Уэлч Джейн. Певец из Кастагвардии (Онд - 2)

   - Незачем тебе тревожиться и плыть через море, красавица, когда Дании на коленях молит только позволить ему о тебе как следует позаботиться. Рыбак сильно хлопнул своего приятеля по спине. - К тому же, разве мы похожи на парней, плавающих так далеко? Самая лучшая рыба здесь, у наших берегов, а в водах Кеолотии родится только жалкая килька.
   - Пожалуйста, помогите мне.
   Май честно и открыто смотрела на них, надеясь пробудить в них лучшие стороны. Тут в разговор вмешался, подойдя сзади, рыбак постарше, с густой бородой. Он широко расставил ноги и засунул пальцы за пояс.
   - Эй, парни, вы думаете, это смешно - издеваться над бедной девчонкой?
   Май с надеждой обернулась к нему.
   - Мне нужно в Кеолотию.
   - В Кеолотию? - Бородач только покачал головой. - Это тебе нужно обратиться к купцам, а не к нам, рыбакам.
   - Да, я знаю, конечно же, но думала, вот если бы меня кто-нибудь подбросил к тем кораблям... Я не могу пойти туда, где разгружаются их лодки. Там... в том конце гавани есть человек, от которого я скрываюсь, - честно сказала девушка. - Если пойду к купеческим лодкам, он меня заметит.
   Она вытащила из кармана монетку - одну из тех, которые дал ей Амариллис, чтобы заплатить за еду в трактире.
   Дании поставил на землю полупустую пивную кружку и по-свойски улыбнулся Май.
   - У меня, в общем, все готово. Я могу провести тебя через Русалочьи Врата хоть сейчас - только вот дождемся Дерри. В конце концов, деньги есть деньги.
   Он кивнул на изящный кеч с ярко-алыми парусами у самого причала и гордо подбоченился.
   - Это моя. Одна из самых больших в Моевкиной Бухте. У меня два помощника, не считая Дерри - куда он запропастился?
   - Лодку он от дядюшки в наследство получил, - пояснил Май один из его приятелей. - Сказать по правде, Дании ее не заслуживает. Не то чтобы он сам ее заработал, трудясь день и ночь...
   И рыбак наградил Дании очередным тычком.
   - Ох, спасибо вам, сир, - приговаривала Май, семеня рядом с Дании вдоль причала.
   Она старалась держать голову опущенной, чтобы Амариллис не заметил ее издалека. Сама она Амариллиса не видела, но отследила красное платье старухи Греб, мелькнувшее неподалеку. Седая ведьма провожала Май внимательным взглядом.
   На краснопарусном двухмачтовом кече не было отдельной каюты для Май, и девушка спряталась от порывистого ветра за грудой парусины на корме. Два парня помоложе возились, расставляя сети.
   - Как я и говорил, теперь осталось только дождаться Дерри, - сообщил хозяин лодки. - Тогда поднимем парус.
   Он сам принялся возиться с канатами, сетями и корзинами, помогая остальным разобраться что к чему. Наконец на причале показался долгожданный товарищ. Дании при виде его цветисто выругался и простонал:
   - И ведь уже успел нализаться!
   Дерри и в самом деле едва держался на ногах. Он неловко прыгнул на палубу, запнулся обо что-то и схватился за фал, чтобы не упасть. Но на следующем шагу к рубке пьяница запутался в сети, которую только что смотали. Наконец он уселся с подветренной стороны, трясясь и пошатываясь. Май опустила на лицо капюшон, стараясь спрятаться равно от мрачных взглядов пьяного и от сладких улыбок Дании.
   Море близ берега было совсем спокойное, но чем дальше, тем выше поднимались пенные барашки, словно предостерегая насчет волнения глубоких вод. Здесь, в бухте, жестокие удары моря скрадывались стеной острых скал, вздымавшихся из воды, как акульи плавники. Но за ними море злобно урчало и билось, в воздухе рассыпались всполохи пены. Май в страхе увидела, что Дании правит лодку прямо на самый высокий из этих утесов.
