Страница:
— На меня смотри! Я, кажется, с тобой разговариваю!
Римма суетливо бегала между ними:
— Девочки, успокойтесь… Маша устало повернулась к Кате:
— Что ты на меня кричишь? Я не знаю, где Леша. И здесь его не было.
Катя перевела взгляд на Римму, и та торопливо подтвердила:
— Не было у нас Леши. И Маша никуда не выходила. Мы весь день в салоне вместе были… Зря ты так волнуешься…
— Нет, не зря… — горько возразила Маша.
Таисия и Самойлов приехали в офис и ждали Буравина для решительного разговора с ним. Таисия нервно курила, время от времени поглядывая на дверь, Самойлов делал вид, что занят бумагами. Наконец Буравин приехал из банка.
— Хорошо, что ты здесь, Борис. Надо поговорить! — сказал он с порога.
— Может быть, ты со мной поздороваешься, дорогой? Или я для тебя пустое место? — подала голос Таисия.
Буравин повернулся и наконец заметил ее. Он удивился:
— Ты зачем пришла, Тася? Ко мне?
— А что, это запрещено? — с вызовом посмотрела она ему в глаза.
Виктор не хотел именно сейчас выяснять отношения с женой, ведь у него были более важные дела, и он привычно скомандовал:
— Давай мы выясним наши отношения позже. Выйди, пожалуйста, подожди меня в приемной. У нас серьезный разговор.
— С какой стати? У тебя от меня секреты? Интересно… — Таисия даже с места не двинулась. Она наконец-то почувствовала себя хозяйкой положения.
Самойлов ее поддержал:
— Действительно, Витя. Мы вполне можем поговорить при ней. Я тебя слушаю. Что случилось?
Буравин перешел к сути дела:
— Боря, объясни мне, что происходит? Может быть, ты в курсе? Почему на счету нашей фирмы нет денег?
Самойлов спокойно смотрел на него, но было видно, что он себя сдерживает. Таисия с напряженным вниманием нетерпеливо ждала его ответа. Самойлов собрался с духом и сказал:
— Ты ошибаешься, Витя. Это на счету ТВОЕЙ фирмы нет денег. А у меня на счету деньги есть…
Буравин переспросил:
— Извини… не понял… Это как? Самойлов жестко ответил:
— Ты что, забыл? Мы же с тобой разделились. Несмотря на то что разговор шел только между мужчинами, Таисия была его полноправным участником. Она так внимательно смотрела и слушала, что, казалось, тоже говорила за двоих. Буравин уточнил:
— Значит, ты разделил счет? Вернее, присвоил его себе?
— Я все сделал по закону… — возразил Самойлов.
Буравин достал из папки копию генеральной доверенности, положил ее на стол перед Самойловым и посмотрел ему в глаза:
— Значит, по закону? А это что? Можешь мне объяснить?
Самойлов с преувеличенным вниманием осмотрел документ, перевел взгляд на Буравина и торжественно сказал:
— Насколько я понимаю, Витя, это твоя подпись. Буравин сорвался на крик:
— Но я этого не подписывал! Ты подделал ее!
— Нет. Это не подделка. Посмотри сам. Подпись действительно твоя, — спокойно ответил Борис.
— Я не давал тебе доверенность! — зло бросил Буравин.
— Но подпись твоя. Это подтвердит любая экспертиза. Значит, давал… — стоял на своем Самойлов.
Буравин, пораженный его вероломством, спросил:
— Боря! И ты говоришь это, глядя мне в глаза?! Я не понимаю, откуда здесь эта чертова подпись! Но это же подлог! И ты смог пойти на такое!
— Не горячись. Ты этим ничего не добьешься. Ты никогда не докажешь, что это подлог. Твое слово против моего. — Самойлов держался уверенно.
Тут Буравин все понял:
— Значит, ты сознательно меня разорил?
— Да. И тебе с этим придется смириться, — подтвердил Борис.
Таисия, затаив дыхание, следила за разговором, ловя каждое слово. Именно она была режиссером этой прекрасной сцены, и пока она была довольна.
Буравин замер, едва сдерживая себя.
— Как ты мог так поступить, Боря? За что? Мы же друзья…
Самойлов усмехнулся:
— Хотел — и разорил. Мы с тобой больше не друзья, Витя. Мы по разные стороны баррикад. И тебе надо открыть глаза и увидеть, что мы с тобой соперники.
Самойлов встал, подошел к Буравину и в упор посмотрел на него:
— И мы с тобой с молодости… всю жизнь боремся, кто кого!
— Я с тобой не боролся… — возразил Буравин.
— Зато я боролся! Из-за всего! Ты вечно выпячиваешься вперед! Тебе нужно, чтобы все лучшее было твоим! В компании главный — ты! Лучшая женщина любит — тебя! А я всю жизнь должен был подбирать за тобой объедки? — Монолог Самойлова был таким выстраданным, таким накипевшим, что Таисия мысленно ему зааплодировала.
Буравин взорвался:
— Ты не подбирал! Ты увел у меня мою девушку! Ты женился, зная, что она ждет меня! »
Самойлов иронично заметил:
— Не дождалась… И я рад, что ты тогда умылся горючими слезами, Витенька! И теперь почувствуешь, каково это — быть всем, а стать никем!
Таисия, затаив дыхание, продолжала следить за их перепалкой, с удовольствием отметив, что Самойлов использовал ее собственные фразы и мысли в этой беседе.
Буравин впервые обратил внимание на жену и повернулся, указывая на нее.
— А Таисию ты специально сюда позвал? Чтобы меня унизить?
— Нет. Я пришла сама… — спокойно ответила жена.
— Никогда не думал, что вы… — мой друг… моя жена… так будете меня ненавидеть, — тихо сказал Буравин. Таисия никак не отреагировала на это заявление, а вот Самойлов завелся:
— Не строй из себя праведника! Ты что, не понимаешь, за что я тебя ненавижу?
— Нет. За что? За то, что Полина поняла, что ты из себя представляешь, и ушла? — бросил ему в лицо Буравин.
Самойлов решил полностью отвести душу и высказать все до конца, ведь такой возможности могло больше не представиться никогда:
— Полина здесь ни при чем! Ты же меня никогда не держал за ровню! Я же у тебя всю жизнь на вторых ролях, я вечно второй номер. Ты у нас всегда главный, первый, а я так не могу! Я всю жизнь, как умел, мирился с этим. И всю жизнь тебя тихо ненавидел! А теперь мое терпение лопнуло!
Буравин посмотрел на Таисию, потом на Самойлова, понимающе кивнул. Он уже сумел взять себя в руки и с горькой усмешкой сказал:
— Я понял. Все ясно. Молодцы, ребята. Думаете, уели? Выбили из седла? Лишили смысла всей жизни? Таисия, ты рада? Наслаждаешься тем, как меня унизил мой бывший… компаньон? Рано вы оба торжествуете! Вы меня знаете четверть века. Неужели вы думаете, что я это так оставлю? Что я сдамся без борьбы? И я Зам обещаю: вы об этом еще пожалеете!
