Страница:
Глауен пошел на площадь, где собрались танцоры, и подошел к Карлусу и Фелайс Ведер, которые уже заняли традиционное место. Он обратился к Карлусу:
— Сэр, извините, что отвлекаю вас, но я никак не могу найти Сессили. Она должна танцевать со мной павану, но так до сих пор и не вышла из-за кулис. Ее нигде нет.
— Пойдем, посмотрим.
Поиски не обнаружили никаких следов Сессили. Ничего не обнаружили и позже, когда тщательно обыскали всю территорию. Сессили исчезла без следа.
Все немедленно высказали предположение, что ее увезли на флаере, но в это время в небе над станцией Араминта не было ни одного флаера или космического корабля.
Тогда, может быть, для того чтобы ее увести, воспользовались катером или наземным автомобилем? Сотрудники бюро В обследовали все автомобили, грузовики и фургоны, но все они были обнаружены в отведенном для них месте. Что касается катеров и лодок, то движение вниз по течению непременно бы заметили, так как в данном случае лодка должна была проплыть мимо «Орфея» и плыть параллельно проспекту Венсей, о движении вверх по течению не могло быть разговора, так как проток был перегорожен зарослями тростников. Если бы лодку протаскивали сквозь тростники, или по тростникам к ней подтаскивали бы тело, то любое из этих действий обязательно бы оставило следы. То же случилось бы, если бы тело подтаскивали к реке, чтобы выплыть в море, уже за проспектом Венсей.
Подобные случаи на станции Араминта были редки, но все же иногда происходили. Обычными жертвами подобных преступлений были девушки йипи, которые не поддались на обычные методы соблазнения. [1] Злоумышленника, после его обнаружения, либо приговаривали к повешенью или, по его собственному желанию, сбрасывали в океан вдали от берега.
Преступления на станции Араминта или на территории Деукаса расследовались сотрудниками Бюро В, которое являлось филиалом ИПКЦ. [2] Начальником Бюро В был семидесятилетний Бодвин Вук, маленький худой подвижный мужчина, которого считали в какой-то степени солдафоном. Он был лыс как камень, у него были подвижные голубые глаза, костлявый подбородок и длинный нос. Его капитанами были Айзель Лаверти, Рьюн Оффоу и Шард Клаттук. Эта четверка среди младших офицеров была известна под названием Зоопарк, благодаря их поразительному сходству с иллюстрациями из известного справочника по животному миру Старушки Земли. Шард считался Серым волком, Айзель Лаверти — вепрем, Рьюн Оффоу — горностаем, а Бодвин Вук — маленьким лысым орангутангом.
Делом Сессили Ведер занялся весь Зоопарк, подключив себе в помощь всех сержантов, обычных сотрудников и кадетов, которые были не задействованы в рутинных мероприятиях.
Были произведены поиски на территории станции и в ее окрестностях. Были осмотрены все строения. Каждый день химики брали пробу речной воды в поисках там следов разлагающегося тела, но и это не дало никакого результата. Сессили Ведер буквально растворилась в воздухе, не оставив после себя следов.
Одна из таких теорий заключалась в том, что Сессили, расстроившись из-за какой-то ерунды, убежала на дикую территорию. Но если это так, и она где-то у реки была похищена командой воздушного корабля, которая плевала на законы, то что дальше?
Все, кто присутствовал на фантасмагории — туристы, покупатели вина, жители, гости, рабочие, участники карнавальной труппы, музыканты, — были опрошены, каждый должен был описать передвижения как свои, так и тех, кто был в его поле зрения. Вся эта информация была введена в компьютер Бюро А, и многим было разрешено покинуть станцию Араминта только после обработки этой информации.
Так же тщательно сотрудники бюро В проследили передвижение Сессили после того, как она сошла с пьедестала. Ее путь проходил по задней части сцены к двери, которая вела в коридор. Дальше она должна была повернуть налево, пройти около двадцати метров, миновать склад декораций, затем опять повернуть налево и пройти по аппендиксу, в конце которого и располагалась раздевалка. Неудобство расположения раздевалки неоднократно упоминалось Флорестом, как один из недостатков старого «Орфея».
Сойти с пьедестала Сессили помогла Друсилла вне-Лаверти, девушка из карнавальной труппы года на два старше Сессили. Друсилла и несколько других участников труппы видели, как Сессили вышла в коридор. Две служанки, находившиеся в раздевалке, уверяли, что Сессили туда так и не дошла. Она пропала между выходом в коридор и входом в раздевалку, то есть где-то в районе склада декораций.
Склад в это время был пустынен и плохо освещен, а служебные помещения под ним были вообще не освещены. Рабочие кухни могли попасть на склад через продуктовую кладовку, но при опросе все они, включая Замьяна, поваренка-йипи, все как один утверждали, что были слишком заняты обслуживанием банкета и на склад не выходили.
В связи со своей близостью к складу декораций кухонные рабочие были опрошены особенно тщательно. Когда их показания были пропущены через компьютер, то выяснились некоторые несовпадения в показаниях Замьяна и остальных работников кухни. Он немедленно был доставлен в Бюро В для допроса. Шард Клаттук привел его к Бодвину Вуку, а сам устроился в темном углу.
Бодвин Вук, сидя на своем массивном стуле с высокой спинкой, подался вперед и грозно уставился на Замьяна.
Замьян, стройный и бодрый, с правильными чертами лица и с густой коротко постриженной шапкой темно-рыжих кудрей, ответил на этот полный внимания взгляд важным вежливым кивком.
— Как я могу угодить вам, сэр?
Бодвин Вук помахал в воздухе распечаткой.
— Ты давал показания относительно твоих передвижений в последнюю ночь Парильи. Ты это помнишь?
Замьян, улыбаясь, закивал головой.
— Да, именно так! У вас очень правдивая информация и вы вполне можете ей доверять. Я счастлив, что мог вам помочь. Мне можно идти?
— Я еще не кончил, — отрезал Бодвин Вук. — Несколько маленьких уточнений. Первое, ты понимаешь значение слова «правда»?
Замьян удивленно поднял брови.
— Конечно! И я с удовольствием, насколько это в моих силах, объясню вам его значение. Но разве вам не хотелось бы узнать точное и официальное его из словаря?
Бодвин Вук откашлялся.