   - Это Русалочьи Врата, - проорал Дании, указывая на узкий проход между двумя скалами.
   Он принялся спускать паруса и кричал Дерри, чтобы тот помогал, но пьяница только позеленел и перегнулся через борт, содрогаясь от рвоты.
   Дании, потемнев от злобы, работал с удвоенной силой. Он одновременно боролся с парусами и то и дело бросался к румпелю, чтобы сохранять правильный курс - на проход между грозными скалами. Май оглянулась назад, на мерцающие огоньки деревни, и различила белый парус. Еще одна лодка шла за ними по пятам с большой скоростью. Кто-то отчаянно махал ей с палубы.
   На парусах сверкнул лунный свет, прорвавшись сквозь летящие в вышине облака. Вода вокруг лодки-преследователя загорелась серебром. Май знала, это Амариллис идет за ней.
   Внезапно кеч дал сильный крен. Май вздрогнула, когда Дании приказал своим ребятам достать якорь. Двое парней перевесились через борт, с криками указывая куда-то на воду перед собой. Дании, находясь под укрытием скальной стены, бросил якорь, и тот ушел в зеленые глубины, уцепившись за камни. Снизу вверх тянулись, покачиваясь в такт движениям моря, длинные водоросли, словно жадные руки утопленников.
   - Что это? - тревожно воскликнул один из помощников.
   Любопытство заставило Май подойти к борту и тоже впериться в пенистую воду. Там, качаясь на волнах, вниз лицом плавало тело. Длинные седые волосы шевелились вокруг головы словно щупальца морского чудища; серые, бескровные руки бились о скалу. Меж распухших пальцев шныряли любопытные серебряные рыбешки, пощипывая труп. Это была женщина, одетая в белое, как на свадьбу или на другой праздник, - но Май почти сразу поняла, что это всего лишь нижняя сорочка.
   Дании подцепил труп багром за спутанные волосы и перевернул на спину.
   Май закричала от ужаса. Она видела это самое лицо совсем недавно, не более чем за несколько минут до отплытия - и видела его живым.
   ГЛАВА 15
   Не обращая внимания на Дании, который кричал, чтобы Май села и остерегалась качки, девушка низко перегнулась через борт и не отрывала перепуганных глаз от страшного зрелища. Труп старухи теперь плавал лицом вверх, вся она распухла и посерела, как если бы была мертва уже несколько дней. Но так быть не могло! Май затошнило от страха. Перед ней плавал труп старухи Греб, с которой девушка встречалась на причале перед самым отплытием.
   Кеч подпрыгнул на волнах, ударился о скальную стену, и Май схватилась за скользкий от воды борт, чтобы устоять на ногах.
   - Дании, там, в воде! Смотри! - вскричала она, и лодку снова сильно качнуло.
   Руки Май соскользнули с борта, и она упала на палубу. Откатившись в сторону, девушка ударилась о планшир. Боясь оказаться за бортом, Май позвала на помощь.
   - Уцепись за что-нибудь и держись! - крикнул в ответ Дании, борясь с рулем.
   Пенистые черные волны по обеим сторонам Русалочьих Врат бились и плясали, швыряя судно из восьмидесятилетнего дуба как скорлупку. Бедная команда старалась выровнять лодку, прилагая все силы, чтобы вписаться в узкий проход меж скал. Один Дерри ничего не делал. Пьяно шатаясь, он ухватился за какую-то веревку, чтобы удержаться, в то время как остальные лихорадочно возились с фалами и парусами. Май закричала еще громче.
   Пьяный моряк тупо взглянул на нее, собираясь с силами. Наконец он двинулся к ней по кренящейся палубе, цепляясь по дороге за все, что попало.
   - Не бойся, красотка, сейчас я тебя спасу, - приговаривал он.
   Хотя Дерри до сих пор не полностью протрезвел, держаться на ногах у него получалось лучше, чем у Май. Она благодарно протянула к нему руку. Пьяница замер на миг, из углов глаз у него выкатились две крохотные капельки крови. Май отшатнулась обратно к планширу. В ладони Дерри, появившись словно бы ниоткуда, блеснуло лезвие ножа.