Похищение Алеши не приблизило смотрителя к решению проблемы: где искать бриллианты.
Его сыновья тоже видели, что Алеша либо действительно ничего не знает, либо ведет очень хитрую игру с ними. Больше всех был недоволен Толик.
— Не знаю, зачем мы его похищали? Чего от него добьемся? — спросил он брата.
— Как это: чего? Пару раз двинем покрепче, он и расколется.
— Двинули уже, — с неохотой напомнил Толик. — А он молчит. Может, правда ничего не знает?
— Ну ты у нас наивняк! — развеселился Жора. — Лучше бы не мускулы качал, а мозги тренировал! Все он знает! Я по роже его вижу!
Смотритель подал свой хриплый голос:
— Он это. Больше некому.
— Скажет он нам правду, батя, как думаешь? — поинтересовался Жора.
— Конечно, скажет, — уверенно сказал смотритель. — Со временем. Вернет он нам наши камушки, как миленький. Да еще и заработать нам даст прилично.
— Это как, пап? Кроме камней, еще и деньги получим? — Толик, как всегда, соображал с трудом.
— А то! Батя что-то придумал! — Жора не сомневался в невероятных способностях своего родителя. Он довольно ткнул Толика кулаком в бок.
— Хук, хук! Апперкот!
Толик нехотя ответил аккуратным, но сильным ударом. Началась небольшая показательная потасовка.
Смотритель позволил сыновьям немного размяться, но прикрикнул для порядка:
— Тихо вы! Расшумелись, как дети! Я с вами о серьезных вещах толкую… Или мне других помощников поискать? Посерьезнее?
— Мы все внимание, пап! — Жора подобострастно уставился на отца.
— Так вот. Сдается мне, что безутешная семья Самойловых рада будет отдать любые деньги за то, чтобы их любимый сын вернулся домой…
— Ну… — начал Толик.
— Лавки гну! — прервал его отец. — Надо стрясти с них выкуп. Ясно?
Свежая идея, родившаяся после похищения, заинтересовала братьев.
— Как мы получим выкуп за Лешку, батя? Позвоним его родителям? — предположил Жора.
— Не суетись, Жора. Куда нам спешить? Нужно тянуть время, пусть о нем попереживают, — поучал смотритель.
— Но Самойловы же должны узнать, что сын похищен, — резонно сказал Жора.
— И узнают. Для этого вам надо составить письмо: мол, мы похитили вашего сына, если хотите получить его живым — платите, — изложил отец план действий.
— А как платить? Где место назначать? — Жора был готов делать все прямо сейчас, немедленно.
— Да успокойся ты. Все решим и сообщим. После. Информацию нужно выдавать дозированно. — Отец был спокоен и нетороплив.
— Ладно. А кто будет писать? Я или Толян? Может, левой рукой, чтобы почерк не узнали? — предложил Жора.
— Не вздумайте писать от руки! — предупредил смотритель.
— Так у нас ни компьютера, ни машинки печатной нет.
Смотритель хрипло рассмеялся, откашлялся и поучительно сказал:
— Читать нужно было в детстве детективы, Жора. Там все написано: найдите старые газеты, вырежьте из них нужные буковки. А потом из этих буковок составьте послание и наклейте его на лист бумаги.
— А сколько просить денег? — Жора был явно возбужден. — Сколько Самойлов за сына может дать?
— Ну если он у нас владелец судов-пароходов и так далее, мы смело можем просить всю стоимость бриллиантов, которые он снял с корабля.
Жора даже присвистнул.
— А вдруг у него нет столько? — засомневался Толик.
— Найдет. Если сына захочет вернуть.
— Мы в любом случае выгоду поимеем, — уверенно сказал смотритель. — А может, и двойную: и узнаем, где бриллианты, и деньги получим.
Смотритель достал газету «Спорт Экспресс» и протянул сыновьям:
— А теперь — за работу.
Жора потянул руку к газете, но отец ее не дал:
— А перчатки? Или вы хотите свои пальчики оставить на письме?
Да! Видимо, смотритель в детстве детективы читал.
— Левчик, понимаешь, брат у меня пропал… — сказал он наигранно скорбным голосом.
— Уже пропал? Так быстро? — Лева заговорщически подмигнул Косте.
— Так ведь время поджимало. Сам понимаешь. — Костя перешел на намеки.
— И что? Наверное, ищете его, волнуетесь? — включился в игру Лева.
— Ну да. Я тут весь город обегал. Просто ума не приложу, где он может быть?
— Так, значит, свадьба срывается? — спросил Лева о главном.
— Представляешь, да. И это уже в четвертый раз! Ну просто не судьба Лешке жениться на Кате… — убежденно сказал Костя.
— Значит, не судьба, — согласился Лева. — И я думаю, за это стоит выпить?
— Непременно. Пивка нальешь?
— С удовольствием. — Лева всегда был готов налить пивка, и водочки, и коньячку. Хозяин ресторана все-таки. Работа есть работа.
— Может, коньячку накатишь? По такому поводу? — предложил он Косте.
— Нет, Левчик. Спасибо. Мне не стоит сейчас сильно напиваться.
— Ну как хочешь…
Вскоре Костя посмотрел на часы и засобирался:
— Пожалуй, мне уже пора… Как ты думаешь, достаточно прошло времени, чтобы я успел сбегать к Маше домой?
— Да ты еще и полгорода смог бы обегать.
— Надо же, везде брата искал — и нигде его нет… Ладно, пока, Лев. Пойду домой изображать скорбь и панику.
— Лицо попроще сделай, — посоветовал Лева. — В тебе вообще погиб великий артист. Удачи!
Великий артист отправился домой, докладывать, что Алеши нигде нет, по крайней мере он, Костя, его не видел и ничего о нем не знает.
В отличие от Кости, Катя действительно обегала полгорода, спрашивая всех об Алеше. Но никто не смог вспомнить хоть что-нибудь. Алеша как сквозь землю провалился. Уже стемнело, и плачущая Катя пришла домой. Она стала звонить кому-то по телефону, но звонки тоже не дали результата. Наконец вернулся Костя, и Катя бросилась к нему:
— Костя! Где ты был? Почему так долго?! Я уже не знаю, что и думать!
Костя устало сел в кресло и посмотрел на Катю печальными глазами:
— Где я только ни был, Катя… И в порту, и у бабки Машиной, и в парке… Весь город обошел!
— Его нигде нет?
— Увы… — Костя развел руками. — А ты тоже сходила безрезультатно?
— Да! Я была в салоне. Но Маша его точно не видела! Это Римма подтвердила! Я тоже обегала все, что могла. Кафе, набережную, пляжи… Костя! Уже темно! Где же Леша? — Катя начинала паниковать.