— Пожалуй, ты прав. Но я займусь этим несколько попозже… Подожди, не спеши, я еще не совсем с тобой закончил. В своих показаниях ты уверяешь, что в интересующее нас время, то есть от конца фантасмагории до начала карнавального шествия, ты из кухни не выходил.
— Естественно, нет, сэр! Мне было доверено важное дело. Как я мог выполнять порученное мне дело, да еще хорошо, если бы я ушел из кухни и прогуливался где-нибудь на берегу реки? Меня очень удивляет, что вы задаете такие вопросы, когда наверняка знаете что такое долг.
Бодвин Вук поднял другую стопку бумаг.
— А вот утверждения, что за это время ты несколько раз покидал кухню, чтобы спрятать мешки с украденными продуктами. Что ты скажешь на это?
Замьян уныло покачал головой.
— Как вы прекрасно знаете, сэр, на кухне всегда происходят какие-нибудь склоки. Там постоянно можно услышать дюжину, а то и больше разных историй. Этот слишком потеет, а тот перекрывает тягу каждый раз, как заглядывает в плиту. Я не обращаю внимания на такие мелочи. Обычно все это неправда.
— Но в данном случае сообщения верны?
Замьян посмотрел в потолок.
— Мне сейчас уже трудно это припомнить, сэр.
Бодвин Вук повернулся к Шарду.
— Отведи Замьяна в тихую совершенно темную комнату, где бы его ничего не отвлекало и он бы спокойно мог все вспомнить.
Замьян вскинул вверх руки, теперь на его лице появилась очень неуверенная улыбка.
— Зачем так утруждать себя! Теперь, когда я собрался с мыслями, я все очень хорошо вспомнил!
— Какая хорошая новость! Все-таки мозг удивительный орган! Ну, и что же произошло в тот вечер?
— Теперь я все вспомнил! Я действительно пару раз выходил в кладовку, просто чтобы размять ноги. А затем… но тут я не уверен.
— Все равно расскажи нам.
— Действительно, сэр, — с готовностью заговорил Замьян. — Это ведь очень нехорошо делать заявления, когда ты не уверен в чем-то. В таком случае правосудие может допустить ошибку, и мне бы не хотелось, чтобы вина висела у меня на душе, по крайней мере, если за нее не заплатили хорошую сумму.
— Он хочет выяснить, сколько мы ему заплатим, — сказал Шард Бодвину Вуку.
Бодвин Вук откинулся на спинку стула.
— Думаю, нам все же стоит отвести его в тихое темное место, где он хорошенько подумает до тех пор, пока не будет уверен в том, что говорит. Он сбережет нервы, мы — средства, все от этого только выигрывают.
— Совершенно верно, сэр. Вполне разумно.
— Но прежде чем ты отведешь его туда, — добавил Бодвин Вук, — объясни ему, как наказывают соучастников преступления; а их наказывают так же, как и преступников.
— Негоже так разговаривать с людьми, когда они и так всей душой стараются помочь делу, — с достоинством заговорил Замьян, — Я бы никогда не посмел ничего скрывать, если бы что-то знал о преступлении. И все-таки, думаю, что небольшой подарок всегда кстати: он только подтверждает доверие и доброту с обеих сторон.
— Если бы мы были доверчивыми и добренькими, то никогда бы не поймали ни одного преступника, — заметил Бодвин Вук. — Вот поэтому-то нам и приходится быть жестокими и безжалостными. Рассказывай нам все, что знаешь, да побыстрей!
Замьян жалко пожал плечами.
— Как я уже сказал, я выходил в кладовку отдохнуть и подумать. Пока я находился там, мне показалось, что услышал, как кто-то вскрикнул. Я сразу же замер. Я прислушался и услышал, что кто-то просто разговаривает. «Ну, тогда все в порядке», — подумал я. Ну тут тот же голос вскрикнул опять. На этот раз он сказал: «Вы сломаете мне крылья!»
— А потом?
— Я подошел к двери и выглянул в коридор. Но я никого там не увидел. Незадолго до этого с винного двора пришел грузовик, который привез вино на банкет, он стоял около грузовых ворот с опущенным тентом. Ну, меня, конечно, такие дела не касаются.
— И что потом?
— А все. Около полуночи, когда все сняли маски, старик Нион пришел за грузовиком, но он уже был пуст.
— Откуда ты знаешь, что он был пуст?
— А он туда погрузил пустой бочонок.
— А ты не можешь сказать нам, кто был в грузовике?
— Я ничего не знаю.
Шард подошел к Замьяну и тихо, почти в самое ухо, сказал:
— А если вдруг мы предложим тебе денежек, ты вспомнишь побольше?
— И вот так всегда! Судьба ко мне очень зла! — с жаром заговорил Замьян. — Когда мне подвернулся такой великий шанс, мне бы надо было заглянуть в грузовик и записать имена, а я просто сидел в кладовке и о чем-то мечтал! Я бы мог грести золото горстями, а теперь сижу с пустыми руками.
— Да, очень печально, — согласился Бодвин Вук.
Замьян удалился. Бодвин Вук и Шард тут же нашли показания, которые дал Нион вне-Оффоу, старший виноторговец Объединенного винного двора, и принялись внимательно изучать их. Нион заявил, что он привез три бочонка вина, разгрузил их у грузовых ворот, затем переоделся в самодельный костюм клоуна и пошел на площадь пообедать с друзьями. После этого он посмотрел фантасмагорию, посидел за бутылочкой вина в компании друзей и примерно через полчаса после того, как были сняты маски, вернулся за грузовиком. Он не заметил ничего необычного, а об ужасном происшествии узнал только наутро.
— Ну хорошо, все-таки мы немного вперед продвинулись, — сказал Бодвин Вук, отбрасывая в сторону показания. — Преступник, очевидно, заманил девушку в грузовик и напал на нее там. И что ты обо всем этом думаешь?
— Я мало что могу добавить к этому. Похоже, преступник знал, каким путем пойдет девушка, и решил подстеречь ее… хотя, этот план, скорее всего, был состряпан на скорую руку.
— Мне тоже так кажется. Итак, нам надо обратить внимание на грузовик.
— Да, его надо тщательно проверить.
— Эта работа как раз для тебя.
Расследование по делу об исчезновении Сессили Ведер в Бюро В не прекращалось, и в нем были задействованы все, кроме тех, кто патрулировал побережье Мармиона.