   - Прыгай! - крикнул громкий голос из лодки, шедшей по пятам.
   Судно было уже совсем близко, черные волны швыряли его словно перышко.
   - Радостная Луна! Прыгай, пока можешь! Волны защитят тебя!
   Это кричал Амариллис.
   Данни заорал одному из своих помощников сменить его у руля, чтобы помочь девушке, но времени уже не оставалось. Нож блеснул у нее прямо перед глазами, Дерри захохотал.
   - Одержимый! - Слово само сорвалось с губ Май. Увернувшись от удара, она пятилась от врага, крепко сжимая серебряный ларчик.
   - Радостная Луна, дочка дровосека, - прорычал одержимый, приближаясь. Это не для тебя. Ты не сможешь! Никогда не сможешь! У тебя нет силы!
   Он протянул руку - и воздух задрожал от присутствия тысяч голодных душ, жаждущих, чтобы Май прикоснулась к Некронду.
   - Дерри, отстань от нее! - завопил Данни, хватая одержимого сзади своими сильными руками.
   Поворотом кисти Дерри поверг его на палубу и снова повернулся к Май. Черная ненависть клокотала в его кровоточащих глазах.
   - Прыгай же! - вновь закричал Амариллис, уже возвышая голос до пения. Доверься морю, слезам Великой Матери!
   Дерри дрогнул, глаза его завращались; он отвел взгляд от девушки, ища, от кого исходят властные песенные звуки. Пользуясь возможностью, Май больше не стала медлить. Она глубоко вдохнула и бросилась в бурную черно-зеленую воду. В первый миг прикосновение пенной воды к коже показалось даже приятным, но тут от ледяного холода у нее перехватило дыхание. Могучие руки моря обхватили девушку, завертели, принялись подбрасывать и трепать, как ребенок нелюбимую куклу. Изо всех сил стараясь достичь поверхности, Май сделала рывок и вынырнула футах в десяти от кеча.
   - Я тебя достану! - проорал Дерри и ткнул в воду багром. Багор сильно ударил Май по плечу и зацепился за одежду.
   Злобно хохоча, одержимый потащил ее к себе.
   - Оставь ее! - крикнул Амариллис; приказ его звучал еще более грозно.
   Дерри издал неистовый звериный крик, снова на миг потеряв Май из виду. Она воспользовалась моментом, чтобы отодрать крюк багра от своего платья. Одежда девушки отяжелела от воды, и держаться на поверхности становилось все труднее. Юбка, ставшая почти что монолитной, облепила ноги, сковывая движения. Одержимый пьяница, рыча от злобы, перевесился через борт, чтобы схватить Май, но отшатнулся от всплеска соленой воды. Он отдернул руку, будто обжегшись, и Данни, пользуясь моментом, снова сумел его схватить. Они принялись драться, катаясь по палубе, и Май сквозь всполохи пены увидела, что хозяин лодки победил и выбросил Дерри за борт. Вода мгновенно скрыла его.
   Девушка отважно боролась с волнами, держа направление на скалы. Она почти ничего не видела - вода то и дело накрывала ее с головой. Каждая пятая волна захлестывала ее и толкала вниз. Май совсем ослабла от холода. Задыхаясь, она все прорывалась вверх, к серебряному свету, блестевшему на поверхности; но мощь моря отнимала у нее последние силы. Вес мехового плаща тянул Май на дно, и она тщетно царапала ногтями застежку, пытаясь ее расстегнуть. Хитрая фибулка не поддавалась. Плащ был застегнут слишком плотно, чтобы выскользнуть из него; девушка отчаянно пыталась содрать его с себя, но не могла.
   Глядя вверх сквозь толщу воды, Май увидела пузыри, выходящие из ее собственного рта. Она уже не пыталась расстегнуть фибулу. В гаснущем разуме промелькнула странная мысль, что это любовь к Каспару тянет ее на дно. Матерь, помоги мне, успела помолиться Май, прежде чем последние силы оставили ее, и море поглотило маленькое тело.
