Страница:
Спасибо. Я знаю.
Но…
Дайте мне свой номер, и я сам позвоню.
Пилот назвал номер, наверняка мысленно покрутив у виска пальцем. Подождал, пока бывший пассажир отойдёт подальше, и с сердитым жужжанием форсажа взмыл в небо.
Макс Отто подождал, пока коптер скроется за горизонтом, и принялся пробираться к полуразрушенному дому; там должен быть вход в подвал. По пути он нацепил сканер, сработанный под солнцезащитные очки. В таких «очках» очень хорошо были видны метки, которыми Ошима-сан пометил трассу. Маячки светились синеватым светом, как пни-гнилушки.
Зазевавшись, он споткнулся о какой-то фрагмент строительного мусора и чуть было не грохнулся. Конечно, ботинок от Заламандера был окончательно испорчен. -!.. – выругался он. Не столько из-за ботинка, сколько из-за собственной неуклюжести.
А будь это мина? Нельзя так расслабляться, нельзя, если, конечно же, хочешь дожить до старости. Даже без крайностей – обычная, банальная травма, растяжение или вывих. И что дальше? Соберись, парень, не отвлекайся на красоты пейзажа. Выругавшись ещё раз, но уже как следует, по-русски в несколько этажей, он предельно бдительно и осторожно просочился вдоль меток. Как заправский спецназовец из сериалов. Он вообще заметил за собой полезную особенность – стоило приказать себе «не быть папенькиным сынком», и состояние цивильной размазанности и разболтанности тут же сменялось предельным сосредоточением. Откуда ни возьмись, возникали необходимые для выполнения задач умения и навыки. Очень НАХОДЧИВО его разум с некоторых пор себя вёл. Такой «быстроумный» режим ему очень нравился. Он начинал себя чувствовать суперменом, хотя пацифистская натура и не испытывала восторга от такого чувства.
Самое удивительное: он совершенно не удивлялся тому, что в нём сокрыты столь многогранные таланты. Мог бы, должен бы, но почему-то не получалось.
Итак, находчивый разумом и быстроумный Макс Отто Эмберг приказал себе мысленно: «Наша пропадала везде!» – и бесстрашно полез прямо в пасть дальнейшим приключениям.
Вход в систему коммуникаций был прикрыт рваным куском листового пластика, и если бы не метки, он мог бы искать его здесь целую вечность. С другой стороны, выследи легионеры Четверых, и метки лучше любого предателя сообщили бы противнику всё, что нужно.
Что лечит, то и калечит.
Он нырнул под пластик и оказался в тёмном, но сухом, а, главное, чистом тоннеле. Переключив сканер на режим ночного видения, побежал вперёд. Времени оставалось, что называется, в обрез.
Минут через десять крейсерского бега коридор повернул направо, но метка указывала вниз, и, немного поискав, он обнаружил в полу люк, прикрытый пыльной и потому почти незаметной крышкой. Ниже пролегал коммуникационный тоннель, который должен был доставить прямиком к месту.
В нескольких шагах от люка обнаружился припаркованный минибаг – небольшая одноместная капсула для быстрого перемещения внутри коммуникаций. При внешней хрупкости и неказистости развивала она до сотни в час, что, учитывая особенности трассы, было даже чрезмерным. Проверив регистр памяти, он включил автопилот, и каплевидная машинка тронулась в путь, разгоняясь и притормаживая в зависимости от состояния покрытия.
Все уже собрались; ждали только его. Соратники чинно жевали бутерброды, запивая их горячим какао. Не боевая операция, а спелеологическая экспедиция. Датчики слежения работали исправно и снабжали полнотой информации. На большом сводном дисплее наблюдались и огромный конференц-зал, и вестибюли, и прочие наиболее вероятные точки.
ОРИГИНАЛЫ располагались в точности НАД НИМИ. Подними глаза, пронзи взглядом потолок коллектора, и…
«Официальная часть» съезда озадачивала и поражала одновременно. Потомки славян обожают соблюдать традиции предков. Предки, судя по историческим хроникам, первым делом чем занимались? Правильно, ЗАСЕДАЛИ. Под огромную ёлку, установленную прямо на подиуме, сменяя друг друга, выходили докладчики от «бригад». Периодически зал взрывался аплодисментами. Все были со всеми согласны, все были в курсе, все всё прекрасно понимали… При этом каждый в отдельности наверняка предвкушал «неофициальную программу», которая по традиции начнётся после докладов и прений. Ох и разгуляется душа русская! Вначале концерт, затем банкет, далее по велению душ и потребностям телес… Новый год, гуляй, народ!!!
Просто жуть брала при мысли, что старый год этим людям суждено провожать совершенно иначе, чем они рассчитывали. Не верилось, что в этот объём, тщательно охраняемый армией «братков», можно просочиться незамеченным. Они вот, четверо, живьём даже и не пытались, ограничились подключением к отельной системе слежения…
НАЧАЛОСЬ. Откуда ни возьмись, практически мгновенно по всему периметру зала появились вооружённые, с ног до голов бронированные, люди в скафандрах космической пехоты. Полное впечатление, что они материализовались прямо из воздуха. Это было невероятно, но – факт.
Заседатели мало что сообразить успели. Ещё мгновение, и их лица стали приобретать абсолютно тупые, отсутствующие выражения.
– Облучают, – прокомментировал мрачный как никогда Джосф. – Боевой станнер, замораживает нервы. Чистюли, во как. Крови не будет, но и живых через пять минут… Пленных не берут, стало быть.
Через минуту люди в зале начали один за другим оседать в креслах и стекать в межкресельные пространства.
Оскафандренные уже обследовали этажи. Они неумолимо и неотвратимо валили бойцов Песенного общества в коридорах и галереях, они врывались буквально в каждый номер, в каждую подсобку, чтобы никто, нигде, ни единый живой человек…
Эти «легионеры» использовали тактику прессеров, один в один. Жгли всех, кого только смогли обнаружить. Несколько минут – и отель превратился в огромный морг. Все, кто не в скафандрах, приравнивались к сектантам и ДАВИЛИСЬ на полном вперёд. НА ФОРСАЖЕ.
– Пора, – велел Такеши Ошима.
По вертикальной шахте внутренних коммуникаций они вознеслись с помощью спецсредства «паутинка» (лебёдку вверху предварительно установил мастер на все руки; Ошима-сан не только в электропроводке разбирался). Получилось не хуже чем в кабине лифта.
Пиропатроны вспыхнули бесшумно, и достаточно большой для того, чтобы они могли без проблем пройти, кусок стены превратился в пар. Затем сработал аппарат обратной тяги, и края стены моментально остудились. Включился голо-проектор, и на месте стены появилась её точная копия.
– Вперёд.
