Страница:
«Та-ак-с, герр оберст! Не знаю, кто заказал эту музыку, но танцевать под неё точно не стоит! Если за этой опушкой так добросовестно наблюдают — здесь можно только молчать… И то недолго — перед тем как исчезнуть! Дёргаем отсюда, пока при памяти!»
«Прав как никогда, дружище Ант, такие птички нам ничего хорошего не нащебечут… Надо уходить!»
«Орёл» из будущего?
Вообще-то, успел я отметить любопытное обстоятельство. Встреченные мной воины и оружие были родом из разных эпох, вон, даже неандертальцы с дубинами в комплекте имеются, но — из далёкого будущего не было никого и ничего. Я, похоже, чуть ли не самый «последний», со своими огнестрельными «пушками» четвёртого поколения. Продвинутыми и убойными, но всего лишь пулевыми. Будто в середине двадцать первого столетия — барьер поставлен… Вероятно, эти орлы-наблюдатели сюда как раз оттуда прилетели, из времени ВЫШЕ барьера.
Я быстро показал Хасанбеку на внутренности орла-контролёра.
— Видишь, Хасан, какие диковинные мёртвые птицы водятся в этой стране. На самом деле на нас свалилось тайное оружие… это соглядатай нашего общего врага! Я не знаю пока, кто нам противостоит… Ссучившиеся ангелы или скурвившиеся демоны. Чужаки из дальнего далёка, или… э-э, близкие родственники из далёкого завтра. Прочим между, печальный исторический опыт гласит, что с родственничками вдвойне опаснее связываться — подгадят на полный вперёд, мало не покажется. Короче, нам нужно срочно уходить из этих мест. Иначе всё, о чём мы говорим, угодит в чужие внимательные уши. Пока что они за нами наблюдают исподтишка. Не будем им помогать.
Темник остолбенело глядел на то, что никак не мог объяснить. Из всего сказанного мной, он, должно быть, понял лишь то, что нужно срочно уйти с этого места. Но, как только он понял, чего я от него ожидаю — опять слетели с губ несколько негромких, отрывистых команд, и поляна опустела — вышколенные монголы исполняли команды предводителя безупречно.
Мы скользили рядом с темником, с каждым шагом углубляясь в лесную чащу. При этом степняки образовали охранный эскорт — пара воинов следовала параллельно нам на расстоянии десятка шагов. Остальные замыкали шествие. Ещё один, должно быть следопыт, шёл далеко впереди, отыскивая одному ему ведомые ориентиры.
Притормозив ненадолго на маленькой прогалине, следопыт издал условный крик неведомой мне птицы, показал жестом куда-то вверх, и тут же отправился дальше. Дойдя до того места, где он только что стоял, мы с Хасанбеком всмотрелись в голубой клочок небес, проступавший между разомкнувшихся ветвей, и поняли, что воин хотел сказать.
Там, на малой высоте, не более сотни метров, над нашими головами хаотично кружили три крупные бурые птицы. Их суетливые движения уже не были привычными, величаво-неспешными.
Они явно «отрабатывали» срочное задание: узнать, что стряслось с их собратом по шпионизации всей земли.
Глава одиннадцатая
«Прав как никогда, дружище Ант, такие птички нам ничего хорошего не нащебечут… Надо уходить!»
«Орёл» из будущего?
Вообще-то, успел я отметить любопытное обстоятельство. Встреченные мной воины и оружие были родом из разных эпох, вон, даже неандертальцы с дубинами в комплекте имеются, но — из далёкого будущего не было никого и ничего. Я, похоже, чуть ли не самый «последний», со своими огнестрельными «пушками» четвёртого поколения. Продвинутыми и убойными, но всего лишь пулевыми. Будто в середине двадцать первого столетия — барьер поставлен… Вероятно, эти орлы-наблюдатели сюда как раз оттуда прилетели, из времени ВЫШЕ барьера.
Я быстро показал Хасанбеку на внутренности орла-контролёра.
— Видишь, Хасан, какие диковинные мёртвые птицы водятся в этой стране. На самом деле на нас свалилось тайное оружие… это соглядатай нашего общего врага! Я не знаю пока, кто нам противостоит… Ссучившиеся ангелы или скурвившиеся демоны. Чужаки из дальнего далёка, или… э-э, близкие родственники из далёкого завтра. Прочим между, печальный исторический опыт гласит, что с родственничками вдвойне опаснее связываться — подгадят на полный вперёд, мало не покажется. Короче, нам нужно срочно уходить из этих мест. Иначе всё, о чём мы говорим, угодит в чужие внимательные уши. Пока что они за нами наблюдают исподтишка. Не будем им помогать.
Темник остолбенело глядел на то, что никак не мог объяснить. Из всего сказанного мной, он, должно быть, понял лишь то, что нужно срочно уйти с этого места. Но, как только он понял, чего я от него ожидаю — опять слетели с губ несколько негромких, отрывистых команд, и поляна опустела — вышколенные монголы исполняли команды предводителя безупречно.
Мы скользили рядом с темником, с каждым шагом углубляясь в лесную чащу. При этом степняки образовали охранный эскорт — пара воинов следовала параллельно нам на расстоянии десятка шагов. Остальные замыкали шествие. Ещё один, должно быть следопыт, шёл далеко впереди, отыскивая одному ему ведомые ориентиры.
Притормозив ненадолго на маленькой прогалине, следопыт издал условный крик неведомой мне птицы, показал жестом куда-то вверх, и тут же отправился дальше. Дойдя до того места, где он только что стоял, мы с Хасанбеком всмотрелись в голубой клочок небес, проступавший между разомкнувшихся ветвей, и поняли, что воин хотел сказать.
Там, на малой высоте, не более сотни метров, над нашими головами хаотично кружили три крупные бурые птицы. Их суетливые движения уже не были привычными, величаво-неспешными.
Они явно «отрабатывали» срочное задание: узнать, что стряслось с их собратом по шпионизации всей земли.
Глава одиннадцатая
СТОЯТЬ! БОЯТЬСЯ!
Проводил я их до той точки, где они оставили лошадей.
— Мне будет очень тяжело объяснить всё это Великому Хану, — мрачное лицо Хасанбека разительно напоминало каменное изваяние.
— У тебя нет выхода, Хасан. Ты просто не сможешь молчать, после того, что узнал. Но, прежде всего, постарайся избавиться от ваших «посланников». Чего бы это тебе ни стоило. И приложи все силы, чтобы твой тумен не уходил из этих мест. Чует моё сердце — скоро здесь начнётся ТАКОЕ! Настоящее… Твоим гвардейцам сыщется более достойное занятие, чем воевать с себе подобными, ничего не понимающими в общей диспозиции отрядами. — Я грустно улыбнулся и поднял руку, раскрытой ладонью приветствуя соратника. — Если мне будет туго — твой белый зверь почувствует это… Всегда буду рад твоей помощи.