— Черт! Нам придется сказать обо всем родителям… — решил Костя, услышав, что домой пришел Самойлов.
— Добрый вечер, молодежь. Что такие невеселые?
— Папа, ты Лешу не видел? — озабоченно спросил Костя.
— Нет. А что случилось?
— Леша пропал! — сказала Катя и горько заплакала.
Для Самойловых и Кати начался трудный вечер и такая же бессонная трудная ночь. Позвонили всем, кому звонят в таких случаях, обсудили все возможные варианты.
Самойлов стал нервничать:
— Что делать… Что нам еще сделать?.. Все больницы, морги мы обзвонили. И бюро несчастных случаев. Я уже не знаю, куда еще обратиться. Где же Леша? Куда он мог пойти… Не мог же он просто взять и испариться!
Катя начала плакать.
— Лешка мог пойти к матери, — вспомнил Самойлов. — Нужно позвонить Полине.
Но мама тоже не видела Алексея. Она сразу же приехала домой.
— Господи, где же он? Не звонил? — спросила она с порога.
— У него нет мобильного, — напомнил Самойлов.
— Точно, я забыла… Куда же он мог пойти? Где вы его искали?
— Катя и Костя весь город обегали. И мы обзвонили все соответствующие заведения. Нигде никаких сведений о Леше нет.
— Какой ужас… Что же делать?
— Думаю, нам пора обращаться в милицию, — решил Самойлов.
— В милицию? — переспросил Костя. — Ты думаешь, с Лешей могло произойти несчастье?
— С Лешей могло произойти все, что угодно, — сурово ответил Самойлов.
— Если бы на него кто-нибудь напал или его обокрали, об этом было бы уже известно в милиции. И они сами бы нам позвонили! — стал рассуждать Костя.
— Если бы напали — согласен. Но могло произойти и другое, о чем милиция обычно узнает в последнюю очередь.
— Что могло произойти? — спросила Катя, не понимая, о чем речь.
— Лешу могли похитить, — предположил Самойлов.
— Папа, почему ты… так решил? — запаниковал Костя.
— Методом исключения.
— Но кому нужен Леша? С какой целью его могли похитить?
— Костя, поверь, я перебрал все возможные версии. И у меня есть все основания так думать!
Самойлов решительно взял телефон и набрал номер.
— Алло, Гриша? Это я, Борис. Ты можешь прийти ко мне? Да, прямо сейчас, домой. Не могу по телефону… Да, ты мне очень нужен! Это касается Леши.
Следователь Буряк снова был необходим семье Самойловых, теперь уже по другому поводу.
Похоже, что слишком много людей в одном городе занимались поисками бриллиантов. Слишком много. Среди них по-прежнему были Лева и Римма. Лева даже пришел к Римме в салон за поддержкой и информацией.
— В общем, сегодня ночью я снова попытаюсь найти бриллианты, — сообщил он.
— Ты же весь дом уже обшарил, — напомнила Римма.
— Не весь, мне хозяева помешали. Но я теперь точно знаю, где камни лежат. Там, где я не успел обыскать.
— Это опасно! Дед с бабкой будут дома! И Маша тоже, она давно ушла из салона… — Римма теперь хорошо знала распорядок дня Машиной семьи.
— Хозяева постоянно дома. Так что ночь — мой единственный шанс!
— Они тебя заметят! — заволновалась Римма.
— Они по вечерам пьют чаек на кухне. За душевными беседами. Или сидят, по комнатам. Ночью с улицы это прекрасно видно. Мне нужно совсем в другое место в доме… У них есть чердак! Не волнуйся, Риммочка. У меня все получится!
— Надеюсь. Удачи тебе, Левик…
Лева поцеловал Римму и ушел с видом героя, отправившегося на войну.
Лева был прав, когда говорил, что вечером семья любит чаевничать. Действительно, и Маша, и Зинаида, и Сан Саныч были чаевниками и любили побеседовать вечерком за чаем с вареньицем.
— Машенька, чем ты расстроена? Что-то в салоне? Проблемы с Риммой? — спросила Зинаида.
— В салоне, но не с Риммой. Ко мне Катя приходила, — решила рассказать о неприятном визите Маша.
— Катя? К тебе? Зачем? — удивилась Зинаида.
— Она у меня Лешу искала, — вздохнула Маша.
— Что за бред? Почему она у тебя искала своего жениха? — не понимала Зинаида.
— Катя сказала, что Леша пропал, — объяснила Маша.
— Что значит пропал? — заинтересовался разговором Сан Саныч.
— Не знаю, Катя ничего конкретно не объяснила. Просто устроила скандал, обвинила меня в том, что Леша куда-то делся.
— Она просто повод нашла, чтобы с тобой поругаться, — осудила Катю Зинаида. — Скорее всего, у них с Лешей что-то не заладилось, вот она на тебе и сорвалась.
Но Маша с ней не согласилась:
— Она сказала правду. Про Лешу. У меня были видения. Мне показалось, что Леша в опасности. Я должна была сказать об этом Кате. Но не сказала. Мне стало обидно, что она на меня кричала… Я же ничего плохого не сделала!
— Маша, перестань себя винить в том, что происходит с этим Лешей и с его невестой, — очень серьезно попросила Зинаида. — У них своя жизнь, у тебя — своя. И не переживай ты за него. Скорее всего, он уже давно нашелся, сидит дома со своей Катей.
— И все-таки неспокойно у меня на душе из-за Леши. Что-то с ним случилось… — Маша опустила голову.
— Не переживай, внучка, — уверенно сказал Сан Саныч. — Не могу представить, чтобы с Лешкой что-нибудь подобное случилось. Скорее всего, Катя что-то перепутала или не так поняла. Постарайся пока не думать об этом. Лучше расскажи, как у тебя с работой? Как успехи?
— Никаких успехов на работе у меня нет. Честно говоря, даже не знаю, буду ли вообще дальше работать. Мы с Риммой пошли получать лицензию в городскую администрацию. И мало того, что лицензию на лечение нам не дали, так еще обозвали меня шарлатанкой… В общем, везде все плохо… Маша встала.
— Пойдешь спать? — спросила Зинаида. — И правильно. Утро вечера мудренее. Спокойной ночи, Машенька.
Грустное что-то получилось в этот вечер чаепитие.
Не веселее проводил вечер и Буравин. Он прихватил бутылку коньяка, пришел на берег моря и сидел в задумчивости, похлебывая прямо из горлышка спасительную жидкость. После очередного глотка зазвонил мобильник.
Буравин машинально нажал кнопку.
— Привет, Витя. Это я, — сказала Таисия. Более неподходящего времени для разговора трудно было найти. Но она этого не почувствовала.
— Чего ты хочешь? — грустно поинтересовался Буравин.