Они плотной группой передвигались по коридору. Подключение ко всё ещё действующей системе слежения (нападающим не от кого скрываться, КТО способен противостоять лавине бронированной смерти?!) позволяло считывать информацию непосредственно с камер слежения и определять места текущего расположения врагов.
Остро хотелось уподобиться легионерам и пройтись с аннигилятором по всему отелю, с этажа на этаж, и чтобы ни одна бронированная сволочь живой не…
«Но мы берём только одного, – настойчиво напомнил себе Макс Отто, – и обязательно живым».
Выглядели они, благодаря замутнителям, точно такими же убийцами в скафандрах. Поэтому беспрепятственно скользили мимо настоящих убийц, деловито производящих зачистку.
Охотились они на одиночку. Отбившегося от напарников соло.
Они взяли его, что называется, тёпленьким. Из-за угла врезали. Спецсредству «зуботычина» и космоскафандр по «зубам». Захваченный соло мгновенно превратился в бревно, даже не сообразив, что с ним произошло. Успел бы, крикнул в микрофон, тут бы операции и конец. Вся банда сбежится и затопчет.
Джо, кряхтя от натуги, кинул тело себе на плечо, и они такой же плотной группой двинулись в обратный путь, прикрывая «носильщика». Надо было передвигаться быстро и осторожно, столкновение с крупными силами противника могло привлечь к ним нежелательное внимание и окончиться плачевно. Вообще вся эта затея изначально была авантюрой чистой воды, но иного выбора у них не было. К тому же интуиция Камерона приняла ЭТО решение, а они небезосновательно верили ему.
Команда подобралась что надо. Первый совместный захват, а впечатление, что годами работали вместе…
– Замазка, – велел Ошима, когда они проскочили дыру в обратном направлении, и Эмберг бросил на пол трубочку серого цвета.
Замазка, она же спейсгерметик, – поистине удивительная штука. Космическая разработка, предназначенная для заделки корпусных деталей звездолета, в случае их повреждения. Она сама определяла свойства, конфигурацию и прочие особенности повреждений, после чего в считанные секунды заштопывала пробоины так, то ни один эксперт не мог определить, где замазка, а где исходный материал. Ко всему прочему она ещё и фактуру окружающего материала принимала за матрицу, и подстраивалась.
Красивое зрелище. Сначала появляется тонкая, блестящая плёночка, которая становится всё плотней и плотней. Несколько секунд, и на месте здоровенной дыры вновь настоящая кирпичная стена.
– Пять минут. Уложились.
Этими фразами Японец резюмировал, подводя итог фазе захвата. Уже внизу, в коммуникационном коллекторе.
Надо было заняться пленным, но лишней энергии не нашлось даже у Джо. Как говорят профессиональные единоборцы, три минуты на ринге требуют на порядок больше сил, чем два часа в зале.
– Пять минут на отдых. Потом будет некогда.
Ровно через триста секунд полной неподвижности отход продолжался. Вёлся отсчёт времени следующей фазы.
Девяносто секунд на то, чтобы подготовить аппаратуру к самоликвидации. Вдвое больше секунд, чтобы уничтожить следы.
Столько же на «переодевание». В этой фазе они превратились в бригаду санитарных инспекторов, специалистов по подземным коммуникациям. Роль контейнера с оборудованием предстояло сыграть пленнику. В его бессознательном состоянии он был идеальным кандидатом на эту роль. Надо было только правильно настроить замутнитель.
Но предварительно освободиться от скафандра. Джо, конечно, сильный парень, но зачем злоупотреблять его безотказностью и принуждать таскать лишних полцентнера…
Полминуты, и перед ними предстал природный облик… мужчины лет пятидесяти, по лицу судя. Брюнет с сильной проседью. Острое лицо, характерные скулы, родинка на подбородке…
ВОТ ТАК. – Ошима-сан, сидевший на корточках во время процесса разоблачения пленника, сел на задницу. Его узкие глаза сощурились и окончательно исчезли в морщинках.
Что, что случилось?! – обеспокоено спросила Эли. – Вы не ранены?
Ранен. Прямо в сердце… я-то, наивный, свято верил, что у человечества имеется хотя бы призрачная, но защита… Знаете, кто ЭТО? ?!
Генерал-прессер. Я его знаю, было дело, встречались. Руководитель одного из региональных представительств.
Всё-таки ПРЕС-С?! – По другую сторону лежащего на полу «языка» упал на задницу и Макс Эмберг.
.. Тоннель аккуратно и почти неслышно засыпали, расположив по стенам цепочки микрогранат. Гипотетически возможная погоня долго будет разбирать завал.
Эллен касалась обнажённой руки захваченного прессера, но слияния не свершилось. Один из яростных гонителей её семьи очнулся, но молчал как легендарный Партизан. Убивать себя тоже не спешил. Если в него и был заложен детонатор самоликвидации на случай пленения, то покамест не сработал. На все вопросы Японца и Джо ответом было лишь молчание. Взгляд у захваченного убийцы был пустой, совершенно ничего не выражающий. Зрачки не двигались. Неясно было даже, реагирует ли он на присутствие других живых существ. Действием «зуботычины» такое состояние не обуславливалось. Что-то другое ввергло «языка» в транс.
ЗОВ он не почувствовал. Никакого слияния в одно касание с ЭТИМ эгоцентристским существом не произошло. Он был совершенно ЗАКРЫТ. Так иногда закупоривает себя Макс, наглухо, и тогда она перестаёт ощущать его энергетическую волну.
Пытать его, что ли… – вздохнул Джо.
Бесполезно, – сказал Японец. – Хотя мне Камерон дал кое-что… этакое, на всякий случай. Сказал, дескать, чем только люди с ним за ответы ни расплачиваются. Штука убойная, действительно на крайний случай, но можно попробовать…
На самом деле, лично я только одно хотел бы у него узнать, – сказал Макс. – Если бы этот изверг соизволил открывать пасть, я бы хотел услышать… зачем было убивать всех этих людей?
Внезапно глаза пленника ожили. Зрачки среагировали. Неужели Макс ухитрился задать ПРАВИЛЬНЫЙ вопрос???
Людей мы не убиваем. – Голос у пресс-генерала был тихий, но уверенный. – Это не люди. Люди порядок не нарушают. Закон не преступают.
А кто, сектанты?! – дёрнулся к пленнику Макс. – Это был обычный криминалитет, при чём тут ЯМА?! Не ангелы, согласен, но ведь…
Да, не сектора. Но и не люди. Элемент нарушения порядка. Враги системы, – отрывисто ронял прессер.
Кому на хрен нужен порядок, выращенный на крови?!
Всем. Всегда. Слабость рождает хаос. Сила не боится давить врагов.
