Уэйс Маргарет. Назад в Лабиринт

   Справившись с паникой, Мейрит бросила кинжал и, закинув руки назад, ухватилась за волосатое тело. Когти летучей мыши успели глубоко вонзиться ей в шею. Ее зубы вгрызались все глубже, ища крупную вену. Яд уже начал свое пагубное действие, Мейрит чувствовала тошноту и головокружение.
   — Оторви ее от себя! — кричал Эпло. — Скорее!
   Он пытался помочь ей, но качка корабля помешала ему приблизиться к ней.
   Мейрит знала, что ей следует сделать. Скрипя зубами, она сжала хлопающие крылья чудовища и дернула изо всех сил. Летучая мышь когтями рвала в клочья ее шею, с пронзительным визгом кусала ей руки. И с каждым укусом новая порция яда попадала в тело Мейрит.
   Она оторвала от себя вампира и, собрав последние силы, швырнула его об стену. Потом повалилась на колени. Эпло промелькнул перед ее глазами, собака прыгнула через нее. Мейрит ощутила под рукой свой кинжал, нащупала пальцами рукоятку, спрятала его в рукаве рубашки. И, опустив голову вниз, стала ждать, когда пройдет тошнота, когда вернутся силы.
   За спиной она слышала рычание и глухие звуки ударов, потом голос Эпло:
   — Хаг, останови этот чертов кинжал!
   — Я не могу!
   Солнечный свет, заливавший корабль через иллюминатор, погас. Мейрит подняла глаза. Пейзажи Ариануса сменились головокружительной чередой мгновенно сменяющих друг друга образов. Мир зеленых джунглей, мир голубой воды, мир красного огня, мир сумерек, мир устрашающей тьмы и яркий белый свет.
   Звуки ударов прекратились. Она услышала тяжелое дыхание двух мужчин и пыхтение собаки.
   Образы повторялись, цветные вихри отражались в ее помутненном сознании: зеленый, голубой, красный, перламутрово-серый, черный, белый. Мейрит знала, как действуют Врата Смерти. Она сконцентрировала взгляд на зеленом.
   — Приан, — прошептала она. — Доставь меня к Повелителю.
   Корабль немедленно изменил курс.
   Эпло тупо смотрел на собаку. Собака смотрела на палубу. С рычанием, не понимая, куда делась ее добыча, она трогала лапой покрытую рунами деревянную стенку корабля. Может быть, думала, что летучая мышь каким-то образом сумела заползти в щель.
   У Эпло было другое мнение. Он огляделся вокруг.
   Хаг Рука держал в руке оружие — грубый железный кинжал. Бледный и потрясенный, он бросил его.
   — Никогда я не доверял магии. Ты имеешь хоть какое-то представление, как действует этот чертов кинжал?
   — Весьма смутное, — ответил Эпло. — Не пускай его больше в дело. Хаг покачал головой.
   — Если бы мы были на твердой земле, я бы закопал эту проклятую штуковину, — он выглянул в иллюминатор, и лицо его помрачнело. — Где мы?
   — Врата Смерти, — ответил Эпло. Он озабоченно присел возле Мейрит. — Как ты?
   Ее била сильная дрожь, почти конвульсии.
   Эпло взял ее руки в свои.
   Мейрит гневно отдернула их, отодвинулась от него.
   — Оставь меня в покое!
   — У тебя жар. Я могу помочь… — начал он, откидывая с ее лба легкие каштановые пряди длинной челки.
   Она нерешительно молчала. Что-то внутри ее требовало, чтобы он узнал правду, правду, которая ранит его сильнее, чем лезвие кинжала. Но Ксар предупреждал ее не раскрывать, что она обладает этой тайной способностью связи с ним.
   Мейрит оттолкнула руку Эпло.
   — Предатель! Не смей дотрагиваться до меня! Эпло опустил руку.
   — Я не предатель.
   Мейрит разглядывала его с недоброй улыбкой.
   — Наш Повелитель знает о Бейне. Змеедракон рассказал ему.