   ...Но кроме нее, в воде был кто-то еще. Сильные руки подхватили девушку, толкая к поверхности. Май глотнула воздух, в лицо ей брызнул дневной свет, заигравший на золотых волосах. Конечно, ее спасителем снова оказался Амариллис! Он плыл сильными гребками, таща девушку к своей лодке, плясавшей неподалеку на волнах.
   С лодки протянулось сразу несколько рук, чтобы поднять Май на борт. Ноги ее казались налитыми свинцом, когда девушка уцепилась за деревянный фальшборт. Наконец ее вытянули на палубу. Промерзшая до костей Май вцепилась в человека, оказавшегося рядом, и прижалась к нему, вся дрожа. Это оказался Амариллис. С невероятным облегчением, больше не противясь, Май ткнулась головой ему в плечо.
   - Больше не убегай от меня, - прошептал он. - Ты слишком большое сокровище, чтобы тебя терять... Слишком большое.
   Май не протестовала, когда он совлек с нее мокрый меховой плащ и принялся раздевать ее и дальше, чтобы растереть замерзшие члены. Теперь у девушки не осталось сил ни на что, кроме как довериться ему.
   Лодка все подпрыгивала на волнах, и команда, вооружившись баграми, искала в воде тело Дерри.
   - Мы поймали его! - крикнули с другой лодки; там, перегнувшись через планшир, один из моряков уже подтягивал отяжелевший от воды труп к себе.
   Дерри схватили за руку, чтобы вытащить, но плоть порвалась, словно давно уже сгнила. Остаток трупа снова свалился в воду и пошел ко дну необычайно быстро, как каменный.
   - Он... умер? - пролепетала Май, прижимаясь к Амариллису, чтобы набраться от него тепла.
   Кровь в ее жилах потихоньку отогревалась - но не с болью, как бывает, когда войдешь в теплую комнату с мороза, а мягко и постепенно, как лед тает под солнцем.
   Губы Амариллиса слегка коснулись ее уха.
   - Забудь о нем. Тебе нужно отдохнуть.
   Май была слишком измождена, чтобы спорить. Все, что она поняла из дальнейшего, - это что моряки с обоих судов некоторое время трудились, вылавливая из воды труп старухи Греб, а потом устремили лодки назад, к берегу. Им пришлось побороться с течением, чтобы доставить тело обратно в Моевкину Бухту.
   По лодке то и дело пробегал тревожный говор.
   - Оно может вернуться? Этот человек, то есть это... создание? спросила Май, когда наконец нашла в себе силы вспомнить и сопоставить безумное лицо Дерри и искаженные ужасом черты мертвой старухи Греб.
   - Если и может, то не сразу. После купания в слезах Великой Матери ему придется возвращаться через Иномирье. Но какая у него целеустремленность! Сомневаюсь, что он отстанет, пока не добьется своего.
   Амариллис выглядел очень взволнованным, но Май слишком вымоталась, чтобы раздумывать над его словами.
   - Моряки сказали, он утонул, как камень, - стуча зубами, выговорила она. Амариллис тем временем растирал ей руки, совсем посиневшие от холода. Май и не знала, что кожа может так сильно поголубеть. - Почему он пошел ко дну?
   - Слезы Великой Матери имеют великую очищающую силу. Духи не могут их вынести.
   - Духи? - переспросила Май, заглядывая в его загадочные глаза.
   Амариллис только кивнул. Май почувствовала облегчение.
   - Я сначала думала, что ты эльф, - призналась она. - Но ты ведь прыгнул за мной в воду и не утонул...
   Амариллис рассмеялся, но в смехе звучала нотка грусти.
   - Милая моя, я всего лишь смертная плоть. И больше ничего.
   Он взглянул на собственные руки так, будто подобная мысль его самого изумляла.