Ага, конечно! Железный порядок. Всех в один строй, а тех, кто не хочет, на корм червям.
Не червям. Они нужны для питания МЫ.
Что?.. – Эллен показалось, что она ослышалась. – Повтори!
Но пресс-генерал молчал. Ей он отвечать не желал.
Макс, спроси ТЫ. Нас оно игнорирует.
Разве это секта отель в морг превратила?! – спросил Макс. – Ты переметнулся?! Но ты же прессер был, убеждённый враг секты…
ПРЕС-С и Секта отличаются только средствами борьбы. Техногенные и биогенные орудия. Сказано, мы. Слово секта отжило. Сути не отражает. Ты должен знать. Мы предупреждаем тебя.
Кто МЫ?!
Мы – это мы. Мы повсюду. В секте, в прес-службе, везде. Мы сила порядка. Мы пришли. Для начала мы обезглавим всех конкурентов. Уничтожим лидеров. Президентов, монархов, депутатов, вождей, церковных иерархов, премьеров правительств, боссов мафии, пресс-дирекцию, комиссаров ЯМы. Всех. Индивидуумы присвоили право управлять обществом. Мы отбираем его. Ни малейшего намёка на индивидуальность власти не оставим. Мы предупредили тебя.
Пункт семнадцатый
«В крайнем случае, иногда полезно с самим собой поговорить».
«С умным человеком пообщаться никогда не вредно. В диалоге много чего улавливается из упущенного, не рассмотренного в толще потока сознания. И в результате взаимного обмена если и не отыскивает истина, то по крайней мере сооружается предположение».
«Ты от скромности не помрёшь».
«Весь в тебя. Ещё чего. В мироздании и без того масса возможностей и причин умереть, зачем к ним скромность плюсовать?»
«Согласен. Но давай не сбиваться с главной темы… Это что же получается? Серые кардиналы стоят за королями, но за серыми кардиналами стоят…»
«Белые. А за белыми какие-нибудь синие…»
«Но не может же эта радуга до бесконечности длиться!»
«Надеюсь, нет. Бесконечность вообще категория относительная. Попробуй разберись, что есть бесконечное, а что – достаточно большое, чтобы казаться бес…»
«Да погоди ты, философ внутреннего употребления! Не отклоняйся от темы, не сбивай».
«Департамент внешних сношений – в аппарате личности не самое главное. Внутренняя политика определяет внешнюю…»
«Слушай, ты внутренний голос или внутренняя контрразведка? Замучил…»
«Два в одном, плюс бонус… Так что ты там говорил о силе порядка?»
«Эти легионеры…»
«Не проблема. Это всего лишь дубина в чьих-то руках. Увесистая, опасная, но всего лишь дубина. Некто держит эту дубину в руках… Вот оно, держащее, – настоящая сила. А эти…»
«Не будем вести терминологические диспуты».
«Не будем. Свобода или смерть – вот в чём вопрос…»
«Я как представлю себе масштабы проникновения… пока что проступила только верхушка айсберга…»
«Вот-вот. Стоит им добраться до источника мифа первыми…»
«Об этом даже думать не смей, ясно?! Этого нельзя допустить, любой ценой!»
«Не тупой. Куда уж яснее».
«Конечно, хотелось бы сократить число жертв. Эти несчастные люди в отеле…»
«Эй! Ты мне вот что… ты давай заканчивай эти нравственные терзания. Это для мелодраматических сериалов, может быть, и хорошо. Тебе же надо терзаться тем, как продолжать поиск. Замыслить, как опередить их всех…»
«Неужели действительно не было выхода?»
«Не знаю. Если хорошенько подумать, может быть, он где-то и спрятан, но беда в том, что времени искать у тебя не оставалось, так что ты всё сделал правильно. Тебе нельзя погибать, иначе все вокруг… И вообще, дело не в том, что случиться могло».
«А в чём?»
«В том, что случится ещё. И ответ на этот вопрос должен быть один-единственный и к тому же верный».
«Я думаю, совместными усилиями мы с тобой…»
«По крайней мере, одно известно точно. Ксеи нам не миновать».
«Абсолютно верно. Некуда деваться… Раз уж Японец подтвердил, что курс верный».
«Но почему он раньше не отвечал, когда его спрашивали, КУДА? Проводник называется! Зачем понадобилось ввязываться в эту смертельную авантюру, выхватывать легионера, затем применять крайнее средство развязывания языка зомби… Ужас! Представить невозможно, какая тварь могла расплатиться с Камероном ТАКОЙ "штукой"!! У "общества бывших гостей рх32" какая-то своя нешуточная интрига, и как бы потом не вышло, что за ними тоже стоит ещё какой-нибудь радужный кардинал…»
«Точно. И мёртвый заговорит. Похоже, именно для допросов мёртвых эта мерзость и предназначена. А почему Та-кеши Ошима молчал… его право. Он предупреждал, что не на все вопросы захочет ответить, хотя ответы знает. Но нет сомнений, Японец вёл всех нас в мир Ксея, пусть СВОИМ путём, но… Чему должно свершиться, то не минует».
«Ох уж эти "избранные"… Голубенький дядюшка Кам в особенности… Вопросики расщёлкивает, что вабиганская ска-лоройка камешки. Нет, ну я понимаю, конечно, интуитивная импровизация – тайна озарения гения… Нам, убогим, не понять. Но хотя бы пояснил, на кой ляд ему были кристаллы из тех банковских ячеек… Неужели легионеры хранят секретные архивы в сейфах заштатных банков? Хотя, с другой стороны, место не хуже прочих. Посреди ребячьих копилок и жалких инвалидских сбережений…»
«А здорово, что мы миллион отвалили тому парню-бухгалтеру. Это воспоминание меня прямо греет».
«Не то слово! Никаких денег не жалко за такое воспоминание. Единственное, что стоит накапливать, – это впечатления. Презираю людишек, которые первую половину жизни тратят на преумножение материальных ценностей, а вторую – на то, чтобы их охранять».
«Когда они есть, отдать не жалко, конечно…»
«Не сыпь соль на раны. У Эли деньги на расходы есть. И Японец от бедности не помрёт, хотя его и ободрали новоявленные силы порядка, аки липку. На Ксее деньги будут весьма кстати. Они пока что – вполне реальный инструмент воздействия на людей, и с этим приходится считаться».
«Ты хоть представляешь, о чём речь, собственно?»