Наблюдение за общежитием йипи было передано специальному отряду милиции. Кеди Вука вернули в Бюро В, в то время как Арлеса, не взирая на его бурные протесты, оставили в отряде, несущем ночное патрулирование.
Глауен цеплялся за мысль, что Сессили еще жива и вскоре обязательно подаст о себе весточку или просто вернется. Но это длилось до тех пор, пока Шард не зачитал ему показания Замьяна.
Теперь почти не оставалось сомнения, что Сессили погибла насильственной смертью, и сердце Глауена наполнилось ненавистью к тому, кто это сделал.
Но куда делось тело?
Его могли утопить в реке, лагуне, океане; его могли уничтожить при помощи химикатов, огня; его могли в чем-то растворить; тело могло быть унесено воздушным шаром, торнадо; его мог унести огромный гамбрил залетевший с Маугхримовских гор. Но в любой из этих гипотез можно было найти минимум одну брешь, и вопрос оставался висеть в воздухе.
Услышав показания Замьяна, Глауен тут же поинтересовался:
— А что с грузовиком? Кто-нибудь осмотрел его?
— Именно это я и собираюсь сейчас сделать, — ответил Шард. — Если хочешь, можешь ко мне присоединиться.
— Конечно!
— Тогда пошли.
Было уже далеко за полдень. Резкий северный ветер гнал со стороны моря обрывки разорванных облаков. Шард и Глауен проехали по всему проспекту Венсей, обогнули «Орфей» и выехали на грязную дорогу, которая вела на восток. Сначала она шла мимо фруктовых и ягодных садов, мимо рисовых полей, затем повернула к пологим холмам, на склонах которых расположились виноградники. Менее чем в километре от станции располагался Объединенный винный двор: несколько безликих серых бетонных строений.
Здесь под руководством мастера-винодела Ниона вне-Оффоу выпускалось качественное вино, пригодное не только для внутреннего рынка, но и на экспорт.
Когда окружающие дорогу сады начали переходить в виноградинки, Шард остановил машину.
— Эта территория тщательно осматривалась и не один раз, а дважды. Осмотр производился на полкилометра вглубь в обе стороны от дороги. Это в два раза превосходит максимальное расстояние, на которое, по нашим подсчетам, можно было бы оттащить тело, похоронить его и вернутся обратно и при этом уложится в интересующее нас время. А на мой взгляд, этого нельзя было сделать даже вчетвером, не то что вдвоем, как было заложено в расчетах.
— Но это же всего пятьсот метров!
— Протащить в темноте тело и инструменты, да еще и не оставить при этом следов. Я бы назвал это невообразимым.
— Все это происшествие можно назвать невообразимым, — пробормотал Глауен. — И как только у кого-то могла подняться рука на маленькую бедняжку Сессили.
— Ха! Когда на нее подняли руку, она была великолепной очаровательной Сессили. Что и сыграло не в ее пользу. Кто-то был очень доволен, что сорвал лучший плод с дерева жизни. Подозреваю, что у него не было на этот счет никаких сожалений.
— По крайней мере, пока его не поймали.
— Он будет сожалеть, что его поймали, — поправил Шард, — в этом я не сомневаюсь.
— Винный двор, конечно, тоже обыскали?
— Я лично его обыскивал. Ее там нет: мы проверили каждую кладовку, мусорные бачки, бочки и цистерны, проверили на крыше и под фундаментом. Нион старый брюзгливый черт, так что сердечного приема от него не жди. К тому же приготовься к трудностям: он притворяется глухим.
Шард снова запустил машину. Они проехали по дороге, которая почти сразу же повернула, поднялись по отлогому подъему и подъехали к воротам винного двора.
Шард остановил машину, они вылезли и огляделись. Перед ними возвышался главный фасад винного двора. Высокие двери были открыты, и через них можно было заглянуть в укрытые тенью внутренности: ряд высоких баков, различные механизмы, тускло поблескивали трубы. В стороне, под деревом стоял грузовик Ниона.
Шард и Глауен вошли через открытые двери, осмотрели винный двор и обнаружили Ниона в кабине подвижного подъемника грузящим бочки в модульный транспортный контейнер. Они подошли поближе и вежливо остановились ожидая когда хозяин обратит на них внимание.
Нион бросил в их сторону косой взгляд, но продолжал работать, пока не решил, что выдержал достойную паузу. После этого он развернул свое кресло, оценивающе осмотрел гостей и наконец нехотя вылез из подъемника. Это был коренастый мужчина среднего возраста, с румяным лицом, с густыми рыжими с примесью седины волосами, с узкими светло-карими глазами под густыми колючими бровями.
— Ну, что на этот раз? — спросил он тоном, который трудно было назвать вежливым. — Я не имею никакого отношения к вашим загадкам.
— Мы получили кое-какую новую информацию, — сказал Шард. — Похоже, что преступники во время вашего отсутствия воспользовались вашим грузовиком, возможно, для того, чтобы перевести тело девочки.
Нион хотел было насмешливо фыркнуть, но на полпути остановился, нахмурившись, задумался, потом тяжело пожал плечами и мотнул головой.
— По этому поводу я ничего вам сказать не могу. Если это правда, то там были отважные ребята, коли рискнули воспользоваться моим грузовиком для своих грязных делишек.
Глауен хотел было что-то сказать, но Шард взглядом остановил его.
— В тот вечер, еще до интересующих нас событий, вы привезли три бочонка вина, так?
— Именно так. На это дело был специальный запрос от старшего официанта. По этому вопросу лучше к нему и обратиться. Если это все, что вы хотели узнать, то я продолжу свою работу.
На последнее замечание Шард не обратил никакого внимания.
— Для разгрузки вы подогнали грузовик задом к грузовым воротам, так?
— Естественно, — с удивлением уставился Нион на Шарда, — тут и дураку понятно. Как иначе разгружать машину-то?
— Очень хорошо, — криво улыбнулся Шард. — Согласен, вы подогнали грузовик задом к грузовым воротам. Когда вы вернулись, а это было согласно вашим показаниям около полуночи, вы нашли грузовик в том же положении, как вы его и оставили?
Нион заморгал.
— Теперь, когда я об этом подумал… очевидно, какой-то придурок поездил на нем, а, пошутив, припарковал грузовик мордой к другим воротам. Я бы отучил его от таких шуток, поймай я его.
