Уэйс Маргарет. Назад в Лабиринт

Маргарет Уэйс и Трэйси Хикмэн
Назад в Лабиринт

   Посвящается Рассу Ловаасену, чьи жизнелюбие, любовь и мужество
   как путеводные огни, ярко сияющие во тьме, ведут нас к дому.

   Весь путь познания — это познание себя.

Александр Поуп “Эссе о человеке”

Глава 1. АБАРРАХ

   Абаррах — мир камня, мир тьмы, которую рассеивают лишь отсветы моря расплавленной лавы, мир сталактитов и сталагмитов, мир огнедышащих драконов, мир смертоносного воздуха, пропитанного ядовитыми серными испарениями, мир колдовских чар.
   Абаррах — страна мертвых.
   Ксар, Повелитель Нексуса, а теперь и Повелитель Абарраха, откинулся на спинку кресла и потер глаза.
   Построения магических рун, изучением которых он занимался, начали сливаться в неясные пятна. Он чуть было не допустил ошибку — и это непростительно, — но, вовремя спохватившись, исправил ее. Закрыв воспаленные глаза, Ксар вновь мысленно пробежал взглядом комбинацию рун.
   Начать с сердечной руны. Соединить стержень этого знака с основанием соседней руны, начертать магические символы на груди, потом продвигаться вверх, к голове. Да, вот где он раньше ошибался несколько раз! Важна голова — это основное. После этого нужно перейти к знакам на туловище и, наконец, на руках и ногах.
   Построение было совершенным. Он не мог обнаружить в нем ни малейшего изъяна. Мысленно он представил себе мертвое тело, которое он своими усилиями возвращает к жизни. Разумеется, это будет лишь искаженное подобие настоящей жизни, однако оно способно принести несомненную пользу. А что толку от трупа, бесполезно истлевшего в земле?
   На лице Ксара появилась победная улыбка, но жизнь этой победы оказалась короче, чем у его воображаемого усопшего. Мысль Ксара проделала примерно следующий путь:
   Я могу оживлять умерших.
   По крайней мере, я верю в то, что могу оживлять умерших.
   Но проверить это я не могу.
   Это омрачило его восторг. Ему некого оживлять — здесь нет умерших. Точнее, мертвецов в избытке, но только они… не вполне мертвы.
   В горьком разочаровании Ксар уронил руки на кропотливо воссозданную им комбинацию рун. Рунные кости^{note 1} разлетелись в стороны и, соскользнув со стола, упали на пол.
   Ксар даже не взглянул на них. В любой момент он мог вновь составить эту комбинацию. Мог составлять ее снова и снова. Он знал ее так же хорошо, как магические руны для заклинания воды. А что толку?
   Ксару нужен был труп. Причем не более чем трехдневной давности. Такой, которым бы не завладели еще эти гнусные лазары^{note 2}. В сердцах он смахнул несколько оставшихся на столе костяшек на пол.
   Ксар вышел из комнаты, служившей ему кабинетом, и направился в свои личные покои. Проходя мимо библиотеки, у ее дверей он встретил Клейтуса Наследного Государя, в прошлом (при жизни) — Владыку Некрополиса, самого большого города Абарраха. После смерти Клейтус превратился в лазара, одного из оживших мертвецов. Сейчас наводящая ужас телесная оболочка Наследного Государя, ни живого, ни покойника, бродила по коридорам и залам когда-то принадлежавшего ему дворца. Лазар полагал, что и теперь он здесь полновластный хозяин. Ксар имел на этот счет другое мнение, но не находил нужным лишать Клейтуса этих его иллюзий.
   Повелитель Нексуса внутренне собрался; готовясь к разговору с Повелителем оживших мертвецов Клейтусом. За долгие годы борьбы за освобождение своего народа из Лабиринта Ксару пришлось сразиться со многими ужасными врагами — драконами, волкунами, сногами, хаодинами — со всеми монстрами, каких только смог породить Лабиринт. Ничто не пугало Ксара. Ничто живое. Но Повелитель Нексуса не мог подавить в себе приступ дурноты, когда смотрел в отвратительное, бледное, как посмертная маска, беспрестанно меняющееся лицо лазара. Ксар видел ненависть в его глазах, ненависть, которую все мертвые Абарраха питали к живым.
   Встречи с Клейтусом всегда тяготили Ксара. Он обычно старался избежать их. Повелителю Нексуса доставляли мало радости беседы с существом, у которого на уме только одно — смерть. Его, Ксара, смерть.