   — Змеедракон! — глаза Эпло вспыхнули. — Какой змеедракон? Тот, что называет себя Санг-драксом?
   — Неважно, как называет себя это существо. Змеедракон рассказал нашему Повелителю о Кикси-винси и Арианусе. Как ты принес им мир, хотя было приказано принести войну. И все ради собственной славы.
   — Нет, — голос Эпло стал резким. — Он лжет. Мейрит раздраженно махнула рукой.
   — Я сама слышала разговор меншей. Там, на Арианусе. Я слышала, как беседовали твои тамошние дружки из меншей, — ее губы скривились. Обернувшись, она окинула пренебрежительным взглядом Хага Руку. — Дружки из меншей с сартанским оружием, сделанным нашими врагами, чтобы уничтожать нас! Ты, конечно, сумеешь найти применение этому оружию.
   Пес заскулил и пополз к Эпло.
   Хаг Рука, свистнув, хрипло позвал его:
   — Эй, приятель, ну-ка, иди сюда.
   Пес горестно смотрел на своего хозяина. Эпло, похоже, совсем забыл о его существовании. Прижав уши и повесив хвост, пес побрел к Хагу и плюхнулся на пол у его ног.
   — Ты предал своего Повелителя, Эпло, — продолжала Мейрит. — Твое предательство больно ранило его. Вот почему он послал меня.
   — Но я не предавал его, Мейрит! Я не предавал наш народ. Все, что я делал, я делал ради них, ради их блага. Змеедраконы — вот кто настоящие предатели…
   — Эпло, — предостерегающе окликнул его Рука, многозначительно глядя в иллюминатор, — мы, кажется, изменили курс.
   Эпло, мельком взглянув в иллюминатор, все понял.
   — Это Приан, — он пристально посмотрел на Мейрит. — Ты привела нас сюда. Зачем?
   Она с трудом, шатаясь, поднималась на ноги.
   — Ксар приказал мне доставить тебя сюда. Он хочет допросить тебя.
   — Вряд ли он сможет это сделать, если я буду мертв, не так ли? — Эпло замолчал, вспоминая Абаррах. — Хотя, пожалуй, сможет. Ведь наш Повелитель научился запретному сартанскому искусству некромантии.
   Мейрит предпочла не заметить, как Эпло подчеркнул слово “сартанскому”.
   — Согласен ты явиться к нему добровольно, Эпло? Чтобы отдать себя на его суд? Или мне убить тебя?
   Эпло смотрел через иллюминатор на Приан — полый каменный шар с сияющими в центре солнцами. Нежась под лучами незаходящих светил, растительность на Приане расцвела так буйно, что огромные города меншей были выстроены среди ветвей гигантских деревьев. На необъятных моховых равнинах высоко над поверхностью земли существовали целые моря, и по ним плавали корабли меншей.
   Эпло смотрел на Приан, но не видел его. Он видел перед собой лицо Ксара.
   Как все было бы легко и просто — упасть на колени перед Ксаром, склонить голову и принять свою судьбу. Отказаться от сопротивления. Оставить борьбу. Или в противном случае мне придется убить ее.
   Он знал Мейрит, знал ее образ мыслей. Когда-то они думали одинаково. Она боготворила Ксара. Эпло тоже. Как могло бы быть иначе? Ведь Ксар спас ему жизнь, спас жизни всех своих подданных, вывел их из этой мерзкой тюрьмы.
   Но Ксар ошибается. Так же, как раньше ошибался Эпло.
   — Ты была права, Мейрит, — сказал он ей. — Тогда я не мог этого понять. Но теперь понял.
   Не улавливая ход его мыслей, она с подозрением посмотрела на него.
   — Зло внутри нас, сказала ты однажды. Мы сами придаем силы Лабиринту. Вскармливаем его нашей ненавистью, нашим страхом. Он жиреет на нашем страхе, — сказал Эпло с горькой усмешкой, вспомнив слова Санг-дракса.