Шард снова криво улыбнулся.
— Вы не находили в грузовике что-нибудь такое, что могло бы помочь узнать, кто был этот шутник? Какую-нибудь странность или потерянную вещь?
— Ничего.
— Вы пользовались грузовиком после этого?
— Конечно, пользовался! Я доставляю один модуль, это четыре бочонка в транспортной корзине, если знаете, в аэропорт каждый день. Если там в это время грузится корабль, то бывает и больше. Ну, что вам еще надо?
— Мы бы хотели осмотреть грузовик.
— Сколько душе угодно.
Шард и Глауен вышли наружу и направились к грузовику. Шард заглянул в кабину, но она, к великому разочарованию, оказалась пустой и чистой.
— Здесь мы ничего не найдем, — сказал он.
Глауен откинул брезентовый полог в задней части кузова и позволил свету проникнуть в грузовое отделение. Пластиковый губчатый ковер в дюйм толщиной покрывал все дно кузова, к нему была прибита пара реек, отстоящих от друг друга на два метра и тянущихся по всей длине кузова. Очевидно, планки предназначались для колесиков грузовых модулей.
Шард запрыгнул в кузов и осмотрелся. Почти сразу же между планками на ковре он заметил темные пятна. Шард наклонился и пригляделся к пятнам. Они были темно-коричневого цвета и вполне могли оказаться кровью. Ничего не говоря, он прошел в переднюю часть кузова, опустился на четвереньки и начал осматривать пол. Глауен тоже заметил пятна. Не придумав ничего лучшего, он залез в кабину, но не нашел ничего интересного и снова вернулся к задней части кузова. Как раз в этот момент Шард подобрал какой-то предмет, который застрял в трещине на внутренней стороне одной из планок.
— Что ты там нашел? — спросил его Глауен.
— Волосы, — лаконично ответил Шард и продолжил поиски.
Глауен не мог больше бездействовать. Он залез в кузов и начал собственные поиски в месте, на которое Шард пока еще не обратил внимания: в зазоре, образовавшемся между краем пластикового ковра и бортом кузова. Очень скоро и ему попалась находка, от чего он печально вскрикнул.
— Что у тебя там? — обернулся Шард.
Глауен поднял черный с оранжевым лоскуток.
— Кусочек крыла бабочки.
Шард взял пестрый лоскуток и положил его в конверт.
— Теперь нет никаких сомнений насчет времени и места.
— Вот только осталось выяснить «кто».
Они продолжали поиски еще около получаса. За это время Шард нашел еще небольшой кусочек мятой материи, но ничего значительного им так и не попалось. Они спустились на землю и принялись рассматривать свои находки: кусочек крыла бабочки и клочок каштановых волос.
— Не много, — сказал Шард. — Но все лучше, чем ничего. Пожалуй, нам стоит еще раз поговорить с Нионом.
Глауен с сомнением посмотрел в сторону винного двора.
— Похоже, он не очень-то заинтересован, чтобы помочь нам.
— И все же надо попробовать. Эта ниточка должна нас куда-то привести.
Они направились в сторону винного двора. Нион, стоя в дверях, наблюдал за ними, не выказывая никаких эмоций.
— Ну что, нашли что-нибудь? — спросил он, когда они подошли поближе.
Шард показал ему то, что они нашли в кузове грузовика.
— Это вам о чем-нибудь говорит?
— Цветной кусочек похож на кусочек от костюма девочки, а вот второй комок — не знаю.
— Вы пользуетесь мешками, сетками, или вообще какой-то материей?
— Нет.
— Очень хорошо. Мы еще раз осмотрим ваш винный двор.
Нион пожал плечами и отступил в сторону.
— Что вы надеетесь там найти? Вы и так проползли уже по всему заводу. Смотрели и в бочонках, и вообще везде, где можно.
— И то правда. Но все же где-то что-то мы все же пропустили.
— Как так?
— Здесь кончик ниточки. Ее убили в грузовике. Когда вы вернулись за грузовиком, то обнаружили, что он куда-то ездил, а тела там уже не было. Время было очень ограничено. Возможно, тело так и не спрятано. Мы брали на анализ почву с шин грузовика, и анализ показал, что грузовик дальше винного двора не ездил. Так что же случилось с телом?
— Тут уж я вам не помощник. Ищите сами.
Шард и Глауен вошли в винный двор. Нион последовал за ними следом. Десять чанов возвышалось над ними, по пять с каждой стороны. Каждый чан был покрашен в свой цвет, рядом с каждым находилась консоль с пультом и контрольно-измерительными приборами. Во время первого посещения Шарда Нион по очереди опорожнил каждый чан, чтобы продемонстрировать, что ни в одном из них нет следов Сессили.
Нион заметил интерес Шарда к чанам и мрачно спросил:
— Ну что? Мне опять их перекачивать? Каждый раз, как я опоражниваю чан, я теряю один галлон превосходного вина.
— Ваши измерения настолько точны?
— А как же! Мерная линейка размечена на десятые доли галлона, что очень важно для получения хорошего вина. Если, например, для Диффина №4 недольешь или перельешь полгаллона «Горькой Мальвы», то вкус будет совсем не тот.
— И как происходит этот процесс?
— Все очень просто. Я в определенной пропорции закачиваю из чанов вино в смесительный бак, смесительный бак вмещает шестьсот шестьдесят галлонов, что соответствует двенадцати бочонкам или трем секциям. Это очень удобный размер. Потом я подгоняю бочонки к разливочной машине, проверяю содержимое каждого бочонка, заливаю туда ровно пятьдесят пять галлонов, после чего ставлю на место крышку, а машина закрывает и опечатывает бочонок. Я отставляю в сторону наполненный бочонок и беру следующий. И так пока не наполню все двенадцать. Эти бочонки стоят у стены, пока я не получу заказ, после чего я гружу их в контейнерные секции и отправляю в космопорт.
Шард посмотрел на стену.
— Сейчас у вас очень маленький запас, — заметил он.
— Да, считай, никакого запаса и нет. Все было распродано во время Парильи.
— Сэр, извините, что отвлекаю вас, но я никак не могу найти Сессили. Она должна танцевать со мной павану, но так до сих пор и не вышла из-за кулис. Ее нигде нет.
— Пойдем, посмотрим.
