факт...
- Где-нибудь можно достать почитать Турлифа?
- Если мы уцелеем в этой передряге, мои дорогой Рангар, я с
удовольствием приглашу вас в родовой замок и предоставлю всю мою
библиотеку... Кстати, вполне вероятно, что военачальником я стал благодаря
этим строкам:

Нет, не тот полководец хорош,
Что отважно скакал впереди,
Сам геройски погиб и войска положил,
Но не смог защитить рубежи

А велик полководец, который умом
И коварством врага заманил
И затем уже доблестью ярко блеснул
И навек супостата разбил.

- Хорошо, - сказал Рангар, - а главное - верно.
- Вот-вот. Эти стихи с детства запали мне в душу, и я уже не мыслил для
себя другой карьеры, кроме как военной. Я мечтал и мечтаю создать
принципиально новую армию - мобильную, мощную, хорошо вооруженную
Некоторые мои идеи в организации армии, в тактике и стратегии боя
прижились, хотя далеко не все; но вот что касается технических новшеств -
тут прямо беда. Да что там говорить, вот последний пример - лук и стрелы,
- благодаря которым я попал в государственные преступники.
- Это неспроста, Карлехар, и разгадка этой странности, как и многих
других, находится там, - Рангар кивнул в сторону Тарнаг-армара. - Уверен,
мы их разгадаем.
- Или другой пример, Рангар, - воздушный шар, этот замечательный
придуманный вами способ передвижения, - произнес Карлехар с
воодушевлением. - Какое изумительное применение он может найти в армии!
Странная мысль вдруг посетила Рангара. Он почему-то вспомнил историю
родной планеты, являвшейся, по сути, историей беспрерывных войн, тем более
страшных и разрушительных, чем выше возносился научный прогресс. И в
памяти всплыли такие "замечательные" достижения военного гения, как
тактика выжженной земли, ковровое бомбометание и - апофеоз - ядерное
оружие... И быть может, правы таинственные Сверкающие, железной рукой
остановившие прогресс на Коарме? Но что-то не давало ему согласиться с
этой мыслью, какое-то соображение более глубокого порядка...
- ...удары с воздуха по тыловым коммуникациям и, наконец, разведка! -
Карлехар тем временем вошел в раж, рисуя области применения нового рода
войск - военно-воздушных сил.
- Ладно, ладно, Карлехар. - Рангар поднял руку. - Как вы верно
подметили, нам прежде всего необходимо уцелеть. И все наши нынешние
помыслы должны быть сосредоточены именно на этом. А что касается
воздушного шара, так этот способ воздухоплавания был известен задолго до
рождения моего прапрадеда. Так что я ничего не изобрел и не придумал,
просто стена, закрывающая память о прошлом, изрядно прохудилась, и я
вспоминаю все больше и больше... Такое впечатление, что она вот-вот