   Магические знаки на теле Ксара излучали голубое свечение, защищая его от нападения. Этот голубой свет отражался в мертвых глазах Наследного Правителя, горевших разочарованием. Однажды, вскоре после прибытия Ксара на Абаррах, лазар уже пытался убить его. Борьба между ними была короткой, но впечатляющей. После этого Клейтус больше не повторял своих попыток. Однако мечты об этом не покидали лазара во время его мучительных скитаний. И он никогда не упускал случая упомянуть об этом при встрече.
   — Когда-нибудь, Ксар, — сказал Клейтус, шевеля мертвыми губами, — я застану тебя врасплох. И тогда ты станешь одним из нас.
   — …одним из нас, — печальным эхом повторила душа лазара.
   Душа и тело, эти две части умершего, всегда говорили вместе, но душа обычно бывала немного медлительнее.
   — Должно быть, тебе приятно иметь хоть какую-то цель, — ответил Ксар с некоторым раздражением, которое он не мог скрыть. Лазар действовал ему на нервы. Однако Повелителю была нужна помощь — информация, и Клейтус, по мнению Ксара, был единственным, кто мог ею обладать.
   — У меня тоже есть цель. О ней-то я и хотел поговорить с тобой. Если, конечно, ты располагаешь временем, — нервное напряжение придало насмешливый оттенок словам Ксара.
   Несмотря на все старания, Ксар не мог долго смотреть в лицо лазара. Это было лицо мертвеца — лицо погибшего насильственной смертью, потому что и сам Клейтус был убит другим лазаром, а потом возвращен к этой ужасной жизни. Это было лицо полуразложившегося трупа, но временами оно вдруг превращалось в лицо Клейтуса, каким оно было при жизни. Такие превращения происходили, когда душа вселялась в тело, стремясь возобновить жизнь, вернуть себе то, чем она владела раньше. И, когда ей это не удавалось, душа устремлялась вон из тела, тщетно пытаясь совсем освободиться от его оков. Бесконечно повторяющиеся приступы гнева и разочарования души придавали мертвой, окоченевшей плоти неестественное живое выражение.
   Ксар взглянул на Клейтуса и поспешно отвел глаза.
   — Не пройдешь ли со мной в библиотеку? — предложил Ксар, сделав приглашающий жест рукой и стараясь не смотреть на мертвеца.
   Лазар с готовностью последовал за ним. У Клейтуса не было особого желания оказывать помощь Повелителю Нексуса, и Ксар отлично понимал это. Лазар пошел, потому что всегда существовала вероятность того, что Ксар ослабеет и по недосмотру снизит уровень своей защиты. Клейтус пошел, потому что надеялся убить Ксара.
   Оказавшись в комнате наедине с лазаром, Ксар подумал, не приказать ли кому-то из патринов встать на страже. Но немедленно отбросил эту мысль и даже ужаснулся, как такое могло прийти ему в голову. Во-первых, подданные Ксара могли счесть это за слабость — а патрины боготворили его. Во-вторых, он не хотел, чтобы кто-то еще знал о предмете их обсуждения. Поэтому, хотя и не без опасений, Ксар закрыл дверь, сплетенную из травы кэйры, и начертал на ней патринские охранные руны, чтобы ее нельзя было открыть. Магические знаки легли поверх стершихся сартанских рун, магия которых давно потеряла свою силу.
   В погасших глазах Клейтуса внезапно мелькнула жизнь, взгляд их впился в горло Ксара. Мертвые пальцы начали подергиваться, предвосхищая действие.
   — Нет-нет, друг мой, — любезно проговорил Ксар. — Может быть, когда-нибудь в другой раз. Или тебе хочется вновь испытать на себе силу моего волшебства, еще раз увидеть, что оно может сделать с тобой?
   Клейтус уставился на него с холодной ненавистью.
   — Что тебе нужно, Повелитель Нексуса?
   — …Нексуса, — донеслось печальное эхо.
   — Для начала мне нужно сесть, — сказал Ксар. — Два дня и две ночи я провел за составлением комбинаций рун. И я утомлен. Но я разгадал эту загадку. Теперь я знаю секрет искусства некромантии. Теперь я могу оживлять умерших.
   — Поздравляю, — сказал Клейтус, и его мертвые губы скривились в презрительной усмешке. — Теперь ты сможешь уничтожать свой народ так же, как мы уничтожили свой.
   Ксар предпочел пропустить это мимо ушей. Лазарам свойственно видеть все в мрачном свете. Впрочем, вряд ли можно упрекать их за это.