— Ты где сейчас? — поинтересовалась Таисия.
— А тебе-то что?
— Ты на море? Я слышу шум. — Таисия настроилась на долгий разговор. Но Буравин молчал и смотрел на море.
— Пьешь, наверное… И ночевать тебе негде. — Таисия словно видела все своими глазами.
— Таисия, если тебе что-то от меня нужно, говори. — Буравину не понравилось, что она поняла, где он и что с ним.
— Я просто хотела сказать, мое предложение в силе: можешь вернуться домой. Тебе ведь некуда больше идти? — тихо сказала Таисия.
— А вот это тебя пусть не волнует. К тебе я не вернусь. Ты ведь этого ждала, Тая. Когда Самойлову меня валить помогала. Думаешь, я не понял?
Буравин выключил телефон и продолжил свои занятия: пить коньяк и созерцать море.
Он видел, что сначала все были на кухне, потом Маша ушла в свою комнату. На чердаке свет не зажигали. Он решил, что время подошло, тихо скользнул в темноту и стал карабкаться по стене дома на чердак.
Ему повезло. Совершенно незамеченным он добрался до вожделенного чердака и имел возможность довольно детально изучить его содержимое.
— Вот так, все правильно. Ни одна собака теперь не подкопается. Никаких отпечатков пальцев — все чисто.
— Все, последняя буква. Письмо закончено, — подтвердил Толик.
— Слава Богу! Никогда не думал, что так сложно клеить эти буквы. Взмок весь, — пожаловался Жора, снимая перчатки. — Что дальше, батя?
— Сейчас высушим, положим в конверт и отнесем, — объявил последовательность действий смотритель.
— Давай я отнесу! — с готовностью предложил Жора.
— Ладно, — согласился смотритель. — Только не сейчас. Утром.
— Прямо с утра и пойду. — Жора был готов идти хоть сейчас.
Положишь под дверь квартиры Самойловых. Когда будешь подходить, будь осторожен. Осмотрись и на улице, и в доме, чтобы не было свидетелей, — давал отец подробные инструкции.
— Да я сам знаю, батя! Давай я положу письмо в конверт! — Жора потянулся за письмом. Но смотритель отодвинул его руку.
— Ты слушай и не перебивай! Не трогать письмо голыми руками! Только в перчатках! И завтра тоже.
Жора обиженно кивнул и снова натянул перчатки. Шерлок Холмс был бы доволен.
— Зин, подай мне, будь добра, нашу банку.
— Ту, куда я все сложила? — уточнила Зинаида.
Сан Саныч кивнул. Зинаида взяла с полки заветную банку и протянула ее Сан Санычу. Начался просмотр бриллиантов.
— Любуешься? — спросила Зинаида.
— Никогда не думал, что они такие красивые, — с удивлением сказал Сан Саныч. — Так переливаются… как радуга. Кажется, можно смотреть на них бесконечно.
— Ну а когда ты в милицию-то пойдешь, сдавать всю эту красоту? — Зинаида не была настроена столь романтично.
— Вот прямо завтра и пойду! — вздохнув, сказал Сан Саныч.
Зинаида снисходительно посмотрела на Сан Саныча:
— Прямо как ребенок, которому приходится с любимой игрушкой расстаться.
— Всем людям бриллианты нравятся. Не только мне, — стал оправдываться Сан Саныч.
— Да я понимаю. Полюбуйся напоследок. И — пора спать.
Вся красота была отправлена на свое место — в банку. Сан Саныч встал, поцеловал Зинаиду и сказал:
— Ты ложись, а мне что-то пока спать не хочется. Спокойной ночи, Зинуля.
Последнюю фразу услышал Лева, который продолжал в отчаянии обыскивать чердак. Он так ничего и не нашел, а время его истекло, потому что Сан Саныч уже поднимался наверх.
— Не сиди до утра, — попросила Зинаида Сан Саныча.
Лева быстро вылез в окно.
Сан Саныч зашел на чердак, включил свет и застыл, потрясенный разгромом, который успел учинить Лева.
— Гриша, что нам делать? — в отчаянии спросила Полина.
— Главное сейчас — не впадать в панику. Может, все-таки Леша зашел к какому-нибудь другу в гости…
— Леша бы меня предупредил! — сказала Катя. — Для него совсем несвойственно вот так, внезапно, идти к другу. И не собирался он никуда. Он нас ждал!
Она снова заплакала.
— Катя, не нужно отчаиваться, — стал успокаивать ее Буряк. — Мало ли какие бывают ситуации…
— Не собирался он идти ни к какому другу. Я бы знала, — упрямо повторяла Катя.
— Возможно, он не мог тебе сказать? И не к другу пошел, а может, встретил знакомую девушку, проводил ее домой. Там они выпили, то, се, Леша и остался на ночь.
Катя изменилась в лице: »
— Леша? На ночь у девушки? Это исключено! Я же вам только что сказала: мы заявление в ЗАГС подали! Какая еще девушка?
— Гриша, Катя права, — согласилась Полина. — Я тоже не представляю себе, чтобы Леша мог так поступить. Он знает, как мы все за него переживаем.
Следователь молча кивнул, потом посмотрел на Самойлова и попросил:
— Можно тебя на два слова?
И они вышли в другую комнату.
— У тебя уже появилась какая-то версия? — спросил Самойлов.
— Появилась. А ты что думаешь? — ответил вопросом на вопрос Буряк.
— Скажи сначала ты, потом я скажу тебе свою, — предложил Самойлов.
— Но давай договоримся, что это пока — просто версия. Не нужно раньше времени говорить об этом Полине, — предупредил следователь.
— Согласен. Кроме паники, это ничего не вызовет, — поддержал его Самойлов.
— Подождем хотя бы сутки.
— Хорошо. Говори, что ты об этом думаешь.
— Скажи, Боря, у тебя есть враги?
— Думаю, есть, — сказал Самойлов.
— У меня такое ощущение, что твоего сына похитили, — сказал следователь.
— Точно такая же мысль пришла и мне в голову. И я даже подозреваю, кто это сделал! — Самойлов понимал, кого он недавно обидел смертельно.
Буравин же в это время заснул прямо в машине тяжелым сном. Он проснулся посреди ночи, не понимая, где он, вылез из машины, походил немного. Так плохо ему еще никогда в жизни не было. Он не знал, куда идти, поэтому поехал к замку, в котором работала Полина, обнаружил, что все закрыто и Полины там тоже нет. Снова сел за руль и закрыл глаза.
Римма суетливо бегала между ними:
— Девочки, успокойтесь… Маша устало повернулась к Кате:
— Что ты на меня кричишь? Я не знаю, где Леша. И здесь его не было.
Катя перевела взгляд на Римму, и та торопливо подтвердила:
— Не было у нас Леши. И Маша никуда не выходила. Мы весь день в салоне вместе были… Зря ты так волнуешься…
— Нет, не зря… — горько возразила Маша.