«Представляю не хуже тебя, и потому остатки оптимизма осыпаются как ноябрьские листья. Давай ещё раз систематизируем сведения… Итак, что известно. Мир Ксея – непосредственный сосед Метафедерации, из столицы туда ведёт прямой, беспересадочный мультипроход. В мире Ксея идёт локальная война. Кто-то когда-то кого-то… И теперь они, а "их" разномастных на планете множество, страстно борются за свободу и независимость, причём скорее всего за свободу и независимость друг от друга. Всё это в условиях тропической растительности и непроходимых лесов. Ксея не входит в состав Метафедерации, хотя в сети миров давным-давно завязана, и прессеры напрямую не вмешиваются во внутренние дела другой державы, пока она в Яму не свалилась. Естественно, Метафедерация по возможности отслеживает ситуацию, как и во всех прочих закордонных мирах, тем паче близкорасположенных, и консультирует местные спецслужбы на предмет борьбы с заразой. В случае с Ксеей – вдобавок также отслеживает санитарно-эпидемиологическую обстановку. Этот воинственный мир, в результате использования радикальных средств подавления или просто по причине утечки чего-нибудь суперзлобного, иногда выдаёт взрывы какой-нибудь неизученной болячки, тогда между правительством и повстанцами заключается вынужденное перемирие и все вместе, с гуманитарной помощью метафедератов, выступают на борьбу со значительно более серьёзным противником, чем политические и экономические разногласия. Туристов да и вообще посторонних в этот мир не пускают, да туда и так добровольно никто не ходит. Себе дороже. Такой вот весёленький мирок».
«Гораздо проще закрыть им мультипорт и отсечь от сети…»
«Вот видишь, смерть, случившаяся на твоих глазах, тебе покоя не даёт, а далёкая и неведомая совсем не пугае…»
«Не читай мораль. Это у меня от тебя. Подцепил бациллу цинизма».
«Слушай, чистоплюй хренов, ты себе-то не особо льсти. Пацифист нашёлся!»
«Ты прав. Уел. Но вернёмся к главной те…»
«Вот что мне в тебе нравится, так это трезвое осознание собственных недостатков».
«Ага, если бы ещё окружающие понимали, что мне самого себя трибуналом совести не привыкать судить…»
«Можно подумать, мнение окружающих тебя колышет».
«Раньше не колыхало. Теперь… сдвиги какие-то. Мнение некоторых очень близко окружающих для меня почти так же ценно, как…»
«Вот именно. ПОЧТИ».
«Ну, может быть, отыщется человек, мнение которого будет так же высоко котироваться, как собственное…»
«Стоп. О любви ни слова. Война. Никаких фронтовых романов!»
«Сам знаешь, чувству не прикажешь… оно или свободное, или его нет».
«Слушай, чувствительный ты наш. Вспомни, что сказал, когда решалась участь пленника? Ты ведь чувствовал, остро чувствовал сострадание, но тем не менее проголосовал ЗА. И твой голос был решающим, после того как Джо высказался против умерщвления».
«Да, Джо удивил всех…»
«Он себя удивил в первую очередь. Помнишь, какое у него было лицо? Такое ощущение, что ему кто-то помешал сказать ЗА…»
«Неужели он всё-таки под контролем? Но ведь даже ТЫ его чистым считал…»
«В радуге цветов больше, чем три. Ясно?»
«Куда уж яснее. Разглядеть бы главный цвет, в который красят миры…»
«Чёрный. Разглядеть бы, кто им раскрашивает мироздание…»
«И я о том. Сейчас важнее всего выяснить, к какому ми-радужному кукловоду тянутся нитки от легионеров, кто их смастерил и выпустил на авансцену…»
«Для этого нелишне отправиться по обоим известным адресам. И выслушать ОБЕ стороны».
«Так они и скажут правду…»
«Да, правды у всех свои. Но кто тебе мешает попытаться разглядеть лик истины за фальш-личинами и трансморфизи-рованными образами… Хотя бы попытаться».
«А как быть с Эли? Допускать её обратно в сеть миров нельзя. Семья моментально засечёт…»
«С семьёй можно договориться. Комиссарам сейчас не до жиру, быть бы живу… Или прикрыть Эли так, чтобы…Чтобы ни одна сегментированная нитка не зацепила… Её из-за твоей наглой морды выгнали, потому что засекли кардинальную перемену в ней, когда ты ходил в гости на Клондайк и приоткрыл канал просачивания. Так что – ты ей должен… По меньшей мере – заботиться о ней».
«Ага, а потом семью заменить…»
«Почему нет?»
«Будто не знаешь…»
«ЗНАЮ. Кому ж ещё, как не мне?! А ты знаешь, СКОЛЬКО лет прошло с тех пор, как ОНА тебя предала и бросила? И все эти годы…»
«Да, все эти годы…»
«М-да-а уж… Да, все эти годы. Мы-то знаем, что сердцу не прикажешь, память не заставишь не вспоминать. Фигня это всё, про время-лекаря. Если забылось, значит, и нечего помнить, по большому счёту. Что БЫЛО, не забывается… Но припомни, как тебя когда-то зацепила фраза, прочитанная в одной книжке древнеземного гения Ремарка…»
«Помню… жизнь слишком длинна для одной любви…»
Пункт тринадцатый вновь
Предположение, что тотальное отгораживание внутренней вселенной от внешнего мироздания обязательно должно быть «обоюдным», оказалось ошибочным. Вполне возможно отгородиться только с одной стороны.
Я-Мы убедились в том, что допустили ошибку. Но исправить её не смогли. Не смогли в прямом смысле. Не хватило сил.
Я-Мы был преподан урок. За уроки надо платить.
Я-Мы заплатили внесением в память обескураживающего вывода: чтобы оценить сладость побед, необходимо познать горечь поражений.
Было так.
Мыслящие сегменты сверхсущности встретили новое появление Ты во всеоружии. Отозванные из всех миров сети, собрались они в одном пункте, чтобы объединиться, навалиться всем вместе и адсорбировать желанную добычу.
В точке столкновения реальность вновь лила наземь дождь, на этот раз в сопровождении шквального ветра.
Ты занял одно из наличных тел-носителей, мановением мысли вышвырнув прочь несколько памятей комиссаров.
– Привет, совнарком гангренозный. Послушайте совет доброжелателя. Иногда полезно счищать с мозгов плесень. Представьте себе щёточку для чистки замшелых разумов – и гомерически хохочите над собой. Вас имеют во все извилины, а вы репу не чешете.
Ты говорил напористо, атакующее, не оставляя Я-Мы ни шанса. Комиссары, как ни напрягались, заткнуть его не смогли. Они вообще не могли к нему приблизиться. Штурмуй не штурмуй – никакого эффекта.
Ты был ЗАКРЫТ для доступа, закупорен, закоконен, он ощетинился жерлами, изрыгавшими огонь, испепелявший своевременно не ретировавшихся Я, что пересекли некую границу, расположение коей установил сам Ты.
Но…
Дайте мне свой номер, и я сам позвоню.