   — Не понимаю, о чем это ты, — пренебрежительно сказала Мейрит. Она уже чувствовала себя лучше, силы возвращались к ней. Ее магия боролась с ядом, и он уже переставал действовать. — Мало ли что я тогда говорила, не задумываясь о смысле, по молодости.
   Мысленно, неслышно она обратилась к Ксару: “Супруг мой, я на Приане. Эпло со мной. Нет, он не убит. Веди меня к месту встречи”.
   Она положила руку на рулевой камень. Руны вспыхнули. Корабль, до этого дрейфовавший без определенного курса, теперь быстро полетел по зеленоватому небу. Голос ее Повелителя долетал до нее, притягивая ее к себе.
   — Твое решение? — установив нужный курс, Мейрит отпустила камень, вытащила из рукава кинжал и сейчас решительно и твердо сжимала его в руке.
   Сзади нее послышалось глухое рычание собаки. Хаг Рука успокоил животное, потрепав его по шее. Он напряженно следил за происходящим. Его собственная судьба, связанная с Эпло, который должен отвезти его к Альфреду, была сейчас поставлена на карту. Мейрит не выпускала человека из своего поля зрения, но почти не обращала на него внимания. Она относилась к нему с пренебрежением, как относилась бы к любому меншу, не видя в нем реальной опасности.
   — Ксар совершил ужасную ошибку, Мейрит, — спокойно сказал Эпло. — На самом деле его враги — змеедраконы. И это они предадут его.
   — Они его союзники!
   — Они притворяются его союзниками. Они дадут Ксару то, чего он добивается — сделают его правителем четырех миров, они будут раболепствовать перед ним. А потом уничтожат его. И наш народ наверняка будет истреблен так же, как были истреблены сартаны.
   — Посмотри на нас, — продолжал он. — Посмотри, что они сделали с нами. Когда это было за всю историю нашего народа, чтобы двое патринов сражались друг с другом?
   — Когда один из них предавал свой народ, — презрительно бросила она. — Теперь ты скорее сартан, чем патрин. Так говорит мой Повелитель.
   Эпло вздохнул. Он подозвал к себе собаку. Та, насторожив уши и радостно помахивая хвостом, подбежала к нему. Эпло почесал ей голову.
   — Если бы дело было только во мне, я бы сдался. Я бы пошел с тобой. Я бы принял смерть от руки моего Повелителя. Но я не один. Есть еще наш ребенок. Ведь ты родила от меня ребенка, так?
   — Да, я родила ее. Одна. В хижине Оседлых, — ее голос был тверд, как клинок в ее руке. Эпло помолчал, потом спросил:
   — Так это девочка?
   — Да. И если ты надеешься смягчить меня, из этого ничего не выйдет. Я хорошо запомнила тот урок, который мне дал ты, Эпло. Любовь к чему бы то ни было в Лабиринте приносит только страдание. Я дала ей имя, вытатуировала сердечную руну на ее груди, а потом оставила.
   — Как ты ее назвала?
   — Ру.
   Эпло вздрогнул. Он был бледен. Его пальцы, непроизвольно сжавшись, вцепились в спину собаки. Та взвизгнула, с укором посмотрела на него.
   — Прости, — пробормотал он.
   Корабль снизился и сейчас скользил над вершинами деревьев на невероятной скорости, гораздо большей, чем в тот раз, когда Эпло впервые посетил этот мир.
   Это магия Ксара притягивала их к нему.
   Под ними бешено мелькали джунгли, сливаясь в сплошное зеленое пятно. На мгновение появилось голубое и тут же исчезло — это было море. Корабль спускался все ниже и ниже. Вдалеке Эпло смог различить сверкающее великолепие белого города, это была одна из сартанских цитаделей. Возможно, как раз та, что когда-то обнаружил он сам.
   Было бы вполне естественно, если бы Ксар решил посетить именно эту цитадель — здесь он мог руководствоваться составленным Эпло описанием. “Очевидно, он подозревает, что я утаил от него какие-то сведения, не сообщил то, что узнал. Но что именно? Я сообщил ему все — почти все… А то, о чем умалчивал, имеет значение только для меня”.
   — Так что? — нетерпеливо спросила Мейрит. — Ты принял решение?