Таисия и Самойлов приехали в офис и ждали Буравина для решительного разговора с ним. Таисия нервно курила, время от времени поглядывая на дверь, Самойлов делал вид, что занят бумагами. Наконец Буравин приехал из банка.
— Хорошо, что ты здесь, Борис. Надо поговорить! — сказал он с порога.
— Может быть, ты со мной поздороваешься, дорогой? Или я для тебя пустое место? — подала голос Таисия.
Буравин повернулся и наконец заметил ее. Он удивился:
— Ты зачем пришла, Тася? Ко мне?
— А что, это запрещено? — с вызовом посмотрела она ему в глаза.
Виктор не хотел именно сейчас выяснять отношения с женой, ведь у него были более важные дела, и он привычно скомандовал:
— Давай мы выясним наши отношения позже. Выйди, пожалуйста, подожди меня в приемной. У нас серьезный разговор.
— С какой стати? У тебя от меня секреты? Интересно… — Таисия даже с места не двинулась. Она наконец-то почувствовала себя хозяйкой положения.
Самойлов ее поддержал:
— Действительно, Витя. Мы вполне можем поговорить при ней. Я тебя слушаю. Что случилось?
Буравин перешел к сути дела:
— Боря, объясни мне, что происходит? Может быть, ты в курсе? Почему на счету нашей фирмы нет денег?
Самойлов спокойно смотрел на него, но было видно, что он себя сдерживает. Таисия с напряженным вниманием нетерпеливо ждала его ответа. Самойлов собрался с духом и сказал:
— Ты ошибаешься, Витя. Это на счету ТВОЕЙ фирмы нет денег. А у меня на счету деньги есть…
Буравин переспросил:
— Извини… не понял… Это как? Самойлов жестко ответил:
— Ты что, забыл? Мы же с тобой разделились. Несмотря на то что разговор шел только между мужчинами, Таисия была его полноправным участником. Она так внимательно смотрела и слушала, что, казалось, тоже говорила за двоих. Буравин уточнил:
— Значит, ты разделил счет? Вернее, присвоил его себе?
— Я все сделал по закону… — возразил Самойлов.
Буравин достал из папки копию генеральной доверенности, положил ее на стол перед Самойловым и посмотрел ему в глаза:
— Значит, по закону? А это что? Можешь мне объяснить?
Самойлов с преувеличенным вниманием осмотрел документ, перевел взгляд на Буравина и торжественно сказал:
— Насколько я понимаю, Витя, это твоя подпись. Буравин сорвался на крик:
— Но я этого не подписывал! Ты подделал ее!
— Нет. Это не подделка. Посмотри сам. Подпись действительно твоя, — спокойно ответил Борис.
— Я не давал тебе доверенность! — зло бросил Буравин.
— Но подпись твоя. Это подтвердит любая экспертиза. Значит, давал… — стоял на своем Самойлов.
Буравин, пораженный его вероломством, спросил:
— Боря! И ты говоришь это, глядя мне в глаза?! Я не понимаю, откуда здесь эта чертова подпись! Но это же подлог! И ты смог пойти на такое!
— Не горячись. Ты этим ничего не добьешься. Ты никогда не докажешь, что это подлог. Твое слово против моего. — Самойлов держался уверенно.
Тут Буравин все понял:
— Значит, ты сознательно меня разорил?
— Да. И тебе с этим придется смириться, — подтвердил Борис.
Таисия, затаив дыхание, следила за разговором, ловя каждое слово. Именно она была режиссером этой прекрасной сцены, и пока она была довольна.
Буравин замер, едва сдерживая себя.
— Как ты мог так поступить, Боря? За что? Мы же друзья…
Самойлов усмехнулся:
— Хотел — и разорил. Мы с тобой больше не друзья, Витя. Мы по разные стороны баррикад. И тебе надо открыть глаза и увидеть, что мы с тобой соперники.
Самойлов встал, подошел к Буравину и в упор посмотрел на него:
— И мы с тобой с молодости… всю жизнь боремся, кто кого!
— Я с тобой не боролся… — возразил Буравин.
— Зато я боролся! Из-за всего! Ты вечно выпячиваешься вперед! Тебе нужно, чтобы все лучшее было твоим! В компании главный — ты! Лучшая женщина любит — тебя! А я всю жизнь должен был подбирать за тобой объедки? — Монолог Самойлова был таким выстраданным, таким накипевшим, что Таисия мысленно ему зааплодировала.
Буравин взорвался:
— Ты не подбирал! Ты увел у меня мою девушку! Ты женился, зная, что она ждет меня! »
Самойлов иронично заметил:
— Не дождалась… И я рад, что ты тогда умылся горючими слезами, Витенька! И теперь почувствуешь, каково это — быть всем, а стать никем!
Таисия, затаив дыхание, продолжала следить за их перепалкой, с удовольствием отметив, что Самойлов использовал ее собственные фразы и мысли в этой беседе.
Буравин впервые обратил внимание на жену и повернулся, указывая на нее.
— А Таисию ты специально сюда позвал? Чтобы меня унизить?
— Нет. Я пришла сама… — спокойно ответила жена.
— Никогда не думал, что вы… — мой друг… моя жена… так будете меня ненавидеть, — тихо сказал Буравин. Таисия никак не отреагировала на это заявление, а вот Самойлов завелся:
— Не строй из себя праведника! Ты что, не понимаешь, за что я тебя ненавижу?
— Нет. За что? За то, что Полина поняла, что ты из себя представляешь, и ушла? — бросил ему в лицо Буравин.
Самойлов решил полностью отвести душу и высказать все до конца, ведь такой возможности могло больше не представиться никогда:
— Полина здесь ни при чем! Ты же меня никогда не держал за ровню! Я же у тебя всю жизнь на вторых ролях, я вечно второй номер. Ты у нас всегда главный, первый, а я так не могу! Я всю жизнь, как умел, мирился с этим. И всю жизнь тебя тихо ненавидел! А теперь мое терпение лопнуло!
Буравин посмотрел на Таисию, потом на Самойлова, понимающе кивнул. Он уже сумел взять себя в руки и с горькой усмешкой сказал:
— Я понял. Все ясно. Молодцы, ребята. Думаете, уели? Выбили из седла? Лишили смысла всей жизни? Таисия, ты рада? Наслаждаешься тем, как меня унизил мой бывший… компаньон? Рано вы оба торжествуете! Вы меня знаете четверть века. Неужели вы думаете, что я это так оставлю? Что я сдамся без борьбы? И я Зам обещаю: вы об этом еще пожалеете!
Похищение Алеши не приблизило смотрителя к решению проблемы: где искать бриллианты.
Его сыновья тоже видели, что Алеша либо действительно ничего не знает, либо ведет очень хитрую игру с ними. Больше всех был недоволен Толик.