Поиски не обнаружили никаких следов Сессили. Ничего не обнаружили и позже, когда тщательно обыскали всю территорию. Сессили исчезла без следа.
5
Никаких следов Сессили. Казалось, она просто ускользнула в другое измерение. Снова обследовали всю станцию Араминта, еще более тщательно, но результат был тот же самый.Все немедленно высказали предположение, что ее увезли на флаере, но в это время в небе над станцией Араминта не было ни одного флаера или космического корабля.
Тогда, может быть, для того чтобы ее увести, воспользовались катером или наземным автомобилем? Сотрудники бюро В обследовали все автомобили, грузовики и фургоны, но все они были обнаружены в отведенном для них месте. Что касается катеров и лодок, то движение вниз по течению непременно бы заметили, так как в данном случае лодка должна была проплыть мимо «Орфея» и плыть параллельно проспекту Венсей, о движении вверх по течению не могло быть разговора, так как проток был перегорожен зарослями тростников. Если бы лодку протаскивали сквозь тростники, или по тростникам к ней подтаскивали бы тело, то любое из этих действий обязательно бы оставило следы. То же случилось бы, если бы тело подтаскивали к реке, чтобы выплыть в море, уже за проспектом Венсей.
Подобные случаи на станции Араминта были редки, но все же иногда происходили. Обычными жертвами подобных преступлений были девушки йипи, которые не поддались на обычные методы соблазнения. [1] Злоумышленника, после его обнаружения, либо приговаривали к повешенью или, по его собственному желанию, сбрасывали в океан вдали от берега.
Преступления на станции Араминта или на территории Деукаса расследовались сотрудниками Бюро В, которое являлось филиалом ИПКЦ. [2] Начальником Бюро В был семидесятилетний Бодвин Вук, маленький худой подвижный мужчина, которого считали в какой-то степени солдафоном. Он был лыс как камень, у него были подвижные голубые глаза, костлявый подбородок и длинный нос. Его капитанами были Айзель Лаверти, Рьюн Оффоу и Шард Клаттук. Эта четверка среди младших офицеров была известна под названием Зоопарк, благодаря их поразительному сходству с иллюстрациями из известного справочника по животному миру Старушки Земли. Шард считался Серым волком, Айзель Лаверти — вепрем, Рьюн Оффоу — горностаем, а Бодвин Вук — маленьким лысым орангутангом.
Делом Сессили Ведер занялся весь Зоопарк, подключив себе в помощь всех сержантов, обычных сотрудников и кадетов, которые были не задействованы в рутинных мероприятиях.
Были произведены поиски на территории станции и в ее окрестностях. Были осмотрены все строения. Каждый день химики брали пробу речной воды в поисках там следов разлагающегося тела, но и это не дало никакого результата. Сессили Ведер буквально растворилась в воздухе, не оставив после себя следов.
Одна из таких теорий заключалась в том, что Сессили, расстроившись из-за какой-то ерунды, убежала на дикую территорию. Но если это так, и она где-то у реки была похищена командой воздушного корабля, которая плевала на законы, то что дальше?
Все, кто присутствовал на фантасмагории — туристы, покупатели вина, жители, гости, рабочие, участники карнавальной труппы, музыканты, — были опрошены, каждый должен был описать передвижения как свои, так и тех, кто был в его поле зрения. Вся эта информация была введена в компьютер Бюро А, и многим было разрешено покинуть станцию Араминта только после обработки этой информации.
Так же тщательно сотрудники бюро В проследили передвижение Сессили после того, как она сошла с пьедестала. Ее путь проходил по задней части сцены к двери, которая вела в коридор. Дальше она должна была повернуть налево, пройти около двадцати метров, миновать склад декораций, затем опять повернуть налево и пройти по аппендиксу, в конце которого и располагалась раздевалка. Неудобство расположения раздевалки неоднократно упоминалось Флорестом, как один из недостатков старого «Орфея».
Сойти с пьедестала Сессили помогла Друсилла вне-Лаверти, девушка из карнавальной труппы года на два старше Сессили. Друсилла и несколько других участников труппы видели, как Сессили вышла в коридор. Две служанки, находившиеся в раздевалке, уверяли, что Сессили туда так и не дошла. Она пропала между выходом в коридор и входом в раздевалку, то есть где-то в районе склада декораций.
Склад в это время был пустынен и плохо освещен, а служебные помещения под ним были вообще не освещены. Рабочие кухни могли попасть на склад через продуктовую кладовку, но при опросе все они, включая Замьяна, поваренка-йипи, все как один утверждали, что были слишком заняты обслуживанием банкета и на склад не выходили.
В связи со своей близостью к складу декораций кухонные рабочие были опрошены особенно тщательно. Когда их показания были пропущены через компьютер, то выяснились некоторые несовпадения в показаниях Замьяна и остальных работников кухни. Он немедленно был доставлен в Бюро В для допроса. Шард Клаттук привел его к Бодвину Вуку, а сам устроился в темном углу.
Бодвин Вук, сидя на своем массивном стуле с высокой спинкой, подался вперед и грозно уставился на Замьяна.
Замьян, стройный и бодрый, с правильными чертами лица и с густой коротко постриженной шапкой темно-рыжих кудрей, ответил на этот полный внимания взгляд важным вежливым кивком.
— Как я могу угодить вам, сэр?
Бодвин Вук помахал в воздухе распечаткой.
— Ты давал показания относительно твоих передвижений в последнюю ночь Парильи. Ты это помнишь?
Замьян, улыбаясь, закивал головой.
— Да, именно так! У вас очень правдивая информация и вы вполне можете ей доверять. Я счастлив, что мог вам помочь. Мне можно идти?
— Я еще не кончил, — отрезал Бодвин Вук. — Несколько маленьких уточнений. Первое, ты понимаешь значение слова «правда»?
Замьян удивленно поднял брови.
— Конечно! И я с удовольствием, насколько это в моих силах, объясню вам его значение. Но разве вам не хотелось бы узнать точное и официальное его из словаря?
Бодвин Вук откашлялся.
— Пожалуй, ты прав. Но я займусь этим несколько попозже… Подожди, не спеши, я еще не совсем с тобой закончил. В своих показаниях ты уверяешь, что в интересующее нас время, то есть от конца фантасмагории до начала карнавального шествия, ты из кухни не выходил.