   Остроконечные шпили цитадели возвышались над ними. Корабль перелетал через стену, спускаясь в открытый внутренний двор. Двое стоявших внизу мен-шей изумленно глазели на них, разинув рты. Эпло не заметил Ксара, но Повелитель был, должно быть, где-то поблизости.
   “Если я собираюсь что-то предпринять, нужно это сделать немедленно”.
   — Я не вернусь, Мейрит, — сказал Эпло. — И не буду драться с тобой. Это как раз то, чего хотел бы от нас Санг-дракс, — его взгляд переместился с иллюминатора, нарочито медленно скользнул по кораблю, на мгновение задержался на Хаге и вернулся к Мейрит.
   “В какой степени человеку удалось разобраться в происходящем?” — думал Эпло. Чтобы Хагу было легче понять его, он говорил с Мейрит на человеческом языке, в то время как она использовала патринский.
   Что ж, если он не понял раньше, поймет теперь.
   — Полагаю, тебе придется убить меня, — сказал Эпло.
   Хаг Рука наклонился за ножом — не за Проклятым клинком, а за ножом Эпло, который лежал сейчас на палубе, весь в пятнах крови Хага. Он намеревался хотя бы отвлечь внимание женщины, понимая, что шансов остановить ее у него нет. Она услышала его движение, резко повернулась, вытянула руку. Магические знаки на ее коже вспыхнули. Руны заплясали в воздухе, скручиваясь в сияющую огненную нить, обвивающуюся вокруг человека. Хаг вскрикнул от дикой боли и рухнул на палубу — синие и красные руны накрыли его тело.
   Эпло воспользовался моментом, чтобы схватить рулевой камень. Он произнес заклинания, настраивающие корабль на сопротивление. Магия Ксара цепко удерживала их.
   Собака издала предупреждающий лай, Эпло повернулся. Мейрит, отбросив свой нож, теперь собиралась использовать магию, чтобы убить его. Магические знаки на тыльных сторонах ее ладоней начали светиться.
   И тут Проклятый клинок пробудился к жизни.

Глава 19. ЦИТАДЕЛЬ. Приан

   Проклятый клинок вновь изменил свой облик. Титан — чудовищный великан-убийца с Приана — стоял, возвышаясь над ними.
   Громадные кисти титана были сжаты в кулаки величиной с крупные валуны. Его безглазое лицо искажала свирепая гримаса. Он яростно накинулся на существа, которые скорее чувствовал, чем видел.
   Мейрит услышала странное рычание у себя над головой, заметила выражение ужаса и удивления на лице Эпло, которое никак не могло быть притворным. Ее магия мгновенно переключилась с нападения на защиту.
   Эпло метнулся к Мейрит и бросился вместе с ней на пол. Рука великана просвистел над ними, не причинив вреда. Мейрит сопротивлялась, пытаясь встать на ноги, ее сознание все еще было направлено на то, чтобы убить Эпло. Она не испугалась чудовища, пока вдруг не поняла, что ее магическая защита не выдерживает его натиска.
   Эпло видел, как начали затухать ее руны, видел ее удивленный взгляд.
   — Титан владеет сартанской магией! — крикнул он ей, перекрывая рычание гиганта.
   Эпло сам не мог поверить в происходящее, и это замешательство мешало ему найти правильное решение. Или корабль так увеличился, что смог вместить гиганта, или же гигант уменьшился до размеров корабля.
   Хаг Рука, освободившись от заклинаний Мейрит, лежал, постанывая, у одной из переборок. Эти звуки привлекли к себе внимание титана. Он повернулся, поднял свою огромную ступню над распростертым внизу человеком, готовый раздавить его в лепешку. Потом, по какой-то непостижимой причине, опустил ногу, оставив человека в покое. И вновь переключил свое внимание на патринов.
   “Сартанский клинок! — догадался Эпло. Это вовсе не настоящий титан, а порождение клинка. Он не может причинить вред своему хозяину”.