Хасанбек ответил таким же приветственным жестом. Его взгляд смягчился.
— Да хранит тебя Вечное Синее Небо, Аль Эксей.
— Будем надеяться, Хасан… Только пусть Синее Небо хранит НАС!
В нашем распоряжении было не так уж и много времени для общения, но я успел расспросить его кое о чём, а после — рассказать ему о многом. Хасанбек слушал меня молча, всё больше и больше мрачнея. Хотя казалось бы — куда дальше…
Я поведал монгольскому темнику о своих злоключениях. Отнюдь не для того, чтобы «плакаться в бронежилетку», хотя и чувствовал к нему братское расположение, словно мы съели вместе не один пуд соли в военных лагерях. Казалось, он понимает меня с полуслова. Это было тем более странно, ведь многие понятия, недоступные его средневековому интеллекту, мне приходилось буквально разъяснять «на пальцах». И тем не менее — он усваивал практически всё, что я ему втолковывал! Вернее — схватывал суть. Насколько я понял, больше всего Хасанбека зацепила тема моих непростых, мягко говоря, взаимоотношений с «бледнолицыми». Тут его глаза сузились ещё больше и ноздри стали заметно раздуваться при дыхании. Под кожей задвигались желваки. Пришлось мне остановиться на этом подробнее.
Не выдержал он лишь, когда я дошёл до своей неудачной попытки убить Тэфт Оллу.
— Вот кого я видел во сне! — его глаза сверкнули так выразительно, что мне даже показалось на миг — вместо зрачков ощетинились два крохотных чёрных зверя. — Это был ты, Аль Эксей… Точно! Я видел, как ты ударил Кусмэ Есуга и он исчез… лопнул, как пузырь во время ливня!
— Ты видел это, Хасан?! Может быть… Я действительно пытался прикончить эту мразь, но… ведь это был мой «бледнолицый». Мой… Его звали Тэфт Оллу, — поправил я темника. — А этот Кусмэ Есуг на твою долю остался… Да и второй тоже. Если они из той же компании — держи ухо востро. И запомни — с этого дня не показывай им своего истинного настроения, веди себя так, чтобы они успокоились. И ради бо… ради всего святого, не реагируй, если они попытаются поссориться с тобой! Тем более при Великом Хане… А когда бледные перестанут на тебя коситься, когда расслабятся — убей обоих. Только не повтори мою ошибку. Я так думаю, всё дело в том амулете со спиралью. Спираль — это та серебряная змея, скрученная в клубок. Обязательно сделай так, чтобы перед смертельным ударом лжепосланники лишились своих амулетов. Иначе они исчезнут невредимыми. Вся их сила — в этих штуковинах!
Я чувствовал в нём настоящего боевого побратима. Воистину, что-то необъяснимое вошло в меня и теперь изнутри управляло моим поведением, и без устали твердило — это свой! Тем не менее — простились мы скупо. Без дружеских объятий, как подобало бы побратимам. Только крепче сжались челюсти да невольно защипало в уголках глаз.
— Держись, Аль Эксей! — голос Хасанбека вновь колыхнул внутри меня тёплую волну. — Если раньше срока столкнёшься с моими воинами — скажешь, что ты мой анда.
В считанные мгновения они взлетели в сёдла и, настёгивая лошадей, рванули прочь от лесополосы. Я смотрел, как завороженный, на гарцующие удаляющиеся фигуры, пока они не уменьшились до прыгающих точечек, напоминая стайку комаров, вьющихся над одним местом.
Я всё стоял и смотрел им вслед. И опять защемило грудь слева — точно какой-то зверь, напоминая о себе или же играя, провёл по сердцу лапой. Просто коснулся, не выпуская когтей.
Мне ещё предстояло обуздать свои эмоции и найти в себе силы продолжить рейд к лесной избушке. ПРОДОЛЖИТЬ, а не бросить всё и срочно вернуться к Упырю, хотя обстоятельства требовали именно этого.
Но я смог! Для этого мне достаточно было периодически вспоминать умоляющие глаза Митрича. Я отыскал в лесной чаще и избушку, и её обитателя. И даже более того — без приключений доставил Митрича в расположение интербригады.
То-то он таращился по сторонам! А я просто одним широким жестом обвёл всё Упырёво хозяйство и сказал ему:
— Вот тебе, батя, и партизаны! Хотя, по виду, вылитые разбойники. Но ты не пужайся, я тебя в обиду не дам.
И хитро усмехнулся. И облегчённо увидел, как он усмехнулся в ответ.
…А спустя двое суток началось то, что я в разговоре с Хасанбеком упомянул как «ТАКОЕ»! Спустя полсотни часов я наконец-то созрел для того, чтобы попытаться захватить обнаруженный мною терминал бледноликих, не то космических пришельцев, не то гостей из будущего… По сути — никакой особой подготовки к штурму и не было. План действий возник в моей голове ещё во время безуспешного рейда на пустырь-Забродье. И с того момента кардинально не корректировался.
Гораздо больше времени я потратил, чтобы решить — кого взять с собой, «на дело». А после — беседовал с каждым кандидатом и объяснял задачу. Их было трое, не считая меня. И они по-разному отнеслись к предстоящей операции.
Первым и главным кандидатом, естественно, был Серая Звезда. Невозмутимый, уверенный в себе и непостижимый. Он даже не дослушал моё объяснение.
— Не растрачивай слова, Дым. Я видел твои глаза. Я пойду с тобой. Факт, что такой Воин, как ты, не ведает, каким образом мы свершим ЭТО — свидетельствует о серьёзности задания лучше слов. На месте разберёмся. Лучше скажи, сколько в моём распоряжении времени, и оставь меня. Я буду готовиться к бою… так, как меня учили предки.
— Хорошо, Тень. У тебя целая ночь. Выступаем до первого луча солнца.
Второй кандидат был гораздо обстоятельнее. Его звали Юджин. Я приметил этого парня сразу, когда во время того памятного обхода Упырёва воинства у одного из костров поднялся рослый воин в серо-зелёном камуфляже и доложил:
— Юджин Кэмпбелл, сержант-инструктор Второго корпуса морской пехоты США. Со мной четыре «зелёных берета»…
Я уже тогда решил, что этот некогда «наиболее вероятный противник» моей Родины и затем «гроза исламских террористов» сейчас для меня — наиболее вероятный СОЮЗНИК. Как бы я ни относился к генетически наглым гражданам спесивой звёздно-полосатой империи… Спецов своих в двадцатом веке «америкосы» натаскивали первоклассно. (Хотя наши «морпехи» и «десантура», ясное дело, покруче будут!)