— Естественно, нет, сэр! Мне было доверено важное дело. Как я мог выполнять порученное мне дело, да еще хорошо, если бы я ушел из кухни и прогуливался где-нибудь на берегу реки? Меня очень удивляет, что вы задаете такие вопросы, когда наверняка знаете что такое долг.
Бодвин Вук поднял другую стопку бумаг.
— А вот утверждения, что за это время ты несколько раз покидал кухню, чтобы спрятать мешки с украденными продуктами. Что ты скажешь на это?
Замьян уныло покачал головой.
— Как вы прекрасно знаете, сэр, на кухне всегда происходят какие-нибудь склоки. Там постоянно можно услышать дюжину, а то и больше разных историй. Этот слишком потеет, а тот перекрывает тягу каждый раз, как заглядывает в плиту. Я не обращаю внимания на такие мелочи. Обычно все это неправда.
— Но в данном случае сообщения верны?
Замьян посмотрел в потолок.
— Мне сейчас уже трудно это припомнить, сэр.
Бодвин Вук повернулся к Шарду.
— Отведи Замьяна в тихую совершенно темную комнату, где бы его ничего не отвлекало и он бы спокойно мог все вспомнить.
Замьян вскинул вверх руки, теперь на его лице появилась очень неуверенная улыбка.
— Зачем так утруждать себя! Теперь, когда я собрался с мыслями, я все очень хорошо вспомнил!
— Какая хорошая новость! Все-таки мозг удивительный орган! Ну, и что же произошло в тот вечер?
— Теперь я все вспомнил! Я действительно пару раз выходил в кладовку, просто чтобы размять ноги. А затем… но тут я не уверен.
— Все равно расскажи нам.
— Действительно, сэр, — с готовностью заговорил Замьян. — Это ведь очень нехорошо делать заявления, когда ты не уверен в чем-то. В таком случае правосудие может допустить ошибку, и мне бы не хотелось, чтобы вина висела у меня на душе, по крайней мере, если за нее не заплатили хорошую сумму.
— Он хочет выяснить, сколько мы ему заплатим, — сказал Шард Бодвину Вуку.
Бодвин Вук откинулся на спинку стула.
— Думаю, нам все же стоит отвести его в тихое темное место, где он хорошенько подумает до тех пор, пока не будет уверен в том, что говорит. Он сбережет нервы, мы — средства, все от этого только выигрывают.
— Совершенно верно, сэр. Вполне разумно.
— Но прежде чем ты отведешь его туда, — добавил Бодвин Вук, — объясни ему, как наказывают соучастников преступления; а их наказывают так же, как и преступников.
— Негоже так разговаривать с людьми, когда они и так всей душой стараются помочь делу, — с достоинством заговорил Замьян, — Я бы никогда не посмел ничего скрывать, если бы что-то знал о преступлении. И все-таки, думаю, что небольшой подарок всегда кстати: он только подтверждает доверие и доброту с обеих сторон.
— Если бы мы были доверчивыми и добренькими, то никогда бы не поймали ни одного преступника, — заметил Бодвин Вук. — Вот поэтому-то нам и приходится быть жестокими и безжалостными. Рассказывай нам все, что знаешь, да побыстрей!
Замьян жалко пожал плечами.
— Как я уже сказал, я выходил в кладовку отдохнуть и подумать. Пока я находился там, мне показалось, что услышал, как кто-то вскрикнул. Я сразу же замер. Я прислушался и услышал, что кто-то просто разговаривает. «Ну, тогда все в порядке», — подумал я. Ну тут тот же голос вскрикнул опять. На этот раз он сказал: «Вы сломаете мне крылья!»
— А потом?
— Я подошел к двери и выглянул в коридор. Но я никого там не увидел. Незадолго до этого с винного двора пришел грузовик, который привез вино на банкет, он стоял около грузовых ворот с опущенным тентом. Ну, меня, конечно, такие дела не касаются.
— И что потом?
— А все. Около полуночи, когда все сняли маски, старик Нион пришел за грузовиком, но он уже был пуст.
— Откуда ты знаешь, что он был пуст?
— А он туда погрузил пустой бочонок.
— А ты не можешь сказать нам, кто был в грузовике?
— Я ничего не знаю.
Шард подошел к Замьяну и тихо, почти в самое ухо, сказал:
— А если вдруг мы предложим тебе денежек, ты вспомнишь побольше?
— И вот так всегда! Судьба ко мне очень зла! — с жаром заговорил Замьян. — Когда мне подвернулся такой великий шанс, мне бы надо было заглянуть в грузовик и записать имена, а я просто сидел в кладовке и о чем-то мечтал! Я бы мог грести золото горстями, а теперь сижу с пустыми руками.
— Да, очень печально, — согласился Бодвин Вук.
Замьян удалился. Бодвин Вук и Шард тут же нашли показания, которые дал Нион вне-Оффоу, старший виноторговец Объединенного винного двора, и принялись внимательно изучать их. Нион заявил, что он привез три бочонка вина, разгрузил их у грузовых ворот, затем переоделся в самодельный костюм клоуна и пошел на площадь пообедать с друзьями. После этого он посмотрел фантасмагорию, посидел за бутылочкой вина в компании друзей и примерно через полчаса после того, как были сняты маски, вернулся за грузовиком. Он не заметил ничего необычного, а об ужасном происшествии узнал только наутро.
— Ну хорошо, все-таки мы немного вперед продвинулись, — сказал Бодвин Вук, отбрасывая в сторону показания. — Преступник, очевидно, заманил девушку в грузовик и напал на нее там. И что ты обо всем этом думаешь?
— Я мало что могу добавить к этому. Похоже, преступник знал, каким путем пойдет девушка, и решил подстеречь ее… хотя, этот план, скорее всего, был состряпан на скорую руку.
— Мне тоже так кажется. Итак, нам надо обратить внимание на грузовик.
— Да, его надо тщательно проверить.
— Эта работа как раз для тебя.
6
Неделя после Парильи прошла мрачно и спокойно. Покупатели вина уехали, но перед отъездом их покупки были тщательно проверены. Туристы тоже разъехались; одни направились по домам в дальние миры, другие — в хижины на диких землях, и все же некоторые пересекли океан на пароме и достигли Йипи-Тауна, который был не менее экзотичен, чем другие уголки Кадвола. Там они могли познакомиться с лабиринтами базаров, или покататься на гондоле по удивительным каналам, или просто полюбоваться с балкона на виды Стьювери. А некоторые вполне могли вкусить доступные удовольствия во Дворце Кошечки.Расследование по делу об исчезновении Сессили Ведер в Бюро В не прекращалось, и в нем были задействованы все, кроме тех, кто патрулировал побережье Мармиона.