   Но Хуго едва только приходил в сознание, нечего было и надеяться, что он сможет управлять ножом, если он вообще когда-нибудь мог это делать.
   Может быть, Врата Смерти? Конечно, это могло быть простым совпадением, но та летучая мышь исчезла, когда они вошли в Врата Смерти, то есть магическая сила клинка в тот момент перестала действовать.
   — Пес, взять! — крикнул Эпло.
   Собака стрелой рванулась к великану и, подлетев к нему сзади, вцепилась зубами в пятку. Должно быть, это было для него не более чем комариным укусом, но все-таки достаточно чувствительным, чтобы отвлечь его. Титан обернулся и яростно затопал ногами. Собака ловко отскочила в сторону, опять подпрыгнула и вонзила зубы в другую пятку.
   Эпло произнес защитное заклинание. Синие магические знаки засияли вокруг него, образуя купол, похожий на яичную скорлупу и, увы, почти такой же хрупкий. Он повернулся к Мейрит. Она сидела на корточках на палубе, глядя на великана снизу вверх. Ее магические знаки угасали. Она что-то бормотала на языке рун, вероятно, надеясь успеть произнести еще одно заклинание.
   — Ты не сможешь его остановить! — Эпло схватил ее за руку. — Одна не сможешь! Мы должны образовать круг.
   Она оттолкнула его.
   Титан отшвырнул ногой собаку так, что она пролетела через всю палубу, ударилась о стену, дернулась и замерла. Безглазая голова титана поворачивалась туда-сюда, вынюхивая жертву.
   — Делай круг! — дико выкрикнул Эпло. — Это наш единственный шанс! Чудище — сартанское оружие. Оно хочет убить нас обоих.
   Рука великана со страшной силой обрушился на магическую защитную сферу Эпло. Знаки начали ломаться и угасать. Мейрит широко раскрытыми глазами смотрела на них. Кажется, она начинала понимать или, может быть, инстинкт выживания, приобретенный в Лабиринте, подтолкнул ее к действию. Она потянулась к Эпло, схватила его за руки. Он крепко сжал ее ладони. Вместе они быстро проговорили заклинание.
   Объединившись, их магия усилилась. Они образовали защиту прочнее самой прочной стали. Удары кулаков титана градом сыпались на светящуюся сферу. Магические знаки прогибались, но не рушились. Однако Эпло заметил в них крошечную трещинку. Их укрытие долго не протянет.
   — Как нам с ним справиться? — спросила Мейрит, с нежеланием принимая помощь Эпло, но сознавая ее необходимость.
   — Никак, — сурово ответил он. — Мы не сможем этого сделать. Нам нужно выбраться отсюда. Послушай, летучая мышь, которая напала на тебя, исчезла, когда мы вошли во Врата Смерти. Магия Врат каким-то образом разрушает магию кинжала.
   Титан в отчаянной ярости обрушивал удар за ударом на светящуюся защитную сферу, пинал ее ногами, молотил кулаками. Трещина сделалась шире.
   — Я удержу его здесь! — крикнул Эпло сквозь рев титана. — А ты отправь нас обратно во Врата Смерти!
   — Это твоя уловка, — выкрикнула Мейрит, с. ненавистью сверкнув на него глазами. — Ты просто хочешь уйти от своей судьбы! Я и сама смогу справиться с чудищем.
   Она выдернула свои руки из рук Эпло. Защитный экран вокруг них вспыхнул пламенем, опалив руки титана. Он взвыл от боли, отдернул руки. Потом, сделав гигантский вдох, дунул на огонь, и пламя внезапно перекинулось на Мейрит.
   Она вскрикнула. Ее руническая магия пыталась защитить ее, но знаки на ее коже начали блекнуть от жара.
   Эпло поспешно образовал из своих рун огромное копье и метнул его в титана. Копье вонзилось в грудь великана, прошив его кожу и мышцы. Титан был ранен, хотя и не очень серьезно, и корчился от боли. Язычки пламени вокруг Мейрит угасли.