   Ксар уселся за большой каменный стол, сплошь заваленный пыльными томами — сокровищницей сартанской мудрости. За изучением этих книг он проводил каждую свободную минуту, а их у него было не так уж много, учитывая несметное число обязанностей повелителя страны, готовящегося повести свой народ на войну. Однако эти часы, проведенные им над сартанскими книгами, казались мгновениями по сравнению с годами, затраченными на это Клейтусом. К тому же Ксару приходилось гораздо труднее — он был вынужден читать на чужом для него языке — сартанском. И, хотя он овладел этим языком еще в Нексусе, задача расшифровки магических комбинаций сартанских рун и составление из них заклинаний, понятных для патринского мышления, была крайне утомительной и поглощала массу времени.
   Ксар ни при каких обстоятельствах не мог мыслить как сартан.
   Клейтус обладал информацией, необходимой Ксару. Клейтус глубоко изучил эти книги. Клейтус сам сартан или, во всяком случае, был им. Он знает. Он понимает. Но как выведать это у мертвеца? Вот в чем сложность.
   Ксар не дал лазару обмануть себя шаркающей походкой и кровожадными взглядами. Клейтус явно вел куда более тонкую игру. На Абаррах недавно прибыла армия живых, с теплой кровью, созданий; это были патрины, которых привез сюда Ксар, привез, чтобы готовить к войне. Лазару не давали покоя мысли об этих живых существах, он жаждал уничтожить жизнь, к которой умершие страстно стремились и которую в то же время ненавидели. Но лазары не могли победить патринов. Патрины были слишком сильны.
   Однако поддержание жизни в мрачных пещерах Абарраха требовало от патринов огромных затрат их магических сил. Патрины начинали ослабевать — пока чуть-чуть, самую малость. Вот так и сартане ослабели когда-то — и так погибли многие из них.
   Время. Время работало на мертвых. Волшебство патринов медленно, но верно теряло силу. И, когда она иссякнет, лазары нанесут удар. Однако в планы Ксара не входило оставаться здесь слишком долго. Он уже нашел то, ради чего прибыл на Абаррах. И теперь ему только нужно получить подтверждение того, что он действительно нашел именно то, что искал.
   Клейтус садиться не стал. Лазары не могут подолгу оставаться на одном месте, они постоянно перемещаются, скитаясь в поисках чего-то безнадежно утерянного.
   Ксар не смотрел на возвращенного к жизни мертвеца, слонявшегося перед ним туда-сюда. Он смотрел на запыленные тома, лежащие на столе.
   — Я хочу получить возможность испытать мои знания некромантии, — сказал Ксар. — Хочу убедиться, что действительно могу оживлять мертвых.
   — Что же тебе мешает? — спросил Клейтус.
   — …мешает? — повторило эхо.
   Ксар нахмурился. Это несносное эхо гулом отдалось в ушах; оно всегда раздавалось именно в тот момент, когда он собирался что-то сказать, прерывая его и нарушая ход мыслей.
   — Мне нужен умерший человек. Только не говори, чтобы я использовал для этого собственных людей. Об этом не может быть и речи. Я сам лично спас жизнь каждому патрину, которого привез с собой из Нексуса.
   — Ты дал им жизнь, — проговорил Клейтус. — Ты вправе забрать ее.
   — …брать ее.
   — Возможно, — громко сказал Ксар, перекрывая голосом эхо. — Возможно, ты прав. И если бы у меня было больше людей — много больше, — я бы подумал над этим вариантом. Но наша численность невелика, и я не решусь пожертвовать хотя бы одним из них.
   — Чего же ты хочешь от меня, Повелитель Нексуса?
   — …Нексуса?
   — Я разговаривал с одним из лазаров. Это была женщина по имени Джейра. Она сказала, что в Абаррахе все еще есть сартаны — живые сартаны. Человек по имени… гм-м… — Ксар замолчал с растерянным видом.
   — Балтазар! — прошипел Клейтус.
   — Балтазар… — стоном отозвалось эхо.
   — Да, именно так, — поспешно проговорил Ксар. — Балтазар. Он их предводитель. В сообщении, которое я получил ранее от одного человека по имени Эпло — патрина, побывавшего на Абаррахе, — говорилось, что этот сартан Балтазар и все его люди погибли от рук твоих воинов. Но Джейра сказала мне, что это не так.