Беседа с ним немного утомила. Но не дотошностью, а больше чрезмерным потоком уставных обращений: «Да, сэр!.. Так точно, сэр! Не могу знать, сэр!» Через минут пять я взмолился.
— Юджин, да ну тебя на хрен! У тебя как в недопонятой пословице: «Ночью все кошки — СЭРЫ»! Лучше уж вставляй после каждой фразы «бля!» — доходчивей будет…
— Что есть «бля»? — тут же уточнил «зелёный берет».
— Не «что», а «бля», ясно? Она ЕСТЬ и БУДЕТ ЕСТЬ! Вот. Примерно так… Слово такое, почти волшебное… средство для связности речи. Понимаешь? Ты главное начни, потом почувствуешь эффект. И какой я тебе, мать твою за ногу, «сэр»? Зови меня как все — Дымыч. Лады? Слова «товарищ» тебе всё едино не выговорить.
— Бля, Димич! — согласно кивнул головой Юджин.
— Вот ты не покрашенный… и под беретом — зелень… Ладно, чего я от тебя требую?.. Чтобы главные человеческие слова знать — надо русским родиться. Как говорится, богу — богово, берету — беретово! Вставляй где хочешь. Считай, что это заклинание русского спецназа. «Отведи, спаси и сохрани! Раздай каждому по слону, а фашисту — по гранате!» Одним словом, «бля». Только «сэрами» больше не ругайся.
Юджин подумал и улыбнулся. Похоже, до него что-то дошло. Хотя — я не был в том уверен. Американец, что возьмёшь… Что касалось его вопросов по существу — тут он меня порадовал. Минимум слов — максимум совпадений с моими замыслами. Мы обсудили наше вооружение и пришли к неутешительному выводу — могло быть и лучше. У меня, после утраты главного тайника, оставались лишь два пистолета-пулемёта, десяток гранаток да пистолет. Холодное оружие и специальные средства — не в счёт. У запасливых янки, правда, дела обстояли несколько солиднее. У них, кроме банальных автоматических винтовок М-16, в «хозяйстве» завалялись два гранатомёта, ручной пулемёт и снайперская винтовка, также имелись противопехотные мины. Для маленькой локальной войны вполне хватит.
Третьего кандидата мне предложил Упырь. Бесшабашного военного разведчика Кузьму Волченкова, попавшего в его штрафной батальон за страшное преступление: умудрился набить морду старшему политруку, пристававшему к радистке разведчиков.
— Проблем с ним иметь не будешь, Дымыч. Бери на дело — не пожалеешь, — только то и сказал Данила.
Кузьма был поджарый и жилистый. Неутомимый, как волк. Идеально «совпадал с фамилией». И юркий, как ящерица. А если нужно — незаметный, как лист в лесу. Родом он был из таёжной деревушки, где-то под Бийском. Земляк гениального русского мужика Василия Макарыча Шукшина, значит. С малолетства в алтайской тайге, приучен к походной жизни отцом-егерем. От гранатомёта он отказался — что ещё за хреновина?! Выбрал снайперскую винтовку, забросил на плечо, присовокупив к уже имеювшемуся у него «ППШ», и доложил о готовности.
— Ну ты и резвый, Кузьма! Остынь… Выступаем за чуток до рассвета, — улыбнулся я.
Мы говорили долго. Узнав о странных особенностях объекта, который следовало захватить, Кузьма высказал несколько интересных мыслей, которые очень даже пригодились потом.
Ещё с полчаса я потратил на тщательное обследование экипировки и самих участников будущего штурма. Я как бабуин в прямом смысле искал «блох» на своих соратниках. Долой «кровососущих» — никаких «насекомых»! Не хватало ещё засветиться на самых первых минутах приближения к объекту, по вине всех этих «жучков-паучков-маячков»… Тщательный шмон принёс результаты, подтвердившие мои давние мысли.
«Маячки» имелись только на тех воинах, которые по чьему-то «высшему» замыслу должны были идти тропой Вечного Похода в одиночку, либо командовали подразделениями; и напрочь отсутствовали у тех, которые сюда попали, ведомые командирами.
Так, у Кузьмы всё было чисто. А вот Юджину, который изначально возглавлял свой взвод морской пехоты, как и мне недавно — пришлось отслаивать фальшивый ноготь на мизинце. Опять пластина-«маяк»! Двух «бледнолицых», шествовавших с его подразделением, звали Битш Лау и Суфт Вулл, и методы контроля у них были в точности такие, как у моих «резидентов», а стало быть — ребята сии поставлены на поток!
Что касалось Серой Звезды — с ним также работали бледнокожие, но по другой методе. В самом начале рейда ему в открытую был вручён охранный амулет, якобы большой магической силы. Эту штуковину он благополучно «потерял», как только начались непонятные события. Он сумел увязать амулет и возникшие неприятности в единое целое и тут же избавился от такой «магической помощи». У него было поистине нечеловеческое чутьё на опасность!
…На рассвете, перед самым выходом на объект, я, чтобы не нарушать «теоретические указания о работе с личным составом», побеседовал и с последним участником будущего штурма — с собой.
«Волнуешься, херр оберст?!» — Антил был на удивление немногословным.
«Не волнуются только те герои, которые хотят совершить единственный подвиг, дружище. А я, видишь, замахнулся на несколько. Вот и надо думать, как умудриться и победить, и выжить».
«Да уж, знамо дело, не помешало бы…»
«Ты-то что сник? Может, чего съел?» — что-то не нравился мне вялый тон внутреннего голоса, определённо не нравился.
«Э-э… как-то неуютно… Интернациональная операция со славянским акцентом. „На авось!“ Ох, не верю я, что по зубам нам этот объект. Не верю. Вот разубеди меня, если можешь… Хотя бы — разъясни, как ты думаешь преодолеть силовое поле?! С разбегу? Или же с бревном-тараном ломиться, как в крепостные ворота?»
«Погоди ты ныть! Не интересно с тобой. Ты как гадюка подколодная — знаешь, когда и куда именно ужалить! Выкормил змеёныша на свою голову».
«А кто ж тебе, родимый, твои слабые места укажет? Кто ж лечебный укус нанесёт? Вот живу с тобой, мучаюсь!.. А всё-таки — как с силовым полем-то быть?»
«Вот зануда… Я так думаю, если в теремочке кто-то живёт, то нефиг туда буром ломиться. Просто надо подождать, пока оттуда какая-нибудь харя выглянет. А может, в гости кто пожалует. Ну, тут уже и мы… Шмыг-шмыг-шмыг!»