Пилот назвал номер, наверняка мысленно покрутив у виска пальцем. Подождал, пока бывший пассажир отойдёт подальше, и с сердитым жужжанием форсажа взмыл в небо.
Макс Отто подождал, пока коптер скроется за горизонтом, и принялся пробираться к полуразрушенному дому; там должен быть вход в подвал. По пути он нацепил сканер, сработанный под солнцезащитные очки. В таких «очках» очень хорошо были видны метки, которыми Ошима-сан пометил трассу. Маячки светились синеватым светом, как пни-гнилушки.
Зазевавшись, он споткнулся о какой-то фрагмент строительного мусора и чуть было не грохнулся. Конечно, ботинок от Заламандера был окончательно испорчен. -!.. – выругался он. Не столько из-за ботинка, сколько из-за собственной неуклюжести.
А будь это мина? Нельзя так расслабляться, нельзя, если, конечно же, хочешь дожить до старости. Даже без крайностей – обычная, банальная травма, растяжение или вывих. И что дальше? Соберись, парень, не отвлекайся на красоты пейзажа. Выругавшись ещё раз, но уже как следует, по-русски в несколько этажей, он предельно бдительно и осторожно просочился вдоль меток. Как заправский спецназовец из сериалов. Он вообще заметил за собой полезную особенность – стоило приказать себе «не быть папенькиным сынком», и состояние цивильной размазанности и разболтанности тут же сменялось предельным сосредоточением. Откуда ни возьмись, возникали необходимые для выполнения задач умения и навыки. Очень НАХОДЧИВО его разум с некоторых пор себя вёл. Такой «быстроумный» режим ему очень нравился. Он начинал себя чувствовать суперменом, хотя пацифистская натура и не испытывала восторга от такого чувства.
Самое удивительное: он совершенно не удивлялся тому, что в нём сокрыты столь многогранные таланты. Мог бы, должен бы, но почему-то не получалось.
Итак, находчивый разумом и быстроумный Макс Отто Эмберг приказал себе мысленно: «Наша пропадала везде!» – и бесстрашно полез прямо в пасть дальнейшим приключениям.
Вход в систему коммуникаций был прикрыт рваным куском листового пластика, и если бы не метки, он мог бы искать его здесь целую вечность. С другой стороны, выследи легионеры Четверых, и метки лучше любого предателя сообщили бы противнику всё, что нужно.
Что лечит, то и калечит.
Он нырнул под пластик и оказался в тёмном, но сухом, а, главное, чистом тоннеле. Переключив сканер на режим ночного видения, побежал вперёд. Времени оставалось, что называется, в обрез.
Минут через десять крейсерского бега коридор повернул направо, но метка указывала вниз, и, немного поискав, он обнаружил в полу люк, прикрытый пыльной и потому почти незаметной крышкой. Ниже пролегал коммуникационный тоннель, который должен был доставить прямиком к месту.
В нескольких шагах от люка обнаружился припаркованный минибаг – небольшая одноместная капсула для быстрого перемещения внутри коммуникаций. При внешней хрупкости и неказистости развивала она до сотни в час, что, учитывая особенности трассы, было даже чрезмерным. Проверив регистр памяти, он включил автопилот, и каплевидная машинка тронулась в путь, разгоняясь и притормаживая в зависимости от состояния покрытия.
Все уже собрались; ждали только его. Соратники чинно жевали бутерброды, запивая их горячим какао. Не боевая операция, а спелеологическая экспедиция. Датчики слежения работали исправно и снабжали полнотой информации. На большом сводном дисплее наблюдались и огромный конференц-зал, и вестибюли, и прочие наиболее вероятные точки.
ОРИГИНАЛЫ располагались в точности НАД НИМИ. Подними глаза, пронзи взглядом потолок коллектора, и…
«Официальная часть» съезда озадачивала и поражала одновременно. Потомки славян обожают соблюдать традиции предков. Предки, судя по историческим хроникам, первым делом чем занимались? Правильно, ЗАСЕДАЛИ. Под огромную ёлку, установленную прямо на подиуме, сменяя друг друга, выходили докладчики от «бригад». Периодически зал взрывался аплодисментами. Все были со всеми согласны, все были в курсе, все всё прекрасно понимали… При этом каждый в отдельности наверняка предвкушал «неофициальную программу», которая по традиции начнётся после докладов и прений. Ох и разгуляется душа русская! Вначале концерт, затем банкет, далее по велению душ и потребностям телес… Новый год, гуляй, народ!!!
Просто жуть брала при мысли, что старый год этим людям суждено провожать совершенно иначе, чем они рассчитывали. Не верилось, что в этот объём, тщательно охраняемый армией «братков», можно просочиться незамеченным. Они вот, четверо, живьём даже и не пытались, ограничились подключением к отельной системе слежения…
НАЧАЛОСЬ. Откуда ни возьмись, практически мгновенно по всему периметру зала появились вооружённые, с ног до голов бронированные, люди в скафандрах космической пехоты. Полное впечатление, что они материализовались прямо из воздуха. Это было невероятно, но – факт.
Заседатели мало что сообразить успели. Ещё мгновение, и их лица стали приобретать абсолютно тупые, отсутствующие выражения.
– Облучают, – прокомментировал мрачный как никогда Джосф. – Боевой станнер, замораживает нервы. Чистюли, во как. Крови не будет, но и живых через пять минут… Пленных не берут, стало быть.
Через минуту люди в зале начали один за другим оседать в креслах и стекать в межкресельные пространства.
Оскафандренные уже обследовали этажи. Они неумолимо и неотвратимо валили бойцов Песенного общества в коридорах и галереях, они врывались буквально в каждый номер, в каждую подсобку, чтобы никто, нигде, ни единый живой человек…
Эти «легионеры» использовали тактику прессеров, один в один. Жгли всех, кого только смогли обнаружить. Несколько минут – и отель превратился в огромный морг. Все, кто не в скафандрах, приравнивались к сектантам и ДАВИЛИСЬ на полном вперёд. НА ФОРСАЖЕ.
– Пора, – велел Такеши Ошима.
По вертикальной шахте внутренних коммуникаций они вознеслись с помощью спецсредства «паутинка» (лебёдку вверху предварительно установил мастер на все руки; Ошима-сан не только в электропроводке разбирался). Получилось не хуже чем в кабине лифта.
Пиропатроны вспыхнули бесшумно, и достаточно большой для того, чтобы они могли без проблем пройти, кусок стены превратился в пар. Затем сработал аппарат обратной тяги, и края стены моментально остудились. Включился голо-проектор, и на месте стены появилась её точная копия.
– Вперёд.
Они плотной группой передвигались по коридору. Подключение ко всё ещё действующей системе слежения (нападающим не от кого скрываться, КТО способен противостоять лавине бронированной смерти?!) позволяло считывать информацию непосредственно с камер слежения и определять места текущего расположения врагов.