Наблюдение за общежитием йипи было передано специальному отряду милиции. Кеди Вука вернули в Бюро В, в то время как Арлеса, не взирая на его бурные протесты, оставили в отряде, несущем ночное патрулирование.
Глауен цеплялся за мысль, что Сессили еще жива и вскоре обязательно подаст о себе весточку или просто вернется. Но это длилось до тех пор, пока Шард не зачитал ему показания Замьяна.
Теперь почти не оставалось сомнения, что Сессили погибла насильственной смертью, и сердце Глауена наполнилось ненавистью к тому, кто это сделал.
Но куда делось тело?
Его могли утопить в реке, лагуне, океане; его могли уничтожить при помощи химикатов, огня; его могли в чем-то растворить; тело могло быть унесено воздушным шаром, торнадо; его мог унести огромный гамбрил залетевший с Маугхримовских гор. Но в любой из этих гипотез можно было найти минимум одну брешь, и вопрос оставался висеть в воздухе.
Услышав показания Замьяна, Глауен тут же поинтересовался:
— А что с грузовиком? Кто-нибудь осмотрел его?
— Именно это я и собираюсь сейчас сделать, — ответил Шард. — Если хочешь, можешь ко мне присоединиться.
— Конечно!
— Тогда пошли.
Было уже далеко за полдень. Резкий северный ветер гнал со стороны моря обрывки разорванных облаков. Шард и Глауен проехали по всему проспекту Венсей, обогнули «Орфей» и выехали на грязную дорогу, которая вела на восток. Сначала она шла мимо фруктовых и ягодных садов, мимо рисовых полей, затем повернула к пологим холмам, на склонах которых расположились виноградники. Менее чем в километре от станции располагался Объединенный винный двор: несколько безликих серых бетонных строений.
Здесь под руководством мастера-винодела Ниона вне-Оффоу выпускалось качественное вино, пригодное не только для внутреннего рынка, но и на экспорт.
Когда окружающие дорогу сады начали переходить в виноградинки, Шард остановил машину.
— Эта территория тщательно осматривалась и не один раз, а дважды. Осмотр производился на полкилометра вглубь в обе стороны от дороги. Это в два раза превосходит максимальное расстояние, на которое, по нашим подсчетам, можно было бы оттащить тело, похоронить его и вернутся обратно и при этом уложится в интересующее нас время. А на мой взгляд, этого нельзя было сделать даже вчетвером, не то что вдвоем, как было заложено в расчетах.
— Но это же всего пятьсот метров!
— Протащить в темноте тело и инструменты, да еще и не оставить при этом следов. Я бы назвал это невообразимым.
— Все это происшествие можно назвать невообразимым, — пробормотал Глауен. — И как только у кого-то могла подняться рука на маленькую бедняжку Сессили.
— Ха! Когда на нее подняли руку, она была великолепной очаровательной Сессили. Что и сыграло не в ее пользу. Кто-то был очень доволен, что сорвал лучший плод с дерева жизни. Подозреваю, что у него не было на этот счет никаких сожалений.
— По крайней мере, пока его не поймали.
— Он будет сожалеть, что его поймали, — поправил Шард, — в этом я не сомневаюсь.
— Винный двор, конечно, тоже обыскали?
— Я лично его обыскивал. Ее там нет: мы проверили каждую кладовку, мусорные бачки, бочки и цистерны, проверили на крыше и под фундаментом. Нион старый брюзгливый черт, так что сердечного приема от него не жди. К тому же приготовься к трудностям: он притворяется глухим.
Шард снова запустил машину. Они проехали по дороге, которая почти сразу же повернула, поднялись по отлогому подъему и подъехали к воротам винного двора.
Шард остановил машину, они вылезли и огляделись. Перед ними возвышался главный фасад винного двора. Высокие двери были открыты, и через них можно было заглянуть в укрытые тенью внутренности: ряд высоких баков, различные механизмы, тускло поблескивали трубы. В стороне, под деревом стоял грузовик Ниона.
Шард и Глауен вошли через открытые двери, осмотрели винный двор и обнаружили Ниона в кабине подвижного подъемника грузящим бочки в модульный транспортный контейнер. Они подошли поближе и вежливо остановились ожидая когда хозяин обратит на них внимание.
Нион бросил в их сторону косой взгляд, но продолжал работать, пока не решил, что выдержал достойную паузу. После этого он развернул свое кресло, оценивающе осмотрел гостей и наконец нехотя вылез из подъемника. Это был коренастый мужчина среднего возраста, с румяным лицом, с густыми рыжими с примесью седины волосами, с узкими светло-карими глазами под густыми колючими бровями.
— Ну, что на этот раз? — спросил он тоном, который трудно было назвать вежливым. — Я не имею никакого отношения к вашим загадкам.
— Мы получили кое-какую новую информацию, — сказал Шард. — Похоже, что преступники во время вашего отсутствия воспользовались вашим грузовиком, возможно, для того, чтобы перевести тело девочки.
Нион хотел было насмешливо фыркнуть, но на полпути остановился, нахмурившись, задумался, потом тяжело пожал плечами и мотнул головой.
— По этому поводу я ничего вам сказать не могу. Если это правда, то там были отважные ребята, коли рискнули воспользоваться моим грузовиком для своих грязных делишек.
Глауен хотел было что-то сказать, но Шард взглядом остановил его.
— В тот вечер, еще до интересующих нас событий, вы привезли три бочонка вина, так?
— Именно так. На это дело был специальный запрос от старшего официанта. По этому вопросу лучше к нему и обратиться. Если это все, что вы хотели узнать, то я продолжу свою работу.
На последнее замечание Шард не обратил никакого внимания.
— Для разгрузки вы подогнали грузовик задом к грузовым воротам, так?
— Естественно, — с удивлением уставился Нион на Шарда, — тут и дураку понятно. Как иначе разгружать машину-то?
— Очень хорошо, — криво улыбнулся Шард. — Согласен, вы подогнали грузовик задом к грузовым воротам. Когда вы вернулись, а это было согласно вашим показаниям около полуночи, вы нашли грузовик в том же положении, как вы его и оставили?