«Мысль понятная и занятная. Не ясно только одно — сколько ждать-то…»
«Ну-у-у, парень. Эко хватил! Ты что, забыл? Поход-то у нас какой? Пра-авильно, ВЕЧНЫЙ… Куда нам спешить?»
…Когда небо посветлело и принялось избавляться от побледневших звёзд — мы покинули лагерь. Выскользнули серыми тенями и растворились в лесу.
После двухчасового марша, на первом же привале, я изложил своей штурмовой группе план действий.
— Ну что, други мои… Работа нам предстоит необычная. Объясняю ещё раз с самого начала, может, кто упустил какие детали. Значит, так… Есть объект, который надо взять без шума и потерь. Как он выглядит — никто не знает. Что ожидать от его обитателей — тем более. Если судить по зримым ориентирам — занимает наш объект целиком всю площадь странной большой пустоши посередь леса. Так вот — эта пустошь никоим образом не напоминает полянку. Слишком огромная — метров пятьдесят в диаметре! Производит впечатление безжизненной местности. Её окружают плотные низкие кусты, расположенные слишком правильно… по окружности. Всё, что находится внутри, просматривается визуально и со стороны выглядит, как нагромождение камней и зелени, больше похожее на убежище, чем на деталь ландшафта… А самое главное — весь этот «балаган» окружен невидимой стеной. Каким-то непонятным мощным… э-э, я бы сказал, силовым полем. Сразу вязнешь, как в киселе, хорошо хоть без болевых ощущений. Но, поди знай — чего там ещё при надобности включить могут? Конечно, можно было бы оставить это логово в покое. Но… именно туда периодически уходят члены Партии Бледнолицых! И если мы хотим понять, что здесь вообще творится, и что с нами вытворяют в частности — ответы на наши вопросы именно там. Думаю, никто не ставит под сомнение… м-м, настоятельную потребность узнать, зачем нас всех сюда приволокли, с какой целью, и кто это сделал. Такие дела, э-э… товарищи бойцы. — Я обвёл взглядом по очереди напряжённые лица «товарищей», дал с полминуты на полное усвоение информации, и продолжил: — Очень интересная деталь: те двое, за которыми я следил, сразу же исчезли, как только прошли сквозь это поле. Я так думаю, что на самом деле преграда не только силовая, но и… как бы голографическая… или как там ещё могут называться эти трюки, вызывающие фальшивое изображение реальных предметов. Скорее всего, изображение пустоши заведомо задано, для маскировки объекта… А отсюда два очень интересных пункта, от реализации которых напрямую зависит наш успех. Первый: как преодолеть невидимый колпак, окружающий объект? Неведомо… Второй: с чем мы столкнёмся, если, даст бог, прорвёмся сквозь силовое поле? Как в реальности выглядит этот терминал? Кто его защитники? Каково их вооружение?.. Я думаю — ситуация в целом вам ясна. Обдумывать её будете на ходу. А сейчас — подъём! Цепочкой за мной… бегом марш!!
И опять — мелькание веток, размеренное дыхание и груз за плечами. Ещё пару часов напряжённого бега. Наша короткая цепочка стремительной ожившей лентой извивалась между деревьями, но ни разу не выскочила на открытое пространство, включая лесные прогалины. Главное, чего я добивался — ни единая душа не должна была проведать о нашем дерзком рейде. Тем более после того, как выявилось наличие «маячка» у Юджина. От этого датчика мы, с подачи Кузьмы, избавились довольно оригинально — закрепили при помощи органического клея на ухо зайцу, попавшему в охотничьи силки. Убедились, что взялось намертво, выпустили серого и ухнули вслед насмерть перепуганному зайчишке: «Давай, Юджин! Уноси ноги подальше от лагеря!» Ох, как он их уносил — вскидывая задние лапы вверх, петляя и прыгая по сторонам…
Мы с каждой минутой приближались к Логову. И хотя за пульсацию своих передвижений на чужих экранах мы уже могли не переживать — оставался ещё взгляд с небес. «Орлы»! Даже сквозь редко встречавшиеся пробелы в хитросплетениях веток я пару раз видел крупных птиц, парящих над лесом. Контроль сверху был по-настоящему плотным. И я старательно уводил свою группу подальше от подобных прорех в зелёной крыше — поди знай, какова разрешающая способность оптических «очей» этих птиц-оборотней…
А ещё остаётся тешить себя иллюзией, что взгляд их не просвечивает насквозь икс-лучами каким-нибудь.
На последнем привале я попросил соратников ещё раз проверить своё оружие. Сам же — занялся сверкой условных координат. До объекта, по моим прикидкам, оставалось не более получаса бега, но нам эту дистанцию предстояло преодолеть крадучись — медленным шагом или же ползком, в зависимости от ситуации. Хотя время обеда давно минуло, мы извлекли на свет божий свой сухой паёк, благо в запасниках Юджина его было вволю. Мне и раньше доводилось смаковать да нахваливать изощрённый натовский рацион, а нынче он и вовсе показался мне роскошной коллекцией деликатесов.
«Мда-а, Дымыч… Это тебе не ёжиков с голодухи жрать!» — разулыбался Антил.
«Кто бы говорил! Помнится… если бы не колючки, ты бы их вместе со мной, в тот раз целиком глотал…»
Когда наши желудки умиротворённо заурчали, я вернулся к обсуждению боевой задачи. При этом, сначала каждый получил возможность высказаться.
— А чего тут придумаешь? — мнение Кузьмы было непосредственно и практично. — Коль неизвестно, видны ли мы изнутри, нужно скрытно подползти к началу этого самого поля и затаиться. Радиообмен исключить как таковой вообще. Вместо него использовать природные звуки. Я, например, буду кричать иволгой. А дальше — ничего нового, только ждать. Коль товарищ Дымыч говорит, что ближе к сумеркам туда подтягиваются наши условные враги, значит… дожидаемся, пока они начнут проходить силовой заслон, и одним махом за ними. Ворвёмся в крепость, как говорится, на плечах отступающей пехоты.
Серая Звезда был ещё более краток:
— Кузьма прав. Но никто не знает, где именно нужно затаиться. Круг слишком большой… если ошибёмся с расстановкой, будет невозможно скрытно перемещаться к месту их вхождения в крепость.
— В тот раз объекты вошли в защитное поле, двигаясь строго на север. Значит, это соответствует южной точке силового круга… — я понял его мысль и закончил её: — А стало быть, с большой долей вероятности, можно предположить, что входные точки терминала ориентированы точно по геомагнитным направлениям. Может статься, их и больше, но пока предполагаем четвёрку основных: север, юг, восток и запад. Распределяем по человеку на направление…
— Как только на чьём-нибудь направлении появятся объекты, сидящий в засаде подаёт свой условный сигнал, и его соседи смещаются ему на помощь, — добавил Юджин.