   — Эпло. Да, я припоминаю его, — казалось, эти воспоминания не доставили Клейтусу удовольствия. Он надолго задумался. Душа его при этом то влетала в тело, затевая безнадежную борьбу, то вновь покидала его. Он остановился перед Ксаром и уставился на Повелителя бегающими глазами:
   — Джейра рассказала тебе о том, что произошло? Ксар почувствовал некоторое смущение под взглядом мертвеца.
   — Нет, — солгал он, заставляя себя сидеть на месте, в то время как инстинкт подталкивал его вскочить на ноги и отбежать в дальний угол. — Нет, Джейра не рассказала. Я думал, может быть, ты…
   — Живые бежали от нас, — Клейтус опять принялся слоняться по комнате. — Мы преследовали их. У них не оставалось надежды спастись бегством. Ведь мы никогда не устаем. Нам не нужен отдых, нам не нужна пища, нам не нужна вода. Наконец мы настигли их. Чтобы спасти свои несчастные жизни, они предприняли жалкую попытку сопротивляться. Среди нас был их принц. Он был мертвым. Я сам вернул его к жизни. Он знал, что живые сделали с мертвыми. Он понимал: только когда все живые умрут, мертвые смогут освободиться. Он поклялся, что поведет нас против своих людей.
   Мы ожидали легкой победы. Но один из наших воинов выступил вперед — это был муж той самой Джейры. Он лазар. Его жена Джейра убила его, потом оживила, наделила магической силой, которой обладаем мы. Но он предал нас. Где-то каким-то образом он обрел собственную силу. У него есть дар смерти, такой же, как у еще одного сартана, пришедшего в этот мир, пришедшего через Врата Смерти…
   — Кто это был? — спросил Ксар. Его интерес, пригашенный было многословным повествованием лазара, внезапно оживился.
   — Не знаю. Он был сартаном, но у него было человеческое имя, — ответил Клейтус, раздраженный тем, что его прервали.
   — Альфред?
   — Возможно. Разве в этом дело? — Казалось, Клейтус испытывает навязчивое желание довести свой рассказ до конца. — Муж Джейры разрушил колдовские чары, которые удерживали в плену тело принца. И тело принца умерло. Тюремные стены его души — телесная оболочка — разрушились. И душа вылетела на свободу, — в голосе Клейтуса слышались горечь и гнев.
   — ..вылетела на свободу, — эхо прозвучало задумчиво, тоскующе.
   Ксар потерял терпение. Дар смерти! Сартанские россказни.
   — Что случилось с Балтазаром и его людьми? — спросил он.
   — Они ускользнули от нас, — прошипел Клейтус, сцепив в ярости свои восковые руки. — Мы попытались догнать их, но магия мужа Джейры была слишком сильна. Он остановил нас.
   — Так, значит, на Абаррахе еще действительно есть живые сартаны, — произнес Ксар, барабаня пальцами по столу. — Сартаны, которые могут снабдить меня трупами, необходимыми для экспериментов. Трупами, которые станут воинами моего войска. Не знаешь ли ты, где их искать?
   — Если бы мы знали, они бы не остались живыми до сих пор, — ответил Клейтус, бросив на Ксара ненавидящий взгляд. — Не так ли, Повелитель Нексуса?
   — Полагаю, так, — пробормотал Ксар. — А этот муж Джейры, куда он делся? Уж ему-то, без сомнения, известно, как найти сартанов.
   — Я не знаю, куда он делся. Он был в Некрополисе, пока не явился ты со своими людьми. Он не пускал нас в наш город. Не пускал меня в мой дворец. Но появился ты, и он исчез.
   — Испугался меня, должно быть, — презрительно бросил Ксар.
   — Он ничего не боится, Повелитель Нексуса! — Клейтус дерзко рассмеялся. — Он тот, о ком говорится в предсказании.
   — Слышал я о предсказании, — Ксар пренебрежительно махнул рукой. — Эпло мне об этом что-то рассказывал. Однако у него на этот счет примерно такое же мнение, что и у меня. Это всего лишь высказанные желания. Не очень-то я в них верю.
   — Но в это предсказание ты должен поверить, патрин. В предсказании говорится: “Он даст жизнь умершим, надежду живущим, и для него откроются Врата”. Таково предсказание. И оно сбылось.
   — … сбылось.
   — Да, оно сбылось, — повторил Ксар вслед за эхом. — Это я исполнил предсказание. В нем говорится обо мне, а не о каком-то ожившем трупе.
   — Я так не думаю…
   — …не думаю…
   — Конечно же, сбылось! — разгорячился Ксар. — “Врата откроются…” Они уже открылись.