— Не знаю, зачем мы его похищали? Чего от него добьемся? — спросил он брата.
— Как это: чего? Пару раз двинем покрепче, он и расколется.
— Двинули уже, — с неохотой напомнил Толик. — А он молчит. Может, правда ничего не знает?
— Ну ты у нас наивняк! — развеселился Жора. — Лучше бы не мускулы качал, а мозги тренировал! Все он знает! Я по роже его вижу!
Смотритель подал свой хриплый голос:
— Он это. Больше некому.
— Скажет он нам правду, батя, как думаешь? — поинтересовался Жора.
— Конечно, скажет, — уверенно сказал смотритель. — Со временем. Вернет он нам наши камушки, как миленький. Да еще и заработать нам даст прилично.
— Это как, пап? Кроме камней, еще и деньги получим? — Толик, как всегда, соображал с трудом.
— А то! Батя что-то придумал! — Жора не сомневался в невероятных способностях своего родителя. Он довольно ткнул Толика кулаком в бок.
— Хук, хук! Апперкот!
Толик нехотя ответил аккуратным, но сильным ударом. Началась небольшая показательная потасовка.
Смотритель позволил сыновьям немного размяться, но прикрикнул для порядка:
— Тихо вы! Расшумелись, как дети! Я с вами о серьезных вещах толкую… Или мне других помощников поискать? Посерьезнее?
— Мы все внимание, пап! — Жора подобострастно уставился на отца.
— Так вот. Сдается мне, что безутешная семья Самойловых рада будет отдать любые деньги за то, чтобы их любимый сын вернулся домой…
— Ну… — начал Толик.
— Лавки гну! — прервал его отец. — Надо стрясти с них выкуп. Ясно?
Свежая идея, родившаяся после похищения, заинтересовала братьев.
— Как мы получим выкуп за Лешку, батя? Позвоним его родителям? — предположил Жора.
— Не суетись, Жора. Куда нам спешить? Нужно тянуть время, пусть о нем попереживают, — поучал смотритель.
— Но Самойловы же должны узнать, что сын похищен, — резонно сказал Жора.
— И узнают. Для этого вам надо составить письмо: мол, мы похитили вашего сына, если хотите получить его живым — платите, — изложил отец план действий.
— А как платить? Где место назначать? — Жора был готов делать все прямо сейчас, немедленно.
— Да успокойся ты. Все решим и сообщим. После. Информацию нужно выдавать дозированно. — Отец был спокоен и нетороплив.
— Ладно. А кто будет писать? Я или Толян? Может, левой рукой, чтобы почерк не узнали? — предложил Жора.
— Не вздумайте писать от руки! — предупредил смотритель.
— Так у нас ни компьютера, ни машинки печатной нет.
Смотритель хрипло рассмеялся, откашлялся и поучительно сказал:
— Читать нужно было в детстве детективы, Жора. Там все написано: найдите старые газеты, вырежьте из них нужные буковки. А потом из этих буковок составьте послание и наклейте его на лист бумаги.
— А сколько просить денег? — Жора был явно возбужден. — Сколько Самойлов за сына может дать?
— Ну если он у нас владелец судов-пароходов и так далее, мы смело можем просить всю стоимость бриллиантов, которые он снял с корабля.
Жора даже присвистнул.
— А вдруг у него нет столько? — засомневался Толик.
— Найдет. Если сына захочет вернуть.
— Мы в любом случае выгоду поимеем, — уверенно сказал смотритель. — А может, и двойную: и узнаем, где бриллианты, и деньги получим.
Смотритель достал газету «Спорт Экспресс» и протянул сыновьям:
— А теперь — за работу.
Жора потянул руку к газете, но отец ее не дал:
— А перчатки? Или вы хотите свои пальчики оставить на письме?
Да! Видимо, смотритель в детстве детективы читал.
* * *
Не подозревая о предстоящих проблемах с выкупом брата, Костя радовался, что все складывалось так, как хотел он и его сообщники. Он пришел к Леве, все еще разыгрывая роль любящего брата.— Левчик, понимаешь, брат у меня пропал… — сказал он наигранно скорбным голосом.
— Уже пропал? Так быстро? — Лева заговорщически подмигнул Косте.
— Так ведь время поджимало. Сам понимаешь. — Костя перешел на намеки.
— И что? Наверное, ищете его, волнуетесь? — включился в игру Лева.
— Ну да. Я тут весь город обегал. Просто ума не приложу, где он может быть?
— Так, значит, свадьба срывается? — спросил Лева о главном.
— Представляешь, да. И это уже в четвертый раз! Ну просто не судьба Лешке жениться на Кате… — убежденно сказал Костя.
— Значит, не судьба, — согласился Лева. — И я думаю, за это стоит выпить?
— Непременно. Пивка нальешь?
— С удовольствием. — Лева всегда был готов налить пивка, и водочки, и коньячку. Хозяин ресторана все-таки. Работа есть работа.
— Может, коньячку накатишь? По такому поводу? — предложил он Косте.
— Нет, Левчик. Спасибо. Мне не стоит сейчас сильно напиваться.
— Ну как хочешь…
Вскоре Костя посмотрел на часы и засобирался:
— Пожалуй, мне уже пора… Как ты думаешь, достаточно прошло времени, чтобы я успел сбегать к Маше домой?
— Да ты еще и полгорода смог бы обегать.
— Надо же, везде брата искал — и нигде его нет… Ладно, пока, Лев. Пойду домой изображать скорбь и панику.
— Лицо попроще сделай, — посоветовал Лева. — В тебе вообще погиб великий артист. Удачи!
Великий артист отправился домой, докладывать, что Алеши нигде нет, по крайней мере он, Костя, его не видел и ничего о нем не знает.
В отличие от Кости, Катя действительно обегала полгорода, спрашивая всех об Алеше. Но никто не смог вспомнить хоть что-нибудь. Алеша как сквозь землю провалился. Уже стемнело, и плачущая Катя пришла домой. Она стала звонить кому-то по телефону, но звонки тоже не дали результата. Наконец вернулся Костя, и Катя бросилась к нему:
— Костя! Где ты был? Почему так долго?! Я уже не знаю, что и думать!
Костя устало сел в кресло и посмотрел на Катю печальными глазами:
— Где я только ни был, Катя… И в порту, и у бабки Машиной, и в парке… Весь город обошел!
— Его нигде нет?
— Увы… — Костя развел руками. — А ты тоже сходила безрезультатно?
— Да! Я была в салоне. Но Маша его точно не видела! Это Римма подтвердила! Я тоже обегала все, что могла. Кафе, набережную, пляжи… Костя! Уже темно! Где же Леша? — Катя начинала паниковать.
— Черт! Нам придется сказать обо всем родителям… — решил Костя, услышав, что домой пришел Самойлов.
— Добрый вечер, молодежь. Что такие невеселые?