— Стоп! Никакой групповухи. Отставить военно-полевую порнографию… Массовая соседская помощь не годится — не на мамонтов охотимся, други мои. Всё гораздо серьёзнее. Значит, так, мне уже всё понятно… Слушайте окончательную расстановку сил и план действий. Максимум через час мы упрёмся носами в терминал. Дальше каждый выдвигается на своё место самостоятельно. Запоминаем. Я беру под контроль южный условный вход. Тень — западный. Кузьма — самый дальний, северный. Юджин — восточный. Теперь о взаимопомощи. Страхуем друг друга парами… Я — Тень; Кузьма — Юджин. Если кто видит приближение объекта на своём направлении, подаёт условный сигнал для всех, но на помощь к нему смещается только напарник! Главный довод — мы не имеем понятия, сколько врагов может объявиться. На прорыв, в точке входа объекта, также идут оба напарника. Может так статься, что пауза между отключением силового поля и его активизацией — ничтожно мала. Но, как подсказывает опыт и шепчет надежда — не может статься так, чтобы совсем не было её, этой паузы. Значит, «первый номер», закреплённый за направлением, должен не мешкать и — кровь из носу! — ворваться внутрь, даже если придётся протоптаться по спине входящего врага… И ещё, он должен быть настроен воевать в одиночку, за всех нас, если остальным не повезёт попасть внутрь. В случае неудачи с попыткой вторжения, оставшийся вне поля должен продублировать свой условный сигнал… чтобы остальные знали, что ворваться не получилось.
Наверное, я изложил диспозицию вполне доступно, или же мне повезло с исполнителями, но вопросов не последовало.
Когда мы, наконец-то, приблизились к приметной просеке, вдоль которой мне совсем недавно доводилось красться за «резидентами», я наскоро набросал на земле условный план расположения терминала и ещё раз пояснил каждому его задачу и координаты точек ожидания. А потом взмахнул рукой: с богом! Просеку мы переползали в разных местах, предварительно убедившись в отсутствии небесных наблюдателей. Десяток-второй секунд, четвёрка «спецов» растворилась в лесной зелени…
И потянулись томительные минуты ожидания первого доклада.
Я, естественно, был на своей точке раньше всех — благо имелась возможность выбрать ближайшую, южную. Как я и предполагал, первым пропел дрозд: Серая Звезда обосновался на западном условном входе. Ему понадобилось для этого на девять минут больше, чем мне. На двенадцатой минуте заволновалась кукушка: Юджин! А спустя ещё пять минут отозвалась иволга: Волк взял под контроль самую дальнюю точку, северную.
Минуты ползли невыносимо долго, словно так же, как и мы, выдвигались по-пластунски на какую-то свою позицию. До сумерек ещё оставалось не менее часа.
Крик иволги. Шум листвы, которую перебирал благодушно настроенный ветерок.
КРИК ИВОЛГИ! Я чуть было не спутал его с настоящей песнью больших и вёртких черно-жёлтых птиц. Кузьма! Не было никакого сомнения — на него шёл объект. И, судя по тому, что крик не повторился — шёл один…
— Мне будет очень тяжело объяснить всё это Великому Хану, — мрачное лицо Хасанбека разительно напоминало каменное изваяние.
— У тебя нет выхода, Хасан. Ты просто не сможешь молчать, после того, что узнал. Но, прежде всего, постарайся избавиться от ваших «посланников». Чего бы это тебе ни стоило. И приложи все силы, чтобы твой тумен не уходил из этих мест. Чует моё сердце — скоро здесь начнётся ТАКОЕ! Настоящее… Твоим гвардейцам сыщется более достойное занятие, чем воевать с себе подобными, ничего не понимающими в общей диспозиции отрядами. — Я грустно улыбнулся и поднял руку, раскрытой ладонью приветствуя соратника. — Если мне будет туго — твой белый зверь почувствует это… Всегда буду рад твоей помощи.
Хасанбек ответил таким же приветственным жестом. Его взгляд смягчился.
— Да хранит тебя Вечное Синее Небо, Аль Эксей.
— Будем надеяться, Хасан… Только пусть Синее Небо хранит НАС!
В нашем распоряжении было не так уж и много времени для общения, но я успел расспросить его кое о чём, а после — рассказать ему о многом. Хасанбек слушал меня молча, всё больше и больше мрачнея. Хотя казалось бы — куда дальше…
Я поведал монгольскому темнику о своих злоключениях. Отнюдь не для того, чтобы «плакаться в бронежилетку», хотя и чувствовал к нему братское расположение, словно мы съели вместе не один пуд соли в военных лагерях. Казалось, он понимает меня с полуслова. Это было тем более странно, ведь многие понятия, недоступные его средневековому интеллекту, мне приходилось буквально разъяснять «на пальцах». И тем не менее — он усваивал практически всё, что я ему втолковывал! Вернее — схватывал суть. Насколько я понял, больше всего Хасанбека зацепила тема моих непростых, мягко говоря, взаимоотношений с «бледнолицыми». Тут его глаза сузились ещё больше и ноздри стали заметно раздуваться при дыхании. Под кожей задвигались желваки. Пришлось мне остановиться на этом подробнее.
Не выдержал он лишь, когда я дошёл до своей неудачной попытки убить Тэфт Оллу.
— Вот кого я видел во сне! — его глаза сверкнули так выразительно, что мне даже показалось на миг — вместо зрачков ощетинились два крохотных чёрных зверя. — Это был ты, Аль Эксей… Точно! Я видел, как ты ударил Кусмэ Есуга и он исчез… лопнул, как пузырь во время ливня!
— Ты видел это, Хасан?! Может быть… Я действительно пытался прикончить эту мразь, но… ведь это был мой «бледнолицый». Мой… Его звали Тэфт Оллу, — поправил я темника. — А этот Кусмэ Есуг на твою долю остался… Да и второй тоже. Если они из той же компании — держи ухо востро. И запомни — с этого дня не показывай им своего истинного настроения, веди себя так, чтобы они успокоились. И ради бо… ради всего святого, не реагируй, если они попытаются поссориться с тобой! Тем более при Великом Хане… А когда бледные перестанут на тебя коситься, когда расслабятся — убей обоих. Только не повтори мою ошибку. Я так думаю, всё дело в том амулете со спиралью. Спираль — это та серебряная змея, скрученная в клубок. Обязательно сделай так, чтобы перед смертельным ударом лжепосланники лишились своих амулетов. Иначе они исчезнут невредимыми. Вся их сила — в этих штуковинах!
Я чувствовал в нём настоящего боевого побратима. Воистину, что-то необъяснимое вошло в меня и теперь изнутри управляло моим поведением, и без устали твердило — это свой! Тем не менее — простились мы скупо. Без дружеских объятий, как подобало бы побратимам. Только крепче сжались челюсти да невольно защипало в уголках глаз.