Остро хотелось уподобиться легионерам и пройтись с аннигилятором по всему отелю, с этажа на этаж, и чтобы ни одна бронированная сволочь живой не…
«Но мы берём только одного, – настойчиво напомнил себе Макс Отто, – и обязательно живым».
Выглядели они, благодаря замутнителям, точно такими же убийцами в скафандрах. Поэтому беспрепятственно скользили мимо настоящих убийц, деловито производящих зачистку.
Охотились они на одиночку. Отбившегося от напарников соло.
Они взяли его, что называется, тёпленьким. Из-за угла врезали. Спецсредству «зуботычина» и космоскафандр по «зубам». Захваченный соло мгновенно превратился в бревно, даже не сообразив, что с ним произошло. Успел бы, крикнул в микрофон, тут бы операции и конец. Вся банда сбежится и затопчет.
Джо, кряхтя от натуги, кинул тело себе на плечо, и они такой же плотной группой двинулись в обратный путь, прикрывая «носильщика». Надо было передвигаться быстро и осторожно, столкновение с крупными силами противника могло привлечь к ним нежелательное внимание и окончиться плачевно. Вообще вся эта затея изначально была авантюрой чистой воды, но иного выбора у них не было. К тому же интуиция Камерона приняла ЭТО решение, а они небезосновательно верили ему.
Команда подобралась что надо. Первый совместный захват, а впечатление, что годами работали вместе…
– Замазка, – велел Ошима, когда они проскочили дыру в обратном направлении, и Эмберг бросил на пол трубочку серого цвета.
Замазка, она же спейсгерметик, – поистине удивительная штука. Космическая разработка, предназначенная для заделки корпусных деталей звездолета, в случае их повреждения. Она сама определяла свойства, конфигурацию и прочие особенности повреждений, после чего в считанные секунды заштопывала пробоины так, то ни один эксперт не мог определить, где замазка, а где исходный материал. Ко всему прочему она ещё и фактуру окружающего материала принимала за матрицу, и подстраивалась.
Красивое зрелище. Сначала появляется тонкая, блестящая плёночка, которая становится всё плотней и плотней. Несколько секунд, и на месте здоровенной дыры вновь настоящая кирпичная стена.
– Пять минут. Уложились.
Этими фразами Японец резюмировал, подводя итог фазе захвата. Уже внизу, в коммуникационном коллекторе.
Надо было заняться пленным, но лишней энергии не нашлось даже у Джо. Как говорят профессиональные единоборцы, три минуты на ринге требуют на порядок больше сил, чем два часа в зале.
– Пять минут на отдых. Потом будет некогда.
Ровно через триста секунд полной неподвижности отход продолжался. Вёлся отсчёт времени следующей фазы.
Девяносто секунд на то, чтобы подготовить аппаратуру к самоликвидации. Вдвое больше секунд, чтобы уничтожить следы.
Столько же на «переодевание». В этой фазе они превратились в бригаду санитарных инспекторов, специалистов по подземным коммуникациям. Роль контейнера с оборудованием предстояло сыграть пленнику. В его бессознательном состоянии он был идеальным кандидатом на эту роль. Надо было только правильно настроить замутнитель.
Но предварительно освободиться от скафандра. Джо, конечно, сильный парень, но зачем злоупотреблять его безотказностью и принуждать таскать лишних полцентнера…
Полминуты, и перед ними предстал природный облик… мужчины лет пятидесяти, по лицу судя. Брюнет с сильной проседью. Острое лицо, характерные скулы, родинка на подбородке…
ВОТ ТАК. – Ошима-сан, сидевший на корточках во время процесса разоблачения пленника, сел на задницу. Его узкие глаза сощурились и окончательно исчезли в морщинках.
Что, что случилось?! – обеспокоено спросила Эли. – Вы не ранены?
Ранен. Прямо в сердце… я-то, наивный, свято верил, что у человечества имеется хотя бы призрачная, но защита… Знаете, кто ЭТО? ?!
Генерал-прессер. Я его знаю, было дело, встречались. Руководитель одного из региональных представительств.
Всё-таки ПРЕС-С?! – По другую сторону лежащего на полу «языка» упал на задницу и Макс Эмберг.
ОНА
.. Тоннель аккуратно и почти неслышно засыпали, расположив по стенам цепочки микрогранат. Гипотетически возможная погоня долго будет разбирать завал.
Эллен касалась обнажённой руки захваченного прессера, но слияния не свершилось. Один из яростных гонителей её семьи очнулся, но молчал как легендарный Партизан. Убивать себя тоже не спешил. Если в него и был заложен детонатор самоликвидации на случай пленения, то покамест не сработал. На все вопросы Японца и Джо ответом было лишь молчание. Взгляд у захваченного убийцы был пустой, совершенно ничего не выражающий. Зрачки не двигались. Неясно было даже, реагирует ли он на присутствие других живых существ. Действием «зуботычины» такое состояние не обуславливалось. Что-то другое ввергло «языка» в транс.
ЗОВ он не почувствовал. Никакого слияния в одно касание с ЭТИМ эгоцентристским существом не произошло. Он был совершенно ЗАКРЫТ. Так иногда закупоривает себя Макс, наглухо, и тогда она перестаёт ощущать его энергетическую волну.
Пытать его, что ли… – вздохнул Джо.
Бесполезно, – сказал Японец. – Хотя мне Камерон дал кое-что… этакое, на всякий случай. Сказал, дескать, чем только люди с ним за ответы ни расплачиваются. Штука убойная, действительно на крайний случай, но можно попробовать…
На самом деле, лично я только одно хотел бы у него узнать, – сказал Макс. – Если бы этот изверг соизволил открывать пасть, я бы хотел услышать… зачем было убивать всех этих людей?
Внезапно глаза пленника ожили. Зрачки среагировали. Неужели Макс ухитрился задать ПРАВИЛЬНЫЙ вопрос???
Людей мы не убиваем. – Голос у пресс-генерала был тихий, но уверенный. – Это не люди. Люди порядок не нарушают. Закон не преступают.
А кто, сектанты?! – дёрнулся к пленнику Макс. – Это был обычный криминалитет, при чём тут ЯМА?! Не ангелы, согласен, но ведь…
Да, не сектора. Но и не люди. Элемент нарушения порядка. Враги системы, – отрывисто ронял прессер.
Кому на хрен нужен порядок, выращенный на крови?!
Всем. Всегда. Слабость рождает хаос. Сила не боится давить врагов.
Ага, конечно! Железный порядок. Всех в один строй, а тех, кто не хочет, на корм червям.
Не червям. Они нужны для питания МЫ.