   — Врата Смерти — да, открылись.
   — Но о каких же еще вратах может идти речь? — рассерженно спросил Ксар, почти не вдумываясь в слова Клейтуса, надеясь вернуть разговор к тому, с чего он начался.
   — Седьмые Врата, — ответил Клейтус. И на этот раз эхо промолчало. Ксар огляделся, недоумевая, что с ним случилось.
   — Ты разглагольствуешь о войске, завоеваниях, о путешествиях из одного мира в другой… Какая неразумная трата времени и сил. — Клейтус улыбнулся одним ртом. — В то время как тебе нужно всего лишь вступить в Седьмые Врата.
   — Вот как? — Ксар нахмурился. — За свою жизнь я прошел множество Врат. Что же такого особенного в этих?
   — Именно там — в палате Седьмых Врат — Совет Семи совершил раздел Мира.
   — …раздел Мира.
   Ксар молчал. Он был потрясен. Какие открываются возможности!.. Если только Клейтус прав. Если он говорит правду. Если это место все еще существует…
   — Оно существует, — произнес Клейтус.
   — Где находится эта… эта палата? — с сомнением спросил Ксар, все еще не совсем веря словам лазара.
   Клейтус, казалось, не слышал вопроса. Он повернулся лицом к книжным шкафам, стоявшим вдоль стен библиотеки. Мертвые глаза лазара, лишь иногда освещавшиеся впорхнувшей в тело душой, что-то искали. Наконец его иссохшая рука, на которой все еще виднелись следы крови тех, кого она убила, протянулась к полке и взяла с нее небольшой томик. Клейтус швырнул книгу на стол перед Ксаром.
   — Читай, — сказал он.
   — …читай, — послышался печальный отклик.
   — Похоже на детский букварь, — сказал Ксар, с некоторым пренебрежением разглядывая книгу. Он сам пользовался подобными книжками, найденными в Нексусе, чтобы обучать сартанским рунам ребенка меншей по имени Бейн.
   — Верно, — подтвердил Клейтус. — Он сохранился с тех пор, когда наши дети были живы и могли смеяться. Читай.
   Ксар подозрительно осмотрел книгу. Оказалось, что она подлинная. Книга была старой, очень старой — если судить по запаху плесени и хрупким пожелтевшим пергаментным страницам. Осторожно, опасаясь, что листки могут рассыпаться в прах при первом же прикосновении, он открыл кожаный переплет и прочел про себя:
   Земля была разрушена.
   Из ее руин были созданы четыре мира. Эти миры предназначались для нас и для меншей: Воздух, Огонь, Камень и Вода.
   Четверо Врат соединяют миры между собой: Арианус с Пропаном, Абаррахом и Челестрой.
   Для наших врагов был построен исправительный дом — Лабиринт.
   Лабиринт соединяется с другими мирами посредством Пятых Врат — Нексуса.
   Шестые Врата являются центром, через который можно войти — это Вортекс.
   И все было совершено через Седьмые Врата.
   И в конце было начало.
   Таков был отпечатанный текст. Под ним неразборчивыми каракулями было нацарапано: “Начало стало нашим концом”.
   — Эту приписку сделал ты, — догадался Ксар.
   — Собственной кровью, — уточнил Клейтус.
   — …кровью.
   Руки Ксара дрожали от волнения. Он забыл о сартане, о предсказании, о некромантии. Это, одно это стоило всего перечисленного!
   — Ты знаешь, где эти Врата? Ты отведешь меня туда? — Ксар нетерпеливо вскочил на ноги.
   — Знаю. Все мертвые это знают. И я был бы счастлив отвести тебя туда, Повелитель Нексуса… — Лицо Клейтуса исказилось, руки судорожно скрючились. Его душа, не зная покоя, то влетала, то вылетала из тела. — Если ты согласишься умереть. Это так просто…
   Ксар не был расположен шутить.
   — Оставь глупые шутки и отведи меня туда сейчас же. Или, если это невозможно, — тут в голове Повелителя мелькнула мысль, что, может быть, Седьмые Врата находятся в каком-то из других миров, — скажи мне, как найти это место.
   Клейтус, очевидно, обдумывал его слова, потом покачал головой:
   — Нет, я не сделаю этого…
   — …не сделаю этого.
   — Почему? — возмутился Ксар.
   — Можешь считать это… преданностью.
   — И это я слышу от того, кто безжалостно истребил собственный народ! — усмехнулся Ксар. — Тогда зачем ты рассказал мне о Седьмых Вратах, если отказываешься вести меня к ним? Внезапно его осенило:
   — Ты хочешь чего-то взамен? Чего?