   Эпло схватил ее, подтащил к месту, где лежал рулевой камень. Через иллюминатор он заметил двух мен-шей — эльфа и человека. Они махали руками и бегали, как помешанные, вокруг корабля, словно бы искали, где вход. Эпло лишь ненадолго задержал на них взгляд. Положив руки на камень, он произнес заклинание.
   Вспыхнул слепящий свет. Знаки на стенах корабля засветились нестерпимо ярко. Менши за бортом исчезли, а вместе с ними и цитадель, и джунгли вокруг нее.
   Они вошли во Врата Смерти. Титан исчез. Цвета вспыхивали, мгновенно сменяя друг друга: голубая вода, красный огонь, зеленые джунгли, серая буря, тьма, свет. Все быстрее и быстрее мелькали образы. Эпло был захвачен этим вихрем цвета. Он пытался сконцентрироваться на отдельном образе, но все они пролетали мимо слишком быстро. Он не мог разглядеть ничего, кроме цвета. Он не замечал ни Мейрит, ни Хага, ни собаки.
   Не видел ничего, кроме сартанского клинка.
   Тот подрагивал на палубе как воплощение враждебной, злобной силы. Сейчас он снова выглядел железным кинжалом. Они еще раз победили его. Но им пришлось очень нелегко, клинок обладал большой магической силой. Он прожил, наверное, много веков. Пережил своих создателей. Как можно уничтожить его?
   Цвета — варианты выбора — кружились перед глазами Эпло. Синий.
   Существует только одна сила, способная уничтожить нож. К несчастью, она способна уничтожить их всех.
   Эпло закрыл глаза, в которых мелькали цветные пятна, и выбрал синий.
   Его корабль покинул Врата Смерти и врезался в стену воды.
   Круговерть цвета перед глазами исчезла. Эпло вновь смог различить внутреннее помещение корабля, а за окном — спокойную поверхность воды.
   Это был мир Челестра.
   — Проклятье, где это мы? — спросил Хаг Рука. Он пришел в себя и с недоумением смотрел в иллюминатор.
   — Четвертый мир.
   Эпло уловил зловещие звуки, идущие из глубины корабля.
   Скрежет откуда-то со стороны кладовой, странные шепчущие вздохи, будто корабль жаловался на свою судьбу.
   Мейрит тоже услышала их. Она напряглась, встревожено оглядываясь вокруг:
   — Что это?
   — Корабль разламывается, — мрачно ответил Эпло, сверля взглядом кинжал. Руны на нем слегка светились.
   — Разваливается? — ахнула Мейрит. — Это невозможно. Невозможно, потому что его защищает руническая магия. Ты… ты просто лжешь.
   — Ладно, пусть так, я лгу, — Эпло слишком устал, слишком тяжела была его рана, и он был слишком встревожен, чтобы спорить.
   Не выпуская из вида кинжал, он бросил взгляд на рулевой камень. Он стоял на деревянном основании, возвышаясь над уровнем палубы. Однако, если корабль начнет разваливаться, это уже не будет иметь значения.
   — Дай мне твой жилет, — обратился Эпло к Мейрит.
   — Что?
   — Жилет! Твой кожаный жилет! — Он рассерженно взглянул на нее. — Проклятье, у меня нет времени объяснять! Давай, быстро!
   Она смотрела с недоверием. Но треск усиливался, жуткие вздохи сменились резким скрипом.
   Сняв кожаный жилет, покрытый защитными рунами, Мейрит швырнула его Эпло. Он накинул его на рулевой камень.
   Руны на Проклятом клинке вспыхнули резким зеленым свечением. Собака, живая и невредимая, испытывая непреодолимое любопытство, подползла поближе, принюхалась к клинку. И, внезапно ощетинившись, отпрыгнула назад.
   Эпло взглянул на потолок. Он вспомнил, как про исходило его прибытие на Челестру в прошлый раз: корабль разваливается на куски, в трещины начинает сочиться вода, руническая магия теряет силу. Тогда это его удивило, рассердило, испугало. Сейчас он молился, чтобы появилась хоть одна капля.
   Вот она! Тонюсенькая струйка морской воды, стекающая по переборке.