— Папа, ты Лешу не видел? — озабоченно спросил Костя.
— Нет. А что случилось?
— Леша пропал! — сказала Катя и горько заплакала.
Для Самойловых и Кати начался трудный вечер и такая же бессонная трудная ночь. Позвонили всем, кому звонят в таких случаях, обсудили все возможные варианты.
Самойлов стал нервничать:
— Что делать… Что нам еще сделать?.. Все больницы, морги мы обзвонили. И бюро несчастных случаев. Я уже не знаю, куда еще обратиться. Где же Леша? Куда он мог пойти… Не мог же он просто взять и испариться!
Катя начала плакать.
— Лешка мог пойти к матери, — вспомнил Самойлов. — Нужно позвонить Полине.
Но мама тоже не видела Алексея. Она сразу же приехала домой.
— Господи, где же он? Не звонил? — спросила она с порога.
— У него нет мобильного, — напомнил Самойлов.
— Точно, я забыла… Куда же он мог пойти? Где вы его искали?
— Катя и Костя весь город обегали. И мы обзвонили все соответствующие заведения. Нигде никаких сведений о Леше нет.
— Какой ужас… Что же делать?
— Думаю, нам пора обращаться в милицию, — решил Самойлов.
— В милицию? — переспросил Костя. — Ты думаешь, с Лешей могло произойти несчастье?
— С Лешей могло произойти все, что угодно, — сурово ответил Самойлов.
— Если бы на него кто-нибудь напал или его обокрали, об этом было бы уже известно в милиции. И они сами бы нам позвонили! — стал рассуждать Костя.
— Если бы напали — согласен. Но могло произойти и другое, о чем милиция обычно узнает в последнюю очередь.
— Что могло произойти? — спросила Катя, не понимая, о чем речь.
— Лешу могли похитить, — предположил Самойлов.
— Папа, почему ты… так решил? — запаниковал Костя.
— Методом исключения.
— Но кому нужен Леша? С какой целью его могли похитить?
— Костя, поверь, я перебрал все возможные версии. И у меня есть все основания так думать!
Самойлов решительно взял телефон и набрал номер.
— Алло, Гриша? Это я, Борис. Ты можешь прийти ко мне? Да, прямо сейчас, домой. Не могу по телефону… Да, ты мне очень нужен! Это касается Леши.
Следователь Буряк снова был необходим семье Самойловых, теперь уже по другому поводу.
Похоже, что слишком много людей в одном городе занимались поисками бриллиантов. Слишком много. Среди них по-прежнему были Лева и Римма. Лева даже пришел к Римме в салон за поддержкой и информацией.
— В общем, сегодня ночью я снова попытаюсь найти бриллианты, — сообщил он.
— Ты же весь дом уже обшарил, — напомнила Римма.
— Не весь, мне хозяева помешали. Но я теперь точно знаю, где камни лежат. Там, где я не успел обыскать.
— Это опасно! Дед с бабкой будут дома! И Маша тоже, она давно ушла из салона… — Римма теперь хорошо знала распорядок дня Машиной семьи.
— Хозяева постоянно дома. Так что ночь — мой единственный шанс!
— Они тебя заметят! — заволновалась Римма.
— Они по вечерам пьют чаек на кухне. За душевными беседами. Или сидят, по комнатам. Ночью с улицы это прекрасно видно. Мне нужно совсем в другое место в доме… У них есть чердак! Не волнуйся, Риммочка. У меня все получится!
— Надеюсь. Удачи тебе, Левик…
Лева поцеловал Римму и ушел с видом героя, отправившегося на войну.
Лева был прав, когда говорил, что вечером семья любит чаевничать. Действительно, и Маша, и Зинаида, и Сан Саныч были чаевниками и любили побеседовать вечерком за чаем с вареньицем.
— Машенька, чем ты расстроена? Что-то в салоне? Проблемы с Риммой? — спросила Зинаида.
— В салоне, но не с Риммой. Ко мне Катя приходила, — решила рассказать о неприятном визите Маша.
— Катя? К тебе? Зачем? — удивилась Зинаида.
— Она у меня Лешу искала, — вздохнула Маша.
— Что за бред? Почему она у тебя искала своего жениха? — не понимала Зинаида.
— Катя сказала, что Леша пропал, — объяснила Маша.
— Что значит пропал? — заинтересовался разговором Сан Саныч.
— Не знаю, Катя ничего конкретно не объяснила. Просто устроила скандал, обвинила меня в том, что Леша куда-то делся.
— Она просто повод нашла, чтобы с тобой поругаться, — осудила Катю Зинаида. — Скорее всего, у них с Лешей что-то не заладилось, вот она на тебе и сорвалась.
Но Маша с ней не согласилась:
— Она сказала правду. Про Лешу. У меня были видения. Мне показалось, что Леша в опасности. Я должна была сказать об этом Кате. Но не сказала. Мне стало обидно, что она на меня кричала… Я же ничего плохого не сделала!
— Маша, перестань себя винить в том, что происходит с этим Лешей и с его невестой, — очень серьезно попросила Зинаида. — У них своя жизнь, у тебя — своя. И не переживай ты за него. Скорее всего, он уже давно нашелся, сидит дома со своей Катей.
— И все-таки неспокойно у меня на душе из-за Леши. Что-то с ним случилось… — Маша опустила голову.
— Не переживай, внучка, — уверенно сказал Сан Саныч. — Не могу представить, чтобы с Лешкой что-нибудь подобное случилось. Скорее всего, Катя что-то перепутала или не так поняла. Постарайся пока не думать об этом. Лучше расскажи, как у тебя с работой? Как успехи?
— Никаких успехов на работе у меня нет. Честно говоря, даже не знаю, буду ли вообще дальше работать. Мы с Риммой пошли получать лицензию в городскую администрацию. И мало того, что лицензию на лечение нам не дали, так еще обозвали меня шарлатанкой… В общем, везде все плохо… Маша встала.
— Пойдешь спать? — спросила Зинаида. — И правильно. Утро вечера мудренее. Спокойной ночи, Машенька.
Грустное что-то получилось в этот вечер чаепитие.
Не веселее проводил вечер и Буравин. Он прихватил бутылку коньяка, пришел на берег моря и сидел в задумчивости, похлебывая прямо из горлышка спасительную жидкость. После очередного глотка зазвонил мобильник.
Буравин машинально нажал кнопку.
— Привет, Витя. Это я, — сказала Таисия. Более неподходящего времени для разговора трудно было найти. Но она этого не почувствовала.
— Чего ты хочешь? — грустно поинтересовался Буравин.
— Ты где сейчас? — поинтересовалась Таисия.
— А тебе-то что?
— Ты на море? Я слышу шум. — Таисия настроилась на долгий разговор. Но Буравин молчал и смотрел на море.
— Пьешь, наверное… И ночевать тебе негде. — Таисия словно видела все своими глазами.