— Держись, Аль Эксей! — голос Хасанбека вновь колыхнул внутри меня тёплую волну. — Если раньше срока столкнёшься с моими воинами — скажешь, что ты мой анда.
В считанные мгновения они взлетели в сёдла и, настёгивая лошадей, рванули прочь от лесополосы. Я смотрел, как завороженный, на гарцующие удаляющиеся фигуры, пока они не уменьшились до прыгающих точечек, напоминая стайку комаров, вьющихся над одним местом.
Я всё стоял и смотрел им вслед. И опять защемило грудь слева — точно какой-то зверь, напоминая о себе или же играя, провёл по сердцу лапой. Просто коснулся, не выпуская когтей.
Мне ещё предстояло обуздать свои эмоции и найти в себе силы продолжить рейд к лесной избушке. ПРОДОЛЖИТЬ, а не бросить всё и срочно вернуться к Упырю, хотя обстоятельства требовали именно этого.
Но я смог! Для этого мне достаточно было периодически вспоминать умоляющие глаза Митрича. Я отыскал в лесной чаще и избушку, и её обитателя. И даже более того — без приключений доставил Митрича в расположение интербригады.
То-то он таращился по сторонам! А я просто одним широким жестом обвёл всё Упырёво хозяйство и сказал ему:
— Вот тебе, батя, и партизаны! Хотя, по виду, вылитые разбойники. Но ты не пужайся, я тебя в обиду не дам.
И хитро усмехнулся. И облегчённо увидел, как он усмехнулся в ответ.
…А спустя двое суток началось то, что я в разговоре с Хасанбеком упомянул как «ТАКОЕ»! Спустя полсотни часов я наконец-то созрел для того, чтобы попытаться захватить обнаруженный мною терминал бледноликих, не то космических пришельцев, не то гостей из будущего… По сути — никакой особой подготовки к штурму и не было. План действий возник в моей голове ещё во время безуспешного рейда на пустырь-Забродье. И с того момента кардинально не корректировался.
Гораздо больше времени я потратил, чтобы решить — кого взять с собой, «на дело». А после — беседовал с каждым кандидатом и объяснял задачу. Их было трое, не считая меня. И они по-разному отнеслись к предстоящей операции.
Первым и главным кандидатом, естественно, был Серая Звезда. Невозмутимый, уверенный в себе и непостижимый. Он даже не дослушал моё объяснение.
— Не растрачивай слова, Дым. Я видел твои глаза. Я пойду с тобой. Факт, что такой Воин, как ты, не ведает, каким образом мы свершим ЭТО — свидетельствует о серьёзности задания лучше слов. На месте разберёмся. Лучше скажи, сколько в моём распоряжении времени, и оставь меня. Я буду готовиться к бою… так, как меня учили предки.
— Хорошо, Тень. У тебя целая ночь. Выступаем до первого луча солнца.
Второй кандидат был гораздо обстоятельнее. Его звали Юджин. Я приметил этого парня сразу, когда во время того памятного обхода Упырёва воинства у одного из костров поднялся рослый воин в серо-зелёном камуфляже и доложил:
— Юджин Кэмпбелл, сержант-инструктор Второго корпуса морской пехоты США. Со мной четыре «зелёных берета»…
Я уже тогда решил, что этот некогда «наиболее вероятный противник» моей Родины и затем «гроза исламских террористов» сейчас для меня — наиболее вероятный СОЮЗНИК. Как бы я ни относился к генетически наглым гражданам спесивой звёздно-полосатой империи… Спецов своих в двадцатом веке «америкосы» натаскивали первоклассно. (Хотя наши «морпехи» и «десантура», ясное дело, покруче будут!)
Беседа с ним немного утомила. Но не дотошностью, а больше чрезмерным потоком уставных обращений: «Да, сэр!.. Так точно, сэр! Не могу знать, сэр!» Через минут пять я взмолился.
— Юджин, да ну тебя на хрен! У тебя как в недопонятой пословице: «Ночью все кошки — СЭРЫ»! Лучше уж вставляй после каждой фразы «бля!» — доходчивей будет…
— Что есть «бля»? — тут же уточнил «зелёный берет».
— Не «что», а «бля», ясно? Она ЕСТЬ и БУДЕТ ЕСТЬ! Вот. Примерно так… Слово такое, почти волшебное… средство для связности речи. Понимаешь? Ты главное начни, потом почувствуешь эффект. И какой я тебе, мать твою за ногу, «сэр»? Зови меня как все — Дымыч. Лады? Слова «товарищ» тебе всё едино не выговорить.
— Бля, Димич! — согласно кивнул головой Юджин.
— Вот ты не покрашенный… и под беретом — зелень… Ладно, чего я от тебя требую?.. Чтобы главные человеческие слова знать — надо русским родиться. Как говорится, богу — богово, берету — беретово! Вставляй где хочешь. Считай, что это заклинание русского спецназа. «Отведи, спаси и сохрани! Раздай каждому по слону, а фашисту — по гранате!» Одним словом, «бля». Только «сэрами» больше не ругайся.
Юджин подумал и улыбнулся. Похоже, до него что-то дошло. Хотя — я не был в том уверен. Американец, что возьмёшь… Что касалось его вопросов по существу — тут он меня порадовал. Минимум слов — максимум совпадений с моими замыслами. Мы обсудили наше вооружение и пришли к неутешительному выводу — могло быть и лучше. У меня, после утраты главного тайника, оставались лишь два пистолета-пулемёта, десяток гранаток да пистолет. Холодное оружие и специальные средства — не в счёт. У запасливых янки, правда, дела обстояли несколько солиднее. У них, кроме банальных автоматических винтовок М-16, в «хозяйстве» завалялись два гранатомёта, ручной пулемёт и снайперская винтовка, также имелись противопехотные мины. Для маленькой локальной войны вполне хватит.
Третьего кандидата мне предложил Упырь. Бесшабашного военного разведчика Кузьму Волченкова, попавшего в его штрафной батальон за страшное преступление: умудрился набить морду старшему политруку, пристававшему к радистке разведчиков.
— Проблем с ним иметь не будешь, Дымыч. Бери на дело — не пожалеешь, — только то и сказал Данила.
Кузьма был поджарый и жилистый. Неутомимый, как волк. Идеально «совпадал с фамилией». И юркий, как ящерица. А если нужно — незаметный, как лист в лесу. Родом он был из таёжной деревушки, где-то под Бийском. Земляк гениального русского мужика Василия Макарыча Шукшина, значит. С малолетства в алтайской тайге, приучен к походной жизни отцом-егерем. От гранатомёта он отказался — что ещё за хреновина?! Выбрал снайперскую винтовку, забросил на плечо, присовокупив к уже имеювшемуся у него «ППШ», и доложил о готовности.