Что?.. – Эллен показалось, что она ослышалась. – Повтори!
Но пресс-генерал молчал. Ей он отвечать не желал.
Макс, спроси ТЫ. Нас оно игнорирует.
Разве это секта отель в морг превратила?! – спросил Макс. – Ты переметнулся?! Но ты же прессер был, убеждённый враг секты…
ПРЕС-С и Секта отличаются только средствами борьбы. Техногенные и биогенные орудия. Сказано, мы. Слово секта отжило. Сути не отражает. Ты должен знать. Мы предупреждаем тебя.
Кто МЫ?!
Мы – это мы. Мы повсюду. В секте, в прес-службе, везде. Мы сила порядка. Мы пришли. Для начала мы обезглавим всех конкурентов. Уничтожим лидеров. Президентов, монархов, депутатов, вождей, церковных иерархов, премьеров правительств, боссов мафии, пресс-дирекцию, комиссаров ЯМы. Всех. Индивидуумы присвоили право управлять обществом. Мы отбираем его. Ни малейшего намёка на индивидуальность власти не оставим. Мы предупредили тебя.
Пункт семнадцатый
МИР: ГЛУБОКИЙ ПРАЙВИТ СПЕЙС
(дата: тридцать первое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)
ТЫ
«В крайнем случае, иногда полезно с самим собой поговорить».
«С умным человеком пообщаться никогда не вредно. В диалоге много чего улавливается из упущенного, не рассмотренного в толще потока сознания. И в результате взаимного обмена если и не отыскивает истина, то по крайней мере сооружается предположение».
«Ты от скромности не помрёшь».
«Весь в тебя. Ещё чего. В мироздании и без того масса возможностей и причин умереть, зачем к ним скромность плюсовать?»
«Согласен. Но давай не сбиваться с главной темы… Это что же получается? Серые кардиналы стоят за королями, но за серыми кардиналами стоят…»
«Белые. А за белыми какие-нибудь синие…»
«Но не может же эта радуга до бесконечности длиться!»
«Надеюсь, нет. Бесконечность вообще категория относительная. Попробуй разберись, что есть бесконечное, а что – достаточно большое, чтобы казаться бес…»
«Да погоди ты, философ внутреннего употребления! Не отклоняйся от темы, не сбивай».
«Департамент внешних сношений – в аппарате личности не самое главное. Внутренняя политика определяет внешнюю…»
«Слушай, ты внутренний голос или внутренняя контрразведка? Замучил…»
«Два в одном, плюс бонус… Так что ты там говорил о силе порядка?»
«Эти легионеры…»
«Не проблема. Это всего лишь дубина в чьих-то руках. Увесистая, опасная, но всего лишь дубина. Некто держит эту дубину в руках… Вот оно, держащее, – настоящая сила. А эти…»
«Не будем вести терминологические диспуты».
«Не будем. Свобода или смерть – вот в чём вопрос…»
«Я как представлю себе масштабы проникновения… пока что проступила только верхушка айсберга…»
«Вот-вот. Стоит им добраться до источника мифа первыми…»
«Об этом даже думать не смей, ясно?! Этого нельзя допустить, любой ценой!»
«Не тупой. Куда уж яснее».
«Конечно, хотелось бы сократить число жертв. Эти несчастные люди в отеле…»
«Эй! Ты мне вот что… ты давай заканчивай эти нравственные терзания. Это для мелодраматических сериалов, может быть, и хорошо. Тебе же надо терзаться тем, как продолжать поиск. Замыслить, как опередить их всех…»
«Неужели действительно не было выхода?»
«Не знаю. Если хорошенько подумать, может быть, он где-то и спрятан, но беда в том, что времени искать у тебя не оставалось, так что ты всё сделал правильно. Тебе нельзя погибать, иначе все вокруг… И вообще, дело не в том, что случиться могло».
«А в чём?»
«В том, что случится ещё. И ответ на этот вопрос должен быть один-единственный и к тому же верный».
«Я думаю, совместными усилиями мы с тобой…»
«По крайней мере, одно известно точно. Ксеи нам не миновать».
«Абсолютно верно. Некуда деваться… Раз уж Японец подтвердил, что курс верный».
«Но почему он раньше не отвечал, когда его спрашивали, КУДА? Проводник называется! Зачем понадобилось ввязываться в эту смертельную авантюру, выхватывать легионера, затем применять крайнее средство развязывания языка зомби… Ужас! Представить невозможно, какая тварь могла расплатиться с Камероном ТАКОЙ "штукой"!! У "общества бывших гостей рх32" какая-то своя нешуточная интрига, и как бы потом не вышло, что за ними тоже стоит ещё какой-нибудь радужный кардинал…»
«Точно. И мёртвый заговорит. Похоже, именно для допросов мёртвых эта мерзость и предназначена. А почему Та-кеши Ошима молчал… его право. Он предупреждал, что не на все вопросы захочет ответить, хотя ответы знает. Но нет сомнений, Японец вёл всех нас в мир Ксея, пусть СВОИМ путём, но… Чему должно свершиться, то не минует».
«Ох уж эти "избранные"… Голубенький дядюшка Кам в особенности… Вопросики расщёлкивает, что вабиганская ска-лоройка камешки. Нет, ну я понимаю, конечно, интуитивная импровизация – тайна озарения гения… Нам, убогим, не понять. Но хотя бы пояснил, на кой ляд ему были кристаллы из тех банковских ячеек… Неужели легионеры хранят секретные архивы в сейфах заштатных банков? Хотя, с другой стороны, место не хуже прочих. Посреди ребячьих копилок и жалких инвалидских сбережений…»
«А здорово, что мы миллион отвалили тому парню-бухгалтеру. Это воспоминание меня прямо греет».
«Не то слово! Никаких денег не жалко за такое воспоминание. Единственное, что стоит накапливать, – это впечатления. Презираю людишек, которые первую половину жизни тратят на преумножение материальных ценностей, а вторую – на то, чтобы их охранять».
«Когда они есть, отдать не жалко, конечно…»
«Не сыпь соль на раны. У Эли деньги на расходы есть. И Японец от бедности не помрёт, хотя его и ободрали новоявленные силы порядка, аки липку. На Ксее деньги будут весьма кстати. Они пока что – вполне реальный инструмент воздействия на людей, и с этим приходится считаться».
«Ты хоть представляешь, о чём речь, собственно?»