— Таисия, если тебе что-то от меня нужно, говори. — Буравину не понравилось, что она поняла, где он и что с ним.
— Я просто хотела сказать, мое предложение в силе: можешь вернуться домой. Тебе ведь некуда больше идти? — тихо сказала Таисия.
— А вот это тебя пусть не волнует. К тебе я не вернусь. Ты ведь этого ждала, Тая. Когда Самойлову меня валить помогала. Думаешь, я не понял?
Буравин выключил телефон и продолжил свои занятия: пить коньяк и созерцать море.
* * *
Не до красот вечера было Леве, который долго стоял под Машиным домом, приглядываясь к окнам и выбирая подходящее время, чтобы залезть на чердак и хорошенько обшарить его.Он видел, что сначала все были на кухне, потом Маша ушла в свою комнату. На чердаке свет не зажигали. Он решил, что время подошло, тихо скользнул в темноту и стал карабкаться по стене дома на чердак.
Ему повезло. Совершенно незамеченным он добрался до вожделенного чердака и имел возможность довольно детально изучить его содержимое.
* * *
Не читавшие детективов братья тем не менее довольно быстро освоили технологию изготовления анонимного письма из газетных букв. Смотритель был ими доволен.— Вот так, все правильно. Ни одна собака теперь не подкопается. Никаких отпечатков пальцев — все чисто.
— Все, последняя буква. Письмо закончено, — подтвердил Толик.
— Слава Богу! Никогда не думал, что так сложно клеить эти буквы. Взмок весь, — пожаловался Жора, снимая перчатки. — Что дальше, батя?
— Сейчас высушим, положим в конверт и отнесем, — объявил последовательность действий смотритель.
— Давай я отнесу! — с готовностью предложил Жора.
— Ладно, — согласился смотритель. — Только не сейчас. Утром.
— Прямо с утра и пойду. — Жора был готов идти хоть сейчас.
Положишь под дверь квартиры Самойловых. Когда будешь подходить, будь осторожен. Осмотрись и на улице, и в доме, чтобы не было свидетелей, — давал отец подробные инструкции.
— Да я сам знаю, батя! Давай я положу письмо в конверт! — Жора потянулся за письмом. Но смотритель отодвинул его руку.
— Ты слушай и не перебивай! Не трогать письмо голыми руками! Только в перчатках! И завтра тоже.
Жора обиженно кивнул и снова натянул перчатки. Шерлок Холмс был бы доволен.
* * *
Сан Саныч уже допивал чай, как вдруг у него появилось непреодолимое желание посмотреть на бриллианты. Он увидел, что Зинаида что-то складывает в большую банку для крупы, и попросил:— Зин, подай мне, будь добра, нашу банку.
— Ту, куда я все сложила? — уточнила Зинаида.
Сан Саныч кивнул. Зинаида взяла с полки заветную банку и протянула ее Сан Санычу. Начался просмотр бриллиантов.
— Любуешься? — спросила Зинаида.
— Никогда не думал, что они такие красивые, — с удивлением сказал Сан Саныч. — Так переливаются… как радуга. Кажется, можно смотреть на них бесконечно.
— Ну а когда ты в милицию-то пойдешь, сдавать всю эту красоту? — Зинаида не была настроена столь романтично.
— Вот прямо завтра и пойду! — вздохнув, сказал Сан Саныч.
Зинаида снисходительно посмотрела на Сан Саныча:
— Прямо как ребенок, которому приходится с любимой игрушкой расстаться.
— Всем людям бриллианты нравятся. Не только мне, — стал оправдываться Сан Саныч.
— Да я понимаю. Полюбуйся напоследок. И — пора спать.
Вся красота была отправлена на свое место — в банку. Сан Саныч встал, поцеловал Зинаиду и сказал:
— Ты ложись, а мне что-то пока спать не хочется. Спокойной ночи, Зинуля.
Последнюю фразу услышал Лева, который продолжал в отчаянии обыскивать чердак. Он так ничего и не нашел, а время его истекло, потому что Сан Саныч уже поднимался наверх.
— Не сиди до утра, — попросила Зинаида Сан Саныча.
Лева быстро вылез в окно.
Сан Саныч зашел на чердак, включил свет и застыл, потрясенный разгромом, который успел учинить Лева.
* * *
Буряк всегда приезжал по просьбе Самойлова незамедлительно. Так было и в этот раз.— Гриша, что нам делать? — в отчаянии спросила Полина.
— Главное сейчас — не впадать в панику. Может, все-таки Леша зашел к какому-нибудь другу в гости…
— Леша бы меня предупредил! — сказала Катя. — Для него совсем несвойственно вот так, внезапно, идти к другу. И не собирался он никуда. Он нас ждал!
Она снова заплакала.
— Катя, не нужно отчаиваться, — стал успокаивать ее Буряк. — Мало ли какие бывают ситуации…
— Не собирался он идти ни к какому другу. Я бы знала, — упрямо повторяла Катя.
— Возможно, он не мог тебе сказать? И не к другу пошел, а может, встретил знакомую девушку, проводил ее домой. Там они выпили, то, се, Леша и остался на ночь.
Катя изменилась в лице: »
— Леша? На ночь у девушки? Это исключено! Я же вам только что сказала: мы заявление в ЗАГС подали! Какая еще девушка?
— Гриша, Катя права, — согласилась Полина. — Я тоже не представляю себе, чтобы Леша мог так поступить. Он знает, как мы все за него переживаем.
Следователь молча кивнул, потом посмотрел на Самойлова и попросил:
— Можно тебя на два слова?
И они вышли в другую комнату.
— У тебя уже появилась какая-то версия? — спросил Самойлов.
— Появилась. А ты что думаешь? — ответил вопросом на вопрос Буряк.
— Скажи сначала ты, потом я скажу тебе свою, — предложил Самойлов.
— Но давай договоримся, что это пока — просто версия. Не нужно раньше времени говорить об этом Полине, — предупредил следователь.
— Согласен. Кроме паники, это ничего не вызовет, — поддержал его Самойлов.
— Подождем хотя бы сутки.
— Хорошо. Говори, что ты об этом думаешь.
— Скажи, Боря, у тебя есть враги?
— Думаю, есть, — сказал Самойлов.
— У меня такое ощущение, что твоего сына похитили, — сказал следователь.
— Точно такая же мысль пришла и мне в голову. И я даже подозреваю, кто это сделал! — Самойлов понимал, кого он недавно обидел смертельно.
Буравин же в это время заснул прямо в машине тяжелым сном. Он проснулся посреди ночи, не понимая, где он, вылез из машины, походил немного. Так плохо ему еще никогда в жизни не было. Он не знал, куда идти, поэтому поехал к замку, в котором работала Полина, обнаружил, что все закрыто и Полины там тоже нет. Снова сел за руль и закрыл глаза.