   — Убивать. Убивать, не переставая. Пока я не избавлюсь от запаха теплой крови, который терзает меня каждое мгновение моей жизни… а я буду жить вечно! Смерти — вот чего я хочу. А что до Седьмых Врат, их ты найдешь и без меня. Твой любимчик уже побывал там. Надо полагать, он тебе и расскажет.
   — …смерти… тебе…
   — Какой еще любимчик? Кто? — на мгновение Ксар был сбит с толку. Потом спросил: — Эпло?
   — Возможно, его зовут так, — Клейтус уже терял интерес к разговору.
   — …зовут так…
   — Говоришь, Эпло знает, где находятся Седьмые Врата? — с издевкой проговорил Ксар. — Вздор. Он никогда не упоминал об этом…
   — Он этого не знает, — ответил Клейтус. — Никто из живых этого не знает. Но его труп знал бы. Он захотел бы возвратиться в это место. Верни к жизни труп этого Эпло, Повелитель Нексуса, и он приведет тебя к Седьмым Вратам.
   “Хотелось бы мне знать, что за игру ты затеял, — подумал Ксар, делая вид, что еще раз внимательно изучает детскую книжку, и при этом тайком наблюдая за лазаром. — Хотелось бы мне знать, какие цели преследуешь ты! Что значат Седьмые Врата для тебя? И почему тебе нужен Эпло? Да, я вижу, куда ты меня толкаешь. Но пока твоя цель совпадает с моей…”
   Ксар передернул плечами и, подняв книгу, прочел вслух:
   — “И все было совершено через Седьмые Врата”. Как именно? Что это означает, Наследный Государь? И имеет ли это вообще какой-то смысл? Трудно сказать. Вы, сартаны, так любите играть словами…
   — На мой взгляд, это может означать многое, Повелитель Нексуса, — огонек злорадства осветил настоя щей жизнью глаза мертвеца. — Но что именно, я не знаю и не хочу знать.
   Вытянув вперед голубовато-белую, испачканную кровью руку с черными ногтями, Клейтус произнес сартанскую руну и толкнул дверь.
   Патринские магические знаки, защищавшие дверь, исчезли. Клейтус прошел через дверь и удалился.
   Ксар мог бы сдержать своими рунами магию Наследного Государя, но не хотел понапрасну расходовать энергию. К чему беспокоиться? Пусть лазар уходит. Скорее всего он ему больше не понадобится.
   Седьмые Врата. Место, где сартаны разделили мир. Кто знает, какие могущественные магические чары все еще существуют там, внутри, думал Ксар.
   Если, как утверждает Клейтус, он действительно знает, где находятся Седьмые Врата, то, чтобы показать туда путь, Эпло ему не нужен. Очевидно, Эпло необходим ему для каких-то своих целей. Для чего? Да, Эпло удалось ускользнуть из когтей Наследного Государя, избежать убийственной ярости лазаров, но вряд ли Клейтус затаил на него злобу. Лазар ненавидит всех живых существ. И он не стал бы выделять кого-то из них, не имея на то особой причины.
   Должно быть, Эпло имеет или знает что-то, необходимое Клейтусу. Интересно что? Я должен приберечь Эпло для себя, хотя бы пока не выясню…
   Ксар опять взял со стола книгу и пристально вглядывался в сартанские руны, пока не запомнил их наизусть. От этого занятия его отвлек шум в коридоре и голоса, произносящие его имя.
   Выйдя из-за стола, Ксар пересек комнату, открыл дверь. По коридору бродили несколько патринов.
   — Что вам нужно?
   — Мой повелитель! Мы прочесывали округу! — отвечавшая на его вопрос женщина остановилась, чтобы перевести дыхание.
   — Да? — Ксар уловил ее волнение. Патрины отличались дисциплиной и без особых причин не выражали свои чувства открыто. — И что же, дочь моя?
   — Мы захватили двух пленников, мой повелитель. Мы схватили их, когда они проходили через Врата Смерти.
   — Вот как! Это хорошая новость. Что…
   — Мой повелитель, выслушай меня! — при обычных обстоятельствах ни один патрин не решился бы прервать Ксара. Но молодая женщина была слишком взволнована, чтобы сдержать себя. — Они оба сартаны. И один из них…
   — Альфред! — высказал догадку Ксар.
   — Этого человека зовут Самах, мой повелитель.
   Самах! Глава сартанского Совета Семи!