   Моряк, стоявший у руля, вмешался в разговор:
   - Есть старая пословица, что дух может переплыть через море только в яичной скорлупке. Так что мы, моряки, которым нет большого дела до духов и прочей нечисти, все время обламываем им рога, хорошенько разбивая скорлупу, когда едим яйца.
   Амариллис улыбнулся.
   - Это мудрая предосторожность. Но на самом деле духам нужно не яйцо, а птица. Если духу не удается найти лодку, он может вселиться в тело птицы и перелететь через море. До чего же странны пути поверий!
   Май приняла его слова за истину, не переспрашивая, только удивляясь, откуда этот человек столько знает. Она-то думала, что нынче только женщины сведущи в гербологии, фольклоре и мистике!
   - Откуда ты родом? - спросила она, когда Амариллис завернул ее в сухую ткань и принялся покачивать на руках, тихо напевая.
   Девушка не протестовала больше, но с благодарностью принимала его внимание. Она положила голову своему спасителю на плечо и закрыла глаза, слушая убаюкивающую песню. По щекам ее текли слезы - чего бы только Май не отдала, чтобы ее так обнимал Каспар!
   Но это был не Каспар. Сын барона не пришел, чтобы спасти ее. И если Май собирается хоть как-то жить и быть счастливой, а не плакать без конца, ей придется забыть о Каспаре. Она спрятала лицо на мускулистой груди Амариллиса. Может быть, так оно и лучше? За время жизни в замке девушка видела немало безответно влюбленных... Воинов, павших от ваалаканских мечей, заменили другие, юные, с головами, забитыми романтикой. Май знала на их примерах, что раны несчастной любви лучше всего заживают, если кто-нибудь другой лечит их своей любовью.
   Май собиралась начать новую жизнь - ради самой себя и Каспара. Она потянулась и слегка сжала руку Амариллиса. Реакция ее спасителя была мгновенной: по всему его телу пробежала волна радостной дрожи. Май даже испугалась и отдернула руку, хотя внутри у нее стало тепло. Радовала мысль, что она может доставить кому-то столь сильное удовольствие.
   Май закрыла глаза и не открывала их до тех пор, пока лодка не вошла в тихую воду бухты. Бесчисленные черно-белые крачки носились над водой, со скал доносились резкие крики моевок.
   - Мы пойдем в другой трактир, чтобы не привлекать особого внимания. Там мало местных, в основном купцы с проходящих кораблей, - объяснил Амариллис.
   Легко подняв Май на руки, он понес ее к трактиру. Над входом виднелась вывеска - птица-топорок с завязанными глазами. Вывеска потрескалась от влажных морских ветров.
   - Отдохни наверху, пока я порасспрашиваю насчет подходящего рейса на завтрашнее утро.
   - Почему ты помогаешь мне? - спросила Май слабым голосом.
   Амариллис обезоруживающе улыбнулся и отвечал, не медля ни мига:
   - Потому что ты для меня - жизнь и душа.
   Май рассмеялась. Как можно по-настоящему доверять человеку, делающему столь смехотворные заявления? Но она хотела верить ему, в самом деле хотела. Он защищал ее, она нуждалась в нем. В конце концов, пока Май удается беречь от него Некронд, с Амариллисом куда безопаснее, чем без него.
   - Комнату для леди и девушку ей в помощь, - обратился Амариллис к старушке-служанке.
   Май была несказанно рада принять ванну и выпить сладкого сока, который должен был помочь ей заснуть; но не могла расслабиться, пока не вернулся Амариллис и не сел возле двери.
   Май проснулась и поняла, что онемение окончательно ушло из ее ног и пальцев. Однако она до сих пор чувствовала себя слабой. Золотоглазый человек стоял у ее кровати.
   - Сейчас принесу тебе поесть, - улыбнулся он.
   - Спасибо, мне бы лучше... поговорить, - покачала Май головой. - Я... я не хочу... Ее лицо... Лицо старухи Греб.
   - Там, внизу, горит огонь, - отозвался Амариллис. - У очага ты сразу почувствуешь себя лучше.