Нион заморгал.
— Теперь, когда я об этом подумал… очевидно, какой-то придурок поездил на нем, а, пошутив, припарковал грузовик мордой к другим воротам. Я бы отучил его от таких шуток, поймай я его.
Шард снова криво улыбнулся.
— Вы не находили в грузовике что-нибудь такое, что могло бы помочь узнать, кто был этот шутник? Какую-нибудь странность или потерянную вещь?
— Ничего.
— Вы пользовались грузовиком после этого?
— Конечно, пользовался! Я доставляю один модуль, это четыре бочонка в транспортной корзине, если знаете, в аэропорт каждый день. Если там в это время грузится корабль, то бывает и больше. Ну, что вам еще надо?
— Мы бы хотели осмотреть грузовик.
— Сколько душе угодно.
Шард и Глауен вышли наружу и направились к грузовику. Шард заглянул в кабину, но она, к великому разочарованию, оказалась пустой и чистой.
— Здесь мы ничего не найдем, — сказал он.
Глауен откинул брезентовый полог в задней части кузова и позволил свету проникнуть в грузовое отделение. Пластиковый губчатый ковер в дюйм толщиной покрывал все дно кузова, к нему была прибита пара реек, отстоящих от друг друга на два метра и тянущихся по всей длине кузова. Очевидно, планки предназначались для колесиков грузовых модулей.
Шард запрыгнул в кузов и осмотрелся. Почти сразу же между планками на ковре он заметил темные пятна. Шард наклонился и пригляделся к пятнам. Они были темно-коричневого цвета и вполне могли оказаться кровью. Ничего не говоря, он прошел в переднюю часть кузова, опустился на четвереньки и начал осматривать пол. Глауен тоже заметил пятна. Не придумав ничего лучшего, он залез в кабину, но не нашел ничего интересного и снова вернулся к задней части кузова. Как раз в этот момент Шард подобрал какой-то предмет, который застрял в трещине на внутренней стороне одной из планок.
— Что ты там нашел? — спросил его Глауен.
— Волосы, — лаконично ответил Шард и продолжил поиски.
Глауен не мог больше бездействовать. Он залез в кузов и начал собственные поиски в месте, на которое Шард пока еще не обратил внимания: в зазоре, образовавшемся между краем пластикового ковра и бортом кузова. Очень скоро и ему попалась находка, от чего он печально вскрикнул.
— Что у тебя там? — обернулся Шард.
Глауен поднял черный с оранжевым лоскуток.
— Кусочек крыла бабочки.
Шард взял пестрый лоскуток и положил его в конверт.
— Теперь нет никаких сомнений насчет времени и места.
— Вот только осталось выяснить «кто».
Они продолжали поиски еще около получаса. За это время Шард нашел еще небольшой кусочек мятой материи, но ничего значительного им так и не попалось. Они спустились на землю и принялись рассматривать свои находки: кусочек крыла бабочки и клочок каштановых волос.
— Не много, — сказал Шард. — Но все лучше, чем ничего. Пожалуй, нам стоит еще раз поговорить с Нионом.
Глауен с сомнением посмотрел в сторону винного двора.
— Похоже, он не очень-то заинтересован, чтобы помочь нам.
— И все же надо попробовать. Эта ниточка должна нас куда-то привести.
Они направились в сторону винного двора. Нион, стоя в дверях, наблюдал за ними, не выказывая никаких эмоций.
— Ну что, нашли что-нибудь? — спросил он, когда они подошли поближе.
Шард показал ему то, что они нашли в кузове грузовика.
— Это вам о чем-нибудь говорит?
— Цветной кусочек похож на кусочек от костюма девочки, а вот второй комок — не знаю.
— Вы пользуетесь мешками, сетками, или вообще какой-то материей?
— Нет.
— Очень хорошо. Мы еще раз осмотрим ваш винный двор.
Нион пожал плечами и отступил в сторону.
— Что вы надеетесь там найти? Вы и так проползли уже по всему заводу. Смотрели и в бочонках, и вообще везде, где можно.
— И то правда. Но все же где-то что-то мы все же пропустили.
— Как так?
— Здесь кончик ниточки. Ее убили в грузовике. Когда вы вернулись за грузовиком, то обнаружили, что он куда-то ездил, а тела там уже не было. Время было очень ограничено. Возможно, тело так и не спрятано. Мы брали на анализ почву с шин грузовика, и анализ показал, что грузовик дальше винного двора не ездил. Так что же случилось с телом?
— Тут уж я вам не помощник. Ищите сами.
Шард и Глауен вошли в винный двор. Нион последовал за ними следом. Десять чанов возвышалось над ними, по пять с каждой стороны. Каждый чан был покрашен в свой цвет, рядом с каждым находилась консоль с пультом и контрольно-измерительными приборами. Во время первого посещения Шарда Нион по очереди опорожнил каждый чан, чтобы продемонстрировать, что ни в одном из них нет следов Сессили.
Нион заметил интерес Шарда к чанам и мрачно спросил:
— Ну что? Мне опять их перекачивать? Каждый раз, как я опоражниваю чан, я теряю один галлон превосходного вина.
— Ваши измерения настолько точны?
— А как же! Мерная линейка размечена на десятые доли галлона, что очень важно для получения хорошего вина. Если, например, для Диффина №4 недольешь или перельешь полгаллона «Горькой Мальвы», то вкус будет совсем не тот.
— И как происходит этот процесс?
— Все очень просто. Я в определенной пропорции закачиваю из чанов вино в смесительный бак, смесительный бак вмещает шестьсот шестьдесят галлонов, что соответствует двенадцати бочонкам или трем секциям. Это очень удобный размер. Потом я подгоняю бочонки к разливочной машине, проверяю содержимое каждого бочонка, заливаю туда ровно пятьдесят пять галлонов, после чего ставлю на место крышку, а машина закрывает и опечатывает бочонок. Я отставляю в сторону наполненный бочонок и беру следующий. И так пока не наполню все двенадцать. Эти бочонки стоят у стены, пока я не получу заказ, после чего я гружу их в контейнерные секции и отправляю в космопорт.
Шард посмотрел на стену.
— Сейчас у вас очень маленький запас, — заметил он.
— Да, считай, никакого запаса и нет. Все было распродано во время Парильи.