— Ну ты и резвый, Кузьма! Остынь… Выступаем за чуток до рассвета, — улыбнулся я.
Мы говорили долго. Узнав о странных особенностях объекта, который следовало захватить, Кузьма высказал несколько интересных мыслей, которые очень даже пригодились потом.
Ещё с полчаса я потратил на тщательное обследование экипировки и самих участников будущего штурма. Я как бабуин в прямом смысле искал «блох» на своих соратниках. Долой «кровососущих» — никаких «насекомых»! Не хватало ещё засветиться на самых первых минутах приближения к объекту, по вине всех этих «жучков-паучков-маячков»… Тщательный шмон принёс результаты, подтвердившие мои давние мысли.
«Маячки» имелись только на тех воинах, которые по чьему-то «высшему» замыслу должны были идти тропой Вечного Похода в одиночку, либо командовали подразделениями; и напрочь отсутствовали у тех, которые сюда попали, ведомые командирами.
Так, у Кузьмы всё было чисто. А вот Юджину, который изначально возглавлял свой взвод морской пехоты, как и мне недавно — пришлось отслаивать фальшивый ноготь на мизинце. Опять пластина-«маяк»! Двух «бледнолицых», шествовавших с его подразделением, звали Битш Лау и Суфт Вулл, и методы контроля у них были в точности такие, как у моих «резидентов», а стало быть — ребята сии поставлены на поток!
Что касалось Серой Звезды — с ним также работали бледнокожие, но по другой методе. В самом начале рейда ему в открытую был вручён охранный амулет, якобы большой магической силы. Эту штуковину он благополучно «потерял», как только начались непонятные события. Он сумел увязать амулет и возникшие неприятности в единое целое и тут же избавился от такой «магической помощи». У него было поистине нечеловеческое чутьё на опасность!
…На рассвете, перед самым выходом на объект, я, чтобы не нарушать «теоретические указания о работе с личным составом», побеседовал и с последним участником будущего штурма — с собой.
«Волнуешься, херр оберст?!» — Антил был на удивление немногословным.
«Не волнуются только те герои, которые хотят совершить единственный подвиг, дружище. А я, видишь, замахнулся на несколько. Вот и надо думать, как умудриться и победить, и выжить».
«Да уж, знамо дело, не помешало бы…»
«Ты-то что сник? Может, чего съел?» — что-то не нравился мне вялый тон внутреннего голоса, определённо не нравился.
«Э-э… как-то неуютно… Интернациональная операция со славянским акцентом. „На авось!“ Ох, не верю я, что по зубам нам этот объект. Не верю. Вот разубеди меня, если можешь… Хотя бы — разъясни, как ты думаешь преодолеть силовое поле?! С разбегу? Или же с бревном-тараном ломиться, как в крепостные ворота?»
«Погоди ты ныть! Не интересно с тобой. Ты как гадюка подколодная — знаешь, когда и куда именно ужалить! Выкормил змеёныша на свою голову».
«А кто ж тебе, родимый, твои слабые места укажет? Кто ж лечебный укус нанесёт? Вот живу с тобой, мучаюсь!.. А всё-таки — как с силовым полем-то быть?»
«Вот зануда… Я так думаю, если в теремочке кто-то живёт, то нефиг туда буром ломиться. Просто надо подождать, пока оттуда какая-нибудь харя выглянет. А может, в гости кто пожалует. Ну, тут уже и мы… Шмыг-шмыг-шмыг!»
«Мысль понятная и занятная. Не ясно только одно — сколько ждать-то…»
«Ну-у-у, парень. Эко хватил! Ты что, забыл? Поход-то у нас какой? Пра-авильно, ВЕЧНЫЙ… Куда нам спешить?»
…Когда небо посветлело и принялось избавляться от побледневших звёзд — мы покинули лагерь. Выскользнули серыми тенями и растворились в лесу.
После двухчасового марша, на первом же привале, я изложил своей штурмовой группе план действий.
— Ну что, други мои… Работа нам предстоит необычная. Объясняю ещё раз с самого начала, может, кто упустил какие детали. Значит, так… Есть объект, который надо взять без шума и потерь. Как он выглядит — никто не знает. Что ожидать от его обитателей — тем более. Если судить по зримым ориентирам — занимает наш объект целиком всю площадь странной большой пустоши посередь леса. Так вот — эта пустошь никоим образом не напоминает полянку. Слишком огромная — метров пятьдесят в диаметре! Производит впечатление безжизненной местности. Её окружают плотные низкие кусты, расположенные слишком правильно… по окружности. Всё, что находится внутри, просматривается визуально и со стороны выглядит, как нагромождение камней и зелени, больше похожее на убежище, чем на деталь ландшафта… А самое главное — весь этот «балаган» окружен невидимой стеной. Каким-то непонятным мощным… э-э, я бы сказал, силовым полем. Сразу вязнешь, как в киселе, хорошо хоть без болевых ощущений. Но, поди знай — чего там ещё при надобности включить могут? Конечно, можно было бы оставить это логово в покое. Но… именно туда периодически уходят члены Партии Бледнолицых! И если мы хотим понять, что здесь вообще творится, и что с нами вытворяют в частности — ответы на наши вопросы именно там. Думаю, никто не ставит под сомнение… м-м, настоятельную потребность узнать, зачем нас всех сюда приволокли, с какой целью, и кто это сделал. Такие дела, э-э… товарищи бойцы. — Я обвёл взглядом по очереди напряжённые лица «товарищей», дал с полминуты на полное усвоение информации, и продолжил: — Очень интересная деталь: те двое, за которыми я следил, сразу же исчезли, как только прошли сквозь это поле. Я так думаю, что на самом деле преграда не только силовая, но и… как бы голографическая… или как там ещё могут называться эти трюки, вызывающие фальшивое изображение реальных предметов. Скорее всего, изображение пустоши заведомо задано, для маскировки объекта… А отсюда два очень интересных пункта, от реализации которых напрямую зависит наш успех. Первый: как преодолеть невидимый колпак, окружающий объект? Неведомо… Второй: с чем мы столкнёмся, если, даст бог, прорвёмся сквозь силовое поле? Как в реальности выглядит этот терминал? Кто его защитники? Каково их вооружение?.. Я думаю — ситуация в целом вам ясна. Обдумывать её будете на ходу. А сейчас — подъём! Цепочкой за мной… бегом марш!!