   — Хаг! — крикнул Эпло. — Возьми клинок и сунь его в воду!
   Хаг Рука не ответил. Он даже не двинулся с места. Он прижался к переборке, вцепился в нее изо всех сил и, разинув рот, уставился на воду.
   Вода. Эпло обругал себя идиотом. Человек пришел из мира, где люди сражались из-за воды. Ведро драгоценной жидкости считалось сокровищем. Наверняка за всю свою жизнь Хуго ни разу не видел столько воды. И уж, конечно, не знал, что вода может, как чудовищный кулак, сжимать корабль, медленно круша его деревянный корпус.
   Возможно, на Арианусе в человеческом языке не существовало слова “утонуть”, но Хаг Рука не нуждался в нем. Он и без этого мог наглядно представить себе такую смерть, когда воздуха не хватает и удушье разрывает легкие. Эпло понимал его — он сам через это прошел.
   Бесполезно пытаться объяснять Хагу Руке, что воду можно вдыхать так же свободно, как и воздух. Бесполезно объяснять, что если они будут действовать быстро, то смогут оставить корабль прежде, чем он развалится. Бесполезно напоминать, что умереть он не может. Сейчас, когда дело начинает принимать плохой оборот.
   Капля воды из неотвратимо расширяющейся трещины в деревянном корпусе упала на лицо Хага. Он вздрогнул всем телом, издал глухой крик.
   Эпло, пошатываясь, прошел по палубе. Схватил наемного убийцу за руку, сжал так, что ногти впились в его кожу.
   — Кинжал! Хватай кинжал!
   Проклятый клинок, пролетев над палубой, сам скользнул в руку Хага. Он не изменил форму, но его зеленоватое свечение усилилось. Хаг Рука уставился на него так, будто видел впервые.
   Эпло поспешно отступил назад.
   — Хаг! — Патрин делал отчаянные попытки прорваться сквозь стену ужаса этого человека. — Брось нож в воду!
   Пронзительный вопль Мейрит остановил его. С белым, искаженным от ужаса лицом она указывала рукой на иллюминатор.
   — Что? Что… это?
   Отвратительная жижа, похожая на кровь, окрасила волны. Чистейшая бирюзовая вода превратилась в мерзкую, темную грязь. Из нее смотрели прямо на них два красно-зеленых светящихся глаза, каждый из которых был больше, чем корабль. Беззубый рот был растянут в беззвучном, издевательском смехе.
   — Змеедраконы… в своем подлинном обличье, — ответил Эпло.
   Вот почему Проклятый клинок не принял другой вид. Ему не было нужды превращаться. Ему помогал сейчас величайший источник зла всех четырех миров.
   Мейрит не могла заставить себя отвести взгляд. Наконец, медленно качая головой, она заплетающимся языком пробормотала:
   — Н-нет. Я в это не верю… Ксар бы не допустил, этого… — Она замолчала, потом едва слышно прошептала — Эти красные глаза…
   Эпло не ответил. Он напряженно ждал, что змеедракон вот-вот нападет на них, разнесет корабль вдребезги, схватит и сожрет их.
   Но змеедракон этого не делал, и тогда Эпло понял, что сейчас он этого и не сделает. “Я жирею на вашем страхе”, — сказал ему однажды Санг-дракс. На борту их корабля сейчас столько страха, ненависти и недоверия, что этого хватит на легион змеедраконов. Видя, что корабль медленно разрушается, змеедракон мог просто ждать, наслаждаясь тем, как слабеет и умирает магия его жертв, давая им в полной мере ощутить свою беспомощность. Их ужас от этого только усилится.
   Снова раздался треск разламывающегося корпуса. Вода закапала на ладонь Эпло. Магические знаки, ярко вспыхнувшие синим и красным при появлении змеедракона, начали тускнеть, — их свет, в котором заключалась сила его магии, постепенно угасал. Скоро его магия разлетится в щепки так же, как его корабль. Превозмогая отвращение, Эпло протянул руку и выдернул Проклятый клинок из бессильных пальцев Хага.