«Представляю не хуже тебя, и потому остатки оптимизма осыпаются как ноябрьские листья. Давай ещё раз систематизируем сведения… Итак, что известно. Мир Ксея – непосредственный сосед Метафедерации, из столицы туда ведёт прямой, беспересадочный мультипроход. В мире Ксея идёт локальная война. Кто-то когда-то кого-то… И теперь они, а "их" разномастных на планете множество, страстно борются за свободу и независимость, причём скорее всего за свободу и независимость друг от друга. Всё это в условиях тропической растительности и непроходимых лесов. Ксея не входит в состав Метафедерации, хотя в сети миров давным-давно завязана, и прессеры напрямую не вмешиваются во внутренние дела другой державы, пока она в Яму не свалилась. Естественно, Метафедерация по возможности отслеживает ситуацию, как и во всех прочих закордонных мирах, тем паче близкорасположенных, и консультирует местные спецслужбы на предмет борьбы с заразой. В случае с Ксеей – вдобавок также отслеживает санитарно-эпидемиологическую обстановку. Этот воинственный мир, в результате использования радикальных средств подавления или просто по причине утечки чего-нибудь суперзлобного, иногда выдаёт взрывы какой-нибудь неизученной болячки, тогда между правительством и повстанцами заключается вынужденное перемирие и все вместе, с гуманитарной помощью метафедератов, выступают на борьбу со значительно более серьёзным противником, чем политические и экономические разногласия. Туристов да и вообще посторонних в этот мир не пускают, да туда и так добровольно никто не ходит. Себе дороже. Такой вот весёленький мирок».
«Гораздо проще закрыть им мультипорт и отсечь от сети…»
«Вот видишь, смерть, случившаяся на твоих глазах, тебе покоя не даёт, а далёкая и неведомая совсем не пугае…»
«Не читай мораль. Это у меня от тебя. Подцепил бациллу цинизма».
«Слушай, чистоплюй хренов, ты себе-то не особо льсти. Пацифист нашёлся!»
«Ты прав. Уел. Но вернёмся к главной те…»
«Вот что мне в тебе нравится, так это трезвое осознание собственных недостатков».
«Ага, если бы ещё окружающие понимали, что мне самого себя трибуналом совести не привыкать судить…»
«Можно подумать, мнение окружающих тебя колышет».
«Раньше не колыхало. Теперь… сдвиги какие-то. Мнение некоторых очень близко окружающих для меня почти так же ценно, как…»
«Вот именно. ПОЧТИ».
«Ну, может быть, отыщется человек, мнение которого будет так же высоко котироваться, как собственное…»
«Стоп. О любви ни слова. Война. Никаких фронтовых романов!»
«Сам знаешь, чувству не прикажешь… оно или свободное, или его нет».
«Слушай, чувствительный ты наш. Вспомни, что сказал, когда решалась участь пленника? Ты ведь чувствовал, остро чувствовал сострадание, но тем не менее проголосовал ЗА. И твой голос был решающим, после того как Джо высказался против умерщвления».
«Да, Джо удивил всех…»
«Он себя удивил в первую очередь. Помнишь, какое у него было лицо? Такое ощущение, что ему кто-то помешал сказать ЗА…»
«Неужели он всё-таки под контролем? Но ведь даже ТЫ его чистым считал…»
«В радуге цветов больше, чем три. Ясно?»
«Куда уж яснее. Разглядеть бы главный цвет, в который красят миры…»
«Чёрный. Разглядеть бы, кто им раскрашивает мироздание…»
«И я о том. Сейчас важнее всего выяснить, к какому ми-радужному кукловоду тянутся нитки от легионеров, кто их смастерил и выпустил на авансцену…»
«Для этого нелишне отправиться по обоим известным адресам. И выслушать ОБЕ стороны».
«Так они и скажут правду…»
«Да, правды у всех свои. Но кто тебе мешает попытаться разглядеть лик истины за фальш-личинами и трансморфизи-рованными образами… Хотя бы попытаться».
«А как быть с Эли? Допускать её обратно в сеть миров нельзя. Семья моментально засечёт…»
«С семьёй можно договориться. Комиссарам сейчас не до жиру, быть бы живу… Или прикрыть Эли так, чтобы…Чтобы ни одна сегментированная нитка не зацепила… Её из-за твоей наглой морды выгнали, потому что засекли кардинальную перемену в ней, когда ты ходил в гости на Клондайк и приоткрыл канал просачивания. Так что – ты ей должен… По меньшей мере – заботиться о ней».
«Ага, а потом семью заменить…»
«Почему нет?»
«Будто не знаешь…»
«ЗНАЮ. Кому ж ещё, как не мне?! А ты знаешь, СКОЛЬКО лет прошло с тех пор, как ОНА тебя предала и бросила? И все эти годы…»
«Да, все эти годы…»
«М-да-а уж… Да, все эти годы. Мы-то знаем, что сердцу не прикажешь, память не заставишь не вспоминать. Фигня это всё, про время-лекаря. Если забылось, значит, и нечего помнить, по большому счёту. Что БЫЛО, не забывается… Но припомни, как тебя когда-то зацепила фраза, прочитанная в одной книжке древнеземного гения Ремарка…»
«Помню… жизнь слишком длинна для одной любви…»
Пункт тринадцатый вновь
МИР: КЛОНДАЙК
(дата: тридцать первое двенадцатого тысяча сто тридцать восьмого)
МЫ
Предположение, что тотальное отгораживание внутренней вселенной от внешнего мироздания обязательно должно быть «обоюдным», оказалось ошибочным. Вполне возможно отгородиться только с одной стороны.
Я-Мы убедились в том, что допустили ошибку. Но исправить её не смогли. Не смогли в прямом смысле. Не хватило сил.
Я-Мы был преподан урок. За уроки надо платить.
Я-Мы заплатили внесением в память обескураживающего вывода: чтобы оценить сладость побед, необходимо познать горечь поражений.
Было так.
Мыслящие сегменты сверхсущности встретили новое появление Ты во всеоружии. Отозванные из всех миров сети, собрались они в одном пункте, чтобы объединиться, навалиться всем вместе и адсорбировать желанную добычу.
В точке столкновения реальность вновь лила наземь дождь, на этот раз в сопровождении шквального ветра.
Ты занял одно из наличных тел-носителей, мановением мысли вышвырнув прочь несколько памятей комиссаров.
– Привет, совнарком гангренозный. Послушайте совет доброжелателя. Иногда полезно счищать с мозгов плесень. Представьте себе щёточку для чистки замшелых разумов – и гомерически хохочите над собой. Вас имеют во все извилины, а вы репу не чешете.
Ты говорил напористо, атакующее, не оставляя Я-Мы ни шанса. Комиссары, как ни напрягались, заткнуть его не смогли. Они вообще не могли к нему приблизиться. Штурмуй не штурмуй – никакого эффекта.
Ты был ЗАКРЫТ для доступа, закупорен, закоконен, он ощетинился жерлами, изрыгавшими огонь, испепелявший своевременно не ретировавшихся Я, что пересекли некую границу, расположение коей установил сам Ты.