   Май кивнула, хотя и без особого энтузиазма, и отослала его, чтобы одеться. Это заняло у нее долгое время - девушка никак не могла разобраться с застежками и завязками, пальцы ее дрожали. Все так и валилось из рук, но помощи просить она не хотела. Наконец, одевшись, Май позвала спутника обратно и позволила ему свести себя вниз по ступенькам.
   - Ну, крохотуля, что нам приготовить для тебя и твоей дамы? добродушно спросил трактирщик "Слепого топорка", встречая их в трапезном зале.
   - Хм, "крохотуля", - недовольно пробормотал себе под нос Амариллис, и Май поняла, что совсем забыла, какого он маленького роста - такое от него исходило ощущение властности и силы. - Неси что угодно, но самое лучшее.
   Май потянула его за руку, мотая головой.
   - Нет-нет, спасибо, я не голодна. Амариллис понимающе кивнул.
   - Тогда жаркое для меня и немного супа для леди. Мы сядем у окна, на солнышке.
   Трактирщик проводил их к маленькому столику у самого окна, сделанного в форме бойницы. Из окошка открывался вид на море. Был час отлива.
   - Сейчас у нас тихо, но вот будет прилив - тут же набьется полон зал моряков с тех кораблей. Им в "Голодном рыбаке" и вполовину так не нравится, как у нас, - с довольным видом объяснил трактирщик. - Так что садитесь здесь, иначе вас толпа раздавит.
   Май смотрела в окошко, на кольцо скал, где на волнах тяжело покачивались огромные корабли. Они все смотрели в одну сторону, как собаки, чующие дичь. Трактирщик вскоре принес большое блюдо жаркого для Амариллиса и теплый суп для Май, но она не смогла съесть ни ложки. Перед глазами у девушки так и стояло полусгнившее лицо старухи Греб, качающееся в волнах.
   Амариллис говорил с ней мягко и то и дело поглаживал по руке.
   - Тебе нужно хоть немного поесть, чтобы сохранить тепло, - убеждал он с неподдельной заботой.
   Холод и в самом деле пробрал девушку до самых костей. Она почти не обращала на собеседника внимания и безучастно смотрела, как трактир наполняется посетителями. Голос Амариллиса вдруг прервался.
   Май вздрогнула: у их стола стояла девочка в голубом плаще из тонкой, полупрозрачной материи. По крайней мере Май показалось, что это девочка, пока она не разглядела посетительницу получше - такая та была маленькая, даже меньше ростом, чем Брид, и совсем тонкая. Однако при ближайшем рассмотрении оказалось, что это женщина средних лет, с необычайно тонкими чертами лица.
   Амариллис замер без движения; Май уже сочла было его грубым - он не приветствовал подошедшую к нему даму. Вдруг он вскочил со стула, едва не опрокинув его, и одарил гостью сияющей улыбкой. Золотистые глаза женщины смотрели то на него, то на Май.
   - Ты слишком хрупка для своей ноши, - неожиданно заговорила женщина с грустным глубоким вздохом.
   Май нахмурилась, не понимая ее намерений. Неужели гостья имеет в виду Некронд? Но как она об этом узнала? И даже если Май и маленькая, то не такая уж хрупкая. С чего бы этой женщине называть хрупкими других, если сама она даже еще меньше?
   Должно быть, ветер в этот миг разорвал пелену облаков, потому что через окно упал луч золотого света. Он осиял лицо маленькой женщины, которое внезапно засветилось неземной красотой, чистой и одновременно печальной. Май задохнулась от прилива благоговейного страха и разом забыла все, что собиралась сказать. Она считала Морригвэн мудрой, Керидвэн чувствительной, а Брид - до отвращения прозорливой, но эта женщина... Похоже, она объединяла качества всех трех. Ее глаза...
   - Что же, маленькая Радостная Луна, ты проделала далекий путь и показала себя мудрой, найдя себе столь опытного спутника. Он может направлять и защищать тебя. - Незнакомка бросила на Амариллиса взгляд, исполненный глубокого смысла. - Я сожалею о тебе, воистину сожалею, но вот все, чем я сейчас могу тебе помочь.