И опять — мелькание веток, размеренное дыхание и груз за плечами. Ещё пару часов напряжённого бега. Наша короткая цепочка стремительной ожившей лентой извивалась между деревьями, но ни разу не выскочила на открытое пространство, включая лесные прогалины. Главное, чего я добивался — ни единая душа не должна была проведать о нашем дерзком рейде. Тем более после того, как выявилось наличие «маячка» у Юджина. От этого датчика мы, с подачи Кузьмы, избавились довольно оригинально — закрепили при помощи органического клея на ухо зайцу, попавшему в охотничьи силки. Убедились, что взялось намертво, выпустили серого и ухнули вслед насмерть перепуганному зайчишке: «Давай, Юджин! Уноси ноги подальше от лагеря!» Ох, как он их уносил — вскидывая задние лапы вверх, петляя и прыгая по сторонам…
Мы с каждой минутой приближались к Логову. И хотя за пульсацию своих передвижений на чужих экранах мы уже могли не переживать — оставался ещё взгляд с небес. «Орлы»! Даже сквозь редко встречавшиеся пробелы в хитросплетениях веток я пару раз видел крупных птиц, парящих над лесом. Контроль сверху был по-настоящему плотным. И я старательно уводил свою группу подальше от подобных прорех в зелёной крыше — поди знай, какова разрешающая способность оптических «очей» этих птиц-оборотней…
А ещё остаётся тешить себя иллюзией, что взгляд их не просвечивает насквозь икс-лучами каким-нибудь.
На последнем привале я попросил соратников ещё раз проверить своё оружие. Сам же — занялся сверкой условных координат. До объекта, по моим прикидкам, оставалось не более получаса бега, но нам эту дистанцию предстояло преодолеть крадучись — медленным шагом или же ползком, в зависимости от ситуации. Хотя время обеда давно минуло, мы извлекли на свет божий свой сухой паёк, благо в запасниках Юджина его было вволю. Мне и раньше доводилось смаковать да нахваливать изощрённый натовский рацион, а нынче он и вовсе показался мне роскошной коллекцией деликатесов.
«Мда-а, Дымыч… Это тебе не ёжиков с голодухи жрать!» — разулыбался Антил.
«Кто бы говорил! Помнится… если бы не колючки, ты бы их вместе со мной, в тот раз целиком глотал…»
Когда наши желудки умиротворённо заурчали, я вернулся к обсуждению боевой задачи. При этом, сначала каждый получил возможность высказаться.
— А чего тут придумаешь? — мнение Кузьмы было непосредственно и практично. — Коль неизвестно, видны ли мы изнутри, нужно скрытно подползти к началу этого самого поля и затаиться. Радиообмен исключить как таковой вообще. Вместо него использовать природные звуки. Я, например, буду кричать иволгой. А дальше — ничего нового, только ждать. Коль товарищ Дымыч говорит, что ближе к сумеркам туда подтягиваются наши условные враги, значит… дожидаемся, пока они начнут проходить силовой заслон, и одним махом за ними. Ворвёмся в крепость, как говорится, на плечах отступающей пехоты.
Серая Звезда был ещё более краток:
— Кузьма прав. Но никто не знает, где именно нужно затаиться. Круг слишком большой… если ошибёмся с расстановкой, будет невозможно скрытно перемещаться к месту их вхождения в крепость.
— В тот раз объекты вошли в защитное поле, двигаясь строго на север. Значит, это соответствует южной точке силового круга… — я понял его мысль и закончил её: — А стало быть, с большой долей вероятности, можно предположить, что входные точки терминала ориентированы точно по геомагнитным направлениям. Может статься, их и больше, но пока предполагаем четвёрку основных: север, юг, восток и запад. Распределяем по человеку на направление…
— Как только на чьём-нибудь направлении появятся объекты, сидящий в засаде подаёт свой условный сигнал, и его соседи смещаются ему на помощь, — добавил Юджин.
— Стоп! Никакой групповухи. Отставить военно-полевую порнографию… Массовая соседская помощь не годится — не на мамонтов охотимся, други мои. Всё гораздо серьёзнее. Значит, так, мне уже всё понятно… Слушайте окончательную расстановку сил и план действий. Максимум через час мы упрёмся носами в терминал. Дальше каждый выдвигается на своё место самостоятельно. Запоминаем. Я беру под контроль южный условный вход. Тень — западный. Кузьма — самый дальний, северный. Юджин — восточный. Теперь о взаимопомощи. Страхуем друг друга парами… Я — Тень; Кузьма — Юджин. Если кто видит приближение объекта на своём направлении, подаёт условный сигнал для всех, но на помощь к нему смещается только напарник! Главный довод — мы не имеем понятия, сколько врагов может объявиться. На прорыв, в точке входа объекта, также идут оба напарника. Может так статься, что пауза между отключением силового поля и его активизацией — ничтожно мала. Но, как подсказывает опыт и шепчет надежда — не может статься так, чтобы совсем не было её, этой паузы. Значит, «первый номер», закреплённый за направлением, должен не мешкать и — кровь из носу! — ворваться внутрь, даже если придётся протоптаться по спине входящего врага… И ещё, он должен быть настроен воевать в одиночку, за всех нас, если остальным не повезёт попасть внутрь. В случае неудачи с попыткой вторжения, оставшийся вне поля должен продублировать свой условный сигнал… чтобы остальные знали, что ворваться не получилось.
Наверное, я изложил диспозицию вполне доступно, или же мне повезло с исполнителями, но вопросов не последовало.
Когда мы, наконец-то, приблизились к приметной просеке, вдоль которой мне совсем недавно доводилось красться за «резидентами», я наскоро набросал на земле условный план расположения терминала и ещё раз пояснил каждому его задачу и координаты точек ожидания. А потом взмахнул рукой: с богом! Просеку мы переползали в разных местах, предварительно убедившись в отсутствии небесных наблюдателей. Десяток-второй секунд, четвёрка «спецов» растворилась в лесной зелени…
И потянулись томительные минуты ожидания первого доклада.
Я, естественно, был на своей точке раньше всех — благо имелась возможность выбрать ближайшую, южную. Как я и предполагал, первым пропел дрозд: Серая Звезда обосновался на западном условном входе. Ему понадобилось для этого на девять минут больше, чем мне. На двенадцатой минуте заволновалась кукушка: Юджин! А спустя ещё пять минут отозвалась иволга: Волк взял под контроль самую дальнюю точку, северную.
Минуты ползли невыносимо долго, словно так же, как и мы, выдвигались по-пластунски на какую-то свою позицию. До сумерек ещё оставалось не менее часа.
Крик иволги. Шум листвы, которую перебирал благодушно настроенный ветерок.
КРИК ИВОЛГИ! Я чуть было не спутал его с настоящей песнью больших и вёртких черно-жёлтых птиц. Кузьма! Не было никакого сомнения — на него шёл объект. И, судя по тому, что крик не повторился — шёл один…