   Она вынула из мешочка у пояса, сшитого из удивительно мягкой кожи, что-то маленькое и протянула девушке.
   - Это ивовая кора? - тихонько выговорила Май, немедленно узнав подарок.
   Женщина удовлетворенно кивнула.
   - Да, именно так. Но этот кусочек коры содержит в себе больше силы, чем что бы то ни было во всем Кабаллане.
   Май кивнула, дрогнувшими пальцами взяла кусочек коры и положила в рот. На вкус эта ивовая кора не отличалась от любой другой, которую ей давала Морригвэн, но по телу Май удивительно быстро пробежала волна тепла. Кожа вспыхнула внезапным жаром, как если бы ее коснулось солнце.
   Прекрасная женщина обратила взгляд печальных глаз на Амариллиса.
   - Добрый юноша, если когда-нибудь тебе придется ступить на долгую лесную дорогу в Аннуйн, вспомни мои слова. Даже издалека мы слышим твое пение, и поешь ты не мелодией, что есть твое право, но силой. Ты преступаешь закон. Может быть, уже слишком поздно, но я прошу тебя хранить свой талант для себя одного, иначе условия договора будут нарушены.
   Амариллис покорно кивнул, и незнакомка улыбнулась ему с глубоким сочувствием. Май смотрела женщине в спину, пока та шла через толпу, хотя большинство людей, казалось, ее вовсе не замечали - или ограничивались приветственным кивком. В дверях она остановилась, вся осиянная солнцем, и обернулась подарить Май прощальный взгляд сквозь золото кружащихся в луче пылинок. Короткая улыбка - и прекрасная женщина исчезла.
   Май моргнула. Казалось, гостья просто растворилась в солнечном свете. Наверное, девушка на миг отвлеклась, и прекрасная женщина просто затерялась в толпе?
   - Кто она такая? - вопросила Май в лоб, сурово глядя на Амариллиса. - И более того - кто ты такой?
   - Твой крестный из эльфов, - хмыкнул тот в ответ. - Ладно, у нас мало времени. Нужно постараться улизнуть через море незаметно, не оставляя следов. И старайся даже не думать о Яйце, чтобы не привлечь внимания. Они чувствуют это, ты же знаешь. Духи и древние создания так и тянутся к нему. Для них присутствие этой вещи так же очевидно, как для тебя - восход солнца после страшной ночи.
   Май хорошо понимала, что он имеет в виду. Она сама чувствовала близость огромной рати разных созданий, ощущала их тоску и боль, их жажду жизни. Иногда эти ощущения накатывались плотной волной. Всякий раз их целью было воздействовать на ее, Май, волю. Они давили на волю, как бык, упершийся рогами в шаткие ворота.
   Не в первый раз девушка подивилась, откуда Амариллису известно так много о Некронде и чего он хочет добиться, помогая ей. Но вопреки самой себе Май начинала ему верить. Кусочек ивовой коры действовал чудесным образом, и, отрешившись от тяжелых размышлений, Май принялась за свой остывший суп.
   Амариллис оглядел трапезный зал, теперь битком набитый народом. В глаза ему сразу бросился важного вида моряк с черной бородой, одетый в рубаху с короткими рукавами и широкие штаны с синей каймой. Он порой покрикивал на окружающих и сидел за своим столиком в гордом одиночестве, хотя в зале едва хватало мест. Этот моряк явно почитал себя за важную персону. Он встретился глазами с Амариллисом, скривился и вперился распутным взглядом в Май, даже подмигнул ей.
   - Нам нужно место на корабле, и этот бородач - неплохое начало. Он владелец корабля, бьюсь об заклад! И к тому же вполне самоуверенный, заметил Амариллис. - А я ценю уверенность, когда речь идет о море.
   Он расправил плечи и направился к столику бородача, обратившись к нему куда менее развязно, чем обычно, даже льстиво.
   - Простите, мастер, мы ищем попутный корабль через